Срок узурпированной власти Вольского подходил к концу. В мэры города баллотировалось пять человек. Ни одна из кандидатур не вызывала у отставного полковника каких-либо серьёзных опасений. Несколько раз он приглашал к себе руководителей силовых структур. Под хороший коньяк, оставшийся в большом количестве после посещения города Виктором Степановичем Черномырдиным, Вольский вёл неторопливые беседы. Тишина потайной комнаты, за стеной просторного кабинета, располагала к откровению. Марк Сергеевич заводил разговор первым. Рассказывал о том, какая тяжёлая и неблагодарная работа мэра, как он переживает и печётся о порядке в городе. Затем он оживлялся и начинал ругать всех и вся. Приглашённые вежливо слушали, поддакивали, когда он сокрушался о малом сроке правления.

— Как можно навести порядок за четыре года, если перестройка перевернула всё с ног на голову? — вопрошал Вольский и с неподдельным интересом заглядывал собеседнику в лицо.

Разумеется, ни прокурор, ни начальник милиции, ни тем более командир войсковой части ничего против существующего мэра не имели. Да и как не поддержать уважаемого Марка Сергеевича, если тот из бюджета отвалил на их «хотелки» немалые суммы? Естественно, они заверяли отставного полковника, что успех выборов обеспечен.

Всё шло, казалось бы, хорошо, даже отлично, однако на душе Вольского почему-то было неспокойно. Он тешил себя надеждой на победу, но ему хотелось полной уверенности. И Марк Сергеевич, словно фокусник, придумал ловкий трюк. В последние годы средства массовой информации трезвонили на всю страну о жилищной программе. На ней-то и решил Вольский разыграть свою предвыборную карту. Сведения о незаконченном строительстве жилья ему принесли немедленно. Но квадратных метров оказалось так мало, что вся его задумка сводилась к нулю. Марк Сергеевич попросил список домов с едва законченным нулевым циклом, проще говоря, с одним фундаментом. Получилась более солидная цифра.

До выборов оставалось три недели. Последовали срочные приглашения к себе руководителей городских организаций. Марк Сергеевич на встречах был необычайно любезен, чем вводил всех в заблуждение, однако, коньяком не угощал.

— Сколько у тебя очередников на квартиры? — вкрадчиво начинал он, разглядывая в упор приглашённого директора.

— Около двухсот человек, — отвечал руководитель, не догадываясь, к чему клонит мэр.

— Да-а, многовато. А что если во вновь строящемся доме я выделю тебе квартир, этак, десять-двенадцать?

— Было бы неплохо, — отвечал обрадованный директор.

— Неплохо? Ты мне говоришь — неплохо? — повторял вопрос Вольский, изображая на лице недоумение.

— Да знаешь ли ты, что означает для меня отстегнуть десять квартир? Это неоценимый подарок, если хочешь. Не каждому руководителю подворачивается такой фарт! Десять тысяч муниципальных работников, военные живут в казармах, милиция нищая, добавь к ним работников прокуратуры и госбезопасности. А строители? Поставили дом — отдай им десять процентов! Так-то вот. А ты — было бы неплохо!

Ошарашенный руководитель совсем терялся и не мог понять, что же от него требуется за столь щедрый подарок.

— Я понимаю, Марк Сергеевич, я всё понимаю, — растерянно мямлил он.

— Ну, если понимаешь, тогда и ты помогай мэру.

Тут Вольский уже прямым текстом излагал собеседнику, что нужно сделать, чтобы получить заветные десять квартир.

Не обошёлся без приглашения и Жигарёв. Ровно в десять утра, как было назначено, он распахнул двери кабинета всемогущего мэра. Вольский — само обаяние, встал из-за стола и, протягивая обе руки, сделал навстречу несколько шагов.

— Проходи, дорогой, проходи.

Марк Сергеевич выдвинул любезно стул, усадил Сергея Степановича. Сам устроился напротив него.

— Ну, рассказывай, капитан, как течёт жизнь на предприятии?

— Жизнь — как не ложись, а всё охота, — с сарказмом ответил Жигарёв.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Вольский. — Армейский юмор — самый сочный, не правда ли?

Его собеседник промолчал.

— И чего же тебе охота? — напрямую поинтересовался мэр.

— Полных и своевременных платежей за энергоуслуги, — с ноткой ультиматума ответил Жигарёв.

«Не надо было его приглашать, — подумал Марк Сергеевич, — умник долбаный!»

— Не всё порой зависит от меня, — начал он витиевато. — Область не хочет нас понимать. Считает, что наш район и так богат, поэтому кусок пожирнее оставляет себе. На Руси ведь не зря замечено: своя рубаха ближе к телу. В действительности, так оно и есть. Ну да ладно. Скоро выборы, думаю, если старая команда останется у руля — я решу эту проблему.

Вольский встал и заходил по кабинету.

— Эх, Сергей Степанович, — со вздохом сказал он. — У каждого человека свои проблемы, а у мэра, к сожалению, все. Их так много, что за четыре года не решить и половины. Потом придёт другой мэр, разрушит все добрые начинания предыдущего. Разве это правильно? Считаю, было бы разумнее, когда один человек станет править лет восемь — десять. Ты со мной согласен? — Вольский подошёл к Жигарёву.

— Согласен, но при определённых условиях.

— Каких же?

— Когда есть программа перспективного развития города — раз, бюджет, который составят хорошие специалисты, где, как на ладони, будут видны расходы — два, компетентный и доступный глава местной администрации — три.

— И всё?

— Думаю, этого вполне достаточно.

Марк Сергеевич задумался и принялся молчаливо прогуливаться по кабинету.

— Я подумаю на досуге над твоими критериями, — нашёлся Вольский, хотя внутри у него кипело негодование.

«Учить меня вздумал, голубь сизокрылый. Все вы умные, пока советуете со стороны. Сегодня не нужна твоя теория, она отжила своё. Мэр, как врач, должен уметь прощупывать пульс на бездыханном теле города. Так-то, заноза. А тебе, как и другим умникам, этого не дано. Кишка у вас тонка», — мысленно поговорил он с собеседником, а вслух резко сменил тему.

— Кстати, о жилье. Назавтра мною намечена планёрка в новом микрорайоне, приглашено телевидение. Обрадуем очередников сдачей трех жилых ломов. Ты сообщишь о готовности инженерных коммуникаций. Идёт?

— Нет.

Лицо отставного полковника налилось кровью.

— Как это понимать, уважаемый директор?

— Вот так и понимайте. В этом микрорайоне ещё конь не валялся. Обманывать горожан я не намерен.

Умные люди молвят: молчание — золото. Сергею Степановичу лучше было бы закончить разговор на этом месте, но он не сдержался.

— И позвольте дать совет, — продолжил он.

Вольский набычился и готов был наброситься на Жигарёва.

— Не следует делить площади воздушных замков. Такой способ оболванивания людей может плохо закончиться. Не принимайте народ за быдло.

Сергей Степанович не стал дожидаться реакции со стороны Вольского. Он встал и, не прощаясь, быстро покинул кабинет.

Выборы мэра оказались непредсказуемыми. Все усилия Вольского и его сторонников были напрасными. С большим отрывом голосов победил малоизвестный Белышев — инженер-производственник. Его выдвинул коллектив металлургического завода. Молодой человек никогда не принимал участия в тусовках элиты, не мелькал на экране телевизора и победил в первом же туре. Раскладка голосов избирателей могла быть несколько иной, если бы среди кандидатов были известные фамилии. А так, устав от деспотизма существующего мэра, народ готов был проголосовать за кого угодно, лишь бы остановить беспредел. Недовольство существующей властью одержало верх в сознании избирателей. И результат не заставил себя ждать. Скромность и образованность опрокинули представление о сильной личности. Люди поняли: одними командами и распоряжениями перестройку не совершить. Глава города должен мыслить по-новому, перспективно, на хорошей экономической основе. Чтобы деньги тратить, их нужно, прежде всего, заработать.

Когда новая команда приступила к работе, финансисты ахнули. Долговые обязательства предыдущей администрации перед кредиторами составляли почти половину предложенного бюджета. Это потрясло не только их, но и руководителей муниципальных предприятий. Суммы расходов предыдущих лет были под семью печатями, а сейчас стали достоянием гласности. Беспроцентные ссуды совхозам, территориально не входящих в городской район, превзошли все ожидания. Разумеется, возвращены они не были, их предстояло списать. Говоря языком народа, деньги просто исчезли в неизвестном направлении. Бездарность милицейского полковника была налицо.

Белышев срочно создал экономический совет. В него вошли специалисты администрации, руководители предприятий основных отраслей, банкиры и бизнесмены.

Пока новый совет писал программу выхода из кризиса, появилась небольшая пауза. Ею и решил воспользоваться Сергей Степанович, благо, к этому времени дела на предприятии пошли в гору. Стоял апрель, до летнего капитального ремонта было далеко. Директор Энергоуправления решил отдохнуть. Два года напряжённой работы без отпуска давали о себе знать. Чувствовалась усталость. Родилось заявление на предоставления отпуска, и новый мэр подписал его.

Поразмыслив немного, Жигарёв решил обратиться в турфирму. Пришлось съездить в Свердловск, только там были путёвки, которые заинтересовали Жигарёва. Ему хотелось в Египет или в Эмираты, но обворожительная девушка лет двадцати настойчиво порекомендовала ему посетить Таиланд. Она так расписала прелести экзотической страны, что Сергею Степановичу ничего не оставалось, как согласиться.

— Вы там были? — спросил он красавицу.

— Неоднократно, ответила девушка. — Кокетливо улыбнувшись, добавила:

— Руководство фирмы обещает ещё раз направить меня в эту страну. Возможно даже в период вашего пребывания там.

Через неделю Сергей Степанович вновь появился в турфирме и выкупил путёвку. Знакомая девушка исчезла без следа. Он не стал интересоваться, куда она подевалась. Вернулся в родной город, а через три дня вылетел в Бангкок.

В аэропорту Сергея Степановича встретил гид по имени Санком. Это был таец среднего роста с длинными чёрными патлами. Скуластое лицо, изрытое множеством шрамов от фурункулов, лоснилось от жары. Он стоял в стороне от основной толпы встречающих, в руках — большая картонка с фамилией Джигурьёв. Естественно, на английском языке. Путешественник из Чусового направился к тайцу.

— Господин Джигурьёв? — спросил тот по-русски.

— Йес, ай эм, — весело ответил Сергей Степанович, проверяя свои познания в английском.

— Давайте говорят по-русски, — предложил Санком, обнажая в улыбке, мягко говоря, не совсем белоснежные зубы.

— Для меня это есть большой практик, моя работа он необходим. Хоросо?

— Замётано, — согласился Жигарёв, поражаясь отличному настроению. Так хорошо ему было разве что в далёкой молодости.

«Как же я буду общаться с тобой, мой славный гид, если ты по несколько минут строишь элементарные предложения? Хотя, нужен ли ты мне вообще? Солнце, море, одиночество — вот чего я хочу. Остальное — мелочи, объяснимся как-нибудь».

— Замётано — это сто? — чёрные глазки Санкома встревожено уставились на россиянина.

— Согласен, значит, — без особого удовольствия пояснил Сергей Степанович.

Санком проводил туриста до подержанного автомобиля грязно-серого цвета.

— Присадись, — указал он жестом на заднее сиденье.

За рулём сидел молодой человек с такой же неряшливой внешностью. Звали его Антхэй. Старые разбитые очки чудом держались на его искривлённой переносице.

«Где-то тебе, парень, хорошо досталось», — отметил Жигарёв про себя.

Представители турфирмы перебросились между собой несколькими фразами на родном языке, и иномарка вырулила со стоянки.

— Паттайя несколько час езда, — не оборачиваясь, сообщил гид. Показав пальцем на водителя, добавил:

— Но он хоросо делай много быстро.

— Ай андестенд ю, — ответил Жигарёв по-английски.

Санком промолчал. Потом разулся и, откинув спинку сиденья, развалился для сна.

«А ты, паря, ещё и беспардонен донельзя, однако, — мысленно оценил Жигарёв поведение тайца. — Культура из тебя так и прёт».

Двигатель автомобиля работал ровно и беззвучно, а через четверть часа его монотонное гудение стало нарушаться периодическим похрапыванием достойного представителя турфирмы.

Водитель действительно знал своё дело, вёл машину уверенно и с большой скоростью. Полторы сотни километров — расстояние от аэропорта до окраины Паттайи — они преодолели за час с хвостиком. Антхэй погасил скорость и толкнул в бок Санкома. Тот открыл глаза, о чём-то спросил по-тайски. Подкатил сиденье, отрегулировал его под себя, шумно зевнул и потянулся.

— Васа отель, господин Джигурьёв, «Ройал Круз Эй-Ван», — Санком осклабился, показав всю красоту гнилых зубов.

Машина плавно затормозила и остановилась у входа в отель. Шикарный отель был возведён в виде большого корабля с пятью этажами палубной надстройки. Словно из-под земли появился швейцар. Улыбаясь до ушей, он подошёл к машине, взял багаж и понёс к регистратуре. Жигарёв последовал за ним.

Одноместный номер находился на четвёртом этаже. Вещи стояли уже посредине комнаты. Сергей Жигарёв достал из чемодана бритвенные принадлежности, положил на полочку перед зеркалом и принял душ.

Не успел наш путешественник привести себя в порядок, как в дверь постучали. На пороге стоял сияющий Санком.

— Я — ваша услуга, господин Джигурьёв, до завтра утро. Потом я буду встреча группа шведен, три день. Вы будете сам себе. Шаляй-валяй. Но скука не будет. Сегодня я буду показ прелесть Таиланд. Потом господин будет иметь прелесть одиночка, ровно три день, ему будет мало, — хихикнул Санком.

Они снова сели в машину и совершили объезд Паттайи. Когда обзорная экскурсия подошла к концу, их автомобиль остановился у массажного салона.

— Гость Джигурьёв должен идти тут. Салон очень хоросо.

— Но… — начал было противиться Сергей Степанович, наслышанный о тайских салонах.

— Нет — но, — замахал руками гид. — Это услуга твоя путёвка. Фирма плата. Гостеприимство. Презент.

Санком взял русского гостя под руку и повёл в здание. У входа по обе стороны стояли модельные тайки, облачённые в ярко-голубые платья. В холле преобладал оранжево-красный свет, исходящий от настенных бра. Небольшие столы покрыты красным бархатом, на каждом — свеча, источающая приятные благовония. Мужчины присели за угловой столик. Отворилась боковая дверь, из неё вышла стройная тайка, ростом выше среднего. Миловидное лицо расплылось в улыбке. Она подошла к столику и о чём-то спросила Санкома по-тайски. Тот долго ей что-то объяснял.

«Может, свалить отсюда, пока не поздно?» — подумал Сергей Степанович, внутренне борясь сам с собой.

Санком заметил терзания русского гостя и, оттопырив большие пальцы обеих рук, воскликнул:

— Всё быть осеня хоросо, верь меня!

— Ладно, замётано, — согласился Сергей Степанович, а про себя подумал: «Что это я стушевался, как не целованный мальчик? Был бы женат — куда ни шло, а так — сам себе режиссёр в этой жизни».

Любопытство взяло верх, и он остался. Тайка удалилась, её сменила другая, поменьше ростом, с подносом в руках. На столе появилось вино и фрукты.

— Немного ждать, — пояснил ситуацию Санком и разлил вино по бокалам.

Антхэй всё время молчал. Мужчины отпили по глотку, оценили вино. Сергей Степанович незаметно осмотрел холл. Никаких излишеств, никаких переборов. Все предметы, находящиеся в холле, подобраны со вкусом и значением. Благовония, тихая мелодичная музыка приводили в умиротворённое состояние. Жигарёв почувствовал внутренний покой и расслабление.

Вновь появилась хозяйка холла. Она поклонилась, сложив по-азиатски ладони на груди, предложила последовать за ней. Спустившись на полуэтаж, мужчины оказались в другом зале, меньшего размера, чем первый, залитым всё тем же оранжево-красным светом. Гостей усадили на массивный кожаный диван. Перед ними на столике опять красовалась откупоренная бутылка вина и ваза с фруктами. Вновь появилась девчонка, на вид не старше тринадцати-четырнадцати лет. Но Санком заверил: в салоне нет девушек моложе восемнадцати лет. Она остановилась напротив русского гостя и заглянула ему в лицо.

— Что она хочет? — спросил Жигарёв у гида.

— Господин дать разрешение, и она сядет твои колени, — буднично пояснил Санком.

Брови Сергея поползли вверх, он не нашёлся, что ответить. Паузой воспользовался Санком и подал тайке какой-то знак. Девушка незамедлительно приземлилась на колени русского мужчины. Смущение выступило пунцовым глянцем на лице Жигарёва, но он был уже не в силах что-либо изменить. Не прогонять же невинную девушку, если она исполняет всего лишь ритуал. Юное создание обвило тонкими руками шею Сергея и ему стали понятны её истинные намерения. Он умудрился достать из кармана двести бат и протянул девушке.

— Сенк ю, — сказал он и легко похлопал тайку по бёдрам, давая понять, чтобы она оставила его.

— Разве мистеру неприятно? — спросила она Санкома обиженно.

Сергей умоляюще посмотрел на гида. Тот произнёс несколько слов, и девушка исчезла. Из уст Жигарёва вырвался вздох облегчения. Хозяйка салона сделала знак рукой, и перед мужчинами предстали наряженные тайки, человек двадцать. Они выстроились на значительном расстоянии и в красно-матовом свете казались все на одно лицо.

— Выбирай, — обронил Санком.

Хозяйка хлопнула в ладоши, и девушки медленно совершили оборот вокруг себя.

— Хоросо! — восторгался Санком.

Антхэй продолжал молчать. Русский гость медлил, тайцы терпеливо ждали его выбора.

— Джигурьёв растеряйся или хочет массаж от всех сразу?

Сергей чувствовал себя неловко и, ткнув пальцем наугад, выбрал девушку под номером десять. Тайка поклонилась и вышла из зала. Санком и Антхэй назвали свои номера.

Через несколько минут, массажистка, переоблачившись в обыкновенный халатик, взяла Жигарёва за руку и повела за собой. Они свернули в длинный коридор и остановились перед комнатой под номером десять. Девушка достала ключ и отворила дверь. Она жестом пригласила Сергея и загадочно улыбнулась.

Комната была просторной и состояла из двух половин. В одной находилась ванна и чуть возвышающийся помост. Другая половина задёрнута бархатным занавесом.

— Что там? — спросил Жигарёв по-английски.

— Потом, потом, — засмеялась тайка. — Подойди ко мне ближе. Скажи, как тебя зовут?

— Сергей, — представился Жигарёв.

— Сеге, — повторила массажистка и опять засмеялась. — А меня зовут Хвэй. Сейчас я буду тебя раздевать.

— Не нужно, — запротестовал гость. — Я разденусь сам.

— Нет-нет, мистер. Хвэй разденет. Это её работа. Хозяйка не одобрит.

— А ты, Хвэй, неплохо говоришь по-английски, — сделал комплимент Жигарёв.

— У нас все девушки говорят на английском. Здесь такие требования.

Хвэй раздела Сергея и провела к ванной. Потом взяла какие-то тюбики и выдавила в неё их содержимое. Вода, как квашня на хороших дрожжах, обрастая густой пеной, поднималась на глазах.

— Садись, — приказала массажистка, указав на специальное сиденье.

Душистая губка заходила по телу мужчины, затем её сменила приятная струя из душа. Пока он блаженствовал, Хвэй достала большой надувной матрац и выдавила на него те же самые тюбики. Мыльные дрожжи не замедлили подняться. Сергей плюхнулся в облако пены животом вниз. Девушка обнажилась донага и водрузилась ему на спину. Держась за боковые поручни, стала двигаться по клиенту от затылка до пят, разворачиваясь на ходу. В ход пошли руки и ноги одновременно.

Русский гость постанывал от удовольствия.

— Сколько времени длится твой сеанс? — полюбопытствовал он.

— Полчаса мистер лежит на животе, потом ещё полчаса на спине.

— А потом?

— Сейчас Сеге перевернётся на спину и через полчаса он уже не задаст этот наивный вопрос. После моего массажа Сеге будет слушать желание своего тела.

Всё произошло так, как и предсказывала Хвэй. Поёрзав по животу и ногам мужчины голым телом, массажистка вышла из ванной и раздвинула таинственные шторы другой половины комнаты. Сергей уже не сопротивлялся и с непреодолимым желанием переместился на огромную кровать, застланную ароматными простынями. Оранжево-алый ночник освещал ложе.

Тихо булькала тайская музыка. Хвэй продолжила массаж, уже без пены и кремов, заставив Сергея в скором времени вскрикнуть и застонать от избытка чувств.

Ровно через два часа, ни минутой больше, она отвела русского гостя в знакомый холл. Там его дожидались Санком и Антхэй.

— Презент — хоросо?

Жигарёв согласно кивнул головой.