— Нет! — выкрикнула Хелли, беспомощно ударив кулаком Сету в грудь. — Вы обещали разбудить меня, если ему станет хуже.

Она снова ударила его. На этот раз слабее. Сет даже не шелохнулся.

— Почему вы не разбудили меня, черт возьми? Я даже не сказала ему «прощай!».

Сет смотрел на удрученное лицо Хелли. Ее агония как в зеркале отражала его собственную.

— Все случилось так быстро. Он только что лежал и бился в лихорадке и вдруг стих. Кожа стала липкой… холодной. Я не мог найти пульс.

Хелли с рыданиями вырвалась из объятий Сета и бросилась к постели Джейка. Битва окончена. Победила смерть.

Джейк был таким бледным. И таким красивым. Умиротворенным. У Хелли сердце сжалось в груди. Воспоминания. Вот и все, что, ей осталось от человека, который был ее жизнью.

Опустившись перед ним на колени, она тихо, как молитву, шептала его имя. Дрожащими руками Хелли взяла стетоскоп и вставила в уши. Когда она прижимала другой конец к его груди, полоски щекотали ей пальцы, как в то рождественское утро, когда она ласкала Джейка.

Затем рука ее замерла. Уж не чудится ли ей?

— Сет! — вскрикнула она, чуть сдвигая стетоскоп и прислушиваясь.

Да. Она слышит слабое, но устойчивое сердцебиение и ровное дыхание.

— Сет! Джейк не умер, кончилась лихорадка!

Джейк был так измотан болезнью, что не приходил в сознание до следующего вечера. Даже когда Сет и Хелли снимали с кровати пропитанные потом простыни и заворачивали его в согретые у огня одеяла.

— Любимый, — прошептала Хелли, когда Джейк наконец шевельнулся.

Он слабо натягивал свои путы, стараясь избавиться от них, и Хелли взяла его руку, чтобы прекратить эти попытки.

— Ты слышишь меня? Джейк кивнул и сжал ее руку.

— Я знаю, что тебе неудобно, но мне пришлось вскрыть тебе горло и вставить трубку, чтобы облегчить дыхание. Мы привязали тебя для того, чтобы защитить от себя самого. Из-за трубки ты не можешь говорить.

Джейк снова рванулся из пут и мотнул головой.

— Я развяжу тебя, но только если ты обещаешь вести себя тихо, пока я позабочусь о твоем горле. Теперь, когда ты в сознании, трубку надо вынуть и, если ты сможешь дышать нормально, зашить горло.

Увидев, какую мину он скорчил при слове «зашить», Хелли замолчала. Джейк, несомненно, пришел в сознание.

— Обещаешь?

Немного поколебавшись, он кивнул. Сет и Хелли быстро развязали его. Когда Хелли откидывала веревки, Джейк попытался коснуться горла, словно хотел проверить трубку. Хелли поймала его руку, боясь, что он нечаянно может навредить себе. Она мягко направила его пальцы, позволяя обследовать этот участок и объясняя, что надо сделать.

— Не хочешь инъекции морфина? Когда я выну трубку, будет больно.

Джейк яростно замотал головой. Затем он потрогал бандаж на глазах.

— Пару часов назад я нанесла на них мазь, и они должны быть закрыты до завтрашнего утра. Они все еще красные, но с ними будет все в порядке.

По крайней мере, она на это надеялась. Пока Джейк лежал в ожидании, когда Хелли займется его горлом, Сет занимал его, рассказывая последние новости. Но, помимо голоса друга, Джейк слышал позвякивание металла о металл и плеск воды, которую Хелли наливала в тазик, моя свои инструменты.

Чего бы он не отдал, чтобы лицезреть свою леди Миссионерку в этот момент. Он даже не возражал увидеть, как она протирает свою иглу, зная, для чего это делается.

Когда Хелли наконец принялась за него, Джейк почти пожалел о своем решении не принимать морфин. Процедура была ужасна. Когда Хелли вынимала трубку из открытой раны, он мертвой хваткой вцепился в руку Сета. А когда Хелли закупорила разрез, чтобы убедиться, что он сможет дышать без трубки, Джейк был уверен, что задыхается.

Как раз когда Джейк совсем уверился, что никогда больше не сможет дышать, он как-то умудрился стянуть через рот и нос большой глоток воздуха, за ним другой… третий.

Сет и Хелли облегченно переглянулись. Слава Богу, дыхание нормализовалось. Все будет в порядке.

С блаженным вздохом Хелли прислонилась к дверной рамс и позволила своим чувствам раствориться в море мелодичного спокойствия. Голос был исключительный. Божественный! Как голос ангела в небесном ликовании! Каждая нота чистая и сладкая.

Одетая в дорожный костюм пыльно-розового цвета, с темными волосами, слегка подсвеченными вечерним солнцем, Пенелопа Парриш выглядела как ангел. Особенно, отметила Хелли, с лицом, преображенным любовью. Все в ее лице говорило, что она обожала своего брата. Хелли задержалась взглядом на лежащем на кровати Джейке. Потрясающе красив. Тщательно причесанные волосы блестели после мытья, Хо Ян сбрил щетину со щек. И хотя глаза Джейка были закрыты, Хелли знала, стоит ему их открыть, и он ее увидит.

Когда отзвучали последние ноты колыбельной, Хелли захлопала в ладоши и воскликнула:

— У тебя восхитительный голос! Я и понятия не имела, что ты так талантлива.

Девушка повернула голову. Усидев стоящую в дверях Хелли, она натянуто кивнула.

— Любимая? — Голос у Джейка все еще скрежетал, как наждачная бумага, хотя и стал за последнюю пару дней лучше.

На губах появилась удовлетворенная улыбка, и он буквально пожирал глазами свою леди Миссионерку. Она была самой восхитительной женщиной, которую он когда-либо видел, несмотря на то что все еще носила безобразное платье, которое было на ней в тот день, когда он ее спас.

Джейк эгоистично поблагодарил Господа за то, что он уничтожил все остальные платья Хелли, и мысленно отметил, что надо заказать ей новый гардероб. Наряды, которые будут выгодно подчеркивать ее изящную фигуру. Платья из лучших тканей, и обязательно прекрасное белье. При мысли о ее полных грудях, прикрытых тончайшим муслином, и длинных ногах в шелковых чулках на кружевных подвязках у Джейка затвердели бедра.

Джейк засмеялся, почувствовав, как горячий нож вонзился ему в живот. Ему, право же, надо что-то делать со своими мозгами в отношении всего, что касается страсти. Лаская Хелли теплым взглядом, Джейк протянул ей руки.

— И как себя чувствует мой пациент? — пробормотала Хелли, беря его руки и усаживаясь на краю кровати.

Молниеносным движением Джейк повалил ее на себя и заключил в объятия.

— Намного лучше, доктор.

При этом он звонко и крепко ее поцеловал.

— Джейк! — вскрикнула Хелли, вырываясь. — Что обо мне подумает твоя сестра!

Она бросила на Пенелопу извиняющийся взгляд. Девушка смотрела на Хелли сузившимися глазами, и выражение ее ясно показывало весьма не лестное мнение. Презрительно фыркнув, она отвернулась.

Хелли вздохнула. Визит Пенелопы в Нью-Йорк явно не улучшил ее отношения к ней.

Не обращая внимания на явное неодобрение сестры, Джейк снова привлек Хелли к себе и громко поцеловал в ключицу.

— Джейк! — взмолилась Хелли, покраснев как свекла. — Перестань! Ты еще слишком слаб для такого напряжения.

— Хочешь провести интимное обследование, чтобы выяснить, насколько я болен? — спросил он с ухмылкой, выгнув бровь.

При этом предложении Пенелопа побледнела.

— Ты не можешь говорить серьезно, Джейк? — огрызнулась она, смерив Хелли своим зеленым взглядом с ног до головы. — Очевидно, лихорадка сказалась на твоем рассудке. В этом случае я немедленно пошлю Хо Яна за доктором Барнсом. В конце концов, доктор Варне — настоящий врач, а не что-то вроде… возвеличенной повитухи.

От таких оскорбительных слов о ее медицинских способностях Хелли напряглась как кошка. Она уже открыла было рот, чтобы ответить, собираясь поставить эту избалованную девчонку на место, но Джейк твердо сказал:

— Без смелости и блестящих медицинских способностей этой так называемой возвеличенной повитухи я задохнулся бы несколько дней назад, И только благодаря ее блестящему лечению, которое ты, как неблагодарный ребенок, хаешь, я сейчас перед тобой, а не на кладбище. Иначе ты не пела бы мне песенки, а стояла бы рядом с гробовщиками и бросала землю на мой гроб.

Джейк крепче обнял Хелли за талию и, глядя на нее с нескрываемым восхищением, заявил:

— И уж коли на то пошло, полагаю, что никто не заслуживает звания «доктор» больше, чем Хелли Гардинер, и нет другого доктора в мире, которому я бы добровольно доверил свою жизнь. Я обязан ей большим, чем могу оплатить, и горд, что я ее должник.

Сердце Хелли наполнилось неистовой радостью. Вполне понятное нелестное мнение Джейка о врачах делало его похвалу еще более впечатляющей. А как он на псе смотрел! Никто никогда не смотрел на нее с такой нежной гордостью.

При его словах Пенелопа покраснела, хотя, казалось, все еще была неуверена в медицинских способностях Хелли. Теребя оборку своего жакета, она пробормотала:

— Пусть так, но и тогда все равно для женщины, не являющейся женой или матерью, неприлично видеть тебя неодетым.

Джейк ухмыльнулся чопорному ответу сестры:

— Возможно, это и неприлично, но я уверен, как дважды два четыре, что раздеваться перед прелестной женщиной гораздо приятнее, чем перед этим индюком, доктором Барнсом. Кроме того… — продолжил он, озорно подмигнув Хелли, — созерцать голого мужчину едва ли в новинку для доктора Гардинер. По ее собственному признанию, она видела их сотнями.

Хелли внутренне простонала. Больной или не больной, он заслуживал пинка под зад за то, что дразнил ее ее же собственной ложью.

— Сотнями? — Открыв рот, Пенелопа уставилась на Хелли с восхищенным ужасом. Она снова собиралась спросить о статистике, но затем быстро закрыла рот.

— Сотнями, — подтвердил Джейк. — И, если ты не хочешь быть свидетельницей такого обследования, я полагаю, ты пас сейчас покинешь.

Этой угрозы было достаточно, чтобы Пенелопа повернулась и направилась прочь из комнаты, кинув, однако, на прощание взгляд неодобрения.

Когда дверь за ней захлопнулась, Хелли выскользнула из рук Джейка и открыла свою сумку.

— Вы, мистер Парриш, греховодник, — побранила она Джейка.

Она вышла за термометром, а, когда вернулась, Джейк схватил ее руку и сунул под простыню.

— Хочешь посмотреть, каким греховодником я могу быть? О! Как он ее искушает! Ведь ей ничего так не хотелось, как разделить с ним его страсть и продемонстрировать, как сильно она его любит. Ио, конечно, она не могла этого сделать. Ведь она обещала Богу, что, если она спасет Джейка, никогда не будет заниматься этими любовными утехами ни с кем; кроме мужа. А так как они не женаты…

Вырвав руку у Джейка, Хелли пробормотала:

— Я обещала Богу, что никогда не буду предаваться плотским утехам.

От удивления у Джейка отпала челюсть. Воспользовавшись моментом, Хелли сунула ему в рот термометр. Затем она крепко закрыла его; блокируя тем самым все протесты.

В дверь постучали, и вошел Сет. При виде термометра во рту друга он остановился и с притворной невинностью спросил:

— Скажите, Хелли, а что, эта штуковина так же хорошо действует и с этого конца тела?

Джейк чуть не поперхнулся, и термометр неизбежно выпал бы у него изо рта, если бы у Хелли не было такой хорошей реакции.

— Перестаньте дразнить Джейка, Сет! Вы же знаете, что он серьезно болен и еще слишком слаб, чтобы защищаться.

С этими словами Хелли ободряюще потрепала Джейка по щеке и сунула термометр обратно в рот.

— А, понимаю, он работает совершенно так же.

От интереса у Сета блестели глаза.

— Да.

— Вы похлопали по щеке и просунули его в рот.

— Сет! — выкрикнула Хелли, когда Джейк попытался выплюнуть термометр.

Она прочно держала его на месте.

— Все в порядке, любимый, это другой термометр, — успокаивала она его.

— Правда, этот гораздо меньше, — поспешил на помощь Сет.

— Сет, — проревела Хелли, когда Джейк снова выплюнул термометр и сердито уставился на нее.

— Он был нисколько не больше.

— О! И что же еще вы со мною делали, когда я был беспомощен и полностью в вашей власти?

— Спасали тебе жизнь, неблагодарный! — рявкнула в ответ Хелли, пытаясь снова поставить ему градусник.

Джейк упорно отказывался открывать рот.

— Не подержать ли мне его, пока вы не вставите тот, другой?

— Если он не будет слушаться, вполне возможно, придется к этому прибегнуть.

— Ну уж нет, — промурлыкал Джейк, схватив Хелли за руку и притянув ее к себе. — Вы не доберетесь до моей задницы или какой-либо другой части тела, пока не расскажешь, что за обещание ты дала Богу.

Хелли густо покраснела и глянула на Сета, который тактично углубился в принесенные бумаги.

— Позже. Наедине.

— Сейчас. Можешь прошептать детали мне на ухо.

Их рты были в каких-то сантиметрах друг от друга. И Джейк собрал все самообладание, чтобы они не встретились.

— Ведь шептать не запрещено?

Придвинув рот вплотную к его уху, Хелли кое-как рассказала ему о своем обещании, От него приятно пахло мылом для бритья, и она едва удерживала нить своей мысли.

Когда Хелли закончила свои объяснения, Джейк откинулся и хрипло рассмеялся.

— Сет, — проскрежетал он.

— Зови сюда судью Дорнера и преподобного Де Янга. Притащи, если потребуется. Они нужны мне через час.

Сет уставился на Джейка, словно тот был не в своем уме.

— Иди! Я собираюсь жениться на леди Миссионерке.

— Джейк, — прошептала Хелли, когда Сет закрыл за собой дверь. — Ты ведь знаешь, что не обязан это делать.

— Знаю. Но если ты меня хочешь, то я очень хочу на тебе жениться.

Джейк легонько лизал ушную раковину Хелли, радуясь ее трепетной реакции.

— Разве тебе, мисс Хелли Гардинер, не известно, что ты для меня все? Что я не хочу оставаться без тебя ни секунды? Ты согласна выйти за меня замуж, любимая?

Хелли наморщила лоб, словно обдумывая его предложение.

— Только, если ты скажешь мне, что означает «V». — И она указала на монограмму на наволочке.

— Валентин, — проговорил он с болезненным выражением. — Моя мама была сентиментальной.

— Но разве ты родился не в ноябре?

— Девять месяцев спустя шестнадцатого, — ответил он с многозначительной улыбкой.

— Я не понимаю… О!

Она густо покраснела, когда до нее дошел смысл.

— Абсолютно точно. Мои родители знали, как отпраздновать день святого Валентина. Не хотите ли справить его подобным образом, доктор Гардинер? В этом году и всех последующих?

Хелли обняла его, притянула к себе и положила голову ему на грудь.

— Я до боли хочу тебя! Да!

— И все же не так сильно, как я тебя, — Джейк вздохнул и уткнулся в ее плечо. Они словно были созданы друг для друга. — Надеюсь, Сет поторопится. Я просто не хочу, чтобы ты нарушила свою клятву.

В первый день 1866 года доктор Гардинер в своем плохоньком платьице стала миссис Джейк Парриш.