— Значит, ты утверждаешь, что случайно нашёл верёвку и забрался по ней на стену? А вот наши следопыты говорят, что верёвка была выпачкана в крови, а значит, сброшена позже, чем произошли события в городе. Ты и дальше будешь придерживаться своего рассказа? Или пояснишь, как ты оказался в городе во время разгула демонов? Брантар, вы уверены, что заклинание подействовало?

— Конечно, подействовало! — фыркнул маг — как может быть иначе? Заклинание седьмого уровня, да тут у нас ни один маг не смог бы против него устоять, а это какой-то солдафон! Спрашивайте, он не может соврать. Как только соврёт — у него возникнет такая боль в теле, что он будет вопить, будто его жгут огнём! Обделается от боли!

— Что-то я не верю в ваши штучки — проворчал майор Серт — нет ничего лучше раскалённого на огне клинка кинжала! Воткнуть его куда надо, сразу всё расскажет. Увы, полковник категорически запретил его трогать. Может и вправду не врёт?

— Не верю в совпадения — задумчиво покачал головой чёрный маг — то он вдруг оказывается возле полковника тогда, когда на того напускают Вестников Смерти, то первый обнаруживает уничтоженный демонами город — как это так? Почему всё крутится вокруг него? И эти рассказы о его феноменальных способностях бойца…жаль, что я не видел, как он бился со своими противниками в лагере. Мы, адепты магии, против воспитания магов в духе солдафонства. Маг должен думать головой, изучать заклинания, совершенствоваться в магии, а не бегать по арене, махать железками и трясти кулаками. Это тупое дело — для военных.

— А вам не кажется, что маги ошибаются в этом вопросе? — с интересом спросил Серт — скажем, вдруг у мага отрежут язык. И переломают пальцы. Как он будет колдовать? Он же станет совсем беззащитен!

— Хмм…не станет — с улыбкой превосходства заметил маг — но это не ваше дело. Это — наши секреты, секреты магов, не для общего сведения. Давайте-ка вернёмся к нашему…к вашему сержанту. Так что ты, Нед Чёрный, видел, когда вошёл в город? Давай-ка ещё раз пройдёмся по твоим воспоминаниям…

— В который раз уже — недовольно буркнул майор — ну сколько можно? Давайте придумаем что-то новенькое? Неужто у вас нет других заклинаний, поумнее?

— У нас все заклинания умные! — резко парировал маг — а вот ваши команды тупые, до безобразия! Я вообще считаю, что магам нечего делать в армии! Маги должны заниматься научными исследованиями магии, служить человечеству другими способами — делать хорошие вещи, придавая им различные полезные свойства, исследовать мироздание, а не напускать на противника холод и огонь!

— Так какого демона вы служите в армии? — так же резко ответил Серт — ну сидели бы у себя в агаре, занимались бы наукой! Молчите?! А вот я вам скажу, почему вы служите — денег хотите! У вас жалование выше моего в десять раз! Так отрабатывайте его, а не плачьте о тупых солдафонах и умных магах! Сделайте так, чтобы мы были уверены — этот парень не врёт, и всё, что он говорит — правда! Мы и сами измучились, и сержанта затаскали. Полковник уже недоволен, сказал — это последний допрос, а если что-то случится с этим парнем — он с нас шкуру сдерёт и сапоги из неё сделает. Ну что вам ещё нужно узнать от Чёрного? Он всё рассказал, вы проверили — что ещё?

— Что касается жалования — мы получаем его за способности, данные нам богами. Так что не надо пускать слюни на наше жалование! И мы учимся всю жизнь! Что касается этого парня — вот чую я, что в нём что-то не так, что-то неправильное, и всё тут! Есть одно заклинание, девятого уровня, не знаю, хватит ли у меня сегодня сил его наложить… Вы, вояки, думаете так просто производить колдовские действия? Выговорить заклинание высокого уровня, это всё равно как поднять здоровенный булыжник! Иной может и надорваться! Бывали случаи, когда маги с ума сходили, пытаясь овладеть заклинанием, которое им неподвластно! Это вам не железками махать, и не скакать козлами по плацу! В общем, так — сидите, и не говорите ни слова. Сейчас я наложу заклинание памяти. Парень будет вспоминать всё с самого начала — как увидел верёвку — если она была, как попал в город, и так далее. Вот после этого я от него отстану…пока отстану. Надо наблюдать за ним. Странный, очень странный парень.

Нед внимательно посмотрел в лицо чёрного мага и решил — если его защита рухнет, ему придётся что-то придумывать в отношении этих двух людей. Что придумывать? Вывод напрашивался сам собой — напустить на них демонов первого круга, посадить тварей в мозг, и пусть сидят там, тихонько выедают всё, до чего дотянутся. Опыт уже такой есть — почему бы и не повторить? Но лучше бы не надо. Так хорошо всё идёт…просто замечательно. Если бы не эти попытки чёрного мага узнать что-то о Неде. Чует, гад, себе подобного. Увидеть не может, но чует магию. Защита пока держится, но…

В воздухе странно запахло, и зазвучали мелодичные звуки — почему-то заклинания высших уровней всегда сопровождаются звуковыми и запаховыми эффектами. Ну — почти всегда. Нед сидит с закрытыми глазами — по приказу чёрного мага — тот стоит перед парнем и делает пассы, тараща глаза и выпевая непонятные фразы. Наконец — закончил. Перевёл дыхание и посмотрел на майора со слабой улыбкой:

— Получилось! Теперь он у нас в кармане.

— А с чего взяли, что получилось? — недовольно проворчал майор, привставая и присматриваясь к безмятежному лицу Неда.

— А если бы не получилось — хмыкнул тот, что сейчас этот парень валялся бы на полу, в луже собственных нечистот и корчился от боли.

— Вы идиот, что ли, Брантар? Вы что, не слышали, что полковник сказал?! Это надо до какой степени не знать Хеварада, чтобы вытворить такое! Если бы с парнем случилась какая-нибудь пакость — да полковник нас бы со свету сжил! Он очень, очень мстительный и никогда не забывает обид. И не посмотрит, что вы маг — в порошок сотрёт!

— Да ладно — поморщился маг — ничего же не случилось. Живой, здоровый сидит. Заклинание действует полчаса, потом он просто всё забудет. Приступим, хватит болтовни. Сержант, ты слышишь меня?

— Слышу — бесстрастно ответил Нед, изо всех сил стараясь не издать нервный смешок.

— Ты стоишь у стены города. Ты ищешь способ, как проникнуть за стену. Описывай всё, что ты видишь. Иди.

— Кирпичная стена. Кирпич красный, раствор белый. Стена старая, на ней мох. Ров с водой. Вода зелёная, квакают лягушки. Пахнет гнилью. Земля…

— Не надо таких подробностей — поморщился маг, и тяжело вздохнул — вот так и бывает. Болвану надо вначале рассказать, что надо говорить, и то не всегда получается.

— Если бы все преступники под заклинанием рассказывали о своих преступлениях — зачем тогда служба безопасности? — довольно усмехнулся Серт — толку-то от ваших заклинаний! Нет ничего лучше…

— Да, да — раскалённого гвоздя и кинжала! Заткнитесь, а? Ну что вы мешаете? Время-то уходит! Итак, сержант, ты видишь верёвку и с этого места…

* * *

— Ну и чего? — злорадно усмехнулся майор Серт — и чего добились? Всё, больше его вызывать на допрос не буду! Хватит дурью страдать. Развлекайтесь у себе в агаре, а тут не надо моё время отнимать. Он когда очнётся?

— Через пару минут — удручённо вздохнул чёрный маг и поднявшись со стула, резко распахнул дверь допросной и вышел, кинув на ходу — чтоб вы все провалились, с вашим солдафоном! Тьфу!

Серт ещё раз усмехнулся, и откинувшись на спинку кресла, скрестил руки на животе, разглядывая Неда, застывшего с расслабленным, мирным лицом. Майор сидел молча до тех пор, пока ресницы Неда не дрогнули, и парень открыл глаза:

— Где я? Что со мной? Ох, как болит голова!

— Всё, сержант, всё. Можешь идти. Претензий к тебе нет, всё что хотели — мы узнали. (Вали отсюда быстрее — если ты сдохнешь где-то под забором от идиотских заклинаний Брантара — это будет уже не моя вина. А вот если подохнешь тут — то я отвечаю. Так что свали-ка отсюда…)

Нед встал, и пошатнувшись, под неприязненным взглядом облегчённо вздохнувшего Серта, вышел из допросной комнаты. Прошёл по коридору старинного дома и мимо часового, дружески кивнувшего ему на выходе, ступил на мостовую города.

Смеркалось. Из соседнего заведения, занятого четой торговцев пристроившихся при армии Жостара, неслась залихватская музыка. Трактир вовсю торговал вином и закусками, сдирая с солдат три шкуры — пойти отдохнуть в городе было некуда, так что эта помесь публичного дома и трактира цвела буйным цветом. Полковнику Хевераду…вернее, теперь — генералу Хевераду — приходилось смотреть сквозь пальцы на некоторые вещи, происходящие в городе. Если зажать солдат как полагается, как он держал солдат в Корпусе — может дойти и до бунта. Большинство солдат здесь были ополченцами, не привыкшими к строгой дисциплине и приходилось воспитывать их очень осторожно. За тот месяц, что объединённая армия сидела в городе, едва-едва получилось спаять из Корпуса и этой шайки что-то более-менее боеспособное. Со дня на день ожидали наступления армий, вызванных Херагом — конная разведка донесла, что две армии движутся к городу с разных сторон, и каждая по численности была равна объединённой армии под командованием Хеверада.

Нед прошёл мимо питейного заведения, из которого слышался женский визг, смех и пьяные крики, поморщился, и пошёл по улице дальше, к дому, где он жил со своей разведгруппой, вместе с лекарями Жересара.

Дом, занятый лекарем, был большим, и ранее принадлежал какому-то купцу, то ли убитому, то ли сосланному в рабство исфирцами. В подвалах этого дома хранилось много продуктов, вина, так что разведчики ни в чём не испытывали недостатка.

Иногда Нед задумывался — вот вернутся жители города (если вернутся!) — и что тогда будет? Всё их имущество присвоено, испорчено, использовано другими людьми. Как они будут жить? Что с ними будет? Когда он как-то спросил об этом Жересара, тот грустно хмыкнул и вздохнув, сказал:

— Такова жизнь, парень. Скорее всего — они сюда никогда не вернутся. А если всё-таки и вернутся — в их доме будет жить чужой человек, который встретит их словами: «Ты кто такой?! Иди отсюда!». И на этом дело закончится. Это война. А эта земля — приграничная земля. И тут бывает всякое. Не задумывайся над этим. Ты совестливый парень, я знаю. Но война штука такая — тут — сегодня ты жив, а завтра нет. Принимай жизнь такой, какая она есть — ешь, пей, веселись. Завтра это может уже не получиться.

И Нед отбросил такие мысли. Заткнул их подальше, вглубь мозга. Жил, как придётся. Выезжал на разведку, отдыхал, общался с Жересаром, его сыновьями, с остальными лекарями, оказавшимися вполне приятными, весёлыми парнями. Гонял своих подчинённых, которые вечно влипали в какие-то передряги — то они кого-то отлупят, то их отлупят. Время от времени он сам их лупил — выдав деревянные мечи, которые приказал вырезать каждому разведчику, гонял их по двору на тренировках, дубася так, что они боялись этих тренировок больше, чем публичной порки перед строем Корпуса.

Разведчиков стало больше. Нед набрал к себе в команду уже тридцать человек, благо, что выбрать было из кого — солдат теперь хватало. Они слушались своего командира беспрекословно, и не только потому, что боялись, как огня. Они его очень уважали. Даже можно сказать — почти что преклонялись перед ним. Парни знали, что он всегда за них, что не предаст, и не станет придираться просто так. И никто не мог сравниться с ним в боевых умениях, даже самые сильные, быстрые и опытные солдаты.

Среди разведчиков были и семеро солдат из новоприбывших — запрета на вербовку разведчиков из других родов войск у Неда не было, так что он спокойно взял парней к себе, основываясь на рекомендациях своих ребят.

Тренировки в боевых искусствах, вылазки на разведку, отдых, чтение свитков — вот так и проходила жизнь Неда. Честно говоря — ему давно не было так хорошо и спокойно. Он был на своём месте. Ему нравилась эта жизнь — его уважали, ценили, он был нужен людям и никто, никто не смел его оскорблять, обижать, причинять ему боль…безнаказанно.

Итрок, сирота, прижился в разведгруппе. Его приняли на довольствие, и теперь он был полноценным солдатом Корпуса. Парнишка отмяк в среде солдат, большинство из которых были едва старше самого. Он отличался незлобивым нравом, не гнушался чёрной работы и не обижался на шутки, так что вошёл в солдатскую среду так, как будто родился солдатом.

Если бы не постоянные допросы в службе Безопасности — жизнь Неда можно было бы назвать счастливой. Они, эти самые допросы, начались недели через две после того, как Нед вернулся из расположения армии Жостара. Ни с того, ни с сего — Неда вызвали к полковнику Хевераду, и тот, хмурясь, сообщил, что Безопасность и маги имеют к Неду ряд вопросов, и что он, полковник Хеверад, его командир, просит содействовать им в расследовании. Именно просит, а не приказывает. И Нед должен следовать его просьбе…

В общем — пришлось Неду таскаться в здание Безопасности и отвечать на глупые вопросы, а в этот раз, ещё и рисковать своим здоровьем. Хорошо хоть заклинание Брантара не смогло пробить защиту Неда. И это было удивительнее всего — заклинание девятого уровня не смогло одолеть заклинание Неда! Так КАКОГО уровня магом являлся сейчас Нед?

Забавно…недоучка, который даже не умеет видеть ауры, и вдруг — маг высокого уровня. Впрочем — над своим самообразованием Нед работал очень обстоятельно. Он нашёл библиотеку магистрата, где в свободное время копался в книгах и свитках, разыскивая всё, что мог найти по магии, особенно чёрной магии. Книги стаскивал к себе в комнату и читал, читал, читал… Во время еды, на отдыхе между тренировками, везде, где только мог.

Нед как губка впитывал знания, и они крепко оседали в его мозгу. Он давно усвоил — в знаниях — сила.

Нед завернул за угол — тут было тихо и темно, только вдалеке слышались голоса стражников, переговаривающихся на городской стене. Поздний вечер. Уличные фонари не зажигали — некому этим заниматься, да и денег на это нет. Масло стоит дорого, сейчас война. Солдат он и в темноте дорогу найдёт, а не найдёт — пусть спит под забором, значит такой это солдат, никудышний — считал полковник Хеверад.

Нед шёл задумавшись, но его обстроённое чувство опасности предупредило — рядом кто-то есть, и этот кто-то скрывается в тени домов.

Нед включил «мыслеслух», и тут же в его голову ударили обрывки мыслей тех, кто крался за спиной:

«…со спины…да, это он. Нож? Нет, лучше… …зайти справа. Дел-то, какой-то тупой солдафон… …как дойдёт до угла…»

Нед приостановился, и сделал вид, что поправляет пояс, за который заткнуты мечи. Будто невзначай, обвёл глазами вокруг…и ничего не увидел. Совсем ничего. Пустая, тёмная улица, впереди — городская стена, на которой горит одинокий факел, пробивающий ночную тьму самое большее на десять шагов. Тянет ночной ветерок и пахнет болотом — видимо из рва, окружающего городскую стену.

Нед немного помедлил, а затем — рванул вперёд изо всех сил, так, как не бегал уже давно. Позади что-то тренькнуло, из каменной стены дома вылетели искры, в Нед всё мчался, пока не выскочил на более-менее освещённый участок.

Что-то дважды свистнуло в воздухе, и Нед почувствовал, как ему в спину впились острые жала. Он вздрогнул, протянул руку и выдернул торчащие между лопаток две небольшие стрелки с мягким густым оперением. Потом вытянул из ножен мечи и встал к стене, ожидая тех, кто на него напал.

Они не заставили себя ждать — над головой что-то пролетело и фигура в чёрном одеянии, похожая на огромную летучую мышь, возникла на мостовой перед Недом. Похоже, что убийца спрыгнул с крыши одноэтажного дома. Второй последовал за ним, и вот уже двое стояли рядом, и в руках у них тускло блестели короткие мечи. Прежде чем эти люди напали, Нед заметил — на их клинках горели руны! Такие же, как и у него!

Но потом ему стало не до рун — на него обрушился вихрь ударов, и при всём его умении Нед с трудом сдерживал напор неизвестных бойцов, лица которых были скрыты тёмной тканью до самых глаз. Их тёмная, почти чёрная одежда была покрыта пятнами, извилистыми линиями, и была свободной так, что скрывала формы бойцов, не давая увидеть, каким будет следующий удар.

Нед не успел как следует подготовиться к бою, и кроме того, по непонятной причине у него ослабели ноги, а в глазах поплыли радужные круги. Он с трудом удерживал мечи и не мог нападать, лишь обороняясь и слабея с каждой минутой. Его разум ослаб, и если бы не Чёрный, яростно желающий жить во что бы то ни стало, в этом грязном переулке и закончилась бы история Неда.

Нед будто отключился, и его тело действовало само по себе. В голове вспыхнули слова Призыва, и Чёрный, не задумываясь, бросил заклинание в противников.

Как и следовало ожидать — они были прикрыты защитными амулетами и чарами. Однако, удар демонов первого круга пошатнул шатриев, и они отпрянули назад, вздрогнув, будто их хлестнули кнутом. Один из них сдавленно простонал, и кинул второму:

— Атрок! Это атрок! Бежим!

Убийцы бросились в темноту, но не успели — заклинание, брошенное вслед, выпустило несколько демонов третьего круга, впившихся в тело бойцов и разметавших все защитные чары, наложенные не очень умелым магом. Чтобы прикрыться от демонов третьего круга, нужно было защиту не менее чем девятого уровня — или же специальные заклинания, которые, похоже, в этом мире уже забыли. Демоны парализовали мышцы убийц, и те застыли на мостовой, подёргиваясь в мелких судорогах и вращая вытаращенными глазами. Чёрный, превозмогая слабость, подошёл к лежащим и наклонился над первым, невысоким крепким человеком, хрипло и с трудом дышащим открытым ртом. Сорвав повязку с лица мужчины, маг вгляделся в его простые, незаметные черты и спросил на Языке:

— Хес туар ни гнок исисадру? (Кто тебя послал, гнида мерзкая?)

Убийца попытался что-то сказать, но не смог выдавить ни слова, и лишь прохрипел в ответ что-то вроде:

— Брах истр!

— Не можешь говорить? — усмехнулся Чёрный — ага, не можешь. Мои дружки тебя парализовали. Сейчас мы сделаем так, что ты сможешь говорить. Только тебе это не понравится.

Чёрный наклонился над лежащим, взял его за ногу и одним умелым движением перерезал сухожилие. Крови было мало, а нога сразу повисла, как плеть. То же самое он сделал со второй ногой, потом перешёл к рукам. Второй убийца не избежал участи первого. Затем — Чёрный прочитал заклинание Освобождения, и выпущенные им демоны унеслись в преисподнюю, не успев нанести занятым ими телам большого вреда. Впрочем — этим телам было уже всё равно…

— Не убивай, атрок! Прости нас! Мы не знали!

— А знали бы — вместо вас пришли бы не шатрии, а мастера, да? Заткнись, и говори — кто вас послал? Кто дал задание меня убить?

— Атрок, ты же знаешь — шатриям не говорят, у кого приняли заказ! — побледневшее лицо шатрия было спокойно. Он знал, что умрёт, но вбитый в него приказ не давал ему сказать то, что он знал. Чёрный прислушался к мыслям убийцы. Они громыхали, как кастрюля по булыжной мостовой:

— Откуда?! Откуда здесь атрок? Предательство! Нас подставили! Чужой испас? Откуда он здесь? Проклятая Силена! Подставила!

— Кто такая Силена? Где её можно найти? — голос Чёрного был холоден и бесстрастен — скажешь, умрёшь легко.

— Откуда он знает про Силену?! Я не знаю, о чём ты… Аааа!

— Хоть обкричись. В это время тут никто не ходит. Глухой угол — усмехнулся Чёрный и провернул Левый в бедре убийцы. Шатрий застонал, задёргался, а Чёрный с наслаждением ощутил, как в его тело потекла жизненная энергия. В голове сразу прочистилось и руки обрели твёрдость. Демон в мече исправно работал, подкармливая своего хозяина.

— Улица Красная, дом пекаря? — усмехнулся маг — что таращишься? Лучше скажи — стрелы намазаны ядом ссфуль? Где противоядие? Вижу, вижу, можешь не отвечать.

Чёрный рывком разодрал одежду шатрия в районе груди, и достал бутылочку, висящую на шнурке. Открыл пробку, понюхал, удовлетворённо кивнул, отпил глоток, слегка поморщившись от горечи. Противоядие было довольно противным, вязало рот, но действовало наверняка. Без него человек через час превращался в хладный труп. Каждый шатрий обязан был иметь при себе противоядие — вдруг случайно наколется на свою же стрелку, и где искать помощь? Как яд ссфуль, добываемый из жаб, живущий на крайнем юге, так и противоядие к нему — оба были тайным знанием, которым обладали лишь те, кто состоял в секте Ширдуан. Каждый, кто выдаст хоть какой-то секрет секты, пусть даже всего лишь состав противоядия или состав укрепляющего силы напитка, считался предателем и подлежал немедленному наказанию. А наказание было лишь одно — смерть!

Через полчаса Чёрный знал всё, что знали оба убийцы. А знали они и много, и мало. Много — для того, кто ничего не знал о секте, о последнем оставшемся ответвлении Шидуан, выродившемся, но сохранившемся и мало-помалу укрепившемся в этом мире. Мало — для мага уровня Чёрного, которому малоинтересны были подробности деятельности шатриев — он и так знал, чем те занимаются. А вот информации о руководстве сектой у них было совсем мало.

Увы, магов уровня Чёрного в нынешней секте не было. Или убийцы о таких магах не знали? Возможно, что и не знали. Ведь кто они такие, эти шатрии? Обычные убийцы, обученные специальным приёмам уничтожения жертв. Хорошо обученные, да. Но…недостаточно, чтобы справиться с магом уровня Чёрного.

Если бы он хотел, мог бы уничтожить их в самом начале схватки. Но кто тогда даст ему нужную информацию? То, что эти убийцы непростые — он знал с самого начала. Повадка, тактика, даже их разговоры поднимали в памяти мага пласты воспоминаний о своём прошлом, о том, как он, сирота, поднимался с самых низов — через унижение, боль, смерть.

Их было десятеро — десять сирот, которых взяли со всех концов королевства, и выжил лишь один. Он, ставший Главой Ширдуан, Великий и Ужасный Юрагор, Великий Атрок.

Юрагор отбросил ненужные воспоминания, и взглянул в глаза своим «собеседникам». Он не чувствовал к ним жалости. Он не видел в них своих соратников. Обычные шатрии, убийцы, расходный материал, сироты, взятые с улицы, похищенные или купленные — что ему в них?

Юрагор наклонился над лежащим на земле шатрием, который был главным в этой паре, оттянул его подбородок назад и полоснул Левым по горлу мужчины. Брызнула горячая кровь, атрок приник к ране и стал пить солёную густую жидкость, чувствуя, как с каждым глотком к нему возвращается сила, мощь, утраченная отравленным ядом организмом.

Это была одна из особенностей атроков — он мог восстанавливать силы, энергию через кровь живых существ, и кровь людей подходила для этого лучше всего.

Второй шатрий с ужасом следил за манипуляциями чужака, но тот не стал пить его кровь. Насытившись, восстановив свои силы, Юрагор вонзил оба своих клинка в грудь убийцы и некоторое время стоял, наблюдая, как демоны извиваются, впитывая жизненную энергию человека, наслаждаются свежим кормом. Потом демоны затихли, сытые, и довольные, и руны на мечах потускнели.

Юрагор вытер клинки о тело убийцы, вложил их в ножны, встав на колени возле трупов, стал обшаривать их одежду.

Как и положено нормальному наёмному убийце, одежда шатрия скрывала множество различных приспособлений для эффективного и быстрого лишения жизни объекта, на который нацелился шатрий. Удавки, метательные ножи, ножи с испачканным ядом клинком, трубки для стрельбы лёгкими деревянными стрелками, смазанными ядом ссфуль, яды для отравления, яды парализующие, яды усыпляющие — всё такое знакомое, такое…вспоминаемое, можно сказать — родное.

Клинки — короткие, чуть длиннее Левого, но короче Правого — удобные, для скрытого ношения под одеждой. Никаких кольчуг, никакой брони — шатрий должен быстро проникнуть к объекту для нанесения смертельного удара, и так же быстро исчезнуть. А если нет возможности исчезнуть, если попался на месте убийства — умертвить себя.

Вообще-то способности этих двух шатриев Юрагора не впечатлили. Слабо, очень слабо — на его взгляд. Нет совершенства, нет той отточенной техники, которая была присуща шатриям в то время, когда Юрагор жил на этом свете. Впрочем — с тех пор много что изменилось, что ни говори. И обычные маги выродились, потеряли часть своих знаний, превратились из боевых магов, котрые могут двигать горы, в каких-то лекарей, ярмарочных фокусников, смешащих своими глупыми пассами пьяную толпу. ЭТИ маги никогда не смогли бы победить Ширдуан. И вот это обстоятельство очень радовало Юрагора.

Последнее, что запомнил маг — пламя, сжирающее всё живое. Горели стены, горели полы, горели люди — липкий, жидкий огонь, который не могли потушить ни вода, ни заклинания, заливал подземный храм Ширдуан, и Юрагор оставался последним, кто сохранил разум в этой горящей преисподней. Обгорелыми руками он надел на голову Шлем Памяти с заключённым в нём демоном двенадцатого круга и тот выпил, вобрал в себя всё то, что составляло сущность Великого Атрока. Безжизненное тело мага упало на горящий пол, а золотой шлем покатился по каменным плитам, с размаху ударился об алтарь, на котором приносились жертвы Богине Смерть и смялся, став похожим обычный медный горшок, на который наступила неловкая лошадь.

Что было после — Юрагор не знал. Он стал осознавать себя совсем недавно, медленно, по крупинкам собирая в единое целое свою сущность, разбросанную по телу носителя.

Увы, этот пастушонок обладал на удивление сильной волей, он практически победил мага, снова раздробив его личность на куски и разбросав их по уголкам мозга. И если бы не случай, если бы не эти два не очень умелых шатрия, если бы не укол стрелок с ядом ссфуль, парализовавших волю Неда — Юрагору, возможно, никогда бы не удалось захватить контроль над телом.

Маг посмотрел на мёртвого шатрия, прикинул — нет, одежда мертвеца ему не подойдёт. А жаль — неплохо было бы иметь рабочую одежду убийцы у себя в запасе. Впрочем — ценного в этой одежде только то, что в ней имелось множество различных кармашков для хранения оружия и технических приспособлений. Можно заказать сшить такую одежду, ничего особо сложного в ней нет. Впрочем — маг снял с трупа куртку-накидку, она была сшита на плечистого человека и подходила Неду как нельзя лучше. Вот только коротковата — пастух был как минимум на голову выше убийцы. Юрагор рассовал найденные у шатриев приспособления по карманам и кармашкам, собрал их мечи, два из которых были заряжены демонами — правда хиленькими, несравнимыми с демоном мага, прицепил к поясу два мешочка с деньгами, также найденными у мертвецов, и зашагал по улице, уходя с места боя.

Юрагор шёл, и с наслаждением вдыхал вечерний воздух, в котором запахи трав, которые принёс легконогий ветер, смешивались с запахом тлена, напоминающим о жертвоприношениях, о великом прошлом, о том, что ему предстояло возродить.

Как это сделать? С чего начинать? Итак — что он имеет: тело пастуха, вполне развитое, сильное, умелое — не зря он все это время тренировал, развивал его — и не только физически. Пастух был совсем не глуп, а после того, как он впитал в себя огромное количество знаний, которыми обладал атрок, его можно было бы назвать одним из самых просвещённых людей этого времени. Было ли Юрагору его жаль? Может быть…но — ведь люди едят животных, не могут обойтись без мяса. И что? Жалеть всех этих свиней, которые дико визжат, когда их тащат убивать? Свиньи прекрасно понимают, что те люди, которые растили, кормили, поили, теперь ведут их убивать — и что? Существуют те, кого едят, и те, кто есть. Юрагор относится к тем, кто ест. А Нед — животное, которое предназначено для еды. И это нормально, этого хотят боги, этого хочет богиня Смерть.

Юрагор усмехнулся — как всё хорошо получилось! Как великолепно всё вышло! Он получил целостность, свободу, узнал о том, что существуют остатки его тайной империи — разве это не замечательно? Ну да — впереди большой труд, интриги, заговоры, но кто сказал, что обладание властью даётся без труда? Он ставил королей, убирал тех, кто ему мешал, тайно правил всем королевством, ещё немного — и стал бы могущественнее самого короля, или…самим королём. Или — императором! А почему и нет? Жаль, что всё так закончилось. И он до сих пор не знает — как так получилось, что их — его — раскрыли. Как эти жалкие, ничтожные людишки сумели раскрыть его тайну и захватить Юрагора врасплох.

Мысль о том, что он оказался глупее их, о том, что эти твари сумели его переиграть, приводила мага в неистовство! Кто они такие, в сравнении с его мощью?! Ничего, всё впереди. За сотни лет, что Юрагора не было в этом мире, они выродились, ослабели — законная добыча сильного хищника.

Маг прошёл шагов пятьсот, заметил возле одного из домов скамейку, и уселся в тени, вытянув ноги, раскинув руки на спинку скамьи. Ему хотелось какое-то время посидеть, подумать, составить план действий. В доме лекаря к нему сейчас пристанут эти бездарности, начнут что-то расспрашивать, приглашать принять участие в беседе, лезть со своими глупостями — и не дадут как следует подумать. А тут — тихо, темно и прохладно.

Юрагар любил прохладу — прохладу храма, прохладу подземных галерей, прохладу пещер и тоннелей канализации — по ним частенько приходилось передвигаться, подбираясь к своей жертве. Юрагор начал шатрием, свою первую жертву он убил, когда ему было десять лет. Он навсегда запомнил тускнеющие глаза старика, в которых навсегда отразился вопрос — за что? Как ты мог?

Уже через много, много лет Юрагор случайно узнал, что это был его родной дед. Что он сделал заказчику? Почему его решили убрать? Шатрии не задаются такими вопросами. А того, кто послал Юрагора на задание к тому времени уже не было в живых.

Впрочем — у Ширдуан нет семьи, нет родни — кроме своих братьев и сестёр, служащих одной богине — Смерть. Лишь она, Смерть, является их матерью, и она даёт Ширдуан такие силы, которых нет ни у кого в этом мире. И такую власть. Ведь что может быть могущественней власти лишать жизни человека? Тот, кто отнимает жизнь — отнимает всё. Ведь мертвецу не нужны ни богатство, ни женщины — ничего ему не нужно. У гроба нет кошелька.

Итак, что ему предстоит сделать? Как ему вылезть наверх, на самый верх? Как захватить власть в королевстве, как восстановить былую мощь Ширдуан?

Есть три пути. Первый — идти путем, на который он поставил Неда. То есть — показать себя умелым военачальником, героем, великим бойцом, добиться того, чтобы сержанта Чёрного отправили в офицерскую школу, закончить её, получив звание лейтенанта, и потом каким-то образом укрепиться в столице, рядом с Хеверадом. Этот человек, генерал Хеверад, может помочь Юрагору подняться выше. А потом можно его и убрать — Хеверад слишком умён и независим. Такие люди опасны.

Второй путь — проявить свои магические способности и добиться карьеры в рядах магов. Исключено! Показать себя адептом запрещённой магии? Магам, которые, в отличие от простых людей хорошо помнят, что такое демонологи, и в частности Ширдуан? Это самоубийство. Как бы ни был силён Юрагор, выстоять против ВСЕХ магов он не может. И прецедент уже был. Если бы не шлем, заранее им подготовленный, не демон высшего круга, припечатанный сложнейшим заклинанием, на которое ушла кровь сотни людей, и не глупый пастух, напяливший на свою мальчишечью голову «котелок» — разве сейчас Юрагор сидел бы здесь, рассуждая о своем будущем? Цепочка случайностей, и вот результат — он сидит, и строит планы во времени, отстоящем от своего на много, много десятков, или сотен лет. Мог ли Юрагор когда-то предполагать, что так случиться? Вообще-то мог. Не зря же он создал шлем, переносящий сущность мага? Как знал… Впрочем — каждый, кто занимается тем, чем занимался Юрагор должен понимать, что в конце концов, всё может так и закончится. И закончилось.

Маг глубоко вздохнул и пригладил русые волосы — он никак не мог привыкнуть, что Нед русоволосый высоченный парень. Юрагар был ниже ростом и чёрен, как тот демон, что сейчас сидел в теле Неда.

Кстати — насчёт демона. Вообще-то в конце концов от этого «наездника» нужно будет избавляться. Наступит день, когда демон потребует оплаты. А оплатой всегда служит жизнь — жизнь носителя. Но Юрагор не собирался умирать по крайней мере в ближайшие сто лет. Ну а потом можно найти нового носителя… А чтобы освободиться от демона нужно много, много усилий. Впрочем — пока демон хорошенько связан и сидит в теле крепко, не делая попыток вырваться, или убить тело носителя. И пусть сидит. В демоне растворены знания Юрагора, часть его сущности, которая не до конца ещё осела в мозге Неда. Вот когда осядет до конца, когда демон станет не нужен, тогда…тогда видно будет.

Итак — путь мага для Юрагора отпадает. Тогда каков третий путь?

Третий путь — просто уйти, исчезнуть, начать новую жизнь — найти эту самую Силену, главу столичного испаса, заставить подчиниться, а потом создать новую структуру Ширдуан — восстановить всё так, как оно должно быть. Вот только и этот путь не особо приемлем. Сразу возникает вопрос — где жить? На что жить? И кроме того — над головой висит обвинение в дезертирстве. А вдруг попадётся? Проклятый Ойдар — ушёл с сокровищами! Если бы они остались на месте — можно было бы рискнуть. С деньгами всегда можно выкрутиться. Впрочем — есть же колье!

Маг достал из кармана прекрасную драгоценность и задумчиво погремел в руке камешками, поблёскивающими в свете луны, как раз в этот момент вышедшей из-за туч — нет, маловато. Ну что дадут деньги за это колье? Для крестьянина, пастуха — много чего дадут. А для мага — ничто. Положения на эти деньги не купишь. Мало их. Значит — остаётся один путь — подниматься по карьерной лестнице медленно, но верно. Ну, ничего — время у него есть. Есть тело, есть способности, ЕС ть определенное положение, занятое Недом в структуре Корпуса, есть генерал Хеверад, который благоволит к Неду — так что, всё впереди. И ещё — кто сказал, что Силена так просто даст её подчинить? Судя по мыслям шатриев, она — Великий Атрок, как ни смешно это осознавать. И раз она влезла на верхнюю ступень власти — эта женщина совсем непроста. Ох, как непроста.

Юрагор пошёл дальше, и за углом наткнулся на парочку, уединившуюся под кустом какого-то колючего растения, распустившего цветы, терпко пахнущие чем-то сладким, одуряющим, напоминающим о женских прелестях и о том, что Юрагар, или скорее его тело, давно уже не был с женщиной. Парочка возилась, не замечая стоящего позади нее мага, потом женщина, или вернее — девушка, вскрикнула, и сдавленно проговорила, хрипло дыша и поправляя юбки, задранные до самого пояса:

— Ой! Он смотрит! Я так не могу, Хасун!

— Кто? — не понял мужчины, обернулся, и увидел человека, неподвижно стоявшего позади, на фоне городской стены — эй, ты чего уставился, извращенец! Пошёл отсюда! Пошёл, я сказал! Это моя шлюха! Ищи себе дру…

Мужчина не договорил. С шелестом выскочил из ножен Правый, и голова мужчины отлетела в сторону, а тело упало на женщину, подёргиваясь и заливая её кровью из перерубленных жил. Девушка потеряла сознание, упав в обморок, а Юрагар положил мечи на землю, схватил девицу за шиворот, чтобы не испачкаться, и выдернул из-под тела незадачливого Хасуна. Потом в несколько приёмов сорвал с неё одежду, и…

Через несколько минут он встал с неподвижной шлюхи — довольный, и недовольный одновременно.

Доволен он был потому, что удовлетворил свою плоть и сейчас чувствовал приятное расслабление, лёгкую усталость и сонливость.

А недоволен — потому, что был вынужден удовлетворяться с какой-то грязной, пахнущей луком шлюхой. И это он, Великий Атрок, к услугам которого были любые женщины в королевстве — от торговок зеленью до аристократок высшего ранга. Стоило лишь пожелать. Кроме того — к его услугам всегда были женщины-шатрии, и женщины-атроки, считающие за честь удовлетворить своего господина. И вот — как низко он пал!

Юрагор походя вонзил меч в грудь женщины, подождал несколько секунд, наслаждаясь новым потоком силы и свежести, сразу прогнавшей сонливость, повыше подтянул штаны и подняв с земли свёрток трофеев пошёл дальше. Он был благодарен женщине за то, что её плоть позволила утолить желание. Но шлюху следовало убить — она видела Юрагора в момент совершения убийства, а значит — должна умереть. Таков закон.

Когда маг дошёл до дома, где жили разведчики, ночь уже вступила в свои права. В комнатах все спали, и лишь часовой у входа вяло поприветствовал командира воинским салютом.

Юрагор кивнул головой, и прошёл к себе в комнату, где жил один. Там он спрятал трофеи в шкаф, разделся, и с наслаждением растянулся на постели, всей кожей ощущая гладкую шелковую ткань простыней. Юрагор всегда спал обнажённым — в отличие от деревенщины Неда. Магу нравилось чувствовать кожей прикосновение одеяла, простыней, ночного воздуха. Он не видел ничего постыдного в полном обнажении мужчин и женщин — еще в детстве его отучили стесняться чего-либо. Просто выбили из него эту дурь. Бойцы Ширдуан выше условностей, выше брезгливости, выше тех законов, которые установили для себя обычные люди. Выше всего — кроме служения богине Смерть, и её заместителю в этом мире — Великому Атроку. Всё, что хочет Великий Атрок — суть желания богини, а значит — закон.

Юрагор закрыл глаза и растворился в сладком сне, омывающем его мозг, как если бы тёплое морское течение омывало тропический остров. Ему виделись сны о прошлом и о будущем, где он снова стоит возле алтаря богини, а перед ним — ряды людей в чёрном, склонивших головы к ногам своего божества.

* * *

Тишина и тьма. Нед будто оглох, ослеп и долго не может понять — что же с ним случилось? Только что он бился с неизвестными врагами, потом…тьма. Что с ним? Он умер? И где он — в преисподней, или на небесах, в чертогах богов?

Богами что-то и не пахнет…ни тебе прекрасных палат с пирующими воинами, ни тебе прекрасных садов, в которых мужчины возлежат с прекрасными девушками.

Его всегда интересовала одна мысль — откуда на небесах берутся те девушки, которые ублажают воинов? Может — это провинившиеся в своём мире женщины? А почему тогда они не в преисподней, почему на небесах с мужчинами? В наказание? Так может им нравится это само наказание? Богословские книжки этот вопрос не разъясняли. Неважно. Важно то, что он мыслит, а значит — существует. Где существует, вот вопрос…

Нед попробовал прислушаться — нет, не слышно ни звука. Странное ощущение…он уже давно отвык быть в тишине. Всегда кто-то рядом, всегда в череп толкаются, пропихиваются чужие мысли, даже если он и перекрывает доступ. А теперь — полная тишина. Навсегда, или нет?

Итак, что произошло? По всей видимости, ему в спину вонзились стрелы, намазанные какой-то дрянью. Его отравили. Что из этого следует? Может его похоронили заживо? Может он в могиле? О боги! Может хватит испытаний? Ну почему другие люди живут тихо, спокойно, мирно, а он, Нед получил ТАКУЮ судьбу? Почему?

— Потому, что ты Избранный — в тишине колоколом прозвучал мощный голос, и во тьме повис сияющий шар, в котором можно было разглядеть чьё-то лицо, невообразимо прекрасное, внушающее и страх, восторг одновременно.

— Кто?! Кто ты?! — Нед с ужасом смотрел в мудрые глаза, тонул в них, его мысли смешались и не осталось ничего, кроме благоговения и страха.

— Я? Это ты. Это мы. Это всё сущее. Всё, и никто.

— Я не понимаю! Скажи, где я?

— Ты нигде. И везде. Ты — это он. Он — это ты.

— Ты издеваешься? — слегка рассердился Нед — уходи! Если не можешь помочь — свали отсюда, иначе…

— Иначе — что? — громогласно захохотала сущность — да, ты изменился. Раньше бы так никогда не сказал. И не сделал. Я сомневался — стоит ли тебе помогать. Теперь вижу — стоит. Ты заслуживаешь своей судьбы. Тебе предстоит возвышение, но никогда не забывай, кем ты был, и кем ты стал. Ладно — хватит слов. Жди Проводников. Прощай. Впрочем — до свидания! — голос опять засмеялся, свечение потухло, и Нед снова остался во тьме — один, ошеломленный, растерянный и недоумевающий. Какие проводники? Где их ждать?

Неожиданно, он заметил, что уже не совсем темно. Впереди появилось светлое пятно, будто кто-то нёс масляный фонарь, болтающийся на уровне груди. Фонарь приближался, и вот уже Нед увидел, что фонарь несёт невероятно красивая молодая женщина лет двадцати пяти, в полупрозрачном платье с разрезами по бокам, похожем даже не на платье, а на какую-то кружевную ночнушку.

Неду показалось, что он где-то видел эту красотку, но додумать не успел — кто-то лизнул его в руку, и мохнатая голова ткнулась в колено. Нед от неожиданности вздрогнул, опустил глаза…Нарда!

— Моя хорошая…моя собаченька, ты тут! Иди ко мне! — он опустился на колени, обнял собаку и уткнулся лбом в её холодный, мокрый нос. Горячий язык лизнул его подбородок, потом Нарда отскочила и запрыгала на месте, будто приглашая побегать, а затем помчалась к женщине с фонарём, ткнула носом её, вернулась, и снова дружески пихнула лбом Неда.

— Любит она тебя. Помнит — заговорила женщина, и Нед недоверчиво поднял глаза на красотку, не позволяя себе верить.

— Ну что смотришь… ну да, это я — женщина весело рассмеялась, и её смех, такой знакомый, сразу поставил всё на свои места:

— Вы?! Вы же…

— Старушка? Ага. Была старушка. А здесь я такова, какая я себя видела. Я всегда была молода. Даже когда стала старой. Вот только посмотришь в зеркало, на свои седые волосы, на морщинистую кожу…нет, не буду вспоминать. Что прошло, то прошло. Ну что же — пошли за нами, Найдёныш. Будем выводить тебя из Тьмы.

— А вы… — начал Нед.

— Нет. Я не буду тебе рассказывать о потусторонней жизни, о том, где я оказалась и что делаю — улыбнулась Задара — я отбываю срок наказания за то, что по своей глупости совершила в своём мире. А теперь — вот, посланница богов. Я рада тебя видеть, паренёк. Хорошо, что тебя отпускают. Тебе велели передать — больше не жди подарков. Борись — как ты привык это делать. Поступай по совести, и прими всё, что тебе предстоит получить. И тогда — ты будешь вознаграждён. Но учти — второго возрождения не будет. Или ты справишься, или умрёшь.

— А откуда взялась Нарда? — спросил Нед, прижимаясь щекой к счастливой собаке.

— Она хотела тебя увидеть, она очень тебя любит и попросила сказать, что никогда не забудет маленького брата и всегда будет с ним. И когда-нибудь снова ты будешь бегать с ней вместе по холмам. Но не торопись — у тебя ещё долгая, долгая жизнь впереди, а она подождёт — ведь впереди у неё целая вечность. Всё, подымайся, и пошли. Пора.

Нед оглянулся по сторонам, и заметил, что перед ним лежит длинная дорога, вымощенная гладким кирпичом. Вокруг дороги — тьма, пустота, в которой не видно ни зги. На что опирается дорога — тоже непонятно. Но она уходила куда-то вверх, к свету, к небольшому белому пятнышку — выходу? Выходу — куда?

Нарда забежала сзади, и будто играя подтолкнула Неда лобастой мохнатой головой. Он пошатнулся и сделал шаг по дороге. Собака запрыгала возле него, будто радуясь, что Нед сделал правильный шаг и побежала вверх, остановившись рядом с женщиной, улыбаясь следившей за нерешительным парнем.

Нед подошёл к этой парочке, Задара взяла его под руку, Нарда встала с правого бока, и они пошли вперёд…