Вы можете всю жизнь провести в обществе японцев и ни разу не услышать слов «ваби-саби». А если откроете Кодзиэн (самый авторитетный на сегодня японский словарь), не найдете этого понятия и там. Есть отдельные объемные статьи на слова «ваби» и «саби», но самого сочетания нет. Оно существует в разговорном языке, ему посвящено несколько книг на японском, но в целом можно сказать, что это понятие живет в сердцах и умах, а не на бумаге. Не могу даже припомнить, когда впервые с ним столкнулась. Мне кажется, что я впитала философию ваби-саби, просто живя в Японии.
Как я уже говорила, японцы не смогут объяснить вам, что это такое. У них понимание интуитивное, потому что является отражением совершенно иного образа мыслей. Ваби-саби не преподается – большинство населения впитывает его через наблюдение и опыт. Для логически мыслящего представителя западного мира такая задача сложна. Нам нужно все объяснить – шаг за шагом, этап за этапом. Нужны точные инструкции и совершенно точный перевод. Но это не по-японски. Чтобы по-настоящему оценить мудрость их культуры, нужно понять, что истина чаще всего кроется в невысказанном.
Происхождение ваби-саби
Ваби-саби (侘寂 или 侘び寂び) состоит из двух отдельных слов, каждое из которых имеет собственное эстетическое значение и уходит корнями в литературу, культуру и религию. Ваби – это красота в простоте, обретение духовного богатства и безмятежности через отстранение от материального мира. Саби связано с течением времени: все растет, меняется, стареет, распадается. И старение изменяет визуальную природу всего сущего.
Обе концепции очень важны для японской культуры, но, пожалуй, самое интересное – это смысл, который оба слова приобретают в сочетании.
ДЕЛО НЕ В ТОМ, ЧТО МЫ ВИДИМ, А В ТОМ, КАК МЫ ЭТО ВИДИМ.
Контекст
Представьте, если удастся, мир в середине XVI века. Это время Великих географических открытий: европейцы вышли в океан, испанцы и португальцы открыли мировые торговые пути. Это время колониализма и меркантилизма. Экономическая политика многих стран сводилась к максимальному накоплению золота и серебра.
Еще не просохла краска на «Моне Лизе» Леонардо да Винчи, Давид Микеланджело только-только освободился из мраморного блока… Все это произошло несколькими десятилетиями ранее, на рубеже века. А в Англии Шекспир писал свой новейший шедевр.
Китай процветал при династии Мин и намного превосходил Запад в технологическом отношении. Их культура находилась на очень высоком уровне. Правительственные чиновники в перерывах между заседаниями и совещаниями сочиняли стихи и занимались каллиграфией.
Тем временем средневековая Япония переживала период войн и разрушения. Страну часто накрывал голод, пожары, природные катаклизмы. Народ страдал от высоких налогов, повсюду царила нищета. Общество было настолько истерзано, что многие простые люди искали утешения в буддизме, что и оказало значительное влияние на образ жизни народа.
В стране были император и придворные, но истинной властью обладал сёгун (военачальник). Японией управляли воинственные феодальные правители – даймё. Они владели значительными территориями и правили из недавно построенных замков. В городах, окружающих эти замки, жили воины-самураи, которые защищали даймё и служили в их армиях.
Высокопоставленные самураи были людьми хорошо образованными и влиятельными. Они славились абсолютной преданностью и верностью своему даймё. Многие из них были дзен-буддистами, поскольку в этой религии большое значение отводилось дисциплине и медитации. Великие храмы столицы Японии, Киото, имели собственные карэсансуи (сады камней), отражавшие самую суть природы и способствовавшие созерцанию.
Самураи интересовались чайной церемонией. Этот напиток помогал им бодрствовать во время долгих ночных дежурств. В то же время сама церемония создавала моменты покоя и гармонии в повседневности, наполненной насилием и жестокостью. Воины были готовы умереть и высоко ценили возможность насладиться красотой в жизни, которая могла оборваться в любую минуту.
Это был период развития крупных городов. В Японии зародился класс торговцев. Они делали состояния, ссужая деньги самураям, которым позволялось иметь только строго фиксированное жалованье. Такое занятие граничило с нарушением закона, и торговцы могли в любой момент лишиться всех богатств, поэтому тоже хотели насладиться им, пока была возможность.
В результате, хотя многие простые люди жили в относительной бедности, правящий и торговый классы тратили деньги не жалея. В роскошных замках стояли ширмы, украшенные золотом. Богачи устраивали экстравагантные приемы, в частности чайные церемонии. Те, кто был наделен властью, высоко ценили китайские чайники и предметы для церемонии, которые быстро стали символом статуса. Можно почувствовать конфликт между самой идеей чайной церемонии как духовного опыта и собирательством чашек и чайников для демонстрации своего состояния.
А теперь, памятуя обо всем этом, давайте совершим короткое путешествие в историю чая.
Чайные связи
Для понимания происхождения слова «ваби» мы должны отправиться в мир этого напитка. Зеленый порошковый чай матча, который сегодня прочно ассоциируется с чайной церемонией, появился в Японии лишь в 1191 году – привезли из Китая во времена правления династии Сун. Его доставил монах Миёан Эйсай, которого считают основателем школы Риндзай в японском дзен-буддизме. Семена посадили в трех местах, в том числе в Удзи близ Киото – это место на протяжении веков остается центром производства чая высшего качества. В то время дзен и чайный идеал распространялись стремительно.
В XV веке монах и мастер чайной церемонии Мурата Дзюко понял, что процесс приготовления и питья может стать отражением принципов дзен. Он сыграл важную роль в создании и развитии процесса. Сёгун Ёсимаса, большой ценитель культурного отдыха, заказал Дзюко ритуал чайной церемонии, что позволило перевести напиток на более высокий уровень. Как пишет в знаменитом эссе «Книга чая» Окакура Какудзо, в Японии культ «чаизма» быстро превратился в настоящую религию эстетизма… основанную на поклонении прекрасному, невзирая на печальные обстоятельства повседневного существования».
Дальнейшему развитию помог Такэно Дзёо. В первой половине XVI века он учился у двух учеников Дзюко. Дзёо был поэтом и искусно изложил чайные идеалы в стихах. Он изменил чайную комнату, чтобы материалы в ней находились в естественном состоянии. Позже оказал значительное влияние на Сэн-но Рикю, торговца и чайного мастера при Тоётоми Хидэёси, одного из самых знаменитых сёгунов.
Со временем Сэн-но Рикю стали считать истинным отцом чая.
Простота как эстетический идеал
Ко второй половине XVI века чайная церемония стала важным социальным событием, которое давало возможность обеспеченным людям демонстрировать богатство. Хидэёси наполнил свой роскошный золотой чайный домик дорогими вещами, по большей части привезенными из Китая. В то же время его чайный мастер, Сэн-но Рикю, начал тихую революцию. Он уменьшил физическое пространство комнаты, чтобы изменить фундаментальные принципы связанных с церемонией эстетических идеалов. Теперь в ней осталось только то, что было действительно необходимо: пространство, где могли расположиться гости, элементы природы, чайник и чайные принадлежности – и время для чая.
Его комната была чуть больше трех квадратных метров – почти вдвое меньше традиционной. Крохотные окна сводили освещенность к минимуму, чтобы у гостей обострялись другие чувства. Хозяин и гости располагались очень близко – они могли даже слышать дыхание друг друга. Дорогую селадоновую (разновидность фарфора) вазу для цветов заменил бамбуковой, а еще более дорогую китайскую чашу керамической, которая была выполнена мастером Сёдзиро. Вместо черпака из слоновой кости взял бамбуковый и заменил причудливую бронзовую емкость для воды скромным ведерком от колодца.
Рикю ввел еще одно новшество. Теперь все предметы приносили в самом начале церемонии и убирали в конце. Благодаря этому комната стала чистой и простой, а гости могли целиком сосредоточиться на процессе приготовления, любовании нежной, естественной красотой тщательно подобранных по сезону цветов и обдумывании смысла каллиграфической поэтической надписи в алькове. Ощущение было общим и переживалось одновременно всеми.
Одним решительным движением Рикю изменил культуру чая, превратив ее из поклонения богатству в поклонение простоте. Контраст с эстетическим выбором Хидэёси не мог быть более разительным. Это был смелый, радикальный отход от традиции и общего восприятия желаемого. В те времена, когда народ вел суровую, бедную жизнь, Сэн-но выступил против господствующей культуры избыточного богатства правящего класса и вернул эстетику к основам: к простой, аскетичной красоте, которая пробуждает размышления о природе самой жизни.
Истоки ваби
Хотя Рикю не был изобретателем чайной церемонии, в последние годы жизни он вернул ее к философии простоты и естественности, по сей день господствующей в японской культуре. Чай он называл «чай ваби».
Слово «ваби» (侘 или 侘び) означает «приглушенный вкус». Изначально оно лингвистически было связано с понятиями бедности, недостатка и отчаяния. Происходит от глагола «вабиру» (侘びる) – беспокоиться или томиться. Его можно связать с прилагательным «вабисии» (侘びしい) – несчастный, одинокий, бедный.
Само слово существовало в японской литературе за много веков до периода Рикю: например, оно встречается в древнейшем сборнике японской поэзии Манъёсю («Собрание десяти тысяч листьев»), знаменитом небольшом дневнике Камо-но Тёмэя Ходзёки («Записки из кельи») 1212 года и в стихах Фудзивара-но Тэйки (1162–1241). Но именно в чайной церемонии Рикю ваби приобрело значение эстетической ценности простоты.
При глубоком осмыслении красота ваби кроется во внутреннем мраке. Это высшая красота среди суровых реалий жизни. Как семь веков назад писал буддистский монах Ёсида Кэнко: «Должны ли мы любоваться весенними цветами только в полном цвету, а луной только на безоблачном и ясном небе?» Красота живет не только в очевидном, радостном и громком. Ваби подразумевает покой, умение подняться над повседневной суетой. Это принятие реальности и осознание, что она в себе несет. Ваби позволяет нам помнить, что в любой ситуации скрывается красота. И надо уметь ее видеть. Это чувство спокойного созерцания, умение избегать ловушек материалистического мира. На протяжении многих лет вкусы менялись, и сегодня можно найти очень красивые декоративные предметы для чайной церемонии. Но идеал по-прежнему остается частью философии чая в Японии.
Ваби – это образ мышления, опирающийся на смирение, простоту и бережливость. Именно эти качества ведут к безмятежности и удовлетворению. Дух ваби неразрывно связан с осознанием того, что наши истинные потребности очень просты, что нужно быть скромным и благодарным за красоту, которая уже существует там, где мы есть.
Истоки саби
Слово «саби» (寂 или 寂び) означает «патину», старинную, элегантную простоту. Тот же иероглиф можно перевести как «безмятежность». Прилагательное «сабисии» (寂しい) означает «одинокий», «тоскующий», «отшельнический». Сущность саби отражена в хайку Мацуо Басё. Эти короткие стихи были написаны в XVII веке и до сих пор пользуются популярностью во всем мире благодаря своей невыразимой красоте. Существует также глагол – «сабиру» (錆びる). Он пишется иначе, но читается так же. Означает «ржаветь», «разрушаться», «проявлять признаки старения», то есть еще больше расширяет значение.
Со временем слово «саби» стало олицетворять глубокую, безмятежную красоту, которая возникает с течением времени. Визуально мы воспринимаем ее как благородную патину времени, следы влияния погоды и других факторов, старение.
Саби – это состояние, порождаемое временем, а не рукой человека, хотя часто проявляется на качественных предметах. Они интересны рафинированной элегантностью времени. Их красота раскрывается в процессе использования и старения – например, тусклый блеск старого дерева столешницы любимого кухонного стола.
Классическая книга знаменитого писателя Дзюнъитиро Танидзаки «Похвала тени» будит много мыслей. В ней описано, как японцы находят красоту в саби:
«Я не хочу этим сказать, что мы не любим вообще ничего блестящего, но мы действительно отдаем предпочтение тому, что имеет глубинную тень, а не поверхностную ясность. Это тоже блеск, но с налетом мути, которая неизбежно вызывает в представлении лоск времени, безразлично, будет ли это натуральный камень или же из искусственного материала сделанный сосуд… Мы действительно любим вещи, которые носят на себе следы человеческой плоти, масляной копоти, выветривания и дождевых подтеков. Мы любим расцветку, блеск и глянец, вызывающие в нашем представлении следы подобных внешних влияний». [14]
Хотя саби связано с физическим проявлением течения времени в предметах, его глубинный смысл, как это часто бывает в японской эстетике, лежит в том, что скрыто под поверхностью реального предмета, на который мы смотрим. Это представление того, как все сущее развивается и исчезает, будя в нас эмоциональный отклик, часто окрашенный печалью от раздумий о мимолетности жизни.
Красота саби напоминает о нашей связи с прошлым, о естественном цикле жизни и смертности.
Рождение ваби-саби
Сердце ваби узнает красоту саби, и оба они идут рука об руку на протяжении жизни многих поколений. Сущность их учения уходит в глубину веков, но сам по себе термин появился лишь в последние сто лет, «в результате желания понять, что скрывается за психологией японцев». Нужно было как-то назвать то, что люди знали всегда.
Ваби-саби одновременно живет и на краю человеческого сознания, и в сердцах людей. Моя подруга Сэцуко, которой уже за семьдесят, говорила, что никогда не произносила эти слова вслух, пока я не спросила о них. Это понятие является частью ее сущности, и она сразу же осознала его значение для себя самой.
Ваби-саби выходит за рамки красоты отдельного предмета или места. Это реакция человека на истинную, глубокую красоту. Это нематериальное чувство. У каждого оно индивидуальное, потому что каждый воспринимает мир по-своему. Мы ощущаем ваби-саби, когда вступаем в контакт с сущностью истинной красоты – красоты без претензий, несовершенной и оттого еще более прекрасной. Оно пробуждается естественной красотой, суровой и неприукрашенной.
В английском языке для подобного состояния есть свое понятие – «стазис эстетического наслаждения», его использовал Джеймс Джойс в романе «Портрет художника в юности»:
«…это миг, когда высшее качество красоты, светлое сияние эстетического образа отчетливо познается сознанием, остановленным его целостностью и очарованным его гармонией; это сияющий немой стазис эстетического наслаждения, духовный момент, очень похожий на сердечное состояние, для которого итальянский физиолог Луиджи Гальвани нашел выражение не менее прекрасное, чем Шелли, – завороженность сердца».(Пер. М. Богословской-Бобровой)
Но даже здесь подразумевается физическая реакция, а не глубокая философия ваби-саби, связанная с самой природой жизни.
Жизненные уроки ваби-саби
Ваби-саби связано с тем видом красоты, которая напоминает нам о мимолетности жизни. Эта концепция опирается на три буддистских символа существования: мудзе (無常, эфемерность), ку (苦, страдание) и куу (空, отсутствие индивидуальности, единство со всем сущим).
Жизненные уроки, которым учит нас ваби-саби и которые мы будем обсуждать в этой книге, уходят корнями в следующие идеи:
• когда учишься видеть и воспринимать мир сердцем, а не глазами, он становится совершенно другим;
• все, включая саму жизнь, эфемерно, несовершенно и мимолетно. Следовательно, совершенство невозможно, а несовершенство – это естественное состояние всего, включая нас самих;
• высшую красоту, ценность и комфорт можно обрести только в простоте.
И все же ваби-саби – не панацея. Это напоминание о том, что покой, простота и красота могут помочь нам в полной мере наслаждаться моментом в середине чего угодно, и это главный урок.
Замечания о языке
Основываясь на том, что писали о ваби-саби иностранцы, вы могли слышать это слово в качестве прилагательного. Вы могли слышать «чаша ваби-саби» – точно так же, как «старая чайная чашка» или «повидавшее виды кресло». На Западе так описывают естественный и несовершенный вид. Но очень важно знать, что сами японцы никогда не используют это выражение в подобном смысле.
Вы можете сказать, что нечто «обладает аурой ваби-саби» или «вызывает ощущение ваби-саби», но сам термин – по крайней мере, в японском оригинале – никогда не описывает внешний вид предмета. Он передает впечатление, возникающее у человека после контакта с особым видом красоты, которую можно и увидеть, и почувствовать.
Как-то я разговорилась с одним бывшим профессором. Чтобы выразить восхищение мхом в саду старого храма, он сказал, что этот мох вызывает у него чувство ваби-саби. Таксист-саксофонист сказал, что это чувство возникает у него, когда он играет блюз. Кто-то испытывает его на чайной церемонии. Всех нас трогают разные вещи. Но момент, когда возникает чувство познания, связи, эфемерности и несовершенства самой жизни, – и есть момент ваби-саби.
Смысл слов часто меняется, когда они переходят в другие языки. Если вы используете выражение «ваби-саби» как прилагательное и оно помогает вам ценить несовершенство и простую жизнь, это хорошо. Смысл книги не в семантике, а в жизненных уроках, основанных на мудрости. Я хочу, чтобы вы погрузились в эту философию, изменили взгляд на мир и сделали жизнь богаче.
Это не значит, что нельзя использовать концепцию ваби-саби для организации собственного дома с учетом простоты, природы и красоты. Можно, и мы сделаем это во второй главе. Но если свести все просто к желательному образу жизни или тренду в дизайне, то мы упустим главную возможность, которую предлагает этот глубокий, интуитивный способ восприятия мира.
Одна из самых интересных и одновременно сложных особенностей японского языка и культуры – многослойность. Здесь все не так просто, как кажется, и зависит от контекста, от того, кто и кому это говорит и что осталось несказанным. Если основная мысль «несовершенства» – это незавершенность, то моя задача – нарисовать богатую, но незавершенную картину ваби-саби, чтобы вы могли заполнить пустоты по своему усмотрению.
В некоторых частях книги я буду прямо говорить о ваби-саби. В других расскажу о связанных с этим понятием японских концепциях, которые делают жизнь проще, но одновременно богаче. Искренне надеюсь, что вы почувствуете эту сущность и впустите ее в свою жизнь. Тогда она поможет вам по-новому воспринять и оценить мир.
ВАБИ-САБИ ПРИГЛАШАЕТ НАС ВОСПРИНЯТЬ КРАСОТУ ОТКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ И ОТКРЫТЫМ СЕРДЦЕМ.
Дар всем нам
Недавно я присутствовала на презентации ваби-саби в США. Ее проводили две старшеклассницы. В конце один из присутствовавших американцев спросил: «Как вы думаете, можно научиться ваби-саби?» Девушки переглянулись, нахмурились, на лицах появилось выражение паники и неуверенности. После долгих раздумий одна из них ответила: «Нет. Мы чувствуем это, потому что мы – японки».
Я с этим не согласна. Ваби-саби – это чисто человеческая реакция на красоту, и я убеждена, что все мы можем ее ощутить. Нужно лишь настроиться должным образом.
Мое восприятие всегда находилось в контексте собственного взгляда на мир, основанного на западном воспитании, но испытавшего на себе влияние двадцатилетней влюбленности в Японию. Ваш взгляд отличается от моего. Если будет возможность поговорить об этом с японцами, их взгляды тоже будут иными. Но в этом и кроется красота. Нужно черпать вдохновение в других культурах и толковать их в контексте собственной жизни. Только так можно обрести необходимую мудрость.
В чем актуальность ваби-саби?
Мы живем в эпоху головоломных алгоритмов, постоянной пропаганды и потоков информации. От пробуждения и до возвращения в постель нас бомбардируют сигналы и послания. Нам твердят, как мы должны выглядеть, что носить, что есть и покупать, сколько зарабатывать, кого любить и как воспитывать детей. Многие больше времени проводят в мыслях о жизни других, чем о своей собственной. Добавьте к этому безумный темп. Неудивительно, что люди чувствуют себя подавленными, неуверенными, брошенными и обессиленными.
Более того, дома, в магазинах и офисах, на телефонах и ноутбуках нас ослепляет яркий, искусственный свет. Мы постоянно испытываем чрезмерную стимуляцию и буквально одержимы производительностью и эффективностью. Все это пагубно сказывается на состоянии нервной системы, лишает сна. Приходится платить высокую цену за то, что из жизни были изгнаны успокаивающие тени и богатые фактуры, а предпочтение отдано скорости и эффективности. Наши глаза и сердца утомлены до крайности.
МЫ ОТКАЗАЛИСЬ ОТ САМОГО ДРАГОЦЕННОГО РЕСУРСА – СОБСТВЕННОГО ВНИМАНИЯ. И ТЕМ САМЫМ ЛИШИЛИ СЕБЯ ДАРОВ, КОТОРЫЕ УЖЕ БЫЛИ В НАШИХ РУКАХ.
Социальные сети – средство мощное и полезное, но оно заставляет нас постоянно сравнивать себя с другими. Мы превращаемся в рабов оценок: прерываем драгоценные жизненные моменты, чтобы сделать фотографию и «запостить» ее, а потом часами подсчитываем, сколько лайков получили от людей, которых практически не знаем. Каждую свободную минуту тратим на телефоны. Постоянно прокручиваем ленту, изучая чужую стильную жизнь, в нас кипит ревность, и кажется, что люди действительно живут именно так. В подобные моменты мы упускаем незамеченные возможности для связи, безмятежности и повседневных приключений, потому что разум уносится туда, куда за ним не может последовать тело.
Многие шагу сделать не способны, не задумавшись, а что скажут об этом другие. Мы сидим в очереди, ожидая разрешения от кого-то другого, продолжая беспокоиться о еще не случившемся. Твердим себе об ограничениях, недооценивая успехи и переоценивая собственные промахи.
Когда осмеливаемся представить, что следуем за своими мечтами, сразу же вокруг появляются отлакированные образы успеха, и кажется, что места для нас здесь уже нет. Бесчисленные разбитые мечты разбросаны по всему миру – и лишь потому, что кто-то сравнил себя с кем-то еще и подумал: «Я недостаточно хорош». Результатом такого кризиса уверенности становится инерция, это в лучшем случае.
Где-то в очереди кто-то пустил слух, что счастье кроется в накоплении вещей, денег, власти и статуса, что все должны выглядеть молодыми, красивыми и стройными – или молодыми, красивыми и сильными. Но когда мы оцениваем собственную жизнь по чужому мерилу, поддаемся тирании «долженствования», то оказываемся под чудовищным давлением, которое заставляет достигать, делать и приобретать то, что нам на самом-то деле и не нужно. Эти желания влияют на поведение, принятие решений и отношение к самим себе – не говоря уже о влиянии на всю планету. Чего бы мы ни добились и кем бы ни стали, этого недостаточно – по крайней мере, так заставляют думать.
В этом заключена горькая ирония. То, к чему подталкивает внешний мир, зачастую оказывается совсем не тем, к чему мы стремимся внутренне. Наступает момент, когда нужно остановиться, оглядеться вокруг и решить, что для нас по-настоящему важно. И ваби-саби поможет – вот почему это древнее учение сегодня актуально, как никогда.
Новый путь
Что же нам нужно прямо сейчас? По-новому взглянуть на мир и определить свое место в нем.
Нужно по-новому отнестись к жизненным проблемам. Нужны средства для сознательной и глубокой жизни, нужно определить, что для нас действительно важно, чтобы уйти от постоянного желания большего и лучшего. Нужно научиться тормозить, чтобы жизнь не проскальзывала мимо. Нужно замечать больше красоты, чтобы вдохновляться и чувствовать себя лучше. Нужно позволить себе отказаться от суждений и бесконечного стремления к совершенству. Нужно начать видеть друг в друге – и в самих себе – совершенно несовершенные сокровища, коими мы и являемся.
Все то, что нам так отчаянно нужно, можно найти в философии ваби-саби. Не потому, что она решает поверхностные проблемы, но потому, что может фундаментально изменить восприятие жизни. Ваби-саби учит довольствоваться малым, ощущая в нем большее:
МЕНЬШЕ МАТЕРИАЛЬНОГО, БОЛЬШЕ ДУХОВНОГО.
МЕНЬШЕ СУЕТЫ, БОЛЬШЕ ПРОСТОТЫ.
МЕНЬШЕ ХАОСА, БОЛЬШЕ ПОКОЯ.
МЕНЬШЕ МАССОВОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ, БОЛЬШЕ УНИКАЛЬНОГО ТВОРЕНИЯ.
МЕНЬШЕ СЛОЖНОСТИ, БОЛЬШЕ ЯСНОСТИ.
МЕНЬШЕ ОСУЖДЕНИЯ, БОЛЬШЕ ПРОЩЕНИЯ.
МЕНЬШЕ ПОКАЗНОГО, БОЛЬШЕ ИСТИННОГО.
МЕНЬШЕ СОПРОТИВЛЕНИЯ, БОЛЬШЕ СТОЙКОСТИ.
МЕНЬШЕ КОНТРОЛЯ, БОЛЬШЕ ПОКОРНОСТИ.
МЕНЬШЕ РАЗУМА, БОЛЬШЕ СЕРДЦА.
Ваби-саби – это драгоценная кладовая мудрости, которая ценит спокойствие, гармонию, красоту и несовершенство и укрепляет нашу стойкость перед лицом современных болезней.
Важно то, что принятие несовершенства не означает снижение стандартов или уровня жизни. Просто не нужно осуждать себя за то, кто вы есть: совершенно несовершенный человек – уникальный и в то же время такой же, как остальные.
ИЗБАВЛЕНИЕ ОТ МЫСЛЕЙ О ТОМ, КАКИМ ВЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ, НЕ ОЗНАЧАЕТ ОТКАЗ ОТ ТОГО, ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ.
Проще говоря, ваби-саби позволяет быть собой. Эта философия помогает делать все, что в ваших силах, но не сходить с ума от стремления к недостижимой цели совершенства. Она мягко подталкивает туда, где вы можете расслабиться, притормозить и наслаждаться жизнью. И вы поймете, что красота находится в самых неожиданных местах, каждая дверь может вести к наслаждению.