Информатика, как наука, включающая хранение, поиск, передачу и обмен данных, больше сделала для понимания человеком как своей физической сущности, так и тёмной загадки души, чем все предыдущие открытия, технологии и философии, вместе взятые. Знание было и остается силой, невежество – проклятьем. Возможно, поэтому мы до сих пор боимся того, чего не знаем.

«Золотые яблоки звёзд»

– «Штормовой ветер», мне нужна наземная помощь! – закричал Дэв. – Немедленно!

– Держись в стороне, командир «Ассассинов»! Я возьму их на себя!

Дэв уже начал движение, когда «Штормовой ветер» устремился к усеянной воронками земле, позволив «Полководцу» спасаться бегством. Страйдер, неловко перебирая длинными ногами, поднимался по склону. «Острие пики» выпустило ему в спину тройной заряд нанодезинтеграторов, но он применил наноконтрмеры и продолжал шагать дальше. Мгновение спустя ксен отстал от него и сфокусировал все внимание на приближающемся «Штормовом ветре».

Аэрокосмолёт не мог приближаться к ксеномашинам слишком близко. Это было бы довольно рискованно, поскольку из-за высокой скорости движения применение нанодезинтеграционного облака становилось бесполезным. Хотя большинство из них имели антинанозащиту, слоями пролегавшую между листами брони, тем не менее обстрел нанодезинтеграторами мог стоить аэрокосмолётам жизни. По этой причине летательные аппараты типа «Штормового ветра» при оказании помощи наземным боевым машинам уповали на высокую эффективность своего оружия.

С помощью оптики Дэв увидел, как от фюзеляжа аэрокосмолёта отделился снаряд, как заработали ракетные ускорители, направившие его в сторону ксенофоба. Он даже узнал тип снаряда. Это был «Небесный луч» SK3-7E, системы воздух-земля. Его толстое удлинённое рыло несло мощный кластерный заряд – Андерс не шутила, когда посоветовала Дэву держаться подальше.

Дэв усиленно работал ногами, взбираясь по склону; он слышал, как хлюпала грязь и, срываясь, скатывались вниз камни. На полпути он остановился и повернулся так, чтобы поймать в прицел протонной пушки «Острие копья», обстреливающее приближающийся «Небесный луч» из наноорудий. Дэв нажал на спусковой крючок – протонный поток заставил его замереть на месте и снова перенести внимание на «Полководца». К этому времени «Небесный луч» достиг зоны прямо над ними, и с высоты восьмидесяти метров освещал прожекторами «Мамбу» и смертельно опасную «Гадюку». Примитивный компьютерный ум снаряда определил, что на этой траектории нынешнее положение было оптимальным для поражения целей. Ракета сбросила боеголовку.

Дэву показалось, что одновременно произошло сразу два взрыва. Один огненным шаром расцвёл в небе, а второй вулканическим выбросом произошел на земле. Боеголовка «Небесного луча» несла микроядерный заряд, при взрыве которого произошло испарение десяти тысяч кобальтовых шариков, которыми были начинены патроны в рений-тунговых оболочках. В результате детонации возникло кратковременное мощное электромагнитное излучение, высвободившее из кобальта электроны, следствием чего стало появление плазменных молний, направленным ударом вонзившихся в землю, поразив зону, по форме напоминающую гигантский след ноги размерами десять на сто метров.

Земля под огненным шаром содрогнулась и со страшным грохотом раскололась, взметнув в воздух белые языки пламени и тонны рассыпавшейся в пыль горной породы. Находившиеся в центре поражённой территории «Мамба» и «Гадюка» разлетелись в клочки. Раскалённые до температуры звездного ядра молнии в тридцати местах пронзили «Острие пики», разметав по окрестности её извивающиеся обломки и положив конец и этой машине.

Дэв ощутил биение электромагнитного пульса микроядерного взрыва. Спустя десятую долю секунды в спину ему ударил ураганный ветер. Вслед за первой взрывной волной, возникшей в результате разрывов, пришла вторая, когда воздух с грохотом заполнил вакуум, образовавшийся после вспышки огненного шара. Ураганный порыв швырнул шестидесятитонную машину на землю. Страйдер уткнулся лицом в склон холма, и на него посыпались расплавленные фрагменты ксенов и частицы спёкшегося грунта. Подхваченная яростным ветром пыль взметнулась в воздух, и в небе вырос исполинский гриб.

Медленно Дэв поднял «Полководца» на ноги и принялся лихорадочно проверять состояние его систем. Жизненные резервы машины были на исходе. Энергетическая мощность RS-64D упала до 48 процентов. В броне зияли дыры. В отдельных местах нанодезинтеграторы разъели наружный корпус до внутреннего остова. Взрыв кластерного заряда, сброшенного «Штормовым ветром», содрал со спинной части фюзеляжа изрядный слой брони, обнажив поверхность величиной в добрый квадратный метр. Левого подвесного оружия теперь не было, и осиротевший сустав сильно искрил из-за массивного повреждения электрокабелей.

Но ксенофобы были уничтожены, и их жалкие обломки, превращенные в обугленные куски металла, теперь дымились в опалённой взрывом зоне. Дэв снова принялся сканировать небо и вскоре обнаружил кружащий на порядочном расстоянии «Штормовой ветер».

– Спасибо, «Тор-два», – поблагодарил Дэв. – Чистая работа. Все цели поражены.

– Внимание, командир «Ассасинов». Слушай меня внимательно. Я не знаю, способны ли ксены общаться между собой, но тебе лучше быстрее уносить отсюда ноги. В зоне твоего местонахождения я отмечаю значительное повышение активности.

– Вас понял, «Тор-два». Вы не могли бы связать меня с другими страйдерами?

Оказавшись на борту «Клинка убийцы», он так и не увидел ни одной другой боевой машины.

– Они стягиваются ко второй линии. Разве вы не слышали приказа?

– Нет. Я… не было связи. – Интересно, что подумает Андерс, когда узнает, что отбившимся от стаи уорстрайдером управляет «леггер».

– О'кей. Я вкратце расскажу тактическую ситуацию. Ксены нанесли сильный удар по Норвежской линии. За семь минут «Молоты Тора» потеряли четыре страйдера… вернее, теперь, когда ваша машина обнаружилась, три. Остальные были погружены на транспорты и переброшены на Шведскую линию. Ксены продолжают движение в сторону Мидгада. Сейчас они находятся на полпути между вами и вашими друзьями.

– Здорово. Насколько я понимаю, я не могу рассчитывать, что вы меня подбросите.

– Очень сожалею, нет, – ответила Андерс. – Мой корабль настроен на проведение атаки с воздуха. Но я свяжусь с базой и попрошу их прислать для вас транспортное средство. Оно прибудет в течение десяти минут.

– Вас понял.

В ста метрах над его головой с пронзительным завыванием винтов и реактивной тяги пронёсся «Штормовой ветер». Дэв проводил его взглядом. Под короткими скошенными крыльями машины он успел заметить грузовые отсеки для перевозки страйдеров, и тяжёлый груз снарядов. «Штормовой ветер» был задуман, как многофункциональный аэрокосмолёт. Но для того, чтобы переключиться с одного рода деятельности на другой, этому виду летательных аппаратов требовалось время и услуги наземного персонала технического обслуживания.

Десять дополнительных минут он еще мог продержаться, особенно, имея такого солидного союзника в воздухе.

– Командир «Ассасинов», я на минуту оставлю вас, – сказала Андерс.

– Почему? – Возможность снова остаться одному не слишком радовала его. – Куда вы следуете?

– Поднимусь выше облачного покрова. Радиосвязь молчит из-за сильных помех. Чтобы вызвать транспорт, мне нужно установить надёжный канал лазерной связи.

– Возвращайтесь быстрее, – сказал Дэв. – Здесь внизу как-то очень одиноко.

– Обернусь за тридцать секунд, «Ассасин», не вешай носа. – Вой двигателей перерос в рокот, и «Штормовой ветер», взвившись в небо, исчез в густом облачном покрове.

Тридцать секунд. Столько он продержится.

И только оставшись в одиночестве на выжженном пламенем склоне холма, Дэв полностью осознал, что произошло с ним. За последние тридцать минут он оказался втиснутым в уорстрайдер, где, подключившись к мозгу ИИ, наводил прицел, вёл огонь из всех видов имеющегося на борту оружия; установил и держал связь со «Штормовым ветром»; участвовал в рукопашной схватке с самым страшным и смертельно опасным врагом в истории человечества… и ни разу страх или неуверенность не сковали его разум, не затмили память. Стресс. Он преодолел его спокойно, без усилий, даже не заметив, проделывая всё легко и обыденно, словно связаться с ИИ страйдера было ничуть не сложнее, чем вспомнить лицо отца или обычный коммуникационный номер.

Он был потрясён и ошеломлён. Мгновенная радость захлестнула все его существо. Преграды, которая помешала ему воспользоваться цефлинком в первом бою, больше не существовало. Возможно, Катя была права. Эти тридцать минут своей жизни он был так занят, что у него не было времени на размышления и колебания. Он действовал автоматически, в соответствии с навыками, полученными во время подготовки на базе.

Внезапный треск статики в мозгу Дэва отвлек его от этих мыслей, и он приказал ИИ выяснить, в чём дело. Если он утратит контрольную связь с машиной, страйдер превратится в бесполезную гору железа. ИИ дал ответ почти тотчас, сообщив, что повреждение имело место в цепи первичной связи. С системой дублирования всё было в полном порядке, и ИИ запустил программу внутренней нанореконструкции, завершение которой позволит наладить связь по другим каналам и восстановить чистый приём информации.

Вот и хорошо. Тем временем ИИ сумел передать ему показания медицинских датчиков Кати. Хотя Дэв по-прежнему не мог разговаривать с ней, он знал, что теперь к ней вернулось сознание. Ускоренный пульс и учащённое дыхание свидетельствовали, что Катя переживала сильнейший стресс. Но в этом не было ничего удивительного. Дэв мог себе представить, что она чувствует, будучи запертой в тесном, не больше саркофага, пространстве командирского модуля, полностью отрезанная от внешнего мира, не способная ни получать, ни передавать данные. Безусловно, она чувствовала движения страйдера, но этим всё и ограничивалось.

По крайней мере, она была жива. Дэв отдал приказ ускорить работу по восстановлению связи Кати. Ему и так слишком везло, но он не мог рассчитывать, что так будет продолжаться и дальше. Конечно, он предпочел бы, чтобы кто-то более опытный взял управление страйдером на себя. А пока надо было найти подходящее место для посадки транспорта. Под ногами был неровный грунт, казавшийся с четырёхметровой высоты уорстрайдера выжженной землей.

Через несколько минут он поднялся на гребень горной гряды, и его взору предстала жуткая картина смерти и опустошения. Зубчатые стены фортификационного укрепления Норвежской линии выглядели так, словно по ним пронесся ураган. В стенах зияли проломы, а кое-где они были разрушены до основания. Сверхпрочные рогановские конструкции растаяли, как сахар в горячей воде.

Не было места, где бы сражение не оставило своих отметин. Лицом вверх лежал поверженный «Боевой дух», торс его был расколот, орудийные башни сорваны, из моторного отделения валил густой чёрный дым. На его обгоревшем корпусе Дэв прочитал название машины: это был «Божий гнев».

На вершине холма повсюду были разбросаны человеческие тела и их части. Изуродованные и скорченные, они лежали в тех позах, в которых их заставали облака нанодезинтеграторов. Большинство тел уже вмёрзло в грунт или в груды обломков машин и крепостной стены. Из объятий окаменевших конгломератов тянулись застывшие в предсмертной агонии руки, некоторые из которых всё ещё сжимали оружие, в мёртвом оскале щерились черепа.

Сканеры Дэва тщательно осмотрели всю местность. Проверка радиоэфира подтвердила близость ксенофобов. На всех радиоканалах стоял сплошной треск разрядов, но признаков движения нигде не было видно. Он не заметил ни одной альфы, ни одной гаммы. Всё было неподвижно, если не считать дыма, курившегося над уродливыми кучами тлеющих обломков, разбросанных по всей долине, насколько хватало глаз. Он пробрался через пролом в стене, и его взгляду открылась равнина, лежавшая к югу.

Норвежская база располагалась в долине, в четырехстах метрах к юго-западу. Транспортов, перевозящих пехоту, уже не было, но посадочная площадка с искусственным покрытием стояла невредимая. Тут же стояли укрытия и сферы с запасами горючего – всё это, несмотря на страшные признаки царившего на гребне холма опустошения, было в полной сохранности. Сама база выглядела брошенной и не подавала никаких признаков жизни. По всей видимости, вал ксенофобов, не тронув построек, покатился дальше, в сторону Мидгарда. Дэв начал спускаться в долину по южному склону. Путь его лежал в сторону посадочной площадки. Там он сможет подождать прибытия транспорта.

Неожиданно коммуникационные рецепторы уловили лазерный сигнал.

– Командир «Ассасинов», говорит «Тор-два».

Андерс вернулась и теперь кружила в пяти километрах западнее его. Вместе с ней из Мидгарда прибыли ещё три «Штормовых ветра» и пара штурмовиков класса «Молния»

– Вас слышу, «Тор-два», приятно видеть вас снова.

– Вас понял. Транспорт следует за нами. Вас просят оставаться на связи.

– Слышимость хорошая. Буду ждать на Норвежской базе. Никаких признаков потенциальной угрозы не отмечается.

На другом конце возникла неловкая пауза.

– Боюсь, что это не совсем соответствует действительности, командир «Ассасинов». Военком Гегемонии сообщает о наличии ГСА силой пять-один с эпицентром в вашей зоне.

Дэву пришлось обратиться за помощью в банк данных своей персональной памяти, которая была загружена месяц назад. ГСА… глубинная сейсмическая аномалия силой пять-один не слишком обнадёживала. Ксены уже буравили верхний слой и в любой момент могли выйти на поверхность. Жуткая перспектива. Дэв почувствовал, как подошвы его фантомных ног покрылись мурашками. Он вспомнил детский страх, который, бывало, одолевал его в ранние годы, когда, свешивая ноги с постели в тёмной комнате, он представлял, что пол населен невидимыми чудовищами. Однако эти монстры были вполне реальными и находились в каких-нибудь нескольких сотнях метров от подошв ног его «Полководца».

– Что посоветуете, «Тор-два»? Если нужно, я могу перейти в другое место.

– Нет нужды. Гегвоенком считает, что у нас достаточно времени, если, конечно, мы не будем мешкать. Ждите, транспорт уже близко. Ваша эвакуация произойдет в пределах восьми минут.

Восемь минут. Совсем немного. Он сумеет продержаться. Радиопомех по-прежнему нет.

Но тут разверзлась преисподняя. Дэву показалось, что у основания гребня огромный круглый лоскут грунта, не меньше сотни метров в поперечнике, начал медленно погружаться в лоно земли. Толстая подушка посадочной площадки – слишком прочная, чтобы расколоться, некоторое время балансировала на краю разверзшейся пропасти, азатем, когда горная порода, на которой она лежала, расплавилась, рухнула вниз. За ней в бездну последовала одна из цистерн с горючим, потом другая, увлекая за собой звенья разбитой арматуры и креплений. Дэв метнулся в сторону, чтобы найти укрытие за уцелевшей секцией оборонных укреплений. Кратер заполнился дымом, поднимавшимся из относительно маленького центрального ядра. Провал продолжал расширяться и углубляться, всё новые и новые рогановские строения низвергались в шахту.

Дэв, чтобы рассмотреть, что скрывается за плотной пеленой белого дыма в глубине кратера, переключился на инфракрасное видение. Дым был горячим, но центральное ядро, откуда происходил выброс, источало ещё больше тепла. Оно представлялось ему в виде ослепительно белого пятна на фоне менее горячих красных и оранжевых тонов. Дэв подошвами ног ощутил взрыв, потрясший землю, и «Полководец», потеряв равновесие, рухнул на камни. Раздавшийся вслед нутряной гул, вопль разъярённой земли и скал, был оглушительным, несмотря на попытку ИИ страйдера снизить уровень шума, чтобы не повредить барабанные перепонки Дэва. На бронированный корпус Дэва обрушился град раскалённых камней и песка. Земля под ним сотрясалась и ходила ходуном. Когда Дэв повернулся на бок, он увидел язык пылающей лавы, пробивающей себе путь в дне кратера. Раскалённая добела, как виделось ему в инфракрасном свете, в туманном мареве лава приобрела тусклый оранжевый цвет с вкраплениями чёрных и красных искр, когда он переключился на нормальное зрение.

– «Тор-два»! – вызывал Дэв. – «Тор-два»! Ответьте!

Но лазерная связь была утрачена, непреодолимым препятствием на пути лазерного луча встала дымовая завеса и облако поднявшегося в воздух пепла. Наносчёт тоже начал увеличиваться… он достиг отметки ноль целых пятьдесят пять сотых и продолжал расти. Туман перевалил через край кратера. Стелясь по земле, он быстро окутывал уцелевшие строения базы. Под его воздействием они начали размягчаться и плавиться, словно инопланетный алхимик отчаянно желал снова обратить их в камень и грязь, из которых они были воздвигнуты.

Тем временем в самом центре светопреставления стали появляться они. Сначала Дэву показалось, что он увидел какой-то новый, незнакомый ему вид машин неведомого ему класса. Но эти зазубренные структуры с острыми краями, поднимавшиеся со дна кратера, больше походили на живые кристаллы. Некоторые из них были чёрными, другие сверкали перламутром и серебром. Они торчали из шахты, уткнувшись в низкое пасмурное небо, подобно зубам и клыкам невероятного чудовища, которое оставалось невидимым, окутанное туманом. Было ли это некими сооружениями… или, может быть, каким-то новым оружием? В белых клубах тумана мерцали, переливаясь, вспышки света. Такие отблески могла бы отбрасывать гигантская топка сталеплавильни или горнило кузни.

Дэв проверил состояние систем. ИИ страйдера уже позаботился о том, чтобы нанопокрытие придало ему окраску полуразрушенной крепостной стены, возле которой он укрывался. Но поскольку изрядная площадь его брони была разъедена коррозией, оказалась замаскированной менее половины поверхности. Сохраняя неподвижность, он мог оставаться незамеченным, хотя бы некоторое время прикидываясь выведенной из строя боевой единицей в ряду многих других, которыми была усеяна горная гряда. Наносчёт достиг отметки ноль целых шестьдесят семь сотых. Дэв прикинул, что он сможет выдерживать атаку молекулярной артиллерии на протяжении десяти минут, и решил оставаться на месте.

Но, чёрт, что происходит внизу? Сначала он решил, что видит какую-то строительную конструкцию, хотя это предположение могло быть весьма далеким от истины. Если принять во внимание тот факт, что ничего не было известно ни о мотивах поступков ксенов, ни об их науке, ни о способе их мышления, его догадка могла быть совершенно неверной.

Однако, что бы это ни было такое, оно в корне отличалось от всего виденного раньше. Безусловно, военное командование Гегемонии захотело бы рассмотреть это более детально и с более близкого расстояния. ИИ его машины автоматически осуществлял запись всего увиденного и услышанного, фиксировал каждое движение и ощущение. Если бы ему удалось хотя бы на мгновенье связаться с аэрокосмолётом, то он смог бы передать его бортовому ИИ полученные данные. Позже с помощью виртуальной реальности с ними сможет ознакомиться секретная служба Гегвоенкома. Конечно, при условии, что через несколько минут Дэв не расплавится и не канет в небытие вместе с другим хламом, оставшимся от разрушенных объектов, произведённых когда-то усилиями человека, что густо усеивали склон холма.

Выход ксенов продолжался, но теперь он осуществлялся толчками. Стон земли и раздираемых скал становился тише. Поскольку ИИ «Полководца» осуществил перестройку чувствительности аудиосистем Дэва, шум воспринимался им в виде нарастающего шёпота или океанского прилива, сопровождаемый, однако, равномерными глухими ударами, словно где-то работал невидимый насос. Туманное море стало редеть, обнажая дно кратера. Скальная порода текла, как вода, и тут же застывала, сохраняя причудливые формы изогнутых колонн, арок и зубчатых башен. Но самыми странными были те из чужепланетных структур, что поднимались отдельными группами – невыразимо уродливые, жуткие, сверхъестественные органические формы, сюрреалистичные и непостижимые. Похожие на спирали кристаллы и колонны всё ещё продолжали тянуться вверх, словно они росли из самой земли. Туман, по мнению Дэва, был ничем иным как нанотехническим средством ксенофобов, запрограммированным на преобразование камня, песка и останков в нечто иное, известное только самим создателям.

Дэв почувствовал прилив бесконтрольного ужаса. Человеческая нанотехнология находилась ещё в зачаточном состоянии по сравнению с тем, что он видел сейчас. За исключением АНД-аэрозолей, человеческая нанотехнология требовала использования форм для выращивания нанопродуктов, технологических ванн и цистерн. А такая сложная техника, как уорстрайдеры или лазерное оружие, собиралась еще по макроинженерной технологии. Теоретически облако запрограммированных наносредств могло работать на голой почве и оставить после себя полностью завершённого уорстрайдера, управляемого искусственным интеллектом, отлаженного, и со всеми внесенными в его память программами, но на практике даже наиболее оптимистично настроенные наноинженеры говорили, что сменится не одно поколение людей, прежде чем будет достигнуто подобное технологическое чудо. Ксенофобы, судя по всему, этой чудесной нанотехнологией уже обладали. Они возводили свои архитектурные фантазии прямо на глазах у Дэва, используя в качестве сырья скальную породу и мусор.

Когда в центре кратера рассеялись последние клубы тумана, Дэв увидел вход в тоннель. Белое море ещё продолжало огромными кругами расходиться от кромки кратера, но дно его в центре было уже обнажено. То, что покрывало его, было похоже на гудрон или расплавленный асфальт, такое же матово-чёрное, жидкое на вид, но достаточно густое и вязкое. В инфракрасном свете он видел, что температура дна выше температуры прилегающей зоны, но ниже температуры излившейся некоторое время назад лавы. Сама лава к этому моменту преобразовалась в нечто иное, что тонким узором, сплетенным из спиралей и кристаллических решеток, окружало сердцевину.

Из глубин расплавленного гудрона поднялась смертоносная «Гадюка» – тупорылая, имеющая форму слизняка, она сияла чистым серебристым светом, как жидкая ртуть. Выбравшись из тоннеля, она стала трансформироваться в боевую модель и вскоре имела вид морской звезды с шестью лучами, усеянными чёрными иглами. Сразу за ней следовало змееобразное «Острие пики» и другие силуэты кошмарной процессии инопланетного происхождения. Они выстроились вокруг периметра кратера, как часовые, несущие караул.

Заметили ли они его? По всей видимости, пока нет. Никто из пришельцев не заметил изуродованного в сражении «Полководца», одиноко лежавшего в куче обломков в трёхстах метрах от входа в тоннель. Возможно, причиной тому было нанофляжное покрытие, замаскировавшее его под окружающую среду, или, может быть, его приняли за такой же непригодный хлам, каким был валявшийся неподалеку «Боевой дух». Но долго уповать на их близорукость он не мог. Если его не заметят вновь прибывшие, то на горном гребне кишмя кишели гаммы и нанодезинтеграторы, оставшиеся от предыдущей битвы. Рано или поздно они продолжат свою гнусную работу по уничтожению всего живого, и «Полководец» станет их самой большой и беспомощной закуской. Оставаться в этом положении дальше не имело смысла, с каждой минутой его пребывание здесь становилось все более рискованным.

Дэв медленно начал поворачиваться, но тут же замер. Совершенно отчётливо он услышал глухой, ритмичный стук, исходивший из корпуса «Полководца».

«Гамма», – подумал он. К его фюзеляжу со стороны спины присосалась гамма-форма ксенофоба и пробивала себе дорогу внутрь!