Смог сидел на горе и смотрел вниз, на острые зазубренные скалы, которые торчали из глубокого снега. Логово Смога находилось на недосягаемой высоте. Серое безмолвие, мягкое, обволакивающее дремой. Серое – потому что сумерки и снег. Два маленьких солнца заходили за линию горизонта и там, где они готовились улечься на покой, облака расступились и окрасили узкую полосу фиолетового неба нежным малиновым светом.

Планета Драконов по праву могла называться планетой Смога – он являлся здесь самым главным и старым среди всех остальных своих сородичей. Смог вспоминал, он обдумывал свои мемуары, которые регулярно записывались с его слов волшебным самописным пером в магическую книгу.

Драконы – раса вымирающая. Очень давно они скитались по пустоте Космоса, жили и на Земле, сражались с рыцарями и таскали овец у крестьян. Иногда похищали принцесс – для того, чтобы очередной простодушный рыцарь пришел во имя спасения. Принцессы были красивые, но глупые. Идеалом их были рыцари на белом коне. Рыцари же попадались разные. Иногда это были красавцы, иногда – неотесанные чурбаны и пивные бочки, гуляки и выпивохи. И если принцессы иногда мылись в своих замках или башнях, куда особо строптивых закрывали строгие отцы-короли, то рыцари плохо пахли. Они таскали свои дурацкие доспехи, снимали их редко, так как все время дрались на каких-нибудь турнирах. И на пирах ходили под себя, а памперсов тогда не было.

Дурные нравы и ужасные манеры правили тогда обществом. Рыцари пьянствовали и охотились. А когда приходила пора жениться – оказывалось, что очередная дама сердца в лапах у дракона. Смог был эстетом, хоть и драконом. Он даже чистил зубы и полоскал рот, съев очередного рыцаря. Чтобы рыцари не так воняли – Смог поджаривал их пламенем из пасти. Принцесс он тоже ел, но только самых глупых, толстых и конопатых – попадались такие. Они, как правило, докучали ему пустой болтовней.

Когда поголовье овец, принцесс и рыцарей резко снизилось, когда церковь объявила драконов исчадиями Зла и воплощениями дьявола – драконы стали покидать Землю. Разведчики сообщали, что есть подходящая планета, где достаточно запасов платины для катализа огня – именно так драконы добывали пламя, которым поджаривали себе пищу, что кроме большого запаса животных, очень похожих на вкусных земных овец особой фауны там не числится, что глупых рыцарей нет совсем, а принцесс там практически не встречается. Драконы начали улетать и обосновываться. Планета их вполне устроила. И только Смог переселился в заповедник, он за тысячи лет привык к Земле и не мог ее покинуть.

Впрочем, вся семья Смога – жена Драга и девять детей перелетели на Планету Драконов. Смог изредка навещал их, обещал перебраться насовсем.

Вся проблема состояла в том, что на планете Драконов Смогу с его мощным интеллектом, хитростью и умом было банально скучно. В заповеднике ему нашлось дело. Он охранял сокровища одного могущественного волшебника, который давно сгинул в иные миры, но строго наказал Смогу охранять сокровища и ежемесячно из какого-то там измерения кредиты поступали на банковскую карту Волшебного леса. Иногда Смог принимал облик человека и тогда с местным военкомом Змейго Рынычем (или без церемоний – Горынычем), тоже драконом они отправлялись на рыбалку. Или же бродили по лесу с ружьишками, в болотных сапогах, стреляя диких уток. Потом либо варили уху в котелке и смотрели на закаты, либо поджаривали дичь на вертеле и употребляли водочку, обсуждая при этом аэродинамику и философию.

Горыныч читал по памяти «Трактат о правилах захода на посадку для пернатых змеев в тяжелых метеоусловиях», Смог рассказывал анекдоты. Ах, какое это было замечательное время! А когда они напивались до определенной степени – тема беседы меняла направление и говорили о религии. Даже не совсем о религии, больше о проблемах культурологии, о культах и традициях разных народов. Змейго Рыныч не любил церковь, как институт догматический и путанный. Он всегда утверждал, что личный опыт важнее абстрактной веры. Смог считал это гордыней и апеллировал к опыту философа Канта и духовидца Сведенборга. Вспоминал он и таких людей, как Яков Бёме, а так же вымышленного Хому Брута. Для Смога сам спор был квинтэссенцией истины и отвлекал от тяжелых мыслей о семье, детях-балбесах, которых надо женить и выдать замуж, о сокровищах, которые надо охранять.

Змейго стоял у истоков формирования ООО «У.З.Н.А.Л.», когда расплавившийся реактор пробил дыру в иное измерение и сформировался паранормальный заповедник нечистой силы. Змейго послали ликвидировать последствия, как военкома вверенной ему территории – деревни Чертополохино, которая стояла на самой опушке Спящего леса, после чего он постепенно мутировал в дракона. Реактор это построили физики-ядерщики, начали они строить и город, РАН выделила деньги… Только получилось как всегда. Обычная халатность. Поговаривали, что не обошлось без вмешательства Серых, которые были в плотных отношениях с директором института ядерной физики. Реактор рванул, пронзил пространство и время. Город в одночасье осыпался битой штукатуркой и обратился в пыльную труху. Так и появился Волшебный лес, от Чертополохино осталась только одна избушка, которую местные шутники прозвали «ИМХО», изначально это была таверна ролевиков с забавным названием «Добрый гадкий муж», позже её превратили штаб по ликвидации, а ныне это было место сборища нечистой силы.

Айнгардиане взяли местность под свой контроль, оставшихся жителей пристроили на работу. Так Горыныч и обрел новую должность. С призывниками был строг, а призывники требовались для местного гарнизона по охране территории. Дружил Горыныч только с Синей ведьмой да Смогом. Так продолжалось довольно долго, пока не появился откос Бард – бездельник и тунеядец, студент-медик, которого отчислили из одного престижного вуза за неуспеваемость. Целыми днями он бродил по лесу и играл на гитаре, распевая похабные песни на латыни. Из каких краев появился этот дуролом – никто не знал, но ночью Бард устраивал распутные оргии с несознательными молодыми ведьмами. Общественность обратилась к Абраму – чтобы тот надавил авторитетом и призвал для перевоспитания. Но Бард предъявил пачку справок от медслужбы – с грозными печатями и подписями известных Иерархов. Он считался непризывным, хотя Горыныч знал, что все это обман и запудривание мозгов, но против Иерархии он был бессилен.

Альг, как куратор региона от айнгардиан, очень удивился, узнав про справочную систему Барда, пообещал узнать о ее происхождении. Справки оказались поддельными, и Бард грустно отправился собирать вещи, он готовился для явки на призывной пункт, но вдруг неожиданно упал со шкафа, сломал левую руку и получил отсрочку. На гитаре он уже не играл – не мог, притих, удалился на окраины леса, иногда появлялся в таверне и пил там пиво. За подделку документов наказание простое – утраивался срок службы в гарнизоне. Это девять лет. Служить такое продолжительное время Барду совсем не хотелось. Гораздо интереснее тусоваться с ведьмами и играть на гитаре. Отсрочка заканчивалась, рука практически срослась, Бард мрачнел. Пиво разгоняло тяжелые мысли о глупой и скучной службе, но ненадолго. Случай подвернулся сам собой. Админ, хозяин Волшебного леса на честной пирушке по поводу праздника урожая золотых желудей, будучи в подпитии поспорил со Смогом. Смог доказывал свою могущественность и неуязвимость, рассказывал всем о древности драконьей расы. Присутствовал там и Змейго Рыныч, который к этому времени уже мог только кивать головой и со всем соглашаться.

Админ написал совершенно дурацкий, как колпак шута указ, что тому, кто убьет Смога присваиваются права рыцаря с пожизненной рентой от сгинувшего волшебника и сокровища Смога. Смог тоже был пьян в хлам и написал приложение к указу в виде расписки-завещания. «Сим манускриптом завещаю…» Ну и лапу приложил. Хотя все это – и указ, и расписка противоречили местному законодательству. Смог, как один из последних на Земле драконов строго охранялся. Сокровища принадлежали волшебнику, который хоть и исчез, но существовал в другом мире и Смог не мог ими распоряжаться. Это не совсем понятно с точки зрения обычного закона, но в Волшебном лесу порядки отличались от законов человеческих.

Бард присутствовал на вечеринке, указу он очень обрадовался и решил ликвидировать Смога, чтобы откосить, таким образом, от службы в гарнизоне. Бард отправился к Синей ведьме, там за определенную мзду он получил простенький набор странствующего рыцаря и комплект защитных заклинаний – чтобы не превратиться самому в дракона после того, как он убьет Смога. Ведьма не верила, что Бард сможет убить такого могущественного зверя, как Смог.

После полученных инструкций, Бард пошел к пещере, самым наглым образом разбудив Смога пением студенческого гимна «Гаудеамус». Смог выполз наружу, зевнул, потом чихнул и с удивлением уставился на балбеса с мечом. Бард изложил концепцию, обозвал Смога глистом в скафандре и еще нелестными эпитетами на латыни. Дракон по Правилам боя начал вещать всякие грозные изречения и объяснять горе-рыцарю, что меч у него – дешевая китайская подделка и сам он трус и ничего у него не выйдет. Бард продемонстрировал амулет от Синей ведьмы – флакон с духом Ночной Пыли и защитным заклинанием. Смог смутился, но виду не подал. Он продолжал расписывать Барду его перспективы и пугал мутацией хромосом, приводил в пример Горыныча, рассказывал про драконью чешую. Бард матерился и размахивал мечом и показывал дракону неприличные жесты и конфигурации из трех пальцев. Смог дышал сизым дымом и расправлял крылья.

Все это происходило не случайно. Так гласили неписаные правила, составленные в Стародавние времена. Дракон Смог усыплял бдительность и тем временем пытался накопить водорода для удара, чтобы испепелить наглеца. Только водорода не было, а вчерашний перегар и кислая отрыжка гореть совсем не хотели. Наконец, Смог взлетел, он решил рухнуть сверху и смять Барда когтями, ошеломить ударом мощного хвоста.

Дракона слегка тошнило, и летал он зигзагами – после вчерашнего, к тому же у него немного болела голова. Так Барду и удалось нанести тот удар мечом. Смог тут же мимикрировал – сработал древний рефлекс. Дракон исчез в видимом диапазоне, а так, как он еще и обладал способностью антропоморфной трансформации – попросту превратился в человека. В кустах Смог засыпал рану, откуда хлестала зеленая кровь, волшебным порошком, выкурил для снятия стресса сигару и пошел жаловаться Рынычу. Про вчерашний указ и свою расписку похмельный дракон ничего не помнил. А к Змейго он отправился как к лучшему другу – хоть и мутанту, но дракону и егерю – по совместительству.

– Представляешь, Рыныч, накинулся волосатик с мечом… Меня, самого старого дракона на планете…

Горыныч разливал в граненые стаканы водку и резал докторскую колбасу, доставал из банки огурцы, раскладывая их на тарелке.

– Представляю. Ты помнишь, как приложение к указу составил?

– К какому еще указу?

– Понятно. Хорошая болезнь – склероз. Ничего не болит, с утра – новости. Давай выпьем!

Они пили и закусывали, Горыныч изложил содержание прощедшего праздника, после чего они начали решать – что делать с наглым студентом:

– Ты понимаешь, что будет, если там – Змейго указал крючковатым перепончатым пальцем в потолок – узнают о нарушениях.

– Что? – прошипел Смог и округлил глаза.

– Разгонят нас к Матрёниной фене… Столько законов нарушили. Я почти уверен, что прилетит инспекция по контактам. И Альга тоже могут наказать. Служебное несоответствие, ууу… брат, такая штука…

– Альг тут при чем? Админ намутил. И не к Матрёне, а к едрёне…

– А ты продолжил. И я его теперь призвать не могу, этого Барда. Такая вот балалайка!

– Подожди… Почему не можешь? Я же живой и живее всех живых. Как этот… как Ленин! Который Ульянов-Бланк!

– Тьфу ты! Потому что это юридический нонсенс.

– Что живой? Ну, ты даешь! А еще друг! Вспомни, нет, ты вспомни, что в таких случаях говорил Сократ… Или Аристотель?

– Да я не про это! Про то, что исчезнуть тебе надо. На время, к своим податься надоть пока тут всё поутихнет.

– Я не могу! А сокровища? Мне ж волшебник за нарушение договора яйца дракона оторвет!

– Не оторвет, ты не говорил в договоре, на какой планете будешь эти сокровища хранить. А кредиты будут на карту капать. Потом и получишь, с процентами.

– Грандиозно! За тебя, друг!

Драконы опять звякнули тарой, закусили. Смог икнул и сказал:

– Получается, ты этого чудака призвать к ответу не сможешь…

– Почему? Еще как смогу. Охота без лицензии запрещена. Можно ведь признать нападение на тебя охотой? Я ведь егерь, ведь так?

– Нельзя, мы вели прения и пререкались.

– По Правилам?

– Да … – вздохнул Смог – получается не охота, а поединок. И он вроде как победил, клизма латинская.

– Плечо не болит?

– Нет, я его порошком засыпал, регенерация хорошая.

– Придумал я, как нам все исправить. Есть у меня грамота одна, свиток древний. Сказано там о том, что открывает она какой – то телепорт… – шепотом сказал Горыныч.

– И что?

– Ницше… тьфу ты… ничто то есть! Альг мне наказал его спрятать подальше. Вот и пошлю тебя с миссией – запрячь свиток в свой сундук и мотай на историческую планету, к родственникам. А Барду мы морок нашлем, будто не пререкался он с тобой, и поединка никакого не было, а пришел к пещере и удар нанес острым предметом, похожим на меч. Тут я его за незаконный поруб крыльев и охоту упеку на сверхсрочную. Или сдам Гардерам – на выбор. Они его надолго посадят.

– Титанически! А почему – похожим на меч? Он же с мечом пришел…

– Ты еще скажи – с «шмайсером» или Калашниковым. Предмет мы обыграем в протоколе как угодно, потом – хоть под охотничью секиру сечевого стрельца – есть у меня в сарае такая, я ей дрова для камина рублю. А меч – это ж боевое оружие рыцарское. Да еще будут разбирать – где он меч добыл и пойдет телега с оглоблями и вилами… Нет, не надо. Предмет, похожий на меч – это еще не меч. Так же, что и кусок желтого металла – это еще не золотая монета.

– Это ты к чему?

– К тому, что перед вылетом заполнишь таможенную декларацию. Там клад твоего волшебника означим как руду для алхимии. А тебя оформим как Хранителя-алхимика. Иначе из У. З. Н.А.Л. а не выпустят.

– А так – не узнают, – подмигнул Смог, жуя огурец.

– Превратишься в алхимика, а как за границу выйдешь, там, на опушке леса и в дракона обернешься. Сундук в зубы и вперед.

– А как я сундук потащу на кордон? Он тяжелый. Тут же гравитация – не открытый космос.

– Транспорт выделю. Есть у меня ковер-самолет. Допрет он тебе сундук до места, там разгрузишь, свистнешь – ковер ко мне и прилетит. А дальше – не обессудьте, своим ходом: через тернии – к звездам. Только сбереги мне свиток. Он важный очень. Отдавать его нельзя никому, кроме Альга и меня. Кто бы ни появился! Как мне сообщили – ищет его баба одна. Черной Королевой называют. Найдет – всем беда будет.

– Не бойся, Абрамыч… то есть Рыныч, не подведу! Давай собираться… Нет, давай споем – на дорожку…

– Запевай… Я в весеннем лесу… пил березовый сок…

Когда они допели про окурки, океан и ненаглядную певунью – уже совсем стемнело. И сборы прошли почти незаметно. Гардеры – охрана кордона – пропустили веселого алхимика с ковром самолетом и полным сундуком какой-то желтоватой грязи. Алхимик пел песни и матерился по-латински. Горыныч, сопровождавший его, дохнул на гардера перегаром и загадочно сказал:

– Это особо важный персонаж. Курьер Иерархии. Следует за кордон, вот пропуск.

– Что в сундуке?

– Межпланетная дрянь для утилизации. Вот извольте осмотреть разрешение.

Стражники пожали плечами и расступились. Руки держали на кобурах с бластерами, но Рыныч был тут в авторитете – его хорошо знали и уважали.

Так Смог оказался на планете Драконов. Он скучал, но верно нес службу. Пристроил детей в хорошие, старинные семьи. Места для каменных гнезд – пещер здесь хватало. Появились внуки – их приводила Драга, жена Смога и громадная пещера наполнялась веселой возней и шумом дракончиков. Посещали и дети, но у Смога все больше портился характер. Он скучал без веселых праздников, Рыныча, чая Синей ведьмы. Без посиделок у костра, споров, философии, рыбалки, охоты, грибных дождей. Без шуршащей под лапами осенней листвы, без пива и многих интересных вещей, которые проходили без него в заповеднике паранормальных явлений.

Спасали мемуары и мечты. Драконы тоже мечтают иногда. Мечталось о том, когда он попробует вернуться на Землю. Но для этого надо дождаться истечения договора с волшебником о хранении сокровищ. Срок истекал в ближайшую пятницу, 13 октября. Смог ждал. Свиток Телепорта он решил вернуть при встрече Змейго или отдать Альгу при встрече. Свиток ведь не сундук, его и с собой можно взять.

И вот теперь он сидел и смотрел на скалы в снегу. Туда, на площадку перед скалами и упала падающая звезда. Это приземлился Альг на своем веселом Корабле. Смог сразу узнал их. Появление представителя косморазведки здесь означало что-то очень важное, это умный дракон понял сразу и расправив крылья начал планировать вниз.

– Смог, привет дружище!

– Альг? C чем пожаловал? – Смог сложил крылья, приземлившись перед Кораблем.

– Ты меня как-то неприветливо встречаешь. Что так?

– Да так, тоска черная. На Землю хочу.

– Хочешь на Землю? А что там делать? На Земле сейчас такая ерунда начинается – лучше не соваться.

– Какая еще ерунда?

– Смог, времени мало, я за свитком Телепорта. Его надо срочно спрятать подальше отсюда.

– Темнишь? Свиток здесь надежнее чем где бы то ни было.

Альг нахмурился. Затем сказал:

– Свиток давай! Быстро.

– Я думаю, что нам надо подождать немного. Совсем немного.

– Чего ждать? Я не понимаю тебя, дракон.

– Тут и понимать нечего. В твоем положении ничего другого не остается, как малость повременить. – И Смог дохнул на Альга. Не огнем. Леденящим холодом.

Закружила метель, завыла неведомо откуда взявшаяся буря. Альга и Корабль сковало льдом и они застыли в Вечности, в холодном безмолвии планеты Драконов.

– Вот так-то лучше, – сказал Смог и, подняв голову, обратил свой змеиный взгляд в фиолетово-черное небо. – Великий Космос! Сколько звезд. Ну, где же ты, шаман? Я сделал свою работу. Тебе остается только взять их, вернуть Корабль на стоянку и это… тело тоже. И свиток этот, сдать бы его куда надо, от соблазна подальше. Нам, драконам, ваши тайны ни к чему, своих проблем хватает.

– С кем говоришь, Смог? Фейя, дракон! Сата Саноа рллиу Коло! – прозвучало с неба.

– С тобой, шаман! Фейя, айнгардианин! Вот теперь все по правилам! Сирлей ата Тагирлеу Тара! Сагора зау, гар кухбао.

Корабль просвистел метеором и опустился на шупальца-лепестки. Дверь распахнулась, и Альг сбежал по трапу. Он улыбался.

– Ты я вижу, уже повязал оборотня?

– Да, заморожена она. Корабль тоже… пришлось.

– Что, неужели сама прилетела? Я думал – пошлет кого.

– Сама, ведьма. Корабль этот с Моря Кризисов, там плантация вроде. Только не проведешь старого дракона. Поздороваться забыла. А ведь главное в общении с любой расой – это вежливость и знание традиций. Сам повезешь или вызвать Стражников?

– Вызывай, пусть корабль отбуксируют на Луну. А ведьму я отвезу, в морозильном трюме. Тебе сколько тут еще куковать?

– До пятницы. Договор истекает и я свободен.

– Сегодня среда. Думаю, скоро опять на охоту будешь ходить с Горынычем. Корабль, ведьму грузи в холодильник. И выпусти землян, где они еще такое увидят.

– Да, начальник. – Корабль осветил глыбу льда лучом и, через несколько секунд она исчезла в недрах его широкого брюха. Там помещался трюм. По трапу спустилась Мэллори, Даккон, Тяжелый Док в доспехах, Джул, Ветерок и Тень.

– Это кто пожаловал и зачем? – спросил Смог, оглядывая пришельцев.

– Это группа поддержки, – ответил Даккон. – Приветствую, Смог. Мы не знаем, зачем здесь. Сказали – так надо.

– Привет, дракончик. Альг объяснит, раз надо.

– Да, объясню. – отозвался Альг, поправив шлем и что-то переключил на нем. – Свиток возьмет один из вас, и до возвращения в У. З. Н.А.Л., вы будете передавать Свиток друг другу, когда он скажет определенное слово. Свиток этот – артефакт очень умный, можно сказать искусственный интеллект, который вложили в него разработчики, развит не по годам. Основной момент его болтовни – он, как телевизор со спутниковыми каналами, вовремя надо переключать. На этом построена защита Свитка – он ловит собеседника, гипнотизирует его, заговаривает зубы и открывает или не открывает сегмент кода доступа. Конечно, устойчивый разум, например айнгардианин или демон, или такое Древнее существо, как Арг, ну или драконы могут слушать его болтологию и выуживать нужные части речи. Но это не мое дело. Я буду Кораблем управлять.

– Как мы поймем – что он хотел нам сказать? Что это именно то самое, что нам нужно? – спросил Даккон. – И что потом с этим самым словом делать? И что он обычно рассказывает, ну, на какую тему?

– Первая мысль, которая придет тебе в голову и будет ответом на твой вопрос. Всякая последующая мысль будет ложной. Заветное Слово будет охранять вас и ваш дом от всяких несчастий. Свиток же необходимо будет вложить в дупло Большого Дуба. Он даст вам новые знания, которых не было раньше. Рассказывает все – от мифов и легенд до программирования квантовых компьютеров. Тут как повезет.

Смог достал из воздуха Свиток Телепорта, он был перевязан красной нитью и опечатан темно-синей печатью с светящимся знаком в виде закрытого замка.

– Высокие технологии! – пробурчал Даккон. – По космосам летаем, а печати и свитки. Нет, чтобы флэшка какая-нибудь или чип. Мы с ума не посходим от этой штуки?

– Не посходите! – передразнил Смог, – возможно, наоборот, поумнеете.

Даккон принял свиток и поднялся в рубку вслед за Альгом. Остальная компания проследовала за ним.

Смог взлетел на скалу, завернулся в крылья, как в шаль, зачем-то пустил девять колец дыма и пробурчал в след стартующему Кораблю:

– Да поможет вам Великий Космос! А я никогда больше не буду ввязываться в разные кредитные истории с волшебниками и детям своим закажу. Админь! Эх, скорей бы пятница, прилетит вдруг этот чертов волшебник и надеюсь – он денег мне даст.