Свежий ветерок, обвивающий мое лицо, развивающий длинные волосы и легкую ткань какого‑то чудного платья светло — зелёного цвета, освежал и дарил ощущение защищенности. Яркая золотая утренняя звезда причудливо окрасила облака в желто — оранжевые оттенки.

Когда налетел сильный вихрь, который закрутил меня среди облаков и куда‑то понес, спокойствие и умиротворение уступили место опасению, а затем и откровенному страху. Я попыталась вырваться, использовать свою магию, но Ветер все нес меня дальше и дальше. Наконец, когда выбившись из сил, постаралась успокоиться и разобраться в происходящем, вихрь остановился. Взлохматив на прощание мои волосы и неровные, будто ободранные, края платья, помчался дальше.

Подняв глаза, примерно минуту с изумлением смотрела на открывшийся вид — высокая гора, увенчанная короной из Огня. Окруженный серебряным сиянием, при моем появлении он еще сильнее разгорелся. Странно, зачем моя Стихия принесла меня сюда?

Поборов жгучее желание приблизиться к пламени, уже хотела развернуться и улететь подальше отсюда, но почувствовала странное жжение за спиной. Обернувшись, увидела, что мои необыкновенные фиолетовые крылья будто покрылись пеплом и приобрели сероватый оттенок. А затем, самые кончики крыльев стали исчезать, будто порывы Ветра развеивали их.

Поначалу, я ничего не чувствовала, но резкая боль в плечах и спине заставила сначала громко вскрикнуть, а затем глухо застонать и попытаться опуститься на один из каменистых склонов горы. Обессилено легла на живот и какое‑то время лежала, закусив нижнюю губу, но когда боль в районе лопаток стала просто невыносимой, обернулась и так и застыла, хватая, как рыба вытащенная на берег, ртом воздух. Они исчезли! Их не было! Моих крыльев, которые могли вознести меня выше гор и облаков, в такую манящую синеву!

Распахнув глаза, порывисто вздохнула полной грудью. Это был сон, всего лишь видение, но такое четкое и реалистичное, будто все действительно происходило на самом деле. Голова нещадно гудела. Такое бывает, когда очень долго спишь или много времени проводишь без притока свежего воздуха. Повернувшись на другой бок, почувствовала, что рядом лежит какой‑то комок. Опустив глаза, увидела белую шерсть и обращенный на меня кошачий взгляд.

Кот выгнулся, потянулся и вот, на краю кровати уже сидит, поджав ноги под себя Лэйс. Но на его лице не было ни привычной мне улыбки, ни задорного блеска в глазах, а только встревоженное выражение.

— Как ты себя чувствуешь? — сразу же спросил он.

— Нормально… — ответила я и попыталась встать, а потом из‑за головокружения опять упала на подушки, — Но вот голова гудит и кружиться.

— Это из‑за того, что ты долго… — не успел закончить Лэйс.

Дверь распахнулась, и в комнату вбежал Наир, а за ним и оти — ваЗината. И только оглядев пространство, которое меня окружало, поняла, что я не у себя в общежитии, а в Доме Целителей. Воспоминания нахлынули на меня с огромной силой. Раанан… Кристаллы… Бой… Боль… Много боли… Сияющий кулон… Плеть… Адутлан, сидящий на мне… Лев… Огненный портал…

Пришла в себя только тогда, когда в дверном проеме увидела маму. Высокая, стройная, она создавала впечатление сильной и величественной женщины, но уж я‑то знаю, какой она может быть нежной, ласковой, веселой рядом со мной и папой. Короткие темные, почти черные, волосы были уложены аккуратными волнами. На лице скорбное выражение, а в темно — синих глазах страх и жалость. Странно, что с мамой такое? Со мной уже все в порядке, нечего больше бояться.

Я улыбнулась ободрительно, обнялась с мамой, а потом с Наиром и Лэйсом, поздоровалась с оти — вой. Женщина смотрела на меня очень печальным взглядом, постоянно утирала глаза и приговаривала что‑то типа: 'Бедная девочка'. Наир выглядел очень плохо: бледное лицо с синяками под выразительными синими глазами, длинные волосы спутаны.

— Доченька, где же ты была? — спросила мама, прижав мою голову к своей груди и успокоительно гладя по волосам.

После короткого молчания я решила все же рассказать правду:

— Была там, где осознаешь, что не все светло — добро. Там, где я уже успела попрощаться со своей свободой и мечтами. Знаете, — подняла взгляд на маму, — а ведь светлый город Эларин — это правда. Он существует, и мы там были. Но не надо его искать, иначе пожизненное рабство — вот какой приговор будет ожидать всякого, кто посмеет нарушить границы, — последнюю фразу я тихо прошептала и уткнулась носом маме в плечо, вдыхая свежий запах хвои.

— Мы? — только и спросила она.

— Она и огненный боевик Раанан Орлейс. Это он принес ее в Дом Целителей. Парень и сам был не в лучшем состоянии. Оба в крови, с ранами, царапинами, ушибами и синяками. Хотя, Малдия и вовсе была без сознания, — услышала приглушенный голос оти — вы Зинаты, а затем едва сдерживающиеся рыдания.

— А сколько дней я уже здесь? — посмотрела на Наира.

— Шестые сутки пошли, — хмуро ответил водник, избегая смотреть мне в глаза или просто на мое лицо.

— Наир, что случилось? Что ты сделал? — встревожилась я, и вырвалась из материнских объятий.

А он молчал, и все остальные сохраняли какую‑то странную тишину. А я смотрела на каждого: на друзей, на маму, на сиделку, которая обо мне заботилась в прошлое мое пребывание в доме Целителей. Поняла одну простую ведь — они что‑то скрывают, никто не может долго смотреть мне в глаза, у всех на лице застыла скорбь и жалость.

— Мне кто‑нибудь ответит, что произошло? Что с Раананом? — испугалась я за огневика. — Или что‑то со мной?

Но последний вопрос был отметен сразу же, стоило мне потянуться к внутренним потокам, как они отозвались и предстали перед моим внутренним взором красивым серебристым сиянием. Как только Лэйс попытался мне что‑то сказать, грубо его перебила:

— Предупреждаю или вы мне скажите, или я сама обо всем разузнаю.

Мама снова меня обняла, прижала к себе и стала будто бы укачивать, как маленького ребенка, только разве что, на колени не посадила. Наир сел передо мной на корточки, а Лэйс взял левую руку, крепко ее сжал в своих ладонях. Оти — ва только устало опустилась в кресло и отвернулась, вытирая слезы с глаз. Именно сейчас я заметила, как постарела женщина, а подняв на маму взгляд, увидела белые волоски первой седины.

Недоуменно осматривая всех, дернулась, чтобы освободиться, но мама лишь сильнее меня к себе прижала, а Наир стал успокаивающе гладить по ладони правой руки. Глядя пристально в лицо водника, убедилась, что он определенно что‑то скрывает.

— Мышонок, знай, мы тебя очень любим. И всегда будем любить. Запомни, чтобы не случилось, твоя семья и твои близкие рядом с тобой, — начала говорить мама и по ее голосу я поняла, что она плачет.

Да, чтобы моя мама плакала! Такое очень редко происходит!

— Прошу, помни, у тебя еще есть мы, — тихо сказал Лэйс, — мы тебя никогда не оставим. Никогда.

Всегда шутливый и веселый Кот, говорил это с выражением такой боли и скорби на лице, что я даже не нашлась что на это ответить. И только глянув на Наира, поняла, что он расскажет правду. Потому, что в ярко — синих глазах было столько жалости, что мне самой захотелось плакать.

— Малдия… Дия… Держись, помни что все будет хорошо, пусть и не сразу.

— Наир, — одними губами прошептала я и попыталась подготовить себя к самому плохому. А именно — что из‑за этого боя, что‑то могло произойти с моим организмом. Ведь, я же чувствую свои потоки, значит, могу использовать магию Воздуха. Или все же нет?

— Лирен, — произнес водник, и, опустив голову, спрятал свои глаза за завесой длинных не расчёсанных волос, — он погиб.

Его слова подействовали на меня как удар молота. Это было сродни тому, как спрыгнуть с высокой — высокой скалы. Перед самым падением уже не ощущаешь никаких эмоций. А затем я рассмеялась, и, срывая голос, закричала, пытаясь вырваться из маминых рук:

— Не верю тебе! Он не может умереть! — подняла на маму умоляющий взгляд: — Наир же шутит? Это очередная их глупая шутка?

Мама только сильнее меня обняла. Этого действия мне хватило для того, чтобы понять — мой друг не шутит, и человека, который меня любил, больше нет.

Первоначально, я даже не плакала, просто раскачивалась из стороны в сторону, удерживаемая близкими. Мне что‑то говорили. Даже не помню что. Была только пустота и ничего, ни мыслей, ни чувств, ни эмоций. Только тьма зияющая раной в сердце.

— Как? — настолько тихо спросила я, что Наиру пришлось даже придвинуться ко мне.

Но ответил не водник, а Кот:

— Когда тебя принес тот огневик, мы все очень испугались. Но еще больше мы и… — тут друг замолчал, а потом все же заставил себя продолжить: — Лирен перепугался, когда через день ты стала бредить. Постоянно шептала что‑то про Огонь, смерть, покушения. А на вторую ночь кто‑то прокрался в Дом Целителей. Тогда возле тебя были я и Лирен. Он послал меня к Раанану, проверить, все ли у того в порядке. В комнате огненного было шесть профессиональных боевых магов. И все они были разной направленности. Мне пришлось прийти на помощь к нему. Да практически всех нападавших я и обезвредил, ведь Раанан был очень сильно ослаблен! Вызвав Наира сюда, мы поспешили к тебе… — Лэйс замолчал и только сильнее сжал мою руку. — В твоей комнате и около нее было семь наемников, очень сильных магов и ко всему прочему хорошо вооруженных. И если Раанана, судя по ведению боя, хотели просто забрать, то тебя шли определенно убить… Он умер, защищая тебя.

'… защищая тебя', — пронеслось у меня в голове и слезы потекли из глаз.

А потом я завыла от невыносимой боли, которая переполняла сердце, от осознания того, что это из‑за меня его убили. Обрывки мыслей проносились в голове, но все сводились только к одному — это все только моя вина. Если бы я была осмотрительнее, то не попала бы в Эларин, не прошла кошмар боя и домогательства Адутлана, была бы полна сил, когда меня попытались убить. Если бы только можно было повернуть время вспять…

Сколько времени была в этом состоянии, не могу сказать, но в какой‑то момент ко мне подошла оти — ва Зинава, приподняла мою голову и, внимательно глядя в глаза, что‑то шептала. Меня резко стало клонить в сон, и я просто потеряла связь с реальностью. ***

Проснулась я на следующий день, близко к зениту утренней звезды. В комнате на этот раз, удобно устроившись в кресле с книгой, сидела Эва. Открыв глаза, почувствовала, что подушка под моей щекой совсем промокла, а кожа на щеках будто стянута из‑за слез.

Как в тумане я поднялась с кровати и пошла, пошатываясь, в ванную. Вымыв лицо ледяной водой, вернулась в комнату, села на кровать, и, обняв колени, уткнулась в них лбом. Слезы опять потекли из глаз, но я старалась не издавать лишних звуков. Почувствовав, как прогнулась кровать, под тяжестью севшей подруги, даже не подняла голову.

Эва погладила меня по волосам, затем обняла и уткнулась носом в плечо. Так мы и сидели очень долгое время, а потом я просто начала говорить:

— Это моя вина, что он умер. Если бы не мои глупость, доверчивость и невнимательность, Лирен бы сейчас был рядом… живой… здоровый… — не сдержавшись, опять начала выть.

— Не вини себя… — опять поглаживая по волосам, сказала Эва. — Ты ведь не знала, что так будет.

— Но я знала, что меня могут попытаться убить! — обернувшись к подруге закричала. — Ты не понимаешь! Спасая Раанана, я кому‑то перепутала все карты!

— Тебе это кажется, — постаралась успокоить меня подруга и уже жёстче добавила: — Ты просто на себя наговариваешь!

— Нет, — прошептала, а потом, решившись, попросила Эву: — Я хочу увидеть место, где его похоронили.

Глаза подруги увеличились, а она немного отшатнулась от меня.

— Дия, не надо, — попросила она. — Тебе только хуже будет.

— Я хочу увидеть его склеп, — упрямо повторила, глядя в одну точку на противоположной стене.

— Малдия…

— Пожалуйста, мне это необходимо, — перебила подругу. — И прошу тебя пойти со мной.

— Какая же ты упрямая, — сказала она.

Только сейчас я заметила, что в красивых золотистых глазах поблескивают слезы. Она утерла их тыльной стороной руки, встала, оправила свое синее платье и вышла из комнаты. Вернувшись, Эва принесла стопку с одеждой: нижнее белье, теплые брюки, кофта с высоким горлом и вязаная жилетку. А сверху лежал бело — серебристый плащ с витиеватой вышивкой — подарок Наира и Лэйса. Рядом с кроватью поставила мои сапожки.

Когда я оделась, подруга протянула мне мой кулон — два топаза и один аметист. Смотрела на фиолетовый камень, который так напоминал его глаза, и слезы катились по щекам, а сердце болезненно заныло от воспоминания о том танце под падающим снегом. Тогда я была счастлива…

Постаралась взять себя в руки, и вытерла вновь ставшие мокрыми глаза. Усмехнулась отражению в небольшом зеркальце, которое попросила у Эвы. На меня смотрел какой‑то призрак — бледное осунувшееся лицо с царапинами, нос распух, глаза потеряли свой живой блеск. Но приводить себя в порядок мне не хотелось, просто расчесала волосы. И этого хватит.

Нас не стали удерживать сиделки, оти — ва Зината, только увидев меня, сделала какой‑то пас рукой. Даже о смысле этого движения не стала расспрашивать. Мне было все равно теперь, что происходит вокруг. Наверное, даже если бы опять было покушение, и меня попытались убить, я бы ничего не сделала ради своего спасения. Не теперь. Просто нет желания жить, нет сил.

Эва сказала, что маме понадобилось на несколько часов отлучится в столицу, чтобы урегулировать несколько вопросов с ведьмами, которые начали осуществлять запрещенные ритуалы. Так лучше, по крайней мере, я не хочу, чтобы она еще сильнее стала за меня переживать. К ее возвращению, успею прийти обратно в свою комнату.

Склеп Умерших располагался между нашим студенческим городком и столицей, это место, где находят свое пристанище тела. Каким образом мы туда будет добираться, я не подумала, но этого и не потребовалось — Эва связалась с Янгусом. Мужчина появился на дворе Дома Целителей, выйдя из яркого овального портала пронзительно — голубого цвета.

— Здравствуй Малдия, — поздоровался он, но я лишь равнодушно скользнула взглядом по его лицу, увидела только скорбное выражение и опустила глаза вниз.

— Нам нужно попасть в Склеп Умерших, — попросила Эва.

— Зачем?

— Дия хочет.

— Пожалуйста, создайте портал, — попросила я.

— Незачем тебе туда идти. Там только боль и страдания, — принялся меня убеждать Янгус.

— Я сейчас в пучине боли и страданий, — подняла взгляд на мужчину и упрямо попросила снова: — Вы можете создать портал?

— Полчаса, дольше вам незачем там находиться, — сжав губы, ответил он. — Портал я оставлю в подвешенном состоянии, но если, через установленное время, не почувствую, что вы вернулись — накажу.

Эва только хмыкнула, нашел, кому указывать, я же вообще никак не среагировала на предупреждение. Меня уже не пугают его угрозы. Я хочу лишь проститься с человеком, которым очень дорожила и которого сумела полюбить.

Пройдя в портал перехода, мы вышли у больших серых колонн, испещренных черными охранными рунами. Дальше тянулась широкая, выложенная песчаником дорога. Вдоль ее высились высокие деревья, крона которых была безлиственной. Ответвления, тянущиеся от основной дороги, вели к небольшим черным или серым склепам, в которых покоились тела умерших. Вся атмосфера этого места была погружена в скорбь.

Я шла по дороге, вслед за Эвой, опустив голову и ничего не замечая вокруг. Сейчас слез не было, просто всеобъемлющая пустота и боль. Мне не хотелось ни говорить, ни слушать, ни вообще что‑либо делать, лишь увидеть место его погребения и отдать последнюю дань. Дань самому дорогому и любимому.

Мы дошли до конца нашего пути и остановились около недавно возведенного склепа, который выделялся на общем фоне — его фасад был украшен золотисто — фиолетовой краской, которая сейчас переливалась под лучами утренней звезды. Вверху, под самой крышей я увидела небольшую черную ленту, которая была повязана на выступ. Кончики ее развивались под порывами ветра, напоминая о горделивых знаменах на дворце короля.

Наблюдая за лентой, поняла, что и моя жизнь теперь стала такой же — темной, печальной и подвластной прихоти Стихии. Слезы вновь потекли по щекам, и я упала на колени.

— Ты обещал всегда быть рядом! — завыла в голос, ударяя кулаком о землю, а затем запустила руки в свои волосы и стала раскачиваться взад — вперед. — За что? Почему я? — задавала вопросы небу и сияющей в высоте звезде.

— Дия, у тебя есть мы, — попыталась успокоить меня Эва.

— Но он умер! — отталкивая ее руки от себя, закричала я. — Лирен — лучший из всех нас! Он должен был жить! Все из‑за меня, — последнюю фразу прошептала.

Да, я была виновна в том, что на меня напали, в том, что была без сознания, когда мой любимый умирал. Но не только моя вина во всем этом. Раанан во все это меня втянул он! С его легкой руки я попала в Эларин. Из‑за его тайн начались все эти покушения, которые привели к гибели дорогого мне человека. Ненавижу тот момент, когда мы познакомились!

— Будьте прокляты моя доверчивость и доброта! — шептала я как заведенная.

— Не стоит проклинать себя, — услышала мягкий мурчащий голос. — Ведь такие проклятья имеют самую большую силу.

Подняв глаза, увидела сидящего предо мной черно — оранжевого кота — демона. Кончик его хвоста подрагивал, а он не сводил с меня своих ярких оранжевых глаз. Кот… кот — демон Ос… создание, которое может выполнять желания того, кто смог его поймать.

Я наклонилась вперед, схватила кота, и, держа его перед свои лицом, глотая слезы, стала просить:

— Оживи его! Ты же можешь!

— Отпусти меня, — попросил хвостатый. — Силы Жизни и Смерти не в моей власти.

— Жизни и Смерти… — прошептала, вспоминая, что у Раанана есть книга. Там же наверняка есть ответ и на вопрос о том, как вернуть умершего! Ведь это мой шанс и я готова на все!

Бесцеремонно уронив кота — демона Ос, обернулась к Эве. Подруга недоуменно на меня смотрела, пытаясь понять, что со мной происходит, и, что я задумала.

— Этот огненный мне должен, — злобно выплюнула. — И сейчас пришло время ему платить по счетам.

Уверенно поднявшись с колен, утерла слезы ладонью и пошла к выходу из Склепа Умерших. Эва быстро пришла в себя, и попыталась меня остановить.

— Дия, обдумай все. Ведь с того края мира никто не возвращался! — сказала она. — Ты уверена, что вернешь Лирена таким, какой он был?

— Я верну его. И мне все равно, чем придется ради этого пожертвовать, — не смотря на подругу, ответила ей.

Эва остановилась и несколько секунд удивленно на меня смотрела. А мне было все равно, теперь главным стало найти 'всезнающую' книгу и вернуть того, кто так чисто и бескорыстно меня любил. Это ошибка, которую я исправлю. И плевать на то, что ради этого необходимо было сделать.

— Остановись, девочка, — преградил мне дорогу кот — демон Ос. — Я знаю, о чем говорю, Лирена уже не вернешь. Но можешь нажить себе много проблем!

— Я не спрашивала тебя, — высокомерно заявила. — Где был ты, когда он умирал? Его друг!

— Я не знал… — тихо сказал Ном, но расслышав это, я засмеялась и произнесла с презрением:

— А еще говоришь, что сильный демон. Мне не нужна твоя помощь, сама со всем справлюсь.

— Дия, что с тобой? — ужаснулась Эва. — Успокойся и приди в себя.

Подругу я обижать не хотела, все‑таки она столько меня поддерживала.

— Эва, не надо, — покачала головой, глядя в ее золотые глаза. — Я верну Лирена в любом случае. Он не должен был умереть. Кто угодно, только не он! А его убийцы еще заплатят за это! И Раанан! Мне надоели его тайны!

Дойдя до голубого портала, перенеслась обратно на территорию Дома Целителей. Однако, что‑то остановило меня у высокого крыльца, помешало подняться. Что‑то вроде интуиции назойливо шептало: 'Наир, Лэйс'.

— Где парни? — спросила я у Эвы

— Какая тебе разница? — упрямо ответила она, а потом довольно жестко добавила: — Тебе нужно успокоиться и подумать.

— Нет, — покачала я головой. — Мне нужно просто знать, где мои друзья.

— Они разговаривают с Раананом, — нехотя ответила Эва, и посмотрела на меня, явно оценивая мое состоянии.

— Что? — закричала от испуга. — Им нельзя с ним встречаться! А если опять нападение?

— Они самостоятельно могут за себя постоять.

— Ты не понимаешь. Не знаю, что это за игра, но все, кто хоть какое‑то отношение имеют к Раанану, рано или поздно могут пострадать!

Закрыв глаза, создала простейшее поисковое заклинание, вплетая в схему поиска образы аур друзей. Интуиция уже во всю кричала об опасности, которая нависла над парнями.

— У тебя паранойя, — спокойным и увещевательным голосом попыталась убедить меня Эва.

— Пойдем, — сказала я, делая несколько шагов в том направлении, куда полетела птичка заклинания поиска. — Я удостоверюсь, что все в порядке и вернусь обратно в Дом Целителей.

Заклинание привело на окраину города к заброшенному парку, который утопал в снегу. Путеводная нить, которая тянулась за птичкой ныряла в заросли и пропадала там. Между деревьями то появлялись, то исчезали лиловые сполохи, и это очень сильно настораживало.

Я без раздумий бросилась вглубь парка, потому что моя интуиция уже не просто кричала, а вопила о том, что с моими друзьями там происходит нечто страшное. Ко всему прочему еще что‑то неведомое влекло меня туда, звало и притягивало.

Когда я уже увидела просвет между деревьями и странные лиловые всполохи, до меня донесся громкий радостный смех. Судя по тембру, это был женский смех. А вслед за ним я услышала громкий крик:

— Император мертв! Да будет здравствовать новый император! — а потом ехидное: — Правда, недолго!

— Отец, — полный отчаяния вопль. — Вы не могли этого сделать!

— Я лично забирала его нити жизни, чтобы перенять дар к перемещениям. А ты думал, как можно было по — другому оказаться в этом пустом и грубом мире?

Спрятавшись за дерево, выглянула, чтобы понять, что происходит на памятном берегу реки, у одинокой скалы — клыка. Первое, что бросилось в глаза, были скованные лиловыми щупальцами какой‑то незнакомой магией друзья, а вместе с ними и Раанан. И если лица Наира и Лэйса выражали удивление, страх и неверие, то выражение огневика говорило об отчаянии и странной решимости.

— Тебе не жить! Я буду мстить! — сказал он тихо, но так, чтобы все было прекрасно слышно.

— Кому? — рассмеялся тот, кто удерживал парней. — Ты останешься здесь, в этом уже практически умершем мире! Не тешь себя надеждой! Посмотрите на небо. Сила 'всезнающих' книг и вправду велика, еще несколько мгновений, и мир, в котором так много стихийной магии, будет уничтожен! А вместе с ним исчезнет и первый наследник Элании! И никто, никогда не будет мешать нам существовать! Ты слышишь меня, Раанан? Никто и никогда!

Не успела я выглянуть из своего укрытия, как краем глаза заметила какое‑то движение справа. Откуда‑то сверху появился еще один лиловый жгут и, обвив Эву вокруг всего тела, поднял ее и перенес на берег. Подруга визжала и пыталась вырваться, но у нее ничего не получалось.

— О, моя дорогая артефактор! — неожиданно нежно произнес голос. — Жаль, что у нас так мало времени, я бы еще раз вкусила твою Силу и умения. Они необычайно вкусные, — молчание на несколько секунд. — Хотя, я могу тебя забрать с собой и подпитываться иногда. Да… энергии гибнущего мира вполне достаточно, чтобы перенести двух людей в целости и сохранности.

— Не смей их трогать! — закричал Раанан. — Они ничего не сделали ни тебе, ни другим магам! Это только наше дело! Оставь их мир в покое!

— Вот как ты теперь заговорил? — ехидный вопрос. — А раньше тебе и дела не было ни до этого мира, ни до этих людей, ни даже до той воздушной целительницы. Насколько я помню, ты вообще тяготился ее обществом.

При последней фразе невольно задержала дыхание и сжала зубы. Вот значит как? Тяготился он! А как спасать его и помогать воровать кристаллы — так все в порядке.

— Я прошу тебя, ты можешь убить только меня. Энергии от моей смерти хватит, чтобы вернуться в Эланию или даже в Докиван! Оставь их и этот мир! — Раанан пытался опять придать своему голосу спокойствие и убеждающий тон. — И не трогайте брата и маму.

— Ты слишком много просишь, мертвый наследничек, — ехидный ответ, а обращение 'мертвый наследничек' было сказано с таким пренебрежением и издёвкой, что огневик дернулся.

У меня в голове была уйма вопросов, но главным из них был: кто же все‑таки такой Раанан?! Мои друзья молчали. Все пыталась понять почему, но потом заметила, что их рты будто что‑то заклеило.

И вдруг меня выдернуло из моего укрытия за деревом, подняло вверх. Я успела заметить, как далеко на горизонте со всех сторон появился темный туман, который быстро приближался, смыкаясь в кольцо.

— А вот и она! Та, которая умудрилась влезть во все мои дела! — я повернула голову и встретилась со взглядом темно — карих глаз, в которых не было ни зрачка, ни белка. Одна сплошная тьма.

Волна удивления затопила меня, вытеснив все остальное. Это не возможно! Этого не может быть! Но доказательство перед моими глазами, стоит в длинном лиловом платье, которое очень хорошо на ней сидит, а от ее ног исходят магическая Сила, которая превращается в щупальца, окутывающие Раанана, моих друзей и теперь уже и меня.

Яротия держала в руках черно — белую книгу. Насколько я поняла, это была именно книга Жизни и Смерти, которую совсем недавно мне хотелось забрать у огневика, для воскрешения Лирена. Девушка смотрела на меня и улыбалась, широко и радостно. Ее улыбка сразу бросалась в глаза, потому она очень напомнила оскал Адутлана и Ноувы — зубы заточены как маленькие острые кинжалы.

— Надеюсь, ты успела в полной мере насладиться смертью того воздушника, который постоянно с тобой был? — ухмыльнулась Яротия. — Он так самозабвенно сопротивлялся, даже успел положить всех моих наемников.

Я попыталась вырваться из сдерживающей меня Силы, но это было практически нереально. Да и рот девушка мне предусмотрительно залепила каким‑то странным заклинанием. Оставалось только с ненавистью смотреть не нее и надеяться на лучшее.

— А ведь это ты во всем виновата! — презрительно бросила она мне. — Если бы не лезла в чужие дела, со своей гадкой помощью, смогла бы сохранить жизнь тому красавцу с фиолетовыми глазами. А еще твоя подруга не прошла бы муки ритуала отбора магии. Мне нужно было всего лишь убить Раанана Эланийского, но нет, ты все‑таки впуталась. И мне пришлось, тратя нервы, силы и время, устранять помехи на своем пути! Но тебя что‑то хранило! И это так бесит! — Яротия сорвалась на крик.

Затем она открыла 'всезнающую' книгу, пробежалась по страницам глазами, подняла взгляд на небо. Я так же подняла голову и увидела, что черный туман над нашими головами практически сомкнулся и вокруг наступает темнота.

— Скоро время, Раананушка. Приготовься к мукам, мой дорогой, — ласково пропела девушка, а потом перевела взгляд на меня и жестоко прошипела: — А ты, приготовься к смерти. Я утоплю тебя своими же руками! Чтобы один раз и наверняка.

Я еще раз попыталась вырваться, но щупальце только сильнее меня сжало, перекрывая доступ воздуха в легкие. Попытавшись призвать свою Стихию, потянулась к потокам, и они отозвались, а кулон на шее стал сиять фиолетово — синим цветом. Воздух тоже пришел на мой зов, и я попыталась его максимально сжать, чтобы разрубить удерживающую меня Магию.

— Ахахаха, — услышала смех Яротии. — Твоя Сила бесполезна против моей, подкрепленной магией книги! Ты слаба, и хотя бы перед смертью прими это и не пытайся геройствовать.

С последними словами лиловое щупальце подняло меня, перенесло к протекающей реке и разжалось. Я с громким визгом полетела вниз, но оказавшись в воде, попыталась выбраться, не зря же с детства плаваю. Однако, сверху на меня уже давил толстый огненный пласт, который не тух. Он не позволял выбраться на поверхность. Попытавшись еще раз призвать Воздух, чтобы хотя бы можно было дышать, ощутила, что мне его перекрывают. Если потоки еще откликались, но уже слабо, то моя Стихия ко мне осталась глуха.

Вот именно сейчас на меня накатило отчаяние и понимание того, что слова Яротии правдивы. Это действительно моя вина, что все так обернулось. Если бы я не лезла куда меня не просят, то мой любимый был бы жив, подруга не прошла такие испытания, да и весь этот мир не пал бы жертвой. А в том, что магических Сил у 'всезнающих' книг хватит, чтобы разрушить все, почему‑то не сомневалась.

Кипящая вода, попавшая в легкие при моем случайном судорожном вздохе, больно обжигала. Схватившись за горло левой рукой, вытянула правую, собирая все физические силы, чтобы вытолкнуть огненный пласт. Но он даже не сдвинулся с места, только сильнее вспыхнув, обдал меня сильным жаром. Легкие горели, и катастрофически не хватало Воздуха.

Почувствовав, что слабею, поняла, что все напрасно. Ведь я истратила все Силы, чтобы выбраться и помочь друзьям. Уходя под тяжестью пласта на дно, лишь обреченно подумала: 'ты ошибся, Наир. Все‑таки не сумел уберечь меня от Воды'. Сознание медленно уплывало, а мне осталось только смириться со всем.