Гленгарри, Пограничная область Скаи,

Федеративное Содружество 31 марта 3056 г.

— Меня подбили! Меня подбили! Половина приборов на пульте зашкаливает!

Слушая неистовые вопли своего товарища по звену, Александр Дюрант Карлайл выругался сквозь зубы и включил переговорник.

— Призрак-Три, здесь Призрак-Один, — произнес он, стараясь, чтобы голос его звучал как можно бодрее и деловитее. Одновременно он вызвал на главный дисплей сенсорную карту. — Дай оценку повреждений.

Теперь Харрисон Гейтс заговорил спокойней, но тон его голоса тем не менее выдавал близкое к панике состояние, что совершенно не нравилось Алексу.

— Поврежден левый бедренный активатор. По-моему, по первичной цепи питания. Отключился компьютер наведения, внутренний нагрев приближается к критической точке. Сам Блейк не сумел бы сдвинуть это сучье железо с места!

— Третий, как с прыжковыми двигателями? — оборвал его Алекс.

Эх, знать бы ему Гейтса получше! Этот парень просто выпускает пар или у него действительно проблемы? Гейтс никогда раньше не был постоянным членом карлайловского звена-четверки, и опыта у него было меньше, чем у остальных.

— Уйти прыжком сможешь? — спросил Алекс.

— Только не с таким бедром, командир, — ответил Гейтс. — При посадке нога у этой железяки точно отвалится.

Алекс вновь выругался про себя. На карте показались четыре вражеских боевых робота, приближающихся к пятидесятипятитонному «Беркуту» Гейтса, и еще четыре, заходящие с фланга, чтобы отрезать звену Алекса единственный путь к отступлению.

— Слушай меня. Третий. Пусти питание по другим цепям и заставь этот кусок металла снова двигаться! Если надо, вылезай и толкай его вручную, но двигайся, черт возьми! Надо убираться отсюда, пока нам не перекрыли проход!

Он сглотнул и попытался взять себя в руки. Если сейчас потерять самообладание, остальным членам группы от этого пользы не будет.

— Я… я не могу! Выбирайтесь, а меня оставьте здесь, командир!

— Это не выход, черт побери! — прорычал Алекс, соображая, что попал в ту самую ситуацию, которой больше всего страшился любой воин. Боевые роботы, высотой до тридцати метров и весом от двадцати до ста тонн, были самыми мощными боевыми машинами за всю кровавую историю человечества. Оставаясь однозначно машинами, по форме они грубо напоминали человека, обладая двумя руками, двумя ногами и сложной нейронной системой, позволявшей водителю чудовищного монстра двигаться и сражаться так, словно эта металлическая махина — его собственное тело.

Но, несмотря на превосходство боевых роботов над любым другим типом вооруженной самоходной техники, их сложная технология порождала и сложные технические проблемы. Повреждение бедренного активатора у машины класса «Беркут» было равносильно перелому ноги. Робот не мог ни идти, ни использовать свои мощные прыжковые ускорители для выхода из опасной ситуации. Короче говоря, боевая машина была фактически обездвижена до тех пор, пока Гейтсу не удастся починить или как-то наладить электронные устройства, вышедшие из строя в результате вражеской атаки.

Это потребует времени, а именно времени у них сейчас и не оставалось.

Но бросить здесь Гейтса — тоже не выход. Главный девиз Серого Легиона Смерти всегда звучал так: «Легион не бросает своих».

Алекс еще раз внимательно изучил карту. Его звено отошло от прохода Брандера на восемь километров к северу. Если им удастся вернуться к этой узкой щели в горах, они окажутся в относительной безопасности, даже когда иссякнет боекомплект. Исходя из этого, основной задачей для них было разбить вражеские силы, подступающие к горловине прохода с фланга.

Атакующие имели в своем распоряжении по преимуществу легкие и быстроходные роботы, тогда как группа Алекса состояла из машин среднего и тяжелого класса, обладавших более мощным вооружением, но гораздо меньшей скоростью, чем их противники. По крайней мере один из роботов, наступающих на Гейтса, был восьмидесятипятитонным «Копьеносцем». Среди всего арсенала роботов Легиона не было ни одной машины под стать «Копьеносцу», поэтому тот вполне мог противостоять противнику, если звено Алекса отрежут и заставят вступить в перестрелку.

Дальше всех от безопасного прохода находится робот Гейтса, обездвиженный до тех пор, пока ему не удастся наладить питание активаторов. Семидесятитонный «Лучник» Алекса находился ближе всех к нему и мог оказать помощь подбитому «Беркуту», в то время как два остальных робота его звена — «Грифон» Клея и «Центурион» Де Ври — оказались ближе к спасительному проходу. Если принимать во внимание элементарную геометрию, ответ был очевидным.

Алекс закусил губу. Элементарная геометрия — отнюдь не единственное, что ему надо было принимать сейчас во внимание. В соответствии со стандартной доктриной ведения боя Кейтлин Де Ври и ее «Центурион», — вероятно, наилучший вариант для прикрытия поврежденного робота в ближнем бою. «Лучник» с его дальнобойными ракетами был предназначен для нейтрализации атакующих на дальних подступах. При идеальном раскладе Алекс мог поставить заградительный огонь, а Де Ври поддерживала бы его в ближнем бою, пока Гейтс не запустит своего «Беркута».

Но в таком случае Де Ври грозила бы опасность оказаться в положении Гейтса. Для нее единственный путь уйти без потерь — продолжать отход.

Кроме того, Алексу совсем не хотелось приказывать своему товарищу рисковать, в то время как сам он будет сидеть в безопасности. Однажды он займет место своего отца во главе Серого Легиона Смерти, а ему было известно, что ни один командир не сможет рассчитывать на преданность подчиненных, если сам не будет делить с ними риск во время битвы. Грейсон Карлайл Смертоносный доказал справедливость этого положения, участвуя на протяжении многих лет в бесчисленных сражениях во Внутренней Сфере, а Алексу Карлайлу, его сыну, выпала судьба стать в будущем лидером, которому придется взвалить это наследство на свои плечи.

— Главный Призрак — всем Призракам, — твердым голосом сделал он вызов по основному переговорному каналу, приняв наконец решение. — Второй и Четвертый, продолжать отход согласно предыдущему приказу. Третий, держись, покуда я не подоспею. Тогда начнем выбираться.

— Эй… Главный, а тебе не кажется, что мне следует…— Кейтлин Де Ври старалась, чтобы ее голос звучал одновременно и зло, и бесстрастно.

— Отставить, Четвертый, — резко оборвал он ее. — У тебя есть мой приказ. Выполняй!

Алекс развернул «Лучника» и устремился к равнине, на которой подбили Гейтса, но не успел сделать и трех шагов, как вспыхнул индикатор опасности. С натренированной легкостью он тут же определил потенциальную мишень — двадцатитонного «Коммандоса», двигавшегося на самой границе радиуса его эффективного огня. Едва уловив цель, Алекс дал залп одновременно из обеих установок РДД.

Отдачей «Лучника» отбросило на шаг назад, а в небо дугой устремился рой из сорока ракет, и роботу удалось удержать равновесие только благодаря тому, что нейрошлем Алекса объединял его нервную систему с бортовым компьютером. Не успела еще первая ракета долететь до цели, как машина продолжила движение вперед.

Сенсорные датчики зафиксировали контакт с целью, и в верхней части экрана надголовного дисплея поползли строчки результатов, свидетельствующих о нанесенных повреждениях. Для «Коммандоса», полагавшегося больше на свою скорость, чем на броню, результаты такого попадания могли стать смертельными. Как показал анализ, выданный компьютером, по меньшей мере двенадцать ракет поразили прямым попаданием торс робота противника — вполне достаточно, чтобы пробить броню и разворотить все внутри. Независимо от того, уничтожен робот окончательно или нет, повреждения ему нанесены серьезные.

Алекс мрачно улыбнулся. Одним врагом с фланга стало меньше.

«Лучник» упорно продвигался вперед широким шагом по суровой, изъеденной рытвинами равнине. Пока Алекс быстро манипулировал ножными педалями, поглядывая одним глазом на первый экран, а другим — на сенсорную карту, он испытывал в душе некоторую гордость. Да, он явно родился воином — водителем боевого робота, и именно в этом состояло его призвание. Алекс обладал почти инстинктивной способностью выжимать из боевой машины все, на что та способна, даже из такой тяжеловесной, как «Лучник». Среди его однокашников в центре подготовки воинов Легиона ходила поговорка, что Карлайл управляет семидесятитонником с той же легкостью, с какой большинство воинов — роботами-разведчиками.

Теперь внимание Карлайла снова переключилось на «Беркута» и три легкие машины, предварительно классифицированные компьютером наведения как двадцатитонные «Осы». Гигантский мастодонт — «Копьеносец» — в списке еще не появился, но к тому времени, когда Алекс доберется до места, он будет уже достаточно близко, чтобы начать крушить Гейтса. Связка из двух боевых роботов Серого Легиона Смерти теоретически могла противостоять одному «Копьеносцу», но Алекс не очень-то был склонен полагаться на теорию. Мелкие вражеские роботы все равно останутся помехой, которую нельзя сбрасывать со счетов. А состояние Гейтса до сих пор оставалось совсем неопределенным. Попытка чинить поврежденного робота, не ослабляя при этом обороны, может оказаться не по силам молодому водителю.

Алексу придется действовать так, словно он сражается в одиночку.

Он поймал дальним прицелом одну из «Ос» и, подождав, пока цель отошла на достаточное расстояние от Гейтса, открыл огонь из установки РДД левого борта. Затем почти немедленно дал залп по той же мишени с правого борта.

На этот раз выстрел получился не столь удачным. Сенсоры оценки нанесенных разрушений сообщили о попадании двух ракет в левую руку «Осы», а остальные прошли далеко от цели. Выругавшись, Алекс вторично навел на робота захват прицела. Но едва только перекрестье зажглось на изображении противника красным цветом, «Оса» включила прыжковые дюзы и скрылась за ближайшим гребнем скалы. Перекрестье опять стало белым, прежде чем Алекс успел дать еще один залп.

Как только он поймал перекрестьем следующую «Осу», изображение снова стало красным, но Алекс ждал до тех пор, пока робот не отошел подальше от «Беркута». Лишь тогда он вновь нажал на пусковую кнопку.

На сей раз ракеты легли точно в цель. По крайней мере десять из них нашли ее, и компьютер сообщил о множественных взрывах в области слабозащищенной головы вражеского робота. По самым скромным оценкам, попадание в голову определенно должно было вызвать многочисленные повреждения сенсоров, линий управления и других жизненно важных систем боевой машины. Даже если вражескому водителю каким-то образом удалось выжить, он наверняка сильно контужен.

Третий легкий робот ретировался, как и первый, за тот же самый гребень. Алекс переключился на ровный открытый бег — довольно опасный режим в боевой обстановке из-за проблем с равновесием и неровностями грунта под ногами. Но еще одна задержка вроде недавней совершенно его не устраивала, особенно когда противник вел перегруппировку вне поля видимости. Он очень надеялся успеть занять позицию возле Гейтса до того, как сражение развернется всерьез.

— Призрак-Три, здесь Главный. Какова обстановка? Наступила длинная пауза, прежде чем Гейтс ответил.

— Переключаю на третичные цепи, — сообщил он. — Вторичные тоже повреждены.

— Сколько времени уйдет на ремонт? — резко спросил Алекс.

— Компьютер говорит… четыре минуты. Алекс кивнул самому себе. Примерно столько времени он и отводил на восстановление робота, хотя надеялся на меньшее.

— Хорошо, Третий, — медленно произнес он. — Если третичные тоже не сработают, поставь на прикрывающий огонь, а сам уматывай.

— Задание понял, — мрачно ответил Гейтс. То был единственно возможный приказ на случай, если ремонт займет слишком много времени, но желание водителя довести дело до конца было понятно. Алекс поможет Гейтсу, если тому все-таки придется оставить «Беркута», но ни один воин не примет спокойно одну только мысль о том, что его робот достанется врагу. В разрушенных войнами звездных империях Внутренней Сферы приобрести робота было непросто, поэтому водитель, однажды перешедший в ранг воина, лишившегося боевой машины, второго шанса мог и не получить. Даже такие богатые военные подразделения, как Серый Легион Смерти, имели слишком ограниченный запас роботов, чтобы ими разбрасываться, а те, что были в запасе, с большим скрипом выдавались воину, уже потерявшему одну машину.

Но если робота все же придется бросить, Алекс должен быть уверен, что Гейтс сможет из него выбраться, а ради спасения человека он будет драться не хуже, чем прикрывая отход машины. Невзирая на старую максиму Внутренней Сферы: «Человеческая жизнь — дешевка, а робот стоит денег», в Сером Легионе Смерти техника по сравнению с жизнью человека стояла на втором плане. Это был один из тех порядков, которые Грейсон Карлайл установил изначально. С «Беркутом» или без него, но Алекс должен сделать все от него зависящее, чтобы вытащить Гейтса с поля боя… или погибнуть в схватке.

Приблизившись к подбитому роботу, которого Гейтсу удалось частично укрыть за нагромождением полуразрушенных скал, Алекс замедлил ход. С тактической точки зрения то была хорошая позиция — защищенная с наиболее вероятной стороны нападения противника и позволяющая вести огонь по всему межгорному пространству. Оглядывая пейзаж, молодой командир заметил несколько выбоин, через которые пришлось перебраться воину-новобранцу. Очевидно, Гейтс затащил своего робота в скалы уже после того, как оказался поврежденным активатор, а это было совсем не просто.

Внимание Алекса привлекло какое-то движение на дальнем краю равнины, и он сфокусировал туда сенсоры. Картинка, внезапно ожившая на первом экране, заставила его прямо-таки заскрежетать зубами.

То был вражеский «Копьеносец» характерной квадратной формы с высоким куполообразным мостиком.

Массивный штурмовой робот имел на вооружении разнокалиберные лазеры, ракеты ближнего действия и противопехотные пулеметы, но самым смертоносным его оружием был протонно-ионный излучатель, расположенный на левой руке. Из-за дальнобойности и ужасающей разрушительной мощи ПИИ воины страшились его больше любого другого вооружения из арсенала этого робота. Как и ракеты «Лучника», ПИ-пушка являлась оружием дальнего поражения, не слишком эффективным в ближнем бою.

К несчастью для Алекса, «Копьеносец» был к тому же хорошо оснащен лазерами средней мощности, разработанными специально для ведения ближнего боя. Гигантская вражеская машина превосходила по классу оба робота Легиона, а ее тяжелая броня еще больше увеличивала это превосходство.

«Копьеносец» медленно продвигался за той самой грядой, где спрятались два других легких робота. Рельеф местности будет маскировать его продвижение около минуты, но потом машина появится точно над своими противниками. Прежде чем это произойдет, им надо подготовить хоть какую-то защитную тактику.

Алекс закусил губу, пытаясь вспомнить все, что когда-либо учил о «Копьеносцах». Он припомнил также, как начальник вооружений Легиона майор Дэвис Макколл частенько внушал кадетам свое любимое изречение: «Всегда можно найти, чем уравнять шансы». Сейчас Алексу оставалось только отыскать этот уравнитель и действовать в соответствии с ним. Причем быстро, иначе будет поздно.

И тут его осенило. Пальцы уже перепрограммировали компьютер наведения «Лучника», когда он включил переговорник, чтобы отдать приказы Гейтсу.

— Третий, нам понадобится твоя суперпушка, — быстро проговорил он. «Беркут» был оснащен автоматической пушкой «Армстронг» — скорострельным снарядным орудием, совмещавшим в себе исключительную точность и сокрушительную мощь. Возможно, во Внутренней Сфере имелись автоматические пушки и больших калибров, но по совокупности редкая система превосходила ее. А сейчас для реализации своего решения Алекс рассчитывал гораздо больше на точность, чем на грубую силу.

— Бросай ремонт и готовься отделать этого здоровяка по моей команде, — бросил он Гейтсу.

Алекс замолчал, вводя в компьютер программу ведения огня. То было по меньшей мере рискованное предложение, ибо предварительная установка режима огня могла оказаться полностью неприемлемой в результате непредвиденного развития событий в хаосе сражения. Но если мишень вела себя соответственно введенным параметрам, последующая атака должна стать точной, как никакая другая. Да и действия пары обороняющихся роботов проще согласовывать, когда огневое задание введено до начала сражения.

— Передаю данные наведения.

В ответ раздалась раздраженная речь младшего воина:

— Э… командир, я не знаю, насколько это…

— К черту, Гейтс! — процедил Алекс сквозь стиснутые зубы. — Сейчас нет времени для споров!

— Но ты просишь меня бросить буквально все, командир! Нагрев еще гораздо выше нормы.

Нагрев был, вероятно, самой серьезной проблемой конструкции робота, как следствие огромных запасов энергии, заключенной в корпусе машины. Только для того, чтобы заставить боевого робота двигаться, энергоблок и генераторы вырабатывали неимоверное ее количество. А после выстрела из орудий, особенно таких мощных энергетических установок, как два лазера «Беркута», робот сильно нагревался. Боевые роботы оборудовались теплопоглотителями, но со сборочного конвейера не сошло еще ни одной модели, обладающей совершенной охладительной системой. Слишком много других вещей были не менее жизненно важны: броня, вооружение, электронная начинка, — и всегда ради них приходилось поступаться охлаждением.

Слишком быстрое выделение тепла могло привести к многочисленным отказам электроники и даже угрожало жизни водителя боевого робота — в этом заключалась главная беда. Составной частью охладительной системы являлся блокиратор, выключающий энергоблок машины, как только нагрев достигал критического уровня. А если «Беркут» внезапно отключится, то превратится в сидячую утку. Времени на его перезапуск уже не будет. И у Гейтса не останется другого выбора, как только покинуть машину.

На этот раз Алекс не колебался.

— Серьезный момент диктует серьезные меры. Третий, — резко ответил он. — Зафиксируй прицел на указанной цели и будь готов.

— Есть, сэр, — отозвался Гейтс все еще недовольным тоном. Алекс понимал, что за этим кроется. Дело не в том, что Гейтс не согласен с тактикой сражения, просто в глубине его души гнездился невысказанный страх. Перегревшийся робот может стать смертельной ловушкой в случае отказа систем безопасности. Ни один воин в здравом рассудке не стал бы балансировать у красной черты.

— Догадайся сам, с чего это я вдруг спятил, — пробормотал Алекс самому себе, сосредоточив внимание на первом экране. Если его предположения относительно намерений врага верны, то водитель «Копьеносца» не станет тратить времени и сил на изящный обходной маневр. Он будет рассчитывать на свои размеры и огневую мощь, чтобы подавить двух роботов Серого Легиона Смерти. А это означает, что сейчас он должен вылезти из-за горного хребта…

— Вижу цель! Вижу цель! — заорал Гейтс, и тут же скругленный мостик «Копьеносца» показался на мониторе Алекса. Тот усилием воли подавил нестерпимое желание перешагнуть через программу наводки и быстренько дать залп по вошедшей в поле зрения голове машины. Роботы наиболее чувствительны как раз к попаданию в голову, но промах сейчас похоронит всякую надежду на осуществление его плана в дальнейшем. И к тому же это противоречило еще одному правилу Макколла: «Никогда не стрреляй в ррасчете на случайное порражение». Алекс расслабленно держал руку на прицельном спуске.

Время, казалось, замедлилось, пока «Копьеносец» медленно карабкался по склону и не появился там в полный свой рост.

— Ждем, — мягко приговаривал Алекс, скорее самому себе, чем Гейтсу. — Ждем… Давай! Огонь! Огонь! — Отдавая приказ, он одновременно нажал пальцем на гашетку.

Прицельный компьютер будто бы на мгновенье задумался, переваривая программу наводки, и зафиксировал прицел на вражеской машине. Система наведения робота была способна отслеживать отдельные прицельные точки с большой точностью, но лишь ценой ощутимого замедления скорости стрельбы. В типичной ситуации схватки цена эта была неприемлема, и лишь в данных обстоятельствах Алекс мог ее себе позволить. Он запрограммировал компьютер на проведение залпа полным арсеналом «Лучника» в торс «Копьеносца», где сосредоточены все его лазеры и установки РДД. Даже при наличии тяжелой брони на груди робота, прикрывавшей эти орудия, массированный огневой удар должен был причинить машине определенный ущерб. Предполагалось, что множественные взрывы вызовут температурный скачок в кабине водителя «Копьеносца», хотя и не такой резкий, как у Алекса.

Гейтс открыл огонь одновременно с командиром, увеличивая лазерами и автоматической пушкой ударную мощь атаки. Кроме того, «Беркут» сейчас, возможно, оказался даже эффективней «Лучника», поскольку боевой арсенал более легкого робота был лучше приспособлен для подобных дистанций. Компьютер оценил нанесенные повреждения, подтверждая прикидки Алекса: лишь некоторые РДД попали в цель. Слишком небольшим было расстояние, чтобы они успели точно сориентироваться.

Но короткая дистанция снижала также и эффективность вражеского ПИИ, что на данном этапе становилось решающим фактором. Повторная проверка нанесенных повреждений заставила Алекса удовлетворенно улыбнуться. Лазеры прожгли броню в двух местах, и существовала большая вероятность того, что они вывели из строя ракетное хранилище «Копьеносца». Еще один-два удара могут заставить сдетонировать боеголовки и разворотить всю верхнюю часть корпуса робота противника.

Огневой шквал Алекса наверняка оглушил водителя «Копьеносца», ибо все три ответных выстрела лазера прошли далеко стороной. Алекс мог ошибаться, но сейчас он был уверен: вражеский воин попытается использовать все свое мастерство и любую крупицу удачи, чтобы уравнять шансы против двух воинов Легиона. Начиная с этого момента пойдет, скорее всего, обычная перестрелка, открытая и простая.

Он вновь произвел залп сдвоенными ручными лазерами «Лучника», отдав теперь предпочтение скорострельности, а не точности. Гейтс выпустил еще одну очередь из автоматической пушки, выбрасывая струю отработанных гильз с максимальной скоростью, на которую только был способен механизм подачи снарядов.

— Третий, прекратить огонь, — коротко скомандовал Алекс, целясь для очередного выстрела из лазерной установки. — Продолжай ремонт. — Чем скорее Гейтс заставит машину снова двигаться, тем скорее они выберутся из этой передряги и попытаются спастись.

«Копьеносец» продолжал наступать, не замечая, казалось, огня воинов Серого Легиона Смерти. Он неуклонно двигался к своей цели и, произведя еще один залп корпусными лазерами, попал в левую руку «Лучника». Алекс выругался, выстрелил в ответ и выругался еще раз, потому что снаряд прошел далеко от цели. Робот противника уже практически нависал над их головами, подойдя так близко, что можно было различить отдельные шрамы на его броне.

А гигантская машина все продолжала надвигаться. Тут Алекс внезапно понял, что вражеский водитель вовсе не собирается продолжать перестрелку, стоя на одном месте. С поврежденным ракетным запасом момент, когда «Копьеносцу» будет нанесен решающий удар, — это лишь вопрос времени, а его водитель был слишком умен, чтобы вступать с ними в игру при таком раскладе. Он собирался перевести сражение в непосредственную контактную драку, когда даже системы лазерного наведения будут абсолютно бесполезны, а в расчет придется принимать только массу и силу.

Алекс перенацелил свои лазеры. «Лучник», у которого было лишь два кулака, имел очень слабые шансы против левой руки «Копьеносца», отягощенной массивным ПИИ. Единственный способ увеличить свой потенциал — это воспользоваться временем, которое противник затратит на подход.

Дав одновременный залп из спаренных лазеров «Лучника», Алекс едва сдержал победный крик. Оба выстрела легли точно в цель: под правый локтевой сустав. Если они не разбили вдребезги конечность робота, то наверняка проникли сквозь броню достаточно глубоко, чтобы разрушить цепи систем управления и связки миомерных волокон, служивших боевым машинам неорганическими мускулами. С одной поврежденной рукой и с другой практически бесполезной вражеский воин внезапно оказался слишком близко, чтобы эффективно воспользоваться своим оружием.

Алекс заставил «Лучника» сделать шаг вперед, выставив мощные руки на изготовку. Даже крепчайшая броня не выдержит удара, который робот может нанести каждым титановым кулаком, вложив в него всю свою семидесятитонную массу. Он уже развернулся было для первого замаха, но тут его парализовал ужас при виде ответных действий вражеского робота. Ослепленный удачей, он позабыл, что ПИИ «Копьеносца» вовсе не встроенное орудие, как у «Лучника», но, скорее, гигантский карабин, который можно при желании отбросить. Что и сделал вражеский водитель. Как только «Лучник» попал в пределы досягаемости, «Копьеносец» отбросил ПИИ и поднял левый, теперь уже крепко сжатый кулак. Не успев предпринять хоть что-нибудь в ответ, Алекс понял: противник точно рассчитал свои действия по времени. Громадная рука робота была прямо нацелена на уязвимую голову «Лучника», а собранной в ударе мощности вполне достаточно, чтобы вдребезги разбить его броню и снести мостик ко всем чертям.

Когда кулак опустился, Алекс ощутил во рту кислый вкус поражения, всегда сопровождавшийся хрустящим звуком ломаемых конструкций в переговорнике.

— Все, все! Трренирровка закончена, — раздался знакомый голос. — Выключайтесь, детки. Нет смысла прродолжать!

Гигантский кулак на обзорном экране Алекса замерцал и погас, и теперь нервные окончания, потеряв связь с иллюзорным миром тренировочной программы, вновь начали ориентироваться на восприятие реальной действительности. Вспотев гораздо больше, чем это бывает от тепла, выделяемого роботом, Алекс Карлайл лежал, откинувшись в кресле управления. Тренировка закончена, и он со своей командой проиграл битву.

— Отвози своих малышей на базу и делай ррапоррт в кабинете инстрруктажа, — не дал ему расслабиться грубоватый грассирующий голос майора Макколла.

Затем по внутреннему каналу связи звена донесся вздох Кейтлин Де Ври.

— И, Господи, помоги нам всем, — услышал ее бормотание Алекс.