«Боинг-727» летел в ослепительно ясном небе на высоте тринадцать тысяч метров. Место Холли было у окна. Далеко-далеко внизу сверкал в лучах солнца Атлантический океан. Он был похож на смятую синюю скатерть. Полет проходил так гладко, что Холли уже начало казаться, что они просто неподвижно висят в воздухе, а хлопья белых облаков проплывают под ними.

Белинда читала информационную брошюру.

— Мы должны прибыть в международный аэропорт Лос-Анджелеса в четыре сорок две по местному времени, — сообщила она подругам. — Весь полет продлится четырнадцать часов двенадцать минут — включая посадку в Чикаго в аэропорту О’Хара.

— Надеюсь, действия таблеток хватит, — сказала Трейси.

В самолете ее укачивало. Перед отлетом она выпила прописанные врачом таблетки и пока что чувствовала себя нормально, но четырнадцать часов двенадцать минут полета — это, конечно, очень долгий срок.

Перед каждой из трех подруг лежали скопированные страницы дневника Джека Фостера. В эти последние дни девочки потратили массу времени, озадаченно глядя на загадочные страницы или пробуя различные способы расшифровки, которые ни к чему не приводили.

— Ключ — вот что нам нужно, — задумчиво проговорила Холли, постукивая кончиком ручки по зубам. И посмотрела на Трейси. — Твой четырежды прадедушка должен был записать где-то ключ кода. Этот шифр слишком сложный, чтобы держать его в голове.

— Может, этот якобы журналист, с которым ты разговаривала, сумел бы нам помочь, если бы ты дала ему шанс, — пробормотала Белинда.

Холли уже успела рассказать обеим подругам о своем телефонном разговоре с неким странным Китом Уокером. Трейси согласилась, что звонить ей и давать его номер телефона уже не имело смысла, даже если бы он и не повел себя как невоспитанный грубиян.

— Что он может знать такого, чего не знаем мы? — спросила Холли.

— Но он ведь знал о дневнике, верно? — пожала плечами Белинда. — И, мало того, он знал, что записи в дневнике зашифрованы. Как он до этого докопался?

— Думаю, любой, кто захотел бы заняться изучением нашего рода, смог бы выяснить это без особых трудов, — сказала Трейси. — А ведь этот тип все-таки пишет книгу.

— Но почему он хотел посмотреть дневник? — задала вопрос Холли. — И почему он так скис, когда узнал, что дневник летит в Америку?

Вдруг она сделал резкий вдох:

— Если только он не нашел ключ к шифру.

— Вряд ли, — покачала головой Трейси. — Каких-либо огромных архивов семейства Фостер не существует. Насколько мне известно, дневник и Библия — это единственные две вещи Сумасшедшего Джека, дошедшие до наших дней, — и они все время находились у кого-то из членов семьи. Не понимаю, как мог какой-то лондонский журналист узнать то, что не могли разгадать поколения моих предков.

Холли нахмурилась — ей не хотелось так легко отказываться от своей новой версии. Трейси права — это кажется маловероятным, но факт остается фактом: Кит Уокер знал о дневнике и о том, что записи в нем зашифрованы. И еще более важным, по мнению Холли, было то, что он так стремился увидеть этот дневник. Все это представлялось ей интригующей тайной, и самым обидным казалось то, что сейчас Холли улетает на самолете от этой тайны!

Пересадка в чикагском аэропорту О’Хара прошла гладка, и теперь девочки летели над центральными землями Америки на юго-восток, направляясь к конечной цели своего путешествия — международному аэропорту Лос-Анджелеса. Работу над дешифровкой дневника Сумасшедшего Джека они пока оставили. Холли смотрела вниз сквозь иллюминатор, потрясенная захватывающим зрелищем огромного кика Сумасшедшего Джека они пока оставили. Холли смотрела вниз сквозь иллюминатор, потрясенная захватонтинента, простиравшегося далеко внизу. Трейси отдыхала, откинувшись в кресле и закрыв глаза.

Белинда читала один из предложенных стюардессой журналов.

— Не хочу вас волновать, но здесь пишут, что Калифорния расположена на гигантской линии тектонического разлома, и каждый месяц там происходит более девятисот землетрясений. Так что не удивляйтесь, если во время отдыха нас беспрерывно будет трясти, как в погремушке!

Трейси рассмеялась.

— По большей части эти землетрясения такие крошечные, что их даже не замечаешь, — сказала она, с некоторой снисходительностью взглянув на Белинду. — Их можно зарегистрировать только с помощью сверхчувствительных приборов. А настоящие большие землетрясения случаются не чаще одного-двух раз в столетие.

— И сколько их уже случилось за это столетие? — поинтересовалась Белинда.

— Ни одного, насколько мне известно.

— Значит, его следует ожидать в ближайшем будущем? — забеспокоилась Белинда.

— Ничего подобного, — улыбнулась Трейси. — Пока мы здесь, никакого землетрясения не будет, поняла? Можешь мне поверить — я здесь жила, и я знаю, что говорю.

— Гм-м, — неопределенно промычала Белинда, озабоченно глядя на нее. — Дай бог, чтоб ты не ошиблась. Но если землетрясение все-таки произойдет, и меня раздавит в лепешку рухнувшим домом, или я провалюсь под землю — смотри, я вернусь за тобой и, видимо, буду не в лучшем настроении.

Холли засмеялась, и опять повернулась к небольшому овальному иллюминатору.

— Ой, надо же! — воскликнула она. — Кажется, я вижу Скалистые горы!

Самолет прибыл в Лос-Анджелес всего на семи минут позже, чем по расписанию. Служащие аэропорта, приветливые и жизнерадостные, помогли девочкам пройти паспортный контроль и получить багаж, и через несколько минут подруги уже выходили в главный вестибюль зоны прибытия, катя перед собой тележку с горой чемоданов и сумок.

Почти мгновенно Трейси отыскала глазами отца. В руках он держал табличку с красиво отпечатанной надписью: «Сбор участников Детективного клуба».

— Папа! — помчалась Трейси к отцу через весь зал и чуть не сбила с ног, бросившись к нему на шею.

Холли и Белинда с тележкой направились к ним. Отец Трейси оказался высоким привлекательным мужчиной, загорелым, светловолосым, с веселой заразительной улыбкой.

— Привет, девочки! — поздоровался он с ними. — Как долетели?

— Отлично, — улыбнулась Холли.

Трейси выпустила отца из своих объятий, но по-прежнему висела у него на руке, словно опасаясь, что он исчезнет, если не держать его покрепче.

— Табличка у вас прикольная, — сказала Белинда мистеру Фостеру, кивнув в сторону транспаранта у него в руке.

Мистер Фостер рассмеялся.

— Я поручил ее сделать своему художественному отделу, — сказал он. — Неплохо вышло?

— Замечательно, — подтвердила Холли. — Можно, мы увезем ее с собой? Мы сможем вешать ее на дверь, когда будем проводить закрытые совещания.

— Разумеется, — кивнул мистер Фостер. — А теперь не будем терять время. Машина здесь, рядом. Дайте-ка мне вашу тележку.

И небольшая, радостно возбужденная компания стала продвигаться по заполненному людьми вестибюлю к выходу — на ослепительное калифорнийское солнце.

— Вот это да! — воскликнула Холли, оглядывая бурлящую толпу громадного аэропорта. — Как будто мы находимся на съемочной площадке какого-то фильма.

Они направились к автостоянке. Чемоданы и сумки сложили в багажник длинного красного автомобиля, а девочки разместились в его роскошном салоне.

— Дорога не близкая, — сказал мистер Фостер. — Только по городу придется ехать, может быть, несколько часов. Но зато, как только выедем на шоссе, домчимся до Мохаве в мгновение ока!

Они влились в поток машин, покидающих аэропорт. Холли и Белинда не могли отвести взгляд от здания Центра управления полетами, — возвышаясь на голубых бетонных сваях, он был похож на сооружение из научно-фантастического фильма.

Девочки обменялись понимающими улыбками.

— Ты права, — сказала Белинда. — Это в точности напоминает съемочную площадку!

Мистер Фостер не преувеличивал, говоря о том, как долго они буду ехать по Лос-Анджелесу. Машины двигались сплошным потоком бампер к бамперу почти на протяжении всего пути. Но эта длинная медленная поездка вовсе не показалась скучной. Мистер Фостер был так же словоохотлив, как Трейси. Всю дорогу он развлекал их разными историями. И конечно же, рассказал о достопримечательностях города, которые, возможно, они успеют посетить за время своего отдыха — от серфинговых пляжей Малибу до киностудии «Юниверсал», Беверли-Хиллз и экзотического по виду и звучанию Чайна-тауна, не говоря уж о главном соблазне для туристов — Диснейленде.

По дороге путешественники сделали небольшую остановку, чтобы запастись едой и питьем. Пока они лавировали в бесконечном потоке машин, Холли поняла, что довольно трудно точно сказать, где кончается Лос-Анджелес. Казалось, этот громадный город будет тянуться бесконечно. Они свернули к востоку, сзади них солнце клонилось к горизонту, окрашивая все в золотисто-оранжевые тона.

И вдруг совсем неожиданно оказалось, что они мчатся по шоссе № 10 по бескрайним просторам Южной Калифорнии — с открытыми окнами и гремящей из радиоприемника музыкой.

— Вы представляете, мы не спим уже двадцать два часа! — объявила Белинда, посчитав на пальцах. — Это же почти сутки — и мне ни капельки не хочется спать!

— Еще захочется — когда почувствуешь на себе смену поясов, — засмеялся мистер Фостер. — Да, чуть не забыл! Трейси, открой перчаточник — он перед тобой.

Трейси наклонилась вперед и, щелкнув, открыла крышку перчаточника. В нем лежал сверхсовременный мобильный телефон в ярком цветном футляре.

— Это тебе, моя радость, — сказал ей отец, — небольшой подарок из Лос-Анджелеса.

— Спасибо, папа! Какой классный! — восхищенно ахнула Трейси. — А международные звонки по нему можно делать?

— Конечно, можно, — ответил мистер Фостер. — Но только следи за счетом!

Трейси нажала какие-то кнопки и поднесла телефон к уху.

— Кому звонишь? — спросил отец.

— Маме.

— Не думаю, что стоит это делать сейчас, — сказал он.

— Я хочу ей сказать, что мы благополучно добрались, — объяснила Трейси. — Ты же знаешь, как она волнуется.

К телефону подошли только после четырех звонков. И послышался сонный голос:

— Алло!

— Мама, привет! Это я! — прокричала Трейси.

— О господи! Трейси! Сейчас глубокая ночь!

— Правда? Ой, извини, я забыла. Надеюсь, я тебя не разбудила. Я потом тебе еще позвоню — позднее. Пока! Целую! — Она нажала большим пальцем кнопку внизу, закончив разговор. — Ай-яй! — покачала она головой, виновато поглядывая на отца. — Там, похоже, еще слишком рано.

Белинда посмотрела на свои часы.

— Если точно, — сказала она с улыбкой, — в момент третьего звукового сигнала в Виллоу-Дейле будет ровно четыре часа двадцать семь минут десять секунд утра! Бип-бип-бип!

— Видите вон тот перекресток впереди? — спросил мистер Фостер. — Там мы свернем на шоссе № 15. И через часок должны быть в Чеге.

Уже почти смеркалось, когда они поднялись на длинный пологий кряж, и по другую сторону Холли увидела маленький городок Чегу. Вокруг в последних лучах угасающего дня до самого горизонта простиралась плоская бесплодная равнина. Высокие, непривычных очертаний деревья странно выделялись на фоне темнеющего неба. Теперь клонило в сон уже всех трех путешественниц. Холли даже пришлось растолкать Белинду, когда машина устремилась с пологого склона вниз в пыльный городок, который, казалось, появился непонятно откуда. Когда мистер Фостер вел машину по главной улице, в домах уже зажигались огни. Он свернул налево и остановился перед большим трехэтажным деревянным домом с верандой и балконами.

— Добро пожаловать в отель «Чехаладж», — объявил мистер Фостер, выключая двигатель.

Белинда протерла глаза.

— Придется вам это записать для меня, — сказала она, зевая. — А то я никогда не запомню.

Все вышли из машины, покрытой слоем красной пыли, и начали выгружать из багажника вещи. В дверях отеля показалась молодая женщина. Она тут же сбежала к ним вниз по широким деревянным ступеням.

— Добро пожаловать! — сказала она и широко улыбнулась, ее белые зубы ярко блеснули на смуглом лице. — Меня зовут Сэлли Саммерфилд. Я из племени осейо, и я хозяйка этого отеля. А вы, должно быть, Трейси, Холли и Белинда. Дайте-ка, я помогу вам с багажом. Вы, наверное, совершенно без сил после такой дороги.

Девочкам показали уютную просторную комнату под скошенной крышей, где для них уже были приготовлены три постели. Все трое бросили свои чемоданы, умылись и, пошатываясь, спустились обратно в столовую для позднего ужина.

А через час они вновь были в своей комнате.

Мистер Фостер, постучав, просунул голову — узнать, все ли у них в порядке.

— Все прекрасно, — заверила его Трейси. — Но как же мы устали!

— Неудивительно, — улыбнулся отец. — Трейси, ты можешь мне дать на время эту Библию Джека Фостера? Я бы хотел взглянуть на нее напоследок, прежде чем передать ее в музей.

— Конечно. Сейчас, папа, — Трейси достала из чемодана коробку.

Развернув обе книги, она передала старинную Библию отцу.

— Спасибо, дорогая. Я не держал в руках эту книгу со времени учебы в колледже, — тихо проговорил он. — Что ж, девочки, спокойной вам ночи. И приятного сна.

С этими словами он вышел из комнаты.

Холли скользнула в чистые, свежие простыни. Закрыла глаза. Несмотря на все волнения, сон пришел к ней мгновенно.

Через пять минут все три девочки крепко спали. Завтра утром их калифорнийские приключения начнутся по-настоящему!