Я проснулась рано, а когда не получается снова уснуть, я готовлю. К восьми утра на стойке рядом с двойной порцией любимой кошачьей еды для Геркулеса и Оуэна остывала кучка маффинов с черникой и маком. Пока я варила кофе и чистила яйцо, о каждую из моих ног тёрлось по коту. Я налила чашку кофе, поставила на поднос вместе со своим завтраком и горстью кошачьего корма. Потом подобрала у двери газету и понесла всё на задний двор — конечно, в сопровождении котов. Я поставила любимое деревянное кресло, разложила на траве салфетку. Половину кошачьих крекеров высыпала на один край, половину на другой. Геркулес принялся тщательно обнюхивать еду, несмотря на то, что ходил за мной с того момента, как я вынула печенье из духовки. Должно быть, ему понравилось то, что сказал нос — он начал есть, прикрыв глаза от удовольствия. Оуэн, как обычно, утащил пару кусочков и спрятал в траве.
— Оно же там размокнет, — сказала я ему.
Он сердито зыркнул на меня и продолжил таскать крекеры на газон.
За едой я прочла газету. О расследовании смерти Истона — почти ничего, кроме заявления детектива Гордона о том, что оно еще не окончено. Главной темой было — что теперь станет с музыкальным фестивалем. Редакция газеты явно считала, что теперь, без известного дирижёра в роли музыкального руководителя, фестиваль следует закрыть. Мнения читателей, приславших в редакцию письма, охватывали диапазон от продолжения фестиваля без приглашённой звезды до привлечения последнего победителя шоу «Кумир Америки» или даже приглашения Лучано Паваротти, который, к сожалению, уже умер.
Коты закончили завтрак. Оуэн направился через лужайку, должно быть, дремать наверху беседки Ребекки. Геркулес сновал по двору, делал ежедневный утренний осмотр. Я смотрела на него — видимо, прошлой ночью у меня были какие-то вызванные стрессом галлюцинации. Я же знаю, кошки не могут проходить через стены или запертые двери. И собаки не могут, и обезьяны, и змеи, и люди — разве только тараканы. Я, конечно, в курсе слухов о котах из Вистерия-Хилл, но там речь не шла о сверхъестественных способностях. Истории про котов Вистерия-Хилл простирались от безобидных (у всех тамошних котов на лапах по шесть пальцев, но не у моих) до очень странных (те коты уже старше ста лет). Но я ни разу не слышала ни слова про способность котов исчезать, когда захотят. Правда, мне не много удалось узнать про тот полуразрушенный дом или его котов. Большинство просто меняло тему, если я об этом заговаривала. Может, когда я пойду туда с Ромой, удастся выяснить больше.
Герк закончил проверку двора и направился ко мне. Он наскоро обнюхал салфетку, ещё лежавшую на траве, а потом прыгнул на мои колени. Я почесала кота за ухом, он заурчал. На самом деле, я даже рассказать никому не могла о том, что видела. Если кто-нибудь мне поверит, то моих котов просто заберут в какую-нибудь лабораторию с решётками на окнах, побреют и подключат электроды к головам.
— Уж лучше пусть я буду сумасшедшей леди с кошками,— сказала я Геркулесу.
Он замурлыкал ещё громче. Понятно, жизнь с сумасшедшей кошатницей его вполне устраивает. Внезапно кот поднял голову и посмотрел в сторону дома, уши у него зашевелились. Я обернулась, но никого не увидела, правда, это не означало, что там никого нет. Я посадила кота на траву, поднялась на ноги, и тут со стороны дома показался Эверетт Хендерсон.
— Как ты это делаешь? — прошептала я Геркулесу.
Эверетт Хендерсон — лысеющий, коротко стриженый, с седой бородой, яркими тёмными глазами и живым лицом — напоминал Шона Коннери, так сильно, что я всё время ожидала услышать шотландский акцент. Когда Эверетт, высокий и худой, входил в комнату, на нём сразу же концентрировалось всеобщее внимание. Если он намеревался что-то сделать — это выполнялось. Мне неизвестно, как он заработал своё состояние, но судя по тому, сколько он тратил на библиотеку, денег у него немало.
— Привет, Кэтлин, — сказал он, — извините, что побеспокоил вас за утренним отдыхом.
— Ничего, я просто читала газету и пила кофе. Хотите чашечку?
— А он не без кофеина?
Я сложила крестом указательные пальцы.
— Честное слово, нет.
— Тогда хочу, — улыбнулся он.
— Пойдёмте на кухню, — я указала на заднюю дверь.
Мы с Эвереттом отправились в дом, а оба кота куда-то исчезли. Я налила кофе Эверетту и ещё одну чашку себе. Мы уселись за кухонный стол.
— Хотите маффин? — спросила я. С черникой и маком.
Он покачал головой.
— У меня аллергия на мак.
— Я слышала, бывает аллергия на арахис и моллюсков, а на мак — никогда.
— Это семейное, — Эверетт поднял кружку и сделал глоток. — Ммм, хороший кофе.
— Спасибо.
— Итак, я слышал, вы нашли тело Грегора Истона, — сказал он. Эверетт — не тот человек, кто станет ходить вокруг да около, думаю, за несколько месяцев я его неплохо узнала.
— Нашла.
— Это вы его убили?
— Нет.
— Да я и не думал, что вы. Не хотел обидеть.
— Всё в порядке, — улыбнулась я. — И ещё — у меня не было романа с мистером Истоном.
Эверетт поставил чашку на стол и рассмеялся.
— Кэтлин, не очень-то похоже, что вы стали бы тайком заводить роман с мужчиной, старым... ну, примерно, как я.
— Вы совсем не старый, Эверетт.
— Старый, конечно, — улыбнулся Эверетт, — но я ценю вашу лесть. Потом его лицо стало серьёзным. — Ко мне приходил детектив Гордон.
Мне следовало догадаться.
— Я дал ему ваши рекомендации и сказал, что лично тщательно проверял вас и проводил собеседование прежде, чем нанять на работу. Сказал, что полностью вам доверяю.
— Я... — слова застряли у меня в горле. — Я... спасибо, Эверетт.
Он допил кофе и отставил чашку.
— А теперь расскажите, как дела в библиотеке.
Я встала, чтобы налить нам обоим ещё кофе, и тут с крыльца в кухню зашёл Геркулес. На секунду я подумала, что, должно быть, не закрыла дверь. Но потом вспомнила, что для Геркулеса дверь не помеха. Кот остановился посреди кухни, пристально глядя на гостя. Эверетт, в свою очередь, воззрился на кота. Казалось, он был потрясён.
— Откуда взялся этот кот? — выговорил он. Эверетт больше не смотрел на меня — похоже, он не мог отвести глаз от чёрно-белого котика, который проявлял к нему такой же интерес.
— Он мой, — медленно сказала я. — Это Геркулес. А Оуэн где-то во дворе, — я глотнула кофе и обожглась. — Вскоре после приезда я осматривалась в городе и случайно забрела в Вистерия-Хилл. Я понимала, что вторгаюсь в чужое владение, но сад и двор были такие прекрасные. И там нашла Оуэна и Геркулеса. Они... пошли за мной, — быстро проговорила я.
Геркулес поднялся и подошёл прямо к Эверетту, по-прежнему пристально глядя на него.
— Из Вистерия-Хилл, — повторил Эверетт.
— Да, — я закашлялась. — А что, нельзя было их брать?
Эверетт наконец взглянул на меня, покачал головой.
— Нет. Ничего такого, — он опять смотрел на Геркулеса. — У моей матери был кот, пропал, когда она умерла. Я... мы несколько дней обыскивали дом и сад, но... — Он умолк, не закончив фразу, и опять покачал головой. — Знаю, это невозможно, кошки столько не живут, но на минуту мне показалось... — он тронул подбородок и снова обернулся к Геркулесу. — Финн, — произнес он, обращаясь скорее к себе, чем ко мне.
Уши Герка дёрнулись, и он сделал шажок вперёд. По моей спине пробежала дрожь.
— Иди сюда, Финн, — снова позвал Эверетт, протягивая руку.
Геркулес двинулся к нему. Я затаила дыхание, в ушах гулко стучало сердце. Кот сделал ещё шажок к Эверетту. И ещё один. А потом полез под кресло Эверетта, пытаясь достать оттуда что-то лапой и не обращая никакого внимания на протянутую к нему руку. Я перевела дыхание и нагнулась — рассмотреть, что прятал Геркулес.
— Что это у тебя там?
На звук моего голоса кот поднял голову, чуть не стукнувшись головой о низ деревянного кресла. Чёрно-белая лапа прикрывала находку.
— Дай-ка посмотрю.
Мы глядели друг на друга, и я победила. Геркулес медленно убрал лапу. Я увидела кошачий крекер. Наверное, упал, когда я снимала с противня.
— Ладно, забирай, — я выпрямилась. — Кошачье лакомство, — пояснила я Эверетту.
Геркулес уже дожёвывал маленький крекер. Он пару раз провёл по морде — думаю, скорее для того, чтобы стряхнуть крошки, чем умыться, а потом залез под стол и устроился у моих ног. Я улыбнулась Эверетту, он ответил мне и снова взял чашку. Какие бы воспоминания не вызвал у него Геркулес, всё прошло.
— У вас есть ещё один кот? — спросил он.
Я кивнула, почёсывая макушку Геркулеса.
— Оуэн. Полосатый.
— Оуэн? — удивился Эверетт.
— Когда ко мне попали эти коты, я читала «Молитву об Оуэне Мини» и каждый раз, когда откладывала книгу, Оуэн на неё усаживался. Так что я думала назвать его либо Ирвинг, либо Оуэн, — я пожала плечами. — Но на Ирвинга он не был похож. — Я потянулась за своим кофе.
— А Геркулес? Из древнеримской мифологии?
— Ну да, вроде того. Я его назвала в честь Геркулеса, сына Зевса в чудном исполнении Кевина Сорбо.
Или, как иногда его называла Мэгги, Мистера Пресса в набедренной повязке. Мэгги не испытывала особенного душевного трепета перед дешёвыми телепередачами.
— Вы собирались рассказать, как идёт обновление библиотеки, — напомнил Эверетт.
Ладно. Значит, больше не говорим о кошках.
Я рассказала обо всём — проблемы с сетью, компьютерный зал, планы на распродажу — сильно преуменьшив то, что меня чуть не убило током, и полностью опустив столкновение Оуэна с Грегором Истоном.
— Больно было? — Эверетт потянулся через стол и похлопал меня по руке.
— Всё в порядке. К счастью, в библиотеке оказалась Рома Дэвидсон.
Эверетт поднял бровь, едва заметно улыбнувшись. И я не смогла сдержать улыбку.
— Ну да, она ветеринар, но со мной точно всё хорошо.
Эверетт, добродушно улыбаясь, откинулся в кресле.
— Я совершенно уверен — Лоуренс исправит проблему с сетью. И, думаю, Рома хорошо о вас позаботилась, хотя вы для неё нетипичный пациент. — Он снова заговорил серьёзно. — Счёт Лоуренса сразу же отправляйте в мой офис. Это не должно выйти за рамки бюджета.
— Спасибо. — Я чувствовала облегчение, что не придётся вписывать эти расходы в и без того растянутую смету. — Отправлю.
Эверетт поднялся.
— Спасибо за кофе, Кэтлин. Мне нужно возвращаться в офис. Я могу ещё чем-нибудь помочь?
На мгновение мне захотелось пожаловаться на Уилла Редферна, который постоянно увиливает от работы, так что иногда кажется, будто он хочет, чтобы ремонт в библиотеке никогда не заканчивался. Но это было бы как-то по-детски.
— Нет, — сказала я. — Я позвоню Лите, если что-нибудь понадобится.
Я проводила Эверетта. Он оглянулся, потом прошёл через лужайку посмотреть на розы, ещё цветущие в уголке двора.
— У вас, похоже, лёгкая рука, Кэтлин. Эти розы никогда так хорошо не выглядели. — Он нагнулся и понюхал бело-розовые лепестки. — Знаете, это кусты из Вистерия-Хилл. Их принёс сюда Гарри-старший. Сказал, грех бросать их там, у пустого дома.
Этого я не знала. Я открыла рот, чтобы спросить, почему поместье забросили, но Эверетт уже выпрямился и посмотрел на дом Ребекки.
— Вы общаетесь с Ребеккой?
— С того дня, как переехала сюда, — я улыбнулась, вспомнив. — Ребекка пришла с тарелкой булочек с корицей, ещё тёплых, и металлическим кофейником.
Как глупо — я не догадалась, что Ребекка и Эверетт знают друг друга. Мейвил-Хайтс — маленькое местечко, а они оба примерно одинакового возраста, где-то за пятьдесят. Иногда я всё ещё рассуждаю как обитатель большого города.
— И как она? — спросил Эверетт.
На минуту мне показалось, что он собирается пройти за живую изгородь. Может, у них с Ребеккой было что-то в прошлом, или я просто начиталась сестёр Бронте?
— Она в порядке. Занимается тай-чи. И меня уговорила присоединиться.
— Представляю, — он наконец опять посмотрел на меня, провёл рукой по голове. — Звоните мне в офис, если что понадобится. И не беспокойтесь насчёт этой истории с Истоном. Всё встанет на свои места.
Он похлопал меня по плечу. Эвететт пересёк двор и вышел на улицу. Я смотрела вслед и уже собралась было вернуться в дом, когда в дыре садовой изгороди появилась голова Оуэна. Он увидел меня и громко замяукал. Это значило — иди, возьми меня.
— Давай сам, — сказала я ему.
Он уселся и снова завыл.
— Ты же можешь ходить, — сказала я. — Я не собираюсь тебя носить.
Я стояла, скрестив руки, наблюдая, что он станет делать.
Оуэн подождал минуту, встал и поплёлся ко мне. Что-то свисало у него изо рта, это заставило меня подойти к нему, посмотреть. Кот, как ни в чём не бывало, посмотрел на меня жёлтыми глазами. Между зубов свисало что-то вроде обрывка бахромы.
— Что тут такое? — я потянулась, и он услужливо подошёл поближе. Это действительно оказался перекрученный кусочек бахромы. — Оуэн, ты где это взял? — спросила я. Похоже, бахрома такая же, как на том шарфе, который Ребекка забыла на тай чи во вторник вечером. — Оуэн, — строго сказала я, — ты оторвал это от шарфа Ребекки?
Кот внезапно очень заинтересовался чем-то, ползающим по земле перед ним. Отлично. Один кот у меня проходит через стены, а второй, похоже, превращается в клептомана. Я склонилась к нему.
— Это очень нехорошо. — Я потрясла обрывком бахромы перед его мордочкой. — Ты зачем это сделал?
Оуэн поднял голову, внимательно осмотрел мои ноги, потом сел и принялся намывать мордочку.
— Мисс Поулсон, — раздался голос за моей спиной. Детектив Гордон.
Я на секунду закрыла глаза, сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Потом обернулась, изобразив самое приятное и невинное выражение лица. Детектив направлялся прямо к нам.
— Мы еще не закончили, — прошипела я Оуэну, наклонившись, якобы поправляя туфлю для прикрытия, чтобы полицейский офицер не поймал меня на разговоре с котом. Не раздумывая о том, что делаю, я сунула кусочек бахромы в задний карман брюк.
— Доброе утро, детектив.
Он взглянул на Оуэна, продолжавшего умываться. Не помню, чтобы когда-нибудь кот намывал свою мордочку столь тщательно.
— Это ваш кот?
— Да, мой. Оуэн.
— Привет, котик. — Он протянул руку Оуэну, понюхать. Оуэн проигнорировал этот жест, старательно продолжая умываться.
Детектив слегка пожал плечами и выпрямился.
— Мисс Поулсон у меня есть ещё пара вопросов, если вы не против.
Интересно, что он сделает, если я скажу, что против? Но сказала только «пожалуйста».
— Как вы вошли в театр во вторник утром?
— Через заднюю дверь.
— Вы трогали панель сигнализации?
— Я понятия не имею, где она.
Почему он ничего не записывает? Полагается на свою память, или моя реакция на вопросы для него интереснее ответов? Оуэн наконец закончил умывание.
— Вы включали какие-нибудь лампы? — спросил Гордон, отодвигая повыше закатанные рукава рубашки. Руки у него были очень загорелые.
Я покачала головой.
— Нет.
— Вы помните, какое там было освещение?
Я на секунду прикрыла глаза, вызывая в воображении Стрэттон.
— Над задней дверью одна лампа, и ещё горели несколько светильников на сцене. Потому я и заметила ту маленькую серебряную нотку.
— И всё?
— Нет, — я мысленно окинула взглядом зрительный зал и медленно заговорила. — Был ещё неяркий свет, где-то в глубине.
Я подняла руки, чтобы восстановить перспективу. — С этой стороны, — я пошевелила левым мизинцем и открыла глаза. — Свет был слева, если смотреть вглубь зрительного зала.
Он кивнул. Значит, я правильно ответила? Оуэн ещё сидел у моих ног. Я наклонилась, взяла его, и Гордон снова протянул к нему руку. Оуэн вывернулся в моих руках и теперь внимательно смотрел куда-то за моё правое плечо. Мне пришлось объяснять:
— Оуэн не любит, когда его трогает кто-то кроме меня. Он был бездомным. Оба моих кота дикие.
— Из сада Хендерсона?
Я кивнула.
— Как вам удалось приманить их?
Я почесала Оуэна под подбородком. Он прижался головой к моей щеке, но я чувствовала, что тело под пушистой шкуркой напряжено — на случай, если ему придётся защищать мою честь. Может, он готовился прыгнуть детективу Гордону на голову?
— На самом деле, они просто пошли за мной, — сказала я. — Они были маленькие, а я не смогла найти их мать.
Оуэн лизнул мой подбородок, это было щекотно, и я засмеялась.
— Они пошли за вами? — Детектив казался... удивлённым. — Никогда не видел, чтобы те коты позволяли кому-нибудь приблизиться к ним, даже доктору Дэвидсон.
Теперь настал мой черёд удивляться.
— Вы были в Вистерия-Хилл?
Детектив неожиданно покраснел, глядя под ноги.
— Так, немного помогали доктору Дэвидсон.
Он помогал Роме. Вот чёрт! Теперь мне будет труднее плохо к нему относиться. Оуэн извивался в руках, я опустила его на траву, и он пошёл к дому.
— Может, чашечку кофе, детектив Гордон? — спросила я. Раз он помогал Роме, не стоит держать на него обиду. — Я сделала маффины. С черникой.
Он улыбнулся.
— С удовольствием выпью чашечку кофе. И не откажусь от маффинов.
Мы прошли через двор к задней двери, где уже ждал Оуэн. Он проводил нас на кухню. Я наливала кофе, а детектив прислонился к кухонной стойке. Кот уселся у холодильника, таращась на остатки кошачьего печенья на проволочной сушилке. Я протянула Гордону тарелку и кивнула в сторону маффинов.
— Угощайтесь, пожалуйста.
Я поставила на стол кружки, а когда обернулась — обнаружила, что он уже собрался съесть кошачий крекер с запахом сардин. Я рассмеялась. Он изумлённо смотрел на меня, рука с кошачьим угощением замерла на полпути ко рту.
— Я хотела предложить вам маффины, — меня одолевал смех, — но если предпочитаете кошачью закуску с сардинами и сыром — на здоровье.
Он выронил крекер, как будто обжёгся. Оуэн молнией метнулся через кухню, схватил своё угощение и утащил подальше, к холодильнику.
— Простите, — пробормотал детектив, — пахло так вкусно.
— Да, по утрам нет ничего приятнее запаха сардин, — улыбнулась я, положила пару маффинов на пустую тарелку и поставила рядом с его чашкой.
Оуэн уже съел крекер и подобрал с пола все крошки. Он смотрел, как детектив Гордон снимает с маффина бумагу и разламывает его пополам. Поскольку детектив временно перестал задавать вопросы, я решила тоже кое о чём его спросить.
— Скажите, детектив, мистер Истон каким-то образом заходил в кладовку моей библиотеки?
Надо отдать детективу должное, он даже не удивился вопросу.
— Похоже на то, — он сделал глоток кофе.
— А кровь на полу — это его?
— Я пока не уверен. Возможно, там кровь не одного человека.
Я отпила из своей чашки.
— Но вы нашли что-нибудь, подтверждающее, что он там был — кроме той запонки?
Рот у детектива был занят маффином, так что он просто кивнул. Я вспомнила прошлую ночь, когда пыталась стереть с двери свои отпечатки, как какой-то сумасшедший преступник.
— Значит, вы нашли его отпечатки, — сказала я.
— И очень чёткие, — ответил он, смахивая со рта крошки.
Мне хотелось ещё кофе. Я долила свою кружку и потянулась через стол, чтобы наполнить кружку детектива.
— Спасибо, — сказал он.
Я опустилась на стул и увидела, что Оуэн подошёл к нам поближе.
— Вы уже узнали, как умер Истон? Сердечный приступ?
— Нет, — он покачал головой.
Я обеими руками ухватилась за свою чашку.
— Та рана на его голове. Кто-то его ударил.
— Я этого не говорил.
— Но не сказали и про естественную смерть. Если бы вы думали так — не задавали бы вопросов.
— Верно, — он кивнул и начал снимать обёртку со второго маффина. — Ладно, могу подтвердить, что смерть мистера Истона была подозрительной.
Это я уже и так поняла.
— Вы меня арестуете?
Кажется, этот вопрос тоже не удивил детектива.
— Нет, — сказал он.
— Почему?
— Простите? — краем глаза детектив наблюдал за Оуэном.
— Почему вы меня не арестовываете? — я спрашивала не для того, чтобы подразнить его. Ну, не только для того, мне правда хотелось узнать.
— Гарри Тейлор видел, как вы возвращались домой, примерно в восемь тридцать. Миссис Никсон сказала, свет у вас зажёгся сразу после вечернего шоу. А доктор Дэвидсон видела, что он погас около половины двенадцатого, когда она выходила из дома миссис Никсон. — Называя очередное имя, детектив загибал палец на левой руке.
Я помнила, что помахала рукой Гарри-младшему, проходившему мимо, когда я шла по дорожке, но не могла бы сказать, горел ли свет у Ребекки или была ли машина Ромы возле её дома. Хорошо, что они оказались внимательнее меня.
— Значит, если бы у меня была встреча с Истоном в одиннадцать тридцать, как сказано в записке, я бы не успела.
— Да, — улыбнулся он мне. Его невозмутимость вызывала во мне детское желание позлить его.
— А может у меня таймер на выключателях, — спросила я, подняв бровь. Люблю так делать, получается, как у мистера Спока из «Звёздного пути».
— Возможно, — он допил свой кофе и отставил чашку.
Его отношение ко мне изменилось. Интересно, это из-за того, что люди за меня ручаются, или у него есть другой подозреваемый, получше? Я встала.
— Хотите осмотреть дом, узнать, есть ли таймер?
— Не стоит, — сказал он. — Спасибо за кофе и маффины.
— Да не за что.
Он остановился у двери, нагнулся и положил на пол в паре шагов от Оуэна несколько кошачьих крекеров. Кот насторожился ещё до того, как крекеры коснулись пола.
— Кис-кис, — позвал Гордон.
Оуэн во все глаза смотрел на детектива и на маленькую горку угощения. И как это Гордону удалось припрятать печенье так, что я не заметила? Нос Оуэна дёргался. Усы дрожали. Он поднял лапу. Детектив Гордон поймал мой взгляд и улыбнулся. Самодовольно улыбнулся.
Оуэн начал мыть мордочку.
Я улыбнулась в ответ — извиняясь, и совсем не самодовольно.
— Это не только с вами так,— я пожала плечами. — Эти коты не пойдут ни к кому, кроме меня.
Детектив будто и не слышал.
— Иди сюда, — он продолжал потихоньку подзывать Оуэна.
Кот замер с лапой за ухом. Потом опустил её. Сделал шажок вперёд. И ещё один. Не сводя взгляд с детектива, кот осторожно подошёл ближе, зацепил крекеры лапой, подтащил к себе и отступил назад. Потом нагнулся и с явным удовольствием съел верхнее печенье из кучки.
Детектив Гордон с усмешкой взглянул на меня — сдержанно, но, без сомнения, насмешливо.
— Всего доброго, мисс Поулсон, — сказал он. И ушёл.
Кухню наполнял хруст крекеров.
— Спасибо, что не подвёл, Оуэн, — сказала я.
Он даже не потрудился взглянуть на меня, продолжая чавкать.
Примечание: кошкам плевать на сарказм.