На следующее утро Дженни проснулась в комнате, залитой солнечным светом. Она не сразу вспомнила, где находится.

— Боже! — воскликнула она. — Я, должно быть, вчера умоталась. Подумать только, легла спать, не задернув шторы!

За стеклянной дверью был балкончик. Дженни вышла на него и стала рассматривать ухоженный цветник. За низеньким заборчиком дорожка вела к золотистому полумесяцу пляжа. Песок на нем после прибоя казался свежевымытым и оставленным на просушку.

— Какой роскошный день!

Она тотчас поспешила вернуться в спальню, чтобы переодеться в бермуды и блузку без рукавов. Быстро застелив постель, она спустилась вниз. Из кухни доносились аппетитные ароматы оладий и поджаренного бекона.

— Доброе утро, Дженни, — приветствовала ее мисс Урсула. — Садись, миленькая! Я начала готовить, когда услышала, что ты зашевелилась. Клемент недавно уехал в Центр, а Поль уже давно встал и изнывает в ожидании, когда ты возьмешь его исследовать берег.

— С огромным удовольствием. После того, что я увидела из окна, я начала понимать тех, кто становится завсегдатаями пляжей!

Спустя полчаса она с Полем уже прочесывала песчаный берег в поисках ракушек. Отлив был почти полным, и к тому времени, когда они достигли правого края своего участка, у мальчика было уже полведерка красиво окрашенных скорлупок.

— Все, граница. По крайней мере, с этой стороны, — поворачивая назад, объявила Дженни.

— Там тоже граница, — проинформировал ее Поль, указывая на забор на другом краю пляжа. — Видишь, он тянется далеко в море.

— Как странно!

Дженни прикрыла глаза ладонью и убедилась, что мальчик не ошибся. Бетонный забор спускался по крутому склону, пересекал пляж и уходил далеко в море за черту отлива. Подойдя к нему, она прочитала:

— «ПРОХОД ЗАКРЫТ!» Эй, да они действительно всерьез пекутся о своих владениях.

Оглянувшись налево, Дженни увидела, что их новое жилище не столь уединенно, как ей казалось поначалу. Недалеко, на склоке холма, стоял другой дом, но крутая скала разделяла владения лучше, чем заборы.

Взглянув на дом соседей, Дженни почувствовала что-то неприятное: хотя никого не было видно, но показалось, что враждебные глаза следят за каждым ее движением.

— Пойдем назад, Дженни. Мне здесь не нравится.

Поль настойчиво потянул ее за руку и зашагал босыми ножками, утопая в песке, пока они не отошли от забора подальше.

Дженни два раза оглянулась через плечо назад, раздумывая, есть ли какое-то реальное основание для беспокойства? В насупившемся, безмолвном доме соседей все оставалось неподвижным, но она была уверена, что возникшая у нее тревога не просто плод воображения. Ведь и Поль почувствовал то же.

Она нагнала его, когда угол холма снова скрыл от них этот зловещий дом.

— Что тебя там напугало? — с любопытством спросила она.

— Просто мурашки поползли, — ответил Поль. — У него была подзорная труба, и я видел, что он смотрел прямо на нас.

Дженни от удивления остановилась.

— Кто?

— Дядька в окне, конечно же. Ты что, не заметила? Но я его точно видел и очень хорошо. На лице у него было написано «убирайтесь прочь!»

— Что мы и сделали. Понимаешь, милый, некоторые люди имеют причины не дружить с соседями.

Дженни, однако, не могла с ходу придумать такой причины, но Поль принял ее заявление без вопросов. Он с явным неудовлетворением посмотрел на полное ведерко ракушек.

— Почти у всех обломаны края, — пожаловался он. — Уверен, нам удастся набрать получше в воде.

— Возможно, — Дженни согласилась, что волны прибоя портили ракушки. Но она опасалась позволить Полю заходить далеко.

— Думаю, ничего страшного, если мы побродим по мелководью, — уступила она. — Я пойду впереди, чтобы удостовериться, нет ли ям.

— Ой, Дженни! Я же прекрасно плаваю!

Не обращая внимания на его протесты, Дженни скинула сандалии и сделала несколько шагов в воду.

— Брр! — вздрогнула она. — Вероятно, здесь растаял айсберг!

После первого неприятного контакта они свыклись с холодной водой. На дне были лишь редкие пряди водорослей и, вглядываясь в воду, они могли найти лишь три или четыре неповрежденные ракушки. Поль засунул их себе в карман.

Когда вода стала ему по пояс, Дженни сделала знак остановиться.

— Хватит, озябшая курица. Марш на берег!

Поль скорчил рожу:

— Здесь поди еще чертова уйма ракушек!

— Да зачем тебе так много? — рассмеялась Дженни, подталкивая его к пляжу.

— Мы скоро вернемся сюда, как только вода чуть потеплеет?

— Ладно.

Ободренный ее обещанием, Поль послушно пошел к берегу. Дженни следовала за ним, стараясь, чтобы зубы не стучали от холода.

Вдруг ее ослепил яркий блик в доме на склоне. Она посмотрела вверх, стараясь обнаружить источник света. Отсюда она, наконец, разглядела таинственный дом за забором и того человека с подзорной трубой.

Поль не ошибся, подумала Дженни, он верно понял выражение лица наблюдателя. Оно ясно говорило: «убирайтесь прочь!»

Доктор Эйвори вернулся домой после своего первого рабочего дня в Центре поздно вечером, усталый, но довольный. Дженни решила не говорить ему о соседе. В конце концов, закон не запрещает недоброжелюбность к соседям, уверяла она саму себя, помогая профессору освободиться от сумки, полной книг. Этот тип ведь ничем нам не угрожает. Он только следит.

Она чуть поежилась, вспомнив выражение лица, чуть скрытого за подзорной трубой. Это была хмурая настороженность. Высматривал ли он что-то определенное или же часами смотрел на все, что подвернется?

Дженни пожала плечами и отнесла книги в кабинет. Она с интересом поглядела на них, укладывая их на рабочем столе. Здесь были языковые учебники, а также книги по истории трех различных культур: Индии, Бирмы и новой федерации Малайзии.

— Похоже, что вы решили заниматься больше, чем ваши студенты, — пожурила она профессора. — Не забывайте, что это все-таки и ваши каникулы.

Он улыбнулся ее озабоченности.

— У меня в следующем году двенадцатимесячный отпуск, если я того пожелаю. А сейчас так много надо сделать, и так мало для этого времени. Им много надо узнать, этим молодым людям: новый язык и совершенно иную, чем наша, культуру… — он со вздохом отвернулся от стола с книгами. — В Америке каждый профессор имеет каждые семь лет право на годовой отпуск. Кроме того, это, возможно, последняя группа добровольцев, отправляемых Центром в Азию, и я хочу сделать для них все, что в моих силах.

— Мистер Марш действительно собирается прекратить спонсировать? — спросила Дженни. — Доктор Уинне так надеется на новую клинику, — она подумала о Рассе, Элин, Нейте, с головой ушедших в работу. — Теперь просто стыдно бросать эту работу!

— Согласен. Но заинтересованный в этом Центре Хэммонд рассматривает пиратство, как личное оскорбление. Он удалился от управления своим торговым флотом, но теперь чувствует, что морской разбой угрожает престижу его пароходства, — пояснил профессор. — Для него эти корабли все равно что семья, которой у него нет.

— Я вчера познакомилась с его племянником, — проговорила Дженни. — Он, кажется очень предан дяде.

Профессор кивнул.

— Да, это так. Хэммонд сказал мне, что мальчик — единственный оставшийся у него родственник. И все же племянник вряд ли может заменить жену и детей или внуков. А, кстати, мой внук…

— Поль на кухне. Разбирает свои ракушки, — сообщила Дженни. — Он набрал у берега, но я уверена, что сейчас уже поплыл бы на Гавайи, если бы я не настояла на том, чтобы он вышел на берег.

Доктор Эйвори одобрительно улыбнулся.

— Я рад, что ты здесь и помогаешь присмотреть за ним. Нас бы очень устроило, если ты согласилась бы провести с нами остаток лета.

— Вы с мисс Урсулой оба очень добры ко мне, — искренне сказала Дженни. — Что же касается Поля, он стал мне как братишка. Но меня действительно очень беспокоит судьба Марка. Мне необходимо его найти.

— В таком случае мы поедем в Сан-Франциско в субботу, — пообещал доктор Эйвори. — Может быть, твоя статуэтка поможет тебе.

У Дженни не было другого выбора, как только согласиться. До субботы оставалось всего два дня, и каждое утро она просматривала газеты, надеясь найти какое-нибудь упоминание о пропавшем морском офицере. Эти розыски оказались тщетны. Единственным утешением оставались присланные братом обезьянки: они доказывали, что с братом не случилось ничего трагического и он по крайней мере жив.

Убирая со стола после завтрака, она убеждала себя, что Сан-Франциско не такой уж большой город и к тому же они начинают не с нуля: у них есть ключ — китайская статуэтка.

Дженни не привыкла к такому изобилию свободного времени. В колледже ее день состоял из учебных занятий в институте, домашних заданий и работы в библиотеке; отдыхала она вместе с подругами. Здесь же, в Монтерее она практически никого не знала, и даже забота о Поле не занимала всего ее времени. Чтобы бороться со скукой, она решила пропылесосить весь верхний этаж. Когда она это закончила, у нее осталось полчаса до ланча, и она решила прогуляться.

Сначала у нее не было никакой определенной цели, но, когда она вышла на подъездную дорожку, в глаза опять блеснул солнечный зайчик от соседнего дома — его крыша едва виднелась из-за густой изгороди кипарисов, которая тянулась вверх по холму.

К ней вернулось любопытство. Если повезет, думала она, то она познакомится с этим таинственным соседом. Интересно было бы узнать, кто он такой и так ли уж он нелюдим, как кажется. Возможно, они с Полем ошиблись. Просто он ревниво охраняет свой цветник и построил забор, чтобы кто-нибудь не расположился там на пикник. Или… Но никакой другой причины не приходило в голову, да и эта казалась весьма шаткой — цветы на песке не растут.

Продолжая свой путь по дорожке, Дженни услышала пыхтение мотора. Маленький автомобильчик, раскрашенный красным и белым, со словами «Почта США» на боку проехал мимо нее. Он остановился у обочины чуть подальше. Из машины выскочил почтальон и направился по тропинке, ведущей к дому соседа. Через минуту он вернулся и почта продолжила свой путь.

Дженни ускорила шаги. Такое быстрое возвращение могло означать лишь, что почтовый ящик был перед домом, как это бывает в сельской местности, и на нем может быть имя…

Так оно и оказалось. «А. Брисволд», — прочитала свежую надпись Дженни.

Она не заметила женщины, которая шла по газону, и они чуть не столкнулись.

— Ой!

Дженни сделала шаг назад и самым дружелюбным образом улыбнулась незнакомке. Та не была старой, но казалась поблекшей, словно выцветшей на солнце. Это придавало ей сходство с увядшим растением. Волосы у нее были не светлыми, не темными, а какими-то безжизненно серыми. Фартук был того же цвета.

— Здравствуйте, я Дженни Шелдон, живу с семейством доктора Эйвори по соседству. А вы миссис Брисволд?

Женщина торопливо кивнула.

— Да, да.

Она поспешно сунула руку в почтовый ящик и вытащила пару рекламных объявлений.

— Хорошее здесь местечко, — добавила мисс Брисволд.

— Просто восхитительное! — согласилась Дженни. — Вид на океан…

У нее не было возможности закончить фразу. Из дома раздался раздраженный окрик.

— Марта! Марта, иди сюда!

Бледные глаза женщины расширились от страха, и она, поспешно бросив через плечо: «До свидания!», поспешила по дорожке к дому.

Дженни почувствовала себя в некотором замешательстве. Она стояла и смотрела вслед торопливо удаляющейся фигуре. Повернувшись, чтобы идти обратно, она заметила на траве белый прямоугольник.

— Ой, подождите! — позвала она, поднимая оброненный миссис Брисволд конверт.

Но входная дверь уже с треском захлопнулась.

Дженни медленно выпрямилась. Ей ничего не оставалось, как кинуть письмо в почтовый ящик. Она уже собиралась опустить конверт, когда заметила на нем имя адресата. «Капитан Аммос Болинг»…

Дженни нахмурилась. Она закрыла щель почтового ящика и бросила последний взгляд на молчаливый дом. А. Брисволд или А. Болинг? Как же зовут хозяина на самом деле? Странно…