Они пересекли Морганвилль — наверное, самый иссохший, пыльный, обветшалый городишко на свете — и въехали на площадь Основателя, зеленый маленький кусочек Европы, не предназначенный для обычных людей. Клер действительно уже была здесь и вынесла не самые приятные воспоминания. Даже красота роскошных кафе и магазинов не могла заслонить в ее памяти площадь с клеткой, куда посадили Шейна и собирались сжечь заживо за то, чего он не делал.

Клер почему-то ожидала, что они припаркуются там же, где в прошлый раз, — за пределами площади, около полицейского контрольного пункта, — но, конечно, сейчас это было невозможно. Очень немногие, только по-настоящему старые вампиры способны выносить прямые солнечные лучи, но даже они стараются этого избегать. Морганвилль строили в расчете на удобства ночных охотников. Дверца со стороны Клер распахнулась, Гретхен нетерпеливо сделала ей знак выходить, и они оказались в подземном гараже, где стояло много машин — все изящные и дорогие, с тонированными стеклами. Прямо как в Беверли-Хиллз.

Еще тут были вооруженные охранники. Один из них — надо полагать, вампир — направился к ним, но Ганс показал ему жетон, и тот отступил.

— Пошли. Твоя покровительница ждет.

На лице Гретхен промелькнула недобрая усмешка. Вампиры с места в карьер перешли на быстрый шаг, Гретхен железной хваткой сжимала руку Клер, которая едва поспевала за ними и совершенно запыхалась к тому времени, когда они добрались до основания длинной лестницы. Наверху обнаружилась пожарная дверь с цифровой панелью. Клер даже не пыталась подсмотреть, какой код набирал Ганс; ей уже приходилось сталкиваться с паранойей вампиров. Да и механизм наверняка был настроен таким образом, что не реагировал на усилия обычных людей.

В связи с чем возникал вопрос: а не имеет ли Мирнин отношения и к системе городской безопасности? Если да, это может пригодиться, надо только суметь убедить его показать ей…

Она нарочно отвлекалась на эти технические детали, чтобы не дать чувству ужаса затопить душу. Но вот замок щелкнул, дверь открылась, и больше некуда было деться от липкого, холодного страха. Гретхен, похоже, почувствовала его, потому что перевела на Клер взгляд ледяных зеркальных глаз и улыбнулась.

— Волнуешься, малышка? — почти нежно спросила она. — За себя или за своих друзей?

— За Сэма, — ответила Клер. Улыбка Гретхен увяла, на мгновение у нее сделался удивленный вид. — Он жив?

— Жив? — Жесткая броня вампирши снова встала на место, она иронически вскинула брови. — Его еще можно спасти, если ты это имеешь в виду. Полагаю, твоему другу Шейну придется предпринять новую попытку.

— Шейн тут совершенно ни при чем!

На этот раз улыбка Гретхен выглядела откровенно беспощадной.

— Может, и нет. Пока нет. Но будем терпеливы — все еще впереди. В нем заложена склонность к убийству — в этом он похож на нас.

Клер промолчала, экономя дыхание, — они снова быстро шли по толстому красно-коричневому ковру. Впервые оказавшись в здании Совета старейшин, Клер подумала, что это дом траура, и сейчас прежнее впечатление вновь подтвердилось: стояла тишина, убранство выглядело изящным и в то же время непритязательным. Вот только цветов Клер не заметила — в отличие от прошлого раза, когда множество роз окружали тело Брендона, которого, по мнению вампиров, убил Шейн.

Миновав коридор, Гретхен провела ее через высокую дверь в круглую приемную, где находились четыре вооруженных вампира. Провожатые Клер остановились, показали свои документы и сдали оружие, девушку обыскали — быстро, умело охлопали холодными руками, заставив содрогнуться.

А потом открылась другая дверь, и Гретхен ввела Клер в большой круглый зал с высоким потолком, люстрами, похожими на ледяные каскады, и старинными потускневшими картинами на стенах. Нет, запах роз ей не почудился — кроваво-красными цветами была полна ваза, стоявшая в центре массивного круглого стола.

За столом никто не сидел, зато в дальней части зала обнаружилась группа примерно из десяти человек.

Некоторые из них повернулись, и взгляд Клер задержался на Оливере. Она не видела его с тех пор, как, пытаясь выманить Шейна из укрытия, он угрожал убить ее, и сейчас снова ощутила, как сильные ледяные пальцы стискивают горло.

У Оливера сделались прямо волчьи глаза, из глубины горла вырвалось громкое звериное рычание. Ничего человеческого в нем сейчас не осталось, и Клер живо вспомнила свой прежний страх перед ним.

— Я так понимаю, преступница доставлена сюда для наказания, — заявил он и зашагал в сторону Клер.

Вампиры переглянулись, а потом Гретхен задвинула девушку себе за спину.

— Остановись! — сказала она, и от удивления Оливер подчинился. — Девочка сама захотела увидеться со своей покровительницей. У нас нет никаких доказательств ее вины.

— Она уже виновна, раз живет в том доме! Ты удивляешь меня, Гретхен. Что, перешла на сторону живых?

Вампирша засмеялась, слишком громко и неискренне, и сказала что-то на неизвестном Клер языке. Оливер резко ответил ей.

— Мы за нее отвечаем. — Ганс положил руку на плечо Клер. — И она принадлежит Амелии. К тебе это не имеет никакого отношения, Оливер. Прочь с дороги!

Тот улыбнулся, вскинул руки и отступил. Ганс провел Клер мимо него; взгляд Оливера вонзался ей в шею, словно нож.

При их приближении группа впереди расступилась. В основном ее составляли вампиры — судя по бледной коже и змеиной быстроте движений. Людей Клер заметила всего двоих — это были мэр, стоящий с краю и явно чувствующий себя не в своей тарелке, и его сын Ричард. На форменной одежде Моррелла-младшего виднелись влажные пятна, и Клер не сразу поняла, что это кровь.

Кровь Сэма.

Сэм лежал на ковре, его голова покоилась на коленях сидящей тут же Амелии; она нежно гладила его яркие медно-рыжие волосы. Он выглядел совсем мертвым, и кол по-прежнему торчал из груди.

Ганс подтолкнул Клер к Амелии, и та открыла глаза. Долгое мгновение она, казалось, не узнавала свою подопечную, но потом нахмурилась, опустила взгляд к лицу Сэма и провела пальцами по его щеке.

— Клер, помоги мне, — произнесла она, словно продолжая начатый ранее разговор. — Освободите ей место, пожалуйста.

Ганс отпустил Клер, и ею овладело страстное желание убежать из этого зала, просто удрать, куда угодно, только бы подальше отсюда. В глазах Амелии проглядывало что-то столь огромное, что девушка не была способна, да и не хотела понимать этого. Она попятилась, однако рука Амелии взметнулась, сжала ее запястье, потянула, и Клер упала на колени по другую сторону от Сэма.

В нем и вправду не наблюдалось ни малейших признаков жизни.

— Когда я скажу, возьмись за кол и потяни, — негромко приказала Амелия. — Но только когда я скажу.

— Но… у меня сил не хватит…

Почему она не попросит Ричарда? Или кого-нибудь из вампиров? Даже Оливера?

— Хватит. Когда я скажу.

Амелия снова закрыла глаза, а Клер нервно вытерла о джинсы вспотевшие ладони. Полированный деревянный кол в груди Сэма был похож на древко копья, и она не представляла, насколько глубоко он проник в тело. Пронзил ли сердце? А что, если извлечение кола убьет Сэма окончательно и бесповоротно? Припомнились разговоры о схожих случаях, когда вампиры умирали, если…

Лицо Амелии внезапно исказилось от боли, и она сказала:

— Давай, Клер!

Не раздумывая, девушка обхватила кол обеими руками и с силой дернула; мгновение казалось, что ничего не получится, но потом он заскользил вверх, по пути царапнув кость.

Тело Сэма выгнулось дугой, как будто пронзенное током, и вампиры вокруг отшатнулись. Амелия сжимала его голову с такой силой, что побелели пальцы. Внезапно ее глаза распахнулись; сейчас в них сверкало чистое серебро.

Клер отползла назад, безотчетно сжимая кол. Мрачный, усталый Ричард Моррелл забрал у нее орудие убийства, положил в пластиковый мешок и застегнул молнию.

Ну да, это же вещественное доказательство.

Сэм снова обмяк. Из раны в его груди медленно вытекал кровавый ручеек. Амелия сняла белый шелковый жакет, сложила его и прижала к ране, пытаясь остановить кровотечение. Никто не произнес ни слова. Клер беспомощно смотрела на Сэма — он не двигался и по-прежнему выглядел мертвым.

— Сэмюель, — негромко, с теплом в голосе заговорила Амелия, склонившись к нему, — Сэмюель, возвращайся ко мне.

Он открыл глаза — пугающе темные, будто у совы, они, казалось, состояли из сплошного зрачка. Клер прикусила губу. Снова мелькнула мысль сбежать, но Ганс и Гретхен стояли за ее спиной, и она знала, что ничего не получится.

Сэм заморгал, его зрачки начали медленно сокращаться. Губы задвигались, но ни один звук не слетел с них.

— Вдохни, — тем же спокойным, теплым тоном продолжала Амелия. — Я здесь, Сэмюель. Я не покину тебя.

Она нежно погладила его по лбу. Он снова заморгал, медленно фокусируя на ней взгляд.

Впечатление было такое, словно в целом мире существуют лишь они двое.

«Не только Сэм любит ее, — подумала Клер, — Амелия его тоже».

Сэм обвел взглядом столпившихся вокруг, выискивая кого-то. Не найдя того, кого искал, он снова посмотрел на Амелию и одними губами произнес: «Майкл».

— Майкл в безопасности, — сказала Амелия. — Ганс, приведи его сюда.

Ганс кивнул и быстро вышел.

Так Майкл здесь! А Клер и думать о нем забыла за всеми этими жуткими событиями!

С каждым мгновением Сэм выглядел все лучше, но Амелия продолжала прижимать к его груди импровизированную повязку.

Он неуклюже, медленно поднял руку и накрыл ее ладони; на долгое мгновение они замерли, глядя друг на друга, а потом Амелия убрала свои руки.

Самостоятельно прижимая жакет к груди, Сэм с ее помощью сел и прислонился к стене.

— Можешь рассказать, что произошло? — спросила она.

Раненый кивнул. Ричард, с ручкой и блокнотом в руках, присел рядом с ним на корточки.

Когда Сэм наконец смог заговорить, его голос звучал тихо и слабо; было ясно, каких усилий это ему стоит.

— Поехал повидаться с Майклом…

— Но Майкл был здесь, с нами, — заметила Амелия. — Ночью мы вызвали его.

Сэм беспомощно вскинул и уронил свободную руку.

— Почувствовал, что его нет дома, и решил вернуться. Кто-то рывком открыл дверцу… «Тазер», не мог сопротивляться… упал… кол в грудь…

— Кто это был? — спросил Ричард.

— Не разглядел. Человек. Слышал, как бьется сердце. — Сэм сглотнул и закрыл глаза. — Пить…

— Сначала ты должен исцелиться, — сказала Амелия. — Можешь хоть что-нибудь добавить про нападавшего?

Сэм с усилием снова открыл глаза.

— Он назвал меня Майклом.

И как раз в этот момент появился носитель данного имени. Удивленно взглянув на Клер, он присел рядом с Сэмом.

— Кто это сделал?

— Не знаю. — Тот покачал головой. — Мужчина. Назвал твое имя. Думаю, принял меня за тебя. — Губы Сэма искривило подобие улыбки. — Наверное, не разглядел волосы.

Статья в газете. Капитан Откровенный. Кто-то решил убрать новоиспеченного вампира. Просто чистое везение, что вместо него пострадал Сэм.

Судя по выражению лица Майкла, он подумал о том же.

Амелию охватило волнение. Это не бросалось в глаза, но Клер видела ее неоднократно и могла почувствовать разницу: королева вампиров двигалась быстрее, в глазах не было обычного спокойствия.

Окликнув Клер, она увела девушку в соседнюю комнату, маленькую и пустую. Последовавший за ними высокий светловолосый вампир занял позицию спиной к двери — этакий засов из плоти и крови, не пропустит никого.

— Что ты можешь рассказать? — требовательно спросила Амелия.

— Ничего. Я спала. Проснулась, когда… «Когда услышала вой сирены», хотела она сказать, но на самом деле это ведь было не так. Она почувствовала что-то, как бы исходящий непонятно откуда сигнал тревоги. И Шейн с Евой тоже его ощутили. При обычных обстоятельствах разбудить Шейна в предрассветные часы мог разве что ядерный взрыв, а тут он мгновенно вскочил, и сна ни в одном глазу.

— Как будто дом издавал сигнал тревога, — закончила Клер.

— Правда?

— Ну да. Это важно?

— Может быть. Что еще?

— Ничего… Снаружи завыли сирены, и когда мы спустились вниз, все уже закончилось. Сэм лежал на дороге, а рядом стоял коп.

— Ты никого больше не видела?

Клер покачала головой.

— А твои друзья? Где они находились? Это был не праздный вопрос. Сердце Клер забилось чаще: если Амелия не поверит ей…

— Спали, — твердо ответила она, изо всех сил постаравшись взять себя в руки. — Шейн был со мной, и я видела, как Ева вышла из своей комнаты. Они никак не могли этого сделать.

— Я знаю, как высоко ты ценишь их безопасность. — Амелия бросила на нее пристальный взгляд. — Но пойми, Клер, если ты солгала, защищая их, я не прощу тебе этого.

— Я не лгу. Все было, как я сказала, недоставало только Майкла, а он находился с вами.

Амелия отвернулась и принялась расхаживать по комнате медленно и грациозно. Она выглядела такой совершенной, такой собранной…

— Вы волнуетесь из-за Сэма? — выпалила Клер, не сумев сдержаться.

— Меня больше заботит необходимость помешать тому, кто напал на него, причинить вред кому-нибудь еще. Сэм достаточно стар, чтобы выжить в такой ситуации… хотя и с трудом. Он бы погиб, если бы мы не успели вовремя вынуть кол или если бы он попал под лучи солнца. А вот если бы убийца не ошибся и напал на Майкла, тот умер бы почти мгновенно. Иммунитет разовьется у него лишь через несколько десятилетий.

— Вы имеете в виду… — с трудом подбирая слова, спросила Клер, — что вампиры не обязательно умирают, если им в сердце вогнать кол?

— Я имею в виду, что это непросто — убить кого-то из нас. И с каждым годом наша жизненная стойкость повышается. Если пронзить колом, скажем, мое сердце, я просто выдерну его, и пострадает разве что мое платье. Если я не сумею удалить кол сразу же, он причинит мне некоторый вред, но все же не убьет. Мы не такие уж хрупкие, малышка Клер. — Амелия улыбнулась, сверкнув жемчужно-белыми зубами. — Поведай об этом своим друзьям, в особенности Шейну.

— Но… Брендон…

— Его пытали и подвергли воздействию солнца, чтобы понизить сопротивляемость. — Улыбка Амелии угасла. — К моменту своей гибели он был слаб, как новорожденный. Видишь ли, отец Шейна неплохо знает наши особенности.

Теперь Клер тоже их знала, но едва ли этому стоило радоваться.

— Копы отвезли Шейна и Еву в участок. Надеюсь, с ними ничего плохого не произойдет?

— Я тоже на это надеюсь. Как и на то, что все будет хорошо с моим дорогим Сэмюелем, который готов умереть за права людей в этом городе.

От холодного и мрачного голоса Амелии Клер бросило в дрожь.

— Невольно возникает вопрос, не слишком ли я снисходительна? Не слишком ли много свободы даю вам?

— Мы не ваша собственность, — прошептала Клер.

Внезапно возникло чувство, будто браслет на запястье сжался, сдавливая кожу. Вздрогнув, она коснулась его.

— Правда? — ледяным тоном осведомилась Амелия и посмотрела на вампира у двери. — Пусть уходит. Я закончила с ней.

Он слегка поклонился и отступил в сторону. Клер так и подмывало броситься к выходу — находясь в одной комнате с местной королевой вампиров, она испытывала ужасное напряжение, но она сдержалась, желая хотя бы попытаться.

— Насчет Шейна и Евы…

— Я не вмешиваюсь в работу человеческого правосудия. Если они невиновны, их отпустят. А теперь уходи. Рассчитываю, что сегодня ты позанимаешься с Мирнином. Кроме того, хочу, чтобы ты посещала кое-какие добавочные лекции в университете.

— Но к Мирнину меня отвозил Сэм… Кто будет это делать вместо него?

Амелия резко обернулась к ней; в ее взгляде вспыхнуло бешенство.

— Глупая девчонка, не досаждай мне всякими пустяками. Убирайся!

Клер выбежала из комнаты.

Когда она вернулась, дом был пуст: ни Шейна, ни Евы, и Майкла она больше не видела в здании Совета старейшин. Чувствуя себя ужасно одинокой, Клер заперла все двери и окна.

Однако ей казалось, что сам дом источает тепло — и не просто нагретый воздух, а ощущение уюта и безопасности, как будто он рад ее присутствию. Клер приложила ладонь к стене гостиной.

— Ты можешь слышать меня? — спросила она, хотя и понимала, что это глупо.

Дом всего лишь кирпичи, дерево, проводка, трубы — как он может кого-то слышать?

И все же ей никак не удавалось отделаться от ощущения, что именно дом разбудил их сегодня утром — ее, Шейна и Еву, как будто пытался предостеречь. В конце концов, именно сам дом спас Майкла, когда Оливер убил его, и поддерживал в нем жизнь, пусть лишь в той мере, в какой мог — сделав его призраком. Этот дом стремился помогать своим обитателям.

— Жаль, что ты не можешь говорить, — произнесла Клер. — Ты сказал бы мне, кто пытался убить Сэма.

Однако какой смысл разговаривать с глухой и немой стеной? Клер вздохнула, отвернулась и вдруг заметила лист бумаги, колеблемый ветром.

Откуда ветер внутри помещения?

Бумага лежала на столе; точнее, на футляре Майкловой гитары. Клер схватила ее и пробежала взглядом по строчкам…

О чем она подумала? Что дом написал ей записку с именем убийцы Сэма? Конечно нет. Это был вовсе не ответ на ее вопрос, а всего лишь распечатка со штампом «ИЗМЕНЕНИЯ В РАСПИСАНИИ» большими красными буквами. Основные предметы Клер отсутствовали; пометки сообщали, что она выдержала соответствующие испытания.

Гораздо интереснее было то, что пришло им на смену: современная биохимия, философия, квантовая механика, выдающиеся мифы и легенды. Класс! При виде такого списка ее сердце забилось чаще.

Клер взглянула на время начала занятий, а потом на циферблат. До первой новой лекции оставался всего час, но она не могла уйти, не узнав, что там с Евой и Шейном.

Тридцать минут спустя, когда она висела на телефоне, добиваясь от сотрудников полицейского участка ответов на свои вопросы, внизу загремел замок и голос Евы произнес:

— …Законченный придурок.

У Клер гора упала с плеч.

— Эй, подруга! Ты здесь?

— Здесь.

Она положила трубку и помчалась к ним.

Припухшее лицо Шейна покрывали синяки, а Ева не просто обхватила его рукой, но даже отчасти поддерживала.

— О господи! — Клер бросилась к ним. — Что произошло?

— Наш парень умудрился слегка разозлить офицера Фентона. Ты когда-нибудь видела фильм «Бэмби против Годзиллы»? Очень похоже, только досталось нашему Бэмби гораздо сильнее. Я пыталась отвезти его в больницу и проверить, не сломано ли что, но…

— Я в порядке, — прохрипел Шейн. — Бывало и похуже.

Наверное, он прав, но Клер раздирало чувство беспомощности и бесплодное желание хоть как-то помочь. Вдвоем с Евой они довели Шейна до кушетки, на которую он рухнул и закрыл глаза. Синяки делали его лицо совсем бледным. Клер гладила свалявшиеся волосы Шейна, вопросительно глядя на Еву — дескать, что делать?

«Пусть просто отдохнет», — одними губами ответила та, правда, вид у нее был испуганный.

— Шейн! — сказала Ева. — Серьезно, я не хочу оставлять тебя здесь одного. Ты должен поехать в больницу.

— Спасибо, мамочка, — ответил он. — Это же просто синяки. Думаю, я выживу. Давай, вали отсюда.

Он открыл глаза — точнее, один глаз, другой слишком сильно заплыл — и взял Клер за руку:

— А с тобой что было? Все в порядке?

— Со мной все хорошо. Я разговаривала с Амелией. Сэм останется жив.

— А Майкл? Как там с Майклом?

— Он в норме. Я пыталась добиться, чтобы вас отпустили раньше, — извините, не вышло. Амелия… — начала было Клер, но подумала, что им лучше не знать, до какой степени Амелии наплевать, не окажутся ли они за решеткой. — Она была занята с Сэмом.

— Нас, наверное, отпустили бы через десять минут, если бы он вел себя хорошо. — Ева бросила на Шейна сердитый взгляд. — Послушай, парень, знаю, ты крутой, но неужели так необходимо драться с каждым придурком в этом мире? Может, будешь брать хотя бы через одного?

— Испугалась, да? Я и так пропускаю половину, но и оставшихся набирается чертовски много. — Он застонал и заворочался, устраиваясь поудобнее. — Дерьмо! Офицер Козья Морда больно бьет.

— Шейн, ты правда в порядке? — не успокаивалась Клер. — Может, действительно стоит поехать в больницу?

— Они дали мне упаковку льда и отослали домой, минус сто баксов, которых у меня нет. — Он снова сжал ее руку; костяшки пальцев у него были ободраны. — Как ты-то, правда? Никто не бил тебя, не кусал?

— Нет. Они сердятся и беспокоятся, но никто меня и пальцем не тронул. — Клер взглянула на часы и забеспокоилась. — Знаете, очень жаль, но мне пора на занятия. Ты уверен, что…

— Если еще раз спросишь, все ли со мной в порядке, я разобью себе лицо, просто из вредности. Иди себе. Ева, ты ведь довезешь ее?

Та уже нетерпеливо позвякивала ключами от машины.

— Все будет в лучшем виде. Да, кстати! Тебе опять прислали что-то срочной доставкой.

Она бросила Клер посылку с аккуратно выведенной на ней фамилией. Тот же почерк, что и на конверте с браслетом.

В посылке находился изящный новенький мобильник с МРЗ-плеером и крошечной дополнительной клавиатурой для набора текста. Он был включен и полностью заряжен.

Записка гласила: «В интересах безопасности» и была подписана, разумеется, Амелией. Клер тут же скомкала бумажку.

— Думаешь, стоит поинтересоваться, что это? — спросил Шейн.

— Едва ли, — ответила Ева. — Клер, если в Морганвилле маленькие девочки берут у незнакомцев конфеты, им потом бывает бо-бо. Или кое-что похуже.

— Это не от незнакомца, — буркнула Клер. — И мне действительно нужен телефон.

Новые предметы решительным образом отличались от того, с чем Клер имела дело до сих пор. Было похоже, что именно теперь она наконец попала в настоящий университет. С начала первой лекции профессора показались ей яркими личностями, увлеченными своим делом, и они не смотрели на студентов как на пустое место. Наоборот — они словно бросали ей вызов. На занятиях по современной биохимии и философии она сильно нервничала: лектор рассказывал много нового, наполовину непонятного, но все равно это было интереснее, чем нудное жужжание прежних преподавателей.

Составив список нужных книг, ко времени перерыва на ланч она чувствовала воодушевление и душевный подъем. Даже поиски подержанных учебников доставляли ей удовольствие; к тому же выяснилось, что чудесным образом на ее имя открыт счет, и она даже получила денежную карточку с первой стипендией, благодаря чему может приобрести не только книги, но и кое-что из одежды и прочих нужных мелочей. Например, футболку с длинными рукавами, одноразовые бритвенные лезвия, шампунь…

Черт возьми — до чего же приятно знать, что в кармане есть деньги!

Когда перевалило за три часа дня, Клер призадумалась, не отправиться ли к дому Мирнина самостоятельно, но решила подождать. Никто не сообщал ей об изменении планов, поэтому она пошла в Университетский центр, решив позаниматься, чтобы не тратить время ожидания впустую. Народу в зале было полным-полно; в углу кто-то играл на гитаре, вокруг собралась большая толпа, время от времени разражающаяся аплодисментами. Звучала то классическая, то поп-музыка. Клер разложила книги на столе и вдруг услышала мелодию, показавшуюся ей знакомой. Встав на кресло, она попыталась через головы столпившихся вокруг музыканта людей разглядеть, кто же там такой.

И конечно, это оказался Майкл. Их взгляды встретились, он кивнул Клер и снова сосредоточился на музыке. Она спрыгнула с кресла, стерла с сиденья свои пыльные следы и села. Мысли лихорадочно проносились в голове. Извольте видеть — Майкл здесь. Зачем? Простое совпадение? Или нет?

Стараясь не думать об этом, она углубилась в изучение свойств низкочастотных волн в намагниченной плазме. По большому счету это было круто — физика звезд! — и она не могла дождаться начала лабораторных занятий. Чтение продвигалось медленно, но было очень интересно.

Ее внимание привлекло кое-что относительно физики плазмы. Возможно, это просто совпадение, но возникло ощущение, будто что-то важное ускользает от понимания. Что-то связанное со словами Мирнина о реструктуризации, ключевом элементе алхимии. Возможно ли, чтобы между этими двумя науками существовала связь?

Как следовало из материала, плазма — это заряженные частицы. Ее можно контролировать и воздействовать на нее с помощью имеющих определенную конфигурацию магнитных полей.

Плазма — промежуточное состояние между материей и энергией… между одной формой и другой.

Воспроизведение.

Внезапно ей припомнилось одно из открытий Мирнина — а именно порталы. Ведь они — нечто иное, как имеющие определенную форму магнитные поля, содержащие в себе крошечное, пластичное поле плазмы, находящееся в устойчивом состоянии. Но как Мирнин превращает их в передвижные пространственные туннели? Именно это и должны представлять собой порталы, изгибающие пространство… и плазма в них не просто обычная плазма, надо думать. Может, сильно охлажденная?

Клер была так поглощена своими размышлениями, что не услышала скрипа кресла напротив, не увидела опустившегося в него человека — до тех пор, пока чья-то рука не схватила раскрытую перед ней книгу и отодвинула в сторону.

— Привет, Клер, — сказал Джейсон, чокнутый братец Евы.

По внешности это был типичный проныра: бледный не искусственной бледностью готов, а настоящей, болезненной. На шее — ранки с подсохшей корочкой, широко распахнутые глаза в красных венах. Общий вид такой, словно он под кайфом — причем под сильным, и пахло от него грязью и гнилью, будто он не мылся и не менял одежду несколько дней или даже недель. Тьфу!

— Как поживаешь? — продолжал он.

Как поступить? Закричать? Клер закрыла книгу, не выпуская ее из рук, — тяжелый том можно использовать в качестве оружия — и незаметно оглянулась. В Университетском центре толпилось полно народу. Майкл, конечно, сейчас находился в центре внимания, но множество студентов расхаживали по залу, разговаривали, сидели за столиками, погруженные в науку. Со своего места Клер видела Еву в кофейном баре, улыбающуюся и разливающую напитки.

Но на Джейсона никто не обращал ни малейшего внимания, словно он был невидимкой.

— Привет, — наконец ответила она. — Чего тебе?

— Мирные переговоры. Знаешь, ты хорошенькая.

«А ты нет», — мысленно отозвалась Клер, но промолчала и стала ждать продолжения.

Здесь она в безопасности — вокруг много людей, и Майкл рядом, и Ева…

— Ты меня слышишь? Я сказал, ты хорошенькая.

— Спасибо, — с трудом проговорила Клер, потому что у нее вдруг пересохло во рту и накатил страх — наверное, из-за того, что Ева рассказывала о Джейсоне. И он выглядел опасным. Эти струпья на шее — следы укусов? — Мне нужно идти.

— Я провожу тебя на лекцию, — заявил Джейсон. В его устах даже это невинное замечание звучало грязно, словно непристойность из порнофильма. — Мне всегда хотелось понести книги какой-нибудь крутой студенточки.

— Нет. Я… Я не собираюсь на лекцию. Но мне нужно идти.

Почему она не может просто сказать, чтобы он оставил ее в покое? Что ей мешает?

— Валяй. — Джейсон послал воздушный поцелуй. — Но не вини меня, когда очередную мертвую девушку найдут в мусорном баке только потому, что ты не захотела быть со мной повежливее.

Она начала вставать, когда он произнес это, но теперь замерла и уставилась на него. Ее мозг, работавший со скоростью света, когда Клер перескакивала с одной физической проблемы на другую, сейчас словно заклинило, и она оказалась способна только на один глупый вопрос:

— Что? Что ты сказал?

— Я не говорю, что это моих рук дело. Но если я надумаю сотворить что-то такое, то выберу другую девушку. Разве что кто-нибудь поговорит со мной и убедит остановиться. Или предложит хорошую сделку.

Клер пробрала дрожь. Джейсон не делал ничего ужасного, просто сидел, и все же она чувствовала себя запачканной и очень уязвимой.

«Майкл совсем рядом — слышно, как он играет, — напомнила она себе. — Я в безопасности».

— Хорошо, — сказала она и медленно опустилась в кресло. — В чем дело?

— Слушай. — Джейсон наклонился вперед, опершись руками о стол, и понизил голос. — Суть такова. Я хочу, чтобы моя сестра поняла, как ошиблась, отправив меня за решетку. Знаешь, что такое тюрьма в Морганвилле? Как будто какая-нибудь страна третьего мира выбросила ее на свалку, а наши копы подобрали, специально, чтобы надругаться над пленником. А Ева засадила меня туда и даже не попыталась вызволить.

— Мне очень жаль. — Клер так сильно сжимала книгу, что пальцы онемели. — Наверняка это было скверно.

— Скверно? Сука, ты что, не слушаешь меня? — Он не сводил с нее взгляда и даже не мигал, совсем как вампир. — Я принадлежал Брендону. Он обещал сделать меня вампиром, но он мертв, и я в пролете. Теперь я просто слоняюсь и жду, что кто-нибудь отправит меня обратно в тюрьму. И знаешь что? Прежде чем оказаться там, я сначала от души позабавлюсь.

Он схватил ее за руку; Клер хотела закричать, но не успела — неожиданно в его руке возник нож, и Джейсон вдавил лезвие в ее запястье.

— Тихо. Я еще не закончил. Дернешься, и потечет кровь.

Крик замер у нее на губах. Джейсон улыбнулся и грязным носовым платком накрыл ее запястье вместе с ножом.

— Ну вот, теперь никто ничего не увидит, хотя вряд ли кого-то это вообще озаботит. Только не в Морганвилле. Но просто на случай, если вдруг объявится какой-нибудь тупой герой, пусть все останется между нами.

— Отпусти меня, — пролепетала она. — Я никому не расскажу.

— Ох, брось! Тут же помчишься к своим друзьям, а потом к копам. Скорее всего, к этим придуркам Хессу и Лоуву. Они старались заловить меня, когда я был еще ребенком. Сучьи дети! — Капля пота скатилась по его бледному лицу и упала на куртку. — Слышал, у тебя хорошие отношения с вампами. Это правда?

— Что?

Лезвие вдавилось в запястье, причиняя боль; мелькнула мысль, что он запросто может перерезать ей вены. Рука дрожала, и Клер с трудом сдерживала желание отдернуть ее, что лишь облегчило бы ему дело.

— Да, я… защищена. У тебя могут возникнуть неприятности, Джейсон.

От его неживой, будто приклеенной улыбки, не вязавшейся с яростью в глазах, бросало в дрожь.

— Я с самого рождения по уши в неприятностях, будто притягиваю их. Теперь так: ты говоришь тому вампу, который пометил тебя, что я кое-что знаю. Кое-что, способное взорвать город. И я продам это свое знание за две вещи: право сделать что угодно с моей сестрой и билет из Морганвилля.

О господи! Вот какую сделку он хочет заключить. Ему нужна жизнь Евы!

— Я не заключаю сделок, — ответила Клер, опасаясь, что этим подписывает сама себе смертный приговор. — И не позволю тебе причинить вред Еве.

Он удивленно заморгал, отчего стал больше похож на человека, и Клер вспомнила, что он лишь чуть-чуть старше ее.

— И как ты собираешься остановить меня, крошка? Ударишь рюкзаком с книгами?

— Если понадобится.

Он откинулся в кресле и рассмеялся каким-то хриплым, дребезжащим смехом.

«Ну все, сейчас он меня убьет», — подумала Клер.

Но тут он поднял носовой платок, и, словно по мановению волшебной палочки, нож исчез. Из неглубокого пореза на коже стекала тонкая струйка крови; Клер почувствовала жжение.

— Знаешь что? — спросил Джейсон и встал, сунув руки в карманы куртки и снова улыбаясь. — Ты мне нравишься. Ты забавная.

С этими словами он зашагал прочь. Клер попыталась встать и посмотреть, куда он пошел, но не смогла — колени не слушались, а спустя несколько мгновений Джейсон уже исчез из виду.

Клер бросила взгляд в сторону кофейного бара. Ева, бледная как смерть, стояла неподвижно, глядя прямо на нее огромными мрачными глазами.

«Ты в порядке?» — одними губами спросила она.

Клер кивнула.

Это была неправда, и кровь из пореза на запястье продолжала течь. Она достала из рюкзака лейкопластырь — всегда носила с собой на случай, если до волдырей сотрет ноги. Прилаживая его, она почувствовала, что кто-то стоит над ней, и подскочила в страхе — вдруг снова вернулся Джейсон?

Но это оказался Майкл. В руке он держал футляр с гитарой и выглядел прекрасно, даже расслабленно — таким она давно его не видела. Даже легкий румянец окрасил лицо, а глаза сияли.

Однако это выражение тут же исчезло, когда он взглянул на нее.

— У тебя течет кровь. Что случилось?

Клер вздохнула и показала ему лейкопластырь.

— Что произошло?

— Порезалась о страницу.

— Клер!

— Только не заводись, ладно? — Она вздохнула. — Здесь был брат Евы, Джейсон. Думаю, он просто хотел напугать меня.

Майкл повернул голову, нашел взглядом Еву за стойкой. На его лице возникло выражение облегчения, но тут же сменилось прежней озабоченностью.

— Прямо не верится, что он явился сюда. Почему этого психа никак не схватят?

— Может, кто-то не хочет этого. Он всего лишь убивает обычных девушек — если это и впрямь его рук дело, — добавила Клер, но подумала, что он ведь практически сознался, да и нож — серьезная улика. — Поговорим об этом позже. Мне нужно… — Она прикусила язык, вовремя вспомнив, что не должна рассказывать Майклу о Мирнине. — Мне пора на лекцию.

До последнего момента она не верила, что Амелия предоставит ей идти в паучий проулок в одиночку. Мирнин, конечно, большую часть времени — само очарование, но когда на него находит… Нет, она не может идти туда одна. Вдруг что-нибудь произойдет? На этот случай Сэм в любой момент был готов помочь ей.

— Я знаю, куда ты идешь, — сказал Майкл. — Я тебя отвезу.

— Ты… что?

— Я отвезу тебя туда, куда нужно. — Он понизил голос, хотя никто не обращал на них внимания. — И подожду.

Теперь он все знает, сообразила Клер, пока они шли к машине. Амелия рассказала ему, не имея другого выхода: Сэм на протяжении еще нескольких дней будет недееспособен, а Майклу небезразлично благополучие Клер, поэтому Амелия и доверила ему информацию о Мирнине.

— Как там Сэм? — спросила она.

Майкл распахнул перед ней дверь гаража — этот вежливый жест он, вероятно, перенял у деда, с которым имел много общего в манере вести себя и даже в походке.

— Нормально, не считая того, что он чуть не умер. Вампиры рвут и мечут, жаждут добраться до убийцы. Я взял с Шейна обещание, что он носа из дома не высунет в одиночку.

— И веришь, что он сдержит слово?

Майкл пожал плечами и распахнул дверцу вампирского седана-»форда» с затененными стеклами, точно такого, как у Сэма. Приятно сознавать, что вампы покупают американские машины.

— Я делаю, что могу, но Шейн больше не прислушивается к моим словам.

Клер села в машину и пристегнулась.

— Ты не виноват, просто он никак не может смириться с твоим преображением. Не знаю, что с этим можно поделать.

— Ничего. — Майкл включил двигатель. — Ничего мы не можем с этим поделать.

Ехали недолго и, насколько Клер удалось разглядеть сквозь темные стекла, той же дорогой, что и прежде. У входа в проулок Мирнина Майкл остановил машину; Клер выбралась наружу, но тут до нее дошло одно обстоятельство, и она снова сунула голову в машину.

— Дерьмо! Ты не можешь выходить на солнце, верно? И не пойдешь со мной?

— Я подожду здесь, пока солнце не сядет, и потом зайду внутрь. Амелия обещала, что до тех пор сама обеспечит твою безопасность.

— Но… — Клер прикусила губу. — Ладно. Увидимся, когда стемнеет.

Это не вина Майкла — до захода солнца оставалось часа три, и до тех пор ей придется самой позаботиться о себе.

Захлопнув дверцу машины, она увидела сидящую на крыльце старушку Кэтрин Дей — та покачивалась на качелях и прихлебывала охлажденный чай. Клер помахала ей рукой, и старая леди кивнула в ответ.

— Будешь осторожна? — крикнула она.

— Непременно, мэм.

— Я сказала королеве — дескать, мне не нравится, что она заставляет тебя приходить сюда. Прямо так и сказала. Поднимайся, девочка, я угощу тебя холодным чаем. Этот тип там… он подождет. Он половину времени ничего толком не соображает.

— Не могу, мэм. — Клер улыбнулась и покачала головой. — Я должна приходить туда вовремя. Но все равно, спасибо… Да, а кто это — королева?

Старушка сделала нетерпеливый жест рукой.

— Она, конечно, Белая Королева. А ты похожа на Алису, знаешь ли. Вниз по кроличьей норе к Безумному Шляпнику.

Клер не осмелилась мысленно развивать эту аналогию, потому что сама собой напрашивалась фраза: «Отрубите ей голову!» Она лишь вежливо улыбнулась, еще раз помахала старушке, поправила рюкзак на плече и зашагала в свою вечернюю школу.