Вся концепция космических истребителей требует серьезного рассмотрения. После того как долгое время образы пилотов были растиражированы дешевой фантастикой и ВИР-спектаклями, необходимо изучить проблемы холодным и скептическим глазом. Подумайте! Космический истребитель массой в пятнадцать, может быть, двадцать тонн, вооруженный несколькими лазерами и ракетами типа корабль-корабль… как такая игрушка может противостоять монстру массой в миллионы тонн? Как пилот сможет приблизиться настолько, чтобы воспользоваться оружием, как он может рассчитывать выжить даже после непрямого попадания луча заряженных частиц достаточно мощного, чтобы прожечь дюралесплавовую броню метровой толщины?

Шошо Нобуо Фудживара

Приказ Дэва запустил боевые флайеры из аппаратов «Tapa-Z». Мальки по сравнению с массой «Кариу», они вылетали в черноту по четыре. Через мгновение после того, как транспорты ДалРиссов переместились к имперской эскадре, авианосец открыл огонь. Большинство выстрелов пришлись в пустоту, настройка прицелов была нарушена внезапным перемещением алианских кораблей. Однако один из кораблей, тот, который нес в своем брюхе «Созвездие», засиял на мгновение ослепительным белым светом, когда мегаватты лазеров прошлись по его корпусу.

Тем не менее, остальные алианские транспорты уже открывались, распускаясь, подобно мистическим цветам, изрыгая свои грузы, затем сверкая и превращаясь в пустоту космоса, подобно скрывшемуся призраку. «Созвездию» пришлось прорываться из километровой толщи морской звезды, которая доставила его сюда, резко ускоряясь на сияющих взрывах бело-голубой плазмы; алианский корабль медленно падал через пространство, обволакиваемый смутным туманом кристаллизованного водяного пара.

Ни одно человеческое сознание было не в силах уследить за быстротой смены событий. Даже Дэв, с его сверхчеловеческим восприятием едва мог поспевать за ними.

– «Мятежник»! Переместиться поближе к носу! – приказал Дэв. – Подавить там основные лазерные батареи, сделать все, чтобы они не смогли обстрелять истребителей! – Его мысли, подхваченные Нага на борту «Дагхара», были направлены через органическое радио ДалРиссов в комели, которыми был оборудован персонал Связи на борту каждого из кораблей Конфедерации.

– «Tapa-Z»! Начать выпускать свое крыло и продолжать, что бы ни случилось! «Созвездие», сфокусироваться на больших пушках Риу, но присматривайте и за эскортом! Они подходят! «Неустрашимый»! «Отважный»! Ракеты! Использовать ракеты!

Ксенолинк исправно доносил переговоры до Дэва, фразы и отрывки разговоров между кораблями, между пилотами и пушкарями, Дэв слышал даже электронные колебания высокого тона между управляющими кораблями Конфедерации.

– Это «Дерзкий»! У нас сильная концентрация поступающего огня от три-пять-девятого. Чарли… посмотрите, можно ли поддержать там как-нибудь…

– …Запуск истребителей!

– Один-два, это Один-пять. Черт подери, Золотой, где ты?

– Девятый-девятый, это «Орел». У нас два имперских фрегата. «Созвездие», как насчет того, чтобы поддержать нас?

– Осторожно! Осторожно!

– Нас подбили! «Мятежник» подбит! О Господи!

«Мятежник», который резко приближался к «Кариу», менее чем в ста метрах от монстра напоролся на двойное копье когерентного света, которое вскрыло его от модулей жизнеобеспечения до кормы, как консервную банку, выбрасывая замороженный водород в космос сияющим облаком. Дэву казалось, что он парит в космосе, окидывая взглядом все окружающее целиком и полностью, хотя он и сузил фокус своего недавно усиленного зрения на трехмерной зоне пространства, где так стремительно разворачивалось сражение В этом до невозможности тесном пространстве события происходили с дикой быстротой. Он содрогнулся, когда услышал предсмертный звук «Мятежника», содрогнулся снова, когда ракета короткого радиуса действия утонула в хрупком корпусе и детонировала с безмолвной пронзительной вспышкой сине-белого света. Он надеялся доставить корабли Конфедерации настолько близко, что их смогли бы достать только маленькие частицы батарей «Кариу», но монстр был настолько тяжело вооружен и бронирован, что даже малая часть его огневой мощи была разрушительной для относительно маленьких и хрупких кораблей.

Секундами позже, однако, две волны ракет, выпущенных «Орлом» и «Созвездием» обрушились на хвостовую поверхность «Кариу». Высоковзрывчатые боеголовки детонировали рябящими вспышками беззвучных сполохов, которые вскрыли дюрасплавовый панцирь корабля, сминая пушечные башни, коверкая коммуникационные и управляющие модули. «Кариу» ответил огнем; «Орел» был поражен в левый борт лазерным лучом, который моментально замкнул все его энергетические линии. Ракета пробила борт и детонировала, нанеся серьезные повреждения. Воздух рвался сквозь разрушенную переборку на палубах три и четыре, и два аэрокосмолета, покоившиеся в своих транспортных рамах, превратились в изуродованную оплавленную груду металла.

– «Орел»! – позвал Дэв. – Подойти поближе! Ближе! – В этом была относительная безопасность, так как эскадра Конфедерации держалась так близко от имперского великана, что остальные японские корабли не смели открывать огонь из боязни попасть в свой флагманский корабль, в то время как сам «Кариу» не мог обрушить свою полную огневую мощь на любую из целей.

– Черт подери, командор, я настолько близко, насколько возможно! – резанул в ответ голос Лизы Кеннеди. – Еще ближе, и я окажусь в аду!

Но «Орел» начал медленно двигаться вперед, скользя в черную тень великана «Кариу». Борта обоих кораблей были раскалены до предела, переливаясь красными и желтыми цветами расплавленного металла, перекрученные сВИР-епыми шрамами там, где боеголовки превратили дюрасплав в сияющий шлак. Кеннеди умело маневрировала в мертвой зоне за спиной и под брюхом «Кариу», где большинство башенных пушек корабля были уничтожены заградительными ракетными залпами «Созвездия». Два имперских фрегата, однако, быстро двигались под таким углом к корпусу «Кариу», что могли открыть огонь по кораблям Конфедерации, не опасаясь попасть в своего громадного собрата.

Во время битвы десять кораблей ДалРиссов Первой Группы привлекли мало внимания, хотя несколько ракет было выпущено по ним парой вражеских крейсеров, только что вышедших из-за горизонта Геракла. Использовать корабли ДалРиссов для отвлечения имперского огня, оказалось не слишком успешной затеей – имперские стрелки игнорировали неизвестную группу и вместо этого концентрировали огонь на целях с хорошо известным потенциалом. Из брюха «Кариу» начали запоздало вылетать истребители.

Боевые корабли, будь то корветы или Риу-авианосцы, не созданы для ближнего боя. Дэв был потрясен тем, что менее десяти секунд прошло с того момента, как были выпущены первые ракеты, а флот Конфедерации уже нес тяжелые потери. При таких условиях они не смогут продержаться достаточно долго.

* * *

– Уа-ууу! – заорал Вандис, когда его «Стархок» выпорхнул из трубы запуска «Tapa-Z». Черно-серый силуэт «Tapa-Z» мелькнул в его сознании, на мгновение золотой солнечный свет искупал его в своих теплых лучах, и затем он снова оказался в тени. Бесконечная громада «Кариу» нависала над ним, заслоняя солнце. Вандис запустил двигатели и рванулся вперед.

– Это Три-пять, я в пространстве!

– Это Три-семь, – влетел в его сознание голос Марло. – Иду за тобой!

– Это все равно что искать мягкое место на проклятом железоникелевом астероиде, – добавил лейтенант Альфред Хорст, – шкипер.

– Не обращайте внимания, – прерывая их болтовню, вступил новый голос. – Давайте ближе! Ближе!

– Кто это, черт подери?

– Это Крыло Шесть-ноль-ноль. Бросьте болтать и дуйте поближе, или все отправитесь домой!

Вандис почувствовал электронный трепет, нахлынувший на него. «Крыло 600» был кодом идентификации шкипера 1-го Крыла капитана Бэйли.

Сам Бэйли вылетел с эскадрой!

– Черт, следующим номером мы узнаем, что «Смертоносный Дэв» вылетел нам на подмогу! Три-два! Это Три-пять! Скольжу вперед под твоей задницей!

Его визуальный дисплей, состоящий из сложного танца реальных объектов и компьютерной графики, был сейчас заполнен сияющей громадой имперского авианосца. Он отключил двигатели, падая в сторону цели и одновременно подготовив ракеты к запуску. Затем громада имперского авианосца разорвалась вспышками света, быстрым огненным сверканием тысяч точечных оборонительных батарей, и все пошло совсем не так, как надо.

Чужеродность… и одиночество, «я», окруженное ордами «не-Я», голоса, голоса в темноте Пустоты…

Катя старалась отстраниться от древнего журчания черных мыслей, которые просачивались от Нага, пыталась вместо этого представить, что должно происходить там, за чернотой, окружающей «Клинок Ассасинов».

Это был, по ее мнению, странный способ ведения войны, три сотни нелепых уорстрайдеров, погребенные в брюхе живого корабля, спрятанные внутри нескольких миллионов тонн чужеродной, генетически выращенной плоти. Она знала, Дэв был где-то внутри «Дагхара», ожидая и наблюдая, чтобы выбрать нужный момент и выпустить на волю усиленных фрагментами Нага уорстрайдеров, она старалась не применять даже в мыслях термина ксенозомби. Остальная часть эскадры Конфедерации, включая истребителей «Tapa-Z», должны были сейчас обстреливать «Кариу», пытаясь сломить его оборону… более того, привлечь все внимание имперского командования к атаке. В нужный момент «Дагхар» рванется вперед, выпуская Катю и два батальона гибридов Нага-уорстрайдеров, затем снова уйдет в безопасное место. Три сотни уорстрайдеров, способных маневрировать и драться в космосе, подключенных посредством как Нага, так и комелей друг к другу и к Дэву на борту «Дагхара», должны оказаться разрушительным и неожиданным врагом для империалов.

Боевые флайеры использовались много раз против кораблей и орбитальных станций на Эриду, при захвате имперского эсминца, позже переименованного в «Орел», в имперских корабельных дворах Асены, но во всей истории уорстрайдеров не было случая использования уорстрайдеров, чтобы штурмовать и брать на абордаж вражеский корабль.

Она чувствовала… одиночество.

Одиночество… «я» оторвано от гораздо более обширных резервов и знаний того, что было «Я», потеряно в агонии цветения, которое дало рождение этому новому и резко ограниченному сознанию…

Но она была не одинока, действительно, нет. Она была вместе с Райаном Грином и Куртом Алленом на борту «Клинка Ассасинов», и фрагмент Нага обеспечивал почти мгновенную связь по созданным ДалРиссами органическим цепям со всеми другими уорстрайдерами в группе, но никто, никто из всех этих сотен страйдерджекеров сейчас не говорил. О, она слышала какие-то нервные фразы до того, как они совершили прыжок от ШраРиша на Геракл, большинство комментариев относилось к их существованию в качестве «ксенозомби».

В этот момент, однако, каждый человек в атакующей группе был наедине со своими мыслями, чувствуя странность… и страх.

Возможно, самым странным аспектом для Кати были изменения, которые она открыла в себе. Она находилась в кромешной тьме, неспособная двинуться, неспособная увидеть что бы то ни было сенсорами «Полководца», заблокированными стенами существа-корабля. Прежде тьма и неспособность двигаться приводили ее в панику, и ей приходилось бороться со своей клаустрофобией. Было бы неверно сказать, что она ничего не чувствовала. Темнота была неприятна, почти болезненна, давила на нервы беспомощность от сознания, что битва в самом разгаре там, за пределами стен чужеродной плоти, и она не может сделать ничего, ни сражаться, ни убежать, ни спрятаться, и даже не знает о том, что там творится.

Но паники не было… только холодное уверенное знание того, что она должна сделать. Для восстания. Для Дэва. Для себя. Она была абсолютно уверена, что клаустрофобия не накатила на нее только потому, что ее внимание было полностью сфокусировано на Дэве, на том, что с ним происходило. Эта странная мешанина человеческого и нечеловеческого была основной темой кошмаров.

Катю передернуло. Это был не ее ксенолинк; она подключалась к ним до этого без всяких существенных проблем. Она могла чувствовать фрагменты Нага, обнимавшие ноги «Бога Войны», и знала, что стоит только ей открыть определенные коммуникационные цепи, и его странность, чужеродность, ощущаемая сейчас как журчание потока чуждых мыслей, наполнит ее сознание.

Нет, это был Дэв или то, чем он стал, отдаленный и богоподобный в объятиях Нага. Она задавалась вопросом, как он справляется со своей ролью, координируя все сражение из этого куска плоти.

Она слушала бормочущую тишину, смотрела в обхватившую ее тьму… и подобно воину, прошедшему десять тысяч лет сражений, ждала приказа, который пошлет ее из сумеречного мира в ослепительный блеск сражения.

Это было подобно бытию Бога.

Дэв мог чувствовать мощь, которая волнами прокатывалась вокруг него, через него, чувствовал вызов и клокотание кровавой похоти битвы в масштабах, которые не дано знать ни одному человеку. Он висел в пространстве, недвижимый относительно гороподобной массы «Кариу»… и через ксенолинк других кораблей, ДалРиссов и людей ощущал их частями своего тела, вытягивавшимися вперед, подобно рукам.

Иногда он говорил, его слова передавались на надлежащий корабль или корабли через коммуникационную сеть ДалРиссов. В каком-то смысле сознание Дэва уже больше не находилось полностью в пределах «Дагхара», оно было разбросано по всему сражавшемуся флоту. Он чувствовал зонды, радары наведения, чувствовал уколы и укусы лучей и ракет, слышал устойчивый фоновый рев тысяч голосов, говоривших, отдававших распоряжения, одобрявших, кричавших, моливших, молившихся одновременно.

Лейтенант Вандис постарался сконцентрироваться на прицеливании в корабль-монстр, который заполнял все его поле зрения, но корабли, боевые флайеры, его друзья умирали вокруг. Кораблик Линн Косты столкнулся со смертельным невидимым пламенем луча заряженных частиц и сейчас, с полурасплавленным корпусом и с кабелями, торчащими подобно кишкам, вращался в пространстве, в то время как его сияющие фрагменты разлетались в черноту.

– Я на цели! – вскрикнул ИИ Хорста. – Цель захвачена! Я… – И тут он тоже ушел, его «Уорхок» превратился в пар из-за лазерного импульса, который прошил боевой флайер, словно раскаленный железный стержень, протыкающий пластик.

Марло… где Марло?

– Три-семь! Три-семь! Где ж ты, черт подери, Жер?

– На твоем пятом и ниже. Иисус, Ван, это же огненная буря!

– Смотри за ТОЛами и подходи поближе! Я целюсь между кораблями, туда, где должен быть криоводородный бак, такой же большой, как, черт подери, «Орел». Ты со мной?

– С тобой! Дави на газ!

Ускорение… и два «Уорхока» бок о бок метнулись в направлении монстра.

– Ван! Я считываю данные с прицела! Осторожно! Смотри…

Вандис вздрогнул, когда пламя расцвело по правому борту. «Уорхок» Жерара Марло запылал, как крохотное солнце. Дюрасплав, сталь, пластик, мясо и кровь – все сварилось и смешалось в облаке раскаленного пара.

Ох, кузо, кузо!…

Времени не хватало. «Кариу» был горой… миром, который расплывчато виднелся впереди и внизу. Цель… ему нужна была цель… этот кратер! Вандис пустил свой «Уорхок» в медленное вращение, чтобы иметь возможность продолжать отслеживание по мере того, как боевой флайер проносился менее чем в пятистах метрах от корпуса авианосца. ИИ боевого флайера отчетливо щелкнул, когда расстояние, скорость и вектор были доведены до совершенства; он загрузил код команды и послал две ракеты системы «Стархок» точно в кратер, который зиял в боку «Кариу» как отпечаток кулака какого-то разгневанного великана.

Попадание!

Раскаленный дюрасплав засиял белым пламенем, распустившимся подобно цветку плазмы, температурой в миллионы градусов. Днище кратера растворилось, разбрасывая оплавленные сгустки металла и горящий водород, обдавший корпус «Гвардейца Вана» горячим морем.

Затем он пролетел через облако и оказался в открытом пространстве. Стабилизировав вращение, он выровнял флайер и врубил двигатель на полную мощность.

Ему удалось проскользнуть и нанести удар, но сражение все же шло плохо. Основные корабли эскадры Конфедерации принимали на себя жуткий огонь. Боже, корабль «Созвездие» выглядел так, как будто был почти мертв… и «Мятежник» погиб… Черт, где же Камерон и его проклятые уорстрайдеры?

Вандис растратил свои ракеты, но у него все еще были лазеры. Он сделает еще один проход. По крайней мере, пушкари, подключенные в систему управления огнем «Кариу», могут выстрелить в него, а не в кого-то из его друзей.

«Гвардеец Вана» начал ускорение по новому вектору, направляясь обратно, к объятой пламенем горе «Кариу».

Сейчас Дэв чувствовал себя не так уверенно. Сражение продолжалось уже почти две минуты, и хотя «Кариу» был поражен не меньше дюжины раз, его огневая мощь не истощилась, а эскадра Дэва таяла напоминая снежный ком, попавший на раскаленную плиту. Если он собирался сделать что-то, то это надо делать сейчас.

Одна часть его сознания продолжала искать выход из ситуации. Если бы «Дагхар» просто материализовался рядом с «Кариу» без первоначальной атаки, разбрасывая свою ношу из усиленных Нага уорстрайдеров, может, они и смогли бы проложить себе путь в Риу-авианосец без этой бойни. Но для корабля ДалРиссов это просто невозможно – настолько точно прыгнуть из системы Алии А, чтобы оказаться борт о борт с целью. Им пришлось бы сделать прыжок в систему, чтобы посмотреть, где «Кариу», а затем перенестись прямо к нему. После первого появления в системе империалы наверняка перешли бы в режим полной боевой готовности, и пришлось бы сразу вводить в действие эскадру Конфедерации.

Проблема состояла в том, что, приказывая «Орлу» и своей эскадре идти в адский огонь, он использовал ту же решимость воли, что и когда приказывал принести в жертву жизнь следующего Исполнителя.

Он использовал людей и корабли так, как мог использовать инструмент. Так же, как ДалРиссы использовали свою генетически созданную биотехнологию – Воспринимателей, Исполнителей и все остальное. Теперь он уже почти готов был послать Катю в самое пекло, и он даже не знал, сработает ли вообще уловка с уорстрайдерами, объединенными с Нага. Он все время думал, что ксеноподключение – это все равно что быть Богом, управлять огромной мощью, управлять сознанием и материей. Проблема оказалась в том, что божественная сила накладывала божественную ответственность… в данном случае ответственность за жизнь его людей.

За жизнь Кати.

«Боже, что со мной произошло?..»