Словно сквозь сон, до меня глухо доносились голоса.
– Да что же такое?! – охала перепуганная Микела. – Вы ей что-то плохое рассказали? Да разве же можно, в ее-то положении?
– В каком положении?
– Сами не видите?
Я почувствовала, как меня подхватили и куда-то понесли. Недалеко – в мою комнату. Аккуратно опустили на мягкое покрывало, которым я утром застелила кровать.
– Пожалуйста, выйдите… – Аларик выпроводил из спаленки хозяйку дома, и та, чуть посопротивлявшись, подчинилась. – Я вас позову.
Он подошел к постели, скрипнул стоящий рядышком стул. Сознание понемногу возвращалось ко мне, однако тело все еще наполняла неприятная слабость. Внезапно я ощутила, как она уходит, сменяясь неизвестно откуда взявшейся энергией.
Подняв ресницы, увидела прямо над лицом крепкую мозолистую ладонь, от которой разлетались яркие искорки.
– Как светлячки… – пробормотала тихо. Ладонь исчезла, и надо мной склонилось лицо наемника. – Вы… колдун, да?
Я ничуть не боялась. Ведь Янис – тоже колдун. И я сама… Что же касается Аларика, он всегда проявлял доброту по отношению ко мне. Даже тогда, когда работал на Виенну де Кастеллано.
– Оставим это секретом? – мягко усмехнулся мужчина. Чуть виновато. Наверное, подействовало, что Микела отчитала его за меня. – Не следовало сразу вываливать все плохие новости. Вы хорошо себя чувствуете?
– Теперь да, – отозвалась я. – Скажите, вы ведь вылечили тогда моего супруга… Тоже с помощью колдовства? Верно? Потому и требовали оставить вас наедине?
И как я раньше не догадалась?! Должно быть, Янис это знал – понял или же выяснил, побеседовав с наемником. Но северянин умел хранить чужие тайны.
– А правда ли, что в полнолуние действует любое колдовство? – спросила я. Сама не понимая, почему задала вопрос. В глазах собеседника после моих слов вдруг появилось что-то странное – то ли удивление, то ли испуг. Всего на мгновение. Выражение его лица тут же стало непроницаемым.
– Не любое. Однако полнолуние усиливает колдовство. А если сопровождается затмением, то вдвойне.
Мне вспомнились рассказы наставниц обители о том, что в тот год и месяц, когда меня нашли, на небе было лунное затмение. Может быть, я даже видела это явление собственными глазами, вот только забыла.
– Но почему всегда говорили только о колдуньях-женщинах? – спросила я с возмущением. – Почему только на них охотились? Что, демонов женского пола не бывает?
– Демонов вообще не существует, – ответил после недолгой паузы Аларик. – Есть прекрасные гианы, духи-девушки, что живут в лесах. Есть веселые массариоли, которые заплетают в косички конские хвосты и гривы. Их лица – точно у маленьких старичков. А вот у проказливых серванов – мальчишеские. Однако, если суметь с ними договориться, не показывая досады на их шалости, они станут помогать по хозяйству, а в награду потребуют лишь блюдце сливок.
– И вы всех их видите? – изумилась я.
– Если они захотят себя показать, то да. А что касается ответа на ваш вопрос… Колдунов мужского пола на нашей земле во все времена было так мало, что в их существование никто особо не верил. К тому же у нас привыкли сваливать все беды на женщин. Вы ведь, живя у моря, наверняка слышали, что женщина на корабле – к несчастью.
– Да, – вздохнула я. Вспомнилось, что Виенна говорила о фокуснике. Действительно он колдовал или ей показалось?.. А еще любопытно, кто делал зачарованные кольца-маячки для обители? Или нас обманывали, чтобы запугать, и кольца были самые обычные?
– Так вы вернетесь к мужу? Особенно теперь, с учетом вашего положения, – добавил Аларик. – Разве герцог де Россо не заслужил радостной вести – он станет отцом?
– Заслужил, – опустив глаза, согласилась я. Сердце сжала тревога за Себастьяна. Потеряв Ортензию, он остался совсем один – без семьи. Должно быть, ему сейчас очень одиноко… Больше, чем мне самой.
– Решайтесь. Я побуду здесь до завтрашнего вечера, – сказал, поднимаясь, наемник. – Если вы согласитесь, отвезу вас.
Оставшуюся часть дня он провел, то ли навещая других знакомых, то ли в ближайшей таверне. Воротился ближе к ночи, когда стемнело. К тому времени Микела уже приготовила свободную комнату.
На следующее утро я по привычке отправилась на прогулку. Хотелось побыть наедине с собой и вольной морской стихией. Волны бились о берег, грозили намочить подол моего платья, а я, не обращая на них внимания, вспоминала, грустила, думала.
– Лили…
В первое мгновение я решила, что родной голос мне померещился. Но все же повернула голову в ту сторону, откуда он донесся, и лента, которую я рассеянно наматывала на ладонь, выскользнула из пальцев и улетела, подхваченная ветром. Сердце стучало, и его стук отдавался в ушах барабанным боем.
– Себастьян!
Я бросилась к мужу, неловко подобрав юбки. Смеясь и плача, все еще до конца не веря, что вижу его перед собой. По-настоящему, не во сне! Он обнял меня, подхватил на руки. Тут же поставил на песок, с изумлением посмотрел на мой живот, который обрисовывала трепещущая на ветру ткань платья.
– Это… правда? – спросил, как и я сама, не сразу поверив в реальность происходящего.
– Ну да, – ответила я счастливо и смущенно, пряча лицо у него на груди. – Но как ты догадался, что я здесь? Неужели из-за картин?
– Не только. Однако тебя тянуло сюда не из-за них. Я…
– Стой! – Я прижала ладонь к его губам. – Сначала выслушай. Я должна тебе кое-что рассказать.
Пусть наконец-то услышит. О том, что известно его другу-хальфданцу. О том, о чем случайно узнала Виенна де Кастеллано.
И, если выяснится, что он действительно не желает видеть матерью своих детей колдунью…
– Если речь идет о твоем даре, то я о нем знаю, – вымолвил Себастьян, и в его взгляде я не увидела ни презрения, ни страха. Лишь тепло и нежность. Как мне их не хватало!
– Но откуда? Янис все-таки проговорился? – в растерянности предположила я, но в ответ герцог покачал головой. – Тогда как ты…
– Тебе нужно кое-что прочесть. Письмо моего отца. Оно ответит на все вопросы. Или… почти на все. Ты тоже должна рассказать, почему внезапно сбежала сюда, от чего хотела нас защитить и кто тот, кому ты благодарна.
Значит, Себастьян нашел вторую записку! Почему я оставила еще одну записку, кроме написанной под диктовку Виенны? На всякий случай? В надежде, что, прочитав ее, муж все поймет? А если не он, так северянин, который все же сохранил мою тайну?
Письмо Арманда де Россо я перечитала несколько раз. В одиночестве, в своей спальне. В это время за ее стенами Аларик беседовал с герцогом. Не знаю, как ему удалось объяснить вернувшейся с рынка Микеле, что мой супруг жив и здоров.
Слова, написанные на бумаге рукой человека, которого я никогда не знала и не помнила, дышали искренностью, но соотнести их со своей персоной у меня пока не получалось. Душа хальфданской колдуньи? Принцесса? Неужели все, что написано, обо мне? Меня захлестнули сомнения.
Но мои странные сны и проблески воспоминаний служили подтверждением рассказа.
Тогда… у меня есть мать и старший брат?
Семья, которая так и не забрала меня из обители и на всю страну объявила умершей. Кто заподозрил бы, что погибшая дочь короля Сильвано и ничего не помнящая о себе Лили – одно лицо?
Я вспомнила вчерашний разговор с человеком, который оказался колдуном, его странную реакцию на мой вопрос. Это навело на подозрения. Наемники, которые убили всех слуг в уединенном лесном домике, а сам дом сожгли… Уж не в ту ли ночь, когда было лунное затмение? Девочка, потерявшая память…. Как такое могло произойти? Не колдовским ли вмешательством объяснялось случившееся со мной?
А если полнолуние и лунное затмение подпитывали колдовские силы, не перестарался ли колдун? Может быть, он всего лишь хотел, чтобы у меня исчезли воспоминания о последних событиях? О вторжении пугающих незнакомцев, о гибели людей, которых я знала?
Позже, когда я спросила, Аларик подтвердил мои догадки.
– Так вы за это просили однажды простить вас?
– За все. За то, что ненароком украл у вас воспоминания. За то, что не дождался тех, кто обещал, но так и не приехал за вами. В лесу тогда было спокойно, разбойники не бесчинствовали, и нам велели не ждать. Но я ведь мог ослушаться! А еще за то, что вам пришлось увидеть смерть слуг. Я не убивал их сам, но и не запрещал своим людям выполнять приказ.
– Они не знали, кто я?
– Они дали клятву, которую нельзя нарушить. Мне. Люди знали, что, поклявшись мне в чем-то и нарушив клятву, умираешь. Но наемники – особый народ, мы не боимся рисковать. Да и заплатили им столько, что хватило бы на две безбедные жизни.
– Выходит, королевская казна из-за меня обмелела? – попыталась пошутить я и тут же всхлипнула. – Что мне делать? Ведь колдовство в нашей стране все еще вне закона…
– Что делать? Продолжать жить. Воспитывать сына или дочь. Или много сыновей и дочерей. В замке де Россо места хватит на всех. А еще вы можете увидеться с матерью. Вам решать, желаете ли вы встречи с ней.
– И по-прежнему держать дар в тайне, бояться случайно выдать себя при тех, кто не знает? – отозвалась я. Если возобновить занятия с Янисом, наверняка получится. И все же…
– Но мне ведь удается, – заметил он.
– Не всегда.
– Дара предвидения, как у гиан, у меня нет, однако я чувствую, что назревают перемены, хотя не могу сказать, будут ли они связаны с отложенной пока помолвкой и свадьбой короля Арнальдо. Нужно лишь немного подождать. Главное, что герцог, ваш супруг, принял вас. И как человека, в котором живет чужая душа. И как принцессу. И как любимую. Поверьте, настолько сильные чувства не скрыть.
– Вы слишком добры ко мне, – откликнулась я, вытирая слезы.
– Как вы того и заслуживаете, ваше высочество.
Дни пролетели быстро, как минуты, и вскоре мы отправились в дорогу. Грустно было прощаться с Микелой и Альмарисом, но какое-то время мы с Себастьяном здесь все-таки провели. Вместе, вдвоем, как и мечталось.
А еще я бросила в море монетку, чтобы вернуться.
Я смотрела из окна кареты, вспоминая, как ехала этой дорогой. Потерянная, не знающая, чего ожидать от встречи с мужем, который тогда был для меня незнакомцем, а сейчас стал самым близким в мире человеком. Он сидел рядом и обнимал меня.
Мы возвращались домой, нас ждал замок де Россо, который больше не казался мне мрачным.