— Я его сейчас прибью! — мечник Уграс кипел от злости — ты куда нас завёл, придурок?! Где эта хренова армия? Мы уже протопали тридцать ли, не меньше, и никого нет!

— Тише ты…не трогай парня — Арнот недовольно покосился на солдата — он же сказал — скоро придём. Паренёк, ты хорошо запомнил дорогу?

— А чего её не помнить? — шмыгнул носом шестнадцатилетний парнишка, подтягивая штаны, подвязанные куском верёвки — я тут всю жизнь охочусь, знаю, что и как.

— С чем ты охотишься, придурошный? — не унимался Уграс — камнем, что ли, зверей забиваешь?

— Почему камнем…силки ставил. И лук у меня был…только ваши отобрали. Мне вернут мой лук? Мне его отец подарил…

— А где твой отец? — рассеянно спросил Нед, внимательно оглядывая лес сбоку от тропы, выбитой в пухлой подстилке из опавших игл. Лес тут был еловым, и ели, когда проходил отряд, махали ему вслед тёмными руками-лапами. К вечеру однялся ветерок и начал накрапывать противный, мелкий дождик. Нед уже прикидывал, как они будут ночевать в лесу без огня — разводить огонь вблизи от чужой армии было бы опрометчивым шагом.

— Мой отец был лесником у дворянина восьмого класса Ютира Тирасорского. И жили мы в лесу. Отец в прошлом году погиб — напоролся на медведя-шатуна. Того кто-то видать подстрелил, но не до конца, и он обозлился на людей. Отец не успел ничего сделать — медведь его сразу задрал. Но я отомстил за отца, убил эту тварь.

— Да ладно врать-то! — недоверчиво махнул головой мечник — это как ты его убил? Дал понюхать ему свои портки, и медведь скончался, не перенеся твоего духа?

Бойцы начали смеяться, а парнишка невозмутимо пожал плечами:

— Я нашёл останки отца. Потом пошёл домой, взял лопату, выкопал рядом с останками отца большую яму, глубокую яму. Спустил в неё отцовское тело. Когда пришёл медведь, он прыгнул в яму — они, медведи, всегда возвращаются к тем, кого убили. Дождутся, когда мясо протухнет, и возвращаются. Когда я снова пришёл к яме — он там уже сидел, медведь этот. И тогда я начал его убивать. Я выбил ему глаза, прострелил шею, острым колом пробил грудь. Он долго умирал. Отец на том свете будет доволен — я отомстил за его смерть. Я закопал медведя и отца в одной яме — медведь будет прислуживать отцу на том свете. Вот и всё. Так я убил медведя.

— Жуть какая! — передёрнулся один из бойцов, арбалетчик Юстан, и направил заряженный арбалет на заросли вокруг тропы — мы идёт, а из зарослей на нас смотрит какой-нибудь медведь! И кааак…кинется! Вообще — надо малоценных членов группы выставлять вперёд — вот Уграс, например — что с него проку? Он только жрать горазд, да воздух портить. Медведь его сожрёт, насытится, и нас не тронет.

— Это почему я только воздух портить горазд? — обиделся Уграс — ну и скотина же ты, Юстан! Свинья настоящая! Как пожрать попросить — это ко мне, а как медведю скормить, меня первого?! Сволочь, одно тебе имя!

— Вообще-то медведи не нападают на людей, если только на них не наступить, или если они не ранены и сильно злы — пояснил Итрок — а если уж нападут — скорее всего утащат того, кто идёт последним. Так удобнее — рраз — и нет человека. Исчез.

— Юстана надо поставить последним. Медведь сожрёт его, подавится худыми костями и умрёт в муках. Тем более, что мясо Юстана ядовито, как у южной ящерицы. Особенно язык.

— Сам-то, сам-то… — начал Юстан, и тут же остановился, замолк по сигналу Неда.

— Всем стоять! — скомандовал Нед — кто-то или что-то впереди! Арнот — принимай командование. Прячьтесь в кустах. Я с Итроком пойду вперёд. Оружие не беру — авось сойду за местного жителя. Впрочем — нет. Мечи возьму. Мало ли что… Всем всё ясно?

— Ясно, командир — кивнул Арнот — ждём здесь.

Нед пошёл дальше, по тропе. Минуту назад ему показалось, что он слышит чьи-то мысли. Чужого человека. Вернее так — он не мог разобрать мысли, его способность слышать их сильно поуменьшилась, но некий фон, отголоски, Нед всё-таки разбирал. Как гул, обрывки слов, будто где-то далеко сидит компания подвыпивших людей и шумно обсуждает животрепещущие темы.

Парнишка-проводник шёл впереди, внимательно глядя по сторонам, и Нед видел, что тот в лесу как у себя дома — от испуганного пентюха не осталось и следа. Теперь верилось, что этот незаметный паренёк мог закопать медведя рядом с останками отца. Жизнь в лесу тяжела, и слабый человек здесь не выживет.

Неду хотелось спросить парня — как он жил после того, как умер отец — неужели в одиночку? Где его мать, например? Но времени на это не было. Гул мыслей впереди увеличивался и через минуту, когда Нед с проводником оказались на опушке леса, они увидели армейский лагерь.

Лагерь был похож на тот, который строил Корпус, за одним исключением — такого высокого вала, который выставляли солдаты корпуса — не было. Частокол был пореже и палатки стояли хаотично. Глаз Неда сразу отметил непорядок — отхожие места надо было копать дальше от ручья, чтобы не портить нечистотами воду. Лошадей нужно было поместить в загон, а не ограничиваться путами — во время тревоги их сложнее поймать, если те не в загоне. Ещё — поразило огромное количество различных фургонов, заполонивших пространство чуть не до горизонта. Войско было огромным, и на взгляд Неда составляло не менее нескольких десятков тысяч бойцов. И большинство из них — конники. По крайней мере бОльшая часть войска. Но самое главное — над войском реяли флаги Замара!

Откуда взялось замарское войско — непонятно. Это было просто чудо. Узнать, откуда они взялись можно было только одним способом — пойти к ним и поговорить. Что Нед и решил сделать. Он двинулся вперёд, но был остановлен голосом паренька-проводника:

— Я могу идти? Я свободен? А когда мне вернут мой лук?

— Не знаю, когда вернут твой лук — задумчиво ответил Нед, подумав секунду, приказал — шагай назад, к ребятам. Скажи — что это замарское войско, пусть подтягиваются сюда. А что касается тебя…я вот бы что тебе предложил — ты же охотник, человек опытный, умелый. Поступал бы ты к нам в Корпус. Я возьму тебя к себе в разведгруппу, будем ходить по лесу, шпионить за врагами. Ты умеешь выслеживать добычу — это свойство для разведчика очень ценно. Подумай над этим. Тебе же надо как-то жить. А платят тут очень хорошо. Ты таких денег никогда и не видал. И пенсия будет в конце срока службы, или если тебя покалечат.

— Пенсия — это хорошо — улыбнулся парень — а вот насчёт «покалечат» — это плохо. Я подумаю. Если я всё-таки не надумаю, вы меня отпустите? Дадите мне лук?

— Дам, обещаю. Если жив буду — задумчиво ответил Нед, глядя на небольшой отряд конников, рысью скачущий в их сторону — ты вот что, вали-ка к ребятам по-быстрому, передай всё, что я сказал. И всех быстрее сюда. Давай, давай — а то вон видишь, скачут какие-то придурки, как бы по запарке нас обоих не прибили.

Итрок скользнул в кусты, как лесной зверёк, а Нед пошёл навстречу отряду, подняв вверх руки, в знак того, что он безоружен и не представляет никакой опасности.

Конников было десять человек — всадники в кольчугах, наплечниках, с цветами флага Замара. Они налетели, так, как будто на месте Неда был не парень в гражданской одежде не одетый даже в кольчугу, а вражеский военачальник, взять которого во что бы то ни стало было всей мечтой их жизни. Копья с острейшими стальными жалами уставились на Неда, а глаза из-под надвинутых шлемов внимательно разглядывали чужака.

— Шпион? — хрипло спросил один из всадников, и угрожающе приставил наконечник копья к груди Неда.

— Сержант Нед Чёрный. Командир разведгруппы Корпуса Морской Пехоты — спокойно ответил Нед, настороженно следя за качающимся перед ним блестящим наконечником.

— Ха— ха-ха! — дружно заржали всадники, а хриплый, резко перестав смеяться, рявкнул:

— Врёшь, собака! Корпус погиб в бою с генералом Херагом! Кто ты такой, и зачем здесь? Сержанты корпуса не ходят в гражданской одежде!

— Умный человек давно бы догадался, что разведчику может переодеться в гражданскую одежду для того, чтобы пробраться в расположение врага — холодно парировал Нед — и кто вам сказал, что Корпус разбит? Какой болван? Корпус жив, боеспособен, и сейчас находится в городе Эсткар. Генерал Хераг мёртв, как и вся его армия. Полковник Хеверад послал меня разведать, что за армия встала лагерем в тридцати ли от города. Мы считали, что это вражеские войска, направленные на подмогу Херагу, которого мы разбили.

— Наговорил с три фургона лжи! — так же холодно ответил Хрипатый — сейчас мы доставим тебя в лагерь, пусть с тобой занимается служба Безопасности. Небось всё расскажешь, когда тебе начнут ломать кости! А может тебя здесь кончить? Зачем таскать в лагерь?

— Командир…может он говорит правду? — робко встрял один из всадников — а если так — у нас будут большие неприятности, если мы его не доставим к генералу Жостару.

— Не лезь! Не твоё дело! Нужно будет — я его здесь повешу! И никто мне не указ! А потом пусть себе пишет жалобы командованию — командир всадников резко захохотал, и Нед понял, что имеет дело с придурком, самовлюблённым самодуром, который ради удовлетворения своих амбиций может сделать что-то такое, в чём потом сам раскается, но только будет уже поздно. Для Неда поздно.

— Послушай, не знаю как там тебя звать — повторяю ещё раз: меня послал полковник Хеверад, лично, и мы шли тридцать ли до вашего лагеря. И кстати сказать — посмотри назад — тебе в спину направлен боевой арбалет Корпуса. Может это тебя убедит?

Всадник резко обернулся, и увидел Юстана, смотрящего на него поверх ложа арбалета. Такие арбалеты, пробивающие даже тяжёлые латы, были хорошо известны всем солдатам армии Замара. Кроме юстановского, на него были направлены ещё три арбалета разведчиков. Рядом стояли мечники с обнажёнными клинками и только ждали сигнала.

— Они захватили оружие Корпуса! Ребята, руби их! — завопил командир всадников, и с размаху ударил в грудь Неда тяжёлым копьём. Вернее — попытался ударить.

Нед перехватил копьё, направив наконечник в землю, воспользовался инерцией удара, чтобы выдернуть всадника из седла и со всего размаха хряснул его о твёрдые камни на склоне бугра.

Стокилограммовый всадник и двадцать килограмм железа, навешанные на нём, произвели такой грохот, будто кто-то ударил пустой кастрюлей по торчащей из земли каменюке.

Всадники выхватили мечи, а Нед отчаянно закричал:

— Не стрелять! Сбивайте с коней, но не сильно их бейте!

Засверкали клинки, Нед выхватил Правый и Левый, и начал вертеться между лошадей, отражая удары и пытаясь выбить всадников из седел, не убивая их наповал. Без ранений всё равно не обошлось — рассечённая кольчуга, пораненная рука — вот малый перечень повреждений, полученных всадниками. Часть их не участвовала в драке — отъехали в сторону и молча наблюдали за тем, как товарищи пытаются разобраться с наглыми пехотинцами. Наконец, пятеро всадников валялись на земле, лошади мирно паслись рядом, и настало время для нормальных переговоров.

— Всё? Или ещё есть желающие напасть на солдат Корпуса? — с досадой сплюнул Нед — ребята, что это за болван такой? Я же всё чётко сказал — мы на задании, вот мои подчинённые, мы сейчас сами придём в ваш лагерь — чего он взбеленился?

— У сержанта Эрзона бывают проблемы с головой — усмехнувшись, сказал тот всадник, что предупреждал командира о будущих проблемах — ему как-то врезали топором по башке, полностью мозги не вышибли, но что-то в них всё-таки повернулось. Ребята, я очень рад, что Корпус жив. Мы когда услышали о вашей гибели — напились вдрызг. Корпус — гордость Замара. Кстати — поговаривают, что вашего Хеверада поставили командовать всеми армиями Замара. У нашего генерала есть такой указ короля. И Хеверад теперь не полковник, а генерал.

— Это хорошо — улыбнулся Нед — пошли в лагерь, что ли…

— А с этими что? Вы их не поубивали? А ты, сержант, силён на мечах…никогда не видал, чтобы пеший так ловко бился с конными. Ты просто демон какой-то!

— Живы они. Отлежатся слегка, и всё будет норма. Вашему сержанту стоило бы ещё добавить…по башке. Чтобы его мозги встали на место.

— Нет уж…он совсем тогда спятит, начнёт в каждом видеть шпиона Исфира. Даже в полковой шлюхе. Пошли в лагерь, все будут очень рады.

Всадник помедлил, вздохнул, повернувшись к Неду, добавил:

— Всё-таки давай заберём этих недоумков. Сержанта на лошадь погрузим, а эти сами дойдут. Кстати — я капрал Ниом Сунарак. Нас срочно перебросили от столицы, когда тут, в пограничье, началось безобразие. И действительно думали, что Корпуса уже нет в живых. Мы сегодня в патруле, только что выехали из лагеря — смотрим — а тут вы идёте. Сержант приказал — давайте, мол, возьмём этих…хмм…в общем — чужаков. Вот и взяли — капрал издал негромкий смешок, и закряхтел, вздымая сержанта на седло присевшей от тяжести лошади. Сержант висел как мешок, и Нед слегка озаботился — придётся служивому посетить магов-лекарей. Похоже, что придурку досталось больше, чем Нед на то рассчитывал. Ну а что — надо было подставлять свою грудь под копьё? Пусть радуется, что башку не отрубил…

Через пятнадцать минут оба отряда спускались с горки, поросшей лесом к входу в лагерь. Чем ближе они подходили, тем больше людей замечало процессию — солдаты показывали пальцами, кто-то смеялся, кто-то молча стоял и смотрел, а кто-то побежал докладывать начальству — знаки Корпуса на рукавах солдат из подходящего к воротам отряда заметили все. Солдаты стали кричать — «Корпус! Корпус! Морская Пехота!», а Юстан и Уграс весело улыбались и махали им руками в ответ.

Отряд прошёл через кучу палаток, и Нед с удивлением увидел возле них женщин, весело машущих руками симпатичным десантникам. Одна из дам бросилась на шею Неда, он автоматически увернулся, и та плюхнулась на Юстана, впившись в него слюнявым поцелуем. Впрочем — арбалетчик был совсем не против и тут же ухватил бабёнку за объёмистый зад, довольно похохатывая и ухая, как птица на болоте.

— Откуда здесь женщины, в лагере? — с ошеломлением спросил Нед у капрала — они что, в солдатах? Служат?

— Нет — усмехнулся Ниом — тут много наёмников, а это их подруги, жёны, дочери. И просто торговки и шлюхи. Они ухаживают за солдатами, а ещё — добивают раненых врагов и собирают трофеи. Странно, да? После Корпуса? У вас там строгость как у монахов Создателя, железная дисциплина, а у нас — вот такой бордель на колёсах. А что поделаешь — такова жизнь. Это нерегулярная пехота, пришлось выгребать все запасы солдат, что есть в королевстве. Без пехоты нельзя, а всю регулярную раздолбал проклятый Хераг — чтоб ему на том свете на демонах кататься! Или они на нём…

— То есть, что — и конники нерегулярная армия? Тоже наёмники? — удивился Нед — откуда они-то взялись?

— Тут такая вещь — в этом бардаке основной костяк — регулярная гвардейская конница — это мы. Нас сняли с обороны столицы. Десять тысяч отборных воинов тяжёлой конницы. И двадцать тысяч иррегулярных конников — это наёмники, основная масса — всадники, которых выделили дворяне, вооружили за свой счёт. Кстати — в пехоте тоже бОльшая часть — эти самые ополченцы.

— Так сколько же всего войска, и сколько каждого рода войск? Сколько составляют ополченцы и сколько регулярные, обученные войска? Я что-то запутался в твоих словах — признался Нед — да, бардак у вас тут…потрясающий.

— Нет — а что ты хотел? Ваш Хеверад военная косточка, служака, а наш генерал Жостар старый пердун, который всю жизнь просидел возле короля, а теперь вот отправился на войну! Надо сказать ему спасибо, что есть хоть какая-то видимость порядка. Что наши солдаты ещё не передрались между собой. Впрочем — время от времени бывают побоища — то из-за баб, то из-за неосторожно сказанного слова. Наёмники не любят регуляров, ополченцы и тех, и других…а если выпить вина, да ещё увидеть вертящую задом бабу…оооо…что бывает. Вчера пятерых повесили — они в драке зарезали сержанта лучников, убили ещё несколько человек. Сегодня отряд наёмников в сто человек ушёл. И не удивлюсь, если они скоро объявятся в рядах врага.

— Ничего себе! Как это — ушёл! — удивился подслушивающий Уграс — а башки им поотрубать? Пустили бы на них кавалерию — того же вашего сержанта — он бы их на пику поднял! Как это так — взяли — и ушли? Что у вас тут творится вообще?!

— Вот то и творится — угрюмо кивнул всадник — бардак, одно слово. Генерал слишком мягкий, нерешительный, тут надо выжигать скверну железной рукой. Если кто-то что-то тут и делает — это наш полковник Броган, он тоже вояка, как и Хеверад. Командует гвардейской кавалерией, но…он в подчинении у Жостара и просто плюнул на всё происходящее. Глушит вино и сидит в палатке с бабами. Он пытался как-то навести порядок, но Жостар блокирует все его попытки поправить положение.

— А ты много знаешь — усмехнулся Нед — для капрала.

— А что, если капрал, так сразу идиот, что ли? Почему я не могу любить свою армейскую службу, переживать за неё? — нахмурился капрал.

— Да я так просто… — улыбнулся Нед — но ты так и не рассказал о численности войска, о составе.

— А это пусть тебе Жостар расскажет — хитро подмигнул капрал — может ты и вправду замаскированный шпион исфирцев. А я тут тебе всё выложу, понимаешь ли.

— А ты и так всё выложил — рассмеялся Нед — вашу армию наш Корпус перемолол бы и не заметил, со всем вашим бардаком и бабами. А может тут у вас и дети болтаются? Не удивился бы.

— Хмм…знаешь — и дети есть — сознался капрал — это не армия, это…это…муравейник какой-то!

— Мда… — покачал головой Нед — вояки…скоро мы дойдём, что ли?

— Да вон уже — видишь, белый шатёр? Вот там генерал Жостар и живёт. Сейчас сдам вас, и повезу нашего вояку к лекарям. Крепко приложился наш сержант, так и не приходит в себя.

— Видать на камень брякнулся — снова вмешался Юстан — я помню, у нас в деревне один парень с коня упал и прямо на булыжник — три дня в беспамятстве лежал, а потом начал заговариваться и умом тронулся…

— И поступил на военную службу, назвавшись Юстаном — под смех товарищей закончил Уграс — то-то я гляжу, с головой у тебя не всё в порядке!

— Болван ты — беззлобно рассмеялся Юстан — это был совсем другой парень, и…

— Тихо, парни — остановил его Нед — стойте здесь и не сильно шумите. Капрал, доложи.

Сунарак исчез за пологом палатки, его не было минуты три, потом он появился, красный, хмурый, и кивком пригласил Неда:

— Заходи! — и тихо добавил — осторожнее в словах…генерал очень, очень зол.

Нед прошёл мимо часовых, неодобрительно осмотревших его внимательным взглядом, перешагнул матерчатый порог шатра и оказался в большом помещении, как две капли воды похожим на ту палатку, в которой жил Хеверад. Да и не удивительно — это стандартный пошив для армии. Единственное отличие — тут всё было пышнее, вычурнее — на полах ковры, у стен полированная, покрытая лаком мебель, в центре стоит стол с выгнутыми ножками, больше подходящий для библиотеки какого-нибудь поместья, чем для походной палатки.

Генерал, седовласый грузный мужчина лет шестидесяти сидел за столом, развалясь в кресле, и с недовольной физиономией обгрызал ножку то ли курицы, то ли какой-то дичины. Когда Нед вошёл, он поднял на него глаза и брезгливо спросил:

— Это ещё что за чучело? Это тот самый сержант корпуса? Распустил их Хеверад! Никакого порядка! Ходит в гражданской одежде, будто так и надо! Я бы такого сержанта выпорол как следует! Доложись, как там тебя — кто такой и зачем здесь? Может ты исфирский шпион?

— Нед Чёрный, сержант, командир группы разведки Корпуса Морской Пехоты! — невозмутимо отрапортовал Нед — направлен полковником Хеверадом для разведки в расположение вашей части. Господин полковник хотел узнать, что за часть здесь расположилась и что от неё ожидать.

— А чем докажешь, что ты сержант Корпуса — недовольно фыркнул генерал — много вас тут, проходимцев, шатается! Где сейчас полковник Хеверад? Где его корпус? Нам доложили, что Корпус разбит Херагом!

— А нам доложили, что ваше войско разбито Херагом — пожал плечами Нед — полковник сейчас в городе Эсткаре, готовится к обороне. Мы же не знали, что это замарское войско, думали враг. Хераг мёртв, как и его армия. Они связались с чёрными магами и активировали какое-то колдовство, которое всех убило.

— Я всегда говорил, что с магами дела иметь нельзя! — довольно кивнул генерал, и сразу как-то помягчел — значит жив Хеверад. Это хорошо. Или ты врёшь? Тогда тебе снесут башку! Кстати — а чего ты напал на нашего сержанта? И на его патруль?

— Хмм…вообще-то это он на нас напал — нахмурился Нед — мы доложились ему, потребовали, чтобы он провёл нас к вам, на доклад. Он отказался это сделать, сказав, что нас повесит. Пришлось выбить из него дурь.

— Это правильно, дурь надо выбивать — ещё более благостно сказал Жостар. Куриная ножка в желудке привела генерала в доброе расположение духа — болван, конечно, этот сержант. Мы вот как сделаем — я отправлю с вами отряд. Если ты не врёшь — отряд вернётся и мы выступим на соединение с Хеверадом. А если врёшь — они отрубят тебе и твоим парням головы. Эй, адъютант — распорядись, чтобы им выдали каких-нибудь лошадей, и пусть едут к Хевераду. Всё, шагай отсюда…пообедать спокойно не дадите.

* * *

Нет, в ночь они не поехали. Переночевали в лагере армии Жостара. И это была странная ночь. Нед уже привык к порядку в Корпусе, потому царящий вокруг хаос его не то что коробил…удивлял, наверное так. Куда-то все шли, перемещались, суетились, горели костры, ходили женщины, предлагая свои услуги солдатам. Юстан и Уграс тут же куда-то исчезли, и появились только через час, довольные и пахнущие благовониями. Следом за ними тихо потянулись и другие разведчики, не пошли только Нед, Арнот и парнишка-проводник, с удивлением разглядывавший происходящее вокруг. Он таращил глаза на размалёванных женщин и в конце концов робко спросил:

— Это что, все армии такие? А кто эти женщины?

— Кхе-кхе — Арнот закашлялся, потом начал смеяться, а после кивнул головой на Неда, и невинно сказал — ты спроси у командира. Он знает. Он тебе всё в подробностях расскажет.

— Мерзавец — хмыкнул Нед, покосившись на Арнота — Арни, вот кто бы рассказал по поводу этих женщин, так это ты! Не тебя ли с Ойдаром возили к лекарю после посещения подобной красотки?

— С Ойдаром — погрустнел Арнот, оглянулся по сторонам, и убедившись, что никто из солдат не слушает, тихо спросил — Нед, а что будем делать с Ойдой? Ты вообще думаешь что-то с ним делать?

— А что я должен сделать — помрачнел Нед — убить его? Выследить, и заставить отдать побрякушки? Что ты предлагаешь сделать?

— Ну…я не знаю — растерялся Арнот — ты умнее меня, ты и решай. Он фактически нас обокрал. А ещё — дезертировал. Кроме того — он ведь знает твою тайну…

— Заткнись! — буркнул Нед, глядя на Итрока, навострившего уши в пяти шагах от них, у костра — не время, и не место это обсуждать. Встретимся мы когда-нибудь с Ойдаром. И тогда я спрошу у него — почему он так с нами поступил. Мир тесен, обязательно встретимся. Командованию сообщать не собираюсь. Сами разберёмся. Надо было всё-таки башку ему снести, когда… Впрочем — тогда бы мы не нашли клад. Это же была его идея. И кроме того — с городом так бы не вышло. Можно сказать — это тоже его заслуга. Тут всё не так просто…Итрок, хватит подслушивать! — Нед повысил голос — про женщин хотел узнать? Арнот тебе расскажет. Он у нас специалист по падшим женщинам. А я спать хочу. Пошёл я в палатку…

Нед нырнул в солдатскую палатку, которую им дали для ночлега, завернулся в грубое солдатское одеяло, пахнущее мылом и шерстью, закрыл глаза, собираясь поспать.

Но сон не шёл. Перед глазами мелькали картинки прошедших дней, мёртвый город, скачущие лошади, размалёванные девки, с вываливающимися из лифа грудями. Эта картина задержалась у него подольше, и он неожиданно почувствовал прилив крови…и вспомнил Санду, свою жену. Жену ли? Перед богами и людьми — жену. А как он сам её ощущает?

Нед покопался в своей памяти, и пришёл к неожиданному выводу — совсем не ощущает себя женатым мужчиной. Ну совсем! А Санда воспринимается как подружка, не более того.

Впрочем — а с чем ему сравнить? Если бы он был раньше женат, тогда бы мог сказать — да, я ощущаю себя так, как и положено женатому мужчине. А сейчас он был просто парнем, который скучал по своей подружке, не более того.

Всё-таки брак предполагает нечто большее, чем простое постельное влечение — например — желание завести детей, свой дом, семью. А у него такого желания точно не было. Он и представить не мог, что вот, родится ребёнок и будет называть его папой! Да и женитьба вышла какая-то…странная. Вроде как силой его затащили в храм Селеры и женили. Нет — ну так-то он был не против, совсем нет. И влюблён в Санду по уши, но…отсюда, по прошествии времени, издалека, всё смотрится как-то иначе. И выходит — его насильно женили? И как к этому теперь относиться?

Интересно, а что там сейчас поделывает Санда? — подумалось ему, и Нед представил, как его жена тоскует, сидя у окна и ожидает своего мужа, воюющего где-то далеко-далеко. Всё-таки хорошо, когда тебя кто-то ждёт дома, волнуется, переживает за тебя…

* * *

— И что — он мне не отец, что ли? — Санда ошеломлённо посмотрела на свою мать, погрузившуюся в причудливое кресло возле камина.

— Хмм…в общем — нет…не отец — потупившись, пояснила госпожа «Нитуль», не глядя на свою дочь — деточка, мне нужно тебе многое рассказать…

— Мама, ты с ума сошла! Как это — не отец? Мне семнадцать лет, и я всё это время жила во лжи?! Папа — совсем мне не папа? И я…да кто я? Кто мой отец? Я сейчас с ума сойду! Вы…ты меня сведёшь с ума!

— Ты высокородная дворянка, одиннадцатого ранга — резко пояснила женщина у окна, обернувшись к своей племяннице — происходишь из рода Броган. Твоя мать — дальняя родственница Брогана Иссарка, одного из глав аристократических домов, управляющих этой страной. А твой приёмный отец — никто. Кондитер. Которому было поручено всё это время заботиться о тебе и о твоей матери. Ему за это хорошо платили, между прочим.

— Кто платил? — угрюмо спросила Санда, до боли сжав в руках кружевной платок, которым она только что вытирала заслезившиеся глаза.

— Тебе пока не надо об этом знать. Очень важные лица платили. Тебя убрали из столицы подальше от любопытных глаз. Вернее — твою мать убрали. А теперь пришло время вызвать тебя из небытия.

— Зачем? Зачем вы меня вызвали из небытия? — холодно осведомилась Санда — я вас не просила об этом!

— В этом мире не все делается так, как мы просим, или желаем — вздохнула женщина — настал момент, когда ты понадобилась в столице. Зачем? Ты узнаешь потом. Вопрос состоит в другом. Твоя мать сообщила мне, что ты состоишь в браке с неким безродным солдатом. Это портит наши планы. Ты должна с ним расстаться.

— С какой стати? — холодно ответила Санда — почему это я должна плясать под вашу музыку? Во-первых он не солдат, а сержант, офицер, во-вторых — я не собираюсь с ним разводиться. По одной простой причине — я его люблю. И не собираюсь менять его ни на кого другого. По крайней мере — пока не полюблю другого. Ваши интриги, которые вы там у меня за спиной строите, интересуют меня не более, чем вода, которой вымыли пол. Вы не можете даже пояснить, зачем я вам понадобилась. С какой стати я буду играть по вашим правилам? Тем более, что я их не знаю…

— Дура! — резко бросила женщина, и её худое, красивое лицо озарилось вспышкой ярости — провинциальная дура! Ты можешь обрести могущество, которое тебе и не снилось! Получить любого мужа, какого захочешь! Богатство, несоизмеримое с тем, что имеют самые богатые люди! И надо всего лишь отказаться от безродного мальчишки, с которым ты всего-то месяц спала! Кстати — твою девственность легко восстановить, и никто не узнает, что тебя имел безродный бродяга! Ты ведь не залетела от него? Нет? Слава богам — хоть на это ума хватило! А займёшь подобающее тебе положение — спи с кем хочешь — хоть с дерьмочистом — королевы выше правил!

— Королевы?! — вытаращила глаза Санда — вы…вы…вы что сейчас сказали?! Королевы?!

— Может не надо пока, Энтана? Девчонка и так ошеломлена, а мы сразу вываливаем на неё столько непонятного…

— Заткнись, Хелга! Нечего её жалеть! Она достаточно взрослая, чтобы отвечать за свои поступки! И насколько я представляю, девица она довольно-таки шустрая и хитрая — вон как обстряпала дело со своим мужем-солдатёшкой, обвела его и всех вас вокруг пальца! Женила его на себе, вас поставила на место, делала всё, что хотела. Так что не надо строить из себя невинную овцу, девочка! Мы намерены вывести тебя в королевы! Трон шатается, король спятил и скоро помрёт, его сын — хилый ублюдок, который боится трона, как огня, королева — тупая подстилка, которую имеют все, кому не лень — она не помеха тому, кто хочет занять трон. И это будешь ты. Ты займёшь трон. По закону трон Замара могут наследовать как мужчины, так и женщины. В истории Замара было немало королев, взошедших на трон. Но для этого тебе нужно расстаться со своим нынешним мужем.

— Я слушаю вас, госпожа Энтана, и никак не могу понять — вы смеетесь, что ли? — растерянно пожала плечами Санда — да с какой стати я вдруг заберусь на трон?! Я — девчонка из провинциального городка на краю света! Пусть даже моя мать и принадлежит к одному из могущественных родов…

— Глупая, ты что, ещё не догадалась? Ты дочь короля! Ты принцесса, Санда! Ты бастард, Иунакона!

— Дай ей попить, Хелга…откашляйся, так, так…не хватало ещё, чтобы тут скончалась от такой великой радости. Да, ты принцесса. Твоя мать была любовницей короля, а как только понесла от него, её быстренько убрали от короля, зафиксировав все нюансы твоего рождения. Твоего «отца» за кругленькую сумму попросили стать женой твоей матери, и…затихнуть, не высовываться до поры, до времени. Вот это время и настало. Кстати, я надеюсь — ты понимаешь, что всё, что мы тут сказали — это не для чужих ушей? Если кто-то чужой узнает о том, что мы тут говорили — я не дам за твою жизнь и дырявого медяка! Теперь ты поняла, почему ты должна развестись со своим безродным жеребцом?

— А с чего вы решили, что он жеребец? — тупо спросила Санда, не в силах прийти в себя после ошеломляющей новости.

— Уверена. В тебе мамашина кровь — она шлюха ещё та, и всегда предпочитала в качестве постельных партнёров бравых офицеров, или вообще портовых грузчиков — лишь бы был настоящим жеребцом.

— Энта, ну зачем? — поморщилась мать Санды — ты лишаешь девочку последних иллюзий…

— И правильно. Нечего смотреть на мир сквозь розовое стекло. Кстати — я сама люблю мужчин и не вижу в этом ничего плохого. Нравы при дворе очень свободные, так что пусть приучается жить в свете, а не по вашим местечковым затхлым, заплесневелым правилам. Сама-то небось соскучилась по светской жизни, по блестящим офицерам, по блеску балов и шумным развлечениям?!

— Не знаю… — пожала плечами Хелга — вначале мне всего этого не хватало…а потом я втянулась, и как будто бы и не жила другой жизнью. И Нитуль не такой уж пентюх. И в постели он совсем неплох. Ну да, у меня были при нём увлечения, но…довольно скромно. Вообще-то я всегда считала супружескую верность пережитком прошлого, ты знаешь, как живут при дворе, не мне тебе рассказывать, но…есть что-то прелестное в местечковой чопорности и строгости нравов. Ну да речь не обо мне. Девочка моя, теперь ты поняла, что твой…Нед мешает твоей блестящей карьере? Что пора избавиться от этого груза? Можешь потом взять его в часовые перед твоей спальней и пусть обслуживает тебя днями и ночами — всем плевать! Но на трон ты должна войти незамужней девственницей. Это закон! И какой болван этот закон придумал — убила бы его! Какая разница — есть у неё девственность, или нет? Как целостность какого-то клочка плоти влияет на то — может ли женщина стать королевой, или нет? Идиоты.

— А как вы устроите, что я не буду числиться замужней женщиной? Имеются записи в храме Селеры, а кроме того — много свидетелей видели нашу свадьбу. А если кто-то узнает?

— Чушь. Записи в храме легко переписываются. Свидетели — забывают то, что видели. Или исчезают, если оказываются глупыми. Или слишком жадными. Не заморачивайся на этот счёт. Главное — чтобы ты вела себя правильно. Понимаешь?

— Понимаю — медленно, растягивая слова ответила Санда — в общем-то я согласна…но…я всё равно потом выйду замуж за Неда. Я хочу его, и только его.

— Согласна — кивнула головой Энтона — потом — делай что хочешь. Но пока ты не коронуешься, как королева — будешь выполнять все наши приказы. Поняла?

— Поняла…

— А раз поняла — иди к себе в комнату и переоденься. Скоро мы поедем к господину Брогану Иссарку и представим тебя, как претендентку на трон. Он уже предупреждён о твоём приезде. Он тебя и вызвал сюда. Это он оплачивал все эти годы твоё содержание.

Санда поднялась с кресла и покорно побрела через огромную комнату, украшенную золочёнными барельефами. Уже у выхода, она внезапно обернулась и тихо спросила:

— Скажите…а папу…господина Нитуль я когда-нибудь увижу? Что будет с ним?

Женщины молча смотрели на неё пустыми глазами, потом Энтана холодно ответила:

— Тебе какая разница, что с ним будет? Он тебе чужой, забудь о нём. Он получил свои деньги, выполнил то, что ему поручили и будет вознаграждён по заслугам. Больше ты его не увидишь. Иди, и готовься к встрече с вельможей. Хватит глупых вопросов.

Санда вышла в коридор, каблучки туфель простучали по навощённому паркету и скоро эхо её поступи затихло, потерявшись в анфиладах комнат. Женщины посидели молча какое-то время, потом Хелга коротко спросила:

— Как ты собираешься это устроить? Яд?

— Зачем? Он на войне, а на войне, бывает, убивают — усмехнулась Энтана — вот дурочка — потом она замуж за него выйдет! На кой демон она нужна, если выйдет замуж за того, за кого хочет! Нет, дорогуша, ты выйдешь за того, за кого надо нам. И это не обсуждается. Этот солдафон не должен вернуться с войны. И не вернётся. Это говорю я, Энтана Броган! А я не бросаю слов на ветер!

* * *

Улицы города уже очистили от мертвых тел, но цепи солдат, таскающих и сбрасывающих в реку трупы, не заканчивались. Всё это было похоже на то, как если бы вереницы муравьёв тащили из муравейника своих мёртвых собратьев.

Сопровождающие Неда солдаты были бледны, как полотно. Все молчали, и лишь внимательно наблюдали за происходящим. Одно дело, когда тебе расскажут о каком-то странном и страшном явлении, и другое — когда видишь это своими глазами.

Разговоры притихли, никто не улыбался, никто не говорил ни слова. Притихли даже хулиганистые Юстан и Уграс, угрюмо глядевшие на торжество Смерти.

— Рыбы и раки будут очень жирными — нарушил молчание один из солдат, седой усатый капрал с рассечённой шрамом губой — кто же тут у вас так постарался?

— Кто бы ни был — нам на него молиться надо! — заметил Арнот, глядя куда-то вдаль — он спас нам жизнь. Представляешь, сколько наших полегло бы во время штурма?

— Да я согласен, чего уж там — пожал плечами капрал — если бы можно было ТАК уничтожать всех врагов, что встали перед нами, служба превратилась бы не в службу, а в лёгкую прогулку. Увидел супостатов, ррраз! И нет врага. Одни куски валяются. Нам бы такого кудесника, чтобы всегда был при армии.

— В армии не любят магов — покосился на капрала Нед.

— Да плевать — кто там чего не любит — капрал и действительно сплюнул, да так ловко, что попал в валяющийся у дороги исфирский шлем будто из арбалета — я хочу выжить. И он — хочет выжить. И он, и вон тот придурок — мы хотим вернуться к нашим бабам, детям, потратить заработанные деньги — ради этого мы готовы пойти на поклон хоть к демонам!

— Неужто к демонам? — не поверил Нед — поклоняться тёмным силам? Разве это правильно?

— Молодой ты ещё — усмехнулся капрал — нет ничего тёмного и светлого. Есть люди, которые используют что-то в своих целях. И если цели эти светлые — тогда можно использовать что угодно. У меня был хороший наставник, жрец храма Создателя. Так вот он говорил — нет на свете ничего однозначного. Например — накормить голодных детей мясом коровы — это благое дело. А вот что об этом думает корова? У неё кто-нибудь спросил? А что касается магов — да завидуют им все, потому и не любят. Особенно чёрных магов. Только им, надо признать, на это плевать. Более высокомерных типов я не видал — усмехнулся мужчина — скоро приедем? Мне уже надоело болтаться в седле, да и жрать охота.

— Если всё так, как нам сказали у ворот — мы уже почти приехали. Вон, видишь тот дом? Это резиденция полковника. Флаг над ней видишь? То-то и оно.

— Воняет как — пожаловался молодой солдат из армии Жостара и демонстративно зажал нос, уберегая его от лёгкого ветерка, тянущего с реки. Этот ветерок пах тленом, смертью и разложением…

— Не нравится? — усмехнулся капрал — нюхай, нюхай! Вот так ты будешь вонять, когда сдохнешь! Не нравится? Все там будем…запоминай запах войны. Ты думал, что война пахнет благовониями? Вот как она пахнет.

— А чего я-то? — обиделся парень — может, я тебя ещё переживу!

— Может, и переживёшь — легко согласился капрал — война она такая. Опытный, старый боец может погибнуть от случайно прилетевшей стрелы, а какой-нибудь молодой дебил будет жить, залазить на баб, гадить и жрать в три горла. На то она и война.

— Злой ты, Будрас! — обиделся парень, и придержав лошадь отстал от капрала на корпус лошади. Тот покосился на «дезертира», и с усмешкой сказал:

— Не нравится правда, да? А кому она понравится? Все мы по краю ходим, сегодня жив, а завтра нет. Слушай — это не полковник вон там, на лестнице? Точно! Я его в столице, на параде видел — несколько лет назад. Глянь — совсем почти не изменился! Настоящий вояка!

Нед не ответил. Он смотрел на полковника, на тех, кто стоял рядом с ним и думал о том, как ему ускользнуть от встречи с человеком в белом наряде мага, стоящим возле полковника. Был один способ, но Нед его ещё не пробовал…

— Арни! Арни! — шепнул Нед приятелю, наклонившись к его уху — веди отряд. Мне надо быстренько кое-куда отлучиться. Придумай чего-нибудь, ладно?

— Ты чего? Кто будет докладывать полковнику, я, что ли? — испугался Арнот.

— Доложишь, демон тебя задери! — рассердился Нед — видишь мага с ним рядом? Вот!

— Вижу…вон что ты задумал. А что, они могут?…

— Веди, говорю! — Нед потянул узду и конь послушно осадил назад, под недоумёнными взглядами спутников. Арнот тут же громко сказал:

— За мной, ребята! Сержант по нужде захотел, живот прихватило. Скоро подъедет. Он приказал мне представить вас полковнику. Все за мной!

Притормозивший отряд снова двинулся вперёд, цокая подковами по булыжной мостовой, «украшенной» тёмно-багровыми пятнами и непонятного вида сгустками и кусочками плоти, а Нед пустил коня рысью, болтаясь в седле, как мешок с зерном — его опыт езды на лошади ограничивался этим днём, да воспоминаниями Чёрного, смутно всплывающими в голове Неда.

Длинный кривой переулок вывел Неда к городской стене. Дома возле неё были пусты и молча смотрели на человека чёрными глазницами маленьких окошек, заляпанных изнутри чем-то липким. Нед слез с седла, привязал лошадь к перилам крыльца одного из домов, и зашёл за угол, выбирая укромное место, чтобы никто ему не помешал. Зашёл — увидел в углу скорченный труп человека, на котором сидели зелёные мухи, деловито заползающие ему в рот и нос. Неда чуть не вытошнило, и он поспешно ретировался к лошади, решив сделать дело здесь.

То, что он хотел сделать, надо было сделать уже давно, но Нед всё время откладывал, сам не знал почему. Может боялся? Не был уверен в своих силах? А может ему было просто неприятно? Ну, кому приятно пускать себе кровь? В любом случае — откладывать было нельзя. Или сделать, или ударяться в бега, как этот демонов Ойдар.

Нед вынул из ножен Левый, затрепетавший в предвкушении крови, и помедлив секунду, решительно полоснул себя по руке кончиком меча. Кровь крупными каплями закапала на камни мостовой, а Нед затянул заклинание — сложное, многословное. Он уже не раз тренировался в произношении этого заклятия, но до сих пор так и не решился совершить задуманное, пока совсем уж не припёрло.

Заклинание скрывало ауру человека. Вернее так — оно её подменяло. Но плохо было то, что сам Нед до сих пор не умел видеть чужие ауры, как не мог увидеть и свою. Этому нужно было учиться, тренироваться, настраивать своё магическое зрение, а учить-то его было некому. В арсенале Чёрного таких знаний почему-то не было. Впрочем — может и были, но пока ещё не всплыли из закромов мозга. Значит — он не мог определить — скрыл ауру, или нет. И тут уже вариантов быть не могло — если не скрыл, маг мгновенно его раскусит и тогда…тогда только бежать. Если скрыл — жить дальше, как и жил, пряча свои способности до того момента, пока…пока что? А вот это Нед не знал. И знать не хотел. Он вообще не хотел раскрываться. Зачем ему это? Зачем навлекать на себя неопределённую опасность?

Закончив читать заклинание, Нед наскоро перетянул оторванной от куска ткани полоской свою рану, уже начавшую заживать — восстановление у него происходило гораздо быстрее, чем у обычного человека (спасибо демонам!) — уселся в седло и пустил лошадь рысью.

Возле лестницы особняка скопилось уже несколько сотен солдат Корпуса, внимательно наблюдавших за тем, как полковник разговаривает с отрядом разведчиков и прибывшими с ними чужаками.

— Вот он! Вот он, скачет! — крикнул кто-то из толпы, и все обернулись на Неда, отчего тот невольно похолодел внутри, напрягшись, будто сейчас его будут судить. Уж очень Нед не любил всеобщего внимания к своей скромной персоне. Когда он привлекал к себе излишнее внимание, заканчивалось это всегда не очень хорошо…по крайней мере Нед так думал.

Бросив повод Итроку, Нед прошёл через расступившуюся толпу, и отдав воинский салют, доложил:

— Господин полковник! Ваше задание выполнено. Принадлежность чужого войска установлена. Это армия генерала Жостара. Доклад окончен.

— Мне уже доложили — улыбнулся полковник — молодец сержант! Зарагор, ты посмотри, какие у нас солдаты! Чудо, а не солдаты! Разве можно с такими проиграть войну?!

— Славься, Корпус! Славься! — завопили солдаты вокруг, и начали хлопать по плечу новоприбывших солдат, отчего те покачивались, как под порывами ветра — привет, братцы! Наконец-то! Теперь будет полегче!

— Вижу, какие солдаты — неопределённо проворчал маг в белой одежде, глава агары Корпуса, и вгляделся в глаза Неда. У того всё похолодело внутри — вот, сейчас! Сейчас маг скажет: «Попался! Так это ты сотворил такое с городом?!»

Нед включил мыслеслух и внимательно прислушался к мыслям мага. Тот стоял от него в нескольких шагах, потому слышимость была не очень хорошей, тем более что рядом стоящие солдаты мешали слушать как следует:

«Молодой парнишка…спину ломит, старею, что ли? Сегодня надо отдохнуть… …парень любимчик полковника, и чего особенного? Чего он так его нахваливает…солдафоны есть солдафоны. Молодой, тупой, как все они, вояки… …хорошо, что Жостар пришёл, интересно — кто у них глава агары? Битунас? Или Породар? Пить хочется…надо вина разбавить. Интересно всё-таки, что тут случилось? Надо бы этого парня допросить, что ли…впрочем — чего от него добьёшься — только глянуть на его простодушную рожу…деревенщина неотёсанная!»

У Неда будто упал с плеч огромный груз. Он глубоко и прерывисто задышал, обнаружив, что всё это время стоял не дыша, ожидая, что подумает маг, сумеет ли он раскрыть его маскировку. Не сумел! Внутри всё пело, хотелось плоясать на месте и покрасневшее лицо Неда расплылось в дурацкой улыбке, что привело Зарагора в её более дурное расположение духа. Маг повернулся и зашагал в дом, сказав полковнику, что изнемогает от жажды.

— Нед, дружище! — откуда-то налетел Жересар и сграбастав Неда в медвежьи объятья, потащил его в сторону — пошли к нам! Ребята будут очень рады! Господин полковник, я забираю у вас сержанта до завтрашнего дня для лечебных процедур! — Жересар незаметно подмигнул Хевераду, и тот ухмыльнулся:

— Забирай. Лечи. Три дня отпуска ему и его команде! Ешьте, пейте, отдыхайте — освобождаю вас от всех нарядов! А вы чего тут столпились?! Ну-ка, работать! Чистить город! Нам тут ещё жить, парни. Давайте, давайте, не ленитесь! А вы — он обратился к чужакам из армии Жостара — со мной. Я сейчас напишу послание генералу, сегодня ночуете здесь, а утром в путь. Пусть срочно выходит к нам.

Нед оглянулся, ему показалось как будто кто-то смотрит в спину, и обнаружил парнишку-проводника, потерянно стоявшего посреди улицы. У Неда сжалось сердце — тот был таким потерянным, таким одиноким — как он сам, когда-то. Нед остановился, высвободившись из-под могучей руки Жересара, и махнул рукой:

— Эй, Итрок, пошли с нами! Айда, скорее! — и добавил для Жересара — хороший парнишка. Сирота. Прижился в отряде. Не против, если он пойдёт с нами? Ему некуда пойти…совсем.

— Да пусть идёт! — прогудел Жересар, и усмехнувшись, добавил — себя подобрал? Ну, ну…почему и нет? Пошли, ребята! Мои парни там обед сготовили — мы забрали себе хороший дом, там запасов жратвы, выпивки — на сто лет! Только тсссс! А то пронюхает офицерьё, попытаются лекарей выжить! Наши там уже пируют вовсю, празднуют победу! Идём, скорее!

И мужчины, улыбаясь, быстро пошли по улице, вышли на городскую площадь и углубились в лабиринт улиц. Позади Неда цокала копытами лошадь, которую он вёл под уздцы, а рядом вприпрыжку бежал Итрок, придерживая новый лук, который он подобрал возле одного из домов.

Лук был здоровенный, мощный, и Нед усмехаясь думал над тем — как парнишка будет его натягивать. Впрочем — скоро эти мысли вытеснили думки о предстоящем обеде, встрече с друзьями — сыновьями Жересара, а ещё — радостные мысли о том, что он решил одну из самых насущных проблем за последние месяцы — скрыл свои способности от чужих глаз. Теперь всё будет хорошо. Очень хорошо!