Мне кажется, в умах людей существует прямая зависимость между тем, насколько сложен и запутан путь к дому гадалки, и тем, насколько эта гадалка хороша. Считается, что чем труднее добраться к ее дому, тем выше качество ее предсказаний.

Если придерживаться этой точки зрения, то миссис Нолан — предсказательница высочайшего класса, потому что жила она в каком-то ужасном, богом забытом пригороде Лондона, в котором ни одна из нас никогда не бывала. Из-за этого нам пришлось воспользоваться машиной Хэтти.

— Почему бы нам не поехать на автобусе? — спросила Меган, как только Хэтти объявила, что расходы на бензин будут поделены между всеми нами.

— Автобусы туда больше не ходят, — произнесла загадочную фразу Мередия.

— Как так не ходят? — удивилась Меган.

— А вот так, — отрезала Мередия.

— Но все же почему? — заинтересовалась и я.

— Потому что… там произошел один случай, — пробормотала Мередия, и больше мы ничего от нее не добились.

В понедельник ровно в пять Меган, Хэтти, Мередия и я собрались на ступеньках здания, где размещался наш офис. Хэтти уже успела сходить за своей машиной, которая была припаркована где-то в нескольких милях отсюда, потому что в центральном Лондоне ближе машину не припаркуешь.

— Давайте же покинем это проклятое место, — сказала одна из нас. Я не могу припомнить, кто именно это сказал, потому что эту фразу мы говорим каждый день, уходя домой. Хотя, по-моему, в тот раз это была не Хэтти.

Поездка обернулась настоящим мучением. Несколько часов мы или стояли в пробках, или пробирались по незнакомым закоулкам. Только потом мы выехали на трассу и спустя целую вечность наконец попали в микрорайон, застроенный муниципальными зданиями.

Вот это был микрорайон!

Я и два моих брата (Кристофер Патрик Салливан и Питер Джозеф Мэри Планкет Салливан, как назвала их моя мать — оголтелая католичка) выросли в муниципальном доме, поэтому я могу критиковать муниципальное жилье и называть его антигуманным без того, чтобы прослыть мягкотелым либералом. Но тот район, где выросла я, можно назвать царскими хоромами по сравнению с ужасающим местом, где проживала миссис Нолан.

Два огромных серых здания караульными башнями нависали над сотнями крохотных серых же домишек. Между ними бесцельно бродили бездомные собаки, лениво ищущие, кого бы укусить.

Вокруг не было ни кустика, ни деревца, ни единого зеленого листочка.

Немного дальше виднелся ряд бетонных коробок — магазинов. Двери и окна почти всех из них были заколочены досками, кроме закусочной, букмекерской конторы и винной лавки. Вероятно, у меня всего лишь разыгралось воображение, но в сгущающихся сумерках мне померещилось (нет, могу поклясться, я точно видела!) четырех всадников, околачивающихся возле закусочной. Пока все шло как надо. Очевидно, эта миссис Нолан знала свое дело лучше, чем я думала.

— Боже мой! — Лицо Меган сморщилось от омерзения. — Ну и помойка!

— Ага, — гордо улыбнулась Мередия.

Посреди этого обилия серого мы разглядели небольшой участок земли. Наверное, архитектор задумывал его как маленький зеленый оазис, где счастливые семьи резвились бы на солнышке. Однако несчастный клочок земли выглядел так, как будто прошло немало лет с тех пор, как на нем засохла последняя травинка.

В данный момент на этой площадке собралось десятка полтора детей. Они столпились вокруг чего-то, что подозрительно напоминало сгоревшую машину.

Несмотря на холодный мартовский вечер, все дети были без пальто и даже без курток. Как только они заметили нас, то тут же приостановили свою несомненно уголовную деятельность и с дикими воплями подбежали к нам.

— Боже праведный! — крикнула Хэтти. — Закрывайте двери!

Все четыре замка щелкнули одновременно. Дети столпились вокруг машины, глядя на нас старыми, всезнающими глазами. Лица их были измазаны чем-то черным, что делало их еще страшнее. Я уговаривала себя, что это была не военная раскраска, а всего лишь машинное масло или сажа со сгоревшей машины.

Они что-то говорили нам.

— Что они говорят? — в ужасе спросила Хэтти.

— Может, они спрашивают, не к миссис ли Нолан мы приехали? — неуверенно предположила я и на миллиметр опустила стекло. Сквозь шум и гам детских голосов я расслышала, что нас спрашивают именно об этом.

— Надо же! Местные жители довольно дружелюбны, — улыбнулась Хэтти, промокая со лба пот и облегченно вздыхая. — Поговори с ними, Люси.

Я осторожно опустила стекло еще на миллиметр.

— Э-э… мы приехали к миссис Нолан, — выговорила я.

В ответ раздалась какофония пронзительных голосов:

— Вот ее дом.

— Она живет вон там.

— Вот тут.

— Можете оставить машину здесь.

— Вон ее дом.

— Вон там.

— Я провожу вас.

— Нет, я провожу вас.

— Нет, я им покажу.

— Нет, я им покажу.

— Но я первая их увидела.

— Ну и что, а я первая предложила.

— Иди ты к черту, Чериз Тиллер.

— Нет, ты иди к черту, Клодин Холл.

Между четырьмя или пятью девочками разразилась страшная ссора. Мы сидели и ждали, когда они успокоятся.

— Давайте выйдем, — сказала Меган, которой надоело ждать. Чтобы ее напугать, толпы полудикой детворы было недостаточно. Она открыла дверцу и перешагнула через дерущихся на асфальте детей.

За ней последовали мы с Хэтти.

Как только Хэтти вышла из машины, за рукав ее пальто уцепилась жилистая тощая маленькая девчонка с морщинистым лицом тридцатипятилетнего карточного жулика.

— Эй, мы с моей подругой можем покараулить твою машину, — предложила она.

Ее подруга, еще более тощая и маленькая, с лицом недружелюбной обезьянки, молча кивнула.

— Спасибо, — сказала Хэтти, пытаясь стряхнуть с пальто руку девчонки.

— Мы проследим, чтобы с ней ничего не случилось, — произнесла морщинистая девочка с угрозой в голосе и крепко держась за рукав Хэтти.

— Дай им немного денег, — раздраженно посоветовала Меган. — Больше им ничего от тебя не надо.

— Извините! — вознегодовала Хэтти. — Я никому ничего не дам. Это шантаж.

— Хочешь, чтобы к нашему возвращению машина осталась без колес? — спросила Меган.

Маленькая девочка и ее обезьянка, сложив руки на груди, терпеливо ожидали окончания этого совещания. Теперь, когда дело находилось в руках такой разумной, разбирающейся в уличных порядках женщины, как Меган, они знали, что добьются своего.

— Вот, — сказала я и протянула тридцатипятилетней девчонке фунт.

Она приняла его, сурово кивнув головой.

— А теперь можем мы наконец пойти к гадалке и услышать, что предсказано нам на роду? — нетерпеливо поинтересовалась Меган.

Пока мы беседовали с исчадиями ада, Мередия, эта большая толстая трусиха, пряталась в машине. Она дождалась, когда дети отойдут подальше, и только тогда выбралась наружу.

Но стоило подросткам заметить Мередию, как они тут же развернулись и примчались обратно. Не часто им доводилось видеть в своем районе стокилограммовую женщину, с ног до головы одетую в алый жатый бархат и с волосами того же цвета. Но когда такое все же случалось, они знали, как получить из этого события максимальное удовольствие. В качестве бесплатного вечернего развлечения у них появился отличный объект для насмешек и издевательств.

От визгливого смеха, который издавали эти пародии на детей, стыла кровь в жилах. Их высказывания по поводу внешности Мередии были весьма изобретательны: «Черт! Посмотрите на эту толстую корову!», «Черт! Она напялила занавески своей матери!», «Черт! Ну и ужасный у нее видок!» и «Черт! Куда запропастились активисты, Гринписа“?»

Небольшое расстояние до входной двери миссис Нолан бедная Мередия преодолела с лицом таким же алым, как ее волосы и наряд, в плотном кольце приплясывающих и смеющихся маленьких разбойников, выкрикивающих в ее адрес оскорбления. Со стороны можно было подумать, что в трущобы неожиданно нагрянул цирк. Хэтти, Меган и я держались поближе к Мередии, отгоняя от нее особенно разошедшихся детей.

Потом мы увидели дом миссис Нолан. Не заметить его мы не могли.

Он был облицован камнем и покрыт толстым слоем лака, фронтон украшала застекленная терраса. На всех окнах висели кружевные занавески с фестонами и уложенные красивыми складками шторы. Подоконники были плотно заставлены безделушками: фарфоровыми лошадками, стеклянными лошадками, медными кувшинчиками и пушистыми существами верхом на деревянных креслицах-качалках. Все это со всей очевидностью говорило об относительном достатке владельцев дома по сравнению с соседями. Несомненно, миссис Нолан являлась суперзвездой среди гадалок на картах Таро.

— Звони, — велела Хэтти Мередии.

— Сама звони, — сказала Мередия.

— Но ты ведь уже была здесь раньше, — возразила Хэтти.

— Хорошо, я позвоню, — вздохнула я, протянула руку к звонку и нажала на кнопку.

Когда раздались первые такты чего-то средневеково-менестрельного, мы с Меган начали хихикать.

Мередия негодующе уставилась на нас.

— Заткнитесь, — прошипела она. — Проявите хоть каплю уважения. Эта женщина — мастер своего дела. Она лучше всех.

— Она идет. О боже. Она идет, — пролепетала Хэтти в лихорадочном возбуждении, когда за матовым стеклом веранды замаячил темный силуэт.

Хэтти почти никогда не выходила в свет.

— Господи, Хэтти, когда же ты повзрослеешь! — с чувством сказала Меган.

Дверь открылась, но вместо экзотичной, меланхоличной, загадочной женщины перед нами появился молодой человек с очень раздраженным выражением лица. Из-за его ног выглядывала чумазая детская рожица.

— Да? — спросил юноша, по очереди оглядывая каждую из нас с головы до ног. Увидев алую Мередию, он вздрогнул.

Ни одна из нас не осмелилась ответить. Все мы вдруг стали скромными выходцами из среднего класса. Даже я, выходец из рабочего класса.

Хэтти тихонечко ткнула Мередию локтем в бок, Мередия ткнула локтем Меган, Меган ткнула локтем меня.

— Скажи что-нибудь, — прошептала Хэтти.

— Сама скажи, — огрызнулась Мередия.

— Ну? — вопросил злобный на вид юноша, все так же невежливо.

— А миссис Нолан дома? — решилась я.

Он с подозрением всмотрелся в мое лицо, потом решил, очевидно, что мне можно доверять.

— Она занята, — сообщил он наконец.

— Чем? — нетерпеливо осведомилась Меган.

— Пьет чай, — последовал ответ.

— Можем, вы разрешите нам войти и подождать в доме? — спросила я.

— Она нас ждет, — внесла свою лепту Мередия.

— Мы приехали издалека, — объяснила Хэтти.

— Звезда на востоке вела нас, — фыркнула стоящая сзади Меган.

Мы трое, стоящие впереди, обернулись к ней и нахмурились.

— Извините, — пробормотала она.

Было похоже, что молодой человек смертельно обиделся за свою мать, или бабушку, или кем там приходилась ему миссис Нолан, и стал закрывать дверь.

— Пожалуйста, не обращайте на нее внимания! — взмолилась Хэтти. — Она просит прощения.

— Ага, — радостно, ничуть не извиняющимся тоном откликнулась Меган.

— Ну ладно, — недовольно уступил юноша и впустил нас в крошечную прихожую.

Нам четверым там еле хватило места.

— Подождите здесь, — распорядился молодой человек и прошел в соседнее помещение. Там находилась кухня, судя по дыму, позвякиванию чашек и запаху яичницы, вырвавшихся оттуда, когда он открывал дверь, и исчезнувших, когда он захлопнул ее снова.

На стенах прихожей не было ни дюйма свободного пространства: они были сплошь увешаны картинками, барометрами, вышивками и подковами. Мередия переступила с ноги на ногу и сбила со стены портрет какой-то многочисленной семьи. Нагнувшись, чтобы поднять его, Мередия обрушила на пол еще с десяток настенных украшений.

В этой прихожей нам пришлось провести целую вечность. А тем временем из-за кухонной двери доносились обрывки разговора и веселый смех.

— Я умираю от голода, — пробормотала Меган.

— Я тоже, — согласилась я. — Интересно, что у них к чаю.

— Как глупо, — сказала Меган. — Пойдем отсюда.

— Нет, пожалуйста, давайте подождем еще немного, — заныла Мередия. — Она очень хорошая гадалка. Правда.

В конце концов миссис Нолан напилась чаю и вышла к нам в прихожую. Ее внешность ужасно разочаровала меня — для гадалки эта дама выглядела слишком обыкновенно. Ни красного шарфа на голове, ни золотого кольца в ухе. Вместо этого очки, короткая стрижка с химической завивкой, бежевый свитер и спортивные штаны. А хуже всего — шлепанцы. И еще она была миниатюрной! Я и сама не отличалась высоким ростом, но миссис Нолан едва доходила мне до пояса.

— Итак, девочки, — произнесла она бодрым и деловым тоном с заметным дублинским акцентом. — Кто первый?

Первой пошла Мередия. Потом Хэтти. Потом я. Меган изъявила желание идти последней, чтобы по нашим отзывам решить наверняка: стоит это гадание денег или нет.