– Господи Иисусе! Зачем только я согласился сегодня готовить обед? Проклятье! Нас ждет катастрофа. За четырнадцатым столиком сделали заказ?
– Нет, шеф, – нервно пробормотал Брайан. – А мужчина с пятого столика передумал насчет морских гребешков и теперь хочет говядину.
– Дьявол! – Конор ударил кулаком по столу, отчего один из стажеров подскочил на месте.
– Шеф, картошка подгорает. – Алан, юный помощник повара, обеспокоенно смотрел на босса.
– Я прослежу, шеф. – Марк взял Алана за рукав и увел в другой конец кухни.
Кевин взглянул в раскрасневшееся лицо друга:
– Конор, займись приготовлениями к ужину, а я прослежу за обедом, о'кей?
Конор благодарно кивнул и вышел во двор покурить. И в который раз поблагодарил Бога за то, что Кевин Нолан работает на его кухне.
Он взглянул на часы. До открытия всего пять часов. Им в жизни не успеть вовремя.
– Они что, даже не начали обедать? И как ты себе это представляешь? Нам в жизни не уложиться.
Стеф обвела взглядом обеденный зал, ругая себя за то, что решила не закрываться на ланч.
– Они хотели подумать, прежде чем делать заказ. Не могу же я их торопить, правда? – огрызнулся Лайам.
День выдался сумасшедший. Какого черта Стеф не закрыла ресторан на обед? Надрывайся тут с утра до ночи… Еще Джейн сказалась больной и ушла домой, хотя, скорее всего, испугалась тяжелой работы. Господи ты боже! Избавились от ворчуньи Джин и заполучили вместо нее хворую Джейн!
На кухне дела обстояли не лучше. Конор только что не изрыгал пламя. В сравнении с ним и Крис уже казался ангелом. Помощники ходили на цыпочках, боясь открыть рот. Все, кроме Джона Куигли. Тот, словно ничего не замечая, работал тихо в своем углу.
Не желая ругаться с Лайамом, Стеф улыбнулась в знак примирения:
– Прости. Немного погодя я закрою ресторан, чтобы мы могли подготовиться к вечеру. Во сколько?
– Не позднее трех, – отрезал он. Вообще-то можно было бы и в три тридцать, но запас времени не повредит.
– Хорошо. Я зайду чуть позже, проверить, как у нас дела. Потом мне надо будет уехать на пару часов, – добавила она как ни в чем не бывало. – Ты сможешь связаться со мной по мобильному.
Совершенно ошарашенный, Лайам уставился ей вслед. Боже, неужели она смоется посреди дня, бросив ресторан на него? И ему придется терпеть выходки Конора? Он покачал головой. Черт возьми! Похоже, пора просить прибавку.
Стеф вернулась в кабинет и невидящим взглядом уставилась на список дел. Потом нервно взглянула на часы. Неожиданный телефонный звонок заставил ее вздрогнуть.
– Алло?
– Стеф?
– Привет, Шон!
– Ты в порядке? Звоню пожелать тебе удачи.
– Но мы же увидимся вечером. – Стеф нахмурилась: Шон обещал быть на открытии.
– Нет, я имею в виду: удачи с миссис Мак-Канн.
– А-а! Понятно.
– Ты же не передумала ехать к ней, Стеф?
Стефани на минутку задумалась. Можно ведь позвонить и сказать, что она слишком занята. В ресторане и впрямь жуткая суматоха…
– Стеф?
– Нет, я не передумала.
– Молодец! Уверен, все будет тип-топ. Скорее всего, она просто хочет вспомнить старые добрые времена.
– Угу. Слушай, Шон, мне нужно идти. Конор меня разыскивает. Пока! – Стеф бросила трубку и нервно убрала волосы за уши.
Впервые за много месяцев ей ужасно хотелось курить. Часы показывали почти полтретьего. Она встала, накинула жакет, взяла сумку и сбежала вниз.
В ресторане осталось мало посетителей: одна парочка ела десерт, за другим столиком пили кофе. Быстро переговорив с Лайамом, она подошла к каждому столику, представилась и объяснила, что в три часа ресторан закрывается для подготовки к официальной церемонии. Извинилась за беспокойство и пригласила присоединиться к вечернему празднеству. Обрадованные приглашением, клиенты пожелали ей удачи. Стеф подмигнула Лайаму и вышла из ресторана. «Если бы личные проблемы решались так же легко», – посетовала она мысленно, забираясь в машину.
Стефани предстояло проехать через весь город, в Фэйрвью. Повсюду были пробки, и она снова посмотрела на часы: без пяти три. Опоздает, но не слишком. Пробка начала рассасываться, и Стеф свернула на Хот-роуд. Теперь уже недалеко. Сделав пару глубоких вдохов, она попыталась не обращать внимания на ноющий живот. Добралась до Киллестера, свернула на тихую улочку, застроенную домиками с террасами. Целую минуту сидела в машине, испытывая искушение развернуться и уехать. И только собралась включить зажигание, как на пороге дома появилась Джоан Мак-Канн.
Стеф сделала глубокий вдох, наклеила на лицо радостную улыбку и зашагала по дорожке.
– Здравствуй, Стефани! Как поживаешь?
– Хорошо, миссис Мак-Канн. – Стеф чмокнула ее в щеку. Она была поражена, увидев эту хрупкую женщину. Джоан вряд ли больше шестидесяти, но выглядела она намного старше. – Как ваши дела?
– Не жалуюсь, милая. Чай только что заварила. Надеюсь, не очень крепкий.
– Люблю крепкий, – соврала Стеф, последовав за ней в комнату, которую Рут всегда называла «салоном».
Стеф доводилось бывать в «салоне» лишь пару раз. Сюда пускали исключительно важных посетителей, а в остальное время комната стояла под замком – маленькое помещение, уставленное фарфоровыми фигурками. Выцветшие от времени, блекло-красные диваны и кресла были покрыты связанными крючком кружевными накидками; на маленьком придиванном столике лежали ажурные салфеточки под чашки. Стеф села и приняла из рук миссис Мак-Канн крошечную фарфоровую чашечку с блюдцем. Опасаясь, что хрупкий сосуд рассыпется от малейшего нажатия, и не доверяя своим дрожащим пальцам, Стефани поставила его на стол.
– Извини, что заставила приехать, Стефани, но мне требовалось с тобой поговорить. Во что бы то ни стало…
Ее прямота удивила Стеф:
– Не стоит извинений. Хотя сознаюсь, я была поражена. Ведь прошло столько времени.
– Ты права, дорогая. Представляю, каково тебе было ехать сюда.
Стеф смущенно усмехнулась.
– Я не стану ничего выпытывать, Стефани. Не стану задавать неловких вопросов. Мне просто хотелось поговорить с подругами Рут. Я уже беседовала с Мэри, но никак не могу найти Шинед. Мэри сказала, что та, возможно, переехала в Австралию.
Стеф нахмурилась:
– Вы говорили с соседками Рут по комнате? Но зачем? Не понимаю.
– Конечно-конечно, дорогая. Извини! Следовало начать с самого начала. Но я забыла о приличиях. Угощайся, возьми кусочек пирога!
– Нет, спасибо. – Стеф знала, что ей не удастся проглотить ни кусочка.
Джоан поставила тарелку с фруктовым пирогом на стол и отпила глоток чая.
– Все началось после смерти Питера. Я долго не могла разобрать его вещи. Девочки продали одежду, но бумаги мне хотелось просмотреть самой. С финансами особых проблем не возникло. Он знал, что ему осталось всего несколько месяцев, и часто запирался в комнате с юристом и бухгалтером, чтобы привести в порядок документы. Еще до своей смерти перевел все деньги на мое имя, так что мне не пришлось беспокоиться о завещании, утверждении его судом и так далее. Питер был очень заботливым, добрым человеком. И – тебе будет трудно в это поверить, Стеффи, – очень сентиментальным. Он хранил на верхней полке шкафа коробку, а в ней – разные памятные вещицы. Первые детские письма к Санта-Клаусу, все открытки, которые я ему посылала. – Она вздохнула. – Мне не хотелось, чтобы кто-то чужой видел эти вещи.
Она уставилась в пустое пространство, на губах играла полуулыбка, глаза наполнились слезами. Стеф неуклюже погладила ее по руке.
Джоан Мак-Канн улыбнулась:
– Извини, дорогая. На чем я остановилась? Ах да, коробка! Я все не хотела ее открывать – знала, что расстроюсь, стану вспоминать прошлое. Но как-то раз, за день до звонка твоей матери, я набралась храбрости и заглянула внутрь.
Стеф с любопытством смотрела на нее. Миссис Мак-Канн явно обнаружила что-то важное. Что-то из вещей Рут.
– И что же? – нетерпеливо спросила она, заметив, что Джоан Мак-Канн снова погрузилась в свои печальные раздумья.
– Что?.. – Джоан собралась с мыслями. – Минутку, дорогая! – Она подошла к секретеру и вынула из верхнего ящика пухлый большой конверт. – Вот! – Миссис Мак-Канн открыла конверт и осторожно вытащила оттуда небольшой бледно-розовый конвертик, слегка выцветший от времени. Бережно отложила его в сторону. Потом достала еще два письма.
– Ты была знакома с Дезом? – внезапно спросила она.
Стеф со звоном поставила чашку на блюдце:
– Дезом Хили? Да, была.
– Рут никогда нам о нем не рассказывала. Всегда скрытничала насчет своих приятелей. Что он был за человек?
Стеф сглотнула комок:
– Я не очень хорошо его знала. Он любил встречаться с Рут наедине.
– Но он тебе нравился? – нетерпеливо потребовала ответа Джоан.
– Он был слишком наглый, – честно ответила Стеф. – Задирал нос перед всеми. Дез имел работу, роскошную машину и важничал перед нами, бедными студентами.
– Понимаю. Как думаешь, Рут его любила?
На этот вопрос Стеф могла ответить с легкостью:
– Она была от него без ума. Не замечала никаких недостатков. Это же и есть настоящая любовь, не так ли?
Джоан улыбнулась:
– Такое бывает только в юности. Стеф рассмеялась:
– Вы правы. С годами мы становимся менее терпимыми. – Она вспомнила, как иногда срывается на Шона, причем незаслуженно. В сравнении с Дезом он просто святой!
– Питер попытался найти Деза, – тихо проговорила Джоан.
– Что? – Стеф в изумлении уставилась на нее.
– Я об этом не знала. – Джоан протянула гостье конверт. – Много месяцев расспрашивал друзей, коллег по работе – всех, кто мог что-то знать о местонахождении Деза.
– Но неужели родители Деза ничем не смогли помочь?
Джоан горько усмехнулась:
– Сначала Хили нам посочувствовали, но потом, когда Питер стал их донимать, пригрозили пожаловаться в полицию. Сказали, что Дез не имеет никакого отношения к смерти Рут.
– Ужасно! Как у них только язык повернулся!
Джоан вздохнула:
– Думаю, они просто пытались защитить сына. Любые родители поступили бы так же.
– Не понимаю, как можно оправдывать его поведение.
– Питер тоже не понимал, – печально проговорила Джоан. – И не собирался сдаваться. Эти письма написаны через два года после смерти Рут.
– Должно быть, эта история не давала ему покоя.
– И ты ничего об этом не знала? Он с тобой не говорил?
– Нет. – Стеф покачала головой. – Он как-то звонил узнать фамилию Деза, в день после похорон. Но с тех пор я ничего о нем не слышала.
– И ты не знаешь, разговаривал ли он с другими девочками?
Стеф покачала головой:
– Мы были едва знакомы с соседками Рут. И не поддерживали связь после…
Джоан вздохнула:
– Понятно. Похоже, мне известно больше твоего. – Она протянула Стеф одно из писем.
Стеф взглянула на нее, потом на письмо в своих руках. Оно было напечатано на бланке какого-то пенсионного фонда и датировано двадцатым августа. Со дня смерти Рут прошло четыре месяца. Она начала читать.
«Уважаемый мистер Мак-Канн!
Прежде всего, примите мои соболезнования по поводу смерти Вашей дочери.
В обычных обстоятельствах я не стал бы разглашать конфиденциальную информацию об одном из наших сотрудников. Но Ваш случай особый.
Мистер Дезмонд Хили больше не работает в нашей компании. Сообщаю Вам адрес и номер телефона его съемной квартиры, но вполне возможно, он переехал. Хотя мог оставить новый адрес для пересылки корреспонденции. Мне жаль, но это все, чем я могу помочь.
С уважением,
Джонатан Лайонс,
генеральный директор».
Стеф сложила письмо и сунула в конверт.
– Странно, что Дез так скоро уволился с работы.
– Он не уволился – его выгнали, – ответила Джоан. – Я звонила его квартирной хозяйке. Поразительно, но эта женщина до сих пор сдает квартиры. Она вспомнила Деза. По слухам, его вышвырнули за незаконные сделки.
– Боже, есть ли предел порокам этого человека? – ахнула Стеф. – Он оставил новый адрес?
– Нет. Дез был слишком хитер. Он даже не дал квартирной хозяйке свой новый телефон. Пару раз заезжал забрать почту.
– Значит, мистер Мак-Канн так его и не нашел?
– Нет, но, похоже, Дез все-таки получил письмо Питера. – Она протянула Стеф еще один конверт, из которого выпал листок простой бумаги.
Письмо было написано от руки двумя годами позже первого.
Стефани нахмурилась:
– Я не понимаю.
– Прочитай и поймешь.
«Уважаемый мистер Мак-Канн!
Вы меня не знаете, но недавно я прочитала письмо, которое Вы послали Дезу Хили. Увы, я не могу сообщить Вам его местонахождения, потому что сама не знаю, где он.
В прошлом месяце он бросил меня и мою малышку – ей всего полгода. Я нашла Ваше письмо, когда разбирала его вещи. Если верить Вашим словам, я не единственная женщина, которой он причинил зло.
Но передайте дочери, что она еще легко отделалась. Если бы я знала, какой Дез человек, никогда бы не родила этого ребенка. У меня нет денег, чтобы содержать себя, не говоря уж о малышке.
Если Вы когда-нибудь отыщете его, пожалуйста, дайте мне знать. Я не хочу его видеть, но, возможно, он поможет ребенку материально.
И передайте привет Вашей дочери Рут. Скажите, чтобы она жила своей жизнью и забыла о Дезе. Он не стоит ни одной ее слезинки.
Искренне Ваша,
Селия Мэйн».
Стеф опустила письмо и уставилась на миссис Мак-Канн:
– Он сделал это еще раз. Не могу поверить!
Джоан кивнула:
– Селия – очень милая женщина. Пару недель назад я говорила с ней по телефону. Как ты уже поняла из письма, она не знала, что Рут умерла… Стефани? С тобой все в порядке?
Стеф тупо кивнула.
Джоан Мак-Канн достала из буфета бутылку и плеснула бренди в два бокала. Стеф благодарно приняла из ее рук бокал и осушила залпом.
Джоан похлопала ее по колену:
– Прости, дорогая! Понимаю, какое это для тебя потрясение.
– Я могла бы догадаться, – мрачно проговорила Стефани. – Мы же видели, на что он способен.
– Одно дело оставить беременную подругу. Но бросить грудного ребенка? Как он мог?
Стеф вздохнула:
– Не знаю. – Посмотрела на часы и вздрогнула: почти половина пятого. – Извините, миссис Мак-Канн, но мне нужно бежать. С вашего позволения я заеду завтра.
– Конечно, Стефани. Нам еще о многом надо поговорить.
Стеф уставилась на Джоан. Неужели есть что-то еще?
Она неохотно встала.
– Жаль, что я не могу остаться. Я бы хотела, но…
– Ступай и занимайся делами! Завтра я буду тебя ждать. – Джоан Мак-Канн безмятежно улыбнулась и проводила ее к выходу.
– До свидания! Увидимся завтра. – Стефани обняла мать Рут и побрела к машине.