От: Мрак
Кому: Девушка с кладбища
Дата: среда, 9 октября, 07:22:04
Тема: Общение
Не уверен, смогу ли все это продолжать. Ты ничего не знаешь обо мне. Не знаешь настоящего меня. Тебе известно только то, чем я с тобой делюсь, но это лишь половина истории. Ты видишь один-единственный кадр, как на своих фотографиях. И мнение обо мне основываешь на тех крохах, которые видишь. Мне это кажется неправильным.
Меня нельзя назвать хорошим парнем, Девушка с кладбища. Я не умею ничего беречь, я умею лишь все разрушать.
Я не нужен тебе.
Ты заслуживаешь лучшего.
Я спешно закрываю имейл и перехожу в чат. Зеленого кружка нет. Ника тоже.
Что?
По-быстрому печатаю и отправляю письмо.
Тут же полученный ответ ошарашивает меня:
«Этот пользователь не зарегистрирован на Freemail. Пожалуйста, попробуйте еще раз».
ЧТО?
Сердце сжимается.
Он не может так со мной поступить. Не может.
Я ведь никак не смогу его найти.
Я как дура вновь пытаюсь отправить ему письмо.
И как дура ожидаю другого ответа.
«Этот пользователь не зарегистрирован на Freemail. Пожалуйста, попробуйте еще раз».
– Джульетта? Ты в порядке? – смотрит на меня мистер Жерарди.
Мамина сумка с пленочной камерой лежит кулем у ног, но я пялюсь на мобильный, пытаясь вспомнить, как заставить свое сердце биться.
– Да, – сиплю я и откашливаюсь. – Да. Я… – давлюсь, сглатываю и с трудом выговариваю: – Я не знаю, что со мной.
В его руке звенят ключи. Он тянется открыть дверь.
– Хочешь войти? Ты пришла обработать фотографии для альбома?
– Нет… я… нет. – Нужно собраться. Запихиваю мобильный в карман. – Я хотела узнать, можно ли мне воспользоваться проявочной.
Бросив взгляд на часы, мистер Жерарди морщится.
– Ко мне через десять минут придет сдавать экзамен ученица.
– Я умею проявлять фотографии.
– Знаю, – вздыхает он. – Но мне не разрешено оставлять учеников с химикатами. – Учитель опускает взгляд на сумку. – Если хочешь, я ее возьму. Проявлю пленку, а ты позже напечатаешь фотографии.
Я подхватываю сумку и делаю шаг назад, словно мистер Жерарди собирается ее у меня отобрать.
– Нет. Я сама должна это сделать.
– Хорошо. – Выражение его лица смягчается. – Это камера твоей мамы?
– Да.
– Оставишь сумку здесь? Я могу запереть ее с моим оборудованием.
Я прижимаю ее к себе. Все утро я таскала ее с собой, как будто не могу надышаться запахом брезента и лосьона для рук, как будто держу в руках частичку мамы.
– Нет, – качаю я головой. Мой голос охрип. – Спасибо. Можно зайти во время обеда?
Мистер Жерарди снова морщится:
– Учительское собрание. Я буду свободен после уроков. Придешь?
Целый день. Мне придется ждать целый день. К такому я не была готова.
Подсознание шепчет, что я ждала четыре месяца. Шесть часов погоды не сделают. Я молча киваю.
– Только зайди сейчас на минутку, – просит мистер Жерарди, включая свет. – Я напечатал несколько экземпляров той фотографии, которую мы собираемся использовать для обложки. Хочу показать тебе.
Снимок отпечатан на глянцевой бумаге стандартного формата. Мистер Жерарди обрезал немного верх оригинального фото, но, насколько я вижу, совершенно его не редактировал.
– Ты, наверное, захочешь немного подретушировать фото, прибавить небу насыщенности. Но мне кажется, тут не требуется особая редактура. Я сделал образец, чтобы показать его заместителю директора и получить добро на использование снимка в качестве обложки.
Я смотрю на фотографию. Учитель прав – ретушь тут почти не нужна. Небеса ярко-синего цвета, с редкими облаками. Слева светит солнце. Деклан с Рэвом прекрасно различимы – видно даже выражение их лиц, хотя одежда из-за бьющего в их спины света кажется черной. С ними резко контрастируют чирлидерши, запечатленные на другом конце снимка: в красно-белой форме, с эффектно взметнувшимися волосами и юбками. Великолепная фотография.
Мне бы хотелось сейчас испытывать гордость, но в сравнении с трагичными снимками мамы, которые мы видели вчера вечером, эта фотография – ничто.
Мистер Жерарди всматривается в мое лицо.
– Что случилось?
– Ничего.
Я протягиваю ему фотографию.
– Можешь оставить ее себе. Я сделал несколько экземпляров.
– Да? Хорошо.
Не знаю, хочу ли иметь этот снимок у себя, однако сворачиваю его трубочкой и засовываю в задний карман рюкзака. Я сегодня выведена из равновесия и только и жду, когда мир наконец перестанет вращаться у меня перед глазами.
В дверь кто-то стучит. Это незнакомая мне девушка. Видимо, пришла сдавать экзамен. Я выхожу из класса. Оказавшись в коридоре, вытаскиваю мобильный. В приложении нет ника Мрака, и мое письмо вернулось непрочитанным. Почему он так поступает? Что случилось? Что изменилось?
Я открываю чат и читаю нашу переписку. Потом еще раз перечитываю. Он так и не ответил на мой вопрос. Мне нужно найти Деклана Мерфи.
* * *
Совместных уроков у нас с Декланом нет, поэтому я встречаюсь с ним только в перерыве на обед. Он сидит в задней части столовой за тем самым столиком, за которым я нашла его вчера. Перед Рэвом опять разложена куча пластиковых контейнеров.
После вчерашнего происшествия дерзости у меня поубавилось, и я, как стыдливая поклонница, мнусь у их столика, не решаясь присесть.
Первым меня замечает Рэв. На нем толстовка цвета ржавчины, огромный капюшон затеняет лицо.
– Привет, – говорит он.
Едва удостоив меня взглядом, Деклан вгоняет вилку в ломтик огурца.
– Не наоралась на меня?
Я сглатываю. Не ожидала такой реакции. Сама не знаю почему – он ведь прав: вчера я сорвалась на него. Но я наивно представляла, как подойду и он скажет: «О, привет. Вычислила меня? Прости, что удалил свой аккаунт». Вместо этого он злобно глядит на меня, жуя огурец.
– Кто там я у тебя? Алкаш и убийца? Еще хочешь в чем-то меня обвинить?
Рэв бросает на него взгляд, но ничего не говорит. Они еще в ссоре или атмосфера сгустилась, потому что я подошла? Зажатый в руке ремень маминой сумки влажен из-за вспотевших пальцев.
– Я не называла тебя убийцей.
– Это было понятно без слов.
Все идет совсем не так, как я ожидала.
– Может, перестанешь вести себя как засранец и нормально со мной поговоришь?
– Зачем? – Деклан встает из-за стола и подходит ко мне. – О чем ты хочешь поговорить, Джульетта?
Он напоминает мне подобравшегося хищника. В нем больше нет ни проблеска уязвимости. Таким все и видят Деклана Мерфи.
– Что ты хочешь? – спрашивает он.
«Хочу знать, ты ли – Мрак».
Но я не могу этого произнести. Не сейчас. Я не могу обнажить свою душу перед таким Декланом, особенно если я ошибаюсь.
– Прости, – тихо извиняюсь я.
Он недоверчиво наклоняется ко мне.
– Повтори?
– Я сказала: прости.
Я всматриваюсь в его лицо: под глазами круги, как будто он всю ночь не спал, скулы и подбородок покрыты щетиной – ему было не до бритья. Мне хочется прикоснуться к нему. Приложить ладонь к его щеке и почувствовать его тепло… или поделиться своим. Я придвигаюсь к нему.
– Прости за то, что я вчера сказала.
Стены, которыми он себя окружил, не дают ни единой трещины.
– Что тебе от меня нужно?
– Что?
– Я спросил: что тебе от меня нужно? С твоей машиной порядок. Больше я ничем не могу тебе помочь. Зачем ты пришла? Потусить из любопытства с изгоями?
– Я здесь не для этого.
– А я думаю, для этого.
– Дек, – раздается за его спиной спокойный голос Рэва. – Не вымещай злость на ней.
Деклан смотрит на меня сверху вниз, его дыхание участилось. Я не отвожу взгляда. Несмотря на его злость и агрессию, мне кажется, между нами проскакивают искры. Я снова страстно желаю, чтобы он оказался Мраком, но в то же время этого страшусь. Мне до боли хочется дотронуться до него, будто наше соприкосновение каким-то образом разрешит все загадки.
– Вот, – тихо говорю я. – Я тебе кое-что принесла.
Он ошеломленно моргает.
Я вытаскиваю из кармана рюкзака свернутую фотографию и отдаю ему. Он разворачивает ее, и между нами простирается бумажное синее небо. Деклан застывает, уставившись на снимок. Спустя минуту сворачивает его и возвращает мне.
– Если Рэв хочет видеть эту фотографию на обложке, пусть будет.
– А ты этого хочешь?
– Я пообедал, – говорит он, не обращая внимания на мой вопрос. Затем подхватывает свой рюкзак и идет прочь.
– Пожалуйста, стой, – иду я за ним. – Пожалуйста, поговори со мной. Мне нужно… Мне нужно… – Голос срывается, глаза наполняются слезами. Я не готова к такому наплыву чувств.
Мне нужен ты.
Но я не могу этого сказать. Я даже не уверена, в нем ли нуждаюсь или в другом человеке.
Деклан не бессердечен. Он останавливается. Поворачивается. Смотрит на меня. В его глазах столько чувств! С таким же выражением лица он держал для меня боксерскую грушу. «Ты такая сильная, какой я тебя и считал».
Я бы все на свете отдала за то, чтобы он сейчас прикоснулся ко мне.
Он этого не делает.
– И ты меня прости, – выдыхает он.
Отворачивается и выходит из столовой, оставляя меня в одиночестве посреди толпы школьников.