Я очень увлекаюсь инстаграмом. Что нравится: сотни незнакомых людей подробно выкладывают каждый шаг своего дня. Я нахожу их случайно. Не интересует художественная ценность фото, а мне нужны именно бытовые подробности. Я знаю, кто любит кофе утром, кто пьет чай. Кто ходит в спортзал, кто носит туфли с шипами. У каждого есть свое. Есть те, которые меня бесят, но я их не удаляю, потому что тогда некому бесить. Ни на чьем фоне я не кажусь лучше. Думаю, на этом держатся все социальные сети: каждый день ты понимаешь, что лучше других.

Я знаю, кто женат, кто собирается, у кого дети, какой цвет машины. Некоторые люди даже не в курсе, насколько они мне дороги. Каждый день я хожу смотреть, как там Мои. Как они прожили этот день. Приехала ли мама в гости, сдал ли зачет, как спала сегодня кошка, кто стоял в пробке, кто идет на свидание, кто получил в подарок ненужную вещь. Я люблю все их события.

Когда в жизни происходит что-то очень трудное, случается особенно высокое напряжение, то хожу к этим людям чаще. Там сразу становится понятно, что есть еще другая жизнь, параллельная, иная. Кто-то сегодня собрался выгулять туфли с шипами, кто-то рад котенку, которого нарисовали на пенке кофе, кто-то фотографирует, как из водосточной трубы торчит ботинок, другой ест мясо, третья едет в лифте, сидит над дипломом, гладит собаку, покупает косметику, носит на голове венок. И сразу раз – будто нет ни меня, ни моих проблем.

Но иногда наступает страшный момент. Это когда смотришь ленту в инстаграме и видишь, что вот уже 42 минуты никто ничего не сфотографировал. Будто люди пропали куда-то. Уехали на своих лифтах с зеркалами. Никто из людей не пил кофе с пенкой, не ел, не просыпался, не ехал, не шел. И я сразу начинаю крутить ленту, обновлять, жду, жду. Где они все мои, где? Будто я осталась вообще одна. Это страшное ощущение. Людей больше нет. Я жалкая и бессмысленная. Никакая жизнь не происходит. Не в ком отразиться. Темно! Но потом раз – и кто-то опять поехал на лифте. Кто-то сходил на вечеринку. Или пришел домой. Выпил кофе. Надел платье. Прикрыл лицо книжкой в самолете так, чтобы было видно название. Какая-нибудь книга типа «Программирование не для всех» на английском. Ее держат руки с маникюром. И подпись такая: цвет лака называется «В парке Линкольна до наступления темноты».

И мне тогда снова включают свет.