Джардайн свернул в «Сити Армс» и направился в бар, кивнув по пути нескольким коллегам. За последние два месяца это место стало более или менее неофициальным публичным клубом для полицейского отделения «Мэрихилл».

Доктор Эндрюс подошел к нему откуда-то сбоку, когда Джардайн собирался заказать выпивку.

— Как вы смотрите на то, чтобы произвести впечатление на начальство? — спросил он с многозначительной ухмылкой.

Эндрюс был в курсе нескончаемой дуэли между молодым сержантом и Таггертом, и сейчас у него была возможность извлечь из этого выгоду для себя. Он осушил свой стакан с виски и поставил его на стойку прямо перед носом Джардайна.

— Двойное виски, пожалуйста, за ваш счет.

Джардайн грустно улыбнулся и полез в карман.

— Ну? — неторопливо спросил он, когда их обоих обслужили.

— Есть у меня старый университетский дружок. Профессор Питер Хаттон. Широко известен как один из крупнейших авторитетов в технике реконструкции лица по черепу. Насколько мне известно, он не раз добивался удивительных результатов.

Джардайн кивнул.

— Да, я слышал об этой технике. Кажется, она основана на соответствии между лицом и контурами черепа? Но я думал, что такого рода работы выполняются главным образом в Америке?

— Ах, именно туда и уехал когда-то Хаттон, — сказал Эндрюс, постукав себя по крылу носа. — Но сейчас он здесь, в Глазго. Довольно забавно, его привезли сюда, чтобы натянуть лица на те два римских черепа.

Джардайн, кажется, клюнул.

— Где я могу его найти?

Эндрюс опять осушил стакан, подождал, пока Джардайн заплатит за очередную порцию, и только тогда продолжил:

— На факультете анатомии университета Глазго. Утром вы его непременно там застанете.

Джардайн, довольный собой, шел по университетскому городку к зданию факультета анатомии. Было приятно сознавать, что ты на шаг впереди Таггерта на пути к перелому в деле.

Когда он вошел в указанную комнату, там находилось двое мужчин. Один, неряшливо одетый, лет за пятьдесят, пыхтел сигаретой с нервными ужимками заядлого курильщика. Малосимпатичный тип, он вряд ли тянул на ведущего авторитета в какой бы то ни было области.

Джардайн обратился к тому, что был помоложе и выглядел поприличнее.

— Извините, я ищу профессора Питера Хаттона. Не знаете, где его можно найти?

Удивительно, но ответил тот, что постарше. Он грубовато рявкнул:

— Я Хаттон. Чего вы хотите? Я спешу на пресс-конференцию.

Джардайн вытащил служебное удостоверение.

— Детектив, сержант Майкл Джардайн из отделения полиции «Мэрихилл». Я хотел бы с вами поговорить. Это займет всего несколько минут.

Хаттон повернулся к своему коллеге:

— Карл, не могли бы вы пойти в лекционный зал и сказать им, что я сейчас приду?

Когда Карл Янг покинул комнату, Хаттон зажег новую сигарету от короткого окурка, зажатого кончиками пальцев, и прищурился на Джардайна сквозь облако сизого дыма.

— Что вам угодно?

— Ваш давний коллега, доктор Стивен Эндрюс, сказал, что вы могли бы нам помочь, — объяснил ему Джардайн.

— А, Стив! — протянул Хаттон. — Он по-прежнему носит свою смешную бороденку? — Не дожидаясь ответа, Хаттон сделал движение на выход. — Послушайте, может быть, мы все это обсудим по дороге в лекционный зал? Я и так опаздываю.

Джардайн затрусил за этим человеком. По университетскому городку слонялись разные люди. Джардайн не заметил, что среди них топчется Майк Галлагер, репортер из «Ивнинг Таймс», следивший за ним от самого полицейского отделения «Мэрихилл». Галлагер тут же пристроился к ним и навострил уши.

— Разумеется, вы должны обеспечить мне гонорар, — сказал Хаттон, когда Джардайн объяснил ему, в чем дело. — Разумеется, для нужд факультета, вы меня поняли?

— Я не уполномочен решать такие вопросы, — ответил Джардайн, — но, уверен, что-нибудь наверняка можно устроить.

Казалось, это вполне удовлетворило Хаттона.

— Что вы знаете о моих работах?

Джардайн пожал плечами.

— Очень немногое, — признался он. — Главное, можете ли вы нам помочь?

— Я полагаю, да, — весьма самоуверенно заявил Хаттон. — Не так давно я делал аналогичную работу для чикагской полиции. Они обнаружили три черепа в кузове грузовика, и при этом ни одного тела. Я восстановил лица всех трех, и у двоих они точно установили личность. А что вам известно о ваших находках?

— Только то, что оба женские. Вот, пожалуй, и все.

— Есть образцы волос?

— Обе были блондинки.

Хаттон, казалось, мысленно взвешивал за и против.

— Ну что ж, по всей видимости, я сумею вам помочь. Разумеется, все зависит от гонорара. Американцы, должен сказать, в этих вопросах не скупятся.

Они дошли до входа в лекционный зал.

— Знаете… Пока это неофициально, поэтому я буду вам очень признателен, если вы не станете об этом распространяться, — попросил Джардайн.

Хаттон, кажется, уже его не слышал. Он быстро поднимался по ступенькам в лекционный зал, сделав остановку только для того, чтобы закурить новую сигарету. За ним по пятам следовал Галлагер.

Джардайн вернулся к машине, поздравив себя с хорошим началом утра. Конечно, оставалась проблема с гонораром, но он был уверен, что Таггерт сможет раздобыть кое-какие средства.

В лекционном зале Хаттон занял место на кафедре. Карл Янг успел все аккуратно разложить к его приходу: записи и гипсовые слепки обоих римских черепов.

Хаттон взял один из слепков и обратился к немногочисленной аудитории с заранее подготовленной речью.

— Доброе утро, дамы и господа. Я рад представить вам Флавия Иеромбала и его помощника. Я придумал Флавия, потому что в то время это было самое распространенное имя.

Галлагер вскочил с места, прервав красноречие Хаттона.

— Профессор, что вы можете сказать о работе, которую вы выполняете с черепами двух жертв убийства, обнаруженными вчера на строительстве автомагистрали?

Хаттон был совершенно обескуражен.

— Я еще к ней не приступил.

— Но раньше вы уже делали такого рода работу для полиции?

— Разумеется, — признался Хаттон.

Галлагер удовлетворенно улыбнулся, получив официальное подтверждение.

— И вы сумеете реконструировать их лица так же, как лица этих римлян? — не унимался он.

— Принципиально это одно и то же, — согласился Хаттон.

Галлагер опять сел, более чем довольный собой.

Эта история стала сенсацией дневного выпуска. Она стала также сенсацией в кабинете Таггерта. Сердито рыча, Таггерт размахивал газетой перед носом Джардайна.

Джардайн заметно съежился под натиском шефа.

— Я просил его никому не рассказывать, — бормотал он в свою защиту. — Мне хотелось проявить инициативу.

Таггерт на несколько секунд затих, чтобы прочитать газетный отчет полностью, и совсем успокоился, когда понял, что его молодой коллега, по сути дела, совершил существенный прорыв.

— Я ничего не имею против инициативы, — сказал он наконец, уже не таким агрессивным тоном. — Но при условии, если вы будете ставить меня в известность. — Таггерт ткнул пальцем в фотографию Хаттона. — Кто этот тип? Что-то вроде колдуна?

Джардайн с облегчением понял, что гнев Таггерта рассеялся.

— А почему бы нам не поехать к нему и не выяснить все на месте? — предложил он.

Подозрения Таггерта насчет колдуна подтвердились при первом же взгляде на лабораторию доктора Хаттона. Человеческие черепа и разнообразные кости рядами выстроились на полках и столах. В углу стоял скелет, приспособленный под вешалку, и даже половинке черепа этот человек нашел применение в качестве пепельницы, в которую он ритуально сбивал пепел своей непременной сигареты.

Джардайн поставил на ближайший стол принесенную с собой большую картонную коробку. Открыв ее, он бережно извлек оттуда два черепа.

Хаттон взвесил оба черепа на ладонях, словно проверял дыни на спелость.

— Вы считаете, что один из них — это череп Дженет Гилмор? — спросил он.

Таггерт кивнул.

— Совершенно верно. Мы полагались только на оценку возраста, поэтому подходит череп номер два. Они оба пронумерованы.

Хаттон выбрал нужный череп и внимательно его осмотрел.

— Зубы и нижняя челюсть могут создать небольшие проблемы, но, вероятно, я смогу восстановить облик довольно точно. Вы принесли образцы волос?

Джардайн достал два пластиковых пакетика, также пронумерованных и снабженных ярлыками.

— Вам нужна фотография Дженет?

Хаттон отрицательно помотал головой.

— Я не желаю знать, как она выглядела. Это может повлиять на реконструкцию. Я ученый, а не скульптор.

— Сколько это займет времени? — захотел знать Таггерт.

Хаттон некоторое время размышлял.

— Вообще-то у меня осталась кое-какая работа по римским черепам. На следующей неделе открывается выставка.

— Они могут подождать, — раздражительно возразил Таггерт. Он до сих пор немного злился на размер гонорара Хаттона. — Они пролежали в земле две тысячи лет. Уверен, что могут подождать еще чуть-чуть.

Хаттон безразлично пожал плечами.

— Начну работу с вашими, как только смогу. Когда у меня будет что-то для вас, я сам с вами свяжусь.

Очевидно, ему не хотелось высказаться точнее. Таггерт решил, что давлением от такого человека добьешься немногого. Кроме того, жуткая лаборатория действовала ему на нервы. Таггерту не терпелось поскорей уйти оттуда.

— Ладно тогда. Это мы оставляем вам, — буркнул он, повернувшись к выходу.

Джардайн последовал за ним довольно неохотно. Ему это место показалось необычайно занимательным.