– Что тебе удалось узнать о стрелявшем в меня лучнике? – спросила королева Элеонора.

Она сидела в кресле у нетопленого камина в своих личных покоях. Дождь стучал по широкому откосу окна, выходившего в сад, объятый тишиной. Было очень душно.

Королева куталась в теплый плед, но на лице ее не выступило ни капли пота. Рядом с ней графиня Мария трудилась над вышивкой. Обе держались беззаботно, однако камеристка королевы Амария стояла у двери, словно охраняя ее.

– Пока я ничего не узнала, ваше величество, – с плохо скрываемой досадой ответила Мэллори.

– А насчет нападения на Саксона и Годарда Фицджаста на берегу реки тоже ничего не известно?

– Нет, ваше величество, – с горечью ответила Мэллори.

Королева Элеонора вздохнула и покачала головой.

– Я знаю, ты стараешься изо всех сил, леди Мэллори, но, может быть, я слишком многого ожидала от тебя после успехов других леди из аббатства Святого Иуды? – Она ласково улыбнулась Мэллори, чтобы смягчить упрек. – Я не обвиняю тебя. Только себя, потому что упустила из виду тот факт, что ты незнакома с Пуатье. Возможно, мне следовало поручить расследование этих дел кому-нибудь другому, лучше знающему город.

– Если такова ваша воля, я готова отойти в сторону и уступить кому-то еще право продолжить расследование и узнать правду, – сказала Мэллори, едва не давясь словами, которые так не хотелось произносить. Она успела уже забыть щемящее чувство горечи, опустошающее душу, и вот ей пришлось признать, что она разочаровала человека, которому страстно желала доказать, что многого стоит. Это чувство переполняло ее в замке Сен-Себастьян, усиливаясь всякий раз после разговора с отцом. За годы, проведенные в аббатстве Святого Иуды, Мэллори поверила, что достойна уважения, и вот она снова потерпела неудачу. Твердо встретив взгляд королевы, девушка произнесла: – Однако я прошу вашего разрешения продолжить расследование истинной подоплеки этих двух происшествий.

– Как и нападения на тебя вдень прибытия.

– Да. – Девушку не удивило, что, хотя она ничего не рассказывала королеве о Жаке Злодее и его шайке, Элеонора осведомлена о том, что случилось. Мэллори подозревала, что у королевы в городе повсюду свои глаза и это усиливает нетерпение и раздражение ее величества – как и самой Мэллори – из-за невозможности выяснить имена лучников, стрелявших в нее, и мерзавцев в кольчугах, прикинувшихся речными грабителями.

Другие сестры, которых вызвали из аббатства Святого Иуды, в точности выполнили возложенные на них задачи, и о них уже ходили легенды в стенах аббатства. Каждая из сестер монастыря мечтала получить свой шанс послужить королеве и пополнить пантеон героинь.

А Мэллори потерпела крах.

– Не вижу причин отстранить тебя от расследования, но при этом не забывай о своих обязанностях как одного из моих телохранителей, – сказала королева, взглянув на свою дочь.

Графиня оторвала глаза от вышивки и устремила холодный взгляд на Мэллори.

– Любой имеет право доказать, что королева доверяла ему или ей не напрасно. Ты так много сил отдала аббатству Святого Иуды, мама, что мне не хотелось бы думать, что пришел конец надеждам, которые ты возлагала на него.

Слова графини больно ранили Мэллори, но девушка не опустила головы. Под сомнение поставили не только способности Мэллори, но и будущее аббатства Святого Иуды.

– Благодарю вас, ваше величество! – сказала Мэллори, изо всех сил стараясь, чтобы голос ее не дрогнул. – Я клянусь, королева Элеонора, что найду тех, кто осмелился напасть на вас и тех, кто вам верно служит.

В ответ она услышала только:

– Благодарю, леди Мэллори. Мне нужно, чтобы ты вернулась после полуденной трапезы и оставалась рядом, пока я займусь кое-какими личными делами.

Поняв, что королева ее отпускает, Мэллори попятилась от кресла, в котором восседала королева, к выходу. Добравшись до двери, она склонила голову. Ей пришлось напрячь все силы, чтобы не повернуться и не выбежать стремглав из комнаты, пока слезы не хлынули из глаз. Она ни за что не станет плакать! Ни за что! Плач в любом случае только бы доказал, что она потерпела поражение. Но она не сдастся! Никогда! Просто не может себе этого позволить!

Мэллори стремительно шагала по коридорам. Едва забрезжил рассвет, и у девушки оставалось еще несколько часов до того, как она должна была приступить к своим обязанностям личного телохранителя королевы. Поэтому нельзя было терять ни минуты.

Когда Саксон постучал в дверь, ее отворила Руби.

– Доброе утро! – приветствовала она его.

Фицджаст одарил служанку своей самой любезной улыбкой, однако последнее время она не производила на женщину ни малейшего впечатления. Раньше Руби не оставалась безразличной к его обаянию, хихикая как девчонка, когда он поддразнивал ее. Все изменилось с тех пор, как ей поручили прислуживать Мэллори. Женщины превосходно поладили друг с другом, потому что обе принимали свои обязанности близко к сердцу и не позволяли отвлекать себя разными пустяками вроде многозначительной улыбки.

– Могу я поговорить с леди Мэллори? – спросил Саксон.

– Ее нет.

– Она не сообщила вам, куда отправляется?

Руби разразилась слезами.

Удивленный Саксон прошел в комнату. Обняв Руби за плечи, он проводил ее к креслу, усадил и направился к столу, где стояла початая бутылка вина. Налив в кружку изрядную порцию, он отнес ее рыдающей женщине.

Руби пробормотала что-то похожее на слова благодарности и отпила из кружки.

Заложив руки за спину, Саксон внимательно осмотрел комнату. Как он и предполагал, судя по странному поведению Руби, ни лука Мэллори, ни ее колчана не было видно. Она куда-то пошла, пытаясь выполнить обещание, данное королеве. Ему следовало убедить Мэллори дать клятву не покидать дворец без его сопровождения.

Опустившись на колени возле кресла служанки, Саксон, подождав, пока Руби сделает несколько больших глотков, почти опустошив кружку, Саксон спросил:

– Что она решила делать на этот раз, Руби?

– Утром она побывала у королевы и графини Марии. Мне она мало что рассказала об этой краткой аудиенции, но я подозреваю, что королева осталась недовольна тем, что лучники, стрелявшие в нее, до сих пор не найдены.

Саксон кивнул. Королева Элеонора предъявляла высочайшие требования к тем, кто ей служил. Некоторым это внушало любовь, но остальных приводило в бешенство. Большинство недовольных старались насолить королеве, распространяя сплетни и откровенную ложь, а также припоминая старые истории – вроде ее предполагаемой связи с родным дядей во время крестового похода, – порочившие ее репутацию. По мнению Саксона, королева не слишком-то отличалась от своего мужа. Оба были твердо убеждены в своем неотъемлемом праве властвовать и править, причем править, как им заблагорассудится. Никого из знавших эту королевскую чету не удивило, что дело дошло до открытой схватки, потому что каждый из супругов старался взять верх над другим. Если бы Элеонора родилась мужчиной, она, как герцог Аквитании, без сомнения, объявила бы войну королям и Франции, и Англии, вместо того чтобы выходить за них замуж.

– Леди Мэллори делает все, что в ее силах, – сказал Саксон, предполагая, что именно это хочет услышать от него Руби.

Но он ошибся. Служанка со стуком опустила кружку на стол и вскочила с кресла.

– Эти старания ее погубят!

Саксон медленно поднялся.

– Погубят? Вы от меня что-то скрываете, Руби?

– Я обещала молчать!

– Вы сказали, что ей грозит смерть. Теперь вы говорите, что поклялись молчать. Ваше молчание может привести к ее гибели! – Саксон наклонился вперед, упершись руками в стол и не позволяя Руби отвести глаза. – Вы знаете так же хорошо, как и я, что Мэллори сделает все возможное, чтобы доказать королеве, что достойна уважения и доверия. Она ни за что не отступит. Остановить ее может только смерть.

Руби судорожно вздохнула и задрожала.

– Я обещала ей, что ничего не скажу.

Саксон подошел к служанке, положил руки ей на плечи и сказал:

– Я высоко ценю ваше нежелание нарушить слово, Руби, потому что не собираюсь удерживать Мэллори от выполнения того, что она считает своим долгом перед королевой. Но я также знаю, что вы, как и я, не хотите, чтобы она погибла.

Служанка с облегчением кивнула.

– Пусть лучше она меня выгонит, чем я буду знать, что леди Мэллори умерла из-за того, что я не раскрыла рта, когда было нужно. Она что-то упомянула о рынке, возле которого строится новая церковь.

– Зачем?

– Чтобы найти его.

– Кого? – спросил он снова.

– Жака Злодея.

Саксон пулей вылетел из комнаты. Он слышал, как Руби что-то крикнула ему вслед, но не остановился. Необходимо остановить Мэллори, прежде чем она один на один встретится лицом к лицу с грабителем. Злодей заставит ее заплатить за то, что она унизила его и его дружков, и плата будет очень высокой.

Услышав впереди мерный стук капающей воды, Мэллори подняла фонарь выше. К аромату влажной земли примешивался легкий металлический запах. Девушка увидела перед собой широкую, заполненную водой впадину, и у нее не оставалось выбора, кроме как преодолеть эту преграду или повернуть назад и выбраться из пещеры. Одной из многих, расположенных под городом Пуатье. Крутые склоны обоих берегов реки Клэн были испещрены большими и маленькими отверстиями, ведущими в сложный лабиринт пещер, разукрашенных белым в тех местах, где из скалы вымывался известняк.

Вдруг Мэллори услышала позади себя звук потревоженного чьей-то ногой камня. Повернувшись, девушка вытащила свой короткий меч и приготовилась защищаться. Воспользоваться луком в извилистом туннеле было невозможно.

– Мэллори?

Звук ее имени таинственным многоголосым эхом разнесся по туннелю, но она сразу же узнала этот голос. Вдоль стены металось, приближаясь к ней, пятно света. Девушка вложила меч в ножны и снова подняла фонарь.

– Я здесь, Саксон!

Он появился из-за большого камня, почти перегородившего туннель. Над камнем виднелась большая дыра, где эта глыба, должно быть, когда-то являлась частью потолка. По краям дыры свисали небольшие сосульки, образованные камнем, а не водой.

Саксон принялся стряхивать пыль и паутину с волос, и Мэллори догадалась, что он побывал в нескольких пещерах, отпугнувших ее слишком толстым слоем паутины, закрывавшей вход. Она молча смотрела, как он отряхивал свою бледно-зеленую тунику и счищал грязь, налипшую на темно-зеленые лосины. Как бы ей хотелось, чтобы ее собственные пальцы проделали тот же путь!

Подняв ярко горящий факел, Саксон спросил:

– Во имя святой Радегонды, что вы здесь делаете?!

Все ее фантазии мгновенно увяли, подобно растениям, слишком долго лишенным солнца.

– Я разыскиваю…

– Я знаю, кого вы ищете! Жака Злодея и его сообщников! – Саксон встряхнул головой, и серая пыль посыпалась на его черный плащ, закрепленный на левом плече серебряной застежкой. – И что же вы собирались делать, если бы повстречали их под землей?

– Я хотела узнать, где они скрываются днем. Потом намеревалась вернуться и попросить вас помочь мне поговорить с ними.

Саксон рассмеялся, точнее, фыркнул, и этот звук эхом разнесся по извилистому туннелю. Отбросив плащ за правое плечо, чтобы освободить руку, он схватился за рукоять кинжала, который носил на боку.

– Вот так?

– Почему бы нет?

– Потому что Злодею нет никакого смысла разговаривать с вами. Он просто закончил бы то, что начал Манго, и перерезал вам глотку. – Саксон подступил ближе и провел пальцем по ее горлу, отняв руку прежде, чем коснулся заживающего пореза на шее.

– Но Жаку Злодею есть прямой смысл поговорить со мной. – Мэллори поставила фонарь на камень. – Если злоумышленники, напавшие на вас с братом, не имеют к нему отношения, значит, у него появились конкуренты в его и без того малодоходном промысле на берегах реки Клэн.

Саксон ответил не сразу, а когда заговорил, в голосе его послышалось восхищение.

– Должен признаться, что не учел данного обстоятельства!

– Но мне не удалось их найти. Я расспрашивала разных людей на базарной площади, но не узнала ничего определенного и подумала, что он, возможно, скрывается со своими дружками где-нибудь в пещерах, недоступных как для королевской стражи, так и для тех, других, напавших на вас с сэром Годардом. – Оглянувшись через плечо, она добавила: – Если Жак Злодей и его шайка скрываются за этой лужей, сегодня я их уже не найду.

Саксон протиснулся мимо нее и попытался разглядеть что-нибудь по ту сторону водной преграды. Мэллори сцепила пальцы за спиной, чтобы не поддаться искушению снять обрывок паутины, приставший к его тронутым солнцем волосам в том месте, где они прикрывали ухо.

– Не вижу способа преодолеть это препятствие.

Низкий рокот послышался где-то в глубине пещеры.

Потянуло ветерком. В нос ударил смрад старой и свежей мертвечины и гниющих отбросов. Мэллори поняла, что ветер проник через еще одно отверстие в скале, и подняла фонарь. Ей уже расхотелось продолжать расследование.

– Если тут и есть проход через эту лужу, – сказала она, – сегодня нам его не найти. Я хочу уйти отсюда прежде, чем еще какая-нибудь тварь заползет сюда и подохнет.

Держа перед собой факел, Саксон двинулся к выходу, Мэллори с фонарем в руке последовала за ним.

– Не стоит об этом беспокоиться, Мэллори, если только вы не боитесь пауков и жуков. Уверен, здесь полно летучих мышей, прячущихся в скалах у нас над головой.

– Пауки и жуки меня не волнуют. Я имела в виду нечто более объемистое.

– Чудовище, обитавшее в этих пещерах, давным-давно убито святой Радегондой. – Обняв девушку за талию, Саксон увлек ее к выходу из пещеры. – Святая жила тогда в монастыре Святого Креста, расположенном, должно быть, где-то у нас над головой, и народ Пуатье пришел просить ее заступничества против чудища Гран-Гуль, которое по ночам выбиралось из-под земли и пожирало горожан. Взяв кусочек истинного креста, святая Радегонда предстала перед монстром, бывшим наполовину драконом, наполовину змеей, и чудище сдохло

– Мы тоже можем воспользоваться помощью этой святой в борьбе с нашими противниками, – сказала Мэллори, огибая крупные камни в том месте, где туннель расходился в двух направлениях. Выбрав левый, чтобы выйти туда, откуда она пришла, девушка улыбнулась. – Теперь я поняла. Полученное мною предостережение означало, что следует остерегаться того, кто родился в пещерах.

– Бывают и двуногие чудовища.

– Я знаю, – прошептала Мэллори.

Резко повернувшись к ней, Саксон спросил:

– Кто повинен в том, что в вашем голосе звучит такая боль?

И девушке вдруг захотелось, чтобы Саксон узнал правду.

– Мой отец, – тихо промолвила она. – Он был взбешен тем, что родилась я, а не сын, которого он ждал. Он ни на минуту не давал мне забыть, что я разочаровала его с первого же своего вздоха.

– Мне очень жаль.

Мэллори была признательна ему за то, что он ничего больше не сказал. Она не искала сочувствия, только понимания. И нашла его. Теперь настала ее очередь полюбопытствовать почему?

Прежде чем девушка успела об этом спросить, Саксон сказал:

– Нужно поскорее выбраться отсюда. – И зашагал к выходу.

– Как вы меня нашли? – спросила Мэллори, перебираясь через очередной огромный камень вблизи от входа. – Я попросила Руби не говорить вам, куда я пошла.

– Я умею быть очень убедительным. – Саксон спрыгнул с камня и усмехнулся. Они уже стояли в полукруге света, проникавшего через отверстие в скале.

– Это меня не удивляет.

– Она очень беспокоилась о вас, Мэллори! Когда я упомянул, в какую беду вы можете попасть, она оказалась не в силах скрывать правду. А как только я узнал, что вы отправились на базар, мне понадобилось всего лишь выяснить, с кем вы разговаривали, и оттуда пойти по вашим следам. Мэллори стряхнула пыль с его волос

– Похоже, вас направили не туда.

Саксон поймал ее руку и привлек девушку к себе.

– Не будьте больше такой безрассудной, Мэллори!

Девушка попыталась высвободиться, но он крепко держал ее.

– Отпустите меня! – Как он мог оказаться таким понимающим в один момент и таким невыносимым в другой?!

– Вы достаточно умны, чтобы понять, что Злодея не разыскать подобным образом. Под городом Пуатье многие десятки пещер. Даже если он и скрывается в одной из них, то успеет ускользнуть, прежде чем вы его найдете. Мы должны придумать способ убедить его прийти к нам!

Мэллори перестала вырываться и повернулась к Саксону. Глаза его находились в тени, но его выразительный рот, обрамленный усами, был ярко освещен факелом в его руке и лучами солнца, проникавшими через вход. Тени длинных известняковых пальцев, тянувшихся с потолка, исчертили его щеки. Мэллори представила себе, как такие тени исполосуют лицо Жака Злодея, когда он будет сидеть за решеткой в ожидании королевского суда

– Что вы задумали? – спросила она

– Западню.

– С какой приманкой?

Саксон усмехнулся:

– Я хотел попросить Годарда, но мой брат избегает ситуаций, в которых может пострадать.

– Значит, вы собираетесь сами выступить в роли наживки?

– Если только вы не пожелаете пойти добровольцем!

– Я согласна.

– Надеюсь, вы понимаете, что я просто пошутил? – тихо произнес он.

– А вот я не шучу. И вам это хорошо известно!

Саксон освободился от факела, сунув его конец в щель, обнял девушку. Забрав из ее руки фонарь, он поставил его на небольшой выступ в скале. Взяв Мэллори за подбородок, Саксон поцеловал ее сначала в левую щеку, затем в правую. Взяв в ладони его лицо, девушка приблизила его губы к своим, не в силах преодолеть желание ощутить вкус его губ.

Саксон прижал ее спиной к шершавой стене пещеры. Мэллори могла бы поклясться, что мускулы на его груди так же тверды, как скала позади нее. Девушка обняла его, не обращая внимания на тревожные колокола, звучавшие в ее мозгу. Да, все мужчины вероломны, в том числе и Саксон, но в данный момент он самозабвенно целовал ее! Саксон обхватил ладонями ее ягодицы, прижавшись к им бедрами и твердой мужской плотью. Мэллори лихорадочно вздохнула, и его язык проник в ее рот.

Он прошептал ее имя, или ей это только показалось? Она не слышала ничего, кроме бешеных ударов своего сердца и ровного стука мелких камней, сыпавшихся на землю.

Падающие камни?! Она рванулась из его рук и закричала:

– Саксон! Вход! Он рушится!

Его изумленный взгляд посуровел, когда он оглянулся на свет. Мэллори увлекла его к выходу. Головой вперед она выбросилась из отверстия. Вокруг них дождем сыпались камни. Мэллори вздрогнула, когда один из них задел ее левое плечо. Увлекая Саксона прочь от входа, девушка взглянула вверх и увидела мужчину, пытавшегося столкнуть на их большой валун. Мэллори перекатилась на ноги, одновременно доставая стрелу и заряжая лук. Стрела полетела в мужчину. Он хрипло вскрикнул, и в тот же миг огромный камень с грохотом совался со скалы.

Крепкая рука обхватила девушку за талию и рывком оттащила с пути катящейся вниз глыбы. Раздался громкий всплеск. Это глыба свалилась в реку. Мэллори стряхнула руку Саксона и потянулась за другой стрелой.

– Не нужно, – сказал он, задыхаясь от ярости. – Кто-то вытащил его наверх на веревке. Пока мы доберемся до вершины скалы, они уже уйдут.

Но Мэллори не собиралась признавать поражение. Подбежав к камням, окружавшим вход в пещеру, она принялась карабкаться на скалу, цепляясь за выступы камней. Она услышала, как Саксон выругался, но затем быстро догнал ее и перегнал, взбираясь по отвесной стене, словно паук по паутине. Когда он добрался до плоского уступа, с которого злоумышленник сбрасывал камни, на Мэллори посыпалась земля. Она выплюнула ее изо рта и ухватилась за руку, которую Саксон протянул ей, чтобы помочь преодолеть последние несколько футов.

– Для вас есть что-нибудь невозможное, за что бы вы не взялись? – спросил он, отряхивая левую руку, покрытую кровоточащими ссадинами.

– Я обещала…

– Да, знаю, вы обещали королеве найти тех лучников, но мы могли бы подняться по дороге, ведущей в монастырь, а затем снова спуститься.

Мэллори, пропустив его слова мимо ушей, опустилась на колени и осмотрела то место в скале, откуда был сброшен камень.

– Видите эти царапины на других камнях? Ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы отправить этот камень вниз. Если бы мы не остановились перед входом, ему бы не хватило времени столкнуть его и запереть нас внутри.

– Вы не можете быть уверены в этом. Он как раз пытался его столкнуть, когда мы вышли. Осыпавшиеся мелкие камни доказывают это. – Саксон пнул ногой осыпь, и камешки покатились в воду.

– Ваш враг становится все более безрассудным, Саксон!

– Мой враг? Вы тоже находились в пещере.

– Но нападение произошло после того, как вы вошли в пещеру. Если предположить, что послание на стреле адресовано вам, тогда становится ясным, что и это нападение было совершено на вас.

– Я так не считаю. – Саксон еще раз пнул осыпь. Что-то сверкнуло у него под ногой.

– Что это? – Мэллори протиснулась мимо него в узком пространстве и подняла с земли предмет, блестевший в лучах солнца. Это оказалась латная рукавица, хорошо смазанная маслом, без малейших следов ржавчины. – Должно быть, он обронил ее.

Взяв рукавицу, Саксон повертел ее в руках, осматривая со всех сторон. Затем слегка присвистнул.

– Эта рукавица не от нормандских доспехов, Мэллори. Она французская.

– Французская? Неужели король Людовик и вправду враг королевы Элеоноры?

– Надеюсь, что нет. Даже если предположить, что король не изменил своего намерения поддержать младшего короля и королеву, кто-то может пытаться вбить клин в этот непростой союз, создавая видимость того, что за всеми этими нападениями стоит король Людовик.

– Мы не можем знать это наверняка.

– Да, не можем. Теперь мы ни в чем не можем быть уверены.

Мэллори взяла у него рукавицу и сунула в колчан.

– Нам известно только одно. Те, что пытались устрашить нас, действуют все более отчаянно. Теперь они собираются нас убить. Должно быть, мы близко подобрались к разгадке.