«Всё, что мы знаем о ксенофобах и их психологии, имеет своим источником свидетельства тех немногих из нас, кто вступали с ними в физический контакт. К несчастью, трудно сказать, как и в какой степени влияют на эти показания человеческие предрассудки и стереотипы мышления».

Из доклада Совету по освоению Космоса,

В 28 километрах к югу от Библа находился кратер диаметром около километра, отмечающий место последнего прорыва ксенофобов. Джунгли почти скрыли шрамы этой битвы, и лишь тот, кто поднимается на невысокий, густо поросший склон, нависающий над потухшим вулканом, сможет разглядеть следы давнего боя. Склон этот назывался Подъём Хенсона, а сам кратер был помечен как Участок Повышенной Опасности номер один – УПО-1.

Военное Командование Гегемонии, наученное опытом двенадцати планет, подвергшихся нашествию чудовищ, позаботилось о возведении оборонительных укреплений на случай возможного повторного прорыва в этом же месте. За короткий срок после первой стычки здесь выросли мощные стены, какие и не снились любому замку на Земле. Масса грунта и мёртвых деревьев была заложена в спешно установленные пластиковые мульды, затем туда же посеяли нанотела, способные к самовоспроизведению, которые и переработали весь этот материал в скальную породу. Вся эта процедура и получила название Рогановского процесса.

Импровизированные фортификационные сооружения, расположившись по краю кратера, полностью окружили его десятиметровыми стенами и мрачными серыми башнями, на каждой из которых располагалась автоматическая пушка, управляемая компьютером. Помимо этого имелись и силы поддержки – уорстрайдеры одного из новоамериканских полков и пехота эридуанской гвардии.

После рассвета не прошло и часа, как землетрясение, потрясшее ближайшие деревья, возвестило о надвигающемся прорыве. Земля разверзлась, и в воздух ударили фонтаны грязи. Через несколько секунд из зияющих разломов стал сочиться густой белый туман. Растекшись по дну кратера, он образовал белое круглое озеро из тяжёлого газа, превосходившего по плотности самый густой утренний туман, но все же не достаточно насыщенного, чтобы его можно было назвать жидкостью. Туман поднимался всё выше и выше по стенкам кратера и дошел до роботов-анализаторов, рассеянных по периметру. Эти авангардные посты успели взять образцы газа и передать сведения прежде, чем белое облако поглотило их: туман состоял из миллиардов крохотных, не больше молекулы, устройств – дезинтеграторов, каждое из которых имело несколько атомов, бывших некогда скальной породой.

Внезапный магнитный вихрь в центре кратера закружил обломки камней, гравий, бросил их в небо, а над белым озером тумана появилась, изворачиваясь из стороны в сторону, голова первого ксенофоба.

Путешествуя под землей, ксенофобы пользуются обычно проторенной их предшественниками дорогой, так называемым Подземным Деформационным Путём, ПДП, служащим как бы подземным шоссе, пронзающим твердь скал. Именно эта особенность помогает, в какой-то мере, предсказывать или предугадывать места их возможного появления. Защитники участка УПО-1 уже несколько дней слушали нарастающие подземные звуки – скрипы, щелчки, рокот подземных пластов – и потому были наготове. Предупреждён – значит, вооружён. Так что когда ксенофобы пошли в прорыв, их появление не стало неожиданностью. По крайней мере, люди так полагали.

Однако наступательный прорыв противника был для защитников УПО-1 полной неожиданностью. Один за другим ксены выныривали из измученной земли, выбрасывая клубы белого тумана, превращая всё вокруг в безжизненную пустыню. Главным оружием их на этом этапе были те самые облака газа, состоящие из неисчислимого множества микро-дезинтеграторов, чьё прикосновение приводило к ослаблению межмолекулярных связей и распаду объекта на атомы. С первых же мгновений атаки чашу кратера испещрили разрывы снарядов, глухо ухали плазменные автоматические пушки, чертили свои узоры лучи лазеров, но ксенофобы «альфа» упрямо пробивались к краю кратера – огромные 20-метровые змеи, выдыхающие белый туман.

Несколько чудовищ умерли в кратере, располосованные смертоносным огнем пушек, управляемых ИИ, или залпами уорстрайдеров, расположенных вдоль оборонительного рубежа. Однако основная их часть, выйдя на поверхность, начала трансформацию: змееподобные формы мутнели и расплывались, ртутные тела приобретали новые, более компактные формы. Наиболее часто встречались напоминающие земных морских ежей сферические образования диаметром два метра с тонкими и длинными спинными шипами. Внедрившись в электромагнитные поля, они плыли в их потоках. Магнитно-левитационный эффект вовсе не лишал их веса, но всё же ксены дрейфовали по воздуху быстрее, чем если бы ползали по земле, цепляясь шипами. Во всяком случае ни один уорстрайдер не мог догнать их.

Два летящих чудовища попали под перекрёстный огонь башенных пушек и погибли, но тем временем на поверхность появились ещё восемь змей, и туманное море всё поднималось, переливаясь уже через кромку чаши кратера и подступая к основанию самих фортификационных укреплений. Автоматические счетчики зарегистрировали ошеломительную концентрацию нанодезинтеграторов в атмосфере. Под воздействием микроскопических частиц стены теряли прочность – пошёл обратный процесс. Основание просело – стены треснули. Башня с установленной на ней пушкой дрогнула, опасно накренилась в сторону подступающего моря тумана, обслуживающие её солдаты кинулись врассыпную.

Подкрепление прибыло через пять минут после начала прорыва, в воздухе закружили с десяток аэрокосмических кораблей, готовых оказать помощь наземным силам, и пара «Штормовых ветров» VK-141, каждый из которых принёс по четыре уорстрайдера. Под вой реактивных двигателей «Штормовые ветры» совершили посадку на площадке в джунглях, к востоку от кратера, подняв тучи пыли и прочего мусора. Страйдеры, моментально снятые со страховочных колец, поспешили к месту боя. Они подошли как раз вовремя, чтобы стать свидетелями того, как первая башня провалилась в яму. В образовавшийся в стене пролом хлынул нанотуман – так поток воды устремляется через прорванную дамбу. За туманом последовали монстры, чёрные, серебристые или жемчужно-серые порождения кошмаров с длинными хлыстами шипов и дрожащими, как у медуз, щупальцами, ксенофобы «альфа». В бою они использовали сильные магнитные поля, бросая с их помощью частицы самих себя с гиперзвуковой скоростью. Другое оружие – смертельное прикосновение щупалец с нанодезинтеграторами. Подошедший на помощь обороняющимся «Бог Войны» RS-64 обрушил на врага всю свою мощь, поочередно разряжая то правую, то левую протонную пушку. Молния зигзагом прочертила свой узор на переднем ксене: тот остановился и развалился на кусочки.

Но это ещё было не всё. Кусочки развалившегося ксенофоба продолжали двигаться, как будто ксеномашины продолжали жить даже тогда, когда их раздробили на части. Эти фрагменты, получившие от людей кличку «гамма», были не больше метра в поперечнике, и теперь, корчась и извиваясь, ползли через поле битвы, выпуская миллиарды смертоносных наночастиц. Окутывая попадавшийся им на пути предмет облаком этих мельчайших дезинтеграторов, они буквально пожирали его, расщепляя на атомы. Наносчётчик достиг отметки 0,48, но не остановился на этом. Кружащий над кратером аэрокосмический штурмовик разделался ещё с двумя «альфами», но вынужден был вскоре убраться на базу – невидимое облако коснулось его, вероятно, краем, но и этого оказалось достаточно, чтобы заборное устройство покрылось слоем ржавчины.

Хотя между гегемонийскими войсками и местной милицией всегда ощущался холодок недоверия, во время боя политические разногласия отступали на задний план. Пешие милиционеры сражались под прикрытием уорстрайдеров, поливая раскатывающийся ковер ползущих «гамм» огнём флеймеров и лазеров. Над головой рвались снаряды АНД, покрывая местность антинанодезинтеграторами, ослабляющими дезинтеграционный эффект тумана ксенофобов. Долгих шесть минут исход сражения оставался неясен, но тут уорстрайдерам удалось, наконец, подавить «альф», а пехотинцы огнём флеймеров и радиацией отогнали «гамм».

До победы оставался один шаг, когда из туннеля хлынула новая волна ксенов. Она смела 50-метровый участок стены и хлынула на опалённые сражением холмы к востоку от кратера. Наносчётчик поднялся до 0,65, при таком уровне броня пехотинцев разъедается за 10 минут, а то и быстрее. Подчиняясь приказу, войска отошли, прикрываемые боевыми машинами. Уорстрайдеры продолжали сражаться до тех пор, пока «гаммы» не стали цепляться за их ноги, растворяя дюрашитовое покрытие подобно тому, как кислота «съедает» бумагу. Какое-то время людям ещё удавалось продержаться, очищая друг друга от наседающих тварей короткими огневыми залпами, но скоро ползущих чудовищ стало слишком много, защитные панели ослабли, внутренние механизмы подверглись коррозии. Продолжать борьбу становилось бессмысленно, и уорстрайдеры начали отступать. Между УПО-1 и Библом срочно принялись сооружать вторую линию оборонительных укреплений. Именно там, в пяти километрах к востоку, должна была разразиться схватка за Библ и небесный лифт Эриду.

«Сам» вынырнул из скалы неожиданно и оказался в бушующем море энергии, совершенно не похожей на что-либо, с чем он сталкивался прежде. Всё чужое, незнакомое… Анализаторы определили окружающую среду как нечто близкое к вакууму. «Сам» напряг все свои органы чувств, чтобы измерить омывающий его поток, определиться в нём… и не смог. Поблизости находились другие такие же, как он, «сам» слышал их позывные, их крики в низкоэнергетическом диапазоне электромагнитного спектра, чувствовал, что они атакованы чем-то невидимым, обладающим ужасной разрушительной силой.

Ему не нужны были волевые усилия – угроза требовала ответной реакции, и «сам» стал меняться, превращаясь из скалореза в бойца. Такая трансформация из одной формы в другую не была природной способностью, оригинальным эволюционным качеством. «Сам» получил её от прародителя, когда-то в далёком прошлом столкнувшегося с другими особями, воздействовавшими на материю почти так, как Сам воздействовал на Скалу. Теперь эта способность была частью геноаналогов Самого, врождённой необходимостью, передающейся через каждый репродуктивный цикл. Она совершенно автоматически проявлялась каждый раз, когда «сам» покидал Мать-Скалу, выходя в Ничто в центре Вселенной.

Теоретически с каждым боем Сам – массивный, растущий Сам, надежно укрытый в теплом чреве Матери-Скалы – получал новые знания, умения, рефлексы и даже оружие от своих противников, с которым его частям приходилось встречаться и побеждать. Все эти умения и знания должны были вначале вернуться к Самому, а уж потом их можно репродуцировать и распространять через все последующие созревающие клетки, так что в данном цикле ни один «сам» не мог пережить бой и вернуться в Скалу с приобретенным призом знаний. «Сам» оказался в сражении неподготовленным, однако через несколько секунд после появления в Ничто случайный заряд радиации ударил по ещё не до конца сформировавшейся части его тела. Половина органических частей умерла, съёжившись от белого пламени, не похожего ни на что из знакомого.

Сейчас вокруг него воцарилось спокойствие, битва перенеслась куда-то далеко. «Сам» прижался к стене, боясь, что в любой момент его могут оторвать от Скалы и швырнуть в окружающую тревожную пустоту. Он воспринимал притяжение не как силу, а скорее как направление. И сейчас ему казалось, что он висит на краю вертикальной поверхности, рискуя упасть в Ничто.

Понемногу это чувство ослабевало. Стремление вернуться в лоно Матери-Скалы, к теплу, безопасности, неодолимая тяга туда, вглубь планеты, где можно воссоединиться с себе подобными, стать неотъемлемой частью огромного существа, раствориться в нём, – вот что удержало его – большую серую пиявку, не позволило упасть и погибнуть. Постепенно «сам» освоился в непривычной ситуации, начал шевелиться, анализировать.

Окружавшее его Ничто не было в полном смысле пустотой, да он и не мог представить и понять, что такое вакуум. «Сам» ощущал Ничто как море энергии, движение магнитных потоков, электромагнитное излучение. Источником всего этого являлось, по-видимому, далёкое тепловое пятно значительной интенсивности. Дрожа, «сам» попробовал «на вкус» объявшее его пространство. Знакомые элементы, но в непривычном обличии: кислород, например, предстал не как часть твердых химических соединений, а в виде газа, азот, столь редко присутствующий в глубинах Матери-Скалы, здесь составлял 4/5 химического состава Ничто. Когда «сам» выедал в скале новые пещеры, то продуктами его метаболизма обычно были углекислый газ и другие многообразные соединения, содержащие серу и углерод.

Положение, достаточно тяжёлое само по себе, осложнялось повреждениями. «Сам» не завершил переход из одной формы в другую и теперь не мог ни вернуться в Скалу, ни обороняться. Чтобы двигаться дальше, нужно излечиться. Самым худшим была потеря органической массы тела. Её необходимо восполнить и как можно быстрее. К счастью, из Скалы появлялись всё новые «сами», несущие фрагменты родителя. Они возникали здесь и там, рассеивались в Ничто, уносимые магнитными ветрами.

«Сам» обратился за помощью…