— Прости, парень. Но я не могу тебе проиграть! — капитан Эстон был благодушен и явно симпатизировал Неду. Что, впрочем, не помешает ему отлупить молодого сержанта по всем правилам турнира.

— Пойми, мне нужны эти триста монет — честно сказать, я поиздержался. Потому — придётся мне тебя как следует отделать. Кстати — как отойдёшь от ушибов — врежь этому наглому Шусарду. Этот молодой наглец слишком высокомерен, кичится своим происхождением. Ну, ты как — готов?

— Господа! Хватит разговоров! Эдак мы никогда не начнём! — крикнул майор Серт — время идёт, приступайте!

— Готов — слегка улыбнулся Нед и замер в странной стойке, вызвавшей удивление у капитана мечников. Он держал мечи клинком к себе, обратным хватом, что не было принято у офицеров корпуса. Более того — никто из них никогда не видел подобного стиля боя.

Разговоры стихли, люди замолчали и напряжённо всматривались в происходящее на площадке, забыв о своих стаканах, кружках и кусках жареного на углях мяса. Всё внимание бойцам, медленно сходящимся в центре площадки.

Эстон был очень быстр и силён. Его атаки, подобные ударам двух молотов, сыпались на Неда так, что другой человек если бы не пропустил атаку, то уже выронил бы меч из руки — удары просто отсушивали руки. Но Нед встречал мечи не как обычный человек, тренированный в армии. Его скользящие косые отмашки, напоминающие движения богомола, сбивали клинки в сторону так, что всякий раз капитан едва не терял равновесия.

Увы, это ничего не значило — Эстон был так же свеж и силён, как и в начале боя, несмотря на то, что бой длился уже минут десять на высочайшей скорости, недоступной большинству из присутствующих на трунире. Удары не ослабевали, клинок жалил так же умело, отыскивая огрехи в защите противника. К несчастью для капитана — огрехов не было. Нед легко скользил над площадкой, мягко отводя удары так, будто клинки были продолжением его рук.

Наконец, капитан стал злиться, покраснел, и как ни казалось это невозможным — ещё увеличил темп.

Теперь тренировочные стальные клинки слились в один вихрь, который захлестнул Неда, как вода после тропического ливня бурным потоком заливает придорожную канаву. Зрителей охватил восторг от такого зрелища, и как всегда, будучи на стороне явного победителя, они медленно, потом всё быстрее и быстрее начали скандировать:

— Эс-тон! Эс-тон! Да-вай! Да-вай! Да-вай!

Крики зрителей будто бы влили новые силы в капитана, он выложился на полную, показав невероятное мастерство боя…и вдруг всё кончилось, под гробовое молчание толпы.

Стальной вихрь рассыпался, а Эстон медленно наклонился и упал вперёд лицом — левая рука осталась под туловищем, правая так и застыла в атаке и сейчас лежала на земле, указывая в сторону противника. Нед же стоял чуть в стороне, внимательно разглядывая упавшего. Потом подошёл к нему, пощупал шею и кивнул жюри из высших офицеров:

— Жив. Просьба прислать лекаря.

И тогда зрители взорвались грохотом аплодисментов, криками и воплями:

— Нед! Нед! Славься! Слава сержанту!

К капитану тут же подошёл Жересар, слегка задыхаясь от ходьбы, сделал знак своим помощникам, и капитана унесли в лекарню. Жересар подошёл к Неду и улыбаясь, сказал:

— Силён! Его ещё никто за пять лет не смог победить на мечах! Вот гадство — я к началу не успел! Пришлось в город по делам уехать, не смог. Но к самому интересному всё-таки подоспел! Пошли! Освобождай место следующей паре.

Он сгрёб Неда за плечи и как конь тяжеловоз, потащил к скамье, где сидели Санда, Тираз, и все остальные. Санда тут же бросилась на шею мужу, впившись в губы, секунд пять висела на нём, как груша, потом, оторвавшись, перевела дыхание и сказала ему на ухо:

— Ты был таким…мужественным! Я так тебя хочу! Ты настоящий мужчина!

— Эй, эй, ночью намилуетесь! — крикнула Задара и оттеснив Санду, тоже обняла Неда, оставив на его щеке следы пахнущей цветами пудры — молодец, парень! Гораз, умница, это ты так его научил?! Я тебя тоже обойму! Иди сюда…оооо! Это кто тут у нас?! Коста, душка! Иди скорее к тётушке Задаре! Сто лет тебя не видала! Эх ты и раздался…ну сущий медведь! Как тебя Элза-то выносит? Ты же её раздавишь!

— Нормально выносит — прогудел Жересар, обнимая старушку — а вы, тётушка, как всегда энергичны и так же прекрасны!

— Вот дамский угодник! Поверите — когда-то он был таким красавчиком, все девки сохли по этому лекарю! Правда он и тогда был большим. Многие девчонки боялись — как прижмёт… Эльза вот не испугалась, и не ошиблась — великолепный семьянин получился. Красивые здоровые детишки, отличная семья — просто на зависть всем. Дочка красавица — ты бы видел, не хуже твоей Санды!

— Видел он — смущённо подмигнул Жересар — и детишек видел. Даже слегка уму-разуму научил. Кстати — вон они сидят, смотрят! — лекарь помахал рукой, и с края площадки ему ответили два улыбающихся молодых человека — Нед, ты там не сильно покалечил Эстона? Ты куда его приложил?

— Он нанёс удар правым мечом капитану в пах, а левым ударил по затылку — усмехнулся Тираз — чистая победа. В реальном бою он бы кастрировал парня, а потом снёс бы ему полголовы. Молодец.

— Фффууу…кастрировать — это так жестоко! — поморщилась Задара — лишить мужчину самого драгоценного, того, чем он думает!

— Хммм…интересно тогда, а чем, по-вашему, думают женщины? — задумчиво протянул Жересар.

— Не скажу — сварливо буркнула Задара, и залилась звонким смехом. За ней начали смеяться приживалки-кухарки, Санда, Нед и все остальные. Они покатывались со смеху так, что на них стали оглядываться зрители, наблюдавшие за ходом второго поединка.

Впрочем — закончился тот очень быстро. За считанные мгновения Шусард разбил мечом челюсть лейтенанту мечников, отчего Жересар поморщился и сказал, что теперь придётся воспользоваться услугами магов, ехать к ним.

— А почему они сегодня не здесь? — недоумённо спросил Нед.

— Ну как же — они же выше всех! Смотр не для них, а в общественных гуляниях они участия не принимали никогда. Ну как же — это же маги! Им нельзя!

— А почему в Корпусе так не любят магов? — с интересом спросил Нед.

— Почему? — нахмурил лоб Жересар — почему…да кто знает? Ну… вот не любим их, и всё тут. Они всегда по отдельности, всегда чистенькие и важные со своими тайнами и высокомерием. Может, завидуем — честно сознался он с кривой ухмылкой — только никогда об этом не скажем. Маги всегда с деньгами, всегда на особом положении, даже питание у них отдельное, как у полковников или генералов. А мы, бывало, сухари грызём. А ещё — люди не любят что-то неизвестное, странное, не поддающееся разумению. Потому их недолюбливаем не только мы. Все жители города. Маги живут обособленно, даже в военном городке не вылезают с территории агары. Вот так… Тебя вызывают! Удачи!

Следующий бой закончился быстро. Лейтенант из арбалетчиков откровенно боялся Неда, и тот расправился с ним за мгновение — длинным выбив меч и приставив второй, короткий, к шее противника. Арбалетчик облегчённо вздохнул, отсалютовав Неду, побежал накачиваться пивом — и на турнире засветился под восхищёнными взорами дам, и травм не получил. Это же стоит отметить кружкой пива?

Шусард расправился со своим противником так же быстро. Уже давно было ясно, что два дуэлянта встретятся на площадке турнира. Про дуэль знали все. Не осталось ни одного человека, который не знал бы, что Шусард обещал прибить голову Неда над воротами поместья, а ещё то, что Нед обвинил отца лейтенанта, отставного майор Шусарда, в убийстве полковника Иваррона.

Новость, обойдя весь плац, обросла новыми подробностями и теперь одна половина зрителей говорила, что майор точно убийца, и куда это смотрит стража?

Вторая же утверждала, что дерутся Нед и лейтенант из-за жены Неда, которую тот, якобы, застукал с лейтенантом Шусардом в постели, вернувшись с дежурства. Жену, как обычно это бывает, сержант простил (как не простить ТАКУЮ красотку?!), а вот лейтенанта решил кастрировать и прибить его «хозяйство» над воротами своего дома.

Никого при этом не интересовало то, что у Неда не было никакого своего дома, и потому он никак не мог застать жену в объятьях лейтенанта. Но все были уверены в том, что Нед попытается выполнить свои намерения, так как уже провёл тренировку на Эстоне, врезав несчастному капитану в пах.

Последующие поединки прошли незаметно, довольно рутинно и даже скучно. Нед и Шусард деловито рушили надежды мечников на крупный куш, и было видно, что руководство турнира подставляет на участников на поединки так, чтобы лейтенант и сержант не встретились между собой до самого последнего, финального боя.

Всех участников набралось человек двадцать. Среди них были и те, кто приехал с генералом. То ли они на полном серьёзе рассчитывали взять крупный приз, то ли просто хотели засветиться перед зрителями, но в любом случае их надеждам не суждено было сбыться — Шусард и Нед срубали их так, как косец срубает свежую луговую траву — с шелестом и свистом.

Если кто-то и мог составить конкуренцию этим двум бойцам, так это Эстон, но он сидел на скамейке у стола хмурый, скрючившись так, как будто у него начался понос и заливал печаль кружкой крепкого, самого крепкого пива, которое было у торговца, понося Неда последними словами. Ему сегодня предстояло посетить одну высокопоставленную, и очень симпатичную даму, обожавшую лихих рубак, а его гениталии превратились в сплошной синяк и распухли до размеров вымени — за что ему любить Неда? Кроме того — ужасно болела голова, в затылок которой пришёлся удар немилосердного меча сержанта.

Эстон с лёгкой досадой и стыдом вспоминал, как бахвалился перед Недом, рассуждая о том, как с ним расправится, и проклинал тот день, когда этот неулыбчивый парень появился на плацу Корпуса.

Нед сидел на скамье рядом со своими близкими, и ему было хорошо — красивая, любящая жена, друзья, здоровое тело — что ещё нужно для счастья? Возможно, что Нед и был счастлив.

Впрочем — сравнить ему было не с чем. Из совершенно мерзкой, жестокой реальности его вдруг бросило в другой мир, в котором он оказался на вершине. И Нед никак не мог поверить, что это ему не снится, и что всё это в один прекрасный момент не исчезнет. Жизнь научила его, что недолгие приятные минуты обычно сменяются долгими периодами неприятностей, и Нед подсознательно ждал этого ухудшения и не расслаблялся.

Несколько раз он задумывался — зачем пошёл к Шусардам и объявил майора преступником, убийцей? Вначале, сам не знал, что его толкнуло на это. Он вдруг понял — это НАДО сделать. И теперь, сидя на скамейке во время отдыха между поединками, он рассуждал — так почему же, что с ним случилось? То, что его толкнул на этот шаг второй-я сидящий в его мозгу — это понятно. Но почему тот так сделал?

И через некоторое время пришёл к выводу — это было нужно, да. Помощь Задаре? А что ей помогать? Она и так знала, кто убийца. Хотела бы его наказать — давно бы наказала. Она больше чувствовала свою вину, чем возлагала её на Хагара. Если бы Задара вела себя поскромнее и не переспала с Шусардом, то скорее всего муж был бы жив. По крайней мере, Хагар его бы не убил. Она явилось тем призом, из-за которого сцепились мужчины. И будучи женщиной умной, Задара это прекрасно понимала.

Тогда что? Личные отношения между лейтенантом и сержантом? Как ни странно — да. Они отправляются на фронт, где тот же лейтенант будет владеть жизнью и смертью Неда. И если он пошлёт сержанта в пекло, на верную погибель — тот должен будет пойти. И Нед прочитал в мозгу лейтенанта определённое желание свести с Недом счёты. Любым способом. Или убить, или довести до офицерского суда, обвинив в нежелании выполнять его приказы. Если Нед откажется выполнять даже заведомо глупое, убийственное приказание лейтенанта — это серьёзное воинское преступление.

Почему Шусард так ненавидел простолюдинов? Воспитание, конечно. Мало ли дворян презрительно относятся к простым людям, считают их полуживотными, недостойными человеческого обращения? И даже среди них Шусард отличался крайним экстремизмом, заботливо взращённым и лелеемым его «отцом». Впрочем — и матерью тоже — она происходила из старинного рода десятого ранга, почти королевской семьи, потому она презрительно относилась ко всем, кто был ниже её происхождением. Исключение оставлял полковник Иваррон — настоящий самец, пусть даже он из дворянской семьи всего лишь пятого ранга. Зато он был красавчик, и в постели выше всяких похвал, в отличие от Шусарда, вялого и рыхлого типа.

Так что Неду определённо было выгодно убрать лейтенанта со своего пути, хотя бы для того, чтобы сохранить свою жизнь и здоровье. Чтение мыслей окружающих иногда совершенно необходимо для того, чтобы спасти свою жизнь…

Конечно, неприятно постоянно слышать чужие мысли, особенно злые и жестокие, от неприятных тебе людей, но если это может спасти твою жизнь…куда деваться?

Нед старался не слушать чужие мысли, но время от времени целенаправленно прослушивал тех, от кого зависела его судьба. И как оказалось — не зря.

Фактически, Нед задумал убийство своего командира, используя законы королевства. Он сделал всё, чтобы лейтенант дал ему повод вызвать его на дуэль. Или чтобы тот вызвал его сам. И вот ещё что — Нед знал, что ему нужно двигаться вверх по служебной лестнице, а значит — ему пригодится имидж отчаянного рубаки, дуэлянта.

Нед принимал решения интуитивно, просто зная, что ему нужно сделать. И до сих пор его второе-я не подводило.

Иногда ему становилось досадно — где думает он, а где мысли его второй сущности? Как понять, где думает Нед, а где его двойник? Но после мучительный раздумий на эту тему, приобретя головную боль, испорченное настроение — Нед прекратил попытки разграничить мысли. Пока всё было хорошо, так что стоило ли надрывать свой мозг?.

— На главный бой турнира вызываются сержант Нед Чёрный и лейтенант Энтон Шусард! Господа! В связи с тем, что между противниками заключено соглашение на дуэль до смерти, бой будет вестись боевым оружием. Обоим предлагается предоставить оружие для осмотра. Секунданты, доставить оружие распорядителю!

Тираз кивнул головой Неду, взял оба меча и не спеша, под взглядами зрителей пошёл к столу высших офицеров. Все пристально за ним наблюдали, а кто-то, видимо, узнал, потому что по рядам пошел шепоток.

Секундантом лейтенанта был его отец, который угрюмо, не обращая внимания на окружающих, быстро прошагал перед рядами и положил мечи на стол распорядителя.

Через десять минут осмотр оружия был закончен, и секунданты вернулись на свои места. Теперь они отвечали за оружие своей честью и даже жизнью. После боя осмотрят оружие снова, убеждаясь, что на нём не было никаких добавок вроде плёнки яда, и что это, то самое оружие, которое осмотрели. Но если перечисленные пакости будут обнаружены — секундант ответит во всей строгости закона. Вплоть до лишения его жизни.

За этим следили очень строго. Дуэли были частью жизни высшего общество, и оно, это самое общество, не желало оставаться в дураках. Особенно, если на поединок делались ставки. А это было практически всегда — после постельных развлечений, ставки на поединки, на скачки, на всё что угодно — были главным развлечением для подданных короля. И для самого короля — тоже.

— Противникам — сойтись! — скомандовал распорядитель, и Нед взяв в руки оба клинка, уже освобождённые от их чёрных лакированных одежд, медленно пошёл в центр площадки, где его ожидал Шусард — напряжённый, хищный, как дикий зверь, готовящийся к прыжку.

Шаг…ещё шаг…и ещё…глаза в глаза…движения медленные, вкрадчивые. Шум вокруг стих, и только в ушах шелестит ветер, да где-то в вышине протяжно свистит птица, охотящаяся за насекомыми.

Кто нанесёт первый удар? Первым быть всегда труднее. Любая твоя ошибка может привести к непредсказуемому, а то и печальному результату. Плыть по течению всегда легче, а вот выбрать свой путь, свою дорогу…

Правая рука отведена далеко в сторону, левая вытянута к противнику. Тот так же напряжён, так же насторожен, как и ты. Его ступня в мягких сапогах чуть пошевелилась из стороны в сторону, как будто бы плотнее прижимаясь к земле плаца, ища опору…для чего? Для атаки? Да!!! Начали!

Хлёсткие, и одновременно мягкие удары крест-накрест, подсечка ног, выпад — мимо. Драгоценные клинки с тонким пением принимают удар врага на себя, дрожа, и желая напиться его крови. Сейчас, сейчас, милые, вы попробуете этой прекрасной, густой, солёной жидкости, основы всего сущего!

Свист Правого, короткий шелест Левого — есть! На руке врага вспухла красная черта, набрякшая кровью, и плац украсился красными звёздами, отмечающими шаги противника.

Всего царапина, да, но она имеет психологическое значение — противник уже слегка потрясён. В его мозгу проскакивает мысль: «Не может быть!» До этого он практически никогда не получал ран, повреждений на дуэлях. Природная скорость и приобретённые умения позволяли ему глумиться над противниками так, как он хотел. И вот — что это?! Он понимает, что и на самом деле может умереть, и это мысль леденит руки, сковывает ноги могильным холодом. Но враг слишком опытен. Он усилием воли преодолевает леденящий душу страх и приходит в боевую ярость, увеличивающую силу, скорость, позволяющую не замечать ран, боли и усталости.

Да, есть такой способ победить, который доступен единицам из мастеров, но этот способ порочен. Он вымывает силы организма. После такого боя мастер будет сутки отлёживаться в постели и потеряет несколько зусанов веса. Но зато победит. Или упадёт на площадке без сил, подставив голову под меч противника. Вот только противнику нужно ещё дожить до этого момента.

Нед изгибается, вертится, встречает вражеские клинки своими, рунными, пропускает вражеские мечи так близко к телу, что один из них отсёк кусок воротника рубахи, будто это была не шёлковая ткань, а паутинка. Клинки острейшие, разрубающие налету лёгкий женский волос. Одна ошибка — и ты труп.

Мыслей в голове лейтенанта никаких. Он как будто стал продолжением клинков — безжалостная боевая машина.

Нед знал, что Шусард занимался фехтованием почти с младенческих лет, что потом он продолжил обучение в лучшей школе столицы. Не зря лейтенант выиграл «Серебряный меч». Фактически он был сильнейшим в школе, но…первое место занял сын директора, тоже сильный мастер. Он должен был выиграть, и выиграл, тот парень. Он же сын лиректора. Несправедливо, да.

Это парень так и не понял, кто его убил, когда победитель тёмной ночью выходил из трактира. Не спасла ни реакция мастера, ни умения — что сделаешь против меча, опускающегося на голову из-за угла? Директор был в горе, вся школа переживала — а убийцу так и не нашли.

Нед многое, многое знал про этого человека, ставшего его командиром. Насколько тот был честолюбив, насколько далеко простирались его планы, и насколько лейтенант неразборчив в средствах для достижения этих целей. И насколько он силён.

Нед не строил иллюзий — Шусард был почти равен ему по умению владеть мечом. Почти…но в этом почти было всё. Что такое «почти»? Почти выиграл? Почти умер? В бою не бывает «почти». Или умер, или выжил. И если твоё умение при равных условиях выше, чем у противника — ты победитель.

Со стороны казалось, что Шусард побеждает — беспрерывные удары, звон от которых разносится по всему притихшему полю. Нед отступает назад, изгибаясь, как змея и с явным трудом парируя удары обезумевшего противника. Но почему кровь течёт только у лейтенанта? Почему Нед невредим, и будто нехотя отбивает клинки Шусарда, не желая лечь, и умереть, как полагается безродному выскочке?

Одна ошибка — и меч для левой руки отлетает вместе с этой самой рукой, вернее с её кистью. Кровь брызжет фонтаном, заливая лицо, превращая его в страшную, демоническую маску.

Несколько женщин ойкнули и упали в обморок, видя такую страшную картину, мужчины загудели, обсуждая происшедшее — но бой не остановился. Противник, не чувствующий боли, практически потерявший контроль над своим разумом, продолжал бой одной рукой, со смехом направив фонтанирующий кровью обрубок в лицо Неду, заливая ему глаза и не давая проморгаться.

Нед сделал пару шагов назад, как будто пытаясь убежать, лейтенант с рёвом бросился вперёд и… меч с хрустом перебил его рёбра, войдя до половины тела.

Оборот! Острие вонзилось в солнечное сплетение, выйдя из спины. Противник Неда сам нанизался на клинок, шагнув вперёд в очередном замахе.

Нед принял его меч на Левый, вырвал Правый из мёртвого, но ещё не осознавшего своей смерти тела, и косым движением снизу вверх, справа налево чисто снёс голову Шусарда. Затем отступил в сторону, чтобы обезглавленный труп не упал на него, и замер, опустив оба меча.

Тишина. Опять тишина. Только всхлипывание на скамье — плакал старший Шусард. Не от жалости к сыну. У него никогда не было особой отцовской любви к отпрыску того, кого он убил. Нет. Шусард плакал от ярости, от невозможности выполнить то, что он хочет. А хотел он убить, растерзать, уничтожить этого наглого мальчишку, разрушившего всё то, что он создавал много лет — статус, положение, уважение людей. Теперь он отставной майор, убийца, вину которого не доказали, но которая всем известна. Человек, принять которого в своём доме стыдно, неприлично. Даже руку подать неприлично, не то что иметь дела с таким подонком. В таком тесном анклаве, паразитирующем на Корпусе Пехоты, это было очень, очень неприятно. Тесный мирок, в котором не спрятаться, одни и те же люди, одни и те же лица. Теперь — только уезжать. Покинуть город. А может — и страну.

Люди на скамьях шумят, хлопают, вопят! Даже благовоспитанные дамы орут так, как будто они не благородные матери семейств, а простые уличные торговки, привыкшие выражать своё мнение яростными криками. Сегодня Нед кумир толпы. Он доставил им незабвенное наслаждение, приключение, равного которому они никогда ещё не видали. И за то они полюбили его всей душой. В их замкнутом мирке, лишённом событий, он дал им Зрелище. Славься, Нед!

* * *

— Ты был великолепен — Тираз был торжествен и немногословен — ты Мастер!

— Я в восторге! — Задара радостно теребила Неда за рукав, пока Санда заботливо оттирала кровь с лица мужа — за это нужно выпить!

— Я не пью… — попробовал воспротивиться Нед, но старушка уже вручила ему большую кружку с вином, и Нед, поморщась, медленно вытянул красную, терпкую жидкость. В голове сразу зашумело, мир стал ярким, шумным, цветным…закружился, завертелся…

Его поздравляли — знакомые и незнакомые, хлопали по плечам, обнимали, целовали. Какие-то женщины, молодые и не очень висли на шее, Санда отпихивала их и чуть не подралась с одной девицей, впившейся Неду в губы.

Ему вручили награду, представили генералу, который долго бубнил что-то о настоящих молодых офицерах, надежде королевства, бу-бу-бу-бу…

Нед как будто отключился, став куклой, воспринимая всё так, будто это всё происходило не с ним. Он улыбался, что-то говорил, кому-то отвечал, но всё это проходило мимо его сознания. Затем, его оставили в покое, немалая заслуга в чём была Санды и Задары. Они, как клушки нападали на любого, кто пытался нарушить покой Неда, а потом — просто уволокли его домой, усадив на извозчика, которых скопилось у ворот базы десятка полтора — все прознали о празднике, а ведь с него люди будут разъезжаться, вот и собрались все акулы хлыста и поводьев у жирной кормушки.

Неда привели в их с Сандой домик, после чего Задара удалилась, оставив его на попечении жены. Та мягко забрала у мужа драгоценные мечи, положив их рядом с постелью, потом раздела и усадила в ванну, смывая с него остатки чужой крови и медленно расчёсывая волосы. Отмыв как следует, отвела в постель, и сама забралась в ванну. Скоро они крепко спали, обнявшись, как и положено возлюбленным.

Очнулся Нед уже глубокой ночью, ещё до первых петухов. Говорят, в это время демоны рыщут над землёй, разыскивая пропащие души, чтобы унести их в своё подземное царство. Спит мир, спит небо, и лишь далёкие, сорванные могучими ветрами звёзды проносятся по чёрному небосводу, чтобы упасть и утонуть в безбрежном море.

Санда рядом тихо спала, выставив вверх крепкие груди с коричневыми, затвердевшими от ночной прохлады сосками, её припухлые губы были слегка приоткрыты, аккуратный носик выводил тихие рулады, напевая гимн ночи.

Нед улыбнулся, залюбовавшись видом спящей жены, и аккуратно прикрыл её простынёй, уберегая от холода. Ночью правда стало прохладно, пик жары уже прошёл, и мир двигался к осени.

Голова трещала, и Нед с досадой подумал о том, что не надо было соглашаться пить это демоново вино. Ведь знал же, что винопитие не его умение. Что ничего хорошего от этого не будет — и вот тебе! Нажрался с одной кружки! Даже остальные соревнования не посмотрел. Стыдно!

Потом Нед задумался — что же его сейчас разбудило? Что-то не давало ему покоя, вертелось в голове.

Нед потихоньку встал с кровати, подоткнув простыню под обнажённое бедро жены, и прошёл к ведру с водой. Набрал ковшик, и стал жадно пить, проливая воду на грудь.

Неожиданно, боковым зрением он увидел, как за окном мелькнула какая-то тень. Нед отставил ковшик, и тихо, на цыпочках, подкрался к окну. Точно! За окном перебегали люди, слышались шорохи и шепот. Нед с раскаянием подумал о том, что оставил своё копьё в оружейной комнате базы, и бросился к мечам, лежавшим у кровати на полу. Искать одежду было некогда, и он схватил мечи, затем толкнул спящую Санду:

— Проснись! Скорее!

Девушка раскрыла глаза, увидела Неда и протянула к нему руки:

— Милый! Иди ко мне! Ты мне сейчас снился…такой красивый, такой мужественный…я так тебя хочу! Иди, скорее!

— Вставай! — резко, тихим голосом сказал Нед — дом окружён. Похоже, сейчас на нас нападут. Набрось на себя что-нибудь из одежды и ложись за кровать! Не вставай ни при каких обстоятельствах, и не выходи — пока я не позову!

Санда вскочила с кровати, как угорелая заметалась по комнате, охваченная ужасом и полностью потеряв ориентацию в пространстве. Нед молча схватил с пола сброшенное вечером платье, бросил ей на плечо и подтолкнул к стене. Девушка опустилась на пол и начала лихорадочно одеваться, натягивая одежду и тихонько при этом повизгивая:

— Мама! Мамочка! Аааааа….

— Замолчи — тяжело сказал Нед, увидел, наконец, свои штаны, сапоги, за несколько секунд надел их, взял мечи и сел на кровать, обдумывая происходящее. Но обдумать ему не дали.

Дверь сорвалась с петель, вышибленная могучим ударом — нападавшие откуда-то притащили бревно, раскачали его, и этим тараном снесли не очень-то и прочную преграду.

В дверной проём молча вбежали люди, одетые в тёмную одежду, с замотанными лицами и с мечами в руках. Нед уже стоял напротив двери, посреди комнаты, расслабленный, наполненный Силой и готовый к бою. Запели мечи, зазвенела сталь. Первые два нападавших умерли практически одновременно, с интервалом в доли секунды. Двое других умерли на пороге, проткнутые насквозь.

Нед выскочил в сад, и тут же оказался в гуще врагов. Их было не менее чем три десятка — профессионалы своего дела, они не мешали друг другу, не толпились, не лезли вперёд. Когда попытка взять Неда сонным не удалась, они сменили тактику.

Невысокий человек, тёмные глаза которого скрывались в тени капюшона, негромко приказал:

— Сети!

Тут же появились несколько человек, которые стали готовить к броску тонкие сети для ловли людей — это были работорговцы, промышлявшие живым товаром. Тут Нед и понял — пора!

Он воткнул мечи в земли, и на глазах изумлённых работорговцев стал творить заклинание.

Незнакомые слова падали в тишине, как чугунные гири, и через несколько секунд половина разбойников лежала на земле, подёргиваясь от боли, прижав ноги к разрываемому болью животу.

Один из оставшихся на ногах истошно закричал, разрывая ночную тьму:

— Бежим! Спасайся! Это чёрный маг! Какой болван сказал, что это простой сержант?! Уроды!

Человек десять разбойников бросилась к воротам, а часть — побежали к забору, надеясь спастись в темноте.

Нет.

Два отряда демонов, пущенных чёрным магом бросились за обеими группами и свалили их наземь, пожирая изнутри, превращая внутренности в кровавый фарш.

Нед повёл руками, произнёс короткую фразу, и над садом засиял сгусток белого пламени, небольшой, тусклый, но достаточный для того, чтобы рассмотреть происходящее — всё-таки он научился пользоваться этим заклинанием.

Затем Нед вынул Правый меч, подошёл к стонущему бандиту и легонько полоснул его по шее, выпуская кровь, фонтанчиком забившую навстречу клинку и тёплой, парящей струёй омывшую острый клинок. Рот Неда открылся, и оттуда полились слова — страшные, шипящие, похожие и на рык зверя, и на шипение змеи. Кровь закипела, и на глазах начала впитываться в металл, будто он был пористым, как губка. Клинок замерцал, руны засветились, из тела убитого вырвался демон и его тут же втянуло в меч, засосало, как дождевую воду в канализационный люк. Меч вздрогнул в руках, принимая постояльца, и успокоился, сделавшись тёплым, как кровь.

Подойдя к следующему человеку, Нед сделал то же самое для Левого меча. Это не заняло много времени.

Затем — Нед прошёл по саду, убивая каждого, кто был ещё жив. Он старался наносить удары так, будто эти люди погибли в мечевом бою. Демоны, которые поедали бандитов, при соприкосновении с заклятыми мечами тут же покидали тело, и возвращались туда, откуда пришли. Куда? Вероятно в Преисподнюю, где им и место.

Нед обошёл все тела и каждое проткнул мечом, изгоняя демонов. Наконец, в саду остались только трупы, да светящийся шар, который Нед погасил двумя словами.

— Что это было? — неожиданно послышался позади голос Санды — Нед, ты — маг?! Значит, это правда — то, что ты говорил?! Ты — чёрный маг?!

Нед подошёл к Санде, с ужасом озирающейся по сторонам, и посмотрев в её глаза, тихо сказал:

— Ты ничего не видела. Ты ничего не знаешь. Запомни это!

Его глаза были темны, как два колодца, ужасны, и Санде показалось, ч то в них она видит подземный огонь. Девушка вздрогнула, и невольно отшатнулась от руки Неда, которой тот дотронулся до щеки жены. Она мелко закивала, напугавшись так, что чуть не описалась от страху.

Издав неопределенный сдавленный звук, Санда отбежала к углу дома, и её долго рвало, раздирая внутренности, мучительно, и страшно.

Нед дождался, когда приступ прекратится, подошёл к жене и увёл её внутрь дома, уложил в постель и накрыл одеялом. Санду била дрожь, она вздрагивала, сжавшись в комочек, и не обращала внимания ни на Неда, ни на происходящее вокруг.

Он посидел рядом с ней, дождался, когда девушка всё-таки уснула, и принялся за «уборку». Четыре трупа, залившие кровью весь пол в доме, он поочерёдно вытащил в сад, бросил на землю. Потом поднял дверь и попытался кое-как пристроить её на место. Ничего из этого, конечно, не получилось, и Нед оставил эту затею.

И тут в голову ему пришла страшная мысль. Схватив мечи, Нед бегом помчался к двухэтажному дому Задары, где с ужасом обнаружил, что дверь здесь тоже выбита. Осторожно проникнув в помещение, Нед поднялся на второй этаж и тут же наткнулся на тело Асаны.

Огромная темнокожая женщина лежала в коридоре, держа в руках свой тяжёлый топор. Возле неё — четыре трупа, разрубленные почти пополам. На женщине несколько глубоких мечевых ран, под ней лужа крови.

Дальше, у дверей спальни Задары — труп Пегры, рядом лежит арбалет, а в стене торчит болт. Она промахнулась.

Задара лежала рядом с переломленной шеей, глядя в потолок спокойными светлыми глазами. На ней лежал труп убийцы, из его спины торчал кончик знакомого Неду кинжала, с которым Задара не расставалась никогда.

У Неда жгло глаза, но он не плакал. Не умел.

Постояв у тела старушки, ставшей ему почти матерью, Нед в последний раз посмотрел в её глаза, наклонился, и закрыл их — навсегда. Затем вышел в коридор, спустился по лестнице и пошёл в свой дом. Обшарив мыслеслухом окрестности, убедился, что нигде не осталось скрывшихся разбойников. Потом оделся до конца, нацепил мечи, и пошёл к воротам — нужно было известить власть о происшедшем и потребовать наказания того, кто послал этих людей. Но, скорее всего, Шусарда уже не было в поместье.

Эпилог.

Старушек похоронили вместе, в родовой усыпальнице Иварронов, рядом с полковником Седаром Иварроном.

Были голоса за то, чтобы не хоронить двух кухарок рядом с Задарой, но в её бумагах обнаружилось завещание, по которому она требовала, чтобы те были похоронены рядом с ней. Там их и упокоили, тем более, что Тираз, распорядитель похорон, резко настоял на выполнении воли покойной. Женщины давно не были рабынями, и умерли как солдаты, защищая свою хозяйку, потому достойны хорошего упокоения. Последние годы они были единственными подругами Задары — так она написала в завещании.

По этому же завещанию, дом со всем имуществом она отписала своему приёмному сыну Тиразу, помогавшему ей все эти годы.

Как ни странно — старушка не забыла и Неда — она включила его в завещание, отдав ему домик, в котором он проживал все эти дни.

Самое интересное, что завещание было написано вечером того же дня, когда произошли все события на плацу. Задара как будто знала, что скоро произойдёт. А возможно и знала — потому что женщины спали с оружием в руках и были готовы к бою. Как никто, Задара хорошо знала своего бывшего любовника Хагара…

Шусарда в поместье не нашли. Он срочно отплыл на своём корабле в неизвестном направлении, захватив из дома всё, что мог второпях собрать. А что не мог — домашних животных, скот — всё уничтожил. Животные были безжалостно убиты, а мебель, стены, посуда — изрублены и перебиты. Дом он сжигать не стал — видимо потому, что это привлекло бы внимание соседей.

Санда плохо перенесла ночные события. Она вздрагивала, когда видела Неда, пугалась, и попросилась пожить у родителей, чтобы успокоиться и забыть о случившемся. Нед не протестовал — он слышал её мысли. Она боялась своего мужа, чёрного мага, управляющего демонами. Боялась до такой степени, что ей было неприятно даже его прикосновение.

Нед с грустью думал о том, что всё хорошее когда-то кончается — вот и эта белая полоса похоже закончилась. Впрочем — мужем и женой они всё-таки остались. По крайней мере — пока. Официально.

Неду предстоял длительный военный поход, так что возможно прежние отношения со временем и вернутся — всё когда-то забывается, затянутое тиной времени…

Стражу и командование удовлетворил рассказ Неда о том, что он в одиночку убил тридцать человек. Он обосновывал это тем, что бегал по саду в темноте и убивал их по одному, хорошо зная территорию запущенного сада.

Магов для расследования вызывать не стали — смерть разбойников от клинка была очевидна. Если у кого-то и возникли некоторые вопросы по поводу характера ран — они помалкивали. Всем было нужно, чтобы эта история скорее затихла. Кому нужен этот шум, расследования, дрязги? Преступник известен — его объявили в розыск. Подручные наказаны героическим сержантом, которому вручили «Звезду мужества» за стойкость в борьбе с врагом, и…всё. Закрыли вопрос.

Через пять дней после того, как комиссия во главе с краснолицым генералом покинула корпус, пришёл приказ на отправку Корпуса на фронт, и началась беготня, суета, хозяйственные дрязги, в которых утонули последние события. Осталось главное — война, которая всё ближе подходила к столице Замара.

Через шесть дней после описываемых событий Нед стоял на носу огромного десантного корабля, одного их трёх, перевозивших Корпус к месту высадки и с наслаждением вдыхал свежий морской воздух, вглядываясь в горизонт и думая о том, что ему предстоит. С собой у него было только его оружие, древние свитки и воспоминания — о друзьях и о любви, которую, возможно, он уже потерял. А может, её и не было? Кто знает…

Конец первой книги.