Однажды я полетел на предварительную жеребьевку вместе с женой. В Варшаву, где решалось, в какие группы отборочного турнира попадут сборные, чтобы попробовать пробиться на Евро-2012. Она очень грустила, что я опять уезжаю на выходные, и я решил – а почему нет? Походит по музеям, посмотрит на польскую столицу. Шопинг, кофе с плюшками – что еще надо женщине для мимолетного счастья?

Мы прилетели, заселились в отель, и я еще раз ей все объяснил. Что меня в этот уик-энд для нее просто нет. Сможем увидеться только ночью и утром на завтраке. Семья семьей, а работа работой.

В первый же вечер был официальный ужин. Такой большой футбольный междусобойчик под звуки классической музыки. Я работал в сборной уже не первый год, много где довелось побывать, но все равно каждый раз я испытывал волнение, оказываясь в шаге от кумиров прошлых лет. Мне самому было смешно, но рука все время тянулась за блокнотом, чтобы взять автограф. Я себя одергивал, понимая, что это несолидно, но все равно рефлекторно порывался получить роспись.

Вечер закончился поздно, а на завтрак надо было вставать ни свет ни заря. Мы проснулись, собрались второпях и пошли.

Я стоял в очереди за яичницей сразу за Мортеном Ольсеном, кто двадцать лет назад сенсационно выиграл с Данией чемпионат Европы. После меня стоял с пустой тарелкой бундестренер Йоахим Лев. Я чувствовал себя персональным гидом, то и дело подталкивая жену в бок и разъясняя ей, в какой славной компании она оказалась.

Вокруг шел бодрый профессиональный треп, хотелось найти уютный столик на двоих, и пока я крутил головой, жена обнаружила именно то, что я искал.

Маленький столик. В небольшом зале. У окна.

Я сел, утвердительно кивнул официанту на вопрос о кофе. И, повернув голову к стене, увидел, как рядом сидят Фабио Капелло и его генеральный менеджер из сборной Англии.

Я растерялся. Обрадовался. Вспомнил, как переживал за тот его «Милан», особенно в финале Лиги чемпионов с «Барселоной». Хотел поздороваться…

Но он поймал мой взгляд и словно отгородился ледяной стеной. Это настолько чувствовалось, что я даже растерялся. Я завтракал и невольно косился в его сторону, не в силах окончательно поверить своим ощущениям.

– Кто это? – спросила жена.

Я сказал.

– Итальянец? Понятно. Хороший тренер?

– Великий!

Скажи мне кто-нибудь тогда, что именно Капелло примет нашу сборную после Евро, ни за что бы не поверил. Все казалось настолько прочным – Фурсенко, Адвокат, да и позиции самого Капелло в английской сборной выглядели железобетонными.

А летом 2012-го он уже готовился дебютировать в России. Привез с собой большой штаб из соотечественников. Это было в новинку: оба голландца работали в сборной в окружении россиян. Все, естественно, ждали, какими будут новые порядки и каким человеком и тренером окажется Капелло.

На первой же тренировке случился интересный эпизод. Итало Гальбьяти, тренер более чем зрелого возраста, многолетний друг и помощник Капелло, побежал за мячом. Бежал, конечно же, не быстро, и кто-то сразу вспомнил про Савелия Мышалова, работавшего в футболе до глубоких седин.

Кто это услышал и как именно передал Капелло – вопрос. Да, по большому счету, сейчас и не важно. Важно, что было потом. После обеда Капелло собрал персонал и очень эмоционально сказал, что не потерпит шуток такого рода в коллективе. Что первая и самая важная вещь, которую он требует всегда от команды, – это уважение.

Народ слушал, не все даже сразу поняли, о чем идет речь, что послужило поводом. Но эти слова были услышаны сразу.

Фабио был не только сильный тренер, но и великолепный дрессировщик. В тот момент его не только уважали, но и, вполне возможно, побаивались. Он использовал этот фактор, и это пошло команде на пользу. Никаких конфликтов между итальянцами и россиянами не было, все тянули одну упряжку.

Несколько позже, в Лондоне, когда мы ехали с предматчевой пресс-конференции перед игрой с Бразилией, я разговорился с Игорем Денисовым на собачью тему. У него несколько собак, у меня тоже есть собака. Достал телефон и показал фото пса. Игорь присвистнул, удивляясь размерам. Я протянул телефон вперед и показал собаку Капелло.

– Хорош, – сказал он.

– А у вас есть собака?

– Нет. Из-за жены, она не хочет.

Мне показалось, что интонация у него была сожалеющей.

Уверен, пес бы его слушался. Был бы вышколен идеально.

В самолете я сидел перед ним. Капелло очень много поездил по миру и был практически во всех странах. В большинстве стран мира – это уж точно. Было заметно, что ему нравится узнавать знакомые места, наблюдая их с воздуха. Он все время хотел поделиться своими эмоциями и наблюдениями в такие минуты.

В Дубае самолет заходит на посадку по удивительно красивой траектории. Сначала он летит над морем, так что отчетливо видны все небоскребы на прибрежной полосе. Потом идет на разворот в сторону пустыни, так что городской пейзаж постепенно сменяется песками. Ты смотришь на землю и понимаешь, сколько времени, денег и труда было вложено, чтобы Эмираты превратились в роскошный курорт.

Капелло увидел поля для гольфа и начал рассказывать мне, какой турнир здесь проходит зимой. Его любовь к гольфу была для меня загадкой. Но он любил ходить пешком, любил фитнес и, понятное дело, обожал почти все игры с мячом, как любой бывший спортсмен-игровик. Вероятно, гольф сочетал в себе все эти ипостаси спорта, радуя не только Капелло-спортсмена, но и Капелло-аристократа.

Потом, когда поля для гольфа остались далеко позади, он откинулся в кресле и вновь сосредоточился на музыке. Он часто летал в наушниках, из которых пробивались наружу звуки классической музыки.

Он часто насвистывал в такт им, особенно когда у него было хорошее настроение. И иногда подпевал вполголоса.

Как любой настоящий итальянец.