Они лежали рядом на дощатом полу беседки – кошицкий поэт Анжей и альградский финансист Олег. Из груди Анжея торчала рукоять ножа, вокруг нее расплылось темное пятно. Шея Олега неестественно вывернута, вместо затылка – месиво, на углу скамьи – кровавый потек.

В запахе примятой травы, дерна, развороченного копытами, и обломанных в спешке веток было что-то очень знакомое.

Война.

Так пахло в саду разоренного замка Ярмбергов. Такой же ветер носился над полем Гарца. И не важно, что здесь, в дальнем уголке княжеского парка, к тревоге примешивался легкий оттенок тины от пруда и пока не чувствовался дым пожарищ. Пожары были рядом – в полушаге, за неосторожным словом или взглядом. На волоске.

Виктор спешился, намотал поводья на ближайшую ветку и подошел ближе. На него никто не обращал внимания, все присутствующие следили за тремя людьми, стоящими над телами.

– Это провокация! – глубоким, авторитетным басом заявил герцог Кошица Болеслав, крупный мужчина в темно-синем костюме с золотой отделкой. – Я протестую против любых обвинений в адрес моих подданных! Мой паж убит этим вашим… – герцог явно хотел добавить что-то резкое, но остановился. – Мальчик сумел отомстить. Молодец.

– Провокация? – Издевательски поинтересовался высокий, мощный господин в зеленом бархате – Магнус Альградский. – Это, уважаемый пан Болеслав, не провокация, это убийство моего подданного.

Виктора учили – очень хорошо учили! – различать действия за словами. Он прекрасно понимал, как из вежливых разговоров вырастают хитроумные альянсы, из мимолетного флирта – смена династий, а из дуэлей – войны. Сейчас перед ним были не просто мертвецы и спорящие над ними живые. Следователь видел призрак будущей войны в полупрозрачным мареве предчувствия кровавого кошмара.

В этом предчувствии за спиной герцога разворачивались полки крылатой кавалерии, ужаса всего Заозерья, готовые к немедленной атаке. Храп коней, лязг захлопнутых забрал, не хватает только команды: «Вперед!»

Напротив конницы Кошица сомкнула щиты панцирная пехота Альграда. Первые ряды ощетинились пиками, для устойчивости упертыми в землю – встречать дорогих гостей, викинги всегда рады доброй драке. Хирд замер в ожидании, рыжий скальд громко выкрикивает только что сложенные висы о великой битве, конунг Магнус скачет на коне перед бойцами под приветственные вопли своих людей… Пусть викингов слишком мало, долго они не продержатся, но их доблесть воспоют в веках! Иисус ли, Один – встречай альградцев!

Чуть в стороне, на холмах, блестят стальные ряды имперских рыцарей и усмехается гётский император Александр, союзник Альграда.

– Господа, прошу вас успокоиться, – не дал герцогу ответить князь Гнездовский, пожилой человек с королевской осанкой. – И не бросаться громкими словами. Расследование будет проведено немедленно и тщательно, все обстоятельства дела мы выясним досконально.

Князь мог бы добавить: «И никаких драк на моем огороде! Капусту потопчете!» Но и так ясно – Гнездовску война совершенно не нужна. Если бы все могло обойтись пограничным конфликтом, Николай Гнездовский постоял бы в стороне. Вот только слишком много накопилось в Заозерье взаимных претензий, и от малейшей искры полыхнет так, что никому отсидеться не удастся.

– Расследовать будут мои люди, – с полной уверенностью отозвался герцог Болеслав.

В его с виду спокойной, расслабленной позе скрывалась боевая стойка латника. Слова – пыль, видимость, дымовая завеса, за которой – звон ладони в кольчужной перчатке, упавшей на рукоять меча. Пока еще меч в ножнах, но пожилой герцог легко выхватит его.

– Ни в коем случае! – Магнус Альградский сделал почти неуловимое движение в сторону Кошицкого. Всего полшага – но в них чувствовались медвежья сила, быстрота и опасность. Конунг принимал вызов.

– Думаю, ваши люди, пан Болеслав, все силы приложат к тому, чтобы выгородить своего соотечественника, вне зависимости от степени его вины.

– Вины? – Подчеркнуто удивленно поинтересовался герцог Кошицкий. – Молодой человек, какая вина? Лучше скажите мне, зачем ваш секретаришка на него напал?

До поединка оставалось совсем немного. Лишний шаг, одно слово… Пока еще здесь только рев труб и перестроение полков, но через несколько мгновений горнисты протрубят атаку и земля содрогнется.

«Князь! Останови ты их!» – хотелось крикнуть Виктору. Конечно, он промолчал. Николай Гнездовский сам прекрасно понимал, что происходит.

– Господа! – князь говорил успокаивающе, ласково, как будто обращаясь к расшалившимся детям. – Как хозяин этого дома, я просто обязан сам организовать расследование! Моя служба безопасности…

– Проморгала это вопиющее преступление! – прервал герцог Болеслав, – допустила провокацию в адрес Кошица и убийство моего пажа!

Князь встал между противниками. Третья сила на этом поле. Миротворец, которого запросто сметут два готовых к бою войска. Встать рядом? Нет, рано. Только испорчу все.

Конунг и герцог опомнились, даже чуть разошлись в стороны.

Виктор огляделся.

Фрайин Ингрид, которую следователь поначалу не заметил, стояла поодаль, прислонившись к стволу громадной липы. Ее поддерживала рыжая крепкая девица, сжимавшая в руке флакон с нюхательной солью. Казалось, фрайин в полуобмороке. Виктор сочувственно посмотрел на нее. Ингрид подняла глаза и едва заметно кивнула ему, приветствуя.

Больше на Виктора никто не обернулся, хотя народа здесь было немало. Даже его напарница, оказавшаяся с другой стороны развесистого куста. Видимо, пожертвований от герцога монастырю еще долго не видать.

Все внимание присутствующих оставалось прикованным к Магнусу Альградскому и Болеславу Кошицкому. Пока что Виктора это вполне устраивало.

«Да уж, – быстро просчитал Виктор, – ситуация просто великолепная. Убитые – подданный Альграда и подданный Кошица, оба с дипломатическим статусом – значит, это дело особой важности. Даже если была дуэль – при желании ее можно расценить, как нападение Кошица и Альграда друг на друга… Замок и парк принадлежат князю Гнездовскому, он тут хозяин и за все отвечает. Законники голову свернут, разбираясь в юрисдикциях. Но есть выход…»

Виктор скосил глаза на Анну Мальцеву, надеясь, что магичка почувствует взгляд и обратит на него внимание. Ментальщик же, должна бы…

Анна обернулась к нему через пару секунд.

Следователь никогда не отличался особо богатой мимикой, но тут очень постарался всем лицом изобразить немой вопрос, снова уповая на магические способности эксперта. Может быть, она почуяла, побывал ли здесь наш некромант?

Анна понимающе кивнула. Потом – еще раз. Хорошо бы, это означало «да, это некромант» а не «конечно, я рада вас видеть», – хмыкнул про себя Виктор.

Пока они с экспертом обменивались беззвучными сообщениями, ситуация снова накалилась. Барон Магнус, уже особо не стесняясь, в открытую обвинял пажа герцога в убийстве. Герцог в долгу не оставался, предполагая, что злокозненный мерзавец-секретарь из каких-то своих, глубоко порочных побуждений, приставал к его пажу и получил по заслугам. Князь пытался их успокоить, но было ясно – еще чуть-чуть, и первые лица двух государств устроят дуэль прямо здесь. Она неизбежно перерастет в военный конфликт между ними, и чем это закончится – совершенно неясно.

Хотя, что там неясного…

Фрайин Ингрид, на которую никто не обращал внимания, следила за происходящим злыми, сухими глазами.

«Да какой тут обморок, – отметил про себя Виктор, – она просто не хочет лезть в скандал. А вот мне самое время вмешаться. Конечно, благоразумнее будет оставить владетельным господам право решать, но… Но надо и о деле подумать».

Что, рыцарь, не можешь не поучаствовать? Хочешь выехать между готовыми к битве армиями, на кривой козе с бляхой следственного управления, прикрученной к рогам, и всех удивить? Валяй. То-то они посмеются! Кавалерия из-за холмов!

Привычно покалывало в пальцах – так было каждый раз перед важным шагом. Одно неверное слово – и в лучшем случае его ждет хутор в Межевье с компанией хитрых алкоголиков. В худшем – стоять Виктору с гнездовскими солдатиками, держать пику и молиться, чтобы древко выдержало таранный удар кавалерии.

Вперед, рыцарь.

Виктор вышел к беседке, оказавшись точно между спорщиками. Поприветствовал всех присутствующих придворным поклоном – так князь Бельский, барон фон Берген поклонился бы князю, герцогу и конунгу, встретившись с ними на приеме.

Воспитание благородных господ не подвело – Виктора приветствовали такими же поклонами. Фрайин Ингрид просто кивнула – что, учитывая обстоятельства, было почти реверансом.

– Здравствуйте, господа. Я Виктор фон Берген, следователь Гнездовской Стражи, – он предъявил служебный жетон, – провожу расследование серии убийств с использованием магии, жертвами которой, возможно, стали Олег Траут и Анжей Зеленский. Прошу всех присутствующих оказать содействие следствию.

Виктор отчаянно блефовал. Он прекрасно видел, что, скорее всего, Олег с Анжеем поубивали друг-друга. И нечего тут делать следователю, дуэли проходят по другому ведомству. Опираться на один сомнительный кивок магички было, по меньшей мере, опрометчиво. Если сейчас герцог с князем пошлют Виктора к черту – останется идти, но конунг Магнус ведь зачем-то его вызвал!

Конунг с любопытством посмотрел на князя Гнездовского. Герцог, к счастью, пока промолчал. Князь, помедлив секунду, проговорил:

– Господа, позвольте профессионалам заняться своей работой. Нас с вами ждут дела.

– Я требую предоставления Альграду всех отчетов о расследовании, – на тон ниже, но все еще жестко заявил конунг Магнус, обращаясь к князю Гнездовскому.

Герцог Болеслав Кошицкий бросил на Магнуса очередной уничтожающий взгляд.

– Несомненно, конунг, они будут Вам предоставлены, – кивнул князь Гнездовский. – И Вам, герцог, тоже, если это Вас заинтересует.

Виктор чуть не охнул вслух. Князь что, всерьез хочет взбесить герцога и похоронить все его, Виктора, надежды на раскрытие дела? Нужно было срочно спасать положение.

Следователь одним движением достал из портфеля запрос на содействие, составленный на имя герцога, и шагнул к нему.

– Пан Болеслав! Позвольте минуту вашего внимания.

Герцог обернулся к Виктору. Следователь с пугающей ясностью увидел, что пожилому человеку, несмотря на титул и кажущееся спокойствие, очень больно. Герцог, похоже, хорошо относился к своему непутевому пажу, и сейчас искренне горюет. И одновременно – просчитывает все варианты возможного развития событий. Готов ли Кошицкий пойти против Гнездовска и Альграда? Какие выгоды здесь можно извлечь? Что если… А если так…

– Примите мои соболезнования, пан Болеслав, – негромко проговорил Виктор. – И позвольте разобраться, что здесь произошло.

Спустя несколько тяжелых секунд, герцог принял решение и медленно кивнул Виктору.

– Прошу, подпишите разрешение на получение свидетельских показаний от ваших подданных, – попросил Виктор, – это необходимо для расследования.

– Свидетельских. Только свидетельских, господин фон Берген, – веско проговорил герцог, прочитав запрос. И, к облегчению всех присутствующих, поставил на нем размашистую подпись.

– Ну и где у нас случилось? – раздался из-за спины Виктора сварливый тенор. Мастер Николас, тяжело дыша, вышел к берегу пруда. Со своим неизменным экспертным чемоданчиком, в жутковатых, видавших виды рабочих штанах, он был совершенно чужеродным явлением в элегантном княжеском парке.

С другой стороны, появление эксперта оказалось настолько естественным, что создавалось полное впечатление – все в порядке, специалисты работают, не извольте беспокоиться, изловим злодея в лучшем виде. Мастер Николас оглядел всех присутствующих, нимало не смущаясь представительностью собрания.

– Здравствуйте, сударыня, – поклонился он фрайин Ингрид. – Добрый день, господа.

И тут же, сочтя ритуал вежливости исполненным, деловито добавил, обращаясь к Виктору:

– Ну что, показывай. Надеюсь, ничего не затоптали?

Хорошо хоть, «Малышом» не обозвал, – хмыкнул про себя Виктор.

– Господа, прошу Вас покинуть место преступления, – как можно более официальным тоном завил следователь, – нам нужно провести осмотр.

Князь Гнездовский, едва заметно усмехнувшись, бросил Протектору Олешковскому: «Окажите страже полное содействие в расследовании!», потом взял под руку герцога Кошицкого, и что-то негромко ему сказал. Герцог кивнул, и они, с видом добрых приятелей, направились к аллее. Остальные потянулись следом, но несколько человек, явно не вместе, остались неподалеку. Наблюдатели от владетельных господ, надо полагать. Ну что ж, потерпим.

Конунг Магнус, уже абсолютно спокойный, доброжелательно кивнул Виктору. Подал руку сестре – фрайин Ингрид подошла так легко, что Виктор окончательно убедился – обморок был спектаклем, а нюхательная соль реквизитом.

Увидев короткий взгляд, который бросил Магнус на сестру, Виктор отчетливо, без тени сомнения, понял, что шеф был прав. Иоганн Эзельгаррский до Империи просто не доехал. Если бывший муж Ингрид и сгнил под кустом – то это был альградский, а не имперский куст. Или его тихонько утопили в заливе.

– Спасибо, что так быстро прибыли, – негромко сказала следователю Ингрид. – Хорошо, что расследованием займетесь именно вы.

– Согласен с сестрой, – добавил Магнус Эзельгаррский. – Мы очень ценили Олега, и готовы предложить любую помощь для поимки его убийцы. Да и Анжея, как ни крути, жаль.

«Он тянул время! – осенило Виктора, – Пока ругался с герцогом, пока накалял обстановку до полного абсурда – конунг Магнус просто дожидался моего приезда! Причем обставил все так, будто дал согласие на мое расследование только из уважения к князю и под давлением обстоятельств.

На самом деле ему был нужен я. Зачем, черт возьми? Понятно, почему князь не был против – я ведь ему служу. Но конунг Альграда? В какую очередную шахматную партию владетельных господ я вляпался? В местных раскладах я никто и звать никак. Или дело именно в этом? Я ни с кем не связан, и альградцам действительно нужно докопаться до истины…

Ага. Вот так вот просто – истина им нужна. И всё, – с сарказмом возразил Виктор сам себе. – Вот такие они простые и честные ребята… Ладно, разберемся».

Виктор поразился, насколько Магнус и Ингрид похожи. Казалось бы – ничего общего, кроме очень светлых прямых волос, у Ингрид уложенных в сложную прическу с теми самыми лентами, а у Магнуса – просто забранными в хвост, доходящий до середины спины. Ростом Магнус был чуть ниже Виктора, но намного мощнее. Ингрид – хрупкая и невысокая. Но жесты! Выражение глаз!

Черт, да они даже двигаются, почти как один человек!

И правят… как один человек.

– Вот только, – добавил барон Магнус так же доброжелательно, первым тело Олега осмотрю я, его сюзерен. Он имел доступ к альградским секретам, и при нем могут быть бумаги, которые составляют государственную тайну. Потом можете забирать в морг.

Виктор выругался про себя. По местным законам Магнус в своем праве, власть сюзерена абсолют – как для живых его подданных, так и для мертвых. И ни следователь, ни даже князь не могут ему помешать.

Конунг – властелин в жизни и в смерти.

Вот засада!

Хорошо, хоть герцог не стал обшаривать своего пажа!

– Позвольте хотя бы зафиксировать положение тела! – попросил Виктор. На большее рассчитывать не приходилось.

– Ничего, – успокоил его Магнус. – Я не собираюсь его передвигать.

Мастер Николас скривился, будто вынужден был съесть корзину гнилых лимонов. Уж ему-то нарушение положения тела и ложа трупа (поверхности, на которой лежит мертвец) – совсем поперек души. Но и желчный судмедэксперт промолчал, прекрасно зная, что конунг в своем праве.

Так что им оставалось только ждать, пока здоровенный викинг аккуратно обшарит все карманы мертвого Олега. Из-за широкой спины конунга было не разглядеть, что именно он нашел – но что-то он точно извлек из рукава секретаря.

Выпрямившись, Магнус все так же доброжелательно поклонился Виктору (светский раут, так его разэтак!), подал руку сестре, и они удалились.

Виктор проводил их мрачным взглядом. Почему-то было жаль, что фрайин Ингрид ничего не сказала на прощание.

Пока Виктор смотрел вслед альградцам, краем глаза он отметил тяжелый взгляд Яна Олешковского – главы княжеской безопасности. Тот так и не заговорил со следователем, только слегка поклонился и тоже ушел – организовывать оцепление и прочее «содействие». Да уж, еще и отсюда проблемы… Ладно, с этим шеф как-нибудь справится.

– Ну что? – ворчливо поинтересовался у Виктора мастер Николас, – осознаешь, какая прелесть работать с благородными? То право сюзерена, то дипломатический иммунитет, то еще какая пакость всплывет. Расследовали мы как-то кражу ожерелья у одной паненки… Ладно, байки потом. Мы трупы-то осматривать будем?

Виктор достал из портфеля чистые бланки.

– Приступим, господа эксперты. Давайте начнем с магии.

В глубине души следователь опасался резкой реакции судебного медика на магическое исследование. Помнится, он не слишком тепло отзывался о магах. С Анной они давно знакомы и даже вместе работали – но с мастером Николасом никогда не знаешь, где ожидать сложностей.

– Давай, Анька, молодым везде у нас дорога, – шутливо поклонился судмедэкперт. – Я ж тебя на коленках качал, пока ты еще локтевую кость от лучевой отличить не могла, – продолжил он медовым голосом доброго дедушки, приобняв ее за плечи, – а теперь ты аж в эксперта выросла. Есть на кого вас, обормотов, оставить, когда окончательно старика заездите! – обернулся он к Виктору. – Не вязалась бы ты, Анька, еще и со всякими уродами – был бы просто праздник.

– Дядя Ник! – с обидой воскликнула магичка.

– Уймись, – отрезал мастер Николас, мгновенно посерьезнев. – Медициной занимаешься – молодец. А всякая твоя магия-шмагия, хрень чернокнижная – от лукавого. И не лезь ты ко мне с этой дрянью!

Только самообладание позволило Виктору не отвесить челюсть. Как они умудряются вместе работать, с такой кучей почти семейных сложностей?

На секунду ему стало жаль Анну, которая посмотрела на мастера Николаса, как несправедливо обиженный ребенок. Хотя слово «как» здесь явно было лишним.

Но комментировать Виктор ничего не стал. Влезать в чужие семейные разборки – себе дороже.

Да и пора, наконец-то, начинать работать. Здесь на следы рассчитывать не стоит – благородное собрание затоптало все, что только можно. Так что есть только тела.

Виктор не был специалистом по последствиям драк (вот челюсть кому свернуть – другое дело), но тут и без хитроумных экспертиз было все ясно. Языком протоколов: «на почве сильной личной неприязни…» удар ножом, потеря равновесия, неудачное падение на жесткий деревянный угол скамьи. В результате – два трупа. Но при чем тут некромант?

– Сударыня, это тоже преступление с использованием магии? – официальным тоном спросил Виктор у магички. Нужно же понять, насколько он верно перевел мимику Анны.

– Несомненно, – так же официально ответила она.

Она снова, как при осмотре трупа сторожа вчера утром, подобрала юбку и, не прикасаясь к телам, медленно осмотрела их, нагибаясь над мертвецами, будто обнюхивая.

Причем ей это явно очень нравилось.

Виктору снова стало слегка жутковато. Но теперь он отнесся к своим ощущениям намного спокойнее. Да, он гёт, и не привык к магии, тем более – некромантии. Ничего страшного, привыкнет.

– Убийство Анжея определенно совершено применением некротической силы, – сообщила Анна, выпрямившись. – Скорее всего – убийца тот же самый, что и в предыдущих случаях, но здесь он сильно торопился. Точнее смогу сказать после более подробного исследования. А вот у Олега свернута шея без какой-либо магии.

Анна обернулась к Виктору, и ее взгляд остановился где-то в районе ключиц следователя. Магичка смотрела с довольно странным выражением лица – как будто осуждая, но неуверенно…

«Она что, ладанку с мощами чует? – догадался Виктор, – и ее это, похоже, не радует… Да и ладно».

– Сколько времени Вам понадобится, чтобы дать однозначный ответ – тот же это убийца или нет?

Видимо, в голосе Виктора прозвучало что-то не совсем обычное. Просьба? Необходимость получить информацию прямо сейчас?

Анна понимающе кивнула. Пристально посмотрела на труп кошицкого пажа – и Виктор снова не смог бы объяснить, что именно он увидел. Магичка за несколько секунд неуловимо изменилась. Элегантная дама показалась Виктору жуткой тварью в человеческом обличье. Если бы она сейчас накинулась на мертвеца и начала рвать зубами его плоть, Виктор ни капельки бы не удивился. Но наваждение почти мгновенно схлынуло, и не поймешь теперь – видел что-то, не видел, воображение ли разыгралось?

Мастер Николас в этот момент стоял, повернувшись к ним спиной, всем своим видом демонстрируя презрение к магической экспертизе.

– Я не могу ответить однозначно, – привычным ровным тоном сообщила Анна Мальцева. Снова тусклая и скучная, совершенно обыкновенная и ни капли не страшная. – Явное некротическое воздействие, но слишком слабое и непродолжительное, чтобы я могла его как-то идентифицировать.

На мастера Николаса она не оглянулась. Как будто его здесь и не было.

«С ума сойти с этими магами… и экспертами заодно» – привычно выругался про себя Виктор.

– Одно могу сказать точно – орудие убийства то же самое, что и в первых двух случаях. На нем следы гораздо более сильного воздействия магии, чем было произведено во время смерти этого человека.

Виктор кивнул. «Кто шляпку спер…» Нож тот же – значит, труп в той же серии. И следователь имел полное право вмешиваться в скандал владетельных господ. Хоть какая-то радость на сегодня. Вот только получается, что некромант-маньяк лежит сейчас перед ним со свернутой шеей? Это был Олег, секретарь фрайин Ингрид? Что, вот так все просто? Допишем бумажки и намахнем по пиву?

– Ого! – воскликнула магичка, присмотревшись к ножу, – я могу его вынуть?

Мастер Николас резко обернулся. Очень серьезно, уже без тени подколок, посмотрел на Анну и кивнул:

– Вынимай.

Орудие убийства Анна держала очень осторожно. Ее зрачки расширились, глаза стали бездонными темными провалами. Магичка тяжело дышала, как будто пробежала несколько километров.

Она медленно, с трудом оторвала взгляд от лезвия.

– Господин следователь, это не просто орудие убийства, – тихо, но очень отчетливо сказала она, – это ритуальный нож. На нем кровь минимум пятнадцати человек, может быть, и больше. Я, наверное, потом смогу сказать точнее.

– Разве ритуальные ножи не выглядят как-то… иначе? – Виктор хотел сказать «солиднее» или «красивее», но в последний момент передумал. – Я такой нож в любой лавке куплю, обычный охотничий, даже не украшенный, разве что сталь хорошая. Имперская, кстати, – Виктор указал на крошечное клеймо оружейника на клинке рядом с рукоятью. – Но это тоже не примета, теперь, когда гётское железо по всему Заозерью через Альград расходится, таких ножиков и здесь хватает.

– Это не важно, – Анна продолжала говорить почти шепотом, – этот нож убийца купил в ближайшей лавке. А потом мучительно убил им несколько десятков человек. Нам известно о троих, остальные, видимо, погибли не здесь.

Виктор с удивлением смерил взглядом мертвого секретаря. Этот сморчок – и десятки трупов?

Анна продолжила смотреть на нож, как завороженная.

– Мистрис, с вами все в порядке? – спросил Виктор.

– Конечно, – усмехнулась она, отвернувшись, – все в порядке. Знаете, что чувствует алкоголик, когда перед ним стоит бутылка бормотухи? А нельзя? Но вот же она, бутылка, пахнет, и ведь ничего плохого не случится, если чуть-чуть… Вот так любой некромант на такие ножи реагирует. Здесь вам не боевой меч, которым убивали в честной схватке. И даже не топор палача, хоть и близко. Этим ножом мучительно кромсали беззащитных жертв… Огромное искушение для любого некроманта, – уже намного спокойнее сказала она. – Вот только кто-то понимает, что с такими искушениями делать, а кто-то нет.

Анна достала большой лист бумаги, аккуратно завернула нож и убрала в сумочку.

– Мне нужно исследовать орудие убийства, – продолжила магичка уже совершенно будничным тоном, – я буду в морге. Мастер Николас, жду вас там.

– Угу, – кивнул эксперт, – жди меня, и я вернусь… Надеюсь, к моему приходу ты всех зомбяков обратно уложишь? А то я привык к тихим и смирным клиентам.

– Не волнуйтесь. Вас ждет мертвое спокойствие.