Ваше благородие! Теперь косовица, Хлебушек сечется, снимать бы пора. Руки наложить? На шлее удавиться? Не обмолотить яровых без Петра. Всех у нас работников — сноха да внучек. Молвить по порядку, я врать не люблю, Вечером пришли господин поручик Вроде бы под мухой. Так, во хмелю. Начали — понятное дело: пьяный, Хмель хотя и ласковый, а шаг до греха, Бегать за хозяйкой Петра, Татьяной, Которая нам сноха. Ты из образованных? Дворянского рода? Так не хулигань, как последний тать. А то повалил посреди огорода, Принялся давить, почал хватать. Петр — это наш, это — мирный житель: А ни воровать, а ни гнать самогон. Только, ухватившись за ихний китель, Петр ненароком сорвал погон. Малый не такой, чтобы драться с пьяным, Тронул их слегка, приподнял с земли. Они же осерчали. Грозя наганом, Взяли и повели. Где твоя погибель — поди приметь-ка, Был я у полковника, и сам не рад. Говорит: «Расстреляем!» Потому как Петька Будто бы есть «большевистский гад». Ваше благородие! Прилагаю при этом Сдобных пирогов — напекла свекровь. Имей, благодетель, сочувствие к летам, Выпусти Петра, пожалей мою кровь. А мы с благодарностью — подводу, коня ли, Последнюю рубашку, куда ни шло… А если Петра уже разменяли Просим отдать барахло.