Di nova pena mi conven far versi e dar matera al centesimo canto de la prima canzone ch» è d'i sommersa. [3] Io era già disposto tutto quanto a riguardar ne lo scoperto fondo, che si bagnava d'angoscioso pianto; [6] e vidi gente per lo vallon tondo venir, tacendo e lagrimando, al passo che fanno le letane in questo mondo. [9] О новой муке повествую ныне. В двадцатой песне первой из канцон, Которая о гибнущих в пучине. [3] Уже смотреть я был расположен В провал, раскрытый предо мной впервые, Который скорбным плачем орошен; [6] И видел в круглом рву толпы немые, Свершавшие в слезах неспешный путь, Как в этом мире водят литании. [9]

Первая из канцон – Ад – первая из трех частей Комедии, повествующая об осужденных грешниках, гибнущих в пучине. Здесь казнятся прорицатели, пораженные тем, что для них ненавистнее всего: немотой. Литания – церковная процессия, с которой Данте сравнивает увиденное. В скорбном мире она происходит без звука, тогда, как в мире живых, это – многоголосое пение.

Come «l viso mi scese in lor più basso, mirabilmente apparve esser travolto ciascun tra «l mento e «l principio del casso, [12] ché da le reni era tornato «l volto, e in dietro venir li convenia, perché «l veder dinanzi era lor tolto. [15] Forse per forza già di parlasia si travolse così alcun del tutto; ma io nol vidi, né credo che sia. [18] Se Dio ti lasci, lettor, prender frutto di tua lezione, or pensa per te stesso com'io potea tener lo viso asciutto, [21] quando la nostra imagine di presso vidi sì torta, che «l pianto de li occhi le natiche bagnava per lo fesso. [24] Когда я взору дал по ним скользнуть, То каждый оказался странно скручен В том месте, где к лицу подходит грудь; [12] Челом к спине повернут и беззвучен, Он, пятясь задом, направлял свой шаг И видеть прямо был навек отучен. [15] Возможно, что кому-нибудь столбняк, Как этим, и сводил все тело разом, — Не знаю, но навряд ли это так. [18] Читатель, – и господь моим рассказом Тебе урок да преподаст благой, — Помысли, мог ли я невлажным глазом [21] Взирать вблизи на образ наш земной, Так свернутый, что плач очей печальный Меж ягодиц струился бороздой. [24]

Когда скорлупа из папье-маше на модели затвердевает, её снимают, получая образ, вывернутый наизнанку. Формы для выплавки восковых моделей – прорицатели будущих отливок – вывернуты наизнанку, и, конечно же, немы, т. е. ничего не говорят, смотрящим на них. Трудно узнать в вывернутой наизнанку скорлупе, что будет в ней отлито. При этом Данте говорит, что это не реальный образ изувеченного человека. Он призывает читателя свидетелем, что без слёз взглянуть на это зрелище невозможно.

Поэт находится в следующем цехе завода, где снимают формы из папье-маше с моделей, разрезая их. Бесформенные снаружи, изнутри формы из папье-маше совершенно точно и чисто повторяют форму модели, только вывернуты наизнанку. Если на отливке предполагается надпись, на форме она читается наоборот, в перевёрнутом зеркальном изображении.

Certo io piangea, poggiato a un de» rocchi del duro scoglio, sì che la mia scorta mi disse: «Ancor se» tu de li altri sciocchi? [27] Qui vive la pietà quand» è ben morta; chi è più scellerato che colui che al giudicio divin passion comporta? [30] Drizza la testa, drizza, e vedi a cui s'aperse a li occhi d'i Teban la terra; per ch'ei gridavan tutti: «Dove rui, [33] Anfïarao? perché lasci la guerra?». E non restò di ruinare a valle fino a Minòs che ciascheduno afferra. [36] Mira c'ha fatto petto de le spalle: perché volle veder troppo davante, di retro guarda e fa retroso calle. [39] Vedi Tiresia, che mutò sembiante quando di maschio femmina divenne, cangiandosi le membra tutte quante; [42] e prima, poi, ribatter li convenne li duo serpenti avvolti, con la verga, che rïavesse le maschili penne. [45 [ Aronta è quel ch'al ventre li s'atterga, che ne» monti di Luni, dove ronca lo Carrarese che di sotto alberga, [48] ebbe tra ' bianchi marmi la spelonca per sua dimora; onde a guardar le stelle e «l mar no li era la veduta tronca. [51] Я плакал, опершись на выступ скальный. «Ужель твое безумье таково? — Промолвил мне мой спутник достохвальный. [27] Здесь жив к добру тот, в ком оно мертво. Не те ли всех тяжеле виноваты, Кто ропщет, если судит божество? [30] Взгляни, взгляни, вот он, землею взятый, Пожранный ею на глазах фивян, Когда они воскликнули: «Куда ты, [33] Амфиарай? Что бросил ратный стан?», А он все вглубь свергался без оглядки, Пока Миносом не был обуздан. [36] Ты видишь – в грудь он превратил лопатки: За то, что взором слишком вдаль проник, Он смотрит взад, стремясь туда, где пятки. [39] А вот Тиресий, изменивший лик, Когда, в жену из мужа превращенный, Всем естеством преобразился вмиг; [42] И лишь потом, змеиный клуб сплетенный Ударив вновь, он стал таким, как был, В мужские перья снова облаченный. [45] А следом Арунс надвигает тыл; Там, где над Луни громоздятся горы И где каррарец пажити взрыхлил, [48] Он жил в пещере мраморной и взоры Свободно и в ночные небеса, И на морские устремлял просторы. [51]

Данте потрясён увиденным. Вергилий успокаивает его, поясняя, что перед ним всего лишь промежуточный продукт – формы, с помощью которых будут отлиты прекрасные изделия: – «Здесь жив к добру тот, в ком оно мертво». Затем Вергилий перечисляет великих «древних» перевёртышей – предателей и притворщиков.

Амфиарай – в греческих мифах – царь и прорицатель, один из семи аргивских вождей, осаждавших Фивы, чтобы отвоевать их для Полиника у его брата Этеокла. Во время сражения земля под Амфиараем разверзлась, и он, на своей боевой колеснице, низринулся в преисподнюю, где судит Минос (Стаций, «Фиваида», VII, 690-VIII, 20).

Тиресий – в греческих мифах – фиванский прорицатель, отец Манто. Ударив посохом двух сплетшихся змей, он превратился в женщину и только семь лет спустя, вновь ударив им тех же змей, снова стал мужчиной (Овидий, Метам., III, 324—331). Мужские перья – борода.

Арунс – этрусский гадатель, которого, по рассказу Лукана («Фарсалия», I, 584—638), римляне призвали, чтобы узнать от него исход гражданской войны. Луни – этрусский город в устье Магры, разрушенный в XI веке сарацинами. Поблизости, на плодородной полосе Лигурийского побережья, расположен город Каррара. К востоку от него возвышаются горы, где добывается знаменитый каррарский мрамор.

Вергилий говорит Данте: – не надо судить о деяниях Богов по первому впечатлению. Земля разверзлась под Амфиараем: – когда раскрывают форму для отливки восковой модели, модель выпадает из неё. Раскрытая форма, как вывернутая наизнанку фигура. Идёт сравнение вывернутых фигур с историческими персонажами, которые занимались лицедейством; как в театре, когда мужчина превращается в женщину, а женщина – в мальчика. Лишь потом, ударив сплетенный змеиный клубок, он превращается в отливку. Здесь – формы исторических персонажей, а превратятся ли они в изваяния, не сможет предсказать ни одна прорицательница.

E quella che ricuopre le mammelle, che tu non vedi, con le trecce sciolte, e ha di là ogne pilosa pelle, [54] Manto fu, che cercò per terre molte; poscia si puose là dove nacqu'io; onde un poco mi piace che m'ascolte. [57] Poscia che «l padre suo di vita uscìo, e venne serva la città di Baco, questa gran tempo per lo mondo gio. [60] Suso in Italia bella giace un laco, a piè de l'Alpe che serra Lamagna sovra Tiralli, c'ha nome Benaco. [63] Per mille fonti, credo, e più si bagna tra Garda e Val Camonica e Pennino de l'acqua che nel detto laco stagna. [66] Loco è nel mezzo là dove «l trentino pastore e quel di Brescia e «l veronese segnar poria, s'e» fesse quel cammino. [69] Siede Peschiera, bello e forte arnese da fronteggiar Bresciani e Bergamaschi, ove la riva «ntorno più discese. [72] Ivi convien che tutto quanto caschi ciò che «n grembo a Benaco star non può, e fassi fiume giù per verdi paschi. [75] Tosto che l'acqua a correr mette co, non più Benaco, ma Mencio si chiama fino a Governol, dove cade in Po. [78] Non molto ha corso, ch'el trova una lama, ne la qual si distende e la «mpaluda; e suol di state talor essere grama. [81] Quindi passando la vergine cruda vide terra, nel mezzo del pantano, sanza coltura e d'abitanti nuda. [84] Lì, per fuggire ogne consorzio umano, ristette con suoi servi a far sue arti, e visse, e vi lasciò suo corpo vano. [87] Li uomini poi che «ntorno erano sparti s'accolsero a quel loco, ch'era forte per lo pantan ch'avea da tutte parti. [90] Fer la città sovra quell'ossa morte; e per colei che «l loco prima elesse, Mantüa l'appellar sanz'altra sorte. [93] А та, чья гривой падает коса, Покров грудям незримым образуя, Как прочие незримы волоса, [54] Была Манто; из края в край кочуя, Она пришла в родные мне места; И вот об этом рассказать хочу я. [57] Когда она осталась сирота И принял рабство Вакхов град злосчастный, Она скиталась долгие лета. [60] Там, наверху, в Италии прекрасной, У гор, замкнувших Манью рубежом Вблизи Тиралли, спит Бенако ясный. [63] Ключи, которых сотни мы начтем Меж Валькамоникой и Гардой, склоны Пеннинских Альп омыв, стихают в нем. [66] Там место есть, где пастыри Вероны, И Брешьи, и Тридента, путь свершив, Благословить могли бы люд крещеный. [69] Оплот Пескьеры, мощен и красив, Стоит, грозя бергамцам и брешьянам, Там, где низиной окружен залив. [72] Все то, что в лоне уместить песчаном Не мог Бенако, – устремясь сюда, Течет рекой по травяным полянам. [75] Начав бежать из озера, вода Зовется Минчо, чтобы у Говерно В потоке По исчезнуть навсегда. [78] Встречая падь, на полпути примерно, Она стоит, разлившись в топкий пруд, А летом чахнет, но и губит верно. [81] Безжалостная дева, идя тут, Среди болота сушу присмотрела, Нагой и невозделанный приют. [84] И здесь она, чуждаясь всех, осела Со слугами, гаданьям предана, И здесь рассталась с оболочкой тела. [87] Рассеянные кругом племена Потом сюда стянулись, ибо знали, Что эта суша заводью сильна. [90] Над мертвой костью город основали И, по избравшей древле этот дол, Без волхвований Мантуей назвали. [93]

Вергилий указывает на женскую тень, среди мужских. Это связано с историей происхождения его родного города – Мантуи.

Манто – дочь Тиресия, прорицательница. Фивы – город, который пытались завоевать греки, незадолго до взятия Трои – родина Вакха. Когда враждовавшие из-за обладания Фивами, сыновья Эдипа – Этеокл и Полиник убили друг друга, город принял рабство, доставшись во власть их дяде, жестокому Креонту.

Бенако (лат. Benacus) – Гардское озеро у южных склонов гор, возвышающихся над замком Тиралли и служащих рубежом между Италией и Маньей (Германией). Многочисленные ключи на пространстве между долиной Валькамоника (к северо-западу от Гардского озера) и замком Гарда (на его восточном берегу), омыв склоны Пеннинских Альп, вливаются в Гардское озеро и стихают в нем. Там место есть – остров деи Фрати (Лекки), где стояла церковь, подведомственная епископам трех городов: – Вероны, Брешьи (Брешиа) и Тридента (Тренто). Пескьера – замок, построенный веронцами у южной, низменной По, у местечка Говерно. Вокруг Пескьеры лежит топкое, гнилое болото, которое кишит малярийными комарами и губит верно, порождая малярию.

Там, где река Минчо впадает в реку По, прорицательница Манто устроила своё жилище. Со временем у этой удобной бухты выросло поселение, жители которого, после смерти Манто, назвали его Мантуей.

Già fuor le genti sue dentro più spesse, prima che la mattia da Casalodi da Pinamonte inganno ricevesse. [96] Però t'assenno che, se tu mai odi originar la mia terra altrimenti, la verità nulla menzogna frodi». [99] Он многолюдней прежде был и цвел, Пока недальновидных Касалоди Лукавый Пинамонте не провел. [96] И если ты услышал бы в народе Не эту быль о родине моей, Знай – это ложь и с истиной в разброде». [99]

Когда же случилась эта перемена в судьбе Мантуи?

Из академической статьи:

Война за Испанское наследство (1701—1714 годы) – крупный европейский конфликт, начавшийся в 1701 году после смерти последнего испанского короля из династии Габсбургов – Карла II. Карл завещал все свои владения Филиппу, герцогу Анжуйскому – внуку французского короля Людовика XIV – который впоследствии стал королем Филиппом V Испанским. Война началась с попытки императора Священной Римской империи германской нации Леопольда I защитить право своей династии (также Габсбургов) на испанские владения. Когда же Людовик XIV начал более агрессивно расширять свои территории, некоторые европейские державы (главным образом Англия и Голландская республика) выступили на стороне Священной Римской империи германской нации, чтобы воспрепятствовать усилению Франции. Другие государства присоединились к союзу против Франции и Испании, чтобы попытаться заполучить новые территории или же защитить уже имеющиеся. Война проходила не только в Европе, но и в Северной Америке, где локальный конфликт был назван английскими колонистами Войной королевы Анны.

Война длилась более десятилетия, и в ней проявились таланты таких известных полководцев, как герцог де Виллар и герцог Бервик (Франция), герцог Мальборо (Англия) и принц Евгений Савойский (Австрия) . Война завершилась подписанием Утрехтского (1713 год) и Раштаттского (1714 год) соглашений. В результате Филипп V остался королём Испании, но лишился права наследовать французский престол, что разорвало династический союз корон Франции и Испании.Австрийцы получили большую часть испанских владений в Италии и Нидерландах. В результате гегемония Франции над континентальной Европой окончилась , а идея баланса сил, нашедшая свое отражение в Утрехтском соглашении, стала частью международного порядка.

Карл II был последним представителем дома Габсбургов на испанском престоле. После его смерти разыгралась Война за Испанское наследство, в которой Франция и Австрия боролись за Испанскую империю.

Поскольку Карл II Испанский с самого раннего детства был болен умственно и физически, а других мужчин в Испанской ветви рода Габсбургов не было, вопрос о наследовании огромной Испанской империи – которая включала помимо Испании также владения в Италии и Америке, Бельгию и Люксембург – был постоянным предметом обсуждения.

Две династии претендовали на испанский престол: французские Бурбоны и австрийские Габсбурги; обе королевские семьи были тесно связаны с последним Испанским королём.

Наиболее легитимным с точки зрения Испанских традиций, которые допускали наследование престола по женской линии, наследником был Людовик Великий Дофин, единственный законный сын французского короля Людовика XIV и испанской принцессы Марии Терезии, старшей единокровной сестры Карла II. Кроме того, сам Людовик XIV был двоюродным братом своей жены и короля Карла II, поскольку его матерью была испанская принцесса Анна Австрийская, сестра испанского короля Филиппа IV, отца Карла II.  Дофин, будучи первым наследником французского престола, стоял перед трудным выбором: если бы он унаследовал Французское и Испанское королевства, то ему пришлось бы контролировать огромную империю, угрожавшую балансу сил в Европе. К тому же Анна и Мария Терезия отказались после замужества от своих прав на Испанское наследство. В последнем случае отказ не вступил силу, поскольку он был условием уплаты Испанией приданого инфанты, которое так и не получила Французская корона.

Другим кандидатом был император Священной Римской империи Леопольд I, принадлежавший к Австрийской ветви династии Габсбургов. Поскольку дом Габсбургов придерживался салического закона, Леопольд I являлся следующим за Карлом в рамках династической иерархии, поскольку оба они происходили от Филиппа I Испанского.Кроме того, Леопольд был двоюродным братом короля Испании, его мать тоже была сестрой Филиппа IV; более того, отец Карла II, Филипп IV упоминал в своем завещании в качестве наследников Австрийскую ветвь Габсбургов . Этот кандидат также вызывал опасения, поскольку с вступлением Леопольда в Испанское наследство произошло бы возрождение Испанско-австрийской империи Габсбургов шестнадцатого века. В 1668 году, всего за три года до коронации Карла II, тогда бездетный Леопольд I согласился на раздел Испанских территорий между Бурбонами и Габсбургами, даже притом, что Филипп IV завещал ему безраздельную власть. Однако в 1689 году, когда Английский король Вильгельм III Оранский заручился поддержкой императора в Девятилетней войне, он пообещал поддержать претензии императора на всю Испанскую империю.

Вот появляются и кандидаты на Касалоди – Людовик Великий Дофин и Пинамонте – император Леопольд I.

Ещё одним кандидатом на Испанский трон был наследный принц Иосиф Фердинанд Баварский, родившийся в 1692 году. Он принадлежал к династии Виттельсбахов и был внуком Леопольда I по материнской линии. Его мать, Мария Антония, была дочерью Леопольда I от первого брака с младшей дочерью Филлипа IV Испанского, Маргаритой Терезой. Поскольку Жозеф Фердинанд не был ни Бурбоном, ни Габсбургом, вероятность слияния Испании с Францией или Австрией в случае его коронации была невелика. Хотя Леопольд I с Людовиком XIV стремились усадить на Испанский трон своих потомков – Леопольд I своего младшего сына, эрцгерцога Карла, а Людовик XIV – младшего сына дофина, герцога Анжуйского – баварский принц оставался наиболее безопасным кандидатом. Таким образом, Англия и Нидерланды предпочли сделать ставку именно на него. Более того, Иосиф Фердинанд был назван законным наследником Испанского трона по воле Карла II.

В то время как Девятилетняя война подходила к концу в 1697 году, вопрос с Испанским наследством становился критическим. Англия и Франция, ослабленные конфликтом, подписали Гаагское соглашение, по которому признали Иосифа Фердинанда наследником Испанского престола, но владения Испании в Италии и Нидерландах должны были быть разделены между Францией и Австрией. Это решение было принято без согласования с испанцами, которые были против раздела своей империи. Так при подписании Гаагского соглашения Карл II Испанский согласился назвать баварского принца своим преемником, но назначил ему наследством всю Испанскую империю, а не те части, которые выбрали для него Англия и Франция.

Юный баварский принц внезапно скончался от оспы в 1699 году, что вновь подняло вопрос об Испанском наследстве. Англия и Франция вскоре ратифицировали Лондонское соглашение, по которому отдали Испанский трон эрцгерцогу Карлу. Итальянские территории переходили к Франции, а эрцгерцог оставлял за собой все остальные владения Испанской империи.

Австрийцы, которые не участвовали в подписании соглашения, были крайне недовольны; они открыто добивались владения всей Испанией, а итальянские территории интересовали их в наибольшей степени: они были богаче, находились близко от Австрии, и ими было легче управлять. Кроме того, международный престиж Австрии и степень её влияния в Европе возросли после чрезвычайно выгодного для неё Карловицкого мирного договора.

В Испании возмущение этим соглашением было ещё больше; двор единодушно выступал против разделения владений, однако с тем, кого поддерживать – Габсбургов или Бурбонов – единства не было. Сторонники Франции были в большинстве, и в октябре 1700 года в угоду им Карл II завещал все свои владения второму сыну дофина, герцогу Анжуйскому. Карл предпринял шаги по предотвращению слияния Франции и Испании; по его решению в случае наследования Филиппом Анжуйским французского престола, испанский переходил бы к его младшему брату, герцогу де Берри. Далее в списке наследования после герцога Анжуйского и его брата шёл эрцгерцог Карл.

Филипп Анжуйский в ноябре 1700 года короновался Испанской короной, не отрёкшись от права на Французский престол и не отказавшись от испанских владений в Италии и Нидерландах. В ответ Габсбурги и их союзники начали войну.

Когда до французского двора донеслось известие о завещании Карла II, советники Людовика XIV убеждали его в том, что будет безопаснее принять условия Лондонского соглашения 1700 года и не ввязываться в войну за всё Испанское наследство. Однако министр иностранных дел Франции, объяснил королю, что в случае, если Франция посягнёт на всю или только часть Испанской империи, неизбежна война с Австрией, которая не согласилась с разделом Испанских владений, предусмотренным Лондонским соглашением. К тому же, по завещанию Карла, герцог Анжуйский должен был получить либо всю Испанскую империю, либо не получить ничего; в случае его отказа право наследования всей империи переходило к младшему брату Филлипа, Карлу, герцогу де Берри, а в случае его отказа к эрцгерцогу Карлу. Зная, что морские державы – Англия и Голландская республика – не поддержат его в войне с Австрией и Испанией в случае попытки раздела последней, Людовик решил принять волю испанского короля и позволить своему внуку унаследовать все Испанские владения.

Карл II умер 1 ноября 1700 года, а 24 ноября Людовик XIV провозгласил Филиппа Анжуйского королём Испании. Филипп V был назван королём всей Испанской империи, несмотря на подписанное ранее с англичанами Лондонское соглашение. Однако Вильгельм III Оранский не стал объявлять Франции войну, не имея поддержки элиты ни в Англии, ни в Голландии.

В феврале 1701 года Людовик XIV объявил Филиппа своим наследником и стал сам управлять Испанией и её владениями. Людовику приписывается изречение, что между Францией и Испанией «Нет больше Пиренеев». С неохотой он признал Филиппа королём в апреле 1701 года.

Однако Людовик избрал слишком агрессивный путь по защите гегемонии Франции в Европе. Он отрезал Англию и Нидерланды от торговли с Испанией, что серьёзно угрожало коммерческим интересам этих двух стран. Вильгельм III в сентябре 1701 года заключил с Голландской республикой и Австрией Гаагское соглашение, по которому Филипп V всё ещё признавался королём Испании, однако Австрия получала желанные испанские владения в Италии. Австрийцы также должны были взять под контроль Испанские Нидерланды, тем самым становясь на защиту региона от контроля Франции. Англия и Голландия вновь получали свои коммерческие права в Испании.

Через несколько дней после подписания соглашения, во Франции умер Яков II, предыдущий король Англии, смещённый Вильгельмом III Оранским с трона в 1688 году, в результате «Славной революции». Хотя Людовик ранее подписанием Рисвикского соглашения признал Вильгельма III королём Англии, теперь он заявил, что единственным наследником умершего Вильгельма III Оранского может быть только сын изгнанного Якова II, Джеймс Фрэнсис Эдуард Стюарт (старый претендент). Возмущённые Англия и Голландская республика (её Людовик прогневал введением в Испанские Нидерланды французских войск) в ответ стали собирать свои армии.

Вооружённый конфликт начался с введения австрийских войск под командованием Евгения Савойского в герцогство Миланское, одну из испанских территорий в Италии. Англия, Голландия и большая часть немецких государств (включая Пруссию и Ганновер) встали на сторону австрийцев, а Бавария, Кёльн, Португалия и Савойя поддержали Францию и Испанию. В самой же Испании кортесы Арагона, Валенсии и Каталонии (бывшие территории королевства Арагон) заявили о своей поддержке австрийского эрцгерцога. Даже после смерти Вильгельма III в 1702 году, при его преемнице, королеве Анне, Англия продолжила активное ведение войны под руководством министров Годолфина и Мальборо.

Венеция объявила о своем нейтралитете, несмотря на давление держав, но не могла помешать чужим армиям, нарушать её суверенитет. Папа Иннокентий XII сначала поддержал Австрию, но после некоторых уступок со стороны Людовика XIV – Францию.

Основными театрами боевых действий в Европе стали Нидерланды, Южная Германия, Северная Италия и собственно Испания. На море главные события происходили в Средиземноморском бассейне.

Для разоренной и впавшей в нищету Испании начавшаяся война стала подлинным бедствием. Государственное казначейство было пусто. Правительство не имело ни кораблей, ни армии; в 1702 году с трудом удалось собрать две тысячи солдат для экспедиции в Италию. В полуразрушенных крепостях стояли крайне незначительные гарнизоны, что и стало в 1704 году причиной утраты Гибралтара. Солдаты, у которых не было ни денег, ни оружия, ни одежды, разбегались без всяких угрызений совести, и Франции приходилось употреблять свои флоты и армии на охрану обширных испанских владений.

Военные действия начались ещё весной 1701 года. Герцог савойский Виктор Амадей II во главе пьемонтских войск двинулся на Милан, вошёл в него без труда, Мантуя также сдалась ему. Французы рассчитывали вообще не впустить в Италию австрийские войска, но Евгений Савойский все же провел армию через альпийские проходы и в июне вышел в тыл французам у Вероны. В июле 1701 года он разбил французов при Карпи, овладел Мирандолой и Моденой. 1 сентября испанцы атаковали его в городке Кьяри, но после недолгого боя отступили.

Весной 1702 года Англия направила эскадру в Португалию и заставила короля Педру II расторгнуть договор с Францией. 22 октября 1702 года 30 английских и 20 голландских кораблей под командованием адмирала Джорджа Рука взломали заграждения из бревен, ворвались в бухту Виго и высадили здесь 4-тысячный десант. Была потоплена значительная часть армады, доставившей серебро из испанских владений в Америке, часть серебра захвачена, часть утонула вместе с кораблями.

Во время битвы в гавани Виго англичане и голландцы уничтожили испанский флот, перевозивший серебро на сумму около миллиона фунтов стерлингов.

В 1702 году принц Евгений Савойский продолжал действовать в Северной Италии, где французами командовал герцог де Вильруа, которого принц победил и взял в плен в битве под Кремоной 1 февраля. Вильруа был заменён герцогом де Вандом, который несмотря на удачное августовское сражение при Луццаре и существенное численное преимущество показал свою неспособность выбить Евгения Савойского из Италии.

Между тем в июне 1702 года герцог Мальборо высадился во Фландрии, и бои начались в Нидерландах и на Нижнем Рейне. Мальборо повёл объединённые силы англичан, голландцев и немцев на северные владения Испании и захватил несколько важных крепостей, среди которых был Льеж. На Рейне имперская армия под предводительством Людвига, маркграфа Бадена, в сентябре захватила Ландау, однако угроза Эльзасу уменьшилась после вступления в войну на стороне Франции курфюрста Баварии Максимилиана II. Людвиг был вынужден отступать через Рейн, где его в битве при Фридлингене (октябрь) разбила французская армия под командованием маршала де Виллара.

В следующем году Мальборо захватил Бонн и вынудил курфюрста Кёльна бежать, но ему не удалось взять Антверпен, а французы удачно действовали в Германии. Объединённая франко-баварская армия под командованием Виллара и Максимилиана Баварского разбила имперские армии маркграфа Бадена и Германа Стирума, однако робость баварского курфюрста не позволила осуществить наступление на Вену, что привело к отставке Виллара. Французские победы в южной Германии продолжились и при сменившем Виллара Камилле де Талларе. Французское командование строило серьёзные планы, включающие захват австрийской столицы объединёнными силами Франции и Баварии уже в следующем году.

В мае 1703 года в Венгрии разразилось общенациональное восстание, в июне его возглавил дворянин Ференц Ракоци II, потомок трансильванских князей; к концу года восстание охватило всю территорию Венгерского королевства и отвлекло крупные австрийские силы на восток. Зато в мае 1703 года на сторону антифранцузской коалиции перешла Португалия, а в сентябре кардинально изменила свою позицию и Савойя. В то же время Англия, ранее наблюдавшая за попытками Филиппа удержаться на испанском престоле, теперь решила, что её коммерческие интересы будут в большей безопасности при правлении эрцгерцога Карла.

Герцог Мальборо командовал объединёнными английскими, голландскими и немецкими войсками. Он нанёс сокрушительное поражение французам и баварцам в битве при Блиндхайме.

В середине марта 1704 года эрцгерцог Карл на 30 судах союзников с англо-австрийской армией прибыл в Лиссабон, однако наступление англичан из Португалии на Испанию было неудачно. В 1704 году французы планировали использовать армию Вильруа в Нидерландах, чтобы сдержать наступление Мальборо, в то время как франко-баварская армия Таллара, Максимилиана Эммануила и Фердинанда де Марсена будет наступать на Вену. В мае 1704 года венгерские повстанцы (куруцы) угрожали Вене с востока, император Леопольд уже собирался переехать в Прагу, но венгры все же отступили, не получив французской поддержки.

Мальборо, проигнорировав желание голландцев оставить войска в Нидерландах, повёл объединённые английские и голландские войска на юг, в Германию, и тогда же Евгений Савойский с австрийской армией двинулся из Италии на север. Целью этих манёвров была ликвидация угрозы Вене со стороны франко-баварской армии. Объединившись, войска Мальборо и Евгения Савойского вступили с французской армией Таллара в сражение при Блиндхайме (13 августа). Союзники одержали победу, стоившую Франции ещё одного союзника – Бавария вышла из войны; только пленными французы потеряли 15 тысяч человек, в том числе маршала Таллара, таких поражений Франция не знала со времен Ришелье, в Версале были весьма удивлены тем, что «Бог взял сторону еретиков и узурпаторов».

В августе Англия добилась важного успеха: с помощью голландских войск английский десант Джорджа Рука всего за два дня боев взял крепость Гибралтар. 24 августа у Малаги принц Тулузский, побочный сын Людовика XIV, атаковал британский флот, получив приказ отвоевать Гибралтар, во что бы то ни стало. Однако сражение окончилось вничью, обе стороны не потеряли ни одного корабля; для Рука было важнее сохранить флот для защиты Гибралтара, чем выиграть бой, и таким образом, сражение при Малаге закончилось к пользе англичан. Французский флот после этой битвы совершенно отказался от крупных операций, фактически уступив океан противнику и лишь защищаясь на Средиземном море.

После сражения при Блиндхайме Мальборо и Евгений вновь разделились и вернулись на свои фронты. В 1705 году ситуация на них практически не менялась: Мальборо и Вильруа маневрировали в Нидерландах, а Евгений и Вандом – в Италии.

Британский флот появился у берегов Каталонии и 14 сентября 1705 года атаковал Барселону; 9 октября граф Питерборо овладел городом, большинство каталонцев из ненависти к Мадриду перешли на его сторону и признали Карла Габсбурга королем. Часть Арагонии, почти вся Валенсия, Мурсия и Балеарские острова открыто приняли сторону претендента; на западе союзники осадили Бадахос.

В феврале 1706 года Питерборо вступил в Валенсию; Филипп V двинулся на Барселону, но её осада закончилась тяжелым поражением. 23 мая 1706 года Мальборо разбил войска Вильруа в битве при Рамийи в мае и захватил Антверпен и Дюнкерк, вытеснив французов из большей части Испанских Нидерландов.

Принцу Евгению также сопутствовал успех; 7 сентября, после ухода Вандома в Нидерланды для поддержания действующей там расколотой армии, Евгений вместе с герцогом Савойским Виктором Амадеем нанёс тяжелые потери французским войскам герцога Орлеанского и Марсена в битве при Турине, что позволило к концу года изгнать их из всей Северной Италии.

После того, как французов вытеснили из Германии, Нидерландов и Италии, центром военной активности стала Испания. В 1706 году португальский генерал маркиз Минаш начал наступление на Испанию из Португалии: в апреле он взял Алькантару, затем Саламанку и в июне вступил в Мадрид. Но Карл Габсбург так и не успел въехать в столицу; Филипп V перенес свою резиденцию в Бургос и объявил, что «скорее прольет свою кровь до последней капли, чем откажется от престола». Кастильцы были возмущены, что восточные провинции и еретики-англичане хотят навязать им своего короля. В Испании повсюду началось народное движение, дворянство взялось за оружие, съестные припасы и денежные взносы стали со всех сторон поступать во французский лагерь. Испанцы восстали к западу от Мадрида и отрезали Карла от Португалии. В октябре 1706 года союзники, не видя ниоткуда поддержки, покинули Мадрид, и Филипп Бурбон при помощи герцога Бервика (незаконнорожденного сына английского короля Якова II), возвратился в столицу. Союзники отступили в Валенсию, резиденцией Карла Габсбурга до 1711 года сделалась Барселона.

Граф Голуэй предпринял новую попытку взять Мадрид весной 1707 года, наступая из Валенсии, но Бервик нанёс ему сокрушительное поражение в битве при Альмансе 25 апреля, в плен попало 10 тысяч англичан, Валенсия открыла ворота перед победителями, вскоре им покорился Арагон – вся Испания, кроме Каталонии, вновь перешла к Филиппу. После этого война в Испании превратилась в серию мелких столкновений, которые в целом не меняли общей картины.

В 1707 году Война за Испанское наследство ненадолго пересеклась с Великой Северной войной, которая проходила в Северной Европе. Шведская армия Карла XII прибыла в Саксонию, где вынудила курфюрста Августа II отказаться от польского трона. Французы и антифранцузская коалиция послали своих дипломатов в лагерь Карла. Людовик XIV стремился настроить Карла на войну с императором Иосифом I, который поддерживал Августа. Однако Карл, считавший себя защитником протестантской Европы, сильно не любил Людовика за преследование гугенотов и не был заинтересован в ведении западной войны. Он заключил договор с австрийцами и направился в Россию.

Герцог Мальборо разработал новый план, предусматривавший одновременное наступление вглубь Франции со стороны Фландрии и из Пьемонта в Прованс, чтобы заставить Людовика XIV заключить мир. В июне 1707 года 40-тысячная австрийская армия перешла Альпы, вторглась в Прованс и несколько месяцев осаждала Тулон, но город был хорошо укреплен, осада была неудачна. Зато летом 1707 года имперская армия через Папскую область прошла к Неаполю и овладела всем Неаполитанским королевством. Мальборо продолжал действовать в Нидерландах, где захватывал одну за другой французские и испанские крепости.

В 1708 году армия Мальборо столкнулась с французами, которые испытывали серьёзные проблемы с командирами: герцог Бургундский (внук Людовика XIV) и герцог Вандом часто не находили общего языка и принимали недальновидные решения. Нерешительность герцога Бургундского привела к тому, что войска Мальборо и Евгения вновь объединились, что позволило армии союзников сокрушить французов в битве при Ауденарде 11 мая 1708 года, а затем захватить Брюгге, Гент, Лилль.

Английский флот между тем заставил Сицилию и Сардинию признать власть Габсбургов; 5 сентября 1708 года англичане взяли крепость Порт-Маон на острове Менорка, где все это время держался французский гарнизон. С этого момента Англия стала сильнейшей державой Средиземного моря.

Австрийцы почти одновременно нанесли тяжелое поражение венгерским повстанцам в сражении у Тренчина; поскольку новый император Иосиф I легко амнистировал мятежников и терпимо относился к протестантам, венгры начали массами переходить на сторону Габсбургов.

Катастрофические неудачи при Ауденарде и Лилле поставили Францию на грань поражения и вынудили Людовика XIV согласиться на переговоры о мире; он послал своего министра иностранных дел, маркиза де Торси, на встречу с командирами союзников в Гаагу. Людовик согласился отдать Испанию и все её территории союзникам, за исключением Неаполя, выслать из Франции Старого претендента и признать Анну королевой Англии. Более того, он готов был финансировать изгнание Филиппа V из Испании. Однако союзники выдвинули ещё более унизительные для Франции условия: они требовали уступить французские владения в Вест-Индии и Южной Америке, а также настаивали, чтобы Людовик XIV отправил армию для смещения собственного внука с трона. Людовик отверг все условия и решил сражаться до конца. Он обратился за помощью к французскому народу, его армия пополнилась тысячами новых рекрутов.

В 1709 году союзники попытались осуществить три наступления на Францию, два из которых были незначительными, служившими для отвлечения внимания. Более серьёзное наступление организовали Мальборо и Евгений, продвигавшиеся к Парижу. Они столкнулись с войсками герцога Виллара в битве при Мальплаке (11 сентября 1709 года), самом кровавом сражении войны. Хотя союзники и нанесли французам поражение, они потеряли убитыми и ранеными тридцать тысяч человек, а их противники лишь четырнадцать тысяч. В руках объединённой армии оказался Монс, но развить успех она уже не смогла. Битва стала поворотной точкой войны, поскольку, несмотря на победу у союзников из-за огромных потерь не осталось сил продолжать наступление. Тем не менее, общее положение франко-испанской коалиции казалось безнадежным: Людовик XIV вынужден был отозвать из Испании французские войска, и Филипп V остался лишь со слабой испанской армией против объединённых сил коалиции.

В 1710 году союзники начали свою последнюю кампанию в Испании, армия Карла Габсбурга под командованием Джеймса Стэнхоупа выступила из Барселоны на Мадрид. 10 июля у Альменары англичане атаковали и после ожесточенной схватки разбили испанцев; только наступившая ночь спасла армию Филиппа V от полного уничтожения. 20 августа состоялась битва при Сарагосе между 25 тыс. испанцев и 23 тыс. союзников (австрийцы, англичане, голландцы, португальцы). На правом фланге португальцы отступили, но центр и левый фланг выстояли и разгромили противника. Поражение Филиппа казалось окончательным; он бежал в Мадрид, а через несколько дней перенес свою резиденцию в Вальядолид.

Карл Габсбург во второй раз занял Мадрид, однако большая часть знати ушла за «законным» Филиппом V в Вальядолид, а народ почти открыто выказывал недоброжелательство. Положение Карла было очень непрочным, его армия страдала от голода; Людовик XIV советовал внуку отказаться от престола, но Филипп не согласился, а вскоре Карл отступил из Мадрида, так как не мог собрать там продовольствия для своей армии. Из Франции прибыла новая армия; преследуя отступавших, 9 декабря 1710 года при Бриуэге Вандом заставил капитулировать английский отряд, у которого закончились боеприпасы, в плен попал и генерал Стэнхоуп. Почти вся Испания перешла под власть Филиппа V, Карл сохранил только Барселону и Тортосу с частью Каталонии. Альянс начал ослабевать и распадаться.

Герцог Мальборо потерял своё политическое влияние в Лондоне, попав в немилость из-за ссоры его супруги и королевы Анны. Более того, поддерживавших военные действия вигов сменили тори, сторонники мира. Мальборо, единственный способный английский военачальник, был отозван в Великобританию в 1711 году и заменён герцогом Ормондом.

После внезапной смерти своего старшего брата Иосифа (17 апреля 1711 года) эрцгерцог Карл, все ещё находившийся в Барселоне, был провозглашен императором Священной Римской империи германской нации под именем Карла VI. Это означало, что в случае победы австрийцев возродится католическая империя Карла V, что совсем не устраивало ни англичан, ни голландцев. Британцы начали тайные односторонние переговоры с маркизом де Торси. Герцог Ормонд вывел британские войска из союзнической армии, и французы под командованием Виллара в 1712 году смогли вернуть многие из утраченных территорий.

24 июля 1712 года маршал Виллар даже разбил союзников в битве при Денене, Евгений Савойский не смог спасти положения. После этого союзники оставили планы наступления на Париж, а Евгений начал отводить войска из Испанских Нидерландов.

11 сентября 1712 года французский флот, давно не проявлявший активности, напал на Рио-де-Жанейро, взял с города большую контрибуцию и благополучно вернулся в Европу.

Переговоры о мире состоялись в 1713 году и завершились подписанием Утрехтского мирного договора, по которому Великобритания и Голландия вышли из войны с Францией.

Барселона, ещё в 1705 году объявившая о своей поддержке эрцгерцога Карла в его борьбе за испанский престол, сдалась армии Бурбонов 11 сентября 1714 года после долгой осады. Многие лидеры каталонских сепаратистов были репрессированы, старинные вольности – фуэрос – сожжены рукой палача. День капитуляции Барселоны сегодня отмечается как Национальный день Каталонии. После этого поражения союзники окончательно утратили позиции в Испании.

Военные действия между Францией и Австрией продолжались до конца года, вплоть до подписания Раштаттского и Баденского соглашений. Война за Испанское наследство была окончена, хотя Испания до 1720 года формально находилась в состоянии войны с Австрией.

По Утрехтскому мирному договору Филипп был признан королём Филиппом V Испанским, однако он отказался от права наследования французского престола, тем самым разорвав союз королевских родов Франции и Испании. Филипп сохранил за Испанией её заокеанские владения, однако Испанские Нидерланды, Неаполь, Милан, Президи и Сардиния отошли к Австрии; Австрия также получила Мантую после пресечения там в 1708 году профранцузской Гонзага-Неверской династии; Сицилия, Монферрат и западная часть герцогства Миланского были присоединены к Савойе, Верхний Гелдерн – к Пруссии; Гибралтар и остров Минорка – к Великобритании. Британцы также добились права монопольной торговли рабами в испанских колониях в Америке («асьенто»).

Заботясь о политической организации своей империи Филипп, применив централизующий подход Бурбонов во Франции, издал декреты, положившие конец политической автономии королевств Арагона, поддержавших в войне эрцгерцога Карла. С другой стороны, Наварра и баскские провинции, поддержавшие короля, не утратили своей автономии и сохранили свои институты власти и законы.

Серьёзных изменений границ Франции в Европе не произошло. Хотя французы и не утратили накопленных ими земель, их экспансия в центральную Европу была остановлена. Франция прекратила поддерживать претендентов на английский трон из династии Стюартов и признала Анну законной королевой. Также французы отказались от некоторых территорий в Северной Америке, признав господство Англии над Землёй Руперта, Ньюфаундлендом, Акадией и своей частью острова Сент-Китс. Голландия получила несколько фортов в Испанских Нидерландах и право аннексировать часть испанского Гелдерланда.

С подписанием Утрехтского мирного договора французская гегемония в Европе, характеризовавшая Grand Siècle, подошла к концу. За исключением реваншистской войны Филиппа V за обладание южноитальянскими землями (1718—1720 годы), Франция и Испания, которыми правили теперь монархи из династии Бурбонов, оставались в последующие годы союзниками («семейный пакт Бурбонов»). Испания, потерявшая территории в Италии и Нидерландах, лишилась большей части своей силы, став второстепенной державой в вопросах континентальной политики. Австрия стала доминирующей силой в Италии и резко усилила свои позиции в Европе.

Вергилий оговаривается при этом: – «Если ты услышишь другую быль о моей родине, знай, что это ложь». Думаю, что в те времена были и другие версии истории не только этого города, но и других, о чём, как бы невзначай, проговаривается он.

E io: «Maestro, i tuoi ragionamenti mi son sì certi e prendon sì mia fede, che li altri mi sarien carboni spenti. [102] Ma dimmi, de la gente che procede, se tu ne vedi alcun degno di nota; ché solo a ciò la mia mente rifiede». [105] Allor mi disse: «Quel che da la gota porge la barba in su le spalle brune, fu – quando Grecia fu di maschi vòta, [108] sì ch'a pena rimaser per le cune — augure, e diede «l punto con Calcanta in Aulide a tagliar la prima fune. [111] Euripilo ebbe nome, e così «l canta l'alta mia tragedìa in alcun loco: ben lo sai tu che la sai tutta quanta. [114] И я: «Учитель, повестью твоей Я убежден и верю нерушимо. Мне хладный уголь – речь других людей. [102] Но молви мне: среди идущих мимо Есть кто-нибудь, кто взор бы твой привлек? Во мне лишь этим сердце одержимо». [105] И он: «Вот тот, чья борода от щек Вниз по спине легла на смуглом теле, — В те дни, когда у греков ты бы мог [108] Найти мужчину только в колыбели Был вещуном; в Авлиде сечь канат Он и Калхант совместно повелели. [111] То Эврипил; и про него звучат Стихи моей трагедии высокой. Тебе ль не знать? Ты помнишь всю подряд. [114]

Данте, уверяя Вергилия, что только его повести он, безусловно, верит, просит его рассказать и о прочих, вывернутых наизнанку персонажах. Вергилий указывает на Еврипила, оговариваясь, что тот известен поэту из «Энеиды».

Когда греки ополчились против Трои, оставив дома одних лишь младенцев, Эврипил (Эн., II, 114) и Калхант состояли жрецами при войске. В городе Авлиде, где собран был греческий флот, они указали день, благоприятный для отплытия к троянским берегам. Когда у греков ты бы мог найти мужчину только в колыбели – все мужчины, могущие носить оружие, были под стенами Трои, начиная с 12-летнего возраста.

Quell'altro che ne» fianchi è così poco, Michele Scotto fu, che veramente de le magiche frode seppe «l gioco. [117] А следующий, этот худобокой, Звался Микеле Скотто и большим В волшебных плутнях почитался докой. [117]

Худобокий Микеле Скотто, большой дока в волшебных (magiche – магических = великих) плутнях. О ком ведёт речь Вергилий? Это маг (папа) Антонио Микеле Гислиери (Святой папа Пий V, 1566– 1572 годы понтификата). Он отличался худобой, что было редкостью среди понтификов [Рис. А. XX. 1].

Из академической статьи:

Пий V ( Антонио Микеле Гислиери , 17 января 1504 года-1 мая 1572 года) – понтифик с 17 января 1566 года по 1 мая 1572 года.

Будучи избран папой, Гислиери оставался суровым человеком, аскетом, требующим от себя и от других соблюдения многих запретов. Говорили, что он хотел весь Рим превратить в один большой монастырь. Инквизиция безоговорочно приводила в исполнение соборные постановления, изгоняя епископов-карьеристов, бродячих монахов и неповоротливых приходских священников. Пий V никогда не смягчал приговоров церковных судов, разрешал пытки и тяжкие наказания.

Покровительствовал только одному непоту, но навязал ему аскетический образ жизни. Труднее было папе проводить реформу в других странах. Религиозные войны не способствовали реализации контрреформационной политики папы.

Наибольшим успехом Пия V было создание Священной антитурецкой лиги, армада которой, состоящая из союзных венецианских и испанских кораблей, разбила при Лепанто флот султана Селима (7 октября 1571 года). Вскоре после этой победы папа умер. Он был канонизирован Климентом XI в 1712 году. Мощи Пия V хранятся в патриаршей базилике Санта-Мария-Маджоре в Риме.

В 1567 году Пий V провозгласил Фому Аквинского доктором церкви. В 1570 году вышло в свет первое издание всех трудов этого теолога (17 томов).

Vedi Guido Bonatti; vedi Asdente, ch'avere inteso al cuoio e a lo spago ora vorrebbe, ma tardi si pente. [120] А вот Бонатти; вот Азденте с ним; Жалеет он о коже и о шиле, Да опоздал с раскаяньем своим. [120]

Глядя на список пап и антипап, бросается в глаза следующий за Святым Пием V понтифик – Гвидо Бонатти – Уго Бонкомпаньи (папа Григорий XIII, 1572– 1585 годы понтификата), автор «Григорианской реформы» календаря. Подробнее о нём пока не говорю.

Следующий – Азденте, который жалеет о коже и о шиле – признаки того, что он был сапожником.

Под этим именем поэт объединил двух Российских «Полудержавных властелинов» : Александра Даниловича Меншикова (А. Д. = Аз Денте), который, по свидетельству писателя Алексея Константиновича Толстого торговал пирожками, и Эрнеста Иоганна Бирона, который, по свидетельству первой русской писательницы– княгини Натальи Борисовны Долгорукой (Шереметьевой) был сапожником. Меншиков умер в ссылке, в Берёзове; Бирон также угодил в ссылку при Елизавете Петровне.

Беда, коль пироги начнёт печи сапожник А сапоги тачать пирожник

Сказал по этому поводу великий баснописец И. А. Крылов в басне: «Щука и кот». А вот что писала о Бироне княгиня Долгорукая в «Своеручных записках», которой почему-то историки отказываются верить.

«Как скоро вступила в самодержавство (Анна Иоанновна), так и стала искоренять нашу фамилию. Не так бы она злобна была на нас, да фаворит её (Бирон), который был неотлучно при ней, он старался наш род истребить, чтобы его на свете не было, по той злобе: когда её выбирали на престол, то между прочими пунктами написано было, чтобы этого фаворита, который при ней был камергером, в наше государство не ввозить, потому что она жила в своём владении, хотя и наша принцесса, да была выдана замуж, овдовевши жила в своём владении, а оставить его в своём доме, чтобы он у нас ни в каких делах не был, к чему она и подписалась (подписав «Кондиции»); однако злодейство многих недоброжелателей своему отечеству все пункты переменило, и дали ей во всём волю и всенародное желание уничтожили и его к ней по прежнему допустили. Как он усилился, побрав себе знатные чины, первое возымел дело с нами и искал, какими бы мерами нас истребить из числа живущих. Так публично говорил: да, я той фамилии не оставлю. Что он не напрасно говорил, но и в дело произвёл. Как он уже взошёл на великую степень, он не мог уже на нас спокойными глазами глядеть, он нас боялся и стыдился: он знал нашу фамилию, за сколько лет рождение князья имели, своё владение, скольким коронам служили все предки.

Наш род любили за верную службу к отечеству, живота своего не щадили, сколько на войнах головы свои положили; за такие их знатные службы были от других отличены, награждены великими чинами, кавалерствами; и в чужих государствах многие спокойствие делали, где имя их славно. А он был самый подлый человек, а дошёл до такого великого градуса, одним словом сказать, только одной короны недоставало, уже все в руку его целовали, а он ни что иное был, как башмачник, на дядю моего сапоги шил, сказывают, мастер превеликий был, да красота его до такой великой степени довела. Бывши в таких высоких миссиях, думал, что не удастся ему до конца привести своё намерение: он не истребит знатные роды. Так и сделал: не только нашу фамилию, но другую такую же знатную фамилию сокрушил, разорил и в ссылки сослал. Уже всё ему было покорено, однако о том я буду молчать, чтобы не перейти предела. Я намерена свою беду писать, а не чужие пороки обличать».

Vedi le triste che lasciaron l'ago, la spuola e «l fuso, e fecersi «ndivine; fecer malie con erbe e con imago. [123] Вот грешницы, которые забыли Иглу, челнок и прялку, ворожа; Варили травы, куколок лепили. [123]

Женщины, по слову Вергилия должны прясть, ткать и шить, а не заваривать заговоров. О каком заговоре идёт речь, помогут понять два слова: грешницы – женщины, участвующие в заговоре и трава. Среди заговоров XVIII века этому определению соответствует «Дело Ботта – Лопухиных». Лопух – трава, основные участницы заговора – женщины.

Из академической статьи:

Наталья Фёдоровна Лопухина, урождённая Балк (11 ноября 1699 года-11 марта 1763 года) – племянница Анны Монс, статс-дама императриц Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, по приказу последней выпоротая, лишённая языка и сосланная в Сибирь.

Мать Натальи, Матрена Монс, была статс-дамой Екатерины I и являлась супругой московского губернатора генерала Фёдора Николаевича Балка (поэтому носила прозвище «Балкша»). Их дочь, Наталья Фёдоровна Лопухина, стала женой морского офицера, впоследствии вице-адмирала и кавалера ордена св. Александра Невского Степана Васильевича Лопухина, двоюродного брата царицы Евдокии Федоровны и любимца Петра I.

Еще девочкой вошла в свиту Екатерины Иоанновны и сопровождала её к супругу в Мекленбург (1716 год). Приблизительно до 1718 года вернулась в Россию, где вышла замуж за Степана Васильевича Лопухина, как указывают, по желанию императора.

Но на обе семьи посыпались неприятности. Двоюродный брат Лопухина был осужден по делу царевича Алексея. В 1719 году торжествующий вид Лопухина и его смех во время богослужения по случаю смерти царевича Петра Петровича стал причиной ссылки с женой и детьми в Кольский острог. Наталья последовала за ним и претерпевала всяческие лишения.

Затем по делу брата Виллема Монса, фаворита Екатерины I, (1724 год) мать Лопухиной Матрену по приказу Петра I выпороли кнутом и сослали в Тобольск. При вступлении на престол Петра II, потомка Евдокии Лопухиной, участь семьи стала более благоприятной. Сенатским указом от 21 июля 1727 года их вернули из ссылки в Петербург. Император допустил Лопухиных ко двору и возвел Степана Васильевича в звание камергера. При следующих правителях, к которым Лопухина склонялась ещё со времен своей мекленбургской поездки, ей и мужу удалось занять относительно видное место. Лопухин получает должность кригскомиссара по морской части (указ Сената 11 сентября 1740 года) в ранге вице-адмирала и с правом присутствования в Адмиралтейств-коллегии (указ 2 октября 1740 года). 8-го апреля 1741 года ей дарят имение: отписную Глумовскую волость в Суздальском уезде, её мужа производят в генерал-поручики.

При вступлении на престол Елизавета отправила любовника Лопухиной гофмаршала Рейнгольда фон Левенвольде в ссылку. Чету Лопухиных также арестовали, но вскоре отпустили. Они потеряли свои имения и должности.

В 1743 году в результате доноса и политической интриги семью арестовали снова и обвинили в участии в заговоре «Ботта-Лопухиных», допрашивали и пытали. Вместе с Лопухиными пострадала и подруга Натальи Фёдоровны – графиня Анна Бестужева. Окончательное решение гласило, что Степан, Наталья и Иван Лопухины, «по доброжелательству к принцессе Анне и по дружбе с бывшим обер-маршалом Левенвольдом, составили… замысел…». Приговор гласил: вырвать языки и колесовать, но по царской милости его смягчили на следующее: бить кнутом; вырвать языки, сослать в Сибирь, все имущество конфисковать. Ее дочерей, Настасью, Анну и Прасковью сослали в отдаленные деревни.

В Сибири, в городе Селенгинске, Лопухина пробыла 20 лет, вернулась в Петербург только после кончины Елизаветы Петровны с воцарением Петра III, похоронив мужа и сына. Скончалась в царствование Екатерины II на 64-м году жизни 11 марта 1763 года и похоронена в Спасо-Андрониковом монастыре в Москве. Ее дочь Анна пережила мать на три года. Дочь Настасья вышла замуж за графа Головина, дочь Прасковья – за князя И. А. Голицына.

Из академической статьи:

Графиня Анна Гавриловна Бестужева-Рюмина (урождённая Головкина, в первом браке – графиня Ягужинская; ум. 1751 год, Якутск) – дочь петровского канцлера Головкина, статс-дама Екатерины I, одна из центральных фигур заговора «Ботта-Лопухиных».

Анна Гавриловна родилась в семье Гавриила Ивановича Головкина и Домны Андреевны, урождённой Дивовой. По рождению она принадлежала к ближайшему царскому окружению. Дед Анны, боярин Иван Семёнович Головкин был двоюродным дядей царицы Натальи Кирилловны. Отец занимал пост государственного канцлера. В семье росло ещё 3 сыновей, Иван (1687—1734 годы), Александр (1688—1760 годы), Михаил (1699—1755 годы), и 2 дочери, Наталья (1689—1726 годы) и Анастасия (ум. 1735 год), замужем за Н. Ю. Трубецким. Точная дата рождения Анны Гавриловны неизвестна.

3 октября 1723 года при участии Петра I и Екатерины Алексеевны был совершён сговор между Анной Гавриловной и генерал-прокурором Сената графом Павлом Ягужинским. Союз этот был необычен. Ягужинский был сыном лютеранского органиста, служившего в Лютеранской церкви в Москве. Кроме того, лишь 21 августа 1723 года последовал указ Синода о разводе Ягужинского с первой женой Анной Фёдоровной Хитрово, которая была сослана в Переяславль-Залесский (Федоровский) монастырь, где она умерла в 1733 году. Но это не помешало сговору, и 10 ноября была отпразднована пышная свадьба. Этот брак был более удачен; Г. Ф. Бассевич писал, что Ягужинский «настолько же был доволен своей второй супругой, насколько император своей». Анна Гавриловна оказалась верной помощницей своего супруга.

В мае 1725 года по случаю бракосочетания царевны Анны Петровны и герцога Голштинского назначена статс-дамой. В 1736 году графиня Анна Ягужинская овдовела.

В 1742 году брат Анны Гавриловны, Михаил Гаврилович (1699—1755 годы), был обвинён в государственной измене и приговорён к смертной казни, которая позднее была заменена императрицей Елизаветой Петровной ссылкой на вечное поселение в Сибирь.

В мае 1743 года Анна Гавриловна вышла замуж за знаменитого дипломата Михаила Петровича Бестужева-Рюмина (1688—1760 годы), брата вице-канцлера А. П. Бестужева. В этом же году она оказалась замешана в салонный заговор против Елизаветы Петровны.

Скончалась Анна Гавриловна Бестужева-Рюмина в Якутске в 1751 году.

Летом 1743 года в Петербурге был раскрыт «заговор» против Елизаветы Петровны, во главе которого стояло семейство Лопухиных. Разговор подполковника Ивана Лопухина с поручиком Бергером о недовольстве правлением императрицы стал поводом для доноса в Тайную канцелярию. После применения пыток Лопухин оговорил многих невинных людей, в том числе и свою мать – Наталью Фёдоровну. Лопухина подтвердила факт разговора.

После допросов Лопухины и Бестужева были помещены в крепость, а Настасья Ягужинская отправлена домой под надзор. 17 августа графиня Бестужева была поднята на дыбу, но новых показаний она не дала. Лесток, стремившийся с помощью этого скандала, в котором оказались замешаны ближайшие родственники Бестужева, свергнуть вице-канцлера, успеха не имел. Даже Михаил Бестужев-Рюмин к расследованию не привлекался, хотя во время следствия и содержался под караулом. Анна Гавриловна в своих показаниях, полученных при помощи пыток, не упомянула мужа и деверя.

19 августа 1743 года был вынесен приговор: Лопухиных всех троих и Анну Бестужеву казнить смертью, колесовать, вырезав язык.

Бестужевой вменялось в вину, что она, несмотря на милости императрицы, желала возвращения Анны Леопольдовны и «по злобе на государыню за брата Михаила, отправленного в ссылку, таила к ней ненависть». Впрочем, 28 августа Елизавета Петровна смягчила приговор, заменив казнь на ссылку в Сибирь. 31 августа у здания Двенадцати коллегий приговор был приведен в исполнение. Бестужеву били кнутом, вырезали язык и отправили в ссылку в Якутск.

Лопухина во время допросов оговорила и свою подругу Бестужеву. Приговор был суров: вырвать язык, избить кнутом и на каторгу отправить.

Лопухину секли так: раздели догола при всём честном народе, помощник взял жертву и закинул себе за спину. Палач ударил всего три раза – два положил параллельно друг другу, а один горизонтально. Кожа со спины Лопухиной отошла и, как юбка, закрыла ей ягодицы. А Бестужева «побраталась» с палачом, подарила ему крест, и палач ударил её так, что на спине не осталось ни одного шрама, а язык только чуть-чуть прихватил.

В 1749 году М. П. Бестужев-Рюмин вступил во второй брак с вдовой австрийского обер-шенка Гаугвица. Но и этот брак не принёс ему счастья. Его супруге было запрещено въезжать в пределы Российской империи.

Путники по-прежнему на Тульском заводе. Прямо называются куколки из воска – цель, для которой создаются формы, вывернутые наизнанку, прямым текстом назван воск, которым будут заполняться приготовленные формы. Вергилий остроумно сравнивает вывернутые наизнанку формы с «пророчествами» будущих отливок – восковых куколок. В своей речи он ставит на одну доску «древних» прорицателей и гадателей и современных астрологов, предсказателей, заговорщиков и пророков, сравнивая их с невежественными гадалками с рынка, причём в его словах слышится насмешка над людьми, занятых этими делами. Так он произносит приговор пророкам и гадателям всех исторических времён, причисляя к ним и астрологов.

Ma vienne omai, ché già tiene «l confine d'amendue li emisperi e tocca l'onda sotto Sobilia Caino e le spine; [126] e già iernotte fu la luna tonda: ben ten de» ricordar, ché non ti nocque alcuna volta per la selva fonda». Sì mi parlava, e andavamo introcque. [130] Но нам пора; коснулся рубежа Двух полусфер и за Севильей в волны Нисходит Каин, хворост свой держа, [126] А месяц был уж прошлой ночью полный: Ты помнишь сам, как в глубине лесной Был благотворен свет его безмолвный». Так, на ходу, он говорил со мной. [130]

Луна, на которой народное воображение различало фигуру Каина со связкой хвороста, коснулась рубежа двух полусфер – горизонта, и нисходит в волны за Севильей, на крайнем Западе. Месяц был уж прошлой ночью полный – вчера настало полнолуние 11 марта 1743 года, значит, Данте и Вергилий в пути уже два месяца и два дня. Полная Луна заходит, сейчас взойдёт Солнце. Путники находятся в лесном краю – в XVIII веке Тулу окружали сплошные леса.

А. XX. 1 Святой папа Пий V (Антонио Микеле Гислиери 1566—1572 годы понтификата).

В пророчестве Малахии назван Ангелом рощи (Angelus nemorosus). (Michael uocatus natus in oppido Boschi). Отличался аскетическим образом жизни и худобой.

Разгромил турецкий флот в битве при Лепанто (1571 год), провозгласил «Учителем Церкви» Святого Фому Аквинского (1567 год), издал труды этого философа (1570 год).

По слову Данте: – «Был опоясан всем, что люди чтят». До службы Церкви был величайшим императором Священной Римской империи германской нации Карлом V Габсбургом (Сравни с его портретом).