Да, она предложила мне себя. Никогда не слышал ее смеха. Она была девушка. Должна была смеяться, кто же не смеется. Я погулял бы с ней. И наши губы могли бы не соединиться.

Нет, я не слышал ее смеха, никогда, но кто же нет.

Да, я мог бы с ней погулять, конечно.

Люди переходили в тенях, наши тела тоже в тенях, и наши звуки, вместе наши звуки. Она вскрикнула, негромко, но вскрикнула, она тоже. И не произнесла ни слова, ни одного бы не произнесла. Только ее резкий вздох, когда я вошел, не сообразив о размере. И когда я еще проталкивал, ловила ртом воздух, глаза плотно зажмурены, чтобы не видеть. Но тогда, в темноте, я виде ее глаза открытыми, глядят на меня, смотрят в меня, в мои глаза, и губы ее шевелятся, ее язык. Увлажняющий губы, глядит, глядит на меня, а вокруг нас тени этих людей. Они переходили, это были тела, я знаю. Мы лежали вдвоем. Это были ее одеяла. Я пришел к ней, и она осталась. Эти другие лежали. Ей было неуютно. Девушка в таком месте и все прочее, переходящие тени, люди. Это было на следующую ночь, тоже в темноте, ночью, в середине ночи. Я погулял бы с ней, конечно. На свету, утром, днем, конечно В то время все горело, везде запахи, горящего, всего. Эти места могут расстраивать. Да.

шорох, быстрое дыханье.

дети глумились, маленькие дети. Я бы их наказал.

Меня они не сердили.

Я пришел туда и не один тоже, туда и другие приходили.

Женщины тоже могли глумиться. Не в голос, и тоже они не смеялись.

Мужчины там были. Женщины приподнимали юбки, когда шли по ступенькам. Они всходили, сходили.

Я не мог разглядеть.

Не знаю, у некоторых, может и были. Но она сделала мне предложение, это ясно. Девушка дала понять, я шел среди теней, зная, что она найдет меня. Проловушкиязнал. Конечно

Никто другой про это не знал. Я был один. Эта девушка знала только меня, предложила себя, мне, я уже говорил.

Я лежал с ней. Я знаю ее запах. Да, красивая, конечно, красивая.

Женщины делают это, они волшебницы.

Она пришла ко мне. Вот почему я это и говорю.

Никогда не слышал ее смеха.

Я устал.

Эти места расстраивают. Я бы ушел и была бы темнота.

Люди всегда переходят. Здесь, везде. Где же они не переходят. Все люди. Дети, старики, немощные, могли бы и помереть, без конечностей, все были там. Все переходили, много, никакого уюта, я уже говорил, для девушки, для меня, все люди, каждый находит так.

Я не знаю. Она лежала, и я был с ней, ни слова между нами, я вошел в нее, но она была не готова. Она вскрикнула. Я надавил, вошел. Не готова, я же говорю, могла бы быть и готова, но не была. И из нее крик. Да, невольный, конечно, невольный, невольный крик, я же этого не говорю, тут и говорить нечего, если бы этого не случилось. Я говорю, что случилось. Она не знала. Привела меня к себе, но не знала, что бывает, мужчина с женщиной, ну не знала она, конечно, я же сказал, она была девушкой, я говорил, красивой девушкой, женщиной. Да. В темноте и на свету, я бы с ней погулял. Публично, что тут говорить. Там были также дети. Я видел их, слушал, может они глумятся. Я бы их наказал, старшие должны учить. Семья ее была там. Мать и отец. Я про них ничего не знаю. Отец меня ненавидел. Молодой мужчина, его дочь. Многие отцы ненавидят так, и все же его дочь пришла ко мне, только. Что видела ее мать, что дочь жива. Кто знает такие вещи, я тоже жив, тоже утомился. Эти люди переходили и девушка с ними.