Иззи понимала, что не стоит лезть из кожи вон ради свидания с бывшим любовником, но ничего не могла с собой поделать.

Когда Джо позвонил и пригласил ее на обед (всего один обед, на прощание), она согласилась и, к собственному удивлению, принялась ломать себе голову, что же надеть, чтобы произвести на Джо впечатление.

— Надеюсь, ты не пойдешь, — сказала Карла. Она невольно оказалась свидетельницей разговора, потому что Иззи ответила на звонок Джо в агентстве, а в крошечном офисе «Силвер — Уэбб» понятия «конфиденциальность» попросту не существовало.

— Считай, что дело закрыто, — заверила ее Иззи. — Я собираюсь поставить жирную точку.

«Чертовски эффектную точку, — решила она, доставая из гардероба узкое облегающее платье, похожее на то, что было на ней вдень их первой встречи с Джо. — Все кончено, кончено, — твердила она себе, — но почему бы не постараться выглядеть красивой на этом последнем свидании? Что в этом плохого?»

Джо пригласил ее в «Янтарную комнату», фешенебельный ресторан в деловой части города. «Это знак, — подумала Иззи. — Джо решил подвести черту. В ресторане его наверняка знает каждый второй. Только идиот способен привести в подобное место женщину, с которой у него интрижка, а Джо Хансен отнюдь не идиот». Это могло означать только одно: они с Джо больше не любовники.

В такси по дороге в ресторан Иззи накрасила губы супердорогой красной помадой и сверху мазнула блеском. Ее боевая раскраска — современная защитная броня — недвусмысленно заявляла: «Я принимаю вызов».

Немного подумав, она еще раз провела по ресницам щеточкой с тушью. Ни одна женщина не позволит себе расплакаться, зная, что на щеках останутся черные потеки. А Иззи Силвер не собиралась плакать. Она призвала на помощь всю свою выдержку и, придав лицу выражение небрежного спокойствия, уверенной походкой вошла в ресторан. Почтительный метрдотель проводил ее к столику Джо. Тот уже ждал ее, и Иззи тотчас бросился в глаза его свежий загар, особенно заметный на фоне белоснежной рубашки. Джо был одет безукоризненно, как всегда, но сквозь кашемировую элегантность проглядывал уличный забияка и драчун.

— Здравствуй, Иззи. — За сдержанным приветствием последовал дружеский поцелуй в щеку. Мимолетное прикосновение губ.

— Извини, я немного задержалась, — схитрила Иззи. Она опоздала намеренно.

Они обменялись парой ничего не значащих фраз, пока официант принимал их заказ и церемонно раскладывал салфетку на коленях у дамы.

— Ты отлично выглядишь, — заметила Иззи. — Успел слетать на Кейп-Код?

— Да, выбрался на несколько дней прокатиться на яхте, — кивнул он. — Погода была фантастическая.

Еще недавно Иззи глубоко ранили подобные признания, упоминания о той скрытой половине жизни Джо, где ей не было места, о семейном отдыхе на Кейп-Коде и о многом другом. Сейчас же все было иначе. Тупая боль шевельнулась в ее душе, но Иззи тотчас подавила ее. Джо женатый человек, напомнила она себе. У него есть семья, дети, и не важно, какие запутанные отношения связывают его с женой, это его жизнь. Он волен идти куда захочет, плавать под парусом, загорать, отправляться в Акапулько и танцевать на берегу. Он вправе делать все, что пожелает. К ней это не имеет ни малейшего отношения. С Джо Хансеном покончено.

— Я тоже прекрасно провела выходные, — отозвалась она. — Слетала в Вашингтон повидать подругу. Она журналистка, работает в «Хилл», чудесная девушка. Мыс ней одновременно приехали в Нью-Йорк из Ирландии.

Когда позвонила Сорча, Иззи почувствовала себя ужасно виноватой: она так и не выбрала время, чтобы слетать в Вашингтон. В Тамарине Иззи дала себе слово непременно увидеться с подругой, но потом, погрузившись с головой в дела «Силвер — Уэбб», совершенно забыла о своих планах. К счастью, Сорча была не из тех, кто копит обиды и ищет повод оскорбиться.

— Слава Богу, что ты наконец объявилась, — радостно выпалила она, выслушав сбивчивые извинения Иззи и ее рассказ о «Силвер — Уэбб». — Идея с агентством — просто классная. А я уж было решила, что тут замешан мужчина и ты поэтому затаилась и носа не показываешь.

— Ну… — замялась Иззи, — вообще-то мужчина действительно был. До того как мы открыли агентство.

— Если хочешь приехать и выплакаться всласть у меня на плече, милости прошу. Ты только представь себе, в Вашингтоне на сто женщин приходится всего восемьдесят девять мужчин, жуткая несправедливость! Я тоже с удовольствием поплачу вместе с тобой.

— Я не собираюсь плакать, — самоуверенно заявила Иззи. — Я с ним покончила.

Сорча выдержала весьма красноречивую паузу и добавила:

— Что ж, тем лучше для тебя. Вообще-то я тебе не верю, что бы ты там ни говорила. Но сделаем вид, что так и есть, пока ты снова не сойдешься с ним, идет?

— Вашингтон великий город, — задумчиво сказал Джо. — Я там бываю по делам время от времени.

Иззи представила себе Джо в обществе таких же магнатов и политиканов в какой-нибудь роскошной вашингтонской гостинице вроде отеля «Марк». Богатые люди играют в «серых кардиналов», как другие играют в пейнтбол.

Метрдотель закончил наконец священнодействовать над столом и удалился.

— Ты выглядишь великолепно. — На этот раз голос Джо звучал совсем по-другому, проникновенно и немного заискивающе. Иззи недоуменно подняла брови, обдав Джо холодом. — Так что ты там говорила насчет своего агентства? — поспешно исправился он. Казалось, ему потребовалось усилие, чтобы принять прежний дружеский тон.

Иззи торжествующе улыбнулась: немногим удавалось положить Джо Хансена на обе лопатки.

— Ну, — бодро начала она, — мы уже нашли чудесное помещение, и нас теперь трое. Карлу ты знаешь. — Уж конечно.

Джо не забыл Карлу, ведь она налетела на него как коршун, яростно защищая Иззи. — Еще с нами Лола Монтерей, с которой ты вроде бы не знаком (мы работали вместе в «Перфекте»), и, наконец, я. Мы уже провели наш первый кастинг. Он прошел блестяще, и теперь нам предстоит куча работы. Надвигается Нью-Йоркская неделя высокой моды, уже в пятницу мы участвуем в двух показах, для агентства «плюс-сайз» это звучит невероятно. Но похоже, в индустрии моды ветер переменился, и моделям не обязательно быть худыми как тростинки. Замечательное время для нас. А кроме того, перед поездкой в Ирландию я работала на крупную косметическую компанию, и на осень у меня намечено несколько встреч с представителями линии «Супагерл», они заинтересовались нашими девушками и хотят попробовать с ними работать. Для них это смелый шаг, и если из этого что-то получится, будет потрясающе.

— А может что-то получиться? — заинтересовался Джо.

— Я уверена в успехе, — подтвердила Иззи. — Парочка фирм уже вовсю использует женщин вместо подростков в рекламе своей продукции, правда, главным образом речь идет о различных средствах для ухода за кожей, а не о декоративной косметике. Кто-то должен первым рискнуть, вот в чем дело. Множество людей выступает сегодня против худосочных, тощих моделей, но красивые плоские девочки-подростки рекламируют товары долгие годы, и большинство компаний желает сохранить статус-кво. Мы же предлагаем нечто совсем иное, и хотя многие мысленно на нашей стороне, инерция пока еще слишком сильна.

— Все постепенно изменится, — задумчиво сказал Джо, складывая вместе кончики пальцев. — Сейчас бизнес все больше старается следовать нормам морали, на рынок выходит масса компаний достаточно богатых, чтобы позволить себе подумать об этике.

— И все-таки грустно, что такую естественную вещь, как привлечение в модельный бизнес женщин обычных размеров, рассматривают сквозь призму морали, как некую правозащитную программу, ни много ни мало.

— Всегда держи в голове цель, конечный результат, — назидательно заметил Джо. — Если твое начинание провалится, ты никому не сможешь помочь. — Ты уже нашла для своего агентства новых роскошных красавиц, супермоделей будущего? — спросил он, неожиданно сменив тему.

Иззи улыбнулась холодно и равнодушно.

— Я так и думала, что ты об этом спросишь. Cherchez la femme, «ищите женщину», как говорят французы. Она должна быть новичком на подиуме, чтобы ты ею заинтересовался, да?

— Я не имел в виду ничего подобного, — возразил Джо. — Я не собираюсь подыскивать себе другую женщину. — Бесшумно возник официант с напитками, последовал обычный обмен вежливыми фразами и позвякивание заменяемых приборов. — Мне просто интересно, как идут дела у тебя в агентстве, вот и все, — добавил Джо, когда исчез официант. — Не думал, что этот обед окажется таким трудным. — Голос Джо звучал буднично, но напряженный взгляд выдавал его с головой.

Иззи чувствовала, как Джо, сидя напротив, буквально пожирает ее глазами.

— Я тоже не ожидала, что наш разговор будет таким тяжелым, — запинаясь пробормотала она. — Мы встретились, чтобы подвести черту. Я пытаюсь цивилизованно попрощаться с тобой и закрыть эту тему раз и навсегда. — Хладнокровие внезапно покинуло Иззи. Она незаметно сделала несколько медленных глубоких вдохов. Обычно это помогало успокоиться и привести в порядок мысли, но только не на этот раз. Джо удалось-таки выбить почву у нее из-под ног. Она, наверное, сошла с ума, когда решила, что сможет запросто пообедать с ним. Одно его присутствие лишает ее рассудка, и боль одиночества становится нестерпимой. А она еще тешила себя иллюзией, что порвала с ним. Это какой-то бред.

Иззи смотрела на Джо, и ее захлестывало желание. Нужно было немедленно положить конец этому безумию, запечатать сосуд, пока злой джинн не вырвался на волю.

— Я ни в чем тебя не обвиняю, Джо, не пойми меня превратно. Я просто хочу объяснить. Теоретически я шла на связь с тобой сознательно, с открытыми глазами, но в действительности была слепа и чудовищно наивна. Я по-настоящему не сознавала, что ты женат и чем это обернется, — сказала Иззи, обращаясь больше к себе, чем к Джо. — Возможно, потому что сама я никогда не была замужем, и у меня нет детей, я не понимала, что меня ждет рядом с тобой. Я думала, — она тяжело вздохнула, признаваясь в собственной глупости, — что ты все уладишь. Твои мальчики будут счастливы, и мы сможем начать новую жизнь. Надо же быть такой дурой! — Джо собирался что-то сказать, но Иззи заговорила снова: — Дома, в Ирландии, я узнала, что тетя Аннелизе разошлась с мужем, моим дядей. Он бросил ее ради другой женщины. Когда тетя сказала мне об этом, я… — у Иззи сдавило горло от волнения, — я готова была провалиться сквозь землю. Мне хотелось съежиться и стать незаметной. Аннелизе ни о чем не подозревала, пока не застала мужа дома вдвоем с этой женщиной. Он ушел и разом перечеркнул тридцать лет жизни с женой. И я подумала сразу о двух вещах, Джо. Меня потрясло, что у дяди хватило смелости разрубить узел одним ударом, и еще я представила себе третью сторону нашего треугольника, твою жену. Раньше я не думала о ней, верила, что между вами все кончено и жена не в счет. Но я ошибалась, ваш брак был вполне реальным.

— Это не совсем так, — медленно произнес Джо. — Все куда сложнее, Иззи, ты сама знаешь. Для нас с Элизабет все давно в прошлом, мне нужно было лишь время. Ну как я мог сказать Элизабет и мальчикам…

— Да, время — это все. Кто бы сомневался.

— Серьезно, это вопрос времени. Я хочу быть с тобой, Иззи, просто надо еще немного подождать…

Иззи его не слушала.

— Когда я начала думать об Элизабет, — продолжала она, — мне не давал покоя вопрос, почему жена всегда обвиняет во всем любовницу, а не мужчину, который ей изменил. Мужья лгут, выкручиваются, изменяют, но жены находят им оправдание. Как будто мужчина — что-то вроде дикого животного, его нельзя до конца приручить, с ним нужно вечно быть настороже, и если он сбился с пути, значит, виновата женщина, подтолкнувшая его к адюльтеру. — Иззи перевела дыхание и выпалила: — Ты предал нас обеих, Элизабет и меня. Ты говорил мне, что мы обязательно будем вместе, а сам даже не собирался объясняться с женой. Никогда не думала, что мужчина, которого я люблю, окажется лжецом. Если мужчина лжет жене, встречаясь с тобой, когда-нибудь он обманет и тебя ради другой.

— Я не лгал жене, — возразил Джо приглушенным голосом. — Я же сказал, между нами все кончено. Ты меня не слушаешь?

— А ты меня слушаешь?! — воскликнула Иззи. — Беда в том, что ты лгал мне. Ты хотел обладать нами обеими, и не важно, исчерпали себя ваши отношения с Элизабет или нет, ты просчитался. Невозможно любить двух женщин сразу, хоть мужчины и пытаются лавировать между несколькими центрами притяжения, утверждая, что эволюция сделала их неспособными к моногамии. Не думаю, что ты смог бы делить меня с соперником, а мне приходилось каждый день делить тебя с женой. Я не хочу ни с кем делить мужчину, которого люблю.

Речь вышла сумбурной. Это была неуклюжая попытка выплеснуть все, что так долго мучило Иззи, и пусть весь разговор не имел ни малейшего смысла, слова уже были произнесены.

— Выходит, ты не хочешь делить меня и с моими детьми?

— Речь не о детях, — вспыхнула Иззи. Как он смеет намекать, что ей незнакомо чувство родительской любви, только потому, что у нее нет собственных детей? Она никогда не говорила, что не хочет иметь детей. Хочет, черт возьми, и еще как! Его детей. Только он не догадывается об этом. — Если ты хотя бы наполовину тот человек, которого я знаю, ты бы захотел остаться в семье ради детей, — тихо сказала Иззи. — И если бы я не понимала, как много значат для тебя твои мальчики, я бы завоевала титул «Мисс Идиотка» нынешнего сезона. У тебя был выбор. Ты мог оставаться дома, тихо жить своей жизнью, предоставив жене такую же свободу, и быть рядом с детьми. Но тебе было мало этого, тебе подавай сразу все, ты хотел иметь дом, детей и меня заодно. Думаю, это несправедливо по отношению к нам.

— Так я, по-твоему, последнее дерьмо? — Хансен поднес к губам бокал со светлым коктейлем, в котором плавала оливка, и сделал большой глоток. Джо никогда не был любителем выпить, и все же Иззи уловила крепкий дух джина с мартини.

— Да, я считаю тебя порядочным дерьмом. Ты не думал ни о ком, кроме себя.

— Я не лгал, когда говорил тебе, что наш брак распался. Я не пытался угощать тебя байками вроде «жена меня не понимает», потому что чувствовал, что это слишком мелко, недостойно нас с тобой. Эти глупые уловки не для тебя. Но мой брак действительно всего лишь фикция, — с горячностью повторил Джо. — Когда я женился, то думал, что это навсегда, но все вышло иначе. Я не святой, у меня было несколько интрижек до тебя, но они для меня ничего не значили. — Его тяжелый, неподвижный взгляд уткнулся в переносицу Иззи. — Это был всего лишь секс. — Иззи отшатнулась, вжалась в спинку стула, но Джо продолжал говорить: — Полагаю, тебе неприятно это слышать, но это правда. Я искал удовольствия, возможности расслабиться, того, что обычно находят мужчины в сексе. Но ты, Иззи… с тобой все было иначе. Когда я встретил тебя, в мою жизнь будто вернулся свет, погасший много лет назад. Я думал, все это давно умерло во мне. Та щемящая нежность, когда хочется просто лежать рядом, свернувшись клубком, не замечая, как бежит время. Я и не надеялся, что это чувство когда-то вернется. Такое случается лет в двадцать — двадцать пять, а потом уходит навсегда. Но с тобой, Иззи, я испытал его снова. Ты права, я был слаб, мне не хватало смелости на что-то решиться. Сказать Элизабет то, что и так давно известно нам обоим. Я тянул время и ничего не делал. Мне невыносимо было думать о разводе, я не хотел, чтобы вся эта мерзость и грязь коснулась моих детей. Элизабет сопротивлялась бы до последнего, и развод превратился бы в побоище. Поэтому я обобрал тебя до нитки, не дав ничего взамен, но теперь… — Джо помолчал и добавил глухо: — Теперь я хочу дать тебе все.

Он не отрываясь смотрел на нее расширенными глазами, и Иззи с трудом выдержала его взгляд. Казалось, он стоит в суде и произносит последнее слово перед присяжными, которые вот-вот отправят его на электрический стул.

— О чем ты говоришь? Что ты мне хочешь дать? — смешалась Иззи.

— Я хочу быть с тобой.

Иззи растерянно моргнула.

— Прекрати, Джо. Не играй со мной. Я не какая-нибудь идиотка, которой можно наобещать с три короба, а потом десять лет долой — и ничего не изменилось; ты с женой в партере, а я снова сижу на галерке.

— Я не играю с тобой, — упрямо проговорил Джо. — Я хочу оставить Элизабет. Сказать ей, что так больше не может продолжаться. Мы давно живем каждый своей жизнью, пора положить этому конец.

Он потянулся к Иззи, взял ее руки в свои и сжал. И в этот миг Иззи поверила ему. Ее убедил этот жест. Она не могла осмыслить то, что говорил Джо, его слова звучали слишком невероятно, чтобы быть правдой, но он взял ее за руку в этом ресторане, битком набитом его знакомыми, в ресторане, где невозможно сделать шаг в сторону туалета, чтобы на тебя не уставились сразу пятнадцать человек. Джо держал ее за руку, и это что-то да значило. Это было равносильно громогласному заявлению: «Я здесь с этой женщиной».

— Не знаю, что тебе ответить, Джо.

— Скажи мне «да», — подсказал он. — Это все, что от тебя требуется. Скажи, что хочешь быть со мной.

Месяц назад она разрыдалась бы, услышав эти слова, она ждала их, мечтала о них, но за месяц столько всего успело произойти…

Иззи нерешительно замолчала. Джо покинул ее именно тогда, когда она больше всего нуждалась в нем. Она вспомнила, как летела домой в Ирландию, одинокая, брошенная, униженная. Как, обезумев от горя, сидела у постели умирающей бабушки. Одна, потому что мужчины, которого она любила, не было рядом.

Иззи приходила в больничную палату, как в храм, сидела возле бабули, гладила ее высохшие руки. Ей хотелось очиститься, получить отпущение грехов, вновь почувствовать тепло бабушкиной любви, но счастливое избавление так и не наступило. Бабуля не вернулась в сознание, а Джо не пожелал разделить с ней несчастье.

Предательство Джо глубоко ранило Иззи, и хотя за долгие недели рана успела затянуться, шрам по-прежнему саднил, и воспоминания причиняли боль.

— Не знаю, смогу ли я это сделать, Джо, — сказала наконец Иззи. — Боюсь, уже слишком поздно.

К чести Джо надо заметить, он нисколько не удивился.

— Я знал, что тебе нелегко будет принять решение, ведь я обидел тебя.

Иззи кивнула и улыбнулась уголками губ.

— Так вот почему ты привел меня сюда? Хотел загнать в угол? Завтра наши имена появятся в колонках светских сплетен, и у нас уже не будет путей к отступлению, да?

Джо усмехнулся, и в глазах его зажегся тот особый огонек, от которого у Иззи замирало сердце и подгибались колени. Ее неудержимо влекло к Джо. Как просто было бы сейчас сказать «да».

Джо Хансен хотел связать с ней свою судьбу. Он решился уйти из дома, но чтобы сделать это, ему пришлось бы выдержать разговор с Элизабет и детьми, упаковать чемодан и уйти, оставив ключ на столике в прихожей (или что там у них в особняке в Верхнем Ист-Сайде заменяет столик). Неужели он уже говорил с Элизабет? Нет, это на него не похоже. Джо слишком большой прагматик. Наверняка он решил дождаться ответа Иззи. Если она откажет, то можно будет и не затевать разговор с женой.

— Скажи, — спросила Иззи, взяв за ножку бокал с водой, — ты уже предупредил Элизабет, что уходишь?

— Вопрос на миллион долларов, верно? Нет, я еще не говорил с ней. Я ждал сегодняшнего дня, ждал встречи с тобой. Это не означает, что мы с Элизабет будем жить вместе, если ты скажешь «нет». Между нами все кончено, нет смысла тянуть и дальше этот воз. Мы давно не муж и жена, хоть и живем под одной крышей.

— Ты все говоришь правильно, — задумчиво сказала Иззи. Она и раньше это замечала. Джо как будто читал ее мысли и всегда точно знал, что она хочет услышать. Всего однажды он сказал совсем не то, что следовало, и именно это она не в силах ему простить. Нет, второй раз ее не одурачить. Она больше не станет играть втемную. — Тогда скажи, ты предлагаешь мне жить по правилам?

— Что еще за правила? — Джо недоуменно нахмурился.

— Правила для второй семьи, — объяснила Иззи, но Джо по-прежнему смотрел на нее с недоумением. — Ну например, ты хочешь жить со мной, но никаких обручальных колец, никаких детей…

Иззи осеклась и замолчала. Ей было мучительно больно говорить об этом. Дети. Ребенок. Ее ребенок. Время — жестокая вещь. Стрелки часов неумолимо движутся по кругу, отсчитывая дни и годы, и в конце концов тебе начинает казаться, что это не часы вовсе, а бомба. Иззи неотступно преследовали мысли о детях, и вот теперь запретное слово слетело у нее с языка.

Они с Джо никогда прежде не обсуждали эту тему. Да и зачем? Не того рода отношения их связывали, чтобы говорить о детях. Когда срываешься с места и мчишься на бешеной скорости, как спортивная машина, некогда вести подобные беседы.

Иззи взглянула на Джо, в его глазах читалось удивление.

— Так ты принимал меня за эдакую крутую штучку, озабоченную собственной карьерой, из тех, для кого сумка от «Фенди» дороже ребенка? — спросила Иззи, стараясь скрыть обиду.

— Ну не совсем так, — рассмеялся Джо. — Однако мне казалось, ты не очень интересуешься детьми.

— Не интересуюсь детьми? — безжизненным тоном повторила Иззи.

— Я не имел в виду…

— Да нет, все в порядке, — поспешно перебила его Иззи. Слишком поспешно.

Джо понял свою ошибку.

— Ты никогда не говорила о детях, — осторожно заметил он. — Откуда я мог знать?

— А Элизабет говорила с тобой о детях до того, как вы поженились?

Джо на мгновение задумался.

— Пожалуй, нет…

— Но это было чем-то само собой разумеющимся, правда? Она собиралась стать матерью твоих детей?

— Да.

— Вот к этому я и веду, Джо. Мы никогда не говорили о детях, но ты даже мысли не допускал, что они у нас будут. И о каком совместном будущем может идти речь?

— На самом деле я не хочу детей, — беспомощно произнес Джо. — Я должен быть честен с тобой. Дети все осложняют. Если бы они у тебя были, ты бы поняла, о чем я. И потом, моим мальчикам будет куда труднее пережить наш развод, если у меня появятся другие дети. Это только лишняя головная боль. Я не хочу, чтобы они сомневались во мне и боялись, что с рождением еще одного ребенка они перестанут быть сутью моей жизни.

Иззи кивнула. Не каждый способен молча кивать как ни в чем не бывало, когда хочется завыть от боли и отчаяния, однако она прошла хорошую школу.

— Мы можем поговорить об этом, — торопливо добавил Джо. — В смысле, я никогда не думал… Я не хочу сказать, что у нас не может быть детей, просто…

— Думаю, сделка не состоится. Мы наткнулись на невыполнимое условие, — оборвала его Иззи. — Мне не нужны отношения, ограниченные узкими рамками, я не хочу, чтобы мою жизнь перекраивали, отсекая все, что успел пережить ты. Извини.

— Не уходи, Иззи! — взмолился Джо. — Мы ведь можем поговорить об этом.

— В другой раз. — Она наклонилась и быстро поцеловала Джо в щеку. Она боялась, что Джо сгребет ее в охапку, и тогда ей не устоять, потому что когда Джо Хансен чего-нибудь хочет, он идет к своей цели напролом. А сейчас Джо хотел именно ее, Иззи Силвер. Он запросто мог схватить ее в объятия и впиться поцелуем в губы прямо здесь, в ресторане, у всех на глазах. — Как говорят в деловых кругах, «предоставим слово второй стороне», — торопливо проговорила Иззи и плавно встала. — Я тебе позвоню. — Она повернулась и направилась к выходу, ощущая на себе любопытные взгляды. Теперь их было куда больше, чем пару часов назад, когда она входила в ресторан.

Иззи уверенно смотрела прямо перед собой, словно мысленно уже готовилась к следующей встрече, но на самом деле в голове ее безостановочно крутилась одна-единственная мысль: что же теперь делать?

Оставалось только одно: позвонить Карле. Иззи уселась на заднее сиденье такси, искренне надеясь, что шофер не говорит по-английски (ей не хотелось изливать душу перед чужим человеком), и набрала номер подруги.

Карла была на взводе. Она весь день сидела в офисе, отвечая на звонки и вливая в себя бесчисленные чашки кофе.

— Когда ты вернешься, Иззи? — раздраженно проворчала она. — Здесь сегодня сумасшедший дом, и к тому же чертова кофеварка окончательно сдохла.

— Он собирается уйти от нее.

— Что?

— Я говорю, он собирается оставить ее, Джо хочет уйти от жены.

— Тогда пусть меня выкрасят в розовый цвет, наклеят марку и отправят бандеролью на Гуам, — фыркнула Карла. — Вот уж чего не ожидала. Такты встречалась с ним сегодня, чтобы красиво проститься?

— Ну да, — призналась Иззи. — Я все спланировала заранее, решила, что буду говорить, и где-то на середине спектакля он вдруг сказал, что хочет быть со мной.

— Хочет быть с тобой? Честно и благородно? Или только наполовину? — цинично поинтересовалась Карла. — Может, он хочет остаться при жене, но осыпать тебя роскошными подарками, чтобы подсластить пилюлю?

— Нет, — вздохнула Иззи. — К тому же он никогда не делал мне дорогих подарков, ты же знаешь. У нас не те отношения.

— Да-а, — протянула Карла. — Хотя, на мой взгляд, лучше бы он их тебе дарил. В отношениях с любовницей действуют свои правила, и я предпочитаю их придерживаться. Ну что ж, если твой Джо и впрямь решил расстаться с женой, это замечательно. Ты ведь именно этого и хотела, правда? Но голос у тебя не слишком-то радостный. Что-то не так?

— Он не хочет детей, детей от меня, — безжизненным голосом произнесла Иззи.

— Ох, — вырвалось у Карлы.

— Вот именно, ох.

— Он так и сказал?

— Примерно. Появление еще одного ребенка расстроит его сыновей. К тому же он заявил, что дети все усложняют, и если бы они у меня были, я бы знала.

— Очаровательно, — хмыкнула Карла, — очень умно сказать такое бездетной женщине. Да у твоего Джо бездна такта!

— Вот и я так подумала.

— Что собираешься делать?

Иззи растерянно потерла лоб. Она понятия не имела, что собирается делать.

— Буду думать.

Думать о Джо, о том, стоит ли возвращаться к нему, и каково будет жить рядом с ним. Думать о тете Аннелизе. В последнее время Иззи часто возвращалась мыслями к ней. Как она одна, без Эдварда?

— Ты так сильно его любишь, что готова отказаться от ребенка? — спросила Карла.

— Вопрос на миллион долларов, верно? — Разве что хрустальный шар мог бы дать ответ на этот вопрос. Действительно ли она настолько любит Джо, чтобы согласиться на его условие и навсегда лишить себя счастья иметь детей? Джо предложил вернуться к этому разговору, но вряд ли это что-то изменит. Он говорил совершенно искренне, когда признался, что не хочет больше детей. Родить ребенка от мужчины, который не желает становиться отцом? Какая женщина на это пойдет?

— Ну, что скажешь?

— Представления не имею. Каждый раз, стоит мне подумать, что я нашла ответы на мучившие меня вопросы, как тут же возникают новые задачки, черт бы их побрал.

— Даже не знаю, что тебе сказать, Иззи. Приезжай. У меня тоже нет готовых рецептов для тебя, но по крайней мере здесь ты будешь среди друзей. Ну что?

— Буду через пять минут, — уныло отозвалась Иззи.

Вернувшись домой вечером, она увидела горящую лампочку на автоответчике, и тут же решила, что это Джо. Он позвонил сказать, что передумал, что любит ее и хочет завести детей. Иззи нетерпеливо нажала на кнопку воспроизведения.

— «Здравствуй, Иззи, дорогая. — Это был отец. Его голос казался бесконечно усталым, будто говорил глубокий старик. — Прости, что приходится сообщать тебе дурные новости по телефону… — Иззи в ужасе закрыла рот ладонью. Господи, бабуля? — …но твоя тетя Аннелизе пыталась сегодня покончить с собой. Она едва не утонула. Слава Богу, ее удалось вовремя вытащить из воды. Сейчас она в больнице. Мы с Эдвардом только что от нее. — Иззи различила в голосе отца панические нотки. — Позвони мне, когда получишь это сообщение. Пока, милая».

Иззи содрогнулась. Бедная, милая Аннелизе. Только сегодня Иззи думала о ней, пыталась представить, как ей приходится одной, без мужа, а потом старательно гнала от себя эти мысли. Ей не хотелось сравнивать историю тети со своей собственной, ставить Аннелизе и Элизабет на одну доску. Это было слишком мучительно.

В конце концов, они с Джо — это одно, а Эдвард с Нелл — совсем другое. Две разные истории. Или это не так?