- Не Обь, а сибирская Амазонка!- сказал академик Песцов,берясь за весла. - Нет в Европе таких рек, как великие сибирские! Это про них Гоголь должен был сказать: редкая птица долетит до середины,крылья устанут. А пловцу переплыть этакую ширь - подвиг зрелости!
Далька, тоже сидя на веслах, оглянулся через плечо: берег чуть ли не на самом горизонте.
- Еще чуть подальше- и была бы не река, а море,- словно угадав его мысли, сказала с кормы Таня.
Леонид Сергеевич, смеясь, назвал ее кормщиком-надсмотрщиком, на счастье гребцам, утопившим свой бич.Потом гикнул по-разбойничьи, и они вместе с Далькой налегли на весла. Лодка ходко пошла от берега, забирая против течения. Она была украшена цветами и кедровыми ветками, которые привезли с таежной заимки родители Галактиона Александровича и Эльги Сергеевны. Сами они плыли во второй лодке, в «челне предков», по определению того же Песцова. Челном управляла, подгребая кормовым веслом, бабка Анисья, не признававшая руля. Она уже не работала вахтершей у профессора Петрова, ушла на пенсию, но привязанность к «Ольге Сергеевне» сохранила. Называла она себя пельменных дел мастерицей, и в ногах у нее стоял огромный термос-камера ведра на два с замороженными пельменями, которые по ее рецепту все скопом готовили два дня.
Ее внук Ваня Крутых сидел за рулем третьей лодки, где разместились научные сотрудники археологического и кибернетического центров.
Галактион Александрович и Эльга Сергеевна, как и подобало молодоженам в такой день, сидели рядом в первой лодке на носовой скамейке, смотря на отодвигавшийся городской берег.
Чтобы «слушать реку», на этот раз отказались от моторок. Никакого шума - торжественная тишина! Доносившиеся по воде звуки и всплески весел только подчеркивали чуткую тишь.
Таня приехала на свадьбу сестры сразу после окончания университета. Она вглядывалась в напряженное лицо Дальки. Как он изменился: губы крепко сжаты, глаза какие-то пронзительные, брови чуть ли не срослись. На нее смотрит, а видит ли? Она была права. Даль смотрел на Таню, а видел Эльгу. Укоризненный взор девушки вернул его к действительности. Вот Танька молодец, успела закончить университет- молодой историк! А он так и застрял на четвертом курсе политехнического. Положим, не зря застрял… А чего это стоило?
С помощью кибернетики он стал овладевать мертвым языком, который, что бы ни говорил Галактион, не мог быть выдуман из озорства или злобного умысла. И Эльге первой прошептал Даль выученные им еще в первые месяцы работы странные слова и даже продемонстрировал, как звучит во втором аппарате длинное повествование на этом ярком и трудном языке. Одному Дальке его не одолеть! Вот если бы Эльга согласилась…
Бесхитростный расчет Дальки был прост. Он хотел вместе с Эльгой зубрить неведомые слова, всегда быть с ней рядом и говорить между собой на их собственном «тайном языке».
Но Эльга не без ехидства напомнила ему про поцелуйчики и Таню. Это было несправедливо! Он только раз поцеловал девушку, да и то случайно! Даль вспылил, а Эльга холодно заявила, что не может служить антинаучным целям, как бы красочно они ни выглядели. У Галактиона Александровича уже сложилось определенное мнение о муляжах из космоса, а она выбрала себе путь в науке рядом с ним.
Оказывается, не только в науке! И даже в жизни! Значит, неверно понял Даль многоречивые взгляды ее прищуренных глаз!
Но не только Даль, никто на свете не догадывался о сокровенной тайне гордой Эльги,не знало ее слезах и мучениях. После «измены» Дальки, который писал ей сумасшедшие письма, а сам целовался с Таней, Эльга решила жестоко отплатить ему. Однако все выжидала. А Даль, как она решила, прикидывался, будто ничего особенного не произошло! Увлекся языком фаэтов и даже Эльгу старался склонить к его изучению. Совсем другого ждала она от него.
Так он и не раскаялся и не сказал Эльге самого главного. К подчеркнутому вниманию Эльги к своему шефу- профессору Петрову - Даль отнесся, казалось бы, совершенно равнодушно. Этого Эльга простить не могла. Скрытная и гордая, она носила все это глубоко в себе, а потом вдруг согласилась выйти замуж за Галактиона Александровича.
Ревность ослепила ее, заставила решиться на непоправимое. Не знала она жизни! Не знала, что ревность еще никогда и никому не принесла счастья.
Даль, узнав о решении Эльги, «открыл себе глаза и закрыл душу», замкнулся и целиком ушел в мертвый язык, «квазиэсперанто» (придуманный, но не международный), как назвал его Галактион Александрович. Только академик Песцов внимательно следил за усилиями Дальки и даже знал несколько фраз фаэтов. Ему прямо с голоса диковинного аппарата Даль переводил записанный для землян рассказ.
Охотник до всяких сюрпризов. Песцов согласился на озорной замысел Дальки и греб теперь вместе с ним на свадебной лодке.
Следом скользил «челн предков». На веслах в нем сидели: отец Галактиона Александровича, проректор Томского политехнического института Александр Анисимович Петров, нестареющий властный крепыш с бритой головой и живыми глазами, отличавшийся несгибаемой волей старшего сына и энергией младшего, и отец Эльги Сергеевны- Сергей Борисович Веденец, редактор газеты «Красное знамя», по сравнению с проректором человек умеренный,но умевший видеть все с неожиданной стороны. У него была невероятно густая копна волос и кривоватый, длинный нос. Их жены сидели рядом: детский врач Агния Елисеевна Петрова, статная, стареющая красавица, с усталым лицом, и Раиса Афанасьевна Веденец, суетливая полная дама, прежде работавшая у мужа в редакции, а потом воспитавшая трех дочерей и теперь мечтавшая о внуках.
Наконец добрались до низкого берега. Ближе к воде росли кусты, а дальше виднелась березовая роща. Там среди прозрачных белых стволов и должно было состояться свадебное пиршество.
Ваня и Даль потащили за дужки термос-камеру, а бабка Анисья шла за ними, переваливаясь с ноги на ногу, и причитала:
- Пошто не в ногу шагаете? В аккурат высыплете мне пельмени!
В березняке уже горел костер, разведенный приехавшими раньше зваными гостями, почтенными учеными людьми.
Бабка Анисья забраковала костер: на нем котел не вскипятишь. А разгораться костер не хотел.Нетерпеливая молодежь предлагала плеснуть в него бензину, но катер давно ушел, и бензина, к счастью, не было. Эльга, привыкшая к полевой жизни, могла бы мигом все наладить, но ей, как невесте, не позволяли ничего делать, она болезненно морщилась. Галактион Александрович ревниво следил за выражением ее лица и был недоволен тем, что она сердится.
Наконец бабка Анисья с помощью Вани и Даля все-таки развела костер. В котле уже закипала вода.
Все расположились на траве вокруг расстеленной скатерти. Многим сидеть на земле было непривычно и неудобно, но именно они больше всего смеялись, уверяя, что устроились чудесно.
Наконец вода в котле окончательно закипела, и бабка Анисья, священнодействуя, стала опускать в него замороженные пельмени, фарш для которых приготовлялся не в мясорубках, а мясо рубили сечками в корытцах. Говядины и свинины было поровну, а баранины добавлялось две трети от говядины. И еще- мускатных орехов и всяких специй по дедовским рецептам.
Пока пельмени всплывали, мужчины наполнили чарки и подняли их за счастье молодых. Первый раз закричали:
- Горько!
Эльга смотрела в землю и никак не желала подчиниться древнему обычаю. Но ей пришлось уступить.
Громче всех кричал «горько» Далька. Она это заметила. Таня тоже…
Потом Таня сбивалась с ног, обнося всех тарелками с дымящимися пельменями, которые бабка Анисья с пришептыванием вылавливала из котла шумовкой.
- Еще порцию позвольте.
- Хотите соус кетчуп? Или со сметанцей?
- Ай да бабка Анисья! Ну и мастерица! Чуть язык не проглотил!
Пельмени полагалось есть не досыта, а до отвала.
Когда стали пробовать петь, бабка Анисья сделала знак Тане, что нужно сделать перерыв.
- Пусть осядут маленько,- сказала она, имея в виду пельмени в желудках.
Тут поднялся Далька.
- Все одарили молодых, кто чем мог, - начал он. - Надо и мне преподнести свадебный подарок.
- Зачем же его сюда тащить? - спросил Галактион Александрович. - Можно и дома…
- Мой подарок невесомый, хотя, может быть, и весит необычайно много.
- Загадки? - спросил Ваня Крутых.
- Дозволь мне в подарок новобрачным, которых объединяет не только супружество, но и общая научная работа, преподнести перевод на русский язык послания инопланетян, оставленного в глубокой древности для людей в космическом аппарате «Черный Принц».
- Это уже не загадки, а шутки, - нахмурился Галактион Александрович.
- Вы послушайте, - посоветовал академик Песцов.
Гости перестали звенеть вилками и ложками, приготовились к забавному розыгрышу.
Но Даль был серьезен. Впрочем, так и требовалось при розыгрыше.
- Космический аппарат был оставлен в космосе более десяти тысяч лет назад марсианами, которые перед тем посылали на Землю Миссию Разума,- объявил он.
- Здоровье марсиан! - крикнул Ваня Крутых, поднимая чарку.
На него зашикали.
- Миссия Разума возглавлялась марсианином, носившим имя Инко Тихий. На Земле его называли Кетсалькоатлем, а потом Кон-Тики.
- Ну, знаете ли, это даже не остроумно!- задохнулся от возмущения Галактион Александрович.
Эльга щурилась на Дальку, словно изучая его или прикидывая, на что еще способна его фантазия. Таня слушала с открытым ртом. Леонид Сергеевич попросил пельменей. Остальные гости начинали прислушиваться.
- Пусть то, что я сообщаю сейчас, ляжет первым камнем в фундамент новой науки космической археологии, которая была заложена в лаборатории профессора Петрова, куда доставили найденные в «Черном Принце» аппараты!
- Кто их там оставил и для какой цели? Кон-Тики, что ли? - поинтересовался Веденец.
- Нет, очевидно, уже не Кон-Тики. «Черный Принц» был оставлен позже, для того чтобы сообщить о Миссии Разума, возглавлявшейся Кон-Тики в пору захвата Землей Луны.
- Час от часу не легче,- вздохнул Галактион Александрович.- О каких марсианах можно говорить всерьез, если все посещения Марса автоматическими станциями и космонавтами говорят о том, что на этой планете, чахлой и скупой, нет никаких разумных существ или их следов? Там даже кислорода нет, чтобы им дышать. И о каком захвате Луны можно говорить, если математики доказали, что она не могла быть захваченной Землей, несомненно столкнулась бы с ней.
- Столкнулась бы, не вмешайся высокий разум! На поверхности Луны марсиане взорвали ядерные устройства страшной силы. Их реактивная отдача не дала Луне упасть на Землю, заставила ее перейти на круговую орбиту.
- Так его, так его, так! - засверкал глазами старый профессор Петров. - Это как же? Ты сам выдумал или в «Черном Принце» все так записано?
- Я перескажу сейчас все, что записано в говорящем аппарате «Черного Принца», все о злоключениях Миссии Разума марсиан, о Кетсалькоатле и Кон-Тики.
- Он действительно переплыл океан на плоту? - ехидно поинтересовался кто-то из скептиков.
- Да, он закончил океанское плавание на плоту, - подтвердил Далька, - чтобы добраться до прилетевшего за ним корабля, его корабль погиб во время поднятия Анд и опускания Атлантиды.
- Какая спекуляция! - простонал Галактион Александрович.
- Все же стоит дослушать свадебный подарок, - загадочно напомнил академик Песцов.
Гости притихли. Даль с воодушевлением стал рассказывать о необыкновенных приключениях на Земле мариан, как называли себя потомки фаэтов.
Он закончил свое повествование на том, как Кон-Тики встретился со своей матерью на ступеньках великолепного храма и корабль мариан наконец покинул Землю.
Некоторое время все молчали. Потом Веденец по привычке журналиста стал допрашивать:
- Что ж они, и улетели, и более не возвращались?
- Из всех известных следов посещения Земли инопланетянами самое достоверное - «Черный Принц» с заключенным в нем посланием людям.
- А зачем это послание? - добивался Веденец.
- Рассказу о Миссии Разума предшествует еще одно повествование о гибели Фаэны.
- Фаэны? А это что такое?
- Я так перевел название погибшей планеты, чтобы оно созвучно было нашему привычному Фаэтону.
- Фаэтон никогда не существовал, - резко возразил Галактион Александрович.
- Как знать? - вставил академик Песцов. - Астероиды-то все осколочной формы.
- Почему же они все остались на круговой орбите, если планета взорвалась? - теряя самообладание, повысил голос Галактион Александрович. - Это исключено!
- Потому что планета не взорвалась, а разрушилась в результате взрыва ее водяной оболочки, - отпарировал Даль.
- Это противоречит воззрениям физиков! Вода не взрывается!
- Кто рискнет подписаться под таким утверждением? - спросил академик Песцов. - Во всяком случае, великий физик двадцатого столетия Нильс Бор не брался так утверждать. Известно его высказывание о возможности взрыва океанов в результате цепной реакции, вызванной взрывом в глубине океана сверхмощного ядерного устройства.
- Он ссылался при этом, что большинство физиков иного мнения, - не сдавался Галактион Александрович.
- Правильно, ссылался и добавил, что если даже они правы, то все равно ядерное оружие надо запретить.
- Это что же? Речь идет о ядерной войне фаэтов, как вы их назвали? - вмешался Веденец.- Не знаю, так это или нет с точки зрения физики, которая, кстати сказать, со временем меняется, но с общечеловеческой точки зрения, которая неизменна в веках, такую возможность людям надо учесть.
- Кто же возражает? - отозвался Галактион Александрович.
- Мне показалось,что вы возражаете. А ведь речь идет о том, чтобы бороться за запрет ядерного оружия, которое, как мы слышим сейчас, способно погубить не только цивилизацию, но и планету, на которой та развилась.
- На Западе в это никто не поверит, - сказал Галактион Александрович.
- А надо бы,- заметил Песцов, - если не поверить, то допустить подобную возможность. Ядерное оружие действительно способно было погубить и планету Фаэна, и всех, кто на ней жил.
- И все погибли? - с ужасом спросила Таня.
- Не все. Горстка уцелела. Те, кто находился в космосе: на Земле и на космических базах близ Марса.
- Так, может быть, я не от обезьяны происхожу? - вдруг обрадовалась Таня.
- Можно говорить лишь «исключено или не исключено», - осторожно прокорректировал академик Песцов. - Но даже и так это звучит серьезным предостережением людям.
- Я за такое предостережение! - заявил Веденец.
- Сказка ложь, да в ней намек, - заметил проректор Петров.
Галактион Александрович схватился за голову.
- Как ты мог придумать всю эту галиматью? - набросился он на брата. - И преподнести ее в такой день?
- Я лишь пересказал суть послания «Черного Принца». Его аппараты впервые зазвучали в твоей лаборатории. Помнишь газовую зажигалку?
- Это же сказки!Отец верно сказал!Нелепые сказки, придуманные фантазерами, не пожалевшими сил закодировать их в дурацкий язык, который можно изучать лишь глупцу! И нужны эти сказки их создателям не для предостережения человечеству, а для отвлечения его внимания.
- Сказки? Хорошо, пусть будут сказки. Первая из них о гибели Фаэны, вторая о Миссии Разума. Но есть еще и третья сказка.
- Еще и третья? - заинтересовался Веденец.
- Да. Сказка о братьях. И не только о братьях Петровых, которые едят пельмени на берегу Оби. Но еще и о братьях по разуму (если не по крови!), открыть которых должна космическая археология.
- Тост за новую, самую универсальную науку - космическую археологию! - провозгласил академик Песцов. - Наука изучает факты. Так пусть она и разберется, где факты и где сказки!*
[*Советский астроном Ф. Ю. Зигель выдвинул гипотезу,что Марс, Луна и гипотетический Фаэтон составляли когда-то трехпланетную систему с общей орбитой вокруг Солнца. Катастрофа Фаэтона превратила его в астероиды и нарушила равновесие трех тел. Марс и Луна вышли на более близкие к Солнцу орбиты и стали нагреваться. При этом меньшая по размерам Луна потеряла всю атмосферу, Марс - большую ее часть.В дальнейшем Луна прошла в опасной близости к Земле и была захвачена ею.]