Рассвет застал Ривена, Азриима и Долгана бесцельно слонявшимися по улицам Селгаунта. По случайности они проходили неподалеку от мансарды Ривена. Он поймал себя на том, что не прекращая высматривает своих девочек, одновременно надеясь и не надеясь увидеть их.

— Что ты ищещь? — спросил Долган.

Ривен отругал себя за беспечность.

— Ничего. Занимайся своим делом, слаад.

Долган хрюкнул, Азриим ухмыльнулся, и они продолжили путь. На улицах понемногу появлялись пешеходы. Открывались двери и ставни. Фермеры въезжали в город на своих повозках, направляясь на рынок. Продавцы сдобы и свежего хлеба занимали свои места на улицах. Ривен стал первым покупателем за день у толстого, потеющего лоточника, взяв у него две засахаренных груши. Обе он съел сам, не предлагая слаадам.

— Где все портные? — спросил Азриим. — Я одет, будто какой–то бедняк.

Ривен знал несколько лавок, торгующих одеждой, но промолчал.

Занимался рассвет, они бродили по улицам, ожидая весточки от Странника.

Спустя четверть часа Ривен заметил среди прохожих беспокойство. Широко раскрытые глаза, нахмуренные брови, нервный шаг. Разговоры велись тревожным шепотом.

— Что происходит? — спросил он, скорее самого себя, чем слаадов.

— Что? — переспросил Долган.

В их сторону по улице бежал молодой подмастерье.

— Вы видели это? — кричал он. — Видели?

Парень был похож на безумца.

Ривен преградил ему путь и сгреб за одежду.

— Вы видели? — спросил юноша, тяжело дыша. В его глазах был настоящий ужас.

— Видели что?

— Солнце, — ответил парень.

Ривен встряхнул его:

— О чем ты говоришь?

Солнечный свет заметно поблек, стало темнее.

Ривен отпустил мальчишку и посмотрел на восток. Солнце поднялось слишком низко над горизонтом, здания блокировали ему обзор. Он направился к открытой площади, слаады — следом. Там уже собралась небольшая толпа жителей Селгаунта.

Они были странно молчаливы. Все смотрели на восток. Ривен проследил за их взглядами и не смог поверить своим глазам.

За ночь в небе появилась новая луна. Прямо над линией горизонта висел пятнистый кусок темного камня. Казалось, он был величиной с Селун. Край этой сферы частично загораживал встающее солнце. Шар оставался неподвижным, пока солнце поднималось над горизонтом; просто висел там зловещим знамением, будто ожидая чего–то. Он все сильнее и сильнее заслонял солнечный диск.

Ривен потерял дар речи. В толпе вокруг раздавались зловещие шепотки. Люди придвигались друг к другу, будто ища защиты. Ржали лошади.

— На кого Селун нас покинула? — запричитала женщина.

— Что, Семь Небес, это такое? — спросил мужчина.

— Откуда оно? — вторил ему другой.

— Спаси нас боги, — сказала старуха. — Пророчество Алондо сбывается!

Ривен вспомнил слова Странника и понял, что происходящее не имело никакого отношения к богам или пророкам: «Помните — то, что вы узрите сегодня, моих рук дело».

Странник призвал или создал вторую луну. Он собирался устроить солнечное затмение. Ривен поражался силе, потребовавшейся для этого. В один миг он осознал, что же это такое — Венец Пламени, но все еще не понимал, зачем Страннику потребовалось его сотворять.

Рядом с ним хихикнул, а потом и в голос захохотал Азриим. Несколько человек в толпе посмотрели на него, как на безумца.

Долган неуверенно улыбнулся и перевел взгляд с Ривена на Азриима.

— Что смешного? — спросил здоровяк.

Азриим захохотал еще громче.

Звон в голове Ривена возвестил о присутствии Странника.

— Все сделано, — произнес маг. — Этот день станет для меня последним, и я проведу его в одиночестве. Ваша служба окончена. Возвращайтесь сюда и забирайте свою награду.

В сознании Ривена возник образ башни, каменного шпиля на вершине горного острова во Внутреннем море. Убийца узнал это место. Любой житель одного из портов Внутреннего моря слышал о Путевом Камне. Моряки использовали его для навигации. Но никто никогда не упоминал, что на острове стоит башня. Должно быть, Странник возвёл ее там — или откуда–то переместил. Как эту луну.

Долган и Азриим обменялись взглядами, и Ривен увидел жадность в их глазах.

До конца играя назначенную ему Маском роль, Ривен спросил:

— А моя награда?

— Скажи, чего ты желаешь, — ответил Странник, и это предложение почти заставило Ривена отказаться от своих планов. Но он подумал о своем боге, своих девочках, своих… друзьях, и продолжил играть роль.

— Дай–ка я подумаю.

— Осталось мало времени, — ответил Странник.

— Мы сейчас придем, — от жадности Азриим заговорил в голос. — Человек может выбрать свою плату позже.

Слаады, как и Ривен, достали телепортационные жезлы. Прежде чем сделать последний поворот диска, он отправил Магадону два слова: Путевой Камень!

В мгновение ока жезлы телепортировали их через Фаэрун, и он оказался в зале с многочисленными дверями, похоже, в той самой башне, что показал им Странник. Пол, потолок, стены слабо сияли серебром, и света было достаточно, чтобы Ривен мог видеть.

— Воздух здесь странный, — пробурчал Долган.

Азриим кивнул.

Оба вернулись в свои настоящие тела — крапчатая серая кожа, мускулы, когти, клыки — и стали принюхиваться.

Ривен же не почувствовал ничего необычного. Он оглядел большое помещение. Несколько дверей вели в смежные залы и комнаты. Его внимание привлекли необычные дверные ручки. Он вгляделся, пытаясь различить их форму. Когда ему это удалось, от волнения сердце убийцы застучало быстрее.

Во всем убранстве повторялся один и тот же мотив: череп без челюсти в солнечной вспышке.

Волоски на затылке Ривена встали дыбом. В этот миг он понял, чего же все это время хотел Повелитель Теней, почему он потребовал от Ривена убежать со Связующего Демонов вместе со слаадами, зачем Маску было нужно, чтобы Ривен притворялся до конца.

Башня однажды принадлежала Цирику, врагу Маска. Странник похитил храм целиком, и, видимо, убил всех жрецов. Бог теней и воров ими манипулировал — всеми — чтобы провернуть величайшую кражу всех времён. Он подстроил похищение храма безумного бога.

Ривен восхитился замыслом. Это была смелая авантюра, самая смелая, что он когда–либо видел. И он стал рукой Повелителя Теней в этом деле, по крайней мере, одной из рук.

Убийца не смог сдержать улыбку, а затем и смешок.

— Веселишься? — спросил Азриим. Слаад вытянул руку, изучая свои пальцы, его брови нахмурились.

— Что такое? — сказал Долган. Он тоже смотрел на свое тело, будто оно было чем–то чужеродным.

— Нет, — ответил Ривен. — Наслаждаюсь свободой.

— Свободой от Странника, — сказал Азриим и кивнул. Его голос стал глубже. Когти длиннее. — Что со мной происходит?

— И снова нет, — отозвался Ривен. — Не от Странника. От вас двоих. От этой головоломки.

Ривен знал, что Маск хочет от него еще кое–что.

— О чем ты говоришь? — кожа Азриима пузырилась и растягивалась, будто под ней что–то двигалось.

— Друзья и враги, слаад, — сказал Ривен, усмехаясь. С их фальшивым союзом было покончено. Его единственным союзником был Эревис Кейл, собрат по вере.

Азриим услышал это в голосе убийцы и отступил на шаг. Долган зарычал.

— Враги, я полагаю? — поинтересовался Азриим.

— Враги, — подтвердил Ривен, вынимая из ножен клинки. Он знал, что Странника нет в башне. Теперь только он и слаады. — Вы находитесь в моем храме.

Азриим сощурился.

— Твоем хр…

Его слова превратились в звериный вой, которому ответил Долган. Слаады выли, воздев к потолку лапы. Под кожей извивались их вены, мышцы и сухожилия.

Ривен оступил, не до конца понимая, что происходит.

Слаады стали меняться. Как в тот раз, когда Странник превратил из зеленых в серых, теперь у Ривена на глазах они трансформировались в нечто более могущественное. Их шкуры превратились в хаотичный танец цветов и оттенков. Оба замерли неподвижно; оба рычали, задрав морды к потолку. Их когти росли, на подбородках вырастали складки кожи, тела чуть увеличились, клыки потемнели, серо–зеленая кожа лишилось крапинок, стала как темный сланец.

Затем все закончилось. Слаады глядели на него с голодом в глазах.

Ривен вытащил из–под рубахи свой священный символ, позволив ему свободно повиснуть. Он знал, что слаады стали еще опаснее, но отступать не собирался. Сам Маск привел его сюда, в этот храм; он был Избранным Маска. Он не уйдет.

Кейл и Джак стояли на палубе Связующего Демонов и в окружении моряков глазели на восток.

— Боги… — прошептал Джак.

Кейл глядел, как каменная сфера постепенно поглощает солнечный диск. Эревис знал, что причиной этому — Странник. Должен быть он. Что бы маг не планировал, это должно было случиться сегодня. Кейл видел достаточно затмений в Фаэруне, чтобы знать — если в одном месте затмение частичное, оно может быть полным в другом. Где бы ни был Странник, там затмение было полным.

Вода поднялась, заставив корабль покачнуться. Тьма возросла, протянула над заливом сумрачную длань. Он вспомнил Храм Теней, Шар, богиню ночи, Маска, Странника, свою собственную трансформацию, Росток Пряжи. Он видел нити, связывающие все это. И знал, что должен делать.

— Приведи Магза, — попросил он Джака. Магадон медитировал в одиночестве в каюте на носу.

— Скажи ему, что мы должны отправляться. Мы должны убить Росток Пряжи.

Джак недоуменно взглянул на него.

— Мы собираемся поступить, как герои, Джак. Иди.

Кейл поднял взгляд к небесам. Возможно, он с товарищами и не сможет победить Странника, но они могут разрушить его инструмент, помешать магу осуществить свои замыслы. Кейлу казалось, он знает, как этого добиться — подобно ему самому, Росток Пряжи был созданием тьмы, сотворенным последователями богини ночи. Подобно ему, он был уязвим для солнца.

Вскоре Джак вернулся с Магадоном. Проводник удивленно глазел на небо.

— Активируй связь с Ривеном, Магз. Мы должны двигаться. Джак, используй все защитные заклинания, что у тебя есть. Прямо сейчас. И как только мы прибудем, найди с помощью прорицания местоположение Ростка. В этот раз займемся им в первую очередь, и только затем — слаадами.

Джак кивнул и принялся творить молитвы. Магадон сосредоточился, мягкий красный свет нимбом охватил его голову.

— Поймал его, — сообщил он.

— Покажи мне, — попросил Кейл, беря Магадона за руку.

Пригибаясь к земле, слаады разошлись по сторонам, захватывая Ривена в клещи. Трансформация изменила облик чудовищ, но от Ривена не укрылась змеиная грация их движений. Долган согнул когти и зарычал. Азриим зашипел, обнажая клыки.

Ривен помнил, что слаады приобрели новые волшебные способности, когда превратились из зеленых в серых. Казалось разумным предположить, что новая трансформация также наделила их новыми силами. Он решил не дожидаться доказательств.

Ривен повернулся спиной к Долгану, притворившись, будто атакует Азриима. Азриим отскочил. Долган, как и ожидал убийца, бросился на него сзади.

Ривен развернулся на месте, правой саблей целясь в горло слааду. Удар застал того врасплох, и Долгану пришлось пожертвовать рукой, чтобы спасти шею. Сабля с силой вонзилась в бицепс твари. Удар должен был разрезать мышцу до половины, но оставил только глубокий позрез в плоти Долгана.

Заворчав от боли, истекая черной кровью, слаад яростно замахнулся на Ривена другой рукой. Убийца предугадал удар и попытался использовать инерцию своего взмаха, чтобы уйти в сторону, но не успел. После превращения слаад стал быстрее, и его когти вонзились Ривену в спину, разрывая плащ и плоть под ним. Ривен поморщился, ударил второй саблей в голову Долгана, но инерция собственного удара позволила тому отступить на несколько шагов.

Долган хрюкнул, когда рана на его руке стала затягиваться.

Краем глаза Ривен заметил движение — Азриим. Он перехватил обе сабли правой рукой, выхватил из сапога кинжал, бросил его в слаада. Бросок был точным, кинжал попал прямо в грудь, но отскочил от шкуры Азриима, как от кирасы. Когтистым пальцем слаад ткнул в Ривена. С кончика выстрелил ядовито–зеленый луч, ударив убийце в живот.

Сердце Ривена остановилось. Он задохнулся, вцепился в грудь, упал на четвереньки. Попытался вдохнуть, силой втянуть воздух в легкие.

Вдох. Другой. Он сомкнул ладони на рукоятях сабель и попытался подняться. Прежде чем ему это удалось, на плечах сомкнулись здоровенные лапы Долгана, выкручивая руки. Слаад легко поднял убийцу, поднося к своей большой клыкастой пасти.

Ривен, быстро соображая, прижал колени к груди, затем с силой выбросил ноги вперёд, в горло Долгану. Обычному человеку удар сломал бы трахею, но Долган просто подавился, закашлялся, и уронил Ривена.

Тот приземлился, пригнувшись, и рубанул обоими саблями в живот. Клинки оставили две раны. Долган зашипел от боли и отшатнулся. Его плоть уже затягивала ранения.

Ривен крутанулся, описав полукруг, чтобы встретить Азриима. Слаад понесся вперёд и обрушил на убийцу град ударов когтями. Бешено парируя, Ривен отступал, при каждом удобном случае контратакуя. Слаад нажимал — он зацепил грудь противника, потом плечо, оцарапал шею. Наконец, Ривену удалось провести более жесткую контратаку. Он поднырнул под удар и наполовину вонзил свою саблю в грудь Азриима.

Слаад выхаркнул струю крови. Прежде чем Ривен успел его добить, Азриим отступил, зашипев, когда сабля вырвалась из его плоти. Убийца рванулся следом, но слаад подпрыгнул и уже не приземлился. Он повис в воздухе, у потолка, капая на пол кровью. Выпад Ривена задел лишь воздух.

Раны Азриима, как и Долгана, зарастали прямо на глазах.

Ривен знал, что ситуация отчаянная. Слаады были быстрее, сильнее, регенерировали раны, которые должны были их прикончить. А сам он тяжело дышал и истекал кровью от дюжины болезненных порезов.

— Теперь ты понял, да? — насмехался Азриим. — Это не твой храм. Это твоя могила.

Ривен натянул на лицо усмешку и ответил:

— Я понял, что ты и твой мальчик не способны довести дело до конца.

Он коснулся своего лица. На пальцах осталась кровь. Убийца посмотрел на них, сплюнул.

— И если это лучшее, на что вы способны, наружу из этой комнаты не выйдет ни один из вас.

Азриим оскалился.

— Ты всегда мне нравился. Очень жаль, что мне придется тебя убить.

Долган зарычал, бросая вызов.

Ривен решил забрать хотя бы одного ублюдка с собой в могилу. Он приготовился…

Тьма позади Азриима, в дальнем конце зала, сгустилась, и убийца не сдержал улыбку.

— Проклятие, почти вовремя, — сказал он.

Кейл наконец–то появился.

Ответив на рев Долгана собственным криком, Ривен бросился в атаку.

Кейл, Джак и Магадон материализовались в просторном зале рядом с ведущей наверх лестницей, в башне, которую увидели глазами Ривена через мысленную связь. Даже через подошвы сапог Кейл чувствовал магическую силу, наполнявшую камни постройки.

Азриим парил в воздухе в середине зала, спиной к новоприбывшим. В противоположном конце помещения сражались Ривен и Долган. Клинки убийцы метались из стороны в сторону, кололи и рубили. Большой слаад не оставался в долгу, используя свои когти.

Магадон натянул тетиву до уха, заставил ее наконечник сиять красным от ментальной энергии, и выстрелил в Азриима.

Стрела по самое оперение вонзилась слааду в спину. Азриим завопил, схватился за выступивший из груди наконечник и повернулся. Крик отвлек Долгана и большой слаад тоже повернулся в их сторону. Ривен заставил его заплатить за невнимательность.

Убийца вонзил клинок в горло здоровяка, вырвал саблю из плоти и нанес второй удар, который должен был обезглавить слаада. Но каким–то чудом Долган устоял и сумел присесть под второй взмах. Из раны в горле здоровяка текла кровь. Он поднял лапу, и в ней засиял небольшой шарик. После секундного промедления Долган швырнул его себе под ноги. Шар взорвался огнем. Слаада и убийцу отбросило взрывом.

Кейл, Магадон и Джак закрылись руками от жара.

— Росток, — напомнил Джаку Эревис, выхватил Клинок Пряжи и бросился к Ривену.

— Снова ты, жрец, — сказал из–под потолка Азриим. — Какой же ты упрямый!

Кейл рискнул бросить взгляд вверх и увидел, как слаад вытаскивает усиленную разумом Магадона стрелу из своего тела и отбрасывает ее. Магадон выпустил еще несколько обычных стрел, но все они отскочили от шкуры Азриима.

— Довольно! — рявкнул Азриим, и швырнул в Магадона и Джака огненный шар. Шар разорвался между ними, окутав проводника и коротышку пламенем. Когда огонь рассеялся, на обоих не осталось и следа. Заклинания Джака делали свое дело.

Кейл подскочил к Ривену и помог ему подняться. Лицо и руки убийцы были все в ожогах. Здоровый глаз не открывался.

— Они трансформировались, — обожжеными губами проговорил Ривен. — Стали сильнее.

Кейл кивнул и немедленно использовал сильнейшее из своих целебных заклятий. Сила Маска перетекла из него в Ривена, и ожоги убийцы полностью исчезли.

Ривен благодарно улыбнулся и поднял клинки.

В десяти шагах от них засмеялся Долган:

— Было больно, — и поднялся на четвереньки.

Кейл не обратил на него внимания.

— Я пришел за Ростоком, — сказал он Ривену, — Уничтожим его, затем прикончим слаадов. Где Странник?

Ривен покачал головой:

— Он сказал, что больше со слаадами не увидится. В башне его нет.

Кейл кивнул, чувствуя предательское облегчение. Но он знал, что найдет Странника, когда наступит время.

Позади них Долган встал на ноги, продолжая смеяться. Его тело заживляло ожоги.

— Я нашел, Кейл, — крикнул Джак. — Оно здесь, наверху.

Кейл и Ривен побежали через зал. Над ними Азриим произнес слова заклинания, и от слаада по всей комнате кольцом прокатилась эманация темной энергии. Увернуться было невозможно.

Когда кольцо настигло Эревиса, он почувствовал хватку сверхъестественного холода, но одна из защит Джака тут же вспыхнула, зазвенела. Кейл узнал в ней защиту от смерти. Если бы не магия Джака, он был бы мертв.

Слаады действительно стали сильнее.

Такие же вспышки и звон охватили Магадона и самого Джака. Незащищенный Ривен споткнулся, хватая воздух. Кейл окутал его тенями, помогая двигаться.

— Ты в порядке? — спросил он.

Ривен отмахнулся и кивнул. Они подбежали к Джаку и Магадону у лестницы.

— Наверх, — приказал Эревис. — Поддерживай прорицающее заклятие, Джак. Странника здесь нет, так что будем двигаться быстро.

Он обернулся взглянуть на слаадов. Заклятие Азриима не причинило никакого вреда Долгану. Азриим опустился на пол рядом со здоровяком.

— Вернитесь, — издевательски проговорил он. — Игра только началась!

Кейл не обратил внимания, подталкивая друзей на лестницу. Сам он на мгновение задержался, чтобы с помощью заклятия сотворить у подножия лестницы каменную стену. Магия заставила стену стать единым целым с башней, блокируя проход.

Он знал, что это лишь ненадолго задержит слаадов.

— Мы должны остаться и драться, — сказал Ривен, оправившийся после заклинания смерти.

— Мы будем драться, — ответил Эревис. — Но сначала Росток. Единственный способ остановить Странника — уничтожить его. Это важнее любых личных конфликтов.

— Именно так, — согласился Джак.

— Нет ничего важнее личного, Кейл, — ответил Ривен, но спорить дальше не стал.

Кейл посмотрел на него мгновение, повернулся к Джаку:

— В какую нам сторону?

— Идите за мной.

Позади них, у подножия лестницы, появились слаады с бронзовыми жезлами в лапах. Они телепортировались сквозь стену.

— Идите, — приказал Кейл.

Азриим и Долган бросились вверх, перескакивая по три ступени за шаг. На бегу они вытянули лапы, из которых ударили огненные шары.

Кейл встал на их пути, поднял Клинок Пряжи и перехватил оба шара, пока те не разорвались. Тени окутали клинок.

— Быстрее! — бросил он через плечо, и его друзья побежали. Кейл указал клиноком на слаадов и высвободил накопленную энергию. Магия ударила в грудь чудовищ, сбила их со ступеней, опалила огнем.

Оба заревели, вскочили на ноги, снова помчались по лестнице. Их одежда горела, и с кожи струился дым.

Кейл повернулся и побежал вслед за остальными. Тень увеличила его скорость, он быстро догнал друзей. Они пробежали через очердной просторный зал и оказались у подножия новой лестницы.

— Опять наверх, — сказал Джак. — Мы уже близко.

— Они тоже, — заметил Магадон, оглядываясь. Он повернулся, упал на одно колено, до уха натянул тетиву.

В другом конце зала появились слаады. Кроме легких подпалин, на их телах не осталось заметных следов от взрыва. Оба рычали.

— Башмаки Обманщика, — выругался Джак.

— Сконцентрируйся на Ростке, — приказал ему Кейл. Он не хотел, чтобы Джак попытался использовать заклинания против слаадов и утратил концентрацию на прорицании.

Магадон использовал ту немногую ментальную силу, что у него еще оставалась, заряжаяя свою стрелу, и пустил ее в полет. Стрела глубоко вошла Долгану в ногу, швырнув здоровяка на пол. Азриим перескочил через брата и продолжил бежать к ним.

Обернув рукоять Клинка Пряжи своей маской, Эревис произнес заклинание. С последними словами чар он призвал волшебную стену, перегородившую все помещение. Созданная из теней, пронизанная голубовато–зелеными нитями стена громко затрещала, излучая волшебную энергию с той стороны, где находился Азриим. Кейл едва мог видеть сквозь нее.

Азриим остановился и зашипел, его кожа дымилась вблизи стены. Позади него поднялся на ноги Долган, с его шкуры тоже поднимался дымок. Здоровяк выдернул из ноги стрелу Магадона. Азриим достал с перевязи один из своих жезлов.

— Наверх, — сказал Эревис. — Быстрее.

Он знал: как и каменная, волшебная стена задержит врагов всего на несколько секунд.

Четверо друзей бросились вверх по лестнице. Они оказались в просторном вестибюле. В противоположном конце помещения находились большие двухстворчатые двери из окованного бронзой дерева.

— Там, — сказал Джак. — Это оно.

Позади утих треск стены Эревиса. Похоже, Азриим как–то её развеял. Слаады приближались.

— Как ты собираешься его уничтожить? — спросил Ривен.

— Не я. Солнце, — ответил Кейл.

Пока они пересекали комнату, Эревис прошептал заклятие, позволяющее ему видеть двеомеры. Магические печати на двери засияли в его волшебном зрении — Странник хорошо защитил проход. Кейл не стал мешкать. Сжимая Клинок Пряжи, он с разгона ударил двери плечом, вышибая их.

Глифы вспыхнули, из косяка ударила магическая энергия. Клинок Пряжи поглотил все, и Кейл остался невредим. Сила заполнила лезвие меча, породившее целое облако теней. Оружие завибрировало в руке Эревиса, заряженное энергией Странника. Кейл обернулся, нацелил острие на лестницу и стал ждать.

Когда появились слаады, он высвободил все.

С Клинка Пряжи ударил ядовито–зеленый луч — отдача заставила Кейла отступить на шаг — и попал Азрииму в живот. Слаад выпустил когти и поморщился, но луч, казалось, не произвел никакого эффекта. Даже сам Азриим выглядел удивленным. Он взглянул на Кейла и оскалился.

— Иди, — сказал Джак. — Мы задержим их. Найди Росток Пряжи. Уничтожь его.

Кейл замешкался. Слаады приближались.

— Иди, — сказал ему Магадон через плечо.

Кейл кивнул, развернулся и вошёл в комнату. Судя по размерам и поврежденным фрескам на стенах, некогда помещение было религиозным святилищем. На полу остались следы от огня, как будто здесь прошла магическая битва.

В центре зала находился Росток, в десять раз больше того побега, который забрали слаады из Храма Теней. На серебристых ветвях висели золотые листья, образующие сверкающую волшебной энергией крону. Ствол пульсировал, будто от сердцебиения. В помещении было столько силы, что волоски на руках Эревиса встали дыбом.

Корни Ростка были обнажены, их кончики исчезали в полу. Весь потолок сиял серебром. Кейл представил себе луч, бьющий в небо с вершины башни. Он уничтожит Росток, луч исчезнет, затмение прекратится, Странник потерпит неудачу.

Шейд ступил в пространство между тенями и в один шаг преодолел расстояние от входа до Ростка, материализовавшись между корней, у ствола.

Он слышал, как позади его друзья отчаянно сражаются со слаадами. Битва частично переместилась внутрь святилища. Кейл обернулся, увидел, как Азриим обрушил на Ривена вихрь ударов. Убийца из последних сил пока еще успевал парировать их своими саблями. Слаад вынудил Ривена попятиться через дверной проем и выстрелил разрядом из своей ладони в Магадона, который вместе с Джаком сражался с Долганом. Разряд угодил точно в цель и с силой отшвырнул проводника в стену.

Долган воспользовался этой возможностью, чтобы обрушиться на Джака. Удар когтей заставил полурослика покачнуться, из раны на груди потекла кровь. Джак контратаковал своим коротким мечом, прокричав заклинание. Белый огонь сорвался с его руки, вонзившись слааду в грудь. Огонь опалил кожу Долгана, но тот лишь усмехнулся.

Джак оглянулся через плечо, встретился взглядами с Кейлом.

— Проклятье, да уничтожь ты его! — крикнул коротышка. Он повернулся обратно и набросился на Долгана. Магадон поднялся на ноги и присоединился к атаке. Когти и клинки снова встретились.

Кейл вложил Клинок Пряжи в ножны, обхватил руками ствол Ростка. На ощупь дерево было теплым, как кожа, и как только Эревис прикоснулся к нему, то понял, что Росток обладает собственным сознанием.

Эревис оскалил зубы, когда разум Ростка коснулся его. Он не сопротивлялся. Прикосновение не было враждебным, просто несфокусированным, рассредоточенным. И все же это означало, что существо было живым, более того — обладало самосознанием.

Через ментальную связь Кейл ощутил его природу — рожденное от Пряжи и Теневой Пряжи, из света и тьмы, постоянно существующее в серой зоне между двумя полюсами своей природы.

Такое же, как сам Кейл.

И шейд собирался уничтожить Росток. У него не было другого выхода.

«Прости меня», подумал он, надеясь, что Росток понял.

На миг, но лишь на миг, он почти отказался от своего намерения. Но звуки боя за спиной вернули Кейлу решимость. Джак закричал. Вскрикнул Магадон. Зашипело еще одно заклятие.

По стволу, который обнимал Эревис, с частотой сердцебиения бежали вспышки серебристого света. Кейл представил первое место в Селгаунте, которое пришло в голову, и призвал тьму, чтобы перенестись туда вместе с Ростком.

Тьма отозвалась. Чернота окутала их. Эревис ощутил знакомое чувство, будто его тело растягивается до толщины пергамента, и в следующее мгновение заморгал от неяркого света Храмовой улицы. Росток был с ним. Стоял рядом, неустойчиво возвышаясь на своих голых корнях.

Раздались удивленные возгласы. На улице было полно народу.

— Смотрите! Смотрите!

Движение замерло. Лошади остановились, зафыркав при его появлении. Из повозок, из храмовых окон начали выглядывать люди. Сотни глаз, собравшихся посмотреть на частичное затмение, теперь обернулись к нему. Оказавшиеся поблизости пилигримы сразу же попятились. Дети глазели на него, широко раскрыв глаза. Уличный философ наставил на Кейла палец и обозвал его слугой дьявольских сил.

— Это дерево? — воскликнул кто–то. — Только посмотрите на него!

Под солнечным светом Росток начал дымиться и увядать. Серебристая пульсация стала чаще, еще быстрее, превратилась в отчаянные всплески ужаса.

Кейл отступил в сторону. Из храмов к толпе присоединялись новые зрители.

Ветви и корни Ростка извивались, скручивались в агонии, темнея под редкими лучами солнца. Прежде сиявшие чистой магической силой листья блекли и опадали с дымящихся веток на мостовую, где исчезали в мелких сполохах. Сознание Ростка еще касалось разума Кейла, и шейд чувствовал отголоски его ужаса и боли.

Кора облупилась, ствол раскололся. Кейл представил, что это происходит с человеком — кости ломаются, кожа сгорает, отслаиваясь от мяса. Это было слишком.

Росток стал заваливаться набок.

— Уйдите от него! — крикнул Эревис в толпу, и собравшиеся зеваки отступили. Росток на миг зацепился за одну из статуй Хулорна, а затем рухнул на мостовую. Ветви затрещали. Магическая энергия потекла во все стороны.

— Прости меня, — снова попросил у Ростка Кейл.

Посмертные судороги дерева становились все сильнее, пока оно умирало. Толпа кричала, изумлялась. С корчащихся корней и веток срывались вспышки энергии. Там, куда они попадали, возникали непредсказуемые волшебные эффекты: у камней из мостовой вырастали ножки, и они убегали в толпу, с неба сыпались цветы, лошадь превратилась в мышь, одна из статуй, что стояли вдоль улицы — мантикора — ожила, и с ревом улетела в небеса.

Толпа запаниковала и побежала с площади. Вдалеке Кейл услышал громкий звук трубы. Приближался отряд селгаунтской стражи — скепторов.

Шейд хотел задержаться и убедиться, что Росток погиб, а потоки магии, которыми сопровождалась его гибель, не причинят настоящего вреда. Но он был нужен друзьям. На мгновение шейд застыл, разрываясь на две части. Биение серебристого сердца Ростка замедлилось. Кейл чувствовал его агонию.

— Эревис! — в его разуме прозвучал тревожный голос Магадона. — Ты нам нужен!

Тон, с которым прозвучало мысленное послание, встревожил Кейла.

Скепторы, с оружием наголо, быстро окружали его. Они были совсем рядом, на расстоянии броска ножа. Сержант посмотрел сначала на Кейла, затем на умирающий Росток, и замедлил шаг. Острием оружия он указал на Эревиса.

— Не двигайтесь, добрый сэр.

Росток рядом с ними загорелся. Серо–зеленый дым поднялся к небесам. Кейл вгляделся в окружавшие его лица и увидел…

Сефриса.

Мудрец глядел на него из толпы. Он покачал головой и пробормотал: «Дважды два — четыре…»

— Эревис! — снова позвал Магадон, и от отчаяния в голосе проводника у Кейла пересохло во рту.

Не обращая внимания на скепторов и Сефриса, шейд ступил в тень ближайшей статуи и призвал в сознание образ того зала, где обнаружил Росток Пряжи. Достал из ножен свой клинок.

— Не двигайтесь, я сказал! — приказал сержант.

Тьма сомкнулась вокруг Кейла. Скепторы двинулись на него.

Последнее, что он увидел, прежде чем переместиться — считающего что–то Сефриса.