Увы, дальнейшие поиски результатов не принесли. А затем настало время возвращаться. Навестить альда Торнбрана Гвендолин не решилась, а он не вышел их проводить.

Погода значительно улучшилась — потеплело, на ветру трепетала молодая листва. Отгоняя назойливые тревоги, причин для которых становилось все больше, Гвен любовалась весенним цветением природы и все отчетливее понимала, как она привязалась к этому месту. И Трелони, и окрестности деревни стали для нее чем-то куда более близким, чем родной город и оставшийся в прошлом пансион.

Карлион Линтон верхом на лошади встретил их прямо в лесу. Поравнялся с экипажем, поприветствовал учительницу, небрежно кивнул Криспину. Кучер остановил карету, и девушка выглянула, чтобы поздороваться.

— Не хотите немного пройтись? — предложил сквайр.

— Хорошо, — согласилась она, открывая дверцу. Сквайр спешился, подал ей руку. Криспин Дэй смотрел на них — внимательно, но без всяких эмоций.

— Возвращайтесь домой. — коротко приказал хозяин экономке, которая неодобрительно поджала губы, но возразить, разумеется, не посмела.

— До новой встречи! — попрощался часовщик, пришпорив свою лошадку.

Вскоре и он, и экипаж скрылись.

— Надеюсь, все прошло хорошо? — поинтересовался альд Линтон. Гвендолин кивнула — не рассказывать же о пьяной выходке мага! — Тетушка Фриберта приглашает нас с вами на ужин завтра вечером.

— Вот как? — удивилась Гвен. Ей-то казалось, что она совершенно не пришлась по душе обеим женщинам. — Вы уверены, что… приглашение касается и меня тоже?

— Разумеется, а почему нет? — отозвался собеседник. — Вы ведь лишены здесь достойного общества, да и они скучают. Может быть, вы даже сумеете подружиться с Белиндой.

«Сомневаюсь», — подумала Гвендолин и кивнула. Некрасиво отказываться от приглашения на основании каких-то смутных ощущений, что в том доме ей не рады. Да и не для того, чтобы угодить тем двоим, она это делает, а ради человека, который с самой первой встречи был к ней так добр, что вовек не расплатиться.

Скользнув взглядом по лошади, которую сквайр Линтон вел в поводу, Гвен вдруг увидела выглядывающую из седельной кобуры рукоять пистолета.

— Зачем вам это? — спросила, изумленно подняв глаза на лицо альда, который, должно быть, заметил направление ее взгляда и нахмурился.

— После того как на вас здесь напали, решил принять меры предосторожности.

— Думаете, случившееся может повториться?..

— Лучше всегда быть начеку, не правда ли?

— Пожалуй, вы правы, — согласилась она. Настороженно оглянулась, словно подозревала, что из-за ближайшего дерева вот-вот может выглянуть злоумышленник. — Скажите, а Белинда Дельвен совсем не отлучается от тетушки? Ведь в ее возрасте… Конечно, это не мое дело, но она девушка на выданье, так, может быть, ей следовало бы с кем-нибудь познакомиться?

— Я думал об этом, — пожал плечами Карлион Линтон. — Однако сомневаюсь, что для нее будет легко подыскать жениха. Дело не столько в приданом, сколько в характере этой молодой особы, которой, боюсь, вынужденная изоляция не пошла на пользу. Впрочем, думаю, стоило бы с ней поговорить на данную тему. Возможно, ей и в самом деле не помешают новые знакомства.

Мысленно Гвендолин согласилась с ним и решила не озвучивать свои подозрения, что Белинду может интересовать вовсе не какой-то абстрактный мужчина, а вполне конкретный. Тот, что сейчас идет рядом. Прислушавшись к себе, Гвен попыталась понять, что чувствует в эту минуту. Уж не закралась ли в ее душу ревность к той, что претендовала на внимание альда Линтона? Но, кажется, по отношению к безответно влюбленной девушке она могла испытывать лишь жалость.

Расстались они недалеко от деревни. Гвендолин оценила деликатность сквайра, который не захотел лишний раз подвергать угрозе ее репутацию. Попрощавшись, она зашагала к школе.

Сегодня Талула была на месте. Она только что испекла свежий хлеб, аромат которого разносился по всей кухне. Вдохнув его с наслаждением, Гвен села за стол и не смогла удержаться от соблазна отщипнуть румяную горбушку.

— Как там в замке? — поинтересовалась служанка.

— Замок стоит на месте, что ему станется? — отшутилась учительница.

— А его хозяин? Жениться еще не надумал? Ну, на той важной альде.

— Ох, не напоминай мне о ней! — вздохнула Гвендолин, вспомнив странный разговор с Флорианой Эдевейн, примерявшей брошку.

— Что, нос перед вами задирает? Оно и понятно. Я вам прямо скажу — может, вы и образованная, а все же не ровня ни этой даме, ни магу.

— Я и не стремлюсь к тому, чтобы меня считали ровней, — отозвалась Гвен, подперев голову рукой и взглянув в окно. Промелькнула мысль о подруге — настоящей Гвенде Грин. Как же Гвенда рисковала, признаваясь жениху в том, что она не та, кем он ее считает! Ведь Доминик мог бы не простить такого обмана. — Не волнуйся за меня — надеюсь, скоро альд Торнбран перестанет нуждаться в моих услугах.

— Оно бы и к лучшему, — закивала Талула, ставя чайник.

На лестнице послышались чьи-то тяжелые шаги.

— Кого еще принесло? — проворчала служанка, отправляясь навстречу нежданному визитеру. — Ах, это вы?! Проходите-проходите! — воскликнула она изменившимся голосом.

— Вы ко мне? — удивилась Гвендолин, увидев деревенского старосту. Кольнула внезапная тревога. — Что-то случилось… с Джесмин?

— Что? — нахмурился он. — Нет, что вы, с ней все в порядке! Я по другому вопросу.

— По какому же? Может, чаю хотите? — кивнула на накрытый стол.

— Нет, благодарствую. Посовещались мы тут всей деревней. Пора поля засевать — каждый день на счету.

— Я имею к этому какое-то отношение?

— Так не вы, а ученики ваши. Руки рабочие нужны. Семьям помогать.

— Но они же еще дети! — воскликнула Гвен и поняла, как глупо это прозвучало. В деревне взрослеют рано. Детей сызмальства приучают к работе в поле и по хозяйству.

— Перерыв в учении надо сделать, — твердо заявил собеседник. — Пусть потрудятся. А затем можно и к учебе вернуться. К тому же слышал я, что вы сейчас помогаете альду Торнбрану в замке. Вот и у вас время освободится, так что сможете ездить к нему каждый день, а не только по выходным.

«Всю жизнь мечтала!» — про себя прокомментировала Гвендолин, но вслух ничего не сказала. Только кивнула, соглашаясь. В самом деле, лучше уж официально объявить небольшие весенние каникулы, чем вести уроки с двумя-тремя учениками, пока остальные по требованию старших пропускают занятия.

— Договорились, — обрадовался ее решению староста. — Да, от Джесмин вам привет. Сказала, что вскорости сама забежит.

— И ей передавайте от меня привет! — улыбнулась в ответ Гвен.

Остаток дня прошел без каких-либо значительных событий, а ночью она увидела странный сон. Снилось, что Гвендолин снова находится в столице — то ли возвратилась, то ли никогда не уезжала оттуда. Идет по шумным городским улицам в простом платье и шляпке. По направлению к тому дому, который когда-то оставила. Но сейчас — это она увидела, оказавшись на месте и заглянув в освещенные окна — там живут уже совершенно другие люди. Вся мебель в комнатах другая, стены оклеены новыми обоями, старое дерево перед окошком детской, на которое когда-то забиралась маленькая Гвен Фолстейн, давно срублено. Ничего не осталось. И сама она понемногу исчезает, стирается из чужой памяти. Родители и брат умерли, единственный на всем свете родственник с ней даже не знаком, он видел другую девушку, назвавшуюся ее именем, и наверняка уже привык к ней. А ее саму знают как Гвенду Грин, скромную деревенскую учительницу.

Но кто такая эта Гвен на самом деле? Ее не существует. Ни в лабиринтах столичных улиц, ни на вокзальном перроне, когда она стоит, ожидая громко рычащего поезда, ни здесь, на севере королевства.

Ее попросту нет, совсем нет!

Гвендолин открыла глаза, вслушалась в лихорадочный стук сердца, заглушающий даже мерное тиканье часов, сбросила влажное от пота одеяло. За окном занималась заря. Еще рано, но спать после тревожного сна не хотелось.

Так она и промаялась до утра. И лишь когда отправилась умываться и завтракать, вспомнила, что уроков сегодня не будет. Гвен ведь сама отпустила детей на каникулы. А вечером — ужин у тетушки Фриберты. Настроения присутствовать на нем не было, однако не следовало нарушать данное сквайру Линтону обещание. Ему неловко в компании этих женщин, но обижать их отказом он тоже не хочет. В этом и состоит истинное благородство.

А Эмрис Торнбран… Вот уж кто вспомнился не вовремя! Гвендолин фыркнула, брызнула в лицо прохладной водой. А вытираясь полотенцем, услышала стук в дверь. Кто там, если у Талулы свои ключи?

Оказалось, что явился посыльный из замка, один из слуг. Принес записку от мага. Тот написал, что у него есть дела за пределами здешних владений, так что ему на пару дней придется уехать и Гвен до его возвращения появляться в замке Торнбран не нужно, если, конечно, она не желает составить компанию Флориане и скрасить тоску молодой альды.

«Берегите шарик, как зеницу ока, иначе мне придется вас наказать», — напутствовал маг в своей обычной манере.

Таким образом, у Гвендолин выдался полностью свободный день. До ужина времени оставалось достаточно. Пришла Талула, они в четыре руки сделали уборку, да так, что и квартирка, и классная комната засверкали на проникающем сквозь окна неожиданно теплом солнышке. Заняв себя домашними заботами, Гвен успокоилась. Даже испугавший ее сон почти забылся.

А вечером, который наступил незаметно, приехал в карете Карлион Линтон. К его появлению Гвендолин успела собраться. Даже локоны завила — почти такие же, как у альды Эдевейн.

— Вы чудесно выглядите, — заметил сквайр, проявив себя галантным кавалером. — Мне приятно быть вашим спутником. Без вас этот ужин стал бы тяжким испытанием, но, поверьте, в вашей компании все иначе.

— Ну что вы, — смутилась Гвен. — Для меня честь сопровождать вас. И вы… держитесь с большим достоинством, несмотря на то что родственники вашей супруги напоминают о том, что вам хотелось бы забыть.

— Вы правы, — заметил он, поймав ее взгляд. — Я действительно хотел бы об этом забыть. Но не в силах.