Вечерело. Повернувшись к окну кареты, я смотрела на вытянутые тени кипарисов. И думала, думала…
Не слишком часто, но в библиотеку обители все же попадали приключенческие романы. Воспитанницы зачитывались ими, пытаясь представить мир, лежащий за надежными стенами, в которых мы росли и постигали необходимые науки. Среди тех, кто любил читать, была и я. Однако понимала, что только в выдуманных историях все гладко и удача никогда не оставляет героев. А теперь, не успела оглянуться, и сама стала героиней подобной истории.
Дальняя дорога… Нападение разбойников… Загадочный колдовской артефакт…
Поверенный не без тревоги поглядывал на меня, очевидно, ожидал, что я не совладаю с собственными чувствами и расплачусь. Но я держалась. Слезы не спасают от неприятностей – гораздо важнее осторожность и наблюдательность.
Начало темнеть. Стало прохладно. Мой спутник подал мне теплое покрывало, укутавшись в которое, я почувствовала себя маленькой. Но спать не хотелось.
– Расскажите мне про того колдуна из Хальфдана, с которым дружит ваш хозяин! – попросила я. – Вы с ним встречались? Наверное, он производит на людей пугающее впечатление?
– Не сказал бы. Разумеется, он мужчина довольно сильный и тренированный. Однако подобных и у нас хватает. Если заниматься с раннего детства…
– Ох, да я вовсе не об этом! Он должен пугать тем, что владеет колдовством. Разве не так?
– Не думаю, что ему разрешено колдовать когда вздумается. Только в крайних случаях. Это же касается и артефактов. Если бы нападающие не пожелали забрать вас, я не стал бы применять артефакт. Так что не думаю, что вам нужно бояться нашего северного гостя.
– Он что, и сейчас в замке? – насторожилась я.
– Да, у вас будет возможность встретиться с ним и задать интересующие вопросы… – Поверенный герцога откашлялся. – Если осмелитесь, конечно.
Я снова задумалась. Осмелюсь? Колдовство меня интересовало давно, но вот так запросто разговаривать с тем, для кого оно не то, чем пугают детей, а повседневная реальность?
Страшно.
Вспомнился выжженный на двери след. Каким образом я смогла сотворить такое? И предупреждение сестры Николины…
Неужели я не просто человек, а одна из тех женщин, которых еще недавно преследовали, загоняли, как зверей на охоте, а потом волокли в темницы и на костры?
Интересно, сможет ли северный колдун это понять? Заметить по моему взгляду, почувствовать, оказавшись рядом со мной, услышать в не сказанных словах? Или мне следует все ему рассказать и попросить совета?
Но как отреагирует герцог, если узнает, что женился на колдунье? Нет, нужно молчать. Сестра Николина была права, предостерегая меня. Дело это нешуточное. Если я расскажу правду о случившемся, поставлю под угрозу собственную жизнь, а она мне еще дорога.
…Несмотря на то что у меня отобрали право распоряжаться ею самостоятельно…
– Почти приехали, – сообщил спутник, и я завертела головой, хотя в сгустившихся сумерках сложно было что-то рассмотреть. Только небо, низко нависшее над окрестностями. Должно быть, собиралась гроза. – Не бойтесь. Я уже говорил, что герцог – достойный мужчина, а не чудовище из кошмаров.
– Это вам он кажется таким, – пробурчала я и едва не прикусила язык, когда карету сильно тряхнуло. – Вас ведь не продавали ему, не спросив вашей воли. Вы сами сделали выбор, когда решили на него работать.
– Не слишком ли сильное стремление к независимости для сироты, которая выжила милостью настоятельницы, став ее подопечной?
– Уверена, настоятельница с лихвой возместила все, что обитель на меня потратила. Разве не вы занимались денежными вопросами? Поведаете, сколько я стою?
– Думаю, если бы настоятельница считала нужным держать вас в курсе дел, она бы все рассказала сама.
Больше от собеседника я ничего не добилась, лишь угрюмо насупилась, уставившись в темное окошко. Наверное, он прав. Я не первая и не последняя, кого сделали чьей-то женой по предварительному сговору. Такова судьба всех женщин в нашей стране. Или замужество, или обитель, где пришлось бы коротать свой век, обучая и наставляя молодых девиц.
Но отчего так больно? Почему так тяжело на сердце? Как будто однажды мне пообещали нечто большее, но затем безжалостно отобрали, и все, что осталось – необходимость покорно следовать чужой воле. Ублажать супруга. Не перечить ему ни в чем. Ставить его желания превыше собственных. Вести хозяйство. Производить на свет наследников герцогского рода.
Мне могло повезти гораздо меньше. Ведь титулованные женихи и в самом деле крайне редко заглядывали в обитель. Чаще приезжали люди попроще. Торговцы, фермеры. Те, кто сумел накопить деньги, чтобы купить жену.
Но почему меня ни разу не показывали другим кандидатам в мужья? Не выводили на смотрины? Просто однажды поставили перед фактом, объявив, что отныне моя судьба решена. Может быть, это как-то связано с тем, что в обители долго искали мою настоящую семью, а затем поняли, что все бессмысленно, и прекратили?
– Мы подъезжаем к замку, – услышала я, отвлеклась от размышлений и встрепенулась. Казалось, что невидимые часы с громким тиканьем отсчитывают время. Совсем скоро я увижу лицо человека, который, ни разу не встретившись со мной, выбрал меня в жены.
Экипаж баронессы позволял путешествовать с комфортом. Спутник, которого выделил ей король, предпочел ехать верхом, сопровождая карету. С ним следовала охрана – Виенна лично отобрала дюжих молодцов, один вид которых мог обратить в бегство целую банду разбойников. О том, что разбойные люди промышляют на дорогах, знали все. Грабежи и насилия случались куда чаще, чем о том докладывали его величеству королю Арнальдо.
Мягкие сиденья, удобная дорожная одежда, предусмотрительно взятые с собой запасы воды и пищи… И все же дорога утомляла. Недолгое время прошло с того часа, как они покинули столицу, а баронесса уже проклинала все на свете, а больше всего того, кто воздвиг родовой герцогский замок так далеко от городов. Наверняка тем человеком являлся дальний предок Себастьяна. Такой же упрямец!
Притомившись, Виенна задремала, обняла бархатную подушечку и краем уха продолжала слушать, как шелестят страницы книги под рукой сопровождающей ее камеристки. Промелькнула мысль: не приказать ли почитать вслух? Интересно, что у нее с собой – стихи или сентиментальный роман? Должно быть, восторженные мечтания о прекрасном принце, который однажды прискачет на белом коне и, прельстившись сомнительными красотами, заберет дуреху с собой, избавив от работы на баронессу. Вот только сказочки это все – побывавшей замужем Виенне было прекрасно известно, кто появляется на пороге наивных девственниц вместо очаровательных принцев.
Если рассудить здраво, большинство мужчин одинаковы. Каждый из них, от короля до конюха, нуждается в том, чтобы ему пели дифирамбы. Все они, несмотря на наличие или отсутствие крепких мускулов, уверены в собственной неотразимости и в том, что удовлетворить женщину – да хоть тысячу женщин! – для них проще простого.
Как же утомительно поддерживать эту иллюзию!
Если кто-то и близок к сказочному образу, навеянному богатым воображением авторов романов, то, пожалуй, Себастьян де Россо. Но и его сложно назвать идеалом. Будь он таковым, баронессе не пришлось бы сейчас трястись по проселочной дороге, да еще и на солнцепеке!
Когда Виенна открыла глаза, услышала голоса. Похоже, мужчины, которые ехали с ней, заскучали и решили развлечься беседой. Жаль, что слов не разобрать.
Баронесса потянулась, почувствовала, как неприятно одеревенело тело. Сейчас бы понежиться в теплой воде с добавленными в нее ароматическими эссенциями… А затем позволить чьим-нибудь умелым рукам хорошенько размять каждую мышцу, чтобы исчезло мерзкое ощущение скованности.
И желательно, чтобы руки были мужские…
– Читай вслух! – буркнула Виенна. Камеристка вздрогнула и едва не уронила книгу. – Поживей!
– «Я видел берег, где твои следы остались на песке. Я видел город – голос твой звучал там где-то вдалеке. Я видел розы, лепестки которых целовала ты…»
Баронесса заскрежетала зубами. Все-таки стихи! Наверняка дальше будет рифма «мечты», и все сведется к страданиям неудачника, возлюбленная которого выскочила замуж за кого-то побогаче.
– Хватит! – велела она. Поскорее бы добраться до замка! И пусть только герцог осмелится не проявить гостеприимство!
Человек короля высказал предложение остановиться для отдыха на постоялом дворе, и Виенна была вынуждена с этим согласиться. Одежда липла к телу, хотелось сменить ее на чистую. Хорошо, что взяла большой запас, а новое платье лежит в дорожном сундуке, ожидая часа, когда баронесса появится в нем перед Себастьяном.
Разумеется, ванну в убогой халупе, по недоразумению называемой постоялым двором, предложить не могли. Пришлось довольствоваться обтиранием губкой. Тщательно уложенные в прическу волосы после сна в карете походили на воронье гнездо.
– Ты мне ответишь за все неудобства! – проворчала Виенна, адресуя слова герцогу де Россо, который, к сожалению, пока не мог ее услышать.
Утром путешествие продолжилось. Баронесса снова прикорнула, и ей приснилось, что Себастьян успел жениться на девице из обители. Пышная свадьба, громкая музыка, восторженные крики гостей… Герцог одаривает молодую жену страстным поцелуем, и та, ничуть не стесняясь других людей, отвечает ему со всем пылом юного бесстыдства. А затем их радостно провожают в опочивальню, где уже приготовлена постель для первой брачной ночи.
В этот момент Виенна проснулась. Во рту было горько, нижнее белье промокло от пота, а хуже всего, что пробудилось почти забытое желание, чтобы ее кто-нибудь пожалел. Привлек к себе, обнял, погладил по волосам, как нуждающегося в утешении ребенка, сказал бы какую-нибудь глупость. Например, «все будет хорошо». А она бы кивнула, соглашаясь с этими словами, и впервые за много лет заплакала по-настоящему.
И откуда только взялись подобные мысли?!
– Кажется, мы скоро будем на месте, – подала голос камеристка. – Но… правильно ли являться вот так… без предупреждения? Разве…
– Не твое дело! – оборвала ее баронесса. – Поговори мне еще! Скажешь хоть слово – высажу из кареты!
Та примолкла, как испуганная котом мышь, а Виенна с раздражением вытерла надушенным платочком пот со лба, всей душой надеясь, что ее недавний сон не окажется вещим.