18.23

«Руссо Фрейгранс корпорейшн»

Когда речь Карсона Брукса закончилась и экран померк, в зале воцарилась мертвая тишина, а после того как включили свет, на Сабрину устремилось сто пар глаз. Перегородку между двумя главными конференц-залами убрали, чтобы места хватило для всех, а теперь, наверное, по всем местным сетям передают эту новость.

Сабрина не ожидала, что речь Карсона так ее тронет, хотя Карсон не был сентиментален, не говорил красивых слов — он просто изложил факты. Сабрина — его дочь, о существовании которой он узнал совсем недавно, и он счастлив назначить ее президентом «Руссо». Подчиняться она будет непосредственно ему, а поскольку скоро в печати появятся пикантные подробности зачатия Сабрины и в течение нескольких недель газеты будут перемывать косточки ее ближайшим родственникам, Брукс попросил персонал вести себя достойно с журналистами, а также проявить чувство такта и не засыпать нового президента вопросами. В заключение он сказал, что им очень повезло с таким президентом, как Сабрина, поскольку она обладает ярким талантом и богатым опытом. Теперь каждый должен помочь ей освоиться и привыкнуть к новой роли. Карсон поздравил Сабрину со вступлением в должность и попросил всех присоединиться к его поздравлениям. Одним словом, тщательно продуманная и хорошо подготовленная речь.

И все же Сабрине отчего-то казалось, что она стоит на краю пропасти, и если ей удастся перепрыгнуть через нее, ее жизнь уже никогда не будет прежней.

Восхитительная и пугающая перспектива.

Сабрина провела языком по пересохшим губам и подошла к столу. Краем глаза она заметила, что Дилан стоит, опершись на стену, скрестив руки на груди, и не сводит с нее глаз. Рядом застыл с мертвенно-бледным лицом Стэн, а позади, в дверном проеме, маячат детективы Уитмен и Бартон. Их пригласил Карсон. Хотя они зачем-то заперлись в кабинете Стэна на целый час и мучили его расспросами.

Сабрина покосилась на лист бумаги, который держала в руках, потом свернула его пополам и отложила в сторону.

— Я тут подготовила небольшую речь, — обратилась она к собравшимся, — но сейчас ее слова показались мне чересчур банальными. Вы потрясены и обескуражены, но я потрясена и обескуражена не меньше вашего, хоть у меня было время обо всем подумать. Мне оказана великая честь повести вашу, — она запнулась, — то есть теперь уже нашу компанию к процветанию, но для этого вы должны мне помочь. А чтобы моя речь не превратилась в набор скучных фраз, лучше задавайте мне вопросы, если они у вас возникли, и я постараюсь на них ответить. Не стесняйтесь; поверьте, репортеры стесняться не будут.

В зале захихикали, но смешки тут же стихли, и весь следующий час Сабрина обсуждала с собравшимися сотрудниками деловые вопросы.

— Мисс Рэдклиф, — спросил Клод Фелпс, сурово поджав губы, — скажите, Карсон Брукс поделился с вами рецептом «Сэ муа»?

Сабрина не дрогнула.

— Отвечать на этот вопрос я не имею права: это прерогатива генерального директора. Я буду отвечать лишь на те вопросы, которые касаются непосредственно меня; если у вас есть вопросы к Карсону, то задайте их ему лично.

Клод хмуро кивнул, а Дилан поднял большой палец, что означало: «Класс!»

— Еще вопросы? — Сабрина чувствовала, что силы ее на исходе.

— Мы очень беспокоимся о здоровье мистера Брукса.

— Он поправится?

— Вы не скажете, каким слухам верить, а каким нет?

Сабрина кивнула: она знала, что этой темы ей не избежать.

— Сильнее человека, чем Карсон, я не встречала. Ему не терпится выписаться из больницы и вернуться в свой кабинет. Думаю, вы знаете, что он считает всех вас своей семьей.

— Конечно, знаем. — Девушка, вступившая в разговор, выпрямилась и поправила сползшие на нос очки. — А как его почки — они заработали или нет?

— Пока врачи остерегаются делать прогнозы, — честно ответила Сабрина. — Иногда функция почек восстанавливается только через два месяца.

— То есть пока они не заработали?

— Нет. Карсона несколько раз подключали к диализу, и это оказывало очень неплохой эффект.

— Мисс Рэдклиф… — Ив осмелилась задать вопрос, который очень волновал ее, как и всех остальных. — Мы знаем, что врачи ищут подходящего донора. Поскольку вы дочь мистера Брукса, я подумала… Ну… — Она осеклась, сама испугавшись своей смелости.

— Вы хотите знать, сдала ли я анализы на совместимость донорских органов? — поспешила ей на помощь Сабрина. — Да, сдала, но пока не получила окончательного ответа. Это очень сложная проверка, она может занять больше месяца. Когда ответ будет готов, вы о нем непременно узнаете. Взамен я попрошу как можно меньше рассказывать прессе об этом деле, хотя бы ради Карсона. Идет?

Аудитория дружно закивала.

— Благодарю. А теперь всем пора по домам: завтра я приступаю к своим новым обязанностям. Спасибо за то, что нашли время и выслушали меня.

Когда раздались аплодисменты, у Сабрины уже так кружилась голова, что она даже стала бояться, как бы ей не упасть в обморок. Медленно двинувшись через толпу, она не слишком верила, что ее отпустят без дополнительных вопросов.

В любом случае она проторчит здесь еще не один час.

Дилан быстро оценил ситуацию и стал энергично пробираться к ней.

— Простите, Сабрине срочно нужно подписать кое-какие бумаги… — обратился он к желающим задать очередной вопрос.

Сабрина чуть не зарыдала от благодарности, когда он положил ей на талию твердую ладонь и чуть ли не вытолкнул из зала.

В коридоре он взял ее под руку и повел к своему кабинету, у двери Сабрина заметила Уитмен и Бартона. Интересно, когда они успели улизнуть из конференц-зала?

— Ваш лимузин припаркован рядом с Пятой авеню, — сообщила Уитмен Сабрине, — но вокруг него толпится целый рой репортеров. Я предлагаю вам выйти из здания, свернуть на Шестую авеню и идти в сторону парка: там ждет полицейская машина. Она доставит вас к дому мистера Ньюпорта в целости и сохранности.

— Большое спасибо! — Сабрина с облегчением вздохнула.

— Не стоит благодарности. Это придумал ваш отец. — Бартон скрестил руки на груди. — Знал, конечно, какой поднимется переполох. А пока — примите наши поздравления.

Сабрина хотела ответить, но Дилан тут же потащил ее к лифту, и дальше события разворачивались стремительно. Выйдя через черный ход, они влились в поток людей, миновали улицу Сентрал-парк-уэст и вскоре очутились рядом с ожидавшей их полицейской машиной.

Проехав по Западной Семьдесят шестой улице, машина затормозила перед домом Дилана, и он, торопливо открыв дверь, втолкнул Сабрину внутрь. Затем провел ее в гостиную, усадил на диван и, налив вина, протянул ей бокал. Пока Сабрина пила, Дилан прошел на кухню и вернулся с крекерами и сыром.

— Ешь, пока дают! — Он поставил перед ней поднос.

Сабрина слабо улыбнулась:

— Ты настоящий друг. — Она съела разом шесть печений, запила их соком и снова пригубила вино, а потом, опустив бокал, со вздохом откинулась на спинку дивана. — Благодарю, ты только что спас мне жизнь.

Дилан осторожно присел рядом и стал легонько массировать ей шею.

— Ну вот, теперь ты можешь по-настоящему отдохнуть.

— Надеюсь. — Встав на колени, Сабрина подползла к Дилану и, наклонившись, принялась развязывать его галстук. — Лучший отдых — занятия любовью, ты не забыл?

Дилан порывисто сжал ее голову ладонями и коснулся губ. Он начал поцелуй без всяких прелюдий, жадно и страстно.

Наверх они подниматься не стали и тут же начали срывать друг с друга одежду, так что пуговицы отскакивали на пол.

Наконец Дилан, скинув с себя остатки одежды, склонился над Сабриной, опершись коленом на диван, разорвал ее шелковые трусики и бросил обрывки на пол.

— Мне не терпится войти в тебя, — прошептал он, покрывая ее поцелуями, отчего по телу Сабрины пробежала сладкая дрожь.

Они очень быстро поняли, что диван слишком узок для любовных ласк, но Дилан тут же нашел выход: он сбросил несколько подушек на пол и уложил на них Сабрину.

— Так тебе хорошо? — спросил он, склонившись над ней.

— Да… — Сабрина больше не хотела медлить. Судя по горящему взгляду Дилана, он желал того же. Расположившись между ее бедер, он оперся на локти и резко вошел в нее, растягивая и наполняя собой ее лоно.

Ощущения Сабрины не поддавались описанию, все ее нервные окончания пробудились к жизни, внутри все сжималось, сокращалось… Она едва удерживала себя на грани оргазма, как вдруг…

— В чем дело, дорогая, тебе больно?

— Нет, но… Ты не надел презерватив.

— Черт! — Дилан стиснул зубы. — Не двигайся и не дыши, а то я за себя не ручаюсь.

Сабрина и сама была в таком же положении: она чуть не завизжала от отчаяния, когда он вышел из нее.

Добравшись до брюк, Дилан быстро выудил из кармана заветный пакетик. Он долго не мог надеть презерватив, так у него дрожали руки, но все же через несколько секунд уже вернулся к Сабрине.

— Все будет до неприличия быстро, — простонал он, проникнув в нее. — Прости.

Сабрина покачала головой. Чем быстрее, тем лучше. Она сгорала от страсти.

Дилан вошел еще глубже, и Сабрина громко вскрикнула: напряжение дошло до пика, после чего ее тело сотрясли спазмы и лоно стало влажным.

Дилан выкрикнул ее имя и тоже отдался оргазму, который охватил их обоих одновременно.

В себя они приходили гораздо дольше, чем занимались любовью: подушки не выдержали бурного натиска и теперь валялись по всей комнате, так что под Сабриной не было ничего, кроме ковра, и все равно они слишком устали, чтобы двигаться.

Наконец Дилан собрался с силами и вышел из нее. Вид у него был измотанный, но вместе с тем Сабрина чувствовала в нем какую-то особую собранность. Она лежала и молча наблюдала за ним, гадая, заговорить с ним или ждать, пока он сам что-нибудь скажет.

Дилан молча встал и отправился в ванную снимать презерватив. Выйдя из ванной, он подошел к по-прежнему лежащей на ковре Сабрине и склонился над ней, полуприкрыв веки.

— Нужно поговорить, — шепнул он.

— Понятно. — Все мышцы Сабрины словно превратились в студень; она вяло пошевелила руками: интересно, хватит ли у нее сил подняться?

Дилан разрешил ее сомнения; опустившись на колени, взял ее лицо в ладони, пристально посмотрел ей в глаза.

— Я люблю тебя, и мне нужно все и сразу. Не хочу больше жить без обязательств. Мне плевать, что могут возникнуть трудности: в жизни всегда проблем хватает, и лучше справляться с ними вместе. Мне нужна надежность, жена, дети. Я хочу детей от тебя.

Сабрина сразу не поняла его: его слова доходили до нее медленно, как хорошее вино, от которого пьянеешь не сразу.

Потом она разрыдалась.

Дилан прижал ее лицо к своей груди, потом отодвинул его и покрыл поцелуями.

— Надеюсь, это не ответ, — прошептал он, легонько поглаживая ее по спине. — Иначе моему раздутому самомнению будет нанесен непоправимый удар.

Сабрина рассмеялась сквозь слезы.

— Надеюсь, это невероятное предложение не уловка, чтобы заставить меня позабыть об ужине, который ты обещал приготовить? Ты очень красноречив, но мне нужны лингвини в белом соусе из моллюсков.

— А шеф-повар тебе не нужен?

Сабрина вскинула на него глаза:

— Тот, который перевернул мою жизнь?

— Да.

— Раньше мне было известно, кто я такая, но теперь один мужчина подарил мне чувство, которое я не надеялась испытать.

— И какое же это чувство?

Сабрина сглотнула вставший в горле ком.

— Хочешь, чтобы я сказала?

— Да. Я хочу услышать это от тебя.

По щекам Сабрины скатились две слезинки.

— Я люблю тебя, — произнесла она дрожащим голосом, — и я тоже не хочу жить без обязательств. Но если ты хоть раз посмотришь на другую женщину, я придушу тебя собственными руками.

— Спасибо за предупреждение. Можешь не бояться: для меня не существует никого, кроме тебя. — Дилан прищурился. — А на остальное что скажешь?

— То есть?

— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, нарожала мне детей, построила со мной семью…

— Дилан, мне бы очень хотелось сказать «да». — Сабрина пыталась рассуждать здраво. — Но сейчас в моей жизни столько событий! Не знаю даже, с какого конца к ней подойти.

— А я знаю. Показать?

— Сейчас не время для шуток.

— Я не шучу. — Дилан положил руки ей на плечи. — В этом безумии постоянны только наши чувства. Что касается всего остального, то самолет летит из Нью-Йорка в Манчестер чуть дольше часа, а телефон и электронная почта за считанные секунды могут соединить тебя с любой точкой земного шара. Мы можем жить в двух местах попеременно и делать все, что нам нужно. Мы непременно что-нибудь придумаем, стоит только захотеть. А теперь скажи «да».

Сабрина протянула руку и погладила Дилана по щеке.

— Ты всегда умел говорить убедительно. Мой ответ — да.

— Слава Богу! — Он приник губами к ее ладони. — Я и так от тебя без ума, а теперь, когда ты согласилась, у меня совсем крыша съедет.

Сабрина негромко рассмеялась:

— Тебя это тревожит?

— Ничуть.

Привстав на коленях, Сабрина обняла Дилана и заглянула ему прямо в глаза.

— Когда ты был внутри, мне не хотелось тебя останавливать. Я хотела того же, чего и ты. Просто…

— Не объясняй, — перебил он. — Ты не готова, понимаю. Я глупый осел, и мое единственное оправдание таково — я тебя настолько люблю, что забываю обо всем на свете.

— Я тоже. Поверь, я остановила тебя вовсе не из прагматических соображений. Это ради Карсона.

— Ради Карсона?

Сабрина кивнула.

— Пересадка! Если вдруг понадобится пересадка, я должна быть готова к операции. И значит, не могу сейчас забеременеть.

Дилан медленно кивнул:

— Пожалуй, тут ты права, а я эгоистичный болван! Ну как я мог забыть, что Карсону, возможно, предстоит операция!

— Ты не забыл: просто мы занимались любовью. Трудно думать о состоянии здоровья кого-либо, когда срываешь друг с друга одежду.

— Но ты-то вспомнила!

— Чудом и в самый последний момент. Еще одна секунда и… — Сабрина вздрогнула и провела по его губам кончиком пальца. — Ты замечательный любовник: чувства, которые ты во мне будишь, говорят об этом яснее любых слов.

Дилан осыпал ее шею поцелуями.

— Дорогая, мне никогда не надоест ласкать тебя.

— М-м… — Сабрина прикрыла глаза. — Вот все и открылось. Никакой ты не эгоист: просто от меня невозможно оторваться. А все потому, что я тебя заколдовала.

Дилан добродушно усмехнулся.

— Ты настоящая чаровница. — Он взял ее лицо в ладони и наградил Сабрину медленным, нежным поцелуем. — Возможно, ты хочешь есть? — пробормотал он между поцелуями. — Или лингвини подождут?

— Очень хочу. — Она бросила на него призывный взгляд. — А что именно — догадайся сам.