Пауков сачки и стрекоз очки, светлячков проблесковые маячки — это целый мир, что един в борьбе для-себя-вещей и вещей-в-себе. Мексиканский жук в боевой броне, осьминог верхом на морском коне, богомол, стеклянница, шмель, оса — имена, и числа, и голоса. Подают они человеку знак: умирает зверь, увядает злак, исправляет карму свою индус, отправляясь в море кормить медуз. Но когда поднимется в море шторм, то индус и сам превратится в корм. Так какое место в его судьбе занимает рыба как вещь-в-себе?

Открывают рты под землёй кроты, не снимая чёрных своих рубах… Я давно уже перешла на «ты» с теми, кто в словесных лежит гробах. Вот волна встаёт, как в степи курган, как в степи курган — погребальный холм, а на том холме — голубой тюрбан, а за тем холмом — мириады волн. Фаталист опасней, чем дилетант: он своей судьбой, как волной, влеком. На большую рыбу похожий Кант еле движет сломанным плавником. А рыбак несёт на своём хребте целый мир, что с детства ему знаком. Только в небе звёзды горят не те, да и в сердце нравственный спит закон.