Шейн

Что-то заставило нас выполнить старый трюк с дракой, но эй, есть причина, по которой он все еще срабатывает. Во-первых, драка — громкая, достаточно громкая, чтобы привлечь внимание охранников. К тому же, чем борьба реальнее, тем лучше. (И поверьте мне, Ева действительно может врезать, когда чувствует себя так, как сейчас. Девчонка знает, как использовать свои плечи.)

Последний шаг — сделать кровавые раны на голове, нанесенные самому себе, и они должны быть незначительными, устроить шоу, будто ты падаешь избитым и — в данном случае — предпочтительно выглядеть мертвым. Ваши друзья приправят всё это большим количеством горя и криками о помощи, в то время как их руки будут полностью в крови. Ева, возможно, немного переигрывала, но Пит преподнёс все как надо — он выглядел мрачным, испуганным, с размазанной кровью вокруг, будто у него артериальное кровотечение и как раз вытекает последняя пинта крови.

По всей вероятности, наших новых друзей это не особо заботило, но, как и все сотрудники, они должны были бы объясняться насчет потерь, и никто не хотел бы рассказывать, что мне позволили истечь кровью на пол из-за их неосмотрительности.

Они открыли дверь, вошли, и я передал Питу ржавый кусок металла, который использовал, чтобы поранить голову, в то время как он наклонился ко мне, прижимая руки к моей шее.

— Давайте, мужики, торопитесь, он теряет слишком много крови! — сказал он, когда вошли двое охранников. Один подошел ко мне, убирая пистолет. Другой стоял у двери, держа своё оружие наготове.

Пит встал и отступил, чтобы освободить место для охранника, который опустился на колено рядом со мной. Ева кричала и плакала, и продолжала говорить, что она не может найти пульс, что прилично отвлекало. Пит продолжал отходить, положив свои кровавые руки на лицо; его плечи задрожали, что походило на подлинные слезы. Я был впечатлен. У парня хорошее будущее на сцене. Так было похоже на реальное горе, и вокруг моего безвольного тела происходило так много хаоса, что охранник, который был у двери, не заметил, как близко к нему оказался Пит, пока не стало слишком поздно.

Пит повернулся, выхватил пистолет из рук мужчины и толкнул его, ткнув коленом в такое место, что даже я вздрогнул. Охранник согнулся пополам. В то же время Ева, перескочив через мое тело, бросилась на охранника, который проверял меня, и я ожил, чтобы завалить его вниз, пока она вытаскивала пистолет и вставала, направляя на него.

Второй охранник выронил пистолет, пока боролся с Питом, но Пит уложил его сильным ударом ржавого обломка и схватил оружие.

— Возьми её! — крикнул он и указал на Лиз, бросившись в сторону дверного проёма. Я поднялся, схватил Лиз, перекинул через плечо и немедленно потерял равновесие, когда она начала брыкаться.

Черт возьми, не самое лучшее время для пробуждения девчонки.

— Нам нужно убираться из этой комнаты! — сказал я Еве, она кивнула и присоединилась к Питу у двери. Она похлопала его по плечу, давая знать, что она позади, а он быстро вышел из комнаты и начал стрелять. Оказалось, он намеренно стрелял выше, потому что, когда я прошел за ним и Евой, охранники скрылись за опрокинутыми стальными столами. Слышалось много испуганных криков.

Мы все вместе побежали прежде, чем они смогли бы собраться, так как мы мало что смогли бы еще сделать. Ева замолчала и подбежала к клетке Майкла, чего я не позволил бы ей сделать, если бы мог, но она продумала всё наперед, забрала ключи у охранника, и пока Пит вырубал других, она возилась, выбирая подходящий к замку ключ.

Майкл был почти так же слаб, как и выглядел. Он распрямился, вылез из клетки и бросился к Еве.

На одну страшную секунду я испугался, что она только что подписала себе смертный приговор, но это было просто объятием, не атакой, его клыки оставались не выдвинутыми, а чтобы подняться на ноги, казалось, ему потребовались все силы, потому что он практически сразу привалился к ней, и Еве пришлось тащить/нести его к двери. Я мельком увидел его лицо через ее плечо — мой мальчик Майки вернулся. Не полностью, наполовину, но все же это был он, смотрел на меня своими голубыми глазами.

Ты справишься, брат.

Дорога до противоположной стены комнаты заняла около десяти секунд, которые показались получасом, охранники открыли по нам огонь, когда прошла лишь половина этого времени, и Пит перестал стрелять поверх их голов и начал аккуратно пробивать отверстия в столах, позади которых они прятались. Это заставило их сидеть и не высовываться. Я почти добрался до места, когда Лиз начала бить ногами и извиваться, она была выше и сильнее Клэр, к тому же паниковала. Я позволил ей спуститься, когда мы достигли дальней двери, и она чуть не рухнула, пытаясь сконцентрировать свой вес на обеих ногах. Когда она попыталась освободиться от меня, я дернул её ближе.

— Я парень Клэр! — крикнул я ей. Полагаю, что кровь, капающая с моего лица, не делала меня более надежным, потому что она, казалось, не успокоилась. — Иди! — я толкнул ее вперед, и она проковыляла на едва работающих ногах к закрытой двери.

Она не открывалась.

— Ева! — закричал я и жестом указал на пистолет, которым она стреляла. Она бросила его мне и побежала к двери, в безумной спешке пытаясь подобрать ключ. В полуавтоматических пистолетах, из которых мы с Питом стреляли, было по пятнадцать пуль, но Пит истратил уже как минимум девять из них, а Ева — четыре. Это долго не продлится, мы пытались запугать полную комнату парней с пулями, которые отлично знали, как их использовать.

Ни один из ключей Евы не подошел. Она мрачно начала снова, заново пробуя их, а я использовал еще четыре пули из наших запасов. Я надеялся, что ни в кого не попадаю, но в данный момент я даже был не против.

Майкл прошел мимо нас. Он отодвинул Еву с пути, схватился за ручку и дернул, сильно. Она сломалась, и он толкнул устройство в другую сторону, протянул руку и отодвинул засовы на замке. Затем он снова наполовину рухнул, и Ева за руки потянула его в коридор.

Мы не ушли от обстрела, но по крайней мере были не в самом эпицентре, и я знаю, Пит вздохнул с облегчением, когда мы выбежали наружу. Майкл крикнул что-то, что я не расслышал, а потом поднялся на ноги и бросился вперед — по вампирским стандартам это было больше похоже на спотыкания, чем на бег, потому что он двигался не быстрее любого из нас. Но он уложил парня, который направлялся к Еве, подхватил его с пола, и его вампирские инстинкты наконец вышли наружу. Я услышал низкое, горловое рычание, увидел вспышку выдвинувшихся клыков и почувствовал внезапный обжигающий ответ в груди; я почти забыл про укус, полученный до моего отъезда из Морганвилля, но сейчас это въелось в память достаточно сильно, чтобы заставить меня зашататься и привалиться к стене. Боль подползла к моему плечу и как огонь распространилась по моим нервам до костей, и я, черт возьми, не знал, что со мной происходит. Я присел, Пит кашлянул, требуя дать понять, ранен ли я. Я покачал головой.

Я не был ранен, но мне стало плохо, на самом деле плохо, и я знал, что это было из-за проснувшегося в Майкле вампира. Со мной творится что-то неправильное. Очень неправильное. Это было так, будто я реагировал на него.

Лиз была сбита с толку и напугана, она шла впереди, пытаясь удрать от всех сумасшедших в лице нас, я не мог сказать, что винил её. Мы были не самыми надежными спасателями в мире, со всей этой кровью и Майклом, вонзившим клыки в шею парня, Ева игнорировала его, откапывая его упавшее оружие, а я пытался блевануть у стены.

Она не ушла далеко.

Доктор Дэвис вышел из кухни. В руках он держал свой пистолет, и он направил его на Лиз, ее занесло, она дико вскинула руки, пытаясь остановиться. Она не справилась, врезавшись в него. Он схватил ее, положил руку на шею и притянул к себе в качестве живого щита, в то время как Пит и Ева держали своё оружие направленным на него.

Майкл закончил с обедом — я хотел бы сказать, что это была шутка — и посмотрел на Дэвиса, глаза светились тем оттенком красного, который должен был существовать только в фильмах ужасов. Он облизнул губы, но не сдвинулся с места. Так или иначе, он был очень пугающим.

Теперь я почувствовал что-то новое. Не лучше, точно, но что-то более сильное. Более быстрое. И вместе с этим я ощутил неконтролируемую потребность оторвать голову Майкла от его тела. Как будто он был единственным реальным противником в комнате.

Я был уверен, что в этом я совсем не прав.

Я встряхнул головой, чтобы выкинуть это из головы, а капли крови разбрызгивались, как пот после хорошей тренировки. Рана на моей голове все еще кровоточила. Я видел, что Майкл ощущает это, чувствовал, что ощущает, и что-то внутри меня усмехнулось в ожидании и ревело ему попробовать.

Майкл не нападал на меня, и, так или иначе, мне удалось заглушить импульс напасть на него. Лиз, напомнил я себе. Девушка ничего не осознавала и была в опасности, и ни один из нас не должен был отвлекаться на странные вещи, которые происходили внутри меня.

— Я убью ее, — сказал доктор Дэвис и отступил к двери, волоча ее за собой. Я понял, мы были в узком помещении, и его парни из комнаты позади выберутся в любую секунду; я отступил, схватился за стальную дверь и с силой захлопнул. Не так, чтобы заблокировать ее, когда Майкл освободил нас, но, по крайней мере, чтобы замедлить других. Правда, ненадолго. Я слышал, как они сдвигали с пути металлические столы.

Ева шагнула к Доктору Говнюку, и она выглядела как холодная воинственная королева, если королевы воинов могли быть вооружены полуавтоматами этого сезона.

— Давай, — сказала она. — Как только сделаешь это, ты — труп.

Он облизнул губы, и я увидел сомнение в его лице. Я не думаю, что Ева хладнокровно нажмет на курок, но я был не полностью в этом уверен.

Никто не был. Все держались на расстоянии. Это не могло долго продолжаться, потому что подкрепление быстро прибывало, и не наше. У нас фактически не было ничего, о чем бы я знал. Наш единственный шанс — это фургон снаружи, надеюсь, ключи от машины были в украденной связке Евы, тогда мы бы свалили отсюда.

Так же это означало, что Клэр останется тут. И хоть я не проливал слезы о вампирах, которые были с ней, я никак не мог покинуть чёртову ферму без своей девушки.

Как выяснилось, мне и не пришлось бы.

Дверь позади доктора Говнюка открылась, и Клэр вошла внутрь. Она выглядела усталой, напряженной, взволнованной, а ее глаза скользили по нам, оценивая ситуацию, и ненадолго задержались на мне. Я не мог сказать, о чем она думает или что чувствует, но, Господи, я любил ее, когда она сделала большой шаг вперед, вжала пистолет в спину доктора Дэвиса и очень спокойно сказала:

— Отпусти ее.

Я бы, наверное, добавил "ты, гигантский кусок дерьма", но и это сработало просто великолепно. Дэвис выглядел удивленным, как хитрый койот, подвешенный над каньоном, он опустил оружие и позволил Лиз отойти, быстро. Лиз рванула прочь на шаг или два, потом повернулась и схватила пистолет, который направила прямо в лицо доктора.

Вау. Это выглядело не очень дружелюбно. На секунду у меня перехватило дыхание и я действительно думал, что девушка сможет сделать это… а потом она отступила, задрожав.

Дэвис опустился на корточки, подняв руки вверх в знак полной капитуляции.

— Пошлите, — сказала Клэр. — Давайте, мы должны идти. Прямо сейчас!

Ей не нужно было делать официальное приглашение. Мы все последовали за ней, когда она вышла. Дом позади нас наполнился криками, и я услышал скрип открывающейся двери; у нас было не много времени до того, как нас возьмут на мушку. Чтобы добавить больше проблем, трое охранников вышли из сарая, идя по гравию во дворе.

Они тащили троих безвольных вампиров за ноги.

Не знаю почему, но это зрелище потрясло меня. Мирнин, Оливер, Джесси — не просто по-вампирски бледные, а сине-белые. Мертвенно-бледные. Боже мой, что там случилось?

Охранники закричали, увидев нас, бросили свой груз и потянулись за оружием. Мы скрылись за фургоном прежде, чем они открыли огонь, и я скользнул в заднюю дверь, пропуская Майкла вперед — он уже горел на солнце — а Ева, Пит и Лиз влезли следом.

Клэр не входила. Она прислонилась спиной к холодному металлу, тяжело дыша, и она выглядела такой же больной, как и я. Серьезно, все мои раны горели, и если бы мы не были на грани жизни и смерти, я, вероятно, рухнул бы от боли… но сейчас нужно было уходить. Лучше сгореть, чем схлопотать пулю.

— Я убила их, — сказала она мне. Её голос был пустым. — Я думала… Я думала, что спасу их. Но полагаю, что убила их.

Она была права. Три вампира лежали на солнце, не двигаясь. Кожа Оливера слегка начала дымиться, будто туман сходил с озера. Через какое-то время она почернеет, а потом начнет гореть. Других ждет та же участь. Мирнин был стар, Джесси возможно даже старше, я не был уверен. Но в конце концов они все станут прахом и костями.

Осознание того, что она была всему причиной, убивало её.

— Садись, — сказал я ей. Ева уже вскарабкалась на водительское сиденье и пыталась найти ключ в связке, один подошел и двигатель заработал. — Мы должны ехать. Сейчас же.

И мы пытались. Действительно пытались. Я затащил Клэр в фургон, залез следом и закрыл за собой дверь, и Ева поехала к выходу, из под колес извергались клубы гравия.

Другой фургон появился впереди, блокируя нас.

Она сдала назад, закричав:

— Держитесь, — и вылетела через белый забор рядом с сараем, натыкаясь на что-то и проезжая по сухим бороздам поля, направляясь к дороге на углу фермы, которая привела нас сюда.

Далеко на фургоне мы не уехали — это же не внедорожник — мы забуксовали. Шины прокручивались в грязи, не могли найти опору, и хоть Ева и двигалась взад и вперед, мы закапывались все глубже.

Засада.

В общей сложности у нас было четыре пушки, в одной была половина патронов, во второй их почти не было, две другие — были почти заполнены. У нас был вампир, который, казалось, немного не в себе, но все еще работал примерно в четверть своей силы, в лучшем случае.

У нас был я, который дрожал от необходимости застрелить лучшего друга и разорвать его мертвое тело на части, абсолютно без какой-либо логической причины… и это приводило меня в ужас. Как будто я был одержим.

Я посмотрел на Клэр, надеясь, что у нее в рукаве припрятан какой-нибудь гениальный туз, который вытащил бы нас из этого.

Но в данный момент Клэр выглядела как уязвимая восемнадцатилетняя девушка, испуганная, неподвижная и шокированная, я притянул ее в свои объятия и держал, потому что казалось, что это единственное, что я мог сделать — просто обнимать ее. В последний отчаянный момент попытаться удержать ее в безопасности. Потому что в любую секунду они окружат фургон и всадят в него столько пуль, что мы будем выглядеть как наркокартель пината. У них не было шанса на проигрыш. Мы доказали, что не принесем им пользы, и доктору Андерсон больше не нужна Клэр, так как она только что уничтожила все их вампирские запасы лабораторных крыс.

А Майкл переживет это. К сожалению.

— Я убила их, — прошептала она мне. Ее голос дрожал, и я почувствовал горячие слезы, которые увлажнили мою кожу. — О Боже, Шейн, я убила их…

Я ничего не мог сделать, кроме как обнимать ее. Не знаю, помогало ли ей это, но это помогало мне затолкнуть поглубже насильственные импульсы, говорившие, что я должен заняться последним оставшимся среди нас вампиром, пока не стало слишком поздно.

Началась стрельба, я вздрогнул и толкнул Клэр на пол фургона, прикрыв собой. Также я слышал и другие удары по фургону. Я ждал звука разламывающегося металла, разбивания стекол… Но его не было.

Куда бы они не стреляли, целью были не мы.

Я ждал несколько секунд, а затем аккуратно присел на корточки. Я ничего не видел через лобовое стекло, потому что мы были направлены в другую сторону, но если стреляли не по нам, то у нас был шанс, который нельзя упускать.

Я открыл боковую дверцу фургона.

— Выходим! Все выходим! Бежим отсюда!

Я даже не знал, куда мы пойдем, но оставаться здесь не выход. Находиться на солнце — ад для Майкла, и я искал, чем бы помочь ему. Я нашел пластиковый брезент, лежащий в мусорном ведре за сиденьем водителя, и бросил ему; он порвал веревки, которыми брезент был замотан, и накинул на себя, как портативную палатку.

— Я пойду первым, — сказал он. — Присмотри за Евой.

Я кивнул. Находясь к нему так близко, сложно было удержаться и не сделать что-нибудь насильственное. Конфликт внутри разрывал меня на части, но я старался не показывать это, несмотря на это Майкл послал мне странный взгляд, прежде чем выйти, синий брезент развевался вокруг него, как плотный водонепроницаемый плащ. Пит и Лиз последовали за ним, потом Ева.

Мы с Клэр были последними, кто вышел.

— Что вы делаете? — крикнул я. — Шевелитесь… — потому что остальные встали как вкопанные всего в нескольких футах от фургона.

А потом я увидел почему.

Охранники лежали на земле. Ну, один по-прежнему бежал и дико отстреливался, но я я видел, как Джесси — Леди Грей — с разбегу прыгнула, преодолев по крайней мере двадцать футов. Она приземлилась перед ним, застигнув врасплох, схватила за горло и отбросила на двадцать футов назад, Оливер, который поймал его… ну, он сломал его. Я старался не увидеть больше, чем уже увидел.

Мирнин тоже поднялся, хотя все, что я увидел — мерцающее движение, он скрылся в сарае. Оливер закончил с охранником, кивнул Джесси и последовал за Мирнином.

Она вошла в дом. А потом послышался крик.

Много крика.

— Господи, — прошептала Ева. Она перекрестилась, непроизвольное движение из-за детской привычки; я никогда не видел того, что мы увидели сейчас: вампиры действовали без всяких запретов. Чистейшее проявление хищника.

Это был кровавый кошмар.

— Они… они убили… — теперь Клэр дрожала, ее лицо было пустым. — Они всех убили.

Я обнял ее и ничего не сказал. Я сосредоточился на дыхании, на том, чтобы охладить свой пыл; легче не становилось. В самом деле, теперь, когда трое старых вампиров вернулись в игру — сметая все на своем пути — стало даже хуже. Инстинкты кричали, чтобы я что-нибудь сделал.

Убей их. Убей их всех.

Я бросил пистолет, который держал в руке. Я боялся держать его. Я не был уверен, что смогу долго контролировать происходящее со мной.

Мирнин вышел из сарая. Он всё еще был мертвецки-бледным, как ходячий труп, и он держал два больших, неуклюжих оружия — то, что изобрела Клэр, и используемое для выведения вампиров из строя. У одного из них сзади торчали провода и была сломана схема.

Я подумал, что мы могли бы использовать сейчас одно из них, которое все еще работает, так как Джесси вышла из дома, и выглядела она дьявольски. Не думаю, что кто-то там остался в живых. От нее исходила лишь одна атмосфера — тьмы и полного уничтожения.

Оливер тоже вышел из сарая. Он был расслаблен, практически в хорошем настроении; я знал его как псевдо-хиппи, дружелюбного владельца кофейни и как элегантного человека с насильственными наклонностями.

Но я не знал эту версию его. Это был полноценный вампир. Бог смерти.

Он остановился на открытом солнце, белый, как мрамор, уставился на нас красными, как рубины, глазами и медленно улыбнулся. Его клыки были выдвинуты, и это было невероятно жутко. Он горел, чернел на солнце. Но даже не задумывался над этим.

Майкл шагнул вперед, прикрываясь брезентом, и сказал:

— Вы закончили? — Он не казался напуганным или обеспокоенным. Я догадался, что для него все это было нормальным, в некотором действительно ужасном смысле. Он понимал. — Потому что все, кто здесь остался — друзья. Понятно?

Оливер кивнул.

Я вовсе не был уверен, что означал этот жест, так что приготовился к атаке.