Было уже совсем темно, и Тернер заявил, что непременно проводит Джей до двери пансиона миссис Долл.

Ей хотелось думать, что это чрезмерная предосторожность, однако она хорошо понимала предостерегающие слова записки о возможной слежке и прослушивании телефонных разговоров. Джей не сказала об этом Тернеру, боялась признаться в этом даже себе, но у нее возникло смутное ощущение нарастающей опасности.

Джей решила войти в дом через заднюю дверь. Открыв калитку заднего двора, Тернер обнял ее за талию, и она не воспротивилась этому. Ей нравилось чувствовать его сильную руку.

Заднее крыльцо было выкрашено белой краской и украшено затейливой резьбой. На каждой ступеньке лестницы стояли широкие керамические горшки с пышными маргаритками. Над дверью висел большой венок из искусственных цветов с сидевшими на нем пластиковыми малиновками и еще какими-то певчими птичками. Перед дверью лежал коврик с изображением девочки в соломенной шляпе, поливавшей цветы из лейки.

Чтобы достать из сумочки ключ, Джей неохотно высвободилась из объятий Тернера.

– Ну, здесь я уже в полной безопасности, – улыбнулась она. – Спасибо, что проводили.

Ему следовало бы попрощаться и уйти, однако он продолжал стоять рядом с ней.

– Вкус миссис Долл не отличается изысканностью. Во всяком случае, если судить об этом по оформлению заднего двора, – усмехнулся Тернер. – Внутри так же безвкусно?

– Еще хуже. Мне приходится спать с куклами.

– Пожалуй, им повезло больше, чем мне.

Джей сунула ключ в дверную скважину, и тут Тернер накрыл ее руку своей и мягко отвел от двери, оставив ключ в замочной скважине. Он повернул девушку к себе лицом.

– Это место выглядит не более надежным, чем коробка от конфет. Неужели вы и впрямь чувствуете себя здесь в полной безопасности?

Сердце Джей учащенно забилось. “Нет, только не сейчас!” – подумала она, стараясь унять радостное волнение. Но не тут-то было! Возбуждение не ослабевало.

– Ни один уважающий себя грабитель не станет пачкать руки, чтобы залезть в этот розовый домик, – беспечно отозвалась она.

Тернер притянул девушку к себе.

– Мне было бы куда спокойнее, если бы вы оказались теперь в действительно надежном месте.

“В твоем гостиничном номере?” – подумала Джей.

– Например, у меня в номере, – секундой позже вымолвил Тернер.

– Мне и здесь хорошо.

– Со мной будет еще лучше.

Это точно! Гораздо лучше! И безопаснее!

– Нет, я останусь здесь.

Когда Тернер склонился над ней, Джей невольно потянулась к нему.

Прикосновение его губ, сначала мягкое и осторожное, вскоре стало настойчивым, страстным, ищущим ответной ласки. В Джей нарастало желание. Когда она обвила руками Тернера за шею, он тихо застонал и его руки проскользнули под ее жакет.

В окнах кухни внезапно вспыхнул яркий свет. Одновременно загорелись и желтые фонари заднего крыльца. Джей испуганно отпрянула от Тернера.

Задняя дверь распахнулась, и на пороге появилась Брайт все в том же блузоне с медвежонком на животе. Выставив вперед свой большой живот, она положила на него руки.

– Мне показалось, кто-то пытался войти через заднюю дверь. – Она окинула взглядом Тернера и Джей.

Подняв глаза на Тернера, Джей смутилась – у него на губах остался след ее губной помады.

– Спокойной ночи, – сказала она ему. – Мне нужно еще кое-что сделать… несколько телефонных звонков…

– Разумеется, – невозмутимо отозвался Тернер. – Если будете звонить матушке, передайте от меня привет.

– Я подумала, ваш ключ сломался и вы не можете открыть дверь, – объяснила Брайт. – И решила посмотреть, что случилось, пока бабушка не проснулась.

Джей испытывала ужасную неловкость, но Тернер, наклонившись к ней, безмятежно чмокнул ее в щеку.

– Увидимся утром.

– Хорошо. – Джей вынула свой ключ из замочной скважины и быстро вошла в дом.

– Извините, если помешала, – фыркнула Брайт, запирая за ней дверь и задвигая засов. Ее лицо выражало злобное удовлетворение.

Проигнорировав эти слова, Джей спросила:

– Мне кто-нибудь звонил?

– Нет. – Брайт нахально оглядела Джей с ног до головы. – А он ничего, – кивнула она в сторону запертой двери. – Собираетесь трахаться с ним?

– Не надо так говорить, – вспыхнула Джей.

– Это почему же? – засмеялась Брайт. – Теперь я на собственном опыте знаю, что это такое!

Несколько мгновений они смотрели друг на друга – женщина с размазанной помадой на губах и девушка с исковерканной судьбой.

– Послушай, – мягко сказала Джей, – не старайся казаться круче, чем ты есть на самом деле.

Брайт вздернула подбородок и сурово поджала губы. Но в следующую секунду, к изумлению Джей, глаза ее наполнились слезами и она побежала по коридору. Легко, как ребенок, которым, в сущности, еще и была.

Эдон Мобри был вне себя от ярости, и это должно было насторожить Лабони.

Но он не испугался гнева Эдона Мобри. Последнее время Лабони кожей чувствовал, что возрастающая слабость пожирает шефа, как раковая опухоль.

Власть досталась Эдону незаслуженно. Он женился на Барбаре. Так пусть пошумит, все равно он целиком и полностью зависит от действий – а не пустых слов – Лабони. Старый доктор – совсем другое дело. Однако и он не вечен. С каждым годом Хансингер все неотвратимее приближался к могиле, и все окружающие прекрасно понимали это.

Лабони старался ничем не выказать презрения к Эдону. Он смотрел на свои ботинки, чертя пяткой на гравии незатейливые узоры.

– Я только что вернулся в город, – цедил Эдон сквозь зубы, – пришел домой, уверенный в том, что эта проблема уже решена за время моего отсутствия, и что же я узнаю?

– В них стрелял Бобби Мидус, – спокойно ответил Лабони, продолжая разглядывать свои ботинки. – Он был один.

– Какого черта?! – взорвался Здон.

– Наверное, так он хотел предупредить их, чтобы не лезли куда не надо, – пожал плечами Лабони, и в его голосе прозвучала ироническая нотка.

– Да он просто полный идиот!

Лабони поднял голову и взглянул в бледно-голубые глаза шефа. Глаза Лабони были такого же цвета, поскольку их семьи связывали родственные узы. Однако семья Лабони всегда была в положении бедных родственников.

На этом их сходство заканчивалось. Во всем остальном, кроме цвета глаз, они были очень разными. Плотный Эдон с возрастом стал казаться грузным, тогда как Лабони был высоким и очень худым. Тонкая и гибкая шея придавала ему сходство со змеей. В его лице тоже было что-то змеиное: широкий тонкий рот, высокие скулы, едва заметные светлые брови.

– Просто он слишком молод, – вступился Лабони за Мидуса.

– И что с того?

– Он еще только учится, – пояснил Лабони.

Они замолчали. Оба стояли рядом с пикапом Лабони, припаркованным у поворота длинной узкой дороги, которая вела к ранчо Эдона. По обеим сторонам мрачно возвышались сосны, скрывая это место от случайных глаз. Его черный джип был припаркован с другой стороны дороги. Бледная луна слабо освещала мрачное лицо Эдона.

– Значит, они все еще здесь? – Он раздраженно покачал головой. – Гибсон и эта баба.

– Похоже, что так, – снова кивнул Лабони.

– Бог ты мой!

– И вообще происходит что-то не то, – спокойно констатировал Лабони.

Его слова подействовали на Эдона как удар ножом между ребер.

– Что ты имеешь в виду?

– Этой бабе сегодня утром звонила женщина и предлагала какую-то информацию.

– Кто же ей звонил? – напрягся Эдон. – И какую информацию предлагал?

– Что-то про доктора Хансингера. Звонившая не назвала себя, но назначила этой Гаррет свидание.

– Где, черт возьми? – побледнел Эдон.

– А вот этого я не раскрыл.

Громко и грязно выругавшись, Эдон ударил кулаком по двери пикапа Лабони с такой силой, что металл завибрировал. Этот новенький пикап цвета синий металлик, с широкой белой полосой по боку, был лучшим в коллекции автомобилей, принадлежавшей Лабони. Он не выносил, когда до его машины дотрагивались. И придурок Эдон отлично знал об этом.

Однако на сей раз Лабони не выказал неудовольствия.

– Я давным-давно говорил тебе, что нам нужен новый сканер.

Эдон метнул на него злобный взгляд.

– Я уже и так потратил целое состояние на твои шпионские штучки!

Лабони молча посмотрел на ночное небо. Эдон, образованный мальчик из богатой семьи, совсем не знал, что такое настоящая жизнь, хотя и получил престижное университетское образование. С одной стороны, он требовал постоянной слежки, с другой, – понятия не имел, каких денег стоит профессиональная работа.

– Нужно идти в ногу с техническим прогрессом, – заметил Лабони.

– Кто прослушивал их разговор? – спросил Эдон.

– Я. Потом в разговор вмешалась пара лохов, болтавших друг с другом по сотовому, и спутали мне все карты. Нужен новый, более совершенный сканер.

– А глаза у тебя на что? – злобно осведомился Эдон.

– Эта Гаррет была в кафе вместе с адвокатом Гибсоном, потом она уехала из Кодора в Кендер.

– Ты, надеюсь, следил за ней?

– Не я, а Бобби Мидус.

– И с кем она там встретилась?

– Он не знает, потому что упустил ее из виду.

– Упустил из виду? Как?!

– Он не мог приблизиться. Когда они въехали в Кендер, ему пришлось остановиться у светофора, а она успела проскочить. Что поделать, Бобби не привык к городской езде.

Эдон снова ударил кулаком по двери пикапа, а потом еще и еще. Лабони даже не моргнул, только его и без того тонкие губы стали еще тоньше.

– Я отрежу ему яйца и скормлю свиньям! – возмутился Эдон. – Сволочь! Дерьмо!

Лабони равнодушно пожал плечами. Он тоже был зол на Бобби Мидуса, однако чувствовал необъяснимое желание защитить парня.

– Я уже поговорил с ним как следует, не волнуйся, – спокойно сказал он Эдону. – Потом Гаррет вернулась и снова встретилась с Гибсоном в городском парке Маунт-Кодора. Кстати, она ведет себя так, словно заподозрила слежку.

Эдон молчал.

– Потом они отправились в магазин “Зайди и купи”. Оставили машину на стоянке, и оба подошли к таксофону. Им кто-то позвонил, баба занервничала. Разговор длился минут пять. Похоже, они договорились о новой встрече.

– Похоже? – саркастически прошипел Эдон.

– Я заметил, кое-кого не было сегодня в городе, – продолжал Лабони. – У этого кое-кого могли быть веские причины для отсутствия. – Выдержав эффектную паузу, он добавил: – Джуди Свенстар. Я видел, как сегодня утром, после десяти, она выезжала из города. Вряд ли на работу – слишком поздно для этого. Позже я узнал, что Джуди не было в этот день на работе. Она позвонила и сказалась больной. А вскоре после ее отъезда из города выехала и Гаррет. Оставалось сопоставить факты и сделать логический вывод.

Эдон облокотился о машину Лабони и задумался. Джуди Свенстар была полной женщиной средних лет из племени индейцев-чероки. Она жила в Кодоре, в трейлере, и работала в школьной столовой в Маунт-Кодоре.

Ее мать была когда-то санитаркой в клинике Хансингера и немало там повидала. К тому же Джуди приходилась двоюродной сестрой Холлизу.

– У нас еще проблема, – обронил Эдон, вспомнив про побег Холлиза. – Холлиз пропал…

– Знаю, – оборвал его Лабони.

– Ты мне не дерзи! – прикрикнул на него Эдон. – Какое отношение имеет Джуди Свенстар к Гибсону и Гаррет?

– Дэйви зашел сегодня к Джуди в семь утра, когда искал пропавшего Холлиза. По его словам, она очень расстроилась, узнав об исчезновении Холлиза, и поклялась, что понятия не имеет, где он. Потом, после десяти, Джуди уехала из города и, между прочим, до сих пор не вернулась. Скорее всего и не вернется. Одна ее соседка сказала, что Джуди выходила из своего трейлера с двумя большими чемоданами и сделала одну странную вещь.

– Какую же?

– Она держала у себя птичку в клетке. В хорошую погоду выставляла клетку на крыльцо. Так вот, Джуди вышла с клеткой, открыла дверцу, выпустила птичку на волю и выбросила клетку в мусорный бак. Похоже, она отбыла надолго, если не навсегда.

Наступило молчание.

– Наверное, – снова заговорил Лабони, – Джуди решила, что с Холлизом случилась беда.

– Что? Какого черта этот идиот сбежал?

– Видно, сильно испугался кого-то или чего-то, – усмехнулся Лабони. – Его испугала Гаррет, которую он увидел в доме для престарелых. Подумать только! Мужик испугался бабы!

– Но зачем он взял с собой все свои вещи? Почему оставил этот карандашный рисунок? Кстати, что Холлиз там намарал?

Лабони достал из нагрудного кармана сложенную вчетверо фотокопию рисунка и протянул ее Эдону.

– Это она, Джей Гаррет, – со значением пояснил он, наблюдая за тем, как шеф разглядывает рисунок.

Эдон взглянул на изображение. В гробу лежала красивая светловолосая женщина, вокруг были нарисованы свечи и распятия. Над ней парили ангелы, скорбно сложившие на груди руки.

– Покажи рисунок старику Хансингеру, – сказал Лабони. – Спроси, не напоминает ли ему эта девушка кого-нибудь из его знакомых или пациенток.

Эдон выглядел совершенно ошарашенным.

– Я всегда говорил, что этот Холлиз слишком много знает. И Джуди тоже…

– Нет, это я тебе четыре года назад говорил, что их обоих следовало убрать, – оборвал его Лабони, – но ты тогда и слушать меня не захотел. А теперь они оба сбежали неизвестно куда.

– Думаешь, они сбежали вместе? – спросил Эдон, не в силах отвести взгляд от рисунка.

– Вряд ли, – покачал головой Лабони. – Скорее всего Джуди заподозрила, что мы прикончили его. Поэтому решила сбежать, но ей нужны деньги, а у этого адвоката их очень много. Вот и вся разгадка.

Так-то, приличный мальчик из богатенькой семейки!

– Какой ужас! – выдохнул Эдон.

– По моему приказу за адвокатом и этой Гаррет все время следят. Если они соберутся встретиться с кем-то… скажем, с Джуди…

Эдон глубоко вздохнул.

– Пусть за ними следят, только не этот болван Мидус. Ты сам должен неотступно следовать за этой парочкой.

– Будет сделано. – Лабони кивнул, улыбнулся и коснулся края шляпы. На самом деле он давно не питал никакого уважения к Эдону Мобри.

Власть ускользала от него. Как перезревший плод, она была готова упасть в сильные руки Лабони.

Апрельское утро разлило нежный свет по всему лесу. Потянулись к солнцу молодые полураспустившиеся листочки, раскрылись бледно-розовые соцветия кизиловых деревьев и диких слив.

– Как здесь красиво! – задумчиво произнесла Джей. Холмы сменились настоящими горами и заросшими лесом долинами.

– Я горожанин до мозга костей, – отозвался Тернер, – и природа не производит на меня большого впечатления.

Чем ближе они подъезжали к городку Эврика-Спрингз, тем выше становились горы и тем круче казались их склоны. Дорога опасно петляла из стороны в сторону, грозя сбросить машину. Взятый напрокат автомобиль казался Тернеру неуклюжей тягловой лошадью, которую ему предстоит провести по узенькой горной козьей тропе.

К их немалому удивлению, на опасной дороге было довольно оживленное движение. Большинство водителей относились к числу пожилых пенсионеров-туристов. Они неторопливо делали повороты, и даже малейшее препятствие казалось им труднопреодолимым. Их чрезмерная осторожность и медлительность приводили Тернера в бешенство.

Периодически поглядывая в зеркало заднего вида, он вдруг заметил, что за ним уже давно следует, держась на небольшом отдалении, белый пикап “шевроле” с тонированным лобовым стеклом и без номерных знаков, по крайней мере спереди.

Разумеется, в Оклахоме и Арканзасе было полным-полно таких белых пикапов “шевроле”, однако именно этот, без номеров, упорно преследовал его, то исчезая, то вновь появляясь в поле зрения.

Не вполне уверенный в своих наблюдениях, Тернер не сказал об этом Джей.

Утром она звонила матери, и та сообщила ей, что состояние Патрика не изменилось. Тернер понимал, что Джей придавала особое значение этой встрече в Эврика-Спрингз, хотя почти ничего не говорила и держалась стоически.

Решив немного отвлечь ее, он указал на еле двигавшуюся перед ними машину и насмешливо заметил:

– Если я к старости буду так водить машину, пусть меня поставят к стенке и пристрелят, чтобы не мучился.

Джей улыбнулась, и Тернер вдруг понял, что ему очень нравится ее улыбка. “Когда-нибудь, когда все это кончится, – подумал он, – я приеду в Бостон и сделаю так, чтобы ты улыбалась, смеялась, светилась от удовольствия и счастья…”

Снова посмотрев в зеркало заднего вида, Тернер увидел тот же пикап “шевроле”. Тонированное лобовое стекло нахально и вызывающе сверкало на солнце. Преследование действовало ему на нервы.

– Сегодня вы выглядите просто прекрасно! – обратился он к Джей.

На ней был темно-красный брючный костюм и светло-розовый свитер под жакетом. Тернер неплохо разбирался в одежде и сразу понял, что ее костюм не из дорогих, но на Джей выглядел изумительно. От комплимента Джей слегка покраснела, улыбнулась и опустила голову. Она снова зачесала волосы так, что они падали всей массой на одно плечо – очевидно, чтобы скрыть еще не зажившую ссадину на лбу. Единственным украшением были крохотные золотые сережки и наручные часы. На поврежденном мизинце все так же красовался голубенький бантик.

– Спасибо за комплимент, – сказала она.

– Это не комплимент, мне действительно очень нравится ваш сегодняшний вид. Вам очень к лицу этот цвет, он отлично оттеняет ваши глаза.

– Спасибо, что стараетесь подбодрить меня. Я действительно ужасно волнуюсь за Патрика. Что, если в этом списке не окажется его матери?

– Тогда можно попытаться разыскать ее с помощью тех, кто упомянут в этом списке. Так часто бывает. Важно получить хотя бы тонкую ниточку.

Джей тяжело вздохнула и, проведя рукой по волосам, призналась:

– Меня тревожит и другое…

– Понимаю, – догадался Тернер, – в этом списке может оказаться ваша мать…

– Нет, я вовсе не думаю об этом.

– Конечно, это очень тяжело, и все же…

– Да нет же! Я сейчас совсем о другом. Мне бы не хотелось попусту беспокоить вас, но, по-моему, за нами слежка.

– О чем вы? – Тернер изобразил удивление. Значит, и Джей видит белый пикап!

– Я уже дважды замечала, что за нами следует белый пикап. Вот и сейчас тоже. Я не уверена, тот ли самый, но что, если это один и тот же автомобиль?

– Ах вот вы о чем, – с притворным безразличием протянул он.

– Ну да. Значит, и вы его заметили?

Должно быть, Джей наблюдала за дорогой в зеркало заднего вида, установленное рядом с пассажирским сиденьем, а ему-то казалось, что она просто смотрит в окно, погруженная в собственные размышления!

– Если это не случайное совпадение, если этот пикап действительно следует за нами, то почему он делает это столь открыто?

– Очевидно, у него нет иного выбора, – пожат плечами Тернер.

Здесь, на узкой двухполосной дороге, то и дело резко петлявшей, пикап был зажат с обеих сторон большим количеством медленно ползущих автомобилей и не мог маневрировать и оставаться невидимым для преследуемых. Джей кивнула, поняв мысль Тернера.

– Когда мы доберемся до Эврика-Спрингз и оставим машину на стоянке, слежка за нами продолжится?

– Возможно.

Она явно встревожилась.

– Наверное, нам не следовало так настойчиво требовать личной встречи и беседы с той женщиной. Возможно, тем самым мы подвергаем ее серьезной опасности.

– Она сама назначила место встречи. Если наш преследователь едет за нами, он непременно доберется и до нее.

Тернер не испытывал особенной жалости или сочувствия к незнакомке, которая требовала денег за случайно оказавшуюся у нее информацию. В первую очередь он думал о том, как избежать опасности им с Джей.

– Может, нам стоило отправиться в разных машинах? – Джей снова бросила взгляд в зеркало заднего вида.

– Нет, лучше держаться вместе.

– А если это ловушка? Такая мысль не приходила вам в голову?

Приходила. Они везли огромную сумму денег наличными.

– Если все это из-за денег, мы отдадим их без сопротивления. В конце концов, они принадлежат не нам, а мистеру Д., а у него их так много, что он даже не заметит этой потери.

Между тем вдоль дороги начали появляться щиты, возвещавшие о приближении к городку Эврика-Спрингз и рекламировавшие самые разнообразные услуги, предоставляемые там туристам. Движение еще более замедлилось. С трудом добравшись до нужного перекрестка, Тернер свернул направо. Эта дорога вела в центральную часть города.

Они снова двигались в потоке медленно ползущих автомобилей, каждый из которых направлялся в центр. Тернер бросил взгляд в зеркало заднего вида. Пикап неотступно следовал за ними.

– Наверное, это все-таки случайное совпадение, – предположила Джей.

– Возможно. – Тернер пожал плечами, уверенный в обратном.

– И все-таки, – поежилась она, – мне жаль, что у вас нет при себе оружия.

– А кто сказал, что нет? – Тернер не сводил глаз с дороги.

– Что? У вас есть оружие? – удивилась Джей. Пистолет был не заряжен и лежал под сиденьем, но под замшевым пиджаком Тернера была надета заплечная кобура, готовая принять заряженное оружие.

– Да, – ответил он.

– И вы умеете стрелять?

– Да, если приходится.

– Я и не подозревала, что вы умеете обращаться с оружием.

– О, я умею обращаться не только с оружием.