– Ты только подумай, – сказала я Пэтти. – Рейчел знакомится с парнем, по-настоящему красивым, который ведет себя так, будто он искренне ею заинтересован, и может, отчасти он, действительно…

– Ну да, – саркастически согласилась Пэтти, – если иметь в виду ту часть, которая у него в трусах.

– Неважно. Этот парень – вообще первый, кто проявил к ней интерес, не говоря уже о том, что он соответствует всем ее требованиям к мужчине. Понимаешь, о чем я? Красивый, богатый, гетеросексуальный. – Я взяла с тумбочки стакан апельсинового сока и немного отпила. – Может, он не образцовый – проматывает доверительный фонд, но в остальном…

– Подожди минутку. – Пэтти крикнула сыну: – Положи это на место!

Через секунду она снова была со мной.

– Так на чем мы остановились?

– На Рейчел.

– Ах, да. Этот Кристофер, правда, такой сексапильный?

– Правда. К тому же он студент, – сказала я. – Нам не полагается спать со студентами, так что, помимо всего прочего, он – запретный плод. Вот у нее воображение и разыгралось, а почему нет? Ей уже под тридцать, и как девушка двадцать первого века, она хочет, чтобы у нее было все – карьера, брак, дети…

– И лицензия на убийство.

– И вот, когда она уже размечталась, ее ковбой взял да и ускакал в голубую даль.

– Хизер, подожди… – Пэтти снова обратилась к сыну – Инди, я сказала, нельзя! Инди!

Пока она на него кричала, я ждала, держа трубку возле уха. Это даже приятно – лежать в своей постели, свернувшись калачиком, и для разнообразия даже не думать об убийствах, пока все остальные бегают и суетятся по этому поводу. Я хотела пойти вместе с Купером и Крисом к детективу Канавану, правда, хотела. Вчера вечером я просила Купера разбудить меня утром. Но, наверное, шок от всего пережитого за день – взрыв, поездка в больницу, потом поездка на Лонг-Айленд и обратно – в конце концов взяли свое, потому что утром, когда Купер постучался в мою дверь, я закричала на него, чтобы он уходил. Хотя сама этого не помню. И вообще, когда я сознаю, что делаю, я не позволяю себе такой грубости.

Купер оставил записку, в которой объяснил ситуацию. Записка заканчивалась словами: «Не ходи сегодня на работу оставайся дома и отдыхай. Я тебе позвоню».

И подписал он ее просто «Купер». Не «С любовью, Купер» а просто «Купер».

Но все равно приятно. Теперь, по крайней мере, он будет больше меня уважать. Теперь он, наверное, думает, что из меня получился бы замечательный партнер по расследованиям. И кто знает, во что это может вылиться. Если следующим этапом станет то, что он без памяти в меня влюбится, это будет вполне логично, разве нет?

Ну так вот, я пребываю в хорошем настроении. На улице ливень, но мне все равно. Я лежу в постели и смотрю мультики, а Люси примостилась у меня под боком. И жизнь мне кажется прекрасной, хотя, может, это только потому, что я чуть было ее не лишилась.

Обо всем этом я радостно поведала Пэтти. На нее произвела большое впечатление моя версия – та самая, благодаря которой детектив Канаван, выслушав Криса, отправится прямиком в Фишер-холл с ордером на арест Рейчел.

– Я вернулась, – сообщила Пэтти. – Так на чем мы остановились?

– На Рейчел. Она вдруг обнаружила, что держит поводья своей повозки в одиночку, а ее ковбой смылся, – сказала я. – Как ты думаешь, как поведет себя современная девушка двадцать первого века, вроде Рейчел?

– Постой, дай подумать. Будет искать его с полицией?

Я подсказала правильный ответ:

– Избавится от конкуренток. Потому что в извращенном сознании Рейчел дело выглядит так: если она поубивает всех Крисовых подружек, то по умолчанию получит его обратно. Ведь если других девушек не останется, то у него не будет другого выбора, кроме как вернуться к ней.

– О! – Пэтти впечатлили мои выводы. – И как она это делает?

– Что значит как? Она сталкивает их в шахту лифта.

– Да, Хизер, но как? Как тощая стерва вроде Рейчел может столкнуть в шахту лифта взрослую девушку, которая сопротивляется изо все сил? Она же не хочет умирать. Лично мне, например, с трудом удается засунуть в переноску собачонку моей сестры, всего лишь какого-то чихуахуа. Ты можешь себе представить, как можно столкнуть в шахту лифта человека, который не хочет, чтобы его столкнули? Для начала нужно открыть двери. А чем занимались эти девушки, пока Рейчел открывала двери? Почему они не сопротивлялись? Почему у Рейчел не осталось царапин на руках или лице? Эта чертова собака меня ужасно расцарапала, когда я пыталась усадить ее в переноску.

Я вспомнила свой нежный возраст, когда обожала смотреть телевизор и ответила:

– Хлороформ. Наверняка она использовала хлороформ.

– Если так, разве это не выяснилось бы при вскрытии?

Вот это да! Пэтти молодчина. Особенно если учесть, что у нее нет времени смотреть детективы.

– Ну хорошо, хорошо, возможно, она оглушала их ударом бейсбольной биты по голове и пока они были без сознания, сталкивала в шахту.

– И полиция не заметила следов удара?

– Девушки падали с высоты шестнадцатого этажа, – напомнила я. – Что может добавить одна шишка?

Телефон пикнул – мне кто-то звонил.

– Пэт, наверное, это Купер. Я тебе позже перезвоню. Может, сходим завтра куда-нибудь, отпразднуем, когда мою начальницу упрячут за решетку?

– Обязательно. До завтра.

Пэтти повесила трубку. Я нажала кнопку на телефоне и, услышав щелчок, ответила на другой звонок:

– Алло?

Но вместо голоса Купера я услышала женский голос, причем женщина, которой он принадлежал, плакала.

– Хизер?

Я не сразу узнала, кто это.

– Сара? Это ты?

– Д-да, – ответила она, шмыгая носом.

– Ты в порядке? – Я села в кровати. – Сара, что случилось?

– Это… Рейчел.

Вот так так! Неужели полицейские уже приехали и арестовали ее? Я знаю, для тех, кто работает в Фишер-холле, это будет ударом: сначала Джастин оказалась воровкой, а теперь вот Рейчел – маньяк-убийца. Но им придется это пережить. Может, принести на всех моего любимого печенья?

– Что? – Я не собиралась давать понять, что имею какое-то отношение к аресту Рейчел. Во всяком случае пока. – Что с Рейчел?

– Она… она умерла.

Я чуть не уронила трубку.

– Что-о-о-о? Рейчел? Умерла? Как…

Я не могла в это поверить. Рейчел умерла? Не может быть. Как она…

– Думаю, она покончила с собой, – сказала Сара, всхлипывая. – Хизер, я только что пришла, вхожу и вижу, что она висит. На дверном косяке, в проеме между ее кабинетом и нашим.

О боже!

Рейчел повесилась! Она поняла, что ее накрыли, и покончила с собой. О боже!

Мне нужно сохранять спокойствие. Ради Фишер-холла. Теперь придется быть за старшую. Директора больше нет, значит, старшей становлюсь я, помощница директора. Мне нужно быть сильной. В наступающей темноте я должна быть для всех лучиком света.

И это нормально, потому что я к этому готова. Если бы Рейчел увезли и посадили в тюрьму, положение бы ненамного отличалось от нынешнего. Рейчел в любом случае не было бы с нами.

– Я не знаю, что делать! – Голос Сары сорвался на истерический визг. – Если кто-нибудь войдет и увидит…

– Никого не впускай!

Я подумала о студентах-помощниках. Им только этого не хватало!

– Сара, никого не впускай в кабинет и ничего не трогай. – Кажется, именно так всегда говорят в сериале «Закон и порядок». – Вызови «скорую» и полицию. Сейчас же. И до приезда полиции никого не пускай в кабинет. Сара, ты все поняла?

– Поняла. – Сара снова шмыгнула носом. – Но, Хизер…

– Что?

– Ты не могла бы прийти? Мне… Мне так страшно…

Я уже вскочила с кровати и металась по комнате, ища джинсы.

– Я сейчас буду. Держись, Сара, я скоро.