В кабине управления жилого модуля было темно. Лампочка аварийного освещения давно покрылась густо-синим льдом из кристаллов углекислоты, азота и кислорода. Такой же лед морозным узором — как зимой на окнах, уже не раз оседал на стеклах иллюминаторов, но оттуда его почти сразу же счищали.

Перед пультом неподвижно висели три скафандра, предназначенные для выхода в открытый космос.

Казалось, в кабине нет никого, но это было не так.

Заключенные в скафандры звездолетчики из экономии старались обходиться без шлемофонов. Энергия не только в модуле, но и в скафандрах иссякала. Температуры в вакууме и внутри оторвавшейся жилой кабины почти сравнялись. Звездолетчики забыли, когда у них горело освещение, когда включался электрообогрев, но все равно верили, что помощь придет. И она пришла. Первые радиосигналы были уже получены.

— Разрешаю пользоваться шлемофоном, — в наушниках раздался голос командира звездолета.

— Дать радиопеленг?

— Подождите, командир, надо хоть немного отогреть компьютер. Я проверю, не начал ли тормозить их технический модуль.

— Валяй, Вася. Заодно можешь себе горячего чая разогреть.

— Обойдусь, командир. Боюсь обжечься. Последние остатки энергии ушли на обогрев компьютера.

— Тормозит! Точно тормозит! — обрадованно заявил Галлей. — На хвосте у жилого модуля тяговый сидит и назад тянет.

— Это и без компьютера видно. Модуль нас догнал, а теперь застыв, сравнял скорости. Значит, ускорения уже не должно быть, — закончил Федоров.

— У них там наверняка веселье. Удачную операцию отмечают.

— А может, еще и с горячей похлебкой? — подзадоривал штурман.

— Не напоминай, Федор Нилыч, не надо!

— Кстати, Вася, там вроде бы женский голос слышался. Не иначе, летит выручать тебя твоя Кассиопея.

И все трое молча смотрели на приближающийся к ним спасательный модуль.

— Пожалуй, пора погреться в их жилой кабине, — нарушил молчание Крылов.

— Собраться недолго. Бортжурнал со мной. Разве что Вася забыл портрет Кассиопеи, так она сама его встретит.

— Ладно вам. Надо отдраивать люки.

Галлей и штурман вдвоем бросились к механизмам, открывающим люки шлюза.

— Командир! — послышалось в шлеме Крылова. — Механизмы замерзли. Пробовали включить отопление. Прибор показывает нуль, последнюю энергию Васькин компьютер съел.

— Ну что ж, — усмехнулся Крылов. — Значит, зря за нами спасатели летели. Какое решение предложите? Попросить, чтобы на буксир нашу обледенелую кабину взяли?

— Так ведь энергии нет, — пробурчал штурман.

— В вас я энергии не вижу, — огорченно сказал Крылов, — ваши мыслительные аппараты хуже обесточенных компьютеров.

— Верно, командир! И как сразу не додумались! Есть энергия!

— Откуда?

— От реактивных двигателей, скафандров. Федор Нилыч мне сейчас на реактивные дюзы показал, а я и сам, признаться, догадался.

Командир звездолета присоединился к своим товарищам. Они включили реактивные двигатели. Яркое пламя осветило кабину. Казалось, все внутри задымилось так, словно начался пожар.

Всего несколько мгновений работали двигатели в космическом аппарате — и твердый воздух внутри его снова стал газообразным.

— Шлюзовые люки теперь открывать будем не сразу. Не то опять все заморозим, — размышлял командир. Потом уже решительно добавил: — Штурман и Галлей, перебирайтесь в шлюз, а я буду наблюдать в иллюминатор сближение с модулем. Через шлемофон дам команду выходить в космос. Сначала Галлей, потом Федоров, а я следом за вами.

Крылов, поднеся к очкам скафандра электронный бинокль, всматривался в рассыпанную в черной бездне звездную пыль, на фоне которой постепенно увеличивался в размерах от звездочки до маленькой луны посланец Земли.

Он уже знал, что командиром спасательного звездолета был его школьный друг Жорка Бережной. Интересно, кого он взял с собой? Всех дублеров Крылов знал наперечет, но женщин среди них не было. О каком женском голосе болтал Федя Федоров? Или просто Ваську подначивал?

Когда спасательный модуль закрыл собой весь иллюминатор, Крылов подал команду, которую от него ждали Федоров и Галлей. Они включили механизм отдраивания наружного люка. Однако открыть его полностью не удалось — сказалось обледенение.

Спасательный модуль был виден через люк шлюза, в трех-четырех километрах. Вася Галлей, самый тонкий из них, нырнул в полуотдраенный люк и сравнительно легко выбрался наружу.

Федорову пришлось труднее. Однако и ему в конце концов с помощью перебравшегося в шлюз Крылова удалось вылезти.

Теперь обоим предстояло лететь к «Крылову», а сам Алексей Крылов должен был покинуть застывший модуль последним.

Но реактивный двигатель скафандра мешал ему протиснуться в узкое отверстие. Вот если бы ребята не улетели и помогли ему снаружи! В шлемофоне слышались их голоса, но где они сами?

С трудом Крылову удалось высунуть руку и голову, чуть повернуться, и он увидел, что оба его товарища ждут у люка.

Они подхватили его под руки и стали тянуть. Реактивный двигатель скафандра заклинило. Крылов решился и включил свой реактивный двигатель, чтобы с помощью его тяги вырваться из шлюза.

Но все было напрасно!

— Придется подхватить меня ремнями под мышки. Рванем!

— Тремя двигателями? — спросил Галлей.

— Как выйдет, — уклончиво ответил Крылов.

Приказ его был выполнен, два звездолетчика в скафандрах взяли на буксир застрявшего командира и включили свои реактивные двигатели. Пламя вырвалось из них, облизывая обшивку модуля. Скафандр, казалось, сдвинулся с места… Ранец с реактивным двигателем прочно засел в люке. Крылов успел ослабить ремни и… Два звездолетчика вынесли в звездную бездну третьего без оставшейся в модуле ракеты!

Так, вместе, все трое и полетели к спасательному модулю, сиявшему яркими огнями.

Подлетев к нему, космические странники сначала коснулись обшивки модуля, словно ощупывая его, не веря в его реальность. Потом стали двигаться к зияющему в знакомом месте отверстию приемного люка и нырнули в него один за другим.

— Наконец-то! — произнес Галлей, когда наружный люк закрылся за ними.

— Вроде дома, — заметил Федор.

Шлюз наполнялся воздухом. Трое спасенных ждали, когда откроется внутренний люк.

Шлюз был едва освещен. Свет же из открывшегося внутреннего люка ослепил звездолетчиков. В невесомости первым проплыл через люк Галлей, потом Федоров и, наконец, Крылов.

Трое спасателей без скафандров, но в одинаковых серебристых комбинезонах встречали прибывших, помогая им снять гермошлемы и освободиться от скафандров.

Крылов смотрел перед собой и не верил глазам.

— Надя! — крикнул он, обнимая бросившуюся ему на грудь дочь. — До чего же правильно я дал тебе имя Надежда!