ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Вижу точки на горизонте, — пробормотал Корран.

— Я тоже вижу, — отозвалась Тахири слегка упавшим голосом. До сих пор все шло хорошо. Дыры в планетарной обороне Йуужань'тара оказались именно там, где и предполагалось. Они успешно прошли верхние слои атмосферы; Корран даже не жаловался на ее пилотирование. И вот, когда они уже почти на месте, беда подстерегла их, словно охотничий кхал.

— Они нас пока не видят, — сказала Тахири. — Это атмосферные флайеры — у них нет ног, как у нас.

— Без разницы, — произнес Корран. — В ту минуту, когда они заподозрят лажу, миссии конец. Кстати, ты спускаешься немного крутовато.

— Знаю, — сказала Тахири. Она чувствовала, что йорик-коралловый корпус корабля начинает покрываться волдырями. Тахири самую чуточку выровняла курс, но это привело лишь к неистовой тряске, когда корабль проходил тепловой барьер.

— Я думал, ты знаешь, как летать на этих штуках, — проворчал Корран.

— Знаю, — отозвалась Тахири, чувствуя, как в ней растет раздражение. — Ты ведь хочешь не попасться на глаза нашим новым дружкам, не так ли? Тогда нужно быстро спускаться вниз, пока они далеко и не могут нас почуять.

— Они раньше нас увидят, — заявил Корран. — Потому что мы сгорим как метеор, если ты не сбросишь скорость.

— Так даже лучше, — сказала Тахири. — Ты же видел карту системы. На орбите Корусканта было с полмиллиарда спутников. Их теперь никто не обслуживает, и они должны падать по десятку в день.

— Хорошая мысль, — признал Корран. — Никто не обратит внимания, когда мы развалимся на куски.

— Точно.

— Мы сейчас всего в десяти кликах от земли.

Тахири кивнула:

— Держись. Остается надеяться, что довины-тягуны на этой штуке здоровы.

Она самую малость подняла нос, и в поле зрения появилась цель — единственное море Корусканта. Море было совсем не таким, как на голограммах. Там оно выглядело словно сапфир в серебрянной оправе, словно искусственный бассейн планетарного масштаба. Отсюда оно казалось огромным куском нефрита, вправленным в пейзаж из ржавчины и патины. Флайеры уже почти приблизились на критическое расстояние.

— Близко, совсем близко, — сказала Тахири Коррану.

— Здорово, — отозвался тот, стиснув зубы.

— Насколько я слышала, ты вытворял и более безумные вещи, — заметила Тахири.

— Да. Вытворял. Но я — высококлассный пилот. А ты сколько раз летала — три раза?

— Если хочешь, приборы твои.

«Приборы» представляли собой шлем восприятия на голове у Тахири; она управляла кораблем, являясь как бы частью его. Не-йуужань-вонг тоже мог летать на таком корабле — пример Джейны это подтверждал — однако язык и инстинкты здорово помогали.

И инстинкты сейчас говорили Тахири, что медлить более нельзя, иначе у Коррана действительно появится повод жаловаться. Она включила довинов-тягунов, и те стали отталкивать их от планеты, съедая скорость корабля. Тахири быстро направила всю приложенную энергию вверх — так быстро, что живые гравитационные двигатели не смогли полностью скомпенсировать генерируемые ими g. Тахири почувствовала, как ее вес удвоился, затем утроился, и кровь у нее в мозгу начала искать выход через пальцы.

«Держись, — подумала она. — Держись».

Перед глазами плясали темные пятна; на грудь как будто уселась банта. Тахири видела, как точки приближаются, входят в зону…

Затем ромбовидный корабль плюхнулся в воду и запрыгал по поверхности, как камешек. На миг всё смешалось. Тахири не то чтобы потеряла сознание, просто боль корабля пробилась сквозь ее совершенно спутанные ощущения. Она зарычала, потом застонала.

Когда мир снова вернулся в норму, она увидела, что все вокруг зеленое.

Они тонули.

— Что ж, — сказал Корран. — Это было довольно занятно. Ты в порядке?

— Ага. Посмотрим теперь, стоило оно того или нет.

Точки — вернее, символы, которыми отображались подлетавшие корабли — продолжали приближаться. Внутри корабля что-то скрипнуло. Они продолжали тонуть.

— Интересно, какая здесь глубина, — пробормотал Корран.

— Надеюсь, не слишком большая, — сказала Тахири. — Если я сейчас включу двигатели, они нас заметят. В принципе, корпус способен выдержать довольно приличное давление.

Точки уже были прямо над ними. Внезапно их строй распался.

— Нехорошо, — сказал Корран.

— Кхапет, — выругалась Тахири. Она все испортила. Теперь придется сражаться, удирать и пытаться отлететь на безопасное расстояние для прыжка в гиперпространство, прежде чем их задавят числом. «Молодцом, Тахири. Докажи Коррану, что ты действительно та глупенькая маленькая девочка, которую он помнит».

— Они улетают, — выдохнул Корран. — Должно быть, их просто привлек всплеск. Или огненный след. — Он одобрительно кивнул. — Хорошая посадка. Не то чтобы мне хотелось в ближайшее время это повторить, но…

— Мы сделали это вдвоем, — сказала Тахири. Она облегченно вздохнула, увидев, что флайеры вернулись к патрулированию.

Где-то что-то треснуло. Звук был похож на грохот бьющейся посуды.

— О'кей, — молвила Тахири. — Чуть-чуть поднимемся.

— Давай, — согласился Корран. — Но не до поверхности. Погоди… Эта штука хорошо плавает под водой?

— Довольно хорошо, если только не придется использовать воронки.

— Ладно, давай их не использовать, — сказал Корран. — Ты можешь отключить эту функцию?

— Конечно. Но зачем?

Корран что-то набрал на деке и вывел на экран карту.

— Западное Море, как и любое море, питают реки. Но Корускант есть Корускант, и реки эти — искусственные. В сущности, это большие трубы. Если нырнуть вот в эту, — он показал на соответствующее место, — она приведет нас очень близко к цели.

— Если только эти трубы еще существуют, — заметила Тахири. — Йуужань'тар — не Корускант.

— Все равно стоит посмотреть, — сказал Корран. — Нам сгодится любой способ пройти под их уровнем обнаружения — судя по информации Джейсена и наших лучших разведчиков, большую часть подземного города они контролируют не слишком хорошо. Видимо, поэтому наш Пророк там и прячется.

— Он не говорил нам идти этим путем.

— Да, — согласился Корран, — и это еще один плюс, если я правильно понимаю.

Тахири кивнула и изменила курс.

— Надеюсь, мы ни во что не врежемся, — сказала она. — Видимость не более десяти метров.

— Просто двигайся медленно. Спешить уже незачем — до встречи еще несколько часов.

Они отыскали реку — гигантскую трубу диаметром в несколько сотен метров, как определил бортовой радар. Тахири завела корабль внутрь и продолжала медленно двигаться по центру.

— Весело, — сказала она спустя несколько минут.

— «Весело, ха-ха-ха» или «весело, мы сейчас умрем»?

— Странно. Из чего сделаны эти трубы?

— В основном из дюракрита. А что?

— Судя по сенсорному рисунку, это и был дюракрит, когда мы вошли. Но сейчас рисунок другой.

— Какой «другой»?

— Неправильный.

— Наверно, он разрушается, — предположил Корран.

— И не металлический, — добавила Тахири.

— Догадываюсь. Это что-то живое.

— Скорее всего.

Корран почесал подбородок.

— Должно быть, йуужань-вонги заменяют неживую дренажную систему на живую. Это было бы типично для них.

— Да.

— Мы сильно удалились от границы? Сколько мы уже движемся по этому новому участку?

— Только что вошли. Мы проплыли всего несколько десятков метров.

— Хорошо, — сказал Корран. — Дай задний ход. Я должен малость поразмыслить.

Тахири пожала плечами:

— Ты командуешь.

— Да, я. Я уже начал подумывать, знаешь ли ты об этом. — По тону Коррана нельзя было в точности сказать, шутит он или нет.

Тахири двинулась в обратном направлении, и вскоре они снова оказались в старом туннеле.

— Что они используют вместо старой трубы? — спросил Корран. — Мы что, поплывем по пищеводу гигантского червяка?

Тахири задумалась.

— Я точно не знаю, — сказала она. — В дамютеках формовщиков в центре находится бассейн-водосборник. Туда сбрасываются отходы для очистки, и еще у него есть корни, которые проникают глубоко вниз и вытягивают воду и минералы.

Корран кивнул:

— Помнится, я слышал, что Энакин пролез по одному из таких «корней», чтобы на время спрятаться в подземной пещере и сделать себе новый светомеч.

— Да, это правда.

— И ты считаешь, что йуужань-вонги превращают Западное Море в огромный водосборник?

— Возможно. Или, скорее, это больше похоже на корабельный мау-луур. Идея та же — комбинация питающей емкости и установки для очистки сточных вод — однако технология немного отличается, потому что корабельный мау-луур — это замкнутая система. Я не могу сказать, какой вариант они здесь используют… но вообще-то Корускант больше похож на корабль-мир, чем на обычную планету. Верно? Ведь здесь нет природной экосистемы.

— Да. Фактически Западное Море и выполняло ту функцию, которую ты описала.

— Ясно. Поэтому, пока идет реконструкция, промежуточный дизайн вполне может базироваться на схеме корабля-мира, а не планеты.

— В этом есть смысл. И если это большой мау-луур, мы… — Его глаза расширились. — Выводи нас отсюда, быстро.

Тахири дала команду; довины-тягуны вздрогнули и ожили. Корабль двинулся обратно к выходу.

— Новый план, — сказал Корран. — У меня нет никакого желания пробираться по пищеварительному тракту размером с планету.

— Не хотелось бы говорить, — молвила Тахири, — но, похоже…

В корабль врезалось что-то тяжелое.

— … мы догадались об этом немного поздновато.

— Что это было? — спросил Корран.

— Что-то большое, — ответила Тахири. — Мы у него внутри.

— Так выбирайся наружу!

— Я пытаюсь, но оно раз в десять массивнее нас.

Внезапно ее кожа начала гореть.

— Охо-хо, — пробормотала Тахири. — Чем бы оно ни было, но оно может переваривать йорик-коралл.

— Часть мау-луура?

— В мау-лууре живут симбиотические организмы, которые помогают разрушать крупные объекты. Но они не бывают такой величины.

— Очень большой мау-луур, — сказал Корран. — Переваривающий очень большие объекты.

— Похоже на то, — отозвалась Тахири. — Так или иначе, если есть какие-то идеи, как отсюда выбраться…

— Шандарахнуть из плазменной пушки.

«Он что, с ума сошел?»

— В замкнутом пространстве? Нам же хуже будет.

— Не хуже, чем быть переваренными.

— Ты прав.

Она едва не вскрикнула, когда сгусток плазмы вошел в воду и мгновенно вскипятил ее; раскаленная среда обожгла и сдавила корпус. Давление и жар нарастали, достигли пика — и вдруг их выбросило в открытое пространство. Когда вращение корабля наконец стабилизировалось, вода за глазами-лампами была черновато-красной, и кругом плавали отвратительные кусочки распыленного мяса.

— Да, это было довольно мерзко, — сказал Корран.

— Ага, — проинформировала его Тахири. — Втянуло нас изрядно.

— Согласен. Давай выбираться из этой трубы.

— Нет, — сказала Тахири, стараясь сохранять спокойствие. — Я имею в виду, она действительно нас затягивает — скорее всего, капиллярной силой, как корень водосборника.

— Но ведь не составит труда нейтрализовать это с помощью довина-тягуна?

— Нисколько, — ответила Тахири. — Но это если бы довин работал.

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Довин-тягун мертв? — спросил Корран.

— Не мертв, — сказала Тахири. — Но сильно поврежден. Я пытаюсь от него чего-то добиться, но, похоже, он сейчас в шоке.

Что довин мог быть при смерти, Тахири говорить не стала.

— Мы ускоряемся, — сказала она вместо этого. — Та штука на другом конце начинает сосать сильнее.

— Насколько сильнее? — спросил Корран. Его голос был пугающе спокойным.

"Он думает, что это я виновата?

— Мы делаем всего около шестидесяти кликов в минуту, — сказала Тахири.

— Это очень быстро, когда нечем гасить инерцию. У нас, я подозреваю, нечем. Если мы во что-то врежемся на такой скорости…

— В другого хищника?

— Меня больше беспокоит полная остановка, — произнес Корран, возясь с декой. — Этот туннель в конце концов где-то разделится, потом еще раз, и еще. В большие реки впадают маленькие, в реки впадают в ручьи, в ручьи — канализационные трубы; в конце концов мы ударимся о трубу, через которую не сможем пройти.

— Это в любом случае должно случиться, рано или поздно, — заметила Тахири. — Ты должен был сразу придумать план, как нам выбраться из этой штуки.

— Вроде как не предполагалось, что у нас не будет тяги, — криво улыбнулся Корран.

— Немного тяги у нас будет. Я начинаю что-то воспринимать от довина-тягуна.

— Он снова включился?

— Это живое существо. Он не может ни «включится», ни «выключиться».

— Ладно. Он пришел в себя?

— Отчасти. Я могу заставить его отзываться на команды, но долго он не протянет, так что мне придется выбирать момент. Или несколько моментов: я думаю, можно будет продвигаться короткими импульсами энергии.

Корран хмуро уставился в карту.

— Где-то здесь был узел, откуда ответвлялись шесть меньших труб. Похоже, мы мчимся прямо к нему. Если сможешь войти в третью слева, сделай это.

Едва он это сказал, как они влетели в приплюснутую сферу, заполненную водой. Мимо, яростно борясь с течением, пронеслось что-то черное, с множеством извивающихся щупалец. Тахири закусила губу, силясь расшифровать смутные ощущения корабля в темной воде.

— Один, два, три… хотя это может быть и четвертый, — пробормотала она. — Некогда считать.

Она послала довину-тягуну тихую команду, тот вздрогнул и заработал. Много усилий не потребовалось — как раз столько, чтобы направить их в нужный поток.

— Кажись, я это сделала, — сказала Тахири.

— Хорошо, — отозвался Корран. Теперь…

— Нет! — взвизгнула Тахири. Кольцо входа в трубу надвигалось с угрожающей скоростью.

От неожиданного удара они чуть не повылетали из кресел; кабину заполнил жуткий вой сигнализации столкновения. Последовало еще несколько ударов — корабль с грохотом покатился по трубе, кувыркаясь на ходу.

Тахири замутило, и сьеденная пища едва не преуспела в своей попытке избежать уготованной ей доли.

— Извиняюсь, — с трудом произнесла она.

— Ты не могла бы прекратить это кувыркание? — спросил Корран.

— Могу, — ответила Тахири. — Просто я люблю кувыркаться.

«Он что, думает, что я не пытаюсь?»

— Куда дальше? — спросила она.

— На следующем узле второй туннель справа.

Довин-тягун потихоньку оправлялся от испуга, хотя Тахири чувствовала, что он очень слаб. Они не могли бороться с течением, но контроль хода улучшился. В следующий туннель они свернули, ничего не зацепив, затем так же гладко вошли в следующий. Труба настолько сузилась, что им оставалось всего несколько метров для маневрирования.

— Мы почти на месте, — сказал Корран. — На следующем пересечении был башенный охладитель. Нам надо добраться до кессона; там мы припаркуем корабль и дальше пойдем пешком.

— Остается только надеятся, что они не заменили башню… не знаю, мембраной лоркх, что ли, — обронила Тахири.

— Только не говори мне, что это такое, ладно? — сказал Корран.

Через несколько секунд корабль всплыл в большом открытом водоеме. Тахири разглядела наверху плоскую, крепкую на вид полку и плавно опустила на нее корабль.

— Молодец, — сказал Корран.

— Спасибо. Это то место?

Корран сверился с картой.

— Угу. Отсюда мы доберемся по туннелям туда, где намечена встреча с этим Пророком. Нам теперь остается лишь найти его, привести сюда и проделать тот же путь в обратном направлении.

Тахири вздохнула:

— И найти другой корабль. Боюсь, на этом мы не сможем даже выйти на орбиту. О сверхсветовой вообще можно забыть.

Корран стиснул челюсти, но затем безразлично пожал плечами.

— Что ж, нам обоим уже приходилось угонять корабли. Почему бы не сделать это еще раз?

Все же по его тону Тахири поняла, что он встревожен. Острота была предназначена для того, чтобы успокоить ее — Корран до сих пор считал ее ребенком.

— Бейся с тем, кто перед тобой сейчас, — сказала она. — Надо побольше разузнать об этом Пророке.

— Не могу сказать, что вонги сделали это место лучше, — отметил Корран. Они пробирались через темные пещеры, бывшие когда-то подземным городом Корусканта. Теперь здесь не осталось ничего, кроме массы ржавеющего металла, странных белесых растений и люминисцентных лишайников. Казалось, пещеры заброшены уже несколько столетий, а не покинуты обитателями всего несколько месяцев назад. Судя по всему, несмотря на препятствия, которые инициировал Джейсен при помощи дхурьяма — Планетного Мозга — работа йуужань-вонгских формовщиков продвигалась вперед.

— Правда, здесь никогда и не было уютно, — добавил Корран.

— Йуужань-вонги, — поправила его Тахири. — А что, раньше здесь кто-то жил?

— Еще как, — отвечал Корран. — Множество народу жило на Корусканте в таких местах, которые вряд ли можно назвать комфортабельными.

Тахири поёжилась.

— Я не могу себе представить, как так можно — жить под землей, в металлической тюрьме, не видя ни неба, ни звезд…

— Это кто говорит, Тахири или Риина?

Его вопрос прозвучал как-то испытующе.

— Это место не понравилось бы ни одной из них. Тахири выросла в пустыне и в джунглях Явина-4, Риина — в корабле-мире. Обе всю жизнь провели на природе.

— Риина нигде не «выросла», — заявил Корран. — Риина была сконструирована в лаборатории.

— По-твоему, это имеет значение? — спросила уязвленная Тахири. — Откуда ты знаешь, что твои собственные воспоминания настоящие? Если бы оказалось, что информацию о Миракс тебе имплантировали, что на самом деле такого человека не существует, разве она стала бы для тебя менее реальной?

— Охо-хо, — сказал Корран. — Я не ведусь на дешевые софизмы. Часть тебя когда-то была реально существовавшей личностью, а другая часть была создана искусственно, как компьютерная программа.

— Ты считаешь, что Трипио ненастоящий?

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Знаю, знаю, — сказала Тахири. Она была по горло сыта этим разговором, потому что не знала, что делать: заплакать или наброситься на него с кулаками. — Уж поверь, я думала над этим вопросом гораздо больше тебя. Я не понимаю, почему ты поднял эту тему именно здесь и сейчас. Мне казалось, что мы уладили это еще на Мон Каламари.

Корран остановился и пристально посмотрел в ее лицо, освещенное светом фонарей.

— Нет, не уладили. Точнее сказать, мои подозрения так до конца и не улеглись. Ты спрашивала, доверяю ли я тебе. Не то чтобы я тебе не доверял, Тахири — просто я не знаю, кто ты на самом деле. Я не знаю, какое существо спит внутри тебя, готовое проснуться при определенном стимуле. И я уверен, что ты сама этого не знаешь.

Это был ту'к, сильный удар.

— Нет, конечно, не знаю, — произнесла в конце концов Тахири. — Но я — не часть Тахири плюс часть Риины. В моей голове нет двух голосов. Они сражались друг с другом, потом объединились, и родилась я. Тахири и Риина — это для меня как бы родители. Ни одна из их черт не проявилась во мне полностью. Даже если я унаследовала от Риины что-то нехорошее, оно не имеет силы. Я сумею с этим справиться.

— Но ты можешь просто не захотеть с этим бороться. Например, если эта черта нравилась и Тахири, и Риине.

Она кивнула головой в знак согласия.

— Ты уже согласился на этот риск, Корран. Почему ты не завел этот разговор несколько дней назад?

— Потому что хотел посмотреть, какой ты стала.

— И какой же я стала?

— Ты умна, талантлива и чересчур самоуверенна. Я не знаю, боишься ли ты хоть чего-нибудь, и это плохо.

— Боюсь, — сказала Тахири.

— Чего же?

— Страха. Злости.

— Темной стороны.

— Энакин видел меня темным джедаем с йуужань-вонгскими знаками. Сила была могуча в нем. — Она покачала головой. — Тебя должен беспокоить не какой-то там спящий йуужань-вонгский компонент, Корран. Опасность в компоненте джедая. Тахири с самого детства воспитывалась как джедай. Я, то есть та, кем я стала — нет.

Брови Коррана взлетели вверх.

— Очень интересный аспект. Я никогда об этом не задумывался.

— Как и большинство других.

— Ладно, — сказал Корран. — Мы вернемся к этому позже, когда не надо будет красться.

— Мы что, крадемся?

— Да, потому что мы почти у цели. Если нас кто-то ждет, я не хочу, чтобы этот кто-то прервал нашу интересную беседу.

Через несколько минут они вошли в какую-то необъятную шахту. Сверху проникал слабый солнечный свет, и Тахири подумала, что шахта имеет около двух километров в поперечнике. Подняв глаза, она увидела наверху тусклый круг розового свечения.

— Здесь глубоко? — вслух подумала она.

— Около трех кликов.

— Что же это такое, ситх возьми?

— Мусорная яма, — отвечал Корран. — Отсюда с помощью магнитных ускорителей выстреливали на орбиту опасные отходы.

— Должно быть, отходов было очень много, — сказала Тахири. — И здесь мы должны с ним встретиться?

— Да, где-то через пятнадцать минут, если он придет вовремя.

Тахири воспользовалась задержкой, чтобы немного осмотреться. По яме стелилось множество йуужань-вонгской поросли.

— Как они называются? — спросил Корран, показывая на растение с толстыми, похожими на тростник стеблями, излучавшими ярко-синее свечение.

— Понятия не имею, — созналась Тахири. — Никогда такого не видела. На нашей родине было множество растений и животных, держать которые на кораблях-мирах сочли ненужным или нежелательным. Хотя это могут быть и новые, сконструированные для существования в металлической среде.

Она притронулась к одному из светящихся цилиндров. Он оказался холодным на ощупь, и волоски на ее руке встали дыбом.

Десять минут спустя они услышали слабое эхо шагов. Тахири положила ладонь на рукоять светомеча. Это мог быть как Пророк, так и кто угодно другой. Появился тусклый зеленоватый свет, источник которого нес в руке высокий, отлично сложенный воин.

— Это ловушка! — прошептала Тахири и включила меч. В следующую секунду вспыхнул клинок Коррана.

Воин остановился. Его еще не было полностью видно.

— Джеидаи!

— Взгляни на него, — сказала Тахири. — Он не изуродован. Это не «опозоренный»!

Вдруг воин рухнул на колени.

— Джеидаи, — произнес он на общегале. — Добро пожаловать. Однако ты ошибаешься. Я действительно «опозоренный».

Оправившись от первоначального шока, Тахири начала замечать другие детали — например, что на воине нет доспехов и что некоторые его шрамы и татуировки имеют незавершенный вид.

— Ты говоришь на общегале, — заметил Корран.

— Для вашего удобства я снабдил себя тизовирмом.

— Ты Пророк?

— Нет. Я пришел прежде него, чтобы убедиться, что все безопасно. Мое имя Кунра.

— И что же? — спросил Корран. — Безопасно?

— Вы джеидаи. У меня нет выбора, кроме как довериться вам. Я боялся, что наше сообщение кто-то перехватил и нас будут поджидать воины.

Тахири перешла на йуужань-вонгский.

— Как ты стал «опозоренным»? — спросила она.

Глаза воина полезли на лоб.

— Та-что-была-сформирована! — Его взгляд вернулся к Коррану, и он снова заговорил на общегале:

— Убийца Шедао Шаи! Мы ждали джеидаи, но не величайших из них.

— А, да ладно, есть еще пара человек выше нас, — отмахнулся Корран. — Люк Скайуокер, например.

— Но он не упоминается в наших священных преданиях!

Тахири не была намерена позволять воину отвлекаться.

— Я задала тебе вопрос, — процедила она. Воин опустил голову.

— Я был трусом, — признался он.

«Трусливый воин? — подумала Тахири. — Тогда понятно».

— Похоже, храбрость у тебя все же имеется, — сказал Корран. — Ты спустился сюда, не зная, кого найдешь — нас или засаду.

— Теперь я служу Истине. Она дает мне отвагу, хотя я все равно недостоин.

— И тем не менее наиболее достойный из моих учеников, — произнес новый голос.

Тахири обернулась. В помещение вошел некто высокого роста. Лицо новоприбывшего представляло собой массу незаживающих ран и гноящихся язв, правое ухо у него отсутствовало. Еще у него были желтые, раздутые мешки под глазами, и…

Нет, что-то было не так. Тахири присмотрелась внимательнее. «Это не настоящее, — поняла она. — Он носит маскуна».

— Ты Йу'шаа? — спросил Корран.

— Да. Для меня большая честь познакомиться с великими Тахири Вейлой и Корраном Хорном.

Тахири ответила коротким кивком головы.

Пророк поклонился.

— Поистине это благословенный день, — произнес он.

— Точно, — отозвался Корран. — Хотя в этот благословенный день мы пережили несколько совсем не благословенных неприятностей. Включая то, что наш корабль был уничтожен, когда мы добирались сюда.

— Вас обнаружили? — быстро спросил Пророк.

— Нет. По крайней мере, я так не думаю.

Корран рассказал, что случилось. Тахири в это время внимательно смотрела на йуужань-вонга.

Когда Корран закончил, Пророк кивнул головой:

— Ты прав, о благословенный: вряд ли вас обнаружили. Я могу предположить, что выстрел из плазменного орудия вызвал какое-то нарушение в рефлексах мау-луура. Каждый день случаются сотни таких нарушений, если не тысячи, и я не думаю, что этому случаю будет уделено какое-то особое внимание. Что до второй проблемы, то она опять же демонстрирует, что вселенная благоволит нашему делу. Последняя участница нашей экспедиции заявляет, что у нее есть собственный корабль.

— Последняя участница? — переспросил Корран таким тоном, словно ему предложили поцеловать гундарка.

— Да. Формовщица, в чьих руках секрет нашего избавления.

— Я думал, ты…

— Я Пророк. Я говорю истину и предсказываю будущее. Но сам по себе я не являюсь ключом к избавлению — я просто предвижу его.

Корран взглянул на Тахири.

— Все это очень интересно, — произнес он, — но наша миссия, насколько я понимаю, заключалась в том, чтобы явиться сюда, забрать тебя и отвезти на Зонаму-Секот. Теперь ты хочешь изменить миссию и взять с собой кого-то еще. Из своего опыта я знаю, что изменение миссии может привести к неприятным последствиям.

— Я прошу прощения, — сказал Пророк, — но, как ты сказал, наша миссия уже изменилась: нам нужен другой корабль. Что до формовщицы, то я не мог упомянуть о ней в кахсе. Она занимает слишком высокое положение при дворе Шимрры — по сути, именно благодаря этому она и узнала о Зонама-Секоте.

Корран вздохнул.

— Точнее, пожалуйста.

— Один командир по имени Экх'м Вал нашел Зонаму-Секот, — продолжал Йу'шаа. — Он вступил в бой и был разбит. Однако он привез какой-то предмет с этой планеты, и формовщица стала изучать этот предмет. Она обнаружила некое необъяснимое родство между биологией Секота и нашей биотехнологией.

— Опять же, интересно, но…

— Мы из другой галактики, джедай Хорн. Век за веком мы летели сквозь беззвездную ночь. Наши легенды уходят корнями глубоко в прошлое, но нигде не упоминается ни о чем подобном — по крайней мере, я о таком никогда не слышал. И вот сейчас, в это смутное время, два знамения даны нам. Для меня — видение Зонамы-Секот как символа нашего избавления. Для формовщицы — откровение о том, что имелась какая-то связь между нами и этой планетой. Связь, которой боится Шимрра. Я не знаю, что все эти знамения означают, но вряд ли это простое совпадение. Как и я, эта формовщица должна своими глазами увидеть землю спасения, чтобы узнать истину — понять смысл, что кроется во всем этом.

— А почем ты знаешь, что она тебя не сдаст? — спросил Корран. — Ты говоришь, что она входит в близкое окружение Шимрры. Я уверен, он был бы рад заполучить тебя, при чем не меньше, чем нас.

— Несомненно. Но я ей верю. Сразу по возвращении с Зонамы-Секот Экх'м Вал и его воины были убиты. Шимрра боится даже одного слуха об этой планете. Формовщица, считай, уже мертва, потому что слишком много знает. Шимрра никогда не позволит ей покинуть резиденцию, а тем более отправиться на планету, которой он боится.

— Значит, мы должны вытащить ее из резиденции Шимрры? — недоверчиво выпалила Тахири.

— Да. Боюсь, это единственный способ.

— Йу'шаа, — сказала Тахири. — Почему ты носишь маскуна?

С помощью Силы она уловила реакцию Коррана — его резко возросшую подозрительность. Но вслух он ничего не сказал, и Тахири посмотрела на Пророка — что он ответит?

Однако Пророк не выказал ни тени удивления; удивляться было, собственно, нечему: для йуужань-вонгов маскун был всего-навсего организмом, отображавшим фальшивое лицо хозяина.

— Ты знаешь наши обычаи, — сказал Пророк. — Я ношу этого маскуна ради своих подопечных. Я поклялся не снимать его, пока наше избавление не свершится. Для вас я могу его снять, но он приклеен дхур-киритом. Это займет очень много времени.

«Значит, маскун приживлен к его лицу». Это имело некоторый смысл: в прошлом некоторые йуужань-вонгские секты практиковали ношение маскунов в качестве повседневного ритуала. В сущности, углиты и были созданы как раз для этой цели, а не как средства маскировки.

Но здесь, в данном контексте, Тахири это обстоятельство почему-то не нравилось. Судя по всему, Коррану тоже.

— Извини, Йу'шаа, — сказал он, — но нам с Тахири надо поговорить наедине.

— Разумеется.

Они отошли на безопасное расстояние.

— Что думаешь? — спросил Корран.

— Мне все это не нравится, — ответила Тахири. — Но отчасти это может быть просто рефлекторная неприязнь к «опозоренным».

— Ты полагаешь, что это мешает тебе правильно оценить ситуацию?

— Надеюсь, что нет. Я стараюсь пересилить этот инстинкт. Но что-то в этом типе мне не нравится, в этом я уверена.

— Ладно, здесь я с тобой согласен. Но вопрос не в том, нравится он нам или нет, и даже не в том, можно ли ему доверять. Вопрос вот в чем: он сообщил нам всю правду или что-то утаил?

— Не могу сказать наверняка, — ответила Тахири. — Но для ловушки это все слишком сложно.

— Вот и я о том же. Смысла нет: если бы они хотели что-то с нами сделать, то почему не сейчас? Нет, похоже, план настоящий, хотя и довольно вычурный. Я бы сказал, что это даже утешает. — Он улыбнулся. — Ты по-прежнему в игре?

— Конечно. Я думала, что как раз ты будешь против.

— Мы забрались уже довольно далеко. Ты доказала, что на тебя можно положиться. И Кент правильно сделал, что послал тебя со мной: сам я ни за что бы не догадался про этого маскуна. Давай хотя бы послушаем, в чем этот план заключается.

— Существуют потайные пути, ведущие во дворец Шимрры, — сказал им Йу'шаа. — Часть их обнаружена, но за один я ручаюсь. Я не хотел его использовать, потому что после этого он был бы для нас потерян. Оказавшись внутри, мы должны будем пробраться к формовочному комплексу.

— Если у нее есть корабль, почему ей просто не улететь оттуда? — спросила Тахири.

— Не знаю, — отвечал Пророк. — Ей нужна сильная защита, иначе побег будет невозможен.

— За этим что-то кроется, — проворчал Корран. — Она хочет, чтобы это выглядело как похищение, верно? Чтобы потом она могла оправдаться.

— Вполне возможно, — согласился Йу'шаа.

— Хм-м. У тебя есть карта-схема комплекса?

— Да.

— Сколько там воинов?

— Само собой, мои ученики вам помогут, — сказал Йу'шаа. — Они устроят поблизости беспорядок, и воины побегут в другую часть комплекса. Ну, а внутри дамютека вы найдете друзей.

— Это все здорово, — произнес Корран, — но все-таки, сколько там воинов?

— Я могу лишь догадываться, но, по моим оценкам, не меньше десятка.

— А конкретно?

— В худшем случае? Несколько сотен.

— Ага, — сказал Корран. — Значит, те, кто будут отвлекать внимание…

— Да, скорее всего, они погибнут. Но они с радостью готовы умереть.

— Я не хочу, чтобы они умерли, — запротестовал Корран. — Не надо за меня умирать.

— Они умрут не за тебя, джедай Хорн, а за свое избавление. Их смерть будет напрасной, лишь если наша миссия закончится неудачей.

— Однако все же… Нет, погоди-ка!

С помощью Силы Тахири почувствовала, что его осенила какая-то мысль. Корран уставился на светящиеся растения, которые они перед тем обсуждали.

— Кажется, у меня есть идея, — сказал он. С некоторой неохотой в голосе, как показалось Тахири.

— Вот это обеспечит нам нужный гандикап, и при этом с меньшими потерями для вас.

— Джедай покажет путь, — молвил Пророк. — Расскажи мне свой план.

— Зря ты это говоришь, — сказал Корран. — Идея вот какая…

 

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Когда они выбрались из темного туннеля и увидели ярко освещенный дворец Верховного Владыки Шимрры, Тахири моментально почувствовала слабость в коленях. Наверху здания стоял огромный корабль главнокомандующего, похожий на сферу с крыльями, как будто весь дворец представлял собой некий скипетр, символ власти.

— Весьма впечатляюще, — признал Корран. — Что теперь?

Йу'шаа протянул палец в направлении куда более скромного сооружения звездообразной формы.

— Вот дамютек формовщиков, — сказал он. — Надо подождать несколько минут. Мы атакуем вон там, — он показал рукой на большое шестиугольное здание с низкой остроконечной крышей, напоминавшей шляпку гриба. — Это гла, где выращивают змеежезлы. Охранники решат, что мы хотим завладеть оружием.

Корран насчитал по меньшей мере пятдесят воинов, патрулировавших обширную площадь.

— Твои ученики будут перебиты.

— Они не будут долго сражаться. Они убегут и, благодаря твоему блестящему плану, почти все смогут скрыться беспрепятственно.

Корран вздохнул.

— Не сказал бы, что план такой уж блестящий.

— Они спасутся, — сказал Йу'шаа. — Ты дал им больше шансов, чем у них было. Если же нет, они погибнут с честью, то есть получат то, в чем отказал им Шимрра. Они умрут, зная, что своей смертью осветили путь к избавлению.

Корран снова посмотрел на дамютек.

— А мы что, просто возьмем и войдем через парадную дверь?

Тахири тоже смотрела на здание. Рефлектороное чувство благоговения, которое она испытала при виде дворца Шимрры, почти сразу исчезло, сменилось холодным ощущением, лежащим на границе гнева и страха. Ужасные вещи происходили когда-то с ней в подобном месте.

— Да, — сказала она. — Мы просто войдем через парадную дверь.

— А где мы встретимся с тобой? — спросил Корран Пророка.

— Здесь неподалеку есть святилище Йун-Харлы. Формовщица знает, где это. Если я останусь жив, мы встретимся там.

— Тебе не открылось, выживешь ты или нет? — спросил Корран.

Пророк улыбнулся:

— Я уверен, что выживу.

— Все равно, удачи тебе, — сказал Корран.

— Спасибо. Да пребудет с вами Сила.

И Пророк зашагал прочь. Корран открыл было рот, чтобы что-то сказать, но остановился. Он взглянул на Тахири.

— Да, — подтвердила та. — Мне тоже стало не по себе.

Простившись с двумя джедаями, Ном Анор шел и ухмылялся. Хотя ничего нельзя было гарантировать, он надеялся пережить предстоящую битву, потому что не собирался в ней участвовать. Пусть его ученики сражаются и умирают, он же выйдет обратно тем самым путем и направится прямиком в святилище. Если джедаи и формовщица тоже погибнут, он снова исчезнет в подземельях и будет пробовать что-нибудь другое.

Его ничуть не радовало, что в эту миссию назначили Коррана Хорна. Хотя ученики были в восторге, сам он чувствовал себя в постоянной опасности. Хорн был не из тех, чью бдительность легко усыпить. Ном Анор подозревал, что, если ему станет известно истинное имя «Пророка», нынешние добрые намерения не смогут перевесить прошлых деяний против джедаев.

Само собой, Тахири тоже была проблемой. Знание культуры йуужань-вонгов делало ее еще одним источником потенциальной опасности. Похоже, ее совсем не убедили его обьяснения насчет маскуна.

Ном Анор остановился посреди темного туннеля, задумался. «Может, бросить все это дело?»

Нет. Отступать было нельзя. После гибели Нгаалу влияние Анора стало ослабевать. Шимрра принялся с величайшим усердием выискивать шпионов в своем окружении, в том числе среди самых высокопоставленных лиц. Чистки среди низших сословий усилились, и «опозоренные» были отстранены от работ, где они могли причинить вред. Хуже того, число учеников Анора хотя и не убывало, но и не возрастало — отчасти из-за того, что слишком много их гибло без заметного продвижения к цели, то есть к «избавлению». Восстание, на волне которого Ном Анор собирался вознестись к вершинам власти, сейчас казалось как никогда далеким. Ему был нужен новый катализатор, новый источник силы. Короче говоря, он нуждался в новых союзниках.

Все же… Он притронулся к живому карману, пристегнутому к телу у него в подмышке. В кармане хранилась одна вещь с того времени, когда он был всеми уважаемым исполнителем. Ном Анор не знал точно, зачем он рискует, таская ее с собой, но… если Шимрра получит двух джедаев, интриганку-формовщицу и планету Зонаму-Секот, то этого может хватить, чтобы…

Нет, этого не хватит. У Шимрры не должно появиться ни малейшего подозрения о связи Нома Анора с Йу'шаа.

Значит, придется работать с тем, что имеется в наличии. Отступать слишком поздно, так же как нельзя впадать в панику при мысли о грядущем путешествии.

В отличие от своих суеверных учеников, Ном Анор не верил в судьбу: свою судьбу он создавал сам, силой своей воли, которой у него было в избытке. Итак, он будет играть для джедаев роль святого мужа, исполненного сочувствия. Он завоюет их доверие, или они умрут.

Для Анора существовало только два направления: вперед и вверх. Слова «назад» и «вниз» были не для него.

Первое время ничего не происходило; затем из-под стены одного из зданий на той стороне площади взметнулось желто-зеленое пламя, и внешняя стена конструкции рассыпалась бесформенными кусками, как будто ее расплавило. Все воины, находившиеся поблизости, побежали к месту взрыва, однако, прежде чем они успели туда добраться, из соседней ямы выскочили толпой «опозоренные» и набросились на них, орудуя ножами-куфи, змеежезлами, дубинками, на худой конец камнями и арматурой.

С такого расстояния было трудно определить, что происходит, однако Тахири видела, что сражение складывается не слишком удачно. Хотя «опозоренные» дрались отчаянно — некоторые из них сознательно напарывались на змеежезлы воинов, обездвиживая их и давая товарищам возможность задавить врага числом — этот бунт не мог продлиться долго. Тахири напружинилась, приготовившись к броску.

— Стой, — сказал Корран. — Дождемся, когда…

Едва он произнес эти слова, как на сцене появились новые действующие лица — четыре фигуры в коричневых плащах; в руках у них были пылающие световые трубки. Отовсюду послышался крик «Джеидаи!», издаваемый одновременно воинами и «опозоренными». Однако звучал этот крик весьма по-разному; если «опозоренные» ликовали, то в боевых кличах воинов звучал вызов, ярость — и, возможно, некоторый страх. Мало что могло покрыть воина большей славой, чем победа над джедаем: хоть воины и не обожествляли рыцарей, как «опозоренные», однако уважать их они научились.

«Джеидаи» вдруг развернулись и побежали; стража с воем и улюлюканьем ринулась за ними. Все охранники, которые еще не побросали свои посты, теперь сделали это. Корран просчитал все совершенно точно. Если что и могло заставить воина забыть все текущие обязанности, то именно джедаи.

Разумеется, когда до ушей их начальников дойдет весть о том, что они покинули свои посты, погнавшись за «опозоренными», вооруженными стеблями светящейся травы, растущей у них под ногами — что ж, тогда никому из этих воинов не поздоровится.

— Бегом марш, — скомандовал Корран.

Тахири помчалась вперед, сосредоточив все внимание на одиноком стражнике, который все еще стоял у входа в дамютек.

К чести этого стражника, он не настолько увлекся происходящим, чтобы не заметить их. К несчастью, его внимательность мало чем могла ему помочь против двух джедаев.

Приблизившись к двери, Тахири положила ладонь на мембрану:

— Века, Кваад.

Вход открылся.

— Как просто, — поразился Корран.

— Конечно, — ответила Тахири. — Это дамютек моего домена.

— Мастер Йим, — произнес кто-то из дверей.

Она оторвалась от серии эмбрионов кул, которые подвергала вивисекции. Оказалось, пришла Кела Кваад.

— Что такое?

— Снаружи какая-то заваруха. Говорят, это «опозоренные».

— Заваруха? Что они делают?

— Атакуют питомник змеежезлов.

— Должно быть, пытаются добыть себе оружие, — сказала Нен Йим. — Иди, закрой лаборатории.

— Слушаюсь, мастер Йим.

Адепт поспешно удалилась.

«Ну, — подумала Нен Йим, — должно быть, это оно и есть».

Она отложила свою роботу и подошла к стене. Из кармашка, прилепившегося к ее животу, она извлекла существо в виде тонкой, жесткой раковины с выступающим шипом, нашла в стене определенный нервный узел и воткнула в него иглу. Создание-шприц начало с легким шипением впрыскивать в дамютек токсин; этот токсин парализует защитные системы живого здания, чтобы тем, кто пришли за ней, не пришлось воевать с герметизирующими мембранами коридоров и с оглушающим газом. Конечно, эта защита не остановила джедая на Явине, но сейчас нужно было все сделать быстро. Тапик быстро разложится, не оставив следа ни от самого вещества, ни от факта вмешательства.

Нен Йим схватила свиток оберточной ткани, в которую были завернуты кахса и маленький набор отобранных формовочных биоинструментов, и торопливо направилась по коридору туда, где стоял секотский корабль. К собственному удивлению, она была совершенно спокойна. Правда, пока что она не сделала ни одного необратимого шага. Она могла нейтрализовать действие тапика и, вероятно, имела в своем распоряжении средства, чтобы остановить джедаев. Но нет. Зонама-Секот являлась тайной, которая не давала ей покоя. Планета звала ее. Нет, она должна лететь, если только переживет следующие несколько минут.

Корабль выглядел так же, как и день назад — он слабо мерцал, ожидая ее. Формовщицу охватило волнение. Она шагнула вперед, прикоснулась к корпусу своей рукой мастера, и в этот миг через дверь в комнату влетело несколько фигур.

Двое из них были людьми и, судя по тому, что они размахивали пылающими неживыми факелами, определенно джедаями. Они сражались с восемью воинами. Оба человека уже получили по нескольку кровоточащих царапин, однако на глазах у Нен Йим еще два йуужань-вонгских воина упали с пузырящимися обожженными ранами.

Один из оставшихся охранников повернулся к ней:

— Мастер Йим, бегите. Здесь опасно.

Она узнала его — это был Бхасу Руук, довольно спокойный как для воина. Нен Йим иногда казалось, что она ловит его обожающие взгляды.

— Прости меня, — сказала формовщица. Она протянула руку мастера, длинное жало-хлыст вырвалось вперед и вонзилось воину в глаз. Он умер без звука. Нен Йим согнула руку — жало обвилось вокруг шеи другого воина и проткнуло артерию в его шее. Формовщица вырвала жало, притянула к себе и выбросила снова, убив третьего воина.

Джедаи зарубили последнего из своих оглушенных противников и стояли над трупами, тяжело дыша и рассматривая ее.

Взгляд одной из них, с желтыми волосами, поразил Нен Йим, словно жук-пуля, и она содрогнулась, узнав девицу. В один миг все переменилось, и формовщица поняла, что единственной ее победой будет смерть.

— Ты, — сказала она. — Ты пришла убить меня.

На лице Тахири появилась холодная улыбка.

— Ты так считаешь? — спросила она. — Почему я должна это делать? Только лишь потому, что ты пытала меня, выворачивала мои мозги наизнанку, хотела настроить меня против всех, кого я знала?

— Похоже, вы знакомы друг с другом, — предположил Корран. Тахири мрачно кивнула:

— Это одна из формовщиц, которые ставили на мне эксперименты. Ее зовут Нен Йим. — Она посмотрела на убитых воинов. — Я вижу, у тебя новая рука. Как у Межань Кваад.

— Межань Кваад была мастером. Я теперь тоже мастер.

— Мне следовало догадаться, что это будешь ты, — сказала Тахири. Ее внезапно захлестнула ярость. — Следи за ее рукой, Корран. У нее…

— Я видел, что она сделала с воинами, — ответил Корран. — Если она думает, что со мной это пройдет, пускай попробует.

— Она моя, Корран, — прорычала Тахири. Она шагнула вперед, подняв оружие в защитную позицию, и заявила, повернувшись лицом к формовщице:

— Ты даже не представляешь, что ты со мной сделала, Нен Йим. Я чуть не умерла. Я чуть не сошла с ума!

— Но ни того, ни другого не случилось.

— Да, не случилось. И я не стала тем, во что вы хотели меня превратить.

— Это сделалось вполне очевидно, когда ты отрубила голову Межань Кваад, — заметила формовщица.

— Да, — сказала Тахири. — Она умерла быстро. Мои мучения длились намного дольше.

Ярость клокотала в ней, как в вуа'са, подбирающемся к логову соперника. Она пристально смотрела на формовщицу, чтобы уловить малейшее движение ее руки, малейший повод для… для чего? Для того, чтобы убить ее? Тахири сделала медленный глубокий вдох и опустила оружие; руки ее дрожали, живот свело судорогой. Она с усилием расслабила мышцы.

— Мы проделали долгий путь из-за тебя, пережили кучу неприятностей, — промолвила она. — Я не собираюсь тебя убивать — не сейчас. Ты и есть та особа, из-за которой мы здесь?

— Я хочу увидеть Зонаму-Секот, — отвечала формовщица. — Если вы пришли, чтобы отвезти меня туда, тогда да.

— Наверное, мы поговорим об этом позже, — сказал Корран.

— Поговорим, — произнесла Тахири. — Обязательно поговорим. После того, как выберемся отсюда, но задолго до того, как прилетим на Зонаму-Секот. Ты меня поняла?

— Я тебя поняла, — ответила Нен Йим. — Но сейчас, чтобы мы могли сбежать, вы должны сделать то, что я скажу.

— Время уходит, — сказал Корран. — Что мы должны сделать?

— Воины, которых я убила. Обработайте их своим оружием.

Корран криво усмехнулся:

— Я так и думал.

Он сделал, как было сказано — проткнул мечом раны от жала Нен Йим, стерев все признаки того, что воины погибли от руки формовщицы. Тахири смотрела на это с отвращением. Нен Йим, как йуужань-вонгу, не подобало отрекаться от содеянного убийства.

— Что дальше?

— Мне нужно отверстие в стене, достаточно большое, чтобы прошел корабль. Я уверна, что вашим нечес… вашим оружием можно это сделать.

Тахири кивнула Коррану; они подошли к указанной коралловой стене и принялись откалывать от нее куски. Работа была готова менее чем на половину, когда позади раздались крики.

Прежде чем Корран успел среагировать, Тахири развернулась и бросилась на новых врагов. Их оказалось трое.

— Заканчивай! — крикнула она. — Я разберусь.

У всех троих в руках были змеежезлы. Тахири бросилась вперед, словно бы намереваясь атаковать врагов с ходу, но в последнее мгновение затормозила. В результате контрвыпад первого воина тоже не достиг цели. Тахири приняла жесткий конец жезла на верхний блок и вонзила клинок в сочленение между шеей и плечом, после чего ее оружие описало полукруг и перехватило высоко вверху удар второго противника. В следующий миг она инстинктивно пригнулась, избежав рубящего удара третьего воина. Однако второй воин быстро оправился и захлестнул ее лодыжку своим жезлом, который вдруг сделался гибким. Тахири отпрыгнула с помощью Силы, и воин рванул ее обратно — как она и планировала. Она поддалась силе и обеими ногами ударила воина в лицо. Тот буркнул что-то нехорошее, но жезла не выпустил. Падая, девушка повернула оружие, и третий воин сам напоролся на него — клинок вошел ему в подмышку. Из раны хлынул черный пар, и в ноздри Тахири ударила вонь горящей крови.

Она перекатилась, чтобы снова вскочить на ноги, но в этот момент оставшийся воин заехал ей в скулу. От удара у нее зазвенело в голове, перед глазами заплясали белые огни, застилая зрение. Тахири дико взмахнула мечом, но ее оружие не встретило препятствия. Затем все вокруг стало чужим и незнакомым, когда что-то твердое и острое прошло сквозь ее плечо.

— О, — сказала Тахири. — О!

Ее руки вдруг сделались резиновыми. Воин триумфально осклабился.

— Нет, — сказала она ему. — Нет, ничего подобного.

Она схватилась за вонзившийся в нее змеежезл, но едва ощущала его. Тогда она попыталась сконцентрироваться, преодолев боль, отбросить себя назад с помощью Силы, однако все поле зрения заполняло оскаленное лицо воина, уже готового убить ее, и Тахири чувствовала, как ее тело отходит от нее, становится легче, исчезает…

Вдруг воин посмотрел куда-то в сторону и неожиданно оказался без головы. Его туловище почти грациозно опустилось на землю.

Над нею стоял Корран.

— Идем, — сказал он.

— Яд, — пробормотала Тахири. Она попробовала подняться, однако ноги уже не слушались ее.

Она едва сознавала, что Корран взвалил ее на плечо и несет к странному кораблю. Затем время как будто сжалось. Она помнила крики, тряску и дрожь корабля. Новые голоса, и затем ничего.

Нен Йим уселась в кресло пилота и надела на голову шлем восприятия. Изначально на корабле его не было, но формовщице удалось сравнительно легко имплантировать йуужань-вонгские ганглии в чужую, но довольно развитую нейронную сеть. Объект должен был отвечать на команды, как любой йуужань-вонгский корабль.

Ей не удалось регенерировать все системы корабля, и она заменила их специально выращенными эквивалентами. Вместо омерзительного машинного двигателя Нен Йим установила довинов-тягунов; она не смогла бы этот двигатель отремонтировать, даже если бы захотела. Ей не удалось ничего сделать с каркасом, и она оставила многие элементы технологии неверных — либо потому, что не была уверена в их назначении, либо из-за того, что ей было неясно, будет ли корабль без них функционировать надлежащим образом.

Слившись с органами чувств корабля, Нен Йим уловила его напряжение. Корабль был смущен и растерян, как будто сомневался — как и она сама — что новые узлы будут работать. Эксперименты показывали, что должны работать, но ведь корабль еще ни разу не поднимался в воздух.

«Мы попробуем вместе, хорошо?» — подумала Нен Йим и получила от корабля осторожное согласие. Где же джедаи?

Из прозрачного кокпита их не было видно, поэтому формовщица активировала наружные оптические сенсоры корабля и быстро обнаружила их. Похоже, они ввязались в новую драку, и та, с желтыми волосами, упала. «Что ж, нет худа без добра», подумала Нен Йим. Все могло бы сложиться более гладко, если бы девчонка умерла.

Через несколько секунд оба были на борту, и Нен Йим раскрыла внутренний и внешний люки.

— Тахири ранена! — крикнул мужчина-джедай. — Змеежезлом!

— Сделай для нее, что сможешь, — ответила формовщица. — Я не могу сейчас ничем помочь. Надо улетать.

Еще раз загадав, чтобы эта топорная смесь секотской и йуужань-вонгской технологии не подвела, она приказала кораблю взлетать.

В одно мгновение они вылетели через проем, хотя Нен Йим почувствовала, что по ее боку что-то царапнуло. Впрочем, ничего серьезного — корпус был способен пройти сквозь звездное вещество, так что йорик-коралл не являлся серьезной проблемой. Можно было бы даже пробить стену носом корабля, но здесь были джедаи со своими мечами, так почему бы не воспользоваться их услугами?

— Мы должны встретиться с Пророком у святилища Йун-Харлы, — сообщил джедай. Его тон не понравился Нен Йим. Похоже, он вообразил, будто она ему подчиняется.

— Мне об этом известно, — сказала она, стараясь сохранять спокойствие, хотя все ее инстинкты говорили ей, что она слишком высоко над землей и может упасть.

Наконец, вот оно, святилище — то самое, где она встречалась с Харраром; казалось, это было очень давно. Небеса окутывала пугающая тишина, как будто весь Йуужань'тар заснул, как будто они не сбежали только что из резиденции самого повелителя. Странно, но это спокойствие породило в ней ощущение обреченности, какого она никогда прежде не испытывала.

Нен Йим посадила корабль возле святилища и открыла люк. Снаружи дул легкий ветерок, насыщенный густым ароматом цветов-пузырей. Нен Йим была рада, что они расцвели до ее отлета — ей было интересно, как они пахнут. Она заметила в глубине святилища какое-то движение и увидела гротескную фигуру «опозоренного», который двинулся ей навстречу.

— Должно быть, это и есть Пророк, — пробормотала она. Он был высок, и его тело на вид казалось вполне правильным, за исключением опухоли под левой рукой — скорее всего, не прижился имплантат лимпин. На лице у него был надет маскун, отображавший все признаки «опозоренного», какие только можно себе представить. Создавалось впечатление, что Пророк составил для этого список всех возможных уродств, как будто решил взвалить на свои плечи бремя всех «опозоренных».

Это было отвратительно и в то же время странным образом интригующе. Кто из йуужань-вонгов стал бы такое делать? И зачем?

— Я Йу'шаа, — сказал «опозоренный», поднявшись на борт. Его взгляд остановился на Нен Йим — решительный, почти звериный. Нет, это не был жалкий хнычущий «опозоренный». Это был представитель совсем другой породы. Он нес знаки своего положения с невероятным достоинством.

— Я Нен Йим.

— Это честь для меня, мастер, — ответствовал Пророк. — Ты сделала великое дело. Все ли прошло гладко?

— Могло бы пройти чуть более гладко, — пробурчал Корран.

— В соответствии с планом, — сказала Нен Йим.

— В плане не говорилось, что Тахири пырнут жезлом, — возразил Корран.

— Ту-что-была-сформирована ранили! — воскликнул Пророк.

— Мы все рискуем, — заметила Нен Йим.

— Она умирает! — сказал Корран. — Ты что, ничего не можешь сделать?

— Я вылечу ее, — ответила Нен Йим, — когда появится возможность.

— Ты вылечишь ее…

Он остановился, когда в корабль вошел еще кто-то. Джедай выхватил свое безбожное оружие и зажег его.

— Нет! — крикнула Нен Йим. — Это Харрар, жрец. Он летит с нами.

Джедай присел в боевую стойку.

— Нет, я…

В корабль ударил зарад плазмы — небо больше не было спокойным. Нен Йим выругалась, обнаружив, что отключилась от дальномерных сенсоров. Подключившись снова, она увидела над собой флайер и еще десять на дистанции огня. Она закрыла люк и подстегнула довинов-тягунов. Корабль прыгнул вертикально вверх и с размаху ударился в атмосферный флайер.

Флайер полетел вниз и врезался в святилище, после чего съехал в воду — пожива для п'хиили.

Прочие флайеры скоро остались позади, но отовсюду уже слетались более быстрые корабли. Нен Йим повернула туда, где ей виделось наиболее открытое пространство. Далеко вверху тусклой полоской в небе виднелась радужная арка — еще одно свидетельство завоевания Йуужань'тара; чтобы создать ее, раздробили луну. Нен Йим с облегчением поняла, что их скорость выше, чем у преследователей — правда, минимально. Большинство йуужань-вонгских космических кораблей проектировались именно для полетов в космосе и потому в атмосфере оказывались неуклюжими. Секотский корабль был более гладким, более обтекаемым. Но в вакууме все могло измениться.

— Приготовьтесь к прыжку в темное пространство, — предупредила она спутников.

— Проклятье… — пробормотал джедай. — Нет… Не у самой планеты. Мы же еще в атмосфере!

— Это плохо? — спросила Нен Йим.

— Да, это плохо. Ты вообще когда-нибудь рассчитывала прыжок?

— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

— Ты что, никогда не летала?

— Нет.

— Следи за ней, — сказал Корран Пророку, одновременно бросив взгляд на жреца. С каждой секундой жить становилось веселее. Он быстро шагнул к формовщице и встал рядом с нею.

— Ладно, — сказал он. — Давай-ка поглядим… мы сделаем короткий прыжок — на Борлейас. У тебя здесь есть звездная карта, или какой-то аналог?

Нен Йим покачала головой.

— Нет, — ответила она. — Или, возможно, я недостаточно настроена, чтобы видеть ее, если она есть. Но к нам приближаются корабли.

— Можешь как-то мне их показать?

— Да.

Ближайшая стенная панель растаяла, за ней обнаружилась горизонтальная поверхность; в воздухе засветились значки, отображавшие корабли и их перемещения.

— Я не могу сказать, как они близко, потому что не знаю масштаба, — произнес Корран. — Но думаю, надо задать восемь-шесть-два-восемь-восемь-один.

— Я не знаю, что это значит.

— Туда! — показал Корран, испытывая полное дежа вю.

— Не приказывай мне.

— Слушай, я пилот, ты же явно нет. Любой дурак знает, что прыгать в гиперпространство так близко от сингулярности — это чистое самоубийство.

Формовщица проигнорировала его замечание.

— Там тоже корабли, — сообщила она.

— Ну да, я их вижу. На этой штуке есть пушки?

— Я о них ничего не знаю.

— Ладно… тогда лети быстро. И придумай, как задать прыжок.

На хвосте у них появился коралл-прыгун и открыл огонь. Первые выстрелы прошли мимо, но последующие попали в цель, и корабль чуток содрогнулся. Коррану даже показалось, что он слабо вскрикнул, как будто ему вспонились раны, нанесенные когда-то таким оружием. Джедай был слегка потрясен. Корабль живой? Если да, почему он тогда услышал крик, если шлем восприятия на голове у Нен Йим?

Но затем он понял. Корабль существовал в Силе.

Поскольку он был явно органическим, Корран сначала подумал, что это какая-то новая модель йуужань-вонгского корабля. Теперь он терялся в догадках.

Коралл-прыгун сделал второй залп.

— Ныряй! — крикнул Корран. — Ныряй!

— Я понятия не имею, что ты имеешь в виду, — сказала Нен Йим.

Коррану хотелось кого-то задушить — хотя бы самого себя, за то что позволил относительно простой миссии до такой степени выйти из-под контроля.

— Почему на этих вонючих кораблях нет нормальных приборов? — пробормотал он.

— Ты имеешь в виду приборы из металла и пластила? — спросила формовщица.

— Да. Да!

— Здесь есть такие, — ответила она. — Этот корабль — гибрид машинной и биотехнологии. У него были свои приборы управления, я не смогла в них разобраться.

«Гибрид машинной и био… нет, это потом».

— Ты их убрала?

— Нет, они под тем экраном, затянуты пленкой. Они оскорбляли меня своим видом.

— Да уж, — заметил Корран, с трудом пробираясь к указанному месту. — Ты явно ненормальная. Ты сама себя объявила пилотом, хотя не имеешь понятия, что это такое, и даже не подумала сказать единственному квалифицированому пилоту, что здесь есть приборы…

Он сорвал пленку. Под ней обнаружилась абсолютно знакомая приборная доска.

— Я могу этим управлять, — пробормотал Корран. — Я могу этим управлять! Брысь отсюда, иди помоги Тахири!

— Я не…

— …знаю, что я делаю, — оборвал Корран. — Нас всех тут поубивают, и ты так и не увидишь свою таинственную планету.

— Очень хорошо, — сказала Нен Йим. Она сняла шлем восприятия и пошла на бак, к Тахири.

— Если она не выживет, — крикнул Корран ей вдогонку, — сделка отменяется.

— Значит, она выживет, — крикнула в ответ Нен Йим.

Корран начал с косой бочки, увильнув от нового шквала плазменных снарядов. Один из выстрелов пропалил полосу на корпусе, и джедай «услышал», как корабль вскрикнул от боли.

Затем он почувствовал, как рана затянулась и после небольшого зуда полностью исцелилась.

«Интересно».

Приборная доска была довольно старомодной, но сам корабль оказался таким послушным, что Корран диву давался. И, вопреки словам Нен Йим, он обнаружил на ней рукоятки управления лазерами — и кое-чем еще.

«Посмотрим, работает или нет».

Он резко свернул вверх и влево, совершив поворот за половину того времени, которое обычно требовалось кораблям такой величины, оказался над «скоками» и с надеждой сделал несколько выстрелов.

Согласно консоли, у него было четыре передних лазера; выстрелил только один. Его луч понесся вперед… прямо в ненасытную воронку «скока».

Корран промчался мимо «скока», скорее чувствуя, чем видя глазами двух других у себя на хвосте, затем резко рванул вверх и усмехнулся, когда выстрелы этих двух поразили первого.

— Похоже, они еще не включили своего военного координатора, — заметил он.

— Мы его глушим, — донесся с бака голос Нен Йим. — Я проследила за этим.

«А она знает свое дело, эта формовщица. Несносная и невероятно опасная, но свое дело знает.»

— Как там Тахири?

— Я же сказала. Она будет жить.

Джедая захлестнула волна облегчения, и он снова обратил все внимание на насущные проблемы.

Корабли теперь были повсюду, причем не только сзади и не только «скоки». Корран начал просчитывать прыжок, однако он не знал возможностей двигателя, и это осложняло задачу: нужно было сделать вычисления не просто точно, а абсолютно точно. Времени на это не было…

— Здрасьте, — пробормотал он про себя. — Это еще что?

Силуэт казался знакомым, но Корран не был уверен. Эта штука даже могла вообще не работать, но в данный момент она являлась единственной надеждой. Джедай повернул в направлении диковинного объекта. Справа снизу вылетел «скок», и Корран чисто из любопытсва попробовал другое оружие, которое вроде бы имел корабль. Ничего не случилось. «Скок», шедший по расходящемуся вектору, пропустил момент для выстрела и изменил курс, чтобы снова пристроиться в погоню, однако проиграл при этом несколько километров.

— Ладно, — пробормотал Корран. Чем бы ни было это загадочное оружие, но оно явно не работало.

Через минуту их должны были догнать шесть или семь «скоков», но спутник, замеченный им издалека, был уже совсем близко. Он представлял собой сферу пяти метров в поперечнике, ощетинившуюся шишкообразными выступами и спокойно висевшую на орбите.

Как подметила Тахири, йуужань-вонгам достались вместе с Корускантом миллионы спутников, если не миллиарды. Новые хозяева работали в поте лица, подметая орбиту, но это был титанический труд. Некоторые спутники падали вниз по собственной воле, но другие…

Корран выстрелил в сферу из своего единственного лазера и охнул, когда ее окутало голубое свечение щита.

Пространство вдруг заполнили лазерные лучи — сфера начала выполнять сложные маневры, стреляя по всем кораблям в поле зрения. Корран проигнорировал адресованные ему выстрелы и врубил максимальную скорость, на какую был способен мотор. Скорость впечатляла.

«Скоки» словно обезумели — они закружились вокруг спутника, стреляя по нему. Лишь один или два быстро оправились от удивления и последовали по новому вектору, но к тому времени, когда они снова бросились в погоню, Корран уже ввел свои координаты и смотрел, как звезды превращаются в полосы.

— Фью, — выдохнул он, наконец расслабившись.

— Что это было, какая-то военная машина?

Корран с удивлением обнаружил, что рядом стоит Пророк.

— Нет, — ответил он. — Это устройство для тренировки пилотов. Если по нему выстрелить, оно переключается в оборонительный режим. Разумеется, лазеры у него слишком слабые, чтобы причинить серьезный вред, так что большая часть энергии идет на щиты. Но поскольку воронки заглатывают первые выстрелы, йуужань-вонгские пилоты поняли бы это лишь со временем.

— Умно, — сказал Пророк.

— Спасибо, — ответил Корран. — Теперь я хочу взглянуть на Тахири.

Прийдя в себя, Тахири увидела над собой лицо Нен Йим.

— Она будет очень слабой, — говорила кому-то формовщица. — Возможно, довольно долго. Рука может омертветь, но пока говорить слишком рано.

— Корран? — пробормотала Тахири и повернулась, чтобы увидеть его. Но Нен Йим разговаривала не с Корраном. Она разговаривала с йуужань-вонгом — худощавым мужчиной с повязкой на голове. «Жрец!» Тахири потянулась к мечу, но не нашла его.

— Корран! — крикнула она.

— Я здесь, — ответил знакомый голос. — Успокойся. Кажется, мы среди друзей.

Судя по его голосу, он был не очень в этом уверен.

— Ты кто? — спросила Тахири жреца.

— Я Харрар.

— Еще один из веселой шайки пилигримов, — буркнул Корран.

— Формовщики и «опозоренные» — не единственные, кого интересует этот новый мир, — пояснил жрец. — Я условился с Нен Йим, что встречусь с нею в том же месте, где Пророк.

— Значит, ты признаешь ересь? — спросил Пророк.

— Я ничего не признаю, — ответил Харрар. — И ничего не отвергаю. Но Шимрра приложил огромные усилия, чтобы скрыть от нас эту планету. Я хочу знать — почему.

— Где мы? — спросила Тахири.

— В гиперпространстве, — отвечал Корран. — Ты пропустила потрясающий исход. Этот корабль — это действительно что-то.

Тахири обвела взглядом окрестное пространство. Подобно йуужань-вонгским кораблям, корабль Нен Йим казался выращенным, органическим. Однако на этом его сходство с йорик-коралловыми звездолетами заканчивалось.

— Что это за корабль? — спросила Тахири.

— Это корабль с Зонамы-Секот, — ответил Пророк. — Он был сильно поврежден. Формовщица вылечила его. Это хорошо: мы прибудем на Зонаму-Секот на одном из ее отпрысков.

Тахири хотела спросить что-то еще, но тут вмешался Корран.

— Ах, да, — сказал он. — Мы летим не на Зонаму-Секот.

 

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Все уставились на джедая.

Первым прервал молчание Йу'шаа:

— О благословенный, что ты имеешь в виду? После всего того, что было сделано? Мои ученики погибли ради того, чтобы мы могли совершить это путешествие. Они положились на тебя.

— Я тоже положился на твое слово, Йу'шаа — на твое обещание, что мы берем с собой тебя и только тебя. Теперь же здесь еще и формовщица со жрецом, о которых я не знаю ровным счетом ничего.

— О формовщице я уже объяснил, — сказал пророк. — О жреце я сам ничего не знал.

— Подумай, — вмешался Харрар. — Мы с Нен Йим рискуем куда больше, чем этот Пророк. Ему и так уже вынесен приговор, и на него идет охота. Он мало чем рискует, а получает — все. С другой стороны, я — влиятельный и уважаемый жрец. И что же? Я не только связался с джеидаи, но и отправился на поиски Зонамы-Секот — планеты, которая для нас абсолютное табу. Если Шимрра об этом узнает, со мной расправятся безо всяких церемоний.

Корран кивнул:

— Возможно. Если только сам Шимрра не спланировал это фиаско.

— Уверяю тебя, он бы никогда такого не сделал, — ответил Харрар.

— Это всего лишь слова, а мы, знаешь ли, воюем на разных сторонах.

«Очень дипломатично, Корран».

Он начал снова:

— Послушай-ка, не только вы трое догадались, что Зонама-Секот имеет большое значение. Там уже находятся трое джедаев, которые ведут с Секотом переговоры. Ваши уже раз напали на планету, если не больше. Привезти туда одного из вас, в особенности если он добивается мира — это одно. Привезти троих — совсем другое дело.

— Свяжись с этими джеидаи, — посоветовал Пророк. — Обсуди вопрос с ними. Конечно же, они согласятся, что если речь идет о мире, то инициатива должна исходить как от джеидаи, так и от йуужань-вонгов.

— Он прав, — сказала Тахири.

Корран наградил ее убийственным взглядом.

— Мне нужно поговорить с Тахири, — молвил он.

— Конечно, — ответил Харрар. Остальные промолчали, но никто не сдвинулся с места, и Корран отвел Тахири в место, служившее здесь пассажирским отсеком.

— Корран… — начала девушка, но тот оборвал ее.

— Нет, — прошипел Корран. — Слушай меня. Мы здесь в меньшинстве. Я не позволю, чтобы ты спорила со мной в их присутствии.

— Тогда перестань принимать решения, не советуясь со мной. Мы же команда, забыл?

— А я в этой команде старший. Хочешь со мной спорить — ладно, спорь. Но только наедине. Нельзя демонстрировать им наше несогласие. В любом случае я обладаю правом вето, потому что я единственный знаю, где находится Зонама-Секот.

— Свяжись с Кентом. Спроси у него. Или, еще лучше, поговори с мастером Скайуокером.

— Похоже, на этих секотских кораблях нет терминалов ГолоНета, — ответил Корран. — Будь здесь терминал, я бы именно так и поступил.

— Тогда можно вернуться на Мон Каламари, и пусть решит Совет.

Корран понизил голос до шепота:

— Я как раз собирался сказать им, что мы направляемся туда.

— Но на самом деле не туда? Куда же мы летим?

— На Зонаму-Секот.

— Что? Но ты сказал…

— Я солгал. Хотел посмотреть на их реакцию.

— И?

— Пока ничего не могу сказать. Подождем несколько дней — может, чего увидим.

— Это опасно, — сказала Тахири. — Я очень слаба. Если дойдет до драки…

— Если что, я справлюсь сам, — мрачно ответил Корран.

— Что ты имеешь в виду?

— Извини. У стариков свои секреты. Но если все полетит к ситхам, никто из нас не должен добраться до Зонамы-Секот. Приказ командования. Ты меня поняла?

— Да, — отвечала Тахири. — Прекрасно поняла.

— Хорошо. Теперь дальше: ты что-нибудь заметила минуту назад? Какую-нибудь реакцию, которую я мог проглядеть?

— Вряд ли. Но этот поп мне что-то не нравится.

— Почему?

— И Нен Йим, и Пророк — еретики. Я не могу себе представить, чтобы сановный жрец согласился сотрудничать с кем-либо из них.

— Если сановная формовщица может быть еретичкой, то почему не буть еретиком сановному жрецу?

— Полагаю, это возможно, — с сомнением в голосе сказала Тахири.

— Если у тебя к нему подозрения, почему тогда ты считаешь, что мы должны продолжать миссию?

— Потому что миссия очень важна. Я верю, что Нен Йим и Пророк искренни в своих мотивах. Жрец в меньшинстве, и я думаю, что он не станет ничего предпринимать, пока мы не достигнем планеты. Что бы он там ни замыслил, но он хочет попасть на Зонаму-Секот не меньше, чем остальные.

— На нем может быть какое-то следящее устройство?

— Может. Это было бы скверно.

Корран на миг задумался.

— Иди отдохни, — сказал он. — Держи глаза и уши открытыми. У нас еще есть время, чтобы все взвесить. Путь долгий.

Тахири нашла Нен Йим в рубке — та стояла и смотрела на звезды. Она остановилась, пытаясь совладать со своими эмоциями.

Но поговорить с формовщицей было просто необходимо.

— Джеидаи, — не оборачиваясь, молвила Нен Йим.

— Мастер Йим, — ответила Тахири на языке йуужань-вонгов.

— Значит, некоторые из наших имплантатов все-таки прижились.

Тахири снова охватил гнев, но она погасила его.

— Да, — сказала она. — Я теперь не человек и не йуужань-вонг. Поздравляю.

— Поздравлять надо было мою наставницу, а не меня.

— Так ты не считаешь себя виноватой?

— Виноватой? В чем виноватой? Формовкой руководила Межань Кваад. Обрабатывала тебя она. Если бы проект возглавляла я, то все равно бы я не чувствовала сожаления за то, что с тобой случилось.

— Да уж, — сказала Тахири. — Ни сожаления, ни боли, ни страсти. Ты не испытываешь никаких эмоций, верно, Нен Йим? Кроме разве любопытства и чувства долга.

— Долга? — пробормотала Нен Йим, не отрывая взгляда от космической пустоты. — Ты знаешь, когда я последний раз вот так вот смотрела на звезды?

— Какое мне дело?

— Это было на корабле-мире «Баану Миир», одном из самых старых. Его мозг умирал, и однажды непроизвольный мышечный спазм оторвал одну из «рук» корабля. Я стояла в вакууме и смотрела на обнаженные звезды, и я поклялась тогда, что любыми средствами спасу корабль-мир и его жителей. Я применила еретические методы, но потерпела неудачу. Но, даже несмотря на это, все они могли бы спастись, если бы твои друзья-неверные не разрушили корабль-мир, в который мы должны были переселиться.

Она повернулась к Тахири; глаза ее сверкали, хотя голос оставался ровным.

— Рискуя жизнью, я создавала ужас во плоти, чтобы нам больше никогда не пришлось скитаться в межгалактической бездне. Я рисковала еще больше, раскрывая потаенные секреты окружающего мира и разгадывая его загадки. Возможно, для тебя это не страсть, но уж ненависть-то можно считать страстью, я полагаю. Ты, джеидаи, убила мою наставницу. Джеидаи уничтожили новый корабль-мир и обрекли тысячи несчастных на жалкую, бесславную смерть. Я возненавидела джеидаи.

— И продолжаешь ненавидеть?

— Ныне я отступилась от своей ненависти. Моя ересь заставляет меня видеть вещи такими, какие они есть, а не какими я хочу их видеть или какими я их боюсь. Тайна Зонамы-Секот с большой вероятностью может оказаться ключевой для существования йуужань-вонгов, и джеидаи как-то с ней связаны. Поскольку для меня благосостояние моего народа значит больше, чем мои собственные причуды, я должна учитывать все возможности, в том числе то, что вера этого смехотворного Пророка имеет основание.

— А как насчет меня лично?

— Тебя? — Формовщица пожала плечами. — Межань Кваад сама подписала себе приговор. Она практиковала ересь слишком открыто, чуть ли не кичилась ею. Хуже того, она сломала жизнь благородному воину, испугавшись, что он проболтается об их противозаконном романе. Это стало причиной ее гибели. Ты послужила лишь инструментом, и опять же, причиной была ее ошибка: если бы она работала с тобой правильно, ты никогда бы не подняла на нее оружие. Раньше я тебя ненавидела, теперь же вижу, что уже нет. Ты вряд ли понимала, что творишь.

— О, отлично понимала, — сказала Тахири, вспомнив свою выкристаллизованную ярость. — Я очень хорошо все помню. Я могла не убить ее, а только обездвижить. Но после всей той боли, которую она мне причинила, а ты ей помогла…

— Значит, ты меня ненавидишь?

«Хороший вопрос», подумала Тахири.

— Согласно учению джедаев, — пояснила она формовщице, — ненависти нужно избегать. Если у меня и осталась ненависть к тебе — что вполне возможно — то я не желаю ее. Йуужань-вонги многое отняли у меня: мое детство, мою личность, того, кого я любила. Но сама я теперь наполовину уроженка этой галактики, наполовину йуужань-вонг. Я сумела примирить две свои индивидуальности. Теперь же я хочу помочь примирить два моих родных народа.

— Ты хочешь остановить войну?

— Конечно.

Нен Йим кивнула:

— Признаюсь, я не вижу особой чести в бессмысленном кровопролитии, которое так обожают воины. Увлечение резней породило много глупостей. Мы захватили намного больше миров, чем нам нужно — наверное, больше, чем мы сможем удержать. Иногда мне кажется, что Шимрра — безумец. — Она вздернула голову, и щупальца ее парика закружились в странном танце, укладываясь заново. — Как твои раны?

— Лучше, благодаря тебе, — сказала Тахири.

— Это было довольно просто. Твое тело хорошо отреагировало на антитоксин. — Нен Йим снова отвернулась и стала смотреть на звезды. — Убеди того джеидаи лететь на Зонаму-Секот. Если ты сказала правду о своей цели, ты должна мне помочь.

— Не могу, — отвечала Тахири. — Я с ним согласна. Даже если мы можем доверять тебе и Пророку, остается еще жрец. Почему он здесь?

— Я думаю, что его мотивы сложны. Он занимает высокое положение в своей касте. Ересь представляет большую опасность для касты жрецов, а здесь он имеет возможность изучить не просто две разновидности еретиков, а вожаков двух движений. Он хочет знать своих врагов в лицо. Хотя, с другой стороны, он тоже стремится узнать тайну Зонамы-Секот; возможно, он зол на Шимрру за то, что тот скрыл от него эту информацию. Однако я не могу сказать, что он предпримет, когда мы раскроем секрет. Вероятно, выступит против нас на стороне Шимрры и будет стараться укрепить могущество жрецов. Если Зонама-Секот действительно окажется ключом к нашему будущему, начнется борьба каст за контроль над нею — борьба как идеологическая, так и реальная.

— Одним словом, ты ему не доверяешь.

— Я думаю, что, независимо от результата экспедиции, он намерен нас убить.

— Тогда зачем ты его взяла? — взорвалась Тахири.

— Чтобы вытянуть из него все, что смогу. Ты знаешь, есть разные фракции. Шимрру поносят со всех сторон — например, куореалисты, сторонники убитого им предшественника. Возможно, Харрар — один из них; во всяком случае, он о них знает. Кроме того, я хочу держать его на виду — так он менее опасен.

— Я с тобой согласна, — сказала Тахири. — Я тоже ему не доверяю.

— Тогда мы будем за ним приглядывать вместе.

Это была очень простая уловка, но Тахири вдруг почувствовала к формовщице невольную привязанность.

«Глупо. Как раз этого она и добивается».

Но они были из одного домена, а в йуужань-вонгском обществе родственные чувства очень сильны — куда более сильны, чем простая симпатия и антипатия. Не потому ли Корран ей не доверяет? Ладно, проехали.

— Можно ли узнать, нет ли у Харрара имплантированного маячка или виллипа?

— Если есть, то имплантат должен быть очень необычным, чтобы представлять для нас угрозу, — ответила Нен Йим.

— Почему?

— Потому что я выпустила вирус, который атакует и быстро убивает все известные виды таких организмов. Если кто-то на этом корабле имеет такой имплантат, он скоро заболеет из-за отравления продуктами разложения.

— Ладно, я буду следить, — сказала Тахири и в смешанных чувствах покинула рубку. Раньше гнев придавал ей уверенность; теперь, когда гнев исчез, она чувствовала себя опустошенной.

Нен Йим снова повернулась к звездам.

«Может, это ее убедит, — подумала она. — Может, она сумеет убедить старшего джеидаи продолжить путешествие к Зонаме-Секот». В конце концов, Нен Йим сказала правду. Ей ничуть не хотелось, чтобы приспешники Шимрры ее выследили, и она приняла меры, чтобы это предотвратить.

Однако старший джедай относился к ней настороженно — и не только к ней. Что ж, у него были на то все основания. Нен Йим не разделяла нехитрую веру Пророка в то, что Зонама-Секот есть ключ к спасению «опозоренных», а следовательно, и всех йуужань-вонгов. Она не сомневалась, что Зонама-Секот представляет собой величайшую угрозу, с какой когда-либо встречался ее народ. Если ее опыты это подтвердят, она займется этим сама.

Несмотря на свое органическое происхождение, секотский корабль по своей конструкции больше напоминал знакомые Тахири металло-пластиловые космолеты, чем корабли йуужань-вонгов. За кокпитом находились каюта для экипажа, достаточно просторная, чтобы вместить шесть-семь человек, и шесть чуть более тесных спальных кают. Еще дальше располагалось обширное складское помещение, дизайн которого скорее напоминал йуужань-вонгский — Нен Йим получила много свободного места, сняв старый гиперпривод. В помещении было полно всяких штуковин, какие Тахири видела в формовочной лаборатории на Явине-4. Она заглянула туда лишь однажды.

Что ел предыдущий экипаж корабля — неизвестно, но им приходилось питаться мууром — йуужань-вонгским продуктом на основе дрожжей. Тахири и Корран сидели за круглым столом, торчащим из пола; стол мгновенно вырастал, словно гриб, если погладить бледное пятно на стене.

Никого из йуужань-вонгов поблизости не было — Пророк не показывался, Нен Йим же работала в своей импровизированной лаборатории, и с нею был Харрар.

— Четыре дня, и ни у кого никаких симптомов, — сказал Корран. — Либо ни у кого не было имплантатов, либо вирус на них не подействовал, либо никакого вируса и не было. Мы остались с тем, с чего начинали.

— Так оно всегда бывает, если никому не довереяшь, — заметила Тахири. — В общем, мы ничего не узнали.

— Тебе нравится эта замазка? — проворчал Корран, с отвращением набивая рот едой.

— Она никому не нравится, — ответила Тахири. — Йуужань-вонги едят не ради удовольствия, если только это не торжественный акт — например, поедание плоти вуа'са, убитого в ритуальном бою.

— Не сказал бы, что такой уж деликатес. Так, для аппетита.

— Верно, — сказала Тахири и откусила еще кусок. Она понимала, что он хочет обратить все в шутку, но почему-то ей было не до смеха. В последнее время чувства Коррана было трудно понять; казалось, он старается не слишком открываться ей в Силе.

В дверях послышался слабый шум; оба одновременно повернули головы. Там стоял Харрар.

— Надеюсь, я не помешал, — произнес жрец.

— Нисколько, — ответил Корран. — Что-нибудь нужно?

Жрец кивнул:

— Прошло уже четыре дня. Могу ли я узнать, когда мы прибудем на Мон Каламари?

Тахири быстро взглянула на Коррана.

«Четыре дня», передала она ему с помощью Силы. «Никаких признаков измены».

Корран не ответил. Он поджал губы и кивнул.

— Где Пророк? — спросил он.

— Закрылся в своей каюте — наверное, молится, — отвечал жрец.

— Ладно, — сказал Корран. — Общий сбор. Я…

В этот миг корабль завизжал.

 

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Кела Кваад пристыженно склонилась перед полиповым троном, придавленная к земле рокочущим голосом Шимрры. Она съежилась, сознавая свое ничтожество.

— Встань, адепт Кваад, — молвил Шимрра.

Она повиновалась; колени у нее дрожали.

— Властелин Ужаса, — сказала Кела. — Как я могу вам угодить?

— Ты уже мне угодила. Мобукат-каны — твоя разработка, верно?

— Да, повелитель Шимрра.

— Мастер Йим представила их на мое рассмотрение. Она сказала, что ты — самая одаренная из ее учениц.

— Правда? — удивилась Кела. Ей всегда казалось, что мастер Йим ей завидует.

— Мы уже применили их, и с немалым успехом. Неверные теперь в значительной мере остались без дальней связи. Это неоценимый вклад в победу.

— Спасибо, повелитель. Я рада, что смогла вам пригодиться.

— Да, конечно, — укоризненно прорычал Шимрра, а его шут-"опозоренный" весело запрыгал на месте. Келе отчаянно захотелось пасть ниц, но Властелин Ужаса приказал ей стоять. Поэтому она осталась стоять.

— Потеря мастера Йим стала для нас тяжелым ударом, — продолжал Шимрра. — Но ее работа должна быть продолжена. Ты получишь звание мастера.

Кела приложила все усилия, чтобы ничем не выдать свое бурное ликованме.

— Я не достойна этой чести, о Властелин Ужаса, но я сделаю все, что смогу. — Она понимала, что лепечет, как ребенок, но не могла остановиться. — Я разработала корабль нового типа, способный нейтрализовать многие новые приемы неверных. А что касается джеидаи…

— Что джеидаи?

Слова хлынули с такой силой, что, казалось, щупальца сейчас оторвутся, но на этот раз Кела не испугалась.

— Я считаю, что у меня есть на них ответ, — сказала она. — Кроме мобукат-канов, я уже довольно давно разрабатываю новые мощные жизнеформы, которые будут способны противостоять джеидаи. Работа близка к завершению.

— Другие уже обещали это, — заметил Шимрра. — Но эти обещания так и не были выполнены. Те, кто меня подводят, не могут надеятся на мое расположение.

Кела понимала, что отсутствие расположения означает также отсутствие существования, но ее это не смущало.

— Я уверена, что Властелин Ужаса будет доволен, — сказала она.

— Очень хорошо. Завтра ты станешь мастером. Будешь работать под прямым руководством Ахси Йим.

Кела сделала глубокий вдох. Она могла надеяться на большее. Может ли она сейчас отступиться?

Нет.

— Да, повелитель, — молвила она. — Из домена Нен Йим.

Глаза-мкаак'иты Шимрры вспыхнули кроваво-красным:

— Что ты хочешь сказать, Кела Кваад? Ты что-то имеешь в виду?

— Ничего, повелитель. Просто так.

— Мне что-то послышалось в твоих словах, Кела Кваад, — угрожающе сказал Шимрра. — Может, вскрыть тебе мозги? Интересно, что я там увижу?

— Просто кое-что мне показалось странным, — выпалила Кела. — Мастер Йим работала одна, отдельно от нас. Она была полностью поглощена каким-то новым проектом, о котором никто из нас не знал. А потом пришли джедаи и забрали ее, и я не знаю, что это было, но Ахси Йим… — она замолчала.

— Продолжай, — прошипел Шимрра.

— Ахси Йим вовсе не выглядела удивленной. И еще, я слышала, как она сказала кому-то: «Они взяли корабль».

На самом деле Ахси Йим выглядела такой же удивленной, как и остальные, и ничего подобного она не говорила. Просто один из воинов сказал, что видел, как из дамютека вылетел странный корабль. Сейчас об этом знали все.

— Ты считаешь, что Ахси Йим как-то причастна к похищению Нен Йим?

Кела вздернула голову и уже с большей уверенностью произнесла:

— Если это было похищение, повелитель Шимрра. Защитная система дамютека не сработала. Я не могу представить, как неверным это удалось.

— В этом участвовали также еретики-"опозоренные", — заметил Верховный Владыка.

— Извините, повелитель, но откуда они могли знать, как отключить систему защиты дамютека, не оставив никаких следов? Я бы не смогла такого сделать. Разве что в «опозоренные» угодил какой-нибудь формовщик, более великий, чем Нен Йим, и это знание стало достоянием толпы.

Шимрра как-то вдруг сделался еще выше, заполнив собой комнату, мир, всю вселенную.

— Что еще тебе известно? — проревел он, и Кела поняла, что сболтнула лишнее. — Что тебе известно об этом корабле?

Келе показалось, что вокруг ее головы сомкнулись незримые мощные тиски и быстро сжимают свой захват. Суставы ее тела пронизала странная дрожь. Нервы охватил огонь, и она стала лихорадочно искать какие-то слова, какой-то ответ, лишь бы отвести от себя его взгляд. Если бы Шимрра сейчас спросил ее, лжет ли она, она бы призналась во всем. В том, что ее обвинения — просто жуки-пули, направленные в Ахси Йим, чтобы главной формовщицей стала Кела Кваад.

Но он спросил не об этом. Он спросил о корабле.

— Ничего, кроме того, что он существует! — простонала она.

— Нен Йим ничего не сказала тебе о его природе и происхождении?

— Ничего, Властелин Ужаса, — покачнувшись, всхлипнула Кела. — Она держала все при себе! Она никогда о нем не говорила!

Давление неожиданно ослабло, и боль в ее мозгу отступила.

— Твои амбиции совершенно ясны, — задумчиво пробормотал Шимрра. — Но ты подняла интересный вопрос. Он требует расследования.

Он взглянул на Оними, затем уставился куда-то поверх ее головы.

— Ступай, — приказал Шимрра. — Приходи завтра, чтобы узнать свою судьбу.

Кела ушла. Когда она вернулась на следующий день, ей снова было велено идти получать руку мастера. Она никогда больше не видела Ахси Йим.

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Вой корабля раздавался где-то на задворках сознания Коррана. Куда более осязаемым был внезапный глухой удар, с которым корабль вывалился из гиперпространства.

— Что за… — Он вскочил на ноги и бросился к приборам.

— На нас напали? — спросил Харрар.

За прозрачным колпаком сияли звезды.

— Не знаю, — ответил Корран. — Хотя, судя по тому, как мне нынче везет, можно не сомневаться.

— Этот регион не изучен, — заметила Тахири. — Возможно, мы налетели на гравитационную аномалию.

Корран хотел было одернуть ее, чтоб не распускала язык, но решил последовать собственному совету и не отчитывать девицу перед йуужань-вонгом.

— Мы в изученном пространстве, — бросил он. Это было правдой… в известной мере.

— Тогда что это такое?

— Довин-тральщик, должно быть. Йуужань-вонги заминировали ими все основные торговые пути, чтобы выдергивать корабли из гиперпространства.

— Точно. Один из них выдернул «Тысячелетний Сокол» на Кореллианской Торговой Оси.

— Угу. Будем надеяться, что что нам не придется так… Ох, ситхово семя!

Корран разворачивал корабль, пытаясь увидеть то, что прервало их путешествия, и вот наконец увидел.

Это оказалось совсем не то, что он ожидал.

Он посмотрел белый треугольник размером побольше среднего города и вдруг почувствовал себя намного более молодым и зеленым, причем не в лучшем смысле.

— Ну да, это тральщик, — сказал он. — Имперский крейсер-тральщик.

— Я полагаю, поспешные выводы не всегда оказываются правильными, — с некоторым сарказмом отметил Харрар.

— Ну и что, — отпарировал Корран. — Все равно догадка была неплохая. С другой стороны…

— Но разве они теперь не наши друзья? — спросила Тахири.

Корран фыркнул:

— Друзья? Не-е-ет. Союзники — возможно.

Он подстегнул двигатели и проделал серию спонтанных маневров, поскольку вокруг замелькали вспышки когерентного зеленого света.

— Все равно, почему они в нас стреляют?

— Они бы и не стали стрелять, если бы эта штука не выглядела точь в точь как йуужань-вонгский корабль. Или если бы мы сумели с ними связаться и объяснить, кто мы такие, но я не вижу здесь коммуникатора, разве что наша формовщица спрятала его, как остальные приборы. Так что лучше держаться от имперцев на расстоянии.

— Что они здесь делают?

— Я не знаю точно, где это — «здесь», — пробурчал Корран, — но почти догадываюсь, зачем.

— И зачем же?

— Не скажу. Военная тайна.

«Мог бы рассказать чуточку больше о планах кампании, Кент. Я должен был догадаться, что наступление будет в этом секторе. Билбринжи, наверное? Должно быть, этот тральщик из имперского флота. Но почему он один? Сторожит черный ход?» Все это не имело сейчас значения. Они не могли ни уболтать, ни одолеть имперца, так что оставалось только удирать со всех дюз.

— Что такое? — С кормы явилась Нен Йим.

— Нас выдернули из гиперпространства имперцы.

«Какая знакомая фраза, — меланхолично подумал Корран. — Как в старое доброе время». Бред. Он что, и впрямь затосковал по войне с Империей?

— Имперцы? — удивилась Нен Йим. — Я не стратег, но разве они… А. Они думают, что это йуужань-вонгский корабль.

— Леди попала в точку, — ответил Корран. Борт корабля обожгло лазерным залпом, и джедай с трудом выровнял посудину.

— Прыгай в гиперпространство, — сказала Нен Йим. — Я не вижу здесь планет.

— Не могу. Это же тральщик — он тут же выдернет нас обратно, еще и сожжет нам двигатели, наверное.

— Не обязательно, — возразила формовщица.

— Тральщики одинаково воздействуют и на йуужань-вонгские гиперприводы. Это элементарная физика.

— Да, но… — она вдруг замолчала.

— Что? — крикнул Корран через плечо. — Помнится, ты советовала мне прыгать в гиперпространство со дна гравитационного колодца. Если у тебя что-то на уме, колись.

— Ты должен поклясться, что сохранишь это в тайне, — заявила формовщица, сплетая свои жуткие волосы во что-то особенно жуткое.

— Не могу. — Корран вздохнул. — Оно же наверняка будет использовано против нас.

— Разумеется, я не стану раскрывать вам военные секреты, если вы не поклянетесь молчать, — сказала Нен Йим.

— Почему? Разве мы оба не пытаемся остановить войну? Разве не это — цель нашей миссии?

Корабль содрогнулся под градом лазерных разрядов, забарабанивших по корпусу.

— Война еще не окончена, — напомнила формовщица.

— Мастер Йим, — вмешался Харрар. — Если мы погибнем, не выполнив мисию…

— Какую еще миссию? — вскинулась Нен Йим. — Он не хочет везти нас на Зонаму-Секот. Он везет нас на Мон Каламари, где нас, скорее всего, бросят в тюрьму. Нет уж, лучше я умру, чем передам в их руки новое оружие.

— Да летим мы, летим на Зонаму-Секот! — закричал Корран. — С самого начала туда летели и сейчас летим. Но путешествие будет очень коротким, если в ближайшее время ничего не изменится.

Нен Йим угрожающе нахмурила брови:

— Это правда?

Харрар схватил ее за руку:

— Я страшусь смерти не больше, чем ты, Нен Йим. Но если ты побываешь на этой планете…

— Он еще не испытан, — сказала формовщица. — Это вариант организма, разработанного одной из моих учениц. Я создала его против йуужань-вонгских кораблей, которые могли нас преследовать, но теперь думаю, что его можно применять и против ваших тральщиков.

— Ну, так давай проверим! — молвил Корран. — Потому что через десять секунд…

Нен Йим кивнула и надела свой шлем восприятия. Спустя мгновение Корран почувствовал, как сквозь корабль что-то пронеслось и вылетело наружу.

— Что мы сделали?

Тут Нен Йим действительно улыбнулась:

— Если сработает, искусственная гравитационная аномалия сейчас исчезнет. Когда это случится, рекомендую прыгать в гиперпространство.

— Тахири, вводи микропрыжок, — приказал Корран.

Девица кивнула и склонилась над компьютером.

Позади них кабину прошил лазерный луч — прямое попадание, корпус пробило навылет. Воздух начал со свистом вытекать в вакуум, и Коррану показалось, будто ему в горло просунули раскаленный провод. Можно было только догадываться, что чувствовал пилот, подключенный к кораблю.

Затем рана заросла, и атмосфера стабилизировалась. «Хитро, — подумал Корран. — Но каков предел его способности к самоисцелению?»

И тут же он получил подобие ответа от самого корабля. Еще одно такое попадание — и конец.

— Нас ничто не держит, — сообщила Тахири.

— Жизнь прекрасна, — ответил Корран и нажал на кнопку, послав корабль туда, где нет света звезд.

— Полагаю, ты не собираешься рассказывать, что это за штука? — спросил джедай. Пульс потихоньку возвращался к норме.

— Полагаю, нет, — отвечала Нен Йим. — Но, похоже, полевые испытания прошли весьма успешно.

— Что ж, поздравляю, — сказал Корран.

«Интересно, как скоро вы начнете применять это против нас? Что ж, по крайней мере, мы знаем, что это оружие существует, и если ты не соврала, что это прототип, его вряд ли в сей момент используют против Галактического Альянса».

— У меня голова идет кувырком, — пробормотал он.

— Что? — переспросила Нен Йим.

— Ничего.

— Не хочу перебивать, — произнес Харрар, — но могу ли я узнать, правду ли ты сказал о направлении нашего перелета?

Корран обернулся и увидел, что к ним присоединился Пророк.

— Да, — ответил он. — Мы туда и летели с самого начала.

— Ты нас обманул, — упрекнула его Нен Йим. — Для чего?

Пророк выпрямился во весь рост и скрестил руки на груди.

— Для того, чтобы посмотреть на нашу реакцию, — сказал он. — Если бы мы попытались добыть у него координаты силой, он бы понял, что нам нельзя выдавать секрет, и на этом бы наше путешествие закончилось. — Он пристально посмотрел на Коррана. — Верно, джеидаи Хорн?

— Да, вкратце это так, — подтвердил тот. — Весьма толковый анализ как для святого мужа.

— Осмысление — сущность просветления.

«А также основа шпионажа, — мысленно прибавил Корран. — Интересно, кем ты работал, прежде чем заделался Пророком?»

Может, Тахири чего-нибудь выяснит. Он сделал себе заметку на будущее — как-нибудь попозже расспросить ее.

— И когда же мы прибудем? — спросил Харрар.

— Точно не знаю, потому что какое-то время придется передвигаться малыми прыжками. Вероятно, через несколько дней.

Следующий прыжок доставил их на околицу безымянной звездной системы. Центральное светило казалось крохотным голубым шариком, но вокруг него сверкало обширное кольцо, которое светилось так, словно состояло из сотен триллионов явинских самоцветов. Тахири зачарованно смотрела на невиданное зрелище. Кольцо напоминало то облако, то разлитую жидкость.

— Должно быть, ты повидала немало таких чудес, — сказала Нен Йим. Тахири слышала, как формовщица приблизилась, но не обернулась.

— Что с того? — ответила она. — Каждая звездная система уникальна. Каждая прекрасна по-своему.

— Данная система действительно прекрасна. Это что, лед?

— Может быть, — сказала Тахири. — Я не задавалась таким вопросом, я просто стою и любуюсь.

— Возможно, система бедна тяжелыми элементами. Тороидальное облако материи, сконденсировавшись, образовало ледяные глыбы, которые затем были разорваны приливными силами.

— А может, это странствующий гигант преподнес свадебный подарок газовой туманности, — ответила Тахири.

— Почему ты придумала такую нелепую гипотизу? — формовщица выглядела неподделно озадаченной.

— Почему ты все разбиваешь вдребезги? — отпарировала Тахири. — И вообще, кто верит в то, что Вселенную сотворил Йун-Йуужань из кусков своего тела, тот, по идее, способен поверить во что угодно.

Нен Йим умолкла, и Тахири подумала, что разговор, скорее всего, окончен.

— Вера — странная вещь, — сказала наконец формовщица. — Она обладает бесконечной инерцией. Моя наставница вообще не верила в богов.

— А ты?

Щупальца на голове Нен Йим сплелись задумчивым узором.

— Я считаю, что религия — это метафора, наше представление о вселенной, которая не нуждается в гипотезах. Оно ничем не отличается от твоего наивного восторга внешним видом этой системы. Мой восторг порожден пониманием. Ты права: если бы я могла разобрать эту вселенную на части и потом собрать снова, я бы сделала это.

— Ты лишаешь себя половины чуда, — сказала Тахири.

Нен Йим презрительно фыркнула.

— Чудо в том, что ты сочиняешь всякие истории о гигантах и свадебных подарках, — ответила она. — Чудо в том, что мой народ связывает сотворение мира с актом саморасчленения. Мы прячем истинное чудо за своими фантазиями. И если вселенная не хочет подлаживаться под наши фантазии, разве от этого она становится менее изумительной? Это же верх зазнайства.

— Твое объяснение тоже не более чем гипотеза.

— Верно. Но это гипотеза, которую можно проверить. Гипотеза, от которой я охотно откажусь, если она не подтвердится. Гипотеза, которая для меня всего лишь средство для отыскания истины. Я нахожу в ней больше изумительного, чем в любом факте, принятом на веру.

— Так ты не веришь в богов? — спросила Тахири.

— Я считаю, что за ними все же есть что-то реальное. Но я не думаю, что они реальны в ортодоксальном смысле.

— Интересно. И чем же они, по-твоему, являются?

— Понятия не имею. У меня даже нет гипотезы, которая могла бы послужить в качестве отправной точки.

— Как насчет такого? — предложила Тахири. — Вот тебе гипотеза. Твои боги — результат неправильного понимания Силы.

— Энергетического поля, из которого вы, джеидаи, будто бы черпаете энергию? — недоверчиво переспросила Нен Йим.

— Ты не веришь в Силу?

— Верю — в том смысле, что вы где-то берете энергию для своих фокусов, так же как ваши машины берут энергию от источников питания. Отсюда не следует, что это какая-то вездесущая мистическая энергия, наделенная собственной волей, как верят джеидаи. Потому что как ты тогда объяснишь тот факт, что йуужань-вонги не существуют в Силе?

— Да, это загадка, — согласилась Тахири. — Но Сила — это не батарея. Она — нечто намного большее.

— Так вы считаете. Если это верно, то, возможно, ваша Сила и наши боги — результат неверного понимания чего-то более великого.

По спине у Тахири пробежал легкий холодок. Именно так считал Энакин… или почти так.

— Ты в это веришь? — спросила она.

— Разумеется, нет, — отвечала формовщица. — Но… спасибо.

— За что?

— По крайней мере, теперь у меня есть отправная точка. — Она оглянулась. — Где Корран Хорн?

— Отдыхает перед следующим прыжком в гиперпространство. Зачем он тебе?

— Не хочу поднимать ненужную тревогу, но мне кажется, что на корабле неполадки.

— Неполадки?

— Да. Во время предыдущего прыжка мне показалось, что довины-тягуны сворачивают пространство как-то странно. Я проверила их и обнаружила проблему.

— Какую именно проблему?

— Я думаю, что они умирают.

 

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

— Входим в систему Билбринжи через десять минут, — объявил коммандер Реч с «Мон Мотмы». — Приготовиться к бою.

Ведж сложил руки за спиной, ему эта поза не понравилась, и он скрестил их на груди. Вглядываясь в гиперпространственное ничто, он размышлял о том, что их ждет на месте.

— Вы ведь когда-то сражались при Билбринжи, да, сэр? — спросила лейтенант Сел. — Против Трауна?

Ведж вымучено улыбнулся в ответ, хотя ему было совсем не весело.

— Вы что, изучаете древнюю историю, лейтенант?

— Нет, сэр… мне было десять лет во время блокады Корусканта. Я очень хорошо ее помню.

— Что ж, лейтенант, я действительно сражался при Билбринжи в качестве пилота «иксокрыла». До Трауна мне было далеко.

— Нет, сэр. Атаковав верфи, вы разделили его флот, разве не так?

Ведж удивленно взглянул на нее.

— Подлизываетесь, — сказал он. — Кто сейчас об этом помнит?

— В новостях только об этом и говорили, — немного сконфуженно ответила Сел. — Это была великая победа.

— Она едва не обернулась ужасным поражением, — произнес Ведж. — Имперские тральщики загодя выдернули нас из гиперпространства, на большом расстоянии от верфей. Трауна вообще не должно было там быть — мы задействовали десять схем, чтобы заставить его поверить, будто мы собираемся атаковать Тангрен. Но у Трауна было сверхъестественное чутье. Блестящий стратег. Если бы в разгар битвы его не убил собственный телохранитель, мы бы ни за что не победили.

— Вы как будто восхищаетесь им, сэр.

— Восхищаюсь? Конечно. Это был ни на кого не похожий противник.

— Вы имеете в виду — непохожий на йуужань-вонгов, сэр?

— Непохожий ни на вонгов, ни на Императора, ни на любого другого гранд-адмирала — вообще ни на кого, — отвечал Ведж.

Сел кивнула, как будто ей было все понятно.

— Как вы думаете, сэр, что бы сделал Траун с йуужань-вонгами?

— Изучил бы их, наверное — если бы сумел раздобыть несколько образчиков их искуства.

— Да, сэр, — сказала Сел. Она помолчала. — Я слыхала много хорошего об адмирале Пеллеоне.

Ведж отрывисто кивнул:

— Он тоже здесь был. Само собой, сражался вместе с Трауном за Империю. Надо будет потом его спросить, помнит ли он все это.

«Странная встреча старых знакомых, — подумал он. — Паш ведь тоже был здесь, летал на истребителе, как и я». Теперь он был генералом, командовал соединением кораблей, Паш командовал «Памятью Итора», а Пеллеон сражался на их стороне.

— Лучшее в Пеллеоне то, что он знает предел своих возможностей, — произнес Ведж. — Не пойми меня превратно, он очень хороший тактик и отличный командир. Но когда Трауна убили, он не стал тешить себя иллюзиями, будто битву еще можно выиграть. Уже одно это отличает его от большинства имперских командующих, у которых нет ничего, кроме раздутого самомнения. Потому-то мы и били их всегда. Вонги немного на них похожи.

На самом деле он все это сказал, чтобы успокоить явно нервничавшую девицу, а не потому, что это была святая правда. Действительно, в ситуациях, когда следовало отступать, большинство йуужань-вонгских командиров сражались до конца, однако ими двигали совсем другие мотивы, чем, к примеру, у гранд-моффа Таркина. Намного более опасные мотивы.

— Да, сэр, — сказала лейтенант. — Будем надеяться, что у Билбринжи нас не ждут никакие сюрпризы.

— Лейтенант, — отвечал Ведж, и в тот же миг зазвенел сигнал выхода из гиперпространства. — Обещаю вам, что если сюрпризы будут, я больше никогда в жизни не вернусь в эту систему.

Но в обычном пространстве не было ничего неожиданного. Они вышли аккурат в запланированной точке, и через несколько мгновений тактические дисплеи начали своим языком цифр излагать ситуацию. Последняя сильно смахивала на ту, которая ожидалась.

Внизу, ближе к светилу, висело то, что когда-то было судоверфями Билбринжи. Часть конструкций все еще болталась на орбите, однако охранявшие их боевые станции «Голан-2» исчезли без следа. А в расположенном неподалеку астероидном поле йуужань-вонги соорудили собственную верфь. Свои корабли йуужань-вонги не собирали, а выращивали, скармливая им астероидное сырье.

Наконец, для полноты картины здесь же была сосредоточена внушительная флотилия. Ведж насчитал два крейсера-тральщика — он узнал их по характерной веретенообразной конфигурации— и еще двенадцать кораблей основного класса, некоторые из которых были размером в половину «Мон Мотмы», а другие — почти вдвое больше ее. Группа самого Веджа была втрое слабее, но, с другой стороны, он привел с собой только треть тех сил, которые были приготовлены для местных йуужань-вонгов.

— Ждем распоряжений, генерал, — обозвался коммандер Реч.

— Начать развертывание, — велел Ведж. — Пеллеону и Кре'фею приказано не идти сюда до тех пор, пока мы не проведем оценку ситуации, найдем для них стратегические позиции и дадим «добро». За работу. Нужно удостовериться, что мы не заведем их в ловушку.

— Так точно, сэр.

Группа двинулась внутрь системы.

— Сэр, — доложил офицер связи. — Вызов с «Памяти Итора». Это вас, сэр.

— Спасибо, лейтенант.

Через несколько секунд в динамиках зазвучал голос Паша Кракена.

— Ну что, генерал, — сказал Паш. — Прямо как в старое доброе время.

— Да, я как раз тоже подумал, — отвечал Ведж. — Ну, хоть начало-то поспокойнее.

— Говори, говори. Слушай, да они тут ремонт сделали!

— Угу. Надо их нанять, чтобы обставили мой дом на Чандрилле, — пошутил Ведж.

— Точно. Интерьер в ранне-вонгском стиле. Упс… похоже, они пошли, — сказал Паш. — Давай, генерал, работай. Только не забывай, что я здесь, ладно?

— Да уж вряд ли. Хорошо, когда ты прикрываешь фланг, Паш.

— Спасибо, Ведж.

Ведж снова переключил внимание на противника. Действительно, йуужань-вонгский флот пришел в движение, быстро разделяясь на две группы. Одна из них была численностью с его собственную и включала в себя один из тральщиков. Вторая, намного более мощная, начала отдаляться от верфей.

— Ждем, — сказал Ведж. — До них еще далеко. Если они сейчас сделают то, что я думаю… Ха!

Меньшая группа исчезла с экранов и с поля зрения.

— Микропрыжок, сэр, — взволнованно сообщила Сел. — Они теперь позади нас.

— Конечно. Они зажали нас между двумя тральщиками, чтобы мы не могли уйти. Теперь осталось только стереть нас в порошок, и они это понимают. — Он взглянул на карту. — Итак, пусть Пеллеон выходит в сектор шесть, а Кре'фей — в двенадцатый.

Ведж еще раз посмотрел на карту. Ничего не пропущено?

— Отправте эти координаты флотам, — приказал он и повернулся к коммандеру. — Занять позиции, но без спешки. Мы вступим в бой с маленьким флотом, сделаем вид, будто мы подавились, хотим вынести тральщик и удрать домой. Наши подкрепления прибудут задолго до того, как нас настигнет вторая группа, а микропрыжок они не смогут сделать из-за собственных тральщиков.

Тут снова обозвался оператор связи:

— Генерал, похоже, у нас проблемы.

— Да?

— Кажется, мы не можем установить связь ни с Бетой, ни с Гаммой.

— «Кажется, не можем» иди «не можем»? — спросил Ведж.

— Не можем, сэр.

— Тогда свяжитесь с центром и передайте ему координаты.

— Сэр, с Мон Каламари тоже нет связи. Ее вообще нет. Такое впечатление, будто вся сеть упала.

Ведж опять посмотрел на дисплей. Если не вызвать двух других командующих, они не явятся. План был совершенно ясен: если вонги неожиданно применят новую тактику или оружие, лучше потерять одну группу, чем три. Без тех двух флотилий придется туго, причем явно не вонгам.

— Да, лейтенант, — пробормотал он. — Думаю, у нас с Билбринжи свои счеты.

 

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Хан Соло уныло смотрел на один из прекраснейших закатов, которые он когда-либо наблюдал. За свою жизнь он повидал много закатов на разных мирах, но сейчас, когда солнце Мон Каламари опустилось за горизонт и на волны легли тени, небо стало нежным и мерцающим, как перламутр.

Красочные закаты представлялись обычным явлением, особенно на планетах с плотной запыленной атмосферой; с незаметной красотой было сложнее: она не только встречалась редко, но и зачастую требовалось прожить целую жизнь, чтобы научиться ее ценить. Потому-то Хан и не мог вполне наслаждаться зрелищем.

Проблема, однако, была не в закате — она была в том, что все это происходило на Мон Каламари.

— Мы не можем участвовать в каждом бою, — заметила Лея.

— Что? — буркнул Хан. — Я ничего не говорил.

— И не надо. Ты сушишь себе голову с самого отбытия Двойных Солнц. Да нет, еще с тех пор, как улетела Тахири.

— Надо было лететь с ней, — молвил Хан.

— С которой из них? С Джейной или с Тахири?

— Выбирай сама.

Лейя покачала головой:

— Джейна — летчик-истребитель. Она всегда хотела стать пилотом. В этом она видит свой долг. Она сражается за Галактический Альянс уже несколько месяцев. Если бы мы затесались в билбринжийскую операцию, она… в общем, ей бы это не понравилось, мягко говоря. А Тахири… Корран о ней позаботится. Я в этом уверена. — Она скрестила руки на груди. — Но дело не в этом, не так ли?

— Чё такое?

— Тебе скучно. Уже две недели никто не пытается нас убить, и ты заскучал до смерти.

— Я не заскучал, — возразил Хан. — Просто… мы могли бы заняться чем-то полезным, а не сидеть и глазеть на закаты.

Лея вздохнула и уселась на диван. Она посмотрела на мужа своим особенным взглядом.

— Сейчас ничего такого не происходит, Хан, чтобы без тебя не обойтись. Ну да, что-то происходит, но с этими задачами справится любой мало-мальски обученный пилот. Но если вдруг станет так худо, что помочь сможет только Хан Соло…

— Да полно тебе, слишком много сарказма для одного вечера, — проворчал Хан. Это было ошибкой. В глазах Леи мелькнула боль.

— Всего лишь легкий сарказм, Хан, — сказала она. — Может, и вообще без него. На войне иногда важнее всего просто сидеть и ждать. И труднее всего тоже.

Хан скривился:

— Вот уж вправду ты умеешь…

Лея наклонилась и схватила его за руку.

— Перестань, — сказала она, — и я покажу, что я умею кое-что еще…

Она многозначительно замолчала.

— Ну, не знаю, — протянул Хан. — Ужасно красивый закат.

Лея подняла брови и показала на место рядом с собой.

Хан пожал плечами:

— Хотя… все они одинаковые, эти закаты.

Что-то пищало в темноте. Хан сел в кровати и спросонок принялся искать взглядом источник шума. Наконец он сообразил, что это пульт связи в их квартире.

Он слез с дивана, добрел до устройства и включил канал.

— Да? — пробормотал он. — Что хорошего?

— Не ручаюсь, что именнно «хорошего», Соло, — произнес искаженный голос.

Хан фыркнул. Он не собирался снова ловиться на этот трюк.

— Перестань валять дурака, Дрома, и выкладывай все как есть. Что там приключилось с ринской сетью?

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, Соло, — отвечал голос. — Но что-то явно назревает.

— Слушай, уже поздно… то есть еще рано, — сказал Хан, протирая глаза. — Что такое?

— Думаю, вонги придумали кое-что новенькое… — произнес Дрома. — Они задействовали это несколько дней назад. Мы решили, что это какие-то беспилотные снаряды, если только они не изобрели настолько малогабаритных пилотов.

Хан уже окончательно проснулся.

— Какие именно снаряды?

— Мы не знаем, для чего они нужны, если ты это имеешь в виду. Но вряд ли это к добру. Будем считать, что я вас предупредил. Можешь также передать это в штаб.

— Да, пожалуй, — ответил Хан. — Это все, что ты хотел сказать?

— Пока да. Мы пытаемся заполучить один из них, но они увертливые.

— Какое-то оружие?

— Если бы я знал, я бы сказал. Но вонги от них в восторге.

— Спасибо, — молвил Хан и более мрачно добавил:

— Дрома, если это ты, то я не одобряю твои уловки. То есть конспирация конспирацией, но мне кажется, что мы с тобой…

Но комлинк хранил молчание.

— Кто это был? — спросила сзади Лея. Хан не слышал, как она подошла, но его это не удивило.

— По-моему, один из наших приятелей из ринской сети. Может быть, Дрома. Ты все слышала?

— Да.

Хан снова включил комлинк.

— Наверное, надо сообщить кому следует.

Но, когда он попробовал позвонить в штаб, высветилось сообщение: ВСЕ КАНАЛЫ ЗАРЕЗЕРВИРОВАНЫ ДЛЯ ВОЕННЫХ НУЖД.

Хан хмуро взглянул на коммуникатор и пошел искать свои брюки.

— Я спускаюсь, — заявил он.

— Я с тобой.

В штабной комнате ощущалось напряжение, но было относительно тихо. Сиен Совв коротко приветствовал их.

— Первая волна вот-вот прибудет, — сказал саллюстианин. — Командует Антиллес. Он выходит из гиперпространства через пять минут.

— Не возражаете, если мы побудем здесь? — спросил Хан. — Когда выдасться свободная минутка, я хочу вам кое-что сказать.

— Разумеется, оставайтесь. Ваша дочь в соединении Антиллеса, верно?

— Да, насколько я слышал. Но я пришел по другой причине.

— Но это может подождать?

— Думаю, да, — сказал Хан.

Он чувствовал себя не в своей тарелке. Ему редко доводилось бывать в штабных комнатах — обычно он находился на другом конце, зачастую игнорируя все то, что исходило от командования. Конечно, боевые компьютеры — великая вещь, но они не могли все чувствовать. Им просто не хватало интуиции.

— Генерал Совв! — позвал кто-то.

— Что такое?

— Адмирал Пеллеон не доложил о готовности, сэр. Он должен был связаться с нами сразу по занятии позиции для прыжка к Билбринжи.

— В чем проблема?

— Похоже, ретранслятор ГолоНета в том районе вышел из строя.

— Можно ли маршрутизировать сигнал на следующую станцию?

— Я могу попробовать. — Техник связи нахмурился и что-то переключил на пульте. — Сэр, идет передача через ретранслятор ГолоНета Дельта-восемь шесть!

— Выведите.

В динамиках зазвучал возбужденный голос:

— …какие-то корабли, очень маленькие. По виду вонгские, но не подходят ни под одно описание. Мы не можем их все сбить. Шесть из них уже…

Голос сменился громким треском помех.

«Маленькие корабли? Не те ли снаряды, о которых предупреждал неизвестный?»

— Мы потеряли контакт с Гаммой, — доложил другой офицер связи. Он неистово замолотил по клавиатуре, затем поднял голову. Лицо его было очень бледным.

— Сэр, ГолоНет «упал». Я не могу найти ни один действующий ретранслятор.

— Генерал, — сказал Хан. — Сдается мне, моя новость стала еще более важной.

— ГолоНет «упал», — подтвердил генерал Совв через двадцать стандартных минут на поспешно созванном военном совете. — Причина пока не выяснена, однако имеются некоторые свидетельства, что виной тому новое оружие йуужань-вонгов — что-то вроде снарядов.

— «Некоторые доказательства?» — вмешался Хан. — Вы же слышали сообщение со станции Тантисс.

Совв согласно кивнул головой.

— Мы полагаем, что другие станции уничтожены таким же образом, — признал он. — Вне зависимости от деталей понятно, что это был тщательно скоординированный удар в самое сердце нашей коммуникационной сети. Момент атаки кажется… подозрительным.

— Это ни о чем не говорит, — возразил Бел Иблис. — Возможно, они знали, что мы планируем атаку — скорее всего, что знали. Но где именно, они знать не могли. Выведя из строя весь ГолоНет, они гарантированно сорвали наши планы в любой точке.

— Я склонен с вами согласиться, — сказал Совв. — Если посмотреть очередность отключения ретрансляторов, становится видно, что первыми отказали не те, что ближе всего к Билбринжи. Фактически процесс начался еще некоторое время назад, хотя и не в тех секторах, с которыми идет самый интенсивный обмен трафиком. Однако в целом ваше замечание верно. Не имея возможности координировать операцию по ГолоНету, генерал Антиллес будет вынужден действовать на свой страх и риск.

«Джейна», подумала Лея. Однако дочь была жива. По крайней мере, это Лея чувствовала.

— Значит, на Эсфандии мы зря дрались? — спросила она.

— Мы не знаем, работает Эсфандия или нет, однако все станции связи с Центральными Системами не работают. Мы в таком же положении, как и наши флоты.

— Генерал Антиллес не дурак, — произнес Бел Иблис. — Двум другим соединениям приказано не совершать прыжка к Билбринжи без его сигнала. Когда он поймет, что связи нет, он отступит, в соответствии с инструкциями.

— Если сможет, — заметил Хан. — Но если они ждали нападения — или даже если не ждали, но имеют тральщики — тогда ему придется прорываться с боем.

— Он сможет это сделать? — спросила Лея.

— Нет, — отвечал Совв. — По данным разведки, вонгский флот у Билбринжи слишком силен, чтобы Антиллес мог с ним справиться в одиночку.

— А у вонгов, между прочим, связь работает, — указал Бел Иблис. — Они могут кликнуть подмогу в любой момент.

— Что будут делать Пеллеон и Кре'фей, не получив сигнала от Веджа? — спросила Лея.

— Некоторое время они будут оставаться на позициях, но, видя, что сигнала нет и не предвидится…

— Таки предвидится, — заявил Хан. — Который флот больше?

— Бета, имперцы.

— Где они? — спросил Хан.

— Это секретная информация, капитан Соло, — сказал Совв.

— Секретная информация? — взвился Хан. — Весь ваш план пошел банте под хвост, генерал. По-моему, надо спасать ребят.

— Что вы предлагаете, Соло? — спросил Бел Иблис.

— ГолоНета у нас нет. Гиперволны мало подходят для таких расстояний. Единственное, что бегает быстрее света — это корабли, а самый быстрый корабль — это «Тысячелетний Сокол».

— Он прав, — добавила Лея. — Нужно наладить курьерскую службу, причем быстро. И не только на время этой битвы: йуужань-вонги не преминут воспользоваться обрывом связи, чтобы нанести удар. Мы можем потерять целые звездные системы, даже не зная об этом.

— Ага, только у них силенок не хватит, чтобы удержать хотя бы то, что есть, — сказал Хан. — Но сейчас главная проблема…

— Это флот, — закончил Совв. — Совершенно верно. Генерал Соло, если изволите, я поручаю вам организовать курьерскую связь с флотом. Найдите еще четыре корабля, военных или других, но с экипажами, которым вы доверяете. Восстановите связь между Антиллесом, Пеллеоном и Кре'феем. Также жду желающих заняться более обширной аварийной информационной службой. Потому что сейчас мы в вакууме, и все, чего мы добились, может быть потеряно.

 

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— Ну? — спросил Корран Нен Йим. — Что интересного расскажешь?

После того, как формовщица сообщила о состоянии живых двигателей корабля, они сделали еще четыре прыжка, один жестче другого. Если вначале боль корабля чувствовалась как легкое покалывание, то теперь она превратилась в пульсирующую агонию, и Коррану оставалось только радоваться, что по большей части корабли не испытывают подобных ощущений.

Впрочем, эта посудина отлично себя зарекомендовала — до того, как захворала.

— Причина порчи установлена, — сказала Нен Йим. — Довины-тягуны были повреждены имперским кораблем, а гравитационные усилия во время серии прыжков только ухудшили их состояние.

— Почему ты не сказала мне об этом до прыжков? — спросил Корран.

— Потребовалось несколько переходов сквозь темное пространство, чтобы я окончательно убедилась в этом. Кроме того… — она запнулась, щупальца на голове зашевелелись, как змеи. — Кроме того, я ведь подсоединила йуужань-вонгский двигатель к кораблю, изначально рассчитанному на неживой мотор, и я думаю, что работа оказалась несовершенной и могла отчасти привести к порче. Рана только ускорила процесс. При каждом прыжке внутри или очень близко от довинов-тягунов появляются гравитационные микроаномалии…

— И пожирают их изнутри, — сказал Корран. — Замечательно. Можно их починить?

Впервые за время их знакомства у Нен Йим появился виноватый вид.

— Нет, — сказала формовщица. — У меня нет для этого средств. Но и так ясно, что мое знание секотской биологии несовершенно, потому что иначе этого просто не случилось бы. Мне нужно больше образцов.

— Я думаю, дело не в биологии, — молвила Тахири. — Я думаю, дело в Силе.

Оба повернулись к ней.

— Объяснись, — потребовал Корран.

— Корабль существует в Силе, — пояснила Тахири. — Ты ведь чувствуешь его, правда, Корран? И чем ближе мы к Секоту…

— Тем сильнее связь, — согласился Корран. — Ну да, я тоже это почувствовал.

Ощущение было такое, будто кораблю не терпелось вернуться в родную семью.

— Возможно, корабль отторгает двигатели, потому что они не существуют в Силе, и чем больше мы будем приближаться к Зонаме-Секот, тем сильнее будет становиться отторжение.

— Едва ли это так, — возразила Нен Йим. — Сила, чем бы она ни являлась, не может управлять простыми биологическими реакциями. Соединение между секотским кораблем и нашими двигателями должно функционировать.

— Но оно не функционирует, и ты не знаешь, почему, — заявила Тахири; немного самодовольно, как показалось Коррану. Все же ее логика произвела на него впечатление.

— Допустим, — неохотно согласилась Нен Йим.

Тахири прислонилась к переборке и скрестила руки на груди,

— Послушай, ты сама сказала, что тебе нужна отправная точка. Ты спрашивала, почему секотская и йуужань-вонгская технологии так похожи. Посмотри с обратной стороны: насколько они непохожи! Так как секотские организмы существуют в Силе, а йуужань-вонгские — нет, то где-то, в каком-то месте должно быть огромное различие.

Щупальца Нен Йим съежились, несколько секунд поколыхались и улеглись вокруг головы.

— С этого можно начать, — признала формовщица.

— Однако ж нам все это не поможет, — заметил Корран. — Если мы застрянем посреди космоса без каких-либо средств связи, это так и останется предположением. — Он сложил руки на груди. — Ах да, мы еще и умрем в добавок.

— Двигатели выдержат еще один прыжок… может, даже два или три, если не затягивать, — сообщила Нен Йим.

Корран вздохнул и посмотрел на карту, такую же, по сути, спекулятивную, как только что родившаяся гипотеза. Он вдруг почувствовал, что ужасно скучает по Миракс, Валину, Джизелле, даже по злодею-тестюшке. Да что там говорить — удобно, когда у тебя есть тесть, который может прилететь на большом красном «звездном разрушителе» и спасти твою задницу.

К сожалению, в этот раз на появление Террика не стоило рассчитывать.

— Это рисковано, — произнес Корран, отбросив лишние мысли, — но я думаю, что смогу доставить нас в систему одним прыжком, если только по пути не встретится неотмеченная черная дыра. Но если Тахири права, то как только мы туда прилетим, двигатели сломаются. Если они не откажут еще во время прыжка.

— Но мы будем уже на месте, — сказала Тахири. — Даже если мы не сможем сесть, мастер Скайуокер, Джейсен и Мара придут нам на помощь.

— Альтернатива — оставаться здесь и ждать, когда довины-тягуны погибнут… или попробовать добраться в другое место, — молвила Нен Йим.

— Ну, если мы будем удаляться от Зонамы-Секот… — начал Корран.

Нен Йим совершенно по-человечески покачала головой. Корран подумал, не научилась она этому жесту от него или Тахири.

— Даже если принять идею юной джеидаи в качестве рабочей гипотезы, — сказала формовщица, — из нее следует только, что при удалении от планеты скорость порчи замедлится. Однажды нанесенная рана сама не исцелится.

— Значит, лучший сценарий — это три прыжка?

— Я не вполне понимаю последнюю фразу, но я бы рекомендовала не более трех прыжков. Лучше даже меньше.

— Ладно, — сказал Корран. — Тогда мы летим дальше. Все в кресла. Может немного потрясти.

Их таки потрясло.

Еще до выхода у Коррана появилось нехорошее ощущение, и в тот миг, когда они вернулись в обычное пространство, звезды исчезли снова — корабль самопроизвольно сделал еще один микропрыжок. Мотаясь из стороны в сторону, Корран подумал о камне, который скачет по воде. Он надеялся, что аналогия не годится и больше скакать они не будут.

Мир снова стал нормальным, но звезд не было — перед глазами вихрем кружились громадные красные и желтые полосы, среди которых кувыркался корабль.

Кувыркался… и падал в гравитационный колодец, вдруг понял Корран. Они попали в притяжение гиганской планеты размером с Явин-4, если не больше. Приборы и ощущения корабля свидетельствовали о том, что один из довинов-тягунов из-за шока вырубился, или умер, или еще чего-то с ним стряслось — это означало, что в ближайшей перспективе никаких прыжков не предвидится. Два других работали, хотя один из них быстро терял силы.

— Ну же, малыш, — пробормотал Корран, силясь обуздать дикое вращение и выйти на стабильную орбиту. Но что-то неумолимо отбрасывало их, и притяжение было таким сильным… Однако было и другое притяжение. Корабль тоже чувствовал его, чувствовал Зонаму-Секот, и ему хотелось домой.

Коррану удалось остановить падение и вращение, и теперь можно было, по крайней мере, осмотреться. В сотне тысяч кликов сенсоры обнаружили другую планету, размером примерно с Кореллию. А на орбите вокруг нее кружился еще какой-то объект. «Луна? Слишком далеко, не разобрать».

— У нас есть шанс, — сказал Корран. — Если достаточно приблизимся к Зонаме-Секот, ее притяжение пересилит притяжение планеты-гиганта. Если двигатели откажут сейчас… мы все наберем лишний вес.

Он потянул рычаги на себя, и корабль протестующе затрясся. В воздухе разнеслось нехорошее амбре — запахло паленым волосом и рыбьим жиром.

— Еще чуть-чуть, — шепнул Корран кораблю. — Чуть-чуть.

Второй довин-тягун внезапно пробудился — он запульсировал, словно сердце, которое вот-вот разорвется, и все вокруг содрогнулось от адской боли, но корабль вдруг помчался вперед. Затем сердце разорвалось, и индикаторы потемнели. Остался всего один двигатель.

— Что теперь? — шепотом спросила Тахири. — Мы сделали это?

— Пока не знаю. Мы проходим критическую точку.

— Может, мы все встанем у того борта, что ближе к Зонаме-Секот? — сказала Тахири.

— Юмористка, — молвил Корран и машинально взъерошил ее волосы.

Она отдернулась, будто от удара.

— Извини, — сказал Корран.

— Нет, это я виновата, — покраснев, ответила Тахири. — Просто…

Она беспомощно замолчала.

— Голова, — пояснила Нен Йим. — Мы, в домене Кваад, не прикасаемся к голове.

Корран посмотрел на ее волосы-змеи.

— Да уж, — произнес он.

«Не обращай внимания, — подумал он про себя. — Во что бы она ни превратилась, Тахири больше не маленькая подружка Энакина».

Разумеется, это случилось бы и без вмешательства йуужань-вонгов. Корран не знал, какую музыку слушает сейчас Валин, но догадывался, что не ту, которую он помнил. Когда он выберется из этой передряги, он вернется домой, и надолго. Точнее, ЕСЛИ выберется…

Джедай взглянул на приборы.

— Ага, да, — сказал он. — Мы сделали это. — Он показал на Зонаму-Секот. — Теперь мы падаем вон туда.

— Ты сделал это, — молвила Тахири.

— Корабль сделал это, — отвечал Корран. — Правда…

— Что?

Он улыбнулся ей.

— Правда, мы как падали, так и падаем, и ударимся хоть и не так сильно, но все равно больно.

— Вечно с тобой что-то происходит, — сказала Тахири. — У тебя еще остался один довин-тягун.

— Надолго ли? Если мы не отыщем Люка…

— Я пытаюсь, — сообщила Тахири. — Я начала их искать, как только мы прилетели, но ощущаю только планету. Она так могущественна в Силе, что заглушает все остальное.

— Я тоже попробую, — сказал Корран. — Возможно, это наша единственная надежда. Формовщица, если можешь чем-то помочь нашему последнему тягуну…

— Я займусь им, — ответила Нен Йим.

Луна вырастала на глазах. Оба джедая продолжали прощупывать Силу, но, если Джейсен и остальные и были внизу, Тахири не могла их уловить. Это было все равно что прислушиваться к одинокому голосу в песчаную бурю.

— Может быть, это не та планета? — предположил Харрар.

— Это ТА планета, — заявил Пророк. — Планета из пророчества. Неужели ты этого не чувствуешь?

Харрар нахмурился.

— Я чувствую… — Он помотал головой. — Нет, ничего.

— Это то место, — ответил Корран. — По крайней мере, так думает корабль.

Он снова посмотрел на дальномерные сенсоры. Та штука на орбите ушла за горизонт. Корран не был уверен, но, по последним показаниям, она сильно смахивала на имперский фрегат.

Люка сопровождал имперский фрегат; об этом упомянул Кент. Если им удасться спуститься на более низкую орбиту, с большей угловой скоростью, они в конце концов догонят корабль. И он, скорее всего, тут же разнесет их на атомы… если они не сумеют заранее предупредить, что прилетели с мирными намерениями. Все равно имперцы могут их расстрелять — просто забавы ради. Но, взглянув на траекторию, Корран обнаружил, что ему вообще не оставили выбора.

— А, ситхов рожон, — проворчал он.

— Что случилось? — спросила Тахири.

— Больше никогда не полечу на корабле, у которого есть собственные мозги, особенно если этот корабль скучает по дому, — заявил Корран. — Он лег на вектор посадки.

— Но разве не это нам нужно? — спросил Пророк.

— Да, но было бы неплохо приземлиться недалеко от друзей, — отвечал Корран. — Тем более у меня такое ощущение, что мы больше никуда не полетим. По крайней мере, не на этом корабле.

— Я полагаю, наш главный приоритет — это остаться в живых, — возразил Йу'шаа.

— Правда. Ладно, народ, пора познакомиться с Зонамой-Секот поближе. Советую всем снова пристегнуться. Медленная часть путешествия закончилась.

Корабль вошел в атмосферу под слишком острым углом, и Коррану пришлось приложить сильный импульс от довина-тягуна, чтобы скорректировать курс. Корабль вздрогнул, но выполнил, что было приказано, и они со свистом устремились сквозь верхние слои атмосферы. Корран почувствовал, что температура «кожи» растет, и снова включил двигатель, дабы не опуститься ниже термальной скорости. Сгореть в атмосфере было бы ничуть не лучше, чем разбиться.

Внизу проносились водоемы и джунгли, и Корран мысленно согласился с Харраром: планета на вид ничем не отличалась от сотен других. Но ощущения здесь были совсем другими. Тахири была права: могучая Сила присутствовала здесь, хотя и весьма необычная, она генерировала что-то вроде белого шума, пробиться сквозь который не представлялось возможным. Порой Коррану казалось, будто он улавливает Люка, но всякий раз это было не более чем проблеск.

Но сейчас у него был более насущные заботы. Лесной покров стремительно приближался. Пришло время по-настоящему ударить по тормозам. Корран включил довина-тягуна — тот немедленно заглох, однако тут же снова заработал. Скорость падала, но не так быстро, как хотелось бы. Впрочем, при всем желании из двигателя не удалось бы выжать больше ничего. Корран переключил всю энергию на подавление инерции в кабине, чтобы можно было управлять кораблем, однако перегрузка уже подбиралась к уровню, который он мог выдержать (а уровень этот был достаточно высок). Он еще уменьшил угол, стараясь перейти на параллельную земле траекторию. Будь секотского корабля крылья, у них имелся бы хоть какой-то шанс на спасение в случае отказа довина-тягуна…

В ста метрах над землей траектория не выровнялась.

Пятьдесят, еще чуть-чуть…

Они врезались в лес, оставля за собой полосу поваленных деревьев, и довин-тягун внезапно заглох. Лишившись двигателя, корабль превратился в полый камень, брошенный великаном; не защищенным инерционным компенсатором пассажирам грозила участь быть размазанными по его стенкам. «Вот то единство, к которому мы стремимся, — мрачно подумал Корран. — Йуужань-вонги и люди, перемешанные в одну бесформенную…»

Последовал сильный удар. Корран в отчаянии потянулся к Силе, почувствовал, что Тахири делает то же самое, и тут…

Тут он почувствовал присутствие Секота — необъятное, могучее и безразличное.

Вдруг — контакт! — и они опускаются, словно перышко…

Но это продолжалось всего секунду. Свободное падение тут же возобновилось, и спустя миг они тяжело грохнулись о землю.

— Интересная посадка, джеидаи Хорн, — заметил Харрар.

— Никто не убился? — Морщась от боли, Корран повернулся, чтобы посмотреть на спутников. Те дружно подтвердили, что живы.

Все, кроме корабля, если быть точным. Его свечение угасало, тихий голос с голове Коррана стих до шепота и становился все слабее. «Прости, — передал джедай с помощью Силы. — Ты все же привез нас сюда. Спасибо».

Вслед за тем он почувстсвовал, что корабль умер.

Корран посмотрел через иллюминатор на лесистый пейзаж,

— Ладно, — сказал он остальным. — Похоже, мы на месте. Давайте попробуем открыть люк и посмотрим, ради чего мы проделали весь этот путь.