Продавая по пути овец, а бедным семьям отдавая их даром, отряд Чупалава двигался к старинному кумыкскому аулу Эндирей, стоявшему на пересечении важных путей на берегу реки Акташ. Здесь уже слышали о нападении на владения шамхала Хасбулата, но предпочитали делать вид, что не знают, откуда на их большом базаре взялось столько овец и отличных коней. Тарковские шамхалы, от которых Эндирей обособился отдельным бекством, несколько раз пытались вернуть его под свою власть, а потому отношение к шамхалу тут было отнюдь не дружественное.

У нескольких человек из отряда Чупалава в Эндирее нашлись кунаки. Они-то и помогли скрытно продать овец и часть коней и так же скрытно купить железо и порох. Многие догадывались, что к чему, и отдавали нужное горцам бесплатно, прося лишь употребить все это на дело освобождения их общей родины. Немало металла и пороху было отправлено в горы на конях, угнанных у шамхала Хасбулата. Но так как земли эти считались зависимыми от Персии, то местные люди посоветовали Чупалаву и его людям долго здесь не задерживаться. Визит горцев в Тарки посчитали для себя оскорблением не только Хасбулат, но и шахские власти. И сюда в любую минуту могли явиться каратели.

Пока шла тайная торговля, Муса-Гаджи бродил по Эндирею, пытаясь найти следы Фирузы. В Эндирее издавна существовал рынок рабов, здесь продавали пленных, девушек и детей. Купцы из Персии, Турции и даже Китая выискивали красавиц, чтобы перепродать их на своих рынках, где горянки ценились особенно высоко. Горе и слезы не трогали свирепых шахских вояк – главных продавцов живого товара. Местные муллы не раз пытались напомнить, что работорговля – тяжкий грех, но алчные торговцы не обращали на них внимания, а особенно настойчивых праведников не раз колотили палками.

Среди рабынь, которых усердно нахваливали посредники, Фирузы не было. Эндиреевские кунаки скоро выяснили, что девушку, похожую на Фирузу, на этом рынке и раньше не продавали. Но Мусе-Гаджи все эти несчастные девушки и совсем маленькие девочки казались родными сестрами Фирузы, разделившими ее горькую судьбу. Он уже начал придумывать средства, чтобы спасти их из постыдного рабства, но в самом Эндирее это оказалось невозможно. Здесь было слишком много шахских сарбазов, а рабынь содержали под неусыпной охраной. Оставалось лишь напасть на купцов, когда они повезут свою добычу из Эндирея.

Это удалось только однажды, когда персидские купцы увозили дюжину девочек на крытой повозке. Купцов горцы не пощадили, но на деньги их не позарились, а спасенных девочек отправили в горы.

Успех окрылил молодых джигитов, но Чупалав приказал идти дальше, пока не будет исполнено то, что возложило на них общество. Муса-Гаджи решился возразить другу, полагая, что освободить несчастных – их долг. Но тут стало известно, что к Эндирею приближается огромный отряд кызылбашей с пушками и даже слонами.

– Пора уходить, – решил Чупалав.

– Разве мы не нападем на каджаров? – недоумевали молодые джигиты.

– Они разгуливают, тут как у себя дома.

– И продают наших девушек!

– Сразимся с врагами, Чупалав!

– Сразимся, – пообещал Чупалав, и сам горевший желанием броситься на ненавистных кызылбашей. – Сразимся, когда придет время. А сейчас мы пойдем в Кизляр.