Дженни старалась не выдать своего испуга. Наверное, во всем мире было трудно найти человека с менее приветливым видом, чем Брисволд. Но, в конце концов, он был сейчас единственным человеком, к которому она могла обратиться, и в данный момент ей было наплевать, в каких преступлениях он был, возможно, замешан.
— Помогите мне, — взмолилась она. — Он упал, и я боюсь…
— Да, я видел, как это случилось. Отодвиньтесь, мисс. Дайте мне осмотреть мальчика.
Дженни со страхом наблюдала, как хмурый сосед ощупывал обмякшего Поля, проверяя, не сломал ли он себе кости. Большие пальцы Брисволда двигались удивительно ловко и в то же время очень нежно, исследуя руки и ноги ребенка.
— Переломов нет, — коротко констатировал Брисволд. — Возможно легкое сотрясение мозга. Его лучше занести домой.
— К вам?
Дженни взглянула со страхом на этот дом. Но у нее не было иного выхода. Почти безо всяких усилий мистер Брисволд поднял Поля на руки и быстро зашагал по песку к вьющейся наверх гравиевой дорожке.
Стараясь не отставать, укалывая босые пятки гравием, Дженни поспешила за ним. Возле дома оказался хорошо ухоженный огородик. Но никаких цветов или садовой мебели не было.
Дженни даже удивилась, для чего же, собственно был сделан забор. Почему Брисволды столь решительно отгораживались от остального мира? И почему, добившись такой уединенности, их мрачный сосед позволяет теперь ей и Полю проникнуть в его крепость?
Она не без труда догнала мужчину, несшего мальчика. Еще не войдя в этот дом, Дженни желала поскорее его покинуть.
Брисволд открыл заднюю дверь плечом. Оказавшись в безукоризненно чистой кухне, Дженни вспомнила о своем непрезентабельном виде.
Чулки порвались от бега по гравию, мокрая юбка липла к ногам и сползала, блузка была испачкана в тине.
Марта Брисволд сначала с неодобрением посмотрела на Дженни и только потом заметила ношу в руках своего мужа.
— Бедный воробышек! Аммос, что с ним случилось? — воскликнула она.
— С ним ничего серьезного. Принесла бы лучше одеяла! — буркнул Брисволд.
Миссис Брисволд послушно поспешила выйти из комнаты. Ее муж осторожно уложил Поля на диванчик, стоявший в огромной кухне. Вскоре мальчик был укрыт теплыми мягкими одеялами.
Поль еще не приходил в сознание, но Дженни заметила, что его дыхание стало ровным. Отодвинув светлую прядь с его лба, она встревоженно посмотрела на Брисволдов.
— Можно мне позвонить от вас? — спросила она. — Надо сразу же сообщить его деду. И вызвать врача.
Пожилые супруги беспокойно посмотрели друг на друга. Дженни уже начала бояться, что ей откажут в ее просьбе, но миссис Брисволд почти с вызовом кивнула и указала на соседнюю комнату.
— Пойдемте. Телефон там.
Дженни быстро пошла за ней, боясь, что мистер Брисволд изменит решение жены. Она сняла трубку аппарата и услышала, как супруги на кухне громко спорили.
Дженни рассказала Клементу Эйвори о том, что случилось с Полем. Голос старика задрожал.
— Слава Богу, доктор Хогарт еще не ушел! Ты говоришь, следующий дом по холму? Оставайся с ним, Дженни. Мы прибудем немедленно.
Дженни с облегчением положила телефонную трубку на рычаг. Она сделала для Поля все, что могла.
В комнате, где она находилась, было безукоризненно чисто. Ни пылинки на телефонном столике. Даже портреты на стенах казались надраенными до блеска. Дженни с интересом отметила, что увековеченные на холстах мужчины были разительно схожи друг с другом и с Брисволдом. Хотя стиль одежды изменялся от поколения к поколению, все они, несомненно, были одеты, как морские капитаны.
Очевидно, профессия капитана была традицией в семье Брисволдов. Дженни заметила непременные в таких домах модели кораблей, тщательно встроенные в бутылки, которые стояли парадом на каминной полочке.
Направившись обратно на кухню, она вдруг заметила картинку, которая заинтересовала ее больше других. В отличие от портретов маслом, это была недавняя фотография торгового парохода. На борту было название «Янки Трейдер».
В команде, стоящей на палубе корабля, Дженни узнала Брисволда почти в том же возрасте, что и сейчас. По той форме, в которую он был одет, она догадалась, что он был капитаном судна.
На ее взгляд, мистеру Брисволду вряд ли было больше пятидесяти пяти. Морские капитаны редко уходят в отставку в столь раннем возрасте. Что же заставило его порвать с семейной традицией и бросить морскую службу?
И тут Дженни обратила внимание на приглушенные голоса в соседней комнате. Очевидно, от волнения миссис Брисволд заговорила громче.
— Я тебе говорила, что этот забор до добра не доведет, ну и вот что случилось!
— Мальчику совершенно незачем было пытаться перелезть через забор, — прорычал в ответ муж. — Забор для того и был построен, чтобы люди здесь не шастали. Я не могу выносить, чтобы здесь шатались люди и глазели на нас!
— Да и с какой стати они это будут делать? Здесь никто не знает, кто ты, да и не интересуется тобой! — раздраженно возразила миссис Брисволд. — Что хорошего, Аммос, жить только прошлым? Как бы мне хотелось, чтобы мы никогда не приезжали сюда…
Конец ее фразы заглушили рыдания. Вероятно, — подумала Дженни, — ключ к странному поведению и нелюдимости Брисволда лежит в его прошлом, а не в нынешних неблаговидных делах. Хотя ее подозрения и не вполне рассеялись, она не могла позволить себе подслушивать дальше.
Она кашлянула, чтобы дать о себе знать, и вошла в кухню. Она обратилась к мистеру Брисволду, стараясь не замечать испуганного выражения лица его жены.
— Сюда сейчас прибудут дедушка Поля и доктор Хогарт. Как мальчик?
— Полагаю, что он скоро придет в сознание, — экс-капитан оценивающе посмотрел на девушку. — А зачем он пытался залезть на мой участок?
Дженни выдержала его взгляд.
— Я не знаю, мистер Брисволд. Может, он просто решил где-нибудь полазить? Или излишне любопытен?
А в самом деле — зачем? Дженни была не на шутку взволнована. В голову лезли противоречивые мысли. На днях, когда она застала его за запрещенным плаванием, Поль пытался ей что-то рассказать о «плохом дядьке». Но что? Она ругала теперь себя за то, что не обратила тогда на это внимания.
С губ мальчика слетел сдавленный стон, и сердце Дженни подпрыгнуло от радости, когда он открыл глаза.
— Он очнулся!
Но Поль посмотрел на нее каким-то блуждающим взглядом.
— Поль, миленький, ты не узнаешь меня? Ты сильно ушибся, но скоро тебе будет легче, — прошептала она.
Ее слова были прерваны звонком в дверь. Минуту спустя миссис Брисволд ввела в кухню доктора Эйвори. За ним деловито следовал невысокий мужчина с черным чемоданом в руках.
После тщательного обследования доктор Хогарт заверил их, что никакой причины для серьезного беспокойства нет.
— Несколько дней отдыха, и этот юный сорванец будет вновь таким же шустрым, как и был, — заявил врач. — Не пугайтесь, если поначалу его память будет несколько туманной. Сильные удары по голове иногда вызывают временную амнезию, но она скоро пройдет.
Дженни схватила доктора Эйвори за руку. Рука дрожала, профессор был бледен, и девушка беспокоилась, как бы эти переживания не оказались для него слишком серьезными. Однако у него хватило сил поблагодарить Брисволдов за заботу, которую они оказали Полю.
— Сейчас я не могу думать ни о чем другом, кроме как благополучно доставить внука домой, — заявил он. — Но позже я постараюсь вознаградить вас за вашу доброту.
Брисволд только буркнул:
— Каждый на моем месте сделал бы то же самое. Вы нам ничем не обязаны.
Он остался на кухне, пока его жена провожала всех нежданных гостей до двери. Когда мужчины выносили мальчика в машину, Дженни чуть отстала. Эта худая изможденная женщина с неулыбчивым лицом вызывала у нее жалость.
— Мне бы очень хотелось, чтобы вы нас навестили. Я уверена, что вы подружились бы с мисс Урсулой, — робко предложила Дженни. — Она тоже чувствует себя одиноко вдали от всех своих друзей.
По тоскливому взгляду миссис Брисволд Дженни поняла, что та, возможно, и жаждет принять предложенную ей дружбу, но нечто, должно быть, страх перед реакцией ее мужа, заставило ее отрицательно покачать головой.
А кто не будет выглядеть также, подумала Дженни, если живешь с таким суровым старым отшельником, как Аммос Брисволд? Однако размышлять над печальной участью соседки ей было некогда. Она уложила Поля в постель. Когда он спокойно уснул, она уговорила и профессора лечь отдохнуть.
— Последуйте совету молодой леди. Я думаю, что троих больных для нее окажется слишком много, — поддержал ее мистер Хогарт. Уходя, он заверил ее, что снова заглянет завтра утром. — К тому времени мисс Эйвори уже будет на ногах. Ее артрит не особенно тяжек. А вы, надеюсь, обеспечите и ей, и мальчику надлежащий уход.
Как только за доктором Хогартом закрылась дверь, Дженни устало рухнула в кресло. Она с трудом могла поверить, что это всего лишь начало дня — так много уже за это время случилось! Она закрыла глаза, но ей тотчас же пришлось открыть их снова, так как раздался телефонный звонок. Что там еще?
— Поверишь ли ты в мои извинения? — печальным голосом начал Вэн. — У «Урагана Эдны» сломалась мачта, едва я вывел ее в море. К тому времени, когда я закончил ее чинить, было уже намного больше часа.
— Ничего. Я все равно не могла бы сегодня поехать.
Дженни рассказала о болезни мисс Урсулы и добавила, что произошел несчастный случай с Полем.
— У нас дома сейчас нечто вроде лазарета!
— Значит нет никаких шансов, что ты сегодня пообедаешь со мной?
— Боюсь, что нет. Я очень нужна здесь.
Она положила трубку, чувствуя легкое раздражение — неужели Вэн считает ее такой безответственной, что надеется зазвать ее на обед в ресторан и что она бросит больную семью ради этого?
Ей пришло в голову, что, если бы это позвонил Расс, он, вероятно, предложил бы придти к ней и оказать помощь. Она задумчиво улыбнулась. Какая разница между этими двумя молодыми людьми? Ей нравился Вэн, и он несомненно был красивее Расса. Но в том, что касается душевных качеств, не было и речи о сравнении!
Затем ее уколол укор совести. Слишком уж поспешно она делала свои выводы. В конце концов, Вэн повсюду сопровождал своего дядюшку. Разве это не доброта? Или просто здравый смысл? Конечно же, это не ее дело, но доктор Эйвори упоминал, что Вэн был единственным родственником Хэммонда Марша, а мистер Марш был очень богатым человеком. Некоторые племянники весьма внимательны к престарелым дядюшкам в надежде получить состояние.
В понедельник утром Дженни разбудил яркий солнечный свет. Исчезли последние следы вчерашней бури, и теплая, сухая погода в последующие дни восстановила здоровье мисс Урсулы.
Однако, вопреки оптимизму доктора, состояние Поля продолжало беспокоить. Амнезия, вызванная его падением, коснулась лишь событий нескольких последних дней. Он помнил все имена, сохранил свой живой веселый характер. Но был искренне удивлен, когда Дженни сообщила ему, что он упал с забора.
— Что? А зачем я туда залез?
— Помнишь, ты обещал мне не ходить купаться одному? Ты, вероятно, хотел пойти дальше по пляжу и там, где я за забором не увижу, войти в воду?
— Не знаю, Дженни. Честно!
Бесполезно было задавать ему вопросы дальше. Вздохнув, она погладила его по голове, чтобы показать — все это не слишком важно. Со временем память вернется.
Дженни нахмурилась — все-таки ее волновало, кто же этот «плохой дядька», упомянутый Полем. Тогда она решила, что ее маленький дружок говорит о мистере Брисволде. Сейчас она в этом не была уверена.
Для Урсулы все еще необходимо было часто отдыхать, да и Поль по предписанию врача все еще оставался в постели, поэтому Дженни была слишком занята, чтобы сделать хотя бы шаг за дверь. Расс неодобрительно прокомментировал ее бледность, зайдя с визитом в среду вечером.
— Одевай свитер и пошли погуляем. Даже Флоренс Найтингейл должна иногда подышать свежим воздухом, — заявил он.
Дженни предложила пройтись по пляжу.
— Я страшно переживаю, что забросила собирание книг, — призналась она. — На следующей неделе, если все уладится, снова займусь этим.
— Ты и так уже здорово потрудилась. Могу тебя заверить, что твои объявления возымели действие. Каждый день приходят самые разные люди и приносят в Центр по две-три книги, чтобы пополнить нашу азиатскую библиотеку. Я просто удивляюсь, с какой охотой люди помогают Центру, — с энтузиазмом рассказал ей Расс.
— Я очень рада.
Сладкий запах жасмина наполнял залитый лунным светом воздух, и Дженни знала, что теперь аромат этих цветов всю жизнь будет напоминать ей о Расселе.
— Странно подумать, что через несколько коротких недель ты будешь жить в другом мире далеко отсюда.
— Да, я даже не могу себе представить, что это будет, — его рука коснулась ее плеча. Он был совершенно искренним и печальным. — Месяц-два назад эта поездка была главной целью моей жизни, — тихо добавил он. — Я не думал, что какая бы то ни была девушка может заставить меня передумать. Но ты, Дженни, смогла. Два года вдали от тебя покажутся вечностью.
Он наклонился и слегка коснулся губами ее губ. Для ликующего сердца Дженни это показалось взрывом петард в День Четвертого июля.
Но второй громкий стук разрушил магические чары. Обидно было обнаружить, что звуки раздававшиеся во время их поцелуя были не взрывами ракет, а ударами молота.
— Что за черт? — огляделся Рассел.
Дженни открыла калитку, ведущую на пляж.
— Звуки доносятся оттуда. Ой, Расс, посмотри — это мистер Брисволд. Он разрушает свой забор!
— Этот наблюдатель с подзорной трубой? Мне казалось, он одержим идеей уединенности.
— Да, так оно и есть, или, вернее, было. Видимо, жена его переубедила после того, что случилось с Полем.
Расс сжал ее руку, и несколько минут они стояли и смотрели, как Аммос Брисволд трудится.
— Ты знаешь, я думаю, что ошибалась в нем, — прошептала Дженни. — Он, конечно, странный и неприветливый, но в нем чувствуется какая-то нерушимая железная честность. У него могут быть серьезные причины отрезать себя от остального мира. Но после знакомства с ним я не могу представить его, как осведомителя банды пиратов.
Расс повел ее домой.
— Не будь слишком доверчивой. Поскольку твой брат не может позаботиться о тебе, это намерен сделать я. До тех пор, по крайней мере, пока я здесь, — мрачно сказал он. — Ты не представляешь, как мне хочется…
Внезапно открылась задняя дверь, за нею стоял доктор Эйвори.
— Дженни, тебя просят к телефону.
— Сначала кувалда, теперь телефон, — проворчал Расс. — Ничего, увидимся завтра.
Дженни ничего не оставалось, как пожелать ему спокойной ночи и поспешить в дом. Все еще раздумывая, что же ей хотел сказать Расс, чего ему так хотелось, она с ненавистью посмотрела на телефон.
Голос Марка, однако, сразу же разрушил это чувство.
— Дженни? — тихо сказал он. — ФБР проверило твоего соседа. Возможно, твои подозрения вполне справедливы. В этом Аммосе Болинге, иначе мистере Брисволде, есть нечто явно странное.