Алекс остановился за углом, Майло и Рик вышли, и он уехал. Майло попросил Рика подождать под раскидистым деревом, а сам зашагал к дому, внимательно поглядывая по сторонам. На стоянке возле дома скучал взятый напрокат «таурус», и Майло внимательно его осмотрел. Вроде все в порядке. Спрятавшись за машину, он вытащил пистолет, а потом быстро прокрался к задней двери, чувствуя себя полнейшим идиотом. Выключил сигнализацию и прошелся по всем комнатам. Господи, он играет в полицейских и воров в собственном доме!

Майло не заметил ничего подозрительного, даже мусор в спальне для гостей оставался нетронутым — поверх половиц, под которыми находился сейф. И все же тревога его не оставляла. Майло так и не сумел расслабиться, когда вернулся к «таурусу» и подъехал к Рику.

— Все в порядке? — поинтересовался Рик, садясь в машину.

— Вроде бы.

— Майло, «порше» почти наверняка не имеет отношения к твоим делам.

— Возможно.

— Ты так не думаешь?

— Я не знаю, что думать.

— Ну, тогда не будем драматизировать ситуацию, — предложил Рик. — Возьму машину напрокат, вернусь на работу, а потом поеду домой.

Майло включил зажигание, но они не трогались с места. Рик откашлялся, как делал всегда, когда начинал терять терпение.

— Чем ты сегодня занимался на работе, мудрый доктор?

— А почему ты спрашиваешь?

— Сколько операций ты сделал?

— Три…

— А я стоял у тебя за спиной и советовал, какой скальпель взять?

— Послушай, — начал Рик и замолчал.

Майло постукивал костяшками пальцев по рулю.

— Ладно, я не стану с тобой спорить — ты лучше моего знаешь оборотную сторону жизни. Но опыт — еще не гарантия от ошибок, Майло. Если кто-то хотел напугать тебя, зачем ему красть мою машину?

Потому что они так устроены. Майло ничего не ответил.

— «Порше» украден. Вот и все, — продолжал Рик. — Ты сам всегда говорил, что профессионал угонит «порше», что бы я ни делал.

— Бывают разные профессионалы, — ответил Майло.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мне неизвестно, что произошло с твоей машиной, но я знаю, что ты должен держаться подальше от моих проблем. И перестань давить на меня, хотя считаешь, будто я сильно преувеличиваю опасность. В крайнем случае выяснится, что я ошибся, а ты напрасно мне поверил. Какую машину ты хочешь взять напрокат?

Рик нахмурился:

— Не имеет значения. — Он постучал костяшками пальцев по приборной доске «тауруса». — Меня вполне устроит что-нибудь в таком же роде.

— Нет, тебе нужен другой автомобиль, — возразил Майло. — Я не хочу, чтобы его перепутали с моим. Как насчет внедорожника? Так ты сразу растворишься в муравейнике Лос-Анджелеса.

— Мне все равно, — заявил Рик, сложив руки на груди. — Пусть будет внедорожник. Быть может, я буду совершать дальние пешеходные прогулки.

— Неплохая идея. Тебе лучше всего хотя бы на время уехать из города.

Рик покачал головой:

— Значит, ты серьезно. Ты действительно хочешь, чтобы я ушел?

— Я хочу, чтобы ты находился в безопасности.

— Забудь об этом, крутой парень, просто забудь. У меня целая неделя обязательных дежурств, к тому же я взял дополнительные часы. Нам нужно платить по счетам.

— Перестань, — проворчал Майло. — Когда в последний раз нам приходилось тревожиться о счетах?

— Пока мы не расплатились за «порше». Теперь мне потребуется новая машина, я уже не говорю о том, что мы собирались летом отдохнуть в Европе, так что необходимо подумать о деньгах.

Майло ничего не ответил.

— Ты ведь правда хотел слетать в Европу? — осведомился Рик. — Я организовал свое рабочее расписание так, чтобы получить летом месячный отпуск.

— Да, я действительно хотел в Европу.

— Быть может, нам лучше отправиться туда прямо сейчас? Майло покачал головой.

— Почему нет? — не сдавался Рик. — Если ты прав, зачем оставаться здесь и подвергаться опасности?

— Погода, — возразил Майло. — Если уж мы собираемся тратить деньги на отпуск в Европе, я хочу, чтобы была солнечная погода.

— Теперь ты становишься метеорологом, — проворчал Рик, взяв Майло за руку. — А если твои тревоги окажутся ложными? Я отправлюсь в длительную ссылку?

— Речь не о моих тревогах. Я ощущаю вполне реальную опасность.

— Ты имеешь в виду глупые сплетни, которые пересказывали полицейские? Я уже думал об этом. Вполне возможно, у вас есть детектив, зараженный СПИДом, который всячески это скрывает. Или кретины болтают понапрасну — как часто бывает среди полицейских. Я не раз слышал их разговоры, когда они сопровождают подозреваемых в нашу больницу. Стоят в сторонке, потягивают кофе и треплются, пока мы зашиваем несчастных жертв.

— Еще один голубой детектив в Западном Лос-Анджелесе, — угрюмо проговорил Майло. — Да, вполне возможно.

— А кто сказал, что он голубой? Или ты думаешь, будто ты такой уникальный?

— Да, роль звезды досталась мне. Рик, это не просто слух…

— Я понимаю, это связано с тем старым убийством. Может быть, его закрыли из-за того, что всем было плевать. Может, ты все придумал, Майло? С помощью Алекса.

— Ну а это еще что значит?

— Вы с Алексом составляете гремучую смесь. Когда вы вместе, у вас возникают весьма причудливые идеи.

— Алекс слишком часто оказывался прав. Альбом с фотографиями жертв насилия ты воспринимаешь как шутку?

— Вполне возможно. Майло ничего не ответил.

— Хорошо, — сказал Рик. — Давай не будем больше об этом. Поедем и возьмем напрокат автомобиль.

Майло свернул на Мелроуз, затем на запад по Доэни и на север по бульвару Санта-Моника. Мимо клубов, которые они с Риком больше не посещали.

— Куда ты едешь? — спросил Рик.

— В Беверли-Хнллз. В отеле «Беверли-Хилтон» есть офис «Хертц».

— Быть может, я возьму напрокат «роллс-ройс»?

— Забудь об этом, нам нужно платить по счетам.

Рик посмотрел на Майло, и они расхохотались. Майло понимал, что это лишь временное облегчение, но сейчас был вполне удовлетворен.

Майло смотрел вслед Рику, уехавшему на взятом напрокат «вольво». С ними работала симпатичная молодая блондинка, Рик ей сразу же понравился, и она принялась отчаянно флиртовать с ним.

Они так и не договорились о том, где Рик проведет следующую ночь. Майло решил, что займется этой проблемой вечером.

Он поехал в центр, к Скид-роу. Дешевые гостиницы, которыми владел Вэнс Коури двадцать лет назад, были расположены на протяжении двух кварталов по Мэйн-стрит. Вероятность того, что там работали те же люди, была ничтожно мала, но что он терял?

Впрочем, довольно быстро Майло расстался с остатками оптимизма. Там, где раньше располагались «Эксельсиор» и «Кросли», теперь были парковки, а на месте «Гранд ройял» — миссия «Сияющего света».

Он вернулся в центральный архив и принялся изучать налоги, заплаченные за все три отеля. Парковки были взяты в аренду корпорацией «Невада», но землей владела «Кон-корз элеганс», дочерняя компания «Конкорз ауторесто-рейшн», расположенная на бульваре Ван-Найс. Иными словами, имущество Вэнса Коури. Младший получил все три здания в наследство, снес два из них, превратив в приносящие неплохой доход стоянки.

Миссия «Сияющий свет» заинтересовала Майло. Фонд «Сияющий свет» являлся некоммерческой организацией, которую возглавляли его преподобие Фред Стивенсон и его жена Гленда — эту пару Майло знал еще в те дни, когда служил патрульным и отводил бродяг в благотворительную столовую на Сан-Педро. Они были настоящими святыми и отдавали себя беднякам двадцать четыре часа в сутки. Вероятно, Коури передал им третий отель во время сложной налоговой сделки, чтобы получить в полное владение две стоянки.

Чувствуя себя младшим глупым братом Дон-Кихота, Майло принялся изучать свидетельства о смерти. И затаил дыхание, когда к нему пришла нежданная удача.

Люк Мэтью Чепмен утонул двадцать лет назад, в возрасте двадцати двух лет.

Дата смерти: 14 декабря. Шесть месяцев после убийства Джейни Инголлс. За восемь дней до того момента, когда Кэролайн Коссак покинула «Школу успеха», и за девять до убийства Бориса Немерова.

Он позвонил в офис коронера, где работал парень, который вышел на свободу благодаря расследованию Майло и поэтому, один из немногих в полиции, хорошо к нему относился. Иногда Майло обращался к нему за помощью.

Даррен не стал задавать никаких вопросов и тут же отправился выполнять просьбу Майло, который приготовился услышать о еще одном исчезнувшем досье. Однако через несколько минут он уже записывал нужные сведения в блокнот.

Поздно вечером Люк Чепмен оставил свою машину на стоянке и пошел на пляж Зума. После наступления темноты купаться здесь запрещено, и Чепмену пришлось перелезть через высокий забор. Содержание алкоголя в его крови в два раз превышало норму — интересно, как он сумел перебраться через забор? Однако следователь посчитал, что «молодого, белого, хорошо питавшегося мужчину» подхватила прибойная волна и он не сумел выплыть из-за сильного алкогольного опьянения. Вода в легких свидетельствовала, что он утонул. Тело вынесло к дальней части пляжа Зума, где его и нашли. Многочисленные царапины и ушибы были получены в полосе прибоя — такой вывод сделал следователь. У него не возникло предположений, что юношу убили.

Никаких улик, если не считать, что синяки и царапины на теле могли указывать на то, что Чепмена заставили войти в воду. Известно, что пляж Зума был излюбленным местом сборов «Королевской рати».

Майло вспомнил отсутствующее выражение на лице Чепмена. Самый глупый парень в компании, который участвовал в убийстве Джейни Инголлс и в течение нескольких месяцев с ужасом ожидал возмездия, но так и не сумел справиться с собой. Быть может, он напился и начал болтать, не оставив своим приятелям выбора.

И купил себе большой синий поцелуй.

С другой стороны, несчастный случай нельзя исключать полностью…

Боуи Инголлс: человек против дерева.

Пирс Швинн: человек против камня.

Люк Чепмен: человек против воды.

Что еще остается, огонь? Неожиданно перед глазами Майло возникли образы Кэролайн и Уилберта Бернса, которых пожирает пламя. Тела сгорели так, что опознать их стало невозможно. Прошлое уничтожено.

«Королевская рать». Банда испорченных богатых животных, которые смогли так успешно замести все следы, что им удалось благополучно прожить еще двадцать лет.

И не просто прожить: «феррари» и шоферы, особняки в лучших районах Лос-Анджелеса, участие в кинобизнесе, частные обеды с политиками и миллиардерами.

Они унесли ноги.

Эта «Королевская рать» с восторгом затоптала бы Шалтая-Болтая.

Братья Коссак, Ларнер, Коури. И самый способный из них — Николас Дейл Хансен. Как живет он?

Майло проверил, чем владеет Хансен. Ничего. Неужели арендует дом в Норт-Роксбери?

Майло нашел тихий уголок в подвальном этаже здания, спрятался между стопками старых карт, убедился в том, что рядом никого нет, и рискнул позвонить, воспользовавшись идентификационным номером полицейского из Вест-Вэлли по имени Корн, который проходил у него практику. Корн оказался совершенно безынициативным, но компенсировал этот недостаток старательностью.

Майло рисковал напрасно: Николас Дейл Хансен никогда не привлекался к суду.

Оставалось лишь вернуться домой и сесть за компьютер. Или попросить Алекса, настоящего фанатика лэптопа, научившегося вылавливать в сети самую неожиданную информацию.

Майло прошел пешком два квартала до оставленного на обочине «тауруса». Смешавшись с утренней толпой, достал сотовый телефон и набрал номер — как и множество других бредущих мимо него леммингов. Рано или поздно у всех будет рак уха или еще какая-нибудь гадость, но сейчас Майло испытывал радость, что ничем не отличается от других людей.

Алекс поднял трубку после первого гудка, и Майло показалось, что он уловил в голосе друга разочарование. Ждал звонка Робин? Как у него дела на этом фронте?

Майло попросил Алекса проверить Николаса Хансена.

— Странно, что ты заговорил о нем, — сказал Алекс.

— О да, совсем забыл, — проворчал Майло. — Ты же у нас Нострадамус.

— Нет, просто у меня полно свободного времени, — ответил Алекс. — Информацию о Хансене отыскать совсем не трудно. Как думаешь, чем он зарабатывает на хлеб?

— Он неплохо учился в средней школе, наверное, теперь занимается финансами для каких-нибудь воротил?

— Он художник. Рисует картины. И очень неплохой, если статья о его выставке в нью-йоркской галерее соответствует истине.

— Художник, который снимает квартиру в Беверли-Хиллз и ездит на роскошном лимузине?

— Успешный художник, — уточнил Алекс. — Его картины стоят от десяти до тридцати тысяч долларов.

— И он их печет, как блины?

— Не похоже. Я позвонил в галерею и сделал вид, что я коллекционер, заинтересовавшийся работами Хансена, но мне сказали, что все его картины проданы. Хансена называют современным последователем старых мастеров. Он сам создает красители, делает собственные рамы и кисти, накладывает несколько слоев краски и глазури. Процесс создания такой картины требует много времени, хозяйка галереи заявила, что Хансен за год выставляет на продажу всего четыре или пять картин. Она даже намекнула, что сожалеет о том, что он так медленно работает.

— Четыре или пять картин в год означает, что он зарабатывает не больше ста пятидесяти тысяч, — заметил Майло. — Одна аренда дома обходится дороже.

— К тому же галерея берет около тридцати процентов, — добавил Алекс. — Что-то здесь не сходится. — Он немного помолчал. — Надеюсь, ты не станешь меня ругать, но я съездил к его дому. Роскошное место — особняк в старом испанском стиле. На подъездной дорожке стоит новый темно-зеленый «БМВ», по цвету похожий на мою «севилью». Майло рассмеялся.

— За что же мне тебя ругать? Какая разница? Нет, все в порядке, если только ты не постучал в его дверь и не обвинил ублюдка в убийстве. Впрочем, я бы сам с удовольствием это сделал. Знаешь, круг начинает сужаться.

И он рассказал Алексу об утонувшем Люке Чепмене.

— Еще один несчастный случай, — ответил Алекс. — При обычных обстоятельствах я бы сказал: «Понятно», но в последнее время ты стал слишком раздражительным.

— Ну так скажи. Я дам тебе новокаин, а уж потом начну пытать.

Алекс вежливо посмеялся.

— Я также мельком взглянул на Хансена — или того, кто живет по этому адресу. Когда проезжал мимо, из дома вышел мужчина, спустился к «БМВ» и вытащил из багажника плоский кусок дерева. Николас Хансен рисует на красном дереве.

— Художник, — сказал Майло, — и независимым источником дохода выкатывается к машине в домашней одежде, и вообще делает что пожелает. Справедливо устроена жизнь, не так ли?

Некоторые вещи Майло предпочитал делать после наступления темноты, поэтому он поблагодарил Алекса, попросил соблюдать осторожность и обещал позвонить утром.

— Что еще я могу для тебя сделать, крутой парень? Майло с трудом подавил желание ответить: «держаться подальше от этой компании».

— Сейчас больше ничего не надо делать.

— Ладно, — ответил Алекс.

В его голосе определенно послышалось разочарование. Майло хотел спросить о Робин, но в последний момент все-таки промолчал.

Он отложил телефон в сторону и подумал о Джейни Инголлс. Ее жизнь оказалась такой короткой, а смерть ужасной — зачем Бог вообще позволил ей появиться на свет?

Ему пришлось еще раз преодолевать пробки в центре города — наступил час пик. Майло решил, что Рику лучше всего провести несколько дней в каком-нибудь удобном мотеле. Несомненно, Рик будет возмущаться, но в конечном счете согласится. Только очень сильно обидится и замкнется в себе.

Разговор получился тяжелым, но Майло удалось убедить Рика переехать в отель. За долгие годы совместной жизни они научились тщательно выбирать поле сражений.

Майло вернулся домой к пяти часам.

Он остановил машину, немного не доехав до подъездной аллеи.

Там стоял автомобиль.

«Порше».

Майло огляделся по сторонам, но не заметил рядом никаких подозрительных машин и только после этого подъехал на своем «таурусе» вплотную к «порше». Автомобиль выглядел совершенно нормально — никаких царапин или недостающих деталей. Более того, его самым тщательным образом вымыли. Рик всегда старательно ухаживал за «порше», но последний раз приводил его в порядок… в субботу. Большую часть недели Рик держал машину в гараже, однако в последние два дня оставлял на улице, чтобы сразу же ехать в больницу на дежурство. За два дня на белой краске грязь становилась заметной.

Кто-то самым тщательным образом выскоблил проклятый автомобиль.

Еще раз осмотревшись, Майло положил руку на пистолет, вылез из «тауруса», подошел к «порше» и осторожно коснулся выпуклого крыла.

Оно блестело — вымытое и отполированное.

Майло заглянул внутрь — и здесь кто-то постарался: ни единой пылинки. Тут только он обратил внимание на водительское сиденье.

На нем лежал коричневый бумажный пакет.

Еще раз осмотрев квартал, Майло опустился на колени и осмотрел днище «порше». Ничего постороннего, никаких тикающих игрушек. Он распахнул багажник — все в порядке. Майло сам не раз занимался двигателем и механикой машины и прекрасно ее знал. Нет, нигде не появилось ничего нового.

Он открыл дверь со стороны водителя и внимательно осмотрел бумажный пакет. Он был открыт, и Майло увидел содержимое.

Голубая бумажная папка. Не имеющая ничего общего с кожаной обложкой альбома, полученного в подарок Алексом.

Именно такими папками пользовались в департаменте, пока не перешли на пластиковые.

Майло осторожно взял пакет за верхний уголок и отнес в дом. С бьющимся сердцем и похолодевшими руками уселся в кресло в гостиной — он уже знал, что в папке. И все же не сомневался, что ему предстоит пережить шок.

Он так сильно стиснул челюсти, что у него начало ломить зубы, заболела спина. Майло открыл папку с делом Джейни Инголлс.

Она оказалась совсем худенькой. Сверху лежали собственные записи Майло и официальные посмертные фотографии. Швинн действительно забрал одну из них. Здесь также имелось изображение тела со всеми отмеченными ранами, а также результаты вскрытия. Только фотокопии.

И больше ничего. Результатов лабораторных исследований и отчетов о расследовании дела не было. Либо расследование никто не продолжал, либо его результаты изъяты.

Он просмотрел результаты вскрытия. Никаких упоминаний о сперме — вообще ни одной детали. Ему еще никогда не приходилось читать такой краткий отчет.

«Раны этой белой, нормально питавшейся женщины нанесены одним и тем же острым оружием…»

Огромное спасибо.

И нигде не упоминалось, что проводилось токсикологическое исследование. Впрочем, оно Майло и не требовалось; Мелинда Уотерс подтвердила, что Джейни в тот вечер принимала наркотики.

Никаких следов спермы или других групп крови. Об анализе ДНК можно забыть.

Но одна деталь в отчете привлекла его внимание: следы веревок на щиколотках, запястьях и шее Джейни.

Именно так ее изнасиловали в отеле.

Вэнс Коури узнал Джейни и решил повторить свой номер на бис.

Только на сей раз пригласил поучаствовать приятелей. Майло перечитал досье. Ничего принципиально нового. Но кто-то хотел, чтобы он его увидел.

Он подкрепился водкой с грейпфрутовым соком, проверил почту и включил автоответчик.

Один звонок от Рика, который облегчил Майло жизнь, взяв дополнительное дежурство.

— Я буду занят до завтрашнего утра, переночую в кабинете, а потом немного прокачусь. Береги себя… я тебя люблю.

— И я тебя, — пробормотал Майло, обращаясь к пустой комнате.

Даже в одиночестве он с трудом произнес эти слова.