Жили в долг, и Великим постом проливали горючие слёзы. Вышивали болгарским крестом на подушке пунцовые розы. Вышивали жар-птиц, росомах, в шали серые кутали плечи, в невысоких кирпичных домах разжигали железные печи. Чёрный хлеб для голодных детей на растительном жарили масле, а на небе без всяких затей свечи звёзд загорались и гасли. И сквозь тёплые слёзы, едва намечая скольжение линий, зимней ночью плели кружева, на январский похожие иней. Но пришлось им не сразу, не вдруг позабыть ремесло Пенелопы: есть движения взглядов и рук словно в лес уходящие тропы. Там стоят и судьбу сторожат липы старые, чёрные ели… И ненужные розы лежат, как живые, в холодной постели.