Клер не была нужна для реального расследования. Мирнин хотел сделать это сам…факт, который беспокоит не столько его, сколько людей, он вышел на вопрос(не очень хороший человек, конечно, если Френк Коллинз принял решение, они стоили потери). Она оставила сообщение для Оливера, полагая, что сейчас это его проблема, и пошла домой.

Она ожидала увидеть там всех, но когда она открыла переднюю дверь ихнего дома на Лот

Стрит, так оказалось очень спокойно. Слишком спокойно. Они не были прилежными соседями по дому. Если Шейн был дома, то должен быть шум от его игры; если Ева, громкая музыка.

Если оба, то крики, и те две вещи вместе.

Майкла не было дома, потому что она не услышала гитару.

— Привеееет, — позвала она, когда заперла за собой дверь, соблюдая все стандартные для

Морганвилля меры предосторожности. — Призрак дома? Кто-нибудь? — Не то, чтобы у них попрежнему был призрак дома, но ей всегда казалось вежливым позвать и его. Странные вещи случались.

Тишина. Клер свалила ее книжную сумку на кушетку, поверх трикотажной рубашки, которую кто то (Шейн) оставил валяться помятой здесь. Она редко бывала дома сама; это довольно хорошо. Странно, но хорошо. Когда никто не двинулся вокруг, она услышала что-то вроде низких, электрических вибраций везде, по стенам, полам, потолку. Жизнь в доме.

Клер протянула руку и похлопала по деревянному полу.

— Хороший дом. Красивый дом. Нам нужно перекрасить тебя или еще что-нибудь. Снова сделать тебя симпатичным.

Она могла бы поклясться, что дом издал низкий гул, словно очень слабое, одобрительное урчание.

После получаса она встала и проверила стол и другие вещи, на наличие записок, но там нигде не было и намека на это, но она ожидала что, что то может появиться. Она собралась идти наверх учиться, когда флаер попался ей на глаза. Он подскользнулся и упал с кухонного стола на пол к стене. Она взяла его и разгладила.

Новый тренажерный зал боевых искусств. Вряд ли Ева была там, но на счет Шейна, это было точно. Клер задумчиво постучала по бумаге и улыбнулась.

— Почему нет? — спросила она. Дом не ответил и не имел никакого мнения по этому поводу.

— Я могла бы поупражняться. И я бы добралась туда, что бы увидеть это место.

Она помчалась наверх, переоделась в пару низкосидящих спортивных штанов и выцветшую футболку с рекламой The Killers, и в последнюю секунду приколола золотую брошку Основателя в ее воротничку. Она царапалась, но это все лучше, чем быть пойманной снаружи без Защиты. В конце концов, она еще не обучилась боевым искусствам.

На улице было все еще светло, но день быстро клонился к сумеркам. Холодный ветер кружил листву в сточных канавах, и пока она шла, Клер пожалела, что не догадалась захватить с собой свитер. Несколько машин проехали мимо нее, некоторые с затемненными, дружелюбными для вампиров стеклами, но, как она заметила, они одаривали ее лишь простым взглядом, не больше. Новый спортивный зал располагался в одном из не очень оживленных районов города, рядом с группой складов, которые видели и лучшие времена, и предприятиями с давным-давно-выцветшим знаком «Закрыто» на окнах. Во всей этой промышленной разрухе по-прежнему горела одна неоновая с красно-зеленым драконом, махающим хвостом.

Фасад выглядел недавно отремонтированным, и Клер могла поклясться, что еще пахло свежей краской. На стоянке и вдоль дороги было много машин. С удивлением, Клер узнала черный катафалк Евы. Она не ожидала, что Ева была фанатом тренировочных боев. Ну, люди, вероятно, не поставили бы на ее победу.

Здание было без окон, через которые можно было бы подсмотреть, так что Клер пришлось открыть тяжелую металлическую дверь и войти в широкий, выложенный плиткой холл с деревянной стойкой. Накачанный парень возраста выпускника колледжа, сидел на высоком табурете за ней, читая журнал. У него было много татуировок, и он только завершил особенно резкое разговор по телефону. Когда он взглянул вверх и увидел ее, его рыжеватые брови взлетели вверх.

— Пришли на занятие? — спросил он.

— Э-э, возможно. Я просто хочу сначала проверить.

— Без проблем. Вы можете для начала оплатить первые пару занятий, но после этого вноситься оплата за месяц, деньги не возвращаются. — Он сунул ей блокнот вместе с ручкой. — Заполните форму. Это десять долларов.

Десять долларов было многовато для обычной проверки, но Клер написала свое имя на бланке, вместе с ее адресом, номером телефона, историей болезни, и всем прочим, спрашивающим о ее натренированности и подвижности. Некоторые из них были довольно навязчивы. Она вернула бланк обратно вместе с ее поблекшей десятидолларовой купюрой, и получила взамен липкий стикер с ее именем, чтобы прилепить его на футболку. Затем вышибала — она не могла думать о нем как о секретарше — ударил по скрытой кнопке, и прозвучало резкий, электронное жужжание.

— Толкните стену прямо там, — сказал он, указывая. Она толкнула, и открылась скрытая дверь, перекрывая гул. Дверь захлопнулась за ней, когда она перешагнула порог, и, если она закрылась, она не смогла расслышать это из-за шума.

Удивительно, что она упустила весь этот шум по другую сторону двери, потому что в зале кипела работа. Звон свободных ударов поддерживал шум. Раздавались сильные, тяжелые удары тренажеров, на которых мужчины и женщины потели, кряхтели и работали. Колеса жужжали на велотренажерах. А в центре помещения располагалось большое открытое пространство с матами, и около тридцати человек, одетых в белую форму для боевых искусств, стояли на коленях, сложив руки на бедра, и повернутые к центру.

Клер быстро огляделась, и, хотя она узнала некоторых из тех, кто сейчас проделывал эти тренировочные штуки, она не увидела Шейна и Еву среди них. Она обогнула не использующуюся альпинистскую лестницу, и взобралась на нее, чтобы она смогла получше рассмотреть группу. Тот, кто использовал ее перед ней, установил ее на убийственной высоте.

Ей пришлось занять более устойчивое положение почти сразу же, и поэтому она чуть не пропустила Шейна, который сидел лицом к ней на мате с краю.

Она заметила его только потому, что он встал и пошел к центру матов. Он носил свою форму правильно, поняла она, словно он делал это раньше. Может, так и было. У него был тот самый взгляд, который появлялся у него в драках, хотя те чаще происходили на грязных улицах, а не в схватках боевых искусств. Он ни на что не смотрел, только на человека перед ним.

Шейн был довольно большим парнем для своего возраста — широкоплечий, высокий. И он, по крайней мере, был на фут выше человека перед ним, который застыл в возрасте примерно тридцати лет. «Инструктор-вампир», подумала Клер. У него были длинные волосы, связанные в хвост.

Они формально поклонились друг другу, и заняли какую-то позицию, почти зеркально отображаясь друг от друга.

Шейн нанес удар ногой, высоко и быстро. Вампир нагнулся, дожидаясь завершения действий Шейна, и затем одним бережным движением, почти нежным толчком, отшвырнул его на маты. Шейн перекатился и встал с выставленными руками, готовый к защите, но вампир просто стоял на месте, наблюдая за ним.

— Хорошая атака, — сказал он. — Но я могу отступить подальше от удара. Ты сделал бы все гораздо лучше, если бы придвинулся ближе, уменьшая время моей реакции. Это единственный реальный шанс для тебя, ты понимаешь. Ты должен помнить, насколько быстрее мы можем двигаться, и насколько более наблюдательны мы в таких вещах как перенос веса и движения глаз.

Шейн кивнул, лохматые волосы рассыпались вокруг его жесткого, сосредоточенного лица, и сделал два быстрых, легких шага, чтобы сократить расстояние. Подойдя ближе, он нанес удар кулаком, и, хотя его удар не достиг цели, он подошел ближе. Раскрытая ладонь вампира остановила его меньше чем в дюйме от его лица.

Он не вздрогнул.

— Ты быстрый, — сказал он. — Очень быстрый, и, если я не ошибаюсь, очень хорошо приспособлен к борьбе со всевозможными врагами. Ты молод, чтобы быть таким злым, кстати.

Это может быть как преимуществом, так и недостатком, в зависимости от того, с кем ты борешься. И почему.

Шейн занял выжидательную позицию и ничего не ответил. Вампир дал ему последний маленький сигнал, и Шейн собрался ударить кулаком… но это был отвлекающий маневр, и на этот раз его удар на самом деле поразил вампира в область колена, заставляя сдвинуться.

Вампир, казалось без каких-либо раздумий, развернулся и отбросил Шейна за пределы матов. Он пролетел по деревянному полу и врезался в сидящих студентов, как шар в боулинге.

Они разбежались.

Клер вскрикнула и вцепилась в альпинистскую лестницу еще крепче, с трудом подавив желание спрыгнуть и побежать к нему. Он уже поднимался на ноги — медленнее, чем в прошлый раз — и пошел обратно на маты.

Он прижал свой правый кулак к левой ладони, поставив ноги вместе, и поклонился.

Вампир поклонился в ответ.

— Еще раз, — сказал он. — Я поздравляю тебя с тем, что ты первый, кому удалось дотронуться до меня. Теперь посмотрим, сможешь ли ты причинить мне боль. — Он оскалил зубы в недоброй улыбке. — Ну же, мальчик. Попытайся.

Шейн снова ринулся в атаку, и тут, совершенно неожиданно, это совсем перестало быть вежливой формой боевых искусств. Он перешел к уличной драке, и вампир не был готов к этому. В действительности, несмотря на то, что вампиры быстрее и опаснее, Шейн сбил его с ног двумя быстрыми, хорошими ударами, опрокинув его на спину на маты.

И он не остановился. Клер вскрикнула и замерла, когда он упал на вампа, врезавшись коленями ему в грудь, жестом показывая как он вонзает кол ему в грудь. Было что-то дикое на лице Шейна, что-то, что она видела раньше, но лишь тогда, когда он боролся за свою жизнь.

Настоящая, глубокая, жгучая ненависть.

Шейн не шелохнулся. Он смотрел вниз на лежавшего вампа, и вампир глядел ему прямо в глаза.

Затем, медленно, он встал, рука с невидимым колом вернулась на свое место.

Вампир поднялся на ноги одним быстрым, плавным движением, сохраняя здоровую дистанцию между ними.

Он смотрел на Шейна немного дольше положенного, а затем сделал официальный поклон.

Шейн ответил тем же.

— У тебя дар, — сказал вампир. Это точно не прозвучало как комплимент. — Я думаю, что ты слишком развит для группы начального уровня. Найди меня позже. Я думаю, ты можешь подойти для некоторых передовых занятий.

Шейн снова поклонился, отступил назад, и занял свое место у края площадки, опустившись на колени.

Худенькая блондинка встала, чтобы занять его место, выглядя при этом испуганной. Клер не винила ее. Шейн привнес ощущение реального насилия в комнату, и привлек всеобщее внимание — звук тренажеров и разговоры людей успокоились и замедлились, если совсем не прекратились.

Клер поняла, что остановилась на ступеньке лестницы, и принялась качать ноги, совсем не ради тренировки, хотя ее икроножные мышцы уже горели. Она не могла перестать смотреть на Шейн сейчас. Она могла видеть лишь небольшую часть его лица из-за других, но даже из этого она знала, что он не обращал внимание на то, как блондинке надирают задницу — нежно — в середине площадки. Он смотрел прямо перед собой, лицо сосредоточенное и неподвижное, и если победа и дала ему какое-то ощущение мира или триумфа, она не могла этого увидеть.

ШЕЙН

Мне не всегда нравилось это. Я знаю, люди думают, что мне нравится драться, и да, возможно они правы — мне нравится — но это было не так, когда я был маленьким. Я просто хотел приспособиться и выжить. Обычное дерьмо в городе, где неподготовленность к жизни приносит кучу проблем.

Мне кажется, что первый раз я ударил кого-то в младшей школе, что довольно стандартно для парней, но это было не из-за того, что атакавали лично меня. Нет, я ударил первым.

Я ударил парня по имени Тэренс Джеимс, потому что он притеснял моего лучшего друга, который был меньше и не мог сам постоять за себя. Я был примерно таким же по размеру как Тэренс, и то, что я увидел, как большой парень обижает маленького, привело меня в ярость.

Да, это было не так уж сложно. Я знал, почему я так себя почувствовал. Из-за моего отца.

Мой отец был нормальным парнем, когда был трезв, но он был пьяницей. Он не бил меня сильно, но он был жутким и ему всегда нравилось насилие над окружающими.

Чувствовал себя хорошо притесняя кого-то вроде себя для разнообразия. Избитый Тэренс чувствовал себя далеко не так хорошо однако. Мои костяшки чувствовали себя разбитыми на маленькие кусочки, но после первого ужасного шока боль стала хорошей, и исчезла в красном тумане эйфории, когда я посмотрел на Тэренса, лежащего на спине, со слезами на глазах, говорящего мне, что ему очень жаль и это больше никогда не повториться.

Так я понял, что мне нравится это чувство: праведное, горячее чувство победы того, что я считал правильным. Я не боялся небольшой боли, что давало мне огромное преимущество в драке. Давайте посмотрим правде в глаза: большинство людей не хочет получить травму, итак, если ты показывашь им, что тебе всеравно, они найдут это странным. И возможно отступят. Я не против победы по умолчанию, до тех пор пока победитель я.

Когда я повзрослел люди в большинстве предпочитали не трогать меня. У меня был склад ума, как у пит-буля, и полезное набор роста и мускулов, эти две вещи я возмодно получил от своего отца. Девчонкам нравилось это, но как правило плохим девчонкам. Я бобеждал в большинстве драк, проиграл очень мало, но я никогда н отступал. Я занимался боксом и рестлингом в старшей школе и делал жто хорошо, но я не любил множество правил. Я был уличным хулиганом.

Думаю, я был на пути превращения в моего отца — может быть не настолько плох, но по правде говоря, было нелегко противостоять черной дыре, которой был Фрэнк Колинз, и я всегда делал то, что он мне говорил. Ему нравилось, что я могу отстоять свои интересы в драке. После смерти моей матери и сестры, это стало хуже — намного хуже. Отправка меня назад в Морганвилль для разведывания слабостей была настоящим показателем доверия от моего отца, но чем дальше от него я оказывался, тем больше понимал, что больше не хочу быть им. Он дал этому слишком далеко зайти.

Встреча с Клэр показала мне, что я могу быть кем-то другим. Кем-то лучшим. Первый раз я увидел ее черно-синей, но с этой странной маленькой внутренней силой… Я понял, что между нами есть что-то общее. Мы не убегаем. И мы пострадали из-за этого.

Я начал хотеть защитить ее, и чем больше я был с ней, тем больше понимал, что она та девушка, которая может постоять за себя. Я не привык к равным девчонкам — а Клэр была, и есть. Она не то что бы сильна физически, но она быстра и умна и бесстрашна, и если я иногда чрезмерно забочусь о ней, она первая, кто напоминает мне об этом.

Но я хочу быть готовым, если дело снова дойдет до драки, а так и будет. Не только против обычных человечиских хулиганов и преступников; они только кусочек пирога. Нет, я хочу быть способным защитить ее от вампиров, а это намного тяжелее. Оружие — это хорошо, и я никогда не откажусь от него, но реальность такова, что я не могу рассчитывать на то, что оно всегда будет под рукой. Я беспокоюсь. Уже было пару моментов — больше, чем пара — когда только то, что Майкл обладает вампирской силой спасало нас.

И это на самом деле беспокоит нас. Я не могу зависеть от Майкла. Или кого-либо еще.

Смешанные боевые единоборства — вот что требовалось. Ударь этого парня как сможешь и быстро опрокинь его. Мой вид борьбы, и то, что могло сработать с вампирами, если вы знали, что делаете. Мне не терпелось попробовать, и, когда листовка пришла по почте, показалось, что кто-то там наверху полюбил меня, в конце концов.

Майкл оттащил меня в сторону, после ухода Клер, чтобы сказать, что он не думает, будто это хорошая идея. Я сказал ему заткнуться, но в хорошем смысле, потому что, хотя у него клыки и жажда, он по-прежнему мой брат. В большинстве случаев. Мне потребовалось время, чтобы принять это, но сейчас я почти смирился с его полноценным ночным образом жизни.

Однако это не значит, что я не хочу быть способным надрать его задницу, если мне придется. Возможность изучать боевые искусства у вампира… это было слишком хорошо, чтобы пропустить это.

Я знаком с реальными видами боевых искусств. В смысле, я занимался каратэ, когда мне было тринадцать, и я решил, что был слишком крут для него. Так что я знаю, как одевать форма, завязывать пояс и вести себя на матах. Оказалось, что это хорошо, потому что инструктор — какой-то чувак по имени Василий, с восточноевропейским акцентом прямо из старого кино — хотел начать именно таким образом.

Я был хорош в первой паре упражнение, когда он вытянул меня на спарринг. Это было похоже на обычную борьбу, не большое дело, пока он не начал использовать вампирскую скорость и силу на мне. Я не мог с этим справиться, что разозлило меня, и гнев заставил меня забыть о правилах. Я нацелился на его колено. Он ударил на меня с той же силой, что и стенобитное ядро врезается в стену, и следующее, что я осознал, как я поднимаюсь с гигантской болью в моей груди. Мне просто повезло. Он мог бы раздробить мои ребра и превратить мое сердце в Швейцарский сыр, если бы ударил в полную силу.

Тогда не позволяй ему ударить тебя снова, неудачник. Я почти слышал голос моего отца, сухой и насмешливый. Он был мертв, но он всегда был там, в моем сознании, всегда наблюдая и всегда осуждая. Он ненавидел вампиров. Я тоже не особо люблю их. Мы всегда сходили в этом вопросе.

Я даже не думал отступиться. Я вернулся на маты и поклонился, и в этот момент я получил шанс — я напал со всем, что я имел. Неожиданная атака. Я знал, что получу травму, возможно, серьезную, возможно, даже погибну, но я не собираюсь быть униженным. Только не вампиром. Ни за что на свете.

Я ударил его. Сильно. Я видел шок на его лице, и прилив ярости, и стоя там с кровавым вкусом победы во рту, я на самом деле хотел, чтобы он пошел на это, накинулся на меня, потому что, черт возьми, я чувствовал себя живым, на самом деле живым…

Но он прервал меня, сказал что-то, что я не расслышал, и поклонился мне. Я не помню, как я уходил или опускался на колени. Я просто помню мысль — «В следующий раз, в следующий раз, в следующий раз», настойчивую, словно звон колокольчика в моей голове, вытесняющий все остальные мысли.

Я смотрел, как он проводил занятие с остальной группой. Он никого не ранил, хотя и мог бы. Он хотел, я мог видеть это в его взгляде. Все они одинаковые. Охотники. И даже Майкл, но он скрывает это, и иногда я делаю вид, будто я этого не замечаю. Вы должны быть готовы к тому, что они набросятся на вас.

Потому что, если вы не готовы… тот, кого вы любите, может пострадать.

Я закрыл глаза и представил себе Клер. Она всегда заставляла меня чувствовать себя лучше. И, хотя я мог видеть ее лицо, ее улыбку, почти чувствовать ее присутствие, всё, о чем я мог думать — насколько легко им будет отобрать ее у меня.

Я не мог этого допустить.

Мне пришло в голову, что вампир сказал мне найти его позже. Какая-то особая группа?

Черт возьми, да. Я мог бы это сделать. Мне необходимо это сделать.

Я должен понять, как с ними бороться, один на один, без подмоги, или оружия, или надежды.

Только вампир мог бы показать мне это.

А пока… сидя здесь, положив руки на колени и тяжело дыша, я не мог не чувствовать, что, хоть я и выиграл, хоть я и сделал невозможное… каким-то образом, я проиграл.

И это было только начало во множестве потерь.

Наблюдая за сидящим там Шейном, таким замкнутым и таким… холодным, Клер почувствовала себя слегка нездоровой. Ей не нравилось такое его состояние. Ей не понравилось, как он только что сражался, и ей не понравилось, как он выглядел после. Шейн, как правило, был счастлив после боя, но не… рассержен.

Она считала, что все эти вещи не такая уж и хорошая идея. Она не знала почему именно, но знала что это правда.

— Эй — сказал позади нее кто-то вполголоса, обернувшись Клер увидела Еву.

В тренажерном зале, она так же не обошлась без готского макияжа, но ее плотно облегающая футболка была розового цвета с изображенным на ней черепом со скрещенными костями, покрытыми стразами и ее штаны не сильно то и отличались от всего образа. Ее прямые черные волосы были прекрасно собраны сзади. Было примерно также, когда она переодевалась.

— Ты это видела? Что черт возьми это было? Шейн только что превратился в монстра, или что?

— Я не знаю, — сказала Клер спрыгнув с тренажера. — Но…

— У парня есть проблемы, — закончила Ева. — Даа, без шуток. Так что, ты тоже пришла сюда шпионить?

— Тоже?

— Серьезно, да брось. Ты когда-нибудь видела меня занимающейся? Так что нет. Ева посмотрела на нее критически. — Как и ты, но возможно, только ради него. Они заставили тебя платить десять долларов чтобы попасть сюда?

— Даа.

— Это приносит гораздо меньше удовольствия, чем я надеялась. Во-первых, здесь не так уж и много тех с кем можно позаигрывать, а если такие и есть то они все потные. Или страшные.

Или все вместе. — Ева театрально вздрогнула. — Что ты скажешь насчет того, что нам нужно сделать что-нибудь еще?

— Что например? — Клер все еще наблюдала за Шейном, который сидел на коленях как изваяние, на краю ринга. Он все еще смотрел вдаль отсутствующим взглядом. Страшновато.

Ева одарила ее медленной, нехорошей улыбкой.

— Позволь поинтересоваться. Ты когда-нибудь защищалась?

На секунду, Клер подумала, что она имела ввиду обычного типа вещи, как например пикет возле дома, но потом она догадалась о чем был вопрос.

— Ах. Ты имеешь ввиду мечом?

— Совершенно верно. Если я и собираюсь где-нибудь заниматься, то это там, где прохладно. Следуй за мной."

— Подожди. Ты занимаешь фехтованием?

— Я начала практиковать еще в средней школе, — сказала Ева. — Пошли уже, иди и говори, иди и говори. Именно так. Да, я должна была заниматься каким-нибудь видом спорта, но я не люблю командные игры. Фехтование казалось прикольным, в стиле ретро, и плюс, эти штуки были острыми, так чтобы можно было держать своего противника как можно дальше от себя.

Тогда это казалось хорошей идеей.

Ева провела некоторое время в тренажерном зале, чтобы по крайней мере изучить где тут что находиться, потому что Клер понятия не имела что и где, кроме двери около туалетов.

Прямо за ней находились корты для ракетбола (в безопасности за помещением из чистого пластика)и даже крытый теннисный корт; возможно все это было сделано для вампиров которые не могли находится под солнцем. Но в самом конце, была комната с полом из дерева где находились стеллажи на которых лежали рапиры, а также белая форма и модные фехтовальные маски.

— Верно. Я бы не стала, на твоем месте начинать с сабли, — сказала Ева подталкивая Клер к изучению одному из рядов для выбора. — Слишком гибкая для начинающих. Как насчет простой старой рапиры? Ты можешь настроить таргетинг только от шеи до пояса; без двойных прикосновений. Легко.

Она схватила пару длинных, тонких оружий и кинула одно из них Клер, которая их поймала. Для нее это было очень странное держать ее в руке, хотя она была не такая уж и тяжелая. Клинок был в виде квадрата, с круглым наконечником на конце. Она сделала тренировочный режущий мах, от чего Ева рассмеялась.

— Это выпад оружием, — сказала она. — Погоди, давай ты сначала приспособишься прежде чем начать сражаться.

Приспособиться, звучало гораздо проще, чем на самом деле; к тому времени как Ева одела ее как боевую куклу, Клер почувствовала себя неуклюжей, разгоряченной и боящейся замкнутого пространства. Между плотной тканью и туго сидящей маской, она даже не представляла как положено двигаться, а тем более во время драки.

У Евы был свой костюм для фехтования, с черепами, который она достала из сумки. Ее наряд был черного цвета, с пиратским черепом, изображенным на месте сердца. Она выглядела устрашающе. И немного сумасшедшей, даже без маски.

— Хорошо, — сказала она. — Первый урок сражения — мы не будем бороться, так что прекрати указывать рапирой на меня. До этого не дойдет.

Клер покраснела и опустила ее вниз по направление пальцев.

— Прости.

— Не переживай. В любом случае, ты бы все равно не смогла ударить меня, — сказала Ева улыбнувшись. — Я встану рядом с тобой. Просто делай то же что и я, хорошо?

С начала, видимо, было то как нужно правильно держать ее. Это заняло некоторое время.

Потом был выпад, где нужно было использовать рапиру, гладкой стороной, и становясь на одну ногу, при это приседая.

Это больно. Даже очень. Фактически, после десяти раз, Клер уже стала задыхаться и обливаться потом; после пятнадцати раз она уже была готова плакать. После двадцати Ева остановилась, но казалось, что она может это делать хоть весь день.

— Я должна положить все это обратно? — пробормотала Клер, снимая шлем. Ее волосы были пропитаны потом и приклеивались к лицу.

— Серьезно? Никто даже и не попал рапирой в меня!

— Ты должна привыкнуть к ее весу для того чтобы двигаться вместе с ней, — сказала Ева. Это отстой, новичок.

— Ты наслаждаешься этим.

— Да, хорошо, немного. Я должна это делать. В прочем как и ты. — подмигнула Ева. Она двинулась к кругу, на котором была красная точка, и начала тренироваться на нем. Ее рапира каждый раз попадала прямо в цель.

Клер развернулась услышав сдержанные аплодисменты. Она не слышала, чтобы ктонибудь вошел в комнату, но он был здесь. Одетый в белый костюм с рапирой в одной руке и маской под мышкой. Оливер.

Он выглядел стройнее и сильнее в форме.

Рядом с ним, также одетая в белое, стояла другая фигура. Амелия. Основательница Морганвилля раньше никогда не выглядела такой маленькой; обычно она носила одежду в которой она выглядела выше, и конечно же высокие каблуки. Но сегодня, Клер поняла, что Амелия не намного выше нее самой, и была очень стройной. В одежде для фехтования она могла бы сойти за мальчика, если бы не выделялись женственные изгибы ее лица.

— Ты продвинулась вперед, Ева, — сказала Амелия. Ева прервала свои выпады и стояла очень прямо, опустив острие меча вниз. — Я помню, когда ты впервые начала свои уроки. Я должна была давать личное разрешение каждому, кто занимался такого вида боевыми искусствами.

— Да, ну, это было в то время, когда я была конкурентоспособной, — сказала Ева. — Эй, Олли.

— Для этого, — сказал Оливер, — Ты можешь выйти и сразиться.

— Я пришла не для того чтобы сражаться.

— Ты одета для этого. Что это рапира? Глупости. Тебе больше подходит шпага. — Оливер фыркнул и взял другое оружие со стены и кинул его в направлении Евы. Она подхватила ее в воздухе, левой рукой. Она посмотрела на нее смертоносным взглядом, поняла Клер; больше похоже на треугольный клинок, чем на квадратное основание рапиры. Однако, на ней был наконечник, но этот похоже был более жесткий, чем она привыкла.

Ева пожала плечами и бросила рапиру Оливеру, который положил ее на полку.

— Ну хорошо, — сказала она, и вытащила резким движение шпагу. — Готовься к похоронам, чувак.

Оливер обнажил зубы в мрачной улыбке и надел маску.

— Я сомневаюсь в этом, — сказал он.

Ева надела шлем, и тоже шагнула на узкую дорожку, обозначенную на полу. Клер отошла назад, чтобы встать возле Амелии, которая наблюдала с напряженным, сосредоточенным выражением на ее бледном лице. Когда Ева и Оливер подняли свои мечи в знак приветствия, она кивнула и сказала:

— Начали.

Это заняло буквально секунду. Клер ожидала увидеть своего рода сражение из фильма — долгая, звенящая дуэль с большим количеством движений вокруг, и иногда с вращениями. Это было быстро и невероятно смертельно. Она даже не видела, что произошло: только что там было неуловимое движение, какой-то металлический лязг, слишком быстрый, чтобы распознать, и неожиданно Ева уже стояла там с мечом Оливера, упирающимся в ткань с ее пиратским черепом, прямо над ее сердцем.

— Вот дерьмо, — сказала Ева, и сделала шаг назад. — Нечестно использовать вампирскую скорость.

— Нет, — сказал он. — Я в этом не нуждаюсь. Фехтование было, так сказать, выживанием в мои дни. Повторим?

— Конечно. — Ева вернулась обратно на дорожку и низко присела, так или иначе это выглядело очень затруднительно.

— Начали, — сказала Амелия, и было еще одно неуловимое движение. На этот раз, Клер выяснила пару вещей, одна из которых — Ева, казалось, нацелилась на грудь Оливера, а затем опустилась вниз, и ее острие поразило его в ногу. Его скользнуло по ее плечу. Ева ударилась о землю и, перекатившись, поднялась на ноги, поднимая ее шпагу в триумфе.

— Чувак, ты попался! — сказала она. — Смертельная рана, прямо там. Бедренная артерия. Ты уже покойник.

Он вообще ничего не ответил, а просто вернулся на свое место на другой стороне дорожки.

— Серьезно? Ты не можешь уйти при галстуке? — спросила Ева. Она сняла свой шлем, и ее черные глаза сияли злобой. — Мы не можем просто ладить друг с другом?

— Защищайся, — рявкнул он. — Ничего не говори.

Ева нацепила обратно свой шлем и заняла свое место на дорожке. Амелия вздохнула, и вместо того, чтобы дать сигнал, сказала, — Оливер, возможно, тебе следует отступить.

Его лицо в шлеме повернулось к ней, словно не мог поверить, что она такое сказала, а затем снова сосредоточился на Еве, которая занимала позицию Еn garde. — Дай нам отмашку, — сказал он. — Два из трех.

— Он не любит проигрывать, — сказала Амелия Клер, и пожала плечами. — Очень хорошо.

Начали!

Клер сосредоточилась, и успела увидеть, что именно произошло на этот раз. Оливер бросился вперед. Ева парировала, но он был готов к этому, вернув свой клинок обратно на одну линию с ее. Она попыталась еще раз нанести рану на бедре, но это не сработало на этот раз.

Оливер воткнул острие своей шпаги в ее грудь так сильно, что это вынудило ее отступить на шаг и заставило ее бросить свой меч.

— Оливер! — щелкнула Амелия, и он отступил. Ева пошатнулась назад, потеряла опору, и упала на задницу. Ее шпага стукнулась от пол, когда она положла обе руки к груди, затем потянулась чтобы сорвать шлем. Ее лицо было белее мела и глаза были огромные.

— ОХ, — сказала она. — Черт. Останется след.

Оливер отошел, неустанно делая круговые вращения шпагой вокруг своей руки.

— Ты сама напросилась, — сказал он. — Теперь уйди с дорожки, если собираешь жаловаться на ушибы.

Ева медленно перекатилась на колени, подняла маску и шпагу, и встала. Стоя не слишком устойчиво.

— Помогите ей, — сказала Амелия. — Убедитесь, что она не сломала ребра. Оливер, в этом не было необходимости.

— То что ей не следовало делать, так это злорадствовать, — ответил Оливер. — Я пришел сюда не для того, чтобы драться с детьми, и она должна усвоить этот урок который я ей преподал: насмехающийся над теми кто сильнее, должен знать последствия.

— Более сильные всегда несут ответственность за более слабых, — сказала Амелия. — Но ты и так это хорошо знаешь.

— У меня было вполне достаточно ответственности. И вообще я думал, что мы пришли сюда чтобы сражаться, женщина. Если вы все хотите провести философские дискуссии, в такой одежде, то несомненно мы можем сделать это в другом месте."

Ева уже приобрела нормальный цвет лица, что показалось очень быстрым Клер, да еще со злым и устрашающем блеском в глазах.

— Хвастун, — пробормотала она.

Оливер снял маску и уставился на нее. Он выглядел так твердо, как человек, с котором никому, и в голову, не пришло бы связаться.

— Я не позволяю людям насмехаться надо мной, — сказал он. — И в следующий раз обращайся со мной поласковее, или будет намного хуже чем перелом ребер. А теперь убирайся отсюда. Взрослым нужно больше пространства.

Амелия склонила голову набок, изучая его и сказала:

— Мне стало скучно со всеми этими правилами. Может быть, тогда стоит отказаться от всех соглашений?

— Безусловно, — сказал Оливер, и бросил свой шлем в угол. Она переложила его благополучно в сторону.

— Оружие?

— Я предпочитаю шпагу, — сказала она. — Одно из двух.

— Ах. Флорентийская. Это подходит мне достаточно хорошо.

Каждый из них взял по две шпаги, и после того как Клер и Ева отошли и сели на скамейку в задней части комнаты, Амелия и Оливер вступили в бой. Амелия скрестила две шпаги перед лицом, и Оливер последовал ее примеру; звук четырех шпаг, перерезающих воздух, заставил Клер вздрогнуть.

— Что они делают? — прошептала она.

— Свободная борьба —,ответила Ева, сохраняя спокойствие. — Никаких правил. Почти вроде дуэлей в старину.

— Не совсем, — сказала Амелия. Практически улыбаясь. — Этот по крайней мере не закончится смертью.

— Но никаких гарантий, — сказал Оливер. Он улыбался, и это была не обычная Оливерская улыбка. Он почти выглядел счастливым.

— Готова?

— Конечно. — Но Амелия такой не казалась; она держала свои шпаги наконечником вниз, что казалось будто она и не знала, что с ними делать.

Оливер сделал шаг к ней, и оружия лязгнули и направились в его сторону так быстро, что Клер пришлось моргнуть.

Оливер поднял одну из них на головой, в позе, которая напомнила ей скорпиона с жалом, и развернувшись двинулся вправо. Амелия тоже развернулась держа дистанцию между ними…и вдруг, она уходит, легкими быстрыми шагами, и делает резкий скачек, закончив его в скользящем выпаде, нанесла шпагой удар, одним резким движением по ноге Оливера, другим в руку. Он повернулся и ударил ее в спину ну или по крайней мере попытался. Она должно быть поняла это, и изящным движение, точно также как ива, наклонилась и присела на колени для следующего выпада.

И это было только начало.

— Знаешь… — сказала Ева после пяти минут молчания, когда вампиры все еще по-прежнему кружили, стремительные, избитые, ведя счет друг друга. — Я думаю, что возможно я никогда не должна мочиться с ним. Или с ней. Снова.

— Ты думаешь? — прошептала Клер. — Чёрт. Это выглядит как Терминатор встретился с Баффи.

— Как они решат кто победит? — Я имею ввиду, очевидно, они бью друг друга, но они не претендуют на то, чтобы сделать больно…

— Я думаю это не важно, — сказала Клер.

Она доказала право только тридцать секунд спустя, когда Амелия нагнулась и постучала по одной точке шпаги три раза на полу. Оливер, двигаясь на выпад, свернул в последнюю секунду и пошел в нейтральное положение.

— Закончили? — спросил он.

— Весьма интересно, — сказала она. — Тридцать два удара мне; тридцать один тебе. Но я не возражаю уступить мастеру, Оливер. — Она поклонилась, опустив мечи вниз.

Он поклонился, наклонившись ниже.

— Не для меня, — сказал он. — Но победа всегда лучше. Ты оберегаешь свои права снова, ну ты знаешь.

— Я заметила. Мы не можем преодолеть свои недостатки вот так просто.

Они обменялись улыбками, настоящими, и Клэр обменялась взглядом с Евой. Ева откашлялась.

— Вы всё ещё здесь? — Спросил Оливер не меняя своего выражения. Не отвернувшись от Амели.

— Уходите.

— Правильно, — сказала Клер. — Уходим.

Она взяла вещи Евы и пошла вместе с ней в одну из небольших раздевалок, для того, чтобы снять влажную, от пота, форму. Ева достала сумку и сняла розовую футболку. Клер ахнула увидев синяки, которые были по крайней мере три дюйма в ширину, и выглядели очень болезненно.

— Черт побери, — сказала Ева. — Он заметен даже из под моего лифчика. Необходимо пересмотреть гардероб на ближайшие несколько дней. — Она пощупала синяк пальцем и вздрогнула. — Ничего не сломано, просто симпатичное напоминание о том, что не стоит злить Олли на танцполе с острыми предметами.

— Я не могу поверить, что ты сражалась с ним.

— Сражалась с ним? Черт возьми, подруга, да я прикоснулась к нему. А ты знаешь как это трудно? Я была серьезным фехтовальщиком в течении многих лет, но я даже не была близка чтобы прикоснуться к кому-либо без импульса. Он на самом деле использует это, ну ты знаешь.

Клер могла поверить в это. То что она не смогла победить, не выходило у нее из головы, поэтому Ева думала, что это было круто.

Может, подумала она, фехтование не мой вид спорта в конце концов.