Глава 1

Девоншир, Англия

Январь 1818 года

— Я не выйду за него!

Леди Аврора Хантли резко, как от ожога, вскочила из-за стола, чуть не опрокинув при этом стул. Она с выражением крайнего недоверия уставилась на брата, ее грудь просто распирало от кипевшей в ней ярости.

— Боже мой, Слейд, да ты, наверное, сошел с ума?

— Нет, — сказал граф Пембурн, поднимаясь с кресла и угрожающе сощурив свои серебристо-серые глаза. — Уверяю тебя, Аврора, со мной все в полном порядке. Твое же поведение, напротив, граничит с безрассудством. А теперь сядь!

— С безрассудством? — Аврора проигнорировала его указание и откинула назад голову, пристально вглядываясь в лицо своего высокого и грозного брата. — Ты ведь сам только что объявил мне с такой же обыденностью, как объявляют днем время, что скоро выдашь меня замуж за этого любезного, но ничем не примечательного человека. Человека, которого я видела всего один раз, к которому я не испытываю никаких чувств. И после этого ты считаешь мой гнев безрассудным?

— Виконт Гилфорд — прекрасный человек, — возразил Слейд таким тоном, словно готовился к бою. — Он честен и принципиален: я уже довольно долго имею с ним дело и лично убедился в этом. Кроме того, он обеспеченный, уважаемый и великодушный человек, хорошо владеющий собой, не говоря уже о том, что Гилфорд симпатичен и очарователен. Многие женщины соперничают друг с другом, добиваясь его любви и его имени, что только подтверждает мои слова..

— Но я отличаюсь от большинства женщин.

Слейд сжал челюсти так сильно, что у него на лице заиграли желваки.

— Я очень хорошо это знаю. Тем не менее виконту присуще все, о чем я только что сказал, и даже больше. Он также, к счастью или несчастью для себя, сильно увлекся тобой, всего лишь после четырех или пяти встреч. Гилфорд говорит, что был просто очарован тобой уже во время своего первого визита в Пембурн. Это случилось, когда я вынужден был задержаться на деловой встрече. Он рассказывал, что ты составила ему прелестную компанию и развлекала его, пока я не приехал.

— Развлекала его? Да мы просто побеседовали о первом ходе и штрафных очках при игре в вист. Виконт даже любезно попытался научить меня играть в эту игру. Прошло приблизительно минут пятнадцать, и потом приехал ты. Вы тут же направились в гостиную, а я извинилась и оставила вас. Вот и все развлечения, которые я ему устроила.

— Ну и хорошо. Ты, по-видимому, произвела на него прекрасное впечатление, показавшись виконту живой и красивой. Более того, он сделал свой выбор и быстро уменьшил число тех немногих, кто оставался равнодушным к проклятию Хантли и скандалу, связанному с нашей вековой враждой с Бенкрофтами. Если ты припомнишь события двух прошедших недель, то последнее может оказаться самым значительным из всех достоинств Гилфорда. Так что, несмотря на твои протесты, ты все-таки выйдешь за него замуж.

— Но, Слейд…

— Нет. — Слейд непреклонно и резко махнул ладонью, прерывая невысказанную просьбу Авроры. — Мое решение окончательно, соглашение заключено, и обсуждать больше нечего.

Аврора глубоко вздохнула, пораженная непреклонной твердостью приказа Слейда. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как она видела подобное жесткое, непреклонное выражение на его лице. Если вспомнить точнее, то это случилось минувшей весной. Сейчас Аврора почувствовала, как непроницаемая стена полного непонимания встала между ними.

Она подумала, что прежний Слейд для нее исчез навсегда вместе с его постоянной ненавистью к Бенкрофтам. Тот Слейд исчез еще в мае, когда он повстречал, а потом и женился на Кортни Джонстон. Эта женщина, обладая спокойным характером, преданно любила Слейда и проникла в его сердце, примирив его с прошлым и дав надежду на будущее.

До сих пор существовала опасность, что все это счастье может разрушить человек, которого так ненавидел Слейд:

Лоуренс Бенкрофт, герцог Морленд.

Ярость закипала в душе Авроры, когда она вспоминала о той грязи, которую герцог раскапывал в ходе своих проклятых изысканий, и о его ложных обвинениях. Будь он проклят за то, что раздувает сомнения, которые в конце концов начали увядать. Проклят за то, что навел всю эту клевету на семейство Хантли, а потом умер, раньше, чем кто-нибудь смог опровергнуть его.

Более того, пусть пропадет этот чертов черный бриллиант, он сам и его ужасное проклятие, которое в течение трех поколений преследовало семейство Авроры. Неужели они так никогда и не избавятся от его мистического, гибельного влияния?

Судорожно сглотнув, Аврора попыталась взять себя в руки.

— Слейд! — воскликнула она, снова стараясь внушить себе, что неразумное поведение брата объясняется не властностью и не бессердечием, а страхом. — Я понимаю, что многие снова с пристальным вниманием следят за бриллиантом в связи с обвинениями Морленда и его последующей смертью. Но…

— Многие? — Глаза Слейда хищно вспыхнули. — Не пытайся меня успокоить, Аврора, это просто глупо с твоей стороны. Ты же достаточно хорошо знаешь, что мне совершенно наплевать на этот наш свет и его сплетни. Но меня беспокоит, что в течение прошедших десяти дней было три попытки проникнуть в Пембурн с целью кражи, пришло полдюжины писем от вымогателей и столько же — с различными угрозами. Очевидно, причинами всего этого являются внезапная смерть Морленда и начатое им расследование. Результаты расследования, как он заявил во всеуслышание, докажут, что это я спрятал черный бриллиант. Его заявлению снова поверили многочисленные мошенники и негодяи, которые начали действовать. Очевидно, они собираются обшарить весь дом и попытаются угрозами и запугиваниями заставить меня отдать им камень, который я никогда не видел и даже не имею ни малейшего представления о том, где его искать.

— Но разве кто-нибудь сможет проникнуть в Пембурн? У тебя же повсюду расставлена охрана.

Слейд нахмурился:

— Это, конечно, успокаивает, но практически мало что гарантирует. Аврора, я твой брат и опекун. А это означает, что я не только отвечаю за твою безопасность, но и обязан ее обеспечить. Я не переживу, если тебе будет причинен какой-нибудь вред или кто-нибудь нападет на тебя.

— Значит, такова моя судьба.

— Я с этим не согласен, — тон Слейда был таким же непреклонным, как и его слова, — и рассчитываю обеспечить твою безопасность, навсегда избавив тебя от проклятия имени Хантли и от самого имени.

Поморщившись, Аврора попробовала использовать другую тактику:

— А что думает Кортни по поводу твоего требования, чтобы я вышла замуж за виконта?

Слейд выразительно поднял вверх черную бровь:

— Я думаю, что ты сама знаешь ответ на этот вопрос.

— Она, наверное, спорила с тобой.

— Она сражалась как тигрица. Несмотря на свое подавленное настроение, Аврора улыбнулась, услышав эти слова.

— Слава Богу.

— И не надейся. Это просто пустая трата времени, тебе не переубедить меня, даже с помощью Кортни. Аврора с хитрым выражением посмотрела на Слейда.

— Почему нет? Она не только моя самая близкая подруга, она еще твоя жена и твоя величайшая слабость. Я посмотрю, как ты сможешь отказать ей в чем-нибудь.

— Все когда-то случается в первый раз, — коротко вздохнул Слейд. — Но в любом случае это не ее дело, оно касается только тебя.

— Позволь не согласиться с тобой, это касается и Кортни, и вашего будущего ребенка тоже. Как ты собираешься защитить их от проклятия?

В глазах Слейда сверкнула боль.

— Своей жизнью, другого способа у меня нет. Я же не могу защитить их так же, как тебя, порвав всякую связь с ними. Для этого уже слишком поздно. Теперь Кортни и я связаны очень крепко, она носит под сердцем моего ребенка. Я не могу предложить ей свободу и новую жизнь, даже если бы захотел. Но для тебя это еще можно сделать. — Он медленно обошел вокруг стола и направился прямо к сестре. — Нет смысла спорить, Аврора, я уже принял предложение Гилфорда. Через месяц ты выйдешь замуж. — Слейд остановился, пристально взглянув на крепко сжатые кулаки Авроры. — Я чувствую, ты сейчас страшно злишься на меня, но все-таки надеюсь, что когда-нибудь ты все поймешь. Однако вне зависимости от того, поймешь меня или нет, ты выйдешь за Гилфорда. Поэтому я предложил бы тебе свыкнуться с этой мыслью. — Непреклонное выражение на лице Слейда смягчилось. — Он восхищается тобой и говорил мне, что хочет подарить тебе весь мир. Кроме того, я знаю, что тебе тоже приятна его компания. Я видел, как ты улыбаешься и смеешься в его присутствии.

— Но я веду себя подобным образом и в присутствии собачки Кортни Тирана.

Слейд снова нахмурился:

— Ты полюбишь его.

Аврора отчаянно замотала головой:

— Нет, Слейд, не полюблю.

Она повернулась и вышла из кабинета.

— Я весь вчерашний вечер умоляла его пожалеть тебя, — вздохнула Кортни Хантли — графиня Пембурн, очень красивая женщина. Ее беременность подходила к концу, тени усталости лежали под ее зелеными русалочьими глазами. — Но он остался глух к моим просьбам, говорит, что этот брак состоится в любом случае.

— Эта идея просто нелепа. — Аврора мерила шагами спальню своей подруги, ее волосы золотисто-медного цвета ниспадали на плечи. — Слейд, как никто другой, мог бы понять, что брак должен быть основан на любви, а не заключаться по расчету. В конце концов, вспомним, как поженились вы сами. Да мой брат просто влюбился в тебя с первого взгляда. Как же он может желать меньшего для меня?

— Он и не хочет для тебя меньшего. — Кортни сразу стала защищать Слейда. — Я уверяю тебя, Аврора, что если бы в твоей жизни был тот единственный человек, которого бы ты полюбила, то Слейд не дал бы согласия на брак лорду Гилфорду.

— Но так как такого человека нет, то меня насильно заставляют выйти замуж и нашли ему наиболее подходящую замену?

Кортни вздохнула:

— Не могу не согласиться, что этот замысел Слейда является чудовищной ошибкой. Я могу это объяснить только тем, что забота о твоем благополучии затмила его рассудок.

Никогда не видела Слейда в таком замешательстве, даже во время нашей первой встречи. С тех пор как умер Морленд и предположения относительно местонахождения черного бриллианта со стороны тех людей, которые угрожают мужу, укрепились, он словно заново переживает минувшие годы. В его отношении ко мне логики не больше, чем в отношении к тебе. Мне даже не разрешается одной бродить по саду. Либо Слейд, либо кто-нибудь из охраны постоянно сопровождают меня.

— Ну и что, может, тебе этого хочется, а мне нет. Кортни улыбнулась:

— Хочется? Нет. Если сказать точнее, я просто смирилась с этим. — Она нежно погладила ладонью свой большой живот. — Я, кажется, стала немного толще, чем была несколько месяцев тому назад, или ты не обратила на это внимания? Думаю, что не смогу оказать достойную конкуренцию охранникам, если попытаюсь убежать от них.

Аврора не улыбнулась ей в ответ

— Я не могу выйти за лорда Гилфорда, Кортни, — прошептала она, останавливаясь. — Я просто не могу. Они пристально посмотрели в глаза друг другу.

— Я еще раз поговорю со Слейдом, — пообещала Кортни. — Сегодня же вечером. Постараюсь что-нибудь придумать, правда, пока еще не знаю что, но я буду бороться против этой помолвки, употребив чувства, которыми я умею пользоваться как своего рода оружием.

Обеспокоенно кивнув, Аврора отвела взгляд, оценивая свои возможности.

Обычно обещания Кортни было более чем достаточно, но только не в данном случае. Ведь Слейд слишком вспыльчив, однако он целеустремленный человек и очень многим рисковал сейчас. Авроре необходимо было убедить его самого в невозможности этого брака.

В поместье было темно, когда она выскользнула через черный выход и направилась в рощу. Аврора мысленно раз пять прошла этот путь, как только погасла последняя из ламп Пембурна. К счастью, ей удалось недавно найти новый маршрут побега, который едва ли известен караулу.

Она совершенно случайно натолкнулась на тайную тропинку, когда на прошлой неделе играла с Тираном. Он убежал от нее и волей-неволей помог ей сделать это маленькое открытие. Аврора с любопытством прошла этот путь и немного удивилась, обнаружив, что тропинка ведет к южной границе поместья. Она хорошо запомнила эту тропинку, хотя совсем не собиралась ею воспользоваться. Ее нескончаемые попытки убежать из Пембурна, который стал для нее тюрьмой, закончились еще прошлой весной, вместе с приездом сюда Кортни.

Но сегодняшнее приказание Слейда требовало решительных мер. И невзирая на любые препятствия Аврора решила на них пойти.

Осторожно шагая по тонкому слою снега, покрывшему траву, она направилась к узкому проходу между деревьями за оранжереей и проскользнула в него, стараясь не задеть ветки и не шуметь, хотя была уверена, что никто из охраны не обратил бы на нее никакого внимания. Во-первых, потому что они несли службу, бдительно высматривая разбойников. И во-вторых, подумала она с усмешкой, потому что, как только пропало ее неуемное желание убежать, они стали хуже присматривать за ней. Но тем лучше для нее.

Раздвинув ветки, Аврора радостно улыбнулась. Впереди виднелись задние ворота Пембурна, а за ними, как она знала, пролегала грязная дорога, ведущая к деревне. Таким образом, первая часть ее плана была выполнена. Аврора подобрала свои юбки и помчалась вперед.

В таверне «Притон лодыря», название которой было выведено на маленькой вывеске над входом, было темно и накурено. У Авроры защипало в глазах, как только она вошла в помещение. Остановившись на пороге, она отчаянно терла глаза, пытаясь что-нибудь разглядеть.

Отлично, подумала Аврора через секунду. Посетителями таверны были люди, которых ее бывшая гувернантка определенно назвала бы сбродом. Компания неряшливо одетых мужчин сидела за деревянными столами. Они громко смеялись, пили пиво из кружек и играли в карты, с азартом швыряя их.

Идеальное место, чтобы потерять свою честь.

У нее было мало времени. Уже прошло четверть часа с тех пор, как она заключила сделку с местным уличным мальчишкой, заплатив ему три фунта. Сначала, как и ожидалось, он взял предложенную банкноту в один фунт за то, что показал, где находится единственная таверна в деревне. Потом, как тоже можно было предположить, он прикарманил еще два фунта, быстро согласившись доставить записку в поместье Алтек.

Аврора была неглупой девушкой. Она хорошо понимала, что мальчишка мог просто удрать с деньгами, выбросив ее послание. В этом случае оно никогда бы не достигло своего адресата и не произвело бы нужного эффекта. Аврора обезопасила себя и от этой возможности, пообещав парню еще пять фунтов, если он принесет в таверну «Приют лодыря» записку с ответом.

Она засмеялась, и ее смешок потонул в общем хриплом хохоте, раздававшемся вокруг. Аврора представила лицо леди Алтек, когда старая склочница прочитает скандальную записку от «друга» и узнает, что леди Аврора Хантли проводит время с моряками в деревенской таверне. Пожилая матрона, величайшая сплетница Девоншира, просто запрыгнет в свой фаэтон и поспешно примчится сюда. Она даже не сменит свой ночной пеньюар, только бы лично засвидетельствовать такую смачную сцену.

Аврора прикинула в уме, сколько времени ей осталось ждать. Пареньку точно понадобится не менее получаса, чтобы дойти до имения вдовы. Потом еще несколько минут, чтобы дождаться ответа анонимному доброжелателю, подавшему весть (во всяком случае, так будет считать леди Алтек), затем полчаса, чтобы вернуться. Таким образом, у Авроры было чуть более часа, чтобы найти нужного человека, который бы обесчестил ее.

Внезапно до нее дошло, что все движение в помещении прекратилось и множество глаз уставилось на нее. Аврора оглядела себя и нахмурилась. Несмотря на то что она была в запыленном платье и старых сабо, в ее облике многое еще оставалось от светской дамы. Ну да ладно, ее действия должны скоро опровергнуть это впечатление.

— Замечательно, кабак набит до отказа! — воскликнула Аврора тоном завсегдатая. — Я могу присоединиться к вам? — И, подобрав свои юбки, она смело направилась к столу.

Мужчины пристально посмотрели на нее, потом друг на друга, потом снова на нее.

— Леди, вы уверены, что попали туда, куда следует? — спросил толстый стриженый парень, глянув поверх края своей кружки.

— Как знать. Если здесь можно найти хорошее пиво и дружескую компанию, то, значит, я попала куда хотела.

На нее посмотрели еще более пристально, и в зале повисла тишина.

Ничего не получится, решила Аврора. Кто решится здесь ее обесчестить, если никто даже не желает с ней разговаривать?

— Может, кто-нибудь угостит меня пивом? — спросила она, переводя взгляд с одного небритого лица на другое. — А впрочем, не стоит беспокоиться, — поправилась Аврора, догадавшись, что эти люди наверняка бедны и не могут позволить себе тратиться на каждую встречную. — Я и сама могу заплатить за себя. — Сказав это, она подошла к стойке и, достав из кармана пригоршню шиллингов, положила их перед хозяином таверны. — Этого хватит на стаканчик пива?

— Стаканчик? — Хозяин озадаченно поднял вверх брови. — Дорогая, да этого хватит, чтобы кружка была полной в течение всей недели и следующей тоже!

— Я надеюсь, что для этого не потребуется столько времени, — тихо пробормотала Аврора.

— Что вы сказали?

— Ничего. Могу я наконец получить свое пиво?

— Конечно. — Мужчина наполнил кружку и протянул ей. — Скажите мне или одной из девушек, когда вам понадобится добавка. Вы уплатили за несколько дюжин кружек.

— Девушки? — Этого осложнения Аврора никак не могла предвидеть.

Она повернулась и снова осмотрела помещение, на этот раз обратив внимание на то, что между столами ходили официантки с подносами в руках и широкими улыбками на лицах. Нахмурившись, Аврора заметила, что мужчины довольно фамильярно смеялись и шутили с ними, чего они явно не могли позволить себе по отношению к ней. Да, на самом деле у нее возникла проблема. Но все равно здесь было только несколько женщин и полный зал мужчин. Наверняка кто-нибудь из этих мужчин охотнее согласится подыграть Авроре и изобразить сцену страстной ночи, чем проделать это в действительности. Тем более что в этом случае он смог бы заработать, а не потратить свои деньги, как если бы все было взаправду.

В связи с этим у Авроры родилась идея.

— Вы сказали, что я заплатила за несколько дюжин кружек? — спросила она хозяина.

— Гм-м. По меньшей мере так.

— Хорошо. Тогда подайте их мужчинам.

Хозяин таверны с возрастающим удивлением посмотрел на нее.

— Ладно. Мне надо сказать, от кого это?

— Конечно, скажите, что это угощение от… — Аврора задумалась, — …от новенькой в их компании.

— У этой новенькой есть имя?

«Назвать свое имя я не могу, — с тревогой подумала Аврора, — во всяком случае, сейчас. Как только эти моряки узнают, что я Хантли, они быстро разбегутся. А если это случится до того, как мне удастся убедить одного из них инсценировать мое бесчестье, то все мои планы рухнут…»

— Рори, — назвалась Аврора ласкательным именем, которым много лет тому назад ее наградил близкий друг, мистер Сколлард.

— Рори, — повторил хозяин, — хорошо, Рори. Меня зовут Джордж. Я расскажу людям о вашей щедрости.

— Благодарю вас. — И с ослепительной улыбкой Аврора уселась на ближайшую табуретку, откровенно разглядывая пивную и ее посетителей. Моряки и рыбаки, убедилась она с чувством огромного удовлетворения. Все было точно так, как и рассчитывала Аврора. Здесь были люди всех возрастов — молодые и старые. И всех комплекций — костлявые и толстяки.

Кто из них мог бы послужить ей в качестве необходимого для ее замысла компаньона?

Эта мысль вызвала у Авроры новое беспокойство.

— Джордж, а у вас здесь есть номера? — нетерпеливо спросила она.

Хозяин в изумлении открыл рот.

— Да, у меня есть комнаты.

— Отлично. — Успокоившись, Аврора сделала подряд два больших глотка пива… и содрогнулась. Как мог этот золотистый и пенистый напиток иметь такой скверный вкус? Призвав на помощь всю свою волю, она выпила до дна оставшуюся бурду, подавив отвращение и стараясь, насколько это было возможно, казаться беззаботной. Аврора должна была усмирить гордыню, коль собралась дождаться помощи от одного из этих моряков.

— Наполните всем кружки, — услышала она приказание Джорджа своим официанткам. — Это вам угощение от… — начал хозяин, широко улыбнувшись, — от… Рори. — И он сделал жест в направлении Авроры, которая тоже подняла свою кружку в знак приветствия.

В ответ раздался хор восторженных и благодарных голосов, а Аврора поздравила себя с этой победой, покорно выпив вторую кружку пива, налитую ей Джорджем. При этом она подумала, что оно не так уж плохо на вкус, как показалось ей сначала. И в самом деле, если немного потерпеть, то пиво покажется вкуснее.

— Налейте еще, — попросила Аврора Джорджа, подавая свою кружку. Смахнув прядь волос с лица, она подвинулась на скамье. — А здесь тепло.

Джордж засмеялся, вновь наполнив ее кружку.

— Да, и будет еще теплее, если вы будете пить так быстро. Осторожнее, Рори, это крепкий напиток.

— Его вкус был мне сначала неприятен, — призналась Аврора тихим шепотом. — Но так продолжалось недолго. Сейчас я на самом деле наслаждаюсь им.

— Я понимаю, — кивнул головой Джордж, вытирая стол. — Что привело вас сюда? — бесцеремонно спросил он.

— Ах да. — Аврора поднялась, схватив свою кружку. — Благодарю вас за то, что напомнили. Я должна еще кое-что сделать, и для этого осталось совсем мало времени. — Немного поколебавшись, она направилась к сидевшему за столом симпатичному бритоголовому парню, который еще раньше приглянулся ей. Он выглядел достаточно дружелюбно. Возможно, парень оценит ее безвыходное положение и за денежное вознаграждение согласится помочь ей.

Аврора подсела к нему.

— Эй, Джексон! — воскликнул один из моряков за столом, привлекая внимание бритоголового парня. — Похоже, наша благодетельница чего-то ждет от тебя.

Джексон повернулся к ней и ухмыльнулся:

— Ты что-нибудь хочешь, Рори?

Аврора застенчиво закусила губу. Как рассказать ему о своем замысле под насмешливыми и выжидающими взглядами всех этих мужчин?

Нет, она определенно не могла этого сделать.

Ее взгляд упал на карты в руках Джексона. Вист, решила Аврора, они играют в вист. Теперь ей стало ясно, о чем бы она смогла побеседовать для начала, чтобы преодолеть свое стеснение и попросить об одолжении.

Решившись, Аврора глотнула пива и постаралась сосредоточиться на картах Джексона.

— Знаешь, я немного знакома с этим, — заявила она. — Хотя, если честно, меня учил только один человек и только один раз. Но тем не менее мне это очень понравилось, а я быстро схватываю. В данное время, пожалуй, я могла бы сойти почти за профессионала.

Джексон положил на стол карты.

— А ты бойкая, крошка, не так ли? — сказал он, и подозрительные огоньки зажглись в его глазах. — Хорошо, у меня много времени. Я могу научить тебя всему, что пожелаешь.

— Если ты не заснешь первым, — уколол его партнер по висту, тоже бросая свои карты. — Если Рори хочет поучиться, то только я могу это сделать. Правда, если ее цена не будет слишком высокой.

— Цена? — переспросила Аврора, опуская свою кружку и мечтая, чтобы зал таверны перестал крутиться перед глазами. — Но вы же будете меня учить, так почему я должна требовать за это плату? — Она потрясла головой, стараясь что-нибудь понять. — Кроме того, я не могу учиться сегодня вечером. Сегодня мне нужно…

— Наверняка сможешь! — вмешался в разговор приземистый мужчина, подходя к ней. — Ваша знакомая, как подсказывает мне чутье, страстно желает возбуждения, а не денег.

— А какого черта она должна за это требовать денег? — засмеялся Джексон. — У нее их и так много. Разве она не заплатила за нашу выпивку? Да и одно ее платье стоит больше, чем вся эта проклятая пивнушка. — Сказав это, он тоже поднялся из-за стола. — Нет уж, вы же сами слышали, что она сказала. А она сказала, что ей нужен опыт. — И свирепо посмотрев на остальных, Джексон взял Аврору за руку. — Так что она пойдет со мной. Идем, дорогая. Давай поднимемся наверх.

Озарение внезапным ударом обрушилось на Аврору.

Эти мужчины подумали, что она имела в виду свой сексуальный опыт, а не умение играть в вист. На самом деле они спорили только о том, кто возьмет ее с собой в постель.

Боже мой, во что же она ввязалась?

— Пожалуйста, подождите, — начала было Аврора, собираясь разъяснить свои намерения сопровождавшему ее наверх Джексону. Очевидно, тот собрался заняться там с ней любовью, чего ни в коем случае нельзя было допустить. Да, она хотела подняться наверх, но только не для того, о чем он возомнил. — Мистер Джексон… — Аврора старалась говорить четко, несмотря на туман, окутывающий ее мысли. — Вы меня не так поняли.

— О, я тебя понял, все хорошо. — Парень продолжал тащить ее к лестнице. — И я заставлю тебя напрочь забыть того неуклюжего мужлана, которому ты отдалась в первый раз.

— Отпусти ее, Джексон.

Чей-то низкий баритон проник в сознание ничего не соображавшей Авроры. От этого голоса Джексон остановился как вкопанный. В одно мгновение крепкая рука обняла девушку за талию и оттащила от Джексона, поддерживая Аврору на ее нетвердых ногах.

— Брось, Мерлин, разве тебе не хватает женщин? — заныл Джексон. — Оставь эту кралю для меня.

— Эта краля не готова для того, чему ты задумал ее научить, — резко ответил ему баритон.

— Она точно так же не готова и для тебя.

— Да, не готова. Но по крайней мере у меня хватает здравого смысла понять это. — Мужчина повернулся, не выпуская Аврору из рук, и она сумела его рассмотреть.

— Мерлин?

Аврора старалась сквозь туман получше увидеть своего спасителя. Ей сразу захотелось спросить, почему у него такое необычное имя. Перед ней возникла высокая фигура с широкой грудью. Посмотрев вверх на суровое мужское лицо, она встретилась с оценивающим взглядом карих глаз, испепеляющих ее подобно двум молниям. Это усилие вызвало у Авроры приступ головокружения, на который тревожно отозвался ее желудок.

— Я себя плохо чувствую.

— Я и не сомневаюсь в этом. — Отказавшись от дальнейших проявлений вежливости, мужчина по имени Мерлин поднял ее на руки. — От трех кружек пива, выпитых так быстро, и я, наверное, почувствую легкое головокружение, хотя наверняка имею более значительный опыт употребления этого напитка, чем вы.

Он остановился, и Аврора крепко зажмурила глаза, пытаясь остановить качающийся потолок.

— Джордж, какая комната пустая? — прогромыхал голос Мерлина возле ее уха.

— Занимай номер четыре, вторую слева, — ответил хозяин таверны.

— Спасибо. Пришли наверх кофе, да побольше. Мужчина стал подниматься по лестнице, что вызвало у нее новый приступ дурноты.

Добродушные подначивания доносились им вслед.

— Эй Мерлин, расскажешь нам, какова она в постели!

— Да и если она так быстро учится, как говорит, мы все поможем освоить это трудное дельце!

Мужчина, который нес Аврору, тихо выругался, толчком открывая дверь, и прошел в комнату.

Аврора поморщилась, когда дверь со стуком закрылась за ними.

— Слишком громко, — пробормотала она.

— Привыкайте к этому. Все звуки будут казаться громкими, пока не подействует кофе. Вам не нужен ночной горшок?

— Нет, меня никогда не тошнит.

— В самом деле? А как часто вы обманываете? — с этими словами он положил ее на кровать.

— Никогда. Я… — Испугавшись, Аврора огляделась вокруг, и ответ застыл у нее на губах, как только она осознала важность того, что автоматически зафиксировалось в ее затуманенном сознании. Комната с кроватью. И мужчина, который выглядит достаточно прилично, чтобы выслушать, а не попытаться сразу же ее изнасиловать.

Тотчас же желудок Авроры успокоился.

— Отлично, — воскликнула она, поздравив себя с тем, что ей удалось сделать все в полном соответствии с ее планом. Хотя еще секунду назад казалось, что весь этот замысел может погубить ее.

Сколько же у нее осталось времени?

Прищурившись, Аврора попыталась сфокусировать свой взгляд на стоящих на каминной полке часах.

— Который теперь час?

— Половина одиннадцатого. Что вы имели в виду, когда сказали «отлично»? Что отлично? О чем вы думали, когда позволяли себе недавние проделки там внизу?

Аврора вздохнула, приподняв прохладную подушку и прижавшись к ней щекой. В голове у нее все еще толчками пульсировала кровь.

— Инсценировала свой позор, по крайней мере остальные должны были поверить, что я потеряла свою честь. Хотя, если бы вы не подошли, боюсь, что мой позор был бы настоящим, а не театральным. Я чрезвычайно вам благодарна за ваш поступок. — Она потерла виски. — Ситуация складывалась совсем ужасная. Теперь благодаря вашему вмешательству мой план сработает. И это может случиться в любую минуту.

Аврора проследила взглядом, как Мерлин придвинул к кровати стул и сел на него верхом. Она отметила про себя, что он невероятно красив. Правда, его облик отличался от классической внешности лорда Гилфорда и даже от картинной красоты Слейда, которой последний так гордился.

В манящем облике этого человека был намек на опасность, открытое море, свободу и риск, на ту жизнь, по которой она так тосковала и которая была так недоступна для нее. Его мощная фигура вопреки традициям была облачена в рубашку с открытым воротом и бриджи. Черные взъерошенные волосы Мерлина были длиннее, чем предписывалось модой, их жесткие мятежные пряди кое-где касались лба. Глаза, эти горячие осколки топаза, были изменчивыми, живыми и восхитительными. Он был похож на языческого бога, озорного и соблазнительного. С такой внешностью ему ничего не стоило убедить всех в падении Авроры.

— Мерлин, — пробормотала она. — Звучит довольно непривычно. Это ваше имя или фамилия?

— Нет, это прозвище.

— Но вы, наверное, такой же выдающийся человек, как и великий Мерлин?

— Нет, я такой же опасный, как и кречет, — сказал он.

— Кречет? — Аврора озадаченно склонила голову. — Но ведь он принадлежит к самым маленьким соколам. А про вас нельзя сказать, что вы маленький.

— Согласен. Но кречет быстр, точен и обманчиво миролюбив. Все эти качества присущи и мне. — Сказав это, Мерлин наклонился вперед. — Вы говорили, что собираетесь инсценировать свое собственное падение так, чтобы все остальные поверили в это. Зачем? Впрочем, мне, наверное, следовало спросить для кого?

— Для одного очаровательного и крайне принципиального человека, — ответила Аврора. — Тем не менее вас это не должно беспокоить. Все, что вам нужно сделать, так это просто посидеть здесь. Хотя, возможно, придется и не просто посидеть. — Нахмурившись, Аврора смахнула с лица упавшую прядь волос. — Думаю, что наши отношения должны выглядеть немного более близкими, чем отношения двух друзей, пьющих кофе. Сумеете ли вы обнять меня? Конечно, только после того, как приедет вдова. А пока мы можем просто побеседовать. В любом случае я хорошо заплачу вам за эту работу, которая займет у вас не более часа.

Мерлин приподнял темную бровь.

— Заплатите мне? За инсценировку вашего позора?

— Да, заплачу.

— И сколько же?

Аврора привстала, опершись на локоть, и пощупала свой карман.

— Сотню фунтов.

— Сотню фунтов? — повторил Мерлин. Аврора расслышала нотки недоверия в его голосе и приняла их за насмешку. Она быстро отреагировала на это, вскочив и схватив Мерлина за руку, чтобы помешать ему подняться.

— Пожалуйста, не уходите. Я сначала хотела предложить двести фунтов, но остальные деньги находятся в кабинете моего брата, а я не могла незаметно взять их. — Аврора посмотрела в лицо Мерлина. — Я добуду для вас еще сто фунтов. Поверьте, я честная девушка и обещаю вам, что сделаю это. Мы назначим место и время встречи, и я заплачу вам остальное. Только, пожалуйста, не уходите.

Мерлин пристально посмотрел на ее пальцы, но не стал отрывать их от своего запястья.

— Двести фунтов — очень большая сумма. Скажите мне, Рори, а кто этот человек, ради которого вы хотите опозориться?

— Мой будущий муж. Вы понимаете, я не хочу выходить за него. И единственный способ, с помощью которого я могу освободить себя от помолвки, — это скомпрометировать свою репутацию.

Губы Мерлина дрогнули.

— А я должен сыграть традиционную роль конюха при непорочной невесте?

— Совершенно правильно.

— Кроме того, догадываюсь, что в завершение всего этого спектакля, который вы тут устроили, нас, наверное, должны обнаружить? — Мерлин дождался кивка Авроры. — Кто? Ваш отец или сам жених?

— Нет, самая большая сплетница в Девоншире. В действительности… — Стук в дверь прервал фразу Авроры. — Это она? — спросил Мерлин спокойно, не двигаясь с места.

— Нет, это было бы слишком быстро.

— Значит, наверное, это наш кофе. — Он поднялся. — Я возьму его. Вы пока еще не в состоянии вставать, а тем более ходить. — Мерлин сам подошел к двери и открыл ее.

— Это вам для восстановления сил, — сказала одна из официанток, внося поднос и улыбаясь Мерлину. Она поставила поднос на стол, потом, увидев Аврору, извлекла из-под корсажа сложенный листок: — Там внизу стоит мальчишка, который настаивает, чтобы я передала это сообщение даме с красными волосами и в причудливом платье. Я подумала, что он имел в виду вас. Если это действительно так, то он говорит, что вы должны ему пять фунтов.

Аврора неуверенно дотянулась до сложенного листка. Развернув его, она с трудом сосредоточила свое внимание на том, что там было написано.

Записка гласила: «Дорогой друг. Благодарю вас за пикантную новость. Я сразу же приеду посмотреть на это. Леди Алтек».

— Отлично! — Аврора чуть не свалилась с кровати. Пересилив себя, она порылась в своем кармане и извлекла две пятифунтовые банкноты. — Спасибо вам и тому пареньку. Пожалуйста, проследите, чтобы он получил одну из этих бумажек, а вторую оставьте себе.

— Благодарю вас, — ответила официантка Авроре, но ее пристальный взгляд был направлен на Мерлина. — Что-нибудь еще?

— Не сейчас, Бесс, — ответил тот.

— Если вам что-нибудь понадобится…

— Я тут же позову тебя, — заверил ее Мерлин, удерживая дверь открытой. — Ну а сейчас спокойной ночи.

— Спокойной ночи. — И еще раз окинув комнату тоскливым взглядом, девушка вышла.

Быстро закрыв за ней дверь, Мерлин снова повернулся к Авроре.

— Получение этой записки означает, что самая большая сплетница в Девоншире уже в пути?

Аврора кивнула.

— Значит, кофе может подождать. Сперва мы должны хорошенько отрепетировать эту компрометирующую позу, о которой вы говорили. — Он прошел мимо стула к кровати и присел рядом с Авророй.

Дрожь, вызванная то ли тревогой, то ли возбуждением, пробежала по спине строптивой девицы.

— Очень хорошо.

Мерлин наклонился к ней ближе и стал изучать черты ее лица, словно оценивая качество картины, перед тем как купить ее.

— Вы очень красивы…

Аврора задумалась: «Как мне ответить на такой явный комплимент?»

У нее так мало опыта общения с мужчинами, можно сказать, что его и вовсе не было.

Ее молчание вызвало проблеск любопытства у Мерлина, в карих глазах которого загорелись маленькие золотистые огоньки.

— Позвольте мне кое о чем спросить вас, Рори. Вы понимаете, что произошло бы после того, как Джексон смог затащить вас сюда?

— Что он намеревался сделать, — поправила Аврора. Конечно, понимаю. Меня можно обмануть, но я не глупа.

Губы Мерлина снова дрогнули.

— Я и не думал, что вы глупы, просто пытался оценить степень вашей наивности.

— Я не наивная девочка.

— Нет? Тогда как же вы рассчитывали освободиться от домогательств Джексона?

Аврора захлопала ресницами.

— Я очень находчивая женщина, пьяна я или нет. Кроме того, я большая мастерица по выдумыванию всевозможных уловок, когда мне нужно от чего-то увильнуть. Если бы мистеру Джексону удалось затащить меня наверх и если бы он не пожелал прислушаться к голосу разума, то я нашла бы способ, как избежать дальнейшего. Я всегда находила его.

Мерлин поднял темные брови.

— Это интригует. И вы часто попадаете в ситуации, когда вам приходится ускользать от мужчин?

— Постоянно, но только не сейчас.

— А почему не сейчас?

Аврора подарила ему многообещающую улыбку.

— Потому что я никогда не стараюсь убегать от своих союзников.

Губы Мерлина неохотно растянулись в ответной улыбке.

— Откуда вы знаете, что я ваш союзник? Может, мотивы моего поведения так же не заслуживают доверия, как и мотивы поведения Джексона? Что будет, если я решу воспользоваться выгодами от вашего предложения и нашим уединением? Если я не стану инсценировать ваше падение, а помогу ему свершиться на самом деле?

— Вы этого не сделаете.

— Почему вы так в этом уверены?

— Потому что вам нужны мои двести фунтов.

Мерлин откинул назад голову и рассмеялся.

— Туше. Это же редчайший случай! Я сражен, причем женщиной, которая лежит рядом со мной на кровати и настолько пьяна, что не может подняться.

— Я должна быть польщена этим?

Внезапно его смех стих, сменившись напряженной тишиной, которая, казалось, пронизывала комнату.

— Я не знаю, — ответил Мерлин, пристально всматриваясь в глаза Авроры. — Просто вы сказали мне такую вещь… — Говоря это, он покачал головой, словно нашел ответ на свой невысказанный вопрос, — Нет. Вы не должны быть польщены этим. На самом деле я начинаю думать, что это мне надо чувствовать себя польщенным. Наше соглашение становится с каждой минутой все более привлекательным.

Тишина накалялась.

— Думаю, что последствия пива уже прошли, — громко возвестила Аврора.

Мерлин тыльной стороной ладони слегка дотронулся до ее щеки:

— Хорошо.

Испытав некое трепетное ожидание, Аврора поняла, что теряет голову. Присутствие Мерлина не давало ей покоя, а атмосфера, в которой они находились, была такой интимной. Она почувствовала уязвимость своего замысла, о которой раньше и не задумывалась, даже когда Джексон тащил ее наверх. Но сейчас Аврора не знала, как выпутаться из этой затруднительной ситуации, когда теплые пальцы Мерлина просто гладили ее по щеке.

— Я не видела вас в таверне, пока вы не выручили меня, — пробормотала она.

— Я наблюдал за вашим представлением со стороны. — Мерлин провел пальцами по ее переносице. — Это было так увлекательно.

— Я чувствовала себя полной дурой, — призналась Аврора. — Но я должна была что-нибудь сделать, чтобы предотвратить эту помолвку.

Его пальцы остановились.

— Значит, ваш жених вам не подходит?

— Да нет, совсем наоборот. Виконт — прекрасный человек, но он просто не… не…

— Не возбуждает? Не вызывает уважения? Не принадлежит к тому типу людей, которые посчитали бы ваше сегодняшнее поведение забавным?

— Точно.

— Вы сказали «виконт». Значит, вы тоже благородного происхождения?

Аврора засомневалась, как ответить на этот вопрос.

— Да, но в моей семье не принято говорить об этом на людях. На самом деле мои родственники сделают все что угодно, лишь бы уберечь нашу фамилию от общественного внимания, и их ничто не остановит.

— Твоя семья мне нравится. — Ладонь Мерлина скользнула по ее волосам, вкушая их шелковистость. — Но нужно значительно больше, чем просто пэрство, чтобы удержать меня. — Он как будто наслаждался прикосновением к красному золоту ее волос. — У вас прелестные волосы, похожие на пылающий водопад.

— Я… благодарю вас.

Мерлин проницательно посмотрел на нее, оценивая.

— У вас совсем нет опыта общения с мужчинами, хотя вы, конечно, и умеете избегать их, не правда ли?

— Вы не удерете, если я скажу, что так и есть? Потому что если это случится, то я постараюсь солгать вам. Хотя должна признаться, что у меня и вправду мало опыта в таких делах. — Аврора ждала, что он ответит, и хотела, чтобы ее рассудок возвратился к ней вместе с отрезвлением.

— Нет, я не удеру, и вам не надо лгать. Я догадывался, что вы невинны, уже в тот момент, как только вы начали разыгрывать свой фарс. И я гарантирую, вы приедете домой такой же нетронутой, какой вы прибыли сюда. — Мерлин сделал небольшую паузу. — Ну, почти такой же.

— Значит, двести фунтов принимаются?

— Гм… — Мерлин наклонил к ней голову и провел губами по ее щеке. — Вы это имели в виду, когда говорили о компрометирующей позе? — прошептал он.

— Я думаю, что да. — У Авроры перехватило дыхание, и тепло от выпитого пива переросло в жар, непреодолимый жар. — Вы моряк? — прошептала она.

— Только тогда, когда я еду в нужное мне место.

— А где оно находится?

Мерлин провел губами по ее подбородку, слегка ущипнув.

— Мир огромен и полон благоприятных возможностей, в нем много интересных мест. Я просто жду, а потом пользуюсь удобным случаем.

— Вы путешествовали? — От усилившегося головокружения глаза Авроры закрылись.

— В течение многих лет. — Мерлин сжал ее лицо в ладонях, и Аврора почувствовала тепло его дыхания на своих губах. — Как вы думаете, поцелуй сойдет за достаточно компрометирующее доказательство?

— Думаю, что это было бы идеальным доказательством. — Неужели ее болтовня вызвана замедленным действием пива?

— Мы должны это выяснить или нет? Если мы не сможем сделать это убедительно, то лучше выяснить это сейчас, до того, как приедет вдова.

— Полагаю, вы правы. — Нет, это просто невозможно, о чем она говорит?

Аврора все еще была поражена своей дерзостью, когда губы Мерлина прикоснулись к ее губам.

Помоги ей Бог, что это был за поцелуй!

Искры удовольствия впивались в нее обжигающими молниями, простое соединение их губ было слишком чувственным, чтобы его вытерпеть, и слишком нежным, чтобы от него отказаться. Мерлин тоже почувствовал это. Аврора слышала его сдавленное дыхание, ощущала, как он замер, когда она ответила, как вздрогнул, когда неожиданная волна возбуждения пробежала между ними. Затем он притянул ее лицо поближе к себе и снова поцеловал. На этот раз его поцелуй был гораздо глубже, Аврора скатывалась в пропасть взрывоопасного ощущения, о котором она ничего не знала и которого никогда не испытывала. Пламя перепрыгивало с губ Мерлина на ее губы и обратно, поцелуй жил своей собственной жизнью, их уста встречались, потом расставались, но только для того чтобы встретиться вновь.

Язык Мерлина глубоко проник ей в рот, требовательно разыскивая ее язык, потом коснулся его и стал поглаживать медленными горячими движениями. От этого все тело Авроры начало расплавляться, вплоть до самых кончиков пальцев на ее ногах.

Она инстинктивно отвечала, погружая себя в эти волшебные ощущения, ее руки заскользили к плечам Мерлина, чувствуя тепло, исходящее от его рубашки. Он поднял руки Авроры и обвил их вокруг своей шеи, а потом привлек ее к себе. Их губы слились в нескончаемом дурманящем поцелуе, снова и снова обжигающее уста Авроры, пока, казалось, не исчезла сама комната пока не исчезло все, кроме потока чувств, вспыхнувших между ними.

Ни один из них не услышал ни суматохи внизу, ни громкого топота поднимающихся по лестнице людей. Поэтому, когда дверь в их комнату со стуком распахнулась и на пороге неожиданно возникли зрители, они отпрянули друг от друга и ошеломленно уставились на вломившихся.

У Авроры перехватило горло, когда в комнату зашел Слейд, подталкивающий Джорджа, а за ними полдюжины моряков и брызгающая слюной леди Алтек.

— Аврора, как назвать это… — Слова застыли у Слейда на губах, когда он разглядел Мерлина.

Аврора никогда не сможет забыть этого выражения на лице брата, полного нестерпимой боли и явного недоверия.

— Ты? — не сдержался он. — Из всех мужчин на земле именно ты? — Подскочив, Слейд стащил Мерлина с кровати.

Аврора почувствовала его нескрываемую ярость.

— Ты грязный ублюдок, даже твой отец не опустился бы так низко. — Слейд ударил Мерлина кулаком в челюсть. — Ты получил удовольствие от того, что обесчестил невинную девушку? Испортил ей жизнь только потому, что она Хантли?

Приготовившись ответить ударом на удар, Мерлин остановился и замер, его возмущение сменилось потрясением:

— Хантли? — Он ошеломленно и пристально оглядел Аврору с головы до ног, словно видел впервые. — Вы действительно Аврора Хантли?

У Авроры от тревожного предчувствия похолодело внутри.

— Разве я вас знаю?

Слейд, грубо засмеявшись, подошел к Авроре и рывком поднял ее на ноги.

— Неужели он не назвал себя, прежде чем затащить тебя в кровать? Нет? Тогда позволь, Аврора, представить тебе человека, который лишил тебя невинности: Джулиан Бенкрофт, только что вступивший в свои права новый герцог Морленд.

 

Глава 2

Его не было здесь шесть долгих лет.

Джулиан стоял в центре богатой библиотеки Морленда, заложив руки за спину и осматривая огромную комнату. Но созерцал он при этом не восточный ковер, не книжные полки красного дерева, не высокие стены и не позолоченный потолок. Перед ним проплывали картины его прошлого: неприятные и неизгладимые.

Джулиан почти забыл, как сильно презирал родовое поместье.

Сколько ожесточенных споров происходило в этих библиотечных стенах! Сколько обвинений было брошено друг другу, прежде чем он навсегда успокоился!

Так много, что Джулиан не смог бы пересчитать их все, и намного больше, чем ему удалось запомнить.

Он утомленно потер виски и направился налить что-нибудь выпить.

Отец бесился от одного только его вида.

Это было не просто предположением Джулиана, так было на самом деле. Одному Богу было известно, сколько раз Лоуренс рычал от возмущения, стыда, осуждения… и раскаяния, что он потерял Хью, а не Джулиана.

Оставшемуся в живых брату приходилось страдать. Но не потому, что Джулиан был обречен стать объектом ненависти своего отца, а потому, что любое упоминание о Хью сопровождалось у того чувством острой боли и потери. Джулиан очень любил своего доброго и мягкого старшего брата, и Хью тоже любил его. Несмотря на разницу в возрасте всего в один год, их интересы, стремления, а особенно характеры были такими же разными, как день и ночь. Что касается Джулиана, то для него именно Хью являлся олицетворением всей семьи. Когда брат умер от лихорадки в самом начале учебы в Оксфорде, вместе с ним умерли и семейные узы Джулиана.

И все же в одном вопросе, касавшемся Хью, Джулиан был полностью согласен со своим отцом. Его брат, если говорить честно, был бы более подходящим наследником. Он стал бы прекрасным герцогом и блестяще справился бы с обязанностями, в которые Лоуренс со всеми своими принципиальными и бескомпромиссными взглядами так и не смог вникнуть. Хью обладал такими чертами характера, как сострадание, порядочность, справедливость и беспристрастность, которые и составляли основу его благородства.

Джулиан с глухим стуком поставил бокал на буфет. Какого черта он вспомнил об этом? Более того, почему он вернулся, и не просто в Девоншир, а именно в Морленд?

Ответ на этот вопрос был до смешного прост.

Джулиан вернулся, чтобы в последний раз попрощаться с человеком, осудившим его и, наверное, до сих пор ворочающимся в своем гробу от осознания того, что именно Джулиан оставался последним из Бенкрофтов и единственным наследником драгоценного титула. Человеком, который относился к нему хуже, чем к грязи, но немного получше, чем к Хантли.

Хантли…

В результате недавнего ночного происшествия это имя ассоциировалось у него с новыми образами, точнее, он увидел Хантли совершенно в новом свете. У него в сознании запечатлелись картины, как толпа любопытных зрителей врывается в его комнату в таверне «Приют лодыря», как граф Пембурн наносит ему неожиданный удар… Как красивая, откровенная и невероятно возбуждающая женщина воспламенила его кровь, а потом оказалось, что она — Аврора Хантли.

Это приключение, начинавшееся как очаровательна развлечение, распалось, словно ночной кошмар, о котором следовало забыть.

Кроме того, Джулиана не могли не волновать воспоминания о том, как на лице Авроры появилось выражение потрясения и огорчения, когда ее брат назвал ей имя человека, в чьи руки она попала. Как она повернулась и посмотрела на него, хотя в ее взгляде и не было ни ненависти, ни осуждения. В нем была только растерянность, словно она никак не могла понять, как это все произошло. Ее ясные бирюзовые глаза нашли лицо Джулиана и задержались на его губах. В этом откровенном пристальном взгляде он увидел, как Аврора борется со своими чувствами, Джулиан увидел это так же ясно, как если бы она громко спросила: «Почему я не знала, кто он такой?» Почему ее замысел, который Аврора разработала просто для того чтобы избавить себя от нежелательной помолвки, превратился в самый громкий скандал в ее жизни и нанес вред и только ей, но и всей семье Хантли? И что хуже всего, как она могла наслаждаться, проводя время в объятиях Джулиана Бенкрофта.

И он ничего не мог с этим поделать. Никакие извинения не могли возместить причиненный ущерб. Даже тысячи откровенных признаний, что ничего не случилось и ни Джулиан, ни Аврора ничего не знали друг о друге, не восстановят ее потерянную честь. Во всяком случае, ее брат ничего не будет слушать. После того как он ударил Джулиана, Пембурн схватил Аврору за руку и тут же увез ее из таверны. Джулиан тоже вскоре последовал за ними, не имея никакого желания еще больше разжигать страсти, отвечая на бесконечные вопросы старых вдов или на сальные подначки моряков.

Но все равно он чувствовал себя виноватым. Аврора пришла в таверну, чтобы избавиться от помолвки, готовая пожертвовать ради этого своей репутацией. В итоге это ей, несомненно, удалось. Разумеется, жених, кем бы ни был этот «ох какой достойный» виконт, должен отказаться от своих намерений сразу же, как только узнает о скандальном поведении будущей жены. Да, Аврора получила то, чего добивалась.

Но какой ценой ей это досталось!

— Простите, сэр. — Тайер, старый дворецкий Морленда, постучал в дверь библиотеки, прервав размышления Джулиана — Вы велели мне сообщить вам, когда прибудет мистер Камден. Он здесь и ждет вас. Мне пригласить его?

Джулиан медленно повернулся, он прекрасно знал своего дворецкого и удивился бы, если бы тот когда-нибудь изменил выражение лица или чуть склонил голову.

— Да, Тайер, проси.

— Слушаю, сэр.

Тайер исчез, потом быстро вернулся с высоким пожилым человеком, который держал в руках толстый портфель.

— Джентльменам что-нибудь угодно? — спросил дворецкий.

— Нет. Здесь уже все есть, Тайер.

— Слушаю, сэр. — И дворецкий вышел, закрыв за собой дверь.

Пожилой джентльмен откинул седую голову, с интересом рассматривая Джулиана.

— Здравствуйте, Джулиан, — произнес он наконец. — Мне стало легче, когда я узнал о вашем возвращении. И не только в Англию, но и в Морленд. С того времени как я последний раз видел вас в этих стенах, прошли годы.

Джулиан бросил на адвоката своей семьи хитрый взгляд:

— Не слишком привыкайте к этому, Генри, я не собираюсь здесь оставаться. После окончания сегодняшнего дела мы возобновим нашу традицию — встречаться у вас в офисе.

— Когда вы будете в Англии, — уточнил Камден.

— Да, когда я буду в Англии, — согласился Джулиан, указывая на диван. — Садитесь. Что вам налить?

— Было бы хорошо, если бы вы налили мне того же напитка, который пьете сами. — Камден присел на диван и проследил, как Джулиан наливает во второй бокал солидную порцию бренди. — Вы вчера прибыли в Девоншир?

— Да. Не прошло и часа, как я уехал с Мальты, получив ваше послание. Благодарю вас за то, что так быстро уведомили меня.

— Если бы я знал точно, где вы находитесь, то, наверное, смог бы известить вас скорее, дав, тем самым больше времени, чтобы прибыть домой на похороны. А так я мог только догадываться о вашем местопребывании по вашим последним письмам.

Джулиан чопорно передал Камдену его кубок.

— Поверьте, что мое присутствие на похоронах не так уж и важно. А относительно моих приключений скажу, что никогда не знаю наперед, где я окажусь в скором времени. Поверьте мне, Генри, вы лучше, чем кто-либо, осведомлены о месте моего пребывания. В половине случаев даже лучше меня самого.

— Вы хорошо выглядите, — заметил адвокат. — Так же, как и вы. Надеюсь, ваше дело, как всегда, процветает?

— Да благодарю вас, не могу пожаловаться. А как у вас? Что вы скажете по поводу ваших последних… приключений?

Джулиан еле заметно улыбнулся;

— Я же не пират, Генри. Все мои деловые операции полностью законны, даже если и не традиционны. В любом случае вам не следует бояться упоминать о них. И чтобы до конца ответить на ваш вопрос, скажу, что мои приключения были довольно выгодными.

— Хорошо. Наверное, в моих бухгалтерских книгах скоро отразится этот факт.

— Конечно, так и будет.

Пожилой адвокат застенчиво прокашлялся, очевидно, с трудом подбирая нужные слова.

— Вернемся все-таки к тому событию, из-за которого вы вернулись в Морленд. Я бы чувствовал себя не в своей тарелке, если бы не высказал вам моих соболезнований по поводу кончины вашего отца, как бы парадоксально это ни звучало. Ведь я лучше других знаю о пропасти, разделявшей вас обоих. Но все равно Лоуренс был вашим отцом. Поэтому, имеет это какой-нибудь смысл или нет, я буду молиться вместе с вами.

Джулиан провел пальцем по ободку своего бокала.

— Вы всегда были невероятно любезным человеком, Генри, не говоря уже о вашей скромности и честности. Но почему, черт возьми, вы стали работать на моего отца этого я никогда не мог понять. Тем не менее спасибо вам за сердечные слова.

— Моя семья вела дела вашей семьи в течение почти семидесяти пяти лет, Джулиан. Сначала их вел мой дед, а потом до меня ими занимался мой отец. Поэтому я никогда не сомневался, стоит ли мне продолжать эту традицию. Однако я не отрицаю, что по некоторым вопросам мое мнение сильно отличалось от мнения вашего отца. Особенно это касается отношения к семейству Хантли: у Лоуренса было просто навязчивое желание отомстить им. Тем не менее я, как мог, продолжал скрупулезно честно вести его дела. Хотя, — добавил Камден, бросив на Джулиана многозначительный взгляд, — и не отступал от своих принципов, приспосабливаясь к нему, даже если он и просил об этом.

— Я понимаю! — воскликнул в ответ Джулиан, восхищаясь прямотой и искренностью Камдена. — Более того, я выражаю вам свое почтение. — И он поклонился Камдену. — А теперь, может, мы перейдем к цели сегодняшней встречи? Я попросил вас приехать сюда, потому что хотел бы обсудить, как лучше продать это поместье и забыть, что оно когда-то принадлежало нам.

Камден нахмурился, открывая свой громоздкий портфель и доставая оттуда запечатанный пакет.

— Прежде чем мы займемся этим делом, нам необходимо разобраться с другим вопросом.

— Что это за вопрос?

— Прочитать завещание вашего отца. Теперь, когда вы возвратились из-за границы, самое время вам ознакомиться с ним. Может быть, когда вы слышите условия Лоуренса, ваши планы изменятся.

— В самом деле? — Джулиан скорее был изумлен услышанным, чем обеспокоен. — Но почему? Неужели он решил оставить поместье Морленд кому-то из местных мальчишек, а не мне?

— Конечно, нет. Имущество, обстановка и все сбережения вашего отца принадлежат вам.

Улыбка сошла с лица Джулиана.

— Мне не нужны его деньги.

— Джулиан, пожалуйста. — Адвокат распечатал конверт и развернул документ. — Я прошу вас уделить мне только несколько минут вашего времени.

— Извините меня. Генри. Продолжайте.

— Основная часть завещания стандартная и в точности перечисляет только что сказанное мной. Я ее пропущу и остановлюсь сразу на последнем пункте. Он гласит: «Джулиан, если в твои, неведомые мне, планы входит получение наследства, то ты теперь последний оставшийся на земле Бенкрофт. И это обстоятельство меня сильно беспокоит. Тебя, как и твоего прапрадеда, влечет тяга к неизвестному, в результате чего ты забыл о своем долге. Очевидно, что через несколько месяцев после моей смерти завещание будет исполнено, титул и имя Бенкрофтов лягут прямо на твои ненадежные плечи.

К титулу и поместью, как я понимаю, ты ничего не чувствуешь, кроме презрения. Но к фамилии, принадлежавшей твоему брату Хьюберту и твоему прапрадеду, которому ты так сильно подражаешь, я надеюсь, ты относишься совершенно по-другому. Если я ошибаюсь и тебя ни капли не волнует, что имя Бенкрофтов останется запятнанным, то забудь про чувства и рассматривай мою нижеизложенную просьбу как вызов. Это еще одно обстоятельство, кроме денег, которое заставляет действовать таких бездушных наемников, как ты. Но в любом случае просьба моя состоит в следующем: найди и верни черный бриллиант. Сними проклятие и позор с имени Бенкрофтов. Сделай это не для меня и даже не для себя. Сделай это ради Хьюберта, ради его памяти. Наверняка это лишь простейшая задачка для такого опытного авантюриста, как ты. Докажи себе, что ты Бенкрофт, Джулиан. Это моя просьба, хотя нет, это мое наследство для тебя». — Камден поднял глаза. — Завещание оформлено и засвидетельствовано правильно в моем офисе минувшей весной.

Джулиан поднялся, тихо пробормотав проклятие, подошел к окну и уставился во двор. Задетый за живое словами отца, его последним ударом, он долгое время молчал, сжимая в руках бокал. Наконец он повернулся:

— Это все?

Адвокат положил бумаги на стол.

— Что касается вашего отца, то да. Кроме этого, я хотел бы сообщить вам, что он начал новое всестороннее расследование пропажи черного бриллианта в последит месяцы своей жизни.

— Он оставил записи об этом расследовании?

— Да, оставил.

— Значит, я должен ознакомиться с ними. Камден медленно кивнул:

— Вы найдете их в его кабинете, в верхнем ящике стола. Там Лоуренс хранил все важные бумаги, — сказал адвокат, доставая ключ. — Вот ключ от ящика.

Джулиан пристально посмотрел на ключ, словно это было отвратительное насекомое, которое не хочется брать в руки.

— Прекрасно, оставьте его на столе.

— Вы не обязаны выполнять просьбу вашего отца, — напомнил ему Камден, кладя ключ на стол рядом с собой.

— Просьбу? — Джулиан одним глотком выпил оставшееся бренди. — Это не просьба, Генри, это шантаж.

— Тогда почему вы соглашаетесь? Определенно не для того, чтобы найти камень, ведь вы всегда выражали крайнее презрение к бриллианту и ко всем, кто его ищет.

— Я соглашаюсь ради Хью. Я соглашаюсь, потому что все, что перечислил мой отец в этом пункте, верно. Его слова о моих жизненных приоритетах, о последствиях того, что я остался единственным Бенкрофтом, и о моем долге перед предками правильны. — Джулиан горько засмеялся. — Мой отец, конечно, был жестокосердным ублюдком, но глупым его не назовешь. Он точно знал, где искать мою ахиллесову пяту. И нашел ее. — Джулиан нахмурился, его взгляд стал напряженным. — Очевидно, мне теперь нужно иметь доступ в этот мавзолей, чтобы просмотреть бумаги отца. Поэтому нам придется отложить разговор о его продаже на несколько месяцев, пока я не выполню условия так называемого наследства моего отца.

— Вы уверены, что найдете камень?

— У меня еще не было неудач.

— Но многие не смогли этого сделать.

— Я не такой, как все.

Губы пожилого адвоката дрогнули.

— Я должен согласиться с вами. Осмелюсь заметить, что когда я сравниваю вас с дошедшими до меня рассказами о вашем прапрадеде, то в самом деле нахожу много общего в ваших характерах. Согласно моим семейным отчетам, Джеффри Бенкрофт был очень яркой личностью.

— Я тоже слышал об этом.

— Он никогда не смог бы не ответить на вызов. Вы сможете?

Джулиан саркастически изогнул брови.

— Наверное, нет.

— Это как раз то, что я и хотел услышать. Для меня вашего слова более чем достаточно, чтобы убедиться в правильности решения, принятого мной много лет назад. Сказав это, Камден достал из своего портфеля другой запечатанный конверт вместе с небольшим, изысканно украшенным металлическим ящичком. Очевидно, он-то оттягивал портфель, придавая ему вес и соответствующий объем. Ко всему этому прилагался также и ключ.

— Что это такое? — спросил Джулиан, в котором тоже проснулось любопытство.

— Несгораемый ящик. Его содержание пока является тайной даже для меня.

— Я вас не понимаю.

— Потом поймете. — Камден разорвал конверт и извлек оттуда единственный листок бумаги. — Этот документ, заверенный еще моим отцом, был заперт в сейф нашего офиса вместе с несгораемым ящиком шестьдесят лет назад. Для того чтобы я правильно выполнил оговоренные там условия, отец рассказал мне о них, хотя сам документ оставался запечатанным до сегодняшнего дня. Как только я прочитаю его вам, вы поймете почему.

— Вы меня совсем заинтриговали, — пробормотав Джулиан, напрягшись от любопытства. — И что же говорится в этом загадочном документе?

— Там написано следующее: «Если вы слушаете эти слова, значит, Джордж Камден или кто-нибудь из его потомков, в настоящее время ведущий дела Бенкрофтов посчитал вас достойным этого. Я предоставил Камдену право определить это, потому что верю им и осознаю, что не доживу до того времени, когда сам смогу выбрать нужного человека, которому бы я доверил самое ценное имущество — мое наследие. Единственный мой сын, Чилтон, совершенно не подходит для этой цели. У него нет сердца, нет интуиции и нет никаких других выдающихся талантов, кроме жестокости. Если этот документ читается вслух, значит, мои молитвы были услышаны. Значит, Бенкрофты могут наконец-то похвастаться герцогом, чья жажда приключений и верность долгу хоть и являются его личными качествами, но все же походят на мои. Но только жажды приключений и чувства долга в этом деле недостаточно. Он должен еще обладать интуицией и хитростью, качествами, которые являются врожденными, так же как и жажда приключений. Поэтому я предлагаю это испытание. Перед вами находится ящик, содержимое которого известно только мне. Оно устанавливает вашу связь с прошлым и бесполезно для многих, но только не для таких, как вы. Камден даст вам ключ, а ваше задание будет открыть этот ящик. Откроете — и ворота к вашим предкам откроются. Не откроете — и они останутся закрытыми, ожидая следующего герцога — искателя приключений. — Камден остановился, — Документ подписан Джеффри Бенкрофтом, 6 августа 1758 года».

— Звучит заманчиво. — С каждым мгновением происходящее все больше захватывало Джулиана. Он наклонился над ящичком, пристально его рассматривая. — Почему вскрытие этого предмета должно оказаться трудным испытанием?

Возможно, потому, что на нем не видно отверстия для ключа — Камден жестом показал Джулиану на ящик и на ключ. — Я осмотрел его в коляске, пока ехал сюда в Морленд. Если бы на нем была щель, которую можно было обнаружить, то я наверняка заметил бы ее.

— Нам остается только выбрать одно из двух. Или кто-то специально постарался изготовить ящик так, чтобы скрыть щель для ключа, или он должен открываться не ключом, а каким-нибудь другим способом. — Джулиан осмотрел увесистый ящик, исследуя верхнюю крышку, плоское дно и позолоченное покрытие, украшавшее его крышку и углы. — Железо, — заметил он, постучав пальцами по поверхности ящика, — многослойное и толстое. — Джулиан взглянул на ключ и прищурился. — Ключ и ящик поразительно похожи, даже по своей золотой отделке. Сомневаюсь, чтобы тот, кто создавал эти два предмета, изготовил ключ просто так, без всякой цели, особенно если мой прапрадед говорит, что содержимое этого ящика бесполезно для большинства людей. Итак, я, пожалуй, откажусь от моего последнего предположения в пользу первого и сделаю вывод, что на самом деле ящик открывается ключом. Теперь приступим и к нему. Он короткий, с тонкими бородками. Следовательно, его можно вставить в ящик только в том случае, если скважина закрыта более тонким железом, чем корпус ящика. А поскольку я не могу найти какое-нибудь отличие в толщине металла… — Джулиан нахмурился, ощупывая пальцами края витиеватой отделки

— То что? — переспросил Камден.

— Значит, устройство, с помощью которого открывается этот ящик, спрятано где-то под этой декоративной пластиной, наверное, под ее более массивной частью, как раз и скрывающей более тонкий слой железа. — Джулий еще раз осмотрел ящик, его пристальный взгляд задержался на каждой детали отделки. — Посмотрите сюда! — громко воскликнул он. — Видите четыре выгравированных кнопки, по одной в каждом углу ящика? Две нижние определенно более прочные, чем верхние. Поэтому давайте попробуем нажать на верхние. — Сказав так, Джулиан сначала слегка надавил на левую, а потом на правую кнопку.

Нажатие на левую кнопку не дало никаких результатов.

Однако правая кнопка, казавшаяся чуть-чуть меньше по размеру, легко подалась, сдвигаясь в сторону.

Этого оказалось достаточно, чтобы убедить Джулиана — он нашел то, что искал.

Нажав сильнее, Джулиан утопил кнопку и стал сдвигать ее в сторону, пока его пристальному взгляду не открылось маленькое отверстие под ключ, скрывавшееся за ней.

— Превосходно, — выдохнул Камден, от удивления покачав головой.

— Это еще не все, — заметил Джулиан. — Пока мы не убедились в нашей удаче.

Он вставил ключ в отверстие и повернул до щелчка. Потом Джулиан потянул за крышку несгораемого ящика, и она легко открылась.

— Вот теперь мы убедились, что нашли то, что нужно, — заявил Джулиан, сгорая от нетерпения, которое нарастало в нем, как неукротимый вал.

Камден резко вскочил с кресла.

— Генри? — Джулиан вскинул голову. — Куда это вы собрались?

— Домой. Согласно инструкциям, оставленным Джеффри, с содержимым этого ящика должен ознакомиться только тот, кому он достанется. — Камден еще раз озадаченно покачал головой. — Вы меня поразили, Джулиан, полностью оправдав надежды вашего прапрадеда.

Джулиан стоял, по-прежнему уставившись на металлический ящик.

— Я скоро свяжусь с вами.

— Не спешите. — Камден поднял портфель, изо всех сил стараясь не смотреть на несгораемый ящик. — Я оставляю вас, удачи вам, Джулиан.

Оставшись в библиотеке один, Джулиан запер дверь, потом возвратился на свое место к ящику.

На дне его лежало два предмета: блестящий кинжал с витиевато украшенной резной ручкой, форма которой напоминала лису, и старый затертый дневник. Мельком посмотрев на кинжал, Джулиан взял дневник и стал читать.

Через час он положил дневник на стол, торопясь обдумать прочитанное. Теперь Джулиан с почтением взял кинжал, поднес поближе к глазам и принялся внимательно рассматривать, восхищаясь его внешним видом.

«В чем же смысл этих даров?» — терялся в догадках Джулиан. С ними было связано что-то более существенное, чем просто история Бенкрофтов.

Откинув голову на спинку дивана, Джулиан обдумывал различные версии.

Внезапное озарение заставило его вздрогнуть. Ошеломленное выражение на лице Джулиана постепенно сменилось счастливой улыбкой.

— Это лорд Гилфорд уехал только что? — спросила Аврора, когда Кортни вошла в спальню.

— Да.

— Могу я спросить, зачем он приезжал в Пембурн?

— Нет.

— Разве он сказал что-нибудь… неожиданное? Кортни прямо ответила на этот вопрос:

— Только то, что ты потрясла и опозорила его, и поэтому, наверное, будет лучше вообще не выдавать тебя замуж, чтобы не принимать на себя никаких обязательств.

— Другими словами, меня обозвали не только проституткой, но еще и бесчувственной сукой, которая смертельно презирает собственного брата. — Расстроено вздохнув, Аврора поднялась с кресла-качалки, нестерпимо желая вернуть назад все, что произошло с тех пор, как она вчера вечером убежала из Пембурна. — Кортни, что я могу еще сказать, чтобы успокоить Слейда? Как мне заставить его поверить моим словам? Ведь попросив этого человека помочь опозорить меня, я не имела ни малейшего понятия о том, что он Бенкрофт.

— Он верит тебе, — ответила Кортни. — А относительно того, чтобы его успокоить, я сомневаюсь, что это возможно. Слейд был не на шутку встревожен, когда узнал, что ты ушла. Он особенно разволновался после того, как охрана обнаружила твои следы на снегу и выяснила, что ты вышла не просто прогуляться до маяка проведать мистера Сколларда, а направилась в ему, что ты в таверне «Приют лодыря», после чего он догадался о твоих планах.

— Он, наверное, был в бешенстве.

— Чтобы это узнать, его надо было увидеть, а меня там не было, чему я, правда, несказанно рада. Я смогла выпытать у вернувшегося домой Слейда только то, что он уже совсем не владел собой, прерывая вашу встречу с глазу на глаз. А когда Слейд вдруг обнаружил, что рядом с тобой Джулиан Бенкрофт… — Кортни округлила глаза. — Можно только сказать, взбалмошная моя подружка, что такое за одну ночь не проходит. Ты же знаешь, как Слейд относится к Бенкрофту.

— Так же, как и я — как к врагу. Черт возьми, — взорвалась Аврора, — ну почему этот человек в таверне оказался именно Бенкрофтом?

— Я не могу ответить на твой вопрос. Но ты говорила мне, что сын Лоуренса Бенкрофта был так же, как и ты, удивлен, узнав твое имя.

— Да, был. Ты бы видела, какая обида была у него на лице, когда он произнес мое имя. Он произнес его, словно проклятие.

Кортни направилась к окну и, проходя мимо, внимательно посмотрела на подругу.

— Ты говоришь так, словно задета его реакцией, более того, у тебя и вид такой расстроенный. — Остановившись, Кортни повернулась, прислонившись спиной к подоконнику и сложив руки на груди. Она посмотрела Авроре в глаза: — Что ты хочешь рассказать мне о новом герцоге Морленде? Я предполагаю, что ты предпочла его слова его объятиям перед прибытием леди Алтек, которое ты сама и подстроила. Это бы объяснило мне, почему ты не узнала шаги Слейда и приняла его за вдову. Я думаю, что широкие шаги твоего брата громче и хорошо тебе знакомы.

Аврора покраснела.

— Я еще раз прошу, — сказала Кортни, — опиши мне, как выглядит Джулиан Бенкрофт.

— Ну ладно, он красивый, — резко сказала Аврора. — Очаровательный, возбуждающий и практичный. Но он еще и сын Лоуренса Бенкрофта.

— И Слейд прервал ваши объятия? Были ли они уж такими наигранными, как ты говоришь? — Кортни отмахнулась от протестующего заикания Авроры. — Аврора, ты об этом мне тоже говорила. Я знаю, какая ты ужасная лгунья, так что, пожалуйста, говори правду.

Аврора уставилась в ковер.

— Я чувствую себя такой виноватой, особенно поняв, как расстроился Слейд. Но да, поцелуй не был полным обманом. Как я думаю сейчас, в нем, возможно, вообще не было обмана. Но тогда я не думала, я просто целовалась. Не знаю, когда закончилось представление и началось наслаждение. Все, что я помню, так это чувство, словно я тону и у меня нет никакого желания выплывать. Я никогда не представляла себе… — осеклась она.

— Я понимаю. — Отвернувшись и уставившись в окно, Кортни положила свою ладонь на живот, бессознательно лаская будущего младенца и словно вспоминая подробности того, как и она сама впервые испытала те чувства, о которых рассказывала Аврора. — А о чем вы беседовали вдвоем до этого?

— О приключениях, о путешествиях, о свободе.

— В самом деле? — Кортни прищурила от любопытства глаза, следя взглядом за коляской, которая в это время подъезжала к Пембурну. Она остановилась перед парадной лестницей. — Скажи мне, Аврора, — продолжила она, наблюдая за единственным выходящим из нее пассажиром. — Джулиан Бенкрофт высок и темноволос? Необычно одет, по крайней мере для дворянина? У него очень плавные движения?

— Ты встречала его? — спросила Аврора недоверчиво.

— Нет. — Кортни повернулась, бросив на Аврору многозначительный взгляд. — Но собираюсь увидеть.

— Что?

— На коляске, которая только что подъехала к дому, как я точно могу вспомнить по прошлым нашим стычкам с последним герцогом, красовался семейный герб Бенкрофтов. По твоему описанию я догадываюсь, что человек, который сейчас поднимается по парадной лестнице к двери, — Джулиан Бенкрофт.

— Боже мой! — Аврора пулей метнулась к окну, сердце ее замерло, когда она увидела такую знакомую фигуру, раздуваемые ветром черные волосы, широкие плечи, обтянутые белой льняной рубашкой без галстука, с расстегнутым воротом. — Это он. Зачем же, как ты думаешь, он приехал сюда?

— Даже не догадываюсь. — Кортни поджала губы, обдумывая возможные причины этого невероятного визита. — Давай дадим ему время, чтобы он изложил свое дело Слейду. А потом я схожу вниз и все выясню.

 

Глава 3

Джулиан, заложив руки за спину, прохаживался по площадке мраморной лестницы, ожидая возвращения дворецкого Пембурнов. Слуга был невероятно груб, чем сильно удивил Бенкрофта. Впрочем, он повел себя так только после того, как Джулиан представился. Услышав имя Бенкрофта, дворецкий напустил на себя важный и суровый вид и сообщил, что граф очень занят и вряд ли сможет принять неожиданного гостя. После чего, холодно взглянув на Джулиана, он направился докладывать о прибытии герцога Морленда.

Джулиан все пытался понять, чем объясняется столь возмутительное поведение дворецкого. Или он, возможно, подслушал новости о последнем ночном скандале, случившемся с Авророй, или он повел себя так только потому, что Джулиан оказался Бенкрофтом? Если слуги Пембурна так сильно охвачены этой давней враждой, то чего же тогда можно ожидать от их хозяина?

Джулиан сосредоточенно раздумывал над этим вопросом. Он ведь почти не знал Слейда Хантли. Их пути пересекались сначала в Оксфорде, а потом в доме Уайтов. Там их редкие встречи происходили только тогда, когда случайные поездки Джулиана домой в Англию совпадали с такими же нечастыми посещениями отчего дома Слейдом. Казалось, они оба были скитальцами и одинокими людьми, которых беспокоили ужасные отголоски прошлого. Отголоски, которые вынуждали их избегать друг друга и всегда ограничиваться только более чем поверхностным кивком или мимолетным словом, несмотря ни на врожденную воспитанность, ни на желание проявлять терпимость и избегать всяких напоминаний о жестоком прошлом.

Исключение составлял тот день, когда умер Хью. Джулиан все еще помнил неподдельную печаль на лице Слейда, когда тот подошел к нему в университете и выразил свое сочувствие. Слейд сделал это перед всеми их однокашниками, больше половины которых верили в существование старинного проклятия черного бриллианта и поэтому допускали возможность, что Хантли были виновны в смерти Хью. Он сделал это, несмотря на их пристальные, изумленные и любопытные взгляды.

Этот поступок был довольно смелым и доказывал, что Слейд обладает характером, порядочностью и состраданием. Джулиан никогда не забывал об этом случае. Но со времени смерти Хью прошло тринадцать лет, годы сгладили чувство невосполнимой утраты. Насколько сильно эта трагедия затронула Слейда и его взгляды?

Ответ на этот вопрос и должен был определить тон нынешней встречи, хотя Джулиан изо всех сил старался не думать об этом.

Повернувшись, он посмотрел в том направлении, в котором исчез дворецкий Пембурна, стараясь не поддаваться желанию нарушить правила хорошего тона и отправиться самому в коридор на поиски комнаты, где наводился Слейд. Но нет, Джулиан был вынужден ждать. Все дело в той цели, которую он поставил перед собой, будет гораздо легче достичь, если ему предоставят аудиенцию, вместо того чтобы врываться в дом без приглашения.

В подтверждение справедливости этого решения послышались шаги дворецкого, а через несколько секунд появился и сам непочтительный слуга:

— Его светлость ждет вас.

Эти слова прозвучали скорее как смертный приговор, чем как приглашение войти, отметил про себя Джулиан, криво улыбнувшись.

— Проводите меня.

Он проследовал за слугой по длинному коридору и вошел в кабинет, обставленный мебелью из красного дерева.

Слейд Хантли медленно поднялся из-за стола. В его напряженном взгляде просматривалась готовность дать сдачи, под глазами все еще лежали тени усталости, а морщинки беспокойства около рта придавали лицу суровый вид.

— Я подумал, что Сиберт ошибся, когда объявил имя посетителя, — начал он. — Но теперь вижу, что я был не прав.

— Спасибо вам за то, что согласились принять меня, Пембурн, — сказал в ответ Джулиан. — Мне все равно, почему вы это сделали, из любезности или по какой другой причине.

— Я тоже спрашиваю себя, почему я принимаю вас? Наверное, я просто сумасшедший.

— А может быть, только любопытный.

Сиберт прервал их своим надменным фырканьем.

— Если вам не требуется ничего освежающего, то я вернусь на свое место, сэр, — заявил он, бросив на Джулиана не один пристальный ледяной взгляд, прежде чем выйти из кабинета.

Джулиан процедил, скривив губы:

— Ваши слуги вам преданны.

— У них есть на то свои причины.

— Меня заинтересовал ваш дворецкий — Сиберт, кажется, вы так его зовете. Точнее сказать, его враждебность по отношению ко мне. Она вызвана возмущением по поводу скандальных событий, случившихся прошлой ночью, или непримиримой ненавистью к Бенкрофтам?

— Наверное, и тем, и другим. — Слейд взялся за край стола. — Почему вы приехали сюда, Морленд?

Не испытывая ни малейшей неловкости, Джулиан подошел к буфету и налил себе бокал мадеры.

— Вам налить?

— Нет.

Сделав большой глоток, Джулиан прислонился к буфету спиной, наблюдая за Слейдом и оценивая его реакцию.

— Прежде чем я начну, позвольте мне высказать мою позицию по одному малоприятному вопросу — по тому, которого мы всегда так же тщательно избегали, как и друг друга. Я никогда не поддерживал эту вечную вражду между нашими семьями и никогда не собирался этого делать. У меня нет уверенности в вашем отношении к этому вопросу, но я знаю, что вы презирали моего деда и, в меньшей степени, моего отца. Наверное, с моей стороны было бы логично предположить, что до событий, случившихся вчера вечером, вы не имели ничего против меня лично?

Задумчивый и пристальный взгляд Слейда стал более мрачным.

— Я даже не знаю, как вам ответить. Да, я не имел ничего против вас лично до вчерашнего вечера, но тем не менее это совсем не значит, что я когда-нибудь забывал о том, кем вы являетесь. Нет, я не забывало том, что вы сын Лоуренса Бенкрофта.

Джулиан ничего другого и не ожидал.

— И все же, невзирая на это обстоятельство, я буду признателен вам, если вы сможете на некоторое время забыть о своей враждебности и выслушать меня.

Желваки заходили на щеках Слейда.

— Вы просите слишком много, Морленд. Лживые обвинения вашего отца снова превратили мою жизнь в хаос и подвергают опасности всю мою семью. Я изо всех сил стараюсь обезопасить их жизнь. И только я устроил будущее Авроры, как она сбежала, чтобы инсценировать свой позор. И кто же опозорил ее? Последний оставшийся в живых Бенкрофт, человек, семья которого стремилась в течение почти целого столетия уничтожить мою семью. Поэтому вы уж простите меня, если я несколько негостеприимен. А относительно того, чтобы выслушать вас, так я делаю это только по одной причине. Аврора сказала мне, что вы так же не знали о том, кем она является, как и сама она не знала, кто вы такой. Тем не менее я хочу, чтобы вы кое о чем знали. После того как вы скажете все, что хотели сказать, я собираюсь вызвать вас на дуэль. И не потому, что вы Бенкрофт, а потому, что вы — безнравственный подлец.

— Ну что же, это достаточно справедливо. — Невозмутимо кивнув, Джулиан наспех допил свою мадеру. — Хотя вы, наверное, понимаете, что это даст повод для сплетен таким людям, как леди Алтек. Это именно то, чего они ждут.

— Сомневаюсь, что они смогли бы причинить Авроре больше вреда, чем она уже сама причинила себе.

— Я полагаю, что это верно, но все же в дуэли не будет необходимости.

— Я не согласен с вами. А сейчас назовите время и место.

— Время? Как можно скорее. Место? Любая церковь вполне подойдет. Даже часовня Пембурнов, если вы так пожелаете.

— Вы хотите устроить дуэль в часовне? — спросил недоверчиво Слейд.

— Нет, я хочу в часовне обручиться с вашей сестрой. У Слейда внезапно перехватило дыхание.

— Что вы сказали?

— Кажется, я вполне ясно сказал, что приехал сделать предложение Авроре. Что же здесь удивительного? В конце концов, я тот человек, который обесчестил ее перед виконтом. — Джулиан с лукавым выражением наклонил голову. — За кого она должна была, так или иначе, выйти замуж?

— За Гилфорда, — машинально подсказал Слейд, у него на лице появилось ошеломленное и недоверчивое выражение.

— За Гилфорда? — Джулиан насмешливо фыркнул, качнув головой, и взволнованно зашагал по комнате. — Неудивительно, что Аврора так стремилась освободить себя. Гилфорд, конечно, довольно любезный молодой человек, я много раз играл с ним в вист. Но ведь он такой же бесцветный, как чистый холст. Наверняка вы поймете, что ошибались, выбрав его в качестве супруга для вашей сестры.

— Морленд, вы совсем сошли с ума? — Слейд, казалось, снова пришел в себя. — Или это какая-то очередная ваша жестокая и грязная шутка?

— Я не шучу, когда речь идет о моей жизни, Пембурн. — Джулиан подошел к столу, остановившись прямо перед Слейдом. — Я никогда не отказываюсь от своих обязательств, по крайней мере от тех, которые посчитали нужным взвалить на свои плечи. Вы удивлены? Не удивляйтесь, это правда: вам же ничего не известно обо мне и моих принципах. Все, о чем вы знаете и в чем убедили себя, так это только в том, что мне присущи черты Бенкрофта. А теперь давайте поговорим об Авроре. Вас беспокоит ее будущее, и вполне понятно, по какой причине. Большинство из подходящих джентльменов или женаты, или пугаются одного имени Хантли. Как раз сейчас леди Алтек занимается распространением своих сплетен, а как я слышал, она делает это в высшей степени превосходно. В результате последние немногие потенциальные поклонники исчезнут, как туман. Кстати, такой подходящий жених, как виконт Гилфорд, еще не отказался от своего намерения? Если нет, то я уверен, что в этот самый момент кучер спешит доставить его в поместье Пембурнов. Теперь взглянем на дело с другой стороны. Сколько лет Авроре — почти один и еще двадцать в придачу? Боюсь, что ее перспектива выйти замуж выглядит довольно мрачной.

Лицо Слейда исказилось от гнева.

— Так вы здесь, чтобы пожертвовать собой? Это так благородно и невероятно. Чего же вы в самом деле желаете? Просто посмеяться надо мной?

— Нет. Я люблю Аврору. Я полюбил ее с первого взгляда. Еще до того, как узнал, что она Хантли. Еще до того, как узнал, что она делает в «Приюте лодыря». Аврора красивая, очаровательная девушка. Заметьте, у меня даже не было намерений уложить ее в постель вчера вечером. Между прочим, она тоже не попросила меня об этом. Наоборот, Аврора сразу оговорила, что между нами ничего не будет. Все, чего она желала, — избавить себя от этой нежелательной помолвки.

Лицо Слейда приобрело свой нормальный цвет, а он настороженно следил за Джулианом.

— Неужели вы в самом деле намереваетесь сделать ей предложение?

— Да. Только я хочу спросить: собираетесь ли вы запретить этот брак лишь потому, что я Бенкрофт? Если так, то вы глупец. Ведь я не похож ни на своего отца, ни на своего деда. Не без причины я уехал из родительского дома шесть лет тому назад и никогда не собирался туда возвращаться. Но обстоятельства изменили это решение, И вот сейчас я здесь.

— Сейчас. Звучит так утешительно. Догадываюсь, что после этого вы снова уедете бродяжничать по белому свету.

— В свое время, конечно.

— А что будет делать Аврора? Сидеть в тюрьме Морленд? На ее долю и так выпало много напастей, она может сидеть и здесь, тем более что Пембурн является ее домом.

Неожиданная усмешка появилась на губах Джулиана.

— Если мои подозрения относительно Авроры правильны, то она с радостью согласится посмотреть мир вместе со мной.

— Вы чертовски самодовольны. Аврора будет сопровождать самого дьявола, лишь бы попробовать, что такое жизнь, полная риска и приключений. Глаза Джулиана заблестели.

— Я уверен, что вы правы. Но к счастью, я не дьявол Кроме того, слово «риск» звучит слишком высокопарно. Не думаю, что Аврора согласится сопровождать меня, вдохновляемая исключительно жаждой приключений. Ваша сестра была заинтригована мной, как, впрочем, и я был заинтригован ею, и если вы собираетесь спросить меня, как я это узнал, то не делайте этого. Ответ вам не понравится.

Руки Слейда сжались в кулаки

— Вы ублюдок.

— Я — Бенкрофт, и вы это прекрасно знаете. — Сказав так, Джулиан специально со стуком поставил бокал на стол. — Послушайте, Пембурн, я приведу вам массу причин, почему вы должны рассмотреть мое предложение. Во-первых, я оказался тем человеком, к которому обратилась Аврора, человеком, в конечном счете, с помощью которого она была обесчещена. Во-вторых, я лучше, чем кто-нибудь другой, знаю о последствиях нелепого проклятия черного бриллианта. Орды негодяев с дьявольским упорством разыскивают этот камень, ни с чем не считаясь. Вы хотели, чтобы Аврора уехала из Пембурна в безопасное место. Она уедет. Прежде всего Аврора перестанет носить фамилию Хантли и, таким образом, перестанет быть мишенью для воров или кое-кого похуже. Кроме того, позвольте мне заверить вас, что никому, повторяю, никому, за кого я отвечал, никогда не причиняли никакого вреда. Я клянусь вам, что, как моя жена, Аврора всегда будет под моей надежной защитой. Так что проблемы, связанные с обеспечением ее безопасности, исчезнут. Относительно моего финансового благополучия можно сказать, что мой отец растратил свои деньги, а я нет. Я достаточно богат, чтобы купить Авроре любые драгоценности, какие она только пожелает. Я также могу обеспечить, чтобы к ее высокому титулу герцогини добавилось имя Морленд. — Джулиан изогнул брови. — Подумайте, какая будет сенсация, когда после стольких лет мы объединим наши фамилии. Только одно это делает мое предложение заманчивым, не говоря уже о тех солидных причинах, которые я перечислил ранее.

— А как насчет желания Авроры? — спросил Слейд. — совпадет ли оно с вашим?

— Ее желание, кажется, не очень вас беспокоило, когда вы договаривались о ее помолвке с Гилфордом.

— Это другой случай.

— Конечно, его Аврора не любила, меня же она любит.

— Вы так в этом уверены?

— Почему бы нам не спросить ее? — предложил Джулиан, делая выразительный жест рукой. — Позовите ее в ваш кабинет и сообщите ей о моем предложении. Потом дайте мне полчаса поговорить с ней с глазу на глаз. После чего я уйду, дав ей время, чтобы обдумать свой выбор. — Его губы дрогнули. — Если я ошибся и она откажется выйти за меня, тогда можете вызвать меня на дуэль и застрелить. Или по крайней мере у вас будет шанс; это сделать.

В течение долгой паузы Слейд пристально смотрел на Джулиана, не говоря ни слова. Потом он кивнул:

— Хорошо, Морленд. Давайте сыграем по вашим правилам. Я прикажу Сиберту позвать Аврору.

Через несколько минут Аврора осторожно постучалась и вошла в кабинет.

— Ты хотел видеть меня?

Слейд поднялся:

— Нет, вот мой посетитель действительно хотел увидеть тебя. — Он кивнул головой по направлению к буфету, где стоял Джулиан, наблюдая за тем, как вошла Аврора; — Ты помнишь герцога Морленда?

Щеки Авроры стали пунцовыми, но она не вздрогнула, встретившись с пристальным взглядом Джулиана.

— Да, помню. Добрый день, ваша светлость. Джулиан усмехнулся ее официальному тону. Выпрямившись, он подошел и встал перед ней достаточно близко, чтобы различить все оттенки ее отливающих золотом волос.

— Леди Аврора, — произнес он, взяв ее руку и медленно поднеся ее к своим губам, — как вы себя чувствуете?

Она наклонила голову, самые различные эмоции отразились на ее лице.

— Так же, как и тогда, когда вы в последний раз видели меня, — справившись с собой, ответила Аврора. — Ничего за ночь не изменилось.

Его губы оторвались от ее руки.

— Ничего?

Джулиан услышал, как замерло ее дыхание.

— Аврора, — заявил без вступления Слейд, — герцог приехал сюда, чтобы сделать тебе предложение. Ее бирюзовые глаза расширились от удивления.

— Но почему? — воскликнула она. Джулиан широко улыбнулся:

— Я думаю, что это совершенно понятно.

— Нет, это совсем не так очевидно, как вы думаете. — Аврора отняла свою руку. — Я не какая-то жалкая беспризорница, которой нужен дом, ваша светлость. И я не должна спасаться от последствий моего опрометчивого поступка. Вы совсем не виноваты в том, что произошло прошлой ночью… Виновата только я, и, следовательно, с вашей стороны нет никакой необходимости в компенсации.

— Компенсации? — Увидев, как золотые искорки зажглись в глазах Авроры, как гордо поднялся ее подбородок, Джулиан вдруг осознал, что будет крайне удивлен, если его план сработает. — Уверяю вас, расчеты в моих намерениях по отношению к вам стоят на самом последнем месте. Они свидетельствовали бы о моем сожалении по поводу случившегося, которого я не чувствую. — Тут Джулиан резко оборвал себя, решив, что этот разговор Должен продолжиться наедине с Авророй. Он быстро повернулся к Слейду: — Мы договорились, что я смогу побеседовать с вашей сестрой один на один.

— Да, договорились. — Слейд взглянул на Аврору: — У тебя есть какие-нибудь возражения?

У Авроры было такое выражение лица, словно она не могла найти ничего лучшего, как сказать «да». Но в конце концов любопытство пересилило.

— У меня нет возражений.

— Прекрасно! — воскликнул Слейд, открывая свои часы и засекая время. — У вас тридцать минут. — И он направился к двери. — Я буду поблизости в коридоре.

Джулиан подождал, пока тихий поворот дверной ручки не возвестил, что они остались одни. Потом он снова направил все свое внимание на Аврору, которая откровенно настороженно рассматривала его. Она была даже еще красивее, чем он запомнил ее. Ее черты лица были живыми и подвижными, хрупкая фигура уже соблазнительно округлилась, подчеркиваемая тесным корсажем утреннего платья. Ее глаза были такими же ясными, как чистой воды бриллианты, а волосы мерцали золотисто-рыжим облаком.

Женитьба начинала казаться ему невероятно заманчивым событием.

— Почему вы так внимательно смотрите на меня? — прервала его мысли Аврора.

Джулиан едва заметно улыбнулся:

— Я мог бы задать вам тот же вопрос. Что касается меня, я внимательно рассматриваю вас, потому что вы красивы. А вы почему?

— Я просто… удивлена, увидев вас, и еще больше удивлена вашим предложением. И жду ваших объяснений.

Он засмеялся.

— Вы совсем не удивлены, увидев меня здесь, потому что видели из окна вашей спальни, как я приехал.

Аврора в изумлении открыла рот, что было равносильно полному признанию этого факта.

— Вы уверены, что прозвище Мерлин происходит от сокола, а не от пророка? Вероятно, нет ничего такого, о чем бы вы не знали.

— Уверен. — Джулиан снова взял руку Авроры и поднес ее ладонь к своим губам. — Кстати, о соколах, откуда вы знаете о кречетах?

— Мой прадед держал соколов. В нашей библиотеке полно книг о них. Поскольку я никогда не покидаю Пембурн, у меня было много времени, чтобы прочитать их. Почему вы хотите жениться на мне?

Ее прямота была почти такой же завораживающей, как и ее красота.

Эта откровенность еще больше усложняла тяжелую задачу, которую намеревался решить Джулиан.

— Почему я хочу жениться на вас? — пробормотал он. — По многим причинам. Это одна из них, — сказал Джулиан, целуя бьющуюся жилку у нее на запястье.

— Остановитесь. — Аврора выдернула руку из его руки и, взявшись за складки своего сиреневого утреннего платья, откинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. — Ваша светлость…

— Джулиан, — поправил он.

— Джулиан. Насколько мне известно, вы очень независимый человек, который проводит свою жизнь, путешествуя по всему свету и пускаясь то в одно приключение, то в другое. Кроме того, судя по тому, как вела себя с вами та девица из таверны вчера вечером, сомневаюсь, что вы когда-нибудь страдали от недостатка добровольных компаньонок.

— Замечу, что вы еще не упомянули, что я Бенкрофт.

— Я подошла к этому. То, что вы носите вашу фамилию, а я свою, — самая лучшая причина, чтобы нам держаться по возможности подальше друг от друга. Так почему вы появились здесь и просите моей руки?

«Какой характер, какая откровенность — да она самая чистая женщина, которую я когда-либо встречал!» — решил Джулиан. Он дотронулся до пряди ее волос, попробовал на ощупь пальцами их шелковистость, осознавая, что, кажется, не может выдержать ни секунды, чтобы не прикоснуться к Авроре.

— Вам, наверное, нужно что-то другое, а не то незначительное обстоятельство, которое мы открыли в уединенной комнате деревенской таверны, находясь на кровати в, объятиях друг друга? Прекрасно, Рори. — Джулиан снова улыбнулся. — Тогда давайте рассмотрим мои мотивы, используя при этом вашу бесподобную искренность. Разве вы не ощутили, что я чувствовал, когда мы целовались?

— Вы хотите сказать, что никогда не испытывали этого раньше?

— Да, я хочу сказать вам, что никогда не испытывал раньше такого чувства. — Джулиан не лгал. Аврора посмотрела ему в лицо, пытаясь оценить его искренность и мотивы.

— Мне надо объяснить это подробнее? — хрипло спросил Джулиан. — Очень хорошо. Едва я прикоснулся к вашим губам, как меня охватило пламя. Я не мог насладиться ни вашим вкусом, ни вашим ароматом, ни чувством того, что вы находитесь в моих объятиях. Я совсем потерял чувство реальности происходящего, весь мир, кроме вас, перестал существовать для меня. Я даже не услышал, как пришел ваш брат.

— Я тоже, — тихо призналась Аврора. В ее голосе звучало скорее удивление, чем смущение. — Я чувствовала то же самое, о чем вы только что рассказали, и даже больше того. Но, ваша св… Джулиан, ведь это вряд ли решающий повод для вступления в брак?

— Нет, конечно, но очень хорошее начало, особенно после того, как этот поцелуй закончился таким громким скандалом, которого вы и не могли себе представить, когда входили в таверну.

Аврора вздохнула:

— Да, это так, я слишком взбалмошная. Это мой недостаток, один из самых худших.

— Я надеюсь узнать и остальные. — Джулиан ласково провел ладонью по ее шее. — Аврора, вы смелая женщина, не убегайте от меня. Я дам вам все, что вы пожелаете, — свободу, приключения, восторг, — он наклонился и коснулся губами ее губ, — страсть, наконец. Я открою перед вами двери в тот мир, о существовании которого вы никогда и не знали. И все, что от вас требуется, — только сказать «да».

Аврора отодвинулась, явно разрываясь между своими желаниями и тем, что диктовали приличия.

— Но мы с вами почти не знаем друг друга.

— Одно ваше слово изменит это. Аврора глубоко вздохнула.

— И Слейд в самом деле согласен на это? Был скандал или нет, а враждебность, которую он чувствует по отношению к вашей семье, должна помешать… — Она освободилась от руки Джулиана и отвернулась.

— Продолжайте, пожалуйста, — попросил Джулиан. рассматривая ее прямую спину и одновременно понимая, что это одна из проблем, которой необходимо уделить внимание.

— Прошло уже почти одиннадцать лет с тех пор, как убили моих родителей, — начала Аврора. — Я уверена, что вы знаете все подробности этого события и для вас оно вряд ли является секретом. Слейд нашел их лежащими в крови в прихожей Пембурна. Они были зарублены саблями. А почему? Потому что кто-то хотел завладеть бриллиантом, которого они даже никогда и не видели, а тем более не могли никуда припрятать. От них требовали камень Бенкрофтов. — Голос Авроры задрожал, потом снова окреп: — Мой бедный непримиримый брат! Он был уже тогда таким впечатлительным и таким независимым. С того дня эти качества усилились втрое, это сделало его беспокойным. Слейд взял на себя роль моего опекуна с таким усердием, которое граничило с навязчивой идеей запереть меня здесь, в Пембурне, среди полчища охранников, которые следили, чтобы я никогда не покидала поместье. В это время он сам путешествовал по миру, очень редко возвращаясь в Пембурн.

— Вам, по-видимому, было очень больно, — тихо сказал Джулиан, представив себе испуганную маленькую девочку, которая только что потеряла своих родителей и в одиночестве должна оплакивать их. Девочку, лишенную всякой поддержки со стороны брата. — Очень больно и очень тяжело.

— Да, все это было. Невозможно было пережить не только смерть моих родителей, было тоскливо от мысли, что, убийца все еще на свободе и есть еще много людей, готовых убивать, чтобы завладеть черным бриллиантом. Но хуже всего было одиночество. Конечно, я понимала, что двигало Слейдом, но от этого переживать подобное было не легче. Без мистера Сколларда я бы, наверное, сошла с ума.

— А кто такой мистер Сколлард?

— Смотритель маяка на Виндмаузе и мой самый большой друг. Кроме Кортни, конечно. — Голос Авроры потеплел: — Приезд Кортни все изменил. И для Слейда, и для меня. Она принесла нам любовь и постоянство, заставила всех почувствовать себя одной семьей. Кортни немного уменьшила грозившую нам опасность, публично заявив, что Хантли больше не владеют черным бриллиантом. Эта блестящая тактика Кортни, ее любовь, а теперь и ребенок, которого она носит, изменили Слейда: он смягчился и наконец освободился от своего навязчивого желания постоянно оберегать меня. — Аврора сжала кулаки. — Так продолжалось до тех пор, пока его одержимость снова не разгорелась под действием бредней вашего отца и его нелепых обвинений. И все это началось снова: требования выкупа, угрозы, попытки взлома…

Джулиан положил ей руку на плечо и мягко повернул к себе:

— Аврора, мы можем положить конец всему этому.

— Как?

— Прежде чем ответить на ваш вопрос, позвольте мне сказать следующее. Как мне известно, долгое время Слейд верил, что ваших родителей убил мой дед. Но теперь мы знаем, что он ошибался. Убийца был пойман и наказан.

— Но это уже не может отменить десятилетние мучения. Чилтон, может быть, и не убивал, но он и Лоуренс были готовы сделать это. Они источали свой яд всеми возможными способами, где только могли: в делах, в обществе и даже при личных встречах. Они поклялись отомстить, заявив моему отцу за несколько дней до его убийства, что заставят Хантли заплатить за все. За несчастья, к которым папа не имел никакого отношения, так же как и к смерти вашего брата, хотя, видит Бог, Лоуренс заявлял; что это все проделки Хантли. Ничто не останавливало Бенкрофтов. Чилтон и Лоуренс всю жизнь стремились уничтожить нас. Хуже всего то, что они придумали и увековечили эту чушь, согласно которой мы спрятали черный бриллиант. И о последствиях этого вопиющего обмана я только что вам рассказала. Поэтому Слейд никогда не простит их. И я тоже…

— Он никогда не простит их, — повторил Джулиан, касаясь подбородка Авроры и приподнимая его, пока их взгляды не встретились. — Что ж, возможно, это ответ на ваш вопрос, почему Слейд должен разрешить вам выйти за меня, Может быть, ваш проницательный брат понимает, что я не похож ни на своего отца, ни на своего деда. Я похож сам на себя. — Тут он сделал многозначительную паузу. — Я не могу отменить прошлое, Аврора. Но уверен, что вполне можно изменить будущее. Мы оба сможем это сделать. Сделаем мы это или нет — зависит только от вас.

Противоречивые чувства снова отразились на красивом лице Авроры.

— Выходите за меня замуж, — попросил Джулиан.

— Слейд уже дал на это свое разрешение?

— Он оставил право решать за вами.

— А если я откажусь?

— Тогда он вызовет меня на дуэль и будет стрелять.

Это вызвало лукавую улыбку Авроры.

— Выходит, я спасаю вас, ваша светлость?

— Это означает, что вы говорите «да»? Веселое выражение на лице Авроры поблекло, сменившись задумчивым взглядом.

— Вы говорили о том, что мы сможем изменить положение вещей и сделать будущее лучше. Какие еще из множества причин в защиту нашего брака вы можете назвать, кроме чести и физической привлекательности?

Это был момент истины, момент, которого ожидал Джулиан. Он одновременно и волновал его, и вызывал опасение.

Он не догадывался, как будет реагировать Аврора на его слова, но попытался это понять.

— Давайте присядем. — Джулиан проводил Аврору к креслу, а сам присел напротив на край стола. — Учтите, что я рискую, раскрывая вам кое-какие факты, — прямо заявил он. — Теперь я единственный, кто знает об этом. Но я хочу рискнуть, поскольку верю, что вы будете так же заинтригованы возможностью узнать правду, как и я, и приложите для этого все силы.

Тонкие брови Авроры изогнулись дугой.

— Какую правду?

— Сначала вы должны пообещать никому ничего не говорить.

— Джулиан, — изумленно сказала она, — мы познакомились только вчера вечером. Что заставляет вас верить моему обещанию?

— Инстинкт.

— Вы забываете, что я Хантли?

— Ни на секунду.

— И я не могу забыть, что вы Бенкрофт.

— Я рассчитываю на это.

Теперь Аврора выглядела совсем сбитой с толку.

— Я ничего не понимаю.

— Вы даете слово не рассказывать никому то, что я сообщу вам? Это предназначалось только для меня — и вот теперь для вас. Если подробности станут известны злому человеку или если они будут неправильно истолкованы, то будущее может стать даже еще более мрачным, чем прошлое. Но если использовать их нужным образом, то мы сможем возместить огромный ущерб и снять шестидесятилетнее проклятие с наших плеч. И даже превратить воров в героев.

Аврора насторожилась:

— Это связано с черным бриллиантом, не так ли?

— Сначала ваше обещание, Аврора.

— Считайте, что оно у вас есть. — Она наклонилась к Джулиану, ее глаза округлились. — Вы знаете, где алмаз?

— Еще нет, но узнаю. И, не дожидаясь вашего вопроса, хочу сказать, что это не имеет ничего общего с расследованиями моего отца.

— Расскажите мне.

— Вы когда-нибудь слышали о Лисе и Соколе?

Лицо Авроры засияло.

— Конечно! Мистер Сколлард рассказал мне несколько замечательных легенд, посвященных им и их смелым подвигам. Он неисправимый фантазер и мечтатель и обладает необычными способностями. Ему случаются видения из прошлого и будущего. Он часто рассказывал мне волшебные сказки, когда я была ребенком. И сказки о загадочных Лисе и Соколе были одними из моих самых любимых сказок. Лиса — хитрая и умная. Сокол — точный и смертоносный. Они бесстрашно встречали любые опасности и пускались в рискованные приключения. Взять, например, легенду, когда они отбили огромный английский бриг от кровожадных пиратов. Вычислив возможный курс корабля и прокравшись ночью на борт, они застали врасплох этих подлецов на рассвете. О, а эта легенда, в которой они отправились на поиски сундука с драгоценностями, контрабандой привезенного из Китая на… — Автора свела брови, вспоминая.

— Цейлон, — подсказал Джулиан.

— Цейлон, — выдохнула Аврора, пристально и изумленно посмотрев на Джулиана. — Неужели эти истории не вымысел? Вы ведь это хотите сказать, не так ли? — Она на мгновение замолчала, но не стала дожидаться ответа. — Ну конечно, не вымысел. Кто может это знать лучше вас? Вы такой же любитель приключений, какими были и они. Вы путешествовали по миру, слышали множество невероятных рассказов и можете отличить правду от вымысла. Я скажу Слейду, что он ошибался. Рассказы мистера Сколларда не просто сказочки доброй феи, они соответствуют реальным событиям, не так ли? — На этот раз Аврора умолкла и пристально посмотрела на Джулиана, как щенок в ожидании игры.

Она не разочаруется. То, о чем он собрался поведать, должно поразить даже пылкое воображение Авроры.

— Да, Аврора, легенды мистера Сколларда о Лисе и Соколе не просто сказочки доброй феи. — Джулиан взял ее ладони в свои и крепко сжал их. Это пылкое пожатие свидетельствовало о значении его предстоящего откровения. — Рассказы мистера Сколларда, конечно, точны, но они отрывочны. Лиса и Сокол и на самом деле были любителями приключений, но преследовали при этом цели куда более значимые, чем просто потребность пощекотать себе нервы. Они были особыми агентами на службе у короля Джорджа II с 1739 по 1758 год и выполняли различные деликатные поручения. Эти герои ездили за границу, возвращали украденные сокровища, спасали английские суда, об их делах существует много рассказов. Они работали быстро, блестяще и, разумеется, анонимно. Вот почему никто до сих пор не знал подробности их славных подвигов.

— До сих пор… и до вас, — заметила Аврора со смешанным чувством удивления и недоумения. — Как вы узнали обо всех этих ранее неизвестных фактах? И еще меня интересует, что сделали Лиса и Сокол с черным бриллиантом?

— Я как раз подхожу к этому. В 1758 году король приказал Лисе и Соколу отправиться на поиск черного бриллианта. При этом их целью было не возвращение камня русскому князю, который, кстати, предлагал за него большое вознаграждение. Перед ними была поставлена задача доставить камень на его законное место в священный индийский храм, из которого тот был украден столетием раньше.

— Что ж, это очень великодушно. Но почему король Джордж дал им такое задание? Ведь исчезновение бриллианта не могло причинить вреда Англии.

— Как раз это и произошло. Вспомните, что происходило в Индии в то время. За год до этого события Британия восстановила свое господство в Бенгалии, выиграв битву при Пласси. Грозила опасность возникновения нового конфликта. Среди местного населения распространились слухи, что англичане украли этот драгоценный камень годом раньше, и пока бриллиант не будет возвращен, в Бенгалии будут править кровь и смерть.

Аврора задумалась.

— Как бы я хотела, ради всех нас, чтобы Лисе и Соколу удалось выполнить это задание!

— Они его выполнили, — опроверг ее догадку Джулиан, наблюдая при этом, как совсем сбитая с толку Аврора наморщила лоб. — По крайней мере они нашли то, что искали. Однако им не повезло на завершающей стадии предприятия.

— Ничего не понимаю, — сказала Аврора. — Я думала, что это наши прапрадеды отыскали черный бриллиант.

— Совершенно верно. Наступила волнующая тишина.

Внезапно догадка осенила Аврору, заставив ее вскочить с кресла.

— Джулиан, вы рассказали мне…

— Я рассказал вам о том, что Джеффри Бенкрофт и Джеймс Хантли были Лисой и Соколом.

 

Глава 4

Ошеломленная Аврора упала в кресло.

— Я думаю, теперь самое время рассказать мне, где и как вы добыли эти сведения.

— Я и собирался это сделать. — Джулиан наклонился вперед, убирая блестящую прядь волос с ее щеки. — Как раз сегодня я получил в наследство дневник моего прадеда, который и объясняет все, о чем я только что сообщил вам. Там есть и другие интересные сведения.

— Но со времен Джеффри до вас сменилось два поколения Бенкрофтов! Почему же ни ваш отец, ни ваш дед не были посвящены в эту тайну?

— Потому что мой прадед не хотел, чтобы они знали о ней, — продолжил Джулиан и рассказал о письме и оставленном ему ящике, а также о содержимом этого тайника.

— Боже мой, — затрясла головой Аврора, пытаясь осмыслить все, что узнала. — Значит, все эти годы… ненависть между нашими семействами, враждебность, обвинения…

— Да, всего этого можно было избежать, — закончил за нее Джулиан. — Обман и вражда, придуманные нами всеми, уничтожили дружбу наших предков, словно ее никогда и не было. Хотя на самом деле все было наоборот. Джеффри и Джеймс были самыми верными друзьями и партнерами, они поклялись быть преданными друг другу и Англии. О предательстве не могло быть и речи.

— Но что же произошло потом? — спросила Аврора. — Почему мой прапрадед бросил вашего, когда они нашли черный бриллиант, и убежал в Англию?

— Он не убегал, — нахмурился Джулиан, вспоминая, о чем гласила последняя запись в дневнике Джеффри. — Прежде чем отправиться на свое последнее задание, наши прапрадеды вычислили местонахождение бриллианта. Камень был спрятан вором высоко в горах Тибета, и этот человек совсем не собирался возвращать его. Если мы предположим, что события развивались по плану, набросанному в дневнике, то Лиса и Сокол отплыли из Англии под видом наемников, жаждущих приключений и огромного богатства. Никто так и не узнал, кто они на самом деле. Друзья были уже близки к тому, чтобы найти и вернуть черный бриллиант. К несчастью, они были не единственными, кто искал камень. Были там и другие джентльмены удачи, также имевшие намерение завладеть камнем и одержимые желанием получить за него выкуп. Как отражено в дневнике. Лиса и Сокол собирались быстро найти камень, а потом сбить остальных со следа, инсценировав неудачное завершение своего похода. Джеймс должен был взять бриллиант и направиться назад в Англию, якобы разочарованный провалом экспедиции. На самом деле его задачей было спрятать бриллиант до возвращения Джеффри. Джеффри между тем должен был задержаться еще на две недели, притворяясь, что ищет камень. А в действительности его задачей было сбить со следа этих искателей сокровищ и подождать, пока они убедятся, что камень все еще не найден. Только потом Джеффри должен был поторопиться домой в Англию, чтобы сразу же вместе с Джеймсом доставить камень королю Джорджу.

— Хитрость Джеффри и точные действия Джеймса, — . пробормотала Аврора. — Замечательный план. Их возвращение поодиночке не только убедило бы остальных, что бриллиант все еще не найден, но и увеличивало шансы Лисы и Сокола на благополучный исход дела. Если бы кому-то в голову пришла мысль преследовать их, то им надо было бы разделиться и следить и за Джеффри, и за Джеймсом сразу. В конце концов, трудно было решить, у кого из них камень — у Джеффри или у Джеймса. Их план был просто великолепным.

— Таким же, как и они сами, — согласился Джулиан.

— Так мой прапрадед спрятал камень, а потом разбился насмерть, упав на камни со скал Дартмауза. — Аврора опустила голову. — Может, его столкнули?

— Этот вопрос, возможно, так и останется без ответа. Со временем весть о том, что Джеймс скрылся с камнем, достигла и Девоншира. Возможно, кто-то убил его, чтобы завладеть бриллиантом. — Джулиан пожал плечами. — Вряд ли мы когда-нибудь узнаем это.

— Но мы знаем, что Джеффри умер от лихорадки по пути в Англию, и вместе с ним умерли и последние следы Лисы и Сокола. — Выражение недоумения появилось на лице Авроры. — Почему же король Джордж не открыл истину после этого, по крайней мере нашим семействам? Это бы многое объяснило и предотвратило вражду.

— Прежде всего сомневаюсь, чтобы король знал о том, что Джеймс с бриллиантом или без него прибыл в Англию. Ведь если бы он знал об этом, то нашел бы Джеймса и потребовал, чтобы тот вернул камень. Но ведь вы помните, что между Джеймсом и Джеффри было соглашение, по которому они должны были пойти к королю вместе. Так вот, я могу поспорить, что о возвращении Джеймса мало кто знал в Англии. А уж о том, что он привез бриллиант, вообще никто не знал. Не прошло и недели с момента возвращения Джеймса до его смерти. Относительно того, почему король не рассказал правды о Лисе и Соколе после их гибели, я предполагаю, что он просто не захотел рисковать. Вы помните, что Лисе и Соколу не удалось вернуть драгоценный камень, они только нашли его. Если бы сведения об их миссии просочились, то некоторые люди могли подумать, что Англия намерена сохранить драгоценность и сопутствующую ей удачу у себя. Кроме того, сам король умер, когда не прошло еще и двух лет с момента смерти Джеймса и Джеффри. Это событие исключило возможность всяких откровений с его стороны, которые, возможно, и последовали бы.

— Поэтому Лиса и Сокол оставались просто легендой… до сегодняшнего дня.

— Точно.

Аврора откинулась на спинку кресла. Выражение ее лица можно было скорее назвать веселым, чем изумленным.

— Все это просто потрясающе!

— Остальные истории такие же потрясающие. Все предприятия Лисы и Сокола, которые описал мой прадед, были захватывающими приключениями. Все до одного. Когда читаешь этот дневник…

— А я могу? — Аврора подпрыгнула от нетерпения. — Можно мне прочитать этот дневник?

Джулиан ждал, когда же последует эта личная просьба.

— М-м, — промычал он, затягивая время и делая вид, что обдумывает какое-то решение. — Я не знаю, что и сказать. Все-таки дневник предназначался только для моих глаз. Показать его вам? А в каком качестве вы собираетесь читать этот дневник? Если в качестве постороннего человека, то с моей стороны это было бы вопиющим нарушением воли моего прапрадеда. — Он вызывающе приподнял одну бровь. — С другой стороны, если моя жена случайно натолкнется на дневник и любопытство в ней одержит верх, заставив прочитать написанное, — ну что ж, значит, на то была воля случая, не так ли?

Не удержавшись, Аврора засмеялась:

— Джулиан, вы бесстыжий жулик. Скажите мне, вы хоть раз в жизни не получили того, что хотели?

— До сегодняшнего дня еще ни разу. — Джулиан решительно приподнял подбородок Авроры указательным пальцем, напомнив себе, зачем он здесь и что дело надо довести до конца. — В данном случае только вы сможете решить, получу я то, что хочу, или нет. Моя безупречная репутация, Рори, в ваших руках.

— Однако я догадываюсь: все, что есть в вас безупречного — так это только ваша репутация.

— Вы уклоняетесь от ответа на мой вопрос.

— Я хочу задать вам свой вопрос. Все, что вы только что рассказали мне о Лисе и Соколе, как это связано с вашим предложением? Как то обстоятельство, что я стану вашей женой, будет способствовать достижению той цели, которой вы надеетесь добиться?

— Мы сможем восстановить партнерство, которое было разрушено шестьдесят лет тому назад, и воспользоваться его преимуществами, — с жаром ответил Джулиан, насмешливость которого сменилась переполнявшей его уверенностью. — Подумайте об этом, Рори. Объединив все возможности Хантли и Бенкрофтов, в том числе и отрывочные сведения, доставшиеся каждому из нас, мы сможем выполнить задание наших предков, В результате мы восстановим их доброе имя и положим конец шестидесятилетнему периоду презрения и ненависти, которого не должно было быть.

— Вы собираетесь отправиться на поиски черного бриллианта?

— Я собираюсь найти его. Найти и возвратить на свое законное место в Индию.

Аврора приподняла чуть выше подбородок, с необыкновенной проницательностью рассматривая Джулиана.

— Это приключение потребует от вас неимоверных усилий, значительно больших, чем требовали все другие ваши захватывающие приключения. Вам понадобится нечто большее, чем просто честь. В конце концов, вы даже не знали своего прадеда и, кроме того, как сами рассказывали, безразлично относились и к отцу, и к деду. Потому это приключение наверняка не обогатит вас, если только вы собираетесь вернуть камень, не требуя никакого вознаграждения. Ну и на чем же основано это ваше горячее желание?

Джулиан перевел дух, пораженный ее прозорливостью.

— Не пойму, что поражает меня больше — ваша дерзость или ваша проницательность?

— Скорее всего моя дерзость, — предположила Аврора — Слейд сказал мне, что мою редкую дерзость просто невозможно сносить. Хотя в этом конкретном случае все же хочется верить, что вас поразила моя проницательность, которая у меня хорошо развита. Например, сейчас я чувствую, что вы хотите уйти от ответа на мой вопрос.

— Возможно, — согласился Джулиан. Перед глазами у него проплывали воспоминания о вызывающих насмешках отца вместе с образом Хью. Образ брата до сих пор вызывал в нем щемящее чувство невосполнимой утраты. — Просто есть некоторые вещи, которых мне не хочется касаться, поскольку они очень личные. Тем не менее, уверяю, они не представляют для вас никакой опасности.

— Хорошо, тогда я задам менее личный вопрос. Вас не пугает проклятие черного бриллианта?

Задача удержаться на равных с этой женщиной, находясь от нее на таком близком расстоянии, грозила стать суровым жизненным испытанием для Джулиана.

— Нет, — ответил он. — Меня не пугает ни это проклятие, ни любое другое. Почему? Потому что я не верю в проклятия, их увековечивают только люди.

— Вы говорите, как Слейд.

— Значит, ваш брат мудрый и здравомыслящий человек; — Джулиан на секунду замолчал. — Вы, наверное, верите в это проклятие?

— Полностью. Нельзя считать, что если мы просто чего-то не можем понять или увидеть, то этого не существует на самом деле. Так говорил мне мистер Сколлард. Думаю, что трагедия, случившаяся с нашими семействами, говорит сама за себя, проклятие существует на самом деле. — В глазах Авроры загорелись бунтарские искорки. — И не надо переубеждать меня, Слейд и Кортни уже пытались это сделать. Но я очень редко меняю свое мнение.

— Что ж, это меня не удивляет, — улыбнулся Джулиан. — Вы неуступчивы во всем. Скажите мне, а ваши родители назвали вас Авророй, потому что вы, как и утренняя заря, не могли успокоиться, не разбудив всех в доме?

— Да, действительно, это единственное воспоминание, оставшееся у меня от моих родителей, — прошептала она, не стесняясь в отличие от сдержанного Джулиана говорить о своих сокровенных чувствах. — Помню, мне, наверное, было года четыре, когда я спросила маму, почему она захотела назвать меня Авророй. Мама сказала, что они с папой выбрали это имя, потому что в тот день, когда я родилась, в их сердцах взошло солнце, и потому что я каждый последующий день их жизни наполнила солнечным светом.

Джулиан дотронулся ладонями до щек Авроры.

— Красивое имя, — сказал он тихо. — И полностью вам подходит. Вы, как и солнечный свет, являетесь сверкающим источником тепла и радости. Простите меня за то, что я случайно на мгновение погасил ваш свет.

Аврора подарила ему легкую улыбку.

— Хорошо, считайте, что вы прощены. Этот мимолетный проблеск уязвимости, которая скрывалась под огненной внешностью Авроры, вызвал у Джулиана чувство вины и огромной ответственности. Ее жизнь резко отличалась от безрассудной жизни Джулиана. Несмотря на свою врожденную жажду приключений, Аврора была наивна и беззащитна в результате длительной вынужденной опеки по милости собственного брата. Конечно же, она, как все Хантли, подвергалась опасности, в том числе и благодаря необоснованным заявлениям Лоуренса о том, что черный бриллиант спрятан в Пембурне. Однако эта постоянная угроза должна будет исчезнуть, когда Аврора сменит свою фамилию на фамилию Джулиана. Вопрос в одном: исчезнет в обмен на что? У Авроры наверняка нет никаких предположений относительно того, что ждет ее впереди в качестве его жены. Она не догадывается, какие перемены Джулиан предлагает ей вместе с браком, перемены, далеко выходящие за рамки поисков черного бриллианта и переворачивающие всю его жизнь, жизнь Мерлина.

Джулиан нахмурился. Он должен продумать предстоящий поход и просчитать все возможные ситуации. Конечно, Аврора делает вид, что не хочет терять свое убежище и расставаться с уединением. Однако Джулиан был бы полным глупцом, если бы поверил, что она останется дома в то время, когда он отправится в путешествие. Нет, его будущая жена, сгорая от энтузиазма, вне всякого сомнения, отправится вместе с ним, куда бы они ни поплыли, навстречу любым неожиданностям. И ее ожидания должны быть оправданы. В конце концов, разве он сам только что не предлагал ей страсть, свободу и приключения? Конечно, предлагал, а главное — мог все это обеспечить, и даже в избытке. Проблема была в том, что свободе и приключениям сопутствовала опасность. Знает ли Аврора об опасности, которая поджидает на этом пути, а также о том, скольких сильных врагов при этом они могут нажить себе?

Скольких врагов он уже приобрел сам? Нет, конечно, не знает. Джулиану просто необходимо предупредить ее.

— Аврора, — резко сказал он, — прежде чем мы продолжим, вам нужно узнать кое-что, и не только о черном бриллианте, но и обо мне.

— Прекрасно! — Она устроилась поудобнее и положила руки на колени. — Я слушаю.

— Я начну с камня. При его поиске мы точно так же, как и наши прапрадеды, можем столкнуться с определенными опасностями. Как вы думаете, стал бы иначе Джеффри после двадцатилетней службы королю, заранее обговорив все условия, вдруг отдавать дневник Лисы и кинжал на хранение своему адвокату? Ведь перед всеми предшествующими заданиями он этого не делал. Он, очевидно, понимал, что опасность такого предприятия гораздо больше, чем обычно. Ради того чтобы завладеть драгоценностью, орды кровожадных джентльменов удачи с радостью перережут вам горло.

— Я догадываюсь об этом, — спокойно заметила Аврора, словно разговаривала о погоде.

— Аврора! — Джулиан опустил руки на ее плечи и сжал их. — Я недавно поклялся вашему брату защищать вас. Я собираюсь сдержать клятву. Поэтому мне необходима ваша помощь, ведь это совсем не игра: разбойники не признают законов, они руководствуются только своим кодексом чести. Если мы с вами придем к соглашению, то рисковать буду я, а не вы. Это ясно?

Аврора дразняще рассмеялась:

— Вот почему вы так настаиваете на этом браке. Вы не только верите, что, соединив наши усилия, мы сможем быстро найти черный бриллиант, вы еще верите, что для того чтобы его добыть, потребуется моя помощь. Что я должна делать? Куда мы поедем искать ключи к разгадке этой тайны? В Индию, на Тибет или в Китай?

Это было даже хуже того, чего боялся Джулиан.

— Вы слышали, о чем я только что говорил? — спросил он.

— Конечно, слышала. — Аврора, увлекшись, подалась вперед. — Скажите мне, куда мы поедем, чтобы быть точно уверенными в том, что именно мы найдем камень, а не эти отвратительные разбойники, о которых вы рассказывали.

— Если я прав, то никуда.

У нее опустились плечи.

— За исключением Пембурна и Морленда, — уточнил Джулиан, изо всех сил стараясь не засмеяться, глядя на ее разочарованное лицо. — Давайте рассмотрим факты. Джеймс и Джеффри были партнерами. Джеффри оставил. наследство Лисы своему первому заслуживающему того наследнику. Можно надеяться, что Сокол, наверное, сделал то же самое. Наша задача теперь найти это наследство, независимо от того, в какой форме оставил его Джеймс. Прочитав дневник Джеффри, я снял только один слой прошлого. Теперь мы должны добраться до второго, а именно, узнать побольше о Джеймсе. Логично предположить, что самое подходящее место, где можно это сделать, — Пембурн. Истории вашего прапрадеда может и не оказаться в таком кратком изложении, как у Джеффри, но все равно Джеймс был обязан оставить ключ к разгадке — некую подсказку, добавив которую к тому, что нам уже известно, и к тому, что я еще должен найти в Морленде, мы сможем пролить свет на прошлое Лисы и Сокола, на их жизни, на их сокровища… и более того, на место, где они спрятали эти сокровища. Место, которое Хантли и Бенкрофты могут найти только совместными усилиями, как партнеры.

— Вы верите, что черный бриллиант спрятан в одном из наших домов?

— Нет, я верю, что ваш прапрадед возвратился в Англию и спрятал камень в тайнике, которым пользовался вместе с Джеффри, чтобы хранить нужные вещи, перед тем как доставить их королю Джорджу. Это единственный способ, с помощью которого Джеймс мог быть уверен в том, что если с ним что-то случится, то Джеффри будет знать, где искать камень, и выполнит задание. Однако я уверен и в том, что подсказки, как найти этот тайник, находятся в обоих наших домах, а не в одном. И, направив сконцентрировав усилия на их поиске, мы разыщем их, найдем этот тайник и, следовательно, черный бриллиант.

— Который находится здесь, в Англии, — покорно вздохнула Аврора. — Ваша теория не лишена смысла. Если все подсказки, ведущие к тайнику, находятся в Пембурне и Морленде, то понятно, почему ни один из разбойников, разыскивающих камень по всему миру, не добился успеха и не нашел его. — Она лукаво взглянула на Джулиана: — Но если мы не поедем за границу, то какие новые опасности грозят нам?

— Начнем с того, что вы уедете из охраняемой крепости вашего брата, — заметил Джулиан. — Вы будете приезжать и уезжать вместе с мужем, вверив свою жизнь и благополучие ему в руки — мои руки. — Большим пальцем он поглаживал ее щеку. — Только это требует вашего доверия.

Аврора не отрываясь смотрела на Джулиана.

— Я понимаю.

— Доверие, — добавил тот многозначительно, — это редкое чувство и зарабатывается в течение долгого времени, которого у нас нет.

— Я не согласна. Да, конечно, времени у нас нет, но для того чтобы поверить человеку, его и не требуется. Доверие рождается обычно где-то внутри тебя и чаще объясняется просто интуицией, а не зарабатывается в течение какого-то времени. Я поверила вам, не зная даже, как вас зовут, в тот самый момент, когда вы в таверне подошли ко мне и спасли меня от собственной глупости. Я поверила вам тогда, верю и сейчас.

— Я просто покорен вами. — Джулиан почувствовал странное волнение, вызванное сердечной откровенностью ее слов. — В дальнейшем обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы оправдать это доверие. Я буду честным с вами, даже если в результате этого вы откажетесь от моего предложения.

— То есть мы переходим к тому, чтобы вы, как и обещали, рассказали о себе те вещи, которые мне нужно знать?

— Совершенно верно, — сказал Джулиан, медленно и задумчиво вздохнув. — Если забыть про поиск черного бриллианта, вы понимаете, чем я занимаюсь? Кто я такой? Знаете ли вы подробно о той жизни, которую я веду?

— Если о вашей лично, то нет, но могу догадаться. Вы наемник, человек, который ищет богатство и возбуждение, путешествуя по миру и пускаясь в рискованные предприятия, приносящие огромные прибыли, а также вселяющие вас чувство радости и торжества.

Джулиан чуть заметно улыбнулся:

— Что ж, достаточно верно. Но вы не стали вспоминать про более темные стороны такой жизни; опасность, постоянный риск, неприятные последствия. Довольно нелегко возвратить кому-то состояние, если предварительно его надо отобрать у другого человека. Короче говоря, я научился чутко спать, держать один глаз всегда открытым и никогда не подставлять спину под удар. Если бы я вдруг забыл об этом, то, говоря попросту, в различных частях света нашлось бы много людей, которые по разным причинам охотно воткнули бы нож в мою спину.

Аврора сдвинула брови. Выражение ее лица можно было назвать скорее задумчивым, чем обеспокоенным.

— Другими словами, у вас довольно много врагов.

— Да, достаточно.

Вы можете рассказать мне о них? Или о ваших подвигах, связанных с ними?

— Когда-нибудь, — уклонился Джулиан от ответа. — Сейчас вам необходимо знать только эти факты. Я живу довольно бурной жизнью, бурной и опасной.

— Я подозреваю, что даже очень.

— Вас это не пугает? Губы Авроры расплылись в улыбке.. — А почему я должна пугаться? Вы же поклялись Слейду, что отвечаете за мою безопасность.

— Да, поклялся, — с облегченным вздохом подтвердил Джулиан: Аврора не возражала против его намерения отыскать черный бриллиант. — И я ее обеспечу.

Пристальный взгляд Джулиана упал на ее губы, в нем зажглось почти безумное желание обнять Аврору и вновь разжечь тот огонь, который вспыхнул между ними вчера вечером.

— Как только мы возвратим черный бриллиант, вы поможете мне забыть одинокую пустоту моего прошлого существования, — предложил он, прекрасно зная, что думает совсем не то, что говорит. Его волновали более интимные стороны этого брака. Фантазия Джулиана уже рисовала соблазнительные картины: Аврора — его жена, всегда находится рядом с ним, он всегда может обнять ее, любить…

Очевидно, Аврора почувствовала, какое направление приняли его мысли, благодаря тому, что уже лучше стала понимать Джулиана. Ее дыхание участилось, а губы слегка разошлись под его горячим пристальным взором.

— Забыть? — переспросила она.

— Хм-м! — Поддаваясь желанию прикоснуться к ней, Джулиан провел рукой по волосам Авроры и принялся медленными движениями поглаживать ее шею. — Я владею большим количеством недвижимости, в том числе и поместьем в Корнуолле, которое стоит у самой воды. — Он привлек Аврору к себе, прижавшись губами к ее хорошенькой шейке. Джулиан прекрасно понимал при этом, что использует обольщение, чтобы повлиять на ее решение, но не испытывал угрызений совести. — Когда я в Англии, то провожу почти все свое время там. Думаю, и вам там понравится. Вы могли бы располагать этим домом как своим, пока я буду отсутствовать. — Его губы скользнули по изящной линии подбородка Авроры, ощущая великолепный вкус ее кожи. — Несколько преданных мне слуг могли бы присматривать за вами, пока я буду за границей. Мне потребуется всего несколько месяцев во время…

— Нет, — сказала Аврора совершенно твердым голосом, хотя и дрожала от возбуждения. При этом она сжала кулаки и подбоченилась. — В моей прошлой жизни спокойствия и уединения было больше чем достаточно. Если мы поженимся, я хочу сопровождать вас в ваших приключениях.

— Думаю, что это можно устроить, — прошептал Джулиан, касаясь губами краешка ее рта. — В большинстве случаев, — пояснил он, положив руки на плечи Авроры и придвинув ее еще ближе к себе. — Но если риск будет очень большим, я оставляю за собой право потребовать, чтобы вы оставались в Англии.

— Только если это не будет повторяться слишком часто, — уточнила Аврора, тяжело дыша. — Я не боюсь риск

— А только проклятия, — заметил Джулиан хриплы шепотом.

— Только проклятия.

— Значит, договорились. Почти во всех поездках вы ты будешь сопровождать меня.

— В конце концов, ты же пообещал мне страсть. — Щеки у Авроры горели. — А страсть, как я понимаю, требует, чтобы мы были рядом, не так ли?

— Да, это так. Как можно ближе. — Сгорая от нетерпения, Джулиан встал, поднимая за собой Аврору и обнимая ее. — Думаю, что мы с тобой достаточно хорошо все обсудили, не так ли, единственная моя?

— О да; — Не стесняясь, Аврора подалась к нему и обвила его шею руками. — А я уже начала бояться, что ты хочешь жениться на мне по расчету.

— На этот счет ты можешь не беспокоиться; — Пальцы Джулиана скользнули вдоль рук Авроры, потом по плечам и запутались в ее волосах. — Ты можешь не беспокоиться совсем.

После этих слов его губы прикоснулись к губам Авроры и слились с ними в жарком и глубоком поцелуе, пламенная страсть которого затмила воспоминания вчерашнего вечера.

Кровь застучала в висках Джулиана, и та же непонятная волна, которая уже возникала у него в душе в таверне, подхватила его и понесла в жаркое море чувств. Вкус губ Авроры был просто божественным, аромат и ощущение ее тела даже сквозь одежду опьяняли его сильнее, чем бренди. Он никак не мог насладиться ею. Раздвинув губы Авроры, Джулиан глубоко проник в ее рот своим страстным и голодным языком. Приподнимая, привлек ее к себе. И почувствовал ее ответное возбуждение. Нечленораздельно простонав что-то от удовольствия, Аврора ответила на поцелуй, крепко обхватив Джулиана и встречая страстные и мучительно возбуждающие движения его языка своим собственным.

Огонь чувств разгорался все сильнее.

Удерживая Аврору одной рукой, Джулиан другую руку положил на ее грудь. Большим пальцем он дотронулся до ее возбужденного соска и начал поглаживать его, громко застонав от мучительного наслаждения и упиваясь тихими страстными всхлипами возбужденной Авроры. Джулиан оторвался от губ Авроры, наклонил голову и через шелк ее платья захватил губами этот твердый комочек. Так продолжалось, пока Аврора не вскрикнула, крепко схватившись за его рубашку дрожащими руками.

Он был по-настоящему близок к тому, чтобы уложить ее тут же на ковер, когда старинные часы в холле начали звонить. Их звон проник в затуманенное страстью сознание Джулиана и напомнил ему о том, где они находятся и как мало осталось времени до прихода Слейда.

С титаническим усилием он поднял голову и пристально посмотрел в удивленные бирюзовые глаза Авроры, медленно ставя ее на ноги.

— С тобой все в порядке?

Она неуверенно кивнула:

— Думаю, да.

— Значит, ты чувствуешь себя значительно лучше, чем я. — С трудом успокоив дыхание, Джулиан попытался вспомнить, чувствовал ли он когда-нибудь себя таким ошеломленным, потерявшим всякий контроль над собой… и таким расстроенным. — Я уже был готов сделать тебя своей женой прямо сейчас и послать к черту все эти формальности.

— А я уже была готова позволить тебе это сделать, — ответила откровенностью на откровенность Аврора, дрожащими пальцами поправляя корсаж.

Джулиан следил за ней, сгорая от нестерпимого желания сорвать с нее платье и раствориться в ней.

— Аврора, выходи за меня замуж.

Она откинула назад голову, а ее губы изогнулись в лукавой усмешке.

— Вы очень настойчивый человек, ваша светлость. Более того, если все случившееся здесь только что не было ответом на ваше предложение, то я не знаю, какой еще ответ вам нужен.

— То, что здесь было, — только начало. — Джулиан прикоснулся ладонями к ее пылающим щекам и пристально посмотрел ей в глаза. — Запомни одно, Аврора: я, конечно, хочу найти этот камень, но также хочу и тебя.

Она прикоснулась рукой к его нижней губе:

— Как удачно, скоро у тебя будет и то, и другое.

— Значит, да?

— Значит, да.

— Я получу разрешение на быстрый брак. — Джулиан поцеловал один за другим каждый ее пальчик. — Сколько времени тебе нужно?

— А сколько ты собираешься мне предоставить?

— Две недели, не больше. А если будет возможно, то и еще меньше.

— Думаю, что двух недель будет достаточно. Этого времени мне, наверное, хватит, чтобы подготовиться самой, и должно хватить Кортни, чтобы убедить моего брата в том, что он поступает правильно, выдавая меня за тебя.

Джулиан засмеялся:

— Догадываюсь, что последнее займет у нее все две недели.

— Может быть, и нет. Слейд уже соглашается с этой мыслью, иначе бы он не оставил нас сейчас наедине. Но даже если его нетрудно будет убедить… — Внезапно хорошенькое личико Авроры омрачилось.

— Что такое?

— Ты, наверное, посчитаешь меня глупой, если я скажу тебе, что всегда мечтала о венчании в церкви? В небольшой церковке, ведь Бог знает, что у Хантли совсем мало друзей, чтобы заполнить даже маленькую церковь. Представляешь, в каком одиночестве я жила и как боятся нас люди! Но тем не менее только в церкви я смогу на самом деле почувствовать себя настоящей невестой, одетой в настоящее свадебное серебристо-белое платье с вуалью и увенчанной короной полевых цветов. — Аврора уныло вздохнула: — Наверное, все эти желания совершенно абсурдны после того скандала, который я устроила вчера. Мы просто позовем священника, который проведет обычную надлежащую случаю церемонию, на чем мы и остановимся. Но только я всегда мечтала о другом.

— Считай, что твоя мечта осуществилась. — Подробности мечтаний Авроры не вызвали у Джулиана усмешки, он скорее был несколько удивлен, узнав о них.

— Ты не возражаешь?

— Наоборот, я едва могу дождаться, чтобы увидеть это зрелище — моя невеста в свадебном наряде.

— Жених тоже должен хорошо выглядеть, — напомнила ему Аврора. Джулиан заморгал:

— Как мне следует понимать эти слова — наверное, моя невеста находит меня недостаточно привлекательным?

— Думаю, ты хорошо осведомлен о своей невероятно привлекательности для твоей невесты и бог знает для скольких еще женщин. Я имею в виду, что…

Джулиан прижал свой указательный палец к ее губам

— Думаю, что я решусь надеть официальный костюм на один день, если ты обещаешь помочь снять его с меня той же ночью.

— Джулиан, — засмеялась Аврора, — ты неисправим.

— Значит, мы подходим друг другу. — Джулиан поцеловал ее ладонь, прежде чем отпустить ее. — Осталось обговорить еще только один вопрос, перед тем как снова появится Слейд и мы объявим о нашей помолвке.

— Какой?

— Напомнить о твоем обещании ни с кем не обсуждать то, о чем я тебе рассказал.

— Я не забыла и собираюсь сдержать свою клятву. Более того, я понимаю, почему ты хочешь сохранить это в тайне. Нелепое заявление твоего отца о том, что Слейд спрятал камень в Пембурне, привлекло внимание слишком многих кровожадных воров и разбойников. Если новость о Лисе и Соколе выйдет за пределы наших семейств, то все будут убеждены вдвойне, что Лоуренс сказал правду. Преступники, как ястребы слетятся на Пембурн, угрожая жизни Слейда, Кортни и их будущего ребенка. Нет, Джулиан, я бы никогда никому не рассказала этого. Кроме Слейда и Кортни, конечно.

— Нет, — покачал головой Джулиан. — Когда я просил не рассказывать никому, то имел в виду, что именно никому.

Аврора открыла от удивления рот:

— Даже Кортни и Слейду?

— Даже Кортни и Слейду.

— Но это совершенно невозможно, я никогда не смогу согласиться на это.

— Ты уже согласилась, — напомнил ей Джулиан, — С тех пор не прошло еще и двадцати минут.

Щеки Авроры вспыхнули от волнения и гнева.

— Но почему? Правда о Лисе и Соколе повлияет на Слейда так же, как и на меня, а может, даже больше. Он страдает уже давно и в некотором смысле даже сильнее, чем я. Слейд потратил одиннадцать лет, встав во главе и защищая нашу семью, которая живет в обстановке запугивания, осуждения и постоянной опасности. Не говоря уже о Кортни, которая чуть не лишилась жизни из-за этого черного бриллианта. Нет, Джулиан. Я настаиваю, чтобы ты освободил меня от этой части моей клятвы. Видит Бог, что Кортни и Слейд имеют право узнать об этом.

— Конечно, имеют, и мы расскажем им об этом через две недели. В тот момент, когда мое кольцо будет на твоем пальце.

— Я не понимаю, — сказала Аврора в полном недоумении.

— Постараюсь объяснить, — быстро ответил Джулиан, торопясь преодолеть это решающее препятствие. — Аврора, ты же доверяешь мне. Так вот, поверь и сейчас, все, о чем я рассказал тебе, — правда. К несчастью, я не уверен, что Слейд согласится со мной. И я просто не желаю рисковать.

— Ты думаешь, что он усомнится в существовании дневника?

— Хотел бы я, чтобы все было так просто. Если бы Слейд сомневался только в существовании дневника, то я мог бы рассеять его сомнения, показав этот дневник. Нет, не думаю, чтобы он усомнился в существовании дневника, он скорее усомнится в моих честных намерениях. В том, что я просто хочу возвратить бриллиант законным владельцам и уехать без всякой компенсации или вознаграждения.

— Ну-ну! — насмешливо наклонила голову Аврора. — Ты переживаешь, вдруг Слейд решит, что ты задумал завладеть камнем или продать его за максимально возможную цену.

— Точно! И сколотить состояние. А для этого я уговорил его сестру вступить со мной в брак с единственной целью — получить доступ в Пембурн и ко всем его тайнам. Он может предположить, что все это я делаю просто для того, чтобы поскорее найти сам бриллиант, который должен в итоге сделать меня очень богатым человеком, а мою жену — чудовищно обманутой женщиной. — Джулиан взмахнул рукой. — Черт возьми, я не виню Слейда за его недоверчивость. Выбор времени, бесчисленные совпадения, резкий отказ от одиночества подозрительны. Если бы ты была моей сестрой, я бы тоже подумал о худшем.

Аврора поправила прядь волос, спрятав ее за ухо, раздумывая над логикой Джулиана.

— Ты прав, — наконец согласилась она. — Слейд должен сделать именно такой вывод. Но две недели не изменят его мнения. Он будет так же сомневаться в твоих намерениях, как и сейчас.

— Я согласен с тем, что через две недели его мнение останется прежним. Но за это время кое-что все-таки изменится: к тому моменту ты будешь миссис Джулиан Бенкрофт, моей законной супругой, и Слейд уже ничего не сможет сделать, независимо от того, появятся у него сомнения или нет.

Глаза Авроры расширились от удивления.

— Это тот риск, о котором ты говорил? Ты хочешь скрыть эти сведения от Слейда и Кортни просто для того, чтобы быть уверенным, что мой брат даст нам разрешение на брак?

— Нет, я хочу скрыть от них эти сведения просто для того, чтобы быть уверенным, что у тебя будет свадьба, о которой ты всегда мечтала, и с твоей стороны будут присутствовать те люди, которых ты любишь. — Джулиан стиснул зубы. — Я намереваюсь жениться на тебе, Аврора. И теперь, когда ты согласилась, никто не помешает мне сделать это, даже твой брат. Мы можем в любую минуту запрыгнуть в мою коляску и уехать ненадолго, чтобы стать мужем и женой, после чего ты обо всем расскажешь Кортни и Слейду. Однако не думаю, что ты захочешь это сделать. Ведь такой поступок помешает нашему венчанию, о котором ты так мечтала, и не позволит твоему брату и невестке присутствовать на свадьбе. Он погубит твою мечту. — Джулиан вопросительно посмотрел на Аврору. — Если я ошибаюсь, то скажи мне. Моя коляска стоит у вашего дома. Мы сможем тут же уехать и пожениться на днях.

— Нет, ты прав, я этого не хочу. — Аврора выглядела одновременно растроганно и озабоченно. — Для человека, который провел всю свою жизнь в одиночестве, ты слишком великодушен.

— Только иногда.

— Значит, спасибо тебе за то, что подарил мне один. из таких моментов. — Аврора прокашлялась. — Джулиан, я не могу помочь тебе, но все же хочу знать: когда ты просил у Слейда моей руки, очевидно, ты кое-что опустил из того, что подтолкнуло тебя к такому решению? Какие же причины ты привел Слейду в пользу нашего брака?

— Истинные. Все те же, кроме вопроса, который мы только что обсуждали, — Джулиан лукаво усмехнулся, — И кое-каких объяснений относительно того, что происходило, когда ты очутилась в моих объятиях. Почему-то мне показалось, что он этого не оценит.

— Да, наверное, не оценил бы. — В глазах Авроры снова появилось озорное выражение. — Ну хорошо. Пусть правда останется нашим секретом, но только до дня свадьбы.

Потом мы все расскажем Кортни и Слейду. И не просто расскажем, но и попросим их помощи. Запомни, мой брат знает гораздо больше меня об истории семейства Хантли. — Аврора понимающе посмотрела на Джулиана. — И ты не должен переживать о том, что Слейд сам захочет подключиться к нашим поискам. Скоро он станет отцом и будет вынужден оставаться рядом с Кортни. Поездки из имения в имение в это особое для него время ему вряд ли понравятся. Так что скорее всего мой брат будет помогать нам только своими сведениями и советами.

— Я согласен с тобой относительно последнего. На самом деле я даже соглашусь со всем, о чем ты только что сказала, но с одним небольшим уточнением. Мы расскажем все Кортни и Слейду на следующий день после нашей свадьбы. А на вечер и на ночь у меня есть свои планы — волнующие, долгожданные и манящие. И в них не входят ни прием гостей, ни беседы с кем-либо.

— Я понимаю, — сказала, покраснев, Аврора. — Полагаю, что в этом случае рассказ о тайне может подождать еще один день.

— Я рад, что ты согласна со мной. — С напускным равнодушием Джулиан протянул Авроре руку ладонью вверх. — Значит, договорились?

Аврора улыбнулась, положив свою руку в его ладонь:

— Да.

— Прекрасно. — Джулиан целомудренно поцеловал ее руку, его голова выпрямилась как раз в тот момент, когда он услышал приближающиеся шаги. — Как быстро пролетело время!

Как только он это сказал, распахнулась дверь и в кабинет вошел Слейд в сопровождении изящной и красивой молодой женщины с классическими чертами лица. Было заметно, что она дохаживала последние недели своей беременности. Это могла быть только графиня Пембурн.

— Ваше время истекло, — заявил Слейд, переводя взгляд с Джулиана на Аврору, а потом на их все еще соединенные руки.

— Да, конечно, — подтвердил Джулиан.

— Кортни, это Джулиан Бенкрофт, — Слейд бережно приобнял жену за талию, словно стараясь оградить ее от неприятных воспоминаний, связанных с именем, которое он собирался назвать, — герцог Морленд. Морленд, моя жена Кортни, графиня Пембурн, — он сделал паузу, — …и ближайшая подруга Авроры.

— Я очень рад познакомиться с вами, миледи. — Джулиан подошел к Кортни и поцеловал ей руку.

— Ваша светлость. — Внимательный взгляд зеленых глаз графини, цвет которых напоминал о море, скорее выражал любопытство, чем тревогу.

— Пожалуйста, зовите меня Джулианом. В конце концов, мы собираемся объединить наши семьи. — Джулиан бросил бодрый взгляд на Слейда. — Сказав об этом, я счастлив сообщить, что вам не понадобится заряжать свой пистолет. В дуэли нет необходимости. Несмотря ни на что, свадьба состоится.

Слейд глубоко вздохнул и прищурившись посмотрел в лицо своей сестры.

— Аврора, ты действительно хочешь выйти замуж за этого человека?

— К удивлению, да. — Сияние глаз Авроры нельзя было объяснить чем-то другим, кроме искреннего желания. — Это именно то, чего я хочу.

Наступила напряженная тишина.

— Черт возьми, — пробормотал Слейд. — Я даже не знаю, что и делать.

Джулиан заметил, как Кортни и Аврора обменялись долгим многозначительным взглядом, после чего Кортни кивнула.

— Слейд, — промурлыкала она, прикоснувшись к руке мужа, — все хорошо.

Он внимательно посмотрел на Кортни и, видимо, нашел, что искал.

— Очень хорошо, — уступил он, переводя пристальный взгляд на Джулиана. — Но будьте добры с ней, Морленд, иначе вы мне ответите за все.

— Я дал вам слово, — медленно произнес Джулиан, страстно сжав пальцы Авроры, — что буду очень хорошо относиться к ней. И пообещал, что выполню любое желание вашей сестры. — Он еле сдержал улыбку, почувствовав, какой горячей стала кожа Авроры.

— Когда вы хотите устроить свадьбу? — спросил Слейд.

— Я бы устроил ее сегодня днем, — откровенно ответил Джулиан. — Но к несчастью, Авроре нужно немного больше времени на подготовку. Поэтому мы договорились устроить ее через две недели.

— Прекрасно. Мы попросим викария Роулинза приехать в Пембурн и быстро провести свадебный обряд в нашей часовне, не привлекая внимания посторонних. Вся церемония займет несколько минут, после чего вы можете увезти Аврору из Пембурна и от всех опасностей, скрывающихся за его воротами.

— Пембурн? — вмешалась Аврора, непреклонно замотав головой. — Это совершенно невозможно, Слейд. Я и так заключена, как в тюрьме, в этом поместье и не хочу выходить здесь замуж.

— Слейд, — произнесла Кортни своим спокойным, мягким голосом, — я понимаю, как ты переживаешь за безопасность Авроры. Но каждой женщине хочется побыть невестой, чтобы у нее была настоящая свадьба. У меня до сих пор сохранились воспоминания о нашей свадьбе. Пусть у Авроры тоже будут свои воспоминания. Мы договоримся с викарием Роулинзом, тихо приедем в его церковь, где венчались и мы с тобой. Можно пригласить мистера Сколларда, может, еще кого-нибудь захотят пригласить Аврора и Джулиан. Потом мы устроим небольшое торжество здесь, в Пембурне, где сможет присутствовать вся прислуга, и затем проводим молодоженов. Очевидно, что несколько лишних часов не будут иметь такого уж большого значения для тебя. — На ее лице загорелась яркая улыбка. — Кроме того, в это время будет громко объявлено о том, что Аврора прощается с фамилией Хантли и принимает на всю жизнь фамилию Бенкрофт. Неужели ты действительно хочешь отказать леди Алтек, которая таинственным образом узнает о предстоящем событии за час до того, как оно произойдет, в возможности насладиться сочным и лакомым кусочком? Ведь в результате ее стараний эта новость уже на следующее утро выйдет за пределы Девоншира, распространяясь, среди высшего общества, словно летний шторм.

— Я понимаю тебя, — уступил Слейд. — Что даст Авроре замужество, если о нем никто не будет знать! — И он, подозрительно прищурившись, посмотрел на ангельское лицо своей жены. — Таинственным образом узнает о предстоящем событии? Выйдет за пределы Девоншира уже на следующее утро? А как я узнаю, что твой план сработал?

— Нет никакого плана. Просто нужно доставить леди Алтек короткое послание за час до того, как начнется церемония. Этого времени ей будет достаточно, чтобы оповестить своих подруг, но недостаточно, чтобы кто-то смог нам помешать. Кроме того, несколько изящных объявлений о свершившемся событии должны одновременно появиться в газетах «Морнинг пост», «Газетт» и «Тайме» на следующее утро после свадьбы. Сделав так, мы не позволим никому использовать свадьбу Авроры как возможность попасть к нам в Пембурн в поисках черного бриллианта. Когда новости из газет или от леди Алтек — неизвестно, кто из них окажется расторопнее, — достигнут ушей и глаз общества, Аврора уже уедет из Пембурна и от проклятия камня.

Джулиан от удивления открыл рот, заметив, однако, что никто в комнате, казалось, не обратил на это внимания. Очевидно, что за безмятежной внешностью графини скрывался такой же сильный и находчивый характер, как и у Авроры. Единственное их различие было в том, что огонь Кортни горел ровно и тихо, а у Авроры вспыхивал.

Внезапно Джулиан понял, почему эти две женщины стали такими близкими подругами.

— Что вы думаете об этом, Джулиан? — спросила Кортни.

— Прекрасный план, — услышал свой ответ Джулиан. — Однако я должен от всей души поздравить вашего мужа. Жить с одной-то бурей в доме уже довольно тяжело. Но жить с двумя?

В первый раз за все время на губах Слейда появилось некое подобие улыбки.

— Я ценю вашу похвалу и мог бы добавить, что она высказана совершенно справедливо. Аврора возмущенно застонала. Кортни вызывающе посмотрела на Джулиана:

— Остался еще один вопрос. Если мы будем проводить церемонию не в Пембурне, то это даст вам возможность привыкнуть к лежащей на вас ответственности, о которой мой муж говорил последние полчаса, — вы поклялись обеспечить безопасность Авроры.

— Может, проверим, моя леди? — смело предложил Джулиан.

Кортни перевела свой внимательный взгляд с Джулиана на Аврору и обратно, прищурив глаза от удовольствия.

— Думаю, что не надо. Начало уже положено, ваша светлость.

Джулиан засмеялся, одобряя смелость Кортни.

— В таком случае я буду рад принять на себя эту новую роль защитника Авроры в тот самый момент, как она станет моей женой.

— Прекрасно. — Кортни повернулась к мужу: — Слейд?

Слейд все еще сомневался:

— Поездка в деревню может оказаться тяжелой для тебя и ребенка.

— Наш ребенок появится на свет не раньше чем через месяц после назначенного дня свадьбы Авроры, — мягко напомнила ему Кортни. — Что касается этой поездки, то от Пембурна до деревни меньше мили. И ребенок, и я замечательно перенесем ее, моя любовь, я обещаю.

— Хорошо. — Наконец Слейда, кажется, убедили, — Свадьба состоится в деревенской церкви. А отпразднуем мы ее здесь, в Пембурне. Тебя устраивает это, Аврора?

— О да, — выдохнула Аврора. — Очень.

— О — улыбнулась Кортни: — Спасибо тебе.

— Пожалуйста, — спокойно ответила ее подруга.

— Джулиан, — тон и выражение Слейда утратили следы беспечности, — есть еще один, последний вопрос, который мы должны обсудить. Он касается состоятельности официального заявления вашего отца, которое он сделал незадолго до смерти. Я понимаю, что вы не похожи на него, но тем не менее мне нужно знать о ваших намерениях относительно его расследований. Вы намерены их продолжить, чтобы поддержать его нелепое заявление о том, что я скрываю черный бриллиант здесь, в Пембурне? Если так, то вам лучше сообщить мне об этом сейчас, до того как вы увезете мою сестру, а потом поставите ее между нами.

Джулиан почувствовал на себе пристальный взгляд Авроры. В этом взгляде не было беспокойства по поводу того, что ее избранник может солгать, отметил он с благодарностью. Но зато этот взгляд был наполнен любопытством, наверное, относительно того, как он намеревается ответить на вопрос Слейда, предположил для себя Джулиан.

— Нет, Слейд, — мягко сказал он. — Я не собираюсь продолжать так называемые расследования моего отца. И не потому, что я не хочу вставать между Авророй и ее семьей, хотя и уважаю чувства, которые она питает к вам и Кортни. А потому, что я уже тщательно просмотрел статьи отца. Тот материал, который в них содержится, не более чем пустая и злобная кампания, организованная нечистым на руку человеком. Все его материалы состоят из записной книжки, содержащей голословные обвинения и не связанные между собой предположения, из которых ничего не следует. Там нет ни одной крупицы проверенных сведений и даже ни одного стоящего направления, в котором можно было бы что-то искать. Ничто не сможет заставить меня продолжить его дело. На самом деле я уже почти решил уничтожить его записки, но мне пришло в голову, что вы можете захотеть увидеть их. И я оставил их, чтобы вы могли убедиться, что я говорю правду. — Джулиан махнул рукой в сторону двора. — Статьи находятся у меня в коляске. Мой лакей принесет их, прежде чем я уеду. Прочитайте их на досуге, а потом поступайте с ними по собственному усмотрению. Я же тем временем сделаю публичное заявление, опровергающее обвинения моего отца. Конечно, мне не удастся возместить тот ущерб, который нанес вам мой отец, но, может быть, я немного образумлю людей, удержав некоторых рьяных воров от визита в Пембурн, Это вас успокоит?

Слейд облегченно вздохнул:

— Да.

— Значит, мы ответили на все ваши возражения?

— К моему удивлению, да.

— Прекрасно! — Джулиан крепче сжал пальцы Авроры. — Значит, настало время подумать о будущем. — Повернувшись к своей невесте, он многозначительно, как заговорщик, подмигнул ей: — О будущем и обо всем, что оно влечет за собой.

 

Глава 5

— А, Рори, отлично. Уже пять минут седьмого. Ты как раз успела к чаю, заодно мы посмотрим и на восход солнца. Полчаса на чай и четверть часа на восход.

Мистер Сколлард смахнул седые волосы со лба и сделал приглашающий жест рукой в сторону небольшой комнаты отдыха маяка Виндмауз, где на подносе уже стоял завтрак.

— Проходи, присаживайся к огню и согрейся после зимней стужи. Сейчас будет чай.

— Надеюсь, крепкий, — предположила Аврора, освобождаясь от своего плаща и взяв в руки предложенную ей чашку с дымящимся напитком. Она уже давно не удивлялась, что мистер Сколлард предугадывает наперед все ее визиты. Причем это его знание основывалось не на том, что он мог наблюдать за ее передвижениями, а на каком-то врожденном чувстве осведомленности, которым обладал только мистер Сколлард. Аврора воспринимала фантастические способности мистера Сколларда как должное, как часть того, что делало его таким замечательным человеком.

— Очень крепкий, даже крепче, чем обычно. — Мистер Сколлард указал на блюдо пирожных со взбитыми сливками, три из которых он положил на тарелку для своей гостьи: — Я приготовил побольше твоих любимых пирожных. В конце концов, это своего рода праздник. Даже если путь, ведущий к этому самому важному жизненному порогу, сопровождался твоими привычными чувствами — нетерпением и импульсивностью. — Мистер Сколлард изогнул дугой бровь, пристально посмотрев на Аврору, а потом присел на диванчик. — Я не знаю, что и делать с твоим безрассудным характером, — заявил он, разжигая поярче огонь. — Правда, одно хорошо: скоро я не буду бороться с ним один на один.

— Мистер Сколлард, — поняв его намек, Аврора плюхнулась в кресло, наклонилась вперед и серьезно посмотрела ему в лицо, — я правильно поступила или ошиблась? Может, я совсем сошла с ума? Если честно, то я никогда и не собиралась выходить замуж, а тем более за Джулиана Бенкрофта. Что же мне делать?

— Хочешь узнать мое мнение? Пожалуйста — пить чай, а то он скоро остынет.

— В самом деле? — Аврора понимающе посмотрела на нега. — Я, честно говоря, сомневаюсь, что такое может случиться. Сначала ваш чай, потом все остальное.

Она покорно выпила чашку до дна, чувствуя прилив необычайной энергии, который всегда сопутствовал чаю, мистера Сколларда. Потом Аврора решила съесть одно из пирожных, которые ей очень нравились.

— Хм. Восхитительно, — заявила она, кусая пирожное. — Целых три? Даже мне никогда не удавалось съесть больше двух. — Аврора поблагодарила мистера Сколларда за то, что он снова наполнил и передал ей чашку, а потом приступила ко второму пирожному. — Хотя сегодня утром я голодна больше, чем обычно. Возможно, что я смогу доставить себе удовольствие съесть еще одно. Но только три, и ни крошки больше. С меня вчера уже сняли мерку для моего свадебного платья. Портниха просто с ума сойдет, если столько метров изысканного шелка и кружев окажутся мне малы.

— Свадебное платье? — Мистер Сколлард, задумавшись, наморщил лоб. — Ах да. Такое изысканное серебристо-белое платье, которое ты заказала, чтобы великолепно выглядеть. Платье, которое ты, наверное, никогда и не надела бы, поскольку на самом деле — как ты только что сказала? — ах да, поскольку ты никогда и не собиралась выходить замуж.

Аврора заморгала, хлопая ресницами, как только слова ее друга достигли ее слуха.

— Ну хорошо, я мечтала немного об этом, когда была ребенком. Впрочем, — поправилась она, чувствуя на себе иронический взгляд мистера Сколларда, — я все еще мечтаю об этом время от времени. Но это вовсе не означает, что я когда-нибудь задумывалась о том, станут ли мои мечты явью.

— Конечно, нет. Потому что ты не представляла себе достаточно интересного человека, с которым бы смогла связать свою жизнь. В этом человеке должна быть такая же жизненная энергия, как и у тебя. Он должен быть преисполнен жажды жизни и приключений так же, как, например, Джулиан Бенкрофт.

В наступившей тишине был слышен только треск пламени.

— Тебя так беспокоит сама мысль о браке, — тихо спросил мистер Сколлард, — или мысль о браке именно с этим человеком?

— Все, связанное с Джулианом Бенкрофтом, выводит меня из себя. После того как мы встретились, я сама не своя.

— И что же тревожит тебя? Между прочим, я подумал, что тебя беспокоит просто скука.

— Беспокоила. Беспокоит. — Аврора ошеломленно кивнула. — Послушайте, я не понимаю, что я сейчас говорю. А тем более не понимаю, что чувствую. Пожалуйста мистер Сколлард, помогите мне.

Его живые голубые глаза засияли, когда мистер Сколлард припомнил похожий жизненный случай.

— Выражение твоего лица, твое заявление… Ты говоришь почти то же самое, что не так давно говорил здесь другой человек, которого ты очень любишь.

Аврора понимающе кивнула:

— Вы имеете в виду Кортни.

— Ты, наверное, помнишь, как она боролась со своими чувствами к Слейду?

— Да, но это было совсем не так.

— Разве?

— Несомненно. Кортни и Слейд влюбились друг друга. Они поделились своими мыслями и поняли, что им надо быть вместе. Позже Кортни сделала из моего брата совсем другого человека.

— Да, сделала, но только после того, как неожиданно вторглась в его жизнь. Могу с уверенностью сказать, что то же самое Слейд сделал и с ней. — Мистер Сколлард, задумавшись, отпил глоток чая. — Любовь — удивительное чувство, оно сильнее, чем все другие, взятые вместе, силы, движущие человеком. Кроме разве что судьбы. Судьба очень похожа на тебя, только не такая горячая и обладает своими определенными желаниями. Так случилось, что она решила вмешаться в твою жизнь.

— С добрыми намерениями или со злыми?

— Твоя же интуиция подсказывает тебе, что с добрыми, — улыбнулся мистер Сколлард. — Очевидно, то же самое происходит и с твоим душевным равновесием. Но сейчас можно уже и успокоиться. Ведь два дня прошло с тех пор, как ты встретила герцога, и одна бессонная ночь после того, как он открыл тебе тайну и сделал предложение. Несомненно, этого времени достаточно, чтобы привести в порядок твои чувства.

Аврора выпрямилась, как только услышала последнюю фразу мистера Сколларда:

— Так вы все знаете?

Он пожал плечами:

— Есть много такого, что я знаю, но еще больше того, чего не знаю.

— Что конкретно вы имели в виду, сказав так? — спросила осторожно Аврора, тщательно выбирая слова, чего раньше она себе никогда не позволяла со своим давним другом.

На губах мистера Сколларда появилась улыбка.

— Твоя честность так же неподкупна, как и твой дух. Я горжусь тобой, Рори. Герцог попросил тебя сохранить все в тайне, и ты держишь свое слово. Несмотря на трагедии, с которыми ты столкнулась, на запреты, которые так мешают твоему желанию взлететь, у тебя все еще добрый характер. Из тебя получится образцовая жена, по крайней мере для такого же неординарного человека, как и ты. — С этими словами мистер Сколлард поставил свою чашку. — А теперь относительно твоего вопроса о том, как много я знаю. Я имел в виду, что знаю о Джеффри Бенкрофте и Джеймсе Хантли. Оба были прекрасными людьми, преданными своей стране, смелыми и умными, обладавшими ненасытной тягой к приключениям. Такие же замечательные, как и их праправнуки, которым досталось их наследство. Скоро эти праправнуки должны объединиться для совместных дел так же основательно, как объединились в свое время Лиса и Сокол. Это партнерство будет в чем-то похоже на партнерство прапрадедов, а в чем-то совершенно отлично от него. — Глаза мистера Сколларда блестели от возбуждения. — Мне не нужно объяснять тебе, чем они будут отличаться. Но в любом случае Джеффри обладал острым умом, сообразительностью и был хитрым, как лиса. Действия Джеймса были безупречны, неотвратимы и смертоносны, как у сокола. Плохо, что память о них постепенно стирается. Плохо и то, что черный бриллиант так и не возвращен на свое место в священный храм, из которого он был украден. Но не нашлось никого до сегодняшнего дня, кто бы смог исправить эти ошибки.

Аврора нахмурилась:

— Но если вы все знали, то почему не рассказали мне об этом раньше?

— Я ничего не рассказывал о наследстве, потому что видел только туманные его фрагменты, обрывки правды. Так продолжалось до тех пор, пока вчера герцог не открыл этот ящик. И сразу завеса приподнялась, а мое зрение прояснилось.

— Значит, вы хотите сказать мне, что наша с Джулианом судьба предначертала нам завершить поиски наших предков?

— Вам многое надо сделать и довести начатое до конца. Обе эти задачи пугают своей сложностью.

Аврора снова вздохнула:

— И конечно, вы еще не можете предсказать, столкнемся ли мы с этими сложностями.

— Вы должны с ними столкнуться. Преодолеете ли вы их? — Сомневаясь, мистер Сколлард пожал плечами: — Я вижу только то, что доступно моему зрению.

Аврора оперлась подбородком на руку.

— Расскажите мне о Джулиане.

— Что же ты хочешь услышать?

— Что-нибудь. Мне нужен ваш совет.

Мистер Сколлард проницательно посмотрел на нее:

— Разве?

— Конечно. — Аврора почувствовала небывалое раздражение. — Я выхожу замуж за совершенно незнакомого человека, такого же кочевника, как цыгане, такого же изменчивого, как прилив и отлив, и такого же неотвратимого, как силы стихии.

— Я полностью согласен с тобой. — Мистер Сколлард положил ей на тарелку четвертое пирожное. — Тем более тебе надо собрать всю свою силу. Восторг вполне резонно должен облагаться налогом. Как свобода, приключения и, конечно, страсть.

Эти слова заставили Аврору внезапно замолчать. Она быстро искоса взглянула на своего друга, задумавшись над тем, как понимать его откровение. У нее не было никаких сомнений в том, что он нарочно употребил те же самые слова, которые использовал Джулиан, когда описывал будущее Авроры в качестве своей жены. Но может быть, под страстью мистер Сколлард понимает огромную всепоглощающую страсть к жизни? Или он имеет в виду что-то более интимное? Мог ли он на самом деле предугадать тот необузданный взрыв чувств, который настигал всякий раз, когда Джулиан обнимал ее?

Раздумья Авроры так и не дали никакого ответа на эти вопросы. Лицо смотрителя маяка, который спокойно размешивал сахар в чае, было непроницаемым.

— Твой суженый в чем-то похож на твоего брата, Рори, — заметил он. — Запомни, самостоятельность — чаще всего результат, а не личный выбор.

Аврора оставила свои догадки, направив мысли в этом новом и важном русле:

— Особенно в случае Джулиана, ведь его отец был ужасным и мстительным человеком.

— Да, действительно.

— Что вы знаете о его матери?

— Только то, что она была тихой, покорной и нежной женщиной с неважным здоровьем. Двадцать лет назад она умерла. Джулиан и его брат Хьюберт были в то время еще мальчиками. Грустно вспоминать, но Хьюберт унаследовал хрупкое здоровье своей матери.

— Хьюберт был ровесником Слейда.

— Да, старше Джулиана на год. Хьюберт и Слейд одновременно поступили в Оксфорд. К несчастью, Хьюберт заболел и умер во время первого семестра учебы.

— Я помню, что Слейд ужасно расстроился, когда это случилось, — прошептала Аврора. — Он сообщил эту новость родителям, и они тоже были подавлены. Очевидно, моя семья была высокого мнения о Хьюберте.

— Он был хорошим человеком, великодушным от природы, с честными намерениями. Он очень отличался от отца и деда.

Аврора нахмурилась:

— И от Джулиана?

— Не по убеждениям, а физически. Они были весьма разными.

— Были ли они близки?

— Да, душой.

— Душой, — повторила Аврора. — Вы имеете в виду, что у них были одинаковые увлечения или они искренне заботились друг о друге?

— Чувства лучше могут выразить те, кто их испытывает, — ответил мистер Сколлард.

Аврора обескуражено вздохнула:

— Если это ответ, то его смысл мне непонятен.

— Это потому, что тот ответ, который тебе нужен, я передать не могу. Ты услышишь его от другого человека, кому принадлежит и сам ответ, и чувства, которые он испытывал, Для вас обоих тут же полностью прояснится смысл моих слов.

— Если этот другой человек — Джулиан, то я должна буду прислушиваться к тому, что он говорит во сне. Вы же сами только что отметили, что мой жених очень самостоятельный человек, чтобы кому-нибудь рассказывать о своих чувствах, а тем более своей жене.

— Мерлин обманчив.

— Только не этот Мерлин, — возразила Аврора. — Нет, мистер Сколлард, Джулиан может быть каким угодно, но только не обманчивым. Он поражает всем — ростом, внешним видом; Джулиан выглядит так, словно все в нем говорит о том, как он опасен.

— Но так ли он опасен на самом деле, как выглядит? Или это самообман, о котором не знает даже сам герцог?

Аврора заморгала, совсем запутавшись:

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Поймешь, — Мистер Сколлард похлопал ее по щеке и поднялся. — И скоро. А теперь пойдем, самое время, чтобы подняться в башню и встретить начало нового дня. Потом я должен заняться повседневной работой, а ты предавайся своим мечтам. — Его мудрые синие глаза снова блеснули. — Между прочим, можешь не волноваться — твое свадебное платье будет тебе впору независимо от того, съешь ты четыре пирожных или даже больше.

Как всегда, мистер Сколлард оказался прав. Изготовленное через тринадцать дней платье было ей в самый раз. Несмотря на нестерпимое предвкушение предстоящего события, из-за которого Аврора не могла даже заставить себя поесть, она задумалась. Она сделала пируэт перед зеркалом, до того как посмотрелась в него. Непонятно, была ли эта задумчивость вызвана только предсказанием мистера Сколларда относительно платья, которое сидело безупречно, или что-то произошло с ее собственной неисчерпаемой взрывной натурой?

Аврора, наверное, так до конца и не поймет этого. Единственное, в чем она была точно уверена, так это то, что после предсказания мистера Сколларда она едва ли присела хотя бы на минутку. За это время Аврора совсем извела бедных служанок, наблюдая за упаковкой сумок, и пришла в ярость от своей вечно сварливой портнихи, которая настаивала на снятии мерки с мадемуазель «для заполнения гардероба новыми подходящими платьями. „Подходящими для чего?“ — хотелось кричать Авроре. Последующие месяцы, очевидно, будут потрачены на поиски черного бриллианта, а не на посещение роскошных приемов.

Мадам Жерар, однако, не знала об этом. Более того, она не хотела уступать, настаивая на том, что замужней женщине, а тем более герцогине, требуется много платьев, каждое — на особый случай. Не споря, Аврора собрала в кулак всю свою волю и выдержала многочасовую процедуру снятия мерок, выбора цвета и фасона ткани.

Единственными развлечениями за эти томительные две недели были ее игры на улице с Тираном, заставлявшие просыпаться толпу недовольных охранников, и периодические посещения маяка. Три или четыре раза ежедневно она направлялась к Виндмаузу и врывалась во владения мистера Сколларда, прерывая его работу, расхаживала по комнате и беспрерывно болтала. Потом Аврору вдруг охватывало беспокойство, и она мчалась назад в поместье. Смотритель маяка, человек с незаурядным терпением, никогда ни на что не жаловался, а только снисходительно слушал и молчал. При этом на его губах играла странная улыбка.

Несколько бессонных ночей Аврора посвятила плану — как выскользнуть из дома и направиться в дальний угол Пембурна, где стояли клетки соколов ее прапрадеда? Никто так и не притрагивался к ним за долгие годы, поэтому сейчас они были точно в таком же состоянии, в котором оставил их Джеймс. Только пустые. Хотя, может быть, и не такие уж пустые. Эти клетки, возможно, хранили ключ к тайне, который должен помочь им с Джулианом найти черный бриллиант.

Но нет. Она не уступила этому искушению. Ведь если бы охрана доложила Слейду о ее действиях, то он потребовал бы объяснений, а Аврора обещала Джулиану пока ничего не рассказывать.

Джулиан.

Вот кто был основной причиной ее бессонницы, кроме мыслей о черном бриллианте. Она видела его только один раз за эти бесконечные две недели: за четыре дня до свадьбы, когда Джулиан приехал показать их разрешение на брак и по секрету сообщил ей о том, — в течение двух минут им удалось остаться наедине, — что он открыл нечто важное в Морленде.

Джулиан также успел за эти две минуты подарить ей дурманящий поцелуй, который заставил Аврору дрожать еще долгое время после того, как возлюбленный отпустил ее, а его коляска исчезла с аллеи Пембурна.

Аврора разрывалась между предвкушением стоящей на пороге тайны и тем пожаром, который Джулиан разжигал у нее внутри.

Поэтому наступление дня ее свадьбы было встречено ею с огромным облегчением.

В первый раз с тех пор как Джулиан сделал ей предложение, Аврора была окружена вниманием и заботой. Как только взошло солнце, деловитые служанки забегали из комнаты в комнату, готовя ей ванну, суетливо подбирая Авроре нижнее белье, шушукаясь вполголоса над ее платьем.

Наконец она остановилась, пристально рассматривая свое отражение в зеркале. Ей казалось, что вот-вот от ожидания у нее закружится голова.

Она осторожно погладила изящное серебристо-белое творение, удивившись при этом, что видение с огненными волосами, уставившееся на нее из зеркала испуганными бирюзовыми глазами, на самом деле — она сама.

— Ты выглядишь прекрасно, — сказала с сестринской гордостью появившаяся в дверях Кортни в сиреневом шелковом платье, красивая и сияющая, излучающая свет будущего материнства.

Она, не переставая сиять, еще раз подтвердила свое одобрение в тот момент, когда две служанки опустили на плечи Авроры тончайшую кружевную вуаль, похожую на искрящийся водопад.

— Твой жених просто упадет в обморок, как только ты войдешь в церковь.

Рассеянно улыбнувшись, Аврора подняла руки, касаясь венчавшей ее голову короны из полевых цветов.

— Что-то я сомневаюсь. Почему-то мне кажется, что я представляю собой не такое уж захватывающее зрелище, чтобы Джулиан упал в обморок.

— Ты недооцениваешь себя и свое воздействие на человека, за которого выходишь замуж. — Кортни подошла к ней, тепло кивнула сначала одной, потом второй служанке: — Вы великолепно справились со своей работой, благодарю вас обеих. А теперь я заменю вас.

Через минуту Кортни и Аврора остались одни. Аврора оценивающе посмотрела на подругу.

— Что-то неладно? Может, ты заболела?

— Все прекрасно, я чувствую себя замечательно. — Кортни улыбнулась, ласково погладив ладонью свой живот. — И ребенок, и я, — добавила она. — Я попросила служанок уйти, чтобы мы с тобой могли поговорить наедине. Ведь сейчас последний раз, когда мы сможем это сделать, по крайней мере последний раз до того, как ты уедешь из Пембурна в качестве жены Джулиана.

Как только Кортни сказала это, тут же послышался стук лошадиных копыт, свидетельствующий о том, что экипаж Хантли готов ехать в церковь.

— Последняя возможность поговорить наедине? — прошептала Аврора с некоторой тревогой. — Это звучит как окончательный приговор. Кортни, наша дружба, наше проведенное вместе время… — Она кусала губу, пытаясь начать. — Ты лучше, чем кто-либо, знаешь, что Пембурн был для меня скорее тюрьмой, чем домом. Слейд провел большую часть своей жизни за границей, изолировав меня здесь с помощью многочисленной охраны. Я понимаю, что он делал это только с целью защитить меня. Тем не менее у меня нет привязанности к нашим слугам, более того, у меня нет привязанности к этому поместью. Но ты — совершенно другое дело. — Голос Авроры немного дрожал. — Ты мне как сестра, и не только благодаря твоему браку со Слейдом. Ты так много для меня значишь, что, независимо ни от какого замужества, я не хочу, чтобы наши отношения изменились.

— Наши отношения? — Кортни резко замотала головой, схватив подругу за руки и крепко сжав их. — Этого никогда не произойдет. Я даже и не думала, что такое может случиться. Относительно наших с тобой отношений меня беспокоит единственное: это то, что ты меняешь свое местожительство. Но мы все равно будем постоянно видеться друг с другом, делиться своими мыслями и чувствами, рассказывать о своих подвигах. Нет, я хотела поговорить с тобой о других отношениях, с которыми ты впервые столкнешься и которые, несомненно, изменят твою жизнь. — Кортни сделала паузу. — Аврора, ты начинаешь абсолютно новый жизненный этап. Этому этапу присуще множество новых знаний и нового опыта, отличающихся от всего, что ты знала и испытывала до этого. Начинаешь сегодня вечером.

Аврора не стала притворяться, что не понимает, о чем идет речь:

— Ты имеешь в виду мою первую брачную ночь?

— Да. — Кортни внимательно рассматривала Аврору, в ее зеленых глазах можно было увидеть скорее тревогу, чем смущение. — Мы с тобой беседовали обо всем, что существует на свете, кроме этого. Так позволь мне спросить: ты знаешь, что тебя ждет?

— И да, и нет, — правдиво ответила Аврора. — Я прочитала все книги в библиотеке Пембурна. Некоторые из них очень подробно описывают смысл половых отношений. Я провела достаточно времени в амбаре и видела, как спариваются животные. Поэтому я знаю, что меня ждет. Хотя, если сказать точнее, думаю, что знаю. Но когда Джулиан обнимает меня, целует… — Она смущенно покачала головой. — Я чувствую что-то такое, чего совсем не понимаю. Так знаю ли я, что меня ждет? Думаю, что нет.

— К несчастью, ты права, — мягко ответила Кортни, — это лишь азы любви, которые каждый может легко объяснить. Остальное ты должна испытать и испытаешь сама. Вас с Джулианом притягивает друг к другу так сильно, что это можно почувствовать даже со стороны. Не сопротивляйся этому притяжению. Наверное, сегодняшняя ночь будет самой необычной и самой волнующей ночью в твоей жизни по сравнению с множеством других ночей.

Аврора вздрогнула, удивившись:

— Почему-то я верю, что ты права. Это выше моего понимания. Джулиан и я — совсем незнакомые люди. Кортни, я была с этим человеком наедине дважды. И оба раза я становилась совсем другой и вела себя как вульгарная распутница. Я никогда себе даже и не представляла, что можно чувствовать так, делать то, что я делаю…

— Тебе не надо ничего объяснять. Кроме того, ты не распутница. Ты просто чувственная женщина, только-только понявшая, как приятно нравиться мужчине. — На лице Кортни появилось лукавое выражение. — Я не могу удержаться и не напомнить, кто предсказал тебе, что это событие должно когда-нибудь произойти. Более того, мне неловко напоминать тебе и твой ответ на мое предсказание. Ты настаивала, что никогда не выйдешь замуж и никогда не найдешь достаточно интересного мужчину, чтобы связать с ним свою жизнь. Однако оказывается, что права была я, и это замечательно, не так ли?

— Мне кажется, ты особенно и не пыталась удержаться от напоминаний, — произнесла Аврора дрогнувшим голосом. — Тем не менее да, ты была права. Скажи мне, пожалуйста, когда ты стала такой умной?

— Когда я встретила твоего брата. Ты лучше всех знаешь о моих чувствах к нему.

— И о его чувствах к тебе. Слейд заставляет тебя воспламеняться, и я только-только начинаю это понимать.

— Да, он это может. Но у меня есть небезосновательное подозрение, что Джулиан делает с тобой то же самое.

— Я подтверждаю это твое подозрение, — беспомощно махнула рукой Аврора. — И подумать только, я говорю такие вещи, едва испытав самый поверхностный вкус этого чувства, вкус, от которого я чуть не упала в обморок.

Кортни рассыпалась воркующим смехом:

— Если бы я была на твоем месте, то готовилась бы предаться этому невероятному наслаждению, до которого осталось совсем немного.

Поездка в церковь прошла без происшествий. Их сопровождала охрана, следившая, чтобы ничто и никто в это утро не помешали свадьбе. Несколько дней назад были отправлены посыльные в Лондон со строгими указаниями доставить объявление о свадьбе и договориться, чтобы оно было напечатано в завтрашних газетах, проехать в имение леди Алтек и доставить ей послание Кортни перед самым началом церемонии.

Поэтому в церкви было тихо и мирно в половине двенадцатого, когда в нее вошла Аврора в сопровождении Слейда, чтобы начать свою новую жизнь.

Сердце Авроры колотилось так бешено, что она едва могла дышать, ее взгляд метался между обстановкой маленькой, украшенной колоннами часовни, гордым выражением мистера Сколларда, любящей улыбкой Кортни и викарием Роулинзом, который стоял приготовившись к проведению церемонии.

Наконец взгляд остановился на невероятно красивом мужчине, с которым ей предстояло скоро соединиться.

Одетый в темный костюм, Джулиан повернулся к ней, его топазовые глаза блестели ярче, чем все свечи в помещении. Как и было обещано, он был строго официален, с безупречно повязанным белоснежным галстуком-шарфом, в ловко сидящем двубортном жилете. Даже его черные волосы были подстрижены, хотя все равно на затылке оставались длиннее, чем позволяла мода, и почти касались воротника его белой рубашки с оборками. Независимо от того, был ли Джулиан одет в традиционный костюм или нет, он все равно выглядел опасным и грозным, как настоящий пират, которого узнаешь и во фраке. Джулиан выглядел просто потрясающе. Он смело посмотрел Авроре в глаза, а потом окинул ее с головы до ног внимательным взглядом собственника, сияя от искреннего восхищения и нескрываемого желания.

Остановившись вместе со Слейдом перед ним, Аврора ощутила некоторое замешательство своего брата, очевидно, не знавшего, что он должен делать.

Джулиан тоже почувствовал это, хотя его реакцию можно было увидеть только по легкому напряжению тела и почти неуловимому прищуру глаз. Он вышел вперед и протянул руку, дав понять Слейду, что ждет, когда Аврора вложит свои пальцы в его ладонь:

— Она будет со мной, Слейд.

Краем глаза Аврора заметила, как Слейд взглянул на Кортни и увидел подтверждающий кивок ее подруги.

Слейд отпустил сестру, отойдя в сторону, когда она вложила свою руку в руку Джулиана.

— Будь добр с ней, — тихо напутствовал он. — Сделай ее счастливой.

— Я так и сделаю.

От этих слов и от серьезности содержащегося в них обещания у Авроры пересохло во рту. Она подошла и встала рядом со своим женихом. Оставшееся расстояние до алтаря они прошли вместе. Авроре очень хотелось знать, выдержат ли ее нервы и колени до конца церемонии.

— Ты обворожительна, дорогая, — прошептал Джулиан, и звук его шепота наполнил теплом ее тело. Она не осмелилась ответить и не отважилась даже посмотреть на него. Если бы Аврора это сделала, то, несмотря на всю ее силу воли, она потеряла бы контроль над своими чувствами.

Викарий начал произносить вечные слова, задавать старинные вопросы, которые должны были навсегда изменить жизнь Авроры.

Словно во сне она слышала, как Джулиан произносил свою клятву, как сама произносила свою. Затем Джулиан повернулся к ней и твердой рукой стал нанизывать изящное золотое колечко на ее дрожащий палец — прохладный металл на разгоряченную кожу.

Наконец кольцо заняло свое место, но Джулиан задержался, слегка погладив ее ладонь. Это движение одновременно и успокаивало, и возбуждало.

— …А теперь объявляю вас мужем и женой. Бесповоротность этого заявления повисла в воздухе, пропитывая часовню своим значением. Только что произошло немыслимое. После неослабевающей ненависти на протяжении четырех поколений Хантли и Бенкрофты окончательно соединились.

С удивившей Аврору нежностью Джулиан приподнял ее подбородок и прикоснулся губами к ее губам.

— Потерпи еще немного, — посоветовал он спокойным, вкрадчивым голосом. — По крайней мере до тех пор, пока мы не окажемся в укромном месте, где бы я мог взять тебя на руки. Потом можешь падать.

Несмотря на близкое к обмороку состояние, вызванное его обещанием, Аврора улыбнулась.

— Это подходящий стимул, ваша светлость, — прошептала она в ответ. — Я уже чувствую, что увереннее стою на ногах.

Джулиан перевел дыхание, в его глазах загорелись золотистые искорки.

— Осторожнее, дорогая. А то еще останемся без праздничного угощения, которого тебе так сильно хотелось отведать. — С этими словами он выпрямился, взял Аврору под локоть и повел принимать ожидавшие их поздравления.

Свадебный завтрак в Пембурне был просто отменным. Накрытый во вместительной зеленой гостиной стол мог похвастать разнообразием лакомств. Там были лосось в горшочках и омары, индейка и ветчина в желе, кондитерские изделия, украшенные и начиненные всевозможными джемами и повидлом, великолепный торт невесты, увенчанный кремовой радугой полевых цветов. Более того, вокруг были люди, которых так любила Аврора: Кортни и Слейд, мистер Сколлард и слуги, которые боготворили ее. Здесь было все, о чем только могла мечтать невеста. И в течение всего этого роскошного события Аврора остро ощущала присутствие Джулиана. Его частые взгляды были соблазнительными, в его движениях чувствовалось желание как можно чаще прикасаться к своей невесте, его рука гладила ее пальцы, его дыхание шевелило ее волосы, его рука обнимала ее за талию. Вскоре после полудня у Авроры закружилась голова, напряжение внутри ее достигло наивысшей точки и она почувствовала, что стоит на краю бездонной пропасти.

Аврора гадала, сколько еще она сможет вытерпеть.

— Нам еще не пора?

Она стояла у окна с фужером вина, наблюдая за клонившимся к западу солнцем, когда стоявший позади Джулиан низким голосом задал долгожданный вопрос.

Чуть не уронив фужер, Аврора повернулась кругом и столкнулась с ним.

— Что нам пора? — выпалила она, как последняя дурочка.

Джулиан чуть улыбнулся:

— А я подумал, ты горишь желанием начать наш сегодняшний вечер.

— Да, — тихо выдохнула она. — И ты хочешь сказать, что готов уехать отсюда?

— Я был готов еще до того, как начался этот праздник. И просто старался предоставить тебе столько времени, сколько нужно, чтобы сбылась твоя мечта. Справился ли я с этим?

— Да. — И в этом признании не было ни капли обмана. Аврора хотела остаться наедине с Джулианом так же. как и он хотел уединиться с ней.

— Хорошо. — Он улыбкой поблагодарил ее за откровенность. — Значит, поднимаемся и переодеваемся. После этого ты сможешь попрощаться со всеми, и мы поедем.

Аврора вздрогнула от внезапно промелькнувшей у нее мысли:

— Мы поедем в Морленд?

— Нет, — категорически отрезал Джулиан, — Морленд не является моим домом. Мы займемся делами через некоторое время. А сегодня вечером мы поедем в мое поместье в Полперро.

— Полперро! Это там, где расположено ваше поместье Корниш? Мистер Сколлард рассказывал мне так много легенд, связанных с Полперро.

— Да, существует много легенд об этом месте, и там находится мой дом, о котором я говорил. Тихое поместье ютится прямо под скалами возле пролива. Думаю, что оно понравится тебе намного больше, чем мрачные стены Морленда, Так что я знаю, что делаю.

— Я в этом уверена. — Аврора приподняла кружевной подол своего платья. — Так как я завтра увижу Кортни и Слейда, то мне не понадобится надолго затягивать это прощание.

— Великолепно. Мой экипаж будет стоять около дома. Твои сумки будут уже уложены. Я сам прослежу, чтобы все было в порядке.

Аврора приподняла брови:

— Ты очень практичен.

— Ты еще не знаешь, насколько практичен, но скоро узнаешь. — И, вызывающе подмигнув, Джулиан отошел.

Сердце Авроры стучало как барабан, когда она выскользнула из комнаты и взбежала по лестнице. Без посторонней помощи она отколола свою корону, потом завела назад руки, чтобы расстегнуть многочисленные кнопки на свадебном платье. Извиваясь, Аврора смогла выползти из него. Она положила платье и корону на кровать, задержавшись, чтобы погладить прозрачные кружева и прикоснуться к разноцветным цветам, которые украшали ее вуаль.

Да, в день свадьбы на самом деле сбылись все ее мечты.

Но у нее было предчувствие, что ее свадебная ночь превзойдет эти мечты.

С этими мыслями она бегала по спальне, готовясь к путешествию в Полперро.

Через четверть часа, одетая в мягкое дорожное платье жемчужного цвета, Аврора спустилась по лестнице и вернулась в гостиную. Остановившись на пороге, она подала знак Кортни, которая сразу заметила подругу. Кортни кивнула Авроре в ответ и повернулась к Слейду, тронув мужа за руку, чтобы обратить его внимание на сестру.

Они вместе вышли в коридор и подошли к Авроре.

— Мне показалось, что ты исчезаешь, — сказала Кортни, подмигнув ей. — Как я понимаю, тебе не потребовалось помощи, чтобы побыстрее снять свое платье?

— Нет, я сама прекрасно справилась. Кроме того, я не хотела отвлекать служанок. Они сейчас так веселятся.

— Наверное, ты собралась уезжать? — вмешался в разговор Слейд.

— Да. — Сердце Авроры застучало еще быстрее. — Мы собираемся в Полперро к Джулиану.

— Очень хорошо. — Слейд удержался от расспросов.

— Твои сумки уже погрузили? — спросила Кортни.

— Да, Джулиан обо всем позаботился. Он пошел вызывать свой экипаж, после чего мы сможем уехать.

— А вот и он. — Слейд показал в сторону въездной аллеи, по которой как раз возвращался в поместье Джулиан. Кортни крепко обняла Аврору.

— Запомни, что я сказала, — шепнула она.

— Запомню. — Аврора обняла в ответ Кортни, потом приподнялась и поцеловала в щеку своего брата. — Спасибо тебе за этот день, — торжественно произнесла она. — Сегодня было все, на что я надеялась, и даже больше, чем я заслуживаю.

— Ты заслужила счастье, — возразила Кортни. — И я верю, что твой муж именно тот человек, который сделает тебя счастливой. — Она справилась с волнением, и когда подошел Джулиан, ее голос снова стал спокойным: — Когда мы снова увидим тебя?

— Завтра, — ответила Аврора.

— Или через день. — На лице Джулиана было совершенно невинное выражение. — Все-таки поездка в Полперро займет несколько часов, а может, и больше, поскольку значительную часть дороги придется преодолеть уже в темноте. Аврора устанет за время дороги. Ей будет необходимо отдохнуть и устроиться на новом месте. Так что не волнуйтесь, если наш визит в Пембурн задержится на день или два. — С этими словами он взял жену за руку и мягко, но решительно двинулся к двери. — Этот день запомнится навсегда, — добавил он, пристально взглянув в глаза Слейду. — Благодарю вас. И не переживайте, Аврора попала в надежные руки.

 

Глава 6

Когда железные ворота Пембурна остались позади, оранжевое солнце уже клонилось к закату.

— Наконец-то, — вздохнула Аврора, откинувшись на сиденье кареты. — Свобода!

Джулиан усмехнулся, закинув ногу на ногу.

— Интересное заявление. Большинство людей относятся к брачным узам скорее как к ограничению, а не как к свободе.

— И ты принадлежишь к ним? — осведомилась Аврора, ни капли не беспокоясь.

— Я был одним из них, а теперь, наверное, уже нет. — Джулиан приподнял темную бровь. — Судя по твоему самодовольному выражению, ты уже заранее знала, каков будет мой ответ.

— Да, знала. Потому что едва ли ты относишься к тем людям, которые могут добровольно обречь себя на жизнь, полную, как им кажется, различных ограничений.

— Верно. Так же, как и ты не относишься к тем женщинам, которые могли бы выйти замуж за такого мужчину.

— Тоже правильно, — улыбнулась Аврора. — Полагаю, мы оба жаждем одного и того же.

— Точно. Жаждем, как ничего другого. Во всяком случае, я рассчитываю на это.

Можно было с уверенностью сказать, что глаза Джулиана блеснули похотливо, а в его голосе проскользнула хриплая нотка.

Аврора поймала себя на мысли, что ей бы тоже не хотелось, чтобы путешествие слишком уж затянулось. Или, может быть, ей не хотелось, чтобы во взгляде Джулиана не было такого явного и недвусмысленного намека?..

В карете установилась напряженная тишина.

Мучительная тишина.

— Леди Алтек, должно быть, носится сейчас по Девонширу со своими новостями, — наконец воскликнула Аврора, не в силах вынести нарастающее напряжение.

— Ты нервничаешь, — заметил Джулиан тем же невыносимо соблазнительным тоном.

— Нет, просто я ищу тему для разговора.

— Не надо. — Джулиан рывком задернул занавески на окнах кареты и мгновенно очутился рядом со своей женой.

— Что не надо? — спросила Аврора. — Не надо нервничать? Или не надо искать тему для разговора?

— Ни того ни другого.

Он приподнял подбородок Авроры, наматывая рыже-золотистый локон себе на палец.

— Мы ждали этой минуты две томительные недели, не говоря уже о сегодняшнем сумасшедшем дне. — Джулиан поднес локон к губам. — Наконец-то, наконец-то ожидание закончилось.

— Еще нет, — напомнила Аврора, посмотрев на его загорелую шею. Ее сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. — До Полперро осталось несколько часов езды.

— Верно. — Джулиан наклонился, целуя ее шею, изгиб плеча, впадинку за ухом. — И я намереваюсь наилучшим образом провести эти горячие лунные часы.

Глаза Авроры округлились.

— Но ведь ты не собираешься…

— Именно это я и собираюсь сделать. — И он принялся осыпать поцелуями ее щеки, изящный носик, слегка ущипнул ее за губку. — Неужели ты думаешь, что я буду ждать еще несколько долгих часов? Нет, милая, никогда. Я пылаю с первой же минуты нашей встречи, просто сгораю от нетерпения. А теперь, когда мое кольцо у тебя на пальце, ты будешь моей, и ничто на свете меня не остановит.

— Но, Джулиан, — попыталась воззвать к его благоразумию Аврора, — в карете?

— Гм-м… — Язык Джулиана скользнул по ее губе. — Ты хочешь сказать, что так не принято, что это тебя шокирует? Закрытая карета. Ничего и никого, только ты и я. И экстаз наших слившихся в одно целое тел. — И он крепко поцеловал Аврору.

— Но если кучер…

— Он этого не сделает. — Джулиан выдергивал заколки из ее волос, беспорядочно бросая их на пол кареты. — Никто нам не помешает. — Он смотрел прямо в глаза Авроры своим горящим и многообещающим взглядом. — Никто не увидит, как ты станешь женщиной. Никто не услышит твоих криков удовольствия. Никто, кроме меня. — Джулиан погрузил пальцы в ее волосы. — Приключение, восторг, страсть. Я обещал тебе все это. Скажи мне «да».

Аврора задрожала от разгоравшегося внутри огня.

— Скажи мне, что ты хочешь этого, — дышал Джулиан ей в губы. — Скажи мне, что ты мечтала о том, как я проникну в тебя, как наполню твое тело, пока ты не затрепещешь в моих руках. Скажи мне, Аврора.

— Да, я мечтала об этом, — прошептала она. Ее голова закружилась от его слов и красочных образов, вызванных ими. — Постоянно.

— Тогда давай бросимся в этот огонь. Погасим его и разожжем снова. У нас есть несколько часов. Позволь мне сделать тебя своей женой. Здесь. Сейчас. Потом дай мне возможность лечь с тобой в постель и начать все сначала. Я буду заниматься с тобой любовью до тех пор, пока ты не станешь умолять меня остановиться.

Ладони Авроры скользнули вверх по плащу к плечам Джулиана.

— Почему-то я сомневаюсь, что это случится.

— Хорошо. Тогда мы будем заниматься любовью, пока бьются наши сердца. — Руки Джулиана обвились вокруг ее тела, уже не упрашивая, а настаивая… — Скажи «да».

— Да, — едва смогла прошептать она. Его горячие губы крепко прильнули к ее губам, по хозяйски безжалостно давая понять, что путь назад отрезан, что они не остановятся, пока их страсть не будет удовлетворена.

Но Аврора и не хотела останавливаться… Слегка простонав от удовольствия, она обвила руки вокруг шеи Джулиана, погружаясь в поцелуй, откинула назад голову и раскрыла губы навстречу его ищущему языку.

Джулиан вздрогнул всем телом, когда получил то, что предлагала ему Аврора. Он усадил ее к себе на колени, впиваясь ртом ей в уста и буквально пожирая их поцелуем. Джулиан сомкнул руки Авроры на своей шее и крепко прижал ее к себе.

Аврора почти теряла сознание. Мощь тела Джулиана, его жаркие прикосновения, неотступное давление губ, ищущих ее губы, — ей было трудно вынести все эти ощущения. Волна всеобъемлющего жара разливалась у нее внутри. Дрожа от возбуждения, она прижалась сильнее к Джулиану, ее пальцы, погладив его длинные волосы на затылке, скользнули под тугую полоску галстука.

Джулиан весь напрягся.

Вдруг он откликнулся на движения Авроры, его рука потянулась и стала расстегивать ее платье. Пальцы Джулиана прижались к гладкой спине Авроры, возбуждая ее своими жадными ласками. Платье скользнуло вниз, обнажив плечи Авроры и ее грудь. Джулиан оторвался от ее губ и горящими глазами уставился на нее. Затем, наклонившись, он принялся горячо и жадно целовать обнаженную Аврору.

Желание свилось тугими кольцами, огненным языком лизнуло ее лоно. Она нетерпеливо задвигалась на коленях Джулиана, прижимая к себе его голову и молчаливо умоляя его продолжать.

Ее беззвучная мольба не осталась безответной. Джулиан нагнулся ниже, поймав губами сквозь сорочку ее сосок, втягивая в рот его возбужденную вершинку и окружая ее текучим жаром. Он повторил свою ласку — раз, другой, а потом еще и еще.

Сдавленный всхлип сорвался с губ Авроры. Внезапно Джулиан приподнял голову, внимательно посмотрел в лицо Авроре и, удовлетворенный увиденным, сдернул тесемки сорочки с ее плеч, еще больше обнажая девичье тело.

— Ты дьявольски хороша, — пробормотал он, протягивая руку к ее груди, осторожно проведя ладонью по набухшему соску.

— Джулиан, пожалуйста, — затрепетала Аврора, ее тело взрывалось в ответ на его ласки. — Пожалуйста…

Джулиан снова наклонился и стал водить губами по ее груди. Наконец, не в силах больше ждать, он поймал ртом ее оголенный сосок, втянул в себя, но не мягко и нежно, а настойчиво и целиком. Волны жара захлестнули Аврору, и она вскрикнула. Слава Богу, шум колес кареты поглотил ее неистовый призыв.

— Еще, — хрипло произнес Джулиан. — Боже, я еще сильнее хочу тебя. — И он переключился на вторую ее грудь, прикасаясь к ней одновременно руками и губами, словно боялся отказать себе хоть в капле удовольствия.

У Авроры закружилась голова и закрылись глаза, все ее ощущения сконцентрировались на ласках Джулиана. И в тот момент, когда она уже решила, что умерла, его губы оставили грудь и прижались к ее губам. Это была прелюдия того, что должно было последовать дальше. Рука Джулиана скользнула вниз по телу Авроры. Ее стан изогнулся. Пальцы Джулиана возбуждающе ласкали ее, а его рот в это время неистово терзал ее губы.

Аврора покачнулась и спиной плотно прижалась к мягкой ткани сиденья. Краем своего затуманенного сознания она поняла, что лежит, распростершись перед мужем. Через мгновение Джулиан последовал за ней, накрывая собой ее тело.

Глаза Авроры приоткрылись, и она увидела прямо перед собой горящий взор Джулиана, его охваченное страстью красивое лицо. Аврора подняла руку и потянула за узел галстука, пока тот не ослаб, и сбросила эту полоску ткани на пол. Затем она взялась за пуговицы на рубашке и жилете. Несмотря на дрожь, пальцы Авроры все-таки справились с этой работой. Она широко распахнула рубашку Джулиана, поражаясь силе его тела. Испытывая трепет от невероятной близости, Аврора нежно водила ладонями по его груди, по мощным и широким плечам. Джулиан лежал совершенно спокойно, и только капли пота на лбу свидетельствовали о силе переживаний.

Наконец пальцы Авроры нашли его соски. Содрогнувшись от дразнящих ласк, Джулиан прохрипел ее имя и прижался к ней всем своим телом.

— Джулиан… — выдохнула Аврора. Она изогнулась, ее ладони скользнули под расстегнутую рубашку Джулиана, поглаживая его мощную спину.

— Боже, как ты хороша, — прохрипел он, раздвигая ей бедра. — Как ты дьявольски хороша! — Джулиан сильно и резко прижался к ней, у Авроры от этого перехватило дыхание. Она почувствовала очевидное доказательство его желания в тот самый момент, когда это «доказательство» твердо надавило на ее истомившееся лоно.

И хотя их тела были разделены его бриджами и ее платьем, это ощущение было столь сокрушительным и столь острым, что Аврора не могла даже вздохнуть.

— Сделай еще так, — попросила она. Плотно сжав челюсти, Джулиан повторил это движение, сильнее вжимаясь в теплое тело Авроры и медлено покачивая бедрами, стремясь доставить ей еще больше наслаждение своей лаской.

— Я умираю, — с трудом выдохнула Аврора, раздвигая ноги еще шире и сильнее прижимая к своему телу бедра Джулиана. — Не… останавливайся.

Ее просьба переросла в стон, когда он сделал новый толчок. Джулиан с наслаждением прошептал ее имя.

Прохладный ветерок коснулся кожи Авроры, когда он резко выпрямился, приподнимая ее за собой, и стянул с нее платье, сорочку, а заодно и чулки.

Она осталась совсем голой.

Несмотря на сильное смущение, Аврора испытывала в то же время и изумительное чувство облегчения. Открыв глаза, она наблюдала за выражением лица Джулиана, пока тот упивался ее наготой.

— Превосходно. — Пальцы Джулиана следовали за его взглядом, поглаживая изгибы талии и бедер Авроры, скользя по ее животу и опускаясь все ниже и ниже прямо к тому месту, куда его влекло сильнее всего.

Рука Джулиана невольно задрожала, коснувшись золотисто-каштанового облачка между бедрами Авроры и продвигаясь еще ниже, стремясь дотронуться до нее именно там, где она так ждала его.

Хриплый стон сорвался с его губ, когда он внезапно нащупал ее влагу, лихорадочный жар манил Джулиана в эту теплую глубину. Его палец скользнул внутрь, раздвинул нежные складки и вошел глубже, ощупывая ее плоть, поглаживая и пробуждая.

Бедра Авроры словно подкинуло вверх, ее глаза широко раскрылись. Было так восхитительно ощущать его внутри себя, но все-таки этого было недостаточно. Она стонала и всхлипывала, когда он возбуждал ее. Палец Джулиана выходил наружу только затем, чтобы снова скользнуть внутрь, раз за разом повторяя свою ласку, пока Аврора не попросила большего, чувствуя, что умрет, если не получит этого.

И Джулиан откликнулся на ее просьбу. Он добавил второй палец, наполняя Аврору своим проникновением, даря ей головокружительное чувство, заставлявшее вытягиваться и стонать. И все равно этого Авроре было недостаточно, и Джулиан знал это. Внезапно ритм его движений возрос, ласкающие пальцы входили все глубже и двигались все быстрее, соединяясь с колебаниями ее бедер.

Когда большой палец Джулиана дотронулся до бутона чувственности, волны невероятной страсти захлестнули ее.

— Джулиан… Боже мой. — Она пыталась сказать больше, хотела попросить его продолжать, но слова застряли у нее в горле. Все, что она смогла сделать, это уставиться на мужа полубезумным взглядом, молясь, чтобы он прочитал в ее глазах неудержимое желание.

Лоб Джулиана покрылся капельками пота, глаза горели яростным огнем.

— Я знаю, Рори, — осипшим голосом прошептал он. — Я знаю и тоже хочу этого.

С этими словами Джулиан еще и еще погладил большим пальцем ее заветное место, в то время как другими пальцами продолжал свое мучительное вторжение.

С пронзительным криком Аврора достигла пика своих ощущений. Все внутри у нее сжалось в комок, а затем разлетелось вдребезги, тело била крупная дрожь.

Джулиан резко и торжествующе вскрикнул и, стиснув зубы и сжав пальцы, изо всех сил прижался к телу Авроры, купаясь в волнах ее экстаза.

Аврора обмякла, бессильно раскинувшись на сиденье, ее мышцы ослабли, а все тело, казалось, лишилось костей от перенесенного ею потрясения. Закрыв глаза, она словно плыла куда-то, ошеломленная и наполненная, все еще ощущая ласки мужа. Джулиан постепенно замедлял свои движения, давая ей успокоиться.

Аврора с усилием открыла глаза:

— Это было славно.

Несмотря на сильнейшее возбуждение и неистовое напряжение во всем теле, Джулиан не удержался, чтобы не усмехнуться на это ее явное преуменьшение случившегося:

— Я рад.

— Но хочется большего. — Она потянулась к Джулиану, расстегивая верхнюю пуговицу его брюк. — Для нас обоих.

Ладонь мужа сжала ее руку, улыбка исчезла с его губ:

— Аврора, послушай меня. У тебя это в первый раз. Каким бы нежным я ни был, я обязательно сделаю тебе больно. Я клянусь сделать все, что в моей власти, чтобы свести эту боль к минимуму. Но сейчас я с трудом могу себя контролировать. И если ты только коснешься меня, то я… — Дыхание Джулиана перешло в шипение, когда Аврора, не обращая никакого внимания на его предупреждения, освободила свои пальцы и просунула их ему в бриджи. Она сделала как раз то, против чего ее предостерегал Джулиан.

— Такой горячий, — прошептала она и, освобождая ему путь, расстегнула две пуговицы. — Такой сильный. Я чувствую рукой твой пульс. — Аврора справилась с оставшимися пуговицами и зачарованно уставилась на вырвавшуюся на свободу возбужденную плоть Джулиана. — Джулиан, ты просто великолепен. — Кончиками пальцев Аврора провела линию к самому ее краю.

Джулиан обезумел. Простонав имя Авроры, он содрал с себя одежду и, разбросав ее по карете, набросился на свою жену, рывком раздвинув ей ноги.

— Черт возьми, Аврора, — прохрипел он, — я собираюсь…

— Я хочу этого, — выдохнула она, задрожав от его взгляда, от неистовых движений его тела. Бедра мужа уже совершали толкающие движения, хотя он еще и не проник в нее, жадно ища ее горячий вход, куда так страстно желал попасть. И он безошибочно нашел его. Вновь наслаждение волнами стало растекаться по телу Авроры, когда Джулиан стал постепенно проникать в ее узкую и горячую щель. Его предыдущие ласки сделали ее податливой и мягкой, и она открылась ему навстречу с пылкой готовностью. Аврора взволнованно задышала, почувствовав это новое необычное ощущение наполненности. Джулиан продвинулся глубже, словно требуя, чтобы она приняла его всего.

— Боже! — вырвалось у него. — Как… чертовски хорошо… почувствовать тебя…

— И мне тоже, — прошептала Аврора. Она на самом деле чувствовала удовольствие. Невозможно было описать ощущение, когда тобой обладают. Ничто не могло разрушить такое чудесное состояние, даже то обстоятельство что чувство наполненности перешло в насилие, грозившее обернуться болью.

Закусив губу, Аврора обвила руки вокруг Джулиана Лаская его пылающую, как в лихорадке, кожу. Она чувствовала, как его орошенная потом спина вздрагивает от ее прикосновений. Ладони Авроры скользнули к плечам мужа, ощупывая его твердые мускулы, которые, несмотря на недавнее заявление Джулиана, дрожали от напряжения, пытаясь замедлить его неистовое проникновение в нее.

— Не сдерживай себя, — шепнула она. Джулиан отрицательно качнул головой:

— Я сделаю тебе больно.

— Ну и пусть.

— Почувствуй… вместе со мной, — сказал Джулиан тяжело и хрипло дыша. — Почувствуй… через боль. — Внезапно он замер, удерживая весь свой вес на локтях, потом его рука скользнула между их телами, нащупывая пальцами ее бутон страсти.

От нахлынувшего удовольствия тело Авроры выгнулось дугой, втянув Джулиана глубже внутрь себя. Боль стала реальностью — реальностью, которая, правда, была несколько приглушена возбуждением, нарастающим благодаря ласкам Джулиана. Он наклонил голову и поцеловал Аврору, его губы были горячими и неторопливыми, язык скользил по ее языку, а пальцы ласкали ее самое чувствительное место. И так — раз за разом, пока все не закружилось вокруг Авроры и на нее не нахлынули волны необычных ощущений. Она вонзила ногти в спину Джулиана, прижимая его сильнее к себе, все больше и больше желая его.

И когда Аврора уже потеряла способность здраво мыслить, Джулиан начал действовать.

Одним стремительным толчком бедер он прорвал вуаль ее невинности, полностью погрузившись в обволакивающую теплоту. Аврора напряглась, ее тело запротестовало против боли.

Но этот протест исчез так же быстро, как и появился.

Джулиан осторожно опустился на нее, его пальцы продолжали нежную игру, не давая угаснуть ее наслаждению. Авроре казалось, что она просто тает от напора мужа, обволакивая его собой и поднимаясь навстречу его ладони.

Его реакция была поистине бешеной. Запрокинув назад голову, он издал дикое рычание, от неистового желания у него вздулись вены на шее. Джулиан освободил руку, стиснул ягодицы жены и, полностью раскрывая, с неистовой силой прижал ее к себе.

На этот раз вскрикнула Аврора. Наслаждение волной захлестнуло ее.

В тот миг, когда Джулиан выходил из нее, она протестующе мотала головой, чтобы затем восторженно вскрикнуть, когда он погружался снова. Его бедра вжались в тело Авроры, наполнив его до такой степени, что она, казалось, готова была взорваться. Удары его бедер становились все мощнее, все быстрее и тверже. Действительность исчезла, время остановилось, а мир превратился в ничто, остался только Джулиан… Джулиан… Джулиан…

Они одновременно подошли к вершине. Аврора только всхлипнула, когда экстаз захлестнул ее бушующими, неудержимыми волнами. Как в тумане она услышала гортанный крик Джулиана и почувствовала, как он крепко прижал ее к себе, словно желал слиться с ней навеки.

Мокрые от пота, они лежали, обессиленные, на сиденье кареты. Тело Джулиана, как одеяло, полностью накрывало Аврору. Несмотря на внушительный вес, тяжесть его тела была удивительно приятна для Авроры, и ее веки утомленно опустились. Она не могла и предположить, что на свете существует такая усталость. Ее тело отказывалось чувствовать боль. Оно было наполнено блаженством.

Ей необходимо было выспаться…

Внезапно карета подпрыгнула на ухабе, Аврора проснулась и открыла глаза. Прищурившись, она пыталась понять, где находится, почему вокруг так темно и почему комната куда-то движется.

Тяжесть, которую она тут же ощутила, помогла ей все вспомнить.

Чуть приподнявшись, Аврора внезапно почувствовала, насколько она разбита и как неудобно сиденье кареты. Ей все еще не хотелось шевелиться. Она тронула влажные волосы Джулиана, погладила его голову, лежащую на изгибе ее плеча.

Он все еще находился в ней.

— Ты проснулась, — прошептал Джулиан охрипшим голосом.

Аврора улыбнулась:

— Ты разочарован?..

— Только потому, что ты выглядишь чертовски привлекательно. — Он приподнял голову, выражение его лица было одновременно и дразнящим, и озабоченным. — Мне пора подниматься.

— Нет. — Ее руки крепко прижали его к груди.

— Милая, я чуть не раздавил тебя. Очень сожалею, что мы не в постели, а то бы я ни за что не отпустил тебя.

С превеликой неохотой он оторвался от нее, встал на колени и помог ей сесть.

— У тебя все нормально? — тихо спросил Джулиан, озабоченно нахмурив брови.

Аврора запрокинула голову, рассматривая мужа сонными, усталыми глазами.

— О да, я чувствую себя прекрасно. — Она потянулась, не стесняясь своей наготы. — Страсть, восторг и приключения — все обещания выполнены за несколько часов. На меня это произвело глубокое впечатление, ваша светлость.

Джулиан усмехнулся, убирая пряди волос с пылающих щек Авроры.

— И на меня тоже, милая, хотя ты и смеялась над моими предостережениями.

— Это упрек?

— Напротив. Даже я не мог предположить, как ярко разгорится наш огонь.

Аврора наклонилась к разбросанной на полу одежде и, найдя жилет Джулиана, вынула его часы.

— Мы едем всего два часа, — объявила она. — У нас более чем достаточно времени, чтобы снова разжечь этот огонь, и не раз.

Джулиан громко рассмеялся:

— Неужели ты такая ненасытная, моя прекрасная жена?

— А ты разве против?

— Нам надо поберечь силы. — Джулиан заключил ее в объятия. — Впереди нас ждут еще более интересные приключения — в моей постели. Там у меня будет возможность услаждать тебя всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

Он поцеловал ее волосы, провел рукой по спине.

— Но я думаю, мы все-таки найдем, чем нам заняться во время нашего путешествия.

Они прибыли в Полперро, поместье Джулиана, в совершенно растрепанном виде, во всяком случае, об этом свидетельствовало смущение кучера и лакея, видевших, как молодые выходили из кареты. К счастью, остальные слуг уже спали, отчасти потому, что час уже был поздний, отчасти потому, что им просто посоветовали исчезнуть. Таким образом, больше никто не имел возможности наблюдать за столь оригинальным прибытием молодой четы.

Джулиан провел Аврору прямо в спальню, коварно обещая, что она может исследовать поместье, когда пожелает, — но только после того, как он закончив «исследовать» ее.

Сбросив туфли, Аврора еле добралась до кровати. Ей хотелось продолжить путешествие в мир страсти, но она чувствовала себя совершенно обессиленной.

Джулиан обернулся и окинул ее испытующим, проницательным взглядом.

— Подожди минуту, — мягко сказал он, — я сейчас вернусь.

Обрадованная возможностью восстановить силы, Аврора не стала возражать. Она повернулась на бок, положила ладонь под щеку и задремала.

Аврора пребывала в полусне. Словно издалека она слышала какие-то звуки, но их значение совершенно не доходило до ее сознания. Вдруг Аврора почувствовала, что, Джулиан раздевает ее. Потом она, оглядевшись вокруг, с удивлением обнаружила, что, пока дремала, Джулиан притащил в комнату большую медную ванну и наполнил ее горячей водой.

— Ныряй-ка сюда, — ласково шепнул он, опуская Аврору в ванну.

Она вздохнула с удовольствием, когда горячая вода приняла ее и помогла расслабиться напряженным мышцам.

— Теперь лучше? — спросил Джулиан.

— Просто божественно. Как ты догадался? Он приподнял темную бровь:

— Как я догадался? Если ты помнишь, я являюсь причиной твоих болей. Я тот самый мужчина, который недавно несколько часов терзал свою девственную невесту в тесной карете.

Довольная улыбка появилась на ее губах.

— Конечно, помню. Я также помню, что и сама принимала какое-то участие в этом.

— Точно. — Похотливо улыбнувшись, Джулиан начал стаскивать с себя одежду. — Тем не менее пришло время восстановить твое бедное разбитое тело.

С этими словами он взял кусок мыла и шагнул в ванну.

— Тебе, конечно, потребуется служанка, чтобы помочь искупаться.

Смешок сорвался с губ Авроры:

— Слишком уж грозная ты служанка.

— Зато очень хорошая, — отрекомендовался Джулиан. — И эта служанка, несомненно, наилучшим образом отскребет тебя и основательно расслабит.

— Хорошо отскребет? Возможно. Но вот в том, что основательно расслабит, я сомневаюсь.

— До чего же ты недоверчива, — Джулиан пристроился позади жены, усадив ее у себя между ног и оперевшись спиной о бортик ванны. Спиной Аврора чувствовала грудь мужа. — Ну, как теперь?

Она откинулась на него:

— Чудесно. Приношу свои извинения, что усомнилась в твоих способностях.

— Извинения приняты. А теперь лежи спокойно. — Он помассировал ее плечи, снимая напряжение, постепенно меняя ритм приносящих блаженство движений.

Аврора тихо вздохнула, словно благодаря Джулиана за его волшебство, ее глаза закрылись. Она почувствовала, как тело становится легким, бодрым, как его покидают напряжение и усталость.

Медленно тянулись наполненные истомой минуты, прерываемые только плеском воды. Джулиан перешел к другим процедурам, очевидно, помня о своих обязательствах. Он намылил ладони и провел ими снизу вверх по рукам Авроры.

— Пора приступать к обязанностям служанки. Я начну с твоих рук.

Каждая его ласка вызывала прилив наслаждения.

— М-м-м, — промычала Аврора.

— Согласен. А кожа у тебя великолепная. — Пальцы Джулиана переплелись с пальцами жены, его ладони, теплые и мыльные, были невыносимо волнующими, когда терлись о ее ладони. — Скажи, где теперь мне помыть тебя?

Этот невероятно соблазнительный голос заставил сильнее колотиться ее сердце, сонное состояние Авроры улетучилось, как утренний туман.

— А где бы тебе хотелось помыть меня? — спросила она. Ее чресла уже охватило знакомое томление.

Джулиан моментально уловил ее реакцию. Аврора почувствовала, как он отодвинул в сторону ее волосы и поцеловал в шею.

— Не задавай таких вопросов, пока не будешь готова к ответу, И позволь мне предупредить тебя: я отвечу не словами, а действием.

— Еще одно предупреждение, ваша светлость? — Аврора едва могла говорить. — Разве вы не поняли из нашего предыдущего общения, что я почти не опасаюсь ваших предупреждений?

— О, я и забыл об этом. — Джулиан приподнял ноги Авроры и развел их в стороны. — Очень хорошо. Значит, я буду полагаться на свою интуицию в поисках того места, которое тебе нужно помыть.

Сказав это, он опустил ее ягодицы на свою мощную колонну.

Аврора застонала, когда теплая вода каскадом хлынула у нее между ногами, омывая ее нежное тело. Эта вода уже не успокаивала, а возбуждала ее. Твердый конец копья Джулиана, пульсируя, бился о ее спину.

— Джулиан…

— Да, любимая. — Изо всех сил сдерживая страсть, Джулиан провел намыленными пальцами вверх по ее икрам, затем по внутренней стороне трепещущих бедер — все ближе и ближе к жаждущему заветному месту Авроры. — Я думаю, надо продолжить работу над твоими ногами. В конце концов, они так настрадались за эти часы. Просто очевидно, что им требуется немного ласкового ухода.

Он стал массировать ее нежную кожу, его большие пальцы словно в нерешительности прикасались к тому месту, где так ждала их Аврора.

— Джулиан, — всхлипнула она, протестуя и пытаясь опустить свое тело пониже в поисках прикосновения его пальцев.

— Тебе это не нравится? А если так? — Джулиан выпустил бедро Авроры и скользнул рукой по животу, прикоснулся к ее грудям.

Соски Авроры болезненно затвердели, ее груди вздымались в неудержимом возбуждении.

— Я не могу вынести этого!..

— И не надо, любимая, — пробормотал он, осыпая. плечи и шею жены горячими поцелуями. — Скажи только, чего ты хочешь, и твоя просьба будет исполнена.

— Потрогай меня, — взмолилась Аврора. — Пожалуйста, потрогай меня.

Тут же одна ладонь Джулиана накрыла ее грудь и потерла сосок, другая ладонь в это время продолжила свое интимное путешествие. Прежде чем Аврора смогла перевести дыхание, палец Джулиана плавно скользнул в ее горячую влажную щель.

— Джулиан! — Аврора изогнулась, недавние ощущения вспыхнули в ней с новой силой. Потом, нащупав возбужденную плоть мужа, Аврора схватила ее рукой, поглаживая по всей длине.

Джулиан отреагировал на это как дикарь. Утробно зарычав, он оставил свои ласки, схватил Аврору за талию и резко повернул лицом к себе. Широко раздвинув ее бедра, Джулиан усадил Аврору верхом на колени и стал не останавливаясь надвигать ее на себя до тех пор, пока его напряженная плоть не нашла своей цели и с силой не вошла во влажное бархатное лоно.

— Ты можешь принять меня еще раз? — прохрипел он. Вопрос был уже несколько неуместен, поскольку Джулиан толчками проникал все глубже и глубже. Он рычал от страсти, в то время как плоть жены буквально плавилась вокруг его копья.

И тем не менее Аврора ответила:

— Да, о да! — Она подалась вниз, наслаждение было настолько сильным и пронзительным, что боль совершенно не чувствовалась. — Скажи, что мне делать?

— Двигайся. Вот так. — Он обхватил ее бедра, поднимая и опуская, пока глаза у Авроры не расширились. Ее руки вцепились ему в плечи, и она подхватила его движения. Джулиан подгонял ее, его хватка стала болезненной, удары бедер ускорились, становясь все более яростными. Глаза Джулиана горели топазовым огнем, зубы крепко сжались. Он боролся с приближающейся лавиной.

Внезапно Джулиан проиграл эту битву.

Дико вскрикнув, он неимоверно напрягся, невероятная. вспышка полыхнула в его глазах, и Джулиан взорвался.

— Аврора, — задыхался он, — давай вместе со мной… Давай… вместе… со мной.

Его глаза закрылись, когда наконец горячий поток выплеснулся из него в тело Авроры.

Выкрики Джулиана и ощущение его извергающегося семени довели Аврору до полного исступления. Вцепившись ему в запястья, она последовала за ним в волшебное пламя, выкрикивая его имя, содрогаясь от охватывающих ее судорог и стискивая пульсирующую плоть мужа. Внезапно Аврора ослабла, повиснув на Джулиане как тряпичная кукла и удерживаясь только благодаря его крепким рукам, обхватывающим ее. Она прижалась головой к его груди, слушая удары сердца Джулиана и его жесткое, неровное дыхание.

— Боже, — прохрипел он, — это было… просто невероятно.

С огромным трудом Аврора кивнула, не пытаясь даже поднять голову.

— С каждым разом это становится все более сокрушительным, — с усилием прошептала она, дрожа всем телом от пережитого.

Что-то в ее ответе заставило Джулиана снова напрячься, но на этот раз не от страсти.

— Аврора! — Он запрокинул ей голову, молча приказывая смотреть ему в глаза. — Ты еле-еле говоришь и дрожишь как лист. Я сделал тебе больно?

Ресницы Авроры слегка приподнялись.

— О нет, — сразу же заявила она. — Напротив, я не могла и мечтать о такой замечательной ванне И о такой прекрасной служанке.

У Джулиана отлегло от сердца, и он усмехнулся:

— . Но все-таки эта ванна предназначалась для того, чтобы облегчить твои страдания, а не усилить их. — И Джулиан удивленно потряс головой, говоря это скорее для себя, чем для Авроры. — Проблема в том, что я никак не могу оторваться от тебя.

— Какое забавное признание, — ответила Аврора, бросая игривый взгляд на мужа. — Во всяком случае, своевременное. В конце концов, я еще должна помыться, а это серьезная проблема, ибо вода уже остыла. Поэтому, пожалуйста, приложи все свое старание и потри меня так быстро, как только смогут это сделать твои изумительно ловкие руки, а затем отправь меня в постель. — Аврора пошевелила своими измученными бедрами. — После этого я опять предоставлю тебе возможность получить удовольствие.

Тело Джулиана снова ожило, его кратковременная сдержанность была забыта.

— Еще и еще, любимая, — хрипло пробормотал он, потянувшись за мылом. — Так будет продолжаться много раз, и, возможно, пройдет немало дней, прежде чем мы вернемся в Пембурн.

Аврора с удовольствием согласилась.

Этой ночью было все, о чем она мечтала, и даже больше, нескончаемые часы протекали в сладострастных развлечениях, острых и волнующих, о которых Аврора не имела раньше ни малейшего представления. Джулиан не знал устали, его выносливость изумляла ее, от сдержанности мужа не осталось и следа, его страстное желание было неутолимым.

Наконец перед рассветом они угомонились. Аврора прижалась щекой к плечу Джулиана.

— Я не переутомил тебя? — поинтересовался он, пропуская сквозь пальцы пряди ее золотисто-рыжих волос. Аврора улыбнулась:

— Я как раз собиралась задать тебе этот же вопрос.

Джулиан рассмеялся:

— Не пугайся. Когда дело касается тебя, я становлюсь просто неутомимым. И если надо установить какие-то ограничения, то они должны быть установлены тобой.

— Мной? О, дорогой, я чувствую, что мы не скоро вернемся в Пембурн.

— Тебя это беспокоит?

— Принимая во внимание причину нашей задержки — нет. Лиса и Сокол долго ждали, подождут еще немного.

— Действительно, подождут. — Джулиан провел пальцами по нежным плавным изгибам спины Авроры. — я не забыл своего обещания.

— Какого обещания?

— Показать тебе мир. В тот момент, когда черный бриллиант вернется на свое законное место, мы отправимся в длительное свадебное путешествие.

Лицо Авроры просияло.

— Это звучит так заманчиво. — Морщинка любопытства пролегла у нее между бровями. — А разве ты обычно путешествуешь не в одиночку?

— Я всегда так путешествую.

— Надо думать, судя по твоему роду занятий.

— Свадебное путешествие с тобой едва ли можно назвать занятием, любимая, — сказал Джулиан охрипшим голосом.

— Я понимаю. Однако… — Аврора задумалась. — Джулиан, ты никого не приглашал на нашу свадьбу. Но ведь должны же быть люди, с которыми ты как-то связан.

— Я по-настоящему не связан ни с кем.

Аврора вздохнула:

— Значит, ты сам по себе, так же как и Слейд.

— Ты удивлена?

— Вернее сказать, я в недоумении. Будучи одинокой большую часть своей жизни, я просто не могу себе представить человека, который выбирает одиночество.

— Желание уединения не обязательно подразумевает одиночество. Это просто означает, что человек выбирает сам, когда ему нужно побыть в компании и с кем.

— Последнее относится и к женщинам?

— Почему ты так решила?

— Потому что я помню выражение лица буфетчицы, когда мы были в таверне «Приют лодыря». Она была похожа на кобылу, льнущую к жеребцу.

— К жеребцу? — обольстительно усмехнулся Джулиан. — Мне очень нравится такая аналогия.

— А мне нет.

— В каком смысле?

— В том смысле, что я, наверное, не смогу стерпеть измены. — Аврора почувствовала встречную волну удивления Джулиана в ответ на тот пыл, с которым она сделала это заявление. — Будучи свободной, я никогда не размышляла на эту тему. Возможно, потому, что никогда всерьез не помышляла о замужестве. Но теперь, когда обстоятельства изменились, сама мысль о неверности для меня неприемлема.

Аврора наклонила голову и послала мужу насмешливый взгляд.

— Это станет проблемой для тебя? Указательный палец Джулиана провел по ее припухшим от поцелуев губам.

— Любимая, единственная проблема, которую я предвижу, так это мое ненасытное желание обладать тобой.

— А когда ты будешь далеко от меня?

— Тогда я буду занят восстановлением сил. И тебе будет лучше заняться тем же самым. — Джулиан провел ладонью по ее щеке. — Потому что, когда я вернусь, ты целую неделю не сможешь покинуть эту постель.

— Это предупреждение мне нравится. — Аврора наклонилась и поцеловала Джулиана в грудь. — Но лишь пока ты не станешь путешествовать без меня слишком часто.

— Даю тебе слово, что не буду злоупотреблять этим, любимая. — И он перевернул ее на спину, его глаза горели столь знакомым огнем. — Я жду не дождусь того момента, когда смогу познакомить тебя с миром.

— Среди всех прочих дел, — ответила Аврора, соблазнительно улыбнувшись.

— О да, особенно среди всех прочих дел.

Солнце продолжало свой путь, разбрызгивая свет по всему Корнуоллу и по всей Англии. И повсюду люди, открыв утренние газеты, с изумлением читали, что Хантли и Бенкрофты породнились, что граф Пембурн отдал в жены свою сестру не кому иному, как молодому герцогу Морленду.

В своем тихом девонширском поместье виконт Гилфорд вздохнул, перечитав это объявление еще раз, затем свернул газету и положил ее на край стола. Итак, Морленд женился на Авроре. Это был благородный жест — только жест, как предполагал виконт. Однако он был удивлен, что Пембурн пошел на этот союз, несмотря на свое отношение к Бенкрофтам. Ну да ладно. Снова жизнь сделала неожиданный поворот, один из тех, к которым ему давно пора привыкнуть. В конце концов, ему никак нельзя было жениться на женщине, сколь бы привлекательна она ни была, если ее обнаружили в постели другого мужчины. Гилфорд утомленно потер глаза. Пора пересмотреть свой выбор и свое будущее.

За много миль от поместья Гилфорда, в замызганной таверне, плотный, заросший щетиной мужчина, читая это же самое свадебное объявление, испытывал, однако, гораздо более яростные чувства.

Опрокинув свое пиво, он уставился в газету, и его черные глаза впились в строчки. Опять этот ублюдок намеревается урвать самый лакомый кусок!

Мрачный незнакомец весь кипел, ярость клокотала у него в груди.

«Ладно, на этот раз придется придумать кое-что получше. Этот случайный союз не останется без последствий. Он заплатит! Клянусь могилой моего брата, он заплатит!»

 

Глава 7

Мерлин вернулся.

Это было первой мыслью Авроры, но только мыслью, когда она сидела со своим мужем в гостиной Пембурна и слушала, как он рассказывал Слейду и Кортни правду о Лисе и Соколе. Не стесняясь ни язвительных замечаний Слейда, ни бледного напряженного лица Кортни, Джулиан продолжал свою повесть, излагая факты и свидетельства с искусством рассказчика и объективностью исследователя. Неторопливый, соблазнительный любовник теперь превратился в энергичного, властного мужчину, целиком подчиненного одной цели.

Пришло понимание, ясное и здравое.

Аврора смогла узнать своего мужа только с одной стороны, во всех других отношениях Джулиан Бенкрофт оставался для нее загадкой.

— Это непостижимо, — проворчал Слейд, когда наконец Джулиан умолк. Протянув руку, он взял из принесенного Джулианом металлического ящика кинжал с рукоятью в форме лисы и осмотрел его. Потом Слейд занялся дневником Джеффри и быстро пролистал его. — Все эти годы… Вся эта вражда…

— Бессмысленная вражда, — поправил его Джулиан. — Вражда, пропитанная ложью и ничем больше. Ложью, которая развела наши семьи и явилась препятствием в поисках той самой вещи, которую все мы желаем найти, — черного бриллианта. Что ж, теперь все изменится. С этого самого момента.

Слейд вскинул голову, его глаза подозрительно сузились.

— Так вот почему вы женились на моей сестре? Чтобы организовать поиски камня?

Джулиан пожал плечами:

— В некоторой степени да.

— Проклятие! — Кулак Слейда обрушился на стол. — Мне следовало бы довериться своей интуиции и держать вас подальше от Авроры. Может быть, вы и не такой порочный мерзавец, как ваш отец, но ваши мотивы столь же эгоистичны.

— Слейд, остановись, — взмолилась Аврора, вцепившись в подлокотники своего кресла. Ее брат покачал головой:

— Он корыстолюбец, Аврора, ему нужно только богатство. Он рассчитывает использовать тебя в поисках камня, чтобы потом подороже продать его…

— Слейд… подожди, — раздался голос Кортни, которая успокаивающе положила свою мягкую руку на плечо мужа. — У меня такое ощущение, что мы еще не все услышали. — Ее проницательный взгляд обратился к Авроре. — Все, о чем сейчас рассказал нам Джулиан, ты ведь уже знала, не так ли? — спокойно спросила она. — И узнала об этом не в день свадьбы, а за две недели до нее.

— Да, — призналась Аврора, благодарная, как всегда, Кортни за то, что та ее поняла. — Джулиан посвятил меня во все в тот же день, когда приехал в Пембурн просить моей руки.

Слейд с шумом втянул в себя воздух.

— Тогда почему же ты сразу не рассказала нам все?

Аврора метнула в него колючий взгляд:

— Джулиан был уверен, что ты неправильно его поймешь и не позволишь нам пожениться, а это обстоятельство не устраивало никого из нас. Таким образом, он оставил выбор за мной: либо мы уезжаем ненадолго из поместья и я становлюсь его женой, после чего могу рассказать тебе правду, либо наслаждаюсь свадьбой, которую мне так хотелось устроить именно в присутствии тебя и Кортни, — но храню молчание до тех пор, пока не изменятся условия. Его устраивал любой вариант. Выбор оставался за мной. И я его сделала.

Губы Кортни дрогнули в улыбке.

— Другими словами, Джулиан, вы хотели удержать Слейда от того неверного вывода, который он только что сделал.

— Да, — ответил Джулиан, — от вывода, который, несмотря на всю свою беспристрастность к Слейду, я сделал бы сам, будь Аврора моей сестрой. — Он наклонился вперед, полный сил и энергии: — Тем не менее раз уж я открыл вам всю правду, то пусть между нами не будет недопонимания. Я собираюсь найти камень. Я не откажусь также и от вашей помощи, но особо на нее не рассчитываю. Более того, Аврора стала моей женой скорее случайно, чем из расчета, что она поможет мне в достижении этой цели. Это обстоятельство, конечно, может принести пользу, да, но здесь нет расчета. Как я объяснил вам две недели назад, я искал руки Авроры по многим причинам. И они имеют мало общего с черным бриллиантом. — На лице Джулиана блеснула улыбка. — Хотя не могу не признать, что я был восхищен реакцией Авроры на правду о Лисе и Соколе. Я ожидал, что она именно так и отреагирует, и Аврора не разочаровала меня. Она была заинтригована откровениями моего прапрадеда так же, как и я. Она так же горячо желает завершить миссию предков и предать забвению прошлое. Это сильно повлияло на ее решение принять мое предложение. В конце концов я счастлив, что Аврора будет мне помогать. Хотя я и не буду отрицать, что это обстоятельство ускорит мои поиски, но все-таки женитьба на вашей сестре не была хитрой уловкой.

— Прекрасно, — решительно заявил Слейд, — вы меня убедили. А теперь продолжайте.

— Продолжать?

— Ну да. Я услышал, что вы собираетесь найти черный бриллиант. Услышал, что у вас было множество благородных поводов, чтобы жениться на Авроре. Теперь я хотел бы еще услышать, что вы собираетесь делать с камнем, когда найдете его.

— А-а, вы хотите узнать, оправдан ли ваш скептицизм? Не затмит ли моя алчность все остальное?

— Верно. Я не позволю вам ловить фортуну за счет моей семьи.

— За счет наших семей, — решительно поправил его Джулиан. — Вспомните, Бенкрофты тоже пострадали от этой несправедливости, едва ли не так же сильно, как и Хантли.

— И вы собираетесь исправить эту несправедливость? Ваше чувство чести заставит вас отказаться от сотен тысяч фунтов, которые вы можете выручить от продажи бриллианта, — и все это ради восстановления репутации семьи, которую вы, по вашему же утверждению, презираете?

Едва заметные огоньки вспыхнули в глазах Джулиана.

— Я повторю вам то, что говорил в тот день, когда просил руки Авроры. Вы знаете обо мне очень мало. Пора бы вам избавиться от заблуждений. Корыстен я или нет, но мной движет не жажда обогащения. Да, я получаю удовольствие, когда зарабатываю приличное вознаграждение, но мой образ жизни дает мне гораздо большее, чем просто деньги, а именно: волнение, вызов опасностям, дух приключений — и, да, иногда дает возможность видеть торжество справедливости. Особенно в наше время, когда для чувства справедливости почти не осталось места в человеческой натуре. Поэтому я буду заниматься этим, несмотря на враждебность, испытываемую мной к своему отцу и к своему деду. Как только я найду драгоценный камень, то смогу воздать должное двум достойным людям, одним из которых оказался мой прапрадед. Смогу положить конец вражде, которой никогда и не следовало начинаться, и разрушу проклятие, которое, независимо от того, считаю я его нелепым или нет, сделало нас изгоями общества.

— Вы верите в проклятие?

— Не более, чем вы, — откинулся назад Джулиан. Но то, во что мы верим или не верим, имеет весьма слабое отношение к тому, как мир смотрит на нас. Хотя мне и небезразлична эта враждебность по отношению ко мне. Как, надеюсь, и вам тоже.

— Мне было на нее наплевать, — тихо возразил Слейд, — …до недавнего времени. — Его взгляд обратился на Кортни, потом опустился ниже и остановился на ее большом животе. — Теперь на карту поставлена не только моя жизнь. И если я смогу защитить мою семью, моего ребенка от тяжелого наследия прошлого, от страха и ненависти, то я сделаю это. — Он с трудом сглотнул. — Я должен это сделать.

— Тогда доверьтесь мне, — горячо воскликнул Джулиан. — Поверьте, я не хочу завладеть камнем или продать его. Я намереваюсь вернуть его королю, как хотели того наши предки, и хочу увидеть его возвращение в храм, из которого он был похищен.

Взглянув в последний раз на дневник, Слейд решительно кивнул:

— Очень хорошо. Хотя у меня до сих пор голова кругом идет от всего, что я здесь услышал…

— Мы все испытываем то же самое, Слейд, — вставила Аврора. — Я только прошлой ночью прочитала этот дневник, а сегодня утром в карете перечитала его еще раз. То, что делали Джеймс и Джеффри, так звали их на самом деле, воодушевляет. Я горжусь ими и полна решимости смыть грязь с их имен.

— Чем мы со Слейдом можем помочь вам? — прервала ее Кортни. — Вы все-таки полагаете, что бриллиант действительно спрятан в Пембурне?

— Нет, — покачал головой Джулиан, — Лиса и Сокол были слишком умны, чтобы спрятать найденное сокровище в одном из своих домов. Я убежден, что у них было потайное место, которое еще до сих пор не найдено.

— Сотни головорезов охотились за черным бриллиантом, — напомнил ему Слейд, — почему же ни один еще не набрел на этот тайник?

— Потому что у них не было соответствующих подсказок, где его искать.

— А у нас есть.

— Да. Нам нужно только найти их.

Слейд нахмурился:

— Вы совсем запутали меня, Джулиан.

— Я не думаю, что бриллиант спрятан в Пембурне или в Морленде. Но это не означает, что здесь нет подсказок, могущих открыть его тайну.

— Конечно, — хлопнул ладонью по столу Слейд, — как сделать так, чтобы только Хантли и Бенкрофты, и только вместе, могли найти драгоценность, спасенную Лисой и Соколом? Для этого нужно просто спрятать подсказки в каждом из наших домов.

— Точно, — согласился Джулиан. — Я сам имел дело с достаточным количеством похищенных сокровищ и знаю, что существует бесчисленное множество мест, где можно укрыть их: в пещерах, за валунами, под заросшими травой дорогами — возможности для этого неограниченны. Чтобы найти некоторые из этих мест, надо иметь либо детальное описание, либо карту. Мой прапрадед, очевидно, верил, что тот наследник, который будет достоин его наследства, будет также и достаточно проницателен, чтобы найти подсказки, которые оставили они с Джеймсом. А потом сможет воспользоваться полученной информацией как путеводителем к их секретному месту.

— Итак, где мы начнем поиски этих подсказок? — спросила Кортни с явным волнением в глазах. — По крайней мере, как их искать здесь, в Пембурне?

— Начнем с выяснения того, что Слейд знает о Джеймсе Хантли: его привычках, интересах, какие комнаты в Пембурне он обычно занимал. Нам также придется серьезно поразмышлять над всеми бумагами и личными вещами Джеймса, которые могли сохраниться с тех пор, любая мелочь может помочь определить направление наших поисков.

— Личные вещи? — Нахмурившись, Слейд поднялся. — Я не помню, чтобы Джеймс оставил что-нибудь существенное — ну, конечно, ничего значительного и похожего на кинжал или дневник. А что касается документов, то я просмотрю каждый клочок бумаги в Пембурне, чтобы отыскать какую-нибудь подсказку или что-нибудь в этом роде. Личные привычки — это совсем другой вопрос. По словам моего отца, Джеймс был слабо привязан к поместью… и вообще, если говорить откровенно, к чему-либо в Англии. Как вы хорошо знаете, он в основном жил за границей. Джеймс редко проводил в Пембурне более нескольких недель подряд.

— А когда он бывал здесь, то его, как правило, нужно было искать в самых дальних уголках наших владений. Там он проводил время со своими соколами, — вставила Аврора. — Соколы были его самой большой привязанностью. Эта привязанность, очевидно, и является причиной его прозвища.

— Это действительно так, — сказал Слейд, поднимая бровь и удивленно глядя на сестру. — Я и не подозревал, что ты так много знаешь о нашем прапрадеде. Мне известно об увлечении Джеймса соколами потому, что отец несколько раз упоминал о нем во время наших бесед об истории семейства Хантли. Эти беседы нужны были отцу, чтобы подготовить меня к титулу, который я должен был унаследовать. Но ты ведь тогда была совсем ребенком. Откуда же ты помнишь рассказы отца?

— А я и не помню их. Да мне этого и не нужно. Мистер Сколлард рассказал мне об увлечении нашего предка, — поджала губы Аврора. — Теперь вот я думаю, что мне, наверное, следовало бы больше внимания уделять рассказам мистера Сколларда. Я всегда считала, что он просто рассказывает занимательные истории из прошлого. Знай я тогда о том, о чем знаю сейчас, я бы догадалась, что он открывает мне нечто очень важное. Во всяком случае, я знаю о Джеймсе и его соколах от мистера Сколларда. Кроме того, кое-что я узнала от Сиберта, когда впервые обнаружила пустые соколиные клетки. Тогда мне было пятнадцать лет, и я сходила с ума от скуки. Я пристала к Сиберту сразу, как вернулась домой. В конце концов, Сиберт прожил в Пембурне целую вечность и, вне всякого сомнения, слышал рассказы об увлечениях Джеймса. Он просто не мог ничего не слышать, пусть хоть самую малость. После того как мне не удалось найти ответов на мои бесчисленные вопросы, я насела на него, и наш бедный дворецкий предложил мне ознакомиться с библиотекой, где Джеймс хранил множество книг о соколах.

— И ты согласилась?

— С огромным удовольствием. Библиотека предоставила мне хоть какое-то развлечение, которого я так жаждала. — Аврора стрельнула глазами в сторону Слейда: — Надеюсь, тебе не надо напоминать, что я находилась в этом поместье более десяти лет, словно в заключении?

— А тебе не надо напоминать, что большую часть этого времени ты пыталась удрать отсюда, заставляя мою охрану охотиться за тобой?

Аврора ухмыльнулась без тени раскаяния:

— Ну ладно. В свободное время, когда я не была занята побегами от твоей охраны или визитами к мистеру Сколларду, я читала. Мне знакома каждая книга в нашей библиотеке. Большая их часть посвящена искусству соколиной охоты, на полях рукой Джеймса сделаны пометки и записаны какие-то даты. Вы будете удивлены, узнав, как много сведений я почерпнула о разных видах соколов и их повадках. Все это позволяет мне сделать первое предположение: я думаю, нам следует внимательно просмотреть все книги Джеймса и обыскать соколиные клетки. Я сама страшно хотела сделать это после первого визита Джулиана и проверить, не там ли спрятан ключ к тайне.

— Их никто не трогал уже много лет, — напомнил ей Слейд. — Сомневаюсь, чтобы там было что-нибудь, кроме паутины и пыли.

— И все же стоит попробовать.

— Я согласен с Авророй, — вмешался Джулиан, вставая с кресла. — Давайте прекратим разговоры и начнем поиски. Джеймс должен был оставить что-нибудь после себя, как это сделал Джеффри. К тому же если я прав и подсказки, дающие след к черному бриллианту, спрятаны в Пембурне и Морленде, то нам остается только найти их, соединить в одно целое и завершить миссию наших предков.

— Я начну поиски в библиотеке, — предложила Кортни. — Первым делом отберу все книги Джеймса о соколах. Затем внимательно просмотрю их. — Заметив ошеломленное выражение лица Авроры, она усмехнулась, погладив свой живот: — Нет, Аврора, у меня не исчезла тяга к приключениям, хотя я и лишилась былой подвижности. Мои попытки сопровождать вас только бы замедлили наши поиски и заставили Слейда беспокоиться напрасно. Будет лучше, если я останусь здесь и займусь сидячей работой.

— Не возражаю, — мгновенно согласился Слейд. — Аврора, ты отправишься с Кортни в библиотеку. И не позволяй ей совершать глупостей. Ты сама залезешь на лесенку и спустишь вниз книги. Вдвоем вы сможете прочитать их все. Я же тем временем внимательно исследую все личные вещи, которые завещал мне перед смертью отец. Вдруг Джеймс оставил что-нибудь после себя, а мы по невнимательности проглядели это, не имея понятия об истинном значении этого предмета? Джулиан, прежде чем я начну свои поиски, я отдам распоряжение Сиберту провести вас к соколиным клеткам. Вы можете обыскать там каждый дюйм. Согласны?

— Согласен, — кивнул головой Джулиан. Аврора закусила губу, разрываясь между желанием высказать решительный протест и преданностью по отношению к Кортни. Черт побери, она ничего не ответила Слейду. А он прекрасно знал, что у нее просто чешутся руки обшарить соколиные клетки. Для нее невыносимо было осознавать себя снова запертой в этом проклятом поместье. С другой стороны, Аврора понимала причину такого распоряжения брата. Оставшись одна, она бы обязательно вскарабкалась по лестнице, чтобы достать все эти книги до единой. Кортни рискнула бы даже своим здоровьем, убедив себя, что ни ей, ни ее будущему ребенку это не повредит. И в конце концов выбора у Авроры не было.

— Пойдем, Кортни, — махнула рукой Аврора своей подруге. — Пора приступать.

Джулиан придержал Аврору за руку, когда она проходила мимо.

— Я лично доставлю в библиотеку все, что смогу найти интересного, — тихо пообещал он.

Аврора вскинула голову. Он понимает меня, с изумлением отметила она, одновременно наблюдая за искорками в его глазах и вспоминая о чем-то проникновенном и необъяснимом. — Он восхищен моим решением…

Это необъяснимое и туманное воспоминание заинтересовало ее. Когда Аврора наблюдала за загадочным выражением на лице Джулиана, то у нее родилось весьма необычное ощущение, что восхищение мужа берет начало от чего-то личного, каких-то его переживаний… или взаимоотношений, когда проявлялась подобная верность. Он явно уважал это качество. Могло ли проявление этого восхищения быть вызвано чувством чести, которому столь ревностно следовал Джулиан? Если это так, то кто или что способствовало появлению у него такого чувства?

Боже, как много ей надо узнать об этом человеке, если они хотят стать настоящими супругами! От этой мысли Аврора чуть не улыбнулась, ведь, по ее собственному заявлению, она никогда и не предполагала выходить замуж.

Мистер Сколлард был абсолютно прав — как всегда.

— Дорогая? — Джулиан, очевидно, подумал, что ее молчание вызвано скептицизмом. — Я дам тебе знать, если что-нибудь найду в клетках.

— Спасибо, — громко сказала Аврора. — Я потерплю. Но я не люблю ждать.

— О, я убедился в этом на личном опыте, — тихо произнес Джулиан, его голос стал низким и завораживающим, сказанное явно предназначалось только для ее ушей. — И обещаю, дорогая, что постараюсь никогда не заставлять тебя ждать.

И прежде чем Аврора успела ответить, дразнящий взгляд Джулиана растаял, а сам он направился к двери.

— Давайте разыщем Сиберта, — сказал он Слейду. Провожая мужа глазами, Аврора размышляла об изумительном преображении, которое он смог совершить без всяких усилий. Это выглядело так, словно из грозного присутствия Мерлина вспышка высветила Джулиана, и тут же все исчезло.

Что ж, она, как и Джулиан, наслаждается брошенным им вызовом. Но еще больший вызов, с которым ей пришлось столкнуться, — это сам Джулиан.

— Ты разочарована, — заметила Кортни, когда Джулиан, сопровождаемый Слейдом, покинул гостиную. — У тебя на лице написано страстное желание самой разворошить эти соколиные клетки. Аврора, я ведь не ребенок. Отправляйся с Джулианом. Я могу сама разобрать книги.

— Ни за что, — непреклонно качнула головой Аврора. — Я не позволю тебе карабкаться по лестнице и перенапрягаться. Кроме того, то, что ты заметила, не разочарование, а раздумье.

— Раздумье, — повторила Кортни. — По поводу Джулиана?

— Да, — вздохнула Аврора. — Мой муж очень сложный человек.

— Это я заметила. — Кортни слегка откашлялась, задержав свой взгляд на Авроре. — Несмотря на твою страсть к приключениям, я знаю, что ты напугана этим черным бриллиантом и уверена в его проклятии. Я также понимаю, что Джулиан не остановится, пока не найдет его. Так что ты окажешься в самой сердцевине этих поисков — перспектива, несомненно, как пугающая, так и заманчивая. И еще, несмотря на все эти потрясения, у тебя такой сияющий вид. Можно подумать, что последние несколько дней дали тебе все, что я предсказывала?

Аврора подарила подруге улыбку:

— Да.

— И ты счастлива?

— Я просто в восторге, по крайней мере когда нахожусь в объятиях Джулиана. Если бы еще я могла так же легко, как я пробуждаю в нем страсть, понять его мысли… — Она нахмурилась: — Почему-то мне кажется, что это будет гораздо труднее.

— Я уверена, что так оно и будет. — Губы Кортни дрогнули. — Особенно если учесть, что для пробуждения страсти потребовалось, наверное, не более одной-двух минут уединения у него в спальне.

— В спальне? Да мы едва успели выехать за ворота Пембурна! — Аврора покраснела при воспоминании о первых часах их свадебного блаженства. — Мы завершили нашу свадебную церемонию в карете Джулиана, — призналась она доверительным шепотом. — Ты потрясена?

Зазвенел смех Кортни:

— Лисой и Соколом — да. Тобой — нет! — Она сжала руки Авроры. — Я больше не могу ждать. Видно, мне надо еще поучиться терпению. Куча книг зовет нас.

— Да, — согласилась Аврора, бросив взгляд в сторону библиотеки. — И черный бриллиант тоже…

Через полчаса на ковер в библиотеке была навалена груда книг, а Аврора внимательно просматривала самую верхнюю, последнюю полку.

— Ничего, — произнесла Кортни. Поправив подушку за спиной, она швырнула на пол очередную книгу Только несколько интересных заметок на полях о различиях между кречетом и сапсаном. Но я не могу найти ни слова, которое хотя бы отдаленно напоминало завуалированное послание.

— Сейчас я слезу вниз и помогу тебе, — откликнулась Аврора, извлекая два толстенных тома и в обнимку с ними спускаясь по деревянной лестнице. Как только она спустилась на пол, в дверь быстрыми шагами вошел Джулиан. В движении его мощной фигуры сквозило нетерпение.

— Джулиан, что случилось? — спросила Аврора.

— Вот что удалось обнаружить. — Джулиан протянул немного заржавевший, но еще сохранивший свой орнамент ключ. — Я нашел его в соколиной клетке у самой стенки.

— Эта находка так важна? — Аврора внимательно осмотрела тусклый кусочек металла. — Я думаю, им когда-то запирали соколов в этих клетках.

— Совершенно правильно. Я опробовал этот ключ. Он прекрасно подходит к замкам.

— Так значит…

— Этот ключ выглядит точно так же, как и тот, который вручил мне мой адвокат и которым я открыл металлический ящик Джеффри. У него такая же короткая ручка, узкие зубцы и позолоченная отделка. Я иду в кабинет Слейда, чтобы сравнить эти два ключа.

— Вы полагаете, что Джеффри изготовил ключ и для Джеймса, чтобы тот мог открыть ящик? — спросила Кортни.

— Это, конечно, логичное предположение, — нахмурился Джулиан, вертя ключ на ладони. — Но у меня прекрасная зрительная память на детали. И хотя ключи, несомненно, весьма похожи, мне кажется, что у этого ключа зубцы расположены ближе друг к другу, чем у первого.

— Значит, все обстоит иначе, — предположила Аврора. Догадка ослепительной вспышкой озарила ее сознание. — Возможно, у Джеймса был такой же металлический ящик и ключ, который открывал не только соколиные клетки, но и ящик. Если это так, то возможно, что ящик Джеймса содержит такую же ценную информацию, как и ящик, оставленный Джулиану его прапрадедом.

Джулиан вскинул голову и изумленно уставился на жену:

— Ты читаешь мои мысли.

— Не удивляйтесь, Джулиан, — со смехом произнесла Кортни. — У Авроры самое быстрое и блистательное мышление, какое я когда-либо встречала у людей, будь то мужчины или женщины. Вам надо к этому привыкать.

— Наверное, так оно и есть. — Джулиан взглянул на свою жену, замечание Кортни вовсе не уязвило его: — Ты знаешь, Рори, очень жаль, что ты, такая отважная и умная, столько сидела взаперти в Пембурне.

— Возможно, мир от этого и потерял что-то, но только не Мерлин, — парировала Аврора, лукаво улыбаясь, — Я бы стала грозным соперником для тебя. Так что радуйся, что свадьба превратила меня в твоего союзника.

Джулиан расхохотался — комната наполнилась сочными и громкими раскатами его смеха.

— Хорошо, дорогая. Я буду радоваться. — Вдруг его взгляд снова упал на ключ, и он оборвал смех: — Пора проверить нашу теорию.

— Я пойду с тобой, — мгновенно откликнулась Аврора.

— И я тоже. — Кортни медленно поднялась на ноги. — Хотя я немного сомневаюсь насчет ваших догадок. Если бы у Джеймса был такой ящик, то Слейд знал бы о его существовании.

— Если бы этот ящик был среди вещей Джеймса, — возразил Джулиан, направляясь к двери. — А если нет, то он вполне может существовать. Просто был хорошо спрятан до сих пор. В этом случае нам придется поискать его.

Отстав шага на три от мужа, Аврора быстро взглянула на Кортни:

— Ты не возражаешь, если я побегу вперед?

— Конечно, нет. Беги, — махнула рукой Кортни. — Подожди, один вопрос — кто такой Мерлин? Это ведь не сокол?

— Самый необыкновенный искатель приключений — тот, которому я предложила себя в таверне «Приют лодыря» две недели назад, — бросила Аврора через плечо. — Я объясню все позже, а сейчас боюсь что-нибудь пропустить.

И с этими словами она устремилась за Джулианом. Слейд уже осматривал ключ, а Джулиан навис над ним, когда она ворвалась в кабинет.

— Не совпадает, — заметил Слейд, сличив ключи. — Вы правы, зубцы отличаются. Если бы этот второй ключ подходил еще к чему-то, кроме соколиных клеток, например, к некоему спрятанному ящику, то, наверное, Джеймсу следовало бы об этом кому-нибудь сказать. Если у него действительно был этот ящик. Иначе как бы он мог быть уверен, что ключ попадет в нужные руки? Джеймс, безусловно, и не мог предположить, что кто-нибудь, проходя мимо соколиных клеток, догадается, что ключом, которым отпирают эти клетки, можно открыть еще и какой-то неизвестный ящик.

— Этот человек ни о чем бы и не догадался, пока не увидел бы ключ от ящика Джеффри и не заметил сходства. — Джулиан сцепил пальцы, его тело напряглось. — Ваш поверенный в делах, — отрывисто спросил он, Генри Камден?

Слейд медленно положил ключи на стол.

— Да, он.

— Я так и думал. Он и мой поверенный вот уже сто лет. Его отец Джордж был нанят моим прадедом и вашим тоже, судя по совместной деятельности Джеффри и Джеймса.

— Ваша догадка не лишена смысла. Да, Камдены служат уже не одному поколению нашей семьи. Оба — и Генри, и его отец — были первоклассными и компетентными адвокатами, безусловно, заслуживающими всяческого доверия.

— Очень компетентными. — Какая-то мысль сверкнула в глазах Джулиана. — И несомненно, заслуживающими доверия. Может быть, даже настолько, что им доверили на хранение не один, а два металлических ящика — Джеффри и Джеймса.

— Вполне вероятно, — пробормотал Слейд. — Генри никогда бы не упомянул вам о ящике Джеймса, если не было специальных на то инструкций. Он очень принципиален. Генри бы дождался, пока потомок Джеймса не обратится к нему сам.

— Так это вы, — уточнил Джулиан.

— Да, я.

— Тогда нам лучше не терять времени. — Джулиан взял со стола второй ключ, бросив взгляд из окна кабинета. — Через несколько часов стемнеет. Мы будем ехать до темноты, а потом остановимся в гостинице и первым делом дождемся Генри, когда он откроет утром свою контору.

— Нет, — непреклонно качнул головой Слейд.

— Нет? — вздрогнул Джулиан.

— Вы уже слышали, что я сказал — нет. — Слейд сложил руки на груди, его взгляд приобрел стальной оттенок — Я не покину Пембурна. Меня, конечно, не страшат опасности, поджидающие за воротами. — Он поднял ладонь, видя, что Джулиан хочет что-то возразить: — Не отнимайте у меня время бесполезными уговорами. Мое доброе имя дорого мне, но не настолько сильно, как жена и ребенок. Я обшарю это поместье дюйм за дюймом, исследую каждый предмет или документ в поисках скрытых ключей к разгадке этой тайны. Но пока этот черный бриллиант не найден и не возвращен на свое место, пока не прекратятся попытки нападений на мой дом, пока не перестанут поступать письма с угрозами, я не покину это поместье. И точка.

Джулиан с шумом втянул воздух:

— Прекрасно, Тогда мы пошлем за Генри и попросим его как можно скорее прибыть в Пембурн. Правда, это задержит ответ, которого мы ждем, но если нет другого выхода…

— Есть.

Мужчины резко обернулись и уставились на Аврору, которая пожирала их горящим взглядом.

— Вы забыли, что Слейд не единственный из здравствующих ныне Хантли? — спросила она. — Замужем я или нет, но я все-таки еще и праправнучка Джеймса. Слейд, напиши письмо мистеру Камдену, я возьму его с собой. Ты останешься здесь с Кортни, а я поскачу в Сомерсет в сопровождении Джулиана. Мы не потеряем ни минуты, и если ящик семейства Хантли действительно хранится у Генри, то он сможет передать его мне.

Торжество сверкнуло в глазах Джулиана.

— Ты совершенно права — он сможет это сделать. Превосходная идея, дорогая.

— Я тоже так думаю. — Аврора радостно улыбнулась ему, подобрала юбки и направилась к двери: — Я мигом вызову твою карету.

Уже стемнело, когда Джулиан открыл дверь номера, предложенного им хозяином гостиницы, и ввел в него Аврору. Нахмурившись, он задержался в дверях и быстро обшарил взглядом полутемный коридор невзрачной, тихой сомерсетской гостиницы. До его ушей доносились снизу шум, смех и звон бокалов — это завсегдатаи ресторанчика смаковали свой ужин и портвейн. За исключением этих звуков все было спокойно, коридор и спальные номера были так же пустынны, как и лестница, ведущая к ним. Джулиан в последний раз окинул взглядом коридор, шагнул в свою комнату, закрыл за собой дверь и запер ее на засов.

— Что случилось, Джулиан? — спросила Аврора, ее бирюзовые глаза светились любопытством. — С тех пор как мы отправились в путь, ты уже второй раз настороженно оглядываешься, не говоря о том, что всю дорогу ты так напряженно смотрел в окно кареты. Кто-нибудь преследует нас?

— Кажется, нет. — Джулиан пересек комнату и внимательно посмотрел вниз из окна. — Хотя я и не могу избавиться от этого ощущения… — Он пожал плечами и, повернувшись к жене, улыбнулся: — Извини, любимая. Я не хотел расстраивать тебя.

Аврора изогнула дугой бровь, решая, расспрашивать ли его дальше.

— Если возникнет какое-то осложнение, то ты первая узнаешь об этом, — заверил ее Джулиан, стараясь расслабиться. Пока не было доказательств того, что их действительно преследуют. А раз так — совершенно ни к чему тревожить жену.

— Я не чувствую себя ни расстроенной, ни встревоженной, — заявила Аврора, вновь поражая Джулиана бесподобным сочетанием дерзости и прямоты. — Я чувствую себя заброшенной. — Она медленно расстегнула свою накидку и бросила ее в кресло. — Я рада узнать, что у тебя были причины для столь явного отсутствия интереса ко мне в карете, в отличие от нашей первой поездки. Но предпочла удостовериться, что твое поведение было следствием беспокойства, а не потери интереса ко мне.

— Потери интереса? — Джулиан расхохотался бы над столь нелепым заявлением жены, но все его тело настоятельно требовало совсем другого. Слова Авроры, ее дразнящий тон разгорячили кровь и разожгли страсть в сердце. — Нет, дорогая, уверяю тебя, уж что-что, а потеря моего интереса тебе не грозит.

— Я рада. — С завлекающей улыбкой она выдернула шпильки из волос и тряхнула своей ослепительной медной гривой волос. — Тогда, может быть, ты возместишь свое недавнее отсутствие внимания прямо сейчас, в этой очаровательной уютной гостинице?

— С удовольствием. — Джулиан подошел к Авроре и поднял ее на руки. — Теперь я даже рад, что контора Генри находится так далеко от Девоншира, — произнес он, расстегивая пуговицы платья жены.

Аврора, в свою очередь, расстегнула и распахнула рубашку мужа. Ее ладонь скользнула внутрь, поглаживая его грудь. Пальцы Авроры потерли соски Джулиана, и от его сдержанности не осталось и следа. За несколько секунд он полностью раздел Аврору, а через мгновение и его одежда кучей лежала на полу. Джулиан отнес жену на постель, на мгновение задержавшись, чтобы задернуть полог над кроватью.

— Ты просто сводишь меня с ума, — хриплым голосом сказал Джулиан, проводя руками по ее волосам. — Сколько раз я обладал тобой за последние несколько дней — двенадцать? Или больше? — Он поцеловал Аврору. Его поцелуй был глубоким и обжигающим. От этого у самого Джулиана кровь застучала в висках, и сильное желание овладело им. — Просто удивительно, что ты все еще можешь ходить, более того — удивительно, что мы с тобой еще можем дышать. Но самое удивительное то, что нам все еще мало. Пламя нашей страсти разгорается все жарче, все выше. Я так сильно хочу тебя, что оно буквально пожирает меня.

И, запрокинув голову Авроры, Джулиан прильнул к ее губам.

Аврора тут же откликнулась, страстно обвив руками спину Джулиана и выгнувшись дугой, усиливая волнующее трение их обнаженной кожи.

— Я хочу тебя так же сильно, как и ты, — проговорила она. Ее била такая сильная дрожь, что ответное пламя страсти пробежало по жилам Джулиана.

Он коленом раздвинул бедра Авроры, готовый к действию.

Но внезапно он остановился, глядя прямо в ее горящие страстью глаза, его кулаки сжали виски. Проклятие! Джулиан хотел несравненно большего, чем простое, быстрое и лихорадочное совокупление. Он хотел достичь с ней новых высот страсти, разделить сладость нового открытия.

Джулиан хотел удовлетворить одну фантазию, которая овладела им еще в тот момент, когда он наблюдал за и в таверне «Приют лодыря».

Он решительно стиснул зубы, собираясь воплотить в жизнь свой замысел.

— Джулиан? — в замешательстве пробормотала Аврора, притягивая его к себе. — Почему ты остановился?

— Потому что я хочу попробовать тебя. — Он легонько укусил Аврору за нижнюю губу, стараясь не обращать внимания на полные истомы движения ее тела, беспрестанно выгибающегося под ним. — Уже скоро, — хрипло пообещал Джулиан, целуя ямку на ее шейке.

— Нет… сейчас.

Он передвинулся ниже, возбуждая языком ее сосок.

— Еще рано.

— Джулиан, пожалуйста…

Эта мольба воспламенила его. Вынести зов выгибающегося тела Авроры было выше его сил.

— Хорошо, любимая, я сейчас.

Оставив попытки продлить ее ожидание, Джулиан переместился еще ниже, взял бедра Авроры и положил их себе на плечи.

Он почувствовал, как она вздрогнула от удивления, но не стал ждать и нагнулся, даря ей самую интимную ласку. Губы Джулиана раскрыли ее плоть, он провел языком по самому нежному месту. Аврора резко вскрикнула от удовольствия, и Джулиан почувствовал ее пальцы, впившиеся ему в волосы. Все его ощущения свелись к почти невыносимому экстазу от вкуса и бархатистой мягкости этого сокровенного места. Джулиан чувствовал маленькие нежные складки внутри. Он повторял свои ласки, все больше и больше охватывая ее плоть. Тело Джулиана словно встряхнуло, когда Аврора простонала его имя, умоляя продолжать дальше, и не смог бы остановиться, даже если бы от этого зависела его жизнь.

Поддерживая ее ноги, Джулиан дал Авроре то, чего так сильно она желала. Он проникал в нее глубокими, горячими ударами языка и подводил жену все ближе и ближе к пику блаженства. При этом сердце Джулиана бешено колотилось. Внезапно Аврора выгнулась, пронзительный крик сорвался с ее губ в тот момент, когда она достигла вершины. Все ее тело растворилось в завершающих наслаждение сладчайших конвульсиях.

Джулиан не мог больше выдержать ни секунды. Приподнявшись, он одним рывком устремился в нее, ослепленный страстью. Обхватив руками ягодицы Авроры и сильно притянув ее к себе, Джулиан ворвался в нее так глубоко, как только мог. Его глаза закрылись, а он весь задрожал, когда Аврора импульсивно сжала его напряженный ствол — раз, другой, еще больше распаляя чувственность мужа.

С неистовым вскриком Джулиан яростно прижал бедра жены к своим, взрываясь потоком семени, извергаемым в нее.

Джулиан лежал совсем обессиленный, его кожа блестела от пота. Аврора, тоже мокрая и дрожащая, лежала под ним. Он еле дышал и совсем не мог говорить, поэтому просто зарылся лицом в душистое облако волос жены и нежно поглаживал пальцами ее бедра.

Прошло некоторое время, прежде чем рассеялся дурманящий туман страсти.

— Тебе не было больно? — спросил наконец Джулиан охрипшим голосом.

Аврора отрицательно покачала головой.

— Значит, я тебя, наверное, совсем раздавил. — Он попытался подняться, но почувствовал, что руки Авроры еще сильнее прижались к его спине.

— Нет, — горячо прошептала она.

Поколебавшись, Джулиан приподнялся, опираясь на локти, и посмотрел на прелестное, раскрасневшееся лицо жены из-под полуопущенных век.

— Нет?

— Нет. — Аврора немного изогнулась, втягивая его копье в свою волнующую обволакивающую теплоту. — Останься со мной.

Джулиан сдержал стон, его тело возрождалось к жизни с поразительной быстротой.

— Я здесь, любимая, — тихо ответил он, погружаясь глубже в ее бархатистое тепло. — Так лучше?

— М-м-м… нет — так не просто лучше, это чудесно. Короткий смешок вырвался из груди Джулиана.

— Ты знаешь, — прошептал он, убирая с ее лица прядь влажных волос, — для женщины, которая уверяет меня, что она в восторге от моего искусства любви, ты говоришь «нет» чересчур часто.

Аврора улыбнулась:

— Только когда ты собираешься оставить меня или заставляешь ждать. Хотя, я должна сказать, твоя медлительность сегодня ночью была восхитительна — каждое мгновение было чудесным.

— Я собирался сделать это еще с момента нашей первой встречи в таверне «Приют лодыря», — признался Джулиан, водя пальцем по припухшим от поцелуев губам Авроры.

Она покраснела еще сильнее.

— Что же удерживало тебя так долго?

— Я был занят воплощением в жизнь других своих фантазий.

— Понимаю. — Аврора подняла ноги, обвивая их вокруг Джулиана. — Значит, все твои фантазии уже исчерпаны?

— Исчерпаны? — качнул головой Джулиан, перекатился на спину и посадил Аврору на себя верхом. — Что-то я сомневаюсь, дорогая, чтобы нам когда-нибудь пришлось употребить это слово.

Он притянул голову жены и прижал ее губы к своим, погружая свое копье все глубже в нее и разжигая адскую страсть, которая, казалось, никогда не угаснет.

И пламя продолжало бушевать.

Аврора задремала, нежно прильнув к Джулиану. Вдруг он услышал скрип в коридоре.

Звук был совсем тихий и исчез так же быстро, как и появился. Но для Джулиана этого было достаточно.

Волосы на его затылке зашевелились, каждый мускул напрягся в ожидании. Он осторожно выбрался из-под жены, спустился на пол, одновременно нащупывая руками одежду и не сводя глаз с запертой двери. Джулиан нашел бриджи, рывком натянул их на себя, набросил на плечи куртку и достал пистолет. Взведя курок, он медленно подкрался к узкой полоске света, пробивающейся из-под закрытой двери.

Еще один звук, только на этот раз гораздо ближе, раздался прямо напротив их комнаты. Несомненно, снаружи кто-то был. Но кто?

Прищурив глаза, Джулиан приблизился к двери, бесшумно отодвинул засов и повернул ручку.

Одним молниеносным движением он распахнул дверь и схватил за горло чье-то темное сгорбленное тело. В ту же секунду Джулиан ударил стволом пистолета по запястью неизвестного и выбил у него из рук оружие.

Сдавленный крик сорвался с губ мужчины.

Джулиан втащил его в комнату.

— Ну что ж, вот ты и нашел меня, — пробормотал он, припечатав свою жертву к стене. — А теперь отвечай, кто ты и что тебе здесь нужно?

— М-м-м… Мерлин… это… я, — ответил мужчина задыхаясь.

Джулиан ослабил хватку и повернул лицо человека к слабому лучу света, пробивавшемуся из коридора.

— Стоун?

Мужчина с трудом кивнул.

— Вот так сюрприз! — Джулиан отпустил жертву, с некоторым удивлением наблюдая, как плотный человек с квадратным лицом старается прийти в себя. — Что это за представление? Обычно ты приходил ко мне несколько иначе. С каких это пор ты стал появляться так театрально?

— О Боже, Джулиан, по-моему, ты мне что-то сломал. — Стоун тяжело дышал, осторожно поворачивая голову из стороны в сторону. — Кажется, шею.

— Если бы я сломал тебе шею, то мы с тобой сейчас бы не разговаривали, — с уверенностью сказал Джулиан.

Выглянув в коридор, он поднял выпавший пистолет, затем захлопнул дверь и протянул Стоуну его оружие.

— А теперь не будешь ли так любезен объяснить мне, почему ты торчал за моей дверью, словно готовился нанести удар, как какой-нибудь безумный убийца? Да, кстати, почему ты преследовал мою карету от Девоншира до Сомерсета? Я не ошибся — это действительно был ты?

— Ты меня заметил?

— Нет. Если бы я тебя заметил, то задал бы эти вопросы еще тогда, а не сейчас. Просто я почувствовал, что кто-то наблюдает за мной.

— Да, верно. Ты, как всегда, прав. — Стоун бросил быстрый взгляд мимо Джулиана в темную комнату. — Я должен был удостовериться, что это твоя комната. Не хотелось бы наткнуться на кого-нибудь другого. Надо было срочно увидеться с тобой. Я отправился прямо в Полперро, но там тебя не было. Я следую за тобой от Девоншира. Можно было бы и остановить твою карету, но я не знал, как много ты рассказал… — Стоун сделал паузу, — …своей жене. Я не хотел выбалтывать больше, чем следует, поэтому и решил подождать, пока ты не остановишься на ночлег. Я просидел в этом коридоре несколько часов в ожидании, пока умолкнут ваши голоса. После этого я понял, что твоя жена уснула.

— А теперь его жена проснулась, — объявила Аврора и подошла к двери, завернувшись в простыню. — А насчет того, как много он рассказал мне, можно сказать, что даже меньше, чем ничего. Но кажется, теперь все может измениться. — Сжав зубы, она взглянула на Джулиана, в ее глазах застыло ожидание. — Джулиан — прошу прощения, Мерлин, — я была бы признательна, если бы ты представил меня своему другу.

 

Глава 8

У Джулиана дрогнули губы.

— Прекрасно, милая, как пожелаешь. — Он сделал плавный жест рукой. — Аврора, познакомься со Стоуном. Стоун, познакомься с моей экстравагантной женой. И прости ее за такой более чем скромный наряд, — добавил Джулиан, поправляя простыню, чтобы она плотнее закрывала плечи Авроры. — Мы не ждали гостей.

— Мистер Стоун, — осведомилась Аврора, — вы хорошо знакомы с моим мужем? — На ее лице можно было прочитать еще тысячу вопросов, которые она хотела задать.

Трудно было не рассмеяться, увидев растерянное выражение Стоуна.

— Знакомы ли мы?.. — Он бросил беспомощный взгляд на Джулиана. — Я… это…

— Мы знакомы много лет, — проговорил за него Джулиан. — Мы деловые партнеры. Он обеспечивает меня нужной информацией, которая помогает мне определить, как лучше действовать в сложившейся ситуации.

— Другими словами, он твой осведомитель, — спокойно заметила Аврора. — Он предупреждает тебя об опасности и советует, когда надо прятать спину.

На этот раз Джулиан не смог удержаться от улыбки:

— Примерно так.

— Я понимаю. — Аврора снова повернулась к Стоуну: — А сейчас как раз один из таких случаев, мистер Стоун?

Стоун по-прежнему не мог справиться со своей растерянностью.

— Успокойся, Стоун, — сказал Джулиан. — Лучше ответить на вопросы Авроры. Она ведь не отстанет, пока ты этого не сделаешь.

— Хорошо, — согласился Стоун, вытер рукавом лоб и покосился на Аврору. — Да, это как раз тот случай. — Сказав это, он взглянул на Джулиана: — Может быть, нам лучше поговорить наедине?

Веселье покинуло Джулиана. Он знал, что Стоун редко разговаривал таким тоном и не стал бы без причины использовать его сейчас. Все говорило за то, что этот ночной визит был вызван серьезными обстоятельствами.

— Аврора, оставь нас на минуту.

— Но…

— Аврора, — Джулиан посмотрел на нее с непреклонной решимостью, — возвращайся в спальню. Сейчас же.

Он увидел, как расширились глаза жены от самого тона этой команды, и почувствовал пронзившее его угрызение совести. Но через мгновение оно исчезло, вытесненное здравым смыслом.

Существовали некоторые границы, которые Джулиан никому не мог позволить переходить, даже своей смелой жене. На самом деле он предвидел это довольно затруднительное положение, в котором очутился, поскольку хорошо знал, что Аврора думает о его жизни как о большом непрекращающемся приключении, которое изобилует волнующими моментами и лишена всяких помех. Джулиану было известно также, что ему надо будет поставить Аврору на место не столько для того, чтобы сохранить свою драгоценную независимость, сколько для того, чтобы обезопасить ее жизнь. Он уже говорил ей, что есть некоторое различие между приключением и опасностью. Первое было захватывающим подарком, а второе — мрачной действительностью. И чтобы сохранить жизнь, необходимо хорошо различать эти два понятия.

Поэтому требовалось определить границы вмешательства Авроры в жизнь Джулиана.

— Рори, — Джулиан взял ее за плечо и встретился со смелым и внимательным взглядом бирюзовых глаз, — мне нужно поговорить со Стоуном наедине.

— Хорошо, — неожиданно согласилась Аврора, подобрав с пола тянущийся за ней хвост простыни, и направилась к кровати.

Джулиан нахмурился, увидев, как уступила Аврора, и удивился ее такому внезапному и охотному согласию, столь несвойственному ей.

— У тебя замечательная жена, — пробормотал Стоун, пристально посмотрев на Джулиана. — Чертовски красивая, но она всегда так… так…

— Да, — резко закончил за Стоуна Джулиан, быстр повернувшись и посмотрев ему в лицо. — Ты же продела этот путь не для того, чтобы обсуждать мою жену? Что привело тебя сюда?

— Маккол.

— Маккол? — Джулиан глубоко вздохну. — Что известно о нем?

— Он здесь, в Англии, знает о твоем браке и о том, на ком ты женился. Маккол поклялся выполнить свою давнюю и желанную месть. Однако теперь он задумал не только убить тебя, но еще и украсть черный бриллиант. Маккол уверен, что камень сейчас у тебя, и открыто жаждет твоей крови, Мерлин. Он искал тебя почти год. А теперь, когда Маккол знает, где ты, он не успокоится, пока не встретится с тобой.

— Черт возьми! — Кулак Джулиана рассек воздух. — Как раз сейчас мне совсем не нужна эта проблема. Какой дьявол принес Маккола в Англию? В последний раз я слышал, что он искал меня на Мальте. Но я специально сохранил в тайне свой отъезд с острова, чтобы он не знал, куда я направился.

— У него кончились деньги, и он приехал в Корнуолл в поисках работы. К несчастью, объявление о твоей свадьбе попало в каждую вшивую газетенку в Англии. Поэтому ему не потребовалось много времени, чтобы узнать, что ты женился на Хантли.

— Естественно, теперь он считает, что я заполучил и черный бриллиант.

— Точно. Он и раньше ненавидел тебя. А сейчас! Знать о том, что тебе так повезло в жизни? Да он просто сошел с ума. Ничто не может сделать его счастливее, чем похищение у тебя камня. Он хочет поставить тебя на колени, а потом рассечь саблей твой живот и удрать вместе с украденным бриллиантом, надругавшись над тобой. Он сумасшедший, Мерлин. Тебе необходимо быть с ним очень осторожным. Предельно осторожным.

— Да, в самом деле. — Джулиан провел рукой по волосам. — Где он сейчас?

— Только не у меня на хвосте, в этом ты можешь быть уверен. Я несколько раз проверял, не следит ли кто за мной. Ведь он знает только о том, что ты в Англии, но не знает, где я. — Стоун стал разминать себе шею. — Я же не писал о себе во всех газетах.

— Очень смешно. Где он был, когда ты слышал о нем в последний раз?

— В Корнуолле, бродил из кабака в кабак, пробираясь поближе к Полперро. Я догадываюсь, что он затаился около твоего поместья и ждет, когда ты вернешься.

— Вполне возможно, — быстро кивнул Джулиан. — Теперь я буду готов его встретить.

И вновь взгляд Стоуна скользнул мимо Джулиана.

— Ты дал ему теперь большое преимущество по сравнению с тем, что он имел раньше, — пробормотал он, показав жестом на спальню.

— Я смогу с этим справиться. — Джулиан рывком открыл дверь. — Спасибо, что нашел меня, я буду недалеко.

— Или я найду тебя сам, если будет нужно. Во всяком случае, будь настороже. — Стоун направился к выходу.

— Спокойной ночи, мистер Стоун! — воскликнула Аврора из спальни. — Наверняка мы еще увидимся. Стоун вздрогнул:

— Да, конечно. Спокойной ночи. — Он выскользнул за дверь и исчез.

Джулиан снова закрыл дверь на засов, остро чувствуя на себе настороженный и внимательный взгляд Авроры. Он был уверен, что его жена не будет ни ссориться с ним, ни устраивать ему допросов. Странно, но это знание волновало его так же сильно, как и заставляло принять твердое решение. Еще более удивительным было то, что, несмотря на все его планы, Джулиан даже и не предполагал, как трудно будет ему установить обоснованные рамки поведения для своей жены. Он был очень изобретательным человеком, который преодолевал случайности, тщательно изучая их. А потом находил путь, как обратить эти случайности себе на пользу, сводя таким образом риск неудачи до минимума. Так же Джулиан поступил, попросив руки Авроры, хотя ему очень хорошо было известно, сколько осложнений такой прекрасный брак должен принести им в жизни. Он все еще ждал, что найдет какой-нибудь компромисс, который удовлетворял бы право Авроры на свободу действий и его требования по отношению к жене. Этот компромисс не должен был полностью подрывать основы его существования и ставить под угрозу жизнь Авроры.

Джулиан никак не ожидал той потрясающей мощи их взаимного притяжения и того ненасытного желания, которое его жена, казалось, будет вечно зажигать в нем. Это было пагубным препятствием, бросающим его в неизведанные воды, плавание в которых не входило в его намерения.

Самое время было пристать к берегу.

Расправив плечи, Джулиан повернулся, прошел по комнате и присел на край кровати, специально ожидая, когда Аврора задаст тон разговора.

— Твой друг, оказывается, интереснейший человек, — начала она, подтянув колени к груди и оперевшись на них подбородком. — Быстрый, предприимчивый и преданный.

— Да.

— Ты, конечно, не собираешься ничего мне рассказывать? — как ни в чем не бывало продолжала Аврора.

Джулиан нахмурился, озадаченный таким неожиданно тихим поведением жены. Он ожидал всего с ее стороны:

Гнева, полного пренебрежения, может быть, даже негодования. Но только не такой спокойной оценки очевидного.

Что, черт возьми, она задумала?

— Нет, не собираюсь, — ответил он в той же откровенной манере.

— Почему нет?

— Потому что это как раз одна из тех ситуаций, о которых я упоминал раньше. Ведь я предупреждал тебя, что возможны приключения, в которых ты не будешь принимать участия. Приключения, связанные с опасностями, от которых я хочу тебя защитить.

— Наоборот, — возразила Аврора, поправляя сбившийся локон и убирая его за ухо. — Когда ты говорил о приключениях, в которых мне не надо участвовать, то обещал, что не будешь меня брать с собой только в тех случаях, если, оставшись без тебя, я буду в большей безопасности. Очевидно, что сейчас совсем другой случай, и будет невозможно обойтись без меня. Мистер Камден не станет передавать ничего из принадлежавших моему прапрадеду вещей никому, кроме Хантли. Более того, не было и никакого настоящего путешествия, мы только переехали в соседнее графство. И все же, хотя мы по-прежнему в Англии, ты, несомненно, рискуешь. И как я понимаю, руководствуясь своим собственным прошлым опытом, подвергаешь риску и меня тоже. Мне тоже грозит опасность только потому, что я ношу твое имя. Таким образом, эта ситуация совсем не похожа на те, о которых ты говорил, когда делал мне предложение. Следовательно, у тебя нет выбора, кроме как сдержать свое обещание, то есть защитить меня и рассказать мне, что или кто угрожает нам. Потому что в данном случае, независимо от того, понравится тебе эта мысль или нет, твое будущее непосредственно влияет и на мое.

В течение долгого времени Джулиан только внимательно и молча смотрел на нее, а потом начал смеяться.

— Этим смехом ты хочешь сказать, что все равно ничего не будешь мне рассказывать? — настаивала Аврора.

— Нет, этим я хотел сказать, что у тебя безупречная логика. В самом деле, сам Наполеон был бы счастлив иметь такого хорошего советника, как ты. И я содрогаюсь от мысли, какая судьба ждала бы в этом случае Англию.

Лицо Авроры засияло, она подалась вперед, в ее глазах плясало возбуждение.

— Я сейчас лопну от любопытства. Кто такой Маккол? Почему он охотится за тобой? Почему он так одержим желанием отомстить?

Джулиан засмеялся громче:

— Ты нас подслушивала, не так ли?

— У меня это очень хорошо получается.

— У тебя много чего хорошо получается.

— Да, я знаю об этом.

Внезапно смех Джулиана прекратился. Румянец на щеках Авроры, блеск в ее глазах — черт возьми, у него возникло дьявольское неодолимое желание опустить ее на простыни и снова заняться с ней любовью.

Аврора почувствовала, какое направление приняли его мысли. Джулиан заметил это по выражению ее лица, услышал его в легкой задержке дыхания Авроры, Она наклонилась ближе, дразня Джулиана и даря ему улыбку сирены.

— Подожди немного, — пообещала она, повторив данную им клятву. — Сначала расскажи мне о Макколе.

— Это что, шантаж, милая?

— Нет, стимул, Мерлин.

— Ну что ж, достаточно справедливо. — Джулиан взял за руку, успокаиваясь, чтобы обдумать свои слова, — Джералд Маккол и его брат Бреди были подлыми разбойниками. Они зарабатывали, воруя товары и привозя их контрабандой тому, кто мог побольше им заплатить.

— Были? — переспросила Аврора, приподняв брови.

— Да, Бреди мертв. Я убил его.

— За что?

— Десять месяцев назад они вдвоем выкрали картину, за которую можно было получить огромную сумму. Я перехватил эту картину и возвратил законному владельцу. Братья нашли меня. Бреди вытащил свою саблю, пытаясь зарубить меня. Мой пистолет оказался быстрее и куда более смертоносным. Пуля попала ему прямо в сердце. Джералд тогда поклялся позаботиться о том, чтобы я недолго топтал землю. Очевидно, сейчас он собрался привести в исполнение свою угрозу.

— А кому принадлежала картина?

— Одному очень любезному итальянскому графу, который, к несчастью, слегка помешался к старости. Втайне от него дворецкий, украл картину, считая, что граф никогда не заметит ее исчезновения, и продал ее разбойникам за весьма солидную сумму. Граф же оказался не таким дряхлым, как думал мошенник дворецкий. Он не только заметил, что его картина украдена, но и установил, кто ее украл. Дворецкого посадили в тюрьму, а граф назначил огромное вознаграждение за возврат картины. Картина ему, очевидно, была дорога как память, а не как художественная ценность. Ее графу подарила покойная жена в связи с появлением на свет их первого внука. Эта картина была гордостью его коллекции, не говоря уже о ее приличной стоимости. Братья Макколы были наняты каким-то подлым негодяем здесь, в Англии. Я даже не догадываюсь, кто бы это мог быть. Как я потом узнал, он пообещал братьям удвоить назначенное графом вознаграждение, если они найдут и привезут ему картину, а не станут возвращать ее законному владельцу. Заплатил бы он обещанное вознаграждение на самом деле или просто решил обманом завлечь этих двух жадных негодяев — вряд ли мы когда-нибудь об этом узнаем.

— Где они нашли картину?

— В хранилище французской галереи. Она была замаскирована — скрыта под холстом серенькой картины, написанной маслом. Я установил это за два дня до их прихода.

— За два дня! Так почему ты не забрал ее? Джулиан потеребил пальцами шелковистый локон Авроры.

— Потому что, моя нетерпеливая жена, никто не может просто так зайти в галерею и выйти с картиной.

— Ты мог бы купить ее.

— Она не выставлялась на продажу. По-моему, владелец знал, что скрывается под холстом. Во всяком случае, я уверен, что он принадлежал к числу людей, спрятавших там картину. Следовательно, я не мог воспользоваться такой возможностью. Поэтому ждал удобного времени и думал, как лучше проникнуть в хранилище ночью, взять картину и выбраться оттуда незамеченным. В конце концов я решил отложить все до того момента, как мне станет известно, что Макколы готовы действовать. Это решение потребовало некоторого изменения моих планов. Я подумал, что нам троим нечего всем вместе пытаться завладеть картиной и мешать друг другу. Поэтому, зная, какими ловкими ворами были Макколы, мне оставалось только подождать и позволить им совершить этот гнусный поступок. Они выкрали картину, а я после этого прихватил их.

— Я понимаю. — Аврора отвела взгляд, беспокойное выражение опечалило ее лицо.

— В приключениях есть и свои неприятные моменты, милая, — мягко напомнил ей Джулиан. — Я уже пытался сказать тебе о них.

— Раньше меня это мало волновало.

Это заявление застало Джулиана врасплох:

— Я не понял тебя.

— Ты думаешь, что я расстроюсь, потому что ты убил человека? Так вот, ты ошибаешься. Кроме того, ты считаешь меня ребенком, которого надо защищать от неприятностей. Но я уже давно пытаюсь доказать тебе, что я не ребенок. В тот день, когда ты стоял в кабинете Слейда и рассказывал мне, чем занимаешься, я ясно поняла, что некоторые твои неожиданные встречи не такие уж… безобидные. Так что если ты думаешь, что я в ужасе от всего этого, то ты ничего не понимаешь. Наоборот, я горжусь тем, что ты поступил так благородно, вернув сокровище его законному владельцу. — Аврора судорожно сглотнула. Джулиан почувствовал, как напряглись ее пальцы у него в руке. — Но мне страшно.

— Аврора, — он прикоснулся ладонями к щекам Авроры и повернул ее лицо к себе, чтобы посмотреть ей в глаза, — я никому не позволю тебя обидеть.

— Я переживаю не за себя, — ответила Аврора, — а за тебя.

У Джулиана сжалось сердце. Во взгляде жены он прочитал, как легко она ранима и в каком смятении чувств находится.

— Раньше ты был посторонним для меня человеком, — просто объяснила Аврора. — Теперь ты мой муж. Я сама, как и ты, удивлена, что говорю это. Но прошедшие несколько дней… Я никогда не ожидала… — Она запнулась, пытаясь разобраться в своих чувствах. — Суть в том, что я не хочу, чтобы с тобой произошло что-нибудь плохое. Но вдруг я поняла, что это вполне может случиться.

— Не беспокойся, красавица. — Джулиан снял простыню с ее плеч, обеспокоенный ее возбуждением, а может быть, и своей реакцией на это возбуждение. Он знал только один способ, как избавиться от этого. — Со мной ничего не случится. — Сказав так, Джулиан приник губами к шее Авроры и принялся рукой ласкать ее грудь. — У меня есть превосходный стимул, чтобы со мной ничего не случилось.

Аврора тихо простонала, слегка задрожав от охватывающего ее желания.

— Джулиан, — прошептала она, — люби меня… Поцелуй Джулиана не дал ей договорить.

— Доброе утро, ваша светлость. Вы договаривались о встрече с мистером Камденом? — Молодой клерк нахмурился, просматривая свою книгу в поисках несуществующей записи.

— Нет, Толледей, мы не договаривались, — ответил Джулиан, неторопливо осматривая изысканный офис с мебелью из ореха. — Но мне и моей жене необходимо увидеться с мистером Камденом по одному важному делу. Мы проделали длинный путь, чтобы попасть сюда. Я уверен, он примет нас.

Толледей посмотрел на свои часы, потом взглянул на закрытую дверь кабинета:

— У него сейчас посетитель, которому была назначена встреча на раннее утро, сэр. Они закончат с минуты на минуту.

— Мы подождем, — заверил его Джулиан. Как только он произнес эти слова, дверь открылась, и до них донесся голос Генри Камдена:

— Я позабочусь об этом прямо сейчас, Гилфорд.

— О нет, — тихо прошептала Аврора.

— Успокойся. — Джулиан сжал ее локоть. — Мы бы неизбежно его когда-нибудь встретили. Так пусть это произойдет сейчас.

— Джулиан, — Камден заметил гостей и застыл от удивления, — мне и в голову не могло прийти, что вы здесь. Разве я приглашал вас и вашу жену сегодня утром? — Он замолчал, понимая неловкость ситуации.

— Нет, мистер Камден, — быстро вмешалась Аврора. — Просим прощения, что прибыли без предупреждения. Но надеюсь, что наш приезд не ставит вас в затруднительное положение. — Ее пристальный взгляд коснулся виконта. — Здравствуйте, лорд Гилфорд.

Гилфорд тоже уставился на Аврору с Джулианом, беспокойно переминаясь с одной ноги на другую.

— Аврора, — натянутым тоном произнес он, — мы с мистером Камденом решили наши дела, поэтому ваш приезд мне не помешает. — Он прокашлялся, наверное, просто пытаясь успокоиться. — Прежде чем я вас оставлю, позвольте мне искренне поздравить вас в связи с вашим недавним бракосочетанием.

— Благодарю вас, Гилфорд, — ответил Джулиан, который в отличие от напряженного виконта был совершенно спокоен. — Я и моя жена благодарим вас за ваше поздравление.

— Хорошо, а теперь мне пора ехать. — Гилфорд повернулся к Генри. — Пожалуйста, известите меня, когда у вас появятся эти данные. — С этими словами он вышел из офиса, тихо закрыв за собой дверь.

— Мистер Камден, извините, я совсем не подумала о возможности такой встречи, — на одном дыхании выпалила Аврора.

— Чепуха, — отметая ее оправдания, сказал Генри, на губах которого можно было различить некое подобие улыбки. — Иногда хорошо устроить небольшой скандал. Это позволяет некоторым сохранять жизнерадостность. — Он сделал приглашающий жест рукой по направлению к своему кабинету: — Заходите, пожалуйста!

— Благодарю вас, вы очень любезны, — сказала Аврора, когда они с Джулианом присели на стулья.

— Это не любезность, моя дорогая, это приспособляемость. — В глазах Генри промелькнуло дружеское участие. — Вы замужем за этим джентльменом всего несколько дней. А я работаю с ним уже несколько лет и привык к любым неожиданностям. Раз уж мы коснулись этого вопроса, то, прежде чем мы перейдем к цели вашего визита, позвольте мне тоже выразить вам мои наилучшие пожелания. Пусть ваша совместная жизнь будет длинной, счастливой и принесет вам много радости.

— Мы и собираемся так жить. Генри, — ответил Джулиан. — Долго, счастливо, а если прошедшие несколько дней являются показательными, то и с массой восторженных моментов.

— Это обстоятельство, наверное, и объясняет цель вашего визита? — подсказал мистер Камден.

— Да, — наклонился вперед Джулиан. — Генри, этот визит имеет отношение к металлическому ящику Джеффри.

— Я понимаю. — Адвокат с беспокойством посмотрел на Аврору.

— Моя жена знает все, — сквозь зубы процедил Джулиан. — На самом деле вам лучше было бы остаться в Морленде в тот день, когда вы вручили мне этот ящик, а не уезжать сразу же. — Он поднял руку, не допуская возражений со стороны Генри. — Но я понимаю, что ваше решение уехать вызвано вашей обычной честностью.

— Я не буду скрывать, что меня заинтересовало наследство Джеффри, — разъяснил Генри. — Но любопытство — это не то качество, на котором держится репутация моей фамилии. Я уже говорил вам в Морленде, что, согласно инструкциям Джеффри, вы должны были ознакомиться с содержимым ящика лично.

— И я лучше, чем кто-либо другой, понимаю, почему он так сделал, иначе бы сейчас уже поделился своими находками с вами.

— Я вас понимаю.

— Но я поделился тем, что знаю сам, с Авророй, так что мы можем разговаривать свободно.

— Очень хорошо, — на лице Камдена появилось озадаченное выражение, — но я ничего не понимаю. У вас есть какие-то сведения, которых я не знаю, что же я тогда могу сделать для вас?

— Вы можете сказать нам, давал ли вам мой предок поручение относительно такого же ящика, — вмешалась Аврора.

Адвокат нахмурился:

— Я вас не понимаю.

Аврора закусила губу, тщательно выбирая слова.

— Принимая во внимание находку, сделанную нами в Пембурне, у нас есть основания полагать, что Джеймс Хантли, возможно, завещал такой же ящик своим наследникам. Так ли это?

— Об этом мне неизвестно.

— Мистер Камден, но я все-таки Хантли, — напомнила ему Аврора. — Я понимаю, что вы бы чувствовали себя более спокойно, если бы эту просьбу высказал Слейд. Но поскольку он сейчас находится с Кортни, которая ждет их первенца, то его присутствие здесь просто невозможно. Я могу послать записку Слейду, если вам это нужно, с просьбой, чтобы вы передали мне все вещи Джеймса, которые у вас, возможно, находятся…

— В этом нет необходимости, — прервал ее Камден. — Я знал вас еще ребенком, Аврора. И если бы у меня было то, что вы ищете, то я непременно передал бы это вам или Слейду. Но все дело в том, что у меня ничего нет. Находка, в результате которой вы пришли к выводу, что у Джеймса был такой же металлический ящик, как и у Джеффри, вводит вас в заблуждение. По крайней мере моей семье такой ящик не оставляли, и у меня просто нет ничего подобного.

— Черт возьми! — поднялся на ноги Джулиан. — Он должен где-нибудь быть, я уверен, что он существует. Моя интуиция подсказывает, что иначе просто быть не может.

Генри медленно поднялся из-за стола.

— Если до сих пор мое любопытство было только разбужено, то теперь оно просто клокочет.

— Я понимаю. Генри. Скоро, я надеюсь, мы сможем ответить на все ваши вопросы. Но сейчас, — Джулиан взял Аврору за локоть, помогая ей встать на ноги, — мы должны побыстрее уехать.

— Ладно, желаю вам удачи. — Генри внимательно посмотрел на них, в его глазах светилась ирония. — Трудно поверить, что в конце концов Бенкрофты и Хантли смогли примириться. Я уже начал было думать, что это невозможно. Но если кто-нибудь и сможет совершить невозможное, так это вы, Джулиан. Особенно в союзе с этой целеустремленной молодой леди. — Камден подошел к двери и отворил ее, чтобы гости смогли выйти. — Я уверен, что вы непременно найдете то, что ищете.

На следующий день Аврора мучилась сомнениями. Спешно покинув Сомерсет, они с Джулианом помчались в Пембурн, надеясь, что в их отсутствие Кортни и Слейд найдут что-нибудь важное.

Но результаты этих поисков оказались такими же тщетными, как и у них с Джулианом. Несмотря на то что Кортни и Слейд часами корпели над книгами и просматривали статьи, им так и не удалось найти никаких сведений ни о Джеймсе Хантли, ни о его соколах.

— Что теперь? — спросил Слейд, развалившись диванчике в библиотеке.

— Морленд, — выдавил слово Джулиан с такой интонацией, словно оно было ядом. — Самое время разобрать дом моего отца на кусочки. Если ключ к разгадке был спрятан в Пембурне, то, возможно, металлический ящик или по крайней мере намек на его местонахождение спрятан в Морленде. Только наши прапрадеды могли догадаться разделить ключи к тайне между двумя поместьями. Это должно было гарантировать, что семейства смогут найти ящик только вместе.

— Но ты уже обыскивал Морленд несколько раз, — возразила Аврора. — Очевидно, что ты единственный, кто может опознать металлический ящик, который выглядит так же, как и ящик твоего прапрадеда.

— Если его можно было увидеть, то да. Но возможно, я не обратил внимания на тайник Джеффри. И, что еще легче, мог проглядеть ключ, если в Морленде спрятан именно он, а не сам ящик. Помнишь, Рори, в прошлый раз, обыскивая поместье, я не искал ничего необычного. А теперь я собираюсь это сделать.

— Джулиан, — произнесла, откинувшись на спинку кресла, Кортни, — а может, цепочка ваших рассуждений уводит вас в ошибочном направлении?

— Как так?

— Давайте предположим, что ящик существует и ключ, найденный в соколиных клетках Джеймса, откроет его. Ведь вполне возможно, что ни в Пембурне, ни в Морленде нет ни намека на этот ящик. И для такого утверждения имеются довольно обоснованные причины. Вам не приходило в голову, что в ящике Джеймса, когда он его прятал, находился не ключ, указывающий на местонахождение черного бриллианта, а сам бриллиант?

Джулиан провел рукой по волосам.

— Я думал о такой возможности. Однако, представляя характер партнерских отношений Джеймса и Джеффри, я все же так не считаю. Если Джеффри использовал металлический ящик в целях решения задачи, то готов поспорить, что Джеймс сделал то же самое. Более того, я не верю, что Джеймс мог рискнуть оставить ключ от такой ценной вещи, как черный бриллиант, у всех на виду. Даже в том случае, если шанс, что кто-нибудь догадается о его двойном назначении, был мизерным.

— Даже если бы кто-то догадался, что ключ открывает и клетку, и ящик, они бы не узнали, где искать этот ящик, — заметил Слейд. — Сейчас мы сами попали в такое же затруднительное положение, и это еще одна причина, по которой я согласен с Джулианом. Могли ли наши прапрадеды завещать нам ключ от своих величайших сокровищ, не оставив указаний, как найти эти сокровища? Нет, не могли. Следовательно, если существует второй металлический ящик, а я верю, что он существует, то в нем содержатся дополнительные сведения, указывающие, где надо искать камень.

— О, он существует, — заявил Джулиан, — я уверен в этом. Очевидно, Джеймс и Джеффри хотели, чтобы до нас дошло, почему они сделали два ключа такими похожими друг на друга. Вопрос только в том, где второй ящик. По-моему, ответ на эту загадку хранится либо здесь, либо в Морленде.

— Так давай поедем туда. — Аврора вскочила, схватила Джулиана за руку и потянула его к двери. — Мы зря тратим время, до Морленда всего час езды. Кортни и Слейд могут продолжить обследование Пембурна, а мы с тобой обыщем Морленд, камень за камнем.

Через час с четвертью коляска с Авророй и Джулианом проехала через железные ворота Морленда и повернула к дому. Аврора почувствовала, как у нее похолодело сердце, когда увидела это неприветливое, суровое жилище. Неприятные воспоминания наполняли сознание Авроры по мере того, как коляска приближалась к дому.

— Аврора? — Почувствовав волнение жены, Джулиан нахмурился. — С тобой все в порядке?

— Я уже забыла, как угрюмо выглядит это поместье, ответила Аврора. — Оно нисколько не изменилось. Брови Джулиана выгнулись от удивления:

— Ты была здесь?

— Один раз, с Кортни, но в дом не заходила. Перед; тем как выйти замуж за Слейда, она решила встретиться с твоим отцом, надеясь, что возвратится к мужу с каким-то подобием мира. Я сопровождала Кортни и осталась ждать в экипаже, пока она говорила с Лоуренсом.

— Мой отец скорее продал бы душу дьяволу, чем согласился на мир с Хантли.

— Да, теперь я знаю это.

Джулиан провел тыльной стороной ладони по ее щеке.

— Тебе не надо заходить в дом, если это тебя так расстраивает.

— В любом случае я зайду! — выпрямилась Аврора. — Я так же сильно хочу найти этот металлический ящик, как и ты. И моего желания, несомненно, будет вполне достаточно, чтобы преодолеть все неудобства.

— Ты говоришь как настоящая авантюристка. — Джулиан собрался выйти из экипажа. — Ты храбрая девочка. Сможешь действовать самостоятельно? Ведь разделившись, мы сможем более эффективно использовать наше время. А поскольку ни ты, ни я не хотим задерживаться здесь ни на секунду, то моя цель состоит в том, чтобы найти тот предмет, который мы ищем, и как можно быстрее уехать отсюда.

— Отличный план. Откуда мне начинать?

— Я обыщу первый этаж, осмотрю все комнаты, гостиную и приемную. А ты ступай на второй этаж и осмотри все спальни, столы, ночные столики и гардеробы, а потом проверь остальные комнаты. Предполагаю, что большая часть мебели пуста, поскольку никто, кроме моего отца и его слуг, давно здесь не живет. Да ты сама в этом убедишься.

Эта мысль пришла Авроре в голову, когда она выдвинула ящик столика. Аврора попыталась представить себе, что должен был чувствовать Джулиан, когда он рос здесь. Его мать умерла, когда он был еще ребенком, а отец был бесчувственным тираном и терпеть не мог своего сына. Как же одиноко, наверное, чувствовал себя здесь ее муж. Правда, она тоже потеряла своих родителей в детстве. Но Авроре нравился дом, в котором она выросла. Ее взрослый брат, несмотря ни на что, уделял значительную часть времени заботе о ее благополучии.

У Джулиана тоже когда-то был брат, напомнила себе Аврора. Брат, которого он потерял, как только они оба стали мужчинами. Как сильно это подействовало на Джулиана? Сохранились бы сейчас близкие отношения между ними?

Непроизвольно Аврора вспомнила свой краткий разговор с мистером Сколлардом по поводу старшего брата Джулиана:

« — Он был хорошим человеком с честными намерениями и великодушным от природы. Он резко отличался от отца и деда.

— И от Джулиана?

— Не по убеждениям, а физически. Они были весьма разными.

— Были ли они близки?

— Да, душой.

— Душой? У них были одинаковые увлечения или они просто искренне заботились друг о друге?»

Мистер Сколлард так и не стал отвечать на ее вопрос. Он только сказал, что она должна спросить об этом у кого-нибудь еще, может быть, у Джулиана.

Безнадежная перспектива, уныло подумала Аврора. Джулиан и так неохотно рассказывал о подробностях своей жизни, а уж тем более не станет говорить о таких вещах. Ей еле-еле удалось выудить у него информацию о его вражде с братьями Макколами, о той ее стороне, которую он считал просто неудачным последствием своих приключений. Поэтому невозможно было даже и предположить, что Джулиан расскажет о своих чувствах, которые остались в прошлом.

Безнадежная перспектива.

И все же она не собиралась отказываться от попыток поправить это положение дел.

Аврора уже была готова закрыть ящик, как вдруг в дальнем правом углу краем глаза заметила тонкий блокнот. Она достала его и увидела, что это альбом для рисования. Ей стало безумно интересно, что же изображено в этом альбоме.

Аврора открыла его: перед ее глазами предстал выполненный карандашом набросок водопада, один из восхитительнейших эскизов, которые она когда-либо видела. Аврора как завороженная переворачивала страницы, всматриваясь в одну за другой исключительно точно выполненные зарисовки восхитительных пейзажей: рощу над прудом, ландшафт под покрывалом первого снега, закат солнца над Ла-Маншем. Автор этих рисунков был потрясающе талантлив.

Сгорая от любопытства и не в силах дольше ждать, Аврора взяла альбом под мышку и направилась вниз, заглянув в первую попавшуюся комнату.

— Чем могу помочь вам, ваша светлость?

Аврора резко развернулась и столкнулась с дворецким Морленда:

— О, Тайер, как вы меня напугали! Подскажите, где мне найти моего мужа.

— Он недавно был в кабинете своего отца, — последовал надменный ответ.

— Это где?

— По коридору четвертая дверь налево.

— Благодарю вас, — заторопилась Аврора, все еще не в духе от Тайера, дома… и всего прочего, что напоминало ей о Лоуренсе Бенкрофте.

Когда она вошла в кабинет, то услышала, как захлопнулся ящик.

— Джулиан? — осторожно произнесла Аврора, наблюдая, как он обыскивает стол. Джулиан тут же вскочил:

— Ты нашла что-нибудь?

— Я в этом не уверена — по крайней мере ничего важного не попалось. Все спальни, которые я только что осмотрела, были совершенно пустыми, за исключением последней. Там я нашла в ящике стола вот это. — Аврора показала свою находку.

Джулиан обошел вокруг стола и взял у нее альбом, открыв его на первом эскизе. На лице его появилось удивленное выражение, он рассматривал изображение, впиваясь в каждый его штрих. Джулиан словно встретил своего старинного друга, которого не видел целую вечность, и хотел рассмотреть каждую черточку на его лице, появившуюся за время их разлуки. Он увлеченно пролистывал страницы, время от времени останавливаясь, чтобы рассмотреть какой-нибудь рисунок или его часть.

— Эти рисунки превосходны, — тихо сказала Аврора, испытывая неловкость, словно вмешалась в разговор близких друзей. Она вдруг почувствовала, что между ней и мужем разверзлась пропасть.

— Да, он был поразительно талантлив. Я уже почти забыл об этом. — Джулиан отвернулся, его плечи окаменели, а в голосе чувствовалось напряжение. Он молча положил альбом на стол.

— Это рисовал Хьюберт? — догадалась Аврора. Долгое время Джулиан молчал.

— Да. И если ты не возражаешь, то я предпочел бы не говорить о моем брате.

— Но почему? Он, очевидно, очень много значил для тебя?

— Да, но с тех пор как он ушел, прошло уже больше тринадцати лет.

— Со смерти моих родителей прошло почти одиннадцать лет. Но это не значит, что я перестала помнить и тосковать о них.

Джулиан медленно повернулся, чтобы посмотреть ей в глаза, его поза стала менее напряженной, а выражение лица смягчилось.

— Я понимаю тебя, дорогая. И я сожалею о том, что ты вынесла тогда и по-прежнему чувствуешь сейчас. Однако у меня совсем другой случай. Любой неразрешенный вопрос, связанный с Хью, вызывает во мне нечто большее, чем чувство утраты или горя. Так что я, конечно, ценю твою заботу, но, пожалуйста, не принимай меня за разбитую игрушку, которую нужно склеить.

Аврора так расстроилась, что утратила всю свою предусмотрительность.

— За разбитую игрушку? — выпалила она. — Вряд ли. Я считаю тебя упрямцем, которому нужна дружеская поддержка или чье-либо участие в этом вопросе. Ты так чертовски замкнут, так стремишься сохранить свою проклятую независимость, что просто приводишь меня в ярость!

К удивлению Авроры, Джулиан процедил:

— И ты собираешься меня переделать?

— Я постараюсь это сделать, — ответила Аврора. — Если ты мне позволишь.

Джулиан долго молчал. Потом он снова откинулся на спинку дивана напротив стола, наблюдая за ней из-под прищуренных век.

— Что же ты хочешь узнать?

— О твоем брате. Расскажи мне о Хью.

— Зачем?

— Потому что он много значил в твоей жизни. Потому что ты, несомненно, очень сильно любил его. Потому что у меня есть довольно странная уверенность, что он каким-то образом причастен к нашему браку.

Эти слова зажгли интерес и в глазах Джулиана.

— Неужели?

— Да. Если ты вспомнишь, в тот день, когда ты сделал мне предложение, я сказала, что верю в существование какой-то причины или человека, заставляющего тебя исправлять прошлое и искать черный бриллиант. Тебе это нужно для того, чтобы снять пятно с фамилии Бенкрофтов. Этот человек не мог быть твоим отцом или дедом. Ты решил тогда не отвечать мне. Так может, ответишь сейчас? Этот человек твой брат?

— Ты очень догадлива, — прошептал Джулиан, сложив руки на груди. — Ну хорошо, дорогая, да, это был он.

— Поэтому я и хочу побольше узнать о нем.

— Хью был прекраснейшим человеком из всех, кого я когда-либо знал, — принципиальный, полный сочувствия, мудрый не по годам.

— Вы были очень дружны?

— Мы были такими же разными, как день и ночь. Хью — уравновешенный и спокойный, а я — упрямый и дикий. Он был постоянен, следовал традициям и непременно стал бы наследником поместья и титула. Я же, наоборот, был беспокойным, нетерпеливым, равнодушным к имению, делам и титулу, который мало что значил для меня, впрочем, так же как и этот отвратительный человек, носивший его. Хью предпочел не обращать внимания — нет, лучше будет сказать, предпочел смириться с полным отсутствием угрызений совести у нашего отца, хотя никогда и не поддерживал этого его качества. Я же не смог так поступить, как и не мог понять терпимости Хью, ведь он сам был таким скромным и добродетельным человеком. Правда, Хью верил в необходимость быть преданным своей семье, и это был один из его основных жизненных принципов. Теперь, когда я раздумываю над этим, мне кажется, что общими чертами характера у нас с братом были верность своим жизненным принципам и преданность друг другу. — Джулиан склонил голову и уставился глазами в пол. — Я хотел поделиться с ним своим хорошим здоровьем и крепким телосложением. Но этого не произошло. Хью был слабым, как тростник, а я был очень закаленным. Я почти не припоминаю времени, когда бы он не болел или не выздоравливал после болезни. Меня ночью часто будил его кашель, я лежал и слушал, мечтая о возможности поделиться с ним своим здоровьем. Но к несчастью, это было невозможно. Когда он умер… — пожал плечами Джулиан, — …разорвалась последняя нить, соединяющая меня с поместьем Морленд.

В горле у Авроры застрял комок.

— Я помню тот год, когда он умер, — сказала она тихо. — Мне было мало лет, но я хорошо помню, как Слейд рассказывал новости моим родителям, приехав из Оксфорда на каникулы. Он был очень расстроен, несмотря на все разногласия между нашими семьями. Несомненно, Слейд очень высоко ценил твоего брата.

— Слейд был очень добр ко мне, когда умер Хью, несмотря на ненависть, существовавшую между нашими семьями. Я никогда не забывал и не забуду об этом.

— Я уже говорила, что у вас со Слейдом много общего.

— Мы с ним преданны нашим семьям, по крайней мере тем своим родственникам, которые нуждаются в нашей преданности и заслуживают ее. Слейд отдал бы свою жизнь, чтобы защитить тебя. У меня не было такой возможности: я не мог сохранить жизнь Хью, несмотря на все мои отчаянные попытки и молитвы. Но пусть я буду проклят, если позволю, чтобы его имя осталось испачканным тем злом, которое причинили людям мои отец и дед, или обвинением в краже, которой никогда не было. Я собираюсь восстановить честное имя Хью. И только молю Всевышнего, чтобы я смог вернуть ему добрую память.

Аврора ничем не могла помочь ему. Она подошла к Джулиану и положила руки ему на плечи.

— Честь Хью так же безупречна, как и твои чувства к нему. И нет никакой необходимости ее восстанавливать. Почему же ты уверен в обратном?

— Потому что, как мудро заметил мой отец, честь Хью больше ему не принадлежит, поскольку он не может ее сейчас проявить. Теперь мне предстоит ее восстановить.

— Но почему Лоуренс так сказал?

— Чтобы заставить меня выполнить волю. И самое плохое, что доводы этого ублюдка неопровержимы. Каждое его гнусное слово.

— Он сообщил тебе все это после смерти Хью?

— Нет, после своей собственной смерти.

Аврора глубоко вздохнула:

— Я не понимаю тебя.

— Подожди, сейчас я расскажу тебе остальное. — После того как Джулиан начал говорить, он был, казалось, не в состоянии остановиться. — Мой прапрадед не единственный человек, который завещал мне трудную задачу в тот день, когда я просил у Слейда твоей руки. Когда Генри привез металлический ящик Джеффри в Морленд, я уже был удостоен сомнительной чести прочитать послание моего отца. Он тоже оставил мне кое-что, только с его стороны это вряд ли можно назвать подарком. — Аврора почувствовала, как напряглись руки у Джулиана. — Он завещал мне проклятие черного бриллианта. Я должен найти камень и снять проклятие. И он получил все что хотел — мое согласие. Как? Напомнив мне, что запятнаны не только мое и его имя, но и имя моего брата Хью. И до тех пор пока вопрос о краже камня не будет решен, имя Хью всегда будет связано с мрачным прошлым. И я, как последний оставшийся в живых Бенкрофт, — единственный, кто может исправить эту чудовищную несправедливость, не ради него, а ради Хью. Он оказался прав. Так же, как и ты, когда догадалась, что у меня есть другая причина, заставляющая меня искать этот чертов бриллиант. Да, и эта причина — мой брат.

— Лоуренс шантажировал тебя, заставляя искать камень? — повторила Аврора, не веря, что даже такой негодяй, как Лоуренс, мог опуститься до этого. — Он на самом деле своими язвительными намеками заставил тебя почувствовать, что на тебе лежит ответственность за то, чтобы снять пятно с имени Хью?

— Я спокойно переношу колкости моего отца, Аврора. По крайней мере те из них, которые необоснованны и предназначаются мне. Но подумай сама. Я последний Бенкрофт, меня совершенно не волнует моя собственная репутация, но я переживаю за репутацию моего брата. Так чья же это обязанность — сохранить незапятнанной память о Хью, если не моя?

Аврора была вне себя от злости и не могла ничего противопоставить логике Джулиана. Во всяком случае, бремя, которое лежало теперь на его плечах, было, конечно, незаслуженным, но все-таки его бременем.

— Неудивительно, что ты так настойчиво убеждал меня выйти за тебя замуж, — пробормотала она.

— Это была не единственная причина для нашего брака.

— Я знаю, — быстро заверила его Аврора, — и не утверждаю обратного. Меня не удивляют и твои мотивы. Как я уже говорила, я чувствовала, что тобой движет что-то личное, но просто не догадывалась, что именно. Теперь я знаю что. — Она помолчала, стиснув зубы. — Но если я раньше просто ненавидела Лоуренса Бенкрофта, то теперь я смогла бы убить его.

— Из-за меня?

— Не ты ли только что говорил о необходимости защиты своей семьи? — спросила Аврора. — Так вот, ты — мой муж. Разве это не причина для того, чтобы я захотела защитить тебя?

Глаза Джулиана потеплели, и в них загорелись маленькие огоньки.

— Да, дорогая, наверное, это подходящая причина, — Он привлек Аврору к себе, она прижалась щекой к его жилетке. — Спасибо тебе.

— Пожалуйста, — улыбнулась Аврора, очень обрадованная тем, что действительно достигла некоторого прогресса, стараясь разрушить крепкую стену, за которой скрываются чувства Джулиана. — Понимаешь, возможность поделиться своими чувствами так же важна, как и любовь. Откровенность ранит только сначала и только на мгновение. После этого ты испытываешь только одно сплошное удовольствие.

Прямо рядом с ее ухом раздался громкий смех Джулиана:

— Я запомню твои слова, дорогая.

— Как тебе будет угодно. — Взгляд Авроры упал на альбом. — Хью был очень талантливым художником.

— Да, конечно. — Джулиан отпустил ее и нагнулся, чтобы поднять альбом. — У него были потрясающие способности изображать все нюансы. Он унаследовал это от Джеффри, а я нет.

— Твой прапрадед был художником?

— Как тебе сказать… Он довольно хорошо рисовал. Взгляни, — указал Джулиан на висевшую на стене подробную схему поместья Морленд.

— Это нарисовал Джеффри? — Удивившись, Аврора подошла поближе, чтобы хорошенько рассмотреть схему.

На схеме было изображено обширное пространство земли, разгороженное на множество участков. Две тропинки вели к дому с юга, одна — от конюшен, другая — от сада. Третья тропа извивалась к северу от сдаваемых в аренду наделов до самых дальних границ поместья.

— Это действительно нарисовал он. Если ты приглядишься, то различишь его подпись и дату. Я увидел их и потратил больше часа на изучение этой чертовой темы, надеясь, что найду с ее помощью ключ к разгадке. Она, конечно, точна, но мне ничего не удалось обнаружить на ней.

— Точная схема, — пробормотала Аврора. — Словно ее рисовал Сокол. Но по иронии судьбы Джеффри ведь был Лисой. Сейчас снова, и также по иронии судьбы, тебя прозвали Мерлином. Видно, сама судьба хочет, чтобы партнерство Джеффри и Джеймса существовало и поныне. Для этого они сами, наверное, и спрятали равные доли своего наследства. — Она рассматривала схему, одновременно удивляясь, как художнику удалось так подробно изобразить поместье. — Ты прав, Хью унаследовал талант прадеда. Просто удивительно, что эти дороги выглядят как настоящие, словно они сами тянутся к своему определенному месту назначения. — Аврора провела указательным пальцем по двум пересекающимся линиям: — Эти две тропинки ведут к живой изгороди вокруг дома, сначала они бегут отдельно друг от друга, а потом сливаются. А эта, — она указала на извилистую дорожку, начинающуюся от сдаваемых в аренду наделов, — сворачивает на север и полностью исчезает. — На ее губах появилась очаровательная улыбка. — Ты знаешь, вся эта картина напоминает мне о легенде, которую любил мистер Сколлард. Он рассказывал ее мне много раз, наверное, поэтому она и стала моей любимой, ведь мне тогда было всего восемь лет.

— И о чем же эта легенда? — с улыбкой спросил заинтересованный Джулиан.

— О реке Тамаре. Ты знаешь эту легенду?

— Все, что я знаю о Тамаре, я узнал, плавая по ней. Она поразительно живописна, извивается среди холмов и долин. Ее берега закованы известняковыми скалами, где ютятся деревни. Она отделяет Корнуолл от Девоншира и течет до Плимута. Этой удивительной области около реки посвящено много творений наших поэтов. Поэтому, хотя я и не знаю никакой легенды о Тамаре, но и не удивлюсь, если таковая существует.

— Ты хочешь послушать ее? Джулиан хихикнул:

— Я готов наслаждаться ею.

— Легенда объясняет, как Тамара получила свое имя. — Аврора пристально посмотрела на схему, начав свой рассказ: — Река была названа в честь красивой морской нимфы Тамары, которая когда-то давно жила в пещере глубоко под землей. Тамара отчаянно хотела увидеть великолепный и красочный мир, который, как она знала, существовал наверху. Поэтому, несмотря на предостережения своего отца о том, что по земле Дартмута ходят великаны, Тамара все-таки нашла дорогу на поверхность. Выбравшись наверх, она убедилась, что отец действительно был прав. Два великана — Тави и Торридж — увидели Тамару и влюбились в нее, причем каждый из них захотел обладать ею. Они гнались за Тамарой через торфяники до северного берега Корнуолла, где поймали ее и потребовали, чтобы она выбрала кого-нибудь из них. Ее отец, взбешенный тем, что дочь не послушала его, так и не смог убедить ее вернуться назад. Тогда он с помощью волшебства наслал на великанов глубокий сон и превратил Тамару в серебряный тихий поток. Когда Тави проснулся, то обратился к своему отцу-колдуну, который также превратил сына в поток, спешащий через торфяники и прокладывающий свой путь сквозь лесистую местность в поисках Тамары. Наконец Тави нашел ее, и они слились вместе, плавно и медленно впадая в Ла-Манш. Торриджу тоже удалось превратиться в реку, но он сбился с пути и побежал в другую сторону, на север через холмы в Атлантический океан. — Аврора прикоснулась к линии, которой Джеффри обозначил тропинку, тянущуюся от сдаваемых в аренду наделов на север: — Вот это Торридж спешит на север через леса, чтобы исчезнуть в океане. А эти, — она показала две линии на схеме, тянущиеся к югу и сливающиеся перед живой изгородью, окружающей дом Морленда, — они, как Тамара и Тави, встречаются на землях Дартмута, около Тавистока, и плавно впадают вместе в море.

— Встречаются в… — На лице Джулиана появилось озабоченное выражение, его глаза впились в схему. — Ты сказала, что это довольно известная легенда?

— Да, наверное. Мистер Сколлард часто рассказывал ее. Джулиан резко вскочил на ноги, ему потребовалось всего четыре широких шага, чтобы подойти к Авроре.

— Повтори, что ты только что говорила о слиянии двух рек.

Аврора бросила на него озадаченный взгляд:

— Никогда бы не подумала, что ты такой романтик. Ну да ладно. Эти тропинки похожи на русла рек Тамары и Тави перед тем, как они сливаются в Тавистоке и текут к Ла-Маншу.

— Значит, это там.

— Что это?

— Ты просто подсказала нам нужный ответ. — Джулиан показал на часть схемы поместья, где две тропинки соединялись и тянулись вниз. — Металлический ящик должен быть где-нибудь в этом районе.

— Джулиан, помилуй Бог, о чем ты говоришь?

— Подумай, Рори. Я предполагал, что ящик находится в Морленде, просто пока мы его не нашли. Потом я решил, что Джеффри и Джеймс спрятали здесь не ящик, а ключ, который поможет найти его. Как оказалось, они спрятали здесь и то, и другое. Ключ здесь, на схеме, прямо перед тобой. А ящик? Образно говоря, он тоже в Морленде, точно там, где это изображено на схеме. На самом деле он находится где-нибудь за торфяниками Девоншира, между Тавистоком и Калстоком.

Глаза Авроры округлились от удивления.

— Ты говоришь, что Джеффри нарисовал эту схему как некую секретную карту?

— Точно. Посмотри внимательнее и подумай над самой легендой. Если эти две тропинки изображают две реки, а Морленд — то место, где они сливаются, то эта маленькая живая изгородь перед домом изображает холмы Тавистока, а высокая изгородь за домом — известняковые скалы, которые тянутся до океана. Посмотрим на другие образы. Вот это выглядит как горная тропинка, иногда пересекающая расщелины, иногда поднимающаяся в небо на перевалы к самым вершинам.

— Да, в этом есть какой-то смысл. — Сердце Авроры бешено заколотилось, она внимательно рассматривала ту часть схемы, на которой был изображен дом поместья Морленд. — Неудивительно, что мистер Сколлард постоянно повторял мне эту легенду, чтобы я ее запомнила. Значит ли это, что все, о чем говорил мне мистер Сколлард, для меня гораздо важнее, чем кажется на первый взгляд? Впрочем, я не могла понять этого в то время. Он наверняка точно знал, что мне когда-нибудь потребуется эта информация для… — Внезапно Аврора замолчала, придя в восторг от радостного предчувствия: она наконец нашла то, что они искали?

— Джулиан, взгляни. — Дрожащей рукой Аврора указала на основание первой полосы живой изгороди позади дома. Там было небольшое темное пятно, едва различимое под величественным пиком, поднимающимся от этого основания. — Здесь карандашом сделана жирная метка, похоже на то, что ее поставили уже после того, как была нарисована эта схема. Как ты думаешь?

— Да, действительно. — Джулиан внимательно рассматривал точку, его глаза загорелись торжеством. — Где еще можно спрятать ящик лучше, чем в расщелине основания одинокой скалы? Это же идеальное и прекрасное место для тайника. Ты просто молодец. — Он обнял Аврору, крепко поцеловал и отпустил. — Поехали.

— Поехали? — У Авроры перехватило дыхание не столько от действия его поцелуя, как от его слов. — В скалы?

— Конечно. — Лицо Джулиана отражало бурную радость, которая пронизывала также и Аврору. Он опустил руку в карман и достал ключ, который нашел в соколиных клетках Джеймса. — Ну, моя прекрасная авантюристка, самое время проверить легенду мистера Сколларда и посмотреть, как твоя нимфа Тамара и ее великан Тави примут нас.

Аврора оторвала свой восхищенный взгляд от ключа и посмотрела на мужа.

— Веди, Мерлин, к нашему очередному приключению, к ящику Джеймса.

 

Глава 9

Скалы поразили Аврору своим великолепием даже больше, чем ей рисовало воображение.

Проехав в экипаже от Морленда, они с Джулианом провели ночь в Плимуте, потом на рассвете отплыли из города на небольшом судне. Молодые люди отправились на север против течения Тамары от места ее впадения в море и плыли мимо множества величественных известняковых скал, пока не добрались до самого северного их пика.

— Я благодарен Джеймсу, что он выбрал расщелину, а не вершину скалы, чтобы спрятать свой металлический ящик, — заметила Аврора, внимательно осматривая величественные скалы. — Они немного пугают меня своей вызывающей высотой.

— Они смертельно опасны, — согласился Джулиан, взглянув на схему Джеффри. — Нам повезло еще и в том, что он выбрал для тайника первый пик, а не какой-нибудь другой подальше. Поэтому нам не надо взбираться на высокие кручи, что, несомненно, сократит время. которое мы потратим на поиск ящика. Прямо за этой точкой русло Тамары резко сужается. Там мы повернем и направимся на юг. Схема Джеффри, очевидно, нарисована так, что сверху находится юг. Наверное, это сделано для того, чтобы расщелину не было видно тем, кто плывет к северу от моря. Ну вот, — Джулиан показал рукой в направлении зеленых зарослей, появившихся впереди, — мы почти у цели.

Через минуту Джулиан умело повернул суденышко, направляя его в лесистые заросли. Эти пышные купы вечнозеленых растений даже сейчас, в зимние месяцы, с трудом пропускали солнечный свет, хотя и не цвели. Поток поворачивал ближе к скале, которая круто поднималась из воды.

— Тут есть расщелина, как на схеме Джеффри, — воскликнула Аврора, подобрав свои юбки и устремившись на нос судна.

Джулиан проследил за ее взглядом, нацеленным на трещину в известняке, которая соответствовала жирной карандашной заметке на схеме Джеффри.

— Да, это действительно она. — Он быстро спустил парус, направляя лодку ближе к берегу. Потом Джулиан привязал ее к стволу старого дуба, наклонившегося к реке. — Можно идти. — Он собрал свои инструменты и спрыгнул на берег, поворачиваясь, чтобы помочь Авроре. Обернувшись, Джулиан увидел, что она уже давно на земле и взбирается на крутой скат.

Он засмеялся и последовал к расщелине вслед за своей женой.

— Джулиан, быстрее! — Аврора легко спрыгнула вниз.

— Извини, что задержал тебя, дорогая, — с иронией сказал Джулиан. — Я остался собрать наши инструменты, подумав, что они могут нам пригодиться. Или ты собираешься разбрасывать камни руками?

Аврора жалобно улыбнулась ему:

— Извини, но я же уже говорила тебе, что терпение никогда не было моим достоинством.

— Да уж, это точно.

Ухмыльнувшись, Джулиан присел на корточки и стал ощупывать дно расщелины, пока не нашел шатающийся валун. После этого он всерьез взялся за этот камень, откалывая от него небольшие кусочки и откидывая их в сторону. Наконец ему удалось отбить от валуна больший кусок.

Торжествующе вскрикнув, Джулиан поднял и откинул его в сторону, под камнем показалась дыра.

— Что там? — спросила Аврора, опускаясь на колени рядом с ним.

Джулиан нахмурился:

— Пока не знаю. Мне надо еще немного поработать здесь заступом, а то рука не пролезает в эту дыру.

— Моя пролезет. Дай я проверю, что там, вдруг смогу нащупать ящик. По крайней мере мы тогда уж точно будем знать, продолжать ли долбить скалу в этом месте или перейти к следующему.

Аврора наклонилась и просунула свою ладонь в отверстие, опуская руку глубже и глубже, пока пальцы не дотронулись до какого-то твердого и гладкого предмета.

— Джулиан, — сказала она взволнованно, — мне кажется, я нашла его.

— Хорошо, — произнес Джулиан спокойным голосом. — Самое время последовать основному правилу авантюристов. Ничего нельзя считать своим, пока достоверно не убедишься, что ты нашел именно то, что искал. Но и тогда это еще не твое. Оно станет твоим только после того, как ты крепко схватишь его руками и устранишь все возможные препятствия, которые могут возникнуть у тебя на пути. А теперь посиди так, как сидишь сейчас. Я попробую немного разобрать камни около твоей руки. Как только я это сделаю, ты сможешь провести рукой по поверхности ящика. Ты запомнила, как выглядит ящик Джеффри?

— Да. Позолоченный ободок вокруг и четыре кнопки — две маленькие, две большие, под одной из которых спрятана замочная скважина.

— Прекрасно. — Джулиан уже долбил камень вокруг запястья Авроры и откидывал один за другим его кусочки в сторону. — Пусть твои пальцы станут твоими глазами. Поищи-ка те детали, которые ты только что обрисовала мне.

— Сейчас. — Аврора нетерпеливо пододвинулась, помогая убирать камешки, которые постепенно откалывал Джулиан.

— Терпение, дорогая, — пробормотал Джулиан, словно прочитав ее мысли. — Поспешность часто приводит к беде. — Он надсадно крякнул, отодвигая в сторону огромный осколок камня. — Ну, как теперь?

— Лучше. — Аврора опустила ладонь сверху на жесткую поверхность и принялась пальцами ощупывать свою находку. — Там металлический ящик, — заявила она, — я уверена в этом. Пальцами можно почувствовать золотую резьбу, кнопки и даже все четыре боковые стенки, примыкающие к крышке. Мы нашли его, Джулиан.

— Ну что ж, значит, самое время извлечь нашу добычу. — С твердой решимостью Джулиан помог Авроре вытащить руку, посмотрел в расщелину и многозначительно кивнул. — Как мне кажется, его еще никто не трогал. Давай попробуем вытащить нашу находку наверх.

В течение получаса они вдвоем долбили и откалывали камни. Наконец их усилия были вознаграждены.

Отложив инструменты в сторону, Джулиан нагнулся над образовавшимся отверстием, поднимая ящик из каменного плена. Раздался резкий скрежет, и ящик освободился.

— О, Джулиан, это действительно металлический ящик Джеймса. — Аврора вытерла грязным рукавом свой лоб, не подозревая о том, что на лице после этого остались темные полосы. Ее платье и накидка были тоже в грязи. — Давай откроем его.

— Не сейчас. Сначала сядем в лодку и поторопимся отплыть от берега.

Что-то в интонации Джулиана заставило Аврору осмотреться.

— Ты думаешь, за нами следят? — спросила она, обводя взглядом обширные пространства лесов и небольшую деревню, видневшуюся вдали. — Если следят, то кто? Ваш мистер Стоун? Негодяй Маккол? Или один из тех воров, которые рыщут около Пембурна в поисках черного алмаза?

— Последнее маловероятно, — ответил Джулиан, садясь на корточки. — Воры потеряли интерес к Пембурну после того, как я опроверг все эти нелепые обвинения, выдвинутые моим отцом.

— Да, ты прав. Попытки проникнуть в Пембурн и письма с угрозами почти прекратились. Следовательно, если это не разбойники… — Аврора снова осмотрела местность. — У Стоуна нет причин прятаться, особенно сейчас, когда мы познакомились официально. Ты полагаешь, это Маккол? Думаешь, он обнаружил нас?

— Нет, — покачал головой Джулиан. — Маккол достаточно смел, чтобы охотиться на меня, но недостаточно практичен, чтобы незаметно последовать за мной, тем более по воде. Если бы он это сделал, я бы уже давно заметил его. Нет, на самом деле я не думаю, чтобы за нами в этот раз следили. Однако…

— Я знаю, — прервала его Аврора, сверкая глазами. — Основное правило авантюристов — устранить все возможные помехи. — Она поднялась на ноги, стараясь стряхнуть комки грязи со своего платья. — Скажи мне, Мерлин, пора спешить? Или это будет слишком заметно? Может, мы должны пройти очень тихо, чтобы не возбудить подозрений?

Джулиан засмеялся и встал, взяв ящик и инструменты под мышку.

— Торопиться не только разрешается, но и рекомендуется. Вперед.

Продираясь сквозь кусты, они спустились со скалы. Платье Авроры несколько раз за время этого спуска цеплялось за ветки и рвалось. Наконец, когда они подошли к лодке, Аврора, поддерживаемая Джулианом вскочила на палубу и беспокойно засуетилась, ожидая, пока муж опустит ящик и инструменты, а потом присядет рядом с ней.

— Ну а теперь, — попросила она, — быстрее открой его.

Джулиан достал ключ, потом, помедлив, отдал его Авроре, а сам стал развязывать веревку, которой лодка была привязана к дереву.

— Почему бы тебе самой не открыть ящик?

— Мне? — пристально посмотрела на него Аврора. — Ты не шутишь?

— Джеймс был твоим прапрадедом, следовательно, юридически этот ящик принадлежит тебе. — И Джулиан с дразнящей усмешкой поднял парус. — Кроме того, ты заслужила награду, так прекрасно и удачно проявив себя, — настоящая авантюристка. — Он сжал ее руку и снова сел за руль. — Открывай ящик, а я поведу лодку. Все, что в нем находится, — твое, Рори.

Дрожа от возбуждения, Аврора опустилась на колени рядом с ящиком и нашла на нем такую же кнопку, под которой на ящике Джеффри была спрятана замочная скважина. Она сильно нажала на эту кнопку и отвела ее в сторону до тех пор, пока не открылось отверстие для ключа. Потом Аврора вставила в скважину ключ, надавила на него и не спеша повернула, пока замок не открылся с характерным щелчком.

Аврора посмотрела в глаза Джулиану.

— Браво, дорогая, — похвалил он ее. — Теперь посмотрим, что оставил нам Джеймс.

Облизав губы, Аврора подняла крышку, расположив ящик таким образом, чтобы они оба могли видеть его содержимое.

Их взглядам предстал кинжал, украшенный соколиной головой. Под кинжалом лежал листок бумаги с текстом, выцветшим от времени.

Аврора достала из ящика листок и кинжал. Она сначала внимательно рассмотрела кинжал, после чего передала его для осмотра Джулиану.

— Точно такой же, как у Джеффри.

— Да, действительно, — согласился Джулиан. — Очевидно, таким образом Джеймс дает нам понять, что найденное — подлинное наследство Сокола. — Он направил лодку в нужном направлении, бросив быстрый взгляд на листок в руке у Авроры. — Один край страницы с зазубринами, текст печатный, а не рукописный. О чем это говорит?

— Наверное, эта страница вырвана из книги. — Аврора нахмурилась, переворачивая листок на другую сторону и просматривая его содержание. — Текст напечатан с двух сторон. Здесь рассказывается об охотничьих повадках соколов, точнее, кречета и пустельги.

— Двух самых маленьких соколов, — вслух размышлял Джулиан. — Интересно. Нам надо более внимательно прочитать текст, чтобы понять, что именно хотел от нас Джеймс. На какую фразу мы должны обратить внимание? Нет ли там каких-нибудь пометок?

— С обеих сторон нет никаких пометок, никаких подчеркиваний или обведенных слов, нет даже заметок на полях. — Аврора провела пальцем по неровному краю страницы. — Хорошо, что текст не пострадал, когда вырвали страницу. — Она ненадолго замолчала, задумавшись. — Интересно, из какой же книги ее вырвал Джеймс?

— Это может оказаться так же важно, как и то, что напечатано на самой странице, — высказал вслух свою мысль Джулиан. — Я предлагаю безотлагательно уехать из Плимута в Пембурн и показать наши находки Слейду и Кортни. В конце концов, у нас больше нет неотложных дел, из-за которых нам надо было бы прямо сейчас, когда мы нашли ящик Джеймса, возвращаться в Морленд. Кроме того, твои брат и невестка заслуживают того, чтобы узнать о наших находках.

Аврора понимающе посмотрела на него:

— Не говоря уже о том, что в Пембурне находится библиотека Джеймса, где собраны все его книги о соколах. Одну из этих книг ты горишь желанием получить, а именно ту, которую мы ищем.

Джулиан засмеялся:

— Ты становишься все более и более проницательной.

— Наверное, моя интуиция обостряется только по отношению к тебе, — язвительно заметила Аврора, внимательно следя за профилем мужа и проверяя его реакцию. — Осторожнее, Мерлин. Я начинаю мгновенно понимать то, о чем ты думаешь.

Джулиан лукаво посмотрел в ее сторону:

— Ты мне угрожаешь?

— Только если будешь упорно пытаться сохранить эти жалкие стены, которые ты воздвиг вокруг себя. — Улыбка Авроры была очаровательной. — Если же нет, то я совсем безобидна.

— Рад слышать это, дорогая. А то я уже начал задумываться, каким ужасным соперником ты была бы для меня.

Язвительный тон Джулиана вызвал раздражение Авроры. Она ожидала от мужа большей осмотрительности, но, передразнивая ее, он намеренно уклонялся от темы разговора и умело расстраивал любые посягательства на свои чувства. «Черт с тобой, Джулиан, — закипая от злости, подумала Аврора. — Ты все равно не сможешь огородиться от меня навсегда. Я не позволю тебе этого сделать».

Она задумалась, почему вдруг с такой горячностью ухватилась за это решение. Да, конечно, Джулиан был для нее сложной проблемой, с которой она пообещала себе справиться. Но сила желания Авроры сломать стены, за которыми прятались его чувства, значительно превосходила все, что она когда-либо испытывала до этого момента, решая свои более простые жизненные задачи. Что же так сильно ее взволновало? Да, Джулиан дал все, что обещал, когда делал ей предложение, — приключения, восторг, страсть. Он поклялся разделить с ней радости своей жизни, передать свой богатый опыт. Но Джулиан не обещал, что поделится с ней сокровенными мыслями и чувствами.

Не обещал, что откроет ей сердце.

Так почему же для нее крайне важно получить от него все это? Почему она не могла просто принять все эти чудеса, которые Джулиан уже предложил ей, — посмотреть мир, разыскивая черный бриллиант и подпитывая пожар страсти? Почему этих соблазнов для нее уже недостаточно?

Ответ был очевидным и поразительным одновременно:

Аврора влюбилась в своего мужа.

Она чуть не застонала вслух. «Как же это могло произойти?» — с удивлением подумала Аврора. Еще месяц назад она даже и не знала, кто такой Джулиан Бенкрофт. Каким образом он покорил ее сердце в течение нескольких дней?

И все же для того чтобы поверить ему, ей понадобилось всего несколько минут.

Чтобы поверить человеку, совсем не нужно много времени, доверие рождается внутри тебя и чаще основано просто на интуиции. Она сама говорила так, возражая Джулиану в тот день, когда он делал ей предложение.

Так как же она смогла бы отказаться от этого утверждения, если всем сердцем чувствовала, что оно верно? Ведь она сама поверила Джулиану с самого начала, поверила в его благородные намерения, в его порядочность и честь. Она доверила ему свою жизнь и будущее, почему-то заранее зная, что он даст ей все необходимое.

Наверное, она просто не понимала, как много всего ей потребуется.

Но любовь? В отличие от доверия любовь требует времени, близкого знакомства, ухаживания. Разве не так?

Но у Слейда с Кортни не было всего этого.

Аврора крепко зажмурила глаза, ошеломленная своим открытием. «А я такая дурочка, — мысленно обругала она себя, вспоминая о том, что всякий раз, когда они с Джулианом занимаются любовью, ее просто переполняют чувства. Причем чувства слишком глубокие, чтобы объяснить их только вожделением, вызываемым страстью, и становившиеся все более сильными раз за разом. — Глупая, наивная дурочка. О чем пытался рассказать мне мистер Сколлард, когда сравнивал с Кортни? Он напомнил о тех днях, когда она боролась со своими чувствами к Слейду, после того как неожиданно вторглась в его жизнь. Очевидно, мистер Сколлард только хотел предупредить меня, что скоро мне предстоит испытать нечто похожее по отношению к Джулиану. Только я была слишком тупой, чтобы понять его. Теперь я поняла вас, мистер Сколлард, — с сожалением призналась себе Аврора. — Вопрос только в том, что мне со всем этим делать?

В данный момент ничего…»

Это решение созрело у нее в сознании так же определенно, как и понимание своих чувств. И хотя Аврора все еще была потрясена своим открытием, что влюбилась в Джулиана, у нее хватило благоразумия ничего не предпринимать, пока она не свыкнется с этой мыслью. Ведь черный бриллиант все еще где-то спрятан, а тени прошлого все еще охотятся за их жизнями. Еще столько дел надо завершить, над столькими вопросами поразмыслить!

А поиск черного бриллианта — это только начало.

После этого ей следует заняться собой.

Медленно и спокойно Аврора вздохнула, ухватившись, как за якорь, за открытый ящик Джеймса. Да, раньше она никогда не влюблялась, а теперь вот полюбила. Хотя не будем спешить, ей нужно время, чтобы истолковать эти новые поразительные чувства, бушующие у нее внутри. Эти чувства и для нее самой стали полной неожиданностью.

Затем Аврора перейдет к третьей, может быть, самой трудной проблеме из всех: Джулиану.

Как ей выразить свои чувства к нему? Что и когда ей надо сказать? Насколько серьезно он отреагирует на это?

Она была уверена, что Джулиан будет раздосадован этим известием. Аврора была слишком честна, чтобы обманывать себя и рассчитывать на что-то другое. Она лучше всех понимала, как ее муж относится к ней. Как к восхитительному и прелестному развлечению, заманчивой привилегии, которую можно вкушать по желанию, пусть даже как к родственной душе и достойному компаньону.

Но любовь? Любовь не входила в планы Джулиана так же, как и ограничения, накладываемые духовной связью. Джулиан — искатель приключений и добровольно не согласится на возможные ограничения, которые любовь наложит на его образ жизни. Он был еще и бирюком, человеком, который никогда не любит ничего о себе рассказывать и который будет сопротивляться любым попыткам вторгнуться в его личные мысли и чувства.

«Помоги мне Бог, в какой же тупик я себя поставила на этот раз», — подумала Аврора.

— Аврора? — раздался голос Джулиана, в его взгляде светилось любопытство. — Почему ты так пристально уставилась в этот ящик, словно в нем есть еще один секрет, который мы должны обнаружить?

— Так и есть на самом деле. — Быстро вернувшись к действительности, Аврора показала на обтрепанную страницу, которая лежала в ящике. — Нам все еще надо решить, почему Джеймс выбрал именно эту страницу, вырвал ее и спрятал. Это, очевидно, решающий ключ, который он приготовил для нас.

— Значит, ты согласна, что нам надо ехать в Пембурн? Пембурн. Аврора вдруг испытала большое облегчение, и причина этого не имела почти ничего общего с библиотекой Джеймса.

— Да, конечно, — согласилась она, подумав при этом, что путешествие в родительский дом даст именно то, чего ей сейчас так не хватало: беседа с Кортни прольет бальзам на ее душу. — Я предлагаю сразу, как приплывем, покинуть Плимут и ехать прямо в Пембурн.

Был уже поздний вечер, когда они приехали. Аврора с тревогой взглянула на дом и вздохнула с облегчением, когда увидела свет на первом этаже.

— Они еще не спят, — пробормотала она, почти выпрыгнув из фаэтона. Взбежав по ступенькам, Аврора громко постучала несколько раз в дверь, с нетерпением ожидая, пока Сиберт откроет им.

— Добрый вечер, Сиберт. Это я! — воскликнула она.

— Я в этом не сомневался ни на секунду, моя леди, — сухо ответил дворецкий. — Кто же еще будет ломать дверь посреди ночи? — Он отступил в сторону, пропуская их вперед, и с холодной вежливостью кивнул Джулиану: — Граф и графиня в гостиной.

— Благодарю вас, Сиберт.

Появление Авроры в гостиной было подобно взрыву снаряда.

— Мы нашли!

— Боже мой, что с тобой случилось? — спросил Слейд, поднимаясь и внимательно осматривая свою сестру. — Ты попала в катастрофу?

— Что? — Смутившись, Аврора проследила за взглядом Слейда, только сейчас поняв, какое печальное зрелище она представляет. — Ох, я, наверное, порвала мое платье.

— Порвала свое платье? — Слейд по-прежнему ошеломленно глазел на нее. — Аврора, да ты с головы до ног покрыта грязью, платье и накидка изорваны в клочья, руки все в царапинах. Что произошло в Морленде?

— А произошло следующее: ваша изобретательная сестра вычислила местонахождение этого предмета, — сказал Джулиан, входя в комнату и выставляя на общее обозрение металлический ящик.

— Он был в Морленде? — воскликнула, выпрямляясь, сидевшая на диване Кортни.

— Об этом отдельный разговор, — сказал Джулиан и ввел их в курс дела, напоследок показав и содержимое ящика.

— Хорошо, — прожурчала Кортни, покачивая от удивления головой, — кажется, нам предстоит покорпеть над книгами из библиотеки Джеймса еще раз.

— Я примусь за это уже сегодня вечером, — сразу же заявил Джулиан. — Слейд, вы можете присоединиться ко мне, а нашим женам пора спать.

Аврора вскинула голову.

— Я не пойду, — запротестовала она. — Это Кортни нужен отдых, а…

— Аврора! — Джулиан поднял ладонь, прерывая ее протесты. Тон его голоса был таким же неуступчивым, как и в гостинице, когда он потребовал, чтобы она дала им со Стоуном поговорить наедине. — Ты весь день ничего не ела, бледна, вся в царапинах и еле стоишь на ногах. Короче говоря, ты совсем измотана. В этой библиотеке сотни книг. Очень сомнительно, чтобы мы со Слейдом за несколько часов что-нибудь нашли. Но если мы все-таки что-то обнаружим, я разбужу тебя. Я же в отличие от тебя привык работать по ночам, так что не спорь со мной. Поешь что-нибудь, прими горячую ванну и отправляйся спать.

— Так и быть. — В другой ситуации Аврора сражалась бы с ним как тигрица. Но желание поговорить с Кортни было у нее таким же сильным, как и стремление покопаться в книгах Джеймса. Кроме того, Джулиан, конечно, прав. Она чувствовала необыкновенную слабость во всем теле, кровь болезненно стучала в висках. Словно все события сегодняшнего дня обрушились на нее одновременно. — Я немного отдохну.

Аврора прошла в свою комнату, плотно поужинала, насладилась горячей ванной, затем надела пеньюар и крадучись направилась по коридору в спальню к Кортни.

Она осторожно постучала в дверь.

— Входите.

Аврора приоткрыла дверь и просунула голову в щель:

— Это только я.

— Я знала, что ты придешь, и ждала тебя. — Кортни положила щетку для волос на туалетный столик и махнула рукой, приглашая Аврору в комнату. — Ты чувствуешь себя лучше?

— Намного. Оказалось, что мне хотелось есть гораздо сильнее, чем я предполагала.

— И грязи на тебе тоже оказалось больше, чем ты думала, — усмехнулась Кортни. — Присаживайся. Аврора закрыла за собой дверь, осмотрела комнату.

— Ты ждешь Слейда?

— Ближе к утру. После того как они с Джулианом Добрую половину ночи просидят в библиотеке, просматривая книги. Если правда, то я думаю, он обрадовался такой возможности. Все эти дни мой бедный муж слоняется по дому и только перед сном заходит ко мне, когда уже очень сильно захочет спать.

В глазах Авроры промелькнуло понимание.

— Я представляю себе, какое сейчас трудное для вас обоих время.

— Трудное, но предстоящее событие того стоит. — Кортни положила ладонь на свой живот. — Кроме того, до рождения ребенка осталось совсем немного. А затем я намереваюсь очень быстро поправиться, чтобы прекратить эти ночные странствования Слейда.

И обе женщины улыбнулись.

— Всего месяц назад ты бы только посмеялась над тем, о чем я тебе сейчас сказала, — заметила Кортни.

— Месяц назад я еще была ребенком, — ответила Аврора, опускаясь на стул. — Глупым ребенком. Кортни, я в невероятно затруднительном положении и не знаю, что делать.

— Это как-то связано с Джулианом?

— Да, помоги мне, Господи.

Кортни сдвинула тонкие брови:

— Наверное, он чем-то раздражает тебя?

— Нет. То есть да. Но совсем не тем, о чем ты подумала. Кортни медленно присела на кровать, понимающе и проницательно посмотрев на свою подругу.

— Неужели ты влюбилась в него?

К ужасу Авроры, ее глаза наполнились слезами.

— Да, — выдавила она. — И я, кажется, не могу с этим ничего поделать.

— А зачем тебе это надо?

— Потому что любовь все меняет. Потому что приключения, риск и даже страсть являются лишними, моя любовь крепкая и настоящая. Потому что в моих чувствах полное смятение. Я не могу владеть ими, и я не до конца понимаю их. — Аврора на мгновение замолчала. — И наконец, потому что Джулиану это не понравится.

— Ах, так вот в чем все дело! — Кортни проигнорировала всю эту тираду подруги и обратила внимание только на последнее ее утверждение. — Ты переживаешь, как отреагирует Джулиан, если ты признаешься ему в любви.

— Ты не можешь даже представить себе, как сильно он воспротивится этому.

— Ох, неужели? — Глаза Кортни сверкнули. — У тебя, подружка, очень короткая память. Помнится, минувшей весной ты сама мне что-то советовала по такому же поводу.

— То было совсем другое.

— Разве? И почему же?

— Ведь я знала, что Слейд любит тебя. Потому что все было именно так. Ему просто не хватало ума, чтобы понять, что ты тоже любишь его.

— А Джулиан?

— Джулиан — упрямый, замкнутый бирюк, который и не собирается ни с кем делиться своими мыслями и чувствами, а тем более своей любовью.

— Эти слова удивительно точно описывают Слейда в то время, когда я познакомилась с ним. — Кортни наклонилась и взяла руки Авроры в свои. — Я понимаю, что, конечно, двое этих мужчин в чем-то отличаются, как отличаются и условия, повлиявшие на их жизнь. Но в чем-то они похожи друг на друга, сильно похожи. Ты, очевидно, обратила на это внимание.

Аврора печально кивнула:

— Да, конечно. Но к несчастью, все их общие качества являются отрицательными. Они как две неподвижные скалы. Только Джулиан в отличие от Слейда не имеет желания, а может быть, причины, для того чтобы ожить и подать об этом знак…

— Я уверена, что Лоуренс и Чилтон приложили к этому много сил. — На лице у Кортни появилось задумчивое выражение. — Вспомни, Слейд никогда не выносил гонений и несправедливости, и Джулиан тоже. Я не думаю, что это качество легко ему далось.

— На мировоззрение Джулиана оказало влияние нечто более значительное, чем простое противодействие Лоуренсу, — тихо ответила Аврора, делая вывод из беседы с Джулианом, когда тот неохотно, но очень пылко рассказал о своем брате. — Смерть Хьюберта сильно повлияла на его отчужденность, возможно, даже больше, чем считает сам Джулиан. Они были очень близки с братом.

— Хьюберт умер совсем молодым, — прошептала Кортни. — Как я припоминаю, Слейд сказал мне, что это случилось в первый год его учебы в Оксфорде. Ты говоришь, что боль этой утраты заставила Джулиана замкнуться в себе?

— Да. Но я думаю, что эта его замкнутость имеет еще более глубокие корни. — Аврора нахмурилась. — Кортни, Хьюберт постоянно болел. Джулиан еще в детстве столкнулся с тем, что ничего не может сделать, чтобы изменить жизнь своего брата. Несмотря на все свои горячие молитвы, он не мог подарить Хью своего здоровья. Джулиан чувствовал себя беспомощным и виноватым. Я думаю, что мой муж в чем-то считает себя ответственным за смерть Хьюберта. Не за причину самой смерти, а за то, что оказался не в состоянии предотвратить ее. Он говорил, что очень изменился после смерти Хьюберта. И я верю ему, потому что со смертью Хью Джулиан потерял не только единственного человека, которого он ценил, но и часть себя самого.

— Бедный Джулиан. — Во взгляде Кортни появилось сострадание. — Неудивительно, что он решил пуститься на поиски приключений. Ведь сохранить свою замкнутость гораздо легче, когда тебе не нужно долго оставаться наедине с другими… или с самим собой.

— Точно. И ему удавалось жить вот так до недавнего времени. Как только Джулиан вернулся домой, сразу все изменилось. Его вновь заставили вспомнить и о прошлом, и о своей боли.

— Кто?

— Его отец.

— Лоуренс? — У Кортни перехватило дыхание. — Как может повлиять на жизнь Джулиана это чудовище сейчас? Ведь он мертв!

— Но его жестокость очень живуча. Он заставил Джулиана выполнять свое поручение, используя его чувства по отношению к Хьюберту в качестве приманки. — Аврора рассказала об условиях Лоуренса и об их воздействии на ее мужа. — Джулиан согласился на эту сделку. Он старается убедить себя, что этот договор никак не связан с неприязнью отца по отношению к нему, и объясняет необходимость его выполнения лишь чувством собственной вины и утраты.

— Неудивительно, что Джулиан так поглощен поисками этого бриллианта, — озвучила свои мысли Кортни.

— И поэтому как только он найдет его, то возобновит свою прежнюю жизнь, — мрачно добавила Аврора.

— Ты забыла одно: теперь у него есть жена. Жена, которую он сам выбрал, точнее, за которую боролся, — женщина, с которой ему, несомненно, будет веселее ездить по земному шару.

— Пока все ее требования будут заключаться только в том, чтобы он брал ее с собой в путешествия и делил с ней постель.

— Но не свою любовь.

— Верно. Ты сама только что сказала, что он еще в течение долгого времени не собирается пускать корни и — помоги ему Господь — влюбляться.

— Тем более ты должна заставить его как можно дольше воздерживаться от этого.

— Что? — вскинула голову Аврора.

— То, что слышала, — жестко сказала Кортни. — Аврора, ты лучше всех знаешь, как сложно мне было добиться расположения Слейда. Он был убежден, что фамилия Хантли и это отвратительное проклятие умрут вместе с ним. Поэтому он зарекся от женитьбы и детей. Я была отчаянно влюблена в него и несчастна, потому что нашей совместной жизни не суждено было состояться. Ты же сама посоветовала мне бороться за мое будущее, потому что в конце концов оно стало бы и будущим Слейда.

— Разве я так говорила?

— Вот-вот. Советовать, подружка, очень легко. Но претворить советы в жизнь, особенно когда для этого необходимо побороться с «неподвижной скалой», очень трудно. Мучительно трудно. Я не сомневаюсь, что ты примешь этот вызов судьбы. Вопрос в том, сильно ли ты любишь Джулиана, чтобы сохранить это чувство и бороться за него, пока не завоюешь ответную любовь?

— Ты задаешь мне трудные вопросы. — Аврора потерла виски. — Но помоги мне Бог, думаю, что отвечу «да».

— Так же ответила и я. — Кортни скривила губы. — Давай теперь рассмотрим эти твои эмоции. Помнится, ты однажды спрашивала меня, что чувствуешь, когда влюблена. Сейчас моя очередь спросить тебя. Расскажи мне, как ты себя чувствуешь с Джулианом.

— Как я себя чувствую с Джулианом? — Аврора перевела дыхание. — Как море во время урагана. Как ветки дуба, когда ветер проносится сквозь них. Как водопад, срывающийся с края скалы и падающий в водоворот у ее основания. Как…

— Хватит, хватит, — прервала ее, засмеявшись, Кортни. — Я ожидала услышать именно это.

— Но мои чувства отличаются от тех, о которых рассказывала ты.

— Возможно, это потому, что у каждой из нас своя любовь. Для меня любовь несет с собой чувство покоя и духовной близости. Для тебя она ассоциируется с радостным настроением и приключениями. Аврора, мы же обе знаем, что ты никогда не согласишься на безмятежную и тихую жизнь.

— Но она, кажется, мне и не грозит. Во всяком случае, до тех пор, пока я не признаюсь в своих чувствах Джулиану.

— Неужели ты уверена, что он так плохо на это отреагирует?

— А ты разве нет?

— Нет. Я думаю, что ты даже не представляешь, сколько внимания он уделяет тебе. По моему мнению, он такого себе никогда не позволит. Возможность того, чтобы Джулиан причинил боль дорогому человеку, кажется просто маловероятной.

— Маловероятной? Да он никогда не допустит этого!

— Мы не всегда контролируем наши эмоции.

— Кортни, но ведь это абсурдно. — Аврора вскочила на ноги и начала беспокойно ходить по комнате. — С момента нашей свадьбы с Джулианом прошло меньше недели. До этого мы были едва знакомы друг с другом. — Она остановилась и повернулась лицом к своей подруге. — Сколько времени тебе понадобилось, чтобы понять, что ты любишь Слейда?

— Меньше, чем потребовалось тебе, для того чтобы осознать свои чувства по отношению к Джулиану. И если помнишь, мы со Слейдом были совершенно посторонними людьми друг для друга — во всех отношениях. Вы с Джулианом уже женаты, между вами существуют и интимные отношения, у нас же со Слейдом вначале ничего этого не было.

— Это страсть, а не любовь.

— Для тебя эта страсть основана на той же родственности чувств, которая существует у нас со Слейдом. По правде говоря, я не могу представить себе более крепкого союза. Поэтому время здесь не играет никакой роли.

— Может быть, и нет. Но, Кортни, я же не так самоотверженна, как ты, и не могу любить человека, который не может и не будет питать ко мне ответного чувства.

— Тебе это и не понадобится, — мягко ответила Кортни. — Просто доверься мне, Аврора, Джулиан уже любит тебя. Я прочла об этом в его глазах, когда он пристально смотрел на тебя, услышала в его голосе, когда он восхвалял твои успехи в поисках тайника. Даже его покровительственный тон вызван заботой о твоем благополучии. И можно легко заметить, что ты являешься средоточием всех его желаний. Так что семена посеяны. Теперь дело только за тобой, чтобы они проросли. А потом и твоя, и его жизнь преобразится.

Аврора хотела было возразить, когда Кортни произнесла последнюю фразу, но вместо этого громко воскликнула:

— Удивительно! Мистер Сколлард сказал почти то же самое, когда говорил о нашем с Джулианом будущем.

— Правда? — поразилась Кортни. — И когда это произошло?

— Сразу после того, как Джулиан сделал мне предложение. Я помчалась прямо на маяк, чтобы повидаться с мистером Сколлардом. Тогда он и сказал, что мы с Джулианом преобразим жизнь друг друга. В то же время я случайно узнала, что ему была известна вся правда о Лисе и Соколе еще до того, как я рассказала ему эту историю.

— Это не должно удивлять тебя, ведь ты же хорошо знаешь мистера Сколларда. — И Кортни взмахом руки прервала рассказ Авроры. — Что еще сказал мистер Сколлард о вас с Джулианом?

— Он предупредил меня, что кречет бывает обманчивым, иногда даже сам не понимает, что творит. И заявил, что любовь — величайшая и самая удивительная сила, за исключением разве что судьбы.

— Прекрасно! Как всегда, мистер Сколлард — просто гений! — воскликнула Кортни. — Более того, я полностью согласна с ним. И это только придает мне больше уверенности в справедливости совета, который я хочу тебе дать.

— И в чем его смысл?

— Как только тебе представится удобная возможность, признайся Джулиану, что любишь его.

— Так срочно? — от удивления Аврора открыла рот.

— Да, и на это есть много причин. Во-первых, ты слишком прямодушна, чтобы суметь долго сдерживать себя. Во-вторых, несмотря на то что ты и не согласна с этим утверждением, Джулиан слишком хорошо воспитан, чтобы выразить свое недовольство. Может, это признание будет даже приятно ему. Во всяком случае, Джулиану потребуется время, чтобы привести в порядок свои чувства, привыкнуть к ним и столкнуться с неизбежным. Поверь мне, что для него будет значительно легче пойти на душевную близость, если он будет знать о твоей любви к нему.

— И как же мне убедить его в этом?

— А это, моя дорогая подружка, можешь решить только ты, и только ты сможешь это сделать. Но мне почему-то кажется, что ты прекрасно с этим справишься.

— Ты это серьезно? — Сердце Авроры стучало как барабан.

— Абсолютно.

— Кортни, а что, если он…

— Этого не будет.

— Я должна подумать об этом. — Аврора снова начала ходить по комнате. — Я никогда не представляла себе человека, способного получить такую власть надо мной. Смешно, не правда ли? Я только что добилась свободы и вот снова ограничиваю ее даже в большей степени, чем раньше.

— Но на этот раз — сознательно.

Или по велению судьбы, — поправила Аврора, вспомнив слова мистера Сколларда.

— Да, видно, судьба. — И Кортни удовлетворенно откинулась на подушку, с самодовольной усмешкой уставившись на свою подругу. — Я догадываюсь, что судьба готовит тебе что-то необыкновенное.

— Если бы ты была права!..

— Ты что, сомневаешься в мистере Сколларде и во мне?

Глаза у Авроры засияли.

— Ну хорошо, — решилась она. — Я признаюсь ему. Помоги мне Боже, я скажу ему об этом.

 

Глава 10

Бледные лучи рассвета разбудили ее.

Повернувшись на спину, Аврора моргнула, открыла глаза, уставилась на столь знакомый потолок и удивилась, почему она проснулась в своей собственной спальне и не в духе.

Внезапно ее осенило.

Рядом с ней не было Джулиана.

Приподнявшись на постели, Аврора обвела взглядом комнату и убедилась, что мужа действительно нигде не было. Она прождала его полночи, сколько смогли вытерпеть ее отяжелевшие веки и усталое тело, затем на нее навалился сон.

Возможно, это было и к лучшему.

Она до сих пор не могла прийти в себя после разговора с Кортни, а точнее, от его исхода. Аврора могла ожидать от своей подруги многого: сострадания, понимания, мудрой беседы. Все это она получила от нее в избытке. Но чего она никак не ожидала, так это очевидной импульсивности Кортни. Это же Аврора была безрассудной искательницей приключений, которая очертя голову могла пуститься в какую-нибудь авантюру. Кортни, в свою очередь, была хладнокровнее, рациональнее, обладала способностью взвешивать все последствия, прежде чем начать действовать. И вдобавок к этому, именно сейчас, когда перед Авророй вставали такие сложные проблемы, когда она должна была найти в себе силы не показать Джулиану свои чувства, Кортни убеждает ее в обратном.

И главное, она согласилась.

Согласилась ли Аврора, потому что совет Кортни соответствовал ее натуре, или действительно верила, что лучше во всем признаться Джулиану? Она быстро перебрала, воскресив в памяти, причины, по которым откладывала свое признание: напряженные поиски черного бриллианта, собственная сдержанность и, главное, сдержанность Джулиана. Доводы Кортни разрушили все. Если предположение подруги верно, то Джулиан должен быть поражен и, возможно, даже лишится присутствия духа после ее признания в любви. Но в конечном счете он бы не смог обойтись без этой любви — ему придется положиться на нее не только в поисках камня, но и в поисках душевного мира, отнятого его прошлым.

Застонав, Аврора свесила ноги с кровати и отбросила назад копну волос.

Черт побери, Кортни была права.

С этим горестным признанием она встала, и ее губы скривились в ироничной усмешке. Любовь явно меняет человека. Впервые в жизни промедление показалось ей предпочтительнее, чем чистосердечное признание.

Подойдя к гардеробу, Аврора вытащила одно из платьев, оставленных здесь во время предыдущих визитов в Пембурн. Это оказалось весьма кстати, поскольку ее вчерашнее платье было безнадежно испорчено. Она поспешно умылась и оделась, и ее мысли приняли совершенно другое направление.

Джулиан вовсе не ложился. Это могло означать только одно: они со Слейдом до утра были в библиотеке, роясь в книгах Джеймса в надежде найти ту, из которой была вырвана заветная страница.

И Аврора непременно хотела быть там в тот момент, когда они наконец найдут эту книгу.

Наскоро расчесав волосы, она мельком глянула в зеркало, выскочила за дверь и вихрем пронеслась по коридору и вниз по лестнице.

Наконец она ворвалась в библиотеку.

— Ну, что вы нашли?.. — Слова застряли у нее в горле, и она обвела комнату изумленным взглядом.

Книжные полки были на три четверти пусты, а весь пол завален разбросанными томами. Посреди этих развалин сидели Слейд и Джулиан — Слейд скрючился в кресле, а Джулиан развалился на диване. У каждого на коленях была раскрытая книга, и когда она вошла, оба подняли на нее абсолютно красные глаза.

— Ничего. — Джулиан захлопнул свою книгу и взъерошил рукой волосы. — Ни черта из того, что нам нужно. Нескончаемые книги о соколах, многие из которых подробно описывают кречета и пустельгу, — и ни одной с вырванной страницей.

— Ну и вид у вас. — Аврора пересекла комнату и взяла книгу из рук мужа. — Вы хоть немного поспали?

— Нет, — отрывисто сказал Слейд, его блуждающий взгляд был совершенно остекленевшим. — А сколько, однако, времени?

— Уже утро. Или вы не заметили, что в окно уже светит солнце?

— У меня совершенно не солнечное настроение, Аврора. — Ее брат сбросил на пол книгу, которую читал, и неуверенно поднялся на ноги. — Поэтому нечего насмехаться.

— Я не насмехаюсь, — Аврора повернулась на каблуках и вышла из комнаты.

Вернувшись через несколько минут с дымящимся подносом, она объявила:

— Повар готовил ранний завтрак и варил два больших кофейника кофе — один для вас, а другой для прислуги. Я рассказала на кухне, в каком вы состоянии. Как только слуги узнали о вашем жалком положении после ночной работы, они настояли, чтобы сегодня вы забрали себе первый кофейник.

Она поставила поднос на буфет и налила две полные чашки.

— Вот, — она протянула каждому горячий кофе, — это поднимет ваше настроение.

— Я в этом сомневаюсь, — буркнул Слейд, делая глоток кофе. — Но все равно спасибо.

— На здоровье. — Она повернулась к Джулиану и увидела, что тот уже прикончил всю чашку. — Теперь лучше?

— Гораздо лучше. Спасибо, любимая. — Он поставил блюдце и помассировал затылок. — Мы обшарили почти всю библиотеку, обыскали кабинет и несколько залов, на тот случай если Джеймс спрятал книгу где-нибудь в другом месте. Но нигде ничего не нашли.

— Не нашли только там, где искали, — поправила Аврора. — Джеймс не стал бы просто так затевать всю эту кутерьму со страницей в потайном ящике. Просто вы еще не наткнулись на нужное место. Но мы найдем его. Или, вернее, я найду.

Аврора сложила руки на груди.

— Джулиан, ни ты, ни Слейд не в состоянии больше продолжать поиски. У вас глаза слипаются, не говоря о мозгах. Я же, наоборот, приняла горячую ванну — что, кстати, не помешало бы сделать и тебе после наших раскопок, — хорошо подкрепилась и поспала несколько часов. Я предлагаю вам сделать вот что: позавтракать тем, что сейчас приготовит повар, отмокнуть в ванне и отправиться спать. Не на весь день, — поспешно добавила она, видя нарастающий протест Джулиана. — Только на несколько часов, пока не наберетесь сил для дальнейших поисков.

Аврора коснулась небритой щеки мужа:

— Джулиан, ну пожалуйста. Джулиан неохотно кивнул:

— Ладно, но только ненадолго. Аврора игриво улыбнулась ему.

— Обещаю разбудить тебя, если найду что-нибудь важное, — поддела она мужа, повторяя его недавнее обещание.

Джулиан усмехнулся:

— Прямо гора с плеч. — Он прижал ее ладонь к своим губам. Затем повернулся к ее брату: — Идемте, Слейд. Указания нам уже даны.

Слейд заколебался, упрямо глядя на книжные полки.

— Даже и не думай об этом, любовь моя, — непререкаемым тоном произнесла Кортни, входя в комнату. — Если Аврора не смогла убедить тебя, позволь это сделать мне. Коль скоро ты собираешься продолжать свои упорные поиски без пищи и сна, то я буду вынуждена возиться в саду с Тираном, прогуливаться до маяка к мистеру Сколларду, срезать цветы в оранжерее. На это я вполне способна, хотя и делаю все очень медленно и осторожно — ведь последнее время мне приходилось воздерживаться от этих занятий из-за твоего беспокойства о моем здоровье.

Она очаровательно улыбнулась Слейду.

— Мне сказать Сиберту, что сегодня утром буду дрессировать Тирана?

— Ну ладно, ты меня убедила. — Слейд послал ей укоризненный взгляд. — Оставайся здесь. Мы с Джулианом уже идем в столовую.

— Я рада слышать это.

Кортни и Аврора подождали, пока мужчины удалятся, а затем разразились смехом.

— Слейд побледнел как полотно, когда ты упомянула о Тиране, — похвалила подругу Аврора. — Думаю, он бы согласился на что угодно, лишь бы ты с будущим ребенком оставалась в доме.

— Возможно. — Кортни перестала смеяться, но ее глаза лукаво блестели. — Ты заметила, какое выражение было на лице Джулиана, когда ты попросила его отдохнуть?

— Он выглядел… немного взволнованным.

— Он выглядел как человек, который влюблен, — поправила Кортни.

— Ты так думаешь? — с надеждой спросила Аврора.

— Да, я действительно так думаю. Глаза Авроры засверкали.

— Я внезапно почувствовала такой прилив энергии, что, наверное, сама разделаюсь с остатком библиотеки.

— Надеюсь, ты позволишь мне помочь тебе, — улыбаясь предложила Кортни. — Тогда ты сэкономишь массу энергии для своего мужа. Наверное, тебе будет что сказать ему, когда он проснется.

— Думаю, да.

Но как оказалось, признание в любви своему мужу снова пришлось отложить.

Когда в полдень Джулиан и Слейд вернулись в библиотеку, они застали своих усталых, разочарованных жен посреди еще одной большой кучи громоздящихся книг.

— Не понимаю, — недоумевала Аврора, — эта книга должна быть здесь.

— Должна, — пробурчал Джулиан, — но пока что ее нет.

— Прошу прощения, милорд. — В дверях библиотеки стоял Сиберт, изумленно взирая на беспорядок, представший его взору. — Вас желает видеть виконт Гилфорд.

— Гилфорд? — Аврора резко повернула голову.

— Проклятие! — пробормотал Слейд. — Я совсем позабыл. Мы с Гилфордом договорились о деловой встрече, чтобы обсудить некоторые вопросы.

Он нахмурился:

— Надо провести его прямо в мой кабинет. Тогда он не увидит, какой хаос царит в библиотеке, а вам не придется с ним встречаться.

— Я согласен насчет библиотеки, — заметил Джулиан. — Войди Гилфорд сюда, у него появилось бы множество вопросов, на которые мы предпочли бы не отвечать. Но я не согласен, что Авроре следует прятаться от него. Начнем с того, что я уверен — он знает, что мы в Пембурне, так как моя карета стоит на аллее. Кроме того, пора прекратить эти нелепые сплетни вокруг нашей свадьбы. Однажды мы уже столкнулись с Гилфордом в конторе Камдена. Нам придется встретиться с ним еще не раз, как и с леди Алтек и ее болтливыми друзьями, как и со всеми остальными сплетниками светского общества. Пора показать им, что мы с женой прекрасно подходим друг другу. И чем скорее мы это сделаем, тем лучше — не для меня, ибо мне совершенно безразлично, что они обо мне думают, — а для Авроры.

Выражение его лица смягчилось.

— Моя жена столько времени ждет хоть какого-то подобия выхода в свет. Полагаю, мы постараемся сделать этот выход максимально приятным, каким бы кратким он ни был.

— Я согласна, — вставила Кортни. — В конце концов, мы принесли свои извинения виконту Гилфорду и нет нужды что-то добавлять. Кроме того, они с Авророй не были взаимно влюблены друг в друга. Его гордость уязвлена — да, но сердце отнюдь не разбито. Как я слышала, по крайней мере десяток женщин горят желанием помочь ему прийти в себя — особенно если у них при этом есть надежда получить его имя, титул и состояние. Честно говоря, Слейд, я думаю, Джулиан прав. Давайте перестанем рассматривать эту свадьбу как некое клеймо для Авроры.

— Ты меня убедила, — кивнул Слейд. — Очень хорошо, давайте все вместе встретимся с виконтом. Это утихомирит сплетни, если не сам скандал, вокруг этой свадьбы.

— А после этого Джулиан, Аврора и я продолжим поиски в библиотеке, пока ты будешь беседовать с виконтом, — добавила Кортни.

— Беседа будет короткой, — пробормотал Слейд. — Очень короткой. Я хочу найти эту книгу. Сиберт, проводите лорда Гилфорда в гостиную. Я выйду к нему через минуту.

— Хорошо, сэр. — Сиберт помедлил, прокашлявшись. — Не вызвать ли слуг, чтобы навести порядок в библиотеке?

— Пока нет, Сиберт. Позже, но не сейчас.

Лорд Гилфорд поднялся, сцепив руки за спиной, когда чета Хантли и чета Бенкрофтов вошли в гостиную. Выражение его лица осталось спокойным, но он был явно удивлен, как дружно они предстали перед ним.

— Добрый день, Гилфорд, — вежливо поприветствовал гостя Слейд. — Извините за задержку — к нам с женой только что прибыли Аврора и Джулиан.

— Конечно. Я понимаю. — Виконт сделал общий поклон: — Графиня Морленд, Аврора — рад всех вас видеть. — Он бросил быстрый взгляд на Слейда: — Если вы предпочитаете перенести нашу встречу…

— Только не из-за нас, — спокойно вставил Джулиан. — Кортни как раз помогала нам с Авророй собирать ее оставшиеся вещи. Мы прервали это занятие только затем, чтобы поприветствовать вас. Вы со Слейдом можете провести свою встречу, как было условлено.

— Вы собираетесь отправиться в свадебное путешествие? — поинтересовался Гилфорд.

— Пока нет. Мне еще надо завершить некоторые дела, прежде чем я смогу оставить Англию.

— А-а-а, имение вашего отца…

— Среди прочих дел, — уклончиво ответил Джулиан.

— Вам, должно быть, приходится нелегко, — добавил Гилфорд, переводя взгляд с Джулиана на Аврору. — Столько хлопот одновременно: смерь вашего отца, поспешная и совершенно невероятная свадьба и плюс ко всему другие дела, о которых вы только что упомянули.

— Вовсе нет, — прищурил глаза Джулиан. — Я привык управляться со многими делами одновременно. Что касается смерти моего отца — это были небольшие хлопоты, не более того. Как бы то ни было, мой приезд в родовое поместье был вознагражден. Не будь я в Девоншире, я никогда бы не встретился со своей невестой. Это был действительно счастливый день. Я уже потерял надежду встретить женщину достаточно отважную, неординарную и волнующую, которая смогла бы разделить мой образ жизни. К счастью, Аврора совмещает все эти качества, и даже больше. — Джулиан приобнял Аврору за талию. — Вы скажете, что наш брак невероятен? Напротив! Если кому-то и предназначено пресечь вековую вражду между нашими семьями, так это нам с Авророй. Наши отношения только крепнут в сложных обстоятельствах. И что важнее того, мы в любом случае выигрываем.

— Ваше счастье… — Шея Гилфорда побагровела.

— Ну что ж, мы и так заняли у вас много времени, — проговорила Аврора, разрываясь между желанием посмеяться над виконтом и жалостью к нему. Даже охваченный ревностью и обидой, Гилфорд не шел ни в какое сравнение с Джулианом. — Кортни, идем собирать мои вещи. Скоро нам с Джулианом отправляться в дорогу.

— Конечно, — озарилась улыбкой Кортни. — До свидания, лорд Гилфорд.

— До свидания.

— Ты жесток, — прошипела Аврора Джулиану, как только они очутились за дверью. Ее глаза смеялись. — Спасибо тебе, — добавила она смягчаясь.

— За что? Я только сказал правду.

— Тогда спасибо тебе за то, что сказал правду. Это мне здорово помогло.

— Тебе не о чем беспокоиться, — заверила Кортни, провожая их обратно в библиотеку. — Виконт скоро забудет о том, как был увлечен тобой.

Аврора кивнула:

— Я знаю. И пока я чувствую твою поддержку, на душе у меня спокойно.

— Мы ведь одна семья. А семья для того и существует. — Кортни обвела взглядом библиотеку. — Пора продолжить наше утомительное занятие. Нам осталось обследовать только две полки. За дело.

Джулиан вскарабкался наверх и начал спускать книги Авроре, которая, в свою очередь, передавала их для просмотра Кортни. Они управились за час, так как только четверть оставшихся книг была посвящена соколам.

— И что теперь? — спросила Аврора.

— А теперь мы рассмотрим другие варианты, — ответил Джулиан. — Джеймс хотел, чтобы мы нашли эту книгу. А это значит, мы думаем не в том направлении, в котором, по его предположению, мы должны бы были думать. Вот и давайте попробуем сменить направление. Где еще может храниться эта книга?

— Ты думаешь, она спрятана?

— Нет. Несгораемый ящик был спрятан, потому что он находился вне стен поместья. Если мы последуем нашей первоначальной предпосылке, что все ключи, за исключением ключей от металлических ящиков, находятся в наших домах, тогда и книга должна находиться где-то в Пембурне. В этом случае Джеймсу незачем было бы прятать ее, ведь только Хантли имели возможность найти эту книгу.

— А слуги? Гости? — спросила Кортни. — Что, если бы кто-нибудь другой вместо Хантли наткнулся на книгу?

— Как и ключ от соколиных клеток, сама книга ничего не значила бы для этого человека, если только у него не было вырванной страницы и сам он не искал бы целенаправленно книгу, из которой эта страница выдрана, — ответил Джулиан. — Нет, я чувствую, что ответ находится где-то прямо перед нами.

— А я думаю, что нет! — внезапно воскликнул Аврора.

Джулиан резко повернул голову:

— Ты о чем-то догадалась?

— Это твоя догадка. Просто ты не сделал из нее очевидного вывода. Обрати внимание на порядок действий наших прапрадедов: металлический ящик Джеффри, врученный тебе мистером Камденом в Морленде. Ключ от ящика Джеймса, висевший в соколиной клетке в Пембурне. Карта Джеффри, нарисованная и повешенная в Морленде. А теперь страница и кинжал, найденные в ящике Джеймса, — никакого сомнения, что они из Пембурна. — Аврора уставилась на мужа, и ее сердце радостно забилось. — Если мы последуем шаг за шагом по тому пути, которого придерживались наши предки, то обнаружим, что следующий ключ либо связан с Морлендом, либо ждет нас там.

— Конечно! — Лицо Джулиана вспыхнуло от волнения, в его глазах замелькали искры. — Ты абсолютно права. Морленд, Пембурн, Морленд, Пембурн — и снова Морленд. Как же, черт побери, я сам не заметил этого?

Он грохнул кулаком по столу.

— Проклятие! Целый день потерян. Ну ничего, наверстаем. — Джулиан вскочил на ноги. — Мы сейчас же отправляемся в Морленд.

— Я прикажу Сиберту приготовить вашу карету, — предложила Кортни, с заметным усилием направляясь к двери.

— Нет, — остановил ее Джулиан. — Вы и так уже слишком переутомились.

— Я не инвалид, Джулиан. Джулиан выгнул темную бровь.

— Зато я буду инвалидом, если Слейд подумает, что я заставил вас утруждать себя. Пожалуйста, ради меня, останьтесь здесь и отдохните. К тому же вам надо все рассказать Слейду, после того как он закончит свою беседу с Гилфордом. Скажите ему, где мы и что делаем. — Джулиан усмехнулся. — А еще скажите, что его сестра — гений. — Он схватил Аврору за руку: — Пошли. Нам надо отыскать эту книгу.

Приподнятое настроение Авроры уступило место внезапной тревоге, как только их карета выехала на широкую дорогу.

Джулиан вдруг стал совершенно другим человеком — осторожным и напряженным. Он трижды останавливал экипаж и настороженно оглядывался. В четвертый раз он совсем съехал с дороги и попридержал лошадей. Затем слез с сиденья и крадучись стал обходить фаэтон.

— Нас кто-то преследует? — спросила Аврора.

— На этот раз — да. — Джулиан обошел экипаж спереди, делая вид, что рассматривает упряжь. Его настороженный взгляд прощупал кроны придорожных деревьев. — И тот, кто нас преследует, не так уж и далеко отсюда. — Он нахмурился, задумавшись. — Я хотел бы походить и обследовать местность, но не могу оставить тебя одну.

— Я пойду с тобой, — заявила Аврора, выбираясь из кареты.

— Нет, — строго сказал Джулиан. — Ты останешься здесь. Если наш преследователь увидит, что я пытаюсь скрыться вместе с тобой, он поймет, что обнаружен. Думаю, что нам следует продолжить путь в Морленд. Наш преследователь, очевидно, считает, что мы направляемся в более интересное место, иначе бы не стал гнаться за нами.

— Ты так в этом уверен?

— Дорога, которая ведет в аббатство Ньютон, довольно многолюдна. К тому же ни один разбойник не преследует людей от самого их дома и не нападает на них средь бела дня.

— Значит, ты не считаешь нашего преследователя обычным разбойником, — сделала вывод Аврора.

— Совершенно верно. Я думаю, этот человек определенно знает, кого и зачем он выслеживает. Потому он и медлит с нападением. Ни один из тех людей, кто знает, как я могу обороняться, и кому дорога своя жизнь, не осмелился бы напасть на меня при таких обстоятельствах. Как только непрошеный гость вычислит, куда мы направляемся, он потеряет к нам всякий интерес. По крайней мере на время. Вспомни: поместье Морленд — это мой дом, во всяком случае, так считает большинство людей. И нет ничего странного в том, что я везу туда свою жену, — самое обычное дело.

— И совершенно не похоже, чтобы ты таким запутанным и сложным путем отправился за черным бриллиантом. Джулиан сверкнул улыбкой, возвращаясь на свое место.

— Верно! — Он направил лошадей на дорогу, и они с Авророй как ни в чем не бывало продолжили свой путь.

— Логично, — согласилась Аврора с задумчивым видом. — Итак, мы просто продолжаем свой путь в надежде, что преследователь потеряет к нам интерес.

— Нет. Мы продолжаем свой путь, оставаясь начеку, чтобы он не потерял к нам интерес.

Джулиан бросил на жену быстрый взгляд:

— Ты беспокоишься?

— Беспокоюсь? Вовсе нет. Честно говоря, наше положение, скорее, волнует кровь. — Аврора выпрямилась, на ее щеках заиграл румянец. — Я чувствую себя притаившейся лисой, за которой идет охота. Лисой, которая знает, что она быстрее и хитрее и собак, и подкрадывающихся к ней людей.

В глазах Джулиана мелькнуло веселье. Он был явно возбужден.

— Я рад, что тебя так захватил азарт погони. Тем не менее, дорогая, позволь сделать тебе маленькое, но важное предупреждение: никогда не будь излишне самонадеянной. Это ведет к безрассудству.

— А безрассудство ведет к неудаче?

— В большинстве случаев… — Джулиан взял руку Авроры и прижал ее ладонь к своим горячим полураскрытым губам. — И все же в одном случае ты можешь позволить себе это соблазнительное безрассудство — и тебя будет ожидать успех.

Его чуть охрипший голос, его недвусмысленные ласки достигли своей цели, и волна горячего жара захватила Аврору.

— В самом деле? — Кончиками пальцев она ласково провела по его подбородку и губам. — Странно. Кажется, я могу припомнить множество случаев, когда ты был бы рад этому особенному роду моего безрассудства.

Джулиан с шумом втянул воздух. На его лице появилось ошеломленное выражение, сочетавшее в себе страстное желание и величайшее изумление.

— Только ты смогла так обольстить меня, чтобы я забыл обо всем — и о нашем теперешнем положении, и о книге, которую мы ищем, — обо всем! Несмотря на то что мы попали в переплет, все, о чем я сейчас мечтаю, так это съехать на обочину и наслаждаться тобой, пока в мире не останется только это головокружительное волшебство, которое мы высекаем из наших тел.

Авроре казалось, что внутри у нее все плавится, стекая вниз.

— А что, если бы я сейчас принялась соблазнять тебя?

— Ты бы добилась своего. Но лучше не надо. В данных обстоятельствах это подвергло бы твою жизнь опасности, а я поклялся никогда этого не допускать. — Быстро и крепко поцеловав пальцы Авроры, Джулиан отпустил ее руку. — Но как только мы окажемся в безопасности за стенами нашего дома, как только мы найдем эту проклятую книгу…

— Какой замечательный стимул для наших поисков!

— И стимул, и нечто гораздо большее. — Джулиан хлестнул лошадей вожжами, и карета понеслась вперед.

— Библиотека Морленда сильно отличается от библиотеки Пембурна, — заметила Аврора. Увидев, как мало книг посвящено животным и природе, она облегченно вздохнула: — Наша задача здесь будет гораздо проще, чем там. В Пембурне мы должны были тщательно просмотреть тысячи страниц, чтобы отыскать среди бесчисленных книг ту, которая рассказывает об охотничьих птицах и нужна нам. Тогда как здесь, — вздохнула она, присаживаясь на корточки около нижней секции полок у дальней стены, — я с облегчением вижу тома по философии, истории, религии, которые мы можем исключить из наших поисков. Наша задача значительно упрощается.

— Возможно, даже слишком значительно, — пробормотал Джулиан, осматривая комнату. — На первый взгляд я вообще не нахожу здесь ни одной книги о соколах.

— Очевидно, нам придется как следует покопаться в этих книгах.

— Согласен. Сейчас мы определим, откуда начинать наши…

— Не надо ничего определять. Ищи. Джулиан бросил взгляд на нее:

— Какая нетерпеливая! Ну ладно, Рори, сейчас мы поступим по-твоему. Но только потому, что от этого не будет вреда.

— Слушаюсь, сэр, — буркнула Аврора.

— Я начну с полок у противоположной стены. Позови меня, если найдешь что-нибудь важное.

— Не беспокойся. Если я найду эту проклятую книгу, мой вопль услышат Слейд с Кортни у себя в Пембурне. — С этими словами она приступила к поискам, бегло просматривая заголовки книг, начиная с нижней полки и поднимаясь выше.

Спустя час Аврора добралась уже до третьей секции. Внезапно она задумчиво нахмурилась:

— Я и не знала, что твоя семья так интересовалась оружием.

— Оружием? — оторвался от своего занятия Джулиан. — Да никто и не интересовался. Во всяком случае, мне об этом ничего не известно. А что такое?

— А то, что вся эта полка заставлена книгами, посвященными только всевозможным пистолетам, саблям и пушкам.

Джулиан медленно спустился с лестницы. На его лице появилось озадаченное выражение.

— Странно.

— Может быть. Но сомневаюсь, чтобы это имело какое-то отношение к Джеффри. Возможно, вовсе и не он приобрел эти книги для библиотеки. В конце концов, после Джеффри и до тебя в Морленде были еще два герцога.

Один из которых был маньяком-тираном, поглощенным только желанием вернуть назад фортуну и поправить дела, а другой — безвольным пьяницей, влекомым лишь своими бутылками и жаждой мести.

Аврора обернулась, насмешливо склонив голову:

— Ты хочешь сказать, что после Джеффри никто не пользовался библиотекой?

— Я хочу сказать, что если мой дед или отец и заглядывали случайно в книгу, едва ли они стали бы заниматься подбором книг для библиотеки. Им на это было наплевать. Я предполагаю, что какую бы книгу мы ни нашли, она хранится здесь еще со времен Джеффри. — Джулиан прошелся по комнате, задумчиво наморщив лоб. — Странно, что он открыто поставил книги по оружию, даже если действительно интересовался этой темой. Принимая во внимание то, что он тайно выполнял роль Лисы, я думаю, Джеффри не стал бы выставлять целую полку книг на тему, способную вызвать подозрение о его занятии. Какое оружие, ты говоришь, в основном представлено здесь?

— Да много разного, — пробормотала Аврора, водя указательным пальцем по заглавиям. — Есть одна книга о полевых орудиях, одна о ружьях, одна о военных мушкетах, две о кремневых пистолетах, одна о броне. Еще две книги о пушках, три о саблях и одна о…

Аврора нахмурилась, потянувшись за последней книгой. Это был маленький томик, плотно зажатый между предыдущими книгами и стеной.

— Одна о… — Аврора с трудом выдернула его, — кинжалах восемнадцатого века. — Сказав так, она резко повернулась к уже подошедшему к ней Джулиану. — Как Раз в это время были изготовлены кинжалы Лисы и Сокола.

— Да, конечно.

— Давай-ка внимательно просмотрим эту книгу от корки до корки. — Аврора направилась к дивану.

— Не торопись — в этом нет необходимости. — Джулиан нагнулся там, где Аврора обнаружила свою находку. Он внимательно осмотрел опустевший угол, в котором находилась книга о кинжалах. Затем внезапно обратил свое внимание на полку снизу. — Вот и то, что мы ищем.

Он выпрямился, размахивая книгой, называвшейся «Самые маленькие соколы Англии».

Томик, который Аврора держала в руках, грохнулся на пол.

— Откуда ты узнал, что книга находится там? — Она в изумлении раскрыла рот.

— Мне сказал об этом Джеймс. Или, вернее, его металлический ящик. Вспомни, что он оставил нам.

— Свой кинжал в форме сокола и страницу из книги.

— А как они были расположены? Глаза Авроры широко раскрылись.

— Кинжал находился поверх страницы.

— Правильно. Поэтому я только следовал его указанию. Ты нашла кинжал. А я просто заглянул под него. — Джулиан крепко стиснул книгу о соколах. — Вот ее мы точно должны внимательно просмотреть от корки до корки.

— Давай прочитаем те места, которые предшествуют и следуют за вырванной Джеймсом страницей, — предложила Аврора, плюхнувшись на диван и нетерпеливо протягивая руку за книгой. — Может быть, там мы и найдем ключ к разгадке.

— Согласен. — Джулиан сел рядом с ней, перелистывая страницы, пока не нашел нужное место.

— Ты была права, — тотчас объявил он, разглядывая страницу, следовавшую за вырванной. — Это раздел об охотничьих особенностях кречета и пустельги.

«Кречет охотится низко, поднимаясь вверх, чтобы камнем упасть на свою жертву, — вслух прочел Джулиан. — Он питается мелкими млекопитающими, насекомыми и мышами. Пустельга резко обрушивается с высоты на свою жертву, хватает добычу и уносит ее». Последовала пауза.

— Здесь ничего важного. Хотя постой! — Джулиан прищурился и повернул книгу под углом к свету. — Некоторые слова подчеркнуты слабыми линиями: «питается», «хватает» и «уносит».

Он нахмурился.

— Странно. — Сказав так, Джулиан посмотрел на страницу, предшествующую вырванной. — Это окончание предыдущей главы. Она завершается описанием характерных признаков обоих соколов: «У кречета маленькие усы и отчетливая черная полоска на хвосте. У пустельги заостренные крылья. Она издает свой вечный крик „килли, килли, килли“.

Джулиан снова повернул книгу к свету.

— Слова «черный» и «вечный» подчеркнуты. Я начинаю думать, что все эти пометки не простое совпадение.

— Конечно, нет! — Аврора схватила Джулиана за руку своей холодной как лед ладонью. — Попробуй соединить все эти слова в разной последовательности: «черный»… «хватает»… «вечный»… «уносит»… «питается» — разве они ничего тебе не напоминают?

— Проклятие черного бриллианта! — Джулиан еще раз внимательно просмотрел несколько страниц. — Черт побери, все подчеркнутые слова взяты из этого гнусного проклятия.

Аврора вздрогнула, повторив ужасную фразу, которая много лет назад запала ей в память:

— «Если кто-то с черным сердцем прикоснется к драгоценности, желая схватить для себя вечное богатство, то сам навеки станет падалью, которой будут питаться другие». Может быть, Джеймс предупреждает нас, что проклятие реально?

Джулиан взглянул на жену и явно почувствовал, что в ней нарастает страх.

— Сомневаюсь, — убежденно сказал он тихим голосом. — Скорее всего он предупреждает нас, что другие верят в реальность проклятия. И пока бриллиант не возвращен на место, Англия в опасности. Вспомни, Рори, ведь Джеймс и понятия не имел о тех мрачных событиях и скандалах, которые последуют за его смертью. Он беспокоился о своей стране, а не о своей семье.

— Ты прав. — Аврора сложила руки на коленях, стараясь унять дрожь. — Извини. Мне становится немного не по себе, когда дело касается этого камня.

— Понимаю, — нахмурился Джулиан. — Здесь многое сбивает с толку. Я ни на минуту не могу поверить, что Джеймс затеял все это, чтобы просто предостеречь нас. Его подлинный план — его и Джеффри — заключается в том, что все хорошо спрятанные ключи должны привести нас к бриллианту. Подчеркнутые слова, прочитанные нами сейчас, указывают только на проклятие и не раскрывают его смысла. Мы до сих пор не знаем, где искать сам камень.

Джулиан еще раз просмотрел книгу, перелистывая ее пожелтевшие страницы. Внезапно открылся титульный лист — и дарственная надпись, начертанная на внутренней стороне обложки.

— Аврора, смотри!

Подчинившись требовательному тону мужа, Аврора с любопытством заглянула через его плечо.

«Джеффри, — гласила надпись, — подобно соколам, описанным в этой книге, ты неизмеримо величественнее, чем кажешься, — скала силы, великан среди людей. Подобно кречету с пустельгой, проследи по карте свой путь, затем воспари на высочайшую вершину, и ключ к сокровищам всей жизни будет принадлежать тебе. Твой друг Джеймс».

— Итак, Джеймс передал эту книгу Джеффри в качестве подарка, — молвила Аврора, перечитывая слова своего прапрадеда.

— Мнимого подарка.

Аврора в изумлении подняла голову;

— Мнимого? Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что это Джеймс был известным любителем соколов, а не Джеффри. Это его библиотека набита книгами об охотничьих птицах. А у Джеффри их не было ни одной, кроме этой.

— Теперь я понимаю, куда ты клонишь, — тряхнула головой Аврора. — Если бы кто-нибудь посторонний наткнулся на эту книгу и заинтересовался ее загадочным появлением в Морленде, то ему стоило бы только открыть обложку, как он увидел бы эту надпись. Этот человек подумал бы, что книга — подарок, и все подозрения, если они у него и были, вмиг рассеялись бы. — Перечитав еще раз надпись, Аврора озабоченно нахмурилась: — Удивляюсь, почему Джеймс выбрал именно эти слова. Они должны иметь какой-то смысл.

— Начнем с того, что здесь упомянуты все подсказки, связанные с великанами из твоей легенды о Тамаре, по которым мы нашли ящик Джеймса: «ключ», «карта», «великан». Очевидно, Джеймс уверен, что мы собрали в одно целое все необходимые части, — и мы это сделали.

— Но части чего? И к чему они приведут нас? Назад к Тамаре?

Джулиан нахмурился:

— Думаю, что нет. Я еще не знаю. Пока не знаю. Нам надо будет перечитать все, что мы разыскали, затем проштудировать всю эту книгу — строчку за строчкой и выяснить, не оставил ли Джеймс еще каких-нибудь особых подсказок. Ведь до сих пор мы прочитали только страницу, которую нашли в его ящике, еще две страницы и дарственную надпись в этой книге. Пока у нас не будет дополнительной информации, я не смогу выбрать правильное направление дальнейших поисков бриллианта.

— Черт побери! — взорвалась Аврора, вскакивая на ноги. — Неужели мы зашли так далеко только затем, чтобы все наши планы оказались разрушенными?!

— Ничего еще не разрушено. — Джулиан поднялся, положив книгу на край стола. Затем дотронулся рукой до плеча жены и нежно погладил его. — Рори, ты хотела стать искательницей приключений. Для этого тебе надо поупражняться в терпеливости. Никто, каким бы умным он ни был, не разгадал бы всю эту тайну сразу. Загадки, особенно такие сложные, как подобная, требуют времени для решения. Я думаю, мы проделали огромную работу, если учесть, что прошло всего лишь несколько дней.

Аврора вздохнула, расслабляясь под ласкающими руками мужа:

— Наверное, ты прав. У меня голова болит от раздумий и от этой бешеной гонки.

— Ну еще бы. — Джулиан ласково потер большими пальцами шею жены. — Ты знаешь, надо почаще отделять себя от своих приключений. Такая отстраненность дает некоторую объективность, перспективу, а это, в свою очередь, помогает найти верное решение. Но все заслоняется, как только чрезмерно окунаешься в свое расследование. Поверь мне — я все-таки занимаюсь подобными делами гораздо дольше тебя.

Он медленно и нежно провел рукой по ее затылку.

— Помнишь, я говорил тебе о картине, которую нашел во Франции? Мне пришлось умерить свое нетерпение и дождаться нужного момента — иначе бы все пропало. Сейчас мы в таком же положении. Это касается не только наших действий, но и наших мыслей. Неразгаданная тайна измотала нас за последние две недели, не говоря уж о том, что она вечно довлела над нашим прошлым. — Джулиан замолчал, потом прошептал хриплым голосом: — То, что нам сейчас нужно, так это на время отвлечься.

— Правда? — Губы Авроры дрогнули в улыбке. — Ты что-то можешь предложить?

— Хм-м-м. Конечно: всепоглощающие возбуждение и вдохновение — они потребуют полной отдачи всех наших сил, как духовных, так и физических, всех до последней капли.

— Звучит заманчиво… работа, наверное, будет напряженная. И что же это?

Джулиан недвусмысленно ухмыльнулся ей в ответ и разжал свои объятия, но только лишь затем, чтобы закрыть дверь в библиотеку.

— Это то самое, что ты обещала мне еще в карете по пути в Морленд. Или ты думаешь, что я забыл?

По его лицу было ясно видно, что он все помнит. Как, откровенно говоря, и тело Авроры — многозначительное напоминание Джулиана заставило заиграть ее кровь.

— Нет, думаю, что не забыл. — Она посмотрела на мужа долгим взглядом, к ней вернулось ее самообладание. Тем временем Джулиан снова заключил ее в свои объятия. — Просто я сомневаюсь, захочешь ли ты предаваться таким удовольствиям прямо здесь.

— Я готов предаваться таким удовольствиям с тобой где угодно, — шумно выдохнул Джулиан, целуя шею и затылок жены, — в том числе и в библиотеке.

— Я не имею в виду библиотеку, а говорю о Морленде. — Веки Авроры сомкнулись, ей с трудом удавалось собраться с мыслями, а тем более выражать их. — Ведь твои воспоминания об этом поместье не из разряда приятных.

— Да, это так. — Джулиан расстегнул ей платье и стянул его вместе с сорочкой. — Но в таком случае мы можем сотворить себе более приятные воспоминания, нет, даже не просто приятные — захватывающие.

Его губы нашли впадинку между ее грудей, потом скользнули ниже:

— Тебе хорошо?

С протяжным стоном Аврора сдалась. Она крепко схватила руки Джулиана и выгнулась, теснее прижимаясь к нему.

— Да!

— Отлично. — Он наклонился, прильнув к ее грудям, втягивая ртом тугие, набухшие соски и лаская их. Аврора закусила губу, с трудом сдерживая крик.

— Не кричи, — предупредил ее хриплым шепотом муж. — Совершенно ни к чему, чтобы сюда прибежал Тайер. Думаю, что он не в состоянии выдержать это зрелище, если вдруг сломает дверь библиотеки. — Сказав это, Джулиан еще ниже наклонил голову, продолжая свою восхитительную пытку.

— Джулиан, — всхлипнув, проговорила Аврора, держась за его плечи. Казалось, прошел целый год, а не день, с тех пор как они наслаждались близостью друг друга.

Джулиан подхватил ее на руки.

— На ковре или на диване? — хрипло спросил он и сам себе ответил: — И там, и там.

Он опустил жену на диван и стащил с нее белье. Аврора осталась совсем без одежды и была восхитительна в своей наготе.

— Ты потрясающе выглядишь. — Джулиан встал коленями на ковер, подтянул ее к краю софы и раздвинул плечами ее бедра. — Помни — ни звука, — еще раз предупредил он.

Затем он склонил голову и прижался губами к ее лону. Аврора схватила подушку и прижала ее ко рту, чтобы приглушить рвавшийся из груди крик. Пальцы Джулиана стиснули бедра жены, раскрыли шире ее плоть, которую неистово ласкал его язык, мгновенно доводя ее до высшей точки возбуждения. Бедра Авроры подались вперед, стремясь навстречу острым ощущениям и к тому, кто их вызывал.

Джулиан просунул руки под ее ягодицы, приподнял и плотно прижал к себе. Ритм его ласк резко возрос, разжигая в ней сладостный огонь. Волна острого наслаждения, разрывала тело Авроры на сотни кусочков…

Джулиан отпустил Аврору, и она поплыла, словно, в тумане, наблюдая, как он срывает с себя одежду и разбрасывает ее как попало.

— Иди сюда, — прохрипел он, сжимая ее в объятиях и отшвыривая подушку. — Обними лучше меня!

Джулиан опустил жену на ковер и одним жадным толчком вошел в нее.

— Джулиан!

— О Боже, — прорычал он. Его сильные руки стиснули ее ягодицы и потянули вверх, навстречу неистовым движениям своих бедер.

Аврора подняла ноги и обвила ими тело мужа, ее руки сплелись вокруг его шеи.

— Джулиан, — прошептала она, посмотрев в пламенеющие топазовые искорки в глазах мужа и пылко прижавшись губами к его губам.

Они целовались — горячо и неистово — снова и снова, мощное тело Джулиана двигалось быстрыми, настойчивыми толчками. Его руки запутались в ее волосах, он жадно пожирал поцелуями рот Авроры, втягивая ее язык, дыхание, доводя жену и себя до исступления.

— Давай еще раз — для меня, — с трудом проговорил сквозь зубы Джулиан. — Дай мне почувствовать тебя рядом со мной, вокруг меня. Давай, Аврора!

— Да! — Ее ногти впились в его спину, сильнейшее возбуждение уже невозможно было выдержать. — Сейчас…

— Посмотри на меня.

Как только Аврора исполнила его просьбу и их взгляды встретились, Джулиан глубоко вошел в нее и на какой-то миг замер.

— Джулиан! — Все внутри ее собралось в одной точке, а потом словно взорвалось.

— Да… да… да… — Он извергнул семя, яростно наполняя ее плоть, и, словно одержимый, снова прокричал имя жены.

Наконец они обессилели и замерли.

Ни движения, ни звука. Не разжимая объятий, они лежали совершенно ошеломленные, с громко вьющимися сердцами.

— Ваша светлость? — Резкий голос Тайера прозвучал одновременно со стуком в дверь и проник сквозь туман в сознание Авроры и Джулиана. — Я слышал какой-то шум. Что-нибудь случилось?

Джулиан промычал что-то, уткнувшись лицом в волосы жены.

— Ваша светлость? — Тайер подергал неподдающуюся дверную ручку. — Сэр, я спрашиваю: что-нибудь случилось?

На этот раз Джулиан собрался с силами, чтобы ответить.

— Нет, Тайер, — отозвался он, с невероятным усилием опираясь на локти. — Все отлично. Мы с герцогиней просто… — он поцеловал ямку на горле Авроры, — …осматривали библиотеку.

Аврора закусила губу, сдерживая смех.

— Очень хорошо, сэр, — В голосе Тайера явно прозвучало сомнение и любопытство. Затем послышались его удаляющиеся шаги.

Молодожены переглянулись, и Аврора покатилась со смеху:

— Слава Богу, дверь выдержала. Иначе Тайер упал бы в обморок. Если не хуже.

— Несомненно, было бы хуже, — согласился Джулиан, лениво убирая пряди волос с лица жены. — Он и так уже считает меня язычником.

— Это лишь потому, что Лоуренс позволил ему поверить в это, — мягко возразила Аврора.

— Возможно. — Джулиан пожал плечами, сверкнув своей улыбкой, от которой у Авроры замирало сердце. — С другой стороны, мое поведение только утвердит его в этой мысли. Я вел себя как дикарь.

— Нет, не как дикарь. Скорее, как языческий бог, — поправила его Аврора, пропуская сквозь пальцы длинные волосы Джулиана.

Такая оценка, казалось, изумила его:

— Языческий бог?

— О да. — Аврора все еще плыла на розовом облаке, где для нее не существовало ничего, кроме их затихающей страсти. — Именно таким я увидела тебя при нашей первой встрече в таверне «Приют лодыря».

Джулиан приподнял бровь.

— В самом деле? Почему?

— По многим причинам. Главным образом потому, что ты воплощал ту темную и запретную красоту, которая расплавила все у меня внутри.

— Вот это сопоставление нравится мне больше, чем предыдущее сравнение с жеребцом. — Его губы потерлись о шею жены и коснулись чувствительной ложбинки за ухом. По телу Авроры пробежала легкая дрожь. — Это было тогда. А сейчас?

— Сейчас… что? — Голова Авроры пошла кругом от нахлынувших чувств, все внутри нее ослабло и затрепетало в ответ на прикосновение Джулиана.

— Ты сказала, что увидела во мне языческого бога. — Его бедра подались вперед, его тело, откликаясь на призыв жены, прильнуло к ней. — Каким ты видишь меня теперь?

— Таким же, — призналась она. У нее перехватило дыхание, когда Джулиан отодвинулся, а потом вошел глубже. — Ты могучий, необыкновенный, бурный, соблазнительный.

Джулиан сжал ее лицо в ладонях.

— А ты — огонь, разжигающий мою кровь, — он гладил пальцами ее щеки, — который ничто не в силах загасить.

Поймав взгляд Авроры, Джулиан замедлял и углублял свои движения. Он смотрел в глаза жены, а она выгибалась навстречу его толчкам.

— Боже, как ты прекрасна, — стиснув зубы, с трудом проговорил Джулиан. — Так дьявольски прекрасна. Его горящие глаза впились в зрачки Авроры.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — пробормотал он. — Чувствуешь?

— Да, о да. — Весь мир вокруг Авроры закружился, и у нее не было никакого желания останавливать это кружение.

— Скажи мне, скажи, а что ты чувствуешь? Что-то проникновенное и чудесное раскрылось у Авроры внутри — что-то, не имевшее ничего общего со страстью.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

Джулиан замер.

Розовое облако растаяло.

Боже, как она могла сказать такое?

Аврора крепко зажмурилась. Она была готова провалиться сквозь землю. Черт бы побрал ее болтливый язык. Черт бы побрал ее неуемную искренность. От прикосновений Джулиана она совершенно теряет способность мыслить. Черт! Черт! Черт!

— Аврора, посмотри на меня.

Она неохотно подчинилась.

— Скажи это еще раз.

Аврора пытливо взглянула в лицо мужа, отыскивая какой-нибудь признак, только признак его реакции на свое признание. Но все, что она смогла заметить, так это только упорное и настороженное ожидание ее ответа. Ну что ж, теперь поздно отступать от своих слов.

— Я люблю тебя, — повторила Аврора и сделала паузу. — Ты очень рассердился?

— Рассердился? — Джулиан ласково провел рукой по лицу жены и запустил пальцы в ее волосы. — Почему же, Ради Бога, я должен был рассердиться?

Он нежно поцеловал ее в губы, прикасаясь к ней с благоговением и с некоторым напряжением, которого никогда прежде не было.

— Никто еще не дарил мне этих слов, — тихо признался Джулиан. — Я просто ошеломлен.

После этого он опять прильнул к губам Авроры.

— Я горд. — Его руки скользнули под бедра жены и приподняли их, ноги Авроры обвились вокруг его тела. — Не могу даже выразить, как глубоко я тронут.

— Я… рада. — Аврора отчаянно пыталась понять, что же на самом деле означают слова Джулиана. И не могла этого сделать, ибо ее разум отказывал повиноваться, когда ласки Джулиана начинали кружить ей голову.

От прежней неистовой страсти Джулиана не осталось и следа. Теперь он был крайне нежен, его тело двигалось мягкими волнами, которые, наполняя все ее тело, проникали в самую душу.

Потом, когда Аврора обессилено лежала на плече мужа, в голове ее роились беспорядочные мысли.

Джулиан не отреагировал ни гневом, которого она боялась, ни надменностью, как предполагала Кортни. Вместо этого он чувствовал себя одновременно ошеломленным и гордым, он был тронут, чего Аврора не могла предположить.

А почему бы и нет?

Разве не видела она проблески его тепла, его способность чувствовать — не только при общении с ней, но и при воспоминании о брате? Несомненно.

«Никто еще не дарил мне этих слов».

Настало время кому-то это сделать.

Однако, напомнила себе Аврора, Джулиан сразу напрягся, когда она сделала свое признание, — не только от потрясения, но и еще от чего-то.

И этим «чем-то» было беспокойство — понимание того, что быть любимым — это значит пожертвовать своей независимостью, поступиться своей свободой, изменить свой образ жизни.

В обмен на любовь.

Джулиан должен был наполовину раствориться в любви к ней, но он готов драться как дьявол за то, чтобы вторая половина осталась за ним.

Как жаль, что он не мог увидеть, как сильно она нужна ему.

И как прекрасно, что она сможет ему это показать.

 

Глава 11

— Ну вот и твой маяк. — Джулиан запрокинул голову, чтобы окинуть взглядом каменное сооружение у подножия гор к югу от Пембурна.

— Разве он не восхищает? — Аврора смотрела на восемнадцатиметровую башню с такой гордостью, словно сама ее соорудила.

— Согласен.

— Мистер Сколлард так содержит свой маяк, что ты сам никогда бы не догадался, что ему больше сотни лет. Его чары заключены в каждом сверкающем камне, в каждом проблеске луча…

— В каждой жуткой легенде, — поддразнил ее Джулиан. Внезапно он заметил след обиды в глазах жены, чего никогда раньше не видел и не хотел видеть. Джулиан импульсивно обнял жену, крепко прижимая к себе:

— Любимая, я не хотел…

Аврора пристально посмотрела на мужа. Его чистосердечное раскаяние вытеснило обиду и вынудило объясниться:

— Ты второй человек, которого я сюда привожу. И если я. знала наперед, что Кортни понравится и маяк, и мистер Сколлард, то насчет тебя я вовсе не уверена. Ты более прагматичен, Джулиан. У тебя реалистичное мышление и душа авантюриста. Откровенно говоря, я не знаю, какой реакции ожидать от тебя. Мне бы махнуть на это рукой, но я не могу. Ты мой муж, и мне нужно, чтобы ты понял, а может быть, и разделил мою веру в маяк и в мистера Сколларда. — Она перевела дыхание, и выражение печальной покорности появилось на ее лице. — Тем не менее полагаю, что и я должна быть более реалистичной. И если случится то, чего я бы не хотела, — если мой замысел покажется тебе в лучшем случае сомнительным, то все, о чем я тебя прошу, так это просто уважать мои чувства. Этот маяк всю жизнь был моим убежищем, единственным местом, где я могла найти мир, радость и, что важнее всего, дружбу. Мистер Сколлард дорог мне, словно мой собственный отец. И если ты найдешь его самого или очарование, испытываемое мной от его легенд, глупыми, то, пожалуйста, не говори об этом вслух. И будь добр, не насмехайся надо мной.

— Аврора… — Пораженный такой вспышкой эмоций жены, Джулиан сжал в ладонях ее лицо. Он проклинал себя за то, что явился причиной ее волнения, которое она, правда, смогла тут же погасить. — Никогда я не позволю себе насмехаться над тобой. Я вовсе не хотел принизить роль мистера Сколларда в твоей жизни или важность твоей веры. Напротив, я считаю все, чем ты поделилась со мной насчет Виндмаузского маяка и его смотрителя, весьма интригующим.

Джулиан ласково провел пальцами по ее скулам.

— И если я не говорил тебе этого раньше, то говорю сейчас: я нахожу, что твой энтузиазм, твой интерес к Жизни, столь волнующий и заразительный, является одним из самых пленительных твоих качеств. Никогда не старайся оправдываться или извиняться за него. И никогда, слышишь, никогда не давай ему исчезнуть. — Джулиан почувствовал необычное стеснение в труди. — Что касается маяка, который был твоим убежищем, то я рад, что у тебя были такое место и такой человек, к которому ты могла прийти.

— Потому что не было тебя, — закончила за него Аврора. Она встала на цыпочки и прижалась своими губами к губам мужа. — Но скоро ты станешь для меня таким человеком.

С этими словами исчезли остатки ее меланхолии, и она потянула Джулиана к двери маяка.

— Я знаю, мистер Сколлард поможет нам справиться. — Она похлопала по карману плаща Джулиана, в который была бережно уложена книга о соколах. — Он поведет нас к разгадке так же безупречно, как луч его маяка ведет проходящие мимо корабли.

Словно в ответ на ее слова дверь распахнулась, и из нее вышел седовласый джентльмен с сияющими голубыми глазами.

— О Аврора! Отлично, чай еще не остыл. — Он вытер руки о фартук и перевел проницательный взгляд на Джулиана: — Очень приятно, сэр.

Он помолчал.

— Я не обращаюсь к вам по вашему титулу отнюдь не из-за неуважения, а потому что он вызывает у вас неприятные воспоминания. Но все это, конечно, изменится. Я имею в виду не мое обращение, а вашу антипатию. А вернее, изменится и то, и другое. Но первое не будет результатом последнего. Нет, я рад сказать, что, когда вы преодолеете свою антипатию, я буду обращаться к вам по данному вам имени. Поэтому мне опять-таки не придется обращаться к вам «ваша светлость». — Смотритель решительно кивнул головой. — Не хотите ли войти внутрь?

Столь витиеватое приветствие больше позабавило Джулиана, чем удивило. Действительно, мистер Сколлард оказался в точности таким, как он и ожидал.

— Очень приятно познакомиться с человеком, о котором я слышал так много хорошего от своей жены.

— О, обо мне она говорит, что грезит о вас.

— Мистер Сколлард! — Аврора замерла, раскрыв рот. Смотритель маяка, засмеявшись, провел их внутрь.

— Ну, не так уж я и смутил тебя, да и открытия большого не сделал.

Джулиану мистер Сколлард начинал нравиться. Войдя в уютную комнатку, он огляделся и заметил чайник, пирожные и три чашки, ожидающие их. Комната была меблирована двумя стильными креслами и диваном, на котором лежали написанные акварелью картины. В сложенном из кирпича камине бушевало пламя, и Джулиан поймал себя на мысли, что внутреннее убранство комнаты в совершенстве подходит мистеру Сколларду: теплое, светлое и аккуратное.

— Присаживайтесь, сэр. — Смотритель маяка указал на кресло, разливая по чашкам чай.

— Поскольку вы сами все уже предугадали, то почему бы вам теперь не начать обращаться ко мне по имени? — предложил Джулиан, усаживаясь в кресло и положив книгу на край стола. Я не так уж расположен к слову «сэр».

— Зато вы расположены к черному чаю, разбавленному бренди. — Мистер Сколлард протянул ему чашку. — Вы ведь приобрели это пристрастие на Дальнем Востоке — смешивать тамошний ароматный чай со своим превосходным французским бренди, Джулиан, — прибавил он, прищуривая голубые глаза.

— Совершенно верно, — улыбнулся Джулиан, пробуя напиток. — Приятно сознавать, что можно найти такой изумительный коктейль прямо здесь, в Англии. У этого чая исключительный вкус.

— Я рад, что он вам понравился.

— А мне — нет, — заявила Аврора, наклонившись над столом и заглядывая в нетронутую чашку, стоящую перед ней. — Я должна это выпить?

— Нет, не должна, — ответил Мистер Сколлард. — Но скоро сама захочешь это сделать. А иначе чем же ты будешь запивать свои любимые пирожные?

— Ну хорошо. — Вздохнув, Аврора сделала пробный глоток, и на ее лице появилось озадаченное выражение. — Это же не крепкий чай, и к тому же он не разбавлен бренди.

— Конечно, нет. А почему он должен быть крепким и с бренди? Ведь это герцог любит такой чай, а не ты. — Смотритель маяка уселся в другое кресло и поднял свою чашку. — Твой чай послабее и сладкий. А у меня — моя любимая смесь сортов, привезенных с Явы, и с небольшой добавкой сливок.

— Но ведь вы приготовили только один чайник… а впрочем, какая разница. — Аврора принялась за пирожное. — К чему я все это спрашиваю?

Она с удовольствием откусила кусочек.

— Джулиан, попробуй пирожное. Но предупреждаю — от них трудно оторваться. Благодаря пирожным мистера Сколларда я скоро не смогу влезть в свои любимые платья.

— Обязательно попробуйте, — убеждав Сколлард Джулиана. — У вас впереди долгое путешествие — путешествие тела, разума и сердца. Вам понадобится ваша сила — для чего-то больше, для чего-то меньше.

Джулиан задумчиво прожевал и проглотил эти наивкуснейшие сласти.

— В самом деле? — Он облизнул палец. — Тогда я бы пожелал, чтобы мое путешествие было столь же восхитительным, как и эти чудесные пирожные.

— Одни начинания выполняются проще других. Однако вкус удовольствия тает так же быстро, как и сладости на языке. Это очень трудное путешествие, цели которого туманны и даже непостижимы, но оно принесет величайшую награду. — Сколлард некоторое время сидел в задумчивости. — И опять-таки, некоторые легковыполнимые начинания, преходящие и мимолетные, представляются иным искателям приключений величайшей наградой, к которой они и стремились.

— Мы говорим о черном бриллианте или о моих личных поисках? — пристально посмотрел на мистера Сколларда Джулиан.

— Полагаю, вы сами только что говорили и о том, и о другом.

В ответ последовала легкая улыбка.

— Наверное, так. — Джулиан наклонился к столу, забыв о своем чае, и схватил книгу о соколах: — Вот единственная загадка, чрезвычайно интересная для меня.

Сколлард скользнул взглядом по книге, даже не притронувшись к ней.

— Чем же я могу вам помочь?

— Нам с Рори нужно понять смысл послания Джеймса. Взгляните, пожалуйста, на дарственную надпись и на подчеркнутые слова.

— В этом нет необходимости. Я видел и то, и другое.

В глазах Джулиана мелькнуло недоверие.

— Очень хорошо. Вы можете сказать, что из этого важно?

— И то, и другое.

— Мы пока не нашли, за что нам можно ухватиться.

— Возможно. С другой стороны, может быть, вы просто пока не готовы осмыслить то, что уже имеете.

— И как же нам нужно к этому приготовиться?

Не моргнув глазом Сколлард ответил:

— Каждый из вас должен раскрыть себя.

— Больше вы ничего не хотите сказать?

Мистер Сколлард поставил чашку и блюдце на стол.

— Почему же, я могу сказать вам еще кое-что. Во-первых, вы человек вполне самостоятельный. Ваш прапрадед мог бы гордиться вами и не сомневаться в том, что вы восстановите честь фамилии, которая была столь долго несправедливо опорочена.

Джулиан наклонил голову:

— Вы в этом уверены или это ваше пророчество?

— Это факт, Джулиан. Вы уже сейчас поступаете более благородно, чем два предыдущих поколения вашей семьи, отделяющие вас от Джеффри и бросившие тень на вашу фамилию. Ваша внутренняя сила сравнима с силой духа Джеффри, а ваша физическая сила намного больше. К тому же у вас есть поддержка, которой у него не было, поскольку ваш нынешний партнер значит для вас гораздо больше, чем просто друг.

— Вы говорите об Авроре? — догадался Джулиан, с нежностью взглянув на жену. — Если так, то я полностью с вами согласен. Моя жена — просто неоценимая поддержка для меня.

— И о путешествии в книгу, в ее суть.

Джулиан нахмурился:

— Вы меня совсем запутали.

— Вовсе нет. — Мистер Сколлард снова наполнил чашки. — Давайте вернемся теперь к тому, что я могу вам поведать. Эта книга несет в себе много разных посланий. Некоторые их них я понимаю, некоторые — нет. Например, я вижу человека; старика, с отрывочными воспоминаниями, сохранившимися в его сознании. Он может решить многие вопросы.

— Старик? — Блюдце Авроры звякнуло о стол. — Какой старик? Где его можно найти? Что он знает? Сможет ли он помочь нам разыскать черный бриллиант? Он пират? Плавал ли он с Джулианом?

Сколлард снисходительно улыбнулся ей в ответ:

— Ах, Рори, если бы я был волшебником, то успел бы запомнить твои вопросы. Но ни один простой смертный не сможет этого сделать. — Он бросил сочувственный взгляд на Джулиана: — Сохрани свою сегодняшнюю настойчивость, а иначе на полпути потерпишь неудачу.

Джулиан хмыкнул:

— Хорошо, я запомню ваши слова.

— Мистер Сколлард, ну скажите же нам о старике, — не отставала Аврора.

— Ладно. — Смотритель маяка поджал губы. — Он единственный живой очевидец событий. Бывает в одной из пивных Корниша, правда, я не знаю точно, в какой именно. Он знает больше всех. Вам самим придется выяснить это. Нет, не пират. Нет, никогда не плавал. — После этого он удовлетворенно кивнул: — Я уверен, что ответил на все вопросы по порядку.

— Я ничего не поняла из того, что вы сейчас наговорили! — в отчаянии воскликнула Аврора.

— Неужели, Аврора? Если уж я смог ответить, то тебе бы по крайней мере следовало запомнить свои вопросы.

— Вам бы тогда пришлось объединить все ваши ответы в один, — предположил Джулиан, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

— Ну что ж, прекрасно. — Мистер Сколлард терпеливо вздохнул. — Этот старик, о котором я говорил, был моряком, а не пиратом. Он уже слишком стар, чтобы плавать с вами, Джулиан, и оставил свое занятие еще до того, как вы родились. Большую часть своего времени он проводит со старыми моряками в маленькой пивной недалеко от вашего поместья в Полперро.

Сколлард ненадолго задумался.

— Не могу точно сказать — где именно. Но я знаю, что вы с ним никогда не встречались. Приведет ли он вас к черному бриллианту или нет, но вам необходимо с ним встретиться для завершения вашего путешествия, ибо он вызовет к жизни тени прошлого, которые должны навсегда умолкнуть. И он знает истину лучше любого из тех, с кем вам довелось беседовать. Ведь он единственный оставшийся в живых свидетель последнего плавания Джеффри в Англию.

Джулиан подскочил в кресле:

— Вы утверждаете, что он действительно плыл на корабле, на котором умер мой прапрадед?

— Да.

— Мистер Сколлард, — Аврора в изумлении широко раскрыла глаза, — сколько же лет этому моряку? Сколлард пожал плечами:

— Восемьдесят с лишним. Тем не менее он в здравом уме и прекрасно помнит события шестидесятилетней давности.

— Как нам найти его?

— А уж это я предоставлю твоему мужу — он в таких делах гораздо опытнее меня. — Мистер Сколлард сделал паузу, заставляя их проникнуться важностью того, что он собирался сказать. — Не надо недооценивать известных и неизвестных опасностей, которые ожидают вас. Они неоднократно будут подстерегать вас, и с ними нужно справиться. Жадность — огромная движущая сила. Месть тем не менее еще сильнее. Отчаяние же намного грознее предыдущих чувств, в этом случае ради награды не надо рисковать. Будьте осторожны, так как путь, в который вы теперь пустились, наполнен тенями, омрачен ненавистью. Ступайте с проницательностью, пониманием, разумом и целью. Возвращайтесь милостью Божьей живыми и здоровыми.

В лице мистера Сколларда что-то дрогнуло.

— Мои дарования ограниченны. Хотел бы я обладать большим, чтобы защитить вас. Но я располагаю только отрывочными видениями будущего, искренними молитвами и твердой верой. Может быть, этого и хватит.

Внезапно в его глазах появилась тревога.

— Впереди много препятствий, но еще больше сокровищ. Теперь вам надо идти.

Он сморгнул, словно возвращался из какого-то другого мира.

— Допивайте чай и ступайте. Поделитесь тем, что вы узнали, с Кортни и Слейдом. После этого сделайте то, что должны сделать. И самое главное, возвращайтесь ко мне, чтобы рассказать о своих открытиях.

Во время этой речи Сколларда румянец исчез со щек Авроры.

— Мистер Сколлард, я никогда не слышала, чтобы вы так говорили, — прошептала она. — Неужели нам действительно грозит такая серьезная опасность?

Она облизнула губы кончиком языка.

— Но мы… победим?

Сколлард поднялся, подошел к Авроре и взъерошил ее волосы.

— Я вижу только то, о чем рассказал вам, — тихо произнес он. — Поэтому полагайся на свои силы и на мужа. Смотритель маяка торжественно посмотрел на Джулиана:

— Позаботься о ней. Так же, как она позаботится о тебе.

— Мне это не нравится. — Слейд мерил шагами желтую гостиную. — Сколлард никогда не говорил о таких зловещих вещах, о которых вы только что рассказали. Аврора, может быть, Джулиан сам разыщет этого моряка?

— Нет, — непреклонно тряхнула головой Аврора. — Об этом не может быть и речи. И не только потому, что я сгораю от любопытства. — Она сглотнула, потупившись. — Я сойду с ума от тревоги.

— Джулиан? — Слейд вопросительно посмотрел на него.

— Я уже говорил вам, что буду заботиться об Авроре, и я это сделаю, — ответил Джулиан, ласково посмотрев на опущенную голову жены. — Но держать ее под замком, подавив ее дух, — это не выход. Как соколу, ей нужно парить, то есть в данном случае это означает — сопровождать меня и искать то же самое, что ищу я.

Он увидел, как Аврора вскинула голову. На ее лице отразились одновременно и удивление, и облегчение.

— Я не забыл о тех обещаниях, которые я давал, когда просил ее руки, — многозначительно добавил Джулиан, обращаясь к Слейду, но глядя на Аврору. — Обещания, которые я дал моей жене и вам.

Он стиснул зубы, посмотрев в глаза Слейду.

— Аврора поедет со мной. Что бы ни случилось, она будет в безопасности.

Слейд угрюмо нахмурился.

— Слейд, — вступилась за Джулиана Кортни, — еще совсем недавно я была в таком же положении, как и Аврора. Тогда ты позволил мне сопровождать тебя в глухой район Дартмауза, чтобы разобраться с нашим прошлым.

— Я поступил так против своей воли. Кортни улыбнулась:

— Я знаю об этом и полагаю, что Джулиан тоже поступает так против своей воли. Но не пытайся удержать его и ни в коем случае не пытайся удерживать Аврору. Надеюсь, ты не забыл, что проще свалить дюжину известняковых скал, чем удержать ее?

— Ладно. — Слейд мельком взглянул на Джулиана. — Вам придется постараться выполнить свое обещание.

— Я всегда так и поступаю.

Слейд кивнул:

— Уже поздно. Оставайтесь ночевать в Пембурне, а завтра на рассвете поедете в Полперро.

— Хорошая мысль, — сказал Джулиан, поднимаясь. — Сегодня был довольно утомительный день.

— Да, — согласилась Аврора, тоже вставая. — Кажется, что прошел уже целый год с тех пор, как мы вышли из дома сегодня утром.

— А кстати, — обратился Джулиан к Слейду, — как отреагировал Гилфорд на наше появление? Он что-нибудь сказал после нашего ухода?

— Насчет вас с Авророй? Нет. Ваши имена совсем не упоминались при нашем разговоре. Он до сих пор чувствует себя оскорбленным, считая, что получил откровенную пощечину. Это хорошо заметно по нему. Но я ни черта не могу с этим поделать. Человек имеет право на чувства и сам должен найти способ с ними справиться. Думаю, вам все же не стоит беспокоиться по поводу того, что он может устроить сцену, — приверженность правилам этикета не позволит ему вести себя неподобающим образом. Я полагаю, что где бы ни пересеклись ваши пути, он сохранит свою учтивость, как в деловых, так и в светских отношениях. Но я, во всяком случае, уже не жду от него приглашений на домашние рауты.

— Весьма сожалею об этом, — сухо произнес Джулиан.

— Я в этом не сомневаюсь. Во всяком случае, со мной он в столь же натянутых отношениях, как и с вами. Вероятно, он убежден, что раз Аврора была на моем попечении, то я и должен отвечать за ее скандальное поведение. Не говоря уже о том, что я поставил его в двусмысленное положение. Ведь, в конце концов, это я уверил его в том, что Аврора непорочна и пылко его любит.

— Я никогда его пылко не любила. Даже тогда, когда еще была непорочной, — пробормотала Аврора.

— Как бы то ни было, его отношение ко мне явно охладело. Сегодня он пришел сюда исключительно по деловым вопросам. Кажется, он нашел великолепного скакуна, который, по его убеждению, сможет принести огромную прибыль. К сожалению, его средства сейчас вложены в другие предприятия. Поэтому он спрашивал, не пожелаю ли я вложить деньги в покупку и подготовку жеребца, после чего первоначальная прибыль, полученная от его побед, будет принадлежать мне. После того как мои затраты окупятся, мы смогли бы делить прибыль пополам. Сделка показалась мне неплохой, и я согласился. Сразу после этого виконт поднялся, заявил, что Камден оформит детали нашего договора, и уехал. Вся встреча длилась меньше часа. Едва ваша карета свернула с аллеи, как экипаж Гилфорда отправился вслед за вами. — Слейд вопросительно наклонил голову. — А что? Вас беспокоит враждебность виконта?

— Ничуть, — ответил Джулиан. — Хотя я уверен, было бы смешно с его стороны так переживать по этому поводу. У него есть возможность сделать выбор из целой толпы женщин, — Джулиан самодовольно усмехнулся, — хотя они не идут ни в какое сравнение с моей женой. И вместе с тем я прекрасно понимаю, что поведение Гилфорда никак не связано с его неудавшейся помолвкой. Он знает не хуже меня, что они с Авророй подходят друг другу, как лиса с курицей. Это все из-за его проклятых правил приличия.

Джулиан пожал плечами.

— Он либо справится со своим самолюбием, либо нет. Выбор остается за ним. А у меня есть более важные дела. Например, нужно немного отдохнуть, чтобы суметь найти этого старика, о котором говорил Сколлард, и надолго сохранить крепкое здоровье моей энергичной жене.

— Ну конечно — вот оно что! — воскликнула Аврора.

— Что оно? — обернулся Джулиан.

— Ничего… просто я подумала… наконец-то меня осенило… — Она замолчала, явно подыскивая правдоподобный ответ.

— Наконец-то тебя осенило? — подсказал Джулиан, пряча улыбку. Какое бы важное открытие ни созрело в голове его жены, у нее вовсе не было намерения поделиться им. Боже, да она отъявленная лгунья! — Так что же это?

Внезапно лицо Авроры просветлело, и она нарочито зевнула.

— Да то, что я уже почти сплю. — Она быстро взглянула на невестку. — Кроме того, я заметила, что Кортни выглядит крайне утомленной.

— Я? — в изумлении раскрыла глаза Кортни.

— Да, ты. — Аврора послала подруге многозначительный взгляд. — В самом деле, если вы, джентльмены, не возражаете, то мы отправляемся спать.

— Я согласен, — подыграл Джулиан, делая шаг к двери.

— Нет! — подскочила Аврора. — То есть… я имела в виду нас с Кортни. А вы со Слейдом оставайтесь здесь, пока не закончите свои дела.

— Наши дела уже закончены, Аврора, — сухо вставил Слейд. — А твои, по-видимому, только начинаются. Ты выглядишь как кролик, собирающийся удрать в кусты.

— Кто? Я? Я так устала. — Взгляд Авроры упал на книгу в руке Джулиана. — Я думаю, вам обоим следует задержаться в гостиной на несколько минут. Слейд, ты бы скопировал надпись и подчеркнутые слова в книге Джеймса, чтобы вы с Кортни могли подумать над их смыслом, пока мы с Джулианом будем в Корнуолле.

— Аврора… — Слейд скрестил руки на груди. — Я уже сотни раз видел такое выражение на твоем лице. Что ты еще затеяла?

— Ничего. — Слегка подтолкнув Кортни под локоть, Аврора начала медленно продвигаться к двери. — Уверяю тебя, Слейд, я никуда не собираюсь удирать. Вы с Джулианом можете посмотреть, как я буду подниматься в спальню.

— А потом ты спустишься вниз по дубу, который растет прямо за твоей спальней, и удерешь? Кортни рассмеялась:

— Думаю, что у Авроры и в мыслях такого не было, дорогой. Во всяком случае, если я тоже вхожу в ее планы. — Кортни осторожно положила руку на свой живот. — Бедный дуб просто рухнул бы под моей тяжестью.

— Ты прекрасна, — тут же возразил Слейд, его взгляд смягчился от прилива нежных чувств. — И так хрупка, что просто удивительно, как ты сама еще не рухнула под тяжестью моего ребенка. Нет, любовь моя, дуб почувствовал бы себя превосходно.

— А с другой стороны, Аврора… — он свирепо посмотрел на свою сестру, — Кортни не была бы Кортни, если бы не попыталась вытащить тебя…

— О, ради Бога! — прервала его Аврора, закатывая от огорчения глаза. — Я ничего такого не собиралась делать в помине. Зачем мне это? Мне незачем бежать. Если хотите знать, мне просто надо поговорить с Кортни наедине.

— Ступай, любимая. — Джулиан указал рукой на дверь. — Поднимайтесь наверх и беседуйте. Мы со Слейдом скоро подойдем к вам.

Аврора нерешительно посмотрела на мужа:

— Ты мне доверяешь?

— Ну конечно. На это у меня есть несколько причин. Во-первых, ты ужасная лгунья. Во-вторых, я доверяю своим инстинктам. А в-третьих, я мгновенно настиг бы тебя, и ты это знаешь.

Слабая улыбка заиграла на губах Авроры.

— Да, знаю., — Она повернулась к Кортни и потянула за руку. — Пойдем. Мне надо посоветоваться с тобой.

Кортни подчинилась, но ее плечи тряслись от смеха.

— В самом деле? Никогда бы не подумала.

Они вышли из гостиной.

— Вы уверены, что поступили правильно? — спросил Слейд, хмуро посмотрев вслед удаляющимся женщинам.

— Абсолютно. — Джулиан усмехнулся, проследив за взглядом Слейда. — Очевидно, моя жена хочет поделиться с вашей чем-то не терпящим отлагательства.

Слейд стиснул челюсти.

— Именно этого я и боюсь.

— Ну, Аврора, — все еще улыбаясь, уселась в кресло в комнате своей подруги Кортни, — наш хитроумный побег завершен. Дай мне десять секунд, чтобы отдышаться. А теперь выкладывай, что у тебя на уме? Надеюсь, ничего такого, что надо хранить в секрете, — у наших мужей, несомненно, возник миллион вопросов в связи с таким поспешным уходом.

— Это уж точно. Хотя думаю, они будут страшно разочарованы, когда узнают, о чем я хотела поговорить с тобой. — Аврора прислонилась спиной к двери. Ее глаза светились от возбуждения. — Я только что ясно поняла одну вещь, не имеющую ничего общего ни с черным бриллиантом, ни с опасностью, ни с воображаемым побегом, в подготовке к которому меня подозревает Слейд.

— И эта вещь связана с Джулианом, — догадалась Кортни.

Аврора кивнула:

— Я сказала ему.

— Ты сказала, что любишь его?

— Да.

— И как он отреагировал?

— Не так, как я себе представляла. Но и не так, как предполагала ты. — Аврора пересекла комнату и села на краешек кровати. — Хотя ты права в одном — я совершенно не умею держать язык за зубами. Я выболтала свое признание при первом же удобном случае. Находясь в объятиях Джулиана, я совершенно теряю голову.

— Как я понимаю, ты призналась в своих чувствах в самый интимный момент?

Аврора кивнула еще раз.

— В таком случае Джулиан так же раним, как и ты, — заметила Кортни.

— Очень раним! Во всяком случае, это было заметно по его виду. Если бы мой муж хорошо себя знал, то он постарался бы скрыть свои эмоции. Даже в том случае, если мое заявление явилось бы полной неожиданностью для него.

— Каковым, полагаю, оно и явилось?

— Совершенно верно. Джулиан выглядел пораженным, и можно было заметить его напряжение.

— Он что-нибудь сказал?

— Сказал, что тронут и горд. Что никто раньше не говорил ему таких слов.

— Это так многообещающе звучит.

— Да, но меня весь день беспокоило то, о чем он промолчал. Сразу же после того как я проболталась о своих чувствах, он как-то отстранился от меня — не физически, нет. И речь его при этом нисколько не изменилась. Джулиан стал молчаливее, что совсем на него не похоже. Его замкнутость не так заметна со стороны, как у Слейда. Внешне мой муж очарователен и общителен. Он легко может открыться — но только в постели или во время беседы. А что-нибудь более глубокое — это уже совершенно другое дело. Им установлены границы возможного, которые он никогда не переступает. — Аврора глубоко вздохнула. — Кортни, я несколько часов размышляла обо всем этом и старалась проанализировать те внутренние противоречия, которые испытывает Джулиан. И в конце концов я поняла то, что тебе, возможно, уже давно известно. Моя любовь к Джулиану доставляет ему немного хлопот, а может, и вовсе их не доставляет. Он просто принимает мои чувства, одновременно контролируя свои. Настоящая проблема возникнет тогда, когда он, в свою очередь, позволит себе полюбить меня. В настоящий момент это сделало бы его ранимым. А Джулиан боится этого по некоторым причинам, о которых мы с тобой уже говорили.

Кортни кивнула.

— Но Джулиан уже почти влюблен в тебя. Значит, он уже уязвим — независимо от того, осознает он это или нет.

— Я знаю, — тихо сказала Аврора, сплетая пальцы и плотно сжимая ладони. — Да, Джулиан влюблен в меня, но только до определенного уровня, и не собирается сдаваться без борьбы. До сих пор он был свободным и беззаботным — ни семьи, ни дома, и ему нечего было терять. Любовь ко мне все бы переменила. Она означала бы отказ от независимости и необходимость в гораздо большей степени, чем раньше, опасаться авантюр.

Она ненадолго замолчала.

— И еще. Ты помнишь, я говорила, что Джулиан чувствует себя виновным в том, что не смог предотвратить смерть Хьюберта?

— Да, помню.

— Думаю, это тоже играет свою роль. Ты замечала, как часто и как горячо мой муж клянется, что защитит меня и обеспечит мое благополучие?

— Ты думаешь, это связано с тем, что он не смог сделать это для своего брата?

— В некоторой степени. Всю жизнь Джулиан был сильным и самостоятельным человеком, на которого можно было положиться. И он играет эту роль очень серьезно, сообразуя с ней свои поступки. Джулиан чувствует огромную ответственность за то, чтобы все делалось справедливо, стремится защищать и восстанавливать разрушенное. Но никто не может быть одновременно и всемогущим, и уязвимым. Не так ли?

— Я думаю, ты права. — Кортни нахмурилась. — Если то, что ты говоришь, правда, — а мне кажется, что так оно и есть, — как же ты собираешься заставить Джулиана измениться?

— Вот это мне и пришло в голову несколько минут назад. — Аврора наклонилась вперед, ее лицо пылало. — Мистер Сколлард дал мне сегодня утром ответ на этот вопрос, только я не поняла его и не могла понять до того момента.

Глаза Авроры блестели.

— Так произошло потому, что его слова предназначались не мне. И как всегда, ответ Сколларда был тщательно замаскирован. Поэтому мне пришлось приложить немало сил, чтобы понять истинный смысл его речи и найти решение проблемы.

Кортни согласно кивнула. Она на себе испытала магическое наставничество мистера Сколларда.

— Что же он сказал? И что ты собираешься делать?

— Он посоветовал мне верить в свои силы и силы мужа. А Джулиану он посоветовал заботиться обо мне и беречь меня. — Аврора усмехнулась. — После того как я обдумала это, а потом в десятый раз услышала, что Джулиан объявляет, что будет заботиться о моем благополучии, меня вдруг осенило. Мистер Сколлард указал мне путь своим советом. Из его слов я поняла следующее: если Джулиан, как мой муж, столь решительно настроен защищать меня, а он, как мы знаем, настроен именно так, то в таком случае я, как его жена, буду так же решительно защищать его. Не по обязанности, а по любви, а она, как мы с тобой знаем, и есть для Джулиана подлинная причина, по которой он и хочет защитить меня от всех напастей. Даже если он и не желает признаться в этой любви мне и самому себе. Во всяком случае, вот в чем состоит суть моего плана. Я не только хочу как львица защищать своего мужа, но и хочу кое-что доказать ему, а именно — что любовь делает человека сильным, а не слабым. Кортни в изумлении покачала головой:

— Я поражена. Такой необычный путь рассуждений — даже для тебя. Однако ты опустила несколько деталей: как ты намереваешься выполнить свой план? И еще — от чего надо защищать Джулиана? Ведь ты имеешь в виду не одни только поиски черного бриллианта, верно?

Ответом ей было молчание.

— Аврора, ответь мне. Как ты собираешься защищать Джулиана и от чего или, точнее, от кого?

— Я не могу ответить на эти вопросы. По крайней мере пока. Но ты была права, Кортни, дважды права. Джулиан все сильнее влюбляется в меня, и моя любовь должна стать ему поддержкой.

— Я не сомневалась ни в том, ни в другом. — На лице Кортни отразилась тревога. — Аврора, ты ведь не собираешься делать ничего опасного, да?

— Только если это будет необходимо, — честно ответила Аврора. Она выпрямилась и подняла голову. — Но что бы ни случилось, я собираюсь защищать своего мужа и этим, быть может, раскрыть ему его упрямые глаза.

 

Глава 12

— Я заметила, что ты так и не рассказал Слейду и Кортни о своих подозрениях насчет того, что за нами следили, когда мы вчера ездили в Морленд, — произнесла Аврора, как только их экипаж выехал за ворота Пембурна, направляясь в Полперро.

Джулиан пожал плечами:

— На это не было никакой причины. Ведь на самом деле ничего не произошло, просто сработало мое шестое чувство. Я, конечно, уверен, что оно меня не обмануло, но тем не менее это все-таки чувство. Кроме того, твой брат и так уже помешался на почве безопасности Кортни. Если бы я рассказал ему о своих подозрениях, то это только усилило бы его опасения. И тот, кто следил за нами, охотится за мной, а не за Хантли.

— Ты уверен?

— Уверен. — Джулиан сделал паузу. — Кстати, о недосказанном, ты ведь тоже мне еще не рассказала, о чем вчера вечером тебе так не терпелось поговорить с Кортни?

Аврора лукаво улыбнулась:

— Но ты еще и не спрашивал. Если помнишь, когда ты добрался до кровати, то вообще почти не разговаривал. У тебя на уме, кажется, было что-то другое.

— Да. — Джулиан привлек Аврору поближе к себе, подбородком потерся о ее шелковистые локоны. — Меня волновало то, что волнует каждый раз, когда я думаю о тебе. — Его руки скользнули по груди Авроры. — Это просто непостижимо, что ты со мной делаешь.

Слегка задрожав, Аврора придвинулась к Джулиану, собираясь расстегнуть его рубашку.

— У нас впереди много времени, — соблазнительно напомнила она. — Долгая и скучная поездка в экипаже, и совсем нечем заняться.

Наклонившись, Аврора задернула занавески на окошке рядом с мужем. То же самое проделал он в день их свадьбы.

Джулиан поймал руку Авроры и задержал ее.

— Ты это делаешь, потому что не хочешь ответить на мой вопрос?

— Вовсе нет. — Аврора пристально посмотрела прямо ему в глаза, размышляя о своем плане и о тех шагах, которые она совершила, чтобы воплотить его в жизнь. — Дело в том, что я так же сильно хочу тебя, как и ты меня. Что касается твоего вопроса, то я с большим удовольствием отвечу на него. Я стремилась поговорить с Кортни, потому что хотела рассказать ей о том, что последовала ее совету и призналась тебе в своей любви.

Джулиан коротко вздохнул:

— Я понимаю.

— А теперь ты будешь любить меня? — прошептала Аврора, распахивая Джулиану рубашку и потянувшись к нему лицом. В это время ее ладони поглаживали грудь мужа, покрытую жесткими и курчавыми волосами.

Хрипло простонав от нетерпения, Джулиан приник губами к ее губам.

— Пока пламя не поглотит нас, — горячо выдохнул он. Пламя их страсти полыхало в течение всего пути до Полперро.

И все это время за ними незаметно следовал какой-то экипаж.

Владения Джулиана не обманули первого впечатления Авроры и на поверку оказались просто замечательными и продуманными до последних мелочей. Кроме того, она в первый раз смогла рассмотреть свой новый дом при свете дня. Помимо небольшого садика и нескольких акров подстриженных газонов, вокруг каменного дома не было никакой другой растительности. Но уже с подъездной аллеи открывался захватывающий вид: скалы, возвышающиеся над окружающим ландшафтом, и воды Ла-Манша, простирающиеся вдаль, насколько хватало взгляда.

— Может, мы немного пройдемся, прежде чем войдем в дом? — спросила Аврора, сверкнув глазами, как только карета остановилась.

— Конечно.

Только это слово вылетело изо рта Джулиана, как Аврора рывком открыла дверцу кареты и выпрыгнула из нее, чуть не сбив ошеломленного лакея.

Засмеявшись, Джулиан присоединился к ней, перед этим успев отдать несколько приказаний кучеру и лакею. Потом он схватил Аврору за руку и повел ее туда, куда она хотела: вниз к воде по маленькой извилистой тропинке.

Когда они подошли к песчаной полосе берега, Аврора вырвалась вперед, от возбуждения у нее закружилась голова.

— Здесь есть все, о чем ты рассказывал, и даже больше, — заметила она, шагая по кромке берега, о который с шумом разбивались волны Ла-Манша, заливая ее туфли и оставляя хлопья пены на платье. — Над нами скалы, а под нами вода — это же просто мечта для искателя приключений.

— Я так и думал, что тебе это понравится. — Джулиан ухмыльнулся, явно наслаждаясь ее бурной реакцией.

— Понравится? Я просто влюблена в этот пейзаж! — Аврора поспешно подняла юбку и стала выжимать подол.

— Думаю, что это не поможет. Платье уже испачкано. Аврора рассмеялась и прекратила свое занятие, сырая материя свисала прямо на песок.

— Верно. Тем более что оно было слегка подпорчено несколько часов назад. Тобой…

— Это что, претензия? — Джулиан бросил на нее самодовольный взгляд.

— Нет, мой самонадеянный муж, это просто констатация факта.

Аврора повернулась, прикрыв рукой глаза от солнца, чтобы внимательно осмотреть дом. Увитые плющом стены на уровне крыши резко сужались. Второе крыло, задняя стена которого была наклонной, уходило под защиту скал.

— Дом даже больше, чем мне показалось с первого взгляда.

— Что, слишком большой? — Джулиан обнял ее сзади.

— Нет. В самый раз.

— Хорошо, а теперь не хочется ли тебе зайти внутрь и познакомиться с прислугой? — Он потерся носом о шею Авроры. — Или мне, как и в прошлый раз, отложить этот спектакль и отнести тебя на постель?

— В этот раз не надо, — рассмеялась Аврора, освобождаясь из его объятий. — Иначе твоя прислуга, несомненно, посчитает меня распутной. Что еще они могут подумать, если повторится такое же представление, но теперь уже прямо средь бела дня?

— Меня не волнует, что они подумают. А тебя? Аврора стала серьезной.

— Ты же знаешь, что меня это тоже не волнует. Но мне хочется наконец познакомиться с домашними.

Помолчав, она одернула подол своего сырого платья, пытаясь найти слова, чтобы объяснить нечто чуждое как для себя, так и для мужа, и надеясь, что эти слова не расстроят его. Кроме того, отчаянная откровенность заставляла ее говорить только правду. Поэтому Аврора решила взять быка за рога:

— Джулиан, ведь это мой первый настоящий дом. Пембурн был для меня скорее тюрьмой, по крайней мере пока туда не приехала Кортни. Хотя даже тогда меня привлекали прежде всего она и Слейд, но никак не дом. Я понимала, что не должна предъявлять претензий к своему родовому гнезду, но, возможно, я ошибалась. Возможно, мне просто требовалось какое-нибудь другое гнездо, о существовании которого я и не подозревала до недавнего времени. Это понятие, наверное, трудно объяснить до конца… Но если его нельзя объяснить, значит ли это, что оно не имеет права на жизнь?

Джулиан внимательно посмотрел на нее, прищурившись. В его топазовых глазах загорелись маленькие огоньки.

— Нет. Это понятие объяснимо и имеет право на жизнь. — Он провел пальцами сквозь ее волосы. — Мне доставит большое удовольствие познакомить тебя с твоим новым домом, но если только ты поклянешься не слишком привязываться к нему. Потому что мысль о том, что мне придется обходиться без тебя несколько месяцев подряд, невыносима, неприемлема. Я почти не могу оторваться от тебя, чтобы показать окрестности. Так что смотри не передумай путешествовать со мной за границу.

В горле у Авроры запершило от признания Джулиана о том, что он так нуждается в ней. Впервые муж позволил себе зайти так далеко.

— Я не передумаю. Не смогу передумать. — Она прикоснулась ладонью к щеке Джулиана. — Я почувствовала бы себя такой же опустошенной, как и ты.

Он повернул голову и коснулся губами ладони Авроры, а затем накрыл рукой ее пальцы.

— Пойдем, дорогая. Познакомишься с твоей прислугой. Слуги Джулиана были такими же необычными, как он сам, — от Даниеля, толстого дворецкого без униформы, до Хедриджина, бородатого и мускулистого камердинера, который не только не носил униформы, но и именовался другими слугами не иначе как Джин. Аврора догадывалась, что это имя имело мало общего с краткой формой его фамилии.

Здесь было еще около двадцати необычно одетых мужчин и женщин, которые встретили ее не традиционными поклонами, а широкими улыбками и искренними, а оттого не менее теплыми и почтительными приветствиями.

— Ну как? — спросил Джулиан, сверкнув глазами, когда они прошли через скромно обставленный дом и остались одни в его спальне. — Что ты думаешь об обитателях поместья Мерлина?

Аврора выгнула брови:

— Поместья Мерлина?

— Конечно, — расплылся в белозубой улыбке Джулиан. — Разве не может дворянское поместье называться таким именем?

— Конечно, может, — не удержалась от смеха Аврора. — Скажи, это мне только показалось или действительно все твои слуги немного странные? И кроме того, расскажи, как Джин получил свое имя?

— Они такие же, как и я, может быть, даже немного больше странноватые, чем я, — согласился Джулиан. — Что касается Джина, то он не только может завязать непослушный галстук, но и выпить перед этим залпом пять рюмок напитка своего тезки — и справится со своей задачей твердой, уверенной рукой.

— Это действительно подвиг. — Аврора смахнула с глаз вызванные смехом слезы. — Это его настоящие рекомендации? Или ты просто спросил его прежнего работодателя?

— Ни то и ни другое. — Улыбка Джулиана исчезла, в его экспрессивном тоне послышалось явное напряжение. — Я встретил Джина в одном из своих путешествий. Его работодателем был мерзкий пират, который собирался зарезать Джина, вступившегося за служанку в кабаке, которую тот хотел затащить на корабль Для своих утех. Я убедил этого грязного ублюдка, что он вполне может обойтись и без девушки, и без Джина.

— Служанка из кабака тоже здесь?

— Это Эмма — девушка, которую я представил тебе в общей комнате. Та, которая так почтительно смотрела на тебя.

Аврора побледнела, вспомнив тоненькую белокурую служанку, стиравшую пыль с буфета. Синие глаза девушки округлились от страха, когда она повторила реверанс после того, как первый получился неуклюжим.

— Джулиан, но ведь ей не больше шестнадцати лет.

— Пятнадцать, — поправил он. — А было тринадцать, когда случился инцидент, о котором я только что тебе рассказал.

Джулиан погладил Аврору по щеке.

— Не гляди на меня так удрученно. Она цела и невредима благодаря вмешательству Джина. Теперь у меня есть двое замечательных слуг, а у них есть дом.

Он провел большим пальцем по губам Авроры, а потом погладил тревожную морщинку у нее между бровями.

— Подумай, как тяжело мне было раньше, — пошутил он, стараясь вызвать улыбку у жены. — Я не только должен был застилать сам кровать, но и завязывать свои галстуки.

— Но ты же никогда не носишь галстуков, — рассеянно ответила Аврора. Ее мысли были заняты совсем другим. Вдруг она встрепенулась: — Джулиан, твои слуги, все эти мужчины и женщины, которые работают здесь, похожи на Джина и Эмму, не так ли? Всех их ты спас от беды?

— Не делай из меня героя, дорогая. Да, я помог им избежать неприятных ситуаций, предложил работу и кров. Но мои слуги полностью отрабатывают свои деньги, — сказал Джулиан с чуть заметной улыбкой. — Можешь не поверить, но со мной трудно ужиться. Я требую добросовестной работы от слуг, независимо от того, нахожусь ли я здесь или пребываю за границей. У моих работников широкие и разнообразные обязанности, включающие в себя и способность справляться со всякого рода неприятными гостями, которые могут появиться здесь в мое отсутствие без приглашения.

— Это не умаляет твоих заслуг. — Грудь Авроры вздымалась. — Ты, Джулиан Бенкрофт, замечательный человек. Ты можешь жить по своим собственным правилам, но эти особые правила более достойны подражания, чем все многочисленные общепринятые правила. Твое благородство тому порукой.

Она сжала свои прелестные губки, и в глазах у нее вспыхнуло негодование.

— Это только доказывает, что ваш отец, будучи негодяем и лгуном, был еще и неисправимым глупцом. Я хотела бы растерзать его за то, что он осуждал тебя.

В приливе нежности черты Джулиана смягчились, и он привлек к себе Аврору, запрокинув ей голову для поцелуя.

— Ты чертовски возбуждаешь, когда сердишься. Аврора снова улыбнулась:

— Смотри на меня, когда я сердита, когда я скрытничаю, когда я рискую, когда я дерзка, когда я полна желания, когда я…

— Значит, постоянно. — Джулиан прервал ее речь своими губами.

— Эй, Мерлин, это может подождать. — Джин вошел в комнату, на его лице не было ни капли волнения по поводу того, что он прервал их жаркие объятия.

Никак не смутился и Джулиан, он даже не пошевелился, чтобы выпустить жену.

— Выйди, Джин. Между прочим, пора бы тебе научиться стучаться.

— В следующий раз. А сейчас с вами приехал повидаться Стоун.

Джулиан поднял голову:

— Стоун? Сейчас? Джин кивнул.

— Он говорит, что привез новости.

— Хорошо. Я собирался послать за ним, теперь мне не надо беспокоиться по этому поводу. Скажи ему, что я сейчас приду.

— Нет. — Аврора схватила Джулиана за руки. — Скажи ему, что мы сейчас придем. — Она не отступила даже тогда, когда глаза Джулиана сощурились, а его губы выдавили слово «нет». — Дело, по которому ты хочешь увидеться со Стоуном, беспокоит и меня.

Она остановилась и не стала дальше развивать свою мысль, увидев, что Джин все еще в комнате, и не просто стоит, а стоит рядом с ними, глазея на них сверху вниз.

— Кроме того, — Аврора сфокусировала свое внимание на Джулиане, подарив ему дразнящую усмешку, — мистер Стоун и я — старые друзья. Ведь он видел меня и в более интересном виде, когда я была раздета…

— Остановись, — засмеялся Джулиан, прижимая свой указательный палец к ее губам. — Ты просто невозможна. Хорошо, пойдем со мной.

— Мое место как раз рядом с тобой. — Аврора невинно посмотрела на Джина, проходя мимо: — Что-нибудь не так?

— Х-м? — Камердинер замотал головой, открыв рог, — Нет, мадам. Все нормально и становится лучше с каждой минутой. На самом деле, я думаю, эта работа становится такой интересной, что мне, возможно, придется оставаться трезвым, чтобы наслаждаться ею.

— Какие у тебя новости, Стоун? — спросил Джулиан, входя в гостиную. Аврора шла сбоку от мужа и закрыла за собой дверь. — Ты помнишь мою жену, — добавил он, касаясь локтя Авроры.

Зрачки у Стоуна расширились, но он просто кивнул:

— Да, рад вас видеть, леди… леди…

— …Аврора, — подсказала она. Ее губы дрогнули. — Или миссис Мерлин. Называйте меня, как вам больше нравится.

— О… — Стоун сглотнул. — Я полагаю, что мне придется подумать об этом и…

— Стоун! — Джулиан снова привлек внимание своего партнера к теме разговора. — Ты видел Маккола? Иначе зачем ты здесь?

— Да, я здесь именно поэтому, но лично его не видел. Не могу этого себе позволить: он узнает меня. Но слухами земля полнится. Я слышал, что он вызывающе ведет себя, Мерлин: ночью пьет, избивает людей на улицах, кричит о том, как заставит тебя заплатить. Каждый день он исчезает на несколько часов. Вероятно, прочесывает улицы, высматривая тебя. А теперь, когда твой дом…

— Мы вскоре покончим с этим делом, Маккол и я, — стальным голосом произнес Джулиан. — К несчастью, он выбрал удачное для него время, но это ему не поможет. И если он сейчас ищет меня, то пусть так и будет. Я готов к этому еще с того момента, как ты сказал мне, что он в Англии.

— Разве ты его еще не видел?

— Нет. Но кто-то следит за мной последние несколько дней. Догадываюсь, что это Маккол.

— Есть еще кое-что, что тебе надо знать. У Маккола новая сабля из редкой бронзы, которую он украл на Мальте. Я слышал, что эфес сабли покрыт драгоценностями, а лезвие такое острое, что может разрубить человека пополам. Ходят слухи, что Маккол приготовил ее именно для тебя. Он размахивает саблей каждый день и заявляет, что разрубит ею твое сердце, после чего переступит через твой труп и удерет с черным бриллиантом.

— Ну-ну! Негодяя преследует навязчивая идея, не так ли? — Джулиан прислонился к стене и выглядел поразительно спокойным.

Аврора чувствовала, как у нее сжимается все внутри.

— Что-нибудь еще? — , спросил Джулиан.

— Ничего, кроме того, что Маккол прекратил ждать и приступил к действиям. А если это так, то я думаю, ты узнаешь о них раньше, чем я успею предупредить тебя.

— Думаю, что ты прав. Ладно, хватит о Макколе. У меня есть еще одно дело, которое нужно обсудить с тобой. Что ты знаешь о старом моряке, который оставил море и сейчас проводит свое время, вспоминая прошлое в местной пивной?

Стоун моргнул.

— Черт возьми, Мерлин, да под это описание может подойти человек тридцать.

— Нет, не может. Когда я сказал старый, то имел в виду очень старого человека, а не пятидесятилетнего или шестидесятилетнего. Скорее всего ему лет восемьдесят с небольшим, но у него живой ум и хорошая память, он помнит много морских историй.

— Такой старый? — задумчиво произнес Стоун. — Теперь, когда ты уточнил его возраст, я вспомнил, что есть такой человек — по-моему, его зовут Барни. Когда я уезжал из Фовея, то видел его в двух пивных — в «Океане» и в «Бухточке». Он пил и шамкал, рассказывая о днях, проведенных в море. Я и не думал о нем, пока ты только что не сказал, кто же все-таки тебе нужен. Если говорить честно, то я был слишком занят, расспрашивая людей, не видели ли они Маккола, чтобы обращать внимание на что-то другое. Но этот Барни действительно стар и подходит по возрасту к твоему описанию. И он хорошо знаком со всеми, так что, похоже, он постоянный клиент там. — Стоун нахмурился и продолжил: — Думаю, что его нетрудно будет найти, если тебе нужен именно он.

— Да, нетрудно. — Джулиан выпрямился, пристально уставился в глаза Стоуну. — Опиши его.

— Я уже говорил, что не видел его вблизи. Но попробую вспомнить. Серые волосы — или то, что осталось от них. Сутулые плечи — черт возьми, да он был стар, как замшелый пень. Бакенбарды, скрипучий голос. Это все, что я помню.

— Этого достаточно. — Джулиан задумчиво потер подбородок. — Фовей — порт на западе отсюда. Вот объяснение тому, что я никогда не встречал его. Я знаю те две пивнушки, о которых ты говорил, хотя никогда не заходил ни в одну из них. «Океан» располагается на пристани, а «Бухточка» — примерно через милю дальше по берегу реки.

— Да. Но тебе не следует появляться там, где может оказаться Маккол со своей саблей. Он бывает в каждой из этих пивных три или четыре раза на дню, выпивая и расспрашивая о тебе. Так что держись подальше от тех мест, Мерлин, иначе попадешь в беду.

— Нет, я поищу Барни. Это Маккол ищет неприятностей. — Джулиан взглянул на Аврору, которая побелела как полотно, и нахмурился.

— Ты должен извинить нас, Стоун, — резко сказал он. — Моя жена выглядит усталой после нашего путешествия. Я хочу проводить ее наверх. Кроме того, наше дело на сегодня решено.

— Да?.. — Стоун, казалось, придерживался совсем другого мнения, но ничего больше не сказал. — Я пойду. Даниелю не надо провожать меня.

Потом засомневался, быстро взглянув на Аврору.

— Помни, о чем я сказал, Мерлин. Маккол охотится за тобой, и сейчас он хорошо вооружен, потому что знает твое уязвимое место. Не дай ему воспользоваться этим оружием. — С этими словами Стоун вышел.

— Аврора? — Джулиан подошел к жене и приподнял ее подбородок. — Ты хорошо себя чувствуешь?

— Я считала, что со мной все в порядке, — справилась с собой Аврора. — Но навязчивая идея, которая овладела этим животным, — во что бы то ни стало убить тебя… — Она тяжело вздохнула: — Стоун имел в виду меня, когда говорил об уязвимом месте?

— Не обращай внимания, это не должно тебя беспокоить. Со мной все будет в порядке, так же, как и с тобой. Я позабочусь об этом.

— Ты же человек, Джулиан, а не Бог. Как ты можешь быть таким самоуверенным?

— Потому что я уверен в этом. — Джулиан улыбнулся краем рта. — Значит, ты считаешь, что я не Бог. А я уж подумал, что ты уподобляешь меня языческом божеству.

— О черт, Джулиан! — Рука Авроры сжалась в кулак и уперлась в плечо мужа. — Оставь наконец ев красноречие и самонадеянность. Мы же говорим о жизни, а не об игре.

— Знаю. — Джулиан стал серьезным и поднес ее кулачок к своим губам. — Я пытался сказать тебе об этом с самого начала. Но ты меня не слушала.

— Мне казалось, что такого просто не может быть в действительности.

— И вот мы столкнулись с этим. — Дыхание Джулиана коснулось ее пальцев. — Но все равно еще нет необходимости впадать в отчаяние. Я же довольно долго выживал в таких ситуациях, поэтому собираюсь и дальше поступать так же. Так что тебе ни о чем не нужно волноваться. Я обещал, что обеспечу твою безопасность, — и сдержу свое слово.

— Кого ты подбадриваешь, меня или себя? — Пылкая, Аврора не желала успокаиваться. — Ты повторяешь эту клятву постоянно с того дня, когда попросил моей руки, словно тебе самому нужно убедить себя в собственной надежности. Почему? Я же никогда не подвергала сомнению твое слово, и ты никогда не ошибался и всегда принимал нужные меры, чтобы обеспечить мою безопасность. Или ты думаешь, что меня это не касается и не мое дело указывать тебе на твое самомнение? Неужели ты считаешь, что был еще кто-то, кого ты не смог защитить в полной мере? Если так, то я могу предположить, что этим человеком мог быть только Хьюберт.

Аврора почувствовала, как напрягся Джулиан, но, несмотря ни на что, продолжала добиваться цели. Под ее ласковыми пальцами на его щеках ходили желваки.

— Джулиан, ты не забыл своего брата. Ты пытался обеспечить его безопасность всеми возможными способами. Ты предложил ему в качестве защиты свою дружбу, уважение и порядочность — и это в семье, где существовали только жадность и своекорыстная ненависть. Ты охотно предложил бы ему свою жизнь, если бы это было в твоих силах. Но ведь это не в твоей власти. Некоторые силы просто настолько могучи, что их не преодолеть даже такому надежному защитнику, каким, например, являешься ты. Хрупкость тела — одна из этих трагических сил, которая и определила судьбу Хью. Он был больным, Джулиан, слишком больным и слабым, чтобы бороться. И это очевидный факт, изменить который не в наших силах. Поэтому ты должен перестать обвинять себя. Так позаботься обо всем и обо всех, о чем и о ком ты сможешь позаботиться: обо мне, о своих слугах, о сокровище, которое тебе надо вернуть на место, о жертвах, спасенных тобой. И о Хью тоже — о его принципах, сострадании, душе. Правда, всегда некоторые цели будет слишком трудно претворить в жизнь, даже для тебя. Ведь не все превратности судьбы подвластны тебе. Но, Джулиан, это обстоятельство не должно расслаблять тебя, оно и делает тебя человеком.

Волны напряжения опоясали спазмами горло Джулиана.

— Также ради тебя самого, — продолжила Аврора, — твоего будущего и твоей судьбы я не позволю тебе подвергать себя опасности, словно твоя собственная жизнь не имеет для тебя никакого значения. Она имеет значение для меня.

К ее собственному удивлению, горячие слезы хлынули у нее из глаз и потекли по щекам.

— Джулиан, я люблю тебя. — Она попыталась справиться с рыданиями. — И ты нужен мне.

— И ты тоже нужна мне — сейчас. — Чувство захлестнуло его, голос стал хриплым. Он резко повернулся, толчком захлопнул дверь и закрыл ее на засов. После этого поднял Аврору на руки и отнес на диван.

— Но я имела в виду не это, — запротестовала Аврора, мотая головой.

— Я знаю. — Джулиан ухватил подол ее платья, стараясь стащить его через голову нетерпеливыми движениями. — Но только так я могу заглушить все твои страхи, сомнения и волнения. Только так я могу побороть твою боль и заполнить всю твою пустоту.

— И свою? — тихо спросила Аврора, ища его лицо.

— Да, — хрипло согласился он. — И мою. Джулиан опустил Аврору на подушки. Его пальцы ненадолго задержались на обнаженных бедрах жены, а потом он стал расстегивать пуговицы на своих панталонах.

— Не прогоняй меня.

— Я не в силах этого сделать, — шепнула Аврора, в ее глазах отражалась страсть.

Джулиан тяжело вздохнул — и потом резко выдохнул:

— Наверное, я не смогу ждать.

— Значит, и не надо ждать. — Она распахнула объятия навстречу ему.

Джулиан любил Аврору как дикарь, погружаясь в нее с сокрушающей силой, подстегиваемый исступленным голодом, который он не мог ни понять, ни сдержать. Он выкрикнул имя жены, вместе с ней возносясь к звездному сиянию безумного наслаждения…

Джулиан едва переводил дух, его сердце бешено колотилось. Слияние страсти с предшествующими этому событию волнующими признаниями оказалось для него более тяжелым испытанием, чем он мог вынести.

Медленно тянулись минуты.

По спокойному дыханию Авроры Джулиан догадался, что она заснула. Медленно он приподнялся на локтях и внимательно посмотрел на прекрасное лицо жены, ее влажные ресницы веером покоились на щеках, словно лучи красно-золотого пламени.

Бог помог ему, он был безумно влюблен.

То, что начиналось как восхитительное приключение — страсть и цель, требующие соблазнительного и невероятного союза, — за несколько дней переросло в нечто гораздо большее, чего он никогда не мог представить в своих самых необузданных фантазиях.

Его жена влюбилась в него.

Даже воспоминание о признании Авроры сдавило грудь Джулиану и разрушило все смешные возражения, которые он выдвигал про себя в пользу своей независимости. Было бы абсурдно притворяться, будто ничего не изменилось, что признание Авроры, несмотря на всю его искренность и трогательность, ничего не меняет.

Он был бы обманщиком и дураком.

Джулиан медленно поднял руку, лаская тыльной стороной ладони нежные щеки жены. Если признаться, то он хотел услышать эти слова — и жаждал чувства, которое породило их. Джулиан наслаждался тем, что Аврора отдала ему свое сердце, и получил несравненное удовольствие, услышав, как она вслух произнесла эти слова. Даже его тело горячо реагировало на ее слова, каждый раз взрываясь все сильнее и сильнее, когда Аврора рассказывала о своих чувствах.

Он считал, что это сильное притяжение между ними основывалось на плотском влечении. Для Джулиана разумным объяснением происходящего было то, что пылкость Авроры и ее красота возбуждали это небывалое и ненасытное желание у него.

Теперь очевидно, что здесь замешано нечто более значительное.

Одно лишь желание, независимо от его силы, не могло объяснить ту нежность, которую он чувствовал, когда наблюдал, как Аврора познает мир, отправляется навстречу первому приключению, радуется первой победе, испытывает в первый раз страсть. Но и это не могло объяснить его собственную возрастающую потребность делить с ней жизнь. Ему было необходимо, чтобы Аврора была каждую секунду рядом с ним. Джулиан познакомил ее с теми сторонами своей жизни, к которым прежде не допускал никого, не говоря уж о том, чтобы самому предложить кому-то узнать о них: встречи со Стоуном, экспедиции за трофеями, рассказы о своем прошлом.

Помоги ему Бог, он беседовал с ней даже о Хью. Джулиан никогда не чувствовал потребности обсуждать с кем-либо этот вопрос, отчасти потому, что для него это было слишком болезненно, а отчасти потому, что ему никогда не встречался человек, с которым бы он захотел поделиться чем-то личным. Физическая близость — это одно, а душевная — совсем другое.

Хотя к Авроре это не относилось.

С ней стали возможными даже поездки в Морленд. Надо заметить, что всякий раз, когда Джулиан вспоминал об этом мавзолее, в котором он провел свое детство, дом вызывал у него только чувство пустоты и боли. Теперь при воспоминаниях о Морленде Джулиан представлял не жестокие стычки со своим отцом, а увлекательные мгновения, проведенные в объятиях Авроры.

Мгновения, во время которых она сказала, что полюбила его.

Он не сомневался, что это правда. Особенно после того, что недавно произошло в этой комнате. Джулиан имел в виду не их любовные утехи, а пылкую речь Авроры, которую она произнесла перед этим. Как горячо она боролась с его самоосуждением, заставляя Джулиана смириться со смертью Хью и перестать думать о прошлом, которого ему не изменить. И все это только потому, что Аврора хотела, чтобы ее муж достиг мира в своей душе, которого он избегал до сегодняшнего дня. Ее проникновение в мысли Джулиана, в мотивацию его поступков просто поражало — даже он сам никогда не осознавал, насколько глубоко смерть Хью повлияла на его решения и на нерушимость принимаемых им на себя обязательств.

Аврора желала… нет, приказывала, чтобы Джулиан был в безопасности, так, как это могла делать только она. И даже не стала пытаться скрывать почему — потому что она любит его и потому что он нужен ей. Аврора призналась в своих чувствах без малейшего колебания, предлагая ему такую откровенность отношений, в возможность которой он никогда не верил.

Но с другой стороны, это была Аврора — вся прямодушная, живая и пылкая. И так же страстно она пробивалась к его душе.

Что же такое творится с ним? Черт возьми, да он просто пропадает.

Джулиан убрал руку со щеки Авроры, пытаясь понять смысл своих недавних рассуждений.

Пришло время прекратить расценивать свои чувства к Авроре как естественное продолжение растущей страсти, прекратить убегать от них и перестать бояться того, что они разрастаются, тем более что так уже случилось.

Внезапно Джулиану открылась истина.

Он влюбился в свою жену.

Осознание этого факта было ошеломляющим, даже несмотря на то что подспудно Джулиан боролся с этим чувством уже некоторое время. Он, который ни в ком не нуждался, ни на кого не надеялся, ни с кем не делился своими проблемами, влюбился в свою жену.

Более поразительным был еще и тот факт, что теперь Джулиан, столкнувшись со своими настоящими чувствами, принимал их с удивительной легкостью — по крайней мере в том, что касалось отказа от своей духовной независимости. Возможно, потому, что, когда это осознает Аврора, его отказ покажется совсем незначительным по сравнению с выгодой, которую он получит.

Прекраснейшая жена Джулиана полностью переменила его взгляды на любовь и брак, предложив ему союз, который был крайне необычным. Он значительно превосходил все, что только можно было предвидеть, а тем более наблюдать у других людей. Находясь рядом с ним, Аврора должна обновить его энтузиазм, его тягу к приключениям. Когда они вместе станут путешествовать по свету, Джулиан будет видеть все, как в первый раз, — жизнерадостными глазами жены.

Да, любовь к Авроре должна на самом деле заставить его отправиться в новые путешествия. Но более ценным является то, что впервые в жизни у него появится причина стремиться домой.

Желваки заходили на скулах Джулиана. Сама мысль о том, что он влюбился в свою жену, была бы очень привлекательной, если бы не несколько отрезвляющих моментов, один из которых Аврора затронула во время своей страстной речи, а другой заставлял его бороться со своими чувствами к жене.

Джулиан вполне серьезно относился к своим обязанностям по охране жизни тех людей, которые находились под его покровительством. Это является довольно трудным делом даже тогда, когда эти люди посторонние для тебя. Но если они становятся близкими тебе, как теперь близка ему Аврора, это дело становится несоизмеримо более тяжелым, чувство ответственности все более усиливается.

Джулиан помнил все, что произошло в тот день, когда он просил у Слейда руки Авроры. И он принял эти свои новые обязательства в тот самый момент, когда надел обручальное кольцо ей на палец. Она в этот день стала его женой, и Джулиан должен защищать ее жизнь, как свою собственную.

Значит, так было необходимо.

Сейчас это стало очень важным обстоятельством.

Поскольку теперь он любил ее, его забота об Авроре диктовалась уже не обостренным чувством долга, а духовной потребностью. А это делало Джулиана легко уязвимым и давало его врагам и врагам Авроры большое преимущество.

«Ну ладно, пусть так и будет», — подумал Джулиан. Он теперь должен все как следует обдумать и решить, как защитить Аврору от опасности. Джулиан должен защитить ее любой ценой. Но он не должен и не может перестать любить Аврору. Более того, Джулиан и не хотел этого. Любовь к жене значила для него больше, чем все его удачные авантюры, вместе взятые.

Он должен сказать ей об этом.

Джулиан нежно погладил прядь волос на голове Авроры, наклоняясь к ней губами. Он должен разбудить ее и любить, нашептывая о своих чувствах, пока она не задрожит в его объятиях…

Старинные часы в коридоре пробили шесть.

Джулиан нахмурился, возвращаясь опять к малоприятной действительности.

Наступил вечер. Он взглянул в окно и заметил, что зимнее небо было уже темным. Им нужно было поспешить, если они хотят добраться до Фовея, проверить обе пивные, о которых упоминал Стоун, и попытаться найти там Барни. В таком преклонном возрасте и в такой час он, возможно, мог уже оставить своих друзей-моряков и отправиться домой спать.

Было крайне необходимо найти его.

А для этого надо было как можно раньше провести Аврору в эти грязные пивные и вывести ее оттуда как можно быстрее. Чем позднее им удастся это сделать, тем больше шансов у них попасть в беду.

И встретиться с Макколом.

Джулиан серьезно и внимательно посмотрел на свою жену, предупреждение Стоуна снова прозвучало у него в голове: «Помни, о чем я сказал, Мерлин. Маккол охотится за тобой, и сейчас он хорошо вооружен». Вспомнил Джулиан и то, что сказал Стоун Авроре: «Не дай ему воспользоваться этим оружием».

Стоун просто не знал, насколько он был прав, сделав такое предположение.

Огромная волна желания защитить Аврору пронзила Джулиана, вызывая прилив ярости. Пусть этот грязный ублюдок Маккол только попытается причинить вред его жене. Да если он тронет ее пальцем, то умрет, даже не успев моргнуть.

Глубоко вздохнув, Джулиан отложил на будущее тысячу признаний в своих чувствах и снова поцеловал Аврору, но на этот раз не соблазняюще, а решительно:

— Просыпайся, любимая.

Аврора вздохнула, что-то пробормотала неразборчиво и бессознательно подставила свое лицо для поцелуя.

— Единственная, — дышал Джулиан ей в губы. — Пора. Мы должны одеться, быстро проглотить обед и ехать в Фовей. На все это у нас лишь час.

Аврора резко открыла глаза.

— Я заснула, — произнесла она. Джулиан слегка улыбнулся:

— Да, я вижу это.

— М-м, ты хорошо выглядишь, — прошептала Аврора, обнимая мужа за шею, приподнимаясь и прижимаясь к нему.

— Если мы снова займемся этим делом, то никогда не найдем Барни, — предупредил он, борясь с желанием ответить на зов ее тела.

Аврора простонала успокаиваясь:

— Что за гнусный ультиматум?

— Это не ультиматум, дорогая. — Джулиан взъерошил ее волосы. — Это только задержка.

— Я ненавижу ждать.

— Я знаю, — засмеялся он, проводя пальцем по изгибу ее губ. — Когда тебе захочется, я буду твой.

— Очень хорошо. Если нам надо ехать, значит, мы должны ехать. — Теперь уже совсем проснувшись, Аврора заколебалась: — Джулиан, у тебя появились какие-нибудь мысли по поводу того, что я тебе говорила?

— Да, уже появились. — Он неохотно оторвался от Авроры, опускаясь на колени, чтобы поправить ее сбившееся платье. — Я думал все время, пока ты спала.

Джулиан оправил юбку жены.

— Мы поговорим позже, после того как закончится наше сегодняшнее приключение.

— Хорошо. — Аврора пристально вглядывалась в лицо мужа, пытаясь найти ответ. Вдруг ее взгляд упал на собственное измятое платье, и мысли Авроры приняли совсем другое направление. — Я не могу ехать в такой одежде, — пробормотала она, осматривая дыры на платье и грязь на подоле.

— Конечно, не можешь. — Глаза Джулиана блеснули, когда он застегивал свои панталоны, которые имели такой же жалкий вид, как и платье жены. — Вот почему я и разбудил тебя. Если мы поторопимся, то у нас будет время, чтобы быстро принять ванну и переодеться. Я скажу Джину, чтобы он подготовил все для этого. Все, что нам надо сделать, — так это подняться наверх в наши комнаты.

— Комнаты? — Аврора откинула назад волосы и засмеялась. — Да ты не даешь мне заглянуть в мои комнаты, не говоря уже о том, чтобы осмотреть их. Я даже не знаю, где они находятся и как выглядят.

— Они покрашены в бледно-голубой цвет и примыкают к моим комнатам. Это все, что тебе нужно знать. Поверь мне, ты будешь нечасто ими пользоваться. — И с лукавой усмешкой Джулиан отпер дверь. — Согласна?

— Конечно. — Аврора подошла к нему и разгладила рубашку у него на груди. — Знаешь, ты выглядишь совершенно растрепанным. Словно весь день только и занимался любовью.

— Я так выгляжу? — Джулиан поймал руку жены и поднес ее к своим губам. — Это потому, что я действительно целый день занимался любовью. Более того, если бы у меня была такая возможность, то день любви перешел бы в вечер, а потом в ночь.

— Я напомню тебе о твоих словах позже.

— Буду рассчитывать на это. — Он слегка провел языком по большому пальцу Авроры.

— Джулиан, остановись, — скомандовала Аврора, задрожав, — или мы никогда не выйдем из этой комнаты, и уж тем более не поедем в Фовей.

— Ты права. — Вздохнув, Джулиан отпустил ее. — Готова пойти наверх?

— Да. Если мы быстро проскочим, то слуги, может быть, и не обратят внимания на наш растрепанный вид. — Неуверенность в собственном утверждении сквозила в ее глазах. — Впрочем, не важно. Зная твоих слуг, сомневаюсь, что нам удастся их одурачить.

Аврора остановилась и поджала губы, казалось, что ей в голову пришла внезапная мысль.

— Джулиан, это напомнило мне, что я должна немного подумать о себе. Понимаю, что это самый необычный дом. Но я все-таки герцогиня, и мне нужна служанка, не так ли?

Джулиан выгнул дугой брови, удивившись, куда она клонит:

— Конечно.

— И мне можно самой выбрать себе эта женщину, не так ли?

— Если я правильно помню правила протокола, то; да, так.

— Прекрасно. — Аврора ослепительно улыбнулась ему. — Значит, я выбираю Эмму.

— Эмму? — Он ожидал чего угодно, но только не этого. — Любимая, но ведь ей едва исполнилось пятнадцать лет. И кроме того, у нее совершенно нет никакого опыта по обслуживанию дам.

— Верно. Но молодость и неопытность имеют свои преимущества. Эмма будет быстро и старательно учиться, не говоря уже о том, что ей не с кем будет меня сравнивать. Следовательно, она никогда не узнает, что преданно служит такой необычной госпоже.

Джулиан засмеялся:

— Я не могу ничего возразить против этого.

— Значит, договорились?

Внезапно Джулиан понял ход мыслей Авроры:

— В какой степени на твое решение повлияли причины, о которых ты только что рассказала мне, и в какой степени оно основано на моем рассказе о том, как Эмма очутилась здесь?

Аврора ответила ему со своей неизменной откровенностью:

— В равной степени сыграло свою роль и то, и другое. Кроме того, я не могу забыть, как Эмма посмотрела на меня, когда мы знакомились, — словно у меня в руках все чудеса света. И не потому, что у меня есть титул, и даже не потому, что я вышла за тебя замуж, хотя она так преданно смотрит на тебя с непомерным обожанием в глазах. А потому, что я устроена в жизни, счастлива, у меня есть будущее. Я понимаю ее лучше, чем она считает. Когда мне было столько же лет, как ей, мои родители умерли, а Слейд постоянно был за границей, я была заперта в Пембурне, как зверек, попавшийся в ловушку. Я чувствовала себя одиноко и неуютно и, несмотря на множество заботливых слуг, окружавших меня, постоянно ощущала одиночество и малообещающее будущее. Догадываюсь, что она должна чувствовать то же самое. Я думаю, что смогу помочь ей, предложив положение, которое должно польстить ей, и возможность поболтать с женщиной.

— Согласен, — нежно погладил жену по щеке Джулиан. — Значит, это будет Эмма.

Его рука скользнула на затылок жены, и он привлек ее к себе, потянувшись губами к ее рту.

— Твои родители выбрали для тебя самое подходящее имя из всех имен, — прошептал Джулиан ей в губы. — Они руководствовались при этом тем, что ты наполняешь мир небесным светом. Спасибо тебе за это, душа моя.

Он прижал Аврору к себе и поцеловал еще крепче.

— Ты думаешь, Эмма обрадуется? — прошептала Аврора, задыхаясь.

— Я думаю, что она задрожит от радости. — С невероятным усилием Джулиан поднял голову, восхищаясь ошеломленным выражением в глазах жены и ее очаровательным лицом. — И еще думаю, что нам необходимо побыстрее покинуть эту комнату, иначе от моей решимости не останется и следа. Я снова займусь тобой прямо здесь и прямо сейчас, а на Барни мне будет глубоко наплевать.

С этими словами он резко вздохнул, немного успокаиваясь, и открыл дверь.

— Рядом никого нет, — пробормотал Джулиан, выглядывая в коридор. Потом он снова посмотрел на Аврору; — Ты готова?

— Готова, разве что у меня до сих пор дрожат колени. Джулиан улыбнулся:

— Значит, остается только одно решение. — Он поднял Аврору на руки и зашагал из гостиной по направлению к лестнице. — Пока все идет хорошо, — заявил бодро Джулиан, осмотрел пустынный коридор и после этого начал подниматься наверх, перешагивая через ступеньку. — Возможно, нас все-таки не заметят.

— Возможно, — рассмеялась Аврора так самозабвенно, что почти не могла говорить. — С другой стороны, может, слуги специально нас избегают.

— Не надо так думать. Мои слуги, конечно, обладают разными качествами, но отнюдь не пугливы. — Джулиан повернулся на площадке второго этажа и направился прямо к своим комнатам.

— Теперь мы в безопасности, — провозгласила Аврора, как только они пересекли порог. — Никогда не думала, что мы на самом деле сумеем пройти мимо…

Она осеклась, открыв рот.

— Как видишь, не сумели.

Джулиан опустил ее на кровать и начал расстегивать свою рубашку. Он кивнул Джину, который сидел на корточках в центре комнаты и выливал горячую воду из горшков в большую медную ванну.

— Это ванна для меня или для герцогини? — беззаботно спросил Джулиан.

— Эта для вас. — Джин поднялся, вытирая рукой лоб. — Ванну для миссис Мерлин я подготовил раньше. Она ждет ее в другой комнате.

— Между прочим, — он вопросительно посмотрел на Аврору, — это ничего, что я называю вас миссис Мерлин? Я слышал, как вы позволили Стоуну называть вас так, а мне это имя нравится намного больше, чем леди Аврора. Еще я слышал, как Мерлин упомянул что-то о поездке в Фовей. Я понял так, что он хотел поехать сегодня вечером. Ему не придется долго ждать. Итак, полагаю, с этим делом уже все ясно. Как бы то ни было, поскольку ваша одежда не годится для такой поездки, я подумал, что вам понадобится ванна. Конечно, я собирался спросить, но, когда подошел к гостиной, дверь была заперта. Это свидетельствовало о том, что вам двоим компания не нужна. Так что я просто пошел и приготовил ванны. Все, что мне нужно знать, так это кого бы вы хотели позвать, чтобы помочь вам?

Аврора широко открыла рот от изумления, не в силах ничего вымолвить.

— Теперь мы квиты, не так ли, миссис Мерлин? — Широкая усмешка появилась на бородатом лице Джина. — Похоже, мы оба с вами любим делать сюрпризы.

— Да, — согласилась Аврора, ее глаза снова заблестели. — Кажется, так.

— Тут ты хватил немного чересчур, даже для моей жены, — заметил Джулиан своему камердинеру. — Поэтому пока она не отошла от шока, вызванного твоими действиями, не говоря уж о твоем подслушивании, я отвечу за нее.

Он сбросил рубашку и присел на край кровати, чтобы снять ботинки.

— Аврора решила, что в качестве служанки она хотела бы иметь Эмму. Не так ли, дорогая?

Аврора кивнула, ее плечи затряслись от смеха.

— Да. Хотя я уверена, что для твоего камердинера это не сюрприз. Несомненно, он уже слышал эту новость. Джин издал довольный возглас:

— Нет. Эту новость я пропустил. Ах я сукин сын…

— Джин, — резко заметил ему Джулиан.

— Извините меня, мадам, — закашлялся камердинер. — Эмма будет вне себя от радости. Я сообщу ей об этом?

— Пожалуйста. И, Джин, — Аврора подняла руку, чтобы задержать его уход, — спасибо тебе за твою чуткую заботу и пристальное внимание. Теперь относительно ответов на твои вопросы. Миссис Мерлин — отличная форма для обращения ко мне, а Эмму, как ты только что слышал, я на самом деле выбрала себе в служанки. И еще у меня есть одна просьба: теперь, когда мы квиты, не мог бы ты воздержаться от любых неожиданных появлений в моей спальне или в спальне Джулиана на тот случай, если я вдруг в этот момент буду не совсем одета?

В темных глазах Джина сверкнули смешливые огоньки.

— Конечно, обязательно. Мне вообще лучше больше не появляться неожиданно не только в ваших спальнях, но и в других комнатах. Мое посещение гостиной сегодня — хорошее этому подтверждение. Наверное, с этого момента я начну стучаться во все двери, чтобы просто обезопасить себя. Вы понимаете? Вам не стоит больше ни о чем беспокоиться. Я, возможно, чересчур груб, но я джентльмен во всех отношениях, и только одно это обстоятельство заставляет меня быть честным. — Джин искоса бросил взгляд на Джулиана и засмеялся, встретившись с предупреждающим взглядом своего хозяина. — Я учитываю еще и то, что если я войду к вам, то Мерлин меня убьет.

— Вы выглядите прекрасно, мадам, — в пятый раз присела Эмма, теперь она воткнула последнюю шпильку в прическу Авроры. — Я могу сделать еще что-нибудь для вас? Подать вам перчатки? Веер?

Аврора поднялась от своего туалетного столика и улыбнулась:

— Нет, благодарю тебя, Эмма. Ты замечательно поработала: уложила мне волосы и помогла одеться — никто никогда бы не догадался, что это твой первый день работы в качестве служанки. Что касается перчаток и веера, то они слишком официальны для того места, куда я собираюсь поехать сегодня вечером.

— Хорошо, миледи. Благодарю вас. — Эмма сделала еще один реверанс.

— Эмма. — Аврора нежно положила руку на плечо девушки. — Это я должна благодарить тебя. Я пока тоже еще не привыкла, — она блеснула глазами, — к дому Мерлина, как и ты к своим новым обязанностям, которые только что исполняла. Но я в восторге, что у меня есть такая молодая девушка, с которой можно поговорить и которая может так красиво уложить волосы. Спасибо тебе, что ты согласилась стать моей служанкой. Но, учитывая, что я говорила тебе о моей предрасположенности попадать в беду, пожалуйста, побереги свою энергию для того, чтобы помогать мне, а не делать реверансы.

Эмма решительно кивнула:

— Благодарю вас, мадам, я поберегу. — Она разгладила юбку бежевого муслинового платья Авроры. — Вы хотите надеть ожерелье? Драгоценности оживили бы это платье.

— Нет, не думаю. — Аврора оглядела свой наряд и покачала головой: — Туда, куда я еду, мне лучше выглядеть бесцветной и неприметной. Драгоценности будут только мешать делу. Но мне нужен мой ридикюль.

Она подошла к столику и взяла маленький атлас мешочек.

— Это и есть мое необходимое украшение.

— Конечно. Никогда не знаешь, вдруг понадобится носовой платок или шпильки для волос.

— Верно, — согласилась Аврора, положив пальцы на гладкую шелковистую поверхность ридикюля. Потом она потянула за шнурки, плотно завязывая мешочек, и надежно прикрепила его сбоку. — Платок, шпильки… или другие необходимые вещи.

Аврора оценивающе посмотрела на себя зеркало.

— Просто никогда не знаешь наперед, что может тебе понадобиться.

 

Глава 13

Было ровно восемь часов вечера, когда Джулиан привел ялик в гавань Фовея. Надежно привязав суденышко к пристани, он выпрыгнул из него и нахмурился, когда заметил малоприятных типов, толпящихся у причала в поисках потенциальной жертвы.

— В лодке мы добрались сюда гораздо быстрее, чем в карете. Но все равно нам потребовалось слишком много времени, — пробормотал Джулиан, помогая Авроре подняться с палубы и встать рядом с ним на причале. — Проклятие! Если бы мы отправились из Полперро с последними лучами солнца, то плыли бы быстрее и оказались бы на месте еще до того, как здесь появились эти негодяи из чрева ада.

— Что хорошего было бы в том, если бы мы приехали раньше? — рассуждала Аврора, посматривая вокруг скорее с любопытством, чем с опаской. — Ведь Барни посещает эти таверны только вечером. Так что мы не могли выбрать другое время. Кроме того, ты превосходно ориентируешься независимо от того, день или ночь на улице.

Джулиан свирепо взглянул на отвратительного негодяя, стоявшего на пристани, и не отрывал своего взгляда, пока эта подозрительная личность не исчезла из его поля зрения.

. — Рори, запомни, что я скажу, — прошептал он жене. — Опусти голову и смотри только на дорогу. Держись поближе ко мне, когда мы пойдем.

Джулиан внимательно осмотрел Аврору, поплотнее натянув накидку на ее плечи и подоткнув несколько выбившихся прядей волос ей под капор.

— Твоя красота здесь не поможет, — проворчал он. — Будем надеяться, что я не убью кого-нибудь еще до того, как мы пройдем через гавань и доберемся до «Океана». Пошли.

Джулиан взял Аврору за руку и повел ее по направлению к ряду зданий, стоявших вдоль пристани.

Дорога была отвратительной, в воздухе стоял пивной смрад, перебивавший даже запахи рыбы и соли. Все вокруг пристально следили за их продвижением. Волны мягко набегали на берег, покачивая несколько стоявших на якорях рыбачьих лодок, и снова откатывались назад в прохладную ночную даль.

Миниатюрная вывеска, на которой было написано «Океан», подсказала им, что они добрались до места.

— По сравнению с этой забегаловкой «Приют лодыря» выглядит просто шикарно, — пробормотала Аврора, приподнимая повыше свою накидку. Они с Джулианом пришли наконец к ветхому строению, которое скорее смахивало на заброшенную хижину, чем на кабак.

— Это совсем не Карлтон-Хаус, не правда ли? — сухо заметил Джулиан. Он напрягся, в который раз оглядываясь назад, словно хотел убедиться в том, что источником доносившегося шума действительно являются волны, а не подкрадывающийся враг или дерзкий вор. Джулиан покрепче обхватил талию Авроры, когда они подошли к двери кабака. — Запомни некоторые правила, дорогая. Никогда не отходи от меня и ни во что не вмешивайся. — Его губы дрогнули. — И ради Бога, не предлагай морякам поиграть в вист.

— Очень смешно. — Аврора крепче прижала к себе ридикюль.

— Неужели у тебя там что-нибудь ценное? — спросил Джулиан. В это время до них донеслись звуки: кто-то хрипло смеялся.

— Только самое необходимое, — заверила она его.

— Хорошо. Так давай посмотрим, что нам удастся узнать. — С этими словами Джулиан толкнул дверь и провел Аврору в помещение.

В кабаке было темно и разило спиртом. Аврора никогда не видела столько подозрительных личностей. Пристальные колючие взгляды неопрятных мужчин разом обратились к вошедшим. Разговоры стихли, а потом и вовсе прекратились, когда они с Джулианом направились к прилавку.

— Да? — произнес хозяин с дряблыми щеками, быстро взглянув на Джулиана, прежде чем откровенно оценить Аврору. Его внимательный и беспокойный взгляд пробежал по закутанной фигуре девушки, потом быстро перешел с капора на ее лицо и там застрял.

Джулиан с силой сжал руку Авроры.

— Мы ищем Барни, — проронил Джулиан. — Он здесь?

— Кто его спрашивает?

— Мерлин. Трактирщик побледнел:

— Ты Мерлин?

— Я.

— Тебя ищет Маккол.

. — Я слышал об этом, — пожал плечами Джулиан. — Я рано или поздно встречусь с ним. А сейчас мне нужно увидеться с Барни.

— Да ну? — вставил в разговор словечко один из моряков. — Коли на то пошло, он тебя точно не заметит. И уж подавно не сможет ничего сделать для тебя.

Раздался взрыв смеха.

— Он и слышит тоже плохо, — добавил костлявый парень, выпивая залпом свой стакан и вытирая рукавом влажный рот. — Так что ты только попусту тратишь время.

— Нет, это ты тратишь его попусту, — спокойно ответил Джулиан. Он оперся на прилавок, небрежно достав пачку банкнот. — Давай посмотрим, может ли он видеть или слышать. Как ты думаешь, умеет он считать?

Рукав моряка так и застыл у рта, его впалые глаза округлились от интереса.

— Я ничего не знаю о нем, но могу узнать.

— Хорошо. Значит, ты сможешь посчитать это, если скажешь мне, где Барни. Я хотел бы проверить его способность слышать и видеть.

Джулиан достал из пачки несколько банкнот и помахал ими в воздухе.

В этот момент трактирщик рванулся вперед, перегнувшись через прилавок, и попытался перехватить банкноты.

— . Даже не думай об этом. — Джулиан быстро убрал деньги и придал своему голосу угрожающий оттенок: — Ведь у тебя пока нет никакой информации для меня, а я не люблю, когда меня обманывают. Это меня просто бесит.

— Не связывайся с ним, Бриней, — заметил еще один моряк. — Я кое-что слышал об этом Мерлине. Он из тех людей, которые, начав драку, не успокаиваются, пока не убьют соперника.

Трактирщик отступил на шаг назад, примирительно подняв ладони.

— Успокойся, парень, — осторожно предложил он Джулиану. — Я не сойду с этого места. Никакой драки, никаких краж, ничего.

— Я рад это слышать. — Улыбка Джулиана была такой милой, словно он приветствовал гостей на балу. — А теперь повторю свой первый вопрос: кто знает, где я могу найти Барни?

— Он был здесь, — ответил Бриней, вытирая руки о фартук. — Я думаю, что сейчас он в «Бухточке». Обычно Барни отсюда идет туда и остается там до десяти. Потом он отправляется спать.

— Отлично. Спасибо тебе. — Джулиан бросил банкноты на прилавок.

Уставившись на деньги, Бриней засомневался, не переставая голодным взглядом пожирать Аврору:

— А как насчет того, чтобы оставить при себе твои деньги и поделиться своей женщиной?

Джулиан остался совершенно спокойным:

— А как насчет того, чтобы забрать деньги и взять назад свое предложение? Или наукой тебе будет твоя же сломанная челюсть.

— Хорошо-хорошо. — Трактирщик поспешно схватил банкноты и для безопасности отступил подальше от прилавка. — Не думал, что она так много для тебя значит. Я не хотел никого обидеть.

Саркастическая улыбка снова вернулась на лицо Джулиана.

— Прекрасно. — Он огляделся вокруг. — Наслаждайтесь вечером, господа.

Он достал еще несколько купюр и бросил их на прилавок.

— За доставленное вам беспокойство всем по несколько кружек пива за мой счет, — добавил Джулиан и повел Аврору к двери, но, уходя, оглянулся: — Да, Бриней, передай Макколу, что я готов к встрече, когда бы он ни появился.

Аврора вышла на улицу и вздохнула в первый раз за последние пятнадцать минут.

— С тобой все в порядке? — Джулиан приподнял подбородок жены, озабоченный мертвенно-бледным цветом ее лица.

Аврора неуверенно кивнула:

— Просто я немного поражена. Это… место оказалось совсем не таким, каким я ожидала его увидеть. Оно совсем не похоже на «Приют лодыря».

— В «Приюте лодыря» завсегдатели честнее. Половина же этих моряков — контрабандисты, воры или того хуже. Они относятся совсем к другой породе людей.

— Ты был великолепен — настоящий Мерлин, в тебе не осталось и малейшего следа от Джулиана. Тебе удалось запугать даже меня.

Джулиан засмеялся:

— Сейчас это действительно необходимое качество.

Аврора не улыбнулась.

— Мечты и действительность сильно отличаются друг от друга, не так ли? — спросила она встревожено.

— Да, в самом деле. — Джулиан погладил ее по щеке. — Очень сильно.

Он остановился, всматриваясь в лицо жены.

— Ты готова идти за мной, дорогая? А то я мог бы отвезти тебя домой и вернуться сюда завтра вечером.

— Нет. — Аврора схватила его за пальто. — Я буду бояться еще больше, чем сейчас, если ты пойдешь один. По крайней мере сегодня я могу хоть присмотреть за тобой.

Джулиан улыбнулся краешком рта:

— Я польщен.

— Ты смеешься, а тебе не следовало бы этого делать. Я так же, как и ты, самозабвенно забочусь о тех, кого люблю, хотя у меня и не было возможности доказать это делом.

— Я уже сказал, что польщен.

— Ты сказал это с двойным смыслом.

— Нет, дорогая. Никакого двойного смысла, когда дело касается тебя. — Джулиан поднял голову, заметив пьяного моряка, который шатаясь вышел из таверны. — Пойдем отсюда.

— Долго ли нам идти до этой «Бухточки»? — спросила Аврора, стараясь не отставать от мужа.

— До нее меньше мили вдоль реки. Если мы будем держаться поближе к берегу, то доплывем до пристани рядом с таверной за полчаса. Можем дойти и пешком, но я чувствую, что нам лучше избежать встреч со всяким сбродом по пути туда. У нас и так будет достаточно времени, чтобы пообщаться с этими людьми, когда мы доберемся до таверны.

— Я просто горю от нетерпения, — пошутила Аврора. Через полчаса с небольшим они привязали свою лодку на берегу и поднялись по шаткой деревянной: лестнице, ведущей к месту их назначения.

К счастью, «Бухточка» оказалась немного поприличнее, чем «Океан», но посетители там были такие же оборванцы. Кроме того, они были много пьянее тех моряков, которых Джулиан с Авророй видели в «Океане», наверное, потому, что с того времени прошел почти час. Этого времени для них вполне хватило, чтобы глубже и глубже погрузиться на дно своих кружек.

Джулиан снова взглянул на Аврору. Убедившись, что она закутана так, как только позволяла это сделать ее одежда, он прижал жену поближе к себе, тесно и собственнически. После этого Джулиан провел ее через входную дверь и направился к прилавку.

— У нас здесь нет комнат, — заявил трактирщик. Его налитый кровью пристальный взгляд скользнул от Джулиана к Авроре. — Так что тебе придется попробовать этот лакомый кусочек в другом месте.

Сказав это, он наклонился вперед, его зубы были совсем желтыми, а дыхание такое смрадное, что Аврора поморщилась от отвращения.

— Если, конечно, ты не захочешь поделиться ею со мной. Тогда мы сможем позабавиться с ней на кухне и…

— Мне не нужна комната, — выдавил из себя Джулиан, очевидно, стараясь подавить желание задушить этого человека. — Моя жена… — он сделал ударение на этом слове, — и я кое-кого ищем. Мы хотим, чтобы ты помог нам найти его.

— Я продаю пиво, а не сведения.

— Мне нужно и то, и другое. Я заплачу — Джулиан бросил десятифунтовую купюру на прилавок: — Глаза трактирщика заблестели.

— Это совсем другой разговор. — Он схватил деньги. — Кого вы ищете? И зачем?

— Моряка по имени Барни. Старого и седого человека с хриплым голосом. От надежных людей я узнал, что он проводит свои вечера в «Бухточке».

Трактирщик сделал паузу, оценивая услышанное.

— Ты так и не сказал мне, зачем ты ищешь этого Барни.

— У нас с ним есть общий друг, о котором я хочу его расспросить.

— Друг? Или кто-то другой, кого ты задумал обокрасть или убить?

— Друг. Я хочу поговорить о нем.

— И больше ничего?

— И больше ничего.

Очевидно, Джулиан уже почувствовал победу, он вытащил еще две купюры, помахал ими, как приманкой, потом аккуратно сложил и зажал в своей ладони.

— Я уже говорил, что хорошо заплачу. Никаких проблем, никакой борьбы, только сведения. После этого, если Барни окажется здесь, мы с женой купим ему несколько кружек пива, побеседуем с ним немного и уйдем.

Джулиан потер купюры пальцами.

— Договорились?

Налитые кровью глаза жадно переместились на руку Джулиана.

— Я считаю, что возраст человека не имеет существенного значения, — громко заметил трактирщик, потянувшись за деньгами. — Он здесь.

— Где? — Пальцы Джулиана медленно отодвинулись.

— Вон там. — Почесав бороду, трактирщик наклонился, указывая на стол около стены. — Ты не сможешь пройти мимо него. Он рассказывает свои истории любому, кто его слушает. Он старше всех остальных мужчин, сидящих за столиком, даже если сложить вместе их годы.

— Благодарю. — Джулиан уже готов был отдать купюры, но вдруг помедлил. — Как тебя зовут?

— Роули.

— Спасибо, Роули. — Он бросил деньги в грязную от копченой селедки ладонь трактирщика, потом взял Аврору за локоть и повел ее через комнату к шатающемуся деревянному столу, о котором шла речь. За ним сидели четверо мужчин — трое пожилых, а один совсем старик, — они смеялись и пили пиво.

Джулиану не надо было долго гадать, которого из моряков он ищет.

— Барни? — спросил он на всякий случай, посмотрев на сутулого старика, державшего крючковатыми пальцами кружку с пивом.

— Да, это я. А ты кто?

— Мне нужно поговорить с вами наедине.

— Извини, — сказал Барни невероятно скрипучим голосом, о чем упоминал Стоун. — Я никуда не пойду с тем, кого не знаю. Особенно если на то нет никакой причины.

Джулиан прищурился.

— Я не прошу вас куда-то идти. Просто присядем со мной вон за тот стол, — он показал на пустующий стол, — и выпьем пива.

— Нет. Не могу. Я разговариваю с моими друзьями. Рассказываю им, как мой бриг чуть не перевернулся, когда мы отплывали из Индии.

— Это займет у вас всего несколько минут.

— Нет.

— Ну пожалуйста, сэр. — Слова сами вылетели у Авроры. — Мы с мужем повсюду искали вас. Наш родственник пропал в море. И никто ничего не может рассказать нам о том, как это произошло. Пожалуйста, уделите нам четверть часа своего времени. Я обещаю, что мы не причиним вам никакого зла.

Она мягко коснулась руки старика.

— Это может многое изменить. Барни почесал седую голову.

— Вы муж и жена?

— Да, сэр.

— И хотите что-то узнать о своем родственнике? Аврора кивнула:

— О родственнике моего мужа, вы плавали с ним. Нам необходима ваша помощь, вы наша последняя надежда. Отодвинув стул от стола, Барни поднялся:

— В таком случае я иду. — Он посмотрел на своих друзей: — Постарайтесь не забыть, на чем я остановился.

Увидев непроницаемое выражение на лицах мужчин, Аврора улыбнулась и отметила про себя, что они уже давненько забыли, о чем шла речь.

— Может, поговорим вон там? — спросил Барни, показывая сморщенным указательным пальцем на пустынный уголок.

— Да. Это было бы отлично. — Аврора взглянула на Джулиана и усмехнулась, когда заметила, какое впечатление произвела на него ее проделка.

— Ты не единственный мужчина, который уступи моему обаянию, — прошептала она, дразня его.

— Конечно, нет. — Джулиан провел ух в угол, где было немного потише, да и людей поменьше, чем за другими столами пивной. — Присаживайтесь, Барни, я возьму вам еще пива.

— Не нужно, — отмахнулся старик от предложения. — Расскажите мне, что вы хотите. Я просто испугался, что вы один из тех пиратов, которым потребовались сведения о черном бриллианте. Много людей уже расспрашивали меня о нем. Теперь это случается только изредка. И хотя я всегда всем говорил, что ничего не знаю об этом камне, они только и ждут своего часа.

— Мы хотим спросить вас не о бриллианте, — тихонько вставила Аврора, — а о человеке, который нашел его.

Лохматые брови Барни взлетели вверх.

— Вы ведь вроде сказали, что хотите поговорить о вашем родственнике?

— Да.

Барни бросил скептический взгляд:

— А вы уверены в том, что не похожи на разбойников, разыскивающих этот камень?

— Я не разбойник, — заверил его Джулиан. — Я правнук Джеффри Бенкрофта. И хотя я никогда не видел своего прапрадеда, его судьба повлияла на всю мою жизнь. Я знаю, что вы плавали с ним. И горю желанием узнать все, что вы сможете рассказать о нем.

— Так вы Джулиан Бенкрофт. — В темных глазах Барни засветился интерес, он медленно повернул голову к Авроре: — Если то, что вы сказали, правда и вы действительно женаты, значит, вы — Аврора Хантли.

Он засмеялся, заметив ошеломленный взгляд Авроры.

— Я, конечно, стар, но пока еще не покойник. И, как и любой другой, слушаю все местные сплетни. А свадьба Бенкрофта с Хантли — важная новость для всех.

— Да, — подтвердила Аврора. — Я — Аврора Хантли Бенкрофт.

— Вы говорите так, словно на самом деле этим гордитесь.

— Да, и у меня на то есть много причин. — Аврора медленно и глубоко вздохнула. — Мы не верим, что наши прапрадеды были преступниками, мистер Барни. Мы хотели бы услышать, что вы думаете по этому поводу, и любые сведения, которые вы сможете сообщить нам, как человек, знавший Джеффри Бенкрофта. Мы охотно заплатим за то, что побеспокоили вас.

— Мне не нужны деньги. — Барни распрямил свои сутулые плечи, рассматривая молодых людей глазами, в которых светилась мудрость времени. — Вы первые, кто не называет их ворами. Я ничего не могу сказать о Хантли, но могу поручиться, что Бенкрофт был хорошим и скромным человеком.

Он внимательно рассматривал лицо Джулиана.

— Знаешь, у тебя такие же глаза, как и у него. То же беспокойство. Та же глубина. Да. Все в порядке, ты его праправнук. Может быть, если я отвечу на ваши вопросы, это упокоит его на том свете. Что я могу рассказать вам?

— Вы были с Джеффри, когда он плыл к родным берегам, но так и не вернулся домой?

— Так-так. Я был юнгой во время трех путешествий твоего прапрадеда, включая и последнее. Он был по-настоящему добр ко мне: рассказывал мне о мире, научил меня мечтать.

Я помню, как он стоял на палубе рядом со мной во время последнего путешествия, положив руку мне на плечо и вглядываясь в море. «Барни, — сказал он мне, — там мир приключений, где оживают мечты и где спрятаны сокровища. Отправляйся за тем, что тебе захочется. Не позволяй никому и ничему останавливать тебя. То, что думают они, не имеет значения. Будь верен себе, и ты умрешь счастливым человеком». — Барни вздохнул. — Разве мог он знать, как близка его собственная смерть.

— Он умер от лихорадки? — подсказала Аврора.

— Да, мадам. Он и три четверти тех, кто находился на том корабле. Но я делал свое дело и заботился о Бенкрофте. Я сидел с ним в каюте, протирал ему лоб и поил водой. Он часто в лихорадочном бреду рассказывал об этом чертовом камне. Знаете, как он его проклинал! Постоянно повторял, что они должны отделаться от него. Просил друга Джеймса вернуть его. Он никогда не сказал плохого слова об этом человеке, хотя прошел слух, что Хантли украл бриллиант прямо у него из-под носа. Просто просил его вернуть этот камень.

— Это были его слова? — напряженно наклонился вперед Джулиан.

Барни надсадно закашлял.

— Мы говорим о том, что произошло много лет тому назад. Я не помню точно его слова. Кроме того, в основном это был бессвязный лепет. Бедняга знал, что умирает. Он хотел, чтобы Хантли узнал об этом тоже. Он продолжал звать его, когда смерть была рядом, когда ее уже можно было разглядеть, говорил, что должен увидеть Джеймса, перед тем как уйти туда. Я пытался успокоить его, но он старался встать, борясь до последнего вздоха. Джеффри не дожил до следующего утра и умер поздно ночью. Но ты должен гордиться им, и мне все равно, что о нем говорят люди. Он был прекрасным человеком. Я горжусь тем, что знал его.

— Спасибо вам. — Джулиан с трудом сглотнул. — Вы еще что-нибудь можете рассказать нам?

— Нет. Наверное, это все. Как я уже говорил, у меня даже в мыслях нет, что Джеймс Хантли в самом деле завладел черным бриллиантом или обманул своего партнера. Я рад. Иначе я просто не понимаю, зачем было бы Бенкрофту звать его перед смертью.

— Спасибо вам, мистер Барни. — Аврора накрыла изящной ладонью сморщенную руку старика. — Вы были очень добры и оказали нам неоценимую услугу.

— Да. — Джулиан извлек несколько купюр, отсчитал солидную сумму и положил деньги на стол перед Барни. — Мы ценим ваше время и вашу проницательность.

Не замечая деньги, Барни наклонился к Авроре и осторожно прикоснулся к пряди выбившихся из-под капора волос.

— Оставь свои деньги, Бенкрофт, — сказал он Джулиану. — Но будь внимателен к своей жене. Она действительно прекрасна — и не только внешне.

Его лицо сморщилось в улыбке.

— У нее доброе сердце. Твой прапрадед был бы в восторге от твоего выбора.

Джулиан кивнул:

— Я тоже так думаю.

— Пожалуйста, мистер Барни. — Аврора вложила деньги ему в ладонь. — Ради мира, который вы принесли не только нам, но и нашим прадедам, пожалуйста, возьмите это. Вы сможете купить еду, пиво… и получите возможность осуществить любую мечту, которую вы еще не осуществили.

В глазах старого моряка появились слезы.

— Ну, если ты так настаиваешь… то хорошо. Пусть Бог благословит тебя.

Джулиан вывел Аврору из таверны в ночь.

— Это был прекрасный жест, дорогая, — сказал он, когда они оказались одни. — Уже второй за этот день. Сначала Эмма, теперь Барни.

Он нежно заправил ее волосы снова под капор.

— Барни прав. Ты красива не только внешне. Я действительно счастливый человек.

— Мы оба счастливы, — поправила его Аврора. — Ты был так же растроган словами Барни, как и я. И ничего страшного в том нет, что только что ты оставил ему королевский выкуп.

— Я и не отрицаю, что был растроган. Так невероятно приятно услышать похвалу в адрес своего прапрадеда, особенно от человека, знавшего его лично. Что же касается практической перспективы использования этого разговора, то я не уверен, что мы узнали что-то важное.

— Полагаю, ты прав. — Аврора откинула назад голову, внимательно посмотрев на мужа. — Как мы уже догадывались, стремление Джеффри добраться до Джеймса прежде, чем он умрет, возможно, связано с тем, что только вместе они могли бы передать черный бриллиант королю Джорджу.

Она сделала паузу, задумавшись.

— Но… — напомнил ей Джулиан.

— Но меня преследует чувство, что мы узнали нечто большее, только нам еще предстоит его понять. Может быть, это связано с тем, что мистер Сколлард ориентировал нас в этом направлении, а он никогда не делает ничего без определенной цели. Так почему ему хотелось, чтобы мы нашли мистера Барни? Только для того, чтобы узнать то, что мы уже и так знали? Нет, подозреваю, что здесь что-то кроется, чего мы еще…

— Помогите! Пожалуйста, помогите мне! — Чумазый, тщедушный мальчуган лет одиннадцати быстро бежал вниз по тропинке и в спешке чуть не врезался в Аврору с Джулианом. — Сэр, мадам, вы должны мне помочь.

Аврора схватила его за руки.

— Помочь тебе? А что случилось? — Она взглянула на пустынную тропинку. Никого не заметив, Аврора снова переключила свое внимание на оборванного паренька. — . Тебя кто-то пытался обидеть?

— Нет. Но моя маленькая сестренка… Она в том переулке. — Он показал где. — Она упала. У нее сильно течет кровь. Я не могу привести ее в чувство. Ей только четыре года. Пожалуйста…

Он потянул Аврору за рукав.

— Вы должны пойти.

— Где твоя мать? — спросил Джулиан.

— Дома. Ухаживает за моим папой. Он болен. Я хотел достать хлеба и присмотреть за сестрой, а потом привести ее домой целой и невредимой. И вот теперь она сильно ранена. Пожалуйста, поторопитесь.

Мальчик побежал назад в переулок, отчаянно жестикулируя, в надежде, что они последуют за ним.

— Джулиан, мы должны помочь ему. — Аврора уже подобрала свои юбки, чтобы побежать вслед за пареньком.

— Подожди. — Джулиан поймал ее за руку и прищурил глаза, рассматривая пустынную дорогу и поворот в темный переулок, который, казалось, уходил в никуда. — Я так не поступаю. Он может быть вором или еще знает кем. Нам необходимо получше расспросить его, пре чем бежать за…

— Мы должны использовать эту возможность. Я не могу оставить в одиночестве четырехлетнего раненого ребенка в этом ужасном переулке. — С трудом освободив руку, Аврора рванулась за мальчиком.

. — Проклятие! — Джулиан пустился за ней, не желая терять Аврору из поля зрения, хотя его интуиция убедительно подсказывала, что вся эта затея дурно пахнет.

Через минуту его подозрения подтвердились.

Повернув в переулок прямо за своей женой, Джулиан едва сделал несколько шагов, как паренек, который был впереди метров на десять, внезапно остановился. Мальчик повернулся к ним лицом, в его глазах застыло выражение ожидания.

Не было никакой маленькой сестренки.

Джулиан поспешно начал действовать, пытаясь схватить Аврору и одновременно нащупать пистолет в кармане своего пальто.

Он не успел сделать ни того, ни другого.

Его внезапно ударили сзади, резкий скользящий удар между лопаток заставил Джулиана пошатнуться. Пока он приходил себя, его толкнули к кирпичной стене. Инстинктивно локти Джулиана приподнялись и приняли на себя основной удар, в ушах у него зазвенело от пронзительного и ужасного крика Авроры.

Этого крика было достаточно, чтобы пересилить боль, пронзившую ему руки и спину. Джулиан рванулся, но сразу же увидел блеск металла и почувствовал, как острие клинка уткнулось ему в горло.

— Наконец-то, Мерлин. — Голос смуглого злобного мужчины, державшего оружие, был знаком ему, как и сам этот человек. — Настал день расплаты.

— Маккол, — узнал человека Джулиан, заметив, что этот ублюдок схватил руку Авроры своими толстыми грязными пальцами. Он поспешно перевел дух, борясь с желанием броситься вперед и вырвать свою жену из рук этого негодяя. Но это был бы самый глупый поступок, который Джулиан мог совершить в данной ситуации. В результате и она, и он сам были бы убиты. Нет, он должен сохранять спокойствие и не двигаться, стараясь определить слабое место у своего врага. — Я слышал, ты искал меня.

— И нашел. — Маккол ударил Джулиана по ноге, И потом взглянул на взволнованного паренька, который стоял рядом в ожидании. — Там.

Он кивнул головой на небольшой мешочек монет, свисающий с пуговицы его пальто.

— Возьми, — приказал Маккол, — и убирайся отсюда.

— Хорошо, сэр. — Мальчуган сдернул мешочек и пустился удирать без оглядки.

— Так это твоя жена, — пробормотал Маккол, окинув Аврору пристальным взглядом. — Скажи мне, она хоть хороша? Или ты женился на ней только ради бриллианта?

Джулиан чуть-чуть моргнул.

— Отпусти ее, Маккол, ты же воюешь со мной, а не с Авророй. — Он сглотнул, не обращая внимания на острие сабли, давящее ему на горло. — Ты хочешь убить меня? Прекрасно. Отпусти мою жену. Тогда ты сможешь двумя руками пронзить меня.

— Джулиан, нет. — Аврора начала бороться, отчаянно рванувшись, но так и не смогла высвободить свою руку. В результате этой борьбы ее капор не удержался на голове и упал на землю.

Маккол подтащил ее ближе к себе, его хватка ужесточилась, пока девушка не застонала.

— Ну что, маленькая наглая тварь? — Его насмешливый взгляд внимательно пробежал по прекрасным чертам лица Авроры, осмотрел распущенные рыже-золотистые волосы, которые теперь ниспадали ей на спину. — Знаешь, я начинаю подозревать, что у Мерлина были и другие причины пожелать жениться на тебе, — сказал он, язвительно улыбнувшись. — Мне потребуется удовлетворить мое любопытство относительно этого. Кто знает? Если ты достаточно способная, то это может убедить меня сохранить тебе жизнь.

— Подумай еще раз, Маккол, — презрительно возразил Джулиан. — Для того, что ты задумал, потребуются две руки, одна из которых в настоящее время держит саблю у моего горла. Как только ты уберешь эту руку, я найду способ убить тебя. Ты не успеешь даже вздохнуть, не говоря уж о том, чтобы дотронуться до моей жены. Поэтому я предлагаю тебе забыть все твои гнусные замыслы. Отпусти Аврору и сорви свою ярость на том, кому она предназначена, — на мне.

— О, я и собираюсь сорвать свою ярость на том, кому она предназначена. А после этого мои руки будут свободными, впрочем, так же, как и твоя жена. — С насмешкой Маккол повернулся к Джулиану: — Ты действительно стал чувствительным, не так ли, Мерлин? Кто мог бы подумать, что эта женщина столько для тебя значит? Что она ослабит тебя и обеспечит твою гибель? После десяти месяцев безуспешных попыток мне наконец удалось поймать тебя в такую простую ловушку, использовав мальчика как приманку. И теперь я получу то, что хочу, и поступлю так, как хочу. Так неожиданно и так легко.

Он неприятно засмеялся.

— Смешно, не правда ли? В результате твоей собственной глупости я скоро завладею двумя твоими сокровищами — черным бриллиантом и твоей женой. — Маккол кивнул на карман пальто Джулиана — Доставай пистолет, медленно и осторожно. Потом бросай его на землю.

— Зачем мне это делать? Ты говоришь, что собираешься убить меня в любом случае. — Здесь Джулиан намеренно сделал паузу. — Конечно, тогда ты удовлетворишь только половину своих желаний — свою месть. А как насчет черного бриллианта?

— Это не сработает, Мерлин, — блеснул темными глазами Маккол. — Чтобы завладеть бриллиантом, мне не нужно оставлять в живых тебя вместе с твоей герцогиней. Разве она не Аврора Хантли? Я могу свободно убить тебя, задрать юбки твоей жене прямо здесь, в этом переулке, и изнасиловать ее. А потом повторять эту забаву до тех пор, пока твоя жена не расскажет мне, где я смогу найти камень. Хорошенькое развлечение?

Джулиан почувствовал вкус желчи во рту. Медленно, хорошо зная, что выбора у него нет, он подчинился требованию Маккола, достал свое оружие и уронил его на землю. Ублюдок прав. Если Маккол пронзит его сейчас саблей, то Аврора останется во власти разбойника. Джулиан должен тянуть время и найти способ, как спасти ее.

— Хорошо. — Маккол пнул ногой пистолет в сторону. — Теперь мы можем приступить к делу.

Он проколол острием сабли кожу Джулиана, так что кровь начала течь по горлу.

— Как ты сам только что заметил, мне нужны две вещи: ты, лежащий мертвым у моих ног, и черный бриллиант. Первое было предопределено с того самого дня, когда ты убил моего брата. Второе тоже произойдет, хотя и не так безоговорочно, как первое. Понимаешь, я могу получить свою премию легко или с небольшим принуждением.

Так что, Мерлин, выбор за тобой. Если ты расскажешь мне, что я хочу узнать, то умрешь почти без боли, и герцогиня в этом случае останется в живых. Если ты откажешься, то твоя смерть будет мучительной, как и твои последние воспоминания: ты увидишь, как я буду резать твою жену на маленькие кусочки. Выбор за тобой.

— Не надо ничего выбирать, — сказала Аврора Макколу, снова пытаясь вытащить свою руку. — Я сама выберу смерть, если для того, чтобы остаться в живых, надо будет отдаться вам.

— Такие смелые слова, — ответил Маккол. — И такие наивные. К счастью, твой муж в отличие от тебя, знает, какие муки можно вызвать с помощью этой сабли. Думаю, что он решит все соответствующим образом.

Пока Маккол говорил, ум Джулиана напряженно работал. Он беспокоился за Аврору, хотя и не поверил угрозе Маккола убить ее первой. Этот ублюдок на собственном опыте знал, как быстро бьет Джулиан. Если Маккол только двинет саблей в направлении Авроры, то Джулиан вцепится в него, как сокол в свою жертву. Так что эта часть угрозы негодяя была просто уловкой. Тем не менее другой половине клятвы Маккола — зверски изнасиловать Аврору — он поверил сразу. Маккол был растленным, жестоким типом.

Когда у него было преимущество.

Когда же у Маккола его не было, то он впадал в панику и становился неосторожным. Пройдет какое-то время, и это безрассудство его погубит. Если немного повезет, то это случится скоро.

Джулиан незаметно для Маккола подмигнул Авроре, которая все еще безуспешно пыталась вырвать свою руку из его лапы — бесполезные старания: Маккол был гораздо сильнее ее. Тем не менее сукин сын удерживал только одну ее руку. Если хитростью заставить его ухватиться за саблю двумя руками, то, может быть, у Авроры появится шанс вырваться и убежать в безопасное место.

Он должен спровоцировать это.

Джулиан в уме прикинул расстояние между Авророй и началом переулка, пытаясь определить, сколько времени ей понадобится, чтобы очутиться в безопасности. Он понял, что не в состоянии сделать этого, потому что у него потемнело в глазах. Проклятие! Ему нельзя терять сознание: пусть это случится только после того, как Аврора будет в безопасности. Джулиан решил поставить свою собственную жизнь на последнее место: лишь бы суметь отвлечь негодяя и дать возможность жене спастись бегством.

— Торопись, Мерлин, — подгонял Маккол. — Ты уже бледен как полотно, а твое пальто пропиталось кровью. Еще немного, и ты лишишься чувств. А я хочу, чтобы ты был в сознании, когда я вспорю тебе живот. Так где он находится?

— У меня нет камня, — хитрил Джулиан, умышленно вызывая Маккола на действие и молясь, чтобы в результате Аврора получила необходимые ей драгоценные минуты. — И у моей жены тоже.

— Где он спрятан?

Джулиан уставился прямо ему в глаза:

— Мы не знаем.

— Будь ты проклят. — Маккол чуть повернул саблю в ране Джулиана.

Несмотря на мучительный приступ боли, который сопровождал действие Маккола, это было как раз то, чего дожидался Джулиан.

С приглушенным стоном, скорее настоящим, чем притворным, он осел спиной вдоль стены, склонив голову набок. «Пусть подонок думает, что я умер раньше, чем он смог выведать у меня нужные ему сведения, — внушал себе Джулиан. — Я заставлю его повести себя так, как он всегда ведет себя в сложной ситуации, — запаниковать и потерять контроль над собой».

Маккол не обманул его ожиданий.

— Не смей пока умирать, сукин сын, — промычал он и вытащил саблю из раны.

Джулиан тут же воспользовался этим. Медленно, закрыв глаза, он начал сползать на землю.

Дело было сделано.

— Мерлин, вставай! — Маккол оттолкнул Аврору в сторону, хватая Джулиана за пальто, чтобы удержать его от дальнейшего падения, направил лезвие сабли ему в сердце и стал трясти. — Вставай, несчастный ублюдок!

Глаза Джулиана внезапно открылись.

— Беги, Аврора! — закричал он сквозь гневный и удивленный рев Маккола. — Удирай отсюда!

Аврора не заставила себя ждать, она тут же отступила от Маккола и пулей пустилась прочь.

Джулиан почувствовал облегчение, пусть и мимолетное.

Внезапно Аврора остановилась и, к удивлению и ужасу Джулиана, повернула назад. Она остановилась и замерла метрах в десяти от Маккола. Расширенными от ужаса глазами Аврора пристально смотрела на мужчин — увидев безумную ярость на лице Маккола, она догадалась о его намерении.

— Стой! — громко закричала Аврора, как только он занес свою саблю, готовясь рассечь Джулиана. — Не убивай моего мужа, я покончу с собой, если ты это сделаешь. Джулиан не знает, где бриллиант. Это знаю только я.

Сабля застыла в воздухе, а Маккол поднял голову. Его глаза округлились от потрясения.

— Только ты? — спросил он скептически.

— Да, только я. — Аврора облизнула губы, очевидно, стараясь сохранять спокойствие. — Ведь вы же сами говорили, что я Хантли. Так как вы, несомненно, знакомы с историей черного бриллианта, то знаете, что это мой прапрадед украл драгоценный камень. Бенкрофты не имели представления ни тогда, ни сейчас о том, где он был спрятан.

— Аврора, не надо, — простонал Джулиан. — Делай, что я сказал… беги! Прочь отсюда…

— Заткнись, — приказал ему Маккол. Он повернул голову к Авроре, в его глазах снова проснулся интерес, сменив недавнее дикое безумие. — Так я тебе и поверил, что Мерлин, женившись на тебе, ни разу не спрашивал о том, где находится камень!

— Конечно, спрашивал, причем неоднократно. Но это не значит, что я отвечала на его вопросы. Есть много способов поддерживать интерес мужчины, мистер Маккол.

Во взгляде Маккола мелькнуло подозрение.

— Прекрасно. Значит, если Мерлин не знает, где алмаз, я могу убить его прямо сейчас.

— Нет, не можете. Потому что если вы это сделаете, то я никогда не скажу вам, где спрятан камень. Вы можете бить меня, насиловать, даже убить. Но это не изменит моего решения. — Аврора вздернула подбородок: — Очевидно, вы не думаете, чтобы такой мужчина, как Мерлин, мог жениться на малодушной женщине, не так ли?

Маккол тихо выругался, выпрямляясь и поднимая за собой Джулиана.

— Хорошо, где он?

— Отпустите Джулиана.

Сдерживая ярость, Маккол шумно вздохнул, делая вид, что обдумывает ее просьбу.

— Хорошо. Я отпущу его, но только после того как ты скажешь мне, где я смогу найти бриллиант.

— Дайте слово.

Маккол самонадеянно кивнул:

— Хорошо, считай, что оно у тебя есть.

Аврора быстро посмотрела на Джулиана, их взгляды на мгновение встретились, прежде чем она снова взглянула на Маккола. Аврора осторожно рассматривала негодяя, словно оценивая искренность его клятвы. Потом, приняв быстрое решение, она произнесла:

— Он спрятан в моем туалетном столике в поместье Полперро у Джулиана. Мой брат вынул его из тайника в лесу Пембурна и подарил мне в день моей свадьбы. Мы договорились, что я поделю этот камень с мужем, после того как он докажет свою верность мне в течение года. Зная о беспокойном характере Джулиана и непостоянном образе его жизни, необходимо было убедиться, что причиной его предложения послужила я сама, а не мое сокровище.

— Дальновидный план, — подтвердил Маккол с недоверчивым выражением на лице. — Однако я все еще не могу представить себе, что ты просто так бросила такой бесценный камень, как черный бриллиант, в ящик туалетного столика.

— Я этого не могла сделать и не делала. — Аврора возмущенно посмотрела на него. — Я не бросала камень в ящик, а спрятала его там. Ящик заперт. Так же, как и шкатулка с драгоценностями, которая там находится. Там нашел свое место и черный бриллиант. Я спрятала камень на самом дне шкатулки под всеми остальными дорогими украшениями.

— Требуется много колец, браслетов и бус, чтобы спрятать камень таких размеров.

— Уверяю вас, что моей коллекции более чем достаточно, чтобы сделать это. Вы же, должно быть, знаете, как богат мой брат. Он еще и очень щедр. Кроме его подарков и фамильных драгоценностей, оставленных мне моей матерью и бабушкой, я сама накопила немало дорогих и изысканных вещиц. Их количество позволило скрыть черный бриллиант, а их ценности вполне хватит, чтобы сделать из вас очень богатого человека. Настолько богатого, что можно будет оправдать и сохранение жизни Джулиану.

Глаза Маккола алчно заблестели.

— Ты говоришь, что шкатулка заперта?

— И шкатулка, и ящик. И то, и другое имеет только по одному ключу. Я не позволила изготовить дубликаты этих ключей.

— И где эти ключи?

— У меня. — Аврора приподняла свой ридикюль и встряхнула его. Раздался характерный звук. — Я ношу их с собой все время.

— Покажи их мне.

— Если я покажу, вы отпустите Джулиана?

— Да, как только увижу, что они подлинные. Маккол жадно смотрел на ее мешочек, острие его сабли чуть отодвинулось от груди Джулиана. — А теперь покажи мне ключи.

— Хорошо. — Аврора опустила ресницы, развязывая ридикюль и запуская туда руку. — Они здесь.

Она извлекла сначала один ключ, потом другой, показывая их Макколу.

— Бросай сюда.

— Но…

— Брось их к моим ногам. Я подберу и проверю. Если я удостоверюсь, что они подлинные, то отпущу Мерлина.

С явной неохотой Аврора бросила ключи на землю. Они упали на расстоянии полуметра перед Макколом.

— Извините, — сказала она дрожащим голосом. Остатки смелости, казалось, покинули ее. — Я просто нервничаю, я…

— Не важно. — Маккол в нетерпении шагнул вперед, чтобы подобрать ключи, при этом он еще дальше убрал свою саблю от цели и, что было более важным, это движение заставило его отпустить Джулиана.

Джулиан упал на землю, как только Маккол убрал свою руку.

Маккол замер, переводя взгляд с пленника на ключи, сомневаясь, за что надо хвататься в первую очередь.

Аврора избавила Маккола от необходимости этого выбора сразу же, как только его внимание отвлеклось.

Рванув пистолет из своего все еще открытого ридикюля, она прицелилась и без малейшего колебания выстрелила прямо в сердце Макколу.

Разбойник рухнул на землю.

Наступила тишина, которая, казалось, обволокла весь переулок.

Джулиан очнулся первым, его блуждающий взгляд наткнулся на безжизненное тело Маккола. Опасаясь, как бы снова не потерять сознание, он пополз вперед, оттолкнул в сторону саблю и пощупал запястье Маккола.

— Он мертв. — Джулиан поднял голову и ошеломленно посмотрел на жену, медленно опускающую пистолет. — Когда ты… научилась стрелять из пистолета?

— Прямо сейчас.

— Прямо сейчас, — глупо повторил он. — Чей это пистолет?

— Слейда, — ответила Аврора, опускаясь на колени рядом с Джулианом. — Я взяла этот пистолет у него из стола. От него у Слейда нет ключа, потому что он его давно потерял. Тот ящик по-прежнему заперт. — Она показала на один из валяющихся ключей: — Наверное, вон тот ключ открывает его…

Джулиан проследил за ее движением: то ли ему это кажется, то ли все произошло на самом деле? Он было потянулся к жене, но резкая боль заставила его застонать. Это доказало, что все случившееся не сон.

— Джулиан, не двигайся, — прошептала Аврора, опуская его на спину. — Ты сильно ранен.

Она пошарила в своем ридикюле и, вытащив оттуда платок, прижала его к горлу Джулиана.

— Видишь, что получается, когда не носишь галстук, — пошутила она со слезами на глазах.

— Не… так уж и сильно… — Он поймал ее запястье. — Рори, как ты справилась с этим? Как… ты догадалась?..

— Я знала, что Маккол охотится за тобой. Ваша встреча была только вопросом времени. Стоун же говорил тебе, что Маккол может быть в одной из этих таверн. Поэтому я поехала подготовившись. — Аврора сглотнула, наблюдая, как кровь Джулиана пропитывает ее платок. — Я схожу за помощью, а для безопасности возьму с собой пистолет, — добавила она, отвергая его протесты. — Нужно перенести тебя куда-нибудь, где можно обработать эту рану.

Сделав паузу, она наклонилась, взяла руку Джулиана и прижала его ладонь к своим губам.

— Я же говорила тебе, Мерлин, что защищаю тех, кого люблю. Ты — искатель приключений. А я — жена искателя приключений. Ты охраняешь свое, а я охраняю мое. Это же так просто…

Джулиан перевел взгляд с трупа Маккола на лицо жены, которое, казалось, стало еще прекраснее.

— Проклятие! — Это было все, что он смог выговорить, перед тем как потерять сознание.

— Джин потом, сначала подогрейте эту чертову воду! — скомандовал Джулиан, отталкивая прижимаемое к его горлу холодное влажное полотенце. — Я чувствую себя так, словно меня макают в снег!

— Ну, ожил, — пошутила Аврора, облокотившись на стол и прошептав молитву. Это были первые связные фразы, произнесенные Джулианом с тех пор, как она оставила его в переулке, пустившись назад в «Бухточку» просить о помощи.

Именно Барни помог ей, послав двух рослых молодых моряков принести праправнука Джеффри Бенкрофта в таверну.

Пока Джулиана несли и даже после того как его положили на два стула, оставив на попечение жены, Джулиан так и не открывал глаз.

— Он потерял не так уж много крови, — утешил Аврору Барни, когда она промывала рану, промокая чистой салфеткой кровь. — Я посмотрел на саблю, которую парни принесли сюда. Она на самом деле выглядит угрожающе. Ею можно было бы очень глубоко рассечь тело твоего мужа. Но кровотечение, кажется, уже прекращается. Не переживай, он поправится.

Аврора подумала, что была бы счастлива, если бы Барни оказался прав.

— Не надо, — запротестовал Джулиан, отодвигая руки Авроры. — Я помоюсь попозже, когда у тебя будет горячая вода.

— Я рада это слышать, — прошептала Аврора и, наклоняясь над Джулианом, погладила его горячий лоб. — К сожалению, тебе нужен холодный компресс, а не горячий. Потерпи немножко. Будет холодно.

Джулиан с трудом приподнял веки.

— Аврора? — Повернув немного голову, он нахмурился, когда рассмотрел окружающую его обстановку. Он лежал на стульях рядом с деревянным столом.

— Где мы? — спросил он, услышав звон стаканов и приглушенный мужской смех.

— В «Бухточке». Занимаемся твоей раной.

Воспоминания нахлынули на Джулиана, как волна океана.

— Маккол… — вспомнил он, привстав рывком.

— С этим покончено, — тихо сказала Аврора, снова укладывая мужа на спину. — Маккол больше не опасен. Он мертв. Я надеюсь, что его тело уже убрали. — Она задрожала. — Правда, я не спрашивала о нем, но меня это и не волнует. Самое главное для меня — это ты.

— Так все это произошло на самом деле? — пробормотал Джулиан, взглянув на жену. Его лицо напряглось, когда он понял, в каком состоянии сейчас Аврора.

— Да, на самом деле. — Она обмакнула полотенце в холодную воду и опять приложила его к горлу Джулиана трясущимися руками. — Мистер Барни был очень любезен и попросил двух своих друзей помочь мне. Они принесли тебя сюда, уложили в самом тихом углу, какой мы только смогли найти, и оставили меня ухаживать за тобой. — Аврора обеспокоенно нахмурилась. — Рана все еще кровоточит, хотя и не так сильно.

— Не расстраивайся. — Джулиан поднял руку, слабо проведя пальцами по ее щеке.

Он сделал паузу, переводя дух, его дыхание все еще было неровным.

— Маккол без труда мог бы убить меня, но делать этого пока не собирался, поэтому и не причинил особого вреда. — Джулиан нежно провел большим пальцем по губам Авроры. — Не смотри на меня так встревожено, я чувствую себя прекрасно.

Он попытался встать, но не сумел и снова опустился на стулья.

— Не двигайся, — приказала Аврора. Лицо Джулиана осветила слабая улыбка.

— Я не смею не подчиниться. Особенно теперь, когда ты показала, как искусно обращаешься с пистолетом своего брата.

Вдруг его улыбка погасла, а брови сошлись в одну линию: он почувствовал, как дрожат руки жены возле его раны.

— Дорогая, ты так бледна. Как ты себя чувствуешь?

Аврора покачала головой:

— Он не причинил мне вреда. У меня только побаливает рука, а так я чувствую себя хорошо.

— Я не это имел в виду. — Джулиан медленно погладил ее по голове, успокаивая. — Ты только что убила человека. Отважиться на это очень трудно.

Аврора встретила внимательный взгляд мужа, на ее ресницах блестели слезы.

— Да, убила. И снова не задумываясь сделала бы это, если твоя жизнь была бы в опасности.

Глубокое чувство отразилось на лице Джулиана.

— Барни был прав. Я счастливый человек, счастливый, потому что у меня есть ты, счастливый, потому что остался в живых… — В его глазах светилась любовь.

Он еще раз судорожно вздохнул.

— Возможно, даже у сокола есть свой предел. Может быть, настало время перестать искушать судьбу?

— Может быть, пришло время тебе отдохнуть? — возразила Аврора дрожащим голосом. Она погладила щеку Джулиана, ее голос был едва слышен в окружающем шуме: — В любом случае мне нужно достать побольше компрессов. Мистер Барни все еще здесь. Он, кажется, взял на себя роль моего опекуна и очень серьезно к ней относится. Барни не только предложил свою помощь, но и предупредил других мужчин, чтобы они держались подальше от меня. До сих пор все выполняли это его требование. Так что я могу ходить по таверне относительно безопасно. Тебе же, с другой стороны, лучше было бы пока полежать, иначе я попрошу одного из этих моряков присмотреть за тобой. Я не хочу, чтобы ты вскочил и свел на нет всю мою работу. Твоя рана снова откроется, и кровотечение усилится.

— Аврора, — Джулиан схватил руку жены, прежде чем она смогла уйти, и поднес ее пальцы к своим губам, — спасибо тебе. Мне приятно знать, что моя жизнь находит в таких красивых и умелых руках.

— А я благодарна Богу, что ты жив, — не могу даже выразить, как благодарна. — Аврора замолчала, подыскивая подходящие слова, чтобы передать, как ужасно было думать о том, что она может потерять его. Как горячо она молилась, чтобы ее целеустремленность компенсировала недостаток навыков. Боже, что бы было, если бы пуля пролетела мимо…

— Этого просто не могло случиться, — прошептал Джулиан, читая ее мысли. — Ты очень хороший стрелок.

— Я никогда в жизни до этого даже и не держала пистолета.

— Поверь, любимая, ты не относишься к тем женщинам, которых надо чему-то учить.

Улыбнувшись сквозь слезы, Аврора наклонилась и приникла губами к губам Джулиана.

— Я люблю тебя, Джулиан.

Поднявшись, Аврора прошла через всю пивную, огибая столы, и остановилась, подойдя к прилавку.

— Мистер Роули? — позвала она трактирщика. — Извините меня, но не могли бы вы дать мне еще чистых полотенец?

Роули бросил на нее недовольный взгляд:

— Я уже дал вам полдюжины.

— Рана оказалась серьезнее, чем я думала.

— Послушайте, леди. — Трактирщик со стуком поставил кружку пива на прилавок и наклонился вперед воинственно посмотрев на Аврору. — Я за свою жизнь повидал раны гораздо серьезнее этой. Но тем не менее вы, наверное, просто не заметили, что здесь не самая фешенебельная часть Лондона. И я помогаю вам в таком затруднительном положении только по одной-единственной причине — мне жалко вас. Но «Бухточка» — это таверна, а не лазарет. Поэтому поднимайте своего мужа как можно быстрее на ноги и уходите отсюда.

— Я и собираюсь так поступить. — Аврора попыталась справиться со своим гневом и тошнотой. Дыхание трактирщика было почти таким же смрадным, как и его характер. И все же ей была необходима его помощь, по крайней мере еще в течение некоторого времени. А это означало, что она должна держать язык за зубами. — Мистер Роули, извините, что нарушаю установленный порядок. А я и не хочу ничего другого, кроме как уйти с Джулианом отсюда, как только он почувствует себя лучше. Но мы не сможем этого сделать, пока его рана не перестанет кровоточить. Кровотечение уже немного уменьшилось. Еще несколько компрессов должны остановить его. Так что если вы дадите мне всего лишь несколько полотенец, то через какое-то время, я уверена, мы сможем выполнить ваше требование.

— Хорошо, вам нужны полотенца? Возьмите их сами.

— Я буду счастлива это сделать. Где они?

Роули кивнул в сторону:

— Там. В кладовой.

— Благодарю вас. Вы очень добры. — быстро повернувшись, Аврора зашагала между рядами столов, остановившись только для того, чтобы помахать Барни, когда проходила мимо него.

— Ты куда направилась? — крикнул он.

— Взять еще компрессов. Мистер Роули занят, — ответила она как можно громче.

Обойдя самый крайний стол в таверне, Аврора остановилась в нерешительности и нахмурилась, когда увидела сразу две двери. Одна из них показалась ей той, которую она искала.

Но когда Аврора рывком открыла ее, то была встречена порывом холодного ночного воздуха, который свидетельствовал о том, что эта дверь — черный ход в таверну. Прекрасно, значит, ей нужна другая дверь.

Толкнув ее, Аврора облегченно вздохнула, увидев ряды ящиков и стопку полотенец, — здесь и в самом деле была кладовая.

— Эй, герцогиня, вам помочь? — добродушно крикнул один из моряков за крайним столом. — Я позабочусь о Барни и о твоем муже, если ты возьмешь меня с собой в кладовку.

— Да, конечно, позаботишься, — фыркнул моряк рядом с ним, недоверчиво посмотрев на своего друга. — Ее муж Мерлин, а он даже раненый сможет поколотить тебя. Забудь про жену Мерлина и пей свое пиво.

Мужчины рассмеялись и снова взялись за свои кружки.

Аврора не обратила внимания на это добродушное подначивание, зашла в комнату и взяла небольшую стопку полотенец. Она надеялась, что этого будет достаточно, чтобы справиться с раной Джулиана, после чего они смогут отправиться домой.

С этой мыслью Аврора вышла из кладовой, закрыла за собой дверь и повернулась, чтобы уйти.

Холодный твердый предмет уперся ей прямо в ребро и заставил изменить это решение.

— Добрый вечер, Аврора.

Аврора резко вскинула голову, узнав голос, и оглянулась, чтобы удостовериться, что напавший на нее человек на самом деле является тем, о ком она подумала

— Бросьте полотенца, моя дорогая, — сказал виконт Гилфорд, приятно улыбаясь. — Вы пойдете со мной.

 

Глава 14

Полотенца выпали из рук Авроры.

— Виконт Гилфорд? — задохнулась она, замерев от изумления.

— Ш-ш, потише, моя дорогая. Мне не хочется предупреждать вашего мужа о моем присутствии. Не сейчас, когда вы только что решили так много проблем, чтобы спасти его жизнь. — Гилфорд для пущей убедительности посильнее надавил на пистолет: — Надеюсь, не надо рассказывать вам, что может натворить этот пистолет? Не прошло еще и получаса, как вы узнали об этом лично. Так что просто делайте то, что я говорю, и вы останетесь целы. Как и Джулиан.

Аврора глубоко вздохнула, собираясь закричать и предупредить моряков о своем положении в надежде положить этому конец. Но все же она не могла рисковать их жизнями: ни своей собственной, ни тем более жизнью Джулиана, пока не поймет, что у виконта на уме. Он ненормальный? Злой? Во имя Всевышнего, зачем он поднял пистолет на Аврору, угрожая убить ее и Джулиана? Что, если он на самом деле решит выполнить свою угрозу — застрелит ее, а затем направится в зал таверны и постреляет других?

Она должна узнать это.

— Что вы от меня хотите? Что я должна сделать? — спросила она осторожно.

— Сделать? — прошептал виконт. — Просто ведите себя так, словно вы рады меня видеть, говорите со мной словно у нас с вами очень приятная беседа, а затем мы вместе выйдем через этот черный ход.

— Но почему?..

— Делайте так, — Авроре достался еще один тычок пистолетом, — если не хотите, чтобы я закончил начатое Макколом.

Аврора с вымученной улыбкой повернулась вполоборота лицом к Гилфорду, почувствовав, как пистолет опять уткнулся ей в ребра.

— О, виконт Гилфорд, какой неожиданный сюрприз! — воскликнула она. — Я так рада вас видеть, милорд.

— Отлично, — шепотом похвалил ее Гилфорд. — Теперь повернитесь и выходите через открытую дверь.

Все еще парализованная случившимся, Аврора согласилась, молча направившись в темноту ночи.

— Куда вы меня ведете? — спросила она, ее рука как бы случайно скользнула на пояс, когда они сходили по лестнице.

— Не утруждайте себя поисками вашего ридикюля. Он лежит на столе рядом с вашим мужем. Благодарите Бога за это. Потому что, уверяю вас, я гораздо более, опытный и меткий стрелок, чем вы. А относительно того, куда мы направляемся, вы скоро все узнаете.

Спустившись на последнюю ступеньку, Аврора дала ему пощечину, ее первоначальный шок сменился гневом и смятением.

— Я отказываюсь идти, пока вы не ответите мне, куда вы меня ведете и почему. Вы, очевидно, следили здесь за нами, но это же занятие определенно не для вас. И вы, несомненно, что-то хотите получить за меня. Что?

Улыбка промелькнула на благородных чертах виконта, и он остановился на нижней ступеньке.

— Возможно, это возмездие, — тихо предположил он. — Эта мысль не приходила вам в голову?

— Да, и я сразу же ее отбросила. Потому что это было бы возможно только в том случае, если бы у вас был серьезный повод жаждать мести, о котором я даже и не подозреваю. А так я отказываюсь верить, что вы сильно расстроились из-за разрыва нашей помолвки и решили прибегнуть к насилию. Так почему вы тащите меня, как пират добычу?

— Интересный подбор слов и очень разумный вывод. — Улыбка исчезла с лица Гилфорда, и он указал дорогу пистолетом: — И то, и другое я был бы счастлив обсудить с вами, но только после того, как мы сядем в мою карету и отправимся в путь. Между прочим, не пренебрегайте мной снова и не испытывайте пределов моего терпения. Уверяю, я даже намного опаснее для вас, чем Маккол. Мне нечего терять, а приобрести я могу все. Так что не играйте со мной. Идите. — И виконт подтолкнул ее вперед пистолетом, заставляя шагать прочь от «Бухточки».

Тут же Авроре вспомнились слова мистера Сколларда, его пылкое предупреждение возникло у нее в сознании: «Не надо недооценивать известных и неизвестных опасностей, которые ожидают вас. Они неоднократно будут подстерегать вас, и с ними нужно справиться. Жадность — огромная движущая сила. Месть — еще сильнее. Отчаяние же намного грознее предыдущих чувств, в этом случае ради награды не надо рисковать».

Отрывочные страхи слились в одно целое. У Авроры вдруг возникло неприятное озарение. Смотритель маяка заранее предупредил их с Джулианом о том, что им предстоит встретиться не с одним, а с двумя врагами: первым был Маккол, вторым — Гилфорд. Они знали о Макколе, им двигали жадность и месть.

Гилфорд и был той неизвестной опасностью, им двигало отчаяние, как он сам только что сказал. Ему было нечего терять, а приобрести он мог все — или, как говорил мистер Сколлард, награду без риска.

Но почему? Что является причиной? Что заставило лорда Гилфорда впасть в такое отчаяние, чтобы совершить похищение, а может быть, даже пойти на убийство ради достижения своей цели?

«Не надо недооценивать опасности, Рори… — Она вдруг отчетливо услышала голос мистера Сколларда. — Не надо…»

Этого мимолетного напоминания было достаточно, чтобы отговорить Аврору от продолжения поисков, по крайней мере сейчас. Позже она получит ответы. Но сначала ей надо убежать.

Аврора резко остановилась, глотая воздух и пошатываясь.

— Подождите, — выдавила она. — Наверное, мне нужно…

— Единственное, что вам сейчас нужно, — это шагать по тропинке, — холодно закончил за нее Гилфорд, хватая Аврору за руку и подталкивая вперед. — Вы готовы упасть в обморок не больше, чем я. Если уж убийство человека не вызвало у вас тошноты, то сомневаюсь, что ее может вызвать простое похищение. Я уже говорил вам — не играйте со мной. Перестаньте тянуть время. Это все равно не сработает. — Он увидел, что Аврора удивилась.

— Вы думали, я не знаю о том, что вы сделали? Никогда не надо недооценивать меня, моя дорогая. Вы, может быть, очень умная и находчивая девушка, но я умнее и находчивее вас. А теперь поторопитесь, мой экипаж стоит вон за теми деревьями.

— Так я была права — вы похищаете меня!

— Извините, уже похитил.

— Зачем? — настаивала Аврора.

Гилфорд в ответ только ускорил шаг, толкая Аврору дальше и дальше от «Бухточки», погружая ее все глубже и глубже в какую-то зловещую и неведомую опасность.

Беспокойство охватило Джулиана.

Аврора ушла уже довольно давно: неужели для того чтобы найти несколько полотенец требуется столько времени?

Он медленно поднял голову, проверяя пределы своей выносливости. Комната немного покружилась, но потом все стало на свое место. Джулиан свесил ноги на пол и рывком поднялся. Снова началось головокружение, потом отпустило. Сняв окровавленное полотенце с шеи и бросив его на стул, он вышел на середину таверны, ища взглядом Аврору.

Нигде не было никакого признака ее присутствия. Слегка пошатываясь, Джулиан направился к прилавку, позвав Роули.

— Где моя жена?

— Хорошо, что вам лучше. Похоже, кровотечение прекратилось. Теперь вы можете ехать домой. — Трактирщик, как только увидел встревоженное выражение лица Джулиана, смягчил свои слова: — Может быть, вы с женой хотели бы выпить пива, прежде чем уедете? Это доставит вам море…

— Где моя жена? — проревел Джулиан. Роули отошел на несколько шагов.

— Ей были нужны полотенца для вашей раны. Я послал ее в кладовую за ними.

— Вы послали ее одну? — Джулиан побагровел. — Вы — сумасшедший? Что, если один из ваших грязных посетителей…

Тут он внезапно замолчал, подавив ярость. Чтобы задушить этого бесчувственного ублюдка насмерть, надо потратить столь дорогое время, которое необходимо для самого важного в настоящий момент. Задача найти Аврору становилась неотложнее с каждой секундой. У него внутри все переворачивалось. Ее явное отсутствие тревожило все больше и больше.

— Где кладовая?

— Там, сзади, — показал Роули.

Забыв про рану и головокружение, Джулиан быстро направился через пивную, в спешке едва не сбивая моряков. Он добрался до задней стены пивной, заметил открытую дверь, ведущую на улицу, и высунул голову. Замусоренное пространство за пивной было пустынно. Развернувшись, Джулиан рванул дверь кладовой, чуть не сорвав ее с петель, и прошел внутрь. Авроры здесь не было.

— Эй, Мерлин, она уже ушла! — крикнул один из моряков за последним столом. — Видно, наша компания ей изрядно надоела.

— Ушла? — рванулся назад Джулиан. — Когда? Куда?|

— Около пяти минут назад. Через эту дверь. С одним из твоих друзей. У него настоящая голубая кровь. Наверное, он повез ее домой.

Джулиан шагнул к столу, схватил моряка за рубашку и приподнял его со стула.

— Скажи мне, как выглядел этот человек? Что он говорил? Что сказала моя жена? Ты что-нибудь смог запомнить?

— Да, — покраснев, выдавил моряк. — Но не думаю, что вам надо так волноваться. Она, кажется, обрадовалась, когда увидела этого человека.

— Да, обрадовалась, — подтвердил другой моряк, кивнув и почесав свою бороду. — Она улыбалась и разговаривала с ним, как с хорошим другом.

— Бенкрофт? Что происходит? — Это приковылял к столу Барни, на его обветренном лице можно было заметить тревогу. — Где твоя жена? Я в последний раз видел ее, когда она пошла за полотенцами для тебя.

— Это я и пытаюсь узнать, — ответил Джулиан. — Эти люди говорят, что Аврора с кем-то ушла.

— Ушла? — недоверчиво повторил Барни. — Она никогда бы не ушла без тебя.

— Я знаю. — Джулиан гневно посмотрел на моряка, которого держал за воротник. — Рассказывай!

Моряк прохрипел, показывая, что Джулиан сейчас задушит его.

С неохотой Джулиан вернул его на стул, пытаясь взять себя в руки.

— Скажи мне, что ты знаешь.

— Хорошо, — перевел дух мужчина. — Так вот, он высокий, хорошо одет. Вроде бы худой, не мускулистый, вы, наверное, понимаете, что я имею в виду. Острые черты лица, темные волосы. Ваша герцогиня назвала его милордом.

— Она еще как-то называла его, — добавил бородатый моряк. — До того как бросила полотенца и ушла с ним. Виконт и еще что-то, — Пилл или Уилл… нет! Гилл — вот что это было. Виконт Гилл какой-то!

— Виконт Гилл какой-то… — повторил Джулиан. — Гилфорд?

— Да, именно так! Он ваш друг?

Джулиан не ответил. Он был уже на полпути к черному входу.

— Бенкрофт, подожди! — окликнул его Барни. — Ты еще слишком слаб, чтобы поспеть за этим малым пешком. Возле дома привязана лошадь Роули. Возьми ее. С Роули я договорюсь.

С чувством благодарности Джулиан поспешил на улицу, сбежал вниз по лестнице и завернул за угол дома, забыв про свое недомогание. Он должен спасти Аврору.

Кобыла была привязана к бревну рядом с таверной, как и говорил Барни. Отвязав поводья, Джулиан прыгнул в седло и пустил лошадь по направлению к дороге, осматривая местность вокруг.

Он услышал эхо от цокота копыт впереди.

Прищурив глаза, Джулиан всмотрелся в темноту и разглядел контур открытого экипажа, который двигался в сторону от «Бухточки».

Кучер был высоким и тощим, а пассажирка маленькой и хрупкой.

Когда экипаж проезжал поворот, луч лунного света коснулся волос пассажирки, высветив их золотисто-красный цвет, делая их похожими на живое пламя.

Воткнув каблуки кобыле в бока, Джулиан пустился вслед за своей женой.

— Ну а теперь — какие вопросы вы хотите задать мне? — спросил Гилфорд, управляя фаэтоном на извилистой дороге. Пистолет лежал сбоку от него на тот случай, если вдруг Аврора попытается бежать.

Аврора внимательно рассматривала его профиль, недоумевая, то ли он абсолютно невозмутим, то ли просто сумасшедший.

— У меня масса вопросов. Начиная с этого: что вы хотите? Почему вы похитили меня? Как вы узнали о Макколе? Куда вы меня везете? — Она перевела дух. — Мне продолжать?

Было видно, что Гилфорда это, несомненно, забавляет.

— В этом нет необходимости. Я должен признать, Аврора, вы заинтриговали меня. Если бы мы поженились, то уверен, вы бы постоянно развлекали меня. Приручить вас, однако, было бы гораздо более сложной задачей. Хотя я не пожалел бы об этом. Ваш огонь в моей кровати, ваше богатство под моей опекой — возможно, я бы пересмотрел ваш поспешный брак с Джулианом Бенкрофтом и сам женился бы на вас, пренебрегая тем, что вы уже не девственница. Общество, наверное, осудило бы меня, но только на время. В конце концов они забыли бы обстоятельства, связанные с нашей женитьбой. Зато я смог бы получить все.

— Это не ответ на мои вопросы, — возразила Аврора, проигнорировав его нелепые фантазии. — Разве только на вопрос «почему?». Это все ради денег?

— А разве это не главное? Или деньги, или страсть. И если вы спросите меня, то первое гораздо более ценно, чем последнее, к тому же стать богатым значительно труднее.

Правда, некоторым так везет, что они имеют и то, и другое. Такие как Джулиан Бенкрофт. Джулиан Бенкрофт и ваш брат Слейд.

— Слейд? — встрепенулась Аврора. — Как это все связано со Слейдом?

— Он Хантли. Богатый, удачливый — чертовски везучий Хантли. Вот как это все связано с ним.

— Но у вас же с ним общее дело.

Гилфорд грубо хохотнул:

— Нет, в данном случае это у него со мной общее дело. Или правильнее сказать, для меня. Я извлекаю прибыль, а он теряет капитал. Получается очень хорошо.

— Я не понимаю.

— Тогда я объясню. Упоминал Слейд о великолепном жеребце, на которого я обратил его внимание, когда мы встречались на днях? Это и было причиной моего визита в Пембурн. Это и еще желание понять, что я смогу узнать о местонахождении проклятого черного бриллианта.

О местонахождении черного бриллианта? У Авроры закружилась голова, когда до нее дошел смысл слов виконта. Множество возникающих вопросов громоздились один на другой. Но она подавила их, чувствуя, что существует только один способ узнать ответы на эти вопросы — позволить виконту вести разговор, независимо от темы, которую он выберет. Пусть начнет с породистого жеребца, которого задумал купить.

— Если я правильно помню, Слейд говорил, что вы хотели купить жеребца, но не могли, поскольку ваши активы были куда-то вложены, — сказала Аврора. — Поэтому он согласился вложить деньги, а потом забрать, независимо от того, какие доходы потребуются, чтобы вернуть ему деньги. После этого вы должны были делить все последующие доходы поровну.

— Но настоящая правда состоит в том, что вложения вашего брата фактически станут моей прибылью в тот самый момент, когда он вложит чек в мою руку.

— Вы хотите сказать, что не собираетесь покупать лошадь?

— У вас быстрый ум, моя дорогая. Вы совершенно правы. Я не планирую ничего приобретать, кроме участия в этом предприятии и жадного владельца конюшен, чья преданность стоит мне несколько жалких фунтов. Я проинструктирую его следующим образом: если граф Пембурн появится в его конюшнях и попросит бегло ознакомиться с нашим совместным делом, следует показать ему все и убедить в том, что у графа нет причин сомневаться, что этот несравнимый жеребец на самом деле принадлежит нам с ним.

— А как же насчет предполагаемых побед жеребца?

— О, горячего жеребца необходимо объезжать в течение какого-то времени. Понадобятся недели тренировок. Жеребец не сможет принимать участия в скачках больше месяца, а этого времени более чем достаточно, чтобы держать вашего брата в неведении. Наконец, нам с вами известно, что Слейд неотлучно находится рядом с женой, пока у них не родился ребенок. К тому времени, когда ваш брат немного заинтересуется состоянием своего вклада, я получу благодаря вам королевский выкуп, из которого смогу легко вернуть ему долг.

«Благодаря мне? — молча размышляла Аврора. — Это, несомненно, пахнет шантажом». Она наклонила голову, рассматривая профиль Гилфорда, жесткую линию его подбородка, «Осторожнее, — предупредила себя Аврора. — Предоставлю ему инициативу, это единственно возможный для меня способ узнать обо всем».

— То есть на самом деле вы хотите украсть деньги Слейда — во всяком случае, на какое-то время. Зачем? Что вы хотите с ними сделать?

— Хочу отдать долги.

Аврора от изумления открыла рот:

— Долги? С вашим-то богатством?

— Моим былым богатством, — горько поправил ее Гилфорд. — Я надеялся, что благодаря способностям Камдена вести дела и живым деньгам Слейда мне удастся заплатить моим кредиторам и восстановить хотя бы часть моего растраченного состояния. Полностью его фактически невозможно восстановить без получения черного бриллианта с помощью Джулиана Бенкрофта.

— Так вот зачем вы были у мистера Камдена, когда мы заехали к нему, — пробормотала Аврора. — Вам понадобилась его помощь для…

Она замолчала и приподняла подбородок, задумавшись над последними словами Гилфорда.

— Джулиан? Как со всем этим связан Джулиан?

— Ваш муж разрушил все мои сокровенные плана которые я пытался претворить в жизнь. Сначала перехватил у меня картину, а потом лишил меня единственной возможности получить черный бриллиант — вас.

Аврора перевела дух, не в силах больше себя сдерживаться.

— Вы в третий раз упомянули о черном бриллиант Сначала вы говорили, что поиск его местонахождения был одной из причин вашего визита на днях в Пембурн. Сейчас рассказываете о том, что он вам нужен для восстановления вашего состояния. А теперь еще одна версия: я могла бы стать вашим ключом к камню. Можно ли считать, что я наконец узнала истинную причину, по которой вы просили моей руки? Вы поверили нелепому заявлению Лоуренса Бенкрофта о том, что Хантли действительно обладают черным бриллиантом? И поэтому вы были так расстроены, когда мое решение сделало невозможным ваш брак со мной?

— Конечно. Только не выставляйте меня таким негодяем. По этой же причине ваш возлюбленный Джулиан скомпрометировал вас так, что у вас не было другого выбора, кроме как выйти за него замуж.

Гилфорд искоса посмотрел на Аврору, его глаза блестели, было заметно, что он почувствовал ее недоверие.

— Подумайте сами, Аврора. Не позволяйте чувствам, которые вы испытываете к своему мужу, затмить правду. Ваш Джулиан хорошо знал, на что идет, когда переспал с вами в этой грязной таверне. Точно так же, как знал, что делал, когда публично отказался от заявления своего отца. Он же сделал это только после смерти Лоуренса, когда спившийся дурак не мог себя больше защищать, — и только после того, как вы согласились выйти за него замуж. В результате быстро прекратилась широкомасштабная охота за камнем, которая возобновилась после обвинений Лоуренса. Это, в свою очередь, обеспечило то обстоятельство, что черный бриллиант остался, как и хотел Джулиан, у его будущей жены, чье богатство теперь переходило к нему. Вопрос в том, где камень теперь? Жалкий делец припрятал его в своем поместье в Полперро? Или вы вдвоем спрятали его где-нибудь — зарыли подальше, чтобы обезопасить от таких негодяев, как я?

Разрозненные части некоего целого встали в ее голове на свое место.

— Так это вы следили за нами, когда мы с Джулианом ехали из Пембурна в Морленд? — громко заявила Аврора. — Вы думали, что мы едем за черным бриллиантом — Что едем ради того, чтобы или спрятать его, или достать.

— Значит, ваш муж почувствовал мое присутствие? Я этого и боялся, когда увидел, что вы направляетесь в Морленд, а не едете туда, где спрятан бриллиант.

— Мы не собирались… — Аврора оборвала себя. Не было никакого смысла пытаться убедить этого человека. Он слишком крепко вцепился в свою беспочвенную навязчивую идею. Кроме того, другое его заявление, высказанное им чуть раньше, слишком сильно взволновало ее, чтобы она могла терпеть дальше.

— Картина… — пробормотала она. — Вы говорили, что Джулиан перехватил у вас картину. Какую картину?

— Картину невероятной ценности. С этой картиной прекратились бы мои неудачи и я смог бы вести свой прежний образ жизни — восстановилось бы мое богатство и положение. Я смог бы продать это сокровище в десять раз дороже, чем заплатил двум ничтожным разбойникам за то, что они выкрадут ее. Тупые ослы! Они легко добыли картину, все шло, как и было запланировано. Но прежде чем они смогли привезти ее в Англию и передать в мои руки, налетел этот вечный праведник Мерлин, конфисковал картину, чтобы возвратить ее законному владельцу, и, конечно, убил при этом одного из моих людей. Будь ты проклят, Джулиан Бенкрофт! И пусть будут прокляты эти тупые ослы, которые не смогли перехитрить тебя. Пусть проклятие падет и на меня за то, что я дважды совершил одну и ту же ошибку, наняв оставшегося в живых болвана еще раз — но уже для того, чтобы убить Бенкрофта и захватить черный бриллиант. Теперь я убедился в том, что для того чтобы совершить что-то значительное, нужно полагаться только на самого себя.

Руки Авроры, лежащие на коленях, невольно задрожали: подтвердились ее наихудшие подозрения.

— Макколы, — вздохнула она. — Джералд и Бреди Макколы работали на вас. Вы были тем человеком, который заплатил им десять месяцев тому назад и послал в Париж, чтобы они скрылись с той картиной.

Брови виконта изогнулись от удивления.

— Ну и ну! Ваш муж, очевидно, посвятил вас во все подробности своей захватывающей жизни, не так ли? Это сюрприз для меня. Насколько я знаю, этот мерзавец Мерлин — неисправимый бирюк и никому не рассказывает о подробностях своих приключений. По крайней мере раньше он придерживался такого правила. — Гилфорд злобно улыбнулся. — Отлично! Значит, он увлечен вами даже сильнее, чем я предполагал. Это послужит на пользу моему плану.

— Вы заплатили Джералду Макколу, чтобы он убил Джулиана! — выпалила Аврора, у которой все внутри кипело от ярости. — Вы подговорили грязного пирата приставить саблю к горлу моего мужа и пустить ему кровь.

— Я желал бы поставить себе в заслугу это пылкое намерение Маккола, но не могу. Маккол хотел, чтобы ваш муж умер, так же страстно, как и я, — тем более что это была его личная цель. Он отомстил бы за смерть своего брата, а я — за менее личные, но гораздо более весомые потери: потерю моих денег, самого будущего и собственной репутации. Тем не менее я ошибся в выборе Маккола как исполнителя мести. Он неосторожен и безрассуден. Это отчасти хорошо, что вы убили его. Это вы заставили меня делать то, что мне надо было делать с самого начала. Мне бы давно надо выйти на свет, взять дело в свои руки и вырвать из Бенкрофта все, что я хочу, все, что он мне должен.

— Вы еще более безумны, чем Маккол.

— Я? — Гилфорд спокойно продолжал править фаэтоном по извилистой темной дороге. — Повторите мне это, когда у меня будет все, чего я добиваюсь. А теперь я подошел к ответу на ваш первый вопрос: почему я похитил вас? По двум причинам. Во-первых, чтобы отомстить — я хочу, чтобы Джулиан Бенкрофт пострадал за тот вред. который он причинил мне. А поскольку вы являетесь его первой и единственной слабостью, то, удерживая вас в своей власти и имея возможность решать, сохранить вам жизнь или оборвать ее, я смогу довольно хорошо выполнить эту часть моего плана. А во-вторых, чтобы приобрести прекрасный выкуп взамен на соглашение отпустить вас, меня устроит только черный бриллиант.

«Но ты не отпустишь меня, — мысленно опровергла его Аврора. — Я знаю слишком много. Оставить меня живых — значит погубить самого себя. Кроме того, если уж я понимаю это, то и Джулиан сделает такой же вывод. Как же муж найдет меня?» — задумалась она со смешанным чувством облегчения и страха. Зная Джулиана, Аврора решила, что он, возможно, сейчас уже в пути. Эта его проклятая рана…

Борясь с желанием оглянуться назад, она спросила у Гилфорда:

— Мне можно хотя бы узнать, куда вы меня везете?

— Конечно. — Гилфорд показал на запад. — Мы поедем к Фэлмаузу, пока дороги не станут слишком крутыми для моего фаэтона. Тогда мы выйдем из коляски и преодолеем оставшееся до старых черных скал расстояние пешком.

— Мы направляемся на мыс Дизард? — с трудом выдавила Аврора: ее сковал ледяной страх. — Но это же…

— Что «это же»? — передразнил ее Гилфорд, несомненно, наслаждаясь тем, что она струхнула. — В нескольких часах пути? Что туда нельзя доехать по этой дороге глубокой ночью? Или вы хотите сказать, что черные скалы самые крутые, самые неприступные во всем Корнуолле?

— Меня просто поражает то расстояние, которое вы собираетесь проехать. — Аврора старалась, чтобы ее голос оставался спокойным и не выдавал страха, от которого у нее сводило все внутри. — Тем более ночью… Что касается этой дороги, то я никогда по ней не ездила и никогда не видела скал. Я только знаю, что до них довольно далеко. Поэтому я не могу сказать, ужасны они или нет.

— Я все время забываю, как старательно прятал вас Слейд все эти годы, изолировав в Пембурне, словно сказочную принцессу. Хорошо, моя дорогая, значит, перед рассветом, когда вы впервые посмотрите на дикий берег Корнуолла, то увидите более ужасающее и потрясающее воображение зрелище, чем я смогу вам рассказать.

— Любопытно… — Аврора посмотрела в сторону, в ее сознании невольно возникали легенды мистера Сколларда о черных скалах: моряки, покидающие корабли во время сильных зимних штормов только для того, чтобы утонуть в волнах или быть выброшенными на камни бухточек; суда, скрытые в тумане и перевернутые неукротимыми течениями; исчезающие в морской пучине команды кораблей, из которых никто и никогда не вернется снова на берег.

Она пыталась вытолкнуть эти страшные истории из своего сознания и сосредоточиться на других фантастических рассказах мистера Сколларда об этом месте — о русалках и сокровищах, спасениях и трофеях. Но почему-то сейчас Авроре это удавалось с трудом. Ее не покидало дурное предчувствие, и она просто не могла думать о чем-то другом.

— Между прочим, — добавил Гилфорд, подгоняя лошадей на очень крутом повороте, — я уже говорил, что вскоре после того как доберемся до полуострова, мы выйдем из фаэтона и пойдем пешком. Это будет по меньшей мере рискованная прогулка, которая не оставит вам ни малейшей возможности, учитывая и быструю езду, подумать об освобождении. Ваш муж, может быть, и решительный человек, но он все же ранен. Даже если он уже понял, что вы исчезли, и ему как-нибудь удалось выйти на наш след, он не угонится за нами и на милю.

Он быстро оглянулся назад.

— Я никого не вижу сзади. Но даже если я ошибаюсь и Бенкрофт скрыто преследует нас, то все равно его поиски скоро закончатся. Вы приплыли в Фовей на лодке. Это значит, что он должен будет преследовать нас пешком, потому что не рискнет тратить время на поиски лошади или коляски. Очевидно, он сейчас едва может поднять голову. Как вы думаете, сколько времени потребуется ему, чтобы отойти от потрясения и потери крови?

Аврора отвернулась и зажмурила глаза, стараясь забыть о словах виконта… — не только о той реальности, что стояла за ними, но и об образе, который они вызвали:

Джулиан, лежащий на дороге без сознания, в одиночестве и истекающий кровью…

Инстинктивно она нащупала золотое колечко на своем пальце, получая необъяснимую поддержку от прикосновения к его поверхности. Кольцо, которое надел ей на руку Джулиан в день их свадьбы, связав их судьбы.

Охваченная тревогой, она молилась.

Первые лучи рассвета осветили горизонт. Лорд Гилфорд подталкивал Аврору вверх по извилистой тропинке, пролегающей через черные скалы. Уже несколько миль он вел ее от фаэтона, подгоняя дулом пистолета. Тело Авроры болело от изнеможения, голова разламывалась от тревоги за судьбу Джулиана и за свою собственную. Она все еще заставляла себя двигаться вперед, моля о чуде.

Но до сих пор ничего не произошло.

Аврора остановилась, порвав юбку о выступающий обломок скалы, которыми было все усеяно на их пути. Ее туфли стерлись, платье свисало клочьями, а Гилфорд с пистолетом шел прямо за ней по пятам.

— Сколько еще идти? — с трудом произнесла она, убирая влажные пряди волос с лица.

— Пока я не скажу остановиться, — холодно ответил Гилфорд, тыча пистолетом ей в спину.

Аврора оглянулась через правое плечо, чтобы оценить состояние Гилфорда, намеренно избегая захватывающего зрелища береговой линии слева от нее. Если бы она повернулась налево и посмотрела вниз на торчащие внизу скалы и бурлящую воду, то ей стало бы плохо.

— Не стройте никаких нелепых надежд по поводу того что я сейчас упаду от усталости. — Резким движением виконт дернул свой галстук, ослабив аккуратно завязанный узел. — Я разработал этот план несколько недель назад на случай, если Маккол подведет меня. И конечно, уже проходил по этой дороге от начала до конца — не только для того, чтобы проверить свою выносливость, но и в поисках подходящей бухточки, которая могла бы стать вашим временным пристанищем. И то, и другое мне удалось выполнить. А теперь вперед!..

Искра надежды впервые за семь часов согрела сердце Авроры, и она зашагала дальше, немного пошатнувшись, когда поднялась на один из обрывистых зубчатых утесов. Ее не удивляла дотошность виконта, потому что он был требовательным человеком по характеру, тем более теперь, когда на карту было поставлено его будущее. Но сейчас Аврора знала то, чего она не знала раньше: он не собирался убивать ее в ближайшее время. Напротив, Гилфорд был намерен оставить Аврору здесь, возможно, чтобы возвратиться в Фовей, известить Джулиана о положении его жены и обменять ее жизнь на камень. И хотя мысль о том, что она будет брошена здесь, вызывала у Авроры тревогу, это все-таки было несравнимо более привлекательно, чем любое другое решение. Кроме того, у нее, может быть, появится немного времени, чтобы попытаться убежать.

Но последующие слова Гилфорда разорвали и эту ниточку надежды.

— Задумались? Хорошо, только учтите, что я не доверяю вам, Аврора. Вы довольно изобретательны. Поэтому я не буду оставлять вас в одиночестве надолго — только на то время, которое понадобится мне, чтобы доехать до Фовея и передать послание вашему мужу. На это время я свяжу вас и вставлю кляп. Когда вернусь, освобожу вас от пут и, возможно, дам немного еды и воды. Мне выгоднее сохранить вас живой и здоровой, пока я не получу весточку от вашего мужа, которая должна прибыть сегодня вечером.

Аврора помолчала.

— А как Джулиан узнает, где встретиться с вами?

— Он не узнает об этом. И он никогда не узнает, что это сделал я, если надеется остаться в живых. В моем анонимном послании будет сказано о моих условиях — а именно о передаче черного бриллианта в обмен на вашу жизнь. Там будет также сказано, где и когда он должен оставить камень и, конечно, забрать вас. Я нанял самого энергичного и благоразумного посыльного, который разыщет вашего Джулиана и дождется ответа, после чего поедет прямо в Фэлмауз и доставит ответ мне.

— Следовательно, вы вернетесь в Фэлмауз после наступления темноты?

— Да. И снова свяжу вас, вставлю вам кляп и оставлю в маленькой бухточке. Если дела пойдут так, как я ожидаю, Джулиан сообщит, что согласен на мои условия. В конце концов, что ему остается делать? Он же, несомненно, не пожертвует вашей жизнью, даже ради черного бриллианта.

— Но моя жизнь уже принесена в жертву, не правда ли? Это было ясно с той самой минуты, как только я узнала, кто мой похититель.

— Да, это довольно печально, но правда. Джулиан привезет камень, но жену назад не получит. Аврора сглотнула.

— И как вы планируете убить меня?

— Это, моя дорогая, зависит от вас. Я уже говорил, что не верю вам. С другой стороны, я не очень жестокий человек. Так что если вы будете хорошо вести себя во время двух моих поездок в Фэлмауз и постараетесь не совершать никаких глупостей, то я буду милосерден и просто оставлю вас на волю вашей судьбы.

— Это значит, вы бросите меня связанную и с кляпом во рту в закрытой бухточке, где я или задохнусь, или умру от голода. Как великодушно с вашей стороны!..

— Это гораздо приятнее, чем альтернативный вариант, уверяю вас, — непреклонным тоном произнес Гилфорд. — Потому что если вы будете сопротивляться или по глупости попытаетесь убежать, даже сейчас, то я сброшу вас с края скалы, и вы разобьетесь о камни внизу.

Он наклонился и схватил растрепанный локон золотисто-красных волос Авроры.

— Это был бы ужасный конец для такой красивой девушки, как вы.

— Не прикасайтесь ко мне, — тихо сказала Аврора, вывернувшись из его рук и шагая вперед.

Виконт следовал прямо за ней, от его сардонического смеха у нее застывала кровь.

— Какой принципиальной вы вдруг стали. И в такой критический момент. Мы говорим о вашей смерти, а вы беспокоитесь о своем достоинстве. Это на самом деле любопытно. Хорошо, не бойтесь. Хотя мысль об обладании вами очень соблазнительна, я все-таки гораздо больше заинтересован в ваших деньгах, чем в вашем теле — независимо от того, красивое оно или нет. Просто запомните, что я сказал. То, как вы умрете, зависит только от вас.

Аврора снова остановилась и на этот раз повернулась лицом к своему врагу:

— Я могу отказаться помогать вам. В конце концов, вы же только что сказали мне, что я умру в любом случае. Почему бы мне просто не остановиться здесь, вынудив вас застрелить меня на этом месте?

— Потому что моя пуля принесет вам только огромные страдания, а не смерть, — ответил Гилфорд, гневно сжав губы. — Я уверен в этом. На самом деле я проследил, насколько вы владеете собой и как были осторожны, когда осматривали утес. Скажите мне, Аврора, вы смелая?

Он шагнул вперед, схватил ладонями ее лицо, развернул так, что Аврора вынуждена была уставиться на скалистый берег.

— Да или нет?

Посмотрев вниз, Аврора почувствовала, как у нее запершило в горле. Целая груда скал возвышалась над водой под тем местом, где они стояли, падение означало бы мгновенную смерть. Еще ниже быстрое течение гнало волны, которые разбивались об острые скалы, огибая торчащие из воды, грозные в своем величии каменные обломки, видневшиеся повсюду.

Помоги ей Господи, она была слишком напугана, чтобы умереть такой смертью.

Подняв голову, Аврора стала высматривать далекие вершины самой западной точки Корнуолла. «Лендсэнд, — рассеянно отметила она, слабые проблески легенд мистера Сколларда проникали в ее сознание. — О, мистер Сколлард, как вы мне сейчас необходимы, — тоскливо подумала Аврора, впервые осознав, что она может никогда больше не увидеть своего старого друга. — Мне нужна ваша мудрость. Мне нужна ваша вера. И, Боже мой, мне нужен Джулиан».

В это мгновение ее взгляд привлекли расплывчатые контуры какого-то объекта, расположенного на небольшом островке рядом с Лендсэндом.

Маяк.

Изящное и высокое каменное строение украшало только что посветлевшее небо своим присутствием и словно манило тех, кто нуждался в его таинственной силе.

Ох, как в ней нуждалась Аврора!..

Может, это была просто игра ее воображения, а может строение действительно было похоже на ее любимый маяк Виндмауз?

Как бы в ответ слабый луч вспыхнул в башне маяка. Только один раз и так мимолетно, что его с трудом можно было заметить. Потом башня исчезла из виду.

«Мистер Сколлард, это вы? — мысленно спросила Аврора. — Вы говорите мне, что еще есть надежда?»

Еще одна мимолетная вспышка света — отлично.

У Авроры теперь был ответ.

Переполненная невысказанной благодарности, она снова собралась с силами, призвав на помощь все свои истощенные резервы. Пока рядом с ней друг и его возрождающая сила, до тех пор оставалась надежда, что все еще может произойти чудо.

— Вы достаточно насмотрелись на этот пейзаж? — резко спросил Гилфорд, стискивая пальцами ее щеки. — Или вы хотите взглянуть поближе?

— Нет, — кротко ответила она. — Я не хочу смотреть на это вблизи. Вы правы, мне не хочется умирать такой ужасной смертью. Я готова продолжить наше путешествие.

— Отлично. — Виконт отпустил ее, показав дулом пистолета на скалу. — Нам нужно пройти еще чуть-чуть — до вершины этой скалы. Бухточка расположена за ней и представляет хорошо замаскированную каменную нишу.

Аврора проследила за его жестом и убедилась, что их цель и на самом деле близка. Зажатая с двух сторон высокими скалами, площадка на вершине этого пика была узкой, а расстояние, отделяющее его от более высоких пиков, было еще меньше.

— Тропинка будет еще уже на перевале, — сказал Гилфорд. — Мы можем пройти там только по одному. Я немного переживал, боясь потерять вас из виду даже на эти несколько секунд, но мое беспокойство улеглось после нашей недавней маленькой беседы. Тем не менее помните, что я говорил, и не делайте глупостей.

— Хорошо.

— Отлично. А теперь шагайте. — Гилфорд еще раз грубо ткнул ее своим пистолетом.

Вздернув подбородок, Аврора направилась вперед, прошла около полусотни шагов до вершины, потом прижалась к камню и начала осторожно огибать скалу.

На мгновение она исчезла из поля зрения Гилфорда.

Этого было достаточно, чтобы произошло чудо, которого она так жаждала.

Мелькнула чья-то фигура на вершине скалы, на тропинку посыпались маленькие камешки, кто-то спрыгнул вниз и приземлился точно на то место, где секундой раньше стояла Аврора.

Она услышала, как лорд Гилфорд закричал от боли и удивления, и не колеблясь метнулась назад за поворот, ее глаза расширились от страха и восторга, когда она увидела то, что чуть раньше уже почувствовало ее сердце.

«Джулиан!»

Сбив Гилфорда с ног, он отбросил в сторону пистолет виконта. Пистолет заскользил по камням.

Мерлин схватил Гилфорда и воскликнул, увидев Аврору:

— Убей его!

Аврора не задумываясь согласилась и быстро схватила пистолет. В это время Джулиан и Гилфорд покатились по каменистой насыпи, нанося друг другу удары.

Аврора стиснула зубы и прицелилась, но выстрелить не решалась, боясь попасть в любимого человека. Она не могла рисковать, нужно было дождаться удобного момента.

Двое мужчин вцепились друг в друга, превратившись в одно существо, неистово молотящее кулаками, раздающее яростные оплеухи направо и налево.

— Только не в этот раз, будь ты проклят, — задыхаясь выдавил Гилфорд, с размаху ударяя кулаком в челюсть Джулиану и опрокидывая его на бок. — В этот раз я намерен победить. Ты наконец должен умереть.

— Ничтожный подлец! — Джулиан возвратил удар, опрокидывая противника на спину. Ярость бушевала в его глазах. — Как подумаю, что ты собирался сделать с Авророй… — Он еще раз ударил наотмашь. Гилфорд застонал, мотая головой из стороны в сторону, уклоняясь от ударов, а затем рванулся вверх и, изловчившись, ударил по ране на горле Джулиана. Джулиан скорчился от боли. Гилфорд воспользовался ситуацией и стал толкать его к краю скалы. Он схватил Джулиана за рубашку и потащил его к гибельному уступу.

Предостерегающий крик замер у Авроры на губах, когда она увидела, как Джулиан нанес ответный удар, освобождаясь от Гилфорда, и бросил его на землю.

Уловив мгновение, Аврора прицелилась, но прежде чем она смогла выстрелить, Гилфорд с диким криком вскочил на ноги и ринулся вперед, намереваясь столкнуть Джулиана со скалы.

Джулиан неподвижно наблюдал за приближением виконта и не делал никаких попыток уклониться.

— Джулиан! — пронзительно закричала Аврора, еле справляясь с волнами ужаса, который в буквальном смысле затопил ее сознание.

Но было уже поздно: Гилфорд дотянулся до Джулиана. Джулиан неожиданно бросился прямо в ноги виконту. Споткнувшись, Гилфорд полетел вперед. На мгновение он коснулся края скалы, изо всех сил пытаясь схватиться за пустоту. Затем перекатился через край и полетел вниз. Эхо его пронзительного крика раздавалось над скалами, постепенно стихая, поглощаемое волнами бушующего внизу океана.

На мгновение воцарилась тишина. Джулиан резко вскочил на ноги, подошел к Авроре и обнял ее.

— Скажи мне, что с тобой все нормально, — скомандовал он.

Пистолет скользнул на землю, и Аврора кивнула, пристально вглядываясь в Джулиана, словно не веря, что он на самом деле здесь, живой, как и она.

— Я прекрасно себя чувствую, — дрожащим голосом ответила Аврора, прикоснувшись к его лицу и положив ладонь ему на щеку. — Особенно сейчас, когда ты обнимаешь меня. О, Джулиан, я подумала, что ты… что он… — Слезы хлынули у нее из глаз. — Я думала, что потеряю тебя.

— Ты никогда меня не потеряешь. — Его глаза загорелись живым огнем, — Ни сейчас, ни когда-либо…

Джулиан крепко прижал Аврору к себе. Она уронила голову ему на грудь.

— Я люблю тебя, — произнес он взволнованным голосом, зарываясь губами в ее волосы. — Боже мой, как я тебя люблю!..

 

Глава 15

Они провели весь этот день и ночь в гостинице Фэлмауза — сначала утолили голод и жажду, смыв грязь и ужасы пережитого за последние несколько часов, и наконец-то забрались в теплую, мягкую постель.

— Это рай, — прошептала Аврора, погружаясь с благодарным вздохом в перину.

— Нет, — прошептал Джулиан, привлекая к себе ее обнаженное тело. — Вот где рай…

Он погладил изящную линию спины Авроры, его руки скользнули на ее ягодицы, приподнимая тело жены к своему напряженному достоинству.

— Мне бы нужно дать тебе поспать, — произнес Джулиан, целуя ее лицо, плечи, шею. — Но я не могу. Мне нужна ты. О Господи, я чуть не потерял тебя.

Он взъерошил руками волосы Авроры, отклоняя назад ее голову, и приник губами к ее губам.

— Мы можем поспать позже. — Аврора нежно обвила руками шею Джулиана. — Гораздо позже. Он стал жадно целовать жену.

— Ты уверена, что нормально себя чувствуешь? — бросил Джулиан в промежутке между поцелуями. — Этот сукин сын правда не ранил тебя?

— Да, он не успел причинить мне никакого вреда. — Ладони Авроры скользнули мужу на плечи, отодвигая от себя его тело, чтобы иметь возможность взглянуть ему прямо в глаза. — А что касается моего самочувствия, то я буду совсем здорова, если ты повторишь эти три замечательных слова, которые сказал мне на скале.

— Охотно, — произнес он внезапно охрипшим голосом. — Я люблю тебя. Ты не можешь представить себе как сильно. Помоги мне Господь, до сегодняшнего утра я даже не догадывался, насколько сильна моя любовь.

Он сглотнул, нежно баюкая ее лицо в своих ладонях.

— Я был бы последним дураком, если бы сказал себе, что я сейчас тот же человек, каким был месяц тому назад. Разве в моей власти установить ту границу, насколько я могу позволить тебе проникнуть в мое существование, в мое сердце, — даже если бы я и попытался это сделать. Правда в том, что вся моя жизнь изменилась в ту минуту, когда ты зашла в «Приют лодыря» той ночью: я сам изменился. И я не променяю то, что случилось с моей душой, на все приключения, которые только возможны на этом свете.

Слезы заблестели на ресницах у Авроры.

— Когда ты понял, что любишь меня?

— Вчера, пока ты спала в моих объятиях в гостиной. Хотел дождаться удобного момента и сказать тебе об этом тогда, когда бы я смог насладиться словами, насладиться тобой. А потом этот ублюдок похитил тебя… — Джулиан замолчал, желваки заходили у него на скулах. — Ты даже не можешь представить, как я испугался. Что было бы, если бы я вовремя не нашел тебя…

— Но ты же нашел, — мягко вставила Аврора. — В глубине души я была уверена, что ты сделаешь это. Хотя не понимаю, как это тебе удалось с твоей-то раной…

Она кончиком пальца провела по повязке на его горле.

— С моей раной все прекрасно, — заверил Аврору Джулиан, взяв руку жены и поднося ее к своим губам. — Просто небольшая ссадина. Я же говорил тебе, что эта рана поверхностная. Она перестала кровоточить через минуту после того, как ты пошла за полотенцами. Ничто, кроме смерти, не остановило бы меня, и я все равно отправился бы за тобой. Как мне это удалось? Я просто позаимствовал кобылу у Роули и проскакал до Сент-Остела, где сменил лошадь.

— Тебе хватило времени на все это, и ты еще умудрился не потерять наш след?

— Я знаю окрестности Корнуолла, дорогая. — Джулиан поцеловал запястье Авроры, его губы перешли на округлый локоток. — Особенно его леса и холмы, где можно проехать на лошади, но нельзя проехать в коляске. Я был действительно впереди вас на один шаг. У меня здесь довольно много знакомых. Один из них имеет конюшню в Сент-Остеле. Он дал мне своего самого быстрого скакуна и заверил, что кобыла Роули будет возвращена хозяину. Когда я понял, куда Гилфорд тащит тебя, я поехал вперед, оставил лошадь в Фэлмаузе и отправился пешком по более прямой дороге из Хелстона к черным скалам. После этого нужно было только следить за вами с более высоких скал и ждать.

— Но…

— Аврора, — прервал ее Джулиан, уткнувшись носом в душистую впадинку на ее шее. — Нам еще многое нужно обсудить. И мы поговорим об этом позже. А что касается настоящего…

Он поднял голову, позволяя ей увидеть откровенное желание в его глазах.

— Я должен войти в тебя, почувствовать, как твое тело принимает меня, узнать, что ты здесь, живая и здоровая, в моих объятиях. Ты понимаешь это, любимая?

Аврора молча кивнула, привлекая к себе Джулиана.

Он занимался с ней любовью много раз до этого, но никогда так не любил ее.

Благоговейно и страстно Джулиан дрожащими руками ласкал каждый дюйм тела Авроры. Его нежные прикосновения уничтожили все ужасы прошедшего дня.

Глаза Авроры закрылись, она вся горела от возбуждения, требуя большего.

Джулиан предоставил ей это — своими руками, словами, устами.

— Пожалуйста, — прошептала она, притянув мужа за плечи. — Джулиан, пожалуйста…

— Никакая сила на земле не сможет меня остановить, — отрывисто сказал он, коленями раздвигая ее бедра пошире. — Аврора, посмотри на меня, — попросил он, подождав, пока она подчинится. Потом Джулиан начал медленно и глубоко двигаться в ней. — А теперь скажи мне, что ты меня любишь.

— О, Джулиан, я люблю тебя.

Его тело содрогнулось от ее слов, а на лбу выступил пот. Но он сдержался, не позволяя себе дойти до конца и не отрывая глаз от жены.

— И я люблю тебя, — хрипло произнес Джулиан. — Мое сердце принадлежит тебе, любимая. Навек

Крик наслаждения слетел с губ Авроры:

— О Боже, Джулиан.

— Да, — едва смог вымолвить он. — Только так, да!

— Джулиан! — простонала Аврора. Вцепившись в плечи мужа, она растворилась в спазмах наслаждения, чувствуя его ответную дрожь.

— Боже мой, я хочу подарить тебе мир, — произнес он необыкновенно проникновенным голосом.

Переполненная, как и Джулиан, восторгом, удовлетворенная Аврора гладила спину Джулиана.

— Ты уже подарил, — прошептала она. — Ты подарил мне себя. О, Джулиан, я знала, что ты чувствуешь то же самое, что и я. Но мне было нужно, чтобы ты понял это и сказал бы мне об этом.

— Я понимаю это всей душой. А относительно того, что сказать об этом… Я люблю тебя, Аврора Бенкрофт. С того самого мгновения, когда ты вошла в «Приют лодыря». И буду любить, пока не погаснет солнце.

Аврора улыбнулась сквозь слезы:

— Я предлагаю тебе жизнь страсти, восторга и приключений. И обещаю тебе это.

— Я об этом даже не спрашивал, а тем более и не сомневался в этом. На самом деле твой огонь и дух наполнили мою жизнь такой уверенностью, что я принял решение. Мои приключения отшельника заканчиваются.

Глаза Авроры округлились от удивления.

— Ты понимаешь, что это значит?

— Да. — Джулиан пропустил через пальцы шелковистый локон ее волос. — Ты моя любовь и весь восторг, который я могу почувствовать. В дальнейшем все наши рискованные предприятия мы будем проводить только вместе, начиная с большого свадебного путешествия, которое я обещал тебе. Мы отплывем, как только покончим с этой тайной. Ты отдохнешь, а путешествие, которое я задумал поразит даже тебя.

Лицо Авроры осветилось восторгом.

— Куда мы поплывем?

— Навстречу твоим мечтам. По тем местам, о которых хоть раз рассказывал тебе мистер Сколлард в своих легендах. Добавлю и несколько моих мест в придачу. Мир у наших ног, Рори, и я намерен показать его тебе. Как насчет этого?

— Это было бы божественно. — Аврора мысленно устремилась вперед: к удивительным открытиям, изумительным видам, переживаниям, путешествиям…

К возвращению домой.

Она вздрогнула от того, какое странное направление приняли ее мысли.

— Что такое, любимая? — спросил Джулиан.

— Думаю, ты не поверишь, если я скажу тебе…

Он слегка улыбнулся:

— Я постараюсь.

— Я просто подумала, что наше свадебное путешествие выглядит так захватывающе: отличное начало и отличный конец.

— Конец чего? — Брови Джулиана сомкнулись в недоумении.

— Конец беспокойству, которого больше не будет. — Аврора медленно вздохнула. — Я уверена, что приму наше путешествие, как и ты, с распростертыми объятиями. Но, как ни странно это звучит, я уже жду нашего возвращения домой. Почти так же сильно, как и самого путешествия. Удивительно, не правда ли? — сказала она. — Я и одного дня не прожила в поместье Мерлина, а считанного своим домом. Правда, это не должно удивлять меня. Твой дом произвел на меня такое сильное впечатление и сразу, как и ты сам, украл мою душу, так и не возвратив ее до конца. Твои слуги такие приветливые: это самая многообещающая компания, которую я когда-либо встречала. Я не могу дождаться, чтобы узнать их получше. Особенно Эмму, которая уже наслаждается своей новой работой, и Джина, который все время пытается состязаться со мной в сообразительности. Тем не менее я вздрагиваю от мысли, каким самодовольным, по-видимому, он был до моего приезда. — Аврора остановилась, чтобы передохнуть.

— Кроме того, поместье располагается лишь через графство от Кортни и Слейда, то есть от моей новой племянницы или племянника, который должен совсем скоро появиться на свет. Не говоря уже о мистере Сколларде, по которому я успела соскучиться, хотя прошло всего несколько дней.

Она замолчала, увидев странное выражение на лице Джулиана.

— Я чем-то расстроила тебя?

— Расстроила? — Он покачал головой. — Нет, любимая, ты делаешь меня невероятно счастливым. Я вчера заметил восторг на твоем лице, когда ты исследовала поместье Мерлина; ходила по берегу, знакомилась со слугами. И вдруг я понял, что ничего не хочу так сильно, как превратить это поместье в тот самый дом, о котором ты только что говорила. Тогда мое желание поразило меня, но не больше. А теперь я осознал, что со времени нашей встречи испытал незабываемые впечатления. У меня появилась необъяснимая потребность сделать то, о чем я никогда не догадывался, а тем более и не стремился сделать, — пустить корни. Переосмысливая слова мистера Сколларда в свете этого факта, я начинаю понимать, что он имел в виду, когда говорил мне о путешествии в себя самого. При этом мистер Сколлард подразумевал, что цель этого путешествия мной еще не достигнута.

Джулиан ласкал щеки Авроры, его глаза нежно сияли.

— Он будет горд, когда узнает, что мое путешествие подошло к концу, а кульминация его обернулась величайшим даром, о котором я мог только мечтать.

— Величайшим даром для нас обоих, — мягко поправила его Аврора. Она откинула голову, окрыленная новой радостью. — Ты задумывался над словами мистера Сколларда?

— Основательно и неоднократно, — подтвердил Джулиан. — Когда я мчался галопом к черным скалам, он словно был со мной, подгоняя меня и повторяя то, о чем говорил два дня назад. Я постоянно слышал его голос, рассказывающий о Барни как о человеке, в руках которого находится множество решений. Он подчеркивал, что Барни обладает способностью вызывать призраки прошлого, которых надо заставить замолчать навеки, иначе будущее останется недосягаемым. Я уверен, что мистер Сколлард говорил о нашем будущем, Рори, а не просто о черном бриллианте.

— А под призраками, с которыми нам надо разобраться, ты думаешь, он подразумевал Маккола?

— И Гилфорда.

— Да, и Гилфорда. — Аврора поморщилась. «Вас ожидают известные и неизвестные вам опасности. Они неоднократно будут подстерегать вас, и с ними нужно справиться».

— Так ты тоже слышала голос Сколларда?

— Я всегда его слышу.

— Мы прислушались к его совету, — произнес Джулиан. — В результате ты позаботилась обо мне, а я о тебе.

— А что дальше?

— А теперь мы выполним его требование: вернемся и расскажем ему о нашем открытии.

— На этот раз он приготовит ответы на наши вопросы, Джулиан, — вслух подумала Аврора, почему-то уверенная, что действительно так оно и будет. — Или, возможно, мы найдем эти ответы сами… с помощью магии мистера Сколларда.

— Возможно. — Джулиан опять обхватил ладонями лицо жены. — В любом случае препятствия позади, любимая. Аврора кивнула:

— Все, кроме одного.

— Черный бриллиант.

— Да, — согласилась она. — Черный бриллиант…

Мистер Сколлард возник на пороге маяка в тот момент, когда их карета остановилась.

— Добро пожаловать снова, — поприветствовал он Джулиана с Авророй, его яркие синие глаза увлажнились. Аврора подбежала и бросилась на шею к своему другу.

— Спасибо вам, — горячо прошептала она. — Вы не оставляли нас даже на секунду.

— Это ваша вера никогда не оставляла вас, Рори, — заявил мистер Сколлард, отстраняя ее от себя и быстро оглядывая. Закончив осмотр, он удовлетворенно кивнул. — Ваша вера, ваша храбрость и, что гораздо важнее всего, ваша любовь. — Сказав это, Сколлард перевел свой взгляд на Джулиана. — Ваша рана заживает?

— Заживает, я ее почти не чувствую. — Джулиан внимательно посмотрел на своего нового друга. — Благодарю вас.

На лице Сколларда появился отблеск улыбки.

— А как ваше путешествие? Вы получили все награды, как я и предсказывал вам?

— Даже больше.

— Отлично. — Мистер Сколлард провел их в гостиную. — Тогда приберегите все ваши вопросы, пусть они немного подождут. Пришло время окончательной развязки и великолепнейшего свадебного путешествия.

При этих словах Аврора вскинула голову.

— Неужели вы не хотите немного рассказать мне об этом путешествии? — спросила она, присаживаясь на пуфик.

— Нет, пока не расскажу, — ответил мистер Сколлард. — Так что перестань пристально заглядывать мне в глаза, как хитрый щенок, ожидающий угощения. Все угощения тебе положено получать от своего мужа.

Он уселся в кресло, укоризненно качая головой.

— Если честно, Рори, видно, вы с Кортни никогда не научитесь терпению. Она замучила меня своими постоянными вопросами о дате рождения ее ребенка, а теперь вот нужно убеждать тебя не подглядывать, какой сюрприз приготовил тебе муж… Просто удивительно, как у меня еще остаются силы, чтобы подниматься по лестнице в башню.

— Вы знаете, когда родится ребенок?

Сколлард многозначительно сказал:

— Только сам ребенок знает об этом.

От этого ответа Аврора огорченно нахмурилась.

— У тебя будет много времени, Рори, — подбодрил ее мистер Сколлард. — Реши все с прошлым, спланируй будущее. К тому времени, когда покончишь с этим, ты станешь тетей.

— Это замечательно! — Аврора наклонилась вперед. — Как вы знаете, мы говорили с мистером Барни, но он не сказал ничего нового. Все уже и так было известно нам.

— Не сказал?

Джулиан присел на подлокотник дивана.

— Вы хотите сказать, что Барни должен был еще что-то сделать, кроме того, что он вывел нас на Маккола и Гилфорда?

— То, что кажется совпадением в жизни, — это вовсе не совпадение, это судьба.

— Как, например, внезапное и такое своевременное появление маяка, — вставила Аврора.

Мистер Сколлард наклонил свою седую голову.

— Никакого маяка ни на одной карте там нет.

— Я видела его, мистер Сколлард! — воскликнула Аврора, вспоминая тот миг отчаяния, когда присутствие далекого друга поддержало ее. — Я смотрела в направлении Лендсэнда и видела волшебный луч маяка прямо перед тем, как Джулиан, спрыгнув вниз, схватил лорда Гилфорда. Иначе бы я не перенесла это тяжелое испытание.

— Невероятно, — заметил мистер Сколлард. — Ты стояла на вершине Лизард, самой южной оконечности мыса Лизард. До Лендсэнда оттуда несколько миль. Правда, ты была на одной из самых высоких вершин Корнуолла. Это, наверное, и объясняет, что ты смогла все видеть так далеко. Но различить детали здания — это просто достижение!

— Но не совпадение, — заметила Аврора, опираясь на философию мистера Сколларда. — Этот маяк посветил мне не без причины: он подал знак, чтобы сохранить мне жизнь. Далеко он или нет, но мне казалось, что он совсем рядом со мной. Я могла видеть Лендсэнд так же ясно, как и…

— Рори. — Джулиан резко повернул голову, как если бы его посетило открытие. — Подумай о том, что ты только что сказала, и о том, что говорил нам Барни.

Аврора сдвинула брови:

— Не понимаю тебя.

— Ты сказала, что могла видеть Лендсэнд, словно он был совсем рядом. Теперь вспомни последние слова моего прапрадеда, которые, как сказал Барни, он произносил в лихорадочном бреду.

Аврору озарило.

— Джеффри сказал, что конец рядом, конец виден, он должен увидеть Джеймса, прежде чем отправится туда. Это игра слов: Лендсэнд — край, то есть конец земли. Ее глаза вспыхнули от изумления. — Ты думаешь, имел в виду Лендсэнд?

— Опираясь на теорию мистера Сколларда, что жизненные совпадения — это на самом деле судьба, — да, думаю, он имел в виду Лендсэнд.

— Значит, следуя этой теории, слова Джеффри о том, что он должен увидеть Джеймса, перед тем как отправиться туда, означают другое: драгоценность спрятана где-нибудь около Лендсэнда. — Аврора вскочила на ноги и начала расхаживать по комнате. — Но она же тогда может быть в нескольких местах — Пензанс, Маусхол, Ньюлин…

— Можно тебе напомнить, что еще довольно много ключей к разгадке тайны и разных случайных совпадений так и остались неисследованными? — небрежно вставил мистер Сколлард.

— Ключи… — Джулиан схватил сумку, которую они привезли из Корнуолла, и достал оттуда два железных ящика, каждый со своим ключом и содержимым, вместе со схемой Морленда и текстом о соколах.

— Да, все ключи здесь, но они все еще бесполезны без разгадки совпадений, — заявил мистер Сколлард едва бросив поверхностный взгляд на вещи, которые разложил Джулиан. — Каждая вещь неотъемлемо связана с другой.

— Совпадения? Прекрасно. — Джулиан беспокойно зашагал взад-вперед, заложив руки за спину. — Маяк, который ясно виден с весьма далекого расстояния…

— Да, далекого, но тем не менее Аврора увидела этот маяк, — пояснил Сколлард. — Увидела в момент величайшего отчаяния, тут же превратившегося в чувство величайшего торжества. Увидела, по-видимому, благодаря чуду природы — тому же чуду, которое позволило вам спасти Рори от ее судьбы.

Джулиан остановился и задумался над словами мистера Сколларда.

— Это чудо природы зародилось на вершинах черных скал.

— В самом деле. Одних из самых высоких в графстве, как я полагаю. Корнуолл вообще богат такими вершинами. Не все, по-видимому, такие же высокие, и не на все так трудно подняться. Все зависит от того, кто ищет и что он ищет. — Мистер Сколлард изогнул дугой седую бровь. — Хотя я уверен, вы знаете, что искать. В конце концов, Мерлин вы или нет? Или по крайней мере какой-нибудь другой сокол?..

— Вы говорите загадками, — задумчиво посмотрел на него Джулиан.

— Прапрадед Рори говорил так же.

— Книга о соколах. — Аврора чуть не споткнулась о Джулиана, торопясь схватить книгу. — Вы имеете в виду посвящение в книге. — Она нашла нужный абзац: — «Как кречет и пустельга, наметьте по карте свой маршрут, потом воспарите на самую высокую вершину, и ключ ко всем сокровищам жизни будет ваш».

Аврора оторвала глаза от книги и внимательно посмотрела на мистера Сколларда.

— Где бы ни был спрятан черный бриллиант, мы можем увидеть его местонахождение с вершины, располагающейся вблизи Лендсэнда.

Она снова склонила голову, перечитывая фразу. Джулиан застыл у нее за спиной.

— Наметьте по карте свой маршрут, — прошептал Аврора. — Для меня будет сюрпризом, если под картой понимается схема Джеффри.

Она взяла схему со стола.

— Может, на этой карте изображено еще что-то, кроме того, что мы уже нашли?

— Возможно. — Джулиан внимательно посмотрел на схему своего прапрадеда, затем уставился опять в книгу. — «Ты неизмеримо величественнее, чем кажешься… — читал он вслух первые строки посвящения, — …скала силы, великан среди людей». Если есть связь между этими словами и картой, то я догадываюсь, что она заключена в слове «великан». Это слово отсылает нас обратно к легенде, которая вдохновила Джеффри на создание схемы. Неужели Джеймс в книге имеет в виду именно ее? Неужели твой прадед отсылает нас снова к реке Тамаре? Если так, то это перечеркивает все наши последние рассуждения.

— Верно. Ведь Тамара вовсе не рядом с Лендсэндом, — сделала вывод Аврора. — Тем не менее ты прав относительно явной ссылки на слово «великан». Оно слишком бросается в глаза, чтобы быть простым совпадением… — Она поймала себя на мысли, что снова употребила это слово, и быстро взглянула на мистера Сколларда. — Разве не так? Следовательно, это важно.

— Как существует много видов кречетов, так существует и много различных великанов. Некоторые легендарные, другие настоящие.

— Настоящий великан? — Аврора нахмурилась в полном недоумении.

— А что, если мы предположим, что настоящий великан — это место? — начал рассуждать вслух Джулиан.

— Конечно! — Легкий вздох слетел с губ Авроры, когда разрозненные воспоминания сложились в одно целое. — Гигантская Пещера, — выдохнула она, поймав одобрительный взгляд мистера Сколларда. — Как я могла забыть?

— Ты была совсем малышкой, когда я рассказывал тебе эту историю, Рори, — ответил ей смотритель маяка. — Она дремала в твоей памяти и ждала своего времени. И вот сейчас это время пришло, и ты вспомнила ее.

— Я не знаю никакой гигантской пещеры! — воскликнул Джулиан, сдвинув в недоумении брови. — А учитывая, что я знаком со многими самыми знаменитыми контрабандистами Корнуолла, это довольно странно для меня.

— Совсем нет, — возразила мужу Аврора. — Видишь ли, Гигантская Пещера — это вовсе не пещера, это — деревня.

— Деревня? Но это невозможно. Я знаю каждую деревню в…

— Ты знаешь и эту деревню, — согласилась Аврора, — только под другим названием — Маусхол.

От удивления Джулиан открыл рот.

— Объясни, пожалуйста.

— Охотно. Гигантская Пещера — истинное название Маусхола, хотя никто так не называет эту деревню. Ее теперешнее название было дано лодочниками. Смысл этого названия свидетельствует о невозможности попасть в деревню любым другим способом, кроме как по воде. И действительно, почти невозможно добраться туда посуху.

— Как великаны, преследовавшие Тамару, впадают прямо в Ла-Манш, так и Гигантская Пещера доступна только с моря, — пробормотал мистер Сколлард.

— Следовательно, это и есть связь, — выдохнула Аврора. — Другое совпадение вовсе и не совпадение.

— Да, какой я глупец. — Джулиан покачал головой от удивления, потом взглянул на мистера Сколларда. Еще одна догадка засветилась в его глазах. — Это проливает свет на другую часть произнесенной вами фразы. Упомянув про черные скалы, вы сказали, что не обязательно все вершины должны быть высокими. И совершенно не обязательно, чтобы на них было трудно подниматься. Под вершиной Джеймс мог подразумевать Горную бухту — бухточку около Маусхола, которая располагается между вершиной Лизард и Лендсэндом.

— Как раз там я и видела маяк. — Аврора задумалась, стараясь припомнить пространство к востоку от Лендсэнда. — Но в бухте нет скал. Есть, правда, гора святого Майкла, которая, как великолепный старый замок, возвышается посреди бухты. Но она не подходит из-за своего расположения, поскольку находится восточное Маусхола, то есть еще дальше от Лендсэнда. И эту гору я бы с трудом назвала настоящей вершиной…

Вдруг она замолчала и схватила мужа за руку.

— Скалы… Там было несколько ужасных скал, возвышающихся над водой.

Аврора показала на посвящение Джеймса.

— «Сильным, как скала», — прочитала она. — Отлично подходит по смыслу. Это надо обдумать. Одна из скал в Горной бухте — вершина, которая приведет нас к черному бриллианту. — Аврора еще раз кинула быстрый взгляд на мистера Сколларда. — И я точно знаю, какая это скала!

Джулиан резко повернул голову:

— Продолжай, пожалуйста.

— Я вспомнила вторую часть легенды мистера Сколларда, которую он рассказал мне много лет тому назад. — Глаза Авроры засмеялись от открытия. — Есть сказочная скала ближе к деревне, которая в отличие от других острых скал в бухте находится под водой и обнажается только во время отлива. Ее называют скалой Кречета. Согласно посвящению Джеймса, мы должны встать на эту скалу, чтобы найти сокровище. Она немного помолчала. — Много кречетов, много великанов, никаких совпадений — и наконец все встало на свои места.

— Да, действительно. — Лицо Джулиана замерло в напряжении, когда он еще раз просмотрел посвящение Джеймса, передавая книгу Авроре для уточнения. — Прочитай последнюю фразу посвящения. В ней заключена решающая часть необходимых нам сведений. Заветы Джеймса теперь предельно ясны, как и наш маршрут. Маусхол находится на берегу около Пензанса, приблизительно в восьми милях восточнее Лендсэнда. Горная бухта и скала Кречета располагаются вблизи деревни. Мы должны дождаться отлива, а когда он наступит, причалить к скале и подняться на нее. Затем мы встанем так, чтобы Маусхол, скала Кречета и Лендсэнд расположились по прямой, и внимательно посмотрим с этой точки на Маусхол.

— Но что мы будем искать? — полюбопытствовала Аврора, вчитываясь в слова Джеймса и пытаясь понять что же еще такое знает ее муж, чего не знает она. — Очевидно, что наши прапрадеды не выбрали бы тайник, который мог увидеть любой проплывающий мимо моряк.

— Они и не могут. По Горной бухте плавают главным образом рыбаки, которые держатся поближе к берегу, чтобы избежать именно этих скал, о которых ты только что говорила. А если несколько судов и прошли достаточно близко к скале Кречета, чтобы их пассажиры смогли увидеть в точности картину, нарисованную прапрадедами для наших глаз, то они ничего бы не разглядели. Ведь они не могут знать, что их взорам предстало что-то очень важное.

— Так что же все-таки предстанет перед их взорами — настаивала Аврора. — Какая-то часть головоломки: самая высокая вершина. Самая высокая вершина Маусхола?

— Точно.

— Но, Джулиан, Маусхол маленькая рыбацкая деревня. Там нет высоких скал.

— Их и не должно быть. Вспомни, ведь мистер Сколлард сказал — не обязательно, чтобы все вершины были такими высокими, и совершенно не обязательно, чтобы на них было трудно подняться. Вершина, которую мы ищем, может оказаться просто скромным холмом. Важно то, что она должна быть видна с того места, где мы будем стоять, и быть чуть выше всех близлежащих возвышенностей. — Джулиан усмехнулся, кивнув на мистера Сколларда. — Запомни. Все зависит от того, кто ищет и что ищет.

— Вы хороший ученик… — похвалил его смотритель маяка.

— Конечно. Все же Мерлин я или нет? — со смехом ответил Джулиан.

— Безусловно, — согласился старик. — Безусловно.

— Итак, мы встанем на вершину скалы Кречета и поищем самую высокую точку Маусхола, — вмешалась Аврора, размышляя над доводами Джулиана. — И когда увидим ее, мы поплывем к берегу и начнем наши поиски.

— Правильно. Кроме того, мы возьмем с собой несколько предметов. — Джулиан снова показал на посвящение: — «Наметьте по карте ваш маршрут, затем заберитесь на самую высокую вершину, и ключ от всех сокровищ жизни будет ваш». Джеймс говорит, что мы должны взять с собой карту Джеффри и ключи от потайных ящиков, когда поплывем от скалы Кречета.

— Наши прапрадеды, по-видимому, спрятали свои сокровища в третьем тайном ящике. Для того чтобы его открыть, потребуются оба этих ключа, — волнуясь сказала Аврора. Сказав это, она схватила схему. — Ты думаешь, она нам поможет найти дорогу?

— Да. Я догадываюсь, что нам, несомненно, нужно будет сопоставить найденное нами место с какой-то частью карты.

— Хитро! Карта двойного назначения: сначала приводит нас к ящику Джеймса, а теперь должна показать, где находятся сокровища, которые Лиса и Сокол добыли для короля Джорджа.

— И среди тех сокровищ, моя прекрасная и ослепительная Аврора, сокровище, которое исправит прошлое и проложит дорогу в будущее, — черный бриллиант.

— Наконец-то, — произнес мистер Сколлард, — с имен ваших прапрадедов будут стерты пятна прошлого. Намеки, которые они так тщательно спрятали, были расшифрованы в соответствии с их желанием двумя людьми, чьи жизни и любовь воссоединили семейства, чтобы они никогда не разделились вновь. Таким образом, все кажущиеся совпадения будут приписаны, и причем совершенно справедливо, судьбе.

Мистер Сколлард поднялся, потирая ладони.

— Отлив начинается к концу дня. Планируйте приплыть на скалу Кречета перед самым закатом. Сегодня вечером поезжайте только до Полперро. А завтра отправитесь дальше к своей цели, где и закончится ваше путешествие. Используйте свободное время, чтобы насладиться любовью — этим величайшим подарком судьбы, которая вместе с силой и упорством помогла вам справиться со всеми препятствиями и со всем злом, угрожавшим ей.

С этими словами он подошел к буфету, где, как по мановению волшебной палочки, появились чайник и три чашки, которых мгновением раньше там точно не было.

— Но сначала чай. Он укрепит ваши силы, и мы отпразднуем ваше славное будущее.

Мистер Сколлард налил чашку и передал ее Авроре.

— Пей побольше чая до своего свадебного путешествия, — наставлял он. — Он облегчит твою морскую болезнь во время возвращения домой.

— Морскую болезнь? — нахмурилась Аврора, принимая чашку. — Я никогда не думала, что буду страдать от нее. Я считала, что буду восхищаться плаванием по морским просторам.

— Ты не будешь страдать и будешь.

— Я не понимаю вас.

— Ты почувствуешь недомогание только однажды и только в самом конце вашего путешествия при возвращении домой. Но не переживай. Причина твоего короткого приступа болезни достойная.

— Шторм? — спросила Аврора. Мистер Сколлард сосредоточился на наполнении двух других чашек чая.

— Предстоящий шторм, — поправил он, хитро улыбнувшись. — Шторм, который обещает принести с собой невероятное соединение восторга, приключений и страсти.

 

Глава 16

Весла Джулиана рассекали воду. Волнения во время отлива в Горной бухте почти не было. Однако небольшая лодка все равно качалась из стороны в сторону, но не из-за неопытности своего гребца, а из-за нетерпения пассажирки.

— Я хочу, чтобы мы плыли быстрее, — пробормотала Аврора, наклонившись вперед и всматриваясь в глубину сквозь лучи света, все еще мерцающие на воде.

— Да, я знаю, любимая, — ухмыльнулся Джулиан. — Я так же, как и ты, стремлюсь добраться до скалы Кречета. Но тем не менее если ты наклонишься еще на дюйм, то упадешь в воду. В результате мне придется нырять за тобой, и это надолго задержит нас. Было бы очень жалко, поскольку мы почти у цели. Так что, пожалуйста, постарайся успокоиться.

Неохотно Аврора уселась на краешек своего сиденья.

— Хорошо, я постараюсь. — Она тут же опровергла свои собственные слова, вскочив и показывая в направлении неясной серой глыбы, видневшейся на поверхности воды приблизительно в тридцати футах от них. — Это, наверное, она.

— Действительно, она. Я заметил ее пять минут назад и сразу поплыл к ней.

Оглянувшись, Аврора бросила недовольный взгляд на мужа:

— Когда-нибудь я все равно обыграю тебя, Мерлин. Тогда мы посмотрим, что станет с твоим высокомерием.

Джулиан наклонился и на мгновение отпустил весло, хватая Аврору и оттаскивая назад, пока она не упала ему на колено.

— Ты уже обыграла меня, — хрипло сказал он, соединяя свои губы с ее губами. — Ты завоевала мое сердце, любимая.

— Значит, мы обыграли друг друга, — рассудительно ответила Аврора, рассматривая любимые черты лица своего мужа. — Потому что я так сильно тебя люблю, что это пугает меня.

— Не бойся. — Джулиан привлек ее поближе к себе, направляя лодку к цели. — Я твой. Сейчас. Всегда. Он поцеловал волосы Авроры.

— Мы начали это приключение вместе. И закончим его тоже вместе. Мы доставим камень принцу-регенту и завершим дело наших прапрадедов. Тем самым мы не только снимем с них все подозрения, но и прославим их, как героев, которыми они и были на самом деле. Затем мы поедем прямо в Пембурн и погостим там, пока у Слейда с Кортни не родится ребенок.

— После этого мы поплывем посмотреть мир, — вздохнула Аврора, целуя Джулиана в шею. — Мы еще не занимались любовью на корабле.

— Я обещаю, что мы исправим это, судно даже не успеет выйти из порта.

— Я хочу, чтобы твои обещания поскорее исполнились. Джулиан приподнял подбородок Авроры, крепко целуя ее.

— Я буду всю жизнь давать тебе такие обещания, моя любовь. Это будет изысканная, дивная жизнь. — Он наклонил голову, чтобы поцеловать ее снова.

Весло коснулось чего-то твердого.

— Скала Кречета. — Аврора резко выпрямилась, румянец выступил на ее щеках. — Джулиан, мы приплыли.

— Как быстро летит время, когда занимаешься чем-то приятным.

Аврора счастливо рассмеялась:

— Пожалуйста, можешь отвлекать меня таким способом всякий раз, как только тебе захочется, муж.

— В самом деле? Тогда я сомневаюсь, что ты вообще будешь выходить из нашей каюты, чтобы полюбоваться каким-нибудь впечатляющим зрелищем, которое тебе захочется увидеть во время нашего предстоящего путешествия.

— Ну и что? Я хочу тебя еще больше. — С этими словами Аврора потянулась, схватилась за торчащий из воды камень и перебралась на его плоскую поверхность. — Не хочешь присоединиться ко мне?

Она подмигнула Джулиану.

— Хотя я должна предупредить тебя, что этот камень еще более тесен и неудобен, чем сиденье в нашей коляске, а вокруг намного больше публики.

— Теснота, неудобство и публика ничуть не смущают меня. Однако я не рискну поцарапать твою прекрасную кожу, — храбро заявил Джулиан, привязывая веревку к своей талии и перебираясь на камень, где с трудом удерживалась на ногах Аврора. — Тем не менее есть способы, как решить эту проблему. — Вызывающий огонь вырывался из его топазовых глаз, когда он помог выпрямиться Авроре и привлек ее к себе.

— Царапины я могу взять на себя, — прошептал Джулиан в яркое облако волос жены. — А еще лучше попробовать стоя. Я удержу твой вес и даже оберну нас твоими юбками так, что никто ничего не сможет увидеть. — Он соблазнительно хмыкнул: — Хочешь попробовать?

Аврора откинула голову назад и недоверчиво посмотрела на мужа:

— Неужели ты это серьезно?

— Когда дело касается любви, я всегда говорю серьезно. Поэтому задам тебе более уместный вопрос — а ты серьезно?

Кинув быстрый взгляд на рыбацкие лодки, которые стояли не так уж далеко от них, и на соседние деревни, Аврора пошла на попятную.

— Ты снова выиграл, — недовольно пробормотала она. Джулиан ухмыльнулся:

— Ты вправе принять ответные меры и вволю насладиться победой надо мной позже.

— Очень заманчивое предложение. Я буду ждать этого. Аврора откинула с лица сбившиеся пряди волос, ее настроение менялось по мере того, как она рассматривала спокойные воды Горной бухты и огромных белых чаек, грациозно летавших над головой.

— Как чудесно все это, — заметила она, в ее голосе слышалось восхищение. — До настоящего момента эти места были просто обрывками мечтаний в моем сознании, фрагментами легенд мистера Сколларда. Теперь они воплотились в реальность.

— Так же как и ты, — произнес Джулиан хриплым шепотом. — Тайная мечта, которая теперь стала реальностью и чудом. Моим чудом.

Аврора прильнула к мужу:

— Спасибо тебе.

— Нет, любимая, спасибо тебе. — Джулиан обнял ее за талию. — Маусхол, — сказал он, показывая прямо вперед. — А на западе Лендсэнд.

Посмотрев в указанном мужем направлении на деревню, хранившую секрет их прапрадедов, Аврора ничего не увидела, кроме небольшой гавани, испещренной точками рыбацких лодок, и узкой полоски пляжа.

— Это, конечно, красиво, но совсем не то, что мне надо, — сказала она, рассматривая ряды домов над берегом, расположенных ниже травянистых холмов. — Как я и говорила, здесь нет ничего высокого…

Слова застыли у нее в горле.

Блестевшее на западе солнце в этот момент оказалось прямо над Маусхолом, незаметно перемещаясь по небосклону и окрашивая деревню последним пламенным светом. Горячие лучи коснулись земли, высветив два пологих холма. Пока она изумленно смотрела на эту картину, лучи сошлись в один-единственный луч, пронзивший пространство между двумя вершинами одинаковых холмов, осветив третий холм, расположенный несколько дальше и прямо между ними. Он был выше своих соседей, его травянистый склон у подножия был окаймлен дугой живой изгороди из посаженных деревьев.

— Джулиан, — начала Аврора, ее сердце бешено колотилось, — этот холм…

— Я вижу, — быстро прошептал он в ответ, возбужденный сделанным открытием.

Аврора оторвала свой взгляд от живой изгороди, наклонив голову к мужу.

— Здесь дело не только в высоте холма. И даже не в том впечатляющем способе, с помощью которого луч заходящего солнца показал на него. Это говорит о…

— О том, что эти живые изгороди располагаются точно как изгороди на рисунке Джеффри? — Джулиан быстро достал схему, открыл ее и показал на линию живых изгородей, изображенных его прапрадедом, — посадок, которые густым лабиринтом зелени проходили по границе земель поместья Морленд.

Блекнущий солнечный свет освещал рисунок, Аврора оторвала от него взгляд, посмотрела на холм и снова на схему.

— Ты прав, они одинаковы. — Она резко вздохнула. — Следовательно, все верно. В этом и заключается план наших прапрадедов. А то, что мы сейчас видим, доказывает это. Наверное, под другим углом зрения никто не сможет увидеть подножие этого холма. Ведь спереди оно закрыто земляным склоном и домами. Никто не сможет его разглядеть, пока не встанет на наше место точно в это же время дня. Но даже если бы кто-то случайно и оказался на скале Кречета во время отлива на заходе солнца, то он бы не придал никакого значения увиденному, пока у него в руках не оказалась бы эта схема.

— Я готов поспорить, что на этом холме нас ожидает тайник, Рори.

— А я готова поспорить, что ты прав.

Словно в подтверждение справедливости их слов и в знак того, что его задача выполнена, солнце переместилось от Маусхола и медленно скользнуло за горизонт, уступая место сумеркам.

— Поплыли к берегу. — Джулиан покрепче взял Аврору за талию и перенес ее в лодку, после чего отвязал веревку от своего пояса и запрыгнул в лодку сам.

— Нам лучше поторопиться, — посоветовала Аврора, напряженная как тетива, когда лодка поплыла к берегу. — Я знаю, что мы взяли с собой фонарь, но все-таки будет значительно легче найти тайник на этом холме при дневном свете.

— Согласен. — Джулиан греб быстрыми и резкими взмахами, они стремительно приближались к берегу.

Аврора выпрыгнула из лодки, как только появилась такая возможность. Вода доходила ей до щиколоток, и она протащила лодку вперед на несколько шагов, пока та не уперлась в песок.

— Пойдем, — поторопила Аврора мужа.

Второго приглашения Джулиану не понадобилось. Пока Аврора выжимала свою юбку, он оказался рядом с ней и взял ее за руку, увлекая вперед.

Они пересекли песчаный пляж и пошли по узкой тропинке, ведущей от моря. Миновав дома и добравшись до линии холмов, Джулиан с Авророй тут же сошли с тропинки и направились по волнистой траве прямо к своей цели.

Сумерки сменились темнотой, когда они добрались до двух вершин, расположенных по бокам заветного холма.

Остановившись, Аврора стала высматривать меж двух холмов более высокую вершину, расположенную за ними, и заметила темные очертания посадки, видневшейся перед ней. Она задрожала, не понимая, чем вызвана эта дрожь — то ли волнением, то ли холодным ночным воздухом.

— Тебе холодно? — спросил Джулиан, поплотнее укутывая ее в накидку. Не дожидаясь ответа, он сбросил с плеч свое пальто и накинул его на Аврору, чтобы ей было теплее. — Теперь лучше?

— Ты замерзнешь, — запротестовала она.

— Ни в коем случае. — Джулиан подарил жене свою обезоруживающую улыбку. — Обещаю. Кроме того, ты сможешь согреть меня попозже, как только решишь взять верх надо мной.

С этими словами он взял ее за руку и повел к подножию нужного им холма.

Аврора затаила дыхание, когда Джулиан поднял фонарь и стал осматривать ряды посадок в поисках тайника.

Словно в ответ на его старания, прямо перед ними показались контуры темного прохода, скрывавшегося за завесой зелени.

— Там! — воскликнул Джулиан, показывая победоносным жестом на темную пещеру. — Именно то, что нам нужно, любимая. Мы нашли это.

Он резко поднял вверх руку, предвосхищая попытку Авроры немедленно ринуться вперед.

— Подожди минутку, дай мне взглянуть на схему. Ведь в этой пещере наверняка темно, очень темно. Поэтому мне лучше сориентироваться, прежде чем мы войдем в нее, независимо от того, будет у нас фонарь или нет.

Несмотря на свое нетерпение, Аврора признала разумность такого шага со стороны мужа. Заставляя себя сохранять спокойствие, она заглянула через плечо Джулиана, стремясь хоть как-то помочь ему.

— Дай я посмотрю на схему вместе с тобой. Конечно, я знаю, что ты превосходно ориентируешься, но думаю, нам не повредит, если мы оба будем иметь представление, куда направляемся.

— Прекрасная мысль. — Джулиан опустил рисунок, чтобы они могли видеть его вдвоем, и наклонил фонарь, освещая как можно большую площадь. — Первый раз в жизни я жалею, что не очень хорошо знаю земли поместья Морленд, — пробормотал он.

— Тебе это и не нужно. — Указательным пальцем Аврора обвела ту часть схемы, которая изображала область, где они стояли. — Рисунок Джеффри очень простой. Вот ближайшие к поместью ряды посадок. За ними другие ряды снова образуют своего рода лабиринт.

— Сад вот здесь, справа, — согласился Джулиан. — Слева дома арендаторов, каретный двор и конюшни.

— Посмотри, что расположено сразу за конюшнями! — с жаром воскликнула Аврора. — Два сарая — один побольше, другой поменьше. У большого сарая просто сделана пометка «скот». А маленький сарай выделен особой надписью «охотничьи собаки».

Аврора посмотрела на мужа, ее глаза были полны энтузиазма.

— А мы с тобой знаем, что имеется в виду.

— Лисы. — Джулиан быстро и крепко обнял жену, потом снова повернулся к схеме, рассматривая область рядом с небольшим сараем. — Взгляни. Щель в рядах насаждений находится вот здесь, рядом с жильем. Значит, это как раз то, что мы ищем, Рори.

Джулиан быстро просмотрел маршрут, по которому им предстояло отправиться, запоминая все его извилины и повороты.

— Теперь мы можем идти? — спросила Аврора, переминаясь с ноги на ногу.

— Да, любимая.

Войдя в пещеру, они замерли на время, чтобы освоиться с окружающей обстановкой. Стены и потолок были гранитными, а внизу валялись камни вперемешку с землей. Высота пещеры позволяла Авроре с ее ростом свободно проходить под потолком. Джулиану же пришлось сразу нагнуться. Но он старался держать голову прямо, чтобы смотреть в направлении предполагаемого движения.

— Это естественная пещера, — заявил Джулиан, подняв фонарь так, чтобы Аврора тоже могла все увидеть. — Расстояние от нас с тобой до ее стены в любую сторону составляет больше двух футов, что довольно неплохо, но потолок слишком низок для нас, вернее для меня.

Он нахмурился.

— Мне, наверное, будет трудно пробираться вперед с фонарем, не говоря уже о том, чтобы заглядывать в схему. А это, к сожалению, значит, что наше продвижение будет медленным.

— Но этого нельзя допустить. — Аврора схватила мужа за руку. — У меня над головой достаточно свободного пространства. Я могу идти, даже бежать, если будет нужно. Дай мне схему и фонарь и позволь мне идти первой. Ты же изучил рисунок и, если я поверну не туда, остановишь меня.

— Если только смогу тебя поймать, о чем ты, наверное, сама догадываешься, — сдержанно ответил Джулиан. Однако, увидев горящее лицо Авроры, он вздохнул и смягчился. Можно было заметить, что его действия объясняются вовсе не высотой потолка. — Рори, я позволю тебе сделать это только при одном условии. Обещай мне, что ты справишься со своими очень рискованными порывами. Ни в коем случае не бежать, потому что почва здесь неровная и каменистая — ты можешь споткнуться и сломать себе шею. Не удаляться от меня вперед больше чем на два фута. Тем более ни в коем случае не исследовать другие коридоры, которые вдруг привлекут твое внимание. Согласна? Аврора расхохоталась:

— Неужели ты так хорошо меня знаешь, Мерлин? Ладно, я согласна: буду до отвращения медлительной и послушной.

— А я пойду прямо за тобой, чтобы убедиться в этом. — Джулиан передал ей схему и фонарь. — Помни, шагай медленно. Здесь могут быть трещины и выступать острые камни.

— Я слишком взволнованна, чтобы спотыкаться. — Несмотря на это саркастическое замечание, Аврора подчинилась, понимая, что не согласиться с наставлением мужа было бы явной глупостью. Кроме того, они были так близки к своей цели. Удерживая фонарь, она внимательно посмотрела на нижнюю часть схемы, а потом резко повернула налево.

Их путь извивался как змея, они проходили мимо многочисленных коридоров, ведущих в неизвестность. Через несколько минут Аврора остановилась, чтобы заглянуть в рисунок.

— Как ты думаешь, сколько еще нам осталось идти?

— Если наш путь точно соответствует масштабу схемы, то мы уже прошли больше половины дороги, — произнес Джулиан, стоявший сразу за ней. — Осталось пройти еще два поворота, держась как можно ближе к правой стороне прохода, а затем резко повернуть налево. Потом, кажется, пройти еще немного и остановиться. Тайник на схеме Джеффри где-то в этом месте.

Аврора глубоко вздохнула:

— Прекрасно. — Она пошла дальше, следуя инструкциям Джулиана и точно в соответствии с маршрутом, изображенным на схеме, осторожно перешагивая через острые камни и лужи грязи. Аврора чувствовала присутствие Джулиана за спиной, он был так же взволнован, как и она.

— Мы пришли.

От этого краткого замечания Джулиана дрожь пробежала по спине Авроры, она остановилась и поставила фонарь, стараясь осмотреться вокруг. Внизу все та же неровная почва. Вверху все тот же низкий гранитный потолок. А сбоку…

Аврора резко выдохнула от изумления:

— Джулиан, посмотри.

Пока она говорила, Джулиан наклонился рядом с ней, взял фонарь и внимательно посмотрел поверх ее головы на то место, где гранитная стена примыкала к потолку. Как оказалось, часть камня была удалена и заменена похожей на железные ворота решеткой. Эти решетчатые ворота были размером приблизительно с окно, а за ними находилась ниша. Однако Аврора не могла рассмотреть, насколько глубоко уходит эта ниша в камень. При свете фонаря она смогла ясно различить только то, что ворота были посередине намертво закреплены толстым вертикальным стержнем на шарнирах. Слева и справа от створок ворот, напротив друг друга, были вырезаны два глубоких отверстия под ключи…

Одно отверстие было украшено изображением лисы, другое — изображением сокола.

— Это он! — воскликнула Аврора. — Мы нашли тайник наших прадедов!

Джулиан победно кивнул и прищурил глаза, примеряясь к решетке.

— Джеффри и Джеймс были изобретательны, раз смогли придумать и сделать такое. Одна ниша, одни ворота и два ключа, чтобы их открыть. Таким образом один из них всегда смог бы добраться до сокровищ, если бы что-то случилось с другим. Очень хитро.

Джулиан дернул решетку, убедившись, что она заперта.

— Нам не нужно ломать голову в поисках способа открыть ее.

— Ты что-нибудь видишь внутри?

— Только блеск металла.

— Я не могу больше ждать. — Вспомнив, что пальто Джулиана все еще на ее плечах, Аврора опустила руку в его карманы и один за другим достала ключи. — Этот ключ Джеффри — он должен подходить к замку под лисой.

Она вложила ключ в ладонь Джулиану. Вместо того чтобы вставить ключ в отверстие и открыть замок, Джулиан просто взглянул на кусочек металла в своей руке, потом поставил фонарь на небольшой выступ и повернулся к жене:

— Ты приготовила ключ Джеймса?

— А зачем он сейчас? Тебе же нужен только один ключ, чтобы открыть нишу.

— Да, но тем не менее мы сделаем это вместе. — Джулиан провел рукой по щеке Авроры, в его голосе в одинаковой степени слышались нотки гордости и нежности. — Мы же партнеры, любовь моя. Точно такие же, какими были и наши прапрадеды. Только, как правильно заметил мистер Сколлард, наше партнерство включает в себя нечто большее, чем просто дружбу. Я буду действовать от имени Джеффри, а ты от имени Джеймса.

Он обнял Аврору за талию и приподнял с земли, пока ее глаза не оказались на уровне отверстия под ключ.

— Открываем?

Дрожащими пальцами Аврора вставила ключ Джеймса в отверстие, над которым блестело изображение сокола, наблюдая, как Джулиан вставил ключ Джеффри в вырез, украшенный лисой.

Она и Джулиан одновременно повернули ключи… С двумя характерными щелчками замки открылись…

Створки ворот распахнулись.

— Позволь, я сам посмотрю, что там, — сказал Джулиан, приостанавливая нетерпеливое желание Авроры проникнуть внутрь ниши. Он поставил ее на ноги. Только так он мог бы сосредоточить свое внимание на том, что предстояло сделать. — Одному Богу известно, кто мог заползти туда.

Этот довод убедил Аврору.

Стоя на цыпочках, она напряженно наблюдала, как Джулиан просунул руку в темную нишу.

Через секунду он достал оттуда металлический ящик и опустил его пониже, чтобы они оба смогли в свете фонаря рассмотреть этот предмет.

Ящик был скромно украшен: два позолоченных изображения сверху — контуры лисы и сокола.

— Боже мой, Джулиан, это действительно случилось. — Аврора импульсивно двинулась вперед и схватила ящик, но при этом почувствовала сразу, какой он тяжелый. С большим трудом она заставила себя выпустить его из рук. Аврора, чтобы обуздать свое нетерпение, так сильно сжала ладони, что ее ногти вонзились в кожу. — Открывай его побыстрее.

Джулиан улыбнулся краешком губ.

— Какое поразительное самообладание — осторожность победила желание. Я горжусь тобой, любимая. Ты стала настоящей искательницей приключений. — Он, удерживая твердой рукой ящик, протянул его Авроре: — Продолжи, получи свою награду. Я подержу его, а ты откроешь.

— Я? В самом деле?

— Ты. В самом деле.

Второго приглашения Авроре не понадобилось. Она рывком открыла крышку металлического ящика, и они вместе с Джулианом посмотрели внутрь.

Поверх содержимого лежал один листок бумаги с бледными и выцветшими словами, которые все же еще можно было разобрать:

«Не знаю, правда это или миф, но предание гласит: если кто-то с черным сердцем прикоснется к драгоценности, желая схватить вечное богатство, то сам навеки станет падалью, которой будут питаться другие. Если ни Джеффри Бенкрофт, ни я не вернемся, чтобы закончить нашу миссию, тогда ее завершение станет задачей наших избранных потомков. Ради наших семейств, ради нашего короля и нашей страны, ради тех высших сил, которые, возможно, еще существуют, — я умоляю вас, верните этот драгоценный камень на свое законное место. Тогда на веки вечные воцарится мир. Джеймс Хантли, 1758».

Убрав записку, Аврора и Джулиан заглянули в металлический ящик.

Огромный черный камень блеснул перед их глазами.

— Черный бриллиант. — На этот раз Аврора не смогла удержаться. Она протянула руку, ее пальцы сомкнулись вокруг камня. Достав его из ящика, Аврора с изумлением уставилась на драгоценный камень такого огромного размера. — Великий Боже, да он еле помещается у меня в ладони. Он такой огромный!..

— Да, это так. — Джулиан переложил камень на свою большую ладонь, вытянув ее так, чтобы они вдвоем могли любоваться искрящейся поверхностью многочисленных граней бриллианта при свете фонаря. — Мы сделали это, Аврора.

Оторвав взгляд от камня, он встретился с сияющим взором жены. В его топазовых глазах горел победоносный огонь.

— Мы очень хорошо исполнили это завещание предков. — Джулиан быстро положил драгоценный камень в ящик и поставил его рядом с фонарем, обнял Аврору и крепко поцеловал. — Черт возьми, мы сделали это!

Восторг переполнял Аврору, и она рассмеялась, обхватив руками шею мужа.

— Да, мы сделали это! Наконец-то проклятие черного бриллианта будет снято, навечно исчезнут ненависть, страхи и ложные обвинения.

Прочувствовать этот факт было гораздо приятнее, чем пережить подряд все приключения на свете, и дрожь победы сменилась более удивительным ощущением умиротворенности.

— Только подумай, — прошептала Аврора, не в силах удержать переполнявшую ее радость, — прошлое будет исправлено в соответствии с действительностью, окончательно и навсегда. А перед нами, Джулиан, откроется будущее, наше общее будущее.

— Будущее и весь мир, — горячо согласился Джулиан, его собственное радостное настроение бледнело на фоне глубочайшего счастья, отражающегося в глазах Авроры. Торжественно и благоговейно он погладил рукой ее лицо, сдерживая переполнявшие его чувства. — Я люблю тебя, Аврора Хантли Бенкрофт.

— А я — тебя, — выдохнула Аврора. — Сегодня, в эту самую минуту, мы действительно соединили Хантли и Бенкрофтов, не только юридически, но и на самом деле.

Она сделала торжественную паузу.

— Наступило время для мира, о котором говорил Джеймс, и мы должны ежегодно отмечать это событие, как, несомненно, пожелали бы того они с Джеффри. — Аврора приподняла подбородок с ямочкой, словно предупреждая Джулиана о важности ее заявления. — Я теперь законно и гордо могу называться герцогиней Морленд.

Пальцами она ласкала затылок мужа.

— И ты, мой дорогой муж, теперь настоящий герцог Морленд, точно такой же, каким был твой прадед. Чилтон и Лоуренс, возможно, подпортили этот титул, но они не смогли его уничтожить. Теперь ты должен возродить всю его славу и беспримерное благородство.

Желваки заходили по скулам Джулиана.

— Пришло время, Джулиан, — со страстной убежденностью говорила Аврора, — забыть гнев и обиды. Именно так поступил бы Джеффри. — Она не отводила от него глаз. — Так сделал бы и Хьюберт.

Эти слова растопили остатки сопротивления Джулиана. Медленно кивнув, он прикоснулся ладонями к щекам Авроры и примирился со своим прошлым и самим собой.

— Ты права, — тихо согласился Джулиан, взгляд его был печален от переживаний. — Очень хорошо, значит, мы теперь герцог и герцогиня Морленд. Хотя не думаю, что когда-нибудь смогу заставить себя жить в этом мавзолее.

— Тебе этого и не потребуется. У меня есть великолепные планы относительно поместья твоего прапрадеда. Планы, узнав про которые, он и Джеймс были бы очень счастливы.

Джулиан заинтригованно посмотрел на жену:

— Ты не хочешь поделиться этими планами со мной?

— Позже, — загадочно ответила Аврора. — Как раз сейчас я хочу только одного — поехать домой. Домой, в поместье Мерлина, к нашим непочтительным слугам и нашей мягкой соблазнительной постели.

Она лукаво улыбнулась.

— Или ты забыл про мою клятву победить тебя?

— Победить меня и согреть, — напомнил ей Джулиан, улыбнувшись озорной улыбкой, которая очень нравилась Авроре. — Нет, я ничего не забыл. В самом деле, моя прелесть, я думаю, что вернуться домой — отличная идея, В конце концов, до того, как мы поедем сначала в Пембурн, чтобы показать этот камень Кортни и Слейду, а потом в Лондон, чтобы передать его принцу-регенту, мы должны взять бриллиант с собой и по-настоящему отпраздновать наши новые титулы и должным образом скрепить наш семейный союз.

У Авроры в глазах заплясали огоньки.

— Можно мне спросить, что означает «должным образом»?

— Нет, нельзя.

— Ты думаешь, Джеффри и Джеймс не возражали бы против того, чтобы мы отложили нашу поездку на день или на два?

— Думаю, что они одобрили бы это решение.

— В таком случае… — Аврора обхватила руками шею мужа, притянув его губы к своим, — я с удовольствием поеду домой после того, как ты предоставишь мне возможность победить тебя. Разве это невозможно? Ведь ты же сам уверял меня, что наши прадеды так горячо бы это одобрили. Губы Джулиана коснулись губ Авроры.

— Здесь? В этой пещере?

— Здесь. В этой пещере.

Аврора бросила пальто Джулиана на землю, опустилась на него и взглянула на мужа с лукавой усмешкой.

— Тебе будет удобнее, если ты приляжешь, — заметила она.

— Точно. — Он опустился рядом с ней, опираясь на локоть. — Я уже говорил, как сильно мне нравится твоя тяга к приключениям? — прошептал Джулиан, пропуская сквозь пальцы пряди ее пышных волос.

— Гм, раз или два, — сказала Аврора, прижимаясь ближе к нему. Она ничего не хотела так сильно, как провести остаток своей жизни в объятиях мужа. — Значит, ты не считаешь, что эта пещера несколько примитивна и довольно неудобна?

— Ничуть, любимая. — Джулиан наклонил назад голову Авроры и приник губами к ее губам. — Обещаю компенсировать эти неудобства самым лучшим способом, который я знаю.

— Это обнадеживает, — вздохнула Аврора, раскрывая губы и подчиняясь опьяняющему напору мужа. — Ведь я лучше всех знаю, как неукоснительно ты выполняешь свои обещания.

С хриплым смешком новоиспеченный герцог Морленд постарался выполнить свое обещание, одерживая победу над своей герцогиней и сдаваясь ей сам.

Таким образом, Лиса и Сокол принесли своим семьям долгожданный мир.

 

Эпилог

Поместье Мерлина

Апрель 1819 года

В пятый раз за последние два часа Джулиан вынужден был спускаться по лестнице и прохаживаться по коридору до гостиной и обратно. Он не обращал внимания на кривоногую каштановую собаку, которая спасалась, как могла, от преследований темноволосого малыша, ковылявшего за ней нетвердой походкой.

— Ты здесь, Тайлер. — Кортни сбежала к ребенку, схватила дрыгающего ногами шалуна и прижала к себе. — Оставь в покое Тирана, милый. Ведь ты, наверное, уже измучил его сегодня?

Мальчик смотрел на нее огромными зелеными глазами.

— Нет, — торжественно объявил полуторагодовалый сынишка Кортни.

— Смотри-ка, ты чего-то ждешь, Джулиан? — поддразнила свояка Кортни, в который раз пытаясь заставить его улыбнуться.

— Почему акушерка так долго возится? — спросил Джулиан, резко остановившись. — Меня выгнала взашей. Прошло уже столько времени, а она все еще не может принять моего ребенка. Почему?

Кортни посмотрела на него с пониманием и состраданием.

— Джулиан, у Авроры все будет хорошо, я обещаю.

— Но ты даже не видела ее.

— Еще не прошло и двадцати минут, как я вышла из ее спальни. Когда вернется Слейд, я снова зайду к ней. Она немного устала, но ничуть не потеряла присутствия духа. Ты выглядишь едва ли не хуже, чем Аврора. — Кортни покачала головой, взглянув на его измятую одежду и взлохмаченные волосы. — Я и не думаю, что ты сейчас отправишься спать, но почему бы тебе не присесть и хотя бы немного не отдохнуть? Ты бродил, не сомкнув глаз, всю ночь.

— Я слышал, как она плакала от боли, — продолжил Джулиан, почти не обратив внимания на предложение Кортни и уж тем более не собираясь ему последовать. — Я не помню, чтобы Аврора когда-нибудь заплакала, она даже не капризничала. Почему же сейчас она так сильно страдает?

— Ты не поверишь, но ей сейчас лучше чувствовать боль.

— Ты права, я не верю тебе. — Джулиан беспокойно огляделся. — Кстати, о Слейде, где он? Насколько я помню, он куда-то выбежал из дома полуодетый. Это было несколько часов назад, в самую полночь.

— Он вот-вот вернется. Слейд уехал, как только у Авроры начались схватки, он постарается привезти мистера Сколларда. Аврора захотела пригласить сюда своего давнего друга, чтобы тот тоже порадовался чудесному событию. — Кортни улыбнулась. — Думаю, что это будет один из тех немногих случаев, когда мистер Сколлард охотно согласится оставить маяк.

— Сколлард — да, может быть, он сумеет помочь ей. Кажется, он всегда знает, что делать. Он даже знал, что у нас появится ребенок. Мистер Сколлард намекнул на это, когда говорил о нашем свадебном путешествии. Хотел бы я, чтобы он был с нами в эти последние недели на море. Аврора половину времени проводила над ночным горшком, а я совершенно не знал, как облегчить ее страдания. Можешь себе представить, на что это было похоже?

— Наверное, это напоминало любое из моих морских путешествий, — сухо ответила Кортни. — Меня всегда укачивает.

— Аврору не укачивает. Мы плавали с Дальнего Востока в Индию, потом на континент, и ни разу за шесть месяцев ей не было плохо. Только в эти последние ужасные недели. А до этого времени она показала себя просто настоящей морячкой, впрочем, так же как и настоящей искательницей приключений. Были дни, когда Аврора оставалась единственной на судне, кого не коснулись последствия качки. Дважды мы попадали в такие шторма, от которых становились зелеными лица бывалых моряков. Всю команду рвало, многие просили друг друга подменить их на вахте, чтобы они могли отлежаться в жилом отсеке. Но Аврора чувствовала себя прекрасно. Мне приходилось буквально силой стаскивать ее вниз. Судно бросало, волны вздымались, а Аврора наслаждалась каждой секундой этого разгула стихии. И вдруг во время нашего возвращения в Англию все изменилось. Она стала уставать, ее начало тошнить. Она почти ничего не могла есть или просто побродить по палубе, чтобы ей не стало плохо. Я был в отчаянии. Думал, что она подхватила какую-то ужасную болезнь во время нашего путешествия. Я никак не мог дождаться того момента, когда привезу ее домой и покажу врачу. Идиот! Как я не понял, что она беременна? Я был таким тупым!..

— Джулиан, но Аврора и сама не понимала, что беременна, — пыталась успокоить его Кортни. — Поэтому с твоей стороны было естественно предположить, что… — Она осеклась и оглянулась на шум у входной двери. Громкий стук сопровождался резкими словечками и явным ворчанием.

Слейд вошел в прихожую, за ним следовал мистер Сколлард. Увидев жену, Слейд направился к ней, свирепо поглядывая на дворецкого Даниеля, который суетился без толку рядом, что-то ворча себе под нос.

— Я понимаю, что ваш дворецкий немного странноватый, Джулиан, но разве он не считает нужным открывать дверь? — спросил Слейд.

— Даниель выбит из колеи состоянием Авроры, — ответила за свояка Кортни, подставляя мужу лицо для поцелуя и многозначительно посмотрев на него, а потом на мистера Сколларда. — Так же как и Джулиан. Он только что ругал себя за то, что не подозревал о беременности Авроры во время их возвращения домой.

Слейд с некоторым изумлением, но понимающе посмотрел на Джулиана и поучительно сказал:

— Никто не может точно знать момент зачатия ребенка, разве что мистер Сколлард, который заблаговременно знает обо всем. Так что не казни себя.

Наклонившись, Слейд взъерошил черноволосую головку своего сына и забрал его у Кортни к себе на руки.

— Я посмотрю за Тайлером, — прошептал он на ухо жене. — Иди к Авроре, она хочет, чтобы ты была рядом.

И добавил нормальным голосом:

— Я не спрашиваю, есть ли какие-нибудь новости, потому что мистер Сколлард заверил меня, что их пока нет.

— Конечно, нет, — с некоторым негодованием в голосе вмешался смотритель маяка. — Если бы Рори нуждалась во мне, я уже был бы здесь.

Джулиан побледнел.

— Ей нужна ваша помощь сейчас?

— Ей нет, только вам.

— Это смешно, — пробормотал Джулиан.

— Я и не пытаюсь смеяться над вами. Но это то приключение, к которому Рори подготовлена гораздо лучше, чем вы. — Мистер Сколлард похлопал Джулиана по руке. — Конечно, она устала и, как обычно, у нее не хватает терпения. Но Рори сильна, здорова и полна решимости. С ней и твоим ребенком все будет в порядке.

Этажом выше раздались чьи-то шаги, и через минуту с лестницы слетел Джин, смахивая со лба обильный пот.

— Вина! — пробормотал он, проскользнув мимо Джулиана и заходя в гостиную.

— Вина? Да! Это хорошая мысль. — Радуясь, что может хоть чем-то помочь, Джулиан показал на буфет. — Скажи Эмме, пусть даст миссис Мерлин все, что потребуется, чтобы облегчить ей боль.

— Миссис Мерлин? — Джин схватил бутылку, пристально взглянув на Джулиана, словно тот сошел с ума. — Это не для вашей жены, это для меня. Мои нервы совсем расшатались.

После этого он поднес бутылку ко рту, сделав пять-шесть смачных глотков.

— Это ожидание сведет меня с ума. — Джин сделал еще глоток и нахмурился, увидев, как быстро уменьшается уровень джина в бутылке. — Пора остановиться, ведь я обещал немного оставить Даниелю. Хотя не знаю, поможет ли это ему. Но не выпив, он долго не продержится. Как только миссис Мерлин сказала, что у нее начались схватки, у него задрожали руки, а сам он захныкал как ребенок. Он даже не слышал, как приехала акушерка, и она десять минут стучала в дверь, прежде чем ей открыли. Меня, конечно, не это волнует, но злая старая ведьма должна была ждать на пороге, вместо того…

— Джин! — прикрикнул Джулиан. — Ты должен стоять около спальни Авроры на тот случай, если ей что-нибудь понадобится! Черт возьми, кто сейчас присматривает за моей женой?

Камердинер заморгал:

— Она не одна, Мерлин. Там Эмма и эта занудная акушерка миссис Питере. Где вы смогли отыскать такую бабу? Она чуть не смазала мне в ухо, когда я просунул в дверь голову, чтобы посмотреть, как себя чувствует герцогиня. При этом она сказала, что мужчины умеют только хорошо делать детей, не заботясь о том, как они появляются на свет. Она сама сторожит эту дверь.

— Она просто постаралась выставить вон всех доброжелателей.

— Но разве не она и вас выставила? Еще и пообещала, что выпорет вас, если вы, как лунатик в бреду, ворветесь туда еще раз. Думаю, вы ей не очень-то понравились.

— Удивительное совпадение, — вмешался, криво усмехнувшись, Слейд. — Она точно так же угрожала и мне, когда должен был появиться на свет Тайлер.

— Да, она что-то промычала насчет того, что не испытывает большой симпатии и к вам тоже, — подтвердил Джин. — Но сказала, что вы были ягненком по сравнению с Мерлином. С ее слов, он выглядел, как раненый медведь. Она никогда за все годы своей работы не видела таких крикливых, деспотичных и абсолютно неуравновешенных мужчин, как Мерлин…

— Вот как?! — взорвался Джулиан, бросаясь к лестнице. — Я сейчас поднимусь и выгоню эту старую каргу вон.

— Джулиан, не делай этого, — поспешила к Джулиану Кортни, хватая его за руку и останавливая. — Я знаю, что миссис Питере властная и довольно дерзкая особа. Но поверь мне, она очень опытная акушерка, несмотря на свое экстравагантное поведение.

Хотя в голосе Кортни и чувствовались просящие нотки, она сама выглядела очень подозрительно, словно еле-еле сдерживала смех.

— Она прекрасно помогла мне, когда принимала Тайлера. Лучшей акушерки не найти во всей Англии. Так что, пожалуйста, не делай ничего, о чем потом пожалеешь.

Джулиан сдержал себя, хорошо понимая, что Кортни права. Сейчас не было ничего важнее здоровья его жены и ребенка.

— Вот что я тебе скажу, — успокаивающе добавила Кортни. — Я поднимусь и проведаю Аврору. В любом случае ей будет приятно узнать, что мистер Сколлард здесь. Потом я останусь с ней, пока не появится на свет ребенок. Так тебе будет спокойнее?

— Я почувствую себя лучше, если сам буду с ней.

— Ничего подобного, — возразил Слейд. — Потому что ты не только сам упадешь в обморок, но и отвлечешь внимание миссис Питере от Авроры и ребенка. Тогда ей придется поднапрячься, чтобы выкинуть тебя из окна спальни. Нет, Джулиан, я должен сказать, что тебе лучше остаться здесь.

— И что же мне делать? — возопил Джулиан, когда Кортни пошла к Авроре, пожав руку Слейда. — Что я должен делать, когда страдает моя жена?

— Помогать Слейду присматривать за Тайлером, — отозвалась, оглянувшись, Кортни. — Мой сын будет счастлив познакомить тебя со всеми прелестями отцовства.

Джулиан даже не улыбнулся. Он отвернулся, нервно проводя рукой по волосам. Никогда в жизни он еще не чувствовал себя таким беспомощным и испуганным. Конечно, какими-то темными закоулками своего сознания он понимал, что эта боль связана с появлением на свет новой жизни. Но Джулиан никак не ожидал, чтобы Аврора — его Рори, которая своими руками убила бандита, которая стояла под дулом пистолета на черных скалах, а затем стойко перенесла долгие и опасные поиски черного бриллианта, а также его победоносное возвращение монарху, теперь так мучилась. Ее хрупкое тело покрылось потом, терзаемое спазмами боли. Проклятие! Ему нужно найти возможность помочь ей. Он должен суметь помочь ей. Она же так много дала ему: свою душу, которая озаряла его дни, свою страсть, которая согревала его ночи. Она открыла его сердце и внутренний мир.

Женитьба на ней была и остается самым восхитительным приключением.

Сразу после того как родился Тайлер, они отплыли в свое свадебное путешествие, посещая все места, где в соответствии с дневником Джеффри побывали Лиса и Сокол. Сначала они направились в Китай и Сингапур, потом в Бенгалию и на Цейлон. Оттуда они проплыли до Южного берега Африки, затем отправились на запад, на Барбадос и Тринидад, потом на север, в Канаду и на Ньюфаундленд, и наконец — назад до Гибралтара, на Мальту и на континент, после чего вернулись домой в Англию.

Все остановки были интересны не только для Авроры, но и для Джулиана, жизнерадостность его жены и ее восторг от новых впечатлений были для него важнее всех вместе взятых сокровищ, существующих на свете.

Было только непонятно, зачем Аврора покупает огромное количество сувениров в каждой деревне, которую они посещали. Как она заявила, они будут пробуждать самые волнующие воспоминания в последующие годы. Еще более непонятным было ее настойчивое требование, чтобы эти приобретения были отправлены не в Корнуолл, а в Морленд.

И только после того как они приехали в Англию, во время их короткой остановки в Девоншире, Джулиан понял, зачем она это делала.

Планы Авроры относительно поместья Джеффри, о которых она говорила раньше, в том и состояли: во время их отсутствия Морленд был переоборудован в музей прадедов, каждая комната там была посвящена какому-нибудь заданию Лисы и Сокола. В их стенах воссоздавалась характерная обстановка той деревни, поселка или города, где проходила экспедиция Джеффри и Джеймса. При входе в дом вдоль всей мраморной прихожей была устроена стеклянная витрина. Там были выставлены основные сокровища Лисы и Сокола: дневник Джеффри, его схема поместья Морленд, листок Джеймса с текстом о соколах, кинжалы, металлические ящики и ключи. Над витриной на стене на самом видном месте висело письмо принца-регента, водруженное после возвращения черного бриллианта на законное место. Это письмо раскрывало тайну, кем были Джеймс и Джеффри, объявляло их героями и прославляло их преданность и смелость.

Мавзолея, воспоминания о котором преследовали Джулиана, больше не было. Теперь это место стало замечательной данью уважения двум замечательным людям.

Только две комнаты в Морленде остались нетронутыми.

Это библиотека, где Аврора в первый раз призналась Джулиану в своей любви, и спальня Хью. Насчет этой комнаты Аврора позаботилась особо, и она осталась такой же, как и была, — нетронутой и закрытой для посторонних. Только Джулиан мог в любой момент посетить это убежище и предаться своим личным воспоминаниям.

Таким образом, вопрос о Морленде был решен миром, а их домом стало поместье Мерлина.

Джулиан был просто поражен тем, что сделала его жена. Но все его впечатления поблекли по сравнению с тем, что он испытал, когда узнал о беременности Авроры.

Первоначальное облегчение по поводу ее здоровья переросло в потрясение, которое в конце концов перешло в восхитительное чувство благоговения и радости.

Аврора носит его ребенка!

Следующие месяцы были чудесными для Джулиана. Он наблюдал, как меняется фигура его жены, как растет и пухнет ее живот. Его интересовала каждая чудесная мелочь, он любил Аврору всеми глубинами своей души и желал ее все сильнее. Казалось, его желание росло с каждым днем.

Однако когда беременность Авроры стала мешать их любовным утехам, Джулиан научился воздержанию. Он никогда не смог бы раньше и представить себе, что сможет воздерживаться, лежа в кровати рядом с Авророй. Черт возьми, он даже дошел до того, что овладел некоторыми навыками терпения, заставляя себя терпеливо ждать рождения ребенка.

В конце концов, все можно преодолеть. Так продолжалось до сегодняшней ночи. А теперь Аврора страдала от боли, а он ничего не мог сделать, чтобы помочь ей.

— Уже скоро, Джулиан, — успокоил его мистер Сколлард, как всегда читая его мысли. — Совсем скоро. На самом деле… — Смотритель маяка сжал губы и взглянул вверх, словно мог разглядеть происходившее на втором этаже сквозь потолок. — Даю Кортни еще четверть часа. Потом я поднимусь наверх. А вскоре после этого Рори позовет тебя.

— Боль усилится? — Джулиан почувствовал, как ему ножом разрезают живот.

— Нет. Боль будет вознаграждена одним из величайших благословений жизни.

— Думаю, что не последним.

— Да, — улыбнулся мистер Сколлард. — Вас с Рори ждет впереди долгая и замечательная жизнь, полная счастья, детей и, конечно, приключений.

Джулиан застонал:

— Даже и не произносите это слово. После всего случившегося я не хочу ничего, кроме спокойной жизни. Черт возьми, теперь даже лондонский светский сезон с мая по июль покажется приятным.

— Ты как раз мне напомнил, — вмешался Слейд. — Я кое-что узнал, когда был в Девоншире. Принц-регент собирается устроить бал в честь Джеффри и Джеймса — и в вашу с Авророй честь — за выполнение последнего и самого важного задания. Бал состоится в июне в Карлтон-Хаус. У Авроры будет достаточно времени, чтобы восстановиться после родов и окрепнуть для поездки в Лондон. Я получил письмо об этом событии, когда останавливался в Пембурне. Сиберт сообщил мне, что письмо принца-регента и приглашения для вас уже отправлены. Возможно, я обогнал посыльного, везущего их, по дороге сюда. Но в любом случае этот бал, кажется, будет гвоздем сезона. На него приглашено много публики, которая узнает о наших предках и о тебе с Авророй. Все общество уже живет этими новостями. — Заметив отсутствующий взгляд Джулиана, Слейд сказал: — Ты выглядишь так, словно тебя совсем не впечатляет подобная перспектива. Но я могу заверить тебя, как человек, проживший двадцать лет с Авророй, что она не разделит твою меланхолию. Она уже больше десяти лет мечтает об участии в блестящем лондонском сезоне. Это даст ей возможность не только посетить самый грандиозный из балов, но и быть его королевой. Наконец-то моя сестра получит то, чего она хотела, — общество примет ее с распростертыми объятиями, объявив вас настоящими героями. Об этом станет известно повсюду в Англии, а также и в других странах мира.

— Только разбойники не радуются вместе с нами, — поправил Слейда Джулиан, потерев свой небритый подбородок. — Мы же лишили их одного из самых желанных призов. Теперь, когда черный бриллиант благополучно возвращен в храм, из которого он был украден, они должны будут обратить свои взоры на новое, столь же притягательное сокровище.

Он посмотрел на лестницу, и его взгляд смягчился.

— Что касается меня, то, если Аврора вынесет это тяжелое испытание, я возьму ее на все балы Англии. Более того, мы можем даже устроить свой собственный бал, пригласив на него все фешенебельное общество.

— Значит, я должен буду обслуживать этих людей? — спросил Джин, побледнев еще сильнее, чем за секунду до этого.

— Нет. Ради такого случая я пошлю за Тайером, В эти дни у него мало работы в Морленде, разве только сопровождение любопытных зрителей по дому. Он и остальные слуги ухватятся за возможность заняться более привычной для них работой.

— Слава Богу, — с облегчением выдавил Джин. — Будет очень плохо, когда все эти аристократы начнут слоняться по всему дому, вместо того чтобы подождать у стенки.

Он нахмурился, посмотрев на бутылку, которую держал в руке, словно принимал важное решение о самопожертвовании.

— Ладно, если миссис Мерлин будет от этого счастлива, я немного почищу и надену свою униформу, — проговорил Джин, не успев передумать и изменить своего решения. — Но хочу прямо сейчас вам заявить, что я не буду учиться правильно кланяться и танцевать. Уверен также, что мне ни с кем не придется делиться и моим джином. Эти аристократы могут пить ваш херес и жалкий пунш, в котором больше фруктов, чем спирта.

Сказав так, Джин взял себе вторую бутылку джина, а полупустую решил отдать Даниелю.

— Я просто потрясен, — засмеялся Слейд. — Чтобы Джин захотел надеть униформу? Аврора, должно быть, сотворила настоящее чудо.

— Она сотворила его со всеми нами. — Джулиан снова начал прохаживаться, озабоченно сведя брови вместе. — Хочу, чтобы спустилась Кортни и сообщила нам, как чувствует себя Аврора. Тогда бы я знал…

Он замолчал, заметив, что мистер Сколлард направился к лестнице.

— Вы идете к Авроре?

— Да. — Смотритель маяка не стал останавливаться, уже с лестницы он добавил: — Я только на пять минут, а потом присоединюсь к вам. У нас будет время выпить по стаканчику бренди. После чего за тобой придет Кортни.

— О Господи! — Джулиан развернулся, чувствуя себя так, словно ему кто-то ударил в грудь.

— Хотя если подумать, — сказал Сколлард с площадки второго этажа, — то вы со Слейдом можете начинать и без меня. Вы только успеете в несколько глотков выпить первый стаканчик бренди, как я быстро присоединюсь к вам, чтобы выпить по второму.

— Пойдем, — позвал Джулиана Слейд, сажая Тайлера к себе на плечи и показывая на гостиную. — Нам только что было дано указание выпить.

Джулиан пошел за ним, наблюдая, как Тайлер вцепился в шею отца, завизжав от восторга, потом услышал тихий смех Слейда, когда тот склонился перед диваном и перекувырнул ребенка через свою голову на мягкие бархатные подушки.

Джулиан проглотил внезапно появившийся в горле комок. Такого чувства он никогда раньше не испытывал.

— Я помню, как в течение нескольких часов ты злился и не внимал голосу рассудка, пока ждал рождения Тайлера, — произнес он, наливая два бокала бренди и передавая один из них Слейду. После этого Джулиан, как и предсказывал мистер Сколлард, выпил свою порцию в несколько жадных глотков. — Поскольку я сам никогда не попадал в такое положение, то не мог понять твоих чувств и переживаний, когда мучилась от боли Кортни.

— Последние часы были самыми трудными, — согласился Слейд, давая Тайлеру игрушку, чтобы занять его, — У меня просто не было сил вынести все это, зная, что рядом сильно страдает Кортни. Но потом, увидев Тайлера у нее на руках и понимая, что мы вместе сотворили его… — Слейд осекся. — Ты уже скоро поймешь, что я имею в виду.

Джулиан кивнул:

— Надеюсь на это. Я просто продолжаю убеждать себя, что Сколлард знал бы, если бы что-то шло не так, как надо. — Он бросил на Слейда изумленный взгляд. — Послушай меня. Разве мог бы кто-нибудь когда-нибудь подумать, что я поверю провидцу, причем поверю ему безоговорочно?

Усмешка появилась на губах Слейда.

— Смирись с этим, мой друг. Твой фундаментальный подход к жизни остался в прошлом, когда ты встретил Аврору. Поверь, я знаю, о чем говорю. Ведь я женился на ее лучшей подруге — женщине, которой в течение нескольких недель удалось убедить меня в том, что невозможное возможно, и заставить меня с тех пор верить в это.

— Мы очень счастливые мужчины.

— Да, в самом деле.

— Я искренне с вами согласен, — заявил мистер Сколлард, входя в гостиную. — Надеюсь, что мы выпьем за это.

Джулиан подпрыгнул так высоко, что бокал чуть не вылетел у него из руки.

— С ней все в порядке?

Горделивая улыбка появилась на губах мистера Сколларда.

— Она устала. Но она все-таки Рори — восторженная, смелая и нетерпеливая. Поэтому независимо от усталости она сознает, что ее нетерпеливое ожидание подходит к концу.

— Проклятие! — На скулах у Джулиана заходили желваки. — Я хочу помочь ей.

— Пусть Рори помогает природа. — Сколлард взял бокал Джулиана и вновь наполнил его, после чего налил и себе. — Ваша жена необыкновенная женщина.

— Я знаю, — сказал Джулиан, принимая с благодарным кивком бокал.

— За что бы нам выпить? — Смотритель маяка сжал губы. — Дайте подумать… Для вас было бы лучше выпить до дна этот бокал, перед тем как предстать перед миссис Питере. Она вас не слишком-то жалует.

Мистер Сколлард вдруг замолчал и покачал головой, словно опровергая свои собственные слова.

— Нет, я решил выбрать другой момент. Наверное, мне лучше подождать с тостом. С одной стороны, потому что я хочу многое сказать, а с другой — потому что Эмма в эти минуты будет священнодействовать. После этого они с миссис Питере выйдут из комнаты. Таким образом, когда вы зайдете в спальню Авроры, то не встретите там никого, кроме своей жены. Я также подозреваю, что вы не упустите случая познакомиться с новым обитателем этого мира. — С этими словами мистер Сколлард поднял свой бокал и подождал, пока то же самое проделают двое мужчин. — За двух замечательных джентльменов, Слейда и Джулиана, и за их поразительных жен, Кортни и Аврору. За Тайлера, — он торжественно поклонился малышу, увлеченно следившему за ним зелеными глазами, — рождение которого увековечило имя Хантли самым удивительным способом. За всех Хантли и Бенкрофтов, вновь соединившихся после шестидесятилетней вражды, к тому же собравшихся вместе в первый раз за этот день. И за бесподобный результат этого окончательного союза, самое ценное сокровище, зачатое в любви во время шторма на море.

Сколлард обвел спокойным взглядом Слейда, Джулиана и Тайлера, потом поднял голову к потолку, очевидно, приобщая обитателей второго этажа к своему тосту.

— Доброго здоровья всем присутствующим здесь, — тихо произнес он, и его глаза слегка затуманились. Через секунду взгляд его прояснился, и Сколлард улыбнулся, заканчивая свой тост. — Пусть радость поселится в ваших домах, освещая ваши жизни и затмевая трудности прошлого — с этого дня и навсегда.

Тайлер издал булькающий звук и хлопнул в ладоши.

Слейд и Сколлард весело засмеялись и выпили.

Джулиан пить не стал.

— Неужели это только что произошло? — тихо спросил он Сколларда. — Секунду назад, когда вы посмотрели наверх и что-то почувствовали. Это родился мой ребенок?

Сколлард изогнул дугой брови:

— Вы не выпили за мой тост. Выпейте, и предсказание исполнится.

Покорно отпив глоток бренди, Джулиан продолжал рассматривать Сколларда.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Вы сами на него ответили. — Смотритель маяка посмотрел на Джулиана, и его взгляд поведал о многом.

Со слезами на глазах Джулиан кивнул, потом склонил голову, молча поблагодарив Бога.

— Ваша благодарность получена и принята, — сказал Сколлард с торжественной уверенностью. — Теперь допейте свой бренди. Но не наполняйте бокал снова, у вас больше не будет времени.

Джулиан с радостью согласился, удивившись, что еще что-то, кроме чая мистера Сколларда, имеет такой же замечательный вкус.

— Джулиан? — На пороге гостиной появилась Кортни с раскрасневшимися щеками и с сияющими от счастья глазами. — Терпение твоей жены сейчас лопнет. Она просила передать тебе, что не собирается одна любоваться этой наградой. Как она сказала, вы вместе пустились в это приключение и вместе должны получить свое вознаграждение. Полагаю, что тебе нужно бежать к ней в спальню.

Джулиан с глухим стуком опустил на буфет свой бокал.

— Аврора хорошо себя чувствует? А наш ребенок?

Кортни подошла к Джулиану и взяла его за руки.

— Мама и ребенок здоровы и сильны. Поздравляю тебя, Мерлин. Ты стал отцом. А теперь иди, твое семейство ждет тебя.

Дрожа от волнения, Джулиан стрелой вылетел из комнаты, чуть не сбив Джина с Даниелем, которые отмечали событие в прихожей, похлопывая друг друга по спине и открыв две новые бутылки джина.

— Мы гордимся вами, Мерлин! — заявил Джин, потрясая своей бутылкой. — Мальчик или девочка?

— Я дам вам знать, — сказал Джулиан на ходу, перескакивая через три ступеньки, потом повернулся на площадке и помчался по коридору.

Он остановился перед закрытой дверью спальни Авроры и постучал трясущейся рукой.

— Войдите, — раздался тихий, но ясный голос Авроры. Этот голос манил его, и Джулиан чуть не потерял сознание от облегчения и неподдельной радости, услышав его.

Он медленно и осторожно вошел, обратив внимание на то, что в комнате никого нет, кроме полулежащей в подушках Авроры и небольшого свертка, который она держит на руках.

— Джулиан. — Аврора подняла руку, и Джулиан тут же оказался рядом с ней, прижав ее ладонь к своим губам. Его жена выглядела очень бледной и утомленной, под ее великолепными бирюзовыми глазами появились темные круги.

— Слава Богу, с тобой все в порядке, — выдохнул он, целуя ее пальцы, запястье и руку. — Ты выглядишь измученной, дорогая. Я так огорчен. Наверное, было невыносимо больно?

— Только пока миссис Питере не дала мне в руки нашу дочь, — тихо ответила Аврора, наблюдая за выражением лица мужа.

У Джулиана перехватило, дыхание, и он вскинул голову, повторив:

— Нашу дочь?

— Подойди, познакомься с ней. — Аврора погладила его по подбородку, притянув поближе к себе, и откинула одеяло со спящего младенца.

Джулиан внимательно посмотрел на дочь. Нахлынувшие чувства сдавили ему грудь, пока взор наслаждался чудом, сотворенным им и Авророй, их взаимной любовью.

Перед его глазами предстало прелестное лицо дочери, его тонкие черты. Глазки девочки были закрыты во сне, темные ресницы касались изящно очерченных щечек, крошечный вздернутый носик и розовый, словно бутон розы, ротик. Боже, как она была похожа на Аврору! И только небольшое облачко ее волос было таким же темным, как у него.

— Она твоя копия, — прошептал Джулиан.

— Не совсем, — возразила Аврора. — У нее твой цвет волос и твои глаза. Когда она проснется, ты сам увидишь. Они похожи на горящие топазы. Разве она не красива?

— Ее красоту невозможно описать словами, — ответил Джулиан, касаясь пухлой щечки ребенка и его теплого округлого подбородка.

— Она кричит так же, как ты. Миссис Питере сказала, чтобы мы готовились к неприятной, но наиболее вероятной возможности, что таким громким криком и таким настойчивым желанием появиться на свет наша дочь будет похожа на тебя. Со слов миссис Питере, ты самый громогласный, упрямый и властный мужчина, которого она когда-либо встречала. И ты, очевидно, не раздумывая передал эти качества своему ребенку.

В этот момент даже едкие замечания миссис Питере не могли разрушить эйфорического состояния Джулиана.

— Есть и другая причина бурного характера нашей дочери, — прошептал он. — Как сказал мистер Сколлард, она была зачата во время того шторма на море.

— Я знаю. Он сказал мне это, когда уходил из моей спальни за несколько минут до ее рождения. — Аврора поцеловала шелковистую головку ребенка., — Джулиан, давай назовем ее Мариной. В переводе с латинского это имя означает «морская». Таким образом, любовь, с которой она была зачата, будет окружать ее и останется с ней на всю жизнь.

— Марина Бенкрофт. — Джулиан улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать бровки своей дочери, затем передвинулся и приник губами к губам своей жены. -Отлично, это имя подходит ей. Спасибо тебе, дубимая.

Он взял в ладони лицо Авроры.

— Я люблю тебя сильнее, чем ты думаешь.

— А я тебя, — прошептала она.

Словно решив напомнить им, кто является настоящим героем дня, Марина пошевелилась, ее ресницы задрожали, а потом поднялись, открывая блестящую топазовую глубину зрачков. Изогнувшись, она открыла свой ротик в форме бутона розы и издала громкий, режущий уши вопль, который никак не соответствовал ее утонченной красоте и заставил ее отца вскочить на ноги.

Вздрогнув, Джулиан перевел свой изумленный и оценивающий взгляд с широко открытых глаз кричащей дочери на свою утомленную смеющуюся жену.

— Она похожа на меня? — спросил он, удивившись, что такое маленькое и хрупкое создание может издавать такой оглушительный звук. — Может быть. Но немного и на тебя тоже.

Джулиан ухмыльнулся, когда Марина подтвердила это, вцепившись своими крохотными ручками в пеньюар матери, ясно показывая, что она не собирается долго ждать, и вопя до тех пор, пока Аврора не отодвинула кружева со своей груди в сторону.

— …и немного на тебя похожа, — повторил Джулиан, грудь которого распирало от чувства гордости. — Например, у нее так же определенно не хватает терпения, но есть и твоя поразительная находчивость, — добавил он взволнованным шепотом, когда Марина безошибочно нашла свою цель, присосавшись к материнской груди.

— Ты прав, — согласилась Аврора, нежно покачивая дочь. — Ты, малышка, безукоризненная смесь Хантли и Бенкрофтов, — сказала она дочери. — Я даже не могу представить себе, чтобы кто-то был более идеален, чем ты.

Джулиан молча согласился. Чувствуя, что судьба одарила его больше, чем он мог мечтать, он наблюдал за двумя любимыми женщинами. Копна распущенных золотисто-рыжих волос Авроры касалась нежной кожицы Марины.

«Моя дочь, моя дочь», — повторял он про себя, охваченный сильным собственническим чувством и упиваясь чудесным повторением себя и Авроры в дочери. Его топазовые глаза и темные волосы смешались с тонкими чертами лица жены, его неудержимая воля соединилась с огнем и душой Авроры.

Внезапно в сознании возник тост мистера Сколларда, и Джулиан еще раз понял, что прозорливый смотритель маяка был прав.

С помощью Марины Хантли и Бенкрофты теперь действительно полностью соединились.

И в дальнейшем, начиная с этого дня, у них будет много радостей.