Софи просыпалась медленно. Обнаружив, что голова ее покоится на груди Николаса, она в недоумении заморгала и поспешила отодвинуться. Тот крепко спал. Глядя сверху вниз на любимого, девушка мечтала, как здорово было бы просыпаться рядом с ним каждое утро? Это так приятно — подолгу нежиться с ним в постели, узнавать его тайны и делиться с ним своими секретами. И сколько бы длилась эта идиллия? Несколько месяцев, лет? А потом? Прискучили бы они друг другу?

Софи улыбнулась. Сама мысль об этом удивляла своей нелепостью. Сердце призывало не прислушиваться к тому, что говорит ей ее дар, и признаться ему в том, что она ждет от него ребенка. Он полюбит их сына или дочь и, если Бог даст, и ее со временем. Но что-то ее останавливало.

Брак с ней создаст для него массу неразрешимых проблем. Его отец никогда не смирится с тем, что Николас выбрал ее, Софи, в качестве будущей герцогини. Единственное, что она могла сделать, чтобы тот благословил сына на этот брак, — сообщить ему о том, кто ее отец. Но это создаст массу неразрешимых проблем для нее самой и ее семьи. Впрочем, все это пустое. Отец Николаса угрожал лишить своего сына наследства, если тот найдет невесту, которая хоть чем-то не устроит его.

Если она расскажет Николасу о ребенке, его ничто не остановит. Он женится на ней, невзирая на последствия. Даже если они окажутся трагическими как для него, так и для ее родных.

Софи стало нехорошо. Чтобы побороть тошноту, она снова легла на спину и несколько раз глубоко вздохнула. Молясь о том, чтобы не разбудить его, она открыла тумбочку и вытащила печенье. Быстро прожевав кусочек, она снова опустила голову на подушку.

Она смотрела в потолок и думала о том, как случилось, что жизнь ее так запуталась. Перед Николасом она уже извинилась за то, что подумала о нем и Жанетт, но перед подругой предстояло покаяться. Софи сильно сомневалась, что та простит ее так же легко, как он.

Теплые губы прикоснулись к ее обнаженному плечу. Софи закрыла глаза. По телу побежал ток предвкушения. Возможно, именно ее любимый был лучшим средством для избавления от утренней тошноты.

Он повернулся на бок и посмотрел на нее сверху вниз. Убрав крошку из уголка ее губ, он улыбнулся.

— Ешь в постели? Как не стыдно!

Надо было срочно придумывать какое-то оправдание.

— У меня вчера весь день во рту не было ни крошки — все из-за тебя и Жанетт, а сегодня, проснувшись, сразу почувствовала зверский голод.

Николас в недоумении смотрел на нее.

— Ты хранишь еду в тумбочке возле кровати?

— Не волнуйся, мышей здесь нет. К тому же у меня в доме живут две кошки, так что беспокоиться не о чём.

— Ну, если ты в этом уверена… — Николас вздохнул. — Мне надо уходить, пока нас не застукали.

Софи провела рукой по его каштановым волосам.

— Да, тебе пора, — со вздохом согласилась она.

— Если ты будешь так на меня смотреть, я останусь.

— Но ты должен, — прошептала она. — Ты погубишь меня, если останешься.

— Не волнуйся, дорогая. — Николас наклонился и нежно ее поцеловал. — Увы, мое время истекло. Надо и честь знать.

Девушка еще не готова была его отпустить.

— Николас, что же мне сказать Жанетт? Она наверняка разболтает подругам о том, что я ей наговорила, и они все станут презирать меня за это.

Николас смахнул слезу с ее щеки.

— Я знаю Жанетт с детских лет. Она вздорная и непредсказуемая, но при этом и самая великодушная женщина из всех, кого я встречал. И сразу простит тебя, вот увидишь.

— Откуда такая уверенность? Ты же знаешь, какой она бывает упрямой. Я глубоко и незаслуженно ее оскорбила.

— Она твоя подруга. И если ты поговоришь с ней завтра или, еще лучше, сегодня, она все воспримет правильно.

— Я не могу! — Почему он не в состоянии этого понять? — Да у меня язык не повернется сказать, что пришла к столь нелепому заключению, потому что считала ее твоей любовницей.

Николас отвернулся.

— Но объясниться придется все равно.

— Она мне не поверит, — с горечью возразила ему Софи. — Подумает, что я просто сошла с ума.

— Я рассказал ей, какие питал к ней чувства много лет назад, — пробормотал Николас.

Рука Софи замерла на его щеке.

— Ты признался?

— Да, — ответил он, сделав глубокий выдох.

Девушка прикусила нижнюю губу.

— Представляю, как тебе было трудно.

— Жанетт великодушна, и она поняла меня. И что важно, не заставила чувствовать себя жалким обманщиком.

Софи было ужасно стыдно за то, что она создала всем столько проблем. И все из-за проклятой ревности!

— Прости, что из-за меня тебе пришлось пойти на такой шаг.

— Мне давно надо было это сделать.

Софи кивнула, но она знала, что его признание ничего бы не изменило. Жанетт и Блэкберн были созданы друг для друга, и Николас являлся третьим лишним. Интересно, какие чувства он испытывает к Жанетт сейчас? Все еще любит ее? Она хотела, чтобы он встретил наконец единственную, которая могла бы сделать его счастливым. Но до сих пор понять не могла, кто она — предназначенная ему судьбой женщина. Единственное, что было известно Софи… так это то, что его избранница не она. И не могла позволить ему совершить такую ужасную ошибку. Женившись на ней, он станет изгоем. Общество отвернется от него.

— Ты можешь как-нибудь отвлечь слуг, чтобы я мог беспрепятственно покинуть этот дом? — спросил Николас, вставая с постели.

Не доверяя своему желудку, Софи подниматься не стала. Она наблюдала за тем, как он одевается, лежа в кровати.

— Я велю привратнику подняться сюда, а ты тем временем выйдешь за дверь.

— Она будет заперта, — резонно заметил он. — Мне придется уходить тем же путем, каким я сюда попал.

— Будь осторожен, — прошептала Софи.

Он обернулся и пристально на нее посмотрел.

— Обещаю.

Софи перевела дыхание перед тем, как постучать в дверь Жанетт. Привратник открыл дверь и впустил ее в приемную. Она, прикусив губу от волнения, ждала появления хозяйки. Вместо того чтобы сесть на кушетку, девушка нервно ходила по комнате.

— А, ты пришла извиняться. Милости прошу!

Софи обернулась. В голосе и взгляде Жанетт не было и тени дружелюбия:

— Послушай, дорогая! Мне ужасно стыдно за свои слова. Я признаю, что ошиблась. Ты простишь меня?

Жанетт медленно вошла в комнату.

— При одном условии.

— Я согласна на все.

Подруга улыбнулась.

— Расскажи мне, как ты пришла к этим выводам. Весьма странным.

— Охотно, — пробормотала Софи и принялась рассказывать все о том, что привело ее к столь нелепым предположениям.

В гостиной повисло тягостное молчание. Жанетт вызвала слугу, велев принести чаю. Когда стол был накрыт, подруга поведала:

— Вчера Николас нанес мне визит, он признался, что был в меня влюблен. Это было до появления Блэкберна, но все равно не понимаю, почему он мне никогда ничего не говорил об этом. Чего опасался?

— Ты — младшая сестра его лучшего друга. Николас мог подумать, что Селби сочтет его чувство к тебе довольно странным. И еще опасался отказа с твоей стороны.

— Возможно. — Жанетт слегка нахмурилась. — Ты когда-нибудь видела его рядом со мной, когда гадала?

Софи улыбнулась и покачала головой:

— Нет. Только Блэкберна. Он для тебя — идеальная пара.

Подруга налила чай и со вздохом спросила:

— О, ты слышала о леди Кантуэлл?

— А что случилось?

— Эвис сообщила мне, что она умерла во сне прошлой ночью. — Жанетт сделала глоток чая. — Я не думала, что это произойдет так скоро. А ведь какая общительная была женщина!

У Софи голова шла кругом. Почему она об этом не знала? Почему со своими способностями не увидела приближение ее кончины?

— Ты не знала? Леди Кантуэлл ведь была твоей клиенткой. Я подумала, что ты должна была бы что-то такое почувствовать.

И Софи была того же мнения. Как можно было не заметить столь явного знака судьбы? Явилось ли это очередным свидетельством того, что она постепенно утрачивает свой дар?

Возвращаясь от Жанетт, Софи продолжала думать об этом. Карета проезжала по улицам Мейфэра. Леди Кантуэлл была первой ее умершей клиенткой, но Софи была убеждена, что должна была почувствовать приближение кончины этой дамы. Последние три раза, когда та приходила к ней на сеанс, Софи наблюдала одно и то же — черноту. Так, может, в этом все дело? Может, это — тот самый знак, предвещающий скорую смерть?

До сих пор в сознании Софи возникала чернота только в случае с двумя ее клиентами — с леди Кантуэлл и с Николасом.

— О Боже, — прошептала она. — Неужели он следующий?

Герцог Бэлфорд нетерпеливо барабанил пальцами по столу, ожидая, когда прибудет Уитэм. С их последней встречи прошло слишком много времени. Николаса надо женить как можно скорее. Герцог прикрыл рот рукой, закашлявшись. На этот раз носовой платок оказался еще гуще забрызган кровью. Герцог Бэлфорд опасался, что прогнозы врача, давшего ему еще год жизни, были слишком оптимистичны.

Он успел привести в порядок все свои дела. Единственное, что не удалось сделать, это призвать к порядку своего непослушного сына. Не будет ему покоя на том свете, если Николас разрушит все, что с таким трудом создавал его отец.

— Лорд Уитэм, ваша светлость, — с порога объявил дворецкий.

— Я жду вас, проходите!

— Благодарю, ваша светлость. — Гость запыхался от быстрой ходьбы. — Прошу прошения за опоздание, сэр.

— Расскажите мне, что вам удалось выяснить. Из того, что никаких слухов до меня не дошло, могу ли я предположить, что ваша дочь еще не скомпрометирована? Уж простите старика за такой термин.

Уитэм опустился в кресло напротив герцога.

— Недоразумение, ваша светлость. Мы все спланировали. Поцелуй должен был произойти на балу у Тилсонов, но ваш сын там так и не появился.

Герцог нахмурился.

— И где же он провел тот вечер?

— Человек, которого я нанял, чтобы следить за ним, сообщил, что лорд Энкрофт был на небольшом званом ужине, который устраивался в доме мисс Рейнар. Кроме него, там присутствовали Селби, Блэкберны, Кендалы и Сомертоны.

Герцог Бэлфорд вынужден был признать, что, если не брать в расчет лорда Сомертона, к тем людям, с которыми водил дружбу Николас, нельзя предъявить никаких претензий. И с тех пор как его приятель женился на этой маленькой выскочке, он сильно изменился к лучшему — остепенился и поумнел.

— Выходит, мисс Рейнар хорошо знакома с ними всеми?

Уитэм потупил взгляд.

— Да, ваша светлость.

— Я вижу, что вы чего-то недоговариваете. Говорите, не стесняйтесь.

— Два дня назад мой человек, тот самый, которого я приставил следить за лордом Энкрофтом, обнаружил, что ваш сын проник в дом мисс Рейнар через окно и оставался там до половины четвертого утра.

Черт бы побрал беспутного мальчишку! Он никогда ничему не научится.

— Сегодня Мидлтоны дают бал. Я сделаю так, что Николас будет там. А вы позаботьтесь о том, чтобы вашу дочь застали в компрометирующей ситуации. Если вы этого не сделаете, вы окончательно упустите шанс.

— Да, ваша светлость. Джастин сделает все, что в ее силах, чтобы соблазнить вашего сына.

— Нет, я хочу, чтобы вы сами все организовали. У нее не хватит на то ума.

— И что я должен сделать?

Герцог улыбнулся. Дав Уитэму подробные инструкции, он махнул рукой, отпуская виконта. Сейчас оставалось лишь придумать, как сделать так, чтобы Николас поехал на тот бал. Как только Уитэм ушел, герцог велел дворецкому написать сыну записку.

Николас сел напротив и уставился на отца. Он говорил с врачом герцога несколько дней назад и из услышанного понял, что чахотка медленно, но верно убивает его. Будь его папаша более порядочным человеком, Николас, наверное, испытывал бы к нему жалость. Но тот загубил его детство и убил в своем сыне все теплые чувства.

— Я прошу тебя об услуге, — сказал старик и закашлялся.

— Слушаю, отец!

— Это не имеет никакого отношения к моему желанию поскорее женить тебя, Николас. — Он протянул сыну запечатанный конверт. — Я хочу, чтобы ты лично вручил это письмо лорду Мидлтону сегодня вечером на балу в его доме.

— Но почему именно сегодня?

— Потому что сегодня днем он занят, а сообщение должно быть прочитано до завтрашнего утра. Если я поручу слуге, передать ему письмо. Мидлтон может не получить его вовремя. Письмо касается инвестиций в одно предприятие, сделанных нами обоими. Он должен уже утром предпринять определенные действия, в противном случае деньги будут потеряны. Тебе придется дождаться его ответа.

Николас пристально смотрел на отца. Туберкулез сильно изменил герцога. Отец Николаса всегда был высоким и сильным мужчиной, но сейчас он казался тщедушным и каким-то ветхим. На краю его стола висела трость.

— Ты сделаешь то, о чем я тебя прошу? — спросил он.

— Конечно, отец. — Сунув письмо в карман, он поднялся. — Полагаю, это все?

— Нет, сядь, пожалуйста. Я бы хотел обсудить с тобой еще кое-что.

Николас послушно опустился в кресло и стал ждать.

— До меня дошли слухи, что ты слишком тесно сдружился с некоей мисс Рейнар. Некоторые говорят, что она сваха, и ты общаешься с ней только по этой причине. Если это так, то я не возражаю. При условии, конечно, что невеста, которую она тебе подберет, будет из моего списка. Однако если вас связывает нечто большее, то тебе лучше сразу понять, что после того, как ты женишься, открыто встречаться с любовницей не сможешь. Такого рода связи принято осуществлять в тайне от супруги.

Николас встал.

— С кем я поддерживаю отношения — мое личное дело, сэр.

— Верно, если тебе нет дела до тех денег, что ты потеряешь.

Николас едва заметно улыбнулся.

— А если это так и есть? Не в деньгах счастье.

— Тогда первые несколько лет пребывания в титуле герцога тебя ждет нелегкая жизнь. Поместья приносят куда меньше дохода последнее время. И тебе придется вкладывать в них все до последнего фунта. Я обещаю, что от меня ты не получишь ни пенни.

— Поступай, как знаешь. А я буду делать то, что считаю нужным. — Если бы только его отец знал, что ему наплевать на его угрозы. Николас стремительно вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

— Мисс Литлбери, признаюсь, вы удивили меня, — сказала Софи, заходя в кабинет. — Я полагала, вы считаете меня шарлатанкой.

На щеках девушки вспыхнул лихорадочный румянец.

— Моя подруга, мисс Холл, призналась, что вы удачно подобрали ей пару.

Софи никак не могла припомнить клиентки с таким именем. Впрочем, некоторые ее посетительницы пытались обмануть Софи, назвавшись чужими именами.

— Она вышла замуж?

— Пока нет, но в этом сезоне рассчитывает получить предложение руки и сердца.

Софи нахмурилась.

— Скажите правду, зачем вы пришли?

Бледно-голубые глаза мисс Литлбери удивленно расширились.

— На что вы намекаете?

— Я не знаю никакой особы с таким именем. Последний раз, когда вы были у меня, вы назвали меня мошенницей. Так в чем состоит истинная цель вашего сегодняшнего визита?

Мисс Литлбери вспылила.

— Как смеете вы, ничтожество, обвинять меня во лжи!

Софи усмехнулась. Этой особе явно что-то было от нее нужно. Стараясь говорить как можно спокойнее, она ответила:

— Я ни в чем вас не обвиняю. Просто хотела бы знать, зачем вы пришли ко мне вновь. И прошу вас воздержаться от оскорблений.

Мисс Литлбери заморгала и уставилась в потолок.

— Извините. Мой отец желает, чтобы я вышла замуж за одного мужчину. Я не уверена в том, что он именно тот, кто составит мое счастье. — Девушка прикусила губу и опустила взгляд. — Вы помогли одной моей подруге, подыскав ей великолепную пару. Мисс Элизабет Тайсон стала графиней Ротерхэм. Она так счастлива. Прошу прощения за то, что не сказала вам правду с самого начала.

— Принимаю ваши извинения, — кивнула Софи. — А теперь возьмите меня за руку и думайте о любви… о том, какие качества вы хотели бы видеть в своем муже.

Мисс Литлбери сосредоточилась, и Софи сразу ощутила знакомое легкое головокружение. Она закрыла глаза и, как и в прошлый раз, увидела лишь смутные тени, словно сквозь дымовую завесу. Там находились двое, и хотя Николас был одним из них, он словно отступил на второй план.

— В вашей теперешней жизни я вижу двух мужчин, — прошептала Софи. — Один из них — блондин с зелеными глазами, и он очень хорош собой. — Ну, насколько тот красив, определить было трудно, но, по крайней мере, ей он показался довольно импозантным.

— А второй?

— С ним все гораздо сложнее. Не уверена, что могу сказать, что это значит.

— Кто он? — настойчиво спросила клиентка.

— Думаю, это лорд Энкрофт, — тихо сказала Софи. — Я не понимаю, почему я вижу его вдалеке, в какой-то дымке.

— Как насчет того, кто на первом плане? Как его зовут?

Софи сосредоточилась, но полное имя постичь не могла.

— Могу лишь сообщить, что его зовут Эдвард или Эдмунд. Что-то вроде этого.

— Не думаю, что мне знаком мужчина с таким именем.

Софи держала глаза закрытыми, но, и не глядя на девушку, она чувствовала, что та лжет. Эдвард — имя весьма распространенное. Открыв глаза, Софи увидела в глазах клиентки довольный блеск.

— Мой отец хочет, чтобы я вышла за лорда Энкрофта, — призналась мисс Литлбери. — Я могла бы стать герцогиней. Но при виде счастья мисс Тайсон, которая вышла замуж по любви… — Девушка замолчала и отвела глаза.

— Мисс Литлбери, я скажу вам кое-что, если вы пообещаете, что это останется строго между нами.

Та быстро повернула голову к Софи.

— Разумеется, я не стану говорить никому о нашем разговоре.

— Хорошо. Я думаю, что мужчина на первом плане — тот самый, с которым вы обретете счастье. У меня был сеанс с лордом Энкрофтом, и я убедилась, что вы не его избранница. Потому он и отступил в моем видении на второй план.

— Тогда кто же его пара?

— Я не смогла определить этого. В его случае не увидела вообще ничего. — Софи все еще задавалась вопросом о том, связано ли это как-то с близостью смерти, как в случае с леди Кантуэлл.

— Итак, — сказала мисс Литлбери, — вы не предложили никакой конкретной кандидатуры лорду Энкрофту.

Софи ощутила неприятный холодок в груди. Судя по тону, каким были сказаны эти слова, девушка явно что-то замышляла.

— Что вы хотите этим сказать?

Мисс Литлбери улыбнулась и высвободила руку.

— Спасибо, что потратили на меня время, мисс Рейнар. Мне пора.

— Послушайте!

— Да? — Клиентка встала и взяла ридикюль. Достав деньги, она положила их на стол.

— Пожалуйста, поверьте мне. Вам предназначен совсем другой.

— Ну, если вы когда-нибудь сможете определить его имя, пожалуйста, дайте мне знать, мисс Рейнар. Всего доброго. — Мисс Литлбери, шурша муслиновыми юбками, удалилась.

Софи осталась сидеть за столом. Неприятное чувство не ушло после ухода девушки.

С наступлением вечера тревожное чувство лишь усилилось. Софи, поужинав, вернулась в кабинет и взяла со стола монеты, оставленные мисс Литлбери. Сжав их в ладони, она закрыла глаза.

И тогда она увидела Николаса и мисс Литлбери. Вокруг них была чернота. Софи выронила деньги, словно они обожгли ее руки.

Николас был в беде. И Софи была уверена в том, что виной тому — ее сегодняшняя посетительница. Не могло ли случиться так, что мисс Литлбери какими-то своими действиями насылала на него смерть? Нет, Софи не должна была оставаться безучастной. Ее долг — спасти любимого.