Часть заключительная: Когда слепые прозреют, глухие услышат, а любовь погибнет

Изираль ликовал. Люди радовались прибытию победителей. Никто не знал о жутких потерях. Поданные кричали, прославляя победителей. Горы цветов сыпались на колонны бойцов. Армия шла по главной улице Изиралля. Улице победителей. Трубы и барабаны разрывали воздух, прославляя героев. Все движение и торговля в городе остановились. Дома были украшены гирляндами и цветными шарами. Народ Империи был спасен и люди от того были благодарны. Генрих и Дейлон ехали впереди войска. Принц был похож на южного варвара, в своих великолепных доспехах. Гордость и сила веяла от победителей. Лео ехал в экипаже, так как не мог сесть на коня. Парад продолжался до Имперского дворца. На большой дворцовой площади собрались сановники государства и прочие зажиточные жители города. Весь путь следование победителей отцепили свежие легионы Лютии, которые были сформированы, пока продолжался поход. У ступенек, ведущих к дворцу, стояла королева, держащая на руках ребенка. Рядом с матерью стояла Лютия. Она была одета в легкое синее платье, обшитое золотом. Ее золотистые локоны выбивались из белой сеточки, сдерживавшей волосы в прическе. Дейлон так хотел прикоснуться к ней, но он должен был дождаться пока вперед пройдет Император. А Генрих как будто не торопился. Он наслаждался этим моментом. Император спустился с коня и медленно, плавной походкой направился к королеве. Дейлон шел за ним, но так и стремился его обогнать, чтобы обнять любимую. Ее глаза светились от радости. На губах девушки читалась нескрываемая улыбка. Генрих подошел к жене. Потом поцеловал ее и сына, обнял свою дочь и развернулся к толпе. Лютия от нетерпения, слегка подпрыгнула и бросилась на руки к Дейлону. Они так любили друг друга, что им было не до формальностей. Народ не осуждал свою принцессу. Им направился князь, нравилась Лютия. Они оба были для них героями, спасшими город. Генрих обратился к народу Изираля.

— Мы столкнулись со страшным врагом. Многие из нас отдали свои жизни ради спасения Империи. Мы все боялись, но преодолели свой страх и низвергли орков в пучины хаоса. Мы все теперь свободны. Мы все герои. И те, кто сражались у реки Сить и те, кто были здесь и ждали нашего возвращения. Я горжусь вами Имперцы. Я счастлив, что я один из вас. Слава вам, мой народ!

— Славься Император! Ты стал велик и будешь славен! — взревела толпа.

Народ ликовал Императору победителю. Королевская чета отправилась во дворец. Дейлон вел принцессу за руку, по мраморным ступенькам, к стенам дворца. В соборе Единого, должен был пройти обряд возвеличивания. Это древний ритуал, прославлявший Императоров, победителей темных сил. Дейлон и Лютия шли, слегка дотрагиваясь до кончиков пальцев. Девушка улыбалась принцу. Ее грудь часто вздымалась и опускалась, от возбуждения, которое охватило юное сердце. Она чувствовала, что это последние минуты счастья. И она хотела насладиться ими до конца. Пройдя мимо статуи императора, выполненной в виде фонтана, девушка повела любимого в противную сторону от собора. Дейлон хотел возразить, но ее нежный взгляд заглушил желание присутствовать при этом великом событии. Он хотел остаться с ней наедине. Они зашли в небольшую резную дверь. Только замок захлопнулся, Дейлон прижал девушку к стене и начал неудержимо ласкать. Они истосковались друг по другу. Им хотелось любви. Девушка на мгновение отстранилась от князя. Его глаза светились теплотой и всепоглощающей страстью. Она чувствовала, что это последний раз, когда он так смотрит на нее. Он так ее любит, как никто и никогда не любил и не полюбит. Сможет ли она отказаться от этого. Он не простит. А она никогда не измениться. Это судьба. Рок.

Генрих прошел в двери величественного собора. Императрица с младенцем шла по правую руку от него. У алтаря стоял епископ Единого, глава Имперской религии. Он пел псалмы, призывая милосердного бога, в свидетели возвеличивания Генриха. Священники махали кадилами, разнося приятный, успокаивающий запах, по сводам святилища. Молодые мальчики пели хоровые гимны. Сановники стояли в невозмутимом спокойствии, с уважением смотря за движениями Генриха. Император передал сына жене и встал на колено пред епископом. Священник положил на голову господина небольшую, неброскую корону, которую доставали около сотни лет назад. Она была не просто реликвией, но символом побед и великих свершений. Душа Генриха была переполнена радостью и гордостью. Он единственный за много лет удостоился этой великой чести. Но вдруг он увидел яростное лицо чиновника ордена, который сообщил о заговоре Феликса. В его руке был небольшой горшок. Император перевел взгляд на большие часы, укрепленные в сводах собора. Они олицетворяли символ времени. Только оно вечно и непостижимо для человека. Часы показывали полдень. Полдень мелькнуло в голове Императора. Он вспомнил Катрин и ее предсказание о его смерти. Легкий страх пробежал по его телу. И в этот миг горшок ударился о пол у его ног. Раздался оглушительный взрыв. Зеленый дым заволок все вокруг. Взрывная волна отбросила гостей. Императорская чета престала существовать. Генрих, Екатерина Антверпенская и их маленький сын погибли в страшном взрыве. Тело маленького наследника лежало у алтаря. Из его небольшого ротика текла тоненькая струйка крови.

Дейлон и Лютия ласкали друг друга прямо в коридоре, когда прогремел взрыв.

— Что это было? — изумленно спросил принц. Он без труда узнал этот звук. Такой же взрыв был при первом покушение на Императора.

— Я не знаю. Давай продолжим. Здесь достаточно стражи, чтобы разобраться во всем, — девушка нежно посмотрела на любимого.

Но принц отстранил красавицу, прислушиваясь к звукам. На улице кричали.

— Я скоро. Ступай к себе в покои, — прокричал эльф и кинулся за дверь.

Девушка нежно смотрела ему вслед. Постепенно нежность ушла из ее глаз. В них появилась безраздельная печаль. Слезы накатились на глаза, но принцесса усилием воли сдержала их. Она должна быть сильной. Теперь она Императрица. А государь должен быть сильным.

— Прощай мой мальчик, — грустно произнесла девушка и направилась к башне.

Дейлон пробежал площадку у главного входа во дворец. Люди кричали и плакали. Ничего было не разобрать. Принц направился к собору. Он быстро вбежал в старую залу. Запах ладана сменился, на едкий запах кислоты. У алтаря лежали три истерзанных тела. Рядом истекал кровью Артур, тот самый, которого он увидел так давно у пруда вместе с Лютией.

Принц подбежал к Императору, попытавшись нащупать его пульс, потом к королеве. Они все были мертвы. Дейлон закричал:

— Кто это сделал?

Один из дворян, в шоке стоящий рядом с ним, показал на Артура.

— Это он. Он убил всех.

Дейлон схватил за ворот чиновника. Артур улыбался. Он был спокоен, как будто он не умирал, а был самым счастливым человеком на свете. Принц смотрел на него и не понимал, чему он радуется.

— Зачем? Ты же предал Лютию. Ты убил своего Императора.

— Я-я больше люблю ее, чем ты. Вы бы принц так не смогли. Все ради любимой, — выдохнул Артур.

Его глаза остекленели. Убийца отправился к Морру, вслед за теми, кого он лишил жизни. Дейлон поднялся. Его тошнило, а голова кружилась. В мозгу вертелись слова убийцы. Все ради любимой, все ради любимой. Потом ему вспомнились слова Луизы: Сестра. За Чарра. Ее уверенность в том, что бумаги найдутся. Ее ненависть к Феликсу, как будто показная. Осведомленность в делах врага. И предложение ордена, устроить их брак. Лютия ведьма Чарра. Этого не может быть. Дейлон отшатнулся назад. Он кинулся из собора. Он больше не мог дышать этим воздухом. Ему нужно было поговорить с принцессой. Она должна все объяснить. Этого не может быть.

Дейлон бежал по коридорам. Слезы заполняли его глаза, но, так и не выплеснувшись, исчезали. Он хотел умереть. Внутри была пустота. Один из стражников сообщил, что принцесса уединилась в дозорной башне. Князь помассировал виски, стоя у двери. Он пытался привести мысли в порядок. Он не мог предстать перед ней слабым. Дейлон открыл дверь и поднялся по гужевому лифту наверх. Принцесса, все такая же прекрасная стояла у края стены. Она смотрела в большой телескоп, наблюдая за городом. Девушка развернулась. В ее глазах была несдерживаемая печаль. Она хотела кинуться в объятия любимого, но увидев его холодный взгляд, остановилась. Ничего. Ни печали, ни радости, ни сочувствия не излучал его взгляд. Он был холодным и бесчувственным. Даже самые прославленные сановники не могли так скрывать свои чувства. Девушка тоже сразу изменилась. На смену скорби пришло спокойствие и дьявольская решимость. Ей уже было все равно, что произойдет дальше.

— Я всегда думала, что знаю вас. Но это не так. Вы стали бы хорошим сановником. Я даже не представляю то, о чем вы сейчас думаете, — мягким, но властным тоном произнесла Лютия.

— Я тоже думал, что знаю вас. Но оказывается, ошибся. Это ведь вы убили свою семью?

— Семью? Нет. Моей семей была Луиза. Это вы убили мою сестру.

— И все ради короны? Вы все время меня обманывали, говоря, что любите меня? Ради железки. Как ты могла?

— Не ради короны, а ради власти, которая принадлежала мне по праву. И… я никогда не обманывала тебя. Я сказала, что люблю и ты единственный человек, которого я буду любить. Это была правда.

Лютия по-настоящему любила князя. Но что она любила больше? Его или власть? Она выбрала власть. Каждый человек в жизни сталкивается с выбором. Ему приходиться выбрать что-то одно из того что он любит и того что ему нужно.

— Любишь? Палена, тоже ты, подговорила бросить нас? В первый раз, ты тоже ради любви чуть не взорвала нас с Генрихом? И амулет, вы тоже мне ради любви, с Луизой повесили? Это не любовь, а жажда избавиться от назойливой мухи.

— Мухи? Странно. Вы так гордитесь собой, как у вас язык повернулся сравнить себя со столь низким созданием. Я отвечу на ваши вопросы. Вы очень много значите для меня. Я и правда причастна к предательству Палена. Но только в той части, что выпустила Феликса из тюрьмы. А он исполнил свое предназначение. Для этого мне даже пришлось превратиться в мужчину. Странное, знаешь ли, ощущение. Вы также обвиняете меня в первом покушение? Зря. Мой отец хотел убить вас. Он столько раз пытался это сделать, что я сбилась со счету. Я приказала Луизе убить его, но ты появился не вовремя. Вас там не должно было быть. Но вы мой прекрасный принц, появляетесь везде, где вас не ждут. Если бы вы не спасли его, то избежали бы многих опасностей. А на счет смертельного амулета, я здесь не причем. Луиза сама решила, что вы опасны. Она еще была слишком юна, чтобы постичь смысл создателя. Чарр только намекает нам что делать, а мы должны понимать его слова.

— Как вы все легко объясняете. А если бы меня убили на войне? Вы бы тоже это объяснили?

— Вы бы не погибли. Я всегда была с вами. Помните магию крови на башне Антверпена, а то заклинание, которое вы вспомнили, когда пришли сектанты, а магию ветров на поле боя? Ты никогда не знал эту силу и не умел ею пользоваться. Я спасала тебя всегда. Или ты думал, что это любовь, в кулоне защищала тебя от орков? Это моя магия оберегала тебя. Я всегда была с тобой.

Мужчина и женщина стояли в центре башни. Голубое небо повисло над ними. Легкий ветер поглощал их слова, чтобы больше никто не узнал разговор двух людей. Белая круглая башня, стала ареной, в которой раскрывались характеры и мысли людей.

— Но если вы любите меня, то зачем вы сделали это? Я бы мог понять и простить смерть вашего отца. Он и правда заслуживает это, но ваша мать, брат?

— Я люблю вас очень сильно, но я люблю и власть, для которой я рождена. Моя любовь к вам сильна настолько, что я сделаю все, чтобы сохранить твою жизнь, но она не настолько сильна, чтобы я отказалась от трона. Роды матери проходили тяжело, потому что я пыталась отравить плод, но он один из нас. За те годы, что наша династия правит Империей, в нас выработался иммунитет к ядам. Это был бы самый простой способ. Но кровь драконов сказал свое слово и мальчик родился. Железный Феликс предложил мне тогда заговор против моего отца. Я, правда, приняла участие в нем, чтобы спасти Генриха. У меня был долг пред ним. Долг жизни. Я не могла не вернуть его. Я спасла ему жизнь. Но потом я узнала, что он решил убить тебя. Больше медлить было нельзя. Я попыталась, но ничего не получилось. Из-за тебя, между прочим. Потом я поняла, что единственный кто мне мешает взойти на трон, это Генрих. Я решила, что если его убьют орки, я смогу спрятать ребенка, оставив его в живых. Но вы опять все сорвали. Тогда у меня не осталось другого выбора. Только смерть всего семейства могла освободить мне трон. Ведь Генрих стал почти святым, после победы над ордой. А ведь он просто убийца. Теперь народ обвинит во всем Железного Феликса, который уже давно передумал выступать против моего отца. Те бумаги, что мы дали Генриху, были поделкой. Мы выкрали его печать. Теперь его и пару сотен рыцарей повесят, чтобы успокоить народ. Меня коронуют, и я стану императрицей. Хороший конец, хорошей истории. Остается только один вопрос: что выберешь ты, любовь или гордое одиночество? Мы бы создали прекрасную семью. Мы бы любили друг друга.

— Любили? Как мы можем любить, после всего этого. Ты служишь Чарру. Убиваешь невиновных. В тебе нет ничего святого. — Дейлон хотел расплакаться, но не смог. Ни одна слезинка не вытекла из его глаз. Он был спокоен, как будто все это происходило не с ним. Его душа парила над башней. Она хотела вернуться к телу, но оно не пускало ее. Тело не хотело страдать, чувствуя боль, страшную боль, потери смысла жизни. Он потерял любовь и свою душу.

Девушка приблизилась к принцу. Она нежно прикоснулась к его щеке. Ей так хотелось расцеловать его и сказать что это не она. Что ей не нужно ничего кроме его любви. Но она заглушила свои чувства. Она уже сделала свой выбор. Меняться поздно.

— А помнишь, ты пообещал, что сделаешь все, что я попрошу от тебя? Теперь я хочу попросить.

— Я не могу остаться с тобой. Как бы я не хотел этого. Я всегда буду помнить, кто ты и что ты сделала.

Девушка немного отошла назад. Она ласково улыбнулась и рассмеялась. Потом резко подошла к князю, прижавшись к его груди. Она встала на цыпочки и заглянула ему в глаза. Ее зрачки горели веселым задором. Но кроме этого в них читалась неподдельная боль и страдания.

— Ты думаешь, что я опущусь настолько, что буду просить тебя остаться со мной? Ты ошибаешься, мой мальчик.

Дейлон не пытался отстраниться от девушки. Она так притягивала к себе. Так манила, своим взглядом, похожим на бескрайний омут.

— Тогда что ты попросишь от меня?

— Ты должен забыть, про все что было. Никто не должен узнать правду. Клянись, что никто не узнает, как я взошла на престол.

— Ты думаешь, что после того что произошло, я буду держать слово?

— Думаю, да. Ты сказал, что все сделаешь ради меня. Никто тебе не нужен и не дорог, кроме меня. Это последняя просьба, с которой я обращусь к тебе. Сделай это в знак нашей любви.

Дейлон стоял и смотрел на девушку. Ее губы были так близко от его губ. Ее глаза смотрели в его глаза. Он немного отошел, чтобы собраться с мыслями.

— Ты служишь Чарру?

— Служу? Нет. Мы скорее помогаем друг другу. Он дает мне силу, а я даю то, что хочет он. Но я не желаю смерти всем недостойным. Я не желаю погибели моему народу. Я буду лучшей правительницей, чем Генрих. И ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. А знания темной стороны только укрепляют меня, делая более великой.

— Я никому не расскажу что произошло. Но пусть не допустят боги, чтобы мы вновь столкнулись на одной дорожке. Я не хочу больше тебя видеть. Если я увижу, что ты служишь темным богам, то я заберу свое слово, так как это будет касаться не только меня.

Дейлон хотел уйти. Он больше не мог смотреть на нее. Еще немного и он останется с ней навсегда.

— Постой!

Дейлон остановился. Не спеша, развернувшись, он посмотрел на девушку. Лютия стояла напротив него. Она вновь была такой как раньше: любящей, нежной, сильной. Как будто ничего не произошло между ними. Девушка подошла ближе, прижавшись к князю. Она обвила его шею руками и в последний раз, со всей нежностью и страстью, на которую была способна, поцеловала Дейлона. Поцелуй длился целую вечность. Князь не мог оттолкнуть ее, да и не хотел. Они вновь, на мгновение были вместе, как тогда, в лесу. Лютия отстранилась. Они почти не дышали, смотря друг на друга.

— Будь счастлив мой нежный прекрасный принц! Лети домой мой мальчик, — она лаково погладила его по щеке, потом резко развернулась и отошла к краю зубчатки.

Дейлон поклонился принцессе. Он хотел сказать что-то ласковое. Но в нем не было никаких чувств. В нем была сжигающая все на своем пути пустота. Ему нечего было ответить.

— Прощай моя принцесса.

Князь открыл дверь и быстро спустился с башни. Он как можно скорей хотел уехать из города. Здесь его больше ничего не держало. Его любимая погибла. Он сам погиб. Но он выполнил приказ своего отца. Орден больше не опасен. Империя наш друг. А орда разбита. Все кончено. Эльф приказал Симбаду собирать имущество. На этот раз он не хотел ехать в одиночестве. Лео вновь контузило взрывом. Но Дейлон даже был рад этому. Теперь ему не продеться объяснять другу, почему они покидают столицу, когда любимая Дейлона восходит на престол Империи. Слуги принца, погрузили графа в карету, и они тронулись в путь. Эльф в последний раз посмотрел на беспокойный город. Красоты уже не радовали его. Его мир был разрушен. В этом городе он потерял свое сердце. Здесь закончилось его детство. Тот юноша, которым он был исчез. Кареты быстро выехали за огромные ворота города. Принц только сейчас заметил, что появился подъемный мост, а пред стеной ров, выложенный цветным камнем. Во рву плавали разные рыбки. Князь улыбнулся. При Генрихе, этот ров строили десять лет, а Лютия его построила за две недели. Она и правда станет великой Императрицей. Быстрые кони стремительно уносили принца Дейлона от великого города.

Заключение

Летнее солнце радовала горожан Изираля яркими ласкающими лучами. Около часа назад прошла гроза, от этого в воздухе витал запах озона и свежести. На улицах белого города, столпились десятки тысяч людей, в праздничных одеяниях. Играли музыканты, шуты веселили народ. В городе был объявлен всеобщий праздник. Никто не работал. На площадях раздавали бесплатную выпивку и угощения. Народ собрался на коронацию нового Императора. Генрих погиб и на его место должна взойти принцесса Лютия. Ее легионеры оцепили все правительственные здания. На улицах выстроилась стража. Впрочем, этому не было необходимости. Народ любил княжну и быстро забыл о ее отце. Никто не хотел безвластия. Плохой мир лучше хорошей войны. Все кто был не доволен или сомневался в праве княжны на престол, были заточены в тюрьму. Ангеран де Лофер и еще ряд сановников, были посажены в самые глубокие каменные мешки. Магистр и еще около сотни рыцарей жестоко казнили на лобной площади. История с заговором закончилась.

Сторонники княжны и все придворные собрались в соборе, где недавно был убит Генрих. Лютия стояла перед новым епископом. Под ее коленями лежала маленькая подушечка. Хор снова пел песни, а священник читал обряд посвящения. Он спрашивал у девушки:

— Готовы ли вы? — В ответ слышалось: Да, да, да!

Он несколько раз спрашивал одно, и тоже разными словами. Потом водрузил на ее голову корону. И наконец, разрешил подняться. Девушка встала. В ее взгляде не было ни страха, ни смущения. Как будто она всегда была Императрицей и жила только ради этого дня. Она оглядела своих празднично одетых подданных. Ей стало немного жаль от того что рядом нет Дейлона, но это чувство быстро прошло. Она достигла, чего хотела. Она Императрица!

— Король мертв! Да здравствует король! Да здравствует король! — прогремели десятки тысяч голосов. Люди на улице подхватили слова, которые кричали в соборе. Весь город наполнился: Король мертв! Да здравствует король!

Хоть Империей и правил Император, но на коронации было традицией, воспевать титул, который носили первые правители Эллеи, создавшие Империю. И теперь жители города воспевали королеву Лютию. Принцессу, погубившую свою семью. Но вполне возможно, что только так, можно спасти государство. Ведь впереди ждали времена, куда тяжелее, чем прежние. Люди столкнуться с таким врагом, который непобедим даже для них. В такие моменты, Империи нужен великий правитель. Именно таким человеком была Лютия. Она была готова отдать все ради власти, которой хотели лишить ее враги. Она была рождена для этого. Таково ее предназначенье. Красивая, юная девушка навсегда забыла, что значит любовь. Ей никогда не познать радость материнства и супружества. Она отреклась от любви в пользу трона. Но не стоит ее винить за это. Ведь она сделала выбор. Действие всегда лучше бездействия. Ведь действие хотя бы порождает противодействие. За плохой поступок всегда можно наказать. Человека же стоящего в стороне, когда кому то требуется помощь, ни за что осудить. Он ничего не сделал.

Императрица Лютия вышла из собора и поприветствовала свой народ. В массе людей стоял мужчина в синем плаще, с накинутым на голову плащом. Его глаза были черны как ночь. На руках были одеты черные перчатки из мягкой кожи. Его бледное лицо, не выражало никаких эмоций, но вдруг он начал аплодировать Императрице. Он уважал эту сильную, достойную власти женщину. Только человек никого не прощающий, готовый переступить через всех ради великой цели, был достоин власти. Она доказала, что ее предназначение править Империей и Чарр помог ей. Мы помогли ей. Но как она глупа раз думает, то она хозяйка своей судьбы. Она думает, что берет от Чарра то, что хочет, не служа ему. Но это не так, кто раз попал в наши сети, тот никогда из них не выберется.

— Это еще не конец, а только начало, — произнес странный путник, перестав хлопать, он скрылся в толпе.