Когда за Эбигейл закрылась дверь, Уилл почувствовал огромное облегчение. Он подождал в конце коридора и убедился, что она покинула дом. Она ушла. Женщина, которую он когда-то любил или думал, что любит, пришла к нему, ослушавшись своего отца, и он отверг ее. Он почувствовал себя виноватым. Но что-то во внезапном появлении Эбигейл настораживало его.

Поддаться внезапному порыву — это было совсем не похоже на Эбигейл. Должна существовать более веская причина, по которой она отказывалась выходить за него замуж до настоящего времени. Впрочем, сейчас это уже не имело значения. Главное — предстоящий разговор с Элизабет.

Им надо спланировать свадьбу и подумать о будущем ребенке. Он поднялся по лестнице и прошел по холлу к ее комнате. Негромко постучал.

— Уходите, Уилл.

— Элизабет, нам нужно поговорить.

— Нет, я сейчас не могу говорить. Мне нужно время подумать.

— Подумать? О чем? — Он попытался повернуть ручку двери, но дверь была заперта.

— О нас.

Он едва расслышал ее шепот.

— Элизабет, впустите меня.

— Нет.

— Очень хорошо. Я буду у себя в кабинете. — Уилл прошел в свой кабинет. Дом казался совсем пустым: Элли и Люси наносили визиты своим новым подругам, мальчики выехали на прогулку в парк. Дома оставалась только Сара, она, вероятнее всего, была наверху с гувернанткой, учила буквы.

Он не любил, когда в доме воцарялась тишина. Особенно сейчас, когда Элизабет была дома и, наверное, плакала в своей комнате. Ему хотелось пойти к ней. Убедить ее, что все будет хорошо. Они поженятся, и будут жить в любви и согласии. Они не будут такими, как ее родители.

Уилл верил в любовь и святость брака. Он видел, с каким трудом его отец приходил в себя после смерти его матери, у него не возникало сомнений в том, что отец очень сильно любил ее. И если бы не Бетси, его мачеха, отец, возможно, лишился бы рассудка. Она помогла ему справиться с горем. Он снова смог полюбить.

Уилл был уверен, что он так же любит Элизабет. Он не мог видеть ее страдающей. Если бы только она позволила ему объясниться. Возможно, она не знает, что Эбигейл ушла навсегда.

Уилл замучился, ожидая Элизабет, он жаждал поговорить с ней. Он снова поднялся наверх и постучал в дверь ее спальни.

— Элизабет, впустите меня. Нам надо поговорить.

— Да, надо, — сказала она из-за закрытой двери. — Но не здесь. Я сейчас спущусь.

Элизабет посмотрела на дверь своей спальни, затем перевела взгляд на дорожную сумку, в которую складывала вещи. Целый час она провела в размышлениях о своем поведении и пришла к выводу, что возможен только один выход. Когда она расскажет ему все, он сам захочет, чтобы она ушла. Она в этом не сомневалась.

Она набрала в грудь воздуха, стараясь не замечать засевшую в сердце боль. Спускаясь с лестницы, она оглядывала все вокруг, дом, в котором прожила всю жизнь. Она всегда любила этот дом больше, чем другие, в поместьях. Он был меньше и уютнее.

Когда она шла к его кабинету, ее каблучки негромко стучали по мраморному полу. Каждый шаг приближал ее к нему и к разлуке. Она сказала себе, что сможет сделать это. Тот час, который она провела у себя в спальне, был нужен ей, чтобы обрести непоколебимость и сказать ему правду. Ужасную правду. По крайней мере, когда она уйдет, он сможет до конца сезона найти себе жену, достойную того, чтобы стать следующей герцогиней.

Она постучала в дверь и вошла. Он стоял у окна и смотрел в него, пока не услышал, как она переступила порог.

— Элизабет, — прошептал он.

Любовь, светившаяся в его глазах, чуть было не заставила ее передумать. Когда она расскажет ему, как поступила, он возненавидит ее. Почти так же, как она сама себя ненавидела.

— Уилл, сядьте, чтобы мы могли поговорить.

— Конечно. — Уилл сел в кресло, стоявшее у камина. — Садитесь поближе ко мне.

— Нет. Я должна оставаться на ногах. — Элизабет на миг закрыла глаза, потом широко открыла их. — Уилл, я не беременна. По крайней мере, пока мне это неизвестно.

Уилл нахмурился, перевел взгляд с ее лица на ее живот.

— Не понимаю. Зачем вы сказали это при Эбигейл, если вы не беременны?

Все оказалось еще труднее, чем она предполагала.

— Софи и я сегодня были в книжном магазине, и там случайно оказалась Эбигейл. Со своим отцом.

— Ее отец в Виргинии, Элизабет. Этот человек ненавидит Англию, и никогда не позволил бы ей приехать сюда, тем более не поехал бы сам.

— Уилл, я стояла в проходе между полками рядом с ними. Я слышала их разговор.

— Вы никогда не видели Эбигейл, пока она не появилась здесь сегодня. Откуда вы могли знать, что это она?

Уилл не верил ей. Должно быть, он все же любил Эбигейл.

— Мужчина называл ее Эбигейл, она называла его отцом, и он говорил, что она станет герцогиней Кендал. Значит, она надеялась выйти за вас замуж.

— Даже если так, это не извиняет вашего поступка. Зачем вы солгали мне?

— Я почувствовала, что у меня нет выбора. Я была уверена, что вы не поверите мне насчет Эбигейл, а я знала, что она вас обманывает. Я соврала, чтобы защитить вас, — прошептала она.

— Элизабет, — сказал Уилл, — вы сообщили мне, что у вас будет ребенок, чтобы я женился на вас?

— Да, нет, я сама не знаю! — Элизабет с трудом сдерживала слезы. — Теперь это уже не имеет значения. Вы не можете жениться на мне.

— Почему?

Она не хотела говорить ему все, но он имел право знать.

— Я и раньше манипулировала вами, это был не первый раз. Я вела себя так же ужасно, как Эбигейл.

Он пристально вглядывался в нее.

— О чем это вы говорите? — медленно произнес он.

Она облизнула губы и крепко сжала их.

— Я флиртовала с вами, чтобы вы позволили мне остаться в доме. Я отдалась вам, чтобы заставить вас остаться в Англии. Я прочитала почти весь дневник своей матери. Она совершала ужасные вещи для того, чтобы добиться своего. Я не лучше, чем она.

Уилл поднялся со своего места и пошел на нее. Она чувствовала исходящий от него гнев, который рос с каждым его шагом.

— Вы занимались со мной любовью с единственной целью заставить меня остаться здесь?

Она, не глядя на него, кивнула.

— Я хотела, чтобы вы остались, потому что мне необходимо было продолжить поиски дневника.

— И это было единственной причиной, по которой вы позволили мне трогать вас?

Ей следовало бы сказать ему правду, но это уже не имело значения. Она — ужасная особа, он заслуживал большего.

— Да, — прошептала она.

— Убирайтесь из дома, — сказал он угрожающим голосом. — Я не хочу вас видеть.

Элизабет закрыла глаза и кивнула:

— Я пришлю за своими вещами.

— Сделайте милость. — Он широкими шагами вышел из комнаты и хлопнул дверью.

Она опустилась в кресло и зарыдала. Все, что ей было нужно, только что вихрем вырвалось из комнаты, оставив ее позади. Теперь у нее не осталось ничего, только боль в сердце.

Она медленно поднялась и вытерла слезы. Ей надо скорее уйти, иначе она поднимется в его комнату, и будет умолять его позволить ей остаться с ним. Скажет ему, что любит его. И что позже это была настоящая любовь, не как в первый раз, а это важнее всего. Но она не могла этого сделать. Он больше не хотел ее, и нельзя его в этом винить.

Она — ужасная особа, она шла на хитрость, чтобы добиться своего. Точь-в-точь как ее мать.

Проходя по холлу, она собралась с силами и попросила, чтобы ей подали карету. Она слышала голоса мальчиков наверху и хотела попрощаться с ними, но подумала, что Уиллу это не понравится. Она не знала, дома ли Элли и Люси, они скорее всего еще не возвратились с визитов.

— Карета подана, мисс.

— Спасибо.

Она вышла к карете как раз в тот момент, когда в дом входили Элли и Люси.

— Элизабет, куда вы отправляетесь в такое время? — спросила Элли. — Скоро обед.

Она не могла сказать им. Они не поймут.

— Сегодня я обедаю у моей подруги Софи.

Едва она произнесла эти слова, как глаза ее снова наполнились слезами.

— Что случилось? — спросила Люси. Она всегда напоминала Элизабет Уилла.

— Извините. Я должна ехать. — Элизабет села в карету и обернулась к девушкам. Обе явно недоумевали, почему она внезапно уезжает. Карета двинулась с места — полными слез глазами она смотрела на дом, в котором прожила всю свою жизнь.

— Что ты ей сделал? — потребовала ответа Элли, когда Уилл вошел в гостиную.

После разговора с Элизабет он закрылся в своей комнате, все больше приходя в ярость.

— Я ничего ей не сделал.

— Она уезжала в слезах. Сьюзен сказала мне, что Элизабет взяла дорожную сумку, что она велела упаковать свои вещи и отправить их в дом мисс Рейнард. — Элли сложила руки на груди. — Это не похоже на ничего.

— Элизабет уехала? — захныкала Сара. — Куда? Когда она вернется? Она обещала почитать мне на ночь сказку.

Глядя на расстроенное личико Сары, он сказал:

— Мне очень жаль, Сара. Я уверен, Элли почитает тебе сказку.

Сара в слезах убежала из комнаты.

Уилл обвел всех взглядом и увидел, что все смотрят на него.

— Она решила уехать. К вам это не имеет отношения.

— Но это имеет отношение к тебе, — сказала Элли.

Элли редко сердилась, и ее неожиданный гнев только усилил его собственный.

— Может быть. Может быть, я обнаружил, что Элизабет совсем не такая, какой мне казалась.

— Это ее дом, — сказала Элли. — Как ты мог потребовать, чтобы она покинула его? Это жестоко.

— И она любит тебя, — добавила Люси.

Уилл повернулся к сестре:

— Ничего подобного. Она просто делала все, чтобы добиться своего.

— Это совсем не похоже на Элизабет, — спокойно возразила Люси.

— Потому что она обманывала нас всех, — сказал Уилл.

Элли неодобрительно уставилась на него.

— Мне это представляется в высшей степени сомнительным. Ты сделал что-то не так. Она уехала из-за тебя.

Уилл сжал кулаки.

— Я ничего не сделал. Но поскольку никто из вас мне не верит, я буду ужинать в другом месте.

— Уилл! — крикнула ему вслед Элли, когда он уходил. — Это не все! Ты извинишься за то, что ты сделал.

— Я ничего не сделал, Элли. Абсолютно ничего. — Он распахнул дверь и с силой захлопнул ее за собой.

Он ничего не сделал, просто полюбил не ту женщину. Повторилось все то, что у него было с Эбигейл. Только почему он не испытывал такого гнева но отношению к Эбигейл? Она ведь манипулировала им годами.

Потому что он не любил Эбигейл.

Ему надо узнать, правду ли сказала ему Элизабет об Эбигейл. Не то чтобы он хотел вернуть ее. Но ему надо было узнать, как далеко могла зайти Элизабет в своих измышлениях. Он вернулся в дом и распорядился, чтобы ему подали карету.

До гостиницы, где остановилась Эбигейл, было недалеко.

— Я хотел бы увидеть мисс Мейсон, — сказал он хозяину гостиницы.

Тот смерил его глазами с головы до пят.

— Они ждут вас?

— Они? — Время от времени Уилл благодарил судьбу, что он герцог, и сейчас был как раз такой случай. Он подал свою визитную карточку.

— Извините, ваша светлость. — Хозяин гостиницы поклонился. — Мисс Мейсон и ее отец в столовой. Я сообщу им о том, что вы здесь.

— Нет, не надо, — сказал Уилл, хватая хозяина за руку. — Я сам.

— Хорошо, ваша светлость.

— Когда они поселились? — спросил Уилл.

— Вчера утром, ваша светлость.

— И они приехали вместе?

— Да.

Возможно, Элизабет была права.

— У вас найдется комната, где мы могли бы побеседовать?

— Да, ваша светлость. Для вас мигом приготовят кабинет — он за вашей спиной. Столовая дальше по коридору, — сказал хозяин гостиницы, жестом показав, куда надо идти.

— Спасибо. — Уилл прошел туда, куда было указано, и остановился у входа. Он окинул глазами комнату и действительно обнаружил в ней Эбигейл и ее отца. В какой-то момент Эбигейл увидела его, глаза у нее широко раскрылись. Она огляделась, словно ища путь к отступлению.

Он подошел к их столу и положил руки на спинки их кресел.

— Добрый вечер, мисс Мейсон и мистер Мейсон. Какой сюрприз — я вижу вас обоих.

Мистер Мейсон поднял на него глаза.

— Я только что прибыл. Я прибыл, чтобы забрать мою бедную девочку прежде, чем она совершит огромную ошибку.

— В самом деле? Почему бы нам, не перейти в более подходящее место? — Уилл отступил от кресел, приглашая их встать.

— Уилл… — начала было Эбигейл, но замолчала, поймав на себе его взгляд.

— Идемте, — хрипло сказал он.

Они последовали за ним в кабинет хозяина. Уилл сел в деревянное кресло и ждал, пока отец и дочь последуют его примеру.

— Вы не хотите закрыть дверь, мистер Мейсон?

Мистер Мейсон нерешительно закрыл дверь.

— Что все это значит, Атертон?

— Теперь Кендал. Вернее, герцог Кендал.

Мистер Мейсон насмешливо скривил губы:

— Не все ли равно? В Виргинии вы были всего лишь фермером.

— Совершенно верно, но сейчас мы не в Виргинии.

— Хотелось бы знать, зачем вы здесь? — требовательно заявил мистер Мейсон.

Уилл улыбнулся:

— Именно об этом я хотел бы спросить у вас. Почему вы оказались здесь? Вы оба.

— Уилл, я уже говорила вам сегодня, — произнесла Эбигейл. — По крайней мере, пыталась сказать, пока эта маленькая шлюшка не прервала нас.

Уилл сжал челюсти.

— Никогда не называйте ее так. — Даже если это было точное определение Элизабет.

Эбигейл раздраженно села.

— Уилл, я все же не верю, что вы спали с той ужасной женщиной.

— Мы уже обсудили это, Эбигейл. Я хотел бы знать, почему вы оба здесь. Особенно вы, мистер Мейсон.

— Я сказал вам. Я недавно сошел с корабля.

— В самом деле? Тогда как случилось, что моя кузина слышала ваш разговор с дочерью в книжном магазине этим утром? — Уилл небрежно сплел пальцы за головой, хотя все его мышцы напряглись.

Вы говорите о той самой кузине, которая носит ваше дитя? — спросила Эбигейл.

— Да, — ответил Уилл.

— Уилл, эта девушка свела вас с ума, вы не видите, что она лжет. Мой отец появился здесь недавно. Ваша кузина просто действует в своих интересах.

Уилл на мгновение засомневался, но вспомнил слова хозяина гостиницы.

— А владелец гостиницы клянется, что вы оба приехали вчера.

Эбигейл побледнела и взглянула на своего отца.

— Хорошо сыграно, Атертон. Мы приехали вчера. Моя дочь рвалась в Лондон, а я не мог отпустить ее одну.

«Это, пожалуй, правда», — подумал Уилл.

— Почему сейчас? За прошедшие пять лет я несколько раз делал ей предложение. Каждый раз вы оба отказывали мне.

— Потому что вы не подходите моей дочери, Атертон. То, что вы теперь герцог, мало что значит для меня. — Мистер Мейсон схватил дочь за руку. — Мы сейчас уедем.

Что-то фальшивое было в этой сцене. Они чего-то недоговаривали.

— Подождите. Моя кузина сказала — она слышала, как вы говорили о том, что Эбигейл станет герцогиней Кендал, — сообщил он, глядя на мистера Мейсона. — За честный ответ я плачу вам тысячу фунтов. Она говорила правду?

— Уилл, я думала, вы уже поняли, что ваша кузина не видела нас, — сказала Эбигейл.

— Я говорю с вашим отцом Эбигейл. И хочу, чтобы ответил он.

Мистер Мейсон покраснел.

— Да, я говорил это. Потому что моя дочь стала бы великолепной герцогиней. Ей надлежит быть герцогиней.

Уилл провел ладонью по волосам.

— Вы ненавидели меня, вам ненавистно даже то, что я стал герцогом.

— Нет, я только хотел, чтобы вы так думали, — ответил мистер Мейсон. — Если бы вы женились на ней до того, как стали наследником, вы бы никогда не вернулись в Англию, не заявили бы права на титул и наследство. Однако посчитав, что у вас нет шансов заполучить Эбигейл, вы остались здесь. Эбигейл, явившись через месяц, рассчитывала преподнести вам сюрприз. К тому времени вы бы уже обосновались здесь.

— Но вы говорили, что ненавидите Британию.

Мистер Мейсон самодовольно улыбнулся:

— Говорил, не отрицаю. Вы должны были поверить, что у вас нет шанса получить мою дочь. Господи, вы хоть понимаете, как трудно обеспечить достойную жизнь в Америке? Эбигейл заслуживает большего, чем маленький неопрятный дом.

Уилл в недоумении потряс головой.

— Но у вас были деньги. По тому, как вы жили, было ясно, что у вас достаточно средств. Больше, чем достаточно, чтобы ваша дочь имела все, что пожелает.

— Все это видимость. У матери Эбигейл были деньги. Когда она умерла, ее семья перестала присылать деньги. Я понял, что для нее лучше всего выйти за вас замуж после того, как вы станете герцогом и останетесь здесь.

Уилл ушам своим не верил.

— Эбигейл, а ваша роль во всем этом?

— Я… я знала все, — наконец призналась она, потупившись.

Они оба манипулировали им. Годами! Они ничем не отличались от Элизабет. Разве что она в отличие от них призналась ему во всем. Только за сказанную ею правду ему пришлось заплатить разбитым сердцем.

— Убирайтесь с глаз моих долой, сказал он. — Убирайтесь из моей страны.