Глава 36

Реальное пространство приветствовало Джейну яркими вспышками света и мощной волной, сотрясшей её «крестокрыл». Она инстинктивно вздрогнула, пряча глаза от невыносимого сияния, образы жутких разрушений оставили глубокий и отчётливый след в её нервной системе.

Имей чувства, девочка, подумала про себя она, силясь открыть глаза. Ты же на вражеской территории.

И едва не зацепила плоскостями астероид, о который только что размазался подстреленный Гэвином Дарклайтером коралл-прыгун. Джейна резко вильнула влево, избежав аналогичной участи.

– Выше голову, Рукоятка, – прозвенел в ушах голос полковника. – Проныры, перестроиться. У нас компания.

– Как скажете, лидер, – отрапортовала Джейна, прокладывая свой курс сквозь астероидное поле, возникшее в результате расщепления планеты.

Впереди по горизонту виднелась жёлтая звезда, находящаяся в полузатмении из-за множества гибких отростков расположившегося невдалеке гравитационного оружия йуужань-вонгов. Поблизости, прямо по курсу, лежала их первостепенная цель – кордон, выставленный врагом поперёк гиперпространственного маршрута. Именно там принес себя в жертву автоматический корабль-заградитель адмирала Кре'фея. К моменту появления эскадрильи его щиты уже были расколоты, а генератор гравитационного поля разлетелся на ионы, но всё увеличивающееся облако перегретого газа по-прежнему напоминало о его присутствии. Ведж Антиллес оценил задумку ботана: заставить реактор перейти в сверхкритическую стадию, когда от щитов останется 12 процентов.

Было непросто определить, сколько йуужань-вонгских кораблей забрал с собой на тот свет заградитель. Однако, сколько бы их ни было, с осколков Сернпидаля поднимались всё новые кораллы-прыгуны, и их мишенью была Разбойная эскадрилья. Расчёты показали, что смещение гравитационного профиля системы даст наступающим слишком маленькое окошко, сквозь которое можно будет подойти к Сернпидалю. Поэтому адмирал Кре'фей не рискнул пустить в ход большие корабли, зато для Разбойной эскадрильи и Дюжины Кипа пространство для манёвра было предостаточным. В задачу Дюжины входило разведать, какие ловушки подстерегают республиканские корабли на подходе к супероружию, в то время как Пронырам было вверено разбираться с запечатавшим систему блокпостом йуужань-вонгов. По снятии кордона следовало ожидать пришествия основной эскадры Кре'фея с «Ралрустом» во главе, призванной облегчить задачу наступавшим. Так или иначе, предстояла нешуточная головомойка.

– Вижу на экранах радара крупный объект, – проинформировал пилотов Дарклайтер. – Возможно, корабль или боевая станция. Обозначено Вампа. Первое звено, летим туда. Второе и третье, отгоняйте от нас попрыгунчиков.

Джейна двойным щелчком комлинка подтвердила получение приказа, после чего вырвалась из общего строя в компании всего третьего звена и повисла над левой плоскостью у Двенадцатого, своего ведомого. С горечью на душе она вспоминала те дни, когда летала в паре с Энни Капстан, ещё в пору её первых полётов с эскадрильей. Энни погибла в битве за Итор. Теперь позывной Двенадцать имел инородец-дурос по имени Ленси. Джейна познакомилась со своим ведомым только на финальном брифинге.

– Поворачиваем с двести тридцать один на двадцать три, – прозвучал в ушах голос Элинн Варт, командира звена. – Разберёмся с прыгунами.

Джейна поступила, как было велено, и обнаружила у себя в иллюминаторе восемь быстро приближающихся объектов, сформировавших пирамидальный клин. Окружающее пространство было практически лишено спасительных астероидов, предоставлявших хоть ненадёжное, но всё же укрытие. Джейна почувствовала себя беззащитной.

– Всего лишь двое на одного, – присвистнул Ленси. – Неплохо.

– Не зарывайся, Двенадцатый, – проворчала Варт. – Это только начало.

– Как скажете, – отозвался Проныра-12. Он описал широкую дугу, расстреливая противника с предельной дистанции. Джейна расположилась сбоку от напарника, но попридержала гашетку до тех пор, пока не посчитала, что достаточно сблизилась. Прыгуны как один начали поливать Проныр сгустками плазмы, действуя на удивление уверенно и слаженно. Уйдя в глубокий штопор, Джейна совершила разворот и очутилась непосредственно на хвосте одного из противников. Она зафиксировала прицел и стала планомерно выпускать заряды пониженной мощности по врагу, надеясь на своё упорство и терпение. Прыгун в ответ стал генерировать гравитационные воронки – пустоты в пространстве, которые поглощали прямые попадания корабельного лазера. Это, однако, пожирало большую часть энергии коралла и практически лишало его маневренности, чем Джейна и не преминула воспользоваться. Как только первые из выстрелов начали пробивать заслон, она переключилась в режим ведения счетверённого огня и выстрелила разрядом полной мощности.

К её удивлению, гравитационная аномалия проглотила и это попадание.

Вот ситхов сын.

– Внимательно, Двенадцатый. Нашу стратегию раскусили. Осколочные выстрелы проникают слишком рано.

– Принято, Одиннадцатый. Дай-ка я смахну у тебя с хвоста этот камешек.

Оглянувшись назад, Джейна обнаружила, что у неё появился поклонник. Она рванула рычаг управления на себя и ушла в крутой вираж, но коралл-прыгун упорно не желал отставать. Щиты сдержали прямое попадание.

Пока Джейна пыталась провести свою «пташку» через серию изощрённых манёвров, позади прыгуна нарисовался Двенадцатый. И пилот-йуужань-вонг явно упустил его из виду.

– Что-то ты засиделся, – пробормотала Джейна.

Прыгун вспыхнул и начал терять скорость, оставляя в космосе плазменный след.

– Спасибо, Двенадцатый, – поблагодарила она.

– Ну ладно, не стоит, право слово.

Джейна вновь ворвалась в гущу событий и зафиксировала новую цель. Как и предыдущий коралл, этот чересчур быстро начал пропускать осколочные попадания.

– Учиться на ошибках мы тоже умеем, – сквозь зубы прошипела Джейна. За её осколочным огнём последовал счетверённый выстрел, затем ещё один, на максимальной мощности. Прыгун был пробит: он продолжал лететь заданным вектором, но не стрелять перестал. Джейна решила больше не тратить на него своё время, вместо этого отследила глазами Двенадцатого и двинулась на сближение.

– Давайте же добьём его, – загорелся Ленси.

– Отказано, Проныра-12, – вмешалась Элинн Варт, командир звена. – Машинам перегруппироваться. Со всеми мы всё равно не сладим, но разделяться нам нельзя ни в коем разе.

– Будет сделано, – дал знать Двенадцатый.

Ещё четыре коралла-прыгуна были на подходе. Если мы вскоре не прорвем этот кордон, мы не прорвем его никогда, подумала Джейна.

Неожиданно в наушниках раздался жуткий треск, да такой, что заныли её барабанные перепонки: в общую картину вклинился голос Гэвина:

– Я потерял Третьего, – надрывался он. – Двойка, прикрой меня. Я захожу на цель.

Джейна стиснула зубы, желая во что бы то ни стало видеть, что происходит в районе Вампы, но у неё и своих проблем было по горло: три прыгуна приближались к ней со стороны левого борта, поливая её плазмой из вулканических пушек. Она ненавидела так поступать, но после непродолжительного ответного огня лазерами она переключилась на протонные торпеды. Как и прежде прыгун сгенерировал чёрную дыру, чтобы поглотить смертоносный снаряд, но Джейна запрограммировала торпеду так, чтобы боеголовка сдетонировала прежде, чем будет всосана в пустоту. Плюс такого взрыва состоял в том, что все три йуужань-вонгских истребителя, располагавшиеся слишком близко друг от друга, не смогли разминуться со взрывной волной.

Отлично, мальчики. Продолжайте в том же духе.

До неё, в конце концов, дошло, что не стоит разбазаривать торпеды. Если они решили положить конец этому монстру в корабельной матке, не лучше ли оставить для него в арсенале что-то помощнее лазерных пушек?

С другой стороны, если они все здесь умрут, будет уже не важно, сколько у неё осталось торпед. В общем, всему своё время.

                                                                                                          ***

Увиливая от столбов магмы, извергаемых кораллами-прыгунами, «Тысячелетний Сокол» дёргался, как ошпаренный на раскалённой сковороде. Хан Соло яростно вертел рычагами управления в попытках избежать попадания, и оставалось только удивляться, когда он ещё находит время на сотрясание воздуха проклятьями. Огромный заградитель йуужань-вонгов встал прямо по курсу: так близко к подобной махине «Сокол» ещё не подходил. На хвосте висело порядка пятнадцати прыгунов, без устали расходовавших на вёрткий корабль свои боеприпасы.

Вновь смачно выругавшись, Хан увёл «Сокола» в глубокий штопор и очутился прямо у борта заградителя. Тут-то ему и пришло в голову, что он не учёл одной очень важной детали, с которой ему не доводилось сталкиваться в битвах со звёздными разрушителями.

Корабль йуужань-вонгов генерировал чёрную дыру. Хан понял, что поглотить она может не только выстрелы, но и любой встречный корабль, а потому резко вдарил по тормозам и врубил репульсоры. Корабль вновь подпрыгнул, затем беспорядочно завертелся, чем сбил с толку пилотов вражеских истребителей. Тем не менее, они продолжили преследование, и, к восторгу Хана, половина из них оказалась в эпицентре подстроенного им взрыва: рванула оставленная за кормой ударная ракета.

– Вот так-то лучше, – заурчал он.

– Мы обречены, – заметил Ц-3ПО.

– Прикрой динамик. У нас были деньки и похуже.

– Могу я высказаться…?

– Нет.

Счетверённые лазеры издавали монотонный гул, сотрясая корабль: это Джейсен и Лея выполняли свою часть семейной работы. К их чести, выполняли они её прилежно, выкашивая прыгунов толпами, но мелкие истребители не были главной проблемой. Оную создавал заградитель.

А заградителю мог создать проблемы разве что «Сокол». Корабли Тэлона Каррда отчаянно сопротивлялись согласованному натиску двух судов Бригады Мира и йуужань-вонгского аналога фрегата.

– И это великий Хан Соло! – проворчал капитан «Сокола». – Попался в наиглупейшую пиратскую ловушку. Никогда себе этого не прощу.

– Я добавлю это в реестр тех вещей, которые ты никогда себе не простишь, – донёсся в наушниках голос Леи.

– Ну, тебе лучше надеяться, что на сей раз я в самом деле не прощу себе этого, конфетка.

– Пап? – вклинился Джейсен. – Я никогда не упоминал, что вся эта затея с пиратством никуда не годится?

– Почему нет, сынок. Ты, возможно… ого!

Последнее восклицание было комментарием к выстрелу плазмой, которым разразился йуужань-вонгский заградитель. Напоминавший солнечную вспышку плазменный сгусток в диаметре намного превосходил «Сокола», и лишь резкий манёвр Хана спас незадачливых пиратов от прямого попадания. Вираж был столь крут, что даже выставленные на 98 процентов инерционные компенсаторы оказались бессильны перед гравитационными силами, а кровь принялась с бешеной скоростью приливать к голове.

Позади пилотского кресла механическая туша Ц-3ПО не выдержала перегрузок и плотно въехала в переборку. В который раз.

– Ладно, – буркнул Хан. – Пора менять стратегию. Трипио, прекрати слоняться и покажись на глаза. Ты мне нужен.

Золотистая голова выглянула из-за угла.

– Я вам нужен? Нет, я, конечно, всегда рад помочь, капитан Соло, но я не вижу, каким образом протокольный дроид может послужить вам в подобной ситуации. Если вы только не решили сдаться и желаете, чтобы я перевёл им ваше признание о капитуляции, хотя эта идея кажется мне весьма неудачной даже за неимением альтернатив.

– Да нет же, Золотошкурый, – откликнулся Хан, успевая увиливать от свежей порции кораллов, высыпавших им навстречу. – Ранее мы заметили у одного из грузовиков какой-то странный радиоационный след. Выясни, что всё это значит.

– Господин Хан, я в самом деле не вижу…

– Давай, дружок. Или начинай готовиться толкать речь о капитуляции.

Ц-3ПО с неохотой пошёл считывать показания приборов.

– Я не вполне уверен, что понимаю, чем я сейчас занимаюсь. Но раз от меня будет какая-нибудь польза, что ж… я сделаю всё, что смогу. Ох, и почему я не остался вместе с мастером Люком?!

 

Глава 37

– Это сведёт меня с ума, – жаловалась Тахири. – Ненавижу неведение. Йуужань-вонги могли уже захватить всю систему.

– Мне казалось, существует около сотни поговорок джедаев о терпении, – занялся нравоучительством Корран. – Правда, ни одна из них что-то не приходит мне на ум. Ладно, просто пытайся следовать примеру Энакина. – Он замолк на мгновение. – Не верю, что я только что это сказал.

Энакин, погружённый в себя, мало уделял внимания компаньонам. Он блуждал где-то вне той маленькой квадратной комнаты, куда их поместили, и пытался в Силе прочувствовать, что происходит вокруг. Он ощущал замысловатую, будто математическую красоту приливов на планете Яг'Дул, её трёх спутников и атмосферы, высасываемой в бездонный космос. В его голове шептались миллионы и миллионы голосов гивинов, тех, что слонялись по своим герметично запечатанным городам или сидели за пультами на верфях. Он, казалось, смог бы коснуться миллиардов крошечных осколков камня и льда, которые никогда не станут планетой, они лишь ждут своего часа, когда всепоглощающий свет солнца достанет и до них и превратит их в очередные светящиеся точки.

И он почувствовал их, йуужань-вонгов. Но не в Силе, а посредством телепатии светляка, огранённого и вставленного в его световой меч. Чувство было сродни слабому шумоподобному комм-сигналу, но ошибки быть не могло.

– Они здесь, – констатировал он.

– Кто? – всполошился Корран.

– Йуужань-вонги. Они в системе. Я не могу точно определить, как их много, или насколько… – Сила вдруг послала ему новый, сокрушительный импульс. Он чуть не задохнулся и стал усиленно ловить ртом воздух, а слёзы нескончаемым потоком полились на его щеки.

– Что? – перепугалась Тахири. – Что не так?

– Мара, – с трудом выговорил Энакин. – Вы что, не чувствуете? Тётя Мара умирает. И дядя Люк… – Он вдруг подскочил с места и выхватил из-за пояса световой меч. – Мы должны выбираться отсюда. Немедленно.

– Энакин, мы не можем, – попытался убедить его Корран. – Додециан не шутил, когда предупреждал о декомпрессии на станции. А ведь гивины выживут в вакууме, помнишь?

– Но должны же мы хоть что-то предпринять? – горячо настаивал Энакин.

– Энакин, наша смерть на Яг'Дуле Маре не поможет. Надо беречь головы.

– Я не хочу вот так просто сидеть здесь и ждать, пока за нами придут. Не гивинам решать нашу судьбу.

– Я – за побег, – вставила веское слово Тахири. – Нам просто нужно найти другой корабль, вот и всё.

– Раз вы так решили, то для начала неплохо бы найти скафандры, – предостерёг Корран. – Без них у нас нет ни шанса добраться до того гипотетического корабля, который вы собрались украсть.

– Ты ж уже хозяйничал тут однажды, – напомнил ему Энакин. – Ты должен помнить, где они хранятся.

– Не думаю, что за двадцать лет здесь ничего не изменилось. Они должны были сто раз всё поменять местами.

– Ну, мы можем использовать Силу и заставить стражника отвести нас к скафандрам, – предложила Тахири.

– Ни за что, – оборвал её Корран, хмурясь. – Ты не отправишься на тёмную сторону, будучи у меня под надзором. Занимайся этим в любое другое время. Например, когда за тобой будет приглядывать Люк.

– И что тогда? – поинтересовался Энакин.

– Не забывай ещё и о том, что за нами сейчас могут наблюдать: шансы на это весьма велики, – заметил Корран.

– Не помню, чтобы кореллиане когда-либо рассуждали о шансах, – проворчал Энакин.

– Лады. Никаких шансов. Но они прослушивают нас. Это точно.

Энакин в недовольстве сплёл пальцы рук.

– Тогда, надеюсь, они слышали мои слова об их нелепом поведении. Мы прилетели, чтобы предупредить их, и как они нам отплатили?

– Энакин, а ты попробуй влезть в их шкуру. Мы врываемся в систему на транспортнике йуужань-вонгов, ведём себя так, будто собираемся атаковать их станцию. Далее мы приносим вести о том, что огромный вражеский флот готовит вторжение, затем обвиняем в том, что как минимум одна фракция в их правительстве находится в сговоре с захватчиками. Я бы с трудом такое проглотил.

– Ну, теперь же у них есть доказательства.

– Да, ты прав, – согласился Корран. – Можешь определить, как далеко от нас йуужань-вонги?

Энакин мотнул головой.

– Нет, такое мне пока не под силу.

Словно противореча его словам, станция вздрогнула от мощного толчка.

– Но я могу догадаться, – продолжил Энакин. – Думаю, они очень, очень близко.

– Прекрасно, – сказал Корран. – Не пора ли нам отчаливать?

– Разве мы тебе не об этом талдычим уже полчаса? – пожаловалась Тахири.

– Разница в том, что теперь и у меня появилось подобное желание, – ответил Корран. Выхватив световой меч, он направился к входной двери.

К его удивлению, она оказалась не заперта, да и охраны в округе не наблюдалось.

– Любопытно, – произнёс Корран, когда станция вновь задрожала.

Осенённый неожиданным подозрением, Энакин вновь влился в Силу, фокусируясь не на происходящем снаружи, а на самой станции. К его большому облегчению, подозрения не оправдались: гивины не оставили станцию на растерзание врагу, и их силуэты по-прежнему ощущались поблизости.

На самом деле, двое гивинов в этот момент обнаружились и в зоне видимости: держа в руках бластерные карабины, они выползли из люка в конце коридора и обратились к пленникам на ломаном общегалактическом:

– Джедаи, вы пойдёте с нами.

– Мы справимся с ними, – очень тихо произнёс Энакин.

– Возможно, – согласился Корран. – Но мы не станем так поступать. Не сейчас, по крайней мере. – Он улыбнулся гивину. – Ведите, – велел он.

                                                                                                          ***

Коридоры, по которым их вели, были полны мечущихся, суетящихся гивинов, но ни один из них даже мельком не взглянул на трёх джедаев. Достигнув командного центра, они обнаружили, что тот наполнен суматошным волнением и одновременно суеверным страхом. На обзорном экране высвечивались зловещие силуэты йуужань-вонгских кораблей, изрыгающих потоки плазмы.

Когда они вошли, лишь додециан Иллиет удостоил их поднятием головы.

– Похоже, вы оказались правы, – сдержанно произнёс он. – Мои поздравления.

– Было бы неплохо услышать это от вас несколько часов назад, – заметил Корран.

– Без сомнения. Вам троим теперь понадобятся скафандры. Когда йуужань-вонги вступят на борт станции, мы откачаем с неё весь воздух.

– Вы что, не собираетесь сражаться?

– Собираемся, но эта станция содержит ограниченную огневую мощь. Наша защита не продержится и получаса, а флот будет всеми силами защищать лишь Яг'Дул, но не станцию. Силы йуужань-вонгов весьма внушительны. У нас слишком мало шансов на победу.

– Не будьте таким безнадёжным оптимистом, – саркастически заметил Корран.

– Вероятно, я неточно выразился, – не понял чёрного юмора гивин. – Я и не думал выражать каким-либо образом оптимизм.

– Я пошутил. Забудьте. Так где наши скафандры?

Додециан указал на другого гивина.

– Они в старом хранилище, которое, как вы должны помнить, обозначено кольцом 1С в посадочном отсеке. Если ваша память подводит вас, мой подчинённый укажет вам путь. Я сожалею, что впутал вас в эту историю. И приношу извинения за то, что предпринял попытку торговать вашими жизнями.

– Они что, не приняли сделку?

– Напротив, – произнёс Иллиет. – Я достиг соглашения. Противник обещал оставить в покое станцию, если мы сдадим ему джедаев.

– Тогда почему…?

– Я не верю в его обещания. Идите. В тринадцатом ангаре двенадцатого посадочного дока вас ждёт небольшой корабль. Надеюсь, он ещё не уничтожен. Я даю вам добро на его использование. Все другие корабли уже задействованы в битве, либо в эвакуации технического персонала, но этот – ваш.

– Спасибо вам, – от всей души поблагодарил его Корран.

– Нет, это вам спасибо. За то, что вы беспокоились о нашей планете и нашем народе, что не бросили нас в беде. – Он вновь посмотрел на последние сводки из зоны боевых действий. – А теперь вам нужно поторопиться, – взгляда на них он больше не поднимал.

 

Глава 38

Нен Йим с наслаждением купалась в море знаний. Древние правила искрились и сияли в её мозгу, погружая её в самые сокровенные основы существования, открывая ей тайны, которые были когда-то мечтой всей её жизни. Её лицо, укрытое шлемом восприятия выражало абсолютное удивление и трепет перед неизведанным, словно она на момент вновь стала той девочкой, которую когда-то вовлекли в паутину нового мира, которая любила искусство формирования и была им любима.

Прошло много времени, прежде чем она смогла проникнуть за пятый кортекс, в реалии великих мастеров. Там были живые модели довинов-тягунов, там описывалась техника засева семян йорик-коралла, ну и, конечно, руководство по восстановлению рук мастера. Всё это она пропускала, пробиваясь через мелководья и глубины знаний; решимость служила ей проводником.

Наконец она обнаружила эмбрион «летающего мира» и остановилась. Частично она уже была знакома с его устройством: со схемами рекам-фортепов, моделями осмотических мембран и эндокринных аркад, – но то были лишь компоненты. Ей никогда не доводилось лицезреть столь целостной картины внутреннего устройства судов, – всё, чем она занималась прежде, происходило как бы по наитию, а здесь она нашла чёткие доказательства того, где её поиски были верны, а где ошибочны.

И на вершине всего этого, на внешних пределах седьмого и последнего кортекса находился он. Мозг. Рикйам. Его модель развернулась перед ней как на ладони. В свою очередь она тоже открылась перед ним, она жадно поглощала новую информацию, которая размещалась в её голове, вставала по местам, что освободились с удалением ваа-тюмора. Цепочки аминокислот проплывали сквозь неё, словно бурлящие потоки, оставляя в памяти чёткие отпечатки. Нейроны делились, расщеплялись и перетекали в узлы, из которых потом складывались корковые кольца. Автономные подсистемы продолжали процесс развития мозга, приводя его к стабильности, сохранности, стасису.

И, в конце концов, когда процесс завершился, когда её собственный мозг раздулся от переполнявшей его информации, она окончательно всё поняла.

Корабль был обречён. Рикйам умрёт, и нет протокола, чтобы спасти его. Надежда на чудо угасла в ней с последним образом, и живая библиотека, которой ещё недавно она так восторгалась, показалась ей не хранилищем знаний, а тюрьмой. Или мавзолеем. Всё, что создавало в Канг касе впечатление блистающей жизни, на деле оказалось высушенным, стерильным, неизменным. Для неё здесь больше не осталось ничего нового. Если протоколы исходили от самих богов, то боги явно не желали развивать знания народа йуужань-вонгов до каких-либо новых высот.

Но это же не так! Со времён вторжения в галактику неверных верховный владыка Шимрра и другие формовщики получали откуда-то новые протоколы. Боги были щедры, особенно на сведения об оружии. Так куда же всё подевалось?

Эта мысль отозвалась небольшим всплеском в Канг касе, как будто библиотека ожидала, что кто-то задумается над этим. Но седьмой кортекс медленно гас в сознании формовщицы, оставляя её дрейфовать в беспамятстве по волнам мира и спокойствия, и абсолютной темноты.

Ничего нет, вплоть до седьмого кортекса, подумала она. Я достигла той пустоты, которую боги ещё не удосужились заполнить.

Если только они существовали. Межань Кваад не признавала богов. Возможно…

Но даже, когда прежние сомнения вновь вернулись к ней, что-то вдруг переменилось в окружающей пустоте. Как будто в конце туннеля возник свет.

А потом она узрела то, чего не могло там быть.

Восьмой кортекс.

С возрождающимся чувством надежды она двинулась по направлению к нему.

Защитная мембрана сопротивлялась ей, пронзая болью каждое её нервное окончание.

Это место запретно, даже для мастера, сказала ей каса. Она впервые говорила с ней на чём-то, похожем на реальный язык, и впервые Нен Йим почувствовала настоящее веяние древности. Она отпрянула. Кто же, как не мастер, сможет войти сюда?

Уходи, твердил голос.

Я не могу, отвечала она. Тяжело дыша, Нен Йим проигнорировала предупреждения касы и пропустила свой разум внутрь, принимая боль, делая её частью себя самой. Агония росла, ярким огнём она пылала в её мозгу, но формовщица упорно шла к своей цели, не взирая на препятствия.

Её сердце колотилось неровно, дыхание сбилось. На губах проступал привкус крови. Она боялась, что пока её лицо скрыто шлемом восприятия, её тело бьют страшные спазмы.

Откройся! выкрикнула она. Откройся мне. Я – Нен Йим. Откройся или убей меня!

И вдруг, словно вода, расступающаяся перед ладонями пловца, восьмой кортекс открылся.

Она посмотрела внутрь, и вся надежда испарилась. Дав волю безудержной печали, она потеряла сознание.

                                                                                                          ***

Яркий свет, пробивавшийся сквозь глазницы, разбудил её. Кислый запах вдарил по ноздрям, и только через мгновение она поняла, что это была её собственная запёкшаяся кровь. Она попыталась пошевелиться, но её тело, скованное болью, не слушалось её.

А над ней в полный рост возвышался Каэ Кваад, скалящийся во весь рот.

– Ну, что ты там видела, маленькая Нен Тсуп? – нежно спросил он. – Ты всё хорошо разглядела? Ты теперь удовлетворена, да?

– Ты знал, – утвердительно произнесла она.

– Конечно, я всё знал.

Она с трудом подняла голову и огляделась. Они находились в формовщицкой лаборатории.

– Межань! – выкрикнула она.

К её удивлению, ничего не произошло, только оскал Каэ Кваада разросся ещё шире.

– Я так понимаю, это слово должно было вызвать какую-то реакцию. Наверное, у гратчина, которого ты видоизменила. Я принял меры предосторожности и уничтожил его.

Что-то в речи мастера Кваада звучало крайне непохоже на него. Необычно.

– Приведи себя в порядок, адепт, – мягко приказал ей мастер. – Нас ждёт великое путешествие: только тебя и меня.

– Куда? – она едва выговорила этот вопрос: губы практически отказывались повиноваться.

– Увидеть его, конечно. Верховного владыку Шимрру. Он ждёт тебя.

 

Глава 39

– Одиннадцатый, у тебя двое на хвосте!

– Спасибо, Десятка, – отозвалась Джейна, – но в следующий раз сообщи мне что-нибудь поновее. – Чувствуя напряжение во всём теле, она силилась увильнуть от новых порций перегретого газа. По правому борту по-прежнему продолжалась битва у Вампы, звёздное небо искрилось от лазерных вспышек и столбов магмы, однако определить, в чью сторону сейчас перевес, было нереально.

У Джейны и своих проблем хватало: один из кораллов-преследователей метким выстрелом пропорол её защиту. Звёзды завертелись перед глазами быстро-быстро, а в кабине стало жарче, чем во время дневного пекла на пустынном Татуине. Вспышки на консолях возвещали о выходе из строя функциональных систем, само тело Джейны дрожало от перенапряжения.

Всё, двигатели полетели, подумала она. Я – труп.

Что интересно, она почти не испугалась этих мыслей. Она только очень сильно пожалела, что не доживёт до того яркого шоу, которое ожидает её эскадрилью в конце этой занимательной миссии.

                                                                                                          ***

– Капитан Соло, нас вызывает корабль йуужань-вонгов, – возбуждённо заголосил Ц-3ПО. – У них на борту, должно быть, модифицированный виллип.

– Скажи им, я слишком занят отстрелом их кораблей, чтобы отвечать, – отмахнулся Хан, раскручивая «Тысячелетний Сокол» на девяносто градусов, чтобы проскользнуть сквозь клин кораллов-прыгунов.

– Капитан Соло, они настаивают, – упорствовал Ц-3ПО.

– Тогда скажи им, что я перезвоню. – Бесчисленные орды кораллов вынудили Хана отойти подальше от большого крейсера-заградителя, но теперь корабль-монстр решил пуститься в погоню, пытаясь поймать прыткий фрахтовик лучом захвата, который генерировал его довин-тягун. Отчаявшись, Хан поменял стратегию и приблизился к фрахтовикам Бригады Мира, используя их как прикрытие.

У него не было времени проверять, как там Каррд, но яростный рык, прозвучавший секунду назад в комлинке на открытой частоте, свидетельствовал о том, что информационный брокер ещё жив.

Хан подвёл «Сокола» к самому крупному из фрахтовиков, легко увернулся от его маломощных лазерных выстрелов и соорудил петлю, готовясь встретить преследователей лоб в лоб. Его лицо было перекошено злобным оскалом.

Он моргнул. Вокруг никого не было: ни единый коралл-прыгун не устремился за ним в погоню.

– Господин, – в проходе возник Ц-3ПО, – командир боевого крейсера йуужань-вонгов «Сунулок» отозвал свои корабли. Если мы не ответим в течение шестидесяти секунд, он возобновит враждебные действия.

Хан сверился с сенсорами. Кораллы-прыгуны ретировались под защиту «мамочки» и не высовывались. «Сунулок» также оставался на месте, причём на приличном расстоянии от «Сокола»: насколько Хан мог судить, его корабль находился вне зоны досягаемости лучей захвата заградителя.

Хан помедлил ещё немного, оценивая ситуацию. Насколько он понял, передышку получил только «Сокол»: корабли Каррда по-прежнему сражались с превосходящими силами противника несколько поодаль, причем Тэлон явно проигрывал битву.

– Ладно, дай мне поболтать, – наконец обратился он к изрядно перенервничавшему Ц-3ПО. – Не думаю, что их слишком осчастливит, если в переговоры вступит дроид.

– Несомненно, господин Соло.

Одновременно следя за сенсорами и звёздным небом в иллюминаторах, Хан включил комм.

– «Сунулок», говорит «Кровавая принцесса». Вы, никак, уже готовы сдаться?

Хорошая попытка.

– Говорит мастер войны Цавонг Ла. Вы зря расходуете моё время на всякую чушь, – поздоровался йуужань-вонг.

– Эй, ты сам позвонил. Чего тебе надо?

– Ты не хочешь показать мне своё лицо, подлый трус, – рыкнул мастер войны. – Но я и так знаю, кто ты. Ты – Хан Соло, и твой корабль – «Тысячелетний Сокол».

Интересно, у кого он купил эту информацию? подумал Хан. Вот и закончилась добрая сказка.

– Кто трус, я? – взорвался Хан. – И это говорит мне тот подонок, чьи прихвостни порезали мою беззащитную жену!

– Она была недостойна сражаться со мной. Как и твой сын джиидай.

– Послушай, ты, мистер «шрамы-вместо-мозгов». Мне наплевать, кто там достоин твоего великолепия. У нас тут была классная вечеринка. Давай продолжим её, или летите отсюда на все четыре стороны. Оба варианта меня вполне устраивают.

– С тобой Джейсен Соло. Он мне нужен. Живым. Тогда ты сможешь уйти.

– О, конечно. Сейчас я погружу его в спасательную капсулу, перевяжу ленточкой и вышлю вам.

– Пап? – донёсся голос джедая по внутренней связи. – А это неплохая идея. Если я смогу вызвать его на дуэль…

Хан проигнорировал просьбы сына и повернулся к Ц-3ПО.

– Ты уже разобрался, что это за радиоактивность в дальнем грузовозе?

– Разобрался, господин Соло, правда, я не знаю, чем это нам поможет. Радиация очень слабая: на борту фрахтовика жидкий водород, обогащённый тритием.

– Дешёвое реакторное топливо! – проворчал Хан. – Индустриальные отходы! А я-то надеялся на ионные мины или что-нибудь подобное.

– Простите, господин, – пролопотал Ц-3ПО.

– Неверный! – эфир вновь заполнил яростный рык Цавонга Ла. – Я не замечаю, чтобы ты готовил спасательную капсулу.

У Хана отвисла челюсть.

– У этого парня, что, нет чувства юмора? Он, в самом деле, думает…

Ну, пускай думает. Хан вновь открыл канал связи.

– Эй, дайте мне секунду. Он всё же мой сын.

– У вас есть две минуты.

Хан прикусил губу, отчаянно выдумывая, на какую ещё уловку можно пойти.

Лея вызвала его снизу по внутренней связи.

– Хан, а нельзя засунуть ракету в спасательную капсулу?

– Ничего не выйдет. Просто зря израсходуем ракету.

– Пап, я отправлюсь, – воззвал Джейсен. – Я должен хотя бы попробовать спасти вам жизни.

– Молчать! – Хан метнул взгляд на Ц-3ПО. – Сбрось обе капсулы! Сейчас же! Нацель их на корабль йуужань-вонгов.

– Господин Соло, я не совсем уверен…

– Давай. – Хан врубил двигатели, и «Сокол» неспешно засеменил в сторону грузовоза. Обе вылетевшие спасательные капсулы пересекли пространство перед его взором и отправились своей дорогой.

– Даю им несколько секунд, чтобы определить, что в них никого нет. – Хан протянул руку и сделал пробный выстрел передними лазерами. – Ну, Золотник, сделай глубокий вдох. Если это не сработает, то…

– Но, господин, я же не дышу. Конечно, я… О, нет!

                                                                                                          ***

Энакин, Тахири и Корран следовали за странного вида гивином, который вёл их по тесным коридорам космической станции Яг'Дула, содрогающейся от прямых попаданий плазменного оружия.

– Есть идеи, куда мы направляемся? – спросил старшего джедая Энакин.

– Планировка не должна была сильно поменяться со времён моего предыдущего визита. – Корран задумался. – Насколько я помню, этот коридор ведёт к ангарам.

– Да-да. Идём к ангарам, – услужливо подтвердил гивин.

Мгновения спустя они достигли перекрёстка и всей толпой погрузились в турболифт, который, скрипя конструкциями, повёз их к передней посадочной площадке. Иллюминация замерцала, лифт внезапно остановился, но пауза продолжалась всего несколько секунд: вскоре электроосвещение восстановилось, пусть и оставалось немного приглушённым.

– Жаль будет, если станция взлетит на воздух, – пробормотал Корран. – Слишком много воспоминаний…

Слова Коррана были настолько пронизаны тоской, как будто джедай мечтал сейчас вновь стать молодым. То же самое обычно отчётливо звучало и в речах Хана Соло.

Энакин не понимал этого. Это же нелепо: так тосковать из-за прожитых лет. Чем старше ты становишься, тем серьёзней к тебе относятся люди. Энакин всегда болезненно воспринимал, когда к нему относились как к ребёнку, особенно некоторые взрослые невежи, мнившие себя знатоками.

Мара… Мара больше других считала его повзрослевшим. А сейчас Мара умирала, и Энакин ничего не мог поделать. Он почти желал, чтобы вот сейчас турболифт открылся, а снаружи их ждал бы целый гурт йуужань-вонгов, которых он мог бы…

Это не желание, вдруг понял он. Со мной говорит светляк.

– Мальчики и девочки, – прошептал он. – Предлагаю зажечь световые мечи. Нас ждёт горячий приём.

По крайней мере, в этот раз Корран решил для разнообразия не задавать лишних вопросов. Он просто сделал, как просили.

Двери разъехались, открыв всеобщему взору шестерых йуужань-вонгов с амфижезлами.

– Я иду первым, – сверкая мечом, выкрикнул Корран, рванув навстречу врагу. Младшие джедаи расположились по бокам, а Энакин ещё раз внимательно пересчитал противников. Оказалось – пять. Но светляк настаивал, что их шесть.

Он крутнулся на месте – чуть-чуть опоздал. Гивин со всего размаху въехал Энакину кулаком по переносице, вытолкнув из турболифта в полный врагов вестибюль. Юноша налетел на Коррана, от столкновения ноги старшего джедая подкосились. Такой поворот событий застал экс-КорБезовца врасплох; тот сумел сохранить относительное равновесие, перекатившись через плечо, однако через секунду Энакин уловил исходящую от Коррана вспышку боли от раны, нанесённой амфижезлом. Голова юноши по-прежнему звенела, однако рефлексы не подвели его, когда он занёс пылающий клинок над головой и резким движением парировал направленный на него выпад жезла. Всё ещё осознавая реальность угрозы, исходящей со спины, он метнулся в бок. Совершив кувырок, он краем глаза уловил стремительное движение Тахири, которая, выполнив высокий, подкреплённый Силой прыжок, приземлилась бок о бок с Корраном и заняла оборонительную стойку.

Энакин поднялся и послал нападавшим сверхмощный телекинетический импульс. Будь они представителями любой иной расы, их бы тут же размазало по переборке. Вместо этого у двоих только подкосились колени, а оставшиеся трое лишь покачнулись, будто на сильном ветру. Понимая, что так ничего не выйдет, Тахири нашла другое решение проблемы: она сбила с места несколько бочек, стоявших в углу помещения. На этот раз воины не выдержали напора: бочки опрокинули их наземь, и лишь гивин остался крепко стоять на ногах, скалясь в своей противной, очень не-гивинской улыбке.

Из боковых проходов высыпали ещё восемь воинов йуужань-вонгов и застыли на месте в ожидании приказов.

Подняв руку, гивин нащупал какую-то чувствительную точку на своём носу, и облегающее маскировочное одеяние стекло с него, открывая йуужань-вонгскую личину.

– Неплохо для неверных, – буркнул он, принимая амфижезл из рук одного из новоприбывших. Он уставился прямо на Энакину. – Ты не тот Соло, которого больше других жаждет заполучить мастер войны, хотя после Явина 4 спрос повысился и на тебя.

– Я тебя не знаю, – дерзко выкрикнул Энакин.

– Конечно, нет. Но я знаком с твоей матерью. Я – Ном Анор, и вы можете считать себя моими пленниками.

– Смотри, не распухни от самодовольства, – огрызнулся Корран.

– Сейчас всё не в вашу пользу.

– Ты, видимо, слишком плохо знаешь кореллиан, – произнёс старший джедай.

– Не утомляй меня. Вы трое и так заслужили уважение. Не будь вы неверными, я бы мог причислить вас к воинам.

– Чего я не могу сказать о тебе, – воспрял духом Корран. – А что, Ном Анор? Как насчёт сразиться, только ты и я?

– Дуэль, как с Шедао Шаи? И если победа останется за мной, твои друзья добровольно сдадутся?

– Нет. Но ты сможешь доказать, что не боишься встретиться со мной лицом к лицу.

– К несчастью, мои обязанности перед народом не позволяют мне принять твой предложение. Прости. – Ном Анор скорчил невинную гримасу.

Тахири неожиданно для всех завопила на йуужань-вонгском. Воины посмотрели на неё, сначала полные удивления, а потом злости. Один из них повернулся к Ном Анору и рявкнул на него.

– Что ты им сказала? – поражённый сценой, спросил Энакин.

– Воины нашего языка не знают и тизовирмов у них тоже нет. Они не поняли, что Ном Анор отказался от поединка. А я намекнула ребятам, что Корран убил Шедао Шаи.

– Неплохо, Тахири, – встрепенулся Хорн. – И что теперь?

– Лидер этой ватаги – воин по имени Шок Чока – готов выйти на поединок.

– Скажи ему, что я согласен, – распорядился Корран.

– Нет, – поправил Энакин. – Скажи, что я согласен. Скажи им, что я покрошил уйму воинов на Явине 4, что я дрался с Вуа Рапуунгом. Скажи, что я требую своего законного права на смертельный поединок, иначе я доставлю их имена богам, и единственной характеристикой им будет слово «трус».

Ном Анор тем временем кричал что-то на своём языке, но воины, казалось, просто забыли о его присутствии. Это выглядело бы даже смешно, если бы не было так печально.

Когда Тахири завершила перевод, Энакин зажёг свой меч и выступил вперёд. Другие воины попятились, образовав полукруг. В него вошёл Шок Чока.

 

Глава 40

Двигатели истребителя Джейны запустились так же внезапно, как и заглохли, и она осознала, что рано записала себя в покойники. А когда мгновение спустя Второй и Десятый смахнули двух прыгунов с её хвоста, девушку обуял абсолютный восторг. Как бы подтверждая перемену в настроении, она двумя меткими выстрелами смела преследовавших Проныру-9 кораллов и вновь ворвалась в общий строй.

Но самый прекрасный вид открывался по правому борту: согласованный огонь нескольких «крестокрылов» вспорол Вампу, разломив её на восемь симметричных фрагментов. Волна заряженных частиц окатила истребители, сгенерировав в эфире столько статического шума, что едва не заглушила восторженный вопль Гэвина Дарклайтера.

Вслед за этим Прыныры методично вычистили небо от последних кораллов-прыгунов: без военного координатора, который, очевидно, базировался на Вампе, те не представляли особой угрозы. Остатки Разбойной эскадрильи перегруппировались, готовые к новым свершениям.

Они потеряли Третьего и Четвёртого, Восьмой также вышел из строя, повредив один из двигателей.

– Дюжина, как там у вас? – послал запрос Гэвин.

Голос Кипа пробился сквозь вызванные гравитационными искажениями помехи:

– …потерял пять истребителей. Не могли бы… поторопиться, а то пропустите всю вечеринку?

– Держитесь, мы уже на подходе.

И тут же последовало новое прекрасное зрелище. «Ралруст» во всей красе развернул свои плоскости в реальном пространстве и степенно поплыл на рандеву с «крестокрылами». Ни на шаг от него не отставали два корвета и ещё один тяжёлый крейсер.

– Кре'фей на связи, – пророкотал далёкий голос адмирала. – Мои поздравления, Проныры. Блестящая работа. Если не возражаете, мы присоединимся к вам – курс на объект-прим.

– Адмирал, – довольно возвестил Гэвин, – мы не возражаем.

Джейна повернула нос истребителя по солнцу и спикировала к «Ралрусту».

                                                                                                          ***

– Ай, мы сейчас столкнёмся! – завопил Ц-3ПО.

– В том-то и весь смысл, Профессор, – отмахнулся Хан. «Сокол» стукнулся о борт транспортного модуля; два скорых выстрела передними лазерами привели корабль в движение. Хан завёл двигатели на полную, и грузовик с водородом, подгоняемый его напором, чинно пополз в направлении заградителя. «Сокол» при этом скрипел, как давно не смазанные пружины, но Хан держал нос корабля прямо, не позволяя себе дать слабину.

– Эй, какого… что там наверху происходит? – раздался рассерженный вопль Леи в интеркоме.

– Не отвлекайся, следи за кораллами. По моим подсчётам они появятся через две секунды.

«Сунулок» не заставил себя долго ждать. В мгновение ока мастер войны уразумел, что его надули, и натравил на Хана весь свой ударный флот. Кораллы-прыгуны вышли на позиции и низвергли на «Тысячелетний Сокол» и примкнувший к нему грузовоз свои плазменные потоки. С жадностью голодного ранкора они пожирали щиты кореллианского фрахтовика, но Хан упорно выжидал нужного момента, и тот случился: прыгуны пробили оболочку транспортного модуля, и водород стал сочиться сквозь бреши. Тогда Хан развернул корабль носом кверху и сорвался с насиженного места.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – прозвучал встревоженный голос Леи.

– Расслабься, моя сладкая, – сам Хан, однако, чувствовал себя каким угодно, только не расслабленным. Он впился ладонями в ручки управления, пытаясь выжать из своей птички такую скорость, на которую она явно не была способна.

Но в следующую секунду корабль резко застопорился: это заградитель зафиксировал на нём свой луч захвата. Ни в коей мере не желая сдаваться без боя, Хан врубил на полную катушку репульсоры и порадовался, что не сообщил о своих намерениях Ц-3ПО: железный зануда тут же принялся бы рассуждать о шансах.

Но корабль завяз, будто в сладком сиропе, и слушаться пилота не желал. Теперь Хан мог только сидеть и наблюдать.

Танкер Бригады Мира по-прежнему летел в направлении «Сунулока» – слишком быстро для того, чтобы корабль размером с заградитель мог успеть уйти из-под удара, не прибегнув к гиперпрыжку. Медленно, но верно танкер распадался на части под слаженным огнём кораллов-прыгунов, но путь к заградителю продолжало его жидкое содержимое, распространявшееся по космическому пространству с ужасающей скоростью.

– Я не понимаю, господин, – подавленным голосом промямлил Ц-3ПО, – что может жидкий водород сделать против…

– Смотри и учись, Трипио, – оборвал его Хан. Сам он затаил дыхание. – По крайней мере, я очень надеюсь, что… – Он выпустил три из шести оставшихся ракет по вражескому кораблю. – Лея, Джейсен. Цель – заградитель. Огонь без отмашки.

– Но ведь водород не загорится без кислорода, – не мог угомониться Ц-3ПО.

– Безусловно, – согласился Хан.

Вдогонку ракетам последовал лазерный шквал, но прыгуны тоже времени даром не теряли. В этот самый момент они сожгли последнее очко на дефлекторах «Сокола» и приготовились разбирать его на части.

А затем звёздное небо расцвело ярким пламенем пожара.

                                                                                                          ***

Шок Чока был огромен, даже для йуужань-вонга. На каждом ухе воина красовалось по три гигантских насечки, а отвратительного вида шрам пересекал его лицо прямо по центру, начинаясь на подбородке и закачиваясь только у самой макушки. Йуужань-вонг держал амфижезл у себя за спиной, свесив его чуть ниже талии, и своим ледяным взором сверлил Энакина. Его колени были подогнуты, а движения совершенно бесшумны.

Энакин полностью расслабился, он не паниковал перед видом грозного воина. Абсолютное спокойствие поглотило его. Тихой поступью он начал перемещаться вокруг противника, погасив меч и свесив его на ладони. Взглядом хищника Шок Чока отслеживал движения джедая.

Энакин остановился, загадочно ухмыльнулся и вступил в зону поражения.

Воин двигался даже быстрее, чем могли отследить человеческие рефлексы: он совершил резкий замах и наискось рубанул джедая амфижезлом. Энакин был готов: меч и жезл встретились у него над головой, выдав яркую искру. Предвидя такой поворот, Шок Чока мгновенно изменил угол атаки и нацелился проткнуть противнику горло. Энакин отступил и широким, размашистым движением отвёл удар в сторону: он действовал так, будто оборонялся сразу от двух противников одновременно. Третьего выпада не последовало: оружие Чоки находилось так далеко от линии удара, что он потерял бы драгоценные секунды, делая новый замах. Воину пришлось отпрыгнуть назад, он чуть было не напоролся на стоящую у стены Тахири, а его бешено вертящийся в руке живой клинок, едва не зацепив Коррана, ненароком задел переборку и оставил на ней метровую прореху.

Неистовствуя и громко топоча ногами, Шок Чока возобновил атаку. Энакин парировал сокрушительной силы удар; жезл увёл его световой клинок в сторону и оставил ещё один глубокий разрез на переборке. Загнанный в угол, джедай исхитрился поднырнуть под противника и вырваться на относительно свободное пространство, перекатившись кувырком ближе к центру помещения. Едва успев подняться на ноги, он тут же был вынужден вновь обороняться.

Джедай сузил угол защиты и парировал теперь только те удары, которые направлялись непосредственно в него, – очень часто амфижезл оказывался в сантиметре от его лица. Энакин вошёл в ритм, он совершал только те движения, которые нужно было, двигался с грацией хищника и непрерывно улыбался. Амфижезл со свистом вертелся вокруг него.

Воин неожиданно припал к полу и подсёк Энакину ноги: такого манёвра юный джедай не предвидел. Он неуклюже повалился на пол, выбрасывая клинок перед собой, чтобы парировать удар, призванный добить лежащего противника. Однако жезл неожиданно стал гибким: миновав выставленную преграду, смертоносная змеиная голова впилась в пол, разминувшись с телом Энакина всего на несколько сантиметров. Энакин схватился левой рукой за амфижезл и потянул его на себя; меж тем меч в его правой руке со всего размаха вонзился в коленную чашечку воина, где сходились пластины его доспехов. Зарычав, воин нацелился размозжить голову Энакина кулаком, но юноша вовремя ушёл из-под удара. Выпустив из руки амфижезл и игнорируя боль от пореза, образовавшегося на ладони, он вскочил на ноги и неожиданно для всех оказался в выигрышном положении. От резкого рывка Шок Чока потерял равновесие, и в ту долю секунды, когда он решал, восстанавливать ли баланс или продолжать атаку, Энакин снёс его голову с плеч.

Ещё до того, как обезглавленное тело Шок Чоки свалилось на дюракритовый пол, Энакин метнулся к своим. Корран, как показалось, был больше других подготовлен к случившемуся: одним резким взмахом клинка он завершил то, что началось ещё во время боя: прорезал переборку насквозь, создав в ней лаз, достаточный для того, чтобы человек мог пролезть внутрь. Другие йуужань-вонги обескуражено смотрели на мёртвого вожака, и грех было не воспользоваться их медлительностью. Прорвавшись сквозь перекрытие в соседнюю комнату, трое джедаев рванули что есть мочи по коридору, преследуемые гулкими воплями йуужань-вонгов и ударными жуками, несущимися им вслед. Добравшись до пневматических ворот, они при помощи контроллера привели их в движение. Краем глаза Энакин уловил силуэт йуужань-вонга, выворачивающего из-за угла, а мгновение спустя расслышал звук удара; закрывшиеся за его спиной ворота уверенно сносили все попытки чужаков прорваться внутрь. Время от времени оборачиваясь через плечо, он продолжал бежать, но его опасения были напрасны: ворота по-прежнему не открывались.

– Ты всё нарочно устроил! – крикнул Корран, продолжая бежать. – Я думал, ты на самом деле так небрежно дерёшься.

– Нам надо срочно найти тринадцатый ангар, – тяжело дыша, выпалил Энакин.

– Конечно, – заверил его Корран. – Сюда.

– А далеко нам ещё бежать?– попыталась спросить Тахири. – Потому что…

– Просто беги, – посоветовал ей Энакин.

– …потому что у меня уши закладывает, – закончила она.

Энакин вдруг осознал, что и с ним происходит то же самое.

– Вот, ситхово отродье! – выругался Корран. – Гивины, должно быть, выпускают со станции воздух. Так мы не доберёмся до тринадцатого ангара. – Он остановился и огляделся. – Минуточку. Давайте сюда.

Он потянул их в боковой коридор.

– Они сменили обозначения, но, думаю, мы бежим в верном направлении. – Корран открыл одну из дверей.

– Нам надо скорее на корабль, – прокричал Энакин, проследовав за старшим джедаем в небольшую комнату. На поверку она оказалось кладовой и была битком набита всевозможными ящиками и шкафчиками.

Корран решительно замотал головой.

– Не выйдет. Мы ещё даже не в посадочном кольце. – Он принялся рубить замки направо и налево, обследуя содержимое шкафов.

– Вы двое, проверьте вон те, незапертые ящики, – распорядился он. – Мы ищем скафандры. Иллиет послал нас именно сюда.

Энакин принялся выполнять поручение, ощущая, как воздух становится всё холоднее, и его становится всё меньше. Почти все ящики были пусты.

– А что, если Иллиет гребёт на одну лапу с Ном Анором?

– Сомневаюсь. А если и так, зачем устраивать столь глупую ловушку? Ном Анор должен был связаться с с подчинёнными, чтобы они встретили и забрали его со станции. Ага! – возглас относился к гигантскому скафандру, который он выудил из шкафа. – Посмотрите на это чудо природы, – пропел он. – Ему, должно быть, лет двадцать.

В следующем шкафу обнаружился воздушный баллон, но без скафандра. Ничего больше не найдя в ещё нескольких ящиках, Тахири почувствовала приступ гипоксии. То же было и у Энакина.

– Ладно, вот что мы сделаем, – наконец распорядился Корран. – Вы двое, забирайтесь сюда, – он указал на один из больших шкафов.

– Чего? – не понял Энакин.

– Просто делайте, как я скажу. И на этот раз без лишних препирательств.

Казалось забавным, что Корран снова кричит на него. Но в глубине души Энакин понимал, что это дурной знак.

Он схватил Тахири за руку и помог ей забраться в шкаф, после чего просочился сам. Корран просунул им баллон.

– Воздух выпускайте по минимуму. Помните, что шкаф наверняка негерметичен. – Он поднялся на ноги, и покачнувшись, едва не упав. – Я скоро вернусь. Дальше по коридору есть ещё одна кладовая.

Не желая больше выслушивать недовольных возгласов упрямой парочки, он закрыл дверь шкафа, и они остались в абсолютной темноте. Энакин нащупал клапан подпитки, и вскоре из баллона донеслось негромкое шипение. Юноша постарался выпустить достаточно кислорода, чтобы прошло его головокружение.

– А что, если ему не хватит сил надеть этот скафандр? – запричитала Тахири. – Что, если в нашем шкафу утечка?

– Старайся об этом не думать, – попробовал успокоить её Энакин. – Нам теперь остаётся только ждать.

– Стены становятся холодными, – прошептала она.

Они станут совсем холодными к тому моменту, как всё закончится, подумал Энакин. Если только йуужань-вонги не разнесут станцию в хлам, прежде чем у нас кончится воздух. В любом случае, не так уж важно, от чего умирать. Возможно, Корран был прав. Возможно, на этот раз фортуна покинула Энакина.

– Не бойся, Тахири, – точка зрения Энакина, правда, разительно отличалась от его слов. – Корран побывал в стольких передрягах, сколько нам с тобой ещё и не снилось. Он вернётся.

 

Глава 41

В пространстве вокруг крейсера «Сунулок» рождались звёзды. По крайней мере, выглядело всё именно так, да и с чисто астрофизической точки зрения эта мысль была не лишена здравого смысла. Облако кипящего жидкого водорода облепило заградитель со всех сторон, и куда бы теперь ни попадал лазерный выстрел или ударная ракета, это место тут же вспыхивало огненным цветком, распускалось и столь же стремительно угасало.

– Вы двое, продолжайте стрелять, – велел Хан жене и сыну, добавив в общую сумятицу канонаду передними лазерами.

– Я вижу, но не могу поверить, – донёсся голос Джейсена. Из-за яркого фейерверка крейсер «Сунулок» практически исчез из поля видимости. Наплевав на несмолкающую пальбу со всех сторон, Хан громко расхохотался. Хватка довина-тягуна неожиданно ослабла, а лазерные лучи начали просачиваться сквозь водородное облако, вспарывая обшивку самого заградителя. Взяв на прицел кластер довинов-тягунов, Хан выпустил по нему последнюю партию ударных ракет; в следующую секунду «Сокол» стремительно сорвался с места.

Хан установил прямой канал связи с Каррдом.

– Эй, – порадовал он, – заградитель в отключке, но не знаю, надолго ли. Будь я на твоём месте, давно бы уже ушёл на сверхсветовую.

– Это самая лучшая новость из тех, что я слышал от тебя за последнее время, – отозвался Тэлон. – Прощай.

– Отгоняйте прыгунов, пока мы сами не совершим прыжок, – обратился Хан к Лее и Джейсену.

– Будет сделано.

Глядя в задние иллюминаторы, Хан наслаждался видом кипящего «Сунулока». Тем более что лицезреть это удовольствие ему осталось всего несколько минут. А через указанный промежуток времени они оставили гигантский заградитель – и прочих своих врагов – в световых годах позади.

                                                                                                          ***

Джейна заметила, как Десятого размазало об астероид, и до боли сжала губы от гнева и горечи утраты. Они не были друзьями с пилотом-тви'лекком, но всё же он был из её звена и он как минимум дважды спас ей жизнь за последние полчаса.

Что хуже всего, Элинн Варт, командир звена, шла на помощь тви'лекку, чтобы сбросить с его хвоста прыгунов, и в итоге влетела прямо в груду горящих обломков. Джейна с ужасом наблюдала, как «крестокрыл» лидера исчезает в облаке огня и дыма.

К счастью, Варт вынырнула с другой стороны. Картину портили лишь три коралла, висевшие у неё на хвосте. Джейна, словно хищная нетопырка, пошла на перехват, с ходу распылив прыгуна-лидера, затем пуская в ход одну из трёх оставшихся протонных торпед. Сотворённый ею взрыв разнёс на куски два оставшихся коралла и дал командиру звена возможность дышать посвободнее.

– Спасибо, Проныра-11, – с трудом выговорила Варт. Было видно, что последние минуты полёта дались ей нелегко.

– Всё в порядке, Девятый?

– Не совсем. Я потеряла орудия и ближние сенсоры.

Гэвин всё слышал.

– Выходи из боя, Девятый, – приказал он.

– Полковник…

– Выходи. Это приказ.

– Да, сэр, – понуро согласилась Варт. – Как прикажете.

– Остались только мы вдвоём, – прозвучал в наушниках голос Ленси, причем впервые он не имел ноток нахальства и самодовольства.

– Останусь только я одна, если ты не прекратишь трепаться и не посмотришь в задний иллюминатор: у тебя двое на хвосте, – ответила Джейна.

– Ясно. Спасибо, Рукоятка.

Так, помаленьку они приближались к своей конечной цели. Йуужань-вонгское оружие было воистину огромным, оно опутало своими щупальцами половину звёздного неба и грозилось опутать вторую. Может, его ещё не ввели в строй, понадеялась Джейна.

Кре'фей был хорош не только на словах, но и на деле: «Ралруст» и его эскорт виброклинком прошили оборонительный периметр йуужань-вонгов, так долго сдерживавший натиск эскадрильи Кипа, оставив после себя лишь пылающие остовы двух вражеских крейсеров, отныне служивших маяками. Теперь корабли Кре'фея перестраивались, готовясь к атаке на гравитационное оружие – хищник и жертва поменялись ролями. В йуужань-вонгском корабле-монстре не было ничего от пресловутой Звезды Смерти: если эта штуковина и имела слабые места, они были явно неизвестны тому пёстрому сборищу кораблей, что выступило ей навстречу. Судя по голограмме Кипа, гигантская радужная оболочка в центре конструкции и была тем самым приспособлением, которое генерировало гравитационное поле невероятных размеров. Так что, предположительно, именно туда и следовало направить всю мощь своего удара, а когда точно не знаешь особенностей вражеского вооружения, лучше, чтобы эта мощь была как можно внушительней. С этим у «Ралруста» как раз проблем не имелось; дочерним истребителям осталось лишь проследить, чтобы пушки крейсера получили возможность быть использованными по назначению.

В системе было ещё два больших корабля: оба принадлежали йуужань-вонгам. Первый вышел на позицию между флотилией Кре'фея и супероружием, второй сторонился битвы: предположительно, чтобы лучше координировать действия кораллов-прыгунов, по-прежнему преобладавших в космическом пространстве Сернпидаля.

– Седьмой, – в эфире раздался голос Гэвина, – прекрати наступление и возьми шефство над Одиннадцатым и Двенадцатым: они остались без лидера.

– Не возражаешь, если и я вольюсь в это звено? – вклинился чей-то новый голос.

– Ведж? – удивлённо вопросил Гэвин. – Ты уверен, что выдержишь всё это со всеми твоими артритами и прочим? И как тебя только сиделка отпустила?

– Я сказал ей, что пойду искупаюсь в горячей ванне, – съязвил генерал. – Так что, берёте меня к себе?

– Ещё спрашиваешь. Бери Седьмого, Одиннадцатого и Двенадцатого. Ребята, теперь вы – наше второе звено.

– Ясно, Проныра-Лидер, – отозвалась Джейна. Она не могла поверить: лететь с самим легендарным Веджем Антиллесом.

– Отлично, – произнёс Ведж. – Держитесь плотнее, второе звено. Работка предстоит не из лёгких.

По ним ударила новая волна прыгунов, и удар оказался неслабым; в их действиях сквозило некое подобие отчаяния, что стало некоторого рода открытием для Джейны. Кораллы нападали плотными группами по четыре истребителя: пока один стрелял, трое создавали для него щит. Джейна решила до поры до времени не расходовать протонные торпеды, а потому расстреливала противников лазерами с дальней дистанции.

– Не нравится мне это, – пробубнил в эфире Ведж. – Они не маневрируют. Просто атакуют в лоб.

– Тем легче их взять, – воодушевился Ленси. Уголком глаза Джейна заметила, как один из оппонентов напарника расцвёл яркой вспышкой на фоне черноты звёздного неба.

– Слишком легко, Двенадцатый, – пробормотал Ведж.

Одна из мишеней Джейны тем временем тоже выпала из общей группы и расцвела ярким цветком пожара.

– Второе звено, прекратить атаку! – неожиданно заорал Ведж. Ещё несколько кораллов-прыгунов взорвалось у них перед носом, зато их неповреждённые товарищи набирали запредельную скорость и мчались на всех парах в направлении «крестокрылов». Они не стреляли и не создавали гравитационных воронок.

Джейна рванула рычаг на себя, прыгуны сменили траекторию, отслеживая её перемещения.

– Я сейчас столкнусь! – завопил Седьмой, и его голос внезапно оборвался.

Воронки обычно затормаживали движение прыгунов. Но если их не использовать, скорость и маневренность прыгуна возрастали просто неимоверно. Вираж Джейны был настолько крут, насколько и быстр, но несмотря ни на что прыгун-смертник умудрился повторить все до единого манёвры, не снижая скорости, и уже приготовился пойти на таран. Меж тем, двое оставшихся прыгунов, что ещё недавно служили ему щитом, активно примерялись к хвосту Джейны. Деваться ей было некуда. Можно попытаться открыть огонь из всех орудий, как, предположительно, поступил Седьмой, но от лобового столкновения ей всё равно не уйти.

В следующее мгновение счетверённый лазерный разряд пронзил пустоту и расколол прыгуна надвое. У Джейны даже не было времени посмотреть, кто был её спасителем. Она резко вильнула вниз и направо, огибая образовавшееся облако шрапнели и уходя от преследования двух оставшихся прыгунов.

Только их уже не было и в помине.

– Всё чисто, Джейна. Лети спокойно, – в динамике раздался восторженный вопль Кипа. – Генерал Антиллес, прошу разрешения мне и остаткам моей Дюжины лететь под вашим началом.

– Разрешаю, Дюррон. Летайте, сколько влезет.

«Ралруст» и его эскорт получили множественные пробоины во время первой волны лётчиков-камикадзе, но, разобрав тактику противника, просто перестали подпускать его на близкое расстояние, расстреливая прыгунов дальнобойными турболазерами. Теперь прыгуны кишели со всех сторон, но близко не подходили. Джейну немного нервировало то, что приходится оставлять столько живых врагов за спиной, но их главная цель уже манила, притягивала к себе.

Наконец «Ралруст» вышел на убойную позицию: гигантская копия галактики лежала прямо по курсу. С её искривлённых отростков сорвались потоки плазмы и метнулись к республиканским кораблям, но разбились о крепкие дефлекторы флагмана Кре'фея, не причинив ему ни малейшего вреда.

– Я не понимаю, – заявила на открытой частоте Джейна, – зачем они стреляют плазмой? Почему бы не использовать гравитационное оружие?

– Это наш счастливый день, – отозвался Кип. – Оно, должно быть, ещё не введено в строй.

Множество протонных торпед разорвались около супергиганта йуужань-вонгов, заметно пошатнув его оборону.

– Джейна, сзади!

Предупреждение Кипа пришло слишком поздно. Несколько плазменных разрядов пробили её задний дефлектор и задели ионные двигатели. Астромеханик что-то жалобно заверещал, предупреждая, что если она не заглушит турбины, через пятнадцать секунд истребитель рванёт. Помимо всего прочего, из-за разрушенного стабилизатора «крестокрыл» Джейны бешено вращался, не давая ей возможности хоть как-то сориентироваться в пространстве.

И у неё по-прежнему на хвосте висели прыгуны. Одного Кип уже снял, но остальные продолжали преследование.

Вот оно.

Теперь она поняла, куда её сносит: прямо в пасть йуужань-вонгского супероружия. Она пыталась как-то вырулить в сторону, но ничего не выходило. Ладно, можно будет попробовать оттолкнуться от него репульсорами. Или, на худой конец, выпустить по нему последнюю ракету. Перед тем, как погибнуть.

Но потом в этой громадине что-то рвануло, и перед кораблём Джейны разверзлась преисподняя.

                                                                                                          ***

– Что-то давно нету Коррана, – прошептала Тахири.

– Не так уж и давно, – заметил Энакин. – Прошло всего пять минут.

– А кажется, что больше. – Он чувствовал, как она дрожит. Его тоже мороз пробивал до костей, но он не подавал виду. На самом деле единственной не замерзавшей частью тела Энакина была небольшая полоска на боку, к которой прижималась его подруга.

– Мы должны что-то сделать, – простонала она. – Если мы Силой могли вырывать деревья массасси из земли, то и здесь мы можем …

– Что? Достать щепотку молекул кислорода с поверхности планеты и притащить их сюда? Запечатать станцию? Восстановить нормальное давление?

– Эй, я просто пытаюсь что-нибудь придумать.

– Как и я, – произнёс Энакин, повысив голос. – Если у тебя есть идеи, я готов их выслушать.

– Ты прекрасно знаешь, что у меня нет никаких идей, – раздражённо бросила Тахири. – Ты бы почувствовал, если бы они были.

– Тахири…

– Ой, заткнись, ладно.

Энакин всё понял. Тахири не злилась, она была просто напугана. Так, как не была никогда раньше.

– Мне тоже страшно, Тахири.

– Нет. Тебе никогда не бывает страшно. А даже если и бывает, то не так, как у других.

– Я очень испугался, когда подумал, что потерял тебя на Явине 4.

Она замолкла, но Энакин обнаружил, что на самом деле она не молчит, а плачет. Она прижалась к нему, уткнувшись лицом в его плечо. Абсолютно инстинктивно Энакин обнял девушку за плечи.

– Прости, – рыдала она. – Прости, что втянула тебя в это. Корран прав: я во всём стараюсь подражать тебе, но на самом деле я – пустышка. Ты – прирождённый победитель, а у меня никогда ничего не получается. Если бы не я, мы бы сидели сейчас в тепле «Вольного торговца» и пили горячий каф.

– Но я всё равно рад, что ты здесь, со мной.

Он не видел в темноте, как она повернула к нему голову и взглянула на него изумрудными глазами, но он всё равно мог это чувствовать.

– Не надо так говорить, – пробормотала она. – Я знаю, ты считаешь меня всего лишь ребёнком. Я…

Она неожиданно замолкла, так как почувствовала на лице прикосновение его пальцев. Щека, которой они касались, была мягкой и холодной. Нащупав один из длинных свисающих локонов, они пробежались по нему вверх и дотронулись до лба и жутких вертикальных порезов на нём.

Энакин редко совершал поступки, противоречащие его собственным убеждениям. И ему никогда не пришло бы в голову поцеловать Тахири, однако каким-то образом их губы уже сливались в единое целое. Губы девушки были холодными и дрожащими и тут же одёрнулись.

– Ой, – только и сказала Тахири.

– Ой?

– Вот это сюрприз.

– Прости.

– Да нет… кхм… – она обхватила ладонями его лицо, их губы вновь соприкоснулись. Поцелуй приятно согревал, он воздействовал на Энакина сильнее десятикратной силы притяжения.

– Умеешь выбирать моменты, – вздохнула Тахири. – Ты дождался, пока нам обоим не стала грозить смертельная опасность, и только тогда я впервые в своей жизни дождалась поцелуя.

– В моей это тоже впервые, – смутился Энакин, его лицо пылало, несмотря на холод, царящий вокруг. – Ммм…

– Как это было? – произнесла Тахири, отвечая на его ещё не сформулированный вопрос. – Немного странно. – Она поцеловала его вновь. – Но приятно.

Она взяла его за руку и прижалась ещё сильнее.

– Если мы выживем, у нас будет возможность это обдумать, – сказала она.

– Да уж.

– Я имею в виду, что я не принадлежу тому типу девочек, которые целуются с первым попавшимся, запертым-вместе-со-мной-в-шкафу-в-космической-станции-без-воздуха.

– Да, было бы проще, если бы мы так не поступали, – заметил Энакин.

– Угу. Ты сожалеешь?

– Ни чуточки.

– Хорошо.

– Тогда давай выживем, – с пафосом произнёс Энакин, – чтобы у нас был шанс всё это обдумать, ладно? Как думаешь, ты сможешь войти в гибернационный транс? Тогда ты будешь расходовать намного меньше воздуха.

– Я не знаю. Никогда не пробовала.

– Тогда я помогу. Просто освободи свой разум и…

– Эй, возможно ты плохо знаешь девочек! Ты только поцеловал меня, и уже хочешь освобождать мой разум? У меня там словно племя эвоков взбесилось и теперь танцует на праздничной вечеринке.

Он сжал её руку.

– Давай. Хотя бы попытайся.

Что-то лязгнуло снаружи.

– Ты это слышал? – прошептала Тахири.

– Ага. Но каким образом? Снаружи нет воздуха, чтобы пропускать звук. – Он потянулся за световым мечом.

Теперь что-то звякнуло в районе дверного запора, и дверца с негромким скрипом отворилась. За ней обнаружился Корран, стоящий на четвереньках. На нём по-прежнему был вакуумно-непроницаемый костюм, но без шлема. Гримаса на его лице была полностью сосредоточенной.

– Вы в порядке? – спросил он.

– Мы в порядке, – подтвердил Энакин. – Но откуда здесь воздух? – Он попытался выбраться из своего неуютного убежища.

– Я вспомнил о существовании резервной системы подачи воздуха. Я боялся, что гивины демонтировали её, но они не сделали этого. Так что я запечатал комнату и накачал в неё воздух. Это, скорее всего, продлится недолго, так что выбирайтесь оттуда и займитесь делом. – Он указал на два небольших скафандра, что принёс с собой.

Пока они напяливали снаряжение, Корран внимательно разглядывал Энакина.

– Что? – поинтересовался тот.

– Почему-то мне кажется, что не следовало оставлять вас двоих без присмотра.

Будь прокляты все моффы галактики! Неужели так заметно? подумал Энакин.

На единственное мгновение он пожалел, что родился и вырос среди джедаев.

                                                                                                          ***

– Вы идиоты! – шипел Ном Анор на трёх воинов, стоявших перед ним. – Сначала дали им ускользнуть, а теперь не можете их найти? Вы – позор йуужань-вонгов.

Он стоял неподалёку от того места, где корабль воинов пристыковался оква-мембраной к станции неверных, и разговаривал с ними посредством гибрида гнуллит-виллипа, засевшего глубоко в его горле. Он терпеть не мог отдавать приказы, пользуясь этой штуковиной, так как его голос из-за этого становился слабым и менее внушительным.

Новый командир воинов Кау Ла бросил на исполнителя испепеляющий взгляд.

– Неверные выпустили со станции весь воздух. Нам пришлось разыскивать углиты-плащанники, чтобы иметь возможность продолжать поиски. Мы найдём их, ручаюсь. – Воин гордо задрал подбородок, обнажив два ряда острых зубов. – Кроме того, йуужань-вонг, побоявшийся принять вызов на поединок с достойным противником, скорее подходит под определение позора нации.

Ном Анор прищурился, вглядываясь в лица воинов, затем махнул им рукой и коротко бросил:

– Идите. Разыщите их.

Как только они повернулись к нему спиной, он вытащил из-за пояса бластер – оружие неверных. Он ненавидел пользоваться этими отвратительными технологиями, но жизнь заставила его унять брезгливость.

С дистанции в один метр он застрелил Кау Ла в затылок, затем то же самое проделал с другим воином. Третий успел выхватить амфижезл и принять защитную стойку, но бластерный разряд скосил и его, пробив в голове огромную дыру.

На этом всё не закончилось. Ругаясь про себя, Ном Анор отправился на поиски оставшихся воинов, которые принимали активное участие в охоте на джедаев, чтобы удостовериться, что никто из них не донесёт до командующего Куранга Ла обличающий его, Ном Анора, рапорт.

 

Глава 42

– Так что же там произошло на самом деле? – спросила Лея.

Хан, казалось, не обратил внимания на запрос.

– Передай мне вон то, – он указал рукой на ящик с инструментами.

«Сокол» совершил пять коротких прыжков в гиперпространстве, и, вроде бы, преследования не намечалось. Теперь они направлялись к Мау, но Хан не хотел ждать, пока они туда доберутся, и уж тогда начинать ремонт. С того момента, когда он почувствовал себя в безопасности, он принялся латать свою «крошку».

Лея передала демагнетизатор.

– Не эту, – всплеснул руками Хан. – Ту, – он вновь махнул рукой, указывая на инструменты. – Хреновину.

– Которую хреновину?

– Гидроключ.

Лея протянула требуемый инструмент, закатив глаза.

– Послушай, я не собираюсь стоять здесь и ждать, пока у меня мех вырастет, – сказала она. – По крайней мере, настолько далеко я ещё зайти не готова.

– Ну, не знаю, – с сомнением в голосе ответил супруг. – Я был знаком с одной женщиной, вполне симпатичной. Ей стукнул полтинник, и она отрастила усы.

– Хан! «Сунулок»?

– Спроси своего сына. Он у нас единственный образованный.

Услышав, что обращаются к нему, Джейсен оторвался от ковыряния в энергогенераторе.

– Да, в общем-то, ничего сложного.

Мать уставилась на него.

– Давай, рассказывай.

– Танкер был полон жидкого водорода, так?

– До этого я уже и сама как-то дошла. Дальше?

– Папа облил им «Сунулок», и мы обстреляли его. Этим мы ничего не добились, за исключением того, что заградитель стал создавать гравитационные воронки, чтобы поглощать наши выстрелы. Они стали также поглощать и водород.

– И подавились, что ли?

– Воронка похожа на квантовую чёрную дыру. Если достигнуть её «горизонта событий» – в нашем случае он несколько микроскопичен, – можно обнаружить, что силы гравитации в нём стремятся к бесконечности. Как, собственно, и ускорение. Если, к примеру, попасть в воронку ударной ракетой, взрывчатое вещество в ней начнёт сжиматься до нейтронов и в конечном счёте растворится в сингулярности. Всё, как в чёрной дыре. И, как в чёрной дыре, если воронку перегрузить веществом, оно начнёт выстраиваться в очередь, сжимаясь вне «горизонта событий». На пути в дыру возникнет ядерный синтез.

– И чёрные дыры поглощают большую часть энергии, – проговорила Лея.

– Точно. И свет, который мы видели, – это лишь небольшая частица произведённой энергии, та, что избежала попадания в воронку. Меж тем большая её часть достигла сингулярности. Из опыта мы знаем, что поглощаемая энергия сильно истощает довинов-тягунов, верно? А «Сунулок» в течение нескольких секунд поглотил дюжину термоядерных взрывов. Тягуны просто вырубились.

– Похоже, не всё твоё обучение было пустой тратой времени, – заметил Хан.

– Да уж, – согласилась Лея. – Возможно, мы нашли противоядие гравитационным воронкам.

– Вряд ли, – отверг эту идею Хан. – Задумка сработает, если плотность водорода будет такой же высокой, как в нашем случае. А иначе он просто рассеется по поверхности корабля, и никакого эффекта. А ещё нам повезло, что «Сунулок» не был в движении, а то он просто «увернулся» бы от водородной массы. Нет, у нас были хорошие предпосылки и благоприятная ситуация, раз нам удалось выйти из воды сухими. В другой раз вонги не будут столь наивными и не позволят нам устраивать фейерверки. Тем более что «Сунулок», вероятно, выжил в том адском огне.

Джейсен планировал что-то добавить, когда ослепительная вспышка в Силе швырнула его на пол, утопив в агонии. Он, вероятно, вскрикнул, поскольку оба родителя одновременно обратили на него свои встревоженные взоры.

– Что случилось, Джейсен? – нервно спросила Лея.

– Это тётя Мара, – дрожащим голосом пробормотал он. – С ней происходит что-то ужасное.

                                                                                                          ***

Тётя Мара! Джейна почувствовала, как боль и отчаяние ударили по ней, словно молот по наковальне. Она тряхнула головой, пытаясь разобраться, где она вообще находится. Не теряла ли она сознание?

Звёзды кувыркались перед глазами, а астромеханик пронзительно бибикал в ушах, привлекая к себе внимание.

О, точно. Она же летела прямиком навстречу йуужань-вонгскому супермонстру, когда тот взорвался.

Тётя Мара! Вспышка в Силе медленно угасала, но образ Мары, рассыпающейся, словно гниющее филоволокно, по-прежнему не уходил из её сознания.

Не в состоянии что-либо сделать, Джейна лишь сжала кулаки. Мара была в сотнях парсеков отсюда, а здесь был лишь мёртвый истребитель и его до ужаса уставший пилот.

Я не могу помочь ей сейчас, решила Джейна. Для начала стоит хоть чем-нибудь помочь себе.

Работая на пару, девушка и астромеханик сумели остановить вращение, но двигатели по-прежнему молчали. Далеко в стороне Джейна смогла разглядеть мерцание лазерного огня и облако обломков, которое ещё недавно было гигантским кораблём.

Мы сделали это!

Она дрейфовала к солнцу и считала себя в относительной безопасности, так как уже вылезла из пояса астероидов Сернпидаля. По крайней мере, считала так до того момента, как заметила надвигающуюся на неё сердцевидную глыбу из йорик-коралла. Огромную, ситх побери!

Задержав дыхание, Джейна с ужасом в глазах наблюдала за плавающим в космосе уродцем, пока до неё наконец не дошло, что это всего лишь безвредный довин-тягун. Одинокий, не пристроенный ни к одному кораблю. Не причинит ей вреда.

– Как думаешь, это чей-то обломок? – спросила она астродроида.

Последовал уклончивый ответ. Джейна решила, что сейчас слишком занята, чтобы обращать внимание на космический мусор.

И всё же любопытство взяло верх, и она перестроила свои сенсоры, чтобы получить ещё более странные показания. Довин-тягун имел брата-близнеца, который вращался по той же орбите, только в нескольких сотнях миль поодаль. Ближе к звезде обнаружилась ещё одна пара довинов, затем ещё одна и так далее. Довины-тягуны образовывали что-то вроде живого коридора, тянущегося от йуужань-вонгского супероружия к самому сердцу звезды в центре системы Сернпидаль.

– О, нет! – ахнула она. – Нет, Кип, ты не мог… только не ты…

В душе она понимала, что он мог и он сделал. Он втянул её в эту затею, а она привела за собой всю Разбойную эскадрилью.

Джейне хотелось рвать и метать. Если бы не узкий кокпит и желание остаться в живых, она давно бы уже разнесла тут всё в клочья от досады.

Астромеханик проинформировал её, что сумел соорудить новую подпространственную антенну. Джейна открыла канал связи.

– Проныра-Лидер, вы здесь?

Сквозь статические помехи пробился голос Гэвина Дарклайтера:

– Джейна? Джейна, слава провидению, ты жива!

– Так точно, Проныра-Лидер. Пришлёте кого-нибудь подобрать меня?

– Конечно. Мы уже здесь закончили.

– Полковник Дарклайтер, вам стоит явиться самому. Здесь есть такое, на что вам обязательно следует посмотреть.

 

Глава 43

Люк.

Услышав своё имя, Люк встрепенулся. Оказалось, он спал всё это время, а Мара судорожно сжимала его руку, будто боялась, что это их последнее соприкосновение. Он взглянул на её лицо: глаза были ясны, а губы шевелились, словно пытались что-то сказать.

– Мара, – пробормотал он. – Мара! – У него было ещё полно слов, предназначавшихся жене, но он не смог выдавить из себя ни одного. Я люблю тебя. Не умирай.

Её голова поникла, совсем немного. Сжимая её ладонь, Люк ощущал пульс, сильный, не как в предыдущие дни, но непостоянный.

Сейчас. Мы должны сделать это сейчас.

– Что сделать? Мара, я не понимаю.

Сейчас. Её глаза вновь закрылись, и пульс оборвался.

– Нет! Мара!

Когда Дарт Вейдер неожиданно узнал, что кроме сына у него есть ещё и дочь, и намерился увести её с пути света, Люк ощущал полное отчаяние, но и оно было несравнимо с тем чувством, которое захлестнуло его теперь. Тогда он рванулся навстречу закованной в доспехи фигуре, обрушивая на неё сокрушительные удары, пока наконец не лишил руки человека, который был его отцом. Это был, наверное, первый решительный шаг Люка по направлению к тёмной стороне.

Теперь, несмотря на то, что тело его оставалось недвижимым, он рванулся навстречу болезни Мары, ослеплённый яростью, гневом, отчаянием, готовый сокрушить всех и вся на своём пути, лишь бы расправиться с невидимым врагом. Его собственная боль подстёгивала его в этом стремлении, и тот факт, что он пытался совершить невозможное, не имел для него ровным счётом ни малейшего значения. Атакуя невидимого противника, он сдавил кулаки так, что его собственные вены воззвали к нему острой болью, напоминая о необходимости циркуляции крови.

Нет, Люк, нет. Так нельзя.

Он отшатнулся, дрожа всем телом.

– Как же тогда? – закричал он, может быть, Маре, а, может быть, самой вселенной.

– Люк! – в дверях стояла Силгал. – Я почувствовала…

– Она что-то хочет от меня, Силгал, – выпалил Люк. – Она обратила часть своей энергии, чтобы разбудить меня, и ещё немного, чтобы удержать меня от… Силгал, что она хотела мне сказать?

– Я не знаю, Люк, – развела руками мон каламари. – Но ты всегда говорил своим ученикам, что агрессия не есть решение проблемы. Так прислушайся к своим словам. Поверь в них. Окутай себя спокойствием.

Возражение застряло в его горле, так и не вырвавшись наружу. Да что она понимает?

Но она, конечно, права. Легко оставаться спокойным, когда ничто не гнетёт тебя.

– Ты права, – согласился он. – Но я знаю, что я должен что-то предпринять. И именно сейчас, иначе она умрёт.

– Давай, я попробую, – предложила Силгал. – Может, я смогу понять, чего она хочет.

– Нет. Я сам должен во всём разобраться.

Он продолжил настраивать себя на нужное русло, успокаиваться, пытался отбросить всё тёмные эмоции, очиститься от них медленными глубокими вдохами. Только почувствовав себя полностью сосредоточенным, он придвинулся к Маре и нежно коснулся её с помощью Силы, не пытаясь больше атаковать её болезнь.

Агрессия не есть решение проблемы.

Но она была так далеко. Практически нечего было защищать, кроме…

Тут он наконец понял. Единственная часть Мары была здоровой – не просто здоровой, а даже незатронутой болезнью. И именно там он должен сейчас быть – не вести войну с заразой, а защищать, усиливать крепость, которую выстроила Мара.

Он снова потянулся Силой, осторожно и ласково, к тому месту, где почивал их ребёнок, и там он обнаружил Мару, её дух, обвитый вокруг малыша, крепкий, как дюрастиловая стена.

– Дай мне войти, Мара! – прокричал он. – Ты должна дать мне войти. – Он взял ладонь Мары в свои руки и нежно сжал её. – Впусти меня, Мара.

Скайуокер?

– Да, это я. Я понял, что ты от меня хотела. И сделаю всё, что в моих силах. Но ты должна впустить меня.

Стена дрогнула, но держалась. Он что, опять ошибся? Или она сама всё забыла, боль стёрла всю её память?

– Я люблю тебя, Мара. Пожалуйста.

Он дрожал, всё ещё сжимая её руку. Он не мог принуждать её. И не стал бы так делать, даже если бы мог.

Заходи, Люк.

Ребёнок зашевелился, словно обрадовался прикосновению отца. Люк чувствовал, как в малыше пробуждаются радость и удивление, как он что-то бормочет. Это был голос настолько знакомый, но при этом какой-то неестественный. И голос становился реальностью.

– Я люблю тебя. Я люблю вас обоих. – Люк тяжело вдохнул. – Разделите со мной мою силу.

Он и Мара объединили свою мощь, словно сплели свои пальцы воедино, и как будто третья рука, их нерождённый сын вклинился между ними. Человеческий ребёнок. Его сын. Сын Мары.

Их взаимная хватка усилилась, но это была не сила отчаявшегося бойца или неистовая мощь урагана. Их объятия были полны спокойствия, душевного равновесия, крепкой любви.

Они слились в единое целое, Люк почувствовал, как его собственное «я» расплывается в море Силы, и погрузился в сон.

Он увидел мальчика с огненно-рыжими волосами, вычерчивающего какие-то полосы на песке. Он увидел, как тот повзрослел, как он стоит, преклонив колени перед великим речным потоком, трёт в руках гладкий округлый камень и улыбается. Тот же мальчик, но ещё постарше, борется на траве с молодым вуки.

А потом он увидел себя, держащего мальчика на руках, наблюдающего за светящимися линиями, что вычерчивали аэрокары в небесах большого города – как Корускант, но не Корусканта.

Он везде разыскивал Мару, но не мог найти её, и это вносило некий диссонанс в его чувства.

Будущее всегда в движении, напомнил ему далёкий голос Йоды. Люк по-прежнему пытался найти Мару, погружаясь в самые глубины своего сна. А мальчик совсем вырос; он стоял на мостике космического корабля странной планировки и смотрел вдаль…

Все варианты будущего существуют в Силе, возник неожиданно знакомый, ирреальный голос. Не ищи в нём ответов: не ты выбираешь будущее, а оно тебя.

– Бен? – хрипло прошептал Люк. Это не мог быть Бен, несомненно. То время давно ушло, великий мастер слился с Силой, стал далёким, недосягаемым…

И всё же не важно, был ли это Бен, или сама Сила, или даже частица Люка сама только что всё это произнесла. Он получил возможность мельком взглянуть на то, что могло бы быть, и лишь это имело значение. Только мельчайшая часть – но это было всего лишь то, что могло бы случиться. Он не должен был беспокоиться об этом: в настоящий момент подобные поиски и спекуляции не могли иметь место, поскольку и то, и другое было отчётливым проявлением нерешительности, которую в данных обстоятельствах он не мог себе позволить. Нерешительность была куда опаснее йуужань-вонгской болезни. В ней крылось единственное ограничение, которому должен был следовать джедай.

Он дал возможность видениям испариться и вновь ощутил размеренное биение трёх сердец, слияние трёх разумов в единое целое.

Привет, Люк. Рада, что ты вернулся, эти слова произнесла Мара, как ему показалось. И их энергия волнами разошлась во всех направлениях, увеличиваясь, расширяясь, как рождающаяся галактика. Как что-либо рождающееся. Как сама жизнь.

 

Глава 44

– Ого! – воскликнул Энакин при виде корабля, ожидавшего их в тринадцатом ангаре. К этому моменту все трое сумели успешно разминуться с двумя группами укутанных в углиты-плащанники йуужань-вонгов, рыскающих по помещениям станции в поисках джедаев, и Энакин ожидал встретить делегацию у корабля. Однако корабль был на месте, а вот йуужань-вонгов не наблюдалось.

– Может, Ном Анор и его шайка наглотались вакуума, когда гивины проветривали станцию? – предположил Корран.

– Ого! – повторил возглас Энакин.

– Хватит глазеть! – рявкнул Корран. – У нас нет на это времени. Нам ведь ещё нужно выяснить, как эта штука летает. Там снаружи флот йуужань-вонгов, забыл?

– Точно, – спохватился Энакин. – Извини.

Но не восхититься было невозможно. Корабль гивинов был донельзя простым, элегантным и утончённым, почти весь состоял из двигателей и был размером с лёгкий транспортник. Серия тонких цилиндров, выступавших из-под относительно большой тороидальной турбины, составляла сердечник ионного двигателя, ещё три аналогичных звена свешивались на лонжеронах по бокам основной конструкции – они не были закреплены и имели возможность менять угол и направление. На носу корабля удобно размещался аппарат гипердрайва, а рядом с ним, словно последняя, едва не упущенная добавка, – отсек для экипажа и рубка, почти полностью свитые из транспаристила.

На борту выяснилось, что загерметизировать можно лишь каюты; система жизнеобеспечения обладала пониженной мощностью, так что трое джедаев предпочли остаться в своих скафандрах. Пульт управления казался совершенной загадкой до тех пор, пока Корран не сообразил, что он спланирован математически в соответствии с теоремой Джу Симма. С этого момента управление кораблём стало казаться немного странноватым, но не особенно трудным.

Корран уселся за пульт и несколькими командами отсоединил стыковочные крепления.

– Ну вот, мы улетаем, – возвестил он. – Жаль, эта штука не имеет достаточно мощных бортовых лазеров, и мы будем бесполезны в бою. Так что, самое лучшее на данный момент – сматываться подобру-поздорову. Если только я не услышу иных предложений…

– Но станция… – начала Тахири.

– Обречена. И гивинам лучше надеяться, что военные силы с Корусканта прибудут как можно скорее.

– Я думала о Таан.

– Прости, – Корран понурил голову. – Йуужань-вонги, скорее всего, найдут её. Если ей повезёт… В общем, нам стоит поторопиться, если мы хотим хоть чем-нибудь помочь Яг'Дулу. Интересно, где у них тут инерционный компенсатор?

Энакин указал на логарифмически проградуированное устройство ввода.

– Думаю, это он.

– Посмотрим. Пристегнитесь и держитесь за что-нибудь. Надеюсь, реклама не врёт, и скорость у этой штуки действительно на высоте.

Реклама, как оказалось, совсем даже не врала. Энакин с трудом сдержал восторженный вопль, когда их корабль вынесло из посадочного дока. А будь он сам за штурвалом, наверняка и не сдержал бы.

– «А-крылу» до этой штуки далеко, – восхитился он.

– Не всегда в корабле главное скорость, – философски пробубнил Корран.

– Когда надо бежать, всё остальное роли не играет, – резонно заметил Энакин, когда они пронеслись мимо звена дозорных кораллов-прыгунов. Те разворачивались слишком медленно, словно стадо обрюзгших бант, и предприняли вялую попытку преследования. Через минуту кораллы уже должны были набрать максимальную скорость, но гивинский транспортник ушёл от них, словно от стоячих.

Изучив показания сенсоров на панели второго пилота, Энакин приступил к расчётам серии прыжков в гиперпространстве, но вот веселья в его глазах заметно поубавилось.

– У нас гости, – сообщил он. – Аналоги тяжёлых крейсеров, две штуки.

– Посмотрим, как гивины строят щиты, – произнёс Корран.

Минутой позже корабль уже сновал и рыскал меж столбов адского пламени. Щиты держали сносно, но, как и предполагалось, корабельные лазеры никуда не годились. Корран взял курс перпендикулярно плоскости эклиптики Яг'Дула, надеясь взять максимальную дистанцию от планеты и её трёх лун, чтобы совершить безопасный прыжок. Однако путь преградило новое скопление кораблей йуужань-вонгов.

– Ужас, не продохнуть! Тут их, как жуков на Явине 4, – пожаловался Корран.

– Я могу проложить короткий прыжок, – предложил Энакин.

– На незнакомом корабле? Слишком рискованно.

– А есть у нас выбор? – поинтересовался Энакин.

Вместо ответа, Корран развернул нос к планете, нырнув в самую гущу схватки, где изысканные гивинские истребители из последних сил противостояли превосходящему их по численности вдвое противнику. По мнению Энакина, его напарник избрал не лучший курс.

– Нам нужно прыгать, – настаивал юноша.

– Энакин, я летал в космосе, когда Хан с Леей ещё спорили между собой, быть тебе на свете или не быть. Доверься мне хоть разок.

– Так точно, сэр.

– Программируй прыжок, так, на всякий случай. Но мы не прыгнем, пока не иссякнут альтернативы.

Они юркнули в йуужань-вонгский периметр, подбираясь настолько близко к крупным кораблям противника, насколько у Коррана хватало смелости, и увиливая от назойливых прыгунов. Энакин стрелял из лазерной пушки на авось, и пусть ему ни разу не удалось пробить заслон гравитационных воронок, это всё же казалось ему лучше, чем просто сидеть без дела, наблюдая за тем, как тебя разрывают на части.

– Кажется, у нас есть шанс прорваться – оживился Корран. – Корабли перед нами слишком заняты, чтобы… –высказывание так и застряло в его горле, когда внезапно вся йуужань-вонгская армада развернулась кругом и двинулась в их направлении.

– Ситховы дети! – взвизгнул он, дёрнув ручку управления в сторону и с большим трудом избежав лобового столкновения с кораллом-прыгуном. – Что они делают?

Кораллы проскакивали мимо них, даже не думая стрелять. Разинув рот, Энакин наблюдал за тем, как остатки флота противника уносятся прочь от планеты к межзвёздному пространству.

– Я не верю своим глазам, – завороженно пробормотал он. – Они бегут! Но почему? Чем таким подсуропили им гивины, что они несутся сломя голову?

– Это не гивины, – промолвил Корран. В его голосе отчётливо звучало облегчение. – Это кто-то другой.

                                                                                                          ***

– Отозваны? – протрещал Ном Анор, недоверчиво таращась на виллип, изображавший командующего Куранга Ла. – Но мы близки к победе! Вражеская оборона смята.

– В то время как неверные осквернили и уничтожили нашу корабельную матку.

– Но это невозможно! – вскричал Ном Анор. – Их ничтожный сенат никогда не дал бы согласия на подобную акцию без моего ведома. А даже если бы военные запустили эту кампанию и без одобрения сената, мои источники всё равно должны были проинформировать меня обо всём.

Командующий зарычал, изобразив на лице грязную улыбку.

– Похоже, исполнитель, Йун-Харла отвернулась от тебя. Видимо, ты не настолько умный, каким хочешь себя выставить. Неверные перехитрили тебя. Они построили ловушку, а ты завёл нас в неё.

– Абсурд. Если даже они атаковали корабельную матку, это никак не относится к моей миссии.

– Не совсем, поскольку именно ты настоял перебросить все наши резервы на эту кампанию. Если бы мы оставили значительные силы у Сернпидаля, мы бы смогли отразить любую атаку неверных. А теперь у нас мизерные шансы успеть на Сернпидаль к битве, чтобы хоть что-то спасти.

– Тогда давайте оставим флот здесь. Мы уже показали неверным, что намерены продолжить нашу завоевательную кампанию. Если мы отступим, эта демонстрация будет лишь пустым звуком. Мы покажем лишь то, как умеем терпеть неудачи.

Куранг Ла обнажил свои острые зубы.

– Эта неудача на твоём счету, исполнитель, – рыкнул он. – Будь уверен, мастер войны узнает самую правдивую версию твоих деяний. – Он прищурился. – А теперь позови-ка Шок Чоку.

Ном Анор сохранил абсолютно бесстрастное лицо.

– Он был убит джиидаями. Все твои воины были убиты.

Командующий недоверчиво нахмурил брови.

– Все? А ты спокойно добрался до корабля?

– Я был далеко от воинов и джиидаев, когда гивины разгерметизировали станцию.

Ещё несколько секунд Куранг Ла пристально разглядывал собеседника.

– Да, – наконец произнёс он. – Мастер войны узнает от меня обо всём.

Ещё до того, как Ном Анор нашёл слова оправдания, виллип прояснился, оставив исполнителя разочарованно бродить по палубе своего корабля.

И дрожать всем телом.

 

Глава 45

Усталая Джейна выбралась из «крестокрыла», ощущая себя много старше своих восемнадцати лет. Очень хотелось выключить свет, залезть в кровать и проваляться там с недельку.

А ещё она жаждала видеть Джейсена, и Энакина, и мать с отцом. Хотела вновь услышать занудные нравоучительства Ц-3ПО, найти тётю Мару и узнать, что с ней стряслось.

Вместо этого в поле зрения наблюдался Кип Дюррон. Он выкарабкался из истребителя и с довольным оскалом на лице направился прямо к ней. Своей привычной развязной походкой.

Некоторое время она наблюдала за его приближением, пока он не подошёл совсем близко, и тогда она треснула со всего размаху по его глупо улыбающейся физиономии.

Улыбка сошла с его лица; впрочем, иной реакции не последовало.

– Ты знал! – вскричала она. – Ты всё знал и ты солгал мне, втянул меня в свою грязную авантюру.

Перебранка двух джедаев полностью приковала к себе внимание всех пилотов, находившихся в тот момент в ангаре.

– О чём ты говоришь? – спросил Ленси. Джейна заметила, как дурос приблизился к ней сбоку и встал рядом.

– Скажи ему, Кип. Скажи ему, ради чего сложили головы его друзья. Ведь та штука, которую мы только что взорвали, не была супероружием. Она вообще не представляла угрозы.

Кип выпрямился и сложил руки на груди.

– Всё, чем обладают йуужань-вонги, является оружием.

– Н-но материалы, что мы смотрели на брифинге? – заикнулся Ленси. – Мы же видели, что может эта махина. Она поглощала энергию Сернпидальского солнца.

– Нет, – парировала Джейна. – Всё выглядело именно так, но на самом деле всё было по-другому. Йуужань-вонги соорудили релейную систему из сотен довинов-тягунов, длинный коридор на пути от корабля к звезде. Простой, но громоздкий линейный ускоритель, доставлявший водород и гелий прямо от солнца к кораблю. Но гигантское гравитационное оружие? Нет. Это всё россказни Кипа.

Разговаривая с Ленси, она даже не взглянула в глаза Кипа. Не сделала она этого и теперь.

– Что это было, Кип? Что мы только что взорвали? Ты ведь знаешь об этом?

– Знаю, – отозвался джедай. – Это был «летающий мир», новая модель. Он был ещё не завершен, и на его борту вряд ли было много вонгов.

– Тогда почему ты хотел его взорвать? Зачем ты лгал? – недоверчиво спросил Ленси.

Мускулы на лице Кипа напряглись.

– Йуужань-вонги уничтожают, порабощают, завоёвывают наши планеты. Они обращают мирных жителей в рабство и тысячами приносят их в жертву богам. Но до сего момента мы бились и убивали только воинов. А я хотел ударить туда, где они живут, хотел дать им понять, что их мирное население не так уж неприкосновенно, как они мнят.

– Но почему пустой «летающий мир»? – спросила Джейна, поражённая сказанным. – Почему бы не отыскать переполненный и не разнести его в клочья? Только не говори мне, что ты стал щепетильным в этом вопросе.

– Нет, Джейна, ты не права. Если бы мы взорвали один из старых кораблей, это не стало бы для них столь болезненным ударом. Их корабли смертны, как и сами вонги, многие уже сейчас не в лучшем состоянии. Но тот, что мы уничтожили, он действительно стоил того. На него могли переместить население множества мелких, уже не годных «летающих миров». Теперь вонги встанут перед дилеммой: бросить своих детей умирать в открытом космосе или тратить резервы на колонизацию новых миров. В любом случае это только поможет нам в дальнейших сражениях – это как послание противнику о том, что мы не собираемся сдаваться.

– Да уж, конечно, – проворчала Джейна. – Это говорит лишь о том, что мы ничем не лучше их.

– Эй, мы были здесь первыми. Это наша галактика. Если бы они пришли с миром, мы бы нашли место и для них. – Он поднял подбородок и повысил голос, так что теперь его хорошо слышали все, кто находился в тот момент в ангаре. – Вы все должны гордиться тем, что сделали сегодня. Вы дрались с превосходящими силами противника и победили. Вы нанесли вонгам сокрушительный удар, о котором они ещё не скоро забудут. За Сернпидаль, за Итор, за Дуро, за Дубриллион, за Гарки, – за все наши планеты, над которыми они надругались.

К полному изумлению Джейны, он получил порцию одобрительных криков и возгласов. Не от всех – она увидела Гэвина и Веджа на другом конце ангара: их лица были злыми и угрюмыми. Но большинство пилотов поддержали его.

– Спроси их, Джейна. У тебя же нет настоящего дома, родной планеты. Тебя взрастила эта галактика. А большинство присутствующих здесь знает, что такое иметь свой дом и что такое потерять его, спасибо йуужань-вонгам. Ты думаешь, они никогда не помышляли о небольшом возмездии?

– Я думаю, ты должен был сказать нам правду. Будь ты честен с нами с самого начала, мы бы помогли тебе.

– Скорее всего, нет. Пока вы считали нашу цель супероружием, вы были готовы сражаться. Теперь они не скоро оклемаются. К тому времени, как они построят новый «летающий мир"…

– … их дети начнут умирать. Всё правильно. Я поняла это. Браво, Кип. Хорошая работа. За исключением того, что ты использовал меня. Заставил меня поверить в твою ложь и саму заставил лгать. И теперь кровь каждого ребёнка йуужань-вонга, задохнувшегося в вакууме, и на моих руках тоже.

– Прости, что использовал твои чувства, Джейна, – очень тихо произнёс Кип, – но по-другому я не мог. Хотел бы я иметь возможность не лгать тебе. Мне пришлось. Иначе ты бы не стала мне помогать.

– И никогда больше не стану, – заявила Джейна. – Больше не рассчитывай на меня. Если ты будешь умирать от жажды где-нибудь в песках Татуина, я даже не плюну тебе в лицо, чтобы ты освежился, – с этими словами она покинула ангар, нашла свою каюту, выключила в ней свет и громко зарыдала.

А на следующий день, с разрешения Гэвина Дарклайтера, она взяла отгул и отправилась на поиски «Вольного торговца».

 

Глава 46

– Странное дело, – пробормотал Корран, наблюдая в ромбовидный транспаристиловый иллюминатор корабля гивинов за тем, как «Вольный торговец» увеличивается в размерах.

– О чём ты? – спросил Энакин.

– Никогда раньше не был так счастлив видеть корабль своего тестя.

– А! – Энакин попытался улыбнуться, но у него не очень-то получилось. Он искал тётю Мару в Силе и получал двоякие результаты: с одной стороны он иногда чувствовал, что нашёл её, но с другой Сила время от времени подсказывала, что её нет вообще. В глубине души он боялся, что она уже умерла, и случайные ощущения контакта были ни чем иным, как отпечатками её прежде внушительного в Силе силуэта.

Он хотел отправиться в каюту и разбудить Тахири, но обнаружил её стоящей в метре от себя. Она коротко улыбнулась.

– Э-э… привет, – поздоровался он.

– Привет, – отозвалась Тахири. Её глаза отказывались фокусироваться на лице Энакина, и он почувствовал в её поведении нерешительность, схожую с его собственной. – Похоже, мы почти на месте, – небрежно бросила она.

– Ну да, – кивнул он. Почему же он ощущал себя так, будто поверхность уходит из-под ног, а пальцы немеют при любом движении? Неужели это всё из-за Тахири?

– И мы наконец сможем избавиться от этих штуковин, – продолжала она. – Никогда в жизни больше не надену скафандра.

– Да. Я тоже.

Термокостюмы сделали невозможным повторение того, что произошло в шкафу на станции Яг'Дула, но что будет, когда они с Тахири вновь примут цивильный вид? Пугающая мысль.

– Как думаешь, с Марой всё в порядке?

Энакин мотнул головой.

– Нет.

– С ней всё будет хорошо. Так должно быть.

– Ну да.

В рубке воцарилась неловкая затянувшаяся тишина, пока их медленно сносило к «Вольному торговцу». Корран ушёл с головой в разгадывание головоломки, как подтвердить их статус, чтобы получить доступ в ангар – ведь они вернулись сюда отнюдь не на том корабле, на каком улетали.

– Эй, Энакин? – прервала паузу Тахири.

– А?

– Что происходит? Из тебя и слова не вытянешь с тех пор, как мы покинули Яг'Дул.

– Ну, мы были немного заняты, и я… я беспокоился за тётю Мару.

– Да? Похоже, ты пересмотрел своё мнение?

– О чём ты?

– О… ну ты знаешь. Ты теперь сожалеешь, да? Я имею в виду, мы были близки к гибели и всё такое. Я всё прекрасно понимаю, мы долго были лучшими друзьями, но, быть может, сейчас ты считаешь, что я ещё слишком мала, и вспоминаешь, сколько несчастья я тебе причинила, и, возможно, нам просто надо забыть… – её взгляд наконец остановился на его лице, и Энакин содрогнулся, словно от электрического разряда.

– Тахири…

– Ты прав. Я понимаю. Ничего.

– Тахири, я ничего не передумал. И не сожалею ни капельки. Я точно не знаю, что всё это значит, но мы оба молоды, ты и я. Я не испытываю никаких негативных эмоций оттого, что поцеловал тебя. И, мм… произошло это вовсе не потому, что мы умирали.

– Правда?

– Честное слово.

– Ну, тогда всё в порядке.

Он решал, что бы ещё сказать, когда острая болевая игла пронзила его тело насквозь.

– Тётя Мара! – задыхаясь, пробормотал он. – Тётя Мара! – вторая ослепляющая волна агонии подкосила его колени, и он рухнул на палубу.

                                                                                                          ***

В следующую секунду после приземления Энакин молнией метнулся прочь от корабля. Пролетев мимо разинувших от удивления рот студентов джедаев, явившихся в ангар на встречу гостей, он махнул напрямик к медицинскому отсеку. В турболифте очередная болезненная вспышка настигла его, и он был вынужден Силой блокировать её, чтобы не потерять сознание.

У входа в палату он обнаружил Миракс, Бустера, Вэлина, Джизеллу и ещё с полдюжины других нервничающих людей. При появлении Энакина все взоры были мгновенно обращены на него.

– Тётя Мара! – прошептал он. – Что с ней?

Миракс обняла его.

– С Марой всё в порядке, – произнесла она. – Но где же вы так долго пропадали? Корран с тобой?

Энакин проигнорировал реплику.

– Но боль… – начал он.

– Это нормально, – ответила Миракс. – Ну, так где Корран?

– Корран в порядке. Он сейчас подойдёт. Миракс, я чувствовал, как она умирает.

– Умирала. Теперь уже нет. Как-то в Силе, она и Люк… В общем, мы не знаем, как, но йуужань-вонгская зараза исчезла. Навсегда.

– Но тогда боль…

– Естественная. Жуткая, подавляющая, но естественная. Поверь мне, я испытывала её дважды.

– Ты имеешь в виду…?

Он замолк, поскольку дверь в палату со скрипом отворилась. Стоявшая позади неё Силгал выглядела весьма и весьма уставшей.

– Вы можете войти, – разрешила она. – Но только не все сразу.

Первыми вошли Энакин и Миракс.

Мара всё ещё выглядела нездоровой. Лицо её было бледным, осунувшимся, на лбу блестели капельки пота. Но она улыбалась, её нефритовые глаза лучились непривычным восторгом и счастьем. Люк склонился над женой, держа её за руку.

– Люк, Мара, – весело проворковала Миракс. – Посмотрите, кого я к вам привела.

– Энакин! – воскликнул Люк. – Это ты! А Корран и Тахири с тобой?

– Ага, – рассеянно кивнул подросток, всё его внимание было приковано к небольшому живому комочку, лежащему на изгибе Мариной руки. Он подошёл ближе. Маленькие чёрные глазки смотрели в его сторону, но как будто не замечали его присутствия.

– Ух ты! – выдохнул он.

– Привет, Энакин, – слабым голосом произнесла Мара. – Я знала, что ты придёшь.

– Я думал, что ты… Могу я подойти ближе?

– Конечно.

Энакин уставился на новорождённого.

– Они все такие… отвратительные? – скривился он.

– Тебе придётся перефразировать, – назидательно сказала Мара. – После всего, что мы пережили… Перебери возможные антонимы.

– Я хотел сказать, что он…

– Его зовут Бен, – подсказал Люк.

– Он просто великолепен. И в Силе, и… Но он весь такой сжатый и сморщенный.

– Такой же, каким был ты, – напомнила ему Мара.

– И с тобой, в самом деле, всё в порядке?

– Никогда мне не было так хорошо, как сейчас, – произнесла Мара. – Всё просто замечательно. – Она опустила взгляд на своего ребёнка. – Да, замечательно, – несмотря на всю усталость, её улыбка сияла так, что могла бы зажечь все огни на огромном Корусканте.

 

Глава 47

Нен Йим шла, понурив голову, по извилистым запутанным коридорам большого корабля. Высокие мощные потолки подкреплялись лепными пилонами, созданными из живой кости, и между ними тут и там мелькали радужные создания куаана, гимнами превозносившие истинных богов. От резкого запаха паалокового фимиама – запретного для всех, кроме высшей касты – в самых отдалённых уголках её мозга стали проявляться воспоминания о давно покинутом родном доме.

Каэ Кваад брёл позади неё, находясь в неожиданно подавленном настроении.

Они вошли в обширную залу, в центре которой возвышался помост из пульсирующих волокнистых полипов хо. На нём, скрытая темнотой и слоем полупрозрачных мембран, восседала гигантская фигура. Только её глаза – приживлённые импланты-маа'иты – были отчётливо видны: они блестели, переливаясь всеми цветами спектра. В остальном перед глазами Нен Йим предстала бесформенная тень, заставлявшая её тело содрогаться от сокровенного ужаса. На мгновение ей показалось, что она предстала перед самим Йун-Йуужанем: столь велик был её суеверный страх.

Каэ Кваад упал ниц перед постаментом.

– Я привёл её, ужасный Шимрра.

Сияющие глаза прожгли её насквозь, но прошло ещё немало долгих секунд, прежде чем фигура заговорила:

– Почему ты не посмотришь мне в глаза, адепт? – голос Шимрры был столь же величественен и ужасен, сколь и его богоподобный лик. – Посмотри мне в глаза и умри.

Нен Йим хотела ответить уверенно, но вместо этого из её рта вырвались лишь молящие нотки:

– Я готова умереть, если вы желаете того, Владыка.

– Ты еретичка, Нен Йим. Ты – порождение еретиков.

– Я усердствовала лишь во благо йуужань-вонгов. Вы вправе покарать меня за моё неповиновение.

Шимрра издал громкий булькающий звук, который она с трудом опознала, как заливистый хохот.

– Ты видела восьмой кортекс.

– Да, мой Лорд, я соприкасалась с ним.

– И что ты там видела? Говори!

– Я видела… конец всему. Конец протоколам. Конец секретам. Если не считать тех нескольких чудес, которыми боги одарили нас после вторжения в галактику неверных, багаж наших знаний практически исчерпан.

– Это так, – подтвердил Шимрра. – И ты – единственная из всех формовщиков, кто знает это. – Нечто, похожее на руку, но не рука, выбралось из тени и указало на Каэ Кваада. – Оними. Открой своё истинное лицо.

– Да, могучий Лорд.

Каэ Кваад – нет, Оними – вдруг заметался, словно бешеный. С жутким скрипом мёртвые руки формовщика сползли с его запястий, открывая всеобщему взору обычные йуужань-вонгские пальцы. Он сбросил с лица маску, и желчь подступила к горлу Нен Йим, когда она увидела, что под ней скрывалось.

Лицо существа, которое она до поры до времени считала мастером-формовщиком, было обезображено настолько, что трудно было даже передать те чувства, которые испытала на себе Нен Йим. Оно не было разукрашено шрамами и татуировками, что считалось восхвалением богов, оно было просто уродливым, словно те самые боги прокляли его при рождении. Один глаз располагался намного ниже другого, часть черепа была сильно раздута, будто какой-то организм был специально имплантирован под него. Рот существа представлял собой искривлённый разрез. Его длинные худые конечности подёргивались от какого-то сумасшедшего удовольствия.

– Оними – мой шут, – заговорил Шимрра. – Он развлекает меня. Иногда даже бывает полезен. Я послал его приглядывать за тобой, а после пригласить тебя сюда.

– Ты видишь, моя сладкая Нен Тсуп? – прокаркал Оними. – Ты видишь?

Но Нен Йим не видела. Она вообще ни на что не могла смотреть.

– Тише, Оними. Преклонись и веди себя тихо.

Шут распростёрся на коралловом полу и захныкал, словно напуганная зверюшка.

– Йун-Йуужань создал эту вселенную из своего собственного тела, – произнёс Шимрра, его голос звучал нараспев, словно священная молитва. – В дни, последовавшие за великим сотворением, он сильно ослаб, и Йун-Харла воспользовалась этим, обманом заполучив у него некоторые секреты. Позже они перешли к её прислужнице – Йун-Не'Шель, а потом и ко мне. Теперь я владею ключом к знаниям. Но Йун-Йуужань не расстался со всеми секретами. Множество таинств он по-прежнему держит при себе, скрывает от обманщицы Йун-Харлы. И эти тайны ждут, пока мы придём за ними. Я видел это в своих снах.

– Я всё ещё не понимаю, Владыка. Восьмой кортекс…

– Молчать! – оборвал её грохочущий голос Шимрры, и Нен Йим обнаружила, что, как и Оними, пала ниц перед могучим Лордом. Она приготовилась к смерти.

Но, к её удивлению, когда Шимрра продолжил говорить, и его голос вновь стал ровным.

– В моих видениях, Нен Йим, тебя повысили до ранга мастера. В моих видениях ты отправилась за великими знаниями к Йун-Йуужаню. Он согласился отдать их тебе, но взамен затребовал жертвы, тяжкого труда во славу его величия. Он хотел, чтобы ты продолжила путь ереси.

Боясь вымолвить хоть слово, Нен Йим затаилась на коралловом полу, но смысл слов Владыки начал медленно доходить до неё: она понимала, что смерть ей сегодня не грозит.

– Прочие формовщики – поборники Йун-Харлы, – продолжал тем временем Шимрра. – Они никогда не познают этих таинств. Ты, Нен Йим, ты будешь работать здесь, со мной. Ты получишь в своё распоряжение всё необходимое для творения. Вместе, ты и я, мы извлечём все глубочайшие секреты из пробуждающегося разума Йун-Йуужаня, и народы неверных падут перед нашим безграничным могуществом. – Он сделал паузу. – Теперь ты можешь говорить.

Нен Йим собралась с мыслями.

– Могучий Владыка, но жители «Баану Миир"…

– Они – ничто. Трупы. В их смерти ты можешь винить только неверных, осквернивших корабельную матку, уничтоживших наш новый «летающий мир». «Баану Миир» стар и он умрёт. Большинство формовщиков – тоже древние старцы. Ты же молода, ты встала на новую тропу, самую священную из всех, мастер Нен Йим. Забудь обо всём, что уже ушло.

Они – ничто. Неверные убили их, всех, кто был на «Баану Миир», на любом другом «летающем мире», слишком древнем и обветшалом, чтобы иметь возможность преодолеть рубеж скорости света. От этой мысли Нен Йим на мгновение почувствовала острый приступ ярости и мысленно дала себе торжественную клятву. Прежде неверные были для неё просто интересным объектом изучения, чем-то абстрактным, ирреальным. Теперь все они стали её личными врагами, олицетворением её ненависти. Она будет работать не покладая рук в ожидании часа расплаты.

И через мгновение, подавляя эту безмолвную ярость, подавляя даже богоподобный лик Шимрры, Нен Йим охватило странное безудержное ликование.

С этой секунды я начинаю по-настоящему творить, пронеслось у неё в голове. И вся вселенная содрогнётся от того, что я создам.